Основные этапы спора иосифлян и нестяжателей. Кто такие иосифляне и нестяжатели: в чем суть их борьбы
Наряду с боярскими "послужильцами" и казаками, стремившимися к богатству, победам, успехам, были в Москве XVI в. и те, чья пассионарность предполагала стремление к идеалу знания, к борьбе за свои убеждения. Им ни в холопы, ни на границу пути не было. По условиям времени вся мысль в XVI в. была мыслью церковной. Вопросы веры имели огромное значение, ибо форма исповедания отождествлялась с определенным поведением, определенной идеологической программой и легко переходила в политику и в быт. Именно вопросы свободы совести определили третье направление приложения сил русских пассионариев.
Чтобы разобраться в последующих событиях, нам придется вернуться назад и вспомнить о явлении негативных мироощущений. Внедрение учений, имевших их в своей основе, вызвало одинаковый отрицательный результат и в католической Франции, где начались альбигойские войны, и в православной Болгарии, где крупный болгарский этнос ослабел и был разгромлен и подчинен Византии. Точно такой же отрицательный результат пропаганда негативной идеологии имела в мусульманском мире, поскольку карматские и исмаилитские движения сопровождались массовыми убийствами, произволом и всяческими безобразиями.
В Россию негативные мироощущения проникли в конце XV в. под видом ереси "жидовствующих". Генетическая связь ее с иудаизмом весьма сомнительна, но важно другое. Церковные иерархи XV-XVI вв. были людьми достаточно тонко чувствующими и широко образованными, чтобы понять потенциальную опасность подобных ересей для будущего страны. К сожалению, во мнениях о способах устранения еретиков единства среди деятелей церкви не было. Это расхождение и стало поводом для борьбы за свои убеждения для всех, кто к этой борьбе стремился, для кого она была потребностью. Развитие событий приобрело трагическую окраску после смерти Ивана III (Иван III тяжело заболел около 1500 г., и пять последних лет его царствования фактическим правителем страны был его сын от второй жены, Софьи Палеолог, - Василий Иванович).
Представителями одного из церковных направлений были нестяжатели - сторонники заволжского старца Нила Сорского и его последователя Вассиана Патрикеева. Нестяжатели категорически отрицали возможность умерщвления еретиков, ссылаясь на то, что "Бог хочет не смерти грешника, но его раскаяния" и потому долг Церкви - увещевать заблуждающихся. По мнению нестяжателей, тех, кто упорствует в ереси, следовало изолировать и даже высылать за границу, но нельзя насиловать совесть человеческую угрозой смерти. Оппонентами нестяжателей в споре о ереси стали сторонники Иосифа Волоцкого - иосифляне. Они настаивали на крутых мерах по искоренению ереси вплоть до применения западноевропейского опыта аутодафе - сожжения на костре.
Победа в этом споре осталась за Иосифом Волоцким. В 1504 г. совместным решением Ивана III, фактического правителя страны - Василия - и собора епископов еретики были обречены на смерть. В Москве и в Новгороде запылали костры. Были сожжены многие вольнодумцы и крупные государственные чиновники, поддерживавшие ересь. Невестка великого князя Елена Волошанка и его внук Дмитрий были посажены в тюрьму, где они и умерли.
Карта. Рост русского государства в XVI веке
Карта. Поход на Казань в 1552 г.
Но не только проблема борьбы с еретиками разделила иосифлян и нестяжателей. По-разному относились они и к судьбе имущества церкви. Дело в том, что у Василия III не хватало земель для раздачи за службу многочисленным дворянам, и великий князь сильно нуждался в средствах. Зная это, нестяжатели предложили князю взять все имущество церкви в казну, оплатить таким образом службу дворян и укрепить границы Руси. Причем взамен они потребовали права свободно высказывать свое мнение в соответствии с собственной совестью. Иосифляне, со своей стороны, готовы были поддерживать великого князя Василия III, но лишь при том условии, что он оставит церкви все ее имущество: богатое убранство храмов, прекрасные библиотеки, цветущие хозяйства монастырей.
И в этот поистине критический момент решающими оказались семейные обстоятельства великого князя. Первой женой Василия III была Соломония Сабурова. Брак оказался бездетным, и под этим предлогом Василий III развелся с Сабуровой. Соломония негодовала, но великий князь был непреклонен. Затем он женился на красавице Елене Глинской.
Род Глинских стоит того, чтобы рассказать о нем подробнее. Основателем рода Глинских был "казак Мамай", то есть потомок самого Мамая, которого русские разбили на Куликовом поле. Где-то на Волыни этот потомок грозного темника принял православие. Сделав по случаю хорошую карьеру, он стал князем Глинским, равным по значению Рюриковичам и Гедиминовичам и служил в этом качестве литовским князьям, не поладив с литовцами, его потомок Василий Львович Глинский в 1508 г переехал в Москву, где его приняли с распростертыми объятиями. Дочерью этого литовского аристократа и была Елена Глинская. От нее Василий III имел двух сыновей. Правда, злые языки говорили, что истинным виновником отцовства был молодой и красивый воевода сторожевого полка - князь Овчина-Телепнев-Оболенский.
В вопрос о разводе с Сабуровой, естественно, вмешалась Церковь, потому что, по христианским законам, бросать женщину без ее вины нельзя. Глава нестяжателей Вассиан Патрикеев смело осудил ничем, с религиозной точки зрения, не мотивированный развод. Великий князь, понятное дело, мнением Вассиана Патрикеева доволен не был.
За первым конфликтом с нестяжателями последовал второй. Василий вызвал к себе в Москву для переговоров независимых черниговских князей Шемячичей - потомок Дмитрия Шемяки. Они получили охранную грамоту, приехали и были вероломно посажены в тюрьму. И снова Вассиан Патрикеев осудил поступок великого князя как нарушение честного слова, недостойное христианина. На этот раз терпение Василия иссякло. Вассиан Патрикеев был отправлен в иосифлянский монастырь на строгое послушание и там через некоторое время умер. Иосифляне победили.
Идейная борьба конца XV — начала XVI века выразилась не только в ересях, она также затронула и официальную православную церковь, которая была вынуждена реагировать на указанные выше явления. Часть духовенства стала на путь ужесточения позиций по отношению к ересям и расширения церковной власти в противовес светской. Вокруг новгородского архиепископа Геннадия уже в конце XV века группировались воинствующие церковники, которые настроились на беспощадную борьбу с ересью по примеру «шпанского» (испанского) короля. В кружке Геннадия развивались идеи о превосходстве церковной власти над светской и о незыблемости монастырского землевладения. В «Повести о белом клобуке» говорилось, что белый клобук (символ власти новгородского архиепископа) попал в Новгород из Рима, а этот клобук «честнее» царского венца, т.е. царская власть должна подчиниться церковной.
Учеником и последователем Геннадия был игумен Волоколамского (Волоцкого) монастыря Иосиф Санин (Волоцкий). Его основной труд «Книга на еретиков», получившая в XVII веке название «Просветитель», и другие публицистические сочинения посвящены критике воззрений новгородских и московских еретиков, обоснованию положений воинствующих церковников (в особенности защите монастырского землевладения). В последние годы своей жизни волоцкий игумен попытался упрочить союз воинствующих церковников с великокняжеским правительством. Путем установления строжайшей дисциплины в монастырях, поднятия внешнего благочестия и подавления всякого вольнодумия Иосиф Волоцкий и его последователи (иосифляне) стремились поднять пошатнувшийся авторитет церкви.
К таким взглядам на царскую власть Иосиф пришел не сразу. Вначале иосифляне поддерживали удельно княжескую оппозицию и выступали против великокняжеской власти, стремившейся к секуляризации церковных земель. На соборе 1503 года они выступили против проекта ликвидации монастырского землевладения, который выдвигали нестяжатели (о них речь пойдет ниже), поддержанные Иваном III. Нуждаясь в помощи сильной церковной организации для борьбы с еретическими движениями, Иван III уступил в этом вопросе: «стяжательские» требования иосифлян были удовлетворены. Взамен Иван III заручился поддержкой со стороны церкви.
На соборе 1504 года иосифляне добились осуждения еретиков и расправы над ними. С этого момента иосифляне поддержали идею о божественном происхождении царской власти, выдвинутой их идейным вождем Иосифом Волоцким.
Иосифлянин Филофей, старец одного из псковских монастырей, в годы правления Василия III развил идею об исторической преемственности власти московских государей от византийских императоров. Эта теория («Москва — третий Рим») сыграла важную роль в формировании официальной идеологии русского самодержавия. Согласно этой теории, в мире существует вечное по своей духовной сущности государство — Рим; земные его очертания могут меняться и могут носить разные названия. Рим — это наиболее могущественное государство мира. Первый Рим — это древняя Римская империя, которая со временем закоснела в грехах и по Божьему помыслу была уничтожена варварами. Второй Рим — его преемница Византийская империя. Ее грех — заключение с католиками Флорентийской унии 1439 года, после чего Божьим наказанием стал захват ее турками. После этого третьим Римом как единственным крупным оплотом православия стала Москва, которая является столицей не только могущественного государства, но и оплотом духа и нравственности — «земной опорой небесных добродетелей», которая должна стоять вечно. Как писал Филофей, «два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не бывать». Теория «Москва — третий Рим», несмотря на ее определенную оригинальность и завершенность, не является уникальным явлением. Например, похожая теория была у захвативших Константинополь турок, они также называли свою страну Римом (Румом), а самих себя — румийцами. Это название использовали и их восточные соседи.
Из среды иосифлян вышли многие высшие церковные иерархи XVI века: митрополит Даниил, ростовский архиепископ Вассиан (брат Иосифа Волоцкого), епископы Савва Слепушкин, Вассиан Топорков (племянник Иосифа Волоцкого), Акакий, Савва Черный и др. Близко примыкал к иосифлянам митрополит Макарий. Как внутрицерковное движение иосифлянство просуществовало до XVII века.
Иные по сравнению с иосифлянами пути церковной реформы предлагал Нил Сорский, выходец из дьяческой семьи Майковых. Побывав в молодости на Афоне в Греции, Нил обосновался на реке Соре в Заволжье (отсюда его последователей иногда называют «заволжскими старцами»), где начал проповедовать свое учение. Взгляды Нила Сорского формировались под сильным влиянием средневековых мистиков, он отрицательно относился к внешнему благочестию и настаивал на необходимости аскетизма и нравственного самосовершенствования. В отличие от иосифлян, преданных каждой букве церковной литературы, Нил Сорский требовал критического подхода к церковным писаниям. Его последователи возражали против иосифлянских жестокостей по отношению к еретикам, а заволжские скиты часто становились очагами ересей. Учение Нила Сорского было использовано идеологами боярства и прежде всего Вассианом Патрикеевым, который отстаивал мысль о необходимости секуляризации недвижимого имущества церкви.
Открытое столкновение Иосифа Волоцкого и Нила Сорского произошло на церковном соборе 1503 года, на котором Нил Сорский, поддержанный Иваном III, поставил вопрос о секуляризации церковных владений (отсюда последователей Нила называют нестяжателями). Иосифлянское большинство собора решительно отвергло предложение о ликвидации монастырского землевладения. Иван III, как уже сказано, стал в этом споре на сторону иосифлян.
Борьба иосифлян и нестяжателей продолжалась. На церковном соборе 1531 года полемика завершилась осуждением учения нестяжателей.
Максим Грек и Нестяжатели
Годы правления Василия III (1505 — 1533) были временем дальнейшего укрепления великокняжеской власти. Решительной борьбе с вельможным боярством предшествовал период, когда Василий III пытался в своей секуляризационной политике опереться на нестяжателей и увеличить свой домен. Он приблизил к себе Вассиана Патрикеева. Специальным уложением было запрещено жителям ряда районов Русского государства, а также потомкам ярославских, суздальских и стародубских князей продавать и давать на «помин души» свои вотчины в монастыри без ведома великого князя. В 1511 году митрополитом стал близкий к нестяжателям Вар-лаам, который для исправления богослужебных книг вызвал с Афона ученого монаха Максима Грека (гуманист-грек Михаил Триволис), в свое время находившегося под влиянием Савонаролы.
На Руси Максим Грек стал видным публицистом, воспринявшим нестяжательские идеи Вассиана Патрикеева. Однако сближение Василия III с нестяжателями оказалось кратковременным, ибо оказалось в противоречии с основной линией великокняжеской власти, направленной на ограничение боярского своеволия. Нестяжатели и их союзники — бояре — не склонны были поддерживать самодержавные устремления московских государей. В 1522 году вместо Варлаама, попавшего в опалу, митрополитом московским стал ученик Иосифа Волопкого, глава иосифлян Даниил, горячий сторонник укрепления великокняжеской самодержавной власти. В 1525 году правительство раскрыло заговор, во главе которого стоял один из придворных деятелей — Берсень-Беклемишев. Он выступал в защиту привилегий феодальной знати и возмущался тем, что «государь наш запершись самтрете у постели всякие дела делает», с боярами, как прежде, не советуясь. Берсень-Беклемишев был казнен, началось преследование нестяжателей. В 1525 и 1531 годах дважды подвергался осуждению Максим Грек, которого заточили в монастырь. В 1531 году после судебного разбирательства попал в заточение и Вассиан Патрикеев, вскоре после этого скончавшийся.
До определенного момента на Руси практически не было серьезных конфликтов и расправ на религиозной почве. В то время, как на католическом Западе распространялась печально известная Святая Инквизиция , а страны вроде Чехии или Франции были раздираемы религиозными войнами между разными течениями латинян и протестантов, в Московской Руси безраздельно властвовало православие. Догматы Православной Церкви казались незыблемыми, однако к концу XV века и у нас произошел раздор по поводу ряда касающихся внутрицерковной жизни вопросов, который вскоре обернулся большой кровью.
Аргументы сторон
В XV-XVI веках в церковной среде произошел конфликт из-за собственности монастырей, вследствие чего православные разделились на два непримиримых лагеря :
- нестяжателей
- иосифлян.
К нестяжателям относятся монахи-последователи лидера учения святого старца Нила Сорского
, выступавшие против того, чтобы Церковь обладала каким-либо имуществом. При монашеском постриге инок дает обет нестяжания, подразумевающий абсолютный отказ от имущества и жизнь в уповании на Божью волю, и потому наличие земель у монастырей нестяжатели считали нарушением монашеских обетов.
К князю же ученики Нила Сорского относились с уважением, почитая его справедливым, мудрым и потому достойным лично распоряжаться церковным имуществом. Поэтому земля и здания, принадлежавшие Церкви, должны были быть, по их мнению, переданы в руки государства, дабы оно могло укрепить свои границы и выплатить дворянам деньги за службу.
Взамен же нестяжатели желали получить у правительства возможность свободно высказываться по различным вопросам, связанным с религией. Монахи же должны были, оставшись без имущества, полностью оставить все мирские дела и заниматься только «умным деланием», т.е. молитвой. Добывать себе пропитание позволялось исключительно своим трудом или подаяниями . При этом сами монахи должны были давать милостыню любому, кто бы их ни попросил.
В свою очередь, сторонники основателя Иосифо-Волоколамского монастыря, преподобного Иосифа Волоцкого, названные иосифлянами по имени своего предводителя, считали, что церковь должна обладать всем своим имуществом , в том числе библиотеками, хозяйствами, церковной утварью. Это было необходимо для того, чтобы Церковь впоследствии могла вести следующую деятельность :
- осуществлять миссионерские задачи,
- творить милостыню,
- поддерживать бедных людей,
- снабжать народ продовольствием в неурожайные годы.
К правителю же иосифляне относились как к наместнику Бога на земле и потому считали, что ответственность перед народом он должен сочетать с ответственностью перед Церковью.
Еще одним моментом, в котором расходились мнения нестяжателей и иосифлян, был вопрос об исправлении сторонников еретических учений. На Руси в ту эпоху широко распространилась т.н. «ересь жидовствующих», и православные пастыри должны были придумать, как обеспечить в христианском мире воцарение каноничной формы исповедания. Иосиф Волоцкий полагал, что необходимо вести борьбу с ересью путем физического воздействия на еретиков вплоть до сожжения заживо на кострах
.
В свою очередь, Нил Сорский считал, что Бог ждет не смерти грешника, но его раскаяния, и потому отрицал возможность применения смертной казни против еретиков, проявляя христианское милосердие. Тех же, кто упорно не желал оставить ересь, старец предлагал изолировать от общества или выслать заграницу, но не лишать их жизни .
Развитие и усугубление конфликта
Роль княжеской власти в споре
Учитывая огромное влияние христианства на политику европейских государств, в том числе и Московской Руси XV-XVI веков, неудивительно, что эти споры стали занимать умы высоких государственных мужей. Невеликая по площади Московская Русь не могла обеспечить всех дворян достойными земельными наделами, и потому глава княжества Иван III поначалу склонялся на сторону готовых предоставить для этого церковные земли нестяжателей. Википедия сообщает, что по мере того, как обличалось всё больше чиновников и дьяков, приверженных ереси жидовствующих, симпатии князя по отношению к иосифлянам возросли. Тем не менее, почти до последних дней своей жизни, Василий Иванович изъявлял желание получить церковное имущество в госсобственность .
Формально борьба нестяжателей и иосифлян не имела негативных последствий для Церкви. Оба движения находились в евхаристическом общении и единении, фактов неприязни между Иосифом Волоцким и Нилом Сорским обнаружено не было. Противостояние двух церковных групп резко обозначилось на соборе 1503 года
, где представители обоих течений решительно осудили ересь жидовствующих, но так и не смогли найти консенсуса по вопросу о применении наказания для еретиков. Иосифляне, составлявшие большинство на этом соборе, сумели отстоять свою позицию в вопросе и об имуществе Церкви.
Когда в 1500 году князя Ивана III сразила тяжелая болезнь, помогать править княжеством ему стал сын от второй жены Софьи Палеолог Василий Иванович. Иосиф Волоцкий оказывал колоссальное воздействие на княжича, и спустя четыре года, Василий Иванович, Иван III вместе с собором епископата вынесли решение не в пользу еретиков .
После этого на Руси, по сути, появился доморощенный аналог католической Святой Инквизиции . Жертвами костров становились как простой люд, так и влиятельные чиновники и купцы, заподозренные в ереси. Некоторых, вместо сожжения, приговаривали к длительному тюремному заключению, которое они, как правило, не переживали. Следствием этого стало то, что партия иосифлян оказалась в фаворе .
Еще одной причиной того, что нестяжатели остались не у дел, стал сложный период в личной жизни князя Василия III. Ему с первой женой, Соломонией Сабуровой, никак не удавалось завести детей. Это стало причиной тому, что князь развелся с женой и сочетался брачным союзом с Еленой Глинской (будущей матерью Ивана Грозного). Сабурову же, против её воли, заточили в монастыре, где она и скончалась 18 декабря 1542 года (канонизирована в лике преподобных в 1984 году).
Глава нестяжателей, известный православный деятель, князь Василий Иванович Патрикеев (в иночестве Вассиан), обличил Василия III в этом поступке, поскольку христианские каноны запрещают разводиться с женой, если она не совершила измену. Василий III разгневался на инока, но идти на открытое противостояние не решился, посчитав, что со временем вся эта история забудется.
Однако, в скором будущем, князь спровоцировал еще один конфликт, который повысил накал борьбы между нестяжателями и иосифлянами. Вызвав в Москву из Чернигова представителей княжеского рода Шемячичей, недавно перешедших на службу московскому князю от короля польского Сигизмунда I, Василий Иванович приветливо их встретил, но вскоре арестовал и отправил в тюрьму. Столь низкий и подлый поступок вновь не остался без внимания Василия Патрикеева, и инок снова во всеуслышание осудил предательство князя. Василий III отказался терпеть обличителя и инока силком заточили в Иосифо-Волоколамском монастыре у иосифлян, где он и умер (по некоторым сведениям, был отравлен).
В качестве официальной причины ареста Вассиана объявили, что он якобы впал в ересь и отвергал учение о двойственной – божественной и человеческой – природе Иисуса Христа, признавая за Ним лишь божественную сущность. После этого идеология иосифлян утвердилась в качестве главенствующей в Русской Православной Церкви .
Окончательная победа иосифлян
В 1551 году на Стоглавом соборе священник Сильвестр пытался высказать предложение об ограничении земельных наделов у церквей и монастырей, но иосифляне, занимавшие на соборе лидирующие позиции, не приняли этого утверждения. Также иосифляне стали одними из идеологов введения опричнины во второй половине XVI века . Впоследствии это привело к тому, что репрессии Ивана Грозного развернулись и против самой Церкви. Жертвами её стали множество священников и монахов, в том числе и митрополит Филипп (Колычев), один из наиболее известных иосифлян. Википедия сообщает о 4,5 тысячах жертв опричников.
Именно иосифляне окутали институт княжеской власти на Руси ореолом божественного происхождения (что затем закрепилось и за монаршим родом Романовых). Рассуждая, что после гибели Византии и падения Константинополя в 1453 году единственным в мире оплотом православия осталась Русь, последователи Иосифа Волоцкого в 1589 году сумели добиться обретения Московской митрополией статуса патриархии . Они также способствовали появлению идеологической концепции «Москва – Третий Рим». Это смогло повысить авторитет государства на международной арене.
Нередко в спорах о том, как должны сегодня выстраиваться взаимоотношения Церкви и государства, можно услышать ссылки на противостояние нестяжателей и иосифлян, которые вели на этот счёт продолжительную и, как считается, весьма ожесточённую полемику. Так кем в действительности были и те, и другие, и в чём именно заключался их спор, один из главных в XVI веке?
Иосифляне - это последователи святого Русской Православной Церкви преподобного Иосифа Волоцкого (1439-1515), который положил начало крайнему церковно-политическому течению консерваторов, сторонников права монастырей на владение землями и различным имуществом. Их оппонентами стали представители движения нестяжателей, ученики другого русского святого - Нила Сорского (1433-1508), выступавшего за полный отказ монахов от имущества, т.е. нестяжательство.
Разумеется, одними имущественными вопросами разногласия между представителями двух лагерей не ограничивались. Проблема собственности (или отсутствие таковой) возникла отнюдь не из-за страсти отдельных монахов к стяжанию земных благ, а из-за тех духовных препятствий, которые, по мнению нестяжателей, возникали на пути иноков, обременённых имуществом.
И были в ней монастыри. Где жили монахи. Удалившиеся от мира. Чтобы молиться за спасение этого мира. Отдельные монахи жили аскетами и пропитание добывали себе своими руками, как в евангельские времена. Либо тем, что им приносил окрестный люд на безвозмездной основе (в крайнем случае), то есть в обмен на духовную пищу. Эти монахи считали грехом иметь в собственности других людей. Они считали, что человек - образ и подобие Божие, то есть свободен по праву рождения, чист, склонен к любви к ближнему своему. «Бог сотворил человека вполне способным к достижению установленной Им цели, то есть совершенным, как по душе, в умственном и нравственном отношении, так и совершенным по телу» (Пророк Иезекииль. Глава 18-20).
Вместо того, чтобы заниматься исключительно молитвой, «умным деланием» в обособленном скиту, насельникам общежительных монастырей приходилось заботиться о делах мирских - возделывании земли, зарабатывании денег, общении с местным населением, его образовании и т. п. Сторонники нестяжательства считали, что инок должен кормиться исключительно собственным трудом, самостоятельно находить себе одежду и кров, чтобы быть полностью независимым от мира, целиком предать себя воле Спасителя и духовным подвигам.
Иосифляне, напротив, полагали, что именно в этом - помощи простым православным христианам - и заключается миссия инока. Они отстаивали право русских обителей распоряжаться землями и собственностью, что давало монахам возможность заниматься общественно полезной деятельностью: кормить и одевать нищих, лечить больных, просвещать народ и, наконец, способствовать устроению Церкви и государства. Надо сказать, что такая политика, действительно, позволяла многим монастырям устраивать лечебницы, учебные заведения, приюты и т. д.
Нельзя с полной очевидностью сказать, на чьей стороне в этом споре была правда, учитывая, что обсуждение велось по целому ряду церковных вопросов. Считается, что начало полемики иосифлян и нестяжателей было положено на Соборе 1503 года, в ходе которого обсуждалось право монастырей владеть селами. Уже в 1508 году представители двух движений могли спорить об отношении к еретикам и их наказании. При этом известно, что Нил Сорский и Иосиф Волоцкий имели схожие позиции в борьбе с отступниками от правой веры.
Ещё на Соборе 1504 года, на котором обсуждался вопрос о санкциях для ряда жидовствующих, Иосиф стоял за самые суровые меры. По убеждению преподобного, непокаявшихся еретиков следовало казнить, а покаявшихся - отправлять не в монастыри, а в заточение. «Если неверные еретики не прельщают никого из православных, то не следует делать им зла и ненавидеть, когда же увидим, что неверные и еретики хотят прельстить православных, тогда подобает не только ненавидеть их или осуждать, но и проклинать, и наносить им раны, освящая тем свою руку... Таким образом, совершенно ясно и понятно воистину всем людям, что и святителям, и священникам, и инокам, и простым людям - всем христианам подобает осуждать и проклинать еретиков и отступников, а царям, князьям и мирским судьям подобает посылать их в заточение и предавать лютым казням», - писал Иосиф в своём самом знаменитом произведении «Просветитель».
В том же «Просветителе» преподобный Иосиф дискутирует с Нилом Сорским на тему законности монастырского землевладения, но отнюдь не преследования еретиков. К слову, древнейший список «Просветителя» принадлежит никому иному, как преподобному Нилу. Общеизвестным фактом является также и то, что оба святых регулярно посылали друг к другу своих учеников для своеобразного «обмена опытом».
Совершенно очевидно, что теория о противостоянии Нила Сорского и Иосифа Волоцкого является мифом. При жизни они не только не были убеждёнными идеологическими врагами, как это нередко преподносится в публицистической литературе, но являлись друзьями. «Поссорили» их уже в XVIII или, скорее, даже в XIX веке. Хотя и после революции 1917 года идеологи обновленчества - церковного раскола, инициированного советской властью, - спекулировали на теме «хорошие нестяжатели» и «плохие иосифляне» с целью изъятия церковных ценностей, в том числе богослужебных сосудов.
Однако в действительности всё было гораздо сложнее, и вопрос о том, какой принцип организации монашеской жизни наиболее правильный, сегодня также является крайне актуальным, особенно после начала возрождения русских монастырей. Основываясь на многовековом опыте иночества, одни монахи избирают общежительные монастыри, другим подобает уединяться в скиту.
В 1477 году Иосиф стал игуменом, и это обернулось затяжным конфликтом. Дело в том, что при Пафнутии монастырь был особножительный, то есть каждый монах имел свою келью, какое-то хозяйство, мог есть и носить, что хотел (до известного предела). А Иосиф задумал ввести общежитие. Об этой форме монашества я рассказывал в тексте о Сергии Радонежском, который и ввёл её на Руси: всё имущество общее, пища и одежда одинаковые, работы развёрстаны поровну. Такой коммунизм не всем по душе, но является высоким идеалом для некоторых.
И в том, и в другом случаях инок не погрешает против Церкви Христовой, если должным образом исполняет своё послушание. Впрочем, ни один скит не может существовать без монастыря, он всегда будет привязан к той или иной обители. Даже сам преподобный Нил Сорский подвизался в скиту, который был приписан к богатейшему Кирилло-Белозерскому монастырю.
Так или иначе, но с чисто исторической точки зрения победу одержали иосифляне. Они составляли большинство на Стоглавом соборе 1551 года, в ходе которого за монастырями в очередной раз было закреплено право владеть землями, что активно поддержал царь Иван Грозный и его приближённые. В дальнейшем именно иосифляне станут своего рода опорой престола и государственности. Они будут поддерживать учреждение опричнины, выступать в качестве идеологов симфонии властей - церковной и монархической, как установленной Самим Богом.
Таким образом, история противостоянии иосифлян и нестяжателей касается в первую очередь последователей святых Иосифа и Нила, а не самих преподобных. Этим объясняется и тот факт, что оба эти подвижника, с такими, казалось бы, разными воззрениями, были канонизированы Русской Церковью и до сих пор остаются любимыми покровителями православных христиан.
Введение
Объектом и предметом данного исследования является нестяжателей и иосифлян из-за монастырской собственности XVI-XVII вв. целью написания данной работы является сравнение методов и способов борьбы за монастырскую землю двух групп – нестяжателей и иосифлян. Задача – дать характеристику каждой из описываемых групп, методов их борьбы, описать результаты и последствия.
Для данной работы я использовала пять источников, четыре из них являются статьями и одной книгой. Как основной источник по данной теме я взяла статью Летнякова Д.Э. «Полемика нестяжателей и иосифлян как предмет политологического исследования». Данная статья состоит из 17 страниц. В ней говорится о причинах возникновения спора, о методах борьбы двух сторон, о причинах и последствиях данной борьбы. Не менее важным источником по данной теме я считаю книгу Сомина Н.В. ««Стяжатели» и «нестяжатели»». В данной книге показана биография и описание представителя иосифлян Иосифа Волоцкого и нестяжателей Нила Сорского. Следующие три статьи «Мировоззренческие основы споров нестяжателей и иосифлян», «Иосифляне» и «нестяжатели» еп. Дионисия Алферова, "Иосифляне" и "нестяжатели" Архангельской А. В. Я использовала как вспомогательные источники информации. Данные статьи были взяты с сайтов по философии, религии и на образовательном портале «Слово». Все они характеризуют взаимоотношения описываемых сторон со светской властью.
Основная часть
Важным явлением в идейно-религиозной жизни Московской Руси стали разногласия из-за монастырской собственности, разделившей древнерусскую церковь на две враждовавших богословских партии: нестяжателей и иосифлян. Известно, что это началось при Иване III, а окончательно завершилась во время правления Грозного. Иосифляне – сторонники и последователи Иосифа Волоцкого отстаивали идею богатой, могущественной церкви, владеющей имуществом и земельными угодьями («Церкви богатство – Божье богатство»). Нестяжатели во главе с Нилом Сорским (1433 – 1508) проповедовали «нестяжание», т.е. призывали церковь отказаться от земных богатств. Так говорит автор книги о ««Стяжателях» и «Нестяжателях»» Сомин Н.В. о Н. Сорском и И.Волоцком: «Св. Нил Сорский, из аристократической семьи Майковых, прошел аскетическую школу Афона. Свое понимание того, как должно жить монашество, Нил зафиксировал в сочинении «Предание и устав». Там впервые в русской христианской литературе подробно описан созданный восточным монашеством путь «умного делания». Это путь св. Нил исповедывал и своей жизнью в устроенном им на р. Соре ските – крохотной церкви и нескольких келий вокруг, где в 1490-х годах селятся вместе с Нилом, его единомышленники - «заволжские старцы». Все ориентировано на безмолвие, изучение Писания и молитву. Общей трапезы нет. Каждый старец ведет свое убогое хозяйство, кормится своим трудом. Допускается продажа «трудов своих рукоделия» (за малую цену), и «милостыня от христолюбцев нужная, а не излишняя». Наконец, «церкви не украшати» и никаких ценных вещей в келлии «не подобает имети». Иначе говоря, нестяжание – как личное, так и коллективное. Причем, настолько радикальное, что «не подлежит творити милостыни», ибо «нестяжание вышше есть таковых подаяний» и монах должен творить «душевную милостыню» (помогать брату словом), а не «телесную». Ясно, что Нил видит свою задачу лишь в исправлении жизни монашества духовной жизни ради. Какая либо деятельность на социальном поприще ему чужда».
«Воззрения же св. Иосифа Волоцкого были существенно иными. Он считал, что можно прекрасно сочетать личное нестяжание монахов с богатством всего монастыря. Эти идеи Иосиф сумел воплотить в основанном им Успенском монастыре в Ламском Волоке. Особенно характерна установленная в монастыре система поминовений. Практичный Иосиф помимо синодика (который зачитывался а притворе) ввел еще «вседневные упоминания», которые зачитывались священником на проскомидии с выниманием частиц из просфоры. Вседневные упоминания стоили очень дорого: «ввек» за вклад более 50 рублей за душу, а за меньший вклад – по принципу «год за рубль». Непонимание этой системы вкладчиками приводило к конфликтам. Так, княгиня Мария Голенина была возмущена тем, что вседневно не поминают ее мужа и двух сыновей, хотя она вложила значительные суммы. Отвечая ей, Иосиф спокойно указывает, что ее вклады были за синодик. Что же касается вседневного поминания, надо за семь лет вложить 20 рублей. И не надо называть это «грабежом» - таков «монастырский обычай», и воля княгини ему следовать или нет. Так что снисхождения не делалось даже по отношению к «своим» (сын Голениной был иноком Волоколамского монастыря). Отсюда видно, что дело поминовений было поставлено в монастыре на солидную коммерческую основу. Кроме того, благодаря исключительному авторитету, полученному Иосифом в борьбе с ересью жидовствующих, в монастырь на помин души часто вкладывали не только деньги, но и значительные земельные наделы с селами. В результате Волоколамский монастырь за короткое время стяжал огромные материальные богатства. Но эти богатства были общими: каждый монах имел минимум личных вещей (количество которых, впрочем, зависело от его духовного возраста). Кроме того, особенность воззрений св. Иосифа состояла в том, что богатства своего монастыря он широко использовал на благотворительные цели. В голодные годы от монастыря кормились до семи тысяч человек монастырских крестьян, а обычно – 400-500 человек, «кроме малых детей», причем для этого монастырь продавал скот и одежду и даже залез в долги; для беспризорных детей был построен приют».
Действительно, «духовные направления» св. Нила и Иосифа были существенно различны. Но надо отметить, что фактов вражды или неприязни между этими русскими святыми историки не находят.
Обе партии придерживались одного догматического учения и находились в церковном общении и единении. И, тем не менее, их взгляды на церковно-государственные отношения, их нравственные идеалы были довольно различны. Непростые вопросы, вставшие перед церковью в то время, можно выразить так. К чему обязывает Церковь право владения обширным недвижимым имуществом, и стоит ли ей брать на себя такие обязательства перед государством и обществом? Какова должна быть миссия монашества: ограничивается ли она личным спасением, или должна включать в себя церковно-общественное служение? Насколько применимо в деле православного пастырства принуждение и обращение к государственной власти, применяющей насилие? При строительстве православного государства, на что нужно Церкви обратить главное внимание: на налаживание церковно-государственных отношений и укрепление своих позиций в обществе или на духовно нравственное воспитание своих детей?
Между тем, дискуссия по поводу того, позволительно ли церкви владеть имуществом, была не единственной и, наверное, даже не самой главной. Ведь учение нестяжателей (или «заволжских старцев») и иосифлян касалось не только вопроса о том, какой должна быть церковь – «богатой» или «бедной». Их идеи бежду тем, были гораздо шире и выходили далеко за рамки внутрицерковной жизни, включая в себя также определенное видение православной веры, определенное представление о положении церкви в государстве и обществе, о взаимодействии духовной и светской власти, о царской власти, ее компетенции, пределах и обязанностях. Поэтому можно говорить о том, что спор между нестяжателями и иосифлянами был, в широком смысле, столкновением двух мировоззрений, двух общественно-политических идеалов и двух направлений развития страны.
Так как к моменту Собора 1503 г. Церковь накопила значительные земельные богатства. Некоторыми историками указывается, что к середине XVI в. Церкви принадлежало до 1/3 обрабатываемых земель. Причиной того, что земельная собственность Церкви возросла, является весь период татарского ига – благодаря толерантной религиозной политике татар, Церковь была полностью освобождена от выплаты дани. Лишь Василий I вводит постоянное финансовое обложение Церкви. А так же подъем вкладов в монастыри был обусловлен и распространением на Руси поминальной практики, введенной еще в XIV в. св. митрополитом Киприаном. Такая ситуация сильно заботила великого князя Ивана III, так как монастырские земли с точки зрения государства оказывались бесполезными. И поэтому верховная власть была не прочь забрать их себе и раздавать «служилым людям» в «кормление». Иван III, завоевав Новгород, так и сделал: отобрал земли у многочисленных новгородских монастырей и передал их дворянам. Естественно, он собирался провести данные реформы по всей стране. Попытка такой секуляризации, первая в истории Руси, произошла на Соборе 1503 г. Ивана III поддержали его сыновья и некоторые дьяки. Иерархи не собирались отступать и сначала митрополичий дьяк Леваш Коншин прочитал перед Иваном III составленный участниками Собора ответ, полный цитат из Библии, ссылок на св. отца и на татарские ярлыки. Ивана этот ответ не удовлетворил. Тогда «сам митрополит Симон с всем освященным собором несут скорректированный ответ, где еще больше цитат из Библии. Наконец, Леваш читает перед Иваном III третий вариант, в котором имеется вставка о церковных владениях при рюриковичах: «тако ж и в наших русийских странах, при твоих прародителях великих князьях, при в.к. Владимире и при сыне его в.к. Ярославе, да и по них при в.к. Всеволоде и при в.к. Иване, внуке блаженного Александра… святители и монастыри грады, волости, слободы и села и дани церковные держали». Янов считает, что именно этот аргумент оказался решающим: «Надо отдать должное соборным старцам. Против Ивана выдвинута была самая тяжелая идеологическая артиллерия. На «руссийскую старину» ни разу не поднял он руку за все долгие сорок три года своего царствования… В отличие от исследователей позднейших времен, иерархия точно нащупала его ахиллесову пяту. И оказался великий князь перед нею беззащитен».
Церковь сумела отстоять свои земельные владения перед государством. Но внутри Церкви конфликт только начал разрастаться. Образовались две «партии» - «иосифлян» и ««нестяжателей», поддерживавших взгляды на монастырские имения соответственно Иосифа и Нила.
Итак, в чем же состояли общественно-политические концепции иосифлян и нестяжателей? Начнем с идеологии «заволжских старцев». По словам Летнякова Д.Э. «основатель этого течения Нил Сорский, будучи на Афоне, испытал серьезное влияние мистического православного учения – исихазма. Поскольку исихазм основывался на идее единения человека с Богом, возможности для людей непосредственно созерцать Божественную сущность путем нравственного самосовершенствования, размышления и определенных медитативных практик, для Нила и его последователей религия была, в первую очередь, не фактом общественной жизни, а личным делом каждого человека. И мысль об этом, открывавшая возможность для непосредственного общения человека с Богом, была фундаментальной в мировоззрении «заволжских старцев». По-мнению нестяжателей главное в жизни совершается не во внешнем по отношению к нам мире, бренном и непостоянном, а внутри нас, в душе. Из нее вытекал, во-первых, известный призыв к церкви отказаться от земных богатств (та самая проповедь «нестяжания»), ибо для надлежащего устройства внутренней, духовной жизни от служителя церкви требуется достижение максимальной свободы от внешнего мира, от различных мирских благ. Как он пишет в своем «Уставе о скитской жизни»: «Не только же золота, серебра и имущества подобает нам избегать, но и всех вещей сверх жизненной потребности… Это нас к душевной чистоте направляет». Более того, нестяжатели выступали также против богатого церковного убранства: «нам сосуды золотые и серебряные, даже и священные не подобает иметь».
К тому же нестяжатели были против объединения церкви и государства, т.е. огосударствления. Их больше устраивало разделение сферы светской и церковной, им нужна была более свободная религия. Роль монашества в государстве должна сводиться к тому, чтобы думать о спасении души, молиться за себя и других православных. Управление же всеми землями и подданными – задача царя, он не может передать часть своей земли и подвластных ему людей под юрисдикцию церкви, в противном случае он не имеет права именоваться «самодержцем» и тогда управляет государством не один, а уже с церковью. Такому царю лучше вообще лишиться власти: «степень и жезл и царский венец с себя отдати». О необходимости участия общества в решении государственных вопросов развивается в «Ином сказании», где автор предлагает модель управления страной, при которой царь осуществляет власть совместно с двумя постоянно действующими совещательными органами. Первый – это «вселенский совет», включающий в себя выборных от различных территорий. Его главная цель – доводить до царя общественное мнение по самым разным государственным вопросам. Правителю следует каждый день расспрашивать выборных «про всякое дело мира сего». Второй орган – это совет из «разумных мужей, мудрых и надежных приближенных… воевод и воинов». Он тоже должен неотступно находиться при государе – царю не следует «ни на един день» распускать его. Если «вселенский совет» напоминал Земский собор, то совет «разумных мужей» – аналог Боярской думы. Важно отметить, что в начале царствования Ивана IV эта нестяжательская идея «вселенского совета» получила применение. Как известно, в первое десятилетие правления Грозного важными личностями в его правительстве («Избранной раде») являлись люди, так или иначе связанные с лагерем нестяжателей или сочувствовавшие их взглядам – Сильвестр, Алексей Адашев, Андрей Курбский.
На несомненную связь между появлением в России сословно-представительного органа и политической доктриной нестяжателей обращает внимание и В.О. Ключевский. Он указывает, что из анализа публицистики XVI в. «видно, как вопрос о земском представительстве занимал людей одинакового с Вассианом и Курбским образа мыслей и становится понятно, как в правительстве царя Ивана могла возникнуть мысль о таком соборе». Упомянутый историком «Вассиан» – это Вассиан Патрикеев, видный нестяжатель, ученик Нила Сорского.
Так же Избранная рада» провела и достаточно демократичную реформу местного самоуправления: если раньше уезды и города Московского государства управлялись с помощью царских наместников, то теперь населению было предоставлено право полностью взять местные дела в свои руки, сформировав выборные земские институты (старост, земских дьяков и целовальников), которые должны были отправлять фискальные, судебные и полицейские функции. По словам Летнякова «Это тоже довольно интересный штрих, иллюстрирующий ту «политическую философию», которую исповедовали нестяжательские деятели «Избранной рады».
Политическая идеология иосифлян развивалась так. Первый ее вариант был разработан на рубеже XV-XVI вв., когда они находились в оппозиции Ивану III. Это было связано с тем, что, во-первых, в это время государь, опираясь на идеи Нила Сорского, имел планы по секуляризации церковных земель. Во-вторых, иосифляне были недовольны тем, что великий князь ничего не делал для искоренения «ереси жидовствующих» и даже приблизил к себе некоторых еретиков – дьяка Федора Курицына и протопопа Алексея.
Волоцкий в своем труде «Просветитель» отстаивал идею, что властитель выполняет божественное предназначение, оставаясь при этом простым человеком, допускающим, как и все люди на земле, ошибки, которые способны погубить не только его самого, но и весь народ. Иосиф учил, что царя надо почитать и слушаться, но так как цари властны только над телом, а не над душой людей, то им следует воздавать честь царскую, а не божественную, повиноваться им «телесно, а не душевно». Также Иосиф Волоцкий заявлял, что царь - не первое лицо в государстве и над светской властью стоит власть духовная, и церкви нужно «поклонятися паче», чем правителю.
Таким образом, первоначально иосифляне заявляли о возможности обсуждать и критиковать личность и действия царя, ибо не всякая власть от Бога, но бывает и от дьявола, кроме того они отстаивали приоритет «священства» над «царством». Но позже, после церковного собора 1504 г., когда Иван III все-таки выступил на стороне иосифлянского духовенства, отказавшись от идеи секуляризации, Иосиф не только смягчает свою позицию в отношении светской власти, но и принимает прямо противоположным утверждения.
По-мнению иосифлян, царь отвечает за своих подданных перед Богом, он обязан заботиться о них, защищать от всякого вреда, душевного и телесного. И потому главной задачей великокняжеской власти является охрана истинной веры, преследование еретиков, которые хуже, чем разбойники или убийцы, т.к. они развращают души людей (в отличие от нестяжателей иосифляне настаивали на том, что еретиков следует нещадно истреблять, по выражению новгородского архиепископа Геннадия «жечи да вешати»). А если в деле соблюдения чистоты веры главенствующая роль принадлежит царю, а не церкви, это неизбежно ставит ее в подчиненное положение по отношению к государю. Поэтому согласно новой логике Волоцкого, царь уже имеет высшую власть в вопросах церковного управления, именно ему Бог передал «и церковное, и монастырское, и всего православного христианства власть и попечение».
Следует, что во-первых, государство вторгалось в чисто духовную сферу а, во-вторых, ставилось над церковью и обществом, получая ничем не ограниченные полномочия. К тому же это приводило к единоличному правлению, так как царь не нуждается в советниках, как Бог не требует ни у кого помощи, управляя миром. Провозглашение власти царя богоподобной делало ее подлинно абсолютной, не имеющей пределов, священной для подданных, которые должны были лишь безусловно повиноваться воле монарха. Непослушание правителю – не только преступление, но еще и грех. Потому-то в одном из своих посланий Иосиф Волоцкий и призывает «работать» на царя как на «Господа», а не как на человека; а митрополит Даниил, ближайший соратник и последователь Волоцкого, провозглашает вслед за своим учителем, что властям нужно повиноваться «яко не властелем, но Богови».
Нестяжателям, напротив, идея об обязанностях власти перед народом кажется естественной. Например, князь Курбский в письме Грозному выделяет две основные функции царской власти – «справедливый суд и защита» подданных. Максим Грек говорит, что царю следует заботиться о подвластных ему людях, т.к. от этого зависит процветание и крепость его державы, царь на земле должен быть справедлив, как справедлив Небесный Владыка.
Но при этом нестяжатели не опровергали тезис о богоустановленности власти. Для средневекового человека мысль, что правитель – помазанник Божий, была естественной. Нестяжатели, признавая, что «нет власти не от Бога», не наделяли правителя божественными полномочиями. Ответственность царя перед Богом, считали они, не противоречит его ответственности перед людьми. Правители – это обычные грешные люди, которые «по простоте своей» часто совершают ошибки, потому царю следует править не единолично, а «с советники совет совещевати о всяком деле».
Максим Грек к совету с подданными добавляет еще и необходимость церковного контроля за властью. В его толковании «священство» и «царство» два начала, которые действуют в государстве взаимосвязано, он называет это «богоизбранным супружеством». Предназначение светской власти – защита от внешних врагов и обеспечение мирной жизни подданных, миссия церкви – духовное просвещение и помощь в деле спасения души.
Таким образом, для нестяжателей подлинно христианский богоизбранный государь – это правитель, сознающий свою высокую ответственность перед Богом и людьми, человек, призванный следовать высокой моральной планке, которая задана его уникальным положением помазанника Божия. У иосифлян же цари не просто избраны и посажены на престол Богом, они сами стали почти богами. По верному замечанию М.А. Дьяконова, «это уже не теория божественного происхождения царской власти, а чистое обожествление личности царя». Более того, у иосифлян даже сама фигура царя и его изображения становятся предметом религиозного культа, практически как в язычестве. В результате, стараниями иосифлян, складывается совершенно иное понимание самого титула «самодержец» – если раньше он обозначал правителя, обладающего независимой, суверенной властью (именно в этом смысле «писался» самодержцем Иван III после свержения монгольского ига), то теперь самодержавие стало пониматься, прежде всего, как самовластие, как власть сакральная, освященная самим Богом, даже равная Богу, а значит независимая от каких-либо социальных институтов, в том числе и от церкви.
Поэтому понятно, почему иосифлянская идеология так заинтересовала власть, даже если ради этого и пришлось отказаться от притязаний на огромный земельный фонд церкви. В этом случае московские правители становились недосягаемыми для любых форм общественного контроля, они получали реальную возможность стать подлинно абсолютными властителями. Таким образом, союз между властью и иосифлянами стал взаимовыгодной сделкой: московские правители оставляли церкви ее привилегии, в первую очередь, земельные владения, а церковь в обмен на это соглашалась подчиниться государству, признать, что «царство» выше «священства», и обосновать идеологически неограниченную власть русских самодержцев.
К тому же, иосифляне имели самое непосредственное отношение и к разработке концепции «Москва – Третий Рим», сыгравшей большую роль в сакрализации верховной власти в России. Основная часть текстов, обосновывающих эту концепцию, вышла из иосифлянской среды, как, например, знаменитые послания старца Филофея, который объявлял Василия III главой церкви и советовал ему активнее вмешиваться в ее дела. Новый религиозный статус Москвы как «Третьего Рима» делал ее центром всего христианского мира и провозглашал русского самодержца наследником Византии, единственным защитником православия на Земле и единственным подлинно христианскими правителем. Следствием этого стал такой титул московских государей, утвердившийся в XVI в.: «благородный, христолюбивый, вседержавный, превысочайший, всесветлейший, Богом избранный государь, самодержец вечных, истинный наставник христианской веры, браздодержатель святых Божьих церквей, престолов всех епископов…».
Еще в течение нескольких десятилетий эти два направления боролись между собой и вторая половина царствования Грозного, связанная с опричниной, стала временем окончательной победой иосифлянской идеологии в политической и религиозной сферах. Связь между опричниной и учением иосифлян представляется вполне конкретной и очевидной. Террор был, разумеется, не только проявлением безумства царя, но еще и попыткой практической реализации абсолютистских идей, на которых воспитывались русские самодержцы усилиями иосифлян с начала XVI в. Подтверждение служит переписка Ивана IV с Курбским, который командовал русскими войсками в Ливонии и после ряда неудач сбежал в Польшу. Читая эти послания, можно увидеть, что это не просто переписка двух человек, обвиняющих друг друга, а иногда и оскорбляющих, тут сталкиваются еще и два политических идеала – это нестяжатель (Курбский) и иосифлян (Грозный). Андрей Курбский видел в наличии при царе совещательных и представительных институтов. Князь утверждает, что царю следует править не единолично, а сообща с ближайшими советниками («избранными и достойными мужами»), а также, созвав «всенародных человек» (выборных от народа). Самого Ивана Васильевича Курбский сравнивает с царем Иродом, который в христианской традиции стал синонимом тирании и жестокости.
Опираясь на то, что власть царя идет от высшей силы и он является наместником Бога на земле, Иван Грозный захотел воплотить в своем лице не только государство, но еще и церковь с Всевышним. Таким образом, в теории царской власти, которую формулирует Грозный в переписке с бывшим фаворитом, самодержавие есть власть священная, божественное происхождение которой служит, прежде всего, для обоснования ее полной независимости от общества, от церкви, от каких бы то ни было человеческих, социальных установлений. Опираясь на такое понимание самодержавия, Грозный устанавливает в стране систему власти, основанную на терроре против аристократии, собственного народа (разгром Новгорода, Твери, Ивангорода, ряда других городов) и той части церкви, которая не могла принять эту антиобщественную политику. В это же время учение нестяжателей было официально объявлено ересью.
Как верно заметил Александр Янов, иосифляне «думали, что возвеличивая царя до небес и соблазняя его самодержавной властью, смогут держать его в своих руках. Оказалось, что они выпустили на волю чудовище». И поэтому во время опричнины Грозный, который почувствовал вкус неограниченной власти, не стесняясь, осуществлял в отношении церкви настоящий произвол: заставил духовенство осудить и лишить сана митрополита Филиппа, одного из видных иосифлян (позже Филипп был задушен по приказу царя). Царь разорил и ограбил множество богатых церквей и монастырей в новгородской и псковской земле во время своих карательных походов, отменил жалованные грамоты, освобождавшие монастыри от податей и повинностей, и вернул их лишь после уплаты огромных денег.
Итак, важнейшей частью борьбы нестяжателей и иосифлян был спор вокруг социально-политических проблем, включая споры по поводу правильного политического устройства, взаимоотношений власти и общества, светской и духовной власти и т.д. Иосифлянская политическая концепция (главные идеологи – Иосиф Волоцкий, Иван Грозный) основывалась на идее жестко централизованного государства, во главе которого стоит единоличный правитель, обладающий сакральной абсолютной властью. Эта власть в одинаковой степени распространяется на всех подданных вне зависимости от социального статуса, происхождения, а также на все сферы государства и общества, в том числе, на духовную. Главные отличия политической доктрины нестяжателей (Максим Грек, «Валаамская беседа», Андрей Курбский) состояли в том, что она не наделяла правителей богоподобной безграничной властью, не окружала личность царя сакральной значимостью. Размышляли не только об обязанностях подданных по отношению к государю, но и о долге правителя перед народом. Нестяжатели настаивали, что царь должен управлять страной в опоре на подданных.
Заключение
Опираясь на поставленные задачи данного исследования (характеристика каждой из описываемых групп, методов их борьбы, результаты и последствия) я сделаю вывод исходя из статьи «Мировоззренческие основы споров нестяжателей и иосифлян» о том, что борьба иосифлян и нестяжателей на первый взгляд может восприниматься как сугубо внутрицерковная, как спор между двумя направлениями православия. Но это не так, потому что она проходила при участии светской власти. Попытки конфискации церковной земельной собственности были предприняты при Иване III и Иване IV. Их действия не единственный случай борьбы княжеской (царской) власти с крупным вотчинником, каковым в результате пожаловании, льгот и дарений стала церковь. Если брать идеологию спора, то в ней решался вопрос о роли и назначении духовенства в обществе и пределах государственной власти.
