Об отношении к окружающим. Публикации

От попросить до помолиться: о наших отношениях со святыми рассуждает игумен Нектарий (Морозов).

Где у них кнопка?

Наверное, каждый священник, да и любой сотрудник, несущий послушание в храме или в церковной лавке, гораздо чаще, нежели хотелось бы, сталкивается с вопросами о том, какому святому следует поставить свечу, чтобы разрешилась та или иная жизненная ситуация. Тревожнее всего тот факт, что такие вопросы приходится слышать не только от людей, почти ничего о христианской жизни не знающих, но и от тех, кто появляется в храме достаточно регулярно. Отсутствие должного понимания того, как складываются отношения Церкви земной и Церкви небесной, неизбежно отражается на церковной жизни человека, поэтому мне представляется важным об этом поговорить.

Нужно отдавать себе отчет в том, что молиться одному святому исключительно об исцелении глазных болезней, а другому – о хорошем урожае огурцов,– не просто обычай с языческой подоплекой. Это то, к чему подводит человека в какой-то степени специфика современной жизни. Мы всё больше привыкаем к тому, что результат в очень многих житейских вещах достигается нажатием кнопки или последовательности кнопок, причем то, как происходит сам процесс, на пользовательском уровне знать не обязательно. И что-то подобное мы подчас видим в Церкви: человек приходит в храм, и в глазах у него читается вопрос: «Где у них кнопка?». И он начинает буквально метаться в поисках того, какое действие ему выполнить, чтобы получить на выходе тот результат, на который он рассчитывает.
Конечно, играют здесь определенную роль и молитвословы, в которых издатели для достижения большего коммерческого эффекта от продаж наделяют каждого святого некой узкой «специализацией». У человека, увидевшего в таком сборнике рядом с именем определенного угодника Божия указание на свою проблему или болезнь, не возникает сомнений, что именно так и принято в Церкви.
Безусловно, некоторое основание молиться тем или иным святым в определенной нужде мы имеем; это бывает сопряжено с тем, в чем этот святой уже оказывал нам помощь, каково его житие, что в нем рассказывается о его помощи людям, какова история чудес уже по его кончине. Но и в этом случае наши молитвы к святым должны основываться не на том, что мы можем от них получить, а в первую очередь на межличностном общении. Ведь каждый угодник Божий – это прежде всего человек, который жил когда-то на земле и продолжает теперь жить на Небесах, оставаясь личностью. Мы понимаем, что если бы с кем-то из тех людей, с которыми мы встречаемся на путях земной жизни, мы общались только ради их положения и возможности в чем-то оказать нам помощь, это было бы лицемерием, но в отношении святых нам почему-то такая мысль в голову не приходит. А было бы совершенно естественным, если бы наше узнавание святителей, мучеников, преподобных, праведных, Христа ради юродивых происходило так же, как узнаём мы людей, которые нам становятся близкими: мы вникаем в их житие и как бы входим в их жизнь, а они – входят в нашу. Тогда возникает уважение, тогда приходит истинное почитание, тогда проявляется бескорыстие. И тогда из всего этого может родиться в наших отношениях со святым то, что действительно изменит к лучшему нашу жизнь.

Узнавание – из молитвы

Есть во всем этом, однако, такой момент: жизнеописание далеко не каждого святого доносит до нас живые подробности, позволяющие увидеть его поступки и особенности характера. А есть угодники Божии, о которых и вовсе почти ничего не известно. Хочется человеку глубже узнать своего небесного покровителя – а о нем в житийном сборнике всего один абзац. Получается, что многие имена в святцах должны так и остаться для нас, условно говоря, именами?
Думаю, что в любом случае нам нужно постараться выйти за рамки отношения к святому как к некоему набору фактов. Может быть, это прозвучит странно и удивительно, но узнавать святого можно и непосредственно в молитвах к нему. Ведь наша молитва не заключается только в том, что мы произнесли какие-то слова и ушли – в нашем сердце рождаются те или иные чувства, и это вызывает отклик тех угодников Божиих, к которым мы обращаемся и которые в Духе Святом видят всю нашу жизнь на земле. А из этого какое-то более определенное отношение к святому рождается уже и у нас. Возникает взаимность, и эта взаимность совершенно реальна, потому что на самом деле близость к нам святых бывает гораздо большей, нежели близость тех людей, с которыми мы можем общаться непосредственным образом.
Мы не знаем, каким именно образом святые видят помышления и жизнь всех людей, но это, несомненно, так. Преподобный Паисий Святогорец приводит в одной из своих книг такой эпизод: однажды он, по обыкновению, совершал свое утреннее правило, и когда дошел до поминовения тех святых, память которых в этот день совершается, вспомнил, что у него нет под рукой календаря. Он переезжал в это время из кельи в келью, и книги у него были упакованы, так что он не мог до этого календаря добраться. Наверное, его это очень опечалило – и в этот момент ему явился некий благолепный муж и сказал: «Отче, я такой-то святой, сегодня моя память». Конечно, нам не стоит рассчитывать на такого рода события в нашей жизни, потому что нам это гораздо скорее повредит, нежели пользу принесет. Но невидимые нити между нами и святыми протягиваются именно таким образом: мы о них постоянно помним, к ним обращаемся, надеемся на их ходатайство – и они тоже помнят нас, видят нас и однажды вдруг приходят нам на помощь.
К слову сказать, не всегда первый шаг к этому общению, к дружбе со святыми делаем именно мы сами. Всё как в обычном человеческом общении: не только мы делаем первый шаг, но и кто-то порою делает его к нам. А как такого рода шаг может сделать святой? Для того чтобы это понять, достаточно вспомнить историю чудес, которые совершались по кончине святителя Николая Чудотворца или, к примеру, святителя Нектария Эгинского. Мы знаем, что святитель Нектарий удивительным образом известен и почитаем в Канаде, в Северной Америке, хотя всю свою жизнь прожил в Греции. Всё очень просто и одновременно необъяснимо: он неоднократно являлся там православным христианам, они получали облегчение в тяжелых обстоятельствах, а потом им где-нибудь попадалось иконописное изображение святителя, и они узнавали, кто это такой. А дальше уже это почитание распространялось на их близких, знакомых и на всю христианскую общину. Примерно то же самое можно сказать и об особом почитании святителя Николая на Руси: он никогда не имел отношения ни к Русской Церкви, ни к нашему народу и мог бы остаться для нас не очень известным, если бы не его действительно необыкновенная любовь и бесчисленные случаи помощи русским людям. И точно так же, как милость и любовь святых изливается порой на целые страны и народы, может она изливаться и на конкретного человека. И, конечно, не стоит от этого недоумевать, не стоит и, наоборот, искать в этом какой-то смысл, наполняющий нас гордостью,– просто нужно на этот шаг со всей возможной для нас любовью и благодарностью откликнуться.

Просить или не просить?

Как-то мы ездили с прихожанами в паломничество по московской земле – были у святой блаженной Матроны, в Хотьково, в Троице-Сергиевой лавре, в Гефсиманском скиту. И как бы там ни было, не может не поражать такая несообразность: в очереди к раке с мощами блаженной Матроны – огромное количество людей (пришлось простоять там несколько часов), а к мощам преподобного Сергия мы все приложились за пятнадцать минут. Я люблю и почитаю блаженную Матрону, но разве нечто большее она в нашей Церкви, нежели игумен земли Русской? Почему же тогда такой ажиотаж? Мне кажется, ответ здесь один: к блаженной Матроне чаще всего едут «попросить», а к преподобному Сергию – помолиться. Из нашей церковной жизни уходит, и всё в большей степени, молитвенное предстояние святым – бескорыстное, без какой-то нужды, без сиюминутной потребности. Человек несет к раке с мощами весь набор своих скорбей, и очень мало кто находит среди этого возможность просто порадоваться встрече с угодником Божиим. А эта радость очень важна, без нее полноценное общение невозможно.
Преподобный Исаак Сирин говорит, что молитва человека должна быть сообразна с его житием. То есть когда мы испытываем в чем-либо нужду, о чем-то переживаем, не надо нести это «мимо» Бога – нужно к Нему обращаться и просить. Но нужно помнить, что есть нечто выше всего этого – желание одной лишь милости Божией и исполнения Его воли. И есть молитва «Господи, помилуй!», которая объемлет собой абсолютно всё. А в чем конкретно захочет Господь явить Свою милость, как Он проявит Свою любовь, уже совершенно неважно, потому что человек ощущает присутствие Бога и Свое доверие к Нему. С таким же настроем и в таком состоянии духа нам нужно молиться и святым. Обязательно, хотя бы иногда. И тогда они действительно, по выражению священноисповедника Афанасия (Сахарова), станут для нас братьями нашими большими.

Странные слова сказал Христос в своей Нагорной проповеди: говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду… кто скажет: “безумный”, подлежит геенне огненной (Мф 5 :22). И еще прибавляет: Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф 5 :28). Получается, мало не совершить нечто плохое, нужно еще и не подумать так. Кто же может спастись при таких требованиях? Ведь оказывается то, что мы обычно называем незначительным, на что и внимания не обращаем, на самом деле - краеугольный камень нашего спасения. Как сказал сам Христос: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф 5 :48).

Как святые откликнулись на этот призыв Спасителя? Как относились к «незначительным» грехам?

Об этом в новом материале «Фомы» проекта .

Случай с камнями из жизни праведного Антония Муромского

Святой праведный Антоний Муромский (1762–1851) последние 23 года своей жизни провел в уединении в крошечной келии неподалеку от города Мурома. Творя неустанную молитву, святой вскоре получил от Бога дар прозорливости. Со всех сторон к нему стали стекаться люди за помощью и советом.

Однажды к праведному Антонию пришли две женщины. Одна, совершив тяжелый грех, со слезами во всем призналась старцу. Другая же самодовольно говорила праведнику, что ни в одном «большом» грехе не повинна. Выслушав обеих, святой первой повелел сходить и принести ему большой камень, а второй - набрать мелких камешков. Женщины, исполнив странное указание старца, через некоторое время вернулись. «Теперь отнесите и положите эти камни точно в те места, откуда вы их взяли», - сказал праведник. Женщина с большим камнем легко исполнила новое странное повеление святого. Вторая же в смущении вернулась к Антонию с камешками в руках, сетуя на то, что точно не помнит, откуда она их собрала. Тогда наконец старец объяснил им для чего понадобились все эти «перемещения» камней. Женщина, набравшая множество камешков и не сумевшая положить их на место, живет с многочисленными грехами, страстями и помыслами, к которым она привыкла и потому не исповедует, и даже не помнит о них. Первая же, совершив тяжёлый грех, глубоко в нем раскаявшись, сумела от него избавиться, как и от большого тяжелого камня.

Болезненная реакция на «безболезненные» грех

На страницах святого (354–430) можно встретить доскональный (поначалу даже кажется, что слишком) анализ совершенной в детстве шалости. Будучи подростком, будущий святой в компании приятелей, забрался ночью в чужой сад, чтобы стащить поспевшие к тому моменту груши. Украденными плодами он даже не насладился - просто выкинул их. Годы спустя Августин многие страницы своей легендарной книги посвятил всестороннему анализу случившегося. Он провел целое психологическое расследование, беспощадно разбирая все движения своей души, пытаясь с точностью установить истинные мотивы своего проступка.

Так глубокая вера блаженного Августина и ревностное желание во всем оставаться верным Евангелию открыли святому, какое влияние оказывают на нашу жизнь дела и мысли, которые кому-то кажутся незначительными и заурядными.

Опыт «ревизии» мыслей

Подвижники первых веков христианства с большим вниманием относились не только к своим поступкам, но и к помыслам.

Один монах-пустынник для устранения дурных помыслов изобрел остроумный метод. Он собирал перед собой кучку камней и ставил две корзины: справа и слева. Каждый раз, когда его во время рукоделия посещала хорошая мысль, он клал один камешек в правую корзину, а когда скверная - в левую. Таким образом к концу дня святой мог произвести своеобразную «ревизию» своих помыслов. И если в левой корзине камешков оказывалось больше, то подвижник лишал себя еды на весь следующий день.

Авва Зенон и случай с огурцом

Святые, работая над чистотой своих мыслей, доходили иногда до крайних, почти немыслимых мер. Так из «Духовного патерика» известен случай о том, как святой авва Зенон (IV век), путешествуя в Палестине, страшно утомился от жары и присел отдохнуть в тени. Неподалеку находился огород местного земледельца. Тогда подвижнику пришла мысль взять один огурец, чтобы подкрепиться и утолить жажду. И авва мысленно спросил себя: «Разве не знаешь, что воров подвергают наказанию? Испытай сам, на этом самом месте, можешь ли перенести наказание?»

Пять дней Зенон простоял под палящим солнцем, опытно испытав на себе духовные последствия такого греха.

Святой сделал вывод: «Не могу снести наказания! А если не можешь, то не воруй».

«Маленький» грех под оптикой святости

Знаменитый на всю Россию святой и чудотворец (1812–1891), уже будучи в преклонном возрасте, со скорбью сказал: «Прожил я в монастыре 40 лет и не нажил 40 реп; истинно чужие крыши покрывал, а своя раскрыта стоит; а мне уже доходит 67-й год».

Иеромонах Платон - духовник старца - об исповеди преподобного рассказывал: «Как назидательна была исповедь старца! Какое смирение и сокрушение сердечное выказывал он о грехах своих! Да и каких грехах! О таких, которые мы и за грех не считаем… Посмотрю, посмотрю на плачущего старца, да и сам заплачу».

Величайший подвижник прошлого века отец - человек, который творил чудеса, обладал даром прозорливости, был исполнен молитвенного горения… Но если открыть его личный дневник от 1908 года, можно прочитать нечто совершенно парадоксальное. То, что замечает за собой великий святой, настолько обычно, знакомо каждому из нас, что невольно начинает казаться, что великий праведник был совершенно ординарным человеком, со своими страстями, злыми помыслами, «стихийными» поступками. Достаточно привести несколько отрывков.

18 июля. Пятница. Обедня. Служба с диаконом отцом Николаем безголосым. Случилось искушение: диакон другой день не помогает в самой главной части Литургии; уклоняется от возношения Святых Даров и не причащается; это меня огорчило и произвело во мне тайную неприязнь к нему; я смутился, но тотчас тайно покаялся Господу, прося изменить злое расположение сердца на благое, кроткое, со всепрощением диакону, и дать мне мир и достойное совершение Таинства с причащением - и Господь преложил чудно сердце мое, обновив и умиротворив меня. Слава Богу.

19 августа. Прости мне, Господи, что я нарушил главизну закона Твоего - любовь к ближнему, и раздражился на слугу свою, и «дурой» назвал ее во гневе. Каюсь. Прости, исправь, не допусти до греха впредь.

27 октября. Ночь. Благодарю Господа всем сердцем за скорое избавление меня, в тайне сердца моего, от лютой диавольской беды, постигшей меня из-за злого каприза сердца моего на Веру (Перцову), Марию и еще Наталью, выдвинувшихся в церкви впереди всех. Едва молитвою и смирением я избавился от злобы врага, охватившей мое сердце и потопившей было меня. - О, как я был рад о спасении моем от Господа! - Слава Тебе!

Однако, читая эти личные записи Иоанна Кронштадтского, можно заметить и нечто как раз чуждое большинству из нас. За каждым таким проступком и даже мыслью следовал немедленный анализ и глубокое раскаяние. Святой, чутко откликаясь на любые, даже малейшие внутренние движения, греховные помыслы, мгновенно подмечал их и тут же начинал сокрушаться о содеянном перед Богом. «Маленький» грех под оптикой святости тут же обнаруживался и искоренялся. И так - каждый день.

Тема интересует практически всех, кто обращается в христианство, становится верующим. Сейчас в православной церкви около пяти тысяч человек признаны святыми, причем практически половина из них была канонизирована относительно недавно. Из-за этого участились случаи обвинения Русской православной церкви в том, что данный процесс поставлен на конвейер: сам процесс осуществляется слишком быстро, а святыми становятся неоднозначные для многих люди. Например, сомнения вызывает фигура последнего российского императора Николая II. Как церковь определяет святого человека и что нужно сделать, чтобы попасть под все эти критерии, расскажем в этой статье.

Качества святого

Детально знают, как стать святым, священники Русской православной церкви. Ее представители отмечают, что святость определяется не одним днем, не каким-то ярким и благородным поступком, а многолетними молитвами, трудами, стремлением к исполнению всех заповедей.

В церкви считается, что в ответ на такое благочестивое поведение Бог посылает человеку свои дары, которые в Библии перечисляет апостол Павел. любовь, мир, радость, милосердие, долготерпение, кротость, вера, воздержание. Именно на основе этих человеческих качеств, а также каких-то сверхъестественных даров (к ним относят бесстрастие, любовь к врагам, истинное смирение) можно судить о человеческой благодати.

Причем речь идет не о стандартной любви и радости в понимании обычного человека. Это временное. Апостол же говорил о непреходящей радости. Например, когда человека пытают, а он ощущает радость от связи с Богом. В качестве примера можно привести и новомучеников, которые стали святыми уже в XX веке. До нашего времени дошли их дневники и письма, в которых люди рассказывают, как пребывали в жутких условиях, сидели в тюрьмах, в лагерях в ожидании скорого расстрела, но при этом ощущали радость, счастье, признаются, что никогда так близко и ощутимо не чувствовали рядом с собой Бога. Это, как считают священники Русской православной церкви, одно из главных свидетельств того, что вечное блаженство человек может найти только в Боге.

Искренности этих мыслей и чувств определяют подвижники, у которых есть обостренное понятие "трезвомыслия". У них со временем вырабатывается особый навык остро ощущать правду, отличать ее ото лжи. Так как стать святым очень непросто, в религии с особым уважением и почитанием относятся к тем людям, которые удостоились этого звания.

Может ли разбойник быть святым?

Вопрос, вынесенный в подзаголовок, в последнее время стал обсуждаться все чаще после того, как в 2000 году Русская православная церковь приняла решение о канонизации семьи последнего русского императора, в том числе и самого Николая II. После этого многие стали задаваться вопросами, как святые стали святыми, могут ли ими становиться люди, виновные в смертях и убийствах.

Есть примеры, когда святым становится лихой человек и в самой Библии. Например, разбойник, который висел на кресте рядом с Иисусом Христом. В церкви это объясняют тем, что этот человек прошел через покаяние, он исповедался, а затем безропотно терпел все страдания. Хоть все эти события и вместились всего в несколько часов, но в духовном плане оказались настолько масштабны, что даже разбойник получил прощение и вечное блаженство.

Главные же претензии к Николаю II заключаются в том, что он дал разрешение на расстрел мирной демонстрации в 1905 году, это событие вошло в российскую историю как Кровавое воскресенье. В Русской православной церкви не согласны с подобной трактовкой, подчеркивая, что сам император не отдавал приказа о расстреле демонстрации рабочих. Это придумали позже большевики, это был один из популярных мифов советской власти, очерняющий предыдущее руководство.

Вообще, придание Николаю II и его семье чина святых никак не связано с государственной деятельностью самого русского царя. Как правило, в ней вообще не может быть оснований для наделения человека статусом святого.

Николай II получил этот статус, потому что страдал в заключении, до конца нес свой крест и принял мученическую смерть от рук палачей. Правда, умирал император не за Христа, обычно по таким причинам человека канонизируют, тогда ни у кого не возникает вопросов, почему святые стали святыми. В случае с Николаем II ситуация была иной, в церкви по этому поводу жаркие споры велись не один год. У этого решения было немало противников внутри Русской православной церкви. Поэтому было решено осуществить их канонизацию не в статусе мучеников, а страстотерпцев. Это те, кто понес безвинные страдания и смерть, в православии такие люди тоже становятся святыми. Теперь вам должно быть ясно, как Николай стал святым.

При этом не все безвинно убиенные люди могут рассчитывать, что в будущем их канонизируют. В случае с императорской семьей достоверно известно, что они вели благочестивую церковную жизнь, регулярно ходили на исповедь, на основании их дневниковых записей можно узнать, что христианские качества, например смирение, они проявляли до самого конца.

Кто принимает решение о канонизации

Людей, которые стали святыми, как утверждают сами священники, определяет Бог. Чтобы у оставшихся людей не осталось никаких сомнений, он посылает знак в виде чуда. Святость человека в большинстве случаев очевидна еще при его жизни.

Святой творит чудеса при помощи молитв, предвидит будущее, имеет способность исцелять людей. На основании чудес рождается особое почитание, которое к этому человеку испытывают окружающие его люди. Поэтому у них не возникает вопросов, почему святые стали святыми. Для большинства святость человека явно заметна еще при его жизни.

К нему постоянно приходят люди за советом и поддержкой, обращаются за помощью. Спустя какое-то время после его смерти архиерей, к епархии которого относился этот подвижник, поручает составить его жизнеописание. Тщательно собираются все свидетельства о совершенных им чудесах, а также благодатной помощи, которую он оказывал ближним. Важно выяснить, реальны ли все произошедшие чудеса, не было ли это ложным почитанием. Вот как святые стали святыми.

Ложные святые

Случаи ложного почитания в этом мире встречаются не так уж и редко. Один из ярких примеров последних лет - обсуждение возможной канонизации болгарской предсказательницы Ванги. В РПЦ убеждены - это один из образцов ложного почитания человека при жизни.

Хоть и утверждается, что она творила чудеса, но священникам это мало. Ведь чудеса бывают не только от Бога, но и от дьявола. К тому же в Русской православной церкви чаще всего прославляли подвижников на основании чудес, которые случались после их смерти, а не при жизни. Как правило, это происходило, когда божественная благодать начинала действовать в результате молитв, обращенных к нему, или через его мощи. Бывало, когда мощи выставляли в храме, а ничего не происходило, тогда решение о канонизации такого человека откладывалось до тех пор, пока Бог однозначно утвердительно не выскажется о святости этого человека.

На каком основании человека признают святым?

Для того чтобы разобраться, как человек становится святым, необходимо также понять принцип работы комиссии при Русской православной церкви, которая и принимает это решение.

Для этого священники тщательно работают с документами и архивами, изучают воспоминания, которые остались об этом человеке, устанавливают их подлинность, анализируют периодику.

Сам процесс канонизации сравнивается с тщательным и скрупулезным исследованием. Необходимо изучить большой объем документов, которые свидетельствуют о почитании праведника, о его молитвенной помощи, чудесах и заступничестве. Если речь идет о новомучениках, тщательно изучаются следственные дела, так как многие из них приняли страдания за веру от советской власти. Собранные комиссией материалы направляются в Синодальную комиссию по канонизации за подписью правящего архиерея. Организуется дискуссия, по результатам которой материалы либо отклоняют, либо отправляют на доработку, если члены комиссии приходят к выводу, что данных для вынесения решения недостаточно, либо начинают процедуру по принятию окончательного решения о прославлении святого.

Кто входит в комиссию по канонизации?

Состав Синодальной комиссии по канонизации время от времени меняется, кто-то из нее выходит, появляются новые люди. В данный момент в нее входят около 15 человек. Нередко по отдельным вопросам комиссия принимает решение о привлечении сторонних специалистов, чтобы они помогли разобраться в каких-то нюансах. Главное, все члены комиссии назначаются решением Священного Синода.

Среди них исследователи, ученые, преподаватели, которые изучают вопрос, достоин ли человек звания святого, и дают свою аргументированную экспертную оценку. В их числе также епископы, церковные администраторы, в задачи которых входит тщательное соблюдение Священного Предания.

Комиссия собирается несколько раз в год, как правило, от трех до пяти раз. Особенно напряженно велась работа в 2000-е годы, когда стали открывать архивы, скрытые десятилетиями от общественности. В то время приходилось рассматривать сотни вопросов, сейчас обращений и кандидатов в разы меньше.

При этом мнение, что Русская православная церковь причисляет к лику святых в последнее время всех подряд, ошибочно, настаивают в РПЦ. Комиссия по канонизации довольно часто отказывает из-за несоответствия критериям канонизации либо из-за нехватки или низкого уровня подготовленности материалов. Не существует определенного времени, которое может занять канонизация. Это может продолжаться от нескольких лет до столетий, жестких и конкретных сроков здесь быть не может. Так что, когда вы задумываетесь, что хотите стать святой, будьте готовы, что это процесс может сильно растянуться во времени после вашей смерти. К тому же желание при жизни получить чин святого не поощряется церковью, это гордыня, которая относится к одному из грехов, неподобающих святому человеку. Будьте уверены, что никто из причисленных ныне к не мечтал при жизни о посмертной канонизации. Благодетельные дела совершались с другой целью, именно поэтому так стали цениться после их смерти.

Может ли быть святым не православный?

Как стать святым человеком, если ты не веришь в Бога, возможно ли это, достаточно ли для канонизации творить добро и жить благочестиво? На этот вопрос, который сегодня волнует многих, церковь отвечает, что следует различать служение материальной и духовной сферам.

Всех мудрых правителей, отважных полководцев, меценатов и благотворителей, которые помогали сотням людей, философов и писателей, которые учили добру и справедливости, почитают и ценят за их выдающиеся таланты, но стоит понимать, что все они относятся к области земного бытия. Их помнят, называют в их честь улицы и города, ставят памятники.

Но всякое служение материальной сфере временно и рано или поздно проходит. С помощью святых Церковь прославляет Бога и его деяния в этом мире. В делах людей, которых канонизировали, наблюдаются бесспорные дарования, источниками для которых становились Бог и вера. Они давали возможность устоять перед любыми испытаниями, приводили к смирению, презрению всего земного, самоуничтожению, отказу от богатства, человеческой славы, комфорта и даже порой собственной жизни. Так что служение материальной и духовной сферам совершенно разные вещи, которые ни в коем случае нельзя смешивать.

Поэтому канонизация - это признание того, что человек прожил праведную жизнь с Богом заодно, а теперь он сам становится примером и образцом для подражания для многих последователей. Только точно следуя учению Церкви, святые стали святые. В храмах по всему миру их теперь почитают и превозносят.

Первые святые

Первыми русскими святыми стали братья Борис и Глеб. Это русские князья, которые были сыновьями киевского князя Владимира Святославича. По официальной версии, подтвержденной большинством историков, они погибли в междоусобной войне, которая началась в 1015 году после смерти их отца. С целью ликвидировать любых конкурентов, которые могли помешать ему стать полновластным правителем, их убил старший брат Святополк, который позже получил прозвище Окаянный.

Борис и Глеб стали первыми русскими святыми, их канонизировали как страстотерпцев, сделав покровителями Русской земли. Единого мнения, когда это произошло, нет. По самой распространенной версии, к лику святых их причислили после перенесения мощей в новую каменную церковь. Согласно летописям, эта торжественная церемония состоялась в 1072 году, ее инициаторами стали дети Ярослава Мудрого Святослав, Изяслав и Всеволод, а также киевский митрополит Георгий. Для братьев сразу установили общецерковное почитание, сделав патронами Русской земли. Теперь вам известно, кто стал первым русским святым.

Согласно канонической версии, первым был убит Борис. Его призвали в Киев, когда заболел князь Владимир. Однако вскоре стало известно о вторжении печенегов, и отец отправил его отражать набег. Борис печенегов так и не встретил, на обратном пути остановился на реке Альте. Тут он и узнал о смерти отца и воцарении Святополка. Верная ему дружина предложила идти на Киев, но Борис не захотел нарушать святость родства, отверг этот вариант. После этого дружинники покинули его, оставив только с несколькими приближенными.

Святополк отправил вышегородских бояр убить Бориса, так как тот был опасным соперником, ему симпатизировали дружина и народ. К шатру на Альте те добрались 24 июля. Когда князь лег спать, убийцы ворвались в шатер и закололи его копьями.

Расправившись с Борисом, Святополк позвал в Киев Глеба, опасаясь, что тот будет мстить, так как был его единоутробным братом. Остановившись под Смоленском, Глеб узнал от еще одного брата, Ярослава, о смерти отца, воцарении Святополка и убийстве Бориса. Ярослав настоятельно не советовал ему ехать в Киев, опасаясь за его жизнь.

Юный князь стал молиться о брате и отце со слезами на глазах. В этот момент к нему явились люди, подосланные Святополком. Глеба убили 5 сентября 1015 года, его похоронили там же, на берегу Днепра возле Смоленска. Только в 1019 году, когда Киев занял Ярослав, тело князя удалось отыскать и перевезти в Вышгород, чтобы похоронить вместе с Борисом. Вот кто стал первыми святыми.

Антоний Карейский

Среди православных святых немало особенных личностей, например Антоний Карейский. Это пример грешника, ставшего святым.

Святой Антоний, получивший при рождении имя Онуфрия, появился на свет во второй половине XV века на Волыни. Родители воспитывали его в благочестии, но, когда он стал отроком, начал вести разгульную жизнь. Тогда он и не думал, как стать святым. Онуфрий занимался грабежами и разбоями, даже совершил убийство.

Но после этого его совесть пробудилась. Он начал каяться, отрекся от богатства и семьи, которую имел, поступил в Благовещенский Супрасльский монастырь, находившийся в окрестностях Белостока. Только воспоминания о совершенном преступлении не давали ему покоя.

Он решил пойти по пути новомучеников, которые засвидетельствовали свою веру в землях, захваченных турками. Он решил идти этим путем, чтобы освободить себя от вины. Его советовал Онуфрию продолжать аскетические подвиги, опасаясь, что он не выдержит мучений, но тот был непреклонен. Наконец его постригли в монахи под именем Антоний и отправили на Афон, чтобы выяснить мнение отцов.

Старцы ему посоветовали затвориться от окружающего мира, соблюдать строгий пост и постоянно молиться. Антоний последовал этому совету, сильно продвинувшись в духовном подвижничестве. Однажды он узнал историю серба Иоанна, которого 11 месяцев подвергали пыткам, стремление к мученичеству вновь им овладело.

Антоний отправился в Фессалонику, вошел в церковь, переделанную в мечеть, открыто стал молиться и креститься. Турки немедленно его схватили и избили. Местный наместник города приказал высечь святого и посадить в тюрьму без еды. Узнав через десять дней, что тот все еще жив, паша приказал обратить его в ислам. Антоний отверг религию Мухаммеда, связав ее с войной и насилием. Паша направил его к судье, но тот посчитал обвиняемого недостаточно виновным для вынесения смертного приговора.

Тогда паша предпринял еще одну попытку обратить его в христианство, а потерпев неудачу, приказал предать сожжению. Антоний спокойно отправился к месту казни, невзирая на предложения о помощи и спасении. Он плюнул в палачей, один из них ударил святого железной палкой по голове, а после его бросили в раскаленную печь.

Когда тело мученика сгорело дотла, турки развеяли его прах по ветру, чтобы христиане, даже сильно желая этого, не могли его собрать.

Среди святых немало женщин. В 1881 году в крестьянской семье в Тульской губернии появилась на свет Матрона Никонова. От рождения она была незрячей, у девочки не было глазных яблок.

С 8 лет Матрона имела глубокую веру, у нее появилась способность исцелять страждущих и предсказывать будущее. В 17-летнем возрасте у нее отнялись ноги.

После революции она с подругой отправилась в Москву. Принимала в день до 40 человек, давая им советы и исцеляя. Еще при жизни ее стали почитать монахи Троице-Сергиевой лавры. Вот почему Матрона стала святой.

Существует легенда, что она встречалась со Сталиным, после того как немцы появились под Москвой, и предсказала победу в Великой Отечественной войне. В каноническом житии святой эта встреча не описывается. Матрона умерла в 1952 году.

Вопрос о миссионерской открытости – это вопрос об отношении христиан к людям другой веры. В Священном Писании эта тема раскрывается через отношение Христа к самарянам.

Самаряне времен земной жизни Спасителя – это классическая секта внутри иудаизма. Они имели альтернативное место поклонения Богу – на горе Гаризим, а не в Иерусалиме, как иудеи. Они имели альтернативное духовенство. Они даже имели альтернативный список Пятикнижия Моисея – так называемое самарянское Пятикнижие, которое содержало до 6000 разночтений с еврейским масоретским текстом. Следовательно, вся система взаимоотношений Господа Иисуса Христа с самарянами – это и есть евангельское учение об отношениях к людям другой веры.

Как Иисус Христос общается с самарянами? Мы видим, как Он беседует у колодца с самарянкой (см.: Ин. 4: 7–27). Она задает вопрос: «Вы поклоняетесь Богу в Иерусалиме, мы на горе Гаризим. Кто правильнее поклоняется?» Отвечая на этот вопрос, Христос говорит: «Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев». То есть Господь наш не разделял убеждений самарян и отожествлял Себя с ветхозаветной Церковью, говоря: «Спасение от Иудеев». Но, в отличие от самих иудеев, Христос с самарянами разговаривает. А у иудеев было правило: они с самарянами не общались вообще. Иудеи очень брезгливо относились к людям других вер.

Евангелие показывает, что эти самаряне-сектанты были людьми с разными нравственными качествами. Есть, например, притча о добром самарянине (см.: Лк. 10: 25–37) – если перевести на современный язык название этой притчи, наверное, получится так: притча о добром сектанте. В этой притче мимо избитого человека пробежал ортодоксальный священник, пробежал мимо него левит – наверное, они были очень заняты своими делами. А вот самарянин, точнее – сектант, точнее – еретик, остановился, позаботился об этом человеке, перевязал его раны, возливая вино и елей, привез в гостиницу и расположил там, взяв на себя все издержки по его содержанию. Христос рассказывал эту притчу о добром самарянине, отвечая на вопрос: кто мой ближний? То есть получается, что иногда человек другой веры может оказаться ближним. Евангелие также показывает, что самаряне-сектанты были и более благодарны Богу. Когда Христос исцелил десять прокаженных, только один из них явился назад поблагодарить Христа – евангелист пишет даже с какой-то досадой, что это был самарянин (см. Лк. 17: 12–19).

Господь Иисус Христос так часто, так хорошо отзывался об этих людях, что противники Христа книжники-фарисеи говорили: «Ты Сам как самарянин».

Святитель Иоанн Златоуст: «Должно нечестивые догматы обличать, но людей нужно всячески щадить и молиться об их спасении»

А как святые отцы учили об отношении к людям другой веры, о пределах миссионерской открытости? Давайте посмотрим, что писал святитель Иоанн Златоуст. Он писал: «Еретические учения, не согласные с принятыми нами, должно проклинать и нечестивые догматы обличать, но людей нужно всячески щадить и молиться об их спасении». Также Златоуст в своем слове «О статуях», отвечая на недоумение некоторых православных, которые не хотели общаться с еретиками и говорили, что «у нас нет с ними ничего общего», произнес следующие слова: «И не говори мне таких бессердечных слов: “Что мне заботиться? У меня нет с ними ничего общего”. У нас нет ничего общего только с диаволом, со всеми же людьми мы имеем очень много общего. Они имеют одну и ту же с нами природу, населяют одну и ту же землю, питаются одной и той же пищей, имеют Одного и Того же Владыку, получили одни и те же законы, призываются к тому же самому добру, как и мы. Не будем поэтому говорить, что у нас нет с ними ничего общего, потому что это голос сатанинский, диавольское бесчеловечие. Не станем же говорить этого и покажем подобающую братьям заботливость. А я обещаю со всей уверенностью и ручаюсь всем вам, что если все вы захотите разделить между собою заботу о спасении обитающих в городе, то последний скоро исправится весь… Разделим между собою заботу о спасении наших братьев». Как видим, Златоуст называет заблудших еретиков братьями. «Достаточно одного человека, воспламененного ревностью, чтобы исправить весь народ. И когда на лицо не один, не два, не три, а такое множество могущих принять на себя заботу о нерадивых, то не по чему иному, как по нашей лишь беспечности, а отнюдь не по слабости многие погибают и падают духом. Не безрассудно ли на самом деле, что если мы увидим драку на площади, то бежим и мирим дерущихся. Да что я говорю: драку?! Если увидим, что упал осёл, то все спешим протянуть руку, чтобы поднять его на ноги, а о гибнущих братьях не заботимся. Хулящий святую веру (то есть еретик. – прот. О.С. ) тот же упавший осёл. Подойди же, подними его и словом, и делом, и кротостью, и силою – пусть разнообразно будет лекарство. Если мы устроим так свои дела, будем искать спасения и ближним, то вскоре станем желанными и любимыми для самих тех, кто получает исправление».

Вот в этих высказываниях Златоуста мы видим его принципиальную ненависть, неприятие еретических заблуждений и любовь к самим заблудившимся. И Христос, не разделяя вероубеждений самарян, общался с этими людьми и даже сообщал им благодать исцеления.

Святитель Феофан Затворник писал в письме, отвечая на некое недоумение по поводу сектантов: «Зачем он (то есть сектант. – прот. О.С. ) приходил к вам? Вы должны были помочь ему. Мне думается, что вы хорошо сделаете, если, встречаясь с теми лицами, будете ласково говорить с ними, как будто ничего не было. Можно сказать: “Я тогда немного вспылил, прошу извинить, но это не значит, что я одобряю поступок ваш…” О молоканах теперешних надо судить снисходительнее. Зачинщики всему виною, а эти с молоком матери всасывают ереси».

Мы должны не преследовать уклонившихся, а помогать им обрести духовную вменяемость

Братья и сестры, мы должны понять, что на территории нашей страны бо льшая часть сектантов, заблудившихся еретиков – это на 80–90% ранее крещенные в Православии люди, миропомазанные, которые были причастниками даже Святых Таин. Поэтому мы не должны воспринимать этих людей как чужих. Это овцы нашего стада. Когда Иисус Христос посылал апостолов на проповедь, он говорил: «Наипаче идите к погибшим овцам дома Израилева» (Мф. 10: 6). То есть миссию надо начинать со своих людей, которые по тем или иным причинам уклонились от истинной стези. Сейчас, к сожалению, миссия приобретает форму «контрмиссии», и некоторые придерживаются принципа такой тоталитарной теории, что с этими людьми надо бороться, организовывать судебные процессы и т.д. Но мы, православные христиане, имеем религиозное средство воздействия на этих людей, проповедуя положительные учения Церкви. Мы помогаем этим людям обрести духовную вменяемость.

И смотрите, братья и сестры: в определении Архиерейского Собора Русской Православной Церкви о псевдохристианских сектах, неоязычестве и оккультизме от декабря 1994 года говорится: «В то же время Архиерейский Собор призывает всех верных чад Русской Православной Церкви широко проповедовать Евангелие Господа нашего Иисуса Христа, создавать катехизические школы, разъяснять людям пагубность лжеучений, помогать тем, кто временно оступился, поддавшись пропаганде сектантских проповедников». «Однако, – уточняют отцы Собора, – противостояние ложным взглядам не должно сопровождаться нетерпимым отношением к самим носителям несовместимых с христианством учений… Мы призываем всех членов Церкви молиться о просвещении одержимых ложными учениями».

И мы, православные христиане, каждое утро молимся о заблудших еретиках, когда читаем молитву: «Отступившия от православныя веры и погибельными ересьми ослепленныя, светом Твоего познания просвети и Святей Твоей Апостольстей Соборней Церкви причти».

Вопрос: «Читая святых отцов, встречала места о вреде общения с некоторыми людьми. И в молитве из вечернего правила Иоанна Златоуста: «Господи, покрый мя от человек некоторых…» А в наставлениях святого Иоанна Лествечника читаю: «В отношении к людям не предавайтесь печали, не смущайтесь, не убегайте, но считайте себя за прах под ногами их. Без этого не сможете спастись и избежать вечной муки…» И возникло такое внутреннее противоречие: один святой говорит: «…не убегайте…», а другой советует сторониться».

Отвечает протоиерей Димитрий Смирнов:
«Все дело в контексте. Есть в Священном Писании такое выражение: «…будет он тебе, как язычник и мытарь…» Это значит – обходить за три версты. Есть другое выражение в Священном Писании: «…общения не избегайте…»
Это не противоречие. Речь идет о разных вещах и о разном состоянии самого человека.
Ну, например (это пример из сегодняшнего утра). К нам попал бездомный мальчик и сегодня утром выяснилось, что у него туберкулез. Мы его поместили в изолятор. Если дать ему возможность общаться с другими детьми в нашем детском доме – есть опасность заражения. Это же очевидно, что мальчика нужно в изолятор поместить. А сегодня будем его в стационар переводить для того, чтобы начать его лечить. Поэтому, если человек не имеет достаточного иммунитета, чтобы общаться с другими, некоторых людей ему надо избегать.
В то же время, это избегание должно быть не по вкусу, не по запаху (что тоже бывает), а должно быть по душевной пользе. Если человек оберегает свое благополучие и к людям относится по «чиновнически» («У нас обед! Приходите вчера!», «Ушла на базу!») – такая форма общения не христианская. А если человек настолько развращен, что общение с ним опасно именно для тебя – тогда нужно избегать. Совершенно понятно, что речь идет о важных вещах и не пересекаются».

«Не раз сталкивался с тем, что люди недоумевают: есть друзья детства, с которыми общаются уже более 20-ти лет, но жизненные пути разошлись. Один пришел в храм, другой пошел мирским путем. Интересы совершенно разные. И возникает вопрос: поддерживать ли такую дружбу? Потому что точек соприкосновения все меньше и меньше…»
Протоиерей Димитрий Смирнов:
«Тут только так: если есть ответ на один короткий вопрос – «Зачем?» Если есть ответ и этот ответ убедительный, то можно и продолжать. А если нет, то – нет».
Протоиерей Александр Березовский:
«Человек попал в дурную компанию и, в общем-то, общение с ним, наверное, не очень полезно. Но вытащить его из этой компании, не общаясь с ним, невозможно».
Протоиерей Димитрий Смирнов:
«Пожалуйста. Мы идем по Крымскому мосту, от метро к парку культуры им. Горького. И видим: там, внизу под мостом, человек тонет. Три варианта наших действий.
Первый: прыгнуть вниз. Сумеешь ли так войти в воду, чтобы не потерять сознание от удара? Не сумешь.
Тогда берешь второй вариант: если на мосту (раньше – висели, сейчас не знаю) есть спасательные круги – сможешь снять и бросить? Нет кругов или, допустим, не можешь снять.
Третий вариант: вызываешь подмогу.
Так же и здесь: если общение с этим человек для тебя «не заразно» духовно и ты сможешь это преодолеть, то можно. А если нет или ты все время со своими детьми и можешь туда приходить только с ними, а это опасно? То есть нужно просто рассудить.
Это как бежать за автобусом: если ты видишь, что не успеваешь, то нечего и бежать. И еще надо оценить: а насколько тебе важно сесть в этот автобус, а не подождать следующего?»