Статья о дизраэли. Дизраэли, бенджамин

В качестве премьер-министра (в 1868 г. и в 1874-1880 гг.) Дизраэли, лорд Биконсфилд (1804-1881), отстаивал основополагающие политические постулаты о приоритете врожденных прав англичанина перед правами человека; он проповедовал постулаты британского империализма и солидарной общности англичан, усматривая в них в первую очередь социальные задачи. Вся его политика велась во имя высшей расы и расовой чистоты. Этот премьер Великобритании и личный друг королевы Виктории первым из европейцев провозглашал (и - по словам Ханны Арендт - «намного последовательней, чем копеечные души в облачениях ученых»), что «раса - это всё» и основа ее - кровь. «Опыт блуждания по всем окольным и ложным путям истории сводится к одному решению: все есть раса». «Истина в том, что как прогресс, так и реакция - только слова, выдуманные для мистификации миллионов. Они ничего не значат, они - ничто... Всё есть раса». Под этим мог бы подписаться и Адольф Гитлер. (Не случайно антидемократический, католический теоретик права Карл Шмитт стремился истолковать /101/ мании Гитлера как «дизраэлизм буйно помешанного германизма».) Во всяком случае, в «Mein Kampf» Гитлер рекомендовал подходить к истории, пользуясь именно расовыми категориями. А «единственное, что создает расу, - кровь», - писал Дизраэли.

Величие Англии для Дизраэли было «вопросом расы», вопросом доминирования высшей расы. «Упадок расы неизбежен... если только она... не избегает всякого смешения крови», - утверждал Дизраэли (за полсотни лет до Хьюстона Стюарта Чемберлена и почти за восемьдесят до Адольфа Гитлера). «История английского патриотизма» поддерживала точку зрения Дизраэли: «У любого приличного человека при одной мысли о браке (англичанки) с негром должна кипеть кровь <...> Столь модное нынче естественное равенство, принявшее форму космополитического братства... если бы и могло стать реальностью, испортило бы великие расы и полностью погубило бы гений мира (sic)». «Еврейская расовая замкнутость отчетливей всего (sic) опровергает учение о равенстве всех людей», - уверял Дизраэли в 1853 г.

«Все есть раса; другой истины нет», - настаивал он еще в 1847 г. в одном из своих романов. А романы Дизраэли, как утверждалось, были популярнее знаменитых романов Вальтера Скотта. Дизраэли еще задолго до гитлеровца Юлиуса Штрайхера сформулировал любимое изречение последнего: «Расовый вопрос - ключ к мировой истории». О том, что расовое превосходство («supremacy of race») является ключом к истории, граф Биконсфилд заявил в своей речи, произнесенной в 1873 г. в Глазго, по поводу вступления в должность. Во всяком случае, понятие «раса» считалось ключом к политике Дизраэли. «В романах Дизраэли... раса - это догма; она настойчиво подается как фактор, важный... для будущей науки о человеке. По сравнению с расовым вопросом политика - пустая риторика». «Бог действует через расы».

При этом «Дизраэли... вера которого в расу являлась верой в свою расу (он причислял себя, в частности, к «расе» еврейской), - первый государственный деятель, веривший в избранность, но не веривший в Того, кто избирает и отвергает», - напоминала Ханна Арендт. «Те, кто обретает причастие у Бога, могут... принадлежать только к священной расе», - заявлял Дизраэли. Тем не менее, по утверждению Ханны Арендт, он «был первым идеологом, который осмелился заменить слово "Бог" словом "кровь"». По его мнению, избранные были определены навсегда, а «семитская раса» стала избранной благодаря чистоте крови. Так богословие получило биологическое обоснование, а чистота британской расы была реви-тализована архетипической, ветхозаветной, еще более чистой «благородной кровью». /102/ То есть «предопределение» претерпело рационализацию и стало «послеопределением» (Nachbestimmung (нем. )). Если в романе-видении Дизраэли «Танкред» его «Commonwealth» (содружество (англ. )) еще санкционировал Бог Синая и Голгофы, то есть Ветхого и Нового Заветов, то «воплощал» его в жизнь прагматичный английский шовинизм, «джингоизм» 1872-1878 годов.

Ханна Арендт видит в этом радикальном секуляризаторе ветхозаветного представления об избранном народе «создателя теории, необходимой для... угнетения чужих народов». (Гитлер понимал мысль Дизраэли именно в таком ключе: от чистоты расы зависит успех империалистического колониального владычества .) Ведь Дизраэли недвусмысленно заявлял, что «пагубные учения... о естественном равенстве людей» необходимо искоренить, поскольку время парламентов прошло. Человек создан, чтобы поклоняться и повиноваться.

Уже в 1844 г. Дизраэли был одним из первых идеологов «расовой элиты», тем, кто противопоставил «аристократию от природы» аристократии, существование которой основано на истории и традиции. Дизраэли (за восемьдесят лет до Адольфа Гитлера) определял эту аристократию как «...несмешанную расу с первоклассной организацией» - по аналогии с «древними иудеями». «Дизраэли - английский империалист и еврейский шовинист... потому что "Израилем" его фантазии стала именно Англия». Но отнюдь не только его фантазии: в апогее британского империализма Дизраэли соединил иудаизм (ветхозаветные идеи избранности) с британскими представлениями об избранности, которые (через кальвинистское пуританство) сами опосредованно проистекали из ветхозаветных источников.

Поэтому он заявлял, что расы «арийцев и семитов имеют одну и ту же кровь и происхождение, однако... им суждено идти в противоположных направлениях». Ранее он предупреждал читателя (задолго до возникновения Третьего рейха), что «невозможно что-либо сделать, пока арийские расы не высвободятся из пут семитизма». Потому что, согласно Дизраэли, «семитизм научил людей презирать собственное тело». Высшей целью жизни Дизраэли провозглашал «жить в арийской стране, среди людей арийской расы, возвращать к жизни... арийский символ веры». По этой причине он приветствовал - в связи со строительством Суэцкого канала - создание «естественной разделительной границы» между «эфиопами» и «Великой расой»...

Элитарное классовое воспитание великой расы (англичан) также вызывало у Дизраэли настоящее восхищение: «Вы хорошие стрелки, вы умеете ездить верхом, вы умеете грести... И то несовершенное /103/ выделение мозга... которое называется «мыслью», еще не согнуло вашего стана. Вам некогда много читать. Напрочь исключайте это занятие!». Таким образом, лозунги, которые англичанин Джордж Оруэлл в романе «1984» высмеял как атрибуты грядущего тоталитаризма, еще Дизраэли выдвигал в качестве принципов воспитания английской элиты - в момент, когда английский империализм подходил к своему апогею: «То, что вы называете невежеством , - это ваша сила : отсутствие книжных знаний. Книги пагубны. Это проклятие человеческой расы...». (Правда, Лотарь - герой романа Дизраэли - «нарушил основной принцип первоклассного арийского воспитания и рискнул немного почитать».) Дизраэли так сформулировал одно истинно английское воззрение: «Что меня восхищает... - это то, что они (образцовые, неиспорченные арийцы) умеют говорить только на одном языке. И что они никогда не читают. Вот... высшее воспитание!» Образцовый герой одного романа Дизраэли заявляет: «Я не терплю книг в моем доме...» (Именно со времен Дизраэли (конец 1880-х гг.) прослеживается безразличное отношение английских рабочих к образованию.) Но «арийские ли это принципы?», - спрашивает другой герой. На этот сам собой напрашивающийся вопрос Дизраэли отвечает: «Да... И я верю, (что) этим принципам предстоит великое воскрешение. Мы доживем до него, мы сможем увидеть воскрешение» этих самых арийских принципов. И мир действительно дожил до него всего-то лет через шестьдесят после кончины Дизраэли - при самом последовательном из всех почитателей его империи.

К «арийским принципам» Дизраэли относил и «законы, которые должна соблюдать первоклассная раса для сохранения здоровья». В конце концов, «римляне обрекали уродливых детей на немедленное уничтожение. (А) качественное единообразие расы слишком тесно связано с общим благом, чтобы предоставить его на произвол частных лиц». (Ведь даже технологическое превосходство, согласно евгенике Дизраэли, не могло бы защитить опустившуюся, гибнущую расу. Он уверял, что могучая военная машина Англии в руках отсталой расы оказалась бы столь же бесполезной, как «греческий огонь» для поздней римской Империи, т. е. Византии, в ее борьбе против молодых, более витальных народов.) Следовательно, «необходимо издать законы, призванные обеспечить все это (политику, диктуемую расовой евгеникой). И настанет день, когда они появятся». И верно, настал день, когда они появились. Правда, не в Англии Дизраэли - на родине евгеники, а в государстве под властью самого последовательного селекционера (а прежде всего - истребителя) рас из всех основателей империй.

Одну из его главных «биологических» и социал-дарвинистских идей Дизраэли предвосхитил в такой формулировке: «Превосходство инстинктивного человека - важный признак аристократии». С другой стороны, Дизраэли «нашел язык, на котором его были готовы слушать буржуазия и мещане»: ведь он делал упор на «естественные свойства расы, достигаемые селекцией». «Правда, Дизраэли не довелось встретить во плоти своего «инстинктивного человека» (animal man) и олицетворение расы», - замечала Ханна Арендт.

Но, видимо, расовая евгеника оказала на Дизраэли столь сильное впечатление именно потому, что для этого глашатая империи раса изначально должна была лежать в основе понятия о национальном единстве : «Раса - это то, что объединяет нацию». В такой форме концепция Дизраэли сформулирована в «Истории английского патриотизма» (1913). Ведь Дизраэли был убежден, что «среди миллионов (англичан) еще кишмя кишат представители... столь сильного и совершенного типа, как арийский. И (его) можно развить». Дизраэли возлагал надежду на здоровый расовый патриотизм (правда, еще не на нацистское «здоровое национальное чувство») именно беднейших англичан. Он возлагал надежду на их «национальный характер». А императив национального характера - то есть расы - Дизраэли ставил выше конституции. Именно тот императив «национального характера, который (как заявлял уже Карлейль) едва ли может расцвести при власти большинства». Высказывания Дизраэли сделали «фарсовый характер народных выборов... еще более вопиющим», - уверенно заявляет автор «Истории английского патриотизма». В своих заявлениях Дизраэли провозглашал примат расовых интересов над классовыми: чем была бы его консервативная «партия тори, не будь она национальной ? Ничем». «Это партия многих классов империи. Другая партия (либералов) стремится заменить национальные принципы (Англии) космополитическими, объявляет войну всем нравам и обычаям народа этой страны, насаждает в ней космополитические идеи».

Дизраэли пытался привлечь на сторону своего «национального дела» не только консервативную партию, но и рабочих. Гитлер придерживался аналогичной точки зрения: в одной из своих первых речей в качестве рейхсканцлера он заявил, что видит «первейший долг правительства... в привлечении... немецкого рабочего на сторону национального дела».

Дизраэли демонстративно включил в число своих политических требований улучшение гигиены труда в промышленности и обеспечение рабочих сносными жилищными условиями. Пусть это еще не было похоже на нацистскую организацию «Сила в радости» /105/ («Kraft durch Freude»*), но, по крайней мере, речь уже шла об уменьшении страданий, вызывающих слабость. Дизраэли можно считать изобретателем набора методов, позволявших консерваторам настраивать беднейшие массы против либерализма. Оскар Шмитц, автор пятисотстраничного «Английского завета, который Дизраэли оставил Германии», изданного в 1916 г., в разгар первой мировой войны, рассматривает вопрос о том, насколько доде-мократические институты кайзеровской Германии - несмотря на все тогдашние вильгельмовские лозунги типа «Боже, покарай Англию!» - могли в своей социальной политике следовать завету Дизраэли, лорда Биконсфилда. Утверждая, что рейх не нуждается в парламентаризме, Оскар Шмитц также ссылался на авторитет Дизраэли: «демократический консерватизм Дизраэли - единственное спасение от переворота». Действительно, в Англии Дизраэли удалось убедить большинство рабочих отказаться от революционных идей и даже забыть о классовом антагонизме: «Они не приемлют космополитических принципов, они твердо стоят за национальные основы». Соответственно уже для Дизраэли забота о благе бедняков сосуществовала с заботой о строительстве империи - и о сохранении существующего социального устройства.

* «Сила в радости» - национал-социалистическая организация в составе Германского трудового фронта, занимавшаяся вопросами досуга, отдыха и развлечений среди рабочих. Руководитель организации Роберт Лей стремился избавить рабочего человека от «чувства неполноценности, которое он унаследовал от прошлого».

Именно с помощью своей политики империализма и своей приверженности расовой иерархии Дизраэли намеревался преодолеть социальную дистанцию между классами Англии - между «богатыми и бедными... между привилегированными и народом, между двумя нациями». По его мысли, из «двух наций», разделенных классовыми противоречиями, должна возникнуть единая, объединенная нация - а цементировать такое национальное единство будет популяризация империализма. (Так, уже в 1912 г. могло прозвучать следующее заявление: «Всякий, над кем развевается флаг Юнион Джек, - в равной мере англичанин, будь он лорд или докер».) Империализму лорда Милнера мешали классовые противоречия; он призывал к «имперской консолидации» путем «устранения причин классовой вражды». Рассуждая в таком духе фашистские фюреры Англии пытались изображать и защищать империализм своей страны как социалистический. Например, автор «Английского завета, который Дизраэли оставил Германии», в 1916 г. утверждал, что последний «учитывал социалистические (т. е. социальные) требования» и (именно ради них) сделал Империю жизненно необходимой для Англии. /106/

Желательно, чтобы Германия достигла в своем развитии состояния Англии, где благодаря империализму «социал-демократическая революция... имеет совсем ручной характер», - такой совет давал кайзеровской империи еще Карл Петере. Согласно этому завету; классовой стабильности в Германии следовало добиваться с помощью такого социал-империализма. Именно Адольф Гитлер обещал пойти этим путем и отменить классовый антагонизм в Германии. Он называл себя «неизменно представителем бедноты» и намеревался создать «для немецкого плуга» на восточном пространстве, т. е. в России, в «германской Индии», не имевшую себе равных расовую империю. Решающим фактором социального единства этой империи (как это уже было в Британской Индии) должно было стать сознание расового превосходства. (Ведь незаменимый солдат колониальной Британии, которому доставалась лишь «скудная частица того, что Великобритания выжимала из Индии, тем не менее жил в уверенности, что он - как белый человек - обладает привилегией... смотреть свысока на всех индийцев, от (владетельного) князя до уборщика».)

Именно при Дизраэли расовая основа национального единства и империализма сделалась очевидной. Упор теперь делался на «традиции британской расы» - причем особую ценность представляли голоса рабочих. В результате «расовый инстинкт» связывал британцев сильнее, чем классовый. Распространение избирательного права на британских рабочих совпало по времени с популяризацией империализма в Англии. (Например, Джозеф Чемберлен* «как представитель британской расы » мотивировал свои политические цели надпартийными и «национальными интересами».) В результате у англичан действительно укреплялось сознание принадлежности к «имперской расе» и национальное единство. И это же расистское сознание своего превосходства служило для узаконивания британского империализма. Ведь именно Дизраэли сделал королеву Викторию «императрицей Индии» (1877).

* Чемберлен Джозеф (1836-1914) - англ. гос. деятель, в 1895-1903 гг. министр по делам колоний в консервативном кабинете Солсбери.

Дизраэли прежде всего объявил, что партия консерваторов является выражением идеи национального единства, а ее деятельность имеет общеимперское значение. Для этого он сумел придать партии тори национальную направленность, представить дело так, будто она стоит выше классовых интересов. Ведь благосостояние рабочих должно было считаться вопросом не менее важным, чем сохранение империи. Своим рабочим избирателям Дизраэли рекомендовал улучшать социальное положение вместо того, чтобы принимать /107/ активное участие в политике: «Вы станете... имперской страной (sic), в которой ваши сыны достигнут высочайших традиций и будут внушать миру уважение...» Дизраэли еще задолго до национал-социалистов Гитлера обращался к непривилегированным классам, заявляя: «Содействие (даже) самого простого человека (позже сказали бы: «соотечественника», Volksgenosse) будет... эффективным».

В программной речи, произнесенной в Хрустальном дворце 24 июня 1872 г., Дизраэли подчеркивал достоинства своей модели «расового единства»: «...Рабочий класс Англии особенно горд тем... что принадлежит к империи, он полон решимости хранить... свой imperium, величие и империю Англии... Рабочий класс Англии... - английский до мозга костей, он отвергает политические принципы космополитизма». Эта речь была названа «часом рождения империализма как внутриполитического лозунга », поскольку она открывала радужные перспективы для «среднего человека». Наконец-то нашел себе приложение инстинкт повелевать, присущий обывателю. (В Лондоне не было ни одного нищего, который не называл бы буров иначе, чем «наши мятежные подданные»). Почти половина рабочего класса Британии голосовала за консерваторов даже в период между двумя мировыми войнами. Во всяком случае, память о Дизраэли и в XX веке осталась «дорога массам» - именно благодаря тому, что его империализм ассоциируется с улучшением социального положения рабочих. К тому же британский рабочий «по рождению» получил священное право на огромные незаселенные пространства империи. (Министр по делам Британской Индии Леопольд Эмери восхвалял имперскую идею как способ «зажечь воображение рабочего люда». Ведь империализм охватил и партию лейбористов, как отметил Маккензи.) Эти уступки рабочему классу служили популяризации империализма и упрочению существующего общественного порядка. Дизраэли «открыл души англичан для осознания свободной (для них ) империи». (Англичане воспитывались в духе абсолютного подчинения. «Не думай о себе, а думай о своей стране и своем работодателе. Самоотречение окупается всегда», - учил бойскаутов их лидер и основатель.).

И как раз этой империи, как заявлял Дизраэли, грозит опасность со стороны либерализма - не говоря уже об угрозе со стороны русских (русских «медведей»), которых он заклеймил как «монгольскую расу». При нем Россия, как известно, сделалась главным объектом британской политики на Востоке, ставшей еще более агрессивной, а английский консерватизм приобрел империалистическую ориентацию. Дизраэли систематически внедрял в сознание /108/ англичан империалистические убеждения как подчеркнуто «национальные» - начиная со своего программного романа «Танкред» (1848), в котором ветхозаветная идея избранности интерпретировалась в расистско-биологическом духе. «После его смерти... даже его противники были вынуждены идти путями, которые указал он», - такой вывод делается в немецкой публикации времен национал-социализма, описывающей положение в Англии. Но это замечание было справедливо и для Германского рейха Адольфа Гитлера. Там еще в 1937 г. идеализировали Дизраэли.

В ответ на возмущение действиями Османской империи (поддерживаемой Англией), которая устроила резню болгар, посчитав их «подрывным» элементом, Дизраэли в 1876 г. попытался приуменьшить значительность происходящего, заявив, что 12000 жертв (на 370000 жителей Болгарии) - нельзя назвать геноцидом - «...пока Англией правят английские партии, правят в соответствии с принципами, на которых возведена наша империя». Ведь «наш долг - в этот критический момент (резни болгар) сохранить imperium Англии». Даже почитатель Дизраэли, Эме Уингфилд-Стратфорд, отмечает, что «лорд Биконсфилд... оправдывал свою политику более интересами Англии, чем честью (Англии)». Дизраэли никогда не руководствовался «гуманными побуждениями», «душевные порывы "гуманности" были ему ненавистны», - констатировал в 1916 г. автор «Английского завета, который Дизраэли оставил Германии», сожалея, что государственные мужи Германии (пока еще ) не следуют его примеру... Ведь Дизраэли, - напоминает этот англоман вильгельмовских времен, - «почитал в англичанах именно то, что не нравится массе: аристократическую волю» к власти, присущую расам господ. «Будучи евреем... Дизраэли находил совершенно естественным, что в «правах англичанина» есть нечто лучшее, чем в правах человека», - подчеркивает Ханна Арендт. И собственное его признание совершенно недвусмысленно: «Что касается нетерпимости - у меня нет никаких возражений против нее, если это элемент силы. Долой политическую сентиментальность!» - на жаргоне нацистского рейха это выражение звучало бы как «слюнявый гуманизм». Героя романа Дизраэли, афоризмы которого выражают расистско-империалистические убеждения подобного рода, одна из самых авторитетных «Историй английской литературы» характеризует как «исполненного мудрости». В «Истории английского патриотизма», восхваляющей Дизраэли, отмечается, что «...любовь Биконсфилда к Англии, его патриотизм проявлялись в том, что он отстаивал интересы своей родины - без оглядки на принципы: политику не должны определять никакие идеалы, /109/ кроме идеалов скотов или хозяйственников*. Ради процветания Англии он был готов закрыть глаза на тиранию и несправедливость». Этот же историк, пишущий об английском патриотизме, поясняет, что такой подход был следствием приоритета расы: «...Дизраэли был способен доводить следование расовой доктрине до опасных крайностей. Этой доктриной... объясняется та нехватка сочувствия малым нациям, которая порой темным пятном ложится на его политику».

* В оригинале: «of brutes or economic men» (англ. ) (прим. автора ).

Такое отношение к малым народам стало традицией. Оправдывая выдачу Адольфу Гитлеру Чехословакии, британская пресса в 1938 г. писала: «Малые нации должны вести себя как малые» (это о требовании сохранять верность союзным обязательствам перед ними). Точно так же звучит один из принципов внешнеполитической концепции фюрера британских фашистов сэра Освальда Мосли. И сам Гитлер напоминал в одной из своих речей, что он - фюрер немецкого народа (только и единственно); с него довольно бессонных ночей, которые он посвящает благу единственно немецкого народа; о благе других народов пусть заботятся их государственные деятели... Именно в этой связи он мог бы сослаться на слова Иммануила Канта о моральных установках образцового англичанина: «Но чужестранец... всегда может умереть на навозной куче, так как он не англичанин, то есть не человек».

И если Гитлер и его идеи в 1936-1939 гг., в решающие годы создания военного потенциала Третьего рейха, встречали столь широкое понимание - и чуть ли не одобрение - у видных государственных мужей Англии, если его дело они инстинктивно воспринимали как вполне «понятное», то здесь явно не обошлось без унаследованного ими этноцентризма и расизма «расы господ». Англичане считали, что им, как и древним римлянам эпохи Августа, «досталось преимущественное право завоевывать и приказывать. Пусть другим... остаются искусство, наука и философия» (1895).

Примечания

Hannah Arendt, Elemente und Ursprünge totaler Herrschaft (Frankfurt, 1955), S. 126; Cecil Rhodes (1895) quoted in Robert Colls and Philip Dodd (Editors), Englishness. Politics and Culture 1880-1920 (London, 1986), p. 46.

Disraeli to Lord George Bentinck, quoted in: Wingfield-Stratford, History of English Patrintism (London, 1913), VI. II, p. 545.

Carl Schmitt, Glossarium. Aufzeichnungen der Jahre 1947-1951. Hrsg. von Eberhard von Medem (Berlin, 1991), S. 142: 1. Mai, 1948; Arendt, p. 128.

Disraeli, Tancred or The New Crusade = Benjamin Disraeli, Novels and Tales, Band X (London, 1927), p. I53f.

Esme Wingfield-Stratford, History of English Patriotism, II, p. 547, 546.

Disraeli, «Life history of Lord Bentick» (1853), zitiert bei H. Ruhl, Disraelis Imperialismus und die Kolonialpolitik (Leipzig, 1935), S. 411; Wingfield-Stratford, p. 546, 547.

Disraeli, Tancred, p. 153f.

Walter E. Houghton, The Victorian frame of mind 1830-1870 (New Haven, 1970), p. 325.

Randall Bytwork, Julis Streicher (New York, 1983), p. 133.

Esme Wingfield-Stratford, History of English Patriotism, II, p. 545.

Ibid., p. 545.

G. E. Watson, The English Ideology. Studies in the language of Victorian politics (London, 1973), p. 202, 204.

Benjamin Disraeli, Lothair = Benjamin Disraeli, the Earl of Beaconsfield, Novels and Tales, Band XI (London, 1927), p. 397.

Arendt, S. 128.

Disraeli, Tancred or The New Crusade - Benjamin Disraeli, Novels and Tales, Band X (London, 1927), p. 270, 271.

Arendt, S. 128.

Benjamin Disraeli, Lothair = Benjamin Disraeli, the Earl of Beaconsfield, Novels and Tales, Band III, iii (London, 1927), p. 34: Ruhl, Disraelis Imperialismus, S. 53.

Монарх: Королева Виктория Предшественник: Уильям Гладстон Преемник: Уильям Гладстон Рождение: 21 декабря (1804-12-21 )
Лондон Смерть: 19 апреля (1881-04-19 ) (76 лет)
Лондон Партия: Консервативная партия Великобритании

Бе́нджамин Дизраэ́ли (с 1876 года граф Би́консфильд; англ. Benjamin Disraeli, 1st Earl of Beaconsfield, ; 21 декабря , Лондон - 19 апреля , там же) - английский государственный деятель Консервативной партии Великобритании , 40-й и 42-й премьер-министр Великобритании в , и с по гг., член палаты лордов с 1876 года, писатель, один из представителей «социального романа».

Биография

Литературное творчество

Вслед за неизданным романом «Ayemes Papillon» написал «Vivian Grey» () - историю светских и политических похождений молодого честолюбца. Литературный успех открыл перед Дизраэли двери великосветских салонов, где он учился политической интриге и находил материал для романов. Ясный практический ум, находчивость, остроумие, неотразимая личная привлекательность, честолюбие и железная настойчивость помогают Дизраэли завязать связи в высших сферах; путешествия на Восток (Турция , Малая Азия , Палестина) обогащают его воображение, расширяют кругозор, а выгодная женитьба навсегда освобождает от денежных затруднений.

В своих литературных произведениях, отмеченных байронизмом , он развил теорию «героя», которому «всё позволено». Неслучайным является совпадение имён персонажей у Дизраэли и О. Уайльда (ср. «Вивиан Грей» и «Дориан Грей» и т. п.). Часто романы Дизраэли портретны: он изображал в них самого себя и других политических деятелей, что вызывало сенсацию.

Свою литературную работу в её лучшей части Дизраэли сделал средством пропаганды своих социально-политических взглядов. Первый его социальный роман «Coningsby or the New Generations» () провозглашает идеалы «Молодой Англии» - объединение всех социальных слоев нации в лоне эстетизированной государственной церкви под отеческим попечением земельной аристократии, омоложённой слиянием с новым классом промышленников, и под высшим протекторатом природного отца нации - монарха. Второй социальный роман Дизраэли - «Sybil, or the two Nations» () - пытается разрешить проблемы, заострённые чартистским движением. Автор предлагает религиозно-моральный и социально-политический союз между «двумя нациями» - между классами - правящими и производящими.

Следующий роман Дизраэли - «Tancred, or the new Crusade» () полон экзотики и является пропагандой английского империализма , шествующего под знаменем креста и полумесяца.

Исторический роман «Алрой» посвящён еврейскому вопросу. Изображая Давида Алроя, лжемессию XII века , автор выступает своеобразным палестинофилом. Это произведение было впоследствии использовано сионистами в целях пропаганды.

Политическая карьера

После четырёх неудачных попыток пройти в парламент (сначала как либерал, опираясь на О’Коннелла) Дизраэли меняет программу и в 1837 году , наконец, избирается от партии тори . В парламенте произносит нашумевшие в своё время речи за чартистов , группирует вокруг себя земельную аристократию, являясь душой партии «Молодая Англия».

Благодаря особому стечению обстоятельств Дизраэли достиг влиятельного политического положения. Когда после долгой борьбы Пиль вынужден был отказаться от системы протекционизма в пользу свободы торговли, Дизраэли, подружившись с лордом Джорджем Бентингком, сделался вместе с ним главой протекционистов и при обсуждении билля об отмене хлебных пошлин, внесенного Пилем в сессию , обрушился на него всей тяжестью своей ловкой диалектики, едкого остроумия и горькой иронии и хотя не мог помешать принятию этой меры, но все же спас свою партию от окончательного распадения. Избранный в представителем от графства Бёкингэмского, он возобновил эту борьбу в следующих сессиях. После смерти Бентингка (), которого он возвеличил в своем «англ. Lord Georg Bentinck. A biography » (Лондон , ), протекционисты, до сих пор относившиеся к безродному и беспоместному Дизраэли с некоторой сдержанностью, принуждены были формально признать его своим предводителем в нижней палате. В этом положении он успешно наносил удары и вигам, и реформистам, и партии Пиля, в чем ему немало помогли ошибки, совершенные министерством Росселя.

Канцлер казначейства (1852, 1858-1859, 1866-1868)

Лидер оппозиции

Дизраэли Бенджамин (1804 – 1881 гг.)

Британский государственный деятель, премьер-министр Великобритании, писатель. Родился в Лондоне. Его дедушка, Д’Израэли, был сефардским евреем, в 1748 г. он эмигрировал из Феррары (Италия) в Англию, где сделал успешную карьеру купца и биржевого маклера. Единственный его сын Исаак, известный писатель, в 1802 г женился на Марии Басеви, дочери еще одного еврейского эмигранта из Италии. Бенджамин был их старшим сыном. В 1817 г., рассорившись с общиной сефардской синагоги Лондона, Исаак крестил своих четверых детей. Бенджамин получил образование в Блэкхите близ Лондона и в Хайэм-Холле в Эппинге.
В возрасте 17 лет Дизраэли был направлен в одну из юридических контор лондонского Сити, однако счел профессию юриста слишком банальной и решил разбогатеть более быстрым способом. Сначала приняв участие в неудачной биржевой спекуляции, а затем, также безуспешно, попытавшись организовать совместно с другом своего отца и издателем Джоном Мюрреем выпуск новой ежедневной газеты.

В 1830-1831 гг. Дизраэли предпринял 16-месячное путешествие по Средиземноморью и Ближнему Востоку. По возвращении своим другом, писателем Э. Булвер-Литтоном, он был введен в лондонские салоны леди Блессингтон и других литературных деятелей, вращавшихся в высшем обществе.

Во время своего путешествия по Средиземноморью Дизраэли решил, что его истинное призвание -это политика. В1837 г он стал членом парламента от Мейдстона от партии консерваторов.

В 1841 г., после 11 лет в оппозиции, партия тори наконец пришла к власти, но премьер-министр сэр Роберт Пиль не предложил Дизраэли места в новом правительстве. В течение последующих нескольких лет Дизраэли постепенно отошел от Пиля и, пользуясь поддержкой небольшой группы молодых, романтически настроенных тори, известной как «Молодая Англия», начал создавать собственную концепцию консервативной партии. Лучшее выражение его идеи нашли в двух самых известных его романах - «Конингсби» и «Сивилла».

Тори находились у власти как правительство меньшинства в течение 10 месяцев в 1852 г. и 18 месяцев в 1858-1859 гг. Премьер-министром был оба раза лорд Дерби, министром финансов -Дизраэли. В 1847 г. он опубликовал роман «Танкред», после которого наступил 23-летний перерыв в его литературной деятельности. В 1865 г. Дерби и Дизраэли в третий раз сформировали кабинет. В начале 1868 г. Дерби, измученный частыми приступами подагры, подал в отставку, и Дизраэли стал премьер-министром.

Занимал он этот пост недолго. Вскоре инициатива перешла к вигам, и в течение шести лет в премьерском кресле находился Гладстон. В 1874 г. он распустил парламент, и впервые после 1841 г. выборы принесли консерваторам большинство в Палате общин. Шестилетнее премьерство Дизраэли было ознаменовано целым рядом достижений. В 1875 г. министром внутренних дел сэром Ричардом Кроссом при поддержке Дизраэли был проведен ряд важных социальных реформ. В конце года Дизраэли приобрел акции компании Суэцкого канала у запутавшегося в финансовых делах египетского хедива. Летом того же года вследствие ухудшения состояния здоровья он был вынужден выйти из Палаты общин и принял титул графа Биконсфилда.

Последний период его премьерства был не столь успешным. На выборах 1880 г. консерваторы потерпели сокрушительное поражение, но Дизраэли смело объявил о своем намерении сохранить лидерство в партии. Тогда же он вернулся к литературной деятельности и написал свой последний роман «Эндимион».

Жизнь Бенджамина Дизраэли, лорда Биконсфил-да, похожа на удивительный приключенческий роман. Бессчётные биографы посвятили Дизраэли многочисленные исследования. Причина большого интереса к его личности в том, что он заложил основы народного, или демократического, консерватизма, идеи которого сейчас широко распространены и пользуются поддержкой населения на Западе, особенно в Великобритании.

Бенджамин Дизраэли, британский государственный деятель и писатель, родился 21 декабря 1804 г. в Лондоне. Отец Бенджамина, Исаак Д"Израэли, был известным английским писателем и литературным критиком. Мать, Мария Бесеви, происходила из знатной португальской еврейской семьи Виллериал. Бенджамин не получил традиционного для людей его круга образования. Однако благодаря упорным занятиям самообразованием он обладал обширными познаниями в области классической литературы, истории, религии и развития политических учений. Чтение было излюбленным занятием Дизраэли всю его жизнь. Книги давали ему всё необходимое для литературной и политической деятельности.

Исаак Д"Израэли мечтал, чтобы его сын стал юристом, поэтому Бенджамина отдали для обучения в фирму лондонских адвокатов. Работа, однако, не понравилась молодому клерку. Впоследствии Дизраэли так писал об этом периоде своей жизни: "Я проводил вечера дома один и всегда занимался самообразованием. Я стал задумчив и беспокоен, и ещё до своих 20 лет был вынужден положить конец мечте моего отца. Ничто не могло удовлетворить меня, кроме путешествия. Тогда отец сделал слабую попытку отправить меня в Оксфорд, но час приключений настал". Присущие Дизраэли честолюбие, стремление к славе, успеху и материальному благополучию заставили его желать большего, чем скучная работа в адвокатской конторе. Со свойственной молодости опрометчивостью он пустился в авантюры, плачевные итоги которых давали о себе знать на протяжении всей его последующей жизни. Пытаясь быстро разбогатеть, Дизраэли занялся спекуляциями на бирже. Результатом были финансовая катастрофа и огромные долги. Потерпев неудачу на бирже, он попытался заняться изданием политической газеты. Это предприятие тоже завершилось крахом, но провал с выпуском газеты побудил Дизраэли заняться самостоятельной литературной деятельностью. В 1826 г. он написал роман "Вивиан Грей", в котором всю вину за свои неудачи несправедливо переложил на друга своего отца, известного издателя Мюррея. Книга имела скандальный успех, потому что автор вывел в ней как отрицательных персонажей многих представителей великосветского общества. Имена, конечно, были вымышленными, но личности легко узнавались.

Первые неудачи вызвали у Дизраэли нервное расстройство, из-за которого следующие четыре года он почти ничем не интересовался. Лучшим лекарством оказались путешествия. Сначала он отправился в поездку по Европе, а в 1830 г. - в 16-месячное странствие по государствам Средиземноморья и Среднему Востоку. Вернувшись в Лондон, Дизраэли с головой окунулся в общественную и литературную жизнь столицы. Выдающиеся способности, огромная эрудиция и великолепное владение ораторским искусством быстро привлекли к нему внимание высшего света. Однако его большое самомнение, манера экстравагантно одеваться и несколько скандальная репутация делали нежелательным его присутствие в домах некоторых известных знатных персон.

К 1831 г. Дизраэли окончательно определил сферу своей деятельности. Это политика. Причём, как и во всех начинаниях, Дизраэли ставит перед собой максимально высокие цели. Ещё в начале политической карьеры на вопрос, чего бы он хотел добиться, Дизраэли неизменно отвечал:

"Я хочу стать премьер-министром Великобритании". В 30-е гг XIX в. это звучало фантастически. Серьёзным препятствием к достижению этой цели было его еврейское происхождение. В то время в Англии евреи были ещё ограничены в гражданских правах, и в обществе существовало сильное предубеждение против них. Однако главным было то, что Дизраэли не принадлежал к высшей земельной аристократии, выходцы из которой только и могли в то время занять пост премьер-министра. И всё же он воплотил свою мечту в реальность. Но до этого было ещё очень далеко. Пока же Дизраэли предстояло сделать первый шаг на политическом поприще - попасть в парламент.

Трижды Дизраэли пытался победить на парламентских выборах как независимый радикал и трижды терпел поражение, прежде чем понял, что его критика ведущих политических партий страны к успеху не приведёт. Дизраэли всегда отличался умением точно оценивать ситуацию. Он понял, что для победы на выборах необходимо присоединиться к одной из двух главных партий Великобритании - тори (консервативной) или вигов, впоследствии ставшей либеральной. По своим убеждениям Дизраэли был ближе к консерваторам, и на выборах 1835 г. он выступил уже как кандидат тори. Однако потребовалась ещё одна, пятая попытка, чтобы в 1837 г. Дизраэли наконец попал в парламент Великобритании. Первая ступенька к вершине была преодолена.

Начало парламентской деятельности для Дизраэли оказалось неудачным. В палате общин парламента Великобритании большое внимание традиционно уделялось первому выступлению парламентариев. Для Дизраэли оно закончилось полным провалом. На этот раз самоуверенность сильно его подвела. Он решил сразу продемонстрировать свои высокие интеллектуальные способности и тем самым вызвал неодобрение палаты. К выскочкам там всегда относились с большим подозрением. А кроме того, своё выступление Дизраэли посвятил Ирландии и связанным с ней острым национальным проблемам и был освистан. Вынужденный прекратить своё выступление, Дизраэли сказал в заключение знаменательную фразу: "Я начинал некоторые вещи по нескольку раз и добивался в итоге успеха, хотя многие предсказывали, что я должен проиграть, Сейчас я сажусь, но придёт время, когда вы будете слушать меня".

Это время пришло очень скоро. Дизраэли никогда не забывал преподанных ему уроков. Умения логично и красиво говорить Дизраэли было не занимать, оставалось только приспособиться к условиям палаты общин, понять, что не всегда следует демонстрировать своё интеллектуальное превосходство. Осознав это, Дизраэли вскоре стал одним из ведущих ораторов парламента и непревзойдённым мастером ведения дебатов в палате общин.

Вклад Дизраэли в развитие политической системы Великобритании невозможно оценить без рассмотрения его литературного наследия. Во второй половине 30-х годов XIX в. в серии политических памфлетов и трактатов Дизраэли изложил в общих чертах свою теорию торизма, которая впоследствии была им развита в романах "Ко-нингсби, или Молодое поколение", "Сибилла, или Две нации", а также в ряде публичных выступлений. Фактически он разработал концепцию национальной партии, которая позволила консерваторам в будущем доминировать на политической сцене Великобритании. В основе этой концепции лежала выдвинутая Дизраэли идея "одной нации". Она основывалась на убеждении Дизраэли, что человеческое общество по своей природе иерархично: одни люди обладают большими способностями, чем другие. Люди с большими способностями составляют истинный правящий класс. В него входят прежде всего крупные землевладельцы, которые должны мудро руководить страной и заботиться об остальной части общества. Для обоснования своих положений Дизраэли обращался к истории. Он рисовал картину "золотого века" Англии, никогда не существовавшего в действительности. Дизраэли идеализировал феодальные порядки, когда лорды-землевладельцы якобы сердечно относились к крестьянам и опекали их. Но потом, с приходом фабричного производства, англичане были разделены на две нации - богатых и бедных.

Однако не надо думать, что Дизраэли призывал к возвращению в прошлое. Он был политиком-реалистом и понимал невозможность этого. Дизраэли говорил о необходимости уничтожения разделения на две нации и объединения в одну. Для этого разные классы должны быть связаны крепкими узами взаимных обязательств. Задача правящего класса - осознать свою ответственность перед народом. Решение её будет способствовать достижению сразу двух целей: заботясь об условиях жизни народа, правящий класс одновременно сможет соблюсти и собственные интересы. Как сказал Дизраэли в 1848 г., "дворец не будет спокоен, когда несчастлива хижина". Тем самым он признавал необходимость реформ. Весь вопрос заключался в том, как их следует проводить. В своей речи в Эдинбурге в 1868 г. Дизра-эли сказал: "В прогрессивной стране изменения происходят постепенно, и великий вопрос не в том, сопротивляться ли изменению, которое неизбежно, а в том, будет ли оно осуществлено с должным уважением к нравам, обычаям, законам и традициям народа или же в соответствии с абстрактным принципом, общими доктринами и по произволу". Дизраэли, конечно, был за первый, как он его называл "национальный", путь изменений. Для этого необходимо поддерживать и укреплять устоявшиеся общественные институты: монархию. Церковь, аристократию. Следует заметить, однако, что под аристократией Дизраэли понимал не только крупных земельных собственников, но и крупную буржуазию, и талантливых людей из среднего класса, к числу которых он причислял прежде всего самого себя.

Другим важнейшим элементом концепции Дизраэли была имперская идея. Смысл её заключался в постоянном поддержании в британцах гордости за свою великую страну путём проведения активной внешней политики. Таким образом, концепцию национальной консервативной партии Дизраэли можно свести к трём основным элементам: социальное реформирование, сохранение традиций прошлого и имперская идея. Эта концепция оказалась очень удачной и, с известными изменениями, с успехом служит британским консерваторам до сих пор.

Путь к вершине власти, к которой всегда стремился Дизраэли, был для него долгим и трудным. Прошли годы политической борьбы в парламенте и партии. Ему очень мешали его происхождение и трудное финансовое положение. Однако благодаря большим способностям, силе воли и работоспособности он добился в конце концов своей цели. Даже свою личную жизнь Дизраэли подчинил её достижению. Чтобы укрепить своё материальное и общественное положение, он женился на Мэри Энн Эванс, которая была на 12 лет старше его, но владела большим состоянием. Правда, в итоге брак их оказался удачным. Впоследствии Мэри Энн говорила: "Диззи женился на мне из-за денег, но если бы он имел шанс сделать это снова, он бы женился по любви".

Дизраэли никогда не был особенно щепетилен в выборе средств для достижения своих целей. Характерным примером является проведение парламентской реформы 1867 г. Дизраэли как никто другой понимал её необходимость. Однако, когда в 1865 г. лидер либералов лорд Рассел предложил проект такой реформы, Дизраэли приложил максимум усилий для её провала. Став же в 1866 г. министром финансов в правительстве консерваторов, он со всей энергией начал проводить идею реформы в жизнь. Он отлично понимал, что её реализация поднимет авторитет не только партии тори, но и его собственный. Результатом реформы 1867 г. было расширение числа людей, имевших право голоса, до двух миллионов. При проведении билля о реформе через парламент Дизраэли полностью проявил свой политический гений. В ходе дебатов по этому вопросу он выступал более 300 раз, показал чудеса политической гибкости и изворотливости, иногда не гнушался подтасовывать факты, но добился принятия закона, несмотря на сильную оппозицию.

Идеи демократического консерватизма, проповедуемые Дизраэли, оказались как нельзя более кстати после значительного расширения числа избирателей. Но для привлечения их голосов помимо общих концепций необходимо было перестроить структуру местных партийных органов так, чтобы они были ориентированы главным образом на проведение избирательной кампании, т. е. создать политическую партию в современном смысле слова. Такая перестройка была проведена, когда Дизраэли в 1868 г. стал лидером консервативной партии.

В первый раз Дизраэли возглавил консервативное правительство Великобритании в 1868 г. Это было правительство меньшинства, т. е. в палате общин большинство мест было за вигами. Поэтому Дизраэли не мог проводить самостоятельную политику и через несколько месяцев ушёл в отставку.

Вершиной политической карьеры Дизраэли стали 1874-1880 гг., когда он во второй раз возглавлял правительство Великобритании. В области внутренней политики Дизраэли показал, что идеи демократии для него не просто фраза. Были приняты законы об улучшении жилищных условий рабочих, об общественном здравоохранении, а также серия законов, получивших название "Хартия социальной и промышленной свободы рабочего класса". Однако главное внимание Дизраэли уделял вопросам внешней политики. Он чувствовал, что только здесь сможет в полной мере удовлетворить свои амбиции. Наиболее крупными успехами в этой сфере стали для него покупка акций компании Суэцкого канала и Берлинский конгресс 1878 г.

Настоящим триумфом внешней политики Дизраэли стал Берлинский конгресс 1878 г., созванный для пересмотра условий Сан-Стефанского мира. Мирный договор между Россией и Турцией, отвечавший интересам России и других славянских государств, не устраивал Великобританию и Австро-Венгрию. Дизраэли, стремившийся к усилению позиций Великобритании по всему миру, увидел в этом опасное для своей страны укрепление влияния России. Угрозой войны он вынудил Россию передать заключение мирного договора на суд ведущих европейских государств. На Берлинском конгрессе Россию заставили пойти на крупные уступки фактически в интересах Великобритании. Другим успехом Дизраэли в Берлине было то, что ему удалось разорвать союз императоров России, Австрии и Германии и тем самым восстановить преобладающую роль Великобритании в Европе.

После Берлинского конгресса Дизраэли оказался на вершине своего политического могущества, но полностью им воспользоваться уже не смог. Сам он по этому поводу сказал: "Власть! Ко мне она пришла слишком поздно. Были времена, когда я, просыпаясь, чувствовал, что могу перемещать династии и правительства, но всё ушло в прошлое". На выборах в 1880 г. консерваторы потерпели поражение. Дизраэли мужественно согласился остаться лидером партии, хотя был уже серьёзно болен. До конца своих дней он принимал посильное участие в политической и общественной жизни, продолжал писать книги. Он умер 19 апреля 1881 г.

Дизраэли, как любая талантливая и яркая личность, может вызывать противоречивые чувства. В любом случае его безусловно следует признать одной из наиболее выдающихся политических фигур за всю историю Великобритании. Очень немногие люди, не принадлежавшие к знатным аристократическим фамилиям Англии, сумели достичь поста премьер-министра в этой стране даже в более демократическом XX в. Дизраэли добился этого в XIX в. Его внешняя политика в 1874-1880 гг. заложила основу империалистической политики Великобритании начала XX в, Миф народного торизма, с позиций которого Дизраэли трактовал прошлое Англии, может быть легко опровергнут, однако он немало потрудился для превращения его в реальность за время своей политической деятельности. Дизраэли придал консервативной партии тот вид, который она в основном сохраняет до настоящего времени. Понятен поэтому неослабевающий интерес политиков и историков к политическому наследию Бенджамина Дизраэли.

СУЭЦКИЙ КАНАЛ: СДЕЛКА ВЕКА

Строительство Суэикого канала, соединившего Средиземное и Красное моря, было закончено в 1869 г. Он значительно сократил путь кораблей, следующих из Европы в Индию и Тихий океан. Для Великобритании значение канала было огромным потому, что большая часть грузов, следовавших по нему, была английского производства. Между тем акции компании, управляющей каналом, были поделены приблизительно поровну между Францией и Египтом. Хедив Египта был очень расточительным человеком и, увязнув в долгах, решил в 1875 г. продать свою часть акций. Англичане узнали, что хедив ведёт переговоры об этом с французами. Аизраэли понимал, что, прибрав к рукам все акции компании Суэцкого канала, французы тем самым значительно осложнят торговлю Великобритании. Тогда он решил опередить французов и купить за 4 млн фунтов стерлингов половину акций для своей страны. Но действовать надо было решительно, не теряя времени. В казне не было денег, и Дизраэли обратился за помощью к крупнейшему банкиру Ротшильду, который и финансировал сделку. Таким образом, Дизраэли не только обеспечил Великобритании контроль над каналом, но и подготовил последующую оккупацию Египта.

Английский юрист (по образованию), писатель; политический деятель еврейского происхождения.

Его отец в 1791 году издал историко-литературный труд: «Литературные достопримечательности»,
«… обративший на себя общее внимание богатством сведений, умением группировать факты и живостью изложения. За этим трудом следовал другой, более цельный и с более обширной задачей, - «Литературный характер, или история гения» (1795). Отталкиваясь от мысли, что люди известной профессии имеют в своём характере общие черты, свойственные этой профессии, Дизраэли анализирует психологию людей, подвизавшихся на литературном поприще, основанную, главным образом, на их собственных признаниях. В своё время это сочинение, поразившее всех громадной начитанностью автора, пользовалось европейской известностью…».

Михаил Штереншис, Бенаджамин Дизраэли – еврей, премьер-министр Англии, Элиста «Isradon», 2009 г., с.12.

Отец Б. Дизраэли , рассорившись с еврейской общиной, в 1817 году крестил своих четверых детей. Дизраэли Бенджамин получил домашнее образование под руководством отца.

В 1830–1831 годах молодой Бенджамин Дизраэли предпринял 16-месячное путешествие по странам Средиземноморья и Ближнему Востоку, после чего он решил, что его истинное призвание - политика.

Литературный успех открыл перед Бенджамин Дизраэли двери великосветских салонов Лондона. В 1837 году - после четырёх неудачных попыток - он избран в Парламент. Через несколько лет он стал лидером оппозиции, выступавшей за усиление власти короны, церкви и аристократии.

В своих литературных произведениях – особенно ранних – он развил теорию героя, которому «всё позволено» и пропагандировал свои социально-политические взгляды…

«В мае 1844 г. увидел свет роман Дизраэли «Конингсби». Продажа пошла бойко - автор затронул животрепещущие сюжеты политической жизни. […] Дизраэли, устами своих героев, излагает малоутешительные истины: нижний предел участия в управлении страной - доход в 1200 фунтов в год, все прочие отчуждены от определения судьбы Британии. Дизраэли воспевает юность; всё великое в мире, утверждает он, сотворили молодые: Ганнибал и Наполеон завоевали Италию, имея от роду 25 лет; Иннокентий III и Лев X стали папами в 37; Паскаль , Рафаэль и Байрон умерли в таком же возрасте; Ришельё стал государственным секретарём в 31 год; Вильям Питт-младший и Болинг-брок достигли министерских постов в возрасте, когда ещё играют в крикет. В придорожном трактире Конингсби (фамилия главного героя - Прим. И.Л. Викентьева) встречается с таинственным мужчиной в расцвете лет, физической силы и нравственной привлекательности. Имя его нового знакомца - Сидония; этот богатый еврей - промышленник по положению и учитель жизни по наклонностям. Его устами Дизраэли высказывает мысли о роли еврейской общины в христианском окружении: «Евреи как раса монархичны, глубоко религиозны и по существу консервативны...».
Однако непрерывные преследования оттесняли их в ряды опасных оппозиционеров, и чем больше их будут провоцировать, тем опаснее они станут. В интеллектуальной жизни Европы евреи играли первостепенную роль, пишет Дизраэли. Евреи были первыми иезуитами; они создали «таинственную русскую дипломатию, приводящую Западную Европу в изумление»; профессорские кафедры в Германии почти что монополизированы иудеями; они пополнили когорту наполеоновских маршалов Сультом и Массеной; вся современная философия произросла из учения Баруха Спинозы . В книге звучит излюбленный мотив автора: разложение общества как наказание за падение прежних нравов и обычаев. Конингсби вместе с друзьями печалится: корона лишена своих прерогатив; церковь контролирует какая-то комиссия; аристократия утратила статус лидера. Итог: крестьянское сословие - гордость страны - исчезло с лица земли; ему на смену пришла толпа крепостных, именуемая рабочими; монархия впала в ничтожество; церковь выродилась в секту, дворянство стало трутнем общества, а народ обречён на тяжёлый и нудный труд».

Виноградов В.Н., Бенджамин Дизраэли и Фея на престоле, М., «Наука», 2004 г., с. 78-79.

«Значительную роль в формировании стилистики ораторской прозы Дизраэли сыграла его эстетическая привязанность к великому английскому драматургу и государственному деятелю Ричарду Шеридану (1751- 1816), у которого он брал уроки. «Парламентские речи» Р. Шеридана были настольной книгой автора «Танкреда». Дизраэли был артистом стиля. Его речь, избегая фальцетных нот, чувственна и риторична, содержит скрытый источник энтузиазма. Писатель использует декламацию и карикатуру, антиномию и эпиграмму, аргумент и антитезу, иронию и дискуссионные приёмы. Он вкладывает в каждую фразу бездну энергии и экспрессии. У него была своя грамматика фантазии. Его язык - это своеобразный диалект, обладающий собственной армией и флотом. В горячих дебатах с присущей ему любовью к ясности он выступал как самый опасный антагонист своего времени, хотя и сохранял свойственные его натуре угрюмое добродушие и солнечную жизнерадостность. Он был воплощением интеллектуальной экспансии. Его способность мышления, рационального познания активно взаимодействовала с чувствами, волей, интуицией и воображением. Он обладал способностью влиять на людей магнетизмом своего интеллекта, влиять даже на коллективные сантименты всего парламентского сообщества».

Михаил Штереншис, Бенаджамин Дизраэли – еврей, премьер-министр Англии, Элиста «Isradon», 2009 г., с. 80-81.

В 1868 году Бенджамин Дизраэли стал Премьер-министром Великобритании.

Позже Бенджамин Дизраэли - в обход парламента - приобрёл у правителя Египта пакет акций Компании Суэцкого канала, что подготовило последующий захват Великобританией Египта.

В европейскую культуру вошли выражения Бенджамина Дизраэли:

«В цивилизованной стране перемены неизбежны»

«Без сильной оппозиции не устоит ни одно правительство»

«Есть три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика»

«Мелкие дела порождают и мелких людей»

«У того, кто в шестнадцать лет не был либералом, нет сердца; у того, кто не стал консерватором к шестидесяти, нет головы»

«Человек не создаётся обстоятельствами, обстоятельства создаются человеком»

«Если бы не Церковь, никто бы не знал про евреев...»