"Раз за разом натыкаюсь на заголовки вроде "Кто стоит за валом компромата на Грудинина". И разбирает меня прямо-таки удивление. За т. н. "валом компромата" (не сильно-то этот "вал", честно говоря, на вал похож) стоит статус Грудинина как кандидата в президенты одной из самых больших и значимых стран мира от крупнейшей оппозиционной партии этой страны, а вовсе не чей-то злой умысел", - пишет политолог на своей странице в Facebook .

"Его биография не может не вызывать интерес и пристальное внимание. Две недели назад он "торговал клубникой", а сейчас он - потенциально политик номер 2 в стране. О нем пишут национальные газеты в России, США и Европе, а не только "Домодедовская новь".

О нем говорят на внешнеполитических брифингах в администрациях крупнейших государств и надгосударственных организаций мира. Фамилия "Грудинин" написана и произнесена за две недели на множество порядков чаще, чем за всю предыдущую его жизнь.

А штаб его вместо того, чтобы это осознать и как-то научиться рассказывать о своем кандидате взрослым людям на взрослом языке, решил поиграть в "жертву режима". Как же так? Проклятые писаки говорят о том, что совхоз им. Ленина и ОАО "Совхоз им. Ленина" это разные вещи! И, о ужас!, у ОАО есть в структуре собственников совершенно не относящиеся к счастливым крестьянам граждане и организации. Да как же так можно такие вещи да прямо в публичное пространство? Что значит "так ведь так же оно и есть!". Хватит говорить ту правду, которую мы не включили в официальный список добрых дел кандидата!

Надо сказать, что в США, например, под лупой бы рассмотрели каждую земельную сделку за подписью Грудинина за всю историю его управления, каждый бывший пайщик, обменявший долю в колхозе при его перерождении в ОАО на что-нибудь некрупное или даже крупное, рассказал бы в прямом эфире федеральных телеканалов в деталях о том, как это было. И это для начала разговора. Так что у нас все - в соответствии с политической традицией - мягко, интеллигентно, щадяще. И есть даже люди, которые видят в такого рода вещах большую пользу кандидату.

Биография человека публичного - дело публичное. Понимая это, кстати, штаб Собчак не подавал признаков возмущения, когда в течение первых пары недель после выдвижения на нее такой ушат общественного интереса вылили, что чертям в аду тошно было. И большинство комментариев относилось отнюдь не к анализу актуальных мнений Ксении Анатольевны по ключевым вопросам современности. Наоборот: "Ксения Собчак оскорбляет детей/женщин/крестьян/рабочих" или там "Посмотрите на голого кандидата!". И ничего, широкие общественные массы, изучив голого кандидата в подробностях, повозмущавшись и поплевав в нее вдоволь, - сместили фокус своего интереса. А кандидат двинулась дальше.

Это все входит в условия работы в политике, спорте, шоу-бизнесе. И есть один очень хороший способ избежать этого всего. Не быть публичным человеком. Ну а если взялся за гуж, то не надо изображать из себя жертву режима. Не режима ты жертва и не врагов. А собственного, добровольно принятого статуса".

Раз за разом натыкаюсь на заголовки вроде «Кто стоит за валом компромата на Грудинина». И разбирает меня прямо-таки удивление.

За так называемым «валом компромата» (не сильно-то этот «вал», честно говоря, на вал похож) стоит статус Грудинина как кандидата в президенты одной из самых больших и значимых стран мира от крупнейшей оппозиционной партии этой страны, а вовсе не чей-то злой умысел.

Его биография не может не вызывать интерес и пристальное внимание. Две недели назад он «торговал клубникой», а сейчас он — потенциально политик номер два в стране. О нем пишут национальные газеты в России, США и Европе, а не только «Домодедовская новь».

О нем говорят на внешнеполитических брифингах в администрациях крупнейших государств и надгосударственных организаций мира. Фамилия «Грудинин» написана и произнесена за две недели на множество порядков чаще, чем за всю предыдущую его жизнь.

А штаб его вместо того, чтобы это осознать и как-то научиться рассказывать о своем кандидате взрослым людям на взрослом языке, решил поиграть в «жертву режима». Как же так? Проклятые писаки говорят о том, что Совхоз им. Ленина и ОАО «Совхоз им. Ленина» это разные вещи! И, о ужас, у ОАО есть в структуре собственников совершенно не относящиеся к счастливым крестьянам граждане и организации. Да как же так можно такие вещи да прямо в публичное пространство? Что значит «так ведь так же оно и есть!». Хватит говорить ту правду, которую мы не включили в официальный список добрых дел кандидата!

Надо сказать, что в США, например, под лупой бы рассмотрели каждую земельную сделку за подписью Грудинина за всю историю его управления, каждый бывший пайщик, обменявший долю в колхозе при его перерождении в ОАО на что-нибудь некрупное или даже крупное, рассказал бы в прямом эфире федеральных телеканалов в деталях о том, как это было. И это для начала разговора. Так что у нас все — в соответствии с политической традицией — мягко, интеллигентно, щадяще. И есть даже люди, которые видят в такого рода вещах большую пользу кандидату.

Биография человека публичного — дело публичное. Понимая это, кстати, штаб Собчак не подавал признаков возмущения, когда в течение первых пары недель после выдвижения на нее такой ушат общественного интереса вылили, что чертям в аду тошно было. И большинство комментариев относилось отнюдь не к анализу актуальных мнений Ксении Анатольевны по ключевым вопросам современности. Наоборот: «Ксения Собчак оскобляет детей/женщин/крестьян/рабочих» или там «Посмотрите на голого кандидата!». И ничего, широкие общественные массы, изучив голого кандидата в подробностях, повозмущавшись и поплевав в нее вдоволь — сместили фокус своего интереса. А кандидат двинулась дальше.

Это все входит в условия работы в политике, спорте, шоу-бизнесе. И есть один очень хороший способ избежать этого всего. Не быть публичным человеком. Ну, а если взялся за гуж, то не надо изображать из себя жертву режима. Не режима ты жертва, и не врагов. А собственного, добровольно принятого статуса.

Иначе банкротство станет удобным инструментом ухода от ответственности. Об этом в интервью Регионам Online рассказал политолог Глеб Кузнецов

Иначе банкротство станет удобным инструментом ухода от ответственности. Об этом в интервью Регионам Online рассказал политолог Глеб Кузнецов. Вместе с экспертом мы обсудили инициативу сенаторов, выступивших с проектом закона, запрещающего банкротам занимать должности на государственной службе. Напомним, что сегодня Регионы Online писали о инициативе сенаторов Совета Федерации РФ, которые предлагают законодательно закрепить ограничение на замещение отдельных государственных и муниципальных должностей лицам, признанными банкротами, которые неспособны выплачивать налог.

Политолог Глеб Кузнецов считает, что особых препятствий для утверждения данного законопроекта нет.

Если этот законопроект будет принят, что изменится?

Люди будут рассчитывать не на то, что они, допустим, хотят вернуть долг, а на то, что они наберут денег и объявят себя банкротом. Поэтому определенные действия по ограничению прав банкротов - это насущная необходимость. Второй момент, как можно человеку, находящемуся на службе доверять отвечать за серьезные финансовые средства, за принятие - если речь идет о депутатах или исполнение - если речь идет о чиновниках - бюджета, если он не способен отвечать за свои личные финансы?

Значит, Вы поддерживаете инициативу сенаторов?

Я абсолютно одобряю этот проект. К должникам традиционно применялись весьма жесткие меры - достаточно вспомнить «долговые тюрьмы», практиковавшиеся ранее.

В чем важность этого проекта для России?

Люди, неспособные отвечать за собственные финансы не могут обладать теми же правами экономическими и политическими, как те, которые ежедневно прилагают усилия, чтобы свести дебит с кредитом. Банкротство не может быть способом комфортного ухода из сложной финансовой ситуации. По долгам надо платить. И если ты не чувствуешь в себе сил это делать, то тогда и не имеет смысла в долг брать.

Почему возникла необходимость проведения такого законопроекта?

Феномен личного банкротства в России возник не так давно. И поскольку для нас этот механизм достаточно новый, при принятии этого законопроекта вдруг выяснилось, что быть личным банкротом - это не так уж и невыгодно. Это избавляет от многих проблем и обязательств, не создавая по большому счету никаких сложностей. И, естественно, для того, чтобы эту ситуация подкорректировать, нужны новые законы, которые заставили бы людей не прибегать к этой процедуре просто для того, чтобы не платить по своим обязательствам.

Как Вы считаете, удастся ли провести этот проект в Государственной думе?

Я не вижу в этом никаких противоречий ни с государственной политикой, ни с государственными интересами. Этот проект не должен вызвать противодействия ни у одной политической силы и государственного института. Потому что особенно в тяжелое кризисное время необходимо повышать уровень дисциплины и ответственности людей, в том числе за свои траты. И за взятые на себя финансовые обязательства. В русле этого повышения ответственности этот закон и возник, что совершенно очевидно.

Спасибо за предоставленное время.

В половине из 16 российских регионов, где в сентябре с.г. выберут губернаторов, конкуренции на выборах практически никогда не было. К такому выводу пришли аналитики Экспертного института социальных исследований. В докладе ЭИСИ дан подробный анализ предвыборной ситуации в субъектах.

Главные тезисы доклада ЭИСИ пояснил один из его авторов политолог Глеб Кузнецов :

«Выпустили материал про выдвижение в губернаторы и ожидаемо столкнулись с вечной нашей темой: «выборы без выбора, конкуренции нет», «о чем вы вообще пишете».

Пишем мы про системы фильтров на самом деле, системы получения доступа к политическим должностям. Электоральная конкуренция прямая - одна из таких фильтрующих систем. Но совсем не единственная.

На большинстве выборов 1995-2003 гг., если брать их губернаторскую часть, конкуренции в таком понимании не было. Они заканчивались в один тур. Откуда берется ложное воспоминание про какую-то особую суперсвободную прямую электоральную конкуренцию в те годы, я не понимаю. Были некоторые веселые кампании, но их было не так чтобы очень много. Феерили в нескольких регионах, число которых, кстати, снижалось от середины 90-х к их концу без всякой «Единой России» и Суркова с Володиным. Элитные пакты, «усреднение» губернаторов по типу личности и карьерной истории быстро и повсеместно сменяли поколение Немцова и Гаврилы Попова.

В Москве выборы делались публикацией списка правильных депутатов в газете "Тверская 13". Вот и все. Сейчас Москва натурально переживает разгул какого-то совершенно оголтелого либерализма по сравнению с лужковскими временами. Ровно настолько переживает, насколько это хотелось бы избирателям (явка) и насколько к нему готова та же оппозиционная элита с ее передачей позиций депутатов по наследству.

Наследственная передача политического капитала - «фильтр отцов» - дело, кстати, обычное не только для Зюганова-деда и Зюганова-внука. Практически повсеместно это не считается никакой проблемой - спросите у сенаторов Полов - отца и сына. Или у Джастина Трюдо -наследственного премьера Канады.

Речь не идет о том, что кто-то за кем-то прямо наследует должность. Речь именно про передачу политического капитала - набора связей, опыта, влияния в политической машине, который создает для «правильного» отпрыска абсолютно неравные условия по сравнению с обычными людьми.

В каждой стране, в каждой политической системе есть собственная система фильтров, позволяющая с высокой долей уверенности спрогнозировать успешность политической карьеры того или иного соискателя. Высшие учебные заведения - самые очевидные фильтры, например, в США или Британии. Но есть и менее очевидные вещи - я в свое время читал исследование, где доказывается что по набору скаутских «значков за заслуги» можно с 90% уверенностью предсказать политическую карьеру их счастливого обладателя. То есть средний конгрессменгубернатор - прежде всего носитель определенного набора скаутских, детских заслуг.

В латинской Европе доступ к политическим достижениям тесно связан с государственной или муниципальной службой. Три четверти депутатов французского парламента - выходцы оттуда без опыта работы где-либо еще - это приводят сами французы в рамках критики своей демократии. В Испании и Португалии даже антисистемные партии городского низа возглавляют как правило наследственные преподаватели гуманитарных наук в университетах.

То есть если ты честный, но бедный, то ты можешь доверить представлять свою нищету наследственному либерально мыслящему университетскому профессору социологии. Но не выдвинуться сам, разве что профессура выберет тебя на роль говорящей собачки и поставит в какую-нибудь «квоту», чтобы разбавить свой состав.

Прекрасный президент Португалии Марсело Ребело ди Соуза гордо носит имя своего крестного отца Марсело Каэтану - диктатора-преемника Салазара на посту главы Португалии, свергнутого Революцией Гвоздик. Его семья контролировала значительную собственность во время их «царизма» до 1910 года, управляла Португалией при диктатуре и продолжает делать это при Республике. Процедура получения полномочий дело десятое. Так устроена власть. Перечислять примеры можно бесконечно.

Наши политические выдвиженцы - значительно более разнообразны по социальным средам, выходцами из которых они являются и собственной карьерной траектории, нежели политики западных стран. Это надо понимать, когда в очередной раз льешь слезы по несправедливости той или иной процедуры. Прогнозирую, что постепенно социально-демографический состав российских политиков станет более однородным. Сейчас действительно есть окно возможностей, чтобы заскочить в этот поезд. Наши фильтры - легки в прохождении и совершенно не затвердели пока».

Глеб Кузнецов - политолог, член совета директоров Экспертного института социальных исследований

Три математических измерения пространства - высота, ширина, длина - отвечают лишь на вопрос «где?», но ничего не говорят о том, «что происходит?». Задаваемые сегодня векторы регионального развития формируют три социальных измерения - география - экономика - общество, или территория - инвестиции - кадры, или еще проще «где?», «сколько?», «с кем и для кого?».

В послании к Федеральному собранию президент предложил реализовать «масштабную программу пространственного развития» и отметил, что опыт такого развития уже есть - «мы в принципе научились это делать». Чему мы научились? Почему не умели раньше? Что стоит за термином «пространственное развитие»?

В советской плановой экономике размещение «хозяйственных комплексов» и развитие различных отраслей не было увязано с географической и экономической целесообразностью, чаще отвечая лишь социальным задачам. Например, хлопкопрядильная фабрика в Благовещенске обеспечивала работой порядка 2000 жен военных, охранявших границу с Китаем, но хлопок приходилось возить за тысячи километров. Города Золотого кольца - достаточно компактно расположенные - были, так скажем, обречены на туризм. А, например, Коломне с интереснейшим архитектурным наследием о потоке иностранных туристов мечтать не приходилось из-за предприятий ОПК. Перекосов было предостаточно, что во многом усилило кризис 1990-х из-за распада неэффективных межрегиональных экономических связей и моноэкономики малых городов.

В 1990-е мы столкнулись с другой крайностью - региональным протекционизмом, отсутствием увязки действий регионов в развитии территорий. Что осложняло вопросы не только поддержания и развития инфраструктурной связности, но и экономического роста и насыщения рынка. Потребовались масштабные административно-территориальные реформы, длительное выстраивание системы госуправления, чтобы подойти к комплексному развитию территории страны.

Наиболее масштабный на сегодня процесс комплексного развития территории, ярко иллюстрирующий сдвиги в подходах к территории, - это проект развития Дальнего Востока. Восточные пространства России, пожалуй, в наибольшей мере несли на себе отпечаток исторических особенностей государственного управления развитием территории. И наиболее точно демонстрируют переход к современности.

Это в первую очередь отказ от модели государственного «удержания» пространства в пользу его рыночной организации на принципах экономической целесообразности. Еще недавно дальневосточникам было свойственно сознание фронтира - «мы держим территорию для государства», «мы удерживаем границу». Сегодня здесь строят новую экономику. Центрами притяжения становятся территории опережающего развития с обустроенной инфраструктурой и благоприятным налоговым режимом - то есть с более низкими издержками на создание предприятий.

Это отказ от исторического европоцентризма в развитии территории страны в пользу поворота к новым мировым центрам глобальной экономики - сверхъемким и сверхдинамичным экономикам Азии. Дальний Восток развивался по остаточному принципу. Сегодня он активно встраивается в цепочки производства добавленной стоимости, выступая с уникальным предложением на рынках товаров и услуг - от логистики до обработки данных, от производства морепродуктов до металлургии.

Это отказ от ограниченности проектов развития административно-территориальными границами регионов. В одном субъекте строится завод, формирующий грузопоток, в другом порт, в третьем железнодорожный мост - все они одна экономическая цепочка, с увязанными сроками ввода в строй и общей экономической моделью. В одном регионе открывается космодром, а в соседнем на имеющейся инженерно-промышленной базе создается аэрокосмический кластер. Теперь это уже не в новинку - сейчас не только на Дальнем Востоке формируют межрегиональные промышленные кластеры.

Мы научились понимать, что качество жизни имеет значение. Ставшее постоянным «временное жилье» - бараки вдоль БАМа - пожалуй, можно назвать символом советского отношения к качеству жизни и потребностям людей. Первым шагом стала программа переселения из ветхого и аварийного жилья. А в перспективе - изменение характера расселения, выравнивание качества жизни в городах и сельской местности. Об этом тоже говорил президент в своем послании.

Сегодня речь идет о масштабных проектах изменения жизненных, миграционных стратегий. Центростремительные тенденции - сбежать из поселка в областной центр, из областного центра - в центральные районы страны - больше не базовый тренд Дальнего Востока. В том числе и за счет новых моделей расселения, и за счет свободы предпринимательской инициативы на территории. Одним из примеров связки частной инициативы, денег и территории становится проект «Дальневосточный гектар»: идея - территория - подъемные.

И наконец, мы научились понимать, что само обустройство территории может быть двигателем экономического развития и роста качества жизни. Строительство моста на остров Русский, открытие там университета, развитие Владивостока как международного культурного центра меняют и экономический потенциал, и качество жизни людей. Но это характерно не только для отдающих энергию крупных городов и городских агломераций. Того же эффекта достигают малые города и исторические поселения - Суздаль, Мышкин, Коломна, в конце концов становясь за счет программы поддержки проектов благоустройства не только комфортными для жизни, но и привлекательными для туристов.

Собственно понимание трехмерности развития - деньги/проекты производств - территория/инфраструктурные проекты - человек/качество жизни - и лежит в основе идеи о «пространственном развитии» России, программу которого анонсировал Владимир Путин в послании 1 марта. Эта идея в корне отличается от всего, что составляло суть предыдущих «проектов развития». Сегодня у нас есть возможность перестать жертвовать землей, деля регионы на перспективные и неперспективные, и людьми, обещая им «город-сад», но через какое-то время. Современные технологии и масштабные инфраструктурные проекты делают «развитие без жертв» не только возможным, но и выгодным.