Как сообщила газета El Mundo, в плебисците, прошедшем 9 ноября в Каталонии, приняло участие 80% жителей испанской провинции Каталония. На момент публикации был закончен подсчет 88,4% бюллетеней. По предварительным данным за признание Каталонии отдельным от Испании независимым государством проголосовали 80,72% человек или 1,649 млн. человек из 2,250 млн. всего голосовавших. Еще 10,11% (206 тыс.) высказались за Каталонию, как отдельное государство, но в составе Испании. Однако прошедшее мероприятие, по испанским законам не является официальным, так что правительство страны никаких шагов по поводу результата предпринимать не должно. Юридически. Однако фактически делать что-то придется. Каталонцы конечно не такие категоричные, как баски, но политическое напряжение в стране обостряется.

Впрочем, конфликт между Кастилией, ставшей позднее Испанией, и Каталонией совсем не похож на историю Ирландии или Украины. На сей счет весьма интересна статья доктора исторических наук, Сергея Хенкина.

Испания: испытание Каталонией

Хенкин Сергей Маркович – профессор МГИМО (У) МИД России, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН, доктор исторических наук.

На досрочных парламентских выборах, состоявшихся в Каталонии 25 ноября 2012 г., победу одержали партии, выступающие за отделение от Испании. Между тем Конституция страны не предусматривает выхода из ее состава отдельных автономий. Действующие в Испании конституционно-правовые нормы превращают конфликт между Барселоной и Мадридом в неразрешимый.
Каталонский национализм имеет глубокие корни. Однако националистическое движение обычно ограничивалось требованиями расширения прав региона в составе Испании. Никогда за последние три с половиной века вопрос о независимости Каталонии не стоял так остро, как сейчас. Эта автономная область Испании, из самых развитых и богатых, оказалась в одном ряду с Квебеком, Шотландией, Фландрией и многими другими регионами мира, где с разной степенью интенсивности развиваются сходные процессы.

В современной Каталонии проживает 7,5 млн человек, что составляет примерно 16% населения Испании. Но каталаноязычный ареал значительно шире. На каталанском языке говорят не только в самой Каталонии, но также в Валенсии, на Балеарских островах и в восточных областях Арагона. Эти земли принято называть «Каталонские страны», или даже «Великая Каталония». Здесь проживает более 10 млн человек. Мнения большинства исследователей совпадают в том, что в каталаноязычном ареале нет коллективного национального самосознания.

И еще одно важное обстоятельство. Согласно испанской традиции, «национальность» («нация», «этнос») определяются не в этнокультурных терминах, не «по крови», а отождествляются с регионом, территорией проживания. Поэтому каталонцы для большинства испанцев – это те, кто проживает и работает в автономном сообществе Каталония.

Из истории отношений Барселона – Мадрид

Каталония имеет богатую историю. Первыми ее жителями многие ученые считают племя иберов, пришедшее на Пиренеи из Северной Африки. Позже здесь основали свои колонии греки, их сменили карфагеняне, а затем римляне, превратившие Испанию в одну из провинций своей империи и оставившие наиболее глубокий след в ее истории. В начале V в. римлян вытеснили вестготы, а последних в VIII в. – мавры.

В конце VIII в. франки, победив мавров, создали на территории современной Каталонии несколько формально независимых графств, известных как «Испанская марка». Это территориальное образование находилось в вассальной зависимости от династии Каролингов и было своего рода буфером между Королевством франков и арабским халифатом со столицей в Кордове. В 801 г. было создано Барселонское графство, начавшее объединять другие графства и стимулировавшее формирование каталонской национальной идентичности. В 988 г. каталонцы освободили Барселону, захваченную маврами в ходе последнего нашествия, положив начало ликвидации вассальной зависимости от франков. Этот год считается датой рождения Каталонии.

В 1137 г. в результате брачного союза династий графов Барселоны и королей Арагона было образовано королевство Арагон. Находясь в альянсе с Арагоном, Каталония пользовалась многими правами и привилегиями. У нее были свои органы власти, суд, право распоряжаться финансами, устанавливать налоги и т.д. Арагонское королевство вело экспансионистскую политику, присоединив Балеарские острова, Валенсию, Сицилию, Сардинию, Корсику и превратившись в одну из самых мощных держав Средиземноморья. Пользуясь выгодами своего географического положения, Каталония вела оживленную морскую торговлю со многими европейскими и мусульманскими городами. Быстро развивалась ее экономика, расцветали наука и культура.

Политическое устройство Каталонии было передовым для своего времени. В каталонских землях с ХIII в. начал регулярно собираться сословно- представительный орган дворянства, духовенства и горожан – Кортс каталанас, который многие исследователи рассматривают как один из первых европейских парламентов. Кортс стал противовесом королевской власти: указы короля, прежде чем вступить в силу, должны были получить его одобрение. В ХIV в. из членов Кортс, собиравшихся как минимум раз в год, стал формироваться постоянный орган – Generalitat (Женералитат), который действовал в период между заседаниями .

В отношениях между королем и парламентом проявилась важная особенность каталонской политической жизни: стремление найти компромисс, взаимоприемлемое решение политических и социальных вопросов («pactismo politico»). Эта особенность, равно как и понятие «seny» (здравый смысл, уравновешенность), вошли в число важнейших слагаемых каталонской политической культуры. В средние века формируется национальное самосознание, идентичность каталонцев.

C середины ХIV в. подъем разных сфер жизни Каталонии сменился упадком, связанным с неурожаями, эпидемиями чумы, огромными расходами на поддержание захваченных территорий. Упадок ускорило объединение в 1479 г. всех земель Пиренейского полуострова под властью католических королей. Каталония лишилась привилегированного статуса, которым она обладала в королевстве Арагон. Наступившая эпоха географических открытий привела к переносу центра тяжести международной торговли со Средиземного моря в сторону Атлантического океана. В новой международной конъюнктуре Каталония оказалась «не у дел», ее экономическая мощь ослабла.

В рамках испанской монархии отношения между Мадридом и Барселоной складывались весьма непросто. В состав Испании вошло общество, уже давно привыкшее пользоваться широкой автономией и гражданскими правами и ожидавшее, что такое положение сохранится. Многие каталонцы всегда требовали признания своего отличия от остальной Испании. «Мы – другие», «Каталония – не Испания, а Испания – не Каталония» – таким было и остается мироощущение значительной части жителей региона. По словам испанского автора А. Бальсельса, многие сочинения, написанные в ХVII в., выявляют существование в Каталонии «оборонительного патриотизма, противостоявшего агрессивному и доминировавшему империализму испанской короны» .

К середине ХVII в. недовольство политикой Мадрида в сочетании с осознанием каталонцами своей «особости» переросло в открытое проявление сепаратизма. Каталонию охватило восстание (так называемая Война жнецов), целью которого было ее отделение от Испании. Причинами конфликта стали недальновидная репрессивная политика Мадрида, связанная с насаждением кастильских обычаев и законов, а также размещение на территории Каталонии королевской армии, укомплектованной наемниками. В мае 1640 г. волнения крестьян перекинулись на Барселону, был убит вице-король. Местная элита выдвинула лозунги отделения от Испании. За помощью она обратилась к французскому королю Людовику ХIII, который находился в состоянии войны с испанцами. Каталонские кортесы в 1641 г. объявили испанского короля как правителя Каталонии низложенным и признали суверенитет Франции. Восстание было подавлено в 1652 г., но испанскому королю пришлось подтвердить с некоторыми оговорками старинные каталонские привилегии. В эти годы появилась народная песня («Песня жнецов»), ставшая символом каталонского сопротивления и являющаяся в наши дни гимном Каталонии .

В Войне за испанское наследство (1701–1714 гг.) Каталония поддержала эрцгерцога Карла, потерпевшего поражение. 11 сентября 1714 г. Барселона капитулировала перед армией Бурбонов. В ХХ в. эту дату стали отмечать как Национальный день Каталонии. После победы Бурбонов Каталония лишилась своей автономии. Были упразднены местные органы власти, отменены традиционные привилегии. Каталанский язык начал вытесняться из разных сфер общественной жизни и заменяться испанским (кастильским).

Политика централизации страны, начатая испанскими королями и сопровождавшаяся отменой внутрирегиональных таможен, развитием промышленности, cтроительством каналов, созданием музеев, библиотек, не обошла стороной и Каталонию. «ХVIII в. стал веком прогрессирующей интеграции Каталонии в политическую и экономическую жизнь Испании», – отмечает известный испанский политолог Ж. Соле-Тура . Однако кастильское государство с его громоздким бюрократическим аппаратом управления было неспособно осуществить эффективную политику ассимиляции каталонцев.

Кризис феодализма, развитие капиталистических отношений вызвали к жизни каталонское возрождение – Ренашенса (RenaixenÇa). В ходе него начали восстанавливаться каталанский язык, литература, театр, музыкальное творчество, архитектура. Зарождается так называемый каталонизм, направленный на утверждение каталонской самобытности. Он завоевывает позиции первоначально в культурной, а затем и в политической сфере. Появляется ряд работ, доказывающих существование каталонской «уникальности», особого каталонского «национального духа». По словам испанского автора Х.Х. Лопеса Бурниоля, «структура… духовной жизни стала полицентричной: Мадрид и Барселона превратились в автономные культурные центры» . Идеологи каталонизма критиковали центр за неэффективную управленческую политику, пренебрежение к нуждам периферии, «о которой вспоминают, лишь требуя налоги и прося солдат». Централизму и единообразию, насаждавшимся сверху, они противопоставляли испанское государство, построенное на принципах федерализма, в котором уважалось бы своеобразие Каталонии, уходящее корнями в Средневековье .

Усилению влияния каталонизма способствовали быстрая индустриализация и модернизация каталонского общества во второй половине ХIХ в. Бурные социально-экономические сдвиги углубляли разрыв между Каталонией и большинством более отсталых регионов Испании, равно как и диспропорцию между ее экономической мощью и «нулевым политическим влиянием», непредставленностью в мадридских коридорах власти. Происходившие изменения вызывали у каталонцев смешанную реакцию: гордость за свой край переплеталась со стремлением перестроить Испанию на каталонский манер, обрести большую самостоятельность, а то и вообще отгородиться от «испанской отсталости».

Каталонизм стал фундаментом для формирования каталонского национализма, зарождение которого совпало по времени с резким ослаблением испанской колониальной империи и государственности в целом. Каталонский национализм во многом возник как альтернатива резкому ослаблению испанской государственности. Катализатором его развития стала национальная катастрофа 1898 г. – тяжелое поражение Испании в войне с США, приведшее к потере последних заморских колоний. «Испанисты» расценили его как сигнал к поиску общенациональной идеи, а «регионалы» – как свидетельство слабости государства, которое необходимо модернизировать, превратив Испанию из олигархической и полуфеодальной в индустриальную, и капиталистическую .

В 1901 г. каталонские националисты создали свою партию – Регионалистскую лигу, в том же году вошедшую в испанский парламент. Образованная представителями буржуазии, Лига превратилась во влиятельную политическую силу, пользовавшуюся широкой народной поддержкой. Вокруг нее группировались языковые общества, школы, курсы, танцевальные ансамбли, туристические клубы и другие общественные организации, стремившиеся развивать каталанский язык, местные культуру и традиции и утвердить таким образом региональную идентичность, отличную от кастильской. Для националистов «единственной родиной была Каталония, а Испания… – всего лишь государством, состоящим из разных образований» . При этом к «отделению от Испании» они, как правило, не призывали. Хотя каталонский национализм был неоднородным течением и его приверженцы разделяли разные взгляды, идея автономии в составе Испании преобладала. В лексиконе лидеров националистического движения превалировали понятия «регионализм», «автономия», «федерация».

Один из идеологов каталонского национализма, Э. Прат де ла Риба, писал: «Поскольку Каталония находится в географическом районе, известном как Испания, мы являемся испанцами, впрочем, так же, как и европейцами, поскольку Испания находится в Европе. …Мы не боремся с испанским государством, мы хотим другого: перестроить его на принципах равенства и справедливости, создав более адекватную и совершенную организацию, в которой Каталония сможет идти по пути свободы и прогресса» . Костяк националистического движения в Каталонии составляла местная буржуазия, «считавшая себя испанской буржуазией, задача которой состоит в том, чтобы развивать и защищать от натиска извне внутренний рынок Испании» .

Сказанное позволяет сделать принципиально важный вывод: представление о Каталонии как о нации длительное время не угрожало целостности испанского государства. Прат де ла Риба ратовал за создание «составных государств», иными словами, федераций. Разведение понятий «нация» и «государство» стало с тех пор важной особенностью каталонского национализма .

В 1914 г. Мадрид сделал важную уступку каталонским регионалистам, разрешив создать автономный административный орган – Манкомунитат, впервые объединивший четыре каталонские провинции (Барселону, Таррагону, Лериду, Жерону) в единую административную единицу (был упразднен в 1925 г. диктатором Примо де Риверой). Манкомунитат занимался вопросами образования и культуры, оказанием социальных услуг, организацией общественных работ. По существу, создание Манкомунитата было признанием каталонской специфики. Националисты пытались придать ему облик «предавтономии» . Хотя каталанский язык не был официально признан как второй наравне с кастильским, именно он стал главным языком, на котором осуществлялось делопроизводство и шло повседневное общение. Несмотря на ограниченность полномочий и финансовых возможностей, деятельность Манкомунитата внесла существенный вклад в формирование каталонской идентичности.

В период II Республики (1931–1939 гг.), ставший временем глубоких и стремительных перемен, каталонские националисты попытались создать собственное государство. 14 апреля 1931 г. Францеск Масиа, первый президент Женералитата, в одностороннем порядке провозгласил создание «Каталонской республики как составной части Иберийской Федерации» . Республиканские власти, однако, пресекли сепаратистские поползновения каталонской элиты, вместе с тем предоставив региону автономию. В сентябре 1932 г. испанские Учредительные кортесы приняли закон об автономном статуте Каталонии, в соответствии с которым в ноябре был избран каталонский парламент и сформировано местное правительство. «Каталанский язык, как и кастильский, является в Каталонии официальным языком», – отмечалось в статуте. Каталонии предоставлялось право иметь собственную судебную систему, органы общественного порядка, центры образования и т.д. . Однако из-за острой внутриполитической борьбы и упорного сопротивления правых сил – сторонников «единой и неделимой Испании» регион по-настоящему пользовался плодами автономии всего три года – от прихода к власти в Испании Народного фронта в феврале 1936 г. до захвата Каталонии франкистами в феврале 1939 г.

Франкистская диктатура, взявшая курс на унификацию общественной жизни, упразднила автономию региона. Каталанский язык был запрещен, любые проявления каталонизма преследовались. В 1938–1953 гг. по приговору военных трибуналов были казнены 3800 чел., в том числе председатель последнего Женералитата Л. Компанис. Политика насильственной декаталонизации сопровождалась увольнением 25 тыс. государственных служащих и более чем половины профессоров Барселонского университета. Многие преподаватели, не имевшие политических предпочтений, но считавшиеся каталонскими националистами, были переселены в другие регионы Испании. В то же время 700 учителей из Кастилии и Эстремадуры были направлены в Каталонию как своего рода «проводники декаталонизации» .

После окончания Второй мировой войны франкистский режим, вынужденный приспосабливаться к послевоенному демократическому миропорядку, встал на путь ограниченной либерализации, выразившейся, в числе прочего, в уступках каталонским националистам. В регионе в ограниченном количестве стали издаваться книги и журналы, проводиться мероприятия на каталанском языке. В 1960-е – первой половине 1970-х годов самокоррекция франкизма стала особенно очевидной. Послабления в сфере культурно-языковой политики стимулировали формирование в Каталонии структур гражданского общества, противостоявшего официальному курсу на декаталонизацию. Каталонцы проявили способность к самоорганизации и сопротивлению. В регионе развернулось рабочее и студенческое движение, расшатывавшее авторитарный режим. В протестных выступлениях сочетались требования демократизации политического режима с защитой национальных интересов Каталонии.

С 1950 по 1975 г. население Каталонии очень заметно выросло – с 3,2 до 5,7 млн чел. Во многом этот прирост был связан с миграцией сюда выходцев из других регионов Испании. По данным на 1970 г., 37,6 % жителей Каталонии родилось за ее пределами. Франкистские власти поощряли переселение людских масс в регион, полагая, что этот процесс будет способствовать, в числе прочего, «прогрессирующей кастилизации (испанизации – С. Х.) снизу». Однако в реальности происходило обратное. В 1970 г. 97% опрошенных жителей Каталонии хотели, чтобы их дети могли говорить по-каталански, при этом только для 56% из них этот язык был первым .

Каталонский национализм в годы демократии

После смерти Франко, в ходе начавшегося вскоре перехода Испании к демократии, унитарное государство превратилось в Государство автономий, состоящее из 17 автономных областей и двух автономных городов на побережье Северной Африки. Конституция 1978 г. и автономный статут, одобренный в 1979 г., предоставили Каталонии значительный объем прав и свобод. В соответствии с этими документами Каталония имеет свои парламент и правительство, полицию, радио, телевидение. Каталанский язык признается официальным наравне с испанским. По сравнению с автономным статутом 1932 г. Каталония получила больше прав в сфере образования и культуры, но меньше в области функционирования судебной системы и охраны общественного порядка . Если в 1932 г. Каталония именовалась «автономным регионом в составе испанского государства», то в 1979 г. стала определяться как «национальность». Включение в новый статут термина «национальность» и, следовательно, признание многонационального характера испанского государства стало успехом прогрессивных сил, преодолевших сопротивление консерваторов, которые считали этот термин несовместимым с государственным единством.

В годы демократии ареал распространения каталанского языка значительно расширился. Если в 1975 г. его понимали, говорили и писали на нем 74,3, 53,1 и 14,5% жителей автономии, то в 1996 г. уже, соответственно, 95, 75,3 и 45,8%. Отчасти такой прогресс в распространении каталанского объяснялся появлением двух телеканалов и более сотни радиостанций, вещавших на этом языке . Не менее существенно также, что с 1980-х годов каталанский язык начал доминировать в государственных школах, вытесняя оттуда испанский.

Националистические настроения, в том числе в их радикальном варианте, получили широкое распространение в каталонском социуме. По данным репрезентативного социологического обследования, проведенного осенью 2005 г., 20,7 % опрошенных каталонцев были сторонниками государства, признающего возможность обретения независимости, 48% выступали за государство, в котором автономии пользовались бы большим самоуправлением, а еще 22,5 % – за сохранение статус-кво.

Показательны и цифры, характеризующие различия в самоидентификации жителей региона. 14,3% респондентов считали себя только каталонцами, 23,4% – в большей степени каталонцами, чем испанцами, 44,8% – в такой же степени каталонцами, как и испанцами, 8,2% – в большей мере испанцами, нежели каталонцами .

Приведенные цифры выявляют высокий процент людей с двойственной самоидентификацией, считающих себя в той или иной степени и каталонцами, и испанцами. Эта двойственность проявляется в феномене так называемого дуалистичного голосования – важной характеристике современного каталонского электората. На автономных выборах большинство избирателей отдают голоса националистическим партиям, отстаивающим интересы региона, а на общенациональных, напротив, – партиям национальным, способным формировать правительство и определять политический курс Испании.

Обратим внимание, что заметная в последние десятилетия тяга к отделению от Испании проявляется в Каталонии в исключительно мирных формах. В годы франкизма здесь, как и в Стране Басков, действовала террористическая национал-сепаратистская организация – Национальный фронт Каталонии. На этапе демократизации появились еще две подобные структуры – Фронт освобождения Каталонии и «Свободная земля» (Терра Ллиуре). Однако, в отличие от ЭТА, лишь в октябре 2011 г. окончательно отказавшейся от вооруженной борьбы, каталонские национал-экстремисты столкнулись с нехваткой людских и экономических ресурсов и быстро сошли с политической сцены . Одной из важнейших причин их неудач стала отмеченная выше особенность каталонского менталитета – рассудительность, ориентация на мирное сосуществование даже антагонистичных сил.

Важную роль в развитии движения за независимость в Каталонии играет региональная элита – прежде всего, правившая в регионе много лет партийная федерация «Конвергенция и Союз» (КиС), проделавшая большую работу по внедрению в общественное сознание представлений об «особости» и «неповторимости» этой автономии.

Обратимся к оценкам испанскими экспертами настроений, царящих в каталонских «верхах». «Уже давно считать себя испанцем или высказываться на испанском (кастильском), родном языке 50% каталонцев, считается плохим тоном в любой официальной среде Каталонии и во всех сферах гражданского общества, контролируемых длинной рукой автономного правительства … – пишет профессор К. Поло Андрес. – Если вы будете смотреть по общественному каталонскому телевидению передачу, призванную информировать зрителей о погоде, вы узнаете о завтрашней температуре в Варшаве, но никогда не узнаете о температуре в Мурсии и Сарагосе… Полное отсутствие метеорологических символов или слов в пространстве вне географического треугольника, очерчивающего границы территории, которую националисты считают своей – автономные сообщества Каталонии, Валенсии и Балеарских островов – является великолепной метафорой, показывающей отсутствие интереса и безразличие каталонского общественного телевидения и правительства Каталонии к испанцам, живущим в Каталонии и в остальной части Испании» . «Пренебрежительное отношение к Испании – часть каталонской традиции», – подчеркивает испанский политолог Антонио Элорса .

Уместно заметить, что и в испанском общественном мнении наблюдается предубеждение к Каталонии, сочетающееся с представлением, что каталонцы – «другие». По оценке уже цитировавшегося Х.Х. Лопеса Бурниоля, существовавшие со времен промышленной революции ХIХ в. «сдержанное восхищение и скрытая зависть» по отношению к ним теперь сменились раздражением, вызванным их постоянными требованиями признать «свою особость» .

В 2005–2006 гг. в эпицентре общественно-политической жизни Испании оказалась борьба вокруг проекта нового автономного статута Каталонии. Некоторые положения документа нарушали Конституцию Испании. Наиболее острую дискуссию вызвало намерение определить Каталонию как «нацию». Эта позиция, повторявшая в новых исторических условиях точку зрения каталонских националистов конца ХIХ – начала ХХ в., была созвучна настроениям большинства населения региона. В 2005 г. 60,4% опрошенных каталонцев соглашались определить Каталонию как нацию . Подобные умонастроения противоречат Конституции, предусматривающей существование на территории Испании лишь одной нации – испанской. Превращение Испании из «нации национальностей», каковой она является сейчас, в «нацию наций», по мнению многих испанских экспертов, чревато подрывом устоев государства и его распадом. Вместе с тем есть и точка зрения, согласно которой для части каталонцев «способ быть испанцами просто-напросто означает быть стопроцентными каталонцами». Их позиция выражается словами «свободная Каталония в большой Испании» . Своеобразный «каталонский случай» не укладывается в рамки общепринятых правовых норм.

В проекте нового статута Каталония признавалась нацией, не обладая суверенитетом и оставаясь в составе Испании. Примечательно, что само слово «Испания» в нем почти не упоминалось, а если и упоминалось, то только для того, чтобы определить ее как многонациональное государство или сослаться на «народы Испании». В проекте говорилось также, что «политическое и географическое пространство сравнения для Каталонии» – это Европейский Союз, без упоминания Испании даже в качестве промежуточной ступени .

В целом проект нового статута производил двойственное впечатление даже на его сторонников. Одни из них полагали, что речь идет о поисках формулы, позволяющей Каталонии удобнее чувствовать себя в Испании, лучше интегрироваться в ее структуры. Другие, напротив, утверждали, что это лишь первый шаг к обретению Каталонией независимости.

В сентябре 2005 г. проект был поддержан 89% депутатов каталонского парламента. Затем он прошел долгий путь рассмотрения в конституционной комиссии нижней палаты парламента и самих кортесах. В итоговом документе националистический пафос проекта смягчен. В тексте нового статута, одобренного на референдуме (состоявшемся в автономии 18 июня 2006 г.), констатируется, что парламент Каталонии «значительным большинством определил Каталонию как нацию» . Однако эта констатация присутствует только в преамбуле, которая не имеет юридической силы. В статьях же Каталония именуется «национальностью». Вместе с тем официально признаются знамя, национальный праздник и гимн Каталонии. Во многих других сферах (судебная и правоохранительная система, сбор налогов, язык) права автономии расширились по сравнению со статутом 1979 г.

Обсуждение статута вызвало в Испании далеко не однозначную реакцию. По различным опросам, примерно половина населения считала, что следует согласиться со стремлением большинства каталонцев самим определять свое будущее, а другая половина воспринимала статут как подрывающий единство Испании.

С утверждением нового статута на референдуме борьба вокруг него не завершилась. Народная партия (НП) и еще шесть субъектов права Испании (Народный защитник и автономные сообщества Арагон, Балеарские острова, Валенсия, Мурсия и Риоха) сочли, что некоторые его положения противоречат Конституции и оспорили их в Конституционном суде. Главным критиком нового статута была НП, выдвинувшая возражения по 187 статьям.

Конституционный суд в июне 2010 г. вынес вердикт, отвергнув подавляющее большинство требований критиков статута. В то же время 14 статей были признаны частично или полностью неконституционными. Так, судей не устроила статья, согласно которой жители автономии именуются каталонцами, а не испанцами. Неприятие вызвала и статья, наделявшая каталанский язык более высоким статусом, нежели общегосударственный испанский (кастильский). Принципиальное значение имела констатация, что не существует юридических оснований считать жителей Каталонии отдельной нацией. «Не имеют интерпретативного юридического значения содержащиеся в преамбуле статута Каталонии ссылки на «Каталонию как нацию» и на «национальную реальность Каталонии», – говорилось в постановлении Конституционного суда .

Многие каталонцы расценили такое решение как оскорбительное, отнимающее у них право на самоопределение и попирающее национальное достоинство. Они еще больше укрепились во мнении, что надеяться на содействие «извне», т. е. на поддержку Мадрида, нереально. В июле 2010 г. в Барселоне состоялась массовая демонстрация протеста. Сотни тысяч людей вышли на улицы, протестуя против вердикта Конституционного суда.

Национализм перерастает в сепаратизм

Масла в огонь добавил мировой экономический кризис, больно ударивший по Испании. В условиях политики жесткой экономии, проводимой правительством консервативной Народной партии, автономии, на которые приходится основная тяжесть этой политики, испытывают большой недостаток финансовых средств. Один из наиболее задолжавших Мадриду регионов – Каталония, ее долг составляет 44 млрд евро. Среди каталонцев распространено убеждение, что они отдают в казну больше остальных районов Испании, а обратно получают меньше, т. е. содержат другие, менее зажиточные автономии («Мадрид грабит нас»).

В последние годы националистические настроения все чаще перерастали в откровенно сепаратистские. С 2009 г. в десятках маленьких городков и местечек Каталонии проходили референдумы, участвовавшие в которых голосовали за отделение от Испании. Эти референдумы не имели юридической силы, но серьезно влияли на общественные настроения. Невиданным прежде проявлением протестной активности стала манифестация в Барселоне 11 сентября 2012 г., в Национальный день Каталонии. В ней участвовало примерно полтора миллиона человек, потребовавших независимости от Испании под лозунгом «Каталония – новое государство в Европе».

Многолетняя пропаганда властей в сочетании с перестройкой ценностных установок в условиях быстро меняющегося мира привели к тому, что немалая часть населения региона, в частности, многочисленный слой переселенцев из других автономий, воспринимает разрыв с Испанией совершенно спокойно, как дело вполне естественное. «Если Испания нас не любит, то почему бы не уйти? В чем проблема?»Не все сторонники независимости являются таковыми по убеждению. Часть этого лагеря составляют прагматики (не обязательно националисты), рассматривающие реализацию независимости как «выгодное предприятие».

На состоявшейся в сентябре встрече председателя правительства Испании Мариано Рахоя и председателя автономного правительства Каталонии Артура Маса, лидера правящей партийной федерации «Конвергенция и Союз», последний озвучил идею создания в автономии независимого министерства финансов и полного контроля Каталонии над собираемыми налогами.

Для правительства Народной партии идея Маса неприемлема. Консерваторы непреклонно отстаивают нынешнюю модель Государства автономий, считая Конституцию Испании неприкосновенной. Не менее существенно то, что у правительства просто нет средств, чтобы компенсировать потери от предоставления Каталонии финансовой самостоятельности. Ориентация каталонских националистов на повторение исторически сложившейся и существующей с 1876 г. схемы финансовых отношений с центром баскских провинций (так называемые conciertos economicos), согласно которой большая часть собираемых налогов остается в ведении местных властей, в данном случае неуместна. Вклад в национальный бюджет налоговых поступлений Каталонии, значительно превосходящей по численности населения Страну Басков, намного больше вклада последней. Изъятие из бюджета каталонской части чревато подрывом экономики Испании. По словам известного испанского эксперта Х.Л. Себриана, распространение модели финансовых отношений, существующей в Стране Басков, на Каталонию «сделает государство нежизнеспособным. Никто во дворце Монклоа (резиденция правительства Испании – С. Х.), независимо от идеологических убеждений, не примет подобное предложение, точно так же как никогда его не одобрит и конгресс депутатов» .

В ответ на отказ Мадрида удовлетворить предложение автономии ее власти заявили о намерении отделиться от Испании и вступить в ЕС и зону евро. Почти одновременно Мас объявил о проведении 25 ноября досрочных парламентских выборов, рассчитывая получить абсолютное большинство голосов, чтобы иметь свободу рук.

Поворот в политике руководства автономии был не случаен. КиС, в унисон с НП, проводила политику жесткой экономии государственных средств, сопровождавшуюся резким ограничением социальных выплат. Столкнувшись с массовыми протестами разных слоев населения, команда Маса решила «выпустить пар», обвинив в бедах Каталонии центральную власть и связав решение проблем автономии с ее отделением от Испании.

На долю Каталонии приходится 19% ВВП Испании, 24% ее промышленной продукции, 28% экспорта . Поборники независимости видят в сецессии путь к решению многочисленных проблем автономии, в частности, вызванных к жизни экономическим кризисом. По данным опроса, проведенного в октябре, 45% респондентов были убеждены в том, что в независимой Каталонии условия их жизни улучшатся .

Возражая им, противники сецессии подчеркивают, что цена «освобождения от Испании» и создания собственного государства может быть значительно большей, чем выгоды, причем во всех отношениях – экономическом, социальном, политическом, психологическом. Советуют они не забывать и о правовых нормах ЕC, не предусматривающих вступления в него отдельных регионов, которые захотят отделиться от стран-членов. Трудно представить себе, что если дело дойдет до рассмотрения просьбы Каталонии о приеме в ЕС, его члены проявят требуемое для принятия единодушие. Испания и другие страны ЕС, в которых существует проблема регионального сепаратизма, вряд ли поддержат эту просьбу.

По данным репрезентативного социологического обследования, проведенного в ноябре 2012 г., незадолго до досрочных выборов в парламент автономии, доли сторонников и противников отделения Каталонии от Испании оказались примерно одинаковыми (42,7 % против 43,4%) .

Жители Каталонии рассматривали досрочные выборы как своего рода репетицию референдума по вопросу о самоопределении. В то же время для многих голосование носило протестный характер из-за последствий экономического кризиса. В выборах приняли участие 69,6% избирателей, почти на 11% больше, чем на предыдущих выборах 2010 г.

По результатам голосования КиС сильно обогнала своих соперников, однако оказалась далека и от обретения желанного абсолютного большинства (50 из 135 депутатских мандатов, 30,5% голосов). Партия потеряла 12 мест по сравнению с предыдущими выборами 2010 г. и показала худший результат за последние 32 года. Безусловно, на итоги голосования повлияла непопулярная социально-экономическая политика КиС, а также обвинения Маса и других деятелей партии в коррупции (эта кампания началась за неделю до выборов). Сыграло роль и отношение к Масу как политику непоследовательному в своих установках. Его обвиняют в карьеризме и популизме, утверждая, что из недавно еще умеренного националиста он вдруг превратился в сепаратиста, чтобы воспользоваться в своих интересах массовым подъемом движения за отделение региона от Испании. Для Артура Маса итоги выборов стали личным поражением.

Результаты голосования могут обострить противоречия в КиС: не все здесь согласны с радикальным курсом лидера. Некоторые опросы во время избирательной кампании выявили, что треть электората КиС не поддерживает идею обретения Каталонией независимости .

Несмотря на относительную неудачу КиС, в целом партии, выступающие за отделение Каталонии, одержали победу, завоевав абсолютное большинство мест в парламенте. Часть голосов сторонников КиС отошла к партии «Левые республиканцы Каталонии» (ЛРК), давно и последовательно ратующей за независимость региона. Она передвинулась с пятой позиции на вторую, вдвое увеличив свое представительство в парламенте (с 10 до 21 депутата, или 13,7% голосов).

Главный антагонист КиС – Народная партия, требующая сохранения территориального статус-кво и даже укрепления централизации, – завоевала 19 мест (13% голосов), на одно больше, чем в 2010 г., и заняла четвертое место.

Социалистическая партия Каталонии (СПК) – региональное отделение Испанской социалистической рабочей партии, переживающей тяжелый кризис, – откатилась со второго места на третье, потеряв 8 мандатов из прежних 28 и набрав 14,4% голосов. Противоположным альтернативам (независимости Каталонии, с одной стороны, и укреплению централизации, с другой) социалисты противопоставляют третью – федерализацию Государства автономий путем реформирования Конституции и изменения финансовых отношений между центром и регионами.

Результаты выборов засвидетельствовали, что по совокупному потенциалу партии – противники сепаратизма, остро соперничающие между собой, заметно отстают от победителей. Вместе с тем очевидно, что парламент, как и каталонское общество в целом, глубоко разобщены в идейно-политическом отношении.

«Наш результат далек от того, к которому мы стремились… Но хотя ситуация нелегкая, мы пойдем вперед», – заявил после выборов Мас . Упорство руководства КиС в достижении намеченной цели проявилось уже через неделю после выборов в реакции на проект Закона об улучшении качества образования, предложенный Министерством образования Испании. В документе, основанном на заключениях Конституционного и Верховного судов Испании, говорилось о «необходимости гарантировать учащимся право выбирать кастильский (испанский) язык как основной язык обучения». Это предложение выглядело вполне здравым, учитывая, что в государственных школах автономии каталанский язык еще в 1980-х годах начал вытеснять испанский и законодательно закрепленный билингвизм де-факто отсутствует. Тем не менее опубликование проекта вызвало в Каталонии настоящую политическую бурю. Во многом она была инспирирована командой Маса, которая постаралась использовать сложившуюся ситуацию с максимальной пользой для себя, поддерживая в регионе «дух борьбы за сецессию». Маса поддержали основные парламентские партии региона, исключая НП.

Региональные националисты усмотрели в проекте Министерства образования покушение на сложившуюся в регионе модель языковой политики и квалифицировали его как «тяготеющий к централизации, фанатичный, неофранкистский, представляющий собой беспрецедентную атаку на компетенции автономных сообществ в сфере образования». Было открыто заявлено, что «единственное решение, способное покончить «с атаками на каталанский», – это независимость Каталонии» . Вновь проявился традиционный виктимизм каталонских националистов, предполагающий обязательное разоблачение виновника всех их бед – центральной власти, продолжающей, как и во времена франкизма, угнетать и третировать регион.

Однако единый националистический фронт первоначально сложился лишь по языковой проблеме. В аспекте «большой политики» дело обстояло сложнее. Не получив на выборах абсолютного большинства в парламенте, руководство КиС обратилось к некоторым партиям с предложением войти во вновь формируемое правительство автономии. При этом приоритет был отдан Левореспубликанской партии Каталонии, от позиции которой, как второй по степени влияния парламентской партии, зависит многое в каталонской политике. Многие эксперты сомневались в возможности достижения соглашения между КиС и ЛРК. Хотя обе партии объединяет борьба за обретение Каталонией независимости, между ними существовали и принципиальные разногласия. Так, левые республиканцы, защищая интересы малоимущих слоев населения, критиковали политику ограничения социальных расходов, проводившуюся КиС.

Однако, вопреки предсказаниям, в декабре две партии заключили так называемый Пакт об управлении («pacto de gobernabilidad»). Cоглашение стало возможным во многом благодаря уступкам, сделанным КиС левым республиканцам, которые, в свою очередь, обязались поддерживать правительство, хотя и не вошли в его состав. Важной уступкой стало, в частности, увеличение или введение новых налогов на большие и средние доходы (налоги на наследство, имущество, банковские вклады и т. д.). Новая налоговая политика рассматривается обеими партиями как условие сдерживания дефицита и перехода к «собственному государству» . Лидер ЛРК Ориоль Жункерас гарантировал проведение правительством Каталонии «более справедливой экономической и социальной политики» .

Стороны разработали целый комплекс мер по «национальному переходу», т. е. формированию институтов и структур собственной государственности: создание банка Каталонии и независимого налогового агентства, утверждение собственной модели территориальной организации, принятие закона о полиции, реформирующего и наделяющего ее полномочиями, которых раньше не было, разработка плана по управлению транспортом и водоснабжением, распределением энергии и т. д.

Центральный пункт соглашения – проведение в 2014 г. референдума по вопросу о политическом будущем Каталонии (он может быть отложен либо проведен раньше, если так решат обе стороны). До 31 декабря 2013 г., говорится в документе, КиС и ЛРК обязуются разработать все необходимые юридические и институциональные положения, чтобы после этого созвать референдум в существующих конституционных рамках. Пакт об управлении предусматривает создание Каталонского совета национального перехода, сформированного авторитетными политиками и экспертами, который будет организовывать и координировать процесс подготовки референдума .

Соглашение двух ведущих региональных партий вызвало критику части каталонских предпринимателей, уже давно серьезно обеспокоенных потенциальной возможностью отсоединения от остальной Испании, с экономикой которой они связаны тысячью нитей. Теперь к этому добавилось предусмотренное соглашением увеличение налогов на крупные и средние доходы. Уже звучат голоса, предупреждающие о возможности скорого бегства капиталов из Каталонии и повторения здесь «случая Депардье», знаменитого французского актера, отказавшегося от гражданства своей страны из-за необходимости платить высокие налоги .

Не скрывают своего недовольства заключенным соглашением и в официальном Мадриде. К прежним разногласиям по проблеме отделения автономии от Испании теперь прибавились новые. До выборов в Каталонии НП и КиС проводили согласованную политику ограничения социальных расходов. Подписав же соглашение с левыми республиканцами, КиС явно отходит от прежнего курса.

И все же сердцевину конфликта между Мадридом и Барселоной составляет проблема референдума. Cогласно Конституции Испании, автономии не могут проводить референдум без разрешения центра. Каталонии в таком разрешении отказано: в октябре парламент Испании проголосовал против проведения здесь референдума о самоопределении. К тому же Конституция не предусматривает выхода из состава Испании отдельных автономий. Ситуация в Каталонии принципиально отличается от положения в Шотландии, руководство которой подписало соглашение с правительством Великобритании о проведении референдума по вопросу об отделении.

Для политико-правовых норм современной Испании в части государственно-территориального деления характерно сочетание жесткости ряда формулировок с неопределенностью и двусмысленностью некоторых статей. Примерами могут служить не только отказ автономиям в праве проводить референдум без разрешения центра (ст. 2 Органического закона от 18 января 1980 г.), но и то, что Конституция не допускает создание в Испании федерации (ст.145) . Некоторые отличающиеся двусмысленностью положения Конституции воспринимаются различными политическими силами по-разному.

Такая неопределенность вполне объяснима. Конституция была принята в 1978 г., когда переход к демократии еще не был завершен. Законодатели стремились быть осторожными в формулировках статей, не без оснований опасаясь, что возможность распада «единой и неделимой» Испании спровоцирует армию, в которой было много консервативно настроенных офицеров, на переворот.

Следует также иметь в виду, что в официальном политическом дискурсе даже простая постановка вопроса о пересмотре путем голосования на референдуме существующего государственно-территориального устройства, затрагивающего национальное единство, долгое время считалась неприличной и не произносимой вслух. На обсуждение проблем такого рода, способных подорвать «священные» статьи Конституции, было наложено негласное табу .

С высоты сегодняшнего дня очевидно, что ряд положений в Конституции и других законодательных актах, принятых в первые годы демократии и касающихся сферы государственно-территориального устройства, нуждаются в конкретизации и пересмотре. Тот факт, что реформирование Основного закона – дело сложное, требующее широкого общественного и межпартийного согласия, не отменяет необходимости внесения в него корректив.

В числе нововведений может быть отмена запрета на создание федерации. В лагерь сторонников федерации, включающий в себя коалицию «Объединенная левая» (ее ядро составляет компартия Испании) и немало интеллектуалов, в 2012 г. вошла также Испанская социалистическая рабочая партия. Ее деятели, и прежде высказывавшиеся за расширение прав автономных сообществ, теперь открыто заявляют о необходимости реформирования Конституции в духе федерализма.

Однако принять концепцию федерального государства миллионам испанцев не просто. В отличие от множества стран, где федерализм служит укреплению государства, в Испании, в силу особенностей исторического развития, значительная часть населения ассоциирует его с сепаратизмом и угрозой распада. По словам испанского политолога Рамона Майса, «Испания, по существу, единственная страна в мире, в которой для значительной части общественного мнения федерация означает не создание союза на федеративных началах, а «балканизацию» и «распад» государства» . В октябре 2012 г. только 31,5% опрошенных каталонцев высказались за превращение Испании в федерацию . При этом не ясно, какое содержание вкладывают они в понятие «федерация», так как в этом вопросе даже среди ее сторонников существует большая путаница. Принятие концепции федеративного государства требует от ее сторонников упорной пропагандистской работы, разъясняющей, что они понимают под федерацией, как она функционирует и в чем ее преимущества.

Целесообразно также предоставить автономиям право на проведение референдума по вопросу об отделении. Существующее ныне во властвующей элите негативное отношение к этой проблеме лишь играет на руку сепаратистам, помогая им шантажировать общественность требованием сецессии. Разрешение же проводить референдум лишит их важнейшего пропагандистского аргумента – возможности обвинять центр в зажиме демократических свобод и представлять его «тюремщиком народов». Кроме того, существует огромная дистанция между романтическими призывами к сецессии и гораздо менее привлекательной реальностью подсчета голосов на референдуме. Разумеется, должны быть четко определены условия референдума: недвусмысленно сформулированный вопрос, выносимый на голосование, требуемое для победы большинство во всех провинциях и других территориях, входящих в автономию, автоматическое исключение тех мест, где сепаратисты не одержат победы.

Испанский юрист Х.М. Руис Сороа, отмечая, что правовое государство не может априори исключать законное право народа на самоопределение, подчеркивает: «Если сецессия станет узаконенной возможностью, националисты хорошенько задумаются, прежде чем призывать к ней. Другими словами, законодательное закрепление права на отделение окажет демобилизующее воздействие на их требования, являющиеся в значительной степени риторическими, неискренними и шантажистскими» . Предоставление автономиям права самостоятельно, без разрешения центра принимать решение о проведении референдума стало бы доказательством силы испанской демократии.

Учитывая особенности испанского законодательства и политического дискурса, создающие огромные препятствия для осуществления сецессии, лидеры каталонских сепаратистов изобрели новое словосочетание – «право решать». По их заявлениям, «право решать» принадлежит народу Каталонии в лице избранных им представителей, и именно последние в случае конфликта с центром должны определять будущее региона.

Между тем словосочетание «право решать» звучит весьма расплывчато. С его помощью политики-сепаратисты прячут от избирателей непопулярные слова «сецессия» и «независимость». Этот термин запутывает, какой вопрос нужно решать: о выходе Каталонии из Испании, создании каталоно-испанской конфедерации или преобразовании испанского государства на федеративных началах? По мнению Руиса Сороа, «сецессия и независимость – это «плохие» слова, пугающие рядового избирателя; суверенитет и право решать, напротив, – «хорошие» слова. Участники политических дебатов придерживаются золотого правила: использовать «хорошие» слова для укрепления собственных позиций. Социологические исследования свидетельствуют, что во время референдума в Квебеке в 1995 г. сепаратисты потеряли бы 20% голосов, если бы вместо термина «суверенитет» использовали понятие «независимость». Вполне возможно, то же самое может произойти, если вместо «решать» будут говорить «отделяться» .

Итак, действующие в Испании конституционно-правовые нормы превращают конфликт между Барселоной и Мадридом в неразрешимый. Преодоление тупиковой ситуации во многом зависит от здравого смысла и чувства ответственности политиков и рядовых граждан, вовлеченных в напряженную борьбу вокруг «каталонской проблемы».

Почему Каталония хочет отделиться? Немного истории September 30th, 2017

Здравствуйте уважаемые.
Завтра в Каталонии пройдет (или не пройдет) Референдум о независимости региона от Испании.
Вялотекущая, но постоянная направленность властей и народа этого региона к отделению от Испании возможно принесет свои плоды. Почему именно сейчас? Я думаю, что дело в том, что раньше неким "клеем" связывающим Каталонию и Испанию была личность монарха Хуана Карлоса. Кстати, о гербе королевства, если Вам интересно, мы говорили тут: Но после того, как под действием внутренних сил он отказался от трона в пользу своего сына Фелиппе VI, то разговоры об отделении стали лишь вопросом времени. Увы.

Почему увы? Я считаю, что подобные действия не принесут пользы Каталонии. В средневременной перспективе их жизнь станет хуже - и экономически и политически.

Сейчас у них широкая автономия внутри крупного и крепкого государства, а также возможность быть чем-то недовольным. Самостоятельное плаванье может принести немало горьких моментов.
Для Испании же возможное отделение Каталонии и вовсе смерти подобно. Ибо не забываем о таком региона как Страна Басков, где сепаратистские устремления не менее (а то и более) глубоки, чем в Каталонии. Так что....

Но возникает вопрос - почему собственно каталанцы так хотят отделиться? И почему именно сейчас? Последний вопрос не совсем корректен, ибо сие устремления в Барселоне были всегда. Просто временами эти стремления усиливались, а некогда чуть ослабевали.
По первому же вопросу все очень непросто....
Начнем с того, что само название региона Каталония (ну или Каталания) скорее всего произошло от названия готско-аланского государства Готалония со столицей в Барселоне. Готы и Аланы пришли в эти земли в начале 5 века и надолго там не закрепились. Тем не менее интересно, что Осетия и Каталония отчасти исторически связан:-)

С 8 по 9 века эти территории взяли на копье мавры, но Людовик I Благочестивый отжимает их и создает Испанскую марку разделенную на графства, самым известным и сильным из которых становится Барселонское графство. Постепенно графство отделяется от Западно-Франкского государства и в 988 году граф Барселоны Боррель II отказался приносить присягу новому королю — Гуго Капету и Каталония фактически стала независимой от Франции.


В 1150 году граф Рамон Беренгер IV женился на наследнице королевства Арагон, Петрониллой, что положило начало объединению Барселоны с Арагоном по личной унии. Рамон Беренгер умер в 1162 году. Испанские земли (кроме Сердани) получил его старший сын Альфонс II, ставший первым королём объединённого государства Арагона и Барселоны. Французские же владения и графство Сердань достались младшему сыну Педро.
Ну и собственно короли Арагона носили титул графов Барселоны.

И де-юре до самого начала 18 века Каталония и Арагон соответственно были почти независимым регионом, в составе Испании. Однако война за Испанское наследство (1700-1714 года) поставила на этом точку. Барселонцы поставили не на "ту лошадку", заявив о своей поддержке эрцгерцога Карла в его борьбе за испанский престол. И, проиграли....

12 июля 1714 года маршал Бервик осадил Барселону и 11 сентября город был вынужден сдаться. Многие лидеры каталонских сепаратистов были репрессированы, старинные вольности — фуэрос — сожжены рукой палача. А Барселона вошла в состав Испанского королевства. Хотя этот процесс затянулся. Юридически он закончен был только в 1871 году. Да и то оспаривается...
С тех пор каталанцы не раз и не два пытались поставить вопрос о своей автономии. Не считали они себя испанцами. У них другая культура, другой язык....

Самыми яркими были, пожалуй, так называемая Трагическая неделя 1909 года, когда бунт местных рабочих привел к погромам монастырей и домов богачей, пожарам и хаосу.
Ну и конечно же, 30-ые годы 20 столетия. В 1928 году политическими силами Каталонии была принята Конституция независимой Каталонии. В 1932 году испанский парламент признает Каталонию автономией и принимает ее Устав. Однако начавшаяся Гражданская война и последующая диктатура каудильо Франко положила этому конец. Репрессии центральных властей были очень сильны. Можно сказать, что Франко железом и кровью навел порядок. Кстати, именно с тех пор противостояние "Барселоны" и "Реала" стало принципиальным. Именно в футболе каталанцы пытались отстоять свою свободы и независимость.

После смерти каудильо и ухода от власти "фалангистов" давление стало снижаться.
В 1979 году Каталония снова получает автономный статус, за которым следует официальное признание каталанского языка (а еще действует аргонский язык). С этого момента Каталония имеет своё правительство (Женералитат), входящее в Испанскую государственную систему Конституционной Монархии. Однако этого каталанцам уже мало. Да и опять-таки, как и всегда экономика рулит... Каталанцы недовольны перерспределение финансовых потоков.
В 2006 году в Каталонии был принят новый автономный статус с расширением финансовой самостоятельности.

А в 2009—2010 годах прошли неофициальные опросы-референдумы о независимости Каталонии, на которых более 90 % высказалось за независимость.
Вот такие вот дела...
Ждем завтрашнего дня.
Приятного времени суток.

"Никто ничего в Каталонии не запрещает. Есть второй язык (каталанский), свои органы власти, своя полиция. И политически, и юридически жители имеют автономию. Казалось бы, чем они недовольны? А недовольны тем, как распределяются налоги. Эта область является достаточно развитой и занимает одно из первых мест в Испании. Местные считают, что отдают центру гораздо больше, чем получают взамен", – заявил он в интервью "Известиям ".

ПО ТЕМЕ

Кроме того, эксперт уверен, что результаты референдума в Каталонии не будут признаны. Он связывает это с хаосом и паникой, которые царили на участках. "Юридически результаты признаны не будут. Просто потому, что объективно, в таком хаосе и сумятице, признавать, кто и как проголосовал и считал, технически невозможно. Поэтому результаты признаны не будут. Будет серия судебных разбирательств, а потом ситуация начнется по новой", – утверждает политолог.

Он считает, что недавний референдум о независимости ждет судьба голосования 2014 года, которое Конституционный суд Испании признал опросом, не имеющим никакой юридической силы. Тогда за независимость проголосовали 70% каталонцев.

Напомним, 1 октября в Каталонии прошел референдум о независимости. По итогам народного голосования, 90% жителей республики высказались за отделение от Испании. Об этом сообщил представитель властей Каталонии Хорди Турул. Он заверил, что членам избирательной комиссии удалось получить доступ более чем к двум миллионам бюллетеней, однако еще около 770 тысяч осталось в школах, опечатанных правоохранительными органами.

Федеральные полицейские принимали непосредственное участие в референдуме. Они вламывались на участки для голосования, уничтожали бланки, арестовывали самых отъявленных протестующих. Позднее службы охраны правопорядка начали использовать резиновые пули для разгона жителей Каталонии.

В результате действий полиции пострадали больше 800 человек, сообщается в Twitter Министерства здравоохранения республики. Официальные же власти отказываются признавать сам факт проведения голосования. "Сегодня не было референдума самоопределения в Каталонии", – заявил премьер-министр Испании Мариано Рахой.

В воскресенье, 27 сентября, в Каталонии пройдут региональные выборы, которые могут запустить процесс отделения Каталонии от Испании - в случае победы сторонников суверенитета, что представляется весьма реальным. Ruposters отобрал 8 причин, которые подтверждают, что тезис «Каталония - не Испания» уходит корнями в далекое прошлое и имеет право на существование в наши дни.

Статус региона

Каталония обладает автономным статусом в составе Испании. Впервые она получила его в 1979 году, а в 2006 году он был расширен - в сторону большей финансовой самостоятельности региона.

Язык

Каталонский язык в качестве полноценного языка сформировался уже к XIII веку, сейчас на нем говорят от 8 до 10 млн человек, при этом каталонский используется не только в самой Каталонии, но также на юге Франции, Балеарских островах, в Андорре и Валенсии. В год издаётся около 8 млн книг на этом языке. На каталонском в Европе говорит больше людей, чем на финском и словенском, и примерно столько же, сколько на греческом и португальском.

Экономика

Каталония - самый развитый с экономической точки зрения регион Испании. Доля Каталонии в ВВП Испании в последние годы держится на уровне 18-20% (больше уровня ВВП Гонконга, Ирландии и Португалии). Основное недовольство жителей и властей Каталонии вызывает тот факт, что регион перечисляет налогов в федеральный центр в разы больше, чем получает обратно. По подсчетам местных экспертов, Каталония ежегодно недополучает около 16 млрд евро. Несмотря на это, доход на душу населения в Каталонии на 6 тысяч евро выше, чем в среднем в Испании.

«Сепаратистский» парламент

По итогам последних региональных выборов 2012 года, большинство (87 из 135 мест) в парламенте Каталонии получили партии, выступающие за независимость региона.

Историческая независимость

Каталония на протяжении почти 600 лет, начиная с X века, находилась в состоянии политической автономии от остальной Испании: в 988 году провозгласила независимость от Каролингов, а в 1137 году объединилась с Арагоном в единое королевство. В XIV-XV веках, в период своего расцвета, королевство контролировало значительную часть современной восточной Испании, юго-восточной Франции и средиземноморские территории вплоть до Греции. При этом основной экономический потенциал Арагонского королевства несла на себе как раз Каталония - благодаря сильно развитым ремеслам и торговле.

Владения Арагонского королевства на территории Испании

Противостояние с Мадридом

Начиная с XVI века, когда Арагонское королевство фактически стало частью единой Испании, восстания Каталонии против Мадрида приобрели традиционный характер. С 1640 по 1652 гг. продолжалось “восстание жнецов”, когда Каталония совместно с Францией сражались против испанских королевских войск. В начале XVIII века Каталония в войне за испанское наследство поддержала Габсбургов, также противостоя Мадриду. В 1842-1843 гг. испанская армия дважды подвергла Барселону бомбардировкам, выпустив почти 4000 снарядов по мятежному городу. В 1869 году в ходе очередного восстания в Барселоне жгли портреты королевы Испании. В XX веке Каталония добивается своего и в период с 1931 по 1939 гг., в период политического кризиса и гражданской войны в Испании, существует как автономная область. После чего наступила расплата - 40 лет тотального давления режима Франко с политическим террором и запретом всего каталонского, включая использование языка.

Население и территория

Население Каталонии больше численности целого ряда европейских стран, в том числе: Сербии, Болгарии, Дании и Ирландии. Каталония по своей площади больше Словении, Македонии, Албании и лишь незначительно уступает Бельгии.

Гимн Каталонии с 1640-го года - со времен «восстания жнецов».

Поддержка населением Каталонии

С 2009 года проходят массовые акции сторонников отделения и опросы населения, по результатам которых подавляющее большинство выступает за выход из состава Испании. 11 сентября 2012 года демонстрация под лозунгами независимости Каталонии собрала более 1,5 млн человек. Референдум о независимости должен был пройти еще в 2014 году, но был отменен Конституционным судом Испании. Вместо него состоялся опрос о политическом будущем Каталонии - более 80% высказались за независимость Каталонии.

Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен!
Нажмите "Подписаться на канал", чтобы читать Ruposters в ленте "Яндекса"

Правообладатель иллюстрации Telegram/Catalan Crisis

Таррагона, столица второй по населению провинции Каталонии после Барселоны, голосовала за независимость региона хуже всех. На участки в день референдума об отделении Каталонии не пришло и трети избирателей. Русская служба Би-би-си выясняла, почему таррагонцы хотят остаться с Испанией и как сторонники единства отстаивают свои взгляды.

Таррагона находится на побережье в 100 км от Барселоны и стратегически важна для Каталонии. Там находится один из двух морских портов автономии, на юге Таррагоны расположены промышленные предприятия, сформировавшие химический кластер, а в пригороде работают парк развлечений Порт Авентура и аэропорт Реус, которым пользуются авиакомпании-лоукостеры.

"Бей их"

Вечером в субботу на площади перед мэрией Таррагоны собрались сотни человек, вышедших митинговать против отделения Каталонии.

Площадь пестрит красно-желтыми цветами - люди принесли испанские и каталонские флаги. Одни размахивают ими, другие целиком завернулись в знамена. Участники митинга распевают "я испанец, испанец, испанец" на мотив "Калинки".

Собравшиеся выкрикивают лозунг "не обманывайте нас, Каталония - это Испания!", а некоторые из них и вовсе призывают арестовать лидера Каталонии Карлеса Пучдемона.

Правообладатель иллюстрации Telegram/Catalan Crisis

"Техеро в тюрьме, Пучдемона туда же", - гласит самодельный баннер. Антонио Техеро пытался совершить государственный переворот в Испании 23 февраля 1981 года, но эта попытка провалилась.

Митингующие поддерживают и национальную полицию, которая препятствовала проведению референдума о независимости Каталонии 1 октября. В конце концов толпа запевает футбольную кричалку, которую на русский можно перевести как "бей их".

Те, кто выступает за единство страны, призывают граждан приехать на воскресный митинг юнионистов - сторонников единой Испании - в Барселону. Акция состоится спустя ровно неделю после референдума об отделении Каталонии.

"Мы очень устали"

На холме рядом с оставшимся от римлян амфитеатром Таррагоны собрались сторонники независимости Каталонии. Встреча напоминает небольшой городской праздник. Пока группа жителей, сидя в кругу на складных стульях, обсуждает пути защиты референдума, дети играют в салки и пускают мыльные пузыри.

Над площадью натянут канат, на нем висят детские рисунки, посвященные независимости Каталонии. Рядом стоит стол с напитками, музыканты готовят оборудование для выступления.

"После референдума у нас была забастовка, мы выходили на улицы. Сейчас хочется чего-то более веселого, потому что все очень устали, все шокированы полицейским насилием и очень хочется отдохнуть", - объясняет организатор, 43-летний Альберт, администратор в местной компании.

Альберт - член "Кандидатов народного единства" (CUP), радикальной левой партии, которая выступает за отделение Каталонии.

Сам референдум прошел в ужасных условиях, признает активист. По его словам, согласованное голосование помогло бы понять, сколько в реальности сторонников независимости в Таррагоне. "Из тех голосов, что удалось подсчитать, большинство за независимость, но пришли, конечно, не все", - сокрушается Альберт.

Image caption Справа - очертания независимой Каталонии

Встречи, похожие на субботнюю, посещают обычные жители города - врачи, учителя, члены профсоюзов, говорит он. Сегодня собравшиеся обсуждают будущую конституцию Каталонии после отделения. "Хотелось бы поменьше капитализма, более левый вариант", - признается Альберт.

Эскалация кризиса

• 1 октября : Каталония проводит референдум о независимости несмотря на позицию центрального правительства и решение Конституционного суда; глава правительства Каталонии Карлес Пучдемон заявляет, что сторонники независимости одержали победу;
• 2 октября : Еврокомиссия заявляет, что считает референдум незаконным, а независимая Каталония не может быть членом ЕС;
• 3 октября : В телевизионном обращении король Испании Фелипе VI заявляет, что организаторы референдума проявили неуважение к власти и нарушили конституцию;
• 4 октября : Карлес Пучдемон утверждает, что независимость автономии будет провозглашена в ближайшие дни; Мадрид называет это шантажом;
• 5 октября : Премьер-министр Испании Мариано Рахой призывает каталонских лидеров воздержаться от провозглашения независимости; Конституционный суд запрещает парламенту автономии провести заседание в понедельник;
• 6 октября : Парламент Каталонии объявляет, что Пучдемон выступит на пленарном заседании во вторник и проинформирует о результатах прошедшего 1 октября референдума;
• 7 октября : По всей Испании проходят митинги против отделения Каталонии, самый многочисленный - на 150 тысяч человек - состоялся в Мадриде.

Организовать праздник Альберту помогает женщина средних лет - учительница Маритель. Она преподает в старших классах. Школа, где работает Маритель, во вторник, 3 октября, присоединилась к объявленной после референдума общей забастовке.

Большинство родителей забастовку поддержали, многие дети участвовали в демонстрации, но вообще в школе политика не обсуждается, говорит учительница.

Image caption Сторонники независимости организовали специальный комитет, призванный отстаивать итоги референдума

"Такие вещи - это то, что должно решаться внутри семьи. В школе мы ничего не навязываем и, конечно, ничего не запрещаем", - добавляет она. При этом, по ее словам, произошедшее 1 октября во время референдума детей, конечно, шокировало.

Социалисты против трактористов

В пятницу, 6 октября, власти Каталонии объявили официальный результат референдума - явка 43%, за независимость проголосовали 90,18% участников, против - 7,83%. Еще 1,98% пришедших на участки бросили в урны пустые бюллетени. В городе Таррагона явка стала самой низкой по Каталонии - 28,6%.

Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption В Таррагоне многие поддерживают единство Испании

При этом в одноименной провинции активность 1 октября оказалась выше - 40,6% жителей. Для сравнения в Жироне, на родине Пучдемона, на референдум пришли 53%.

В Таррагоне отделение Каталонии поддержали 18,5 тыс избирателей из 90 тысяч с правом голоса, то есть 92% из тех, кто пришел на референдум. Всего в городе, согласно переписи 2015 года, живут чуть больше 131 тысячи человек.

Низкой явке есть объяснения. Власти Таррагоны отказались предоставлять помещения для голосования сторонникам референдума. В ответ на решение властей те таррагонцы, кто жаждет независимости, обклеили здание мэрии листовками и растянули перед ним самодельные баннеры с призывом голосовать.

За два дня до референдума в город приехали крестьяне на тракторах, они перекрыли улицы города и въезды, рассчитывая таким образом не пустить туда полицию.

Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption Несмотря на большое количество юнионистов, сторонников независимости в Таррагоне тоже много

Реакция таррагонских властей на референдум логична - в парламенте Таррагоны большинство кресел у "Испанской социалистической рабочей партии", а правит городом мэр-социалист Хосеп Феликс Баллестерос.

Испанские социалисты, как и "Народная партия" премьера Испании Мариано Рахоя, считаются ярыми противниками отделения Каталонии. Именно социалисты направили в Конституционный суд Испании жалобу на планы каталонского парламента провозгласить в понедельник, 9 октября, независимость Каталонии.

Таррагона, как и Барселона, тоже завешана флагами сепаратистов. "Эстелады" - неофициальный флаг каталонских земель, символ борьбы за независимость висят почти на каждом доме. Встречается много другой символики сторонников отделения Каталонии - флаги с надписью "Si", подразумевающие, что голосовать надо за независимость, а также плакаты, воспевающие демократию.

Image caption Флаги сторонников единой Испании нередко соседствуют в Таррагоне с символикой тех, кто выступает за отделение Каталонии

Тем не менее на домах встречаются и флаги Испании, которые в Барселоне найти сложно. Некоторые вешают сразу два - испанский и каталонский, в знак единства.

Их значительно меньше, чем символики сепаратистов, да и уличные акции юнионистов, противников отделения Каталонии, не такие яркие и многочисленные, как у их оппонентов. Даже в Таррагоне с ее самой низкой по Каталонии явкой на референдуме и мэром-социалистом.

"Молчаливое большинство" - так называют сторонников единой Испании. "Сепаратисты над этой формулировкой смеются. Они не могут мобилизовать людей. Да и как мобилизуешь под лозунгом "давайте все оставим как есть"?", - задается вопросом житель Таррагоны Сергей.

"У нас нет позиции"

Еще перед вечерним митингом юнионистов на центральной площади Таррагоны проходит другая акция. На нее пришли те жители, которые выступают в первую очередь за начало переговоров между властями Испании и Каталонии. Помимо идеи диалога собравшихся объединяют белые футболки.

Аналогичные "белые демонстрации" прошли в субботу в Мадриде и Барселоне. В столице Каталонии собравшиеся скандировали "мы хотим говорить", "больше переговоров, меньше тестостерона" и "говори или уходи!".

В Мадриде участники акции выкрикивали лозунги "меньше ненависти, больше понимания" и "Карлес [Пучдемон], Мариано [Рахой], давайте посмотрим, можете ли вы позвонить друг другу".

"У нас нет позиции "да" или "нет". Мы ни за отделение Каталонии, ни против. Мы за мир и за то, чтобы разговаривать", - объясняет один из участников акции в Таррагоне. В руках он держит листок A4 с надписью "Говорим #диалогпожалуйста". Ни флагов, ни другой атрибутики митингующие с собой не принесли.

Правообладатель иллюстрации Getty Images

Впрочем, в Таррагоне много и тех, у кого позиция по референдуму более конкретная.

"У нас всех разные мнения"

"Мои родители из Севильи и Галисии, я против отделения и независимости Каталонии", - говорит девушка, работающая на кассе в табачном магазине. Сама она родилась уже в Таррагоне, однако это на ее решение не повлияло: "Моя семья - Испания, а не только Каталония".

Продавец хамона Томас на референдум пошел и проголосовал за отделение - главным образом по экономическим причинам. Он приехал в Таррагону из Барселоны.

"Я первый каталонец в семье, мои родители родились не здесь", - с гордостью рассказывает Томас. Его семья при этом относится к идее независимости Каталонии негативно. "Другое поколение", - объясняет он.

Image caption Сторонники независимости Каталонии вывешивают на балконах влаги со словом "да"... Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption ...а противники - со словом "нет"

Маркус, работник гастропаба, на референдум и вовсе не пошел. Он не каталонец, приехал в Таррагону из Эстремадуры на юго-востоке страны. Испанские власти у Маркуса никакой симпатии не вызывают, он считает их коррумпированными. Несмотря на это ему хотелось бы, чтобы она осталась единым государством, поэтому независимость Маркус не поддерживает.

На ступеньках местного кафедрального собора две девушки живо обсуждают референдум. Выясняется, что они вообще не из Испании - Стелла и Эва приехали из Италии и Греции учиться в Автономный университет Барселоны всего месяц назад. Обе боятся, что, если Каталония отделится, им придется вернуться домой.

"Но я не думаю, что все тут хотят отделиться. Вчера я разговорилась в поезде с одним мужчиной-каталонцем, он сказал, что все это сумасшествие и отделение от Испании невозможно", - говорит Стелла. Правда, большинство ее подруг по общежитию выступают за независимость.

Студентки рассказывают, что за три дня до референдума и через несколько дней после него их университет закрылся из-за забастовки. Сами они этому не очень рады. "Я пришла на учебу, но зайти не смогла, потому что двери заблокировали стульями", - сетует итальянка.

50-летний бармен Джеймс, сотрудник небольшого кафе у мэрии, тоже родился в Таррагоне, но он проголосовал на референдуме за отделение. Он уверен, что Каталония без Испании будет чувствовать себя намного лучше.

"У нас в баре мы эту тему не очень обсуждали, но тут тоже у всех разные мнения. О, ты как, кстати, голосовала?" - обращается Джеймс к юной официантке с подносом с пивом. Девушка проголосовала за то, чтобы Каталония осталась в Испании - ей "не нравится то, что говорят политики".

Перед баром Джеймса группа парней в одинаковых футболках отмечает мальчишник своего лучшего друга. "Мы вообще сейчас не очень можем говорить, уже выпили, - признаются они со смехом. - Все, что можем сказать - голосовали за независимость".