После своего возведения на римский престол новый папа Бенедикт заявил о возобновлении богословского диалога между православными и римо-католиками, который был прерван в июле 2000 г. по причине Унии. В связи с этим возникли разнообразные оценки позиции, которую принял понтифик по отношению к важным богословским проблемам, создающим препятствия для восстановления церковного единства.

Независимо от этих оценок, православные христиане смотрят на восстановление церковного единства, только как на возвращение римо-католиков к тому, «что раз и навсегда передано святой верой», от которой римо-католики уклонились еретическими догматами о папской непогрешимости и папском главенстве, о filioque, о тварности Божественной благодати и другими.

Пытаясь понять, чего нам следует ожидать от возобновившегося диалога, и, учитывая возросшую опасность прозелитизма римо-католицизма в среде православных христиан, мы публикуем с небольшими изменениями нашу беседу о главных различиях между Православной Церковью и римо-католицизмом, которая состоялась в 1998 г. в митрополии по просьбе Его Высокопреосвященства.

Одной из характеристических особенностей нашей эпохи плюрализма является стремление различных государств и народов к сближению. В этом направлении движутся и представители различных христианских исповеданий или религий, которые, несмотря на большую разницу в вопросах вероучительного характера, регулярно собираются для проведения официальных или неофициальных диалогов.

Однако насаждаемый сегодня поверхностный экуменизм, который игнорирует имеющиеся догматические различия вероисповеданий, вместо того чтобы приблизиться к христианскому единству, наоборот - делает его невозможным. Об этом пишет отец Димитрий Станилоас: «Те, кто стремится любой ценой достигнуть единства, часто испытывают энтузиазм и уверенность в том, что можно посредством чувственной теплоты размягчить действительность и переделать ее без всяких трудностей; кроме того, они считают, что дипломатический и компромиссный образ мысли, а также взаимные уступки сделают возможным примирение в догматических или общих положениях, которые удерживают разделенность церквей. Оба эти способа, которыми воспринимается или игнорируется действительность, расшатывают или делают относительными вероучительные основы, изложенные в некоторых догматах веры церквей. Такая деятельность говорит о том, какое малое значение придается некоторыми христианскими обществами этим догматическим истинам. Вооружившись энтузиазмом и дипломатией, они предлагают такие взаимообмены и компромиссы в догматах веры, которые, якобы, не приведут ни к каким принципиальным утратам. Однако эти компромиссы представляют большую опасность для церквей, у которых догматы имеют первостепенное значение. Для этих церквей подобные предложения взаимообмена и компромисса могут быть приравнены к необоснованным нападениям» .

Существует и другая причина, по которой мы должны знать имеющиеся между нами различия: необходимо сохранять догматическое сознание православных в состоянии постоянного бодрствования.

Мы живем в эпоху межхристианского и межрелигиозного синкретизма и беспорядка, возникают и выдвигаются на первый план ценности так называемой «Новой Эры». Полнота нашей Церкви может быть нарушена.

Недавно преподаватель Афинского университета написал, что может зажечь свечку перед иконой Богородицы так же, как и перед статуей одного из индуистских божеств.

В диалоге с инославными необходимой пастырской обязанностью духовенства нашей Церкви является исповедание православной веры без компромиссов, а также обучение и наставление православного народа, в особенности там, где вера смешивается по причине незнания различий между нашими вероучительными истинами и догматами других конфессий и религий. Гораздо больше учить людей нашей вере и указывать на ее отличия они должны в тех областях, где непосредственно или опосредованно действует прозелитизм. Совет великого апостола Павла слышен нам и сегодня: «Внемлите себе и всему стаду в немже вас Дух Святый постави епископы пасти Церковь Божию» (Деян. 20, 28).

Давайте же исследуем важнейшие отличия православной веры от римо-католицизма.

А. ГОСУДАРСТВО ВАТИКАН

Ватикан является центром управленческой системы - механизма римо-католической церкви и папского государства. Папа является начальником римо-католической церкви и одновременно правителем государства Ватикан, которое имеет министров, экономику, прежде имело войско, а сейчас - полицию, дипломатов и все другое, что присуще государству. Все мы знаем, какие кровавые и многолетние войны вели папы в прошлом; например война, которая началась при папе Григории VI в 1076 г., продолжалась 200 лет. Целью этих войн было обезопасить и расширить государство Ватикан. И сегодня, несмотря на значительное сокращение его площади, Ватикан активно вмешивается в дела других государств и продвигает свои решения и планы ради собственной выгоды. В результате гибнут люди, страдают другие народы, в том числе православные, как это было недавно в войне хорватов и мусульман против православной Сербии.

В различных странах папа представлен нунциями, каждый из которых является его оком и ухом. В Африке, например, есть латинский архиепископ, епископ униат и нунций. Все трое являются представителями папы. Папоцезаристские притязания выражены папой Иннокентием III (1198-1216) в его Слове, сказанном при интронизации: «Имеющий невесту - жених. Но сия невеста (Церковь) не была обручена с пустыми руками, но принесла мне несравненное многоценное приданое, т. е. полноту духовных благ и широту мирских, величие и изобилие и тех, и других... Как символ мирских благ она дала мне корону: митру как символ священства, и корону как символ царства, и поставила меня представителем Господа в облачении, написав по его краю: «Царь царствующих и Господь господствующих» .

Согласно западной традиции, император был обязан держать узду и шпору папского коня на официальных встречах, показывая этим свое подчинение папе. Соединение в одном лице церковной и политической власти является, согласно с учением нашего Господа и святых апостолов, неприемлемым. Известны слова Господа: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мк. 12, 17). Обладание двойной властью, по словам святого Никодима, есть «смесь не смешиваемая и чудовище, убивающее других» . Смешение двух властей - духовной и мiрской, двух царств - небесного и земного - является знаком обмiрщения Церкви. Так Церковь поддается на второе искушение Христа от диавола: в обмен на поклонение ему он предлагает власть над всеми земными царствами. Господь Иисус Христос тогда ему ответил: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4, 10). Давайте вспомним Ф. М. Достоевского с его Великим Инквизитором. Из-за такой не смешиваемой смеси сильно страдает и обмiрщается все положение Церкви.

Это наше различие с Ватиканом является значительным и должно быть обсуждено в ходе проводимого диалога. Как может Святая Православная Церковь объединиться с церковью, которая является и государством?

Необходимо здесь заметить: государственная власть - это одно, и совсем другое - по икономии восприятие временной этнархической миссии для утешения и поддержания находящихся под рабским гнетом членов Церкви.

В тяжелые исторические периоды рабства и угнетения народа наша Церковь всегда возлагала на патриарха и на епископов обязанности этнарха. Однако этнарх имел совершенно другую роль, чем, например, министры или президенты республики, которые сами на себя возлагали государственную власть.

Этнарх является защитником гонимого и мучимого православного народа. Известно, какую значительную миссию осуществили Вселенские патриархи как этнархи православных народов, в том числе и православных греков в период турецкой оккупации, многие из них заплатили за эту миссию своею кровью, как, например, святой Григорий V, замученный и умерщвленный турками.

Давайте теперь перейдем к другим богословским отличиям.

Б. FILIOQUE

Речь идет об известном прибавлении «и от Сына» (Filioque) в члене Символа веры о Святом Духе. Согласно учению римо-католиков, Святой Дух исходит не только от Отца, как говорит Господь в Священном Евангелии, но и от Сына. Самый первый святитель Фотий Великий, патриарх Константинопольский, и далее многие великие отцы: свт. Григорий Палама, св. Марк Эфесский и другие, - заклеймили непобедимыми аргументами это еретическое добавление.

Патриарх Константинопольский Фотий пишет: «Господь и Бог нам говорит: «Дух, иже от Отца исходит». А отцы этого новоявленного нечестия говорят: «Дух, иже от Сына исходит». Кто не заткнёт уши, чтобы не слышать эту невероятную хулу? Она восстаёт против Евангелия, сопротивляется святым Соборам, перечёркивает блаженных и святых отцов: Афанасия Великого, знаменитого в богословии Григория, царственное Церкви облачение - Василия Великого, море премудрости святителя Иоанна - поистине Златоустого. Но что я говорю о таком-то или о таком-то? Против всех вместе святых пророков, апостолов, иерархов, мучеников и самих Владыческих речений ополчается это хульное и богоборное речение» .

Согласно с учением святых отцов, это добавление является антиевангельским. Господь определенно говорит, что Святой Дух исходит от Отца. Filioque касается самой Троичной тайны, потому что вводит двуначалие в Святую Троицу и делает логичной сверхразумную тайну, т. е. является попыткой логически, рассудком, а не верой приблизиться к ее постижению.

Вот как об этом говорит Владимир Лосский: «Если в первом случае (Filioque) вера ищет разум, чтобы переместить откровение на уровень философии, во втором случае (православной Триадологии) разум ищет реальности веры, чтобы преобразиться, вдаваясь еще больше в тайны откровения. Поскольку догмат о Святой Троице представляет сущность любой богословской мысли, восходящей из области, которую греческие отцы назвали в основном богословии, всякий понимает, что одно различие в этом существенном месте, каким бы незначительным ни казалось на первый взгляд, имеет очень решающее значение» . Речь идет о «философском антропоморфизме, который не имеет ничего общего с Богооткровенным антропоморфизмом Библии» . «Догмат «филиокве» вводит бога философов и ученых в лоно Бога Живого и замещает им «Бога сокровенного, Который положил тьму покровом Своим» (Deus absconditus, qui posuit tenebras latibulum suum). Непостижимая сущность Отца, Сына и Духа Святого получает положительную, определяющую ее идентификацию. Она становится предметом «естественного богословия»: это «бог вообще», который может быть приравнен к богу Декарта или Лейбница, или, кто знает, в какой-то степени даже к богу Вольтера и расхристанных теис-тов XVIII века» .

Но Святейший Вселенский Патриарх, говоря в Фессалоникийском университете первого октября 1997 г., отметил особую значимость последствий filioque в экклесиологии .

И это очень важно, поскольку некоторые православные и инославные придерживаются мнения что Восток и Запад излагали различным способом одно и то же апостольское предание, а это, якобы, предание фотианское. Такие мнения несут в себе страшные искажения и не имеют никакого отношения к Патриарху Фотию, который был один из великих исповедников Православия и сильно обличал злославие filioque.

В. ТВАРНАЯ БЛАГОДАТЬ

Когда в XIV в. западный монах Варлаам прибыл в Византию и проповедовал, что благодать Божия является тварной (т. е. тварью), тогда православные через святого Григория Паламу исповедали Божественную благодать нетварной.

Это различие тоже является значительным.

Если благодать Божия является тварной, то она не может обóжить человека. Кроме того, если благодать Божия является тварной, целью жизни во Христе не может быть обóжение, но лишь нравственное исправление. Поэтому на Западе не говорят об обóжении как цели человеческой жизни, но о нравственном совершенствовании, т. е. о том, что мы должны стать более хорошими людьми, однако не богами по благодати. Следовательно, Церковь не может быть обществом обожения, но является учреждением, которое дает людям воздаяние справедливости законным и судебным способом посредством тварной благодати. Иными словами, в конечном счете, упраздняется сама истинность Церкви как реальности богочеловеческого общения.

В этом случае таинства Церкви не являются знаком присутствия Бога в Церкви и общения человека с нетварной благодатью Божией, но являются неким образом «крана»: Церковь открывает его, и из него истекает тварная благодать, от которой люди ожидают пользы и законного оправдания. Таким образом, таинства воспринимаются как явление судебное, а не экклесиологическое. Также и аскеза низводится до разряда нравственно-этических упражнений. В таком случае подвизающийся христианин не может переживать нетварную благодать, а Фаворский нетварный свет нельзя увидеть. Согласно свт. Григорию Паламе, в таком случае выходит, что человек остается без утешения и без любви от Божественного света, он не участвует в славе, в свете и в Царстве Бога Троицы. Так и богословие без опыта нетварного света становится схоластическим и рационалистическим. Человек оказывается запертым в темнице этого мiра, не имея возможности открывать и предвкушать грядущее Царствие.

Православная Церковь Великими соборами XIV в. подтвердила учение о различии сущности и энергий Божиих и учение о нетварном Божественном Свете. Она постановила своим богословием и провозгласила святого Григория Паламу истинным учителем и светилом Церкви, а также анафематствовала тех, кто не принимает его учение. Католики до сего дня не приняли это учение, и многие из них борются с учением Григория Паламы.

Это различие никогда не обсуждалось в богословском диалоге, но оно настолько значительно, что обязательно должно быть обсуждено, потому что если, в конце концов, произойдет объединение, то разве возможно, чтобы одновременно мы верили в то, что благодать Божия нетварна, а римо-католики - в то, что благодать является тварной? Давайте вспомним здесь святого Григория Богослова к македонианам-духоборцам: «Если Дух Святой не Бог, то пусть прежде Сам соделается Богом (досл.: обожится), и тогда уже обожит меня - Ему равночестного» .

Вера Православной Церкви в то, что благодать Божия является нетварной энергией Троичного Бога и созерцается таинственно и неизреченно совершенными и святыми как нетварный Свет, как свет Фаворский, является непоколебимой. Это опыт Церкви, который пережили в себе святые многих веков.

Как свидетельствует св. Марк Эфесский, «и мы, согласно с святыми отцами, говорим, что нетварной и Божественной природы нетварная (благодать) и воля и энергия. Они же (латинствующие) с латинянами и Фомой волю приравнивают к сущности, а о Божественной энергии говорят, что она тварная, несмотря на то, что это Божество, Божественный и нематериальный свет, Дух Святой или что-либо другое, подобное этому. Так что получается тварное Божество, и тварный Божественный Свет, и тварный Дух Святый, и им лукаво молятся создания» .

Примеры и личные свидетельства современных святых старцев - таких, как старцы Софроний (Сахаров) и Паисий Святогорец, подтверждают правдивость этих слов. Старец Софроний, святогорец и основатель ставропигиальной обители Честного Предтечи в Эссексе (Англия), изложил опыт познания нетварного света в очень значимых книгах, которые как предание он оставил нам по своей к нам любви .

Г. ПРИМАТ ВЛАСТИ, НЕПОГРЕШИМОСТЬ

Учением filioque о том, что «и от Сына исходит Святой Дух», вводится двуначалие в Святой Троице, что устанавливает двубожие , и этим принижается честь Святого Духа . Принижение Святого Духа создало серьезный пробел в Церкви, который необходимо было заполнить. Это захотел сделать один человек - папа.

Так, Духом Святым непогрешимость Церкви переходит на человека - «непогрешимого» правителя всей Церкви.

Чтобы не быть голословными и не вынести необоснованное обвинение римо-католической церкви, помещаем ниже характерный отрывок из «Догматического постановления о Церкви» - одной из книг, содержащих решения Второго Ватиканского собора (у римо-католиков это 20-й Вселенский).

«Однако собор или полнота епископов не имеют власти, если не находятся в общении с епископом Рима, преемником святого Петра и главой этого собрания, поскольку продолжает оставаться полная власть его примата над всеми пастырями и верующими. Действительно, епископ Рима… как наместник Христа и пастырь всей Церкви имеет в Церкви полную, высочайшую и вселенскую власть, которую он может всегда и свободно применять... Римский понтифик как преемник апостола Петра есть непрестанный и видимый источник и основание единства епископов и множества верных» .

Представляем также относящиеся к этой теме отрывки и из официального «Катехизиса католической церкви»: «Единственной Церковью Христа... является та, окормление которой наш Спаситель после Своего Воскресения возложил на апостола Петра (Ин. 21, 17), вверяя ему и другим апостолам ее распространение и управление ею... Эта Церковь, которая составилась и образовалась как общество внутри мiра, находится в Соборной Церкви, которая управляется преемником апостола Петра и епископами, которые находятся в общении с ним» . «Собрание епископов осуществляет управление всей Церковью через официальный орган - Вселенский собор». «Не может существовать Вселенский собор, если он не утвержден в таком качестве или, по крайней мере, не объявлен признанным со стороны преемника апостола Петра» . «Римский понтифик, глава собрания епископов, по причине своего достоинства обладает непогрешимостью, когда как пастырь и высочайший учитель всех верующих, укрепляя в вере своих братьев, возвещает в определенном «Деянии» единое учение, относящееся к вере или нравственности...» «Для канонической хиротонии епископа сегодня требуется особое разрешение римского понтифика по причине его особенного статуса, ибо он - величайшая видимая связь общества с поместными церквами внутри одной Церкви, а также гарантия их свободы» .

Достоин также примечания тот факт, что папа в официальных бумагах подписывается не как римский епископ, но как епископ Вселенской церкви, либо просто своим именем, например: «Иоанн-Павел II» . Вероятно, он считает себя верховным епископом, или епископом епископов.

Второй Ватиканский собор акцентировал внимание на догмате о непогрешимости, подтвердив и развив его: «Религиозное подчинение (submission) воли и ума должно проявляться особым способом по отношению к учительной власти Римского понтифика даже в том случае, когда он не говорит ex cathedra» .

Вышесказанное есть не что иное, как заявление о том, что «непогрешимость» распространяется на любое решение папы. Иными словами, если Первый Ватиканский собор постановил непогрешимыми только решения папы, провозглашенные с кафедры, а также те, в которых употреблялся термин defenimus (лат. устанавливаем ), то Второй Ватиканский собор посчитал, что папа является непогрешимым не только в официально изложенных, но и в любых высказанных им мнениях.

Все это ясно показывает, что Вселенский собор становится совещательным органом пап. Непогрешимость в римо-католической церкви принадлежит не Вселенскому собору, но папе. Однако кто провозгласил папу непогрешимым? Погрешающий собор?

Таким образом, соборная власть, переданная Святыми Апостолами, заменяется папоцентричной властью. «Непогрешающий» папа становится центром и источником единства Церкви, и это означает, что для сохранения единства Церкви требуется один человек. Так отодвигается и принижается место Христа и Святого Духа. К тому же с переходом непогрешимости от Святого Духа к личности папы ограничивается эсхатологическая перспектива Церкви в истории - Церковь становится мiродержательной.

Мы, православные, с глубокой скорбью, если не со священным негодованием, читаем вышеизложенные документы. Мы считаем их хулой на Святого Духа. Так мы понимаем строгое, но человеколюбивое слово покойного архимандрита Иустина (Поповича): «В истории человеческого рода существуют главным образом три падения: Адама, Иуды, папы» .

Такую строгую позицию, подобную высказыванию прп. Иустина (Поповича), Православная Церковь сохраняла на протяжении многих веков. Папским притязаниям на примат власти и непогрешимость православные всегда противопоставляли православную экклесиологию. Патриарх Александрийский Митрофаний Критопулос говорит: «Не слыханное дело, чтобы человек смертный и имеющий множество грехов назывался главой Церкви. Ведь он, будучи человеком, подвластен смерти. А пока изберут другого в его преемство, Церковь будет вынужденно оставаться без главы. Но как тело не живет без головы, так и Церковь без своего главы не может остаться даже на короткое время. Поэтому Церковь нуждается в бессмертном Главе, чтобы всегда оставаться живой и действующей, как и Сам Глава... Таким Главой Соборной Церкви является Господь Иисус Христос, Который есть Глава всех, благодаря Ему и все тело действует слаженно...» .

Досифей Иерусалимский в известном творении «Исповедание» во время турецкой оккупации (1672 г.) пишет: «Поскольку смертный человек вообще не может быть вечным главой Соборной Церкви (имеется ввиду Православная Церковь), Сам Господь наш Иисус Христос является Главой и Сам держит кормовые весла управления в Церкви, он управляет кормилом через Святых Отцов» .

В 1895 г. Синод Вселенской Патриархии при Патриархе Анфиме VI издал исключительной важности энциклику, обращенную к клиру и благочестивой церковной полноте патриаршего Константинопольского престола. Это был ответ на окружное послание папы Леонтия XIII, который, обращаясь к правителям и людям всей планеты, а также к христианам Православной Церкви, призывал их войти в лоно католической церкви, если они признают непогрешимость папы, его примат и вселенскую власть папы над всею Церковью. Ниже мы помещаем цитаты из энциклики: «Православная Восточная и Соборная Церковь Христа никого другого, кроме неизреченно вочеловечившегося Сына и Слова Божия, не признает непогрешимым на земле. И сам Апостол Петр, преемником которого считает себя папа, трижды отрекся от Господа и дважды был обличаем Апостолом Павлом как находящийся не на правильном пути по отношению к евангельской истине» . [...] В то время как Православная Церковь сохраняет евангельскую веру неизменной, «нынешняя римская церковь есть церковь нововведений, изменения творений Отцов Церкви и неправильного толкования Священного Писания и определений Святых Соборов, поэтому справедливо и правильно объявлена незаконной и считается незаконной, поскольку настаивает на своем заблуждении. «Лучше прославлять войну, - говорит божественный свт. Григорий Богослов, - нежели мир, отделяющий от Бога» .

В этом месте я бы хотел ответить на возможный протест.

В последнее время со стороны римо-католических богословов мы слышим приветливые слова в адрес нашей Православной Церкви, наблюдаем их выступления на некоторых православных конференциях. Однако существуют ли такие причины, которые моли бы оправдать изменение отношения к папизму некоторых наших православных?

Действительно, некоторые отдельные представители римо-католиков выражают искреннюю любовь Православию. Однако политика официального Ватикана иная. Ватикан представляется двуликим, поскольку, когда обращается к нам, использует слова любви, в другое же время, особенно когда обращается к римо-католикам, демонстрирует свои старые, известные твердые позиции по отношению к нам. Также мы не должны забывать, что каждое заявление в духе любви к Православию не обязательно относится к Православной Церкви, но вообще к Восточной Церкви, которая для многих римо-католиков представляется тем же, что и униатские общины.

Мы ссылаемся на текст почившего Иоанна Панагопулы, преподавателя Нового Завета богословского университета в Афинах. Он является экуменистом и, комментируя энциклику, в которой говорится об объединении церквей (Обращение папы Иоанна-Павла II к римо-католикам и всем христианам, от 25 мая 1995 г.), пишет: «[...] Особенно значительное число параграфов (50-61) энциклики посвящается Православной Церкви. В то время как в отношении других христианских общин католики признают, что в них сохраняются некоторые элементы христианской истины (10-13) , Православная Церковь, напротив, признается нами как церковь-сестра, второе «легкое» Тела Христова (54) , хотя она и продолжает находиться в состоянии отделения от римо-католической церкви. Также прямо признается апостольское преемство и таинства, и искренне почитается духовное и литургическое наследие нашей Церкви. Однако, несмотря на эти допущения, ясно подразумевается, что Православная Церковь не содержит полной христианской истины, как и протестантские конфессии, пока они не войдут в общение с римской кафедрой. Римо-католическая церковь снова высказывает свое желание стать источником высшей власти и судьей церковности всех христианских общин. [...] Энциклика непреклонно и неумолимо возвращается к провозглашениям постановления об экуменизме ΙΙ Ватиканского собора. Основная позиция католической церкви следующая: общение всех церквей с церковью римской - необходимое условие для единства. Примат римского понтифика основан по воле Божией и понимается как «надзирание» за церковным единством в передаче веры, в священнодействии таинств и служб, в миссионерстве, в каноническом строе и христианской жизни вообще. Только общение с преемниками Петра гарантирует полноту единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Любой разговор о церковном единстве может вестись при условии признания безграничного папского примата, который Бог основал «как постоянную и невидимую власть и основание единства».

Как православные верующие мы должны высказать полное разочарование в отношении этой новой энциклики папы римского, поскольку она содержит традиционное римо-католическое мнение о Церкви и ее единстве, которое с V в. является камнем преткновения в отношениях между церквями. Уже 1500 лет ведется богословского диалог, тем не менее, он не привел ни к какому положительному результату, чего, естественно, невозможно ожидать, покуда римо-католическая церковь упорно будет притязать на папский примат. [...] Иными словами, наивное мнение, что новая папская энциклика оставляет открытым вопрос о примате, является непростительным. Единственное нововведение в этом вопросе - это ссылка на других и требование дипломатическим способом разрешить проблемы, чтобы все продемонстрировали «властный героизм» и «жертву единства». Эта позиция Ватикана и главное антиправославное действие унии вынудили Вселенский Патриархат прервать диалог с римо-католиками. Достойно замечания следующее: несколько месяцев назад, в интервью австрийским корреспондентам, Святейший Патриарх заявил, что Православная Церковь (за исключением Румынской Церкви) не приняла соглашение Balamand.

Между двумя церквями существуют и другие различия , в том числе учение об очистительном огне, а также учение о нашей Пресвятой Богородице, которое они называют «мариологией». Они не желают понимать, что, провозглашая догмат о непорочном зачатии Пресвятой Богородицы, они отделяют Ее от человеческого рода. Это учение несет сотериологические последствия для человечества: если Дева Мария имела иную природу, тогда следует, что Господь, принимая от Нее человеческую природу, обожил иную природу, а не общую природу всех людей.

Все эти различия имеют в качестве общего знаменателя антропоцентризм. Порождением антропоцентризма является дух законничества и юридизма римо-католиков, который проявляется в каноническом праве и во многих законах западной церкви.

Простым примером, который подтверждает вышесказанное, является способ, которым совершается таинство исповеди. Духовник и исповедующийся заходят в два смежных помещения и там, не видя друг друга, производят своего рода «суд», на котором исповедующийся перечисляет свои грехи и получает епитимью, предписанную канонами римо-католической церкви. В Православной Церкви это таинство воспринимается совсем по-другому: исповедь есть непосредственное личное общение между духовником и исповедующимся, когда духовник является отцом, а исповедующийся духовным чадом, которое приходит, чтобы открыть свое сердце, высказать свою боль, оплакать свои грехи и принять надлежащее духовное врачевство.

Антропоцентризм римо-католической церкви проявляется еще и в постоянных нововведениях. Православная Церковь, наоборот, пребывает без нововведений, ничего не прибавляя к тому, чему нас научили наш Господь и святые Апостолы. Наша Церковь исключительно евангельская и апостольская, и это выражается в ее жизни и канонах, которые являются совершенно евангельскими и апостольскими.

Православие является теоцентричным учением. Напротив, на Западе, как католики, так и протестанты в большей или меньшей степени находятся под влиянием антропоцентризма. Поэтому русский богослов и философ Хомяков говорил, что католичество и протестантизм - это две стороны одной монеты. Также и святитель Нектарий Эгинский, сравнивая западную церковь с протестантизмом, писал: «Единственное различие между двумя этими системами следующее: у западной церкви центральной личностью является папа; окружают его множество молчащих и несвободных лиц, которые каждый раз сообразуются с действием власти и мыслями находящегося на своем месте центрального лица. У протестантов же церковь сконцентрировалась вокруг индивидуума. Поэтому западная церковь - это индивидуум, и ничего более этого. Однако кто может гарантировать нам единомыслие всех пап? Раз папа судит об истине согласно с тем, что он думает, толкует Священное Писание так, как он хочет, и высказывается официально так, как, по его мнению, является правильным, то чем он отличается от всех догматистов протестантской церкви, чем отличается от земных правителей? Вероятно, у протестантов каждая личность составляет церковь, в западной же церкви всю церковь составляет один человек» .

Суть вышесказанного ясна - это империя: у католиков - империя папы, у протестантов - личная империя каждого протестанта, где каждый является критерием истины.

В Православной Церкви о теоантропоцентризме свидетельствует все, что составляет ее жизнь и учение: церковное искусство, иконопись, архитектура, музыка и т. д. Если мы сравним Мадонну эпохи Возрождения с византийской Богородицей, то увидим разницу: Мадонна - это прекрасная женщина, в то время как Богородица - это прежде всего обоженный человек. Если мы сравним храм Святого Петра с храмом Святой Софии, то увидим, как антропоцентризм нашел свое грандиозное выражение в материальном величии храма Святого Петра. И наоборот, заходя в храм Святой Софии, чувствуешь, что оказался на небе. Храм Святой Софии поражает нас не столько богатым убранством, сколько своей возвышенной, небесной красотой. То же происходит и в византийской церковной музыке, которая вызывает умиление и возводит на небо, и она не имеет ничего общего с многоголосной европейской музыкой, которая всего лишь чувственно питает человека.

По всем этим причинам объединение церквей - это дело не только достижения согласия в каких-то догматах, но принятия православного, теоантропоцентричного, христоцентричного, триадоцентричного духа в догматах, в благочестии, в экклесиологии, в каноническом праве, в пастырском окормлении, в искусстве, в аскезе.

Для того чтобы произошло истинное объединение, либо мы должны отказаться от нашего православного теоантропоцентризма, либо католики от их антропоцентризма. Первое, благодатью нашего Господа, не может произойти, поскольку это было бы предательством Евангелия нашего Христа. Но и второму очень трудно произойти. Однако «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 8, 27). Мы верим, что и для неправославных будет огромной потерей, если мы откажемся от нашего Православия. Сколько существует Православие, столько сохраняет оно без нововведений евангельскую веру, «однажды преданную святым» (Иуд. 3), столько существует и живое свидетельство реального общения Бога с человеком, правда Церкви как богочеловеческого общения. Так, даже инославные, которые чувствуют, что потеряли истинную веру, знают, что она где-то существует, и надеются найти ее. Может быть, они, вместе или по отдельности, будут искать ее, и найдут, и обретут душевный покой. Давайте же сохранять эту Святую веру не только для нас самих, но и для всех инославных братьев, и для всего мiра. Что же касается «двух легких», т. е. католичества и православия, которыми «дышит» Церковь, то эта теория не может быть принята православной стороной, поскольку одно «легкое» - католичество - не славит право Церковь и уже сейчас неизлечимо больно.

Мы благодарим Пресвятую Богородицу и Живоначальную Троицу за великий дар - нашу Святую православную веру, мы благодарим также наших благочестивых предков, учителей, священников, архиереев, наших духовных отцов, которые сохранили ее в чистоте, передали нам и научили нас этой Святой вере.

Мы исповедуем, что мы не были бы удовлетворены Церковью, которая заменяет Богочеловека Христа «непогрешимым» человеком - папой или протестантом .

Мы верим, что наша Церковь есть единая Святая, Соборная и Апостольская Церковь Христа, которая имеет всю полноту истины и благодати.

Мы сожалеем, что инославные христиане не могут порадоваться этой полноте, к тому же они иногда пытаются затянуть в свои общины православных и сделать из них прозелитов. Они имеют лишь частичный и искаженный взгляд на истину. Мы почитаем ту любовь, которую они имеют ко Христу, и их добрые дела, но мы не можем согласиться с тем, что трактование, которое они дают на Евангелие Христово, является согласным с учением Христа, святых апостолов, святых отцов, святых Поместных и Вселенских соборов.

Мы молимся о том, чтобы Архипастырь Христос - единственный непогрешимый Начальник и Глава Церкви - привел их в Святую Православную Церковь, которая является их отеческим домом, откуда они когда-то ушли. Да просветит Господь нас, православных, чтобы мы остались до смерти верными святой и неизменяемой вере, укрепляясь и возрастая в ней, «доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13). АМИНЬ.

СНОСКИ И ПРИМЕЧАНИЯ

Migne, PL 217, 665AB. См.: Архимандрит Спиридон Билалис.Ὀγθοδοξία καί Παπισμός , Ἔκδ . « Ἀδελφ .» Εὐνίκη , Ἀθῆναι , 1988. σ ελ. 155.

(По образу и по подобию). ἔ κδ . Β . Ρηγοπούλου , Θεσς / νίκη 1974, σελ.72 Cм. в русском издании статью: Исхождение Святого Духа в православном учении о Троице.

Лосский Владимир. Κατ᾽ εἰκόνα καί καθ᾽ὁμοίωσιν Θεοῦ (По образу и по подобию). ἔ κδ . Β . Ρηγοπούλου , Θεσς / νίκη 1974, σελ.72 Cм. в русском издании статью: Исхождение Святого Духа в православном учении о Троице., VII.

ΕΠΕΣΚΕΧΨΑΤΟ ΗΜΑΣ (Πατριαρχικαί ἐ πισκέ ψεις εἰς τήν συμβασιλεύουσαν , 1997-1999-2000), ἔκδ . Ἱ . Μητροπόλεως Θεσσαλονίκης , Θεσσαλονίκη , 2000.

Свт. Григорий Богослов. Слово 34, к пришедшим из Египта // Творения. Репринт - СТСЛ, 1994. С. 497.

Архимандрит Георгий (Капсанис)

Вопрос о назначении человеческой жизни весьма серьёзен, поскольку затрагивает самое существенное для человека: цель его земного существования. Правильно определившись в этом, поняв своё подлинное назначение, мы сможем трезво взглянуть и на более мелкие вопросы, которые нам ежедневно приходится решать в общении с людьми, учёбе, работе, в семье и в сложнейшем деле воспитания детей. И вот, если мы ошибёмся в этом, основном вопросе, мы не достигнем цели и во всех прочих наших жизненных задачах: ибо как сможет верно осмыслить их тот, для кого вся жизнь в целом не наполнена смыслом?

Смысл человеческой жизни открывается с первых же страниц Священного Писания, где бытописатель говорит, что Бог сотворил человека по Своему образу и подобию . В этом познаётся великая любовь к человеку Триединого Бога. Он не захотел, чтобы человек был просто тварью, наделённой определёнными дарованиями, определёнными качествами, определённым превосходством над прочим творением, и только; Он пожелал, чтобы человек был богом по Благодати.

Внешне человек кажется лишь биологическим существом, подобным всему живущему на земле, сродным животным. И он, конечно, животное – но при этом он, по словам св. Григория Богослова, «поставлен отдельно от всего творения, будучи единственной тварью, которая способна сделаться богом» (Проповедь на Святое Богоявление, МРС 36, 324,13).

Сотворение по Своему образу было таким дарованием, которым Бог наделил только человека, и больше никого из всего видимого творения, так что он стал образом Самого Бога. Этот дар включал в себя: разум, совесть, свободную волю, творчество, любовь и вожделение совершенства и Бога, личное самосознание и всё, что поставляет человека над остальным видимым творением, делая его личностью. Другими словами, всё то, что делает человека личностью, даровано ему по образу Божию .

Получив образ , человек призван стяжать подобие , достичь обожения. Творец, Бог по природе, зовёт его стать богом по благодати.

Бог по Своему образу наделил его всеми дарованиями, чтобы он мог восходить на высоту и при их помощи достигать подобия своему Создателю и Богу: чтобы быть с Ним не во внешних, понимаемых лишь в категориях нравственности, отношениях, а в глубоком личном единении.

Дерзкой может показаться даже сама мысль, что цель нашей жизни заключается в том, чтобы стать богами по благодати. И однако ни Священное Писание, ни Отцы Церкви не скрывают от нас этой цели.

Но многие – вне Церкви и даже внутри её – остаются равнодушными. Они полагают свою цель, в лучшем случае, в нравственном исправлении, чтобы стать лучшими людьми. Но не эту цель указывают нам Евангелие, Церковное Предание и Святые Отцы. Мало только усовершать себя, становиться совестливее, справедливее, целомудреннее, мудрее. Всё это, безусловно, необходимо, но не в этом глубочайший смысл нашей жизни, та конечная цель, для которой наш Творец создал нас. А в чём же? В единении с Богом, в обожении, как истинном единении; не нравственно-внешнем и не сентиментально-надуманном.

Святоотеческая антропология так высоко ставит человека, что если мы сравним с Православной традицией отношение к человеку в других философских, социальных и психологических системах, мы удивимся, насколько они мелочны, до какой степени не отвечают они великой человеческой тоске по чему-то подлинному.

Поскольку человек призван к осуществлению в себе подобия Божия , буквально созданный для того, чтобы стать богом, то, уклоняясь с пути обожения, он естественно чувствует пустоту внутри, будто что-то не так. Он не наслаждается глубоким счастьем, даже если ему удаётся заполнить эту внутреннюю пустоту чем-то ещё. Он может «заморозить» себя, погрузившись в мир собственных иллюзий, но и тогда он останется таким же маленьким и ограниченным; и его мелочный мирок поработит его и станет ему тюрьмой. В этой тюрьме он устроит всё так, чтобы почти никогда не иметь тишины, не оставаться наедине с собой. С помощью шума, эмоционального напряжения, телевидения и радио, информации обо всём чём угодно – а иногда при помощи наркотиков – человек отчаянно старается забыть, не думать, не беспокоиться, не вспоминать: что он сбился с пути, ушёл далеко от цели.

Но ничто не в силах дать полного умиротворения несчастному современному человеку, доколе не найдёт он что-то иное, большее в своей жизни, что-то подлинно исполненное красоты и творческой силы.

Может ли он приблизиться к Богу? Может ли общаться с Ним? Может ли сам стать богом по Его Благодати?

Воплощение Бога – залог обожения человека

Отцы Церкви говорят, что Бог стал человеком для того, чтобы человек стал богом. Человек не достиг бы обожения, если бы Бог не воплотился.

И до Христова Воплощения были мудрые и добродетельные люди. Философские понятия Эллады, к примеру, были весьма высоки – в отношении как добродетели, так и Бога. По существу, эллинская мудрость содержала элементы истины, так называемый «семенной логос». Я уверен, что древние греки были очень религиозны, а вовсе не атеисты, как, конечно же, хотят утверждать о них некоторые наши дезинформированные современники. Они не знали Бога Истинного. Но, будучи язычниками, они были всё же по-своему благочестивы и набожны. Поэтому те педагоги, учителя, политические и общественные деятели, которые вопреки всей истории греческого народа покушались вытравить веру в Бога из его боголюбивой души, хотят они того или не хотят, бунтуют против истины. По сути, они дерзают выхолащивать из нации всё собственно греческое, поскольку греческая культура – и античного, и позднего, и современного периодов – есть культура богопочтения, на котором, вообще, основано всё её мировое значение.

Тяга к Богу неведомому, к опытному Богообщению легко узнаваема в античной философии. Они проявляли верность, преданность, только без верного и полного знания Бога. Не хватало общения с Ним. Не было ещё возможно обожение.

Также и в культуре Ветхого Завета мы видим много праведных и благочестивых людей. Однако лишь с Воплощением Бога, Слова Божия, стало возможным и достижимым безусловное единение с Богом, обожение. И в этом смысл Христова Воплощения, если бы смыслом человеческой жизни было только нравственное совершенствование, не было бы нужды приходить в мир Христу. Не было бы нужды в Божественном Домостроительстве, Воплощении Бога, Кресте, Смерти и Воскресении Господних – во всём том, что совершено собственно Христом – поскольку научить человеческий род нравственному самоисправлению можно было и через пророков, философов, праведников и учителей.

Известно, что Адам и Ева были обмануты диаволом и захотели стать богами – только не с Божия содействия, не через послушание с любовью, а опираясь на свои силы и волю, эгоистично и автономно. Иными словами, в основе падения лежала самость. Соглашаясь с самодостаточностью, прародители отделили себя от Бога и, вместо обожения, обрели противное ему: духовную смерть.

Отцы Церкви говорят, что Бог есть жизнь. И отвергающийся Бога отвергается жизни. Поэтому смерть и духовное бездействие (смерть физическая и духовная) были прямым следствием прародительского преслушания.

Последствия падения явны. Отделение от Бога низвело человека к плотской, животной, демонической жизни. Великолепное творение Божие впало в тяжкую болезнь, болезнь к смерти. Образ Божий исказился. В падении человек потерял свойства, необходимые, чтобы идти к обожению. В этом состоянии тяжелейшей болезни, болезни к смерти, человек уже не может вернуться к Богу. Его естество нуждается в новом корне. Нужен новый человек, «здоровый» – способный вернуть человеческой воле обращённость к Богу.

Новым корнем человеческого естества, Новым Человеком стал Богочеловек Иисус Христос – Сын Божий и Слово Божие – воплотившийся чтобы положить новое начало, новую закваску человечества.

Великий богослов нашей Церкви святой Иоанн Дамаскин богословствует, что Воплощением Слова второе единение Бога с человеком вошло в мир. Первое, бывшее в Раю, было потеряно отпадением человека от Бога. Все покрывающая любовь Божия устраивает теперь другое, второе единение между Богом и человеком, единение, которое уже не может быть расторгнуто – поскольку оно осуществилось в Личности Христа.

Богочеловек Иисус Христос, Сын и Слово Бога Отца, имеет две совершенные природы: божественную и человеческую. Обе эти совершенные природы соединены «неслитно, неизменно, нераздельно и неразлучно» в одном Лице Бога-Слова Христа – согласно известному определению Четвёртого (Халкидонского) Вселенского Собора. В этой краткой и точной богодухновенной формулировке Церковь получила богословское оружие против всех христологических ересей на все времена. Итак, мы исповедуем единого Христа в двух природах: божественной и человеческой.

Теперь человеческая природа через ипостасное единение двух естеств во Христе навсегда соединена с божеством, ибо Христос – вечно Богочеловек. Как Богочеловек, Христос вознесся на небеса. Как Богочеловек воссел Он одесную Отца. И как Богочеловек Он придет судить мир во Втором Своём пришествии. Отселе человеческая природа принята в самую жизнь Пресвятой Троицы. Ничто не может отлучить её от Бога. Вот почему теперь, после Воплощения Господня – сколько бы мы ни согрешали как люди, сколько бы мы ни отдалялись от Бога – если мы хотим вернуться к Нему покаянием, это возможно. Мы можем вернуться в единение с Ним, стать богами по Благодати.

Участие Пресвятой Богородицы в нашем обожении

Господь Иисус дарует нам возможность единения с Богом и возвращения к изначально установленному Им для человека назначению. Вот почему в Священном Писании Он именуется Путём, Дверью, Добрым Пастырем, Жизнью, Воскресением, Светом. Он Новый Адам, исправляющий ошибку ветхого. Первый Адам преслушанием отделил нас от Бога. Второй Адам, Христос, возвращает нас в единение с Богом Своей любовью и послушанием Отцу, послушанием «до смерти, и смерти крестной». Он исправляет наше свободное произволение, возвращая его к Богу, чтобы предлагая Ему свою свободу, мы обретали Его Самого.

Дело Нового Адама, однако, требует содействия Новой Евы, Панагии (Всесвятой), исправляющей ошибку Евы ветхой. Та ввела Адама в преслушание. Новая Ева послужила воплощению Сына Божия, возвращающего человеческий род в послушание Богу. Этим Она, Госпожа наша Пречистая Богородица, первая из всего рода человеческого достигшая – исключительным и особым образом – обожения, имела не просто решающее, а необходимое, незаменимое участие в нашем спасении.

Согласно великому богослову четырнадцатого столетия святому Николаю Кавасиле, если бы Она не предоставила Свою свободу Богу, вместе с Её послушанием, когда ответила Да Богу, то Его Воплощение оказалось бы невозможным, ибо тогда подвергалась бы насилию свобода, которую Он Сам дал человеку. Бог не смог бы воплотиться, если бы не было среди людей такой безупречно-чистой и пресвятой души. Полнейшим предоставлением Своей свободы, произволения, всего Своего существа Богу Она низвела Его в Себя – и в нас.

Мы многим обязаны Всепречистой, и великое почтение Церковь воздаёт Ей. Так святитель Григорий Палама, обобщая святоотеческое богословие, поставляет Пречистую на следующее прямо за Святой Троицей место, называя Её богом после Бога, границей между тварным и нетварным. «Первой между спасенными» именует Её точное выражение другого богослова нашей Церкви. А святой Никодим Святогорец, сей недавний блистательный учитель Церкви, указывает, что и ангельские чины просвещаются светом через Пресвятую Деву. Поэтому Церковь восхваляет Её как «честнейшую Херувимов и славнейшую без сравнения Серафимов».

Воплощение Слова и обожение человека – великая тайна нашей веры и богословия. Это живая повседневная реальность нашей Церкви в её таинствах, богослужении, иконах – а лучше сказать, в её полноте. Это видно даже в православной храмовой архитектуре. Купол с изображенным в нём Христом Вседержителем символизирует сошествие Неба на землю, то есть что Бог стал человеком и обитал с нами , словами Евангелиста Иоанна Богослова (Ин. 1,14). А поскольку Бог стал человеком через Богородицу, то, чтобы показать, что Он сошёл на землю и к людям через Неё, мы изображаем Её на алтарной апсиде. Она – поистине мост, по которому Бог спустился к нам, и по которому мы земные возводимся на небо, место вместившее Невместимого ради нашего спасения и “Сокровище” небесное.

И ещё Церковь изображает людей, усвоивших обожение, ставших по благодати богами благодаря тому, что Бог стал человеком. И теперь в православных храмах возможно изображать вместе с воплотившимся Вседержителем не только Его Пренепорочную Матерь, Пречистую Деву Богородицу, но и святых. По стенам храмов мы запечатлеваем плоды Божия Воплощения: освященных и обоженых мужей и жён.

Всё это для того, чтобы входящий в православный храм, вместе с красотою икон, сразу воспринимал опыт того, что сделано Богом ради нас, и своими глазами видел смысл человеческой жизни. Всё в храме утверждает Божие воплощение и человеческое обожение.

Церковь как место обожения

Желающие достигнуть единения со Христом и с Богом Отцом во Христе знают, что это совершается в Теле Христовом, коим является наша святая Православная Церковь.

Конечно, мы соединяемся не с Божественной сущностью, а с Христовым обоженым человеческим естеством. Однако этот союз со Христом несводим ни к чему внешнему и превосходит нравственный уровень.

Мы следуем за Христом не в том смысле, как последователи какого – либо философа или религиозного учителя. Мы составляем Его Тело, Его Церковь. Церковь Христова есть Его Тело в смысле самом прямом, а вовсе не переносном, как ошибочно мудрствуют некоторые богословы, не потрудившись глубоко вникнуть в дух Святой Церкви. Христос приемлет нас, христиан, в Своё собственное Тело, несмотря на наше недостоинство и греховность. Он делает нас действительно частями Самого Себя, и мы в самом прямом смысле становимся членами Его живого Тела. Как и апостол Павел говорит:

«Мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Ефес. 5, 30).

Конечно, в зависимости от личного духовного состояния каждого, христиане бывают по временам либо живыми, либо мёртвыми членами Тела Христова. Но и в качестве омертвевших они не прекращают быть Его членами. Крестившийся становится частью Христова Тела. Но если он не исповедуется, не причащается и не живёт духовно, он пока мёртв.

Тем не менее, если он покается, он тут же наполняется божественной жизнью и становится живым членом Тела Христова. Его не нужно перекрещивать. Некрещёный же не является со-телесным Христу, как бы достойно он ни жил. Ему необходимо крещение, чтобы стать Христовым, быть воспринятым в Его Тело.

А что до тех, кто в Теле Его, то нам предлагается Его жизнь – Его божественная жизнь становится нашей. Мы приемлем жизнь, спасение и обожение: дело немыслимое, если б Сам Бог не сделал нас членами Своего святого Тела.

Святоотеческая традиция утверждает, что наше спасение невозможно без Святых Таинств Церкви, которые усвояют нас Христу, делая нас той же плоти и той же крови, что Он.

Какое страшное благословение – быть причастниками Святых Таинств! Христос усвояется нам, Его жизнь становится нашей жизнью и Его кровь – нашей кровью. Поэтому святой Иоанн Златоуст говорит, что нет ничего большего, что Бог имел бы предложить человеку, чем то, что Он даёт ему в Святом Причащении. Как и человеку нечего попросить у Бога сверх того, что приемлет он от Христа во Святом Причащении.

Так, крещённые, миропомазанные и покаявшиеся, мы причащаемся Тела и Крови Господних и становимся богами по Благодати. Мы соединяемся Богу так, что мы уже не чужие, а Свои Ему.

В Церкви, где мы соединяемся Богу, нам дастся опыт той новой реальности, которая внесена в мир Христом: нового творения. Это жизнь Церкви и жизнь Христова – становящаяся и нашей дарованием Святого Духа.

В Церкви всё ведёт к обожению: Божественная литургия, таинства, молитва, проповедь Евангелия, посты – всё. Это единственное место обожения.

Церковь не есть общественное, культурное или историческое учреждение, подобно прочим человеческим организациям. Она не сравнима ни с каким мирским институтом. В мире много замечательных институтов, обществ и организаций – и однако Православная Церковь всегда останется единственным местом единения с Богом, уникальным местом обожения. Нигде больше не станет человек богом. Ни в университетах, ни в общественных организациях, ни в чём красивом и добром, что есть в мире. Как бы хороши они ни были, они не в силах дать то, что предлагает Церковь.

Вот почему никакое мирское учреждение не может заменить Церковь, как бы прогрессивно оно ни было.

Нет ничего удивительного, что мы, немощные и грешные, временами претерпеваем скорби и нестроения даже внутри Церкви. Меня не удивляют скандальные разногласия, хотя бы и в самой церковной среде. Они случаются потому, что здесь мы ещё на пути к обожению, и это вполне естественно, что проявляется наша человеческая немощь. Ещё мы не боги, а только идём к тому. Сколько бы ни сталкивались мы с подобными неприятностями, они не отвратят нас от Церкви, потому что лишь в Ней мы приближаемся к единению с Богом.

Например, когда в храме на божественной литургии мы встречаем людей, никак не внимающих её святости и мешающих нам своим пустословием, как естественно нам подумать: «А что, собственно, я пришёл сюда? Не лучше ли было мне дома, где ничто не отвлекало бы меня от молитвы?»

Однако, мы должны твердо противостать лукавому помыслу и ответить ему: «Да, дома было бы мне покомфортнее – но там не было бы Божественной Благодати обновить и освятить меня. Там не было бы Христа, пребывающего в Церкви, не было бы Его пречистого Тела и Его бесценной Крови, которые тут на святом Престоле. Там я не был бы участником литургической Тайной Вечери, отделив себя от братьев моих, вместе с которыми я теперь составляю Тело Христово».

И что бы ни случилось, мы не покинем Церковь, ибо только в Ней обретаем мы путь к обожению.

Обожение возможно благодаря нетварным божественным энергиям

По учению Священного Писания и Отцов Православной Церкви Христовой, обожение возможно для человека благодаря тому, что Благодать Божия – нетварна. Бог не есть только сущность, как полагает «церковь» западная, но и энергии. Будь Он сущность только, никакое соединение, никакое общение с Ним не было бы для нас возможно – ведь сущность Божия неприступна и невыносима для человека: «Лица Моего не можно тебе увидеть: потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20).

Приведём нечто подобное из обыденной жизни. Взявшись руками за оголённый электрический провод, мы умрём. А если мы подключим к нему лампочку, то получим свет. Мы просветимся, возрадуемся, извлечём пользу из энергии электричества, в то время как сущность его нам опасна. Пусть это хоть отдалённо пояснит вам о нетварных божественных энергиях.

В том случае, если бы возможно было соединение с Божией сущностью, мы бы делались при этом тоже богами по сущности. А это значит – всё стало бы божеством, было бы смешение, и ничто не было бы уже Богом по существу. Так и получается в восточных религиях: например, Бог в индуизме не личное существо, а неопределённая сила, наполняющая весь мир – людей, животных, неодушевлённые предметы. Это пантеизм.

А если бы Бог был только неприступной сущностью, а не и энергиями, Он бы оставался всегда «замкнут» в Себе, удалён и сокрыт от Своего творения.

Православное богословие знает, что Бог есть Единица в Троице и Троица во Единстве. По удивительному выражению преподобного Максима Исповедника, святого Дионисия Ареопагита и других отцов, Бог исполнен божественной любви, божественного эроса к Своим созданиям. По этой Своей бесконечной экстатической любви, Он исходит из Своей Сущности ради общения со Своим творением. Это находит выражение и исполнение в Его энергии, или точнее, энергиях.

Своими нетварными энергиями Бог сотворил мир и продолжает творить его. Его творческие энергии дают сущность и ипостась этому миру. Сохраняющими энергиями Он всегда присущ всему и промышляет о всей вселенной. Просвещающие энергии Божии научают человека, и освящающие – освящают его. Наконец, Божии обожающие энергии совершают его обожение. Своими нетварными энергиями Святой Бог входит в одушевлённую и неодушевлённую природу, человеческую историю и в жизнь каждого человека.

Энергии Божии божественны. Они суть Сам Бог, хотя и не сущность Его. Они тоже Бог – и только поэтому они могут обожить человека. Если бы эти энергии не были божественны, нетварны, то они не были бы Самим Богом. И они не были бы способны дать нам обожение, соединить с Ним. Между нами и Богом лежала бы непроходимая пропасть. Благодаря божественным несотворённым энергиям, которыми Бог соединяется с нами, мы можем общаться с Ним и соединяться с Его Благодатью – не отождествляясь с Ним, как было бы, если бы нам предлежало входить в общение с Его сущностью.

Поэтому, мы соединяемся с нетварными божественными энергиями Божиими, а не с Сущностью Его. И это Таинство нашей Православной веры и жизни.

Западные еретики не могут принять сего. Рационалистический разум не делает различия между Божиими сущностью и энергиями. Для них Бог есть только Его сущность, а значит, уже невозможно говорить об обожении. О каком обожении может идти у них речь, если они не считают энергии Божий нетварными, а лишь сотворёнными, тварью? Как может вещь сотворённая, отделённая от Самого Бога, обожить сотворённого же человека?

Они боятся говорить об обожении, чтобы избежать пантеизма. И что же у них остаётся как смысл человеческой жизни? Одно нравственное совершенствование. Если нет обожения божественными энергиями, божественной Благодатью, то что остаётся человеку? Усовершаться и утверждаться нравственно? Но морального совершенства не достаточно человеку! Ему не даёт полноты то только, чтобы становиться лучше, чем прежде, и порядочно вести себя. Его конечная цель в единении со Святым Богом. В этом смысл творения всего мира. Вот желанная цель. В ней наша радость, наше счастье, наше совершение.

Душа человека, созданного по образу и подобию Бога, стремится к Нему, тоскует по единению с Ним. И нет ей покоя, пока не найдет человек Бога и не соединится с Ним, сколь бы высока ни была его жизнь и многочисленны добрые дела его – потому что Сам Бог Святой вложил в него эту святую жажду, этот божественный эрос, это священное вожделение обожения, единения с Богом. Внутрь человека насаждена сила вожделения, данная Создателем для того, чтобы любить истинно, сильно, самозабвенно – как Сам Святой Творец, влюблённый в творение, в мир Свой. Человеку дана сила влюбиться в Бога, возжелать Его всей крепостью святого вожделения. Не имей он в себе образа Божия, его поиск Первообраза был бы бесплоден. Каждый из нас облечён образом Божиим, имеет Первообразом Бога. Образ стремится к Первообразу, и только когда находит Его, упокоивается в Нём.

В четырнадцатом веке западный монах Варлаам устроил сильную смуту в Церкви. Он слышал, что афониты говорят об обожении. Ему рассказали, что после великой борьбы, после очищения от страстей и великих молитвенных трудов они удостаиваются единения с Богом, сподобляются опытного Богопознания, входят в созерцание Бога. Он слышал, что их посещает Нетварный Свет, некогда осиявший апостолов на Фаворе при Преображении Господнем.

И рационалистический ум еретика Варлаама не мог понести сего, не мог поверить истинности опыта смиренных афонских монахов – и он обвинил их в прелести, ереси и язычестве. Ничего не зная о различии между Божественной Сущностью и нетварными божественными энергиями, он настаивал на невозможности видеть Божественный Свет.

Тогда Благодать воздвигла великого учителя нашей Церкви, афонского преподобного монаха Григория Паламу архиепископа Фессалоникского. Будучи просвещён от Бога, он с большой мудростью, основанной на личном опыте, проповедовал, писал и учил, в согласии со Священным Писанием и Преданием, что Свет Божественной Благодати нетварен, это божественная энергия. Он утверждал, что сподобившиеся обожения действительно видят Нетварный Свет, и сами зримы бывают в Божественном Свете, и это есть истиннейшее и высочайшее переживание обожения. Это слава Божия, сияние Божества, Свет Фаворский, свет Христова Воскресения и Пятидесятницы и Облако, осенявшее ветхозаветную Скинию. Это реальный, а не символический, как казалось Варлааму и его сторонникам, Нетварный Свет Божества.

Спустя некоторое время Церковь на трех Константинопольских Соборах подтвердила исповедание святого Григория Паламы о том, что жизнь во Христе – не только нравственное совершенствование, но и обожение. А это означает участие в славе Господней и созерцание Бога, Его Благодати, Его Нетварного Света.

Велика наша благодарность святому Григорию Паламе, поскольку он принял от Бога и своим богословием и молитвенным подвигом передал нам Церковное учение об обожении и непреходящий опыт его. Не то делает человека христианином, чтобы только правильно рассуждать о Боге, а то, чтобы опытно приближаться к Нему. Это как когда вы беседуете с тем, кого сильно любите: вы чувствуете себя заодно с ним, вы ликуете от общения с ним – именно так и происходит, когда кто общается с Богом. Это не внешнее общение, а таинственное единение человека с Богом в Духе Святом.

Но до сих пор католики считают тварной Божественную Благодать, Божественные энергии. И это тоже является одним из тех многих печальнейших различий между нами, которые необходимо учитывать при богословских диалогах. “Filioque», папским приматом и «непогрешимостью» не исчерпываются, к сожалению, серьезные расхождения между Православной Церковью и католицизмом: немаловажно и то, о чем мы говорили здесь. Пока римо-католики не примут Божественную Благодать как нетварную, немыслимо примирение, даже при принятии ими всего остального. Ведь как осуществиться обожению, если Божия Благодать – лишь тварь, а не Нетварная энергия Всесвятого Духа?

Условия обожения

Святые Отцы утверждают, что в Церкви мы можем достигать обожения.

Однако нам надо помнить, что это дар Божий, а не то, чего можно добиться одним своим усилием. Естественно, необходимо наше желание, наше борение и готовность, чтобы принять и с ревностью сохранить это удивительное дарование, ибо Бог ничего не хочет делать без нашего согласия. И всё же, дар остаётся даром. Вот почему Святые Отцы говорят, что мы «испытываем» обожение, в то время как Бог «соделывает» его в нас.

Можно лишь указать необходимые «предпосылки», которые ставят нас на этот путь.

а) Смирение

Это первейшее условие для обожения, согласно святоотеческой традиции. Невозможно встать на путь обожения, принять божественную Благодать, сделаться другом Божиим без святого смирения. Даже для того, чтобы просто осознать, что смыслом жизни является ни что иное как обожение, нужна известная доля смирения. А как иначе мы согласимся увидеть свою жизненную цель вне нас самих – не в себе, а в Боге?

Пока человеческое сознание остается эгоистичным, замкнутым на себя, автономным, человек поставляет себя в центр всякого жизненного смысла. Он верит, что может усовершить, развить и обожить сам себя. Ведь именно таков и есть дух современной цивилизации, философии, политики: построить новый, лучший мир – автономный, ориентированный на человека не соотнесённого с Богом, не признающего Бога источником всякого блага. Не ту же ли ошибку совершил Адам, когда поверил, что сможет стать богом и достичь совершенства своими силами? Гуманистические тенденции всех веков лишь повторяют его заблуждение. Они не считают общение с Богом необходимым для достижения совершенства.

В Православии же всё направлено на единение человека с Богом, осуществившееся во Христе, всё устремлено к Богочеловеку Иисусу. Возьмите что угодно вне Православия: протестантизм, папизм, масонство, «свидетелей Иеговы», атеизм – при всей разности вы заметите один общий признак: обращённость на человека. А у нас всё обращено на Христа. Поэтому так легко стать еретиком, иеговистом, масоном, кем угодно – и так трудно стать Православным христианином. Чтобы стать Православным христианином, нужно поставить Христа, а не себя, в центр вселенной.

Итак, в самом начале нашего пути к обожению лежит смирение, а именно – признание того, что смысл нашей жизни заключён не в нас, а в нашем Отце, Создателе и Боге.

Смирение окажется необходимым и для того, чтобы увидеть, что мы больны, повреждены страстями и слабостями.

Оно окажется необходимым непрестанно на протяжении всего пути к обожению – для решившегося не сходить с него. Иначе – чуть он примет мысль, будто он молодец и хорошо идёт – гордость сбрасывает его с пути, и ему приходится начинать всё с начала. Достигнутое было теряется, и вновь нужно первоначальное смирение: помнить о своей испорченности, о человеческой слабости, и не опираться на себя. Только на помощь Божией Благодати опирается тот, кто надеется удержаться на пути обожения.

Вот почему в житиях святых так поражает их скромность. Они были очень близки Богу, осиявались Его Светом, творили чудеса, источали миро – и при всём этом ставили себя ниже всех, считали себя далёкими от Бога и худшими из людей. И именно это смирение делало их богами по Благодати.

б) Аскетическое делание

Отцы отмечают, что обожение имеет свои ступени, от самых начальных и до самых высоких. Научившись смирению, мы начинаем труд по исполнению святых Христовых Заповедей в нашей повседневной жизни, с покаянием и великим терпением, ради очищения от страстей. А Святые Отцы указывают нам и на большее: они говорят, что Бог Сам сокровен в Своих заповедях, и когда христианин исполняет их по любви ко Христу, он обретает Его своим Другом.

Согласно Святым Отцам, это первая ступень к обожению, именуемая делание . Это – аскетическое руководство, начало пути.

Естественно, эта ступень вовсе не легка, потому что велика брань ради искоренения внутренних наших страстей. Нужно большое усилие, чтобы мало-помалу очистить от камней и терний страстей невозделанное доселе поле нашего внутреннего человека и духовно возделать его так, чтобы семя слова Божия могло упасть на него и принести плод. Великое самопринуждение необходимо каждому для всего этого. Потому Господь и сказал: «Царство Небесное силою берётся, и употребляющие усилие восхищают его». (Мф. 11:12). И Святые Отцы повторяли: «Даждь кровь и приими Дух». Иными словами, мы не примем Святого Духа, если наше сердце не прольет кровь в борьбе за очищение от страстей, в борьбе за покаяние подлинное и глубокое, за приобретение внутренних христианских добродетелей.

Все эти добродетели суть разные проявления одной великой добродетели любви. Когда христианин стяжает любовь, он имеет все добродетели. Любовь изгоняет из души стяжавшего её самую причину всякого зла и страстей, а именно, эгоизм. Всякое зло происходит внутри нас от эгоистичной направленности на самого себя, от болезненной любви к самому себе. Поэтому Церковь предлагает нам культуру аскезы. Без аскетических подвигов не может быть духовной жизни, нет борений и нет продвижения. Ради очищения от своих внутренних страстей мы оказываем послушание, постимся, бодрствуем, трудимся в поклонах и часами стоим на молитве. Перестань Православная Церковь быть аскетичной, она перестала бы быть православной. Она бы уже не помогала человеку избавиться от страстей и стать богом по Благодати.

Святые Отцы разработали глубочайшее и точнейшее учение об устроении души и человеческих страстях. Они различают в душе разумную и чувственную силы или способности. Последняя включает в себя раздражительную и желательную силы. Умная сила отвечает за разумную деятельность души – рассуждение и созерцание. Раздражительная сила может быть положительно или отрицательно направлена – рождая любовь или ненависть. Сила желания может обратиться к чувственным удовольствиям, алчности, чревоугодию, плотским страстям и проч. Если эти три силы души – умная, раздражительная и желательная – не будут очищены, человек не сможет вместить в себя Благодать Божию, не сможет быть обожен. Умная сила очищается трезвением, которое есть непрестанное внимание к своему уму и рассуждение помыслов, т.е. отсекание мыслей и чувств, внушаемых врагом, и взращивание других, приходящих от Бога. Раздражительную силу врачует любовь. И, наконец, сила желания очищается воздержанием. Для очищения и освящения всех их служит молитва.

в) Церковные Таинства и молитва

Христос вселяется в человеческое сердце через Церковные Таинства – Святое Крещение, Миропомазание, Исповедь, Божественную Евхаристию. Те, кто Христовы, носят в себе Бога и имеют в сердцах своих Его Благодать, будучи крещены и приступая к исповеди и Святому Причащению.

Однако страсти приглушают Божественную Благодать в сердцах, подобно тому, как пепел покрывает искрящиеся угли. Доброделанием и молитвой очищается от них сердце, и вновь разжигаются искры Божественной Благодати, и тогда христианин ясно слышит Христа в своём сердце, в центре своего существа.

Каждая церковная молитва помогает очистить сердце. Но особенную помощь в этом мы получаем от практики так называемой краткой молитвы, или «умной молитвы», известной как «Иисусова»: . Эта молитва, из поколения в поколение передающаяся на Святой Горе, имеет следующее преимущество: будучи краткой, всего одно предложение, она помогает легко сосредоточить на себе внимание ума. Сосредоточенный на ней ум мы погружаем в сердце и следим за тем, чтобы он не рассеивался на другие вещи и мысли – добрые или худые – а весь был занят Богом.

Практика умной молитвы, которая со временем, Божией милостью, может стать и сердечной, и непрестанной, есть сама по себе наука из наук, священное художество, подробно описанное Отцами Церкви и собранное в пространной антологии святоотеческих текстов, известной под названием Добротолюбия.

Эта молитва укрепляет и радует своих делателей. Преуспевающие в ней, если живут соответственно святым заповедям Христа и Церкви, удостаиваются опыта Божественной Благодати. Они начинают вкушать сладость общения с Богом и опытом познают, что значит «вкусить и увидеть, как благ Господь» (Пс. 33:9). Для нас православных Бог не идея, не нечто о чём мы думаем, беседуем или читаем. Это Личность, входящая с нами в живое общение, это Тот, Кем мы живём и Кого знаем по опыту.

Тогда мы познаём, какая это великая, непередаваемая, невыразимая радость – носить в себе Христа, быть православными.

И для мирян, погружённых в круговерть повседневных забот, огромной помощью могут стать хотя бы несколько минут, посвященных в тишине этой молитве.

Безусловно, всякое дело, совершаемое ради Бога, все труды и обязанности, выполняемые со смирением и любовью, освящают христианина. Но молиться необходимо. В безмолвной комнате с тихой лампадой перед иконами, удалившись – насколько возможно – от всего отвлекающего и дав себе некоторый отдых от мыслей, христианин может сойти умом в сердце, повторяя молитву – Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного . Какой тишиной и силой наполняется душа от мира Божия! Какой чудной поддержкой на весь день оказывается такая молитва христианину, сохраняя его в глубоком мире, вне раздражения и тревоги. Она приводит все силы души в гармонию и единство.

Некоторые ищут хоть малого покоя духа искусственными путями, на пажитях чуждых и опасных, в так называемых восточных религиях. Внешними упражнениями, медитациями и прочим подобным пытаются они обрести мир, привести в согласие душу и тело. Ошибка в том, что при этом человек, пытаясь отрешиться от многосложности мыслей и всего материального, не вступает, по сути, в диалог с Богом, ограничиваясь монологом, беседой с собой. Он приходит к антропоцентризму и не достигает успеха.

Опыт обожения

Опыт обожения прямо пропорционален степени очищения. Насколько человек очищается от страстей, настолько больший приемлет он опыт Богообщения, зря Бога в соответствии с обетованием: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8).

Когда приступает человек к покаянию, исповеди и плачу о грехах, тогда посещают его первые опыты Божественной Благодати. Поначалу это слезы покаяния, которые наполняют душу неизъяснимой радостью и глубочайшим миром впоследствии. Поэтому такой плач называется «радостотворным» – как и Господь говорит в блаженствах: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф. 5:4).

Затем восходит человек на более высокие ступени, такие как божественное просвещение, озаряясь которым, ум видит вещи, мир и людей уже в совсем другом свете.

От этого умножается любовь христианина к Богу, и приходят другие слезы, высшие первых, слезы от любви к Богу, слезы божественного эроса. Это уже не плач о грехах: поскольку он знает, что Бог всё простил. Эти слезы, приносящие величайшее блаженство, счастье и мир душе, есть тоже переживание обожения.

Далее восходит человек к бесстрастию, жизни, неподверженной насилию страстей и греховных слабостей. Он мирен и неколеблем никакими внешними оскорблениями, свободен от гордости, ненависти, возношения и плотских пожеланий.

Это вторая степень обожения, называемая «созерцанием».

Уже очищенный от страстей, человек просвещается Духом Святым, осиявается и обожается. Святые Отцы обозначают эту степень греческим словом, производным от «видеть». Созерцать Бога значит видеть Бога. Чтобы видеть Бога нужно самому быть обоженым. Поэтому созерцание Бога и есть обожение.

Когда поистине и полностью очистится человек и принесёт всего себя Богу, тогда приемлет он величайший (для человека) опыт Божественной Благодати. Согласно Святым Отцам, это есть опыт Нетварного Божественного Света. Он подаётся уже изрядно преуспевшим во благодати, весьма немногим на каждое поколение. Святые Божии зрят его и зримы бывают в нём, как и изображаются они на святых иконах, окружённые нимбами.

Например, из жития святого Василия Великого мы знаем, что когда он молился в своей келлии, другие (те, конечно, которые могли) видели его и саму келлию наполненными этим Нетварным Светом Божиим, светом Божественной Благодати. Жития многих греческих новомучеников свидетельствуют, что когда турки вывешивали (после ужасающих пыток) их тела на городских площадях для устрашения христиан, не раз среди ночи их явственно окружал сияющий свет. Он был так заметен и ярок, что мучители сами приказывали скорее снять тела, чтобы они не служили подтверждением Христовой веры. Они не хотели быть посрамленными в глазах христиан, которые так ясно видели, что Бог прославляет святых Своих.

Благодать обожения сохраняет нетленными тела святых, святые мощи, так что они источают миро и творят чудеса. Святой Григорий Палама объясняет, что сперва соединясь с душами подвижников, Божественная Благодать затем обитает также и в их телах, освящая их. И не только их, но и их могилы, их иконы и храмы. Вот почему мы воздаём почтение иконам, мощам, могилам и храмам святых: они отчасти несут в себе ту Благодать, которую стяжал святой благодаря соединению своему с Богом, благодаря обожению.

В Церкви не только души, но и тела наши, обильно участвуют в Благодати обожения. Участвуя в подвиге вместе с душой, тело, конечно же, и прославляется с ней, как храм Святого Духа, живущего в нем.

Эта Благодать, исходящая от Господа нашего, Бога и Человека Христа, изливается на Пречистую Богородицу, на святых и на нас смиренных.

Конечно, я должен отметить, что отнюдь не всё, что испытывают христиане, может расцениваться как подлинный опыт обожения и вообще как нечто духовное. Многие обманулись переживаниями демоническими, или просто душевными. Во избежание как самообмана, так и демонского воздействия, необходимо всё со смирением открывать духовному отцу, которого Бог просветит понять, подлинно ли то, что ему открывают, или нет, чтобы он дал соответствующее наставление исповедающемуся. Вообще говоря, послушание духовному отцу – очень существенная сторона духовной жизни, благодаря которой мы приобретаем церковный дух мученичества во Христе, и которая делает законным наше подвижничество, призванное возвести нас в единение с Богом.

Особое место в Церкви в явлении тайны обожения всегда принадлежало монашествующим, которые, посвятив этому всю свою жизнь, свидетельствуют о возвышенном опыте единения с Богом.

Восходя к обожению, к освящению, монахи тем самым служат всей Церкви. Ибо мы верим, согласно со святым Преданием Церкви во все времена, что их борения и подвиги поддерживают каждого христианина в его духовной брани посреди мира. Отсюда такое почтение к монашеству в православной среде.

И наконец, в Церкви мы участвуем в общении святых, узнаём радость единства во Христе. То есть мы перестаём быть отдельными Её членами, а становимся единым целым, живым организмом в братском единении не только друг с другом, но и со всеми святыми Божиими – как живущими ныне на земле, так и уже отшедшими. Даже со смертью не распадается это единение. Смерть не может разлучить христиан, потому что их единство – в воскресшем Теле Христовом.

Поэтому каждое Воскресение и всякий раз, когда совершается Божественная литургия, мы все участвуем в ней вместе с ангелами и святыми всех времен. Участвуют и наши усопшие ближние, если конечно, они имеют часть во Христе. Все мы там, и таинственно общаемся друг с другом – не внешне, а во Христе.

Это очевидно при совершении проскомидии, когда на святом дискосе вокруг Агнца-Христа полагаются частицы за Пречистую Богоматерь, за святых, за живых и усопших. По освящении Святых Даров, все эти частицы погружаются вместе в Кровь Христову.

Это великое благословение Церкви, что мы представляем собою Её члены и можем сообщаться в Ней не только с Богом, но и друг с другом как члены святого Христова Тела.

Глава его – Сам Христос. Жизнь нисходит от главы на всё тело. Естественно, тело состоит из живых членов, но не все они одинаково преисполнены жизнью, одинаково здоровы. Большинство из нас не отличается совершенным духовным здоровьем. Тем не менее, жизнь, а точнее Пречистая Кровь, проистекая от Самого Христа через живые Его члены к менее здоровым, мало-помалу оживляет и исцеляет и самых последних. Вот почему мы должны быть в Церкви! Чтобы принять здоровье и жизнь, поскольку в отрыве от Церкви нет никакой возможности оздоровления и оживления.

Конечно, всё сразу не приходит. Всю жизнь, шаг за шагом, ступень за ступенью, ведёт православный христианин борьбу за стяжание в Церкви благодати Божией – смирением, покаянием, молитвой, Святыми Тайнами, восходя к освящению и обожению.

И разве не в том наше великое призвание и цель этой жизни, чтобы восходить? Не так уж и важно, до какой меры мы поднимемся здесь. Важно идти вперёд – в борении, которое всегда в преизбытке награждается Богом: здесь и в будущем веке.

Почему многие не достигают обожения?

Хотя мы и призваны стремиться к осуществлению этого великого задания: обрести единение с Богом, стать богами по Благодати, воспринять то неизреченное благословение, для которого Творец наш создал нас – часто мы живём так, как будто этой высочайшей цели не существует. И тогда можно сказать, что наша жизнь не состоялась.

Святой Бог создал нас для обожения. И если мы затаптываем это, мы затаптываем всю нашу жизнь. А почему мы так делаем? Вот некоторые из причин:

а) Преданность земным попечениям

У нас может быть множество очень полезных и поистине необходимых дел – учёба, профессия, семья, финансовые хлопоты, благотворительность. Если во всём этом мы воспринимаем и используем мир евхаристически, как дар Божий, то всё соединяет нас с Богом и становится ступенью к Нему. А если не так, то всё напрасно. Всё впустую, если мы не идём к единению с Богом.

Обычно люди обманываются этими второстепенными жизненными задачами. Обожение не рассматривается как главная и первоочередная задача. Временные цели поглощают полностью. Им отдаётся сердце и забывает о вечном, «едино же есть на потребу» (Лк. 10:42),

В наше время особенно, люди всегда непомерно заняты, непрестанно спешат (может быть, этим замыслил дьявол прельстить и избранных ?), и от этого забывают о своём спасении. Например, сегодня нам нужно позаниматься, почитать, поэтому нет времени на молитву, нет времени сходить в храм, нет времени на исповедь и Святое Причастие! Завтра будут встречи и совещания, масса общественных и личных обязанностей – и просто невозможно найти время на Бога! Послезавтра надо будет пойти на свадьбу, да и домашних хлопот немало – так что духовным заниматься мы просто не в состоянии. Мы всё время повторяем Богу: «Я... не могу придти... Прошу Тебя, извини меня" (Лк. 14:19-20).

А через это и всё прекрасное и законное теряет свой смысл. Всё перечисленное имеет реальную, существенную ценность, когда совершается с Божией Благодатью. Когда делается во славу Божию. Всё это имеет настоящую, неподдельную ценность, когда мы не перестаём желать и любить то, что стоит за всеми нашими занятиями, учёбой или работой, семейными или любыми прочими добрыми и священными обязанностями и делами. Все они наполняются подлинным смыслом только, когда мы не прекращаем в них стремиться к обожению. Тогда и они приобретают вечное и непреходящее значение, и мы через них преуспеваем.

Господь наш сказал: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33). Царство Божие – обожение, стяжание благодати Всесвятого Духа. Когда Божественная Благодать войдёт в человека и воцарится в нём, он водится Богом. Через тех, кто это стяжал, Божественная Благодать входит в жизнь других людей, и все имеют общение в Царствии Божием.

По учению Святых Отцов, да приидет Царствие Твоё в молитве Господней означает «да приидет Благодать Святого Духа». А к кому Его Благодать приходит, того она обожает.

б) Морализм

К сожалению, уже упомянутый дух морализма, то есть сведение христианской жизни к нравственному совершенствованию, во многом пагубно повлиял на благочестие и духовность христиан и в Греции. Часто стремление к обожению пресекается под влиянием западного богословия.

А ведь учение о нравственном совершенствовании – это принятие человека за центр мироздания. В нём человеческое усилие преобладает над Божественной Благодатью, как будто бы не она, а наши моральные принципы спасают нас. И поэтому, пребывая в таком устроении, мы бываем лишены подлинного Богообщения, и утешение души бывает не истинно, и жажда её не утоляется. Такое направление (и соответствующее ему окормление), будучи испытано и доказав своё несоответствие подлинному духу Христовой Церкви, во многом несёт вину за безбожие и безразличие к духовной жизни многих наших современников, и в особенности, молодёжи.

Мы – родители, преподаватели, духовенство и все представители Церкви, в воскресных школах, проповедях и где бы то ни было – мы должны бы, вместо бесплодных разговоров о «христианской нравственности», руководить наших чад к обожению, в соответствии с подлинным духом и опытом нашей Церкви. В конце концов, все добродетели, как бы велики они ни были, не представляют собой цели нашей, христианской, жизни, а суть лишь средства и способы, приготовляющие нас к принятию обожения, к стяжанию – словами Преподобного Серафима Саровского – Благодати Святого Духа.

в) Антропоцентричный гуманизм

Автономность гуманизма, как социального и философского направления, отрезанного и независимого от Бога, формирует цивилизацию, сплошь построенную на эгоизме, и это становится серьёзной преградой для современного человека. Всё нацелено на то, чтобы сделать нас чуждыми Православной вере, во имя как бы свободы и человеческого достоинства. Но есть ли достоинство для человека большее, чем обожение?

Плоды духовности обожения

Духовное окормление, которое преподаёт в своем богослужении, святоотеческом богословии и монашеской традиции Православная Церковь, есть руководство к обожению, и оно решительно поставляет в центр жизни Христа, Воплощённого Бога, Богочеловека, а не просто человека.

Великая радость входит в нашу жизнь при осознании высоты нашего призвания, при осмыслении, какое блаженство нас ожидает.

Такое окормление услаждает горечь всякой житейской печали и боль страданий надеждой обожения.

Когда надежда обожения ведет нас по жизни, а подобно и друг друга мы видим как призванных стать богами, тогда мы совсем по-другому относимся к своим ближним. Насколько более глубокое и серьёзное окормление мы сможем тогда дать нашим чадам! Какой Богоприятной любовью и уважением исполнятся родители к своим детям, если они осознают святую свою обязанность и призвание помочь им достичь обожения – того, ради чего они, Божией милостью, и родились на свет! И как смогут помочь в этом своим детям родители, пока сами они не встали на путь обожения? Но и сколько подлинного человеческого достоинства, без эгоцентризма и гордости безбожия, появится у нас по осознании, что мы сотворены ради такой удивительной цели.

Святые Отцы и учители Церкви богословствуют, что так, преодолевая обыденную антропоцентричность падшего человеческого сознания, мы подлинно становимся личностями, делаемся собственно человеками. С почтением и любовью встречаем мы Бога. С глубочайшим уважением воздаём мы каждому его истинное достоинство – как имеющему наследовать обожение, взирая на него как на образ Божий, а не как на предмет, который можно использовать.

Пока мы не выйдем из эгоцентричной ограниченности своего «я», мы лишь индивидуумы – не личности. Когда мы пойдём по пути обожения – с помощью Благодати, содействуя Ей и своими усилиями – в тот момент, когда мы вырвемся из замкнутости своего индивидуального бытия и начнём любить, всё больше отдавая себя Богу и ближним, тогда рождается личность. Другими словами, мы обретаем самих себя там, где наше «я» встречает «Ты» Бога и «ты» ближнего – потому что именно в общении обожения, ради которого мы и созданы, мы только и можем раскрыться полностью, открыться и насладиться друг другом чисто, не эгоистично.

Таков дух Божественной Литургии, в которой мы учимся превосходить свои мелочные индивидуальные пожелания, внушаемые грехом, демонами и страстями, учимся открываться для жертвенного общения любви во Христе.

Осознание такого высокого назначения, как обожение, способно дать истинное утешение и исполнение человеческой личности.

Православный «гуманизм» нашей Церкви основан на этом божественном призвании всех людей, и потому приводит все силы личности к полнейшему раскрытию.

Какой иной гуманизм, каким бы прогрессивным и смелым он ни казался, столь радикален как «гуманизм» церковный, возводящий человека к тому, чтобы стать богом? Нигде кроме Церкви вы не найдёте такого человеколюбия.

В наши дни слишком много желающих обмануть людей, в особенности молодёжь, различными псевдогуманными выдумками, которые на деле уродуют, калечат человека, а не ведут его к полноте. Поэтому очень важно сейчас подчеркнуть эту сторону подлинного Церковного окормления.

Последствия духовного окормления, не ведущего к обожению

Молодёжь ищет опыта. Устав от материализма и рационализма того общества, которое мы, их отцы, им передали, наши дети – образы Божии, призванные Им стать богами по Благодати – ищут чего-то вне рациональных форм материалистической философии и безбожного образования, которые мы предлагаем им. Они рвутся к переживанию истинной жизни, им недостаточно только слышать о Боге. Они хотят сами почувствовать Его, Его Свет, Его Благодать. Не зная, что Церковь может дать им всё это и имеет тот опыт, которого они ищут, многие из них ищут не там, в своём поиске чего-то надрационального прибегая к различным дешёвым подменам.

Одни увлекаются восточным мистицизмом, вроде йоги, другие – оккультизмом и гностицизмом, а последнее время, к сожалению, и откровенным сатанизмом.

Что до нравственности, то для них не существует границ. Будучи выхолощены и оторваны от своего подлинного назначения – соединять человека с Богом Святым – нравственные принципы потеряли всякий смысл.

Отсюда такой трагический разгул анархизма и терроризма. Многие из тех, кто имеют глубокую потребность реализовать заложенную в них силу, но не могут, потому что никто не направил их к обожению, предаются всяким крайностям и насилию по отношению к своим ближним.

Большинство молодых людей, да и не только молодых, растрачивают на чувственность и плотские наслаждения драгоценное время жизни и избыток сил, данный Богом на то, чтобы преуспеть в деле обожения. Как жалко, что часто с попустительства государства, гедонизм и удовольствия плоти становятся современными идолами, нынешними «божками», серьёзно повреждая тела и души молодых людей.

Другие, не имея решительно никаких идеалов, тратят время на различные бесцельные и бесплодные занятия. Иные находят удовольствие в бессмысленных гонках на скоростях, столь часто приводящих к катастрофам и смерти. А иные, после многих блужданий, безвольно сдаются в дьявольский плен наркомании, этой современной чумы.

Наконец, многие, после сравнительно недолгой жизни полной разочарований и неудач, сознательно или бессознательно прерывают муку своих бесцельных поисков, дойдя до худшей формы отчаяния – самоубийства.

Все эти мальчики и девочки, доведшие себя до таких безумных и разрушительных действий – не посторонние нам. Это наша молодежь, дети – как Божии, так и наши – разочарованные тем рационалистическим, самодостаточным обществом, которое мы им передали. Они не сумели найти цель, для которой они были созданы, реальную причину и вечный смысл бытия – потому что ведь мы не преподали этого им, и он, этот вечный смысл, остался от них закрыт. Им было неведомо удивительное назначение человеческой жизни – обожение. Не находя покоя ни в чём, они от отчаяния дошли до всего этого.

Немало уже пастырей святой Православной Церкви – иерархов, священников, духовников и боголюбивых мирян – по христианской любви ежедневно посвящают силы духовному руководству молодёжи к цели обожения. Мы благодарно приветствуем их жертвенные усилия и верим, что через этот их Богоприятный труд Благодать спасёт и освятит души, за которые умер Христос.

Святогорцы смиренно поддерживают Церковь в этой великой борьбе. Будучи действительным Уделом Божией Матери, особым местом освящения и упокоения в Боге, Афон изобильно вкушает благословение обожения, живёт общением с Богом и имеет яркий и явный опыт Его Благодати, Его Света.

Вот почему многие, в том числе и большое количество молодёжи, получают пользу, и укрепление, и возрождение во Христе через паломничество на Афон или и более тесную духовную связь с ним. Это помогает им почувствовать в своей жизни Бога. Им открывается, зачем нужны Православие, христианский подвиг и духовная борьба, и какою великою радостью и смыслом они наполняют их жизнь. Другими словами, они вкушают от этого удивительного Божия дара человечеству, от обожения.

И всем нам – пастырям Церкви, богословам и катехизаторам – не следует молчать об обожении, забывая это исконное направление подлинно Церковного духовного окормления. Посредством его и чада наши, и мы смиренные, Божией милостью ежедневно подвизаясь в покаянии и стремлении ходить в Его святых заповедях, приближаемся к возможности возрадоваться о таком неизреченном благословении Господнем: единении с Ним. Нам подаётся возможность глубже радоваться в этой жизни и стяжать вечное благословение и блаженство.

Нам бы надо непрестанно благодарить Святого Бога за дар обожения, дар великой Его любви. Откликнуться бы любовью на Его любовь. Господь наш хочет и жаждет нашего обожения. Что больше? именно для этого Он стал Человеком и умер на кресте: чтобы воссиять как Солнце среди многих солнц, как Бог посреди богов.

(Архимандрит Георгий. Обожение как смысл человеческой жизни. - Владимир, 2000)

«Господь Сам позаботится о Георгиевском монастыре и приведёт его к великой Христовой славе»

НАЧАЛО V-й Романовской конференции совпало с днём рождения игумена Георгия (Евдачева), настоятеля Мещовского Свято-Георгиевского мужского монастыря. Батюшка руководит обителью 11-й год.

Нынешний праздник в честь дня памяти Георгия Победоносца, собравший около двух тысяч человек из разных городов средней полосы России и почти из всех районов Калужской области, показал, какую славу и народную любовь стяжал монастырь за это время.

Игумен Георгий несёт ещё и нелёгкое бремя благочинного 11 округа (Мосальско-Мещовского) Калужской епархии. Под его руководством духовно оживает вся Мещовская земля, к нам едут за опытом преподавания Основ православной культуры в школах, а в обитель - за опытом грамотной организации сельского хозяйства.

Моё личное знакомство с батюшкой состоялось тринадцать лет назад: в Калуге в церковной среде из уст в уста передавался один эпизод, связанный с о. Георгием, переросший в легенду (тогда он ещё не был пострижен в монашество и носил имя Геннадий, данное ему от рождения). Эпизод заключался в том, что благочинный г. Обнинска, впавший в ересь, собрал на совещание всех руководителей псевдорелигиозных организаций, иначе говоря, сект. На это сборище был приглашен и молодой обнинский священник иерей Геннадий Евдачев. Мгновенно оценив обстановку, отец Геннадий, не раздумывая, подхватил полы подрясника и с криком: «Караул! Бежать отсюда, пока Господь в гневе своем не обрушил на нас эти стены!» покинул нечестивое собрание.

Верующие люди с воодушевлением комментировали эту историю как пример верности Христу, который предупреждал своих учеников о появлении лжеучителей, лжепророков и об опасности общения с ними.

Мне как журналисту захотелось тогда познакомиться с отважным батюшкой, и я выпросила себе командировку в Обнинск.

Воспоминания

Крепкие в труде и в вере

Мне посчастливилось родиться и жить в особой деревне, которая хранила устои старой веры - это д. Жилино Кировского района, входившая в старину в Серпейский уезд. Жили общиной, друг другу помогали, всем миром детей воспитывали.

Родился я 25 мая 1965 года. Воспитывался в среде, где независимо от того, мать ли, соседка или чужая тётка могли защитить ребёнка от обидчика, остановить малыша от дурного поступка, сказать ему назидательное слово. Так и стоит перед моими глазами картинка: приходит соседка к моей матери: «Анна Константиновна, я сегодня твоего одёрнула: летел со всех ног, чуть меня с вёдрами не сбил. А если бы старая шла?». А мать ей в ответ: «Слава Тебе, Господи, что ты вместе со мною воспитываешь моего ребёнка, я ему трёпку задам».

Бывало, в храм придём (в советские времена), детей всех поставят поближе к алтарю, загородят их стеной - никакой проверяющий не проникнет. Если у кого пожар - вся деревня бежит тушить. Кому сено привезли, все торопятся на его разгрузку. Придёт на колодец хозяйка:

Бабы, приходите ко мне на толоку (это когда все собираются помогать работать).

Во сколько?

В восемь утра.

Что за толока?

Картошку сажать.

И все идут с вёдрами и нас, детей, с собой берут. Я во втором классе уже за плугом ходил, а с третьего класса с мужиками сено косил. Люди умели и трудиться, и молиться, и веселиться. На свадьбе по двести человек гуляли. В Жилино люди волевые, очень характерные. Помещика не знали, жили вольным народом, как Великий Новгород. В колхоз принципиально не пошли. Когда советская власть стала их принуждать, они единодушно в ответ: «Мы советской власти подчиняемся, но от своих устоев не отойдём».

«Если надо умереть за Родину, умри!»

В основе всей жизни деревни и моей тоже лежала молитва. Утром встали - помолились, перед едой, вечером перед сном - то же самое. В святом углу икон до потолка и перед каждой лампада горела сутками. Печка топится, на полу половики разостланы самотканые, стены изнутри выбелены... Одна нянька прядёт, другая Псалтирь читает, дети возле них смирно сидят, слушают. У нас в доме было много церковных книг, часто перечитывали «Земную жизнь Иисуса Христа».

В школе я был активный: стихи декламировал, в сценках участвовал, в хоре пел, танцевал. Учёбе это не мешало, учился хорошо, с Похвальными грамотами. После восьмилетки из всех парней я один в классе остался и ещё двенадцать девчат. Мои одноклассницы очень дружные, до сегодняшнего дня мне звонят, помогают, чем могут. По окончании школы они позвали меня в молочный техникум поступать, я и пошёл ради дружбы. Поехали мы поступать в город Нелидово Тверской области, а практику я проходил потом в п. Горницы недалеко от Псковской губернии, на знаменитом сыркомбинате. Был мастером по сыроварению, учился этому ремеслу у знаменитого специалиста. После практики пришло время идти в армию. Уклоняться от службы в нашей деревне считалось за позор: долг Родине обязательно отдать нужно. В армию, как на свадьбе, провожали торжественно. Соберутся человек сто, песня, гармошка. Помню отцовское наставление: «Если надо будет умереть за Родину - умри. Будь хорошим воином. У нас в роду партизаны были, дядю отца Георгием звали, его немцы повесили на «журавле» в д. Крестилино недалеко от Спас-Деменска на глазах всей деревни и его семьи. Помни об этом! Не опозорь наш род!».

Служил я в артиллерии. Сначала пробыл полгода в учебке в Нижнем Новгороде, после уже младшим сержантом меня направили в Германию в Перлинберг - попал в противотанковую батарею, где назначили командиром боевой разведывательной дозорной машины, а в противотанковой батарее - замкомвзвода. В армии был запевала, служба давалась легко благодаря спортивной подготовке и православному деревенскому воспитанию. Офицеры и солдаты относились ко мне с большим уважением.

Мать призывала меня к терпению

Из армии вернулся я старшим сержантом. Пришло время выбирать профессию. Я очень любил животных. В детстве ворон держал, чижей ловил, голубями увлекался, кроликов разводил, ёжики у меня дома жили. Решил в Москву поступать на биофак МГУ. Отпугнул сумасшедший конкурс. Там же узнаю про ветеринарную академию им. Скрябина, где семь человек на одно место. В приёмной комиссии мне посоветовали поработать в колхозе и заработать направление на учёбу. Я так и сделал. Ездил за 20 километров от Жилино в колхоз «Тимирязевский», вставал рано в пять утра. Когда автобус не приходил, шёл пешком. Работал начальником кормопроизводства, на току, на ферме, инженером по технике безопасности, тогда же закончил Высшую школу Агропрома. С работы приходил подавленный, с больной головой. Не работа меня утомляла, а тлетворный дух колхозной жизни. Мне было дико, что все пьют гранёными стаканами самогонку, ругаются нецензурной бранью, кругом одна невоспитанность, о Боге и речи никто не ведёт. Мать призывала меня к терпению. В общем, более года я так проработал, получил направление в ВУЗ. Чуть живой после этого колхоза: до сегодняшнего дня не понимаю пользы коллективизации, не желаю нашей стране повторения этой демонизации, этого тяжёлого состояния духа.

Потом сдал вступительные экзамены в ветеринарную академию и увидел себя в списках принятых. Поехал в Москву с пятнадцатью рублями, мать дала на дорогу кусок сала и банку квашеной капусты. Вышел из поезда и первая мысль: неужели я свободная личность, могу спокойно пойти в храм, за мной никто не будет следить, не надо опасаться никаких рейдов?! Живо вспомнилось, как бабушка Псалтирь читала, а под окном наблюдают, следят, сколько времени она читает. На тех, кто в храм ходил, «чёрные» списки составляли. В церковь нас как зверёнышей возили: няньки юбками нас накроют, и мы сидим тихо, как мыши, чтобы участники рейда нас не заметили. Помню, бабушка как-то заголосила: - Лихо мне, моей душе! - Тань, что ты голосишь? - Ой, малого, наверное, из школы выгонят: в пионеры заставляют идти. - Да пусть идёт, снеси только галстук батюшке освятить.

Так мы и поступили. Комсомольские значки мы тоже освящали, чтобы бесовщина на нас не перешла.

Воздух свободы

Когда приехал я в Москву, сразу с перрона подался в храм Ризоположения на Шаболовку - поблизости от него родственники мои жили. Храм уже закрывали, но мне разрешили в него войти. Я не мог надышаться этим воздухом. С того момента я ни одного дня не пропускал возможности пойти в храм. При этом успевал и в кинотеатрах, и в театрах бывать, посещать исторические места столицы. Вскоре стал пономарить в алтаре. Настоятель - протоиерей Василий Свидинюк был образцовым священником во всех отношениях. Глава большого семейства, педант, прекрасный службист, уставщик, удивительный администратор. Алтарь сверкал, кругом чистота и порядок, всё гармонично в храме. Человек жил с пониманием церковной культуры - что значит с шести лет в храме! Батюшка преподавал в академии, опекал Донской монастырь. После него я ни одного такого священника не встречал.

В академии жил в одной комнате с двумя неграми из Нигерии и Замбии. Один протестант, другой католик. У нас в вузе обучалось семь тысяч студентов из пятидесяти стран Азии, Африки, Латинской Америки и Европы. Самые лучшие ветврачи в США - это выпускники нашей академии. Я очень любил учиться. При этом мне была интересна не клиническая картина болезни, а её причина. Этот интерес привёл меня на кафедру гистологии, потом я оперировал.

Первый год в академии я мучился вопросом: как же мне молиться в комнате? Стал я приспосабливаться. Открою учебник по анатомии, вложу в него молитвослов и сижу, молюсь про себя, не крестясь. А потом совесть заела: чего это я не крещусь, Господь ведь сказал: «Кто Меня постыдится, того и Я постыжусь». Стал я креститься. Смотрю, меня больше зауважали. Я осмелел, стал молиться стоя. Градус уважения ко мне возрос. «Чего-то я на голую стену молюсь, дай-ка икону повешу». Повесил святой образ около своей кровати. Как только во время молитвы в комнату кто-то стучится, мои сокелейники, перегоняя друг друга, бегут к двери: «К нам нельзя, доктор Ген молится. Через двадцать минут закончит, тогда приходите».

Хочу жить у мощей Серафимушки!

В начале 90-х привезли в Москву мощи Серафима Саровского, я уже на последнем курсе учился. К сожалению, мало тогда знал о Серафимушке, не очень к нему торопился, пока алтарница меня не пристыдила. Когда я уже близко к мощам подошёл, то через отверстие в скуфейке увидел череп. Передо мной предстал весь курс микробиологии и вирусологии в одно мгновение. Демоническая сила вызвала у меня брезгливость, я сразу понял, что духовная брань пошла. Все прикладываются к скуфейке, а я, чтобы дьявола посрамить, решил прямо к открытому телу приложиться (к черепу). Подхожу и горячо молюсь: «Преподобный отче Серафиме, помоги мне перебороть себя». И сходу приложился. Отошёл как в тумане. И вдруг меня словно молния пронзила: а зачем я учусь в академии, я же никогда не буду ветврачом, столько лет потеряно впустую.

Внутри меня идёт такой диалог: - Гена, что тебе в жизни надо? - А ничего мне не надо. Коврик бы возле этих мощей, и я готов пролежать возле них всю жизнь.

Я просто понял, что хочу жить рядом с этими мощами. С того дня стало всё из рук валиться: есть, пить не могу, учиться не хочу, на государственные экзамены идти не желаю, а уже заканчиваю пятый курс. Священники встревожились. Такое состояние может и от демонического внушения быть, посоветовали съездить в Троице-Сергиеву Лавру помолиться, попоститься и подойти к духовнику монастыря.

Я последовал их совету. В Лавре у меня ещё больше усилилось это странное состояние, которое, как я потом понял, было безотчётным желанием стать священником и монахом. Оно жгло меня изнутри, это хуже температуры 40 о. У духовника Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Кирилла (Павлова) был как раз пик расцвета, люди к нему сотнями приезжали, где он появлялся, там народ за ним толпами бежал. Пробиться к нему было очень сложно. И вот вижу, поднимается он по ступенькам в Трапезный храм, а я из этой толпы кричу: «Ба-тюш-ка, о-тец Ки-рилл». Он остановился и не поворачивается ко мне. Стоит и смотрит в землю. Я продолжаю: «Батюшка Кирилл, у меня к вам очень важный вопрос!». Он медленно поворачивается в мою сторону. Я машу руками и бью себя в грудь: «Батюшка, я хочу быть священником и монахом!». И он на расстоянии при всём честном народе благословляет меня размашистым крестным знамением и произносит самые главные в моей жизни слова: «Бог благословит вам быть священником и монахом». Судьба моя была решена.

«Сумасшедший» студент

Перед госэкзаменом нам дали две недели отдохнуть. Я воспользовался этой возможностью и поехал на родину. На обратном пути заехал в Калугу, познакомился с владыкой Климентом, взял у него благословение. Разговорились с архиереем, он выяснил кто я, откуда. После обстоятельной беседы предложил: приходите к нам в епархию. За благословением я поехал к своему духовнику архимандриту Платону в Москву. Он долго меня не благословлял в Калужскую епархию, потому что шёл разговор о зачислении меня в братию Троице-Сергиевой Лавры. Я уже мечтал, чтобы мне дали послушание ухаживать за старыми монахами, дабы научиться у них духовной и жизненной мудрости. Горячо молил Бога об этом. После настойчивых просьб владыки отец Платон сдался и благословил меня переезжать в Калужскую епархию. Но надо было как-то решать вопрос с академией.

Подходило время государственных экзаменов. Моя группа идёт сдавать в аудиторию, а я с заявлением к декану: «Прошу отчислить меня из академии…». Я учился отлично, помню по 500 слов зубрил на латыни к занятиям. Декан широко открывает глаза, созывает всех своих помощников: «Что вы сделали этому студенту, почему он уходит из академии, когда ему нужно сдавать экзамены?».

Потому что хочу стать священником и монахом, - стою на своём я.

Сдай госэкзамены, потом будь кем хочешь.

Мне этого не надо!

Как не надо, в жизни пригодится.

Декан рвёт моё заявление и удаляется. Весь факультет гудит: нашёлся студент-чудик, который бросает под ноги диплом, чтобы стать монахом. Однажды в главном корпусе идёт поток студентов, они расступаются передо мной, а навстречу мне доцент кафедры кормления и кормопроизводства Раиса Фёдоровна Бессарабова, в дальнейшем профессор, доктор наук, специалист по болезням птиц, мировой светила. Бессарабова обнимает меня при всех и говорит:

Какой же ты молодец! Я готова в ноги тебе поклониться за твою решимость. Гена, ты мечтаешь о монашестве, а я о том, чтобы все храмы Москвы пешком обойти.

На государственный экзамен приехали представители из министерства, из ВАСХНИЛ, я снова вырастаю перед деканом с заявлением в руках.

Что мне с ним делать? Хороший студент, отлично учится, дисциплина прекрасная. Не хочет сдавать госэкзамены. Твердит о каком-то монашестве.

Тут все начинают меня уговаривать:

Ты только приди на экзамены, поможем диплом получить.

Да не нужен он мне, как вы не понимаете!

Декан вынужден был подписать заявление, на прощание примирительно сказал:

Ты приходи потом, расскажи, кто такие монахи, что такое вера в Бога.

В Обнинск с особой миссией

В Калужской епархии я был в числе первых четырёх насельников. Духовного училища ещё не было. Вскоре его открыли. Во время учёбы меня рукоположили в дьякона в Преображенском храме села Спас-Загорье под Малоярославцем на праздник Преображения Господня, а через несколько месяцев, на Николу зимнего - во священника в Георгиевском соборе в г. Калуге. С этого дня я особенно почувствовал, что Георгий Победоносец взял меня под своё покровительство.

Без богословского образования рукополагаться очень тяжело. Я чувствовал, что мне не хватает знаний и очень плакал об этом у Калужской иконы Божией Матери. Стажировали меня уважаемые протоиереи отец Иоанн Наумчик и Анатолий Рыжков. Гоняли меня так, что подрясник развалился от пота. Я всю жизнь буду им благодарен за науку. К нам они подходили очень строго, но мы так смирялись, что никогда не возражали им и не прекословили.

Потом владыка отправил меня в Кондрово на приход в честь Святой Троицы вместо настоятеля отца Николая Суходолова. Он научил меня правильному ведению приходской жизни. За образец батюшка брал личность и труды современного подвижника, ныне покойного игумена Никона (Воробьёва). Мне эта выучка помогала везде.

Я всё время просился у владыки в монашество. Архиерей было сдался и переправил меня из Кондрова в Пафнутьев-Боровский монастырь. Но в обители мне довелось побыть всего несколько недель, потому что по соседству в Обнинске начались проблемы: ввиду того, что бывший римский папа хотел сделать этот город оплотом католичества, здесь стали впадать в различные ереси. Владыка направил меня в наукоград с миссией переломить ситуацию, чтобы духовная грязь не проникла в православную Церковь. Сказать, что мне было там тяжело, значит не сказать ничего. Это отдельная страница в моей биографии, достойная отдельного подробного описания. С Божией помощью удалось в Обнинске за короткий срок завоевать прочные позиции. Мы начали первыми в области создавать духовно-просветительский центр, проводить фестиваль «Рождественская звезда», Богородично-Рождественские образовательные чтения, первый епархиальный конкурс детских рисунков… Участвуя в церковно-общественной жизни, обнинцы стали приходить в храмы, появился с нашим участием православный лицей «Держава». Мечта о монашестве меня не оставляла и здесь, но владыка меня не отпускал в монастырь. Как-то приехал к нам игумен Звенигородского монастыря отец Феоктист и стал уговаривать меня переехать к нему. Он собирался организовать детский приют. Я уже ему устав приюта сочинил и вещи в Звенигород перевёз. Но тут состоялся серьёзный разговор с владыкой.

Есть хорошая пословица, - сказал он. - «Где родился, там и пригодился». Выбирай любой район в Калужской области и начинай возрождать какой-нибудь монастырь, у нас много исторических мест.

В раздумьях я поехал на родину.

Как мы искали Георгиевский монастырь

Возвращались в Обнинск через Мосальск, и в Шалово наша машина застряла. Я ещё тогда в сердцах воскликнул: «Какая же тут Тмутаракань! Боже нас упаси когда-нибудь жить в этой дыре!». Отец Игнатий (Душеин) как-то рассказал, что в Мещовске был древний монастырь, и мне очень хотелось лично в этом убедиться. В тот момент у меня в голове крутилась мысль о селе Кутепове Жуковского района. В местном храме находилась чудотворная икона Божией Матери «Взыскание погибших», и я мечтал, что возле неё и сформирую монастырь. С этим настроением въезжаю в Мещовск. Картина мрачная: деревья стоят необрезанные, дома страшные, дороги ужасные, впечатление усугубляется слякотью и проливным дождём. Со мною ехала староста из центра «Вера, Надежда, Любовь» Марина Зязина. Она в ужасе воскликнула:

Куда мы заехали, это Богом забытое место.

В первый раз мы так монастырь и не нашли. Спрашиваем, никто не знает. А у меня из головы не выходят слова игумена Игнатия. Во второй раз приезжаем в Мещовск:

А у нас никогда монастыря не было, - как сговорившись, отвечают жители.

А потом одна женщина что-то смекнула:

А, кажется, это коммуна.

В общем, стали спрашивать: «Где у вас тут коммуна?».

Нашли. Лопухи огромные, заросли непролазные, никаких дорог и два убогих остова храмов в чистом поле. Но вот эти развалины-то и запали мне в душу. Я высказал эту мысль вслух. Марина Зязина снова подняла меня на смех:

Вы что, хотите поменять Звенигород на это чудо-юдо Мещовск? Вы окружены всеобщим уважением, у вас большой авторитет, зачем вам это? Вы что, спятили?

В общем, с ней чуть истерика не случилась. И я решил: поеду в Мещовск ещё раз: если Господь на душу положит, останусь здесь, а нет - уедем в другое место. Приезжаем в третий раз, а над Мещовском - радуга большая, погода солнечная и мысль при этом: «Может, в библиотеку районную зайти?». Встречает нас директор Валентина Анатольевна Ширяева:

Вы приехали монастырь восстанавливать? У нас есть книга про обитель.

Вот через эту-то женщину Господь и подал нам знак - оставаться в Мещовске.

Приехал к владыке, докладываю. Он по территории ходит, а меня вдруг стало трясти, как при высокой температуре.

Что, заболел?

Нет, владыка.

А почему тебя так морозит?

Я хотел вам сказать, что берёмся за восстановление Мещовского Георгиевского монастыря, - выпалил я одним залпом.

Владыка с удивлением:

Да-а?

До этого многих настоятелей монастырей он привозил в Мещовск, но никто не соглашался здесь остаться. Все твердили в один голос: Георгиевская обитель не подлежит восстановлению. Я дерзнул спросить:

Скажите, как архиерей: вы верите в восстановление монастыря?

Владыка повернулся на восток, перекрестился и, немного подумав, сказал:

Я верю, что этот монастырь возродится очень быстро и будет славной духовной обителью.

Маленький благотворитель

Приехали в Мещовск вдвоём с Павлом, сейчас это иеромонах Моисей (Голенецкий). Есть было нечего. Луковицу делили на четыре части, чтобы протянуть несколько дней. Жили на подаяние. Где брать деньги на всё, когда сами голодаем? И Господь стал всё устраивать. Вскоре приезжает человек с поручением от отца Кирилла (Павлова): привёз от него иконы Царственных страстотерпцев и Геронтиссы.

Отец Кирилл велел вам передать: пусть игумен ни о чём не печётся. Господь сам позаботится о Георгиевском монастыре и приведёт его к великой Христовой славе. В свой день, в свой час, в свою минуту он сыграет большую роль для блага нашей великой России.

Потом я поехал к отцу Власию, после его пятилетнего затвора. При встрече он поднял руку и указал на святой угол в своей келье.

Здесь мощи Георгия Победоносца. Я благословляю вас ими. Они пойдут в Георгиевский монастырь, там будет дух Афона.

И ещё посоветовал:

Будете молиться иконе Божией Матери «Спорительница хлебов», Господь вам всё даст. Голодными никогда не останетесь, ещё и других накормите.

Я тогда подумал, что надо бы построить часовенку для этой иконы и написать её. Но Господь судил по-другому: нам подарили из частной коллекции храмовый образ «Спорительницы хлебов» времён Амвросия Оптинского. Но это было много позже, а пока продолжали жить впроголодь. Мещовцы посмеиваются, выжидают: выживем мы или нет? Если бы не обнинцы, мы б пропали. Приезжаю в лицей «Держава», а навстречу мне маленький мальчик:

А вы не знаете мещовских монахов?

Знаю.

Мама мне разрешила денежек насобирать в копилку. Когда я вскрыл её, она позволила мне купить на эти деньги всё, что я пожелаю. Но я ей сказал: «Можно я эти деньги отдам мещовским монахам, им кушать нечего». Батюшка, возьмите денежки, купите крупы для монастыря».

Я не выдержал и заплакал около этого ребёнка.

Монахи - живая жертва Богу от всего человечества

Когда мы приехали в Мещовск уже на постоянное жительство, шли пасхальные дни. Вижу, рабочие работают. Я им:

Христос Воскресе!

А мне в ответ:

Слава КПСС. Это у вас Христос, а у нас бог Ленин.

Я им: - Вы верите своему Ленину, а мы Тому, Кто сотворил Небо, Землю и Ленина.

Начались хождения по мукам. Монастырскую землю мы у населения выкупили, а народ продолжал на ней сажать своё. Матерят монахов - дым коромыслом: на выкупленной земле мы посадили монастырскую свёклу. А один деятель распахал это поле и посадил картошку. Но всё же потом, по молитвам великомученика Георгия, наша взяла.

Я шёл как через джунгли, буквально прорубал перед собой дорогу. До Мещовска я не предполагал, что существует столь махровое религиозное невежество. Но всё-таки стали находиться среди местного населения отзывчивые люди, помогать нам. Например, количество братии увеличивается, а мыться где? Пришла Анна Ивановна Ганина, духовное чадо отца Власия, она нам молоко и хлеб приносила, обещала похлопотать на счёт бани. Спасибо Алле Фёдоровне Кузнецовой, она взялась топить для нас баню раз в неделю, мы много лет мылись у неё, пока душ в монастыре не появился. И вот в таких нищенских условиях мы стали делать центр «Воспитание», чтобы дети не пропали, чтобы люди поняли, что Церковь является для всех матерью. Монахи - это живая жертва Богу от всего человечества. Для чего нужна эта жертва? Чтобы люди жили счастливее, спасали свои бессмертные души. Сегодня, слава Богу, невежество уходит в прошлое, люди начинают понимать, что Георгиевский монастырь - это стержень, на котором держится весь Мещовск, это похвала, красота, основа, твёрдость и защита мещовцев.

Записала Наталья ПЕСТОВА.

После тяжелой продолжительной болезни 18 июня 2011 года в 18 ч. 18 мин. схиархимандрит Георгий (Савва) отошел ко Господу.
Отец Георгий прожил 70 лет.

18 июня 2011 года прекратилась земная жизнь православного пастыря, известного на всю Россию и далеко за её пределами – схиархимандрита Георгия (Юрия Юрьевича Саввы) – духовного отца, учителя, наставника, врача душ и телес многих тысяч православных христиан.
Вся его жизнь с раннего детства была посвящена служению Богу, чем бы он ни занимался: трудами по возведению храмов, помощью болящим и страждущим, возделыванием земли или иными заботами.
..................////////////////////////////////////////
Ответ о. Георгия:
«В первую очередь , при таких страшных смертельно-опасных болезнях, как рак, необходимо подготовить генеральную Исповедь: исповедаться перед священником и достойно причаститься Тела и Крови Христовых.
Во-вторых , при таком серьезном заболевании, как рак, необходимы точный врачебный диагноз и наблюдение специалистов-медиков.
//////////////////////////////////////////////////

Врачеватель тела и души .
Настоятель Свято-Духова мужского монастыря в г. Тимашевске архимандрит Георгий (Савва)

"КИ" уже рассказывали о том, что отец Георгий - единственный в Екатеринодарской и Кубанской епархии - производит отчитку над людьми, одержимыми бесами (читайте интервью с митрополитом Исидором в № 68 от 18 апреля 2009 г.).

Однако он не менее знаменит своим даром исцеления: отец Георгий - непревзойденный травник. Премудростям траволечения он обучился еще в юношеские годы, будучи послушником монастыря, стоявшего на границе с Румынией.
На Кубань переехал вслед за епископом, а ныне митрополитом Исидором, 22 года назад.
За помощью к отцу Георгию едут тысячи людей со всей России, их не пугает даже огромная очередь таких же страждущих. О его таланте врачевателя ходят легенды. Говорят, его травяные сборы помогают даже там, где официальная медицина бессильна. Однако настоятель монастыря врачует не только делом, но и словом. Прежде всего он старается донести до человека, что сначала нужно вылечить душу, и поясняет: не он врачует, а Бог.
Необходимо сказать несколько слов и о самом монастыре - первой мужской обители на Кубани, возведенной после перестройки. В нем хранится немало святынь, коим едут поклониться паломники со всей страны. В частности, это ковчеги с частицами мощей 23 святых, частицы Мамрийского дуба (у дубравы Мамре, когда-то произраставшей в Святой земле, произошло явление трех ангелов Аврааму) и оливы из Гефсиманского сада (свидетель моления Христа).
......................
Родился будущий архимандрит 6 февраля 1942 года , в Закарпатье, в верующей семье. По окончании школы поступил послушником в Преображенский монастырь села Теребля Закарпатской области, нес послушание в мужских монастырях, бывших в то время на Карпатской земле. Это было непростое время, время гонений на Церковь. Когда в 1961 году был закрыт последний мужской монастырь, он был вынужден уехать в Николаевскую область, а с 1962 по 1965 годы служил в Советской армии.
19 декабря 1968 года архиепископом Иркутским и Читинским Вениамином в кафедральном соборе г. Иркутска пострижен в монашество с именем Георгий в честь св. вмч. Георгия Победоносца. 19 декабря 1971 года – в день памяти Святителя Николая Чудотворца – в Свято-Ильинском кафедральном соборе г. Архангельска епископом Архангельским и Холмогорским Никоном рукоположен во иеродиакона, а на следующий день – во иеромонаха. С декабря 1971 по июль 1972 года служил священником Казанского храма г. Кировска Мурманской области, с июля 1972 по апрель 1979 года – настоятелем Богоявленского храма с. Туровца Котласского района Архангельской области, с апреля 1979 года – настоятелем Преображенского храма села Айкино Коми АССР. В 1978 году окончил Московскую духовную семинарию.
На севере батюшка много потрудился во славу Божию, построил храм, что для тех времен было чудом, за что и пришлось сполна испытать ему жестокие гонения, но Господь всегда хранил своего верного служителя.
1 апреля 1987 года о. Георгий возведен в сан архимандрита, а 15 октября 1987 года по благословению владыки Исидора (Кириченко), в то время епископа Краснодарского и Кубанского, назначен настоятелем Свято-Вознесенского прихода г. Тимашевска. Тогда начала воплощаться мечта о строительстве нового храма вместо молитвенного дома и об основании монастыря. По представлению владыки Исидора и по решению Священного Синода уже в июне 1992 года архимандрит Георгий был назначен наместником новооткрытого Свято-Духова мужского монастыря. С этого времени все батюшкины силы, все труды были положены на созидание и благоустройство обители.
По просьбе девушек, желавших посвятить свою жизнь Богу в монашеском чине батюшка ходатайствовал и об открытии женского монастыря. В 1994 году был возрожден с переносом из села Малинино в станицу Роговскую Тимашевского района святой равноапостольной Марии Магдалины женский монастырь, где под руководством архимандрита Георгия построен храм, организовано подсобное хозяйство.
Почти 20 лет Свято-Духов мужской монастырь развивался под руководством отца Георгия, укреплялся, расширялся. Сегодня обитель имеет четыре подворья. Из них два – на территории Тимашевского района: Свято-Георгиевский на хуторе Некрасово и подворье возле станицы Днепровской. Одно – в Мезмайском поселении Апшеронского района и одно – в Андрюковском поселении Мостовского района. В каждом из них архимандритом Георгием организовано строительство храмов, других церковных построек, большое подсобное сельское хозяйство.
8 июня 2011 года по благословению митрополита Кубанского и Екатеринодарского благочинным Свято-Духова монастыря игуменом Иоанном (Коноваловым) в присутствии братии над архимандритом Георгием совершен постриг в чин Великого ангельского образа – схиму с именем Георгий в честь преподобного Георгия Иверского Афонского (тезоименитство 10 июля по новому стилю).
Батюшка награжден несколькими орденами, хотя он сам всегда говорил, что награды надо заслужить на Небесах.
После тяжелой продолжительной болезни 18 июня 2011 года в 18 ч. 18 мин. схиархимандрит Георгий отошел ко Господу.
Вечная память батюшке, всю свою многотрудную жизнь посвятившему Богу и людям!
По материалам «Православной Кубани «
» Схиархимандрит Георгий Савва
Просмотр темы - о. Георгий: От ста недуг
ЗЕМНОЙ СТРАННИК (настоятель Тимашевского монастыря) - "Родная Кубань"

///////////////////////////////////////////////////////////

Предлагаем всем доступные рецепты исцеления от многих болезней, собранные наместником Свято-Духова мужского монастыря в Тимашеве архимандритом Георгием (Саввой ).

При опухолях органов пищеварения:
Сок чеснока, подорожника и мёд.
Сок чеснока, подорожника и мёд принимаются 2 р. в день. Первые 5 дней - сок чеснока по 10 капель, вторые - по 20 капель, третьи - по 30 и т.д., до дозы в 2 ч. л. Затем доза увеличивается до 1 стол. л. Сок чеснока запивается 1-2 стол. л. свежего сока подорожника, а через полчаса следует приём 1 стол. л. мёда. Поначалу особенно трудно проглатывается сок чеснока, возникает жжение, головная боль. Однако через несколько недель состояние несколько улучшается. Через 3 мес. лечения доза сока чеснока постепенно снижается, пока не составит 10 капель, которые принимаются 5 дн. На этом лечение чесночным соком заканчивается, но приём сока подорожника по 1 стол. л. 4 р. в день продолжается ещё в течение года (он разводится спиртом 1:1).

При раке желудка:
Настой трав и прополис
Сбор: полынь обыкновенная, корень - 40 г, цветки картофеля - 35 г, календула, цветки - 15 г, аир корневище - 10 г.
2 стол. л. сухой измельчённой смеси залить 0,5 л кипятка, настоять 3-5 ч процедить и пить по 1/2 стакана, добавляя туда по 40-60 капель 10% спиртового экстракта прополиса, 3 р. в день за полчаса до еды. Принимать до полного излечения.
10% спиртовой экстракт прополиса: принимать по 40-60 капель спиртового экстракта прополиса (или 20-30% настойки прополиса на 90% спирту) в 30-50 мл воды за полчаса или 1 час до еды 3 р. в день.
Способ приготовления экстракта: 10 г измельченного прополиса залить 90 мл 96% спирта, настоять при комнатной температуре в тёмном месте 3 суток и поместить в холодильник на 24 ч. Затем профильтровать надосадочную жидкость через двойной слой марли. Экстракт готов.

При злокачественных опухолях желудочно-кишечного тракта:
Настойка лопуха и прополис
Сухие измельчённые корни лопуха большого залить в бутылке из тёмного стекла водкой в соотношении 1:10, настоять в тёмном месте 8-10 дн, время от времени встряхивая, затем профильтровать. Пить натощак по 1 стол. л. настойки и по 40-60 капель 10% спиртового экстракта прополиса с 50 мл воды 3-4 раза в день за полчаса до еды. Корни лопуха заготавливают ранней весной или осенью от растений первого года жизни.
..........................................................................................
Память праведного с похвалами и память его в род и род | Мужской монастырь "Крестовая Пустынь", поселок Солох-Аул
"Мой духовник архимандрит Георгий (Савва)
"Совсем не задолго до смерти, отец Георгий почувствовал себя лучше, начал принимать и сказал: скоро вас сдесь так много соберется, от монастыря аж до трассы будете стоять. После этого, он снова почувствовал ухудшение здоровья, принял схиму и 18 июня ушел в вечность."
Паломничество в Свято-Духов мужской монастырь – Азбука паломника
Как добраться
Адрес: Краснодарский край, г. Тимашевск, ул. Дружбы, 1.

Телефон: 8(861 30)4-01-24 (привратник);
+7-86130-4-25-72 (телефон приемной настоятеля)
Предварительно звонить и согласовывать свой приезд по телефону
+7 918 25 44 245 (иеромонах Василий)

Опубликовано: 21 июн. 2014 г.
Паломники со всей России посетили Свято-Духовскую обитель в Кубанской глубинке. Так ежегодно -- ныне уже в третий раз -- в Тимашевске отмечают годовщину преставления наместника монастыря схиархимандрита Георгия (Саввы). Побывали на богослужении и наши коллеги из Краснодара.
============================================================
я, позвонила 16.08.2016 г. в Свято-Духов мужской монастырь
Адрес: Краснодарский край, г. Тимашевск, ул. Дружбы, 1.
Телефон: 8(861 30)4-01-24 (привратник); там мне дали номер телефона монастырской аптеки, которая находится в Тимошевске. Спросила, как можно приобрести сбор 16 трав по рецепту отца Георгия. Ответили, что необходимо выслать деньги на имя, наверное, заведующей этой аптеки, я разговаривала именно с ней, дали адрес этой аптеки в Тимошевске. Дня через три необходимо еще раз перезвонить в аптеку, если деньги дошли, уточняется адрес заказчика и отправляется сбор трав по почте. На один курс лечения 70 дней вышлют 4 пакетика по 26 грамм, т.е. 104 гр. сбора трав по рецепту отца Георгия.
=============================================================

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

Архимандрит Георгий (Капсанис)

Евангелие Господа нашего Иисуса Христа – это благая и радостная весть, несущая в мир не просто учение, но новую жизнь взамен ветхой. Ветхая жизнь порабощена грехом, страстями, тлением, смертью и управляется дьяволом. Несмотря на все «естественные» радости, она оставляет горькое послевкусие, ибо это – не истинная жизнь, ради которой был создан человек, но жизнь растленная, нездоровая, отмеченная чувством парадокса, пустоты и смятения.

Новая жизнь дарована миру Богочеловеком Христом как дар, доступный для всех людей. Верующий соединяется с Иисусом Христом и таким образом причащается Его святой бессмертной жизни – вечной и истинной.

Необходимым условием к единению верующего с Христом и его оживотворению является его смерть как ветхого человека через покаяние. Верующий должен сначала распять ветхого человека (то есть эгоизм, страсти и собственную волю) на Кресте и похоронить во гробе Христа, чтобы воскреснуть вместе с Ним, «дабы нам ходить в обновленной жизни» (Рим. 6:4). Таково дело покаяния и взятия Креста Христова. Без покаяния – постоянного распятия ветхого человека – верующий не может обрести евангельскую веру и всецело предаться Богу и возлюбить Господа Бога «всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею» (Мк. 12:30).

Поэтому Господь сделал покаяние фундаментом евангельской проповеди и предпосылкой веры. «Покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк. 1:15). Он не скрывал, что путь покаяния является трудным, но ведущим наверх. «Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь» (Мф. 7:14), и ступить на него – значит поднять крест покаяния. Поскольку ветхий человек не покидает тебя без труда, и дьявол не побеждается без тяжелой борьбы.

Тесным и узким путем покаяния обещает в течение жизни следовать монах. Он отстраняется от мира, чтобы достичь своего единственного желания, умереть для ветхой жизни и начать жизнь обновленную, которую Христос дарует нам через церковь. Совершенного покаяния монах достигает посредством постоянной аскезы, бдения, поста, молитвы, отсеканием собственной воли и беспрекословного послушания по отношению к старцу. Тем самым он заставляет себя отречься от своих эгоистичных стремлений и полюбить волю Божью. «Монах есть всегдашнее понуждение естества». Так он исполняет слова Господа «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11:12). В муках покаяния постепенно рождается обновленный человек, подобный Богу.

Борьба покаяния включает в себя и непрестанное наблюдение за помыслами, имеющее целью отсечение всякого злого бесовского помышления, стремящегося осквернить человека. Наблюдение за помыслами помогает сохранить сердце в чистоте и стать отображением Бога, как сказано в заповеди блаженства: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят».

Победа над эгоизмом и страстями делает монаха кротким, мирным и смиренным, истинно «нищим духом» и причастником всех добродетелей и заповедей блаженства, а также «чадом», которого прославил Иисус и призвал всех уподобиться ему, если они желают войти в Его Царство.

Весь жизненный путь монаха становится стремлением к покаянию, а его мораль – моралью покаяния. Монах – это «знаток» покаяния, «изображающий жизнь покаяния» (правило 43 Шестого Вселенского Собора) для всей Церкви. Скорбь и слезы покаяния являют собой самую красноречивую проповедь.

Весь образ монаха (образ добровольной смерти) судит этот мир. Мир же, молчаливо судимый монахом, безучастный к монашескому покаянию, отворачивается от него, презирает его, ненавидит и считает неразумным. Но «немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное» (1 Кор. 1:27).

Монах, будучи мудрым для Бога и неразумным по мирским критериям, остается чужим для этого мира, равно как и Сын Божий, Который «пришел к своим, и свои Его не приняли» (Ин. 1:11), не поняв Его, даже будучи людьми церковными, мудрыми и деятельными.

Мистическая и безмолвная жизнь монаха – это тайна за семью печатями для всех тех, кто не причастен его духу. Монаха считают социально бесполезным и миссионерски бездействующим. Таким образом, жизнь его – это тайна во Христе Боге и, «когда явится Христос, жизнь ваша, тогда и они явятся с Ним во славе» (Кол. 3:4).

Лишь сердце человека, непрестанно очищающегося покаянием от себялюбия, корысти и страстей, может истинно полюбить Бога и ближнего. Эгоизм и любовь несовместимы друг с другом. Часто эгоист полагает, что любит, в то время как его «любовь» является лишь скрытым эгоизмом, корыстью и поиском выгоды.

Кающийся монах пылает Божественной любовью. Любовь Божья охватывает его сердце, побуждая жить не для себя, но для Бога. Его душа-невеста постоянно с болью и тоской требует своего Жениха и не успокаивается, пока не соединится с Ним. Монах не довольствуется тем, чтобы любить Бога как раб (из страха) или как служитель (за вознаграждение Раем). Он желает любить Его как сын, чистой любовью. «Не боюсь более Бога, но люблю Его» – говорил Антоний Великий. И чем больше он кается, тем более возрастает в нем стремление к любви Божьей, и чем больше он любит Бога, тем больше кается.

Слезы покаяния разжигают в монахе пламя любви. Свое стремление к Богу он подпитывает молитвой, прежде всего умной и непрестанной, постоянным призыванием сладчайшего имени Иисуса и краткой молитвой «Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешного». Молитва очищает его и обеспечивает его соединение с Богом.

Церковному служению монах также предается с любовью к Богу, а Бог предается ему. Много часов ежедневно монах проводит в храме, славя любимого Бога. Его участие в богослужениях – это не обязанность, но потребность его жаждущей Бога души. В афонских монастырях ежедневно совершается божественная литургия, и монахи не ожидают конца богослужения, сколько бы часов она ни длилась, поскольку для них нет более полезного занятия, чем находиться в общении со Спасителем, Его Матерью и друзьями. Таким образом, служение – это радость и праздник, весна души и предвкушение Рая. Монахи живут согласно словам апостола: «Все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого. И каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога…» (Деян. 2:44–47).

Но даже по окончании богослужения монах продолжает жить литургически. Вся его монастырская жизнь, послушание, трапеза и молитва, молчание и отдых, взаимоотношения с братьями и прием паломников – это приношения Святой Троице. Архитектура монастырей подтверждает это.

Все начинается на святом престоле соборного храма и здесь же заканчивается. Проходы, кельи – все имеет отношение к храму. Вся монастырская жизнь становится приношением и служением Богу.

Даже материальные аспекты богослужения свидетельствуют о преображении всей жизни и всего творения Божественной благодатью. Хлеб и вино святой евхаристии, освященное масло, ладан, било и колокола, обозначающие назначенные часы, свечи и кадила, зажигаемые в определенные моменты службы, движения канонарха и клириков, равно как и многие другие движения и действия, предписанные многовековыми монашескими типиконами – это не просто сухие формулы или психологические стимулы для чувств, но признаки, отзвуки и проявления нового творения. Все те, кто посещает Святую Гору, убеждаются в том, что богослужение имеет не статический, но динамический характер. Это некое движение к Богу: душа поднимается к Богу вместе со всем сущим.

Во время афонской всенощной верующий получает уникальный опыт радости, которую приносит в мир спасительная миссия Христа, отведывая жизнь высшего качества, даруемую нам Христом через церковь.

Первостепенное значение, которое монашество придает служению Богу, напоминает церкви и миру о том, что если божественная литургия и служение не станут центром нашей жизни, мир никогда не сумеет прийти к единению, преобразиться, преодолеть раскол и дисбаланс, пустоту и смерть, несмотря на все существующие честолюбивые гуманистические системы и программы по его улучшению. Кроме того, монашество напоминает, что божественная литургия и служение Богу не являются чем-то внутри нас, но центром, источником обновления и освящения всех аспектов нашего бытия.

Непосредственным плодом любви к Богу является любовь к образу Божьему – человеку и всем Божьим творениям. Посредством многолетней аскезы монах обретает «милующее сердце, способное любить так, как Бог». Согласно авве Исааку Сирину, милующее сердце есть «возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и были они помилованы; а также и об естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу» (Слово 48).

В Герондиконе – сборнике изречений и творений отцов-пустынников – мы встречаем примеры жертвенности и любви, напоминающие и обнаруживающие любовь Христову. Авва Агафон говорил, что «желал бы найти прокаженного и взять его тело». «Видишь совершенную любовь?» – комментирует это Исаак Сирин.

Кроме того, устройство киновии основывается на любви по образцу первых христианских общин Иерусалима. Как Господь с Его двенадцатью апостолами и первые христиане, так и монахи имеют общую собственность и общую жизнь во Христе. Игумен не имеет ничего более, кроме одного молодого послушника. Никто не располагает деньгами, которыми может распоряжаться по своему усмотрению, кроме тех, что он в качестве благословения получает от игумена на определенные нужды.

Общая собственность, равенство, справедливость, взаимоуважение и самопожертвование каждого монаха возводят киновиальную жизнь в сферу истинной любви и свободы. Те, кто имел счастье хотя бы несколько дней провести в истинной киновии, знают, какую благодать несет взаимная любовь братьев и как она успокаивает душу. Создается впечатление, что живешь среди подобных ангелам.

Учредитель киновиального монашества Василий Великий говорит о любви во Христе, которая царит в киновии: «Что равняется сему житию? Но что и блаженнее оного? Что совершеннее такой близости и такого единения? Что приятнее этого слияния нравов и душ? Люди, подвигшиеся из разных племен и стран, привели себя в такое совершенное тождество, что во многих телах видится одна душа, и многие тела оказываются орудиями одной воли.

Немощный телом имеет у себя многих состраждущих ему расположением; больной и упадающий душою имеет у себя многих врачующих и восстановляющих его. Они в равной мере и рабы, и господа друг другу, и с непреоборимою свободою взаимно оказывают один перед другим совершенное рабство – не то, которое насильно вводится необходимостью обстоятельств, погружающею в великое уныние плененных в рабство, но то, которое с радостью производится свободою произволения, когда любовь подчиняет свободных друг другу и охраняет свободу самопроизволением. Богу угодно было, чтобы мы были такими и вначале, для этой цели и сотворил Он нас.

И они-то, изглаждая в себе грех праотца Адама, возобновляют первобытную доброту, потому что у людей не было бы ни разделения, ни раздоров, ни войны, если бы грех не рассек естества. Они-то суть точные подражатели Спасителю и Его житию во плоти. Ибо как Спаситель, составив лик учеников, даже и Себя соделал общим для Апостолов, так и сии, повинующиеся своему вождю, прекрасно соблюдающие правило жизни, в точности подражают житию Апостолов и Господа. Они-то соревнуют жизни Ангелов, подобно им во всей строгости соблюдая общительность.

У Ангелов нет ни ссоры, ни любопрения, ни недоразумения; каждый пользуется собственностью всех, и все вмещают в себе всецелые совершенства» (Подвижнические уставы, глава 18).

В киновии монахи могут по-апостольски истинно проживать таинство Церкви как таинство общения и единения с Богом и людьми, жить в единстве веры и причастия Святого Духа, что является обязанностью всех христиан. Монах на собственном опыте знает, что Церковь – это не просто религиозное учреждение или некий институт, но во Христе братство, Тело Христово, собор рассеянных чад Божьих (Ин. 11:52), его семья во Христе. Этот экклесиологический опыт дает монаху возможность видеть братьев как части своего собственного тела и чтит их, как Христа. Это объясняет и участливое гостеприимство, которое монах оказывает паломникам и посетителям, и его постоянную слезную молитву о живых и усопших братьях, знакомых и незнакомых.

Любовь к мирским братьям монахи выражают различными способами, в частности приносимым им душевным успокоением и духовной поддержкой. Многие братья, измученные и морально уставшие, приходят в монастыри, в особенности на Святую Гору, чтобы душа их нашла покой рядом со старцами и духовными отцами, которые уже обрели мир в Боге. Нередки случаи, когда опытные афонские духовники выходят в мир, чтобы успокоить и укрепить в вере многих христиан.

Преподобный Серафим Саровский, великий русский исихаст прошлого века, характерно говорил: «Стяжи дух мирен, и тогда тысячи душ спасутся около тебя». Преподобный Серафим исходил из своего личного опыта и опыта многовековых традиций исихазма. Можно заметить, что, чем дальше примирившиеся с Богом отцы уходили вглубь пустыни, тем больше людей следовали за ними, чтобы обрести пользу.

В чрезвычайных случаях монахи призываются самим Богом, как это произошло с Космой Этолийским, принять на себя значительную проповедническую и пробуждающую миссию. Однако они всегда призваны Богом и не действуют по своему усмотрению. Разве смог бы святой Косма своей проповедью спасти и просветить порабощенный народ, если бы сам ранее не был просвещен и вдохновлен двадцатилетней монашеской аскезой, молчанием, очищением и молитвой?

Монах не ставит себе цель спасти мир посредством пастырской и миссионерской деятельности, поскольку, будучи «нищим духом», чувствует, что не имеет предпосылок к спасению других, пока не спасется сам. Монах предается Богу без каких-либо планов и перспектив. Он всегда находится в распоряжении Господа и готов услышать Его зов. Господь Церкви призывает работников Своего виноградника трудиться так, как Он сочтет спасительным и плодотворным. Святого Григория Паламу Господь призвал встать на пастырскую защиту Салоник и говорить об отеческом благочестии в духе православного богословия. Святого Косму призвал к апостольской проповеди, а преподобного Никодима Святогорца вразумил проповедовать, не выходя в мир, посредством своих богословских и духовных сочинений, которые и по сей день приводят к Богу множество душ.

Иные монахи были призваны Богом помочь миру своим молчанием, терпением и слезной молитвой, как в случае с преподобным Леонтием Дионисиатским, который на протяжении шестидесяти лет не выходил за пределы монастыря и жил, закрывшись в темной келье. Господь открыл, что принял его жертву, наделив его пророческим даром. После его смерти тело святого мироточило.

Но то, что в большей степени делает святого монаха радостью и светом мира, это тот факт, что он сохраняет образ Божий. В противоестественном состоянии греха, в котором мы существуем, мы забываем и утрачиваем представление об истинном человеке. И каким был человек до грехопадения, обоженный и носящий в себе образ Божий, нам являет святой монах. Таким образом, монах остается надеждой для людей, способных разглядеть глубокую и истинную человеческую природу, без приходящих идеологических предубеждений. Если человек не может обожиться и если лично он не был знаком с обожившимися людьми, ему сложно надеяться на то, что человек способен преодолеть свое падшее состояние и достичь цели, для которой его сотворил Всеблагой Бог – стать богом по благодати. Как писал святой Иоанн Лествичник: «Свет монахов суть ангелы, а свет для всех человеков – монашеское житие» (Слово 26).

Обладая уже в нынешней жизни благодатью обожения, монах становится символом и свидетелем Царства Божия в мире. А Царство Божие, согласно учению святых отцов, это дар поселения в человеке Святого Духа. Через обоженного монаха мир узнает неизведанный и видит невиданный характер и славу обоженного человека грядущего Царства Божия, которое «не от мира сего».

Посредством монашества в современной церкви сохраняется эсхатологическое сознание апостольской церкви, живое чаяние грядущего Господа (маран афа – грядет Господь), но и Его мистическое присутствие внутри нас: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21).

Благодатная память смертная и плодотворное девство ведут монаха к будущему веку. Как пишет святой Григорий Богослов: «Христоc, Который, благоволив и родиться для нас рожденных, рождается от Девы, узаконивая тем девство, которое бы возводило нас отселе, ограничивало мир, лучше же сказать, из одного мира препосылало в другой мир, из настоящего в будущий» (Надгробное Василию, архиепископу Кесарии Каппадокийской, P.G. Т.36, с. 153). Монах, живущий в чистоте по примеру Христа, преодолевает не только то, что противоречит естеству, но и то, что согласно с ним, и, достигнув сверхъестественного, входит в необычайное ангельское состояние, о котором говорил Господь: «В воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают как Ангелы Божии на небесах» (Мф. 22:30). Подобно ангелам, монахи хранят обет безбрачия, и не только, чтобы принести церкви практическую пользу – миссионерская деятельность – но и чтобы прославлять Бога «в телах и в душах своих» (1 Кор. 6:20).

Девство ставит преграду смерти, как пишет об этом святой Григорий Нисский: «Ибо как в Богородице Марии, «царствовавшая от Адама даже до» Нее «смерть» (Рим. 5:14), когда приступила и к Ней, то, преткнувшись о плод девства, словно о камень, сокрушилась о него. Так и во всякой душе, ведущей девственную жизнь во плоти, «держава смерти» (Евр. 2:14) как бы сокрушается и разрушается, не находя, во что вонзить свое «жало» (ср. 1 Кор. 15:55; Ос. 13:14)». (О девстве, глава 14).

Эсхатологический евангельский дух, который хранит монашество, защищает мирскую церковь от обмирщения и согласию с греховными состояниями, противоречащими евангельскому духу.

Живущий в уединении и молчании, но духовно и таинственно пребывая внутри церкви, монах проповедует с высокого амвона заповеди Вседержителя и потребность в абсолютно христианской жизни. Он направляет мир к горнему Иерусалиму и славе Святой Троицы как общей цели всего творения. Таков апостольский призыв, о котором во все времена проповедует монашество, предполагая полный апостольский отказ от мира, распинаемое житие и апостольскую миссию. Как и апостолы, монахи, оставив все, следуют за Иисусом и исполняют Его слово: «И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. 19:29). Ничего не имея, но обретают все, разделяя страдания, лишения, несчастья, бдение и мирскую уязвимость святых апостолов.

Но, как и святые апостолы, монахи удостаиваются стать «очевидцами Его величия» (2 Петр. 1:16) и получить личный опыт благодати Святого Духа, чтобы, подобно апостолам, сказать не только о том, «Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый» (1 Тим. 1:15), но и о том, «что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» (1 Ин. 1:1–2).

Это видение славы Божьей и сладостное посещение монаха Христом оправдывает все апостольские подвиги, что делает монашеское житие «истинной жизнью» и «блаженной жизнью», которую смиренный монах ни на что не променяет, даже если благодатью Божьей лишь ненадолго познал ее.

Эту благодать монах таинственно излучает и на своих мирских братьев, чтобы все увидели, покаялись, уверовали, утешились, возрадовались в Господе и прославили милостивого Бога «давшего такую власть человекам» (Мф. 9:8).