Беньямин нетаньяху. Биньямин Нетаньяху: биография, фото и интересные факты

Отрывок, характеризующий Нетаньяху, Биньямин

– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.

Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.

Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.

Биньямин Нетаньяху, также известный как Биби, - израильский политик и дипломат, дважды занимавший пост премьер-министра (в 1996-1999 годах и с 2009 г.). Также является членом Кнессета и председателем партии «Ликуд».

Биньямин Нетаньяху: биография

Родился 21.10.1949 в Тель-Авиве, Израиль, в семье историка Бенциона Нетаньяху и Цили Сегаль. Рос и учился в Иерусалиме. Биньямин Нетаньяху в молодости вместе с семьей переехал в США, в пригород Филадельфии Челтнем. Здесь он учился и окончил среднюю школу.

Поступив на службу в израильскую армию в 1967 году, Биньямин Нетаньяху (фото приведено далее в статье) стал солдатом элитного отряда специального назначения «Сайерет Маткал» и в 1972 году был в составе команды, участвовавшей в освобождении захваченного самолета в аэропорту Тель-Авива. Позже он поступил в Массачусетский технологический институт (закончил в 1976 г.), но взял академический отпуск, чтобы в 1973 г. сражаться в войне Судного дня. После гибели брата Йонатана во время успешного рейда в Энтеббе в 1976 году Бенджамин основал институт его имени, который финансировал конференции по борьбе с терроризмом.

Нетаньяху работал в посольствах, пока в 1988 году не был избран в израильский парламент Кнессет от партии «Ликуд». Он был заместителем министра иностранных дел (1988-1991), а затем заместителем министра в коалиционном кабинете премьер-министра Ицхака Рабина (1991-1992). В 1993 г. он легко выиграл выборы как лидер партии «Ликуд», сменив на этом посту Ицхака Шамира. Нетаньяху получил известность благодаря своей оппозиции мирным соглашениям 1993 г. с Организацией освобождения Палестины, результатом которых был уход Израиля из Сектора Газа и Западного берега.

Победа 1996 г.

Электоральная поддержка правящей Рабочей партии на выборах 1996 года после убийства Рабина в ноябре 1995 года и серии взрывов террористов-смертников в начале 1996 г. снизилась. На первых прямых выборах 29.05.1996 Нетаньяху с перевесом около 1 % голосов победил Шимона Переса. Сформировав правительство, он стал самым молодым премьером Израиля.

Во время пребывания Нетаньяху на этом посту в стране происходили беспорядки. Вскоре после его вступления в должность ухудшились отношения с Сирией, а решение в сентябре 1996 г. открыть древний туннель возле мечети Аль-Акса возмутило палестинцев и вызвало ожесточенные бои. Тогда Нетаньяху изменил свое отношение к мирным соглашениям 1993 г. и в 1997-м согласился вывести войска из большей части города Хеврона на Западном берегу.

Давление со стороны коалиции, однако, вынудило премьера объявить о своем намерении создать новые еврейские поселения на земле, которую палестинцы считали своей. Он также существенно сократил количество земли, которая должна была быть передана палестинцам во время следующего этапа вывода израильских войск с Западного берега. Начались бурные протесты, в том числе серии взрывов.

В 1998 г. Нетаньяху и лидер палестинцев Ясир Арафат приняли участие в мирных переговорах, которые привели к Меморандуму Уай-Ривер, условия которого включали отведение 40 % Западного берега под контроль палестинцев. Соглашению противились правые группировки в Израиле, и несколько фракций вышли из коалиции. В 1998 г. Кнессет распустил правительство, и новые выборы были назначены на май 1999 года.

Скандалы в правительстве

Кампания переизбрания Нетаньяху был затруднена разобщенностью правого крыла, а также ростом недовольства избирателей непоследовательностью политики мира и его часто противоречивым стилем. Кроме того, в его администрации разразилась серия скандалов, которые в т. ч. касались назначения в 1997 году Рони Бар-Она, партийного функционера «Ликуд», генеральным прокурором. После того как прозвучали обвинения в том, что Бар-Он хотел устроить сделку с правосудием для союзника Нетаньяху, обвиненного в мошенничестве и взяточничестве, в Кнессете был проголосован ряд вотумов недоверия. Так как основная политическая поддержка премьер-министра была подорвана, на выборах 1999 года его легко победил Эхуд Барак, лидер партии «Авода».

В тени Шарона

В 1999 г. Нетаньяху на посту главы партии сменил Ариэль Шарон, но он остался популярен. Когда в 2001 году были назначены досрочные выборы, Биньямин покинул свое кресло в Кнессете и, следовательно, не имел права баллотироваться на пост премьер-министра. Нетаньяху предпринял неудавшуюся попытку сместить Шарона. В правительстве последнего он занимал пост министра иностранных дел (2002-2003) и министра финансов (2003-2005).

В 2005 г. Шарон покинул «Ликуд» и сформировал центристскую «Кадиму». Впоследствии Нетаньяху был избран лидером партии, но премьер-министром после выборов в Кнессет 2006 г., когда «Ликуд» получил лишь 12 мест, а «Кадима» - 29, не стал.

Победа 2009 г.

На выборах в феврале 2009 г. «Ликуд» получил уже 27 мест, уступив одно «Кадиме», возглавляемой Ципи Ливни. Из-за близких и неопределенных результатов, однако, не сразу стало понятно, кому будет предложено сформировать коалиционное правительство. В ходе переговоров в последующие дни Нетаньяху заручился поддержкой НДИ (15 мандатов), ШАС (11 мандатов), а также ряда более мелких партий и попросил президента Израиля сформировать правительство, которое было приведено к присяге 31 марта 2009 года.

Жесткая линия

В июне 2009 г. Биньямин Нетаньяху впервые высказался в поддержку независимого палестинского государства при условии, что оно будет демилитаризованным и официально признает Израиль еврейским. Эти условия были быстро отклонены палестинскими лидерами. Краткий раунд переговоров в 2010 г. сорвался, когда 10-месячный мораторий на создание поселений на Западном берегу истек, и Израиль отказался продлить его. Мирный процесс оставался в тупике всю оставшуюся часть срока премьера.

Биньямин Нетаньяху также проводил жесткую линию во внешней политике, лоббируя международное сообщество принять более решительные меры против иранской программы по созданию ядерного оружия, которую он назвал самой большой угрозой для безопасности Израиля и всего мира.

Он также выразил пессимистические взгляды относительно ряда народных восстаний и революций в арабском мире в 2011 году, названные «арабской весной», предсказывая, что новые лидеры будут более враждебны к еврейскому государству, чем их предшественники.

Внутренняя политика

Внутри страны Биньямин Нетаньяху столкнулся с растущим недовольством среднего класса и молодежи состоянием экономики. Летом 2011 г. уличные протесты распространились по всему Израилю против социального и экономического неравенства с призывами увеличить господдержку транспорта, образования, дошкольных учреждений, жилищных условий и др.

Выборы в январе 2013 г. вернули Нетаньяху пост премьер-министра, но во главе коалиции, которая была ближе к политическому центру, чем предыдущая. Возникла новая левоцентристская партия «Йеш Атид», которая выступала за решение социально-экономических проблем среднего класса. Между тем, объединенный список «Ликуда» и НДИ набрал наибольшее количество мест в Кнессете в 2013 году, но ожиданий не оправдал. После нескольких недель переговоров Нетаньяху удалось заключить соглашение с «Йеш Атид» и некоторыми мелкими партиями.

Решительное противостояние

В июле 2014 г. премьер Израиля Биньямин Нетаньяху приказал начать масштабную военную операцию в Секторе Газа в ответ на ракетный обстрел страны. В конце 50-дневной кампании Нетаньяху заявил, что цель нанести значительный урон возможностям боевиков производить ракетные обстрелы была достигнута. На международном уровне, однако, операция подверглась критике за большое число жертв среди палестинцев. К концу 2014 г. возникли серьезные разногласия внутри правящей коалиции по бюджету и спорному законопроекту, определявшему Израиль как еврейское государство. В декабре Нетаньяху вывел Лапида и Ливни из кабинета, что вызвало назначение досрочных выборов на март 2015 г.

В отношениях между Нетаньяху и Бараком Обамой возникла новая напряженность — уже по поводу переговоров с палестинцами— в 2014 году, когда Нетаньяху стал критиковать политику администрации президента США в отношении Ирана, направленную на урегулирование ядерной проблемы в рамках международных переговоров. Нетаньяху утверждал, что любой компромисс в конечном итоге приведет Иран к созданию ядерного оружия и что санкции против Ирана должны быть сохранены.

Победа 2015 г.

В январе 2015-го с приближением выборов премьер министр Израиля Биньямин Нетаньяху согласился выступить в Конгрессе США на тему Ирана, что он и сделал 3 марта. Приглашение стало источником противоречий, потому что оно было сделано спикером Палаты представителей без предварительного уведомления Белого дома и потому, что Нетаньяху мог выступить с критикой администрации Обамы. Прозвучали обвинения, что открыто присоединившись к лагерю противников действующего президента, Нетаньяху подверг опасности двухпартийную поддержку Соединенными Штатами Израиля.

С приближением 17 марта аналитики прогнозировали борьбу между «Ликудом» и «Сионистским союзом», левоцентристским альянсом партий «Авода» и «Ха-Тнуа». Когда результаты были объявлены, стало ясно, что Нетаньяху и его партия одержали решительную победу, заняв большинство мест в Кнессете - 30. «Сионистский союз» получил только 24.

Биньямин Нетаньяху (ивр. בנימין נתניהו‎, родился 21 октября 1949, Тель-Авив) - государственный и политический деятель Израиля. Лидер партии Ликуд (1993 - 1999 и с 2005), премьер-министр Израиля (1996-1999), (2009 -).

Биография

Биньямин (Биби) Нетаньяху родился в семье крупного историка и личного секретаря Зеэва Жаботинского Бен-Циона Нетаньяху (Миликовского), сына выходцев из Литвы и Цили Нетаньяху (Сегаль). Биньямин является их вторым сыном. У Биньямина в семье было два брата. Старший, Йонатан (Йони) Нетаньяху, погиб в ходе операции по освобождению израильских заложников в Энтеббе. Младший брат д-р Идо Нетаньяху - радиолог и писатель.

Учился в МТИ (Массачусетс) и Гарварде (архитектура - 1-я степень; экономика, управление бизнесом - 2-я степень).

В армию был призван в 1967 году. Служил в элитном диверсионно-разведывательном подразделении при Генеральном штабе Сайерет Маткаль. Участвовал в нескольких сверхсекретных боевых операциях на территории вражеских стран, дважды ранен.

Статьи на политические темы, написанные Б. Нетаньяху, печатались в таких изданиях как «Нью-Йорк Таймс», «Вашингтон Пост», «Лос-Анджелес Таймс», «Ле Монд», еженедельники «Тайм» и многих других.

Автор нескольких книг на политические темы. Основатель Международного института по проблемам террора («Институт Йонатан»). Генеральный консул Израиля в США (1982-1984), посол в ООН (1984-1988). Заместитель министра иностранных дел (1988-90), заместитель министра в Министерстве Главы правительства (1990-1992), лидер «Ликуда» и глава оппозиции (1993). В 1996 г. на первых прямых выборах главы правительства избран премьер-министром Израиля.

Премьер-министр

Составил новую формулу взаимоотношений с палестинцами - взаимное выполнение обязательств и прекращение сотрудничества при нарушении этого принципа. Заключил с палестинцами соглашение о Хевроне 11 ноября 1997 г., в рамках которого передал им большую часть(80 %) города. В 1998 при посредничестве президента США Билла Клинтона заключил с Ясиром Арафатом соглашения Вай Плантейшн (Wye Plantation Agreement), согласно которым палестинцы получили 13 % территорий Иудеи и Самарии (зона А), в том числе районы, прилегающие к палестинским городам и районы с массивным палестинским населением. Открыл в 1996 г. туннель Хасмонеев, что привело к серии столкновений с палестинцами. Поддерживал рыночную экономику и свободное предпринимательство, в рамках этой политики начал изменение системы налогообложения населения и перераспределение государственных пособий. Эту политику продолжил в свою бытность министром финансов в правительстве Шарона. В его каденцию усилились экономические и межобщинные противоречия. В 1999 проиграл досрочные выборы Эхуду Бараку и объявил о своем уходе из политики.

По итогам выборов 10 февраля 2009 года партия «Ликуд» получила 27 мандатов, в результате чего президент Израиля Шимон Перес поручил именно её лидеру Нетаньяху формирование нового правительства. Таким образом, Биньямин Нетаньяху стал премьер-министром страны во второй раз.

После отставки

Первое время активно читал лекции в американских университетах, но не оставлял политику, активно высказываясь при спорных шагах его наследника на посту премьер-министра, реагируя с позиций «обеспокоенного гражданина». В 2001 г. отказался от участия в прямых выборах премьер-министра из-за отказа Кнессета самораспуситься. Объявил о своем возвращении в политику накануне выборов 2003, но проиграл Ариэлю Шарону в выборах главы Ликуда. Шарон назначил Нетаньяху министром иностранных дел в 2002, а затем после выборов в 2003 - министром финансов. Нетаньяху на этой должности продолжил свои экономические реформы, вызвавшие неприятие среди многих слоев населения, не осознававших, что экономические реформы не могут иметь сиюминутного эффекта, и опасавшихся «капитализации» во многом социалистической экономики Израиля. Вместе с тем, данные реформы имели большое значение для банковской системы страны и привели к росту ВВП. В августе 2005 накануне начала выполнения плана размежевания Нетаньяху в знак протеста ушел из правительства и стал во главе внутрипартийной оппозиции. В сентябре 2005 г. Шарон с группой сторонников выходит из Ликуда и создает новую партию «Кадима». На выборах лидера Ликуда в ноябре Нетаньяху легко одерживает победу и становится заново лидером партии и кандидатом на пост премьер-министра от нее. В марте 2006 года партия Ликуд получает всего 12 мест на выборах в парламент и отказывается вступать в коалицию Эхуда Ольмерта. После формирования правительства Нетаньяху стал лидером оппозиции. По опросам общественного мнения после второй ливанской войны пользовался наиболее высоким рейтингом как кандидат на пост премьер-министра. В рамках своей должности Нетаньяху выступал по всем основным вопросам на повестке дня и на основных общественных форумах.

Выборы 2009 года

На парламентских выборах 10 февраля 2009 года партия Ликуд, возглавляемая Нетаньяху заняла 2-е место после Кадимы, получив 27 мест в парламенте. Однако, учитывая, что Кадима получила всего на 1 место больше, а дееспособную коалицию Кадиме создать не удалось, президент Израиля Шимон Перес 20 февраля поручил Нетаньяху сформировать правительство.

Семейное положение

Женат в третий раз. Дочь Ноа от первого брака с Михаль Герен, сыновья Яир и Авнер от третьего с Сарой Бен-Арци.

"Место под солнцем"

"Как демократии могут бороться с терроризмом"

Дата рождения Биньямина Нетаньяху — 21 октября 1949 г ., местом рождения является Тель-Авив.

Отца звали Бенцион, ранее он носил фамилию Милейковский, и происходил из семьи, имеющей литовские корни. Он был профессором, имел историческое образование, являлся секретарем Зеэва Жаботинского, основателя движения сионистов-ревизионистов и известного писателя. Годы жизни Бенциона Нетаньяху — 1910-2012 гг.

Мать, Циля, ранее имела фамилию Сегаль, родилась в Палестине , годы ее жизни — 1912-2000 гг. У Биньямина два брата. Старший Йонатан — подполковник армии Израиля, является национальным героем.

Он принял геройскую смерть в возрасте 30 лет при проведении вооруженной операции по освобождению заложников, это произошло в 1976 г.

Идо, младший из троих братьев, родился в 1952 г, является известным писателем и драматургом, и кроме того, работает врачом-рентгенологом.

Отец Биньямина занимался преподаванием, и в течение нескольких лет работал в США. Семья жила вместе с ним, и поэтому Биньямин закончил среднюю школу не в Израиле, а в США.

Получив среднее образование, Нетаньяху возвратился в Израиль, и в 1967 г. начался период его службы в израильской армии, продолжавшийся до 1972 года. За эти годы на долю Биньямина выпало немало испытаний, он получил два боевых ранения. Проявленная доблесть, участие во многих разведовательных и боевых операциях позволили Биньямину получить звание капитана.

Высшее образование (бакалавр архитектуры) Нетаньяху получил в Соединенных Штатах, в Массачусетсе. Период обучения (1972-1977) был прерван в 1973 г., когда Нетаньяху покинул США для того, чтобы участвовать в боевых действиях в четвертой арабо-израильской войне. За проявленное мужество ему было присвоено очередное армейское звание — майора.

Нетаньяху возвратился на родину в 1977 году. С этого периода начинается его политическая карьера, он явился основателем Института антитеррора им.Й.Нетаньяху. Он активно участвует в организации и проведении конференций международного масштаба , касающихся антитеррористической деятельности, завязываются первые политически важные знакомства и связи.

В 1982 г. Нетаньяху получил первое свое назначение на весьма значимую должность заместителя посла Израиля в США. В следующем году он участвовал в важнейших переговорах с США в составе официальной делегации Израиля.

Очередной ступенью в карьере явилось назначение в 1984 г. послом Израиля в ООН . Работа в данной должности обогатила бесценным опытом в сфере международной политики, и была крайне полезна в дальнейшем.

Через четыре года Нетаньяху возвратился на родину, и полученный опыт позволил занять пост заместителя министра в министерстве иностранных дел, на котором он находился до 1990 г, затем два года посвятил работе в Министерстве Главы правительства.

Годы с 1996 по 1999 г. стали знаковыми в деятельности Нетаньяху. В этот период он занимал пост премьер-министра Государства Израиль . На эту должность его привели первые за всю историю этого государства прямые выборы. Конкурентом Нетаньяху в предвыборной борьбе был Шимон Перес .

Нетаньяху стал знаменит еще и тем, что он оказался самым молодым премьер-министром Израиля. Возглавляемая им партия Ликуд не смогла получить правящее большинство, и Нетаньяху пришлось образовать Кнессет из представителей разных партий — Гешер, ШАС, Ликуд, МАФДАЛ и ряда других.

Занимая должность премьер-министра, Нетаньяху деятельно продолжал антитеррористическую деятельность и мирное урегулирование отношений с Палестиной. Во внутренней политике активно поддерживалось предпринимательство и либерализация рынка.

В 1999 году, потерпев неудачу в процессе досрочных выборов, Нетаньяху оставил пост премьер-министра и временно удалился с политической арены. Несколько лет он читал лекции, трудился как бизнес-консультант.

Нетаньяху возвратился к активной деятельности в 2002 год у, и продолжил свою карьеру, получив назначение в уже знакомой ему сфере — в министерство иностранных дел, на должность министра, а с 2003 г. стал министром финансов. Начиная с 2006 г., в течение трех лет, он занимал знакомую ему прежде должность лидера оппозиции в Кнессете.

В 2009 году Нетаньяху вновь занял тот же пост, который успешно занимал в 1996-99 г.г., и второй раз стал премьер-министром Израиля.

Вероисповедание Нетаньяху — иудаизм . Он женат, сейчас находится в третьем браке, является отцом троих детей, у него одна дочь (Ноа), и двое сыновей (Явир и Авнер). Супруга Нетаньяху — дочь знаменитого израильского педагога, ее зовут Сара Бен-Арци.

Биньямин Нетаньяху известен также как автор множества книг и статей на тему политики. Его статьи можно встретить в периодике разных стран — «Ле Монд», «Таймс», «Лос Анджелес Таймс» и множестве других изданий.