В Вооруженных силах России существуют войска информационных операций, сообщил министр обороны страны Сергей Шойгу во время своего выступления на «правительственном часе » в Госдуме 22 февраля. Обычно министр обороны выступает в Госдуме в закрытом режиме, но накануне Дня защитника Отечества заседание решено было сделать открытым.

В ходе обсуждения Владимир Жириновский предложил не забывать и о контрпропаганде - в советское время в структуре Минобороны было специальное седьмое управление, напомнил он, и его можно воссоздать. «Сейчас нужна спецпропаганда, чтобы не только знать армию противника, но и подготовиться к работе с населением», - заявил Жириновский.

«Просто хочу вам сказать, что четыре года как создано. Правда, оно не седьмое называется, а немножко по-другому. За это время созданы войска информационных операций, что гораздо эффективнее и сильнее всего того, что раньше мы создавали в направлении, которое называлось контрпропагандой. Потому что пропаганда должна быть тоже такой умной, грамотной», - рассказал в ответ министр.

По словам главы комитета Госдумы по обороне Владимира Шаманова, войска информационных операций созданы прежде всего «для защиты интересов национальной обороны и противоборства в информационной сфере».

Конечно, для специалистов не секрет, что еще с начала 2000-х годов в России организованы курсы для офицеров, целью которых было повышение информационной грамотности. В 2014 году, приказом министра обороны РФ Сергея Шойгу, были созданы и получили штатную структуру в армии войска информационных операций, а при генеральном штабе создано кибернетическое командование. 12 мая 2014 года ТАСС со ссылкой на свой источник в Минобороны опубликовал следующее сообщение: «Предложение о создании такой структуры, предназначенной для кибернетического и информационного противоборства с вероятным противником, находилось в проработке не один год. Прошлогодние разоблачения экс- сотрудником ЦРУ Эдвардом Сноуденом глобальной электронной слежки со стороны АНБ США только ускорили процесс принятия решения».

По словам собеседника агентства, в состав войск информационных операций должны были войти части и подразделения в военных округах и на флотах, укомплектованные высококвалифицированными специалистами: математиками, программистами, инженерами, криптографами, связистами, офицерами радиоэлектронной борьбы, переводчиками и другими.

Теперь не только о наличии, но и о высоком уровне новых, можно даже уточнить - принципиально новых войск официально объявил министр. Экс-начальник Генштаба Вооруженных сил РФ (2004-2008 гг.) генерал армии Юрий Балуевский, комментируя заявление Сергея Шойгу, сказал, что победа в информационном противоборстве зачастую имеет большее значение, чем в классической войне. «Победа над противником в этой войне может быть намного важнее, чем победа в классическом военном противостоянии, так как она бескровна, а эффект поразительный, обескровливающий и парализующий все органы власти государства-противника», - сказал Балуевский агентству РИА Новости.

Кибервойна - пятая область войны, после земли, моря, воздуха и космоса

Каждый день количество людей получающих доступ к интернету, в масштабах всего земного шара, неуклонно растёт. К 2017 году, по разным данным от 42 до 48% населения земли будут иметь возможность зайти в международную сеть. В день отправляются миллиарды электронных писем и сообщений, даже самые упертые ретрограды, уже не могут отрицать торжество информационной эпохи на планете Земля.

Но все эти сообщения, в том числе и секретные, могут быть уязвимы. Британский журнал The Economist описал кибервойну как «пятую область войны, после земли, моря, воздуха и космоса». Но насколько в действительности реальна угроза вторжения в киберпространство любого государства, какие это несет опасности, и какие перспективы у этой, наиболее футуристичной части современной гибридной войны?

Совсем недавно, на фоне постоянно приходящих новостей о вмешательстве «российских хакеров», в дела государств Евросоюза и США, был опубликован доклад международной фирмы Zecuricon Analytics. «Коммерсантъ» приводит данные, согласно которым Россия тратит на свои киберподразделения до 300 млн. долларов в год. Суммарная численность служащих в соответствующих подразделениях сотрудников доходит до тысячи человек.

Несмотря на высокий потенциал, Россия находится лишь на пятом месте, в неофициальном зачете по кибервойскам. США, Китай, Великобритания и Южная Корея, последовательно расположились в первой четверке. Причем количество служащих может доходить и до 20 тыс. человек, как в Китае, а финансирование - до 7 млрд долларов как США. Стоит отметить, что и в иных странах есть свои, порой даже нашумевшие подразделения кибербезопастности, к примеру, отряд 121 в Северной Корее, запомнившийся взломом американских серверов, на которых хранился шуточный фильм о Ким Чен Ыне.

Первопроходцами были американцы. Глава Агентства национальной безопасности США (АНБ, или NSA) генерал-лейтенант Кит Александр заявил о начале формирования кибервойск, как специального подразделения Стратегического командования США, 5 мая 2009 года. Главной задачей подразделения, по словам генерала, должна была стать защита страны от атак через компьютерные сети и обеспечение безопасности электронных систем. Однако как продемонстрировал Эдвард Сноуден, работавший на ЦРУ и то же АНБ, США использовали свой силовой компьютерный потенциал не только для защиты сетей и систем, но и для достаточно активных действий, создав невиданную сеть глобальной слежки.

Два поля боя и два принципа кибервойны

Известно что в 21-м веке многие науки перешли на междисциплинарные условия существования, это значит, что для рассмотрения какой либо проблемы, нам необходимо исследовать её не только в рамках одной науки, но подключить и смежные дисциплины, а возможно и самые неожиданные подходы. Исключением не стала и военная наука. Многие слышали такие термины как гибридная, сетецентрическая, информационная война. Кибервойна в данном случае, синергетически, как в теории действия сложных систем, входит в каждый из вышеописанных видов войн. В данном случае мы подразумеваем не классические средства радиоэлектронной борьбы, а именно информационные системы.

Начальник Генерального штаба Вооруженных сил России генерал армии Валерий Герасимов подробно разъяснял, что «в современных конфликтах все чаще акцент используемых методов борьбы смещается в сторону комплексного применения политических, экономических, информационных и других невоенных мер, реализуемых с опорой на военную силу». Писал генерал в опубликованной в газете «Военно-промышленный курьер» статье «По опыту Сирии» от 9 марта 2016 года.

Связанные глобальной сетью, спутниковыми передатчиками данных позиционирования, многоуровневой разведывательной системой из беспилотников-разведчиков, самолётов управления и спутников шпионов, современные армии развитых государств действуют как единое целое на неограниченном пространстве. В перерыве между иракскими кампаниями, проводимыми США, суммарная полоса пропускания военной сети Пентагона выросла в 7 раз, до 3 ГГц. И это за 12 неполных лет с 1991 по 2003 год. К сожалению, данные по современному развитию информационных военных систем в США недоступны, что по своему говорит об их важности.

Во время операции по принуждению Грузии к миру в 2008 году российское командование допустило многочисленные вынужденные ошибки в управлении частями на поле боя. Беспилотных систем практически не было, связь работала неудовлетворительно, время принятия решений затягивалось. Дошло до того, что командующий 58 армией генерал Хрулёв из-за отвратительно проведенной разведки попал в засаду и был ранен.

За неполные 8 лет была проделана колоссальная работа по устранению этих недостатков. Вот что министр обороны РФ Сергей Шойгу рассказал о проведенной работе депутатам Госдумы 22 февраля: «В 3 раза повышена оперативность принятия решений по критически важным вопросам. Улучшены характеристики систем обработки данных. Для сравнения: российский Национальный центр превосходит объединённый центр управления вооружёнными силами Франции “Балар” в 19 раз по суммарному объёму хранимых данных и в 3 раза по вычислительной мощности. При этом комплекс зданий Минобороны России построен в 3 раза быстрее и в 2,6 раза дешевле, чем французский центр» - сказал Сергей Шойгу.

Информационная платформа Национального центра позволила собрать в единую систему межведомственного взаимодействия 73 федеральных органа исполнительной власти, органы власти всех 85 субъектов Российской Федерации, 1320 государственных корпораций и предприятий оборонно-промышленного комплекса. Отдельно остановился глава военного ведомства на качественных возможностях Национального центра управления обороной, который круглосуточно осуществляет мониторинг и координацию 6500 мероприятий Плана деятельности Вооружённых Сил: «Впервые создано единое защищённое информационное пространство на федеральном, региональном и местном уровнях», - отметил Сергей Шойгу.

Но информационная война многолика. Во время и после упомянутого конфликта между Россией и Грузией информационная сфера тоже стала полем боя. Не только в боевых операциях и на дипломатических переговорах, но и в ходе «баталий» на сайтах, в прессе и в телестудиях решалось, какая завершающая черта будет поведена под итогами скоротечной войны.

Сам принцип ведения кибервойны разделен на два направления: шпионаж и атаки. Главной целью шпионажа служит как можно менее заметное проникновение во вражескую сеть и похищение необходимой информации. Атаки же проводятся по многим направлениям и могут отличаться друг от друга. Это может быть вандализм сайтов и серверов, например, с подменой их реального содержания на всевозможные непристойности. Это атаки на инфраструктуру, компьютерную сеть, отказ сервисов с целью нарушить нормальную работу ведомства или целого государства. И, наконец, растет роль пропаганды, учитывая современные возможности воздействовать на умы поверх границ.

В развитых странах, включая Россию, интернет давно стал неотъемлемой частью не только повседневной жизни граждан, но и таких серьезных систем как биржи или системы управления, вплоть до городского транспорта или банка. Атака на подобные системы, правительственные серверы, может повлечь за собой вполне серьезные бедствия или социальные потрясения, внести разлад в повседневную жизнь страны, нарушить управление военной или гражданской инфраструктурой.

Как пишет эксперт по безопасности правительства США Ричард Кларк в своей книге «Кибервойна»: «кибервойна - действия одного национального государства с проникновением в компьютеры или сети другого национального государства для достижения целей нанесения ущерба или разрушения». Сети, добавим, не только инфраструктурные, но и медийные.

Самое тихое оружие

Любая кибервойна имеет тайный характер. Америка стала местом зарождения таких операций, и она же первая от них пострадала, причем совершенно не исключено, что это «автоголы». Фейковые новости распространенные в соцсети Facebook, скажем, о поддержке Дональда Трампа папой римским, или о смерти агента ФБР, расследовавшего дело о незащищенной почте Хилари Клинтон, реально могли оказать некоторое влияние на предвыборную кампанию в США. Вопрос в том, кто стоял за этими вбросами. Отметим лишь, что они были выгодны самим американцам, принимавшим участие в президентской гонке, в большей степени, нежели мифическим российским хакерам.

Основатель сети Facebook Марк Цукерберг уже анонсировал своё заявление о борьбе с подобными ложными новостями, а сможет ли его команда справиться с такой задачей, покажет время. Расследование выявило, что базой для атаки послужила такая неожиданная страна, как Македония. В городе Велес, расположились серверы, с которых были запущены сотни сайтов, они распространяли новости, в стиле «Трамп ударил мусульманина», или «Нью-Йорк атакован сирийскими джихадистами».

Трамп, имея многочисленные конфликты с представителями традиционных СМИ, выиграл свою кибервойну. Сделав ставку на интернет, «твиттер-президент» Трамп был в значительной степени заинтересован в поддержке своей кампании в сети. Значит, помощь в этом ему могла оказать как любая группа хакеров, любой страны, так и он сам себе, сколотив группу собственных специалистов.

При этом системы не стоят на месте, а постоянно совершенствуются, как в свое время броня и противотанковые орудия. Сейчас хакеры любого уровня, как гражданские киберпреступники, так и военные сотрудники, совершенствуют свои навыки и придумывают все новые способы взлома существующих систем. По итогам 2016 года многие мировые лидеры были встревожены возросшим количеством кибератак на свои серверы, к примеру, в ФРГ по сравнению с 2015 годом общее количество киберпреступлений выросло на 70%.

Подобная динамика, в целом, актуальна для всех развитых государств. Хакеры совершенствуют меч кибервойны, а государства создают щит, нанимая в свои компьютерные войска высококлассных специалистов.

В 1980 году никто не мог подумать, что у большинства крупных военных держав появятся свои киберподразделения. Но любопытно будет отметить, что в середине 80-х годов маршал Советского Союза Николай Огарков в книге «История учит бдительности» описывал подобное развитие военной науки, поэтому доля первопроходчества в этой сфере есть и у нашей страны. «В 50–60-е гг., когда ядерного оружия было ещё мало, оно рассматривалось лишь как средство, дающее возможность нарастить огневую мощь войск. Сейчас информационные системы рассматриваются как вспомогательные средства, но однажды, они выведут военное строительство на новый уровень, как уже вывело ядерное оружие». – писал маршал. Очевидно, он оказался прав.

Геополитическое и военное противостояние на современном этапе истории человечества зачастую осуществляется уже не на реальных полях боёв, а в киберпространстве. Россия пытается идти в ногу со временем и теперь вражеской пропаганде, шпионажу, хакерским атакам будут противостоять войска информационных операций, о создании которых заявил министр обороны страны Сергей Шойгу.

Что представляют собой новые войска

Войска информационных операций являются штатным формированием Вооружённых сил РФ и подчиняются непосредственно Министерству обороны страны. Информация о структуре и численности личного состава войск в открытом доступе отсутствует, однако на этот счёт есть ряд экспертных оценок и неофициальных сообщений.

В частности, средства массовой информации со ссылкой на данные, полученные от Минобороны ещё три года назад, заявляли, что в состав информационных войск должны войти воинские части на уровне округов и флотов, а комплектование планировалось производить из специалистов высокой квалификации в таких дисциплинах, как математика, программирование, инженерное дело, криптография, связь и радиоэлектронная борьба.

Офицеры новых подразделений должны владеть иностранным языком, в основном - английским, пройти соответствующую лингвистическую подготовку. Командующий войсками информационных операций - военнослужащий в генеральском звании, вероятно, действующий начальник Войск связи.

Впрочем, нельзя сказать, что до создания отдельных войск соответствующие информационные операции в военном ведомстве не проводилась. Такие мероприятия изначально входят в круг задач Главного разведывательного управления, Управления пресс-службы и информации, Главного управления информационных и телекоммуникационных технологий, научной роты Восьмого управления Генерального штаба.

В Ассоциации военных политологов также обращают внимание на то, что в программе Академии Генштаба России появился курс по информационному противостоянию. В организации подчеркнули, что к мероприятиям, предусмотренным данной дисциплиной, могут привлекаться в том числе и журналисты, политологи и социологи.

По данным агентства Zecurion Analytics, число военных в составе нового соединения может достигать тысячи человек, а сумма годового финансирования - $300 млн (17,2 млрд рублей по актуальному курсу Центробанка). Аналогичного мнения о численности войск придерживается и Владимир Рубанов, экс-руководитель аналитического управления советского КГБ.

Миссия нового подразделения

На войска информационных операций возлагаются ряд задач, основными из которых являются участие в кибервойне, защита компьютерных сетей военного назначения, систем управления и связи армии от кибертеррористов, сокрытие циркулирующей в войсковых системах информации от вероятного противника.

Под кибервойной, которая рассматривается как разновидность информационной войны, понимается противостояние в киберпространстве, включая глобальную сеть интернет. Такая борьба направлена на дестабилизацию работы компьютерных сетей госучреждений, деловых, финансовых центров, внесение хаоса в жизнь государств с развитым сегментом интернета. Кибервойна может быть проявлением межгосударственных отношений и проявляться в пропаганде, вандализме, атаках на компьютерные системы и шпионаже.

В свою очередь, кибертерроризм - это применение в террористических целях телекоммуникационных и IT-технологий, в первую очередь, сети интернет. Отличие от традиционного терроризма заключается в применении агрессором достижений науки и техники, информационных, компьютерных и радиоэлектронных технологий.

Новые войска занимаются интеграцией и координацией киберопераций, проводят экспертизу потенциала военного ведомства России и расширяют его возможности в киберпространстве. Речь идёт в том числе о создании надёжного информационного разведывательного поля, о противодействии противнику в сфере данных, используемых для управления войсками и вооружениями. Особое внимание уделяется обработке информации, которая поступает извне. Созданные войска бросят все свои силы на наращивание эффективности аналитической работы, разведки, выявления планов противника, предупреждения его атак.

Максимально обобщая задачи военных киберподразделений, агентство Zecurion отмечает, что главными направлениями их работы являются шпионаж, информационная война, кибератаки, воздействие на поведение и настроения жителей стран-противников с помощью разных средств. Подчёркивается, что максимально уязвимыми для кибератак являются именно развитые государства с высокой плотностью обеспечения гаджетами, высокотехнологичными машинами, инфраструктурой и различными системами.

Решение о создании структуры, которая занималась бы информационным и кибернетическим противоборством, готовилось несколько лет. Процесс принятия решения ускорили разоблачения, обнародованные бывшим сотрудником Агентства национальной безопасности США Эдвардом Сноуденом касательно глобальной системы электронной слежки со стороны американских спецслужб. По словам Владимира Шаманова, руководителя думского комитета по обороне, в настоящее время информационное противоборство является неотъемлемой составляющей тотальной борьбы, поэтому и учреждается специальное формирование, которое занялось бы этими вопросами.

Информационное пространство уже стало полноценной сферой военной активности, уверен экс-глава аналитического управления КГБ СССР Владимир Рубанов. В Ассоциации военных политологов пошли дальше и отметили, что главная победа сейчас одерживается уже не в реальном бою, но в виртуальном пространстве, а необходимость ответных мер назрела в условиях информационно-психологической кампании против России.

Леонид Ивашов, бывший руководитель Главного управления международного военного сотрудничества российского Минобороны, считает, что Москва должна пойти на наступательные и превентивные мероприятия в информационной среде. Флагманом в этом деле является военное ведомство, отметил Ивашов и добавил - следует работать в том числе в направлении раскрытия компрометирующих засекреченных исторических документов, направляя информационные атаки на США, Германию и другие государства.

Немного истории вопроса

Очередной всплеск интереса общественности к вопросу создания войск информационных операций наблюдался после заявления министра обороны России Сергея Шойгу. Пронедра писали ранее, что упомянутое сообщение глава министерства сделал 22 февраля 2017 года во время выступления в Госдуме. Он заявил, что подразделение, отличающееся повышенной эффективностью и мощью в сравнении с устаревшими структурами, которые были заняты вопросами контрпропаганды, уже учреждено. Также министр подчеркнул, что реализация задач по пропаганде должна осуществляться грамотными и умными методами. Следует заметить, что сообщение Шойгу стало первым официальным подтверждением существования войск информационных операций в России.

Тем не менее, разговоры о создании специальных войск для информационной войны идут в стране на неформальном уровне уже несколько лет. По данным Ассоциации военных политологов, данная тема поднималась с 2008 года, после участия российской армии в конфликте с Грузией. Первое заявление чиновника высокого уровня о возможности создания киберподразделений в России появилось в марте 2012 года, тогда соответствующее сообщение сделал вице-премьер-министр Дмитрий Рогозин. По его словам, новая структура должна заняться обеспечением информационной безопасности не только армии, но и страны в целом.

В 2013 году начался набор в научные роты Минобороны России из состава студентов-программистов. Тогда в Минобороны неофициально анонсировали, что киберкомандование будет создано, по разным данным, в конце того же года или же в 2014 году. О необходимости отвечать на информационные угрозы заявил и Владимир Путин. В январе 2014 года был издан приказ минобороны о создании Кибернетического командования в составе Генштаба с задачей защиты электронных систем управления страны от несанкционированного вмешательства, включая спланированные хакерские атаки. Напомним, весной 2014 года в военном ведомстве вновь озвучили анонс создания кибервойск. В том же году, опять же неофициально, в Минобороны заявили, что войска информационных операций уже созданы.

Отрицание существования российских кибервойск

Примечательно, что, хотя о создании войск нового типа уже заявил глава Минобороны, ещё буквально за месяц до этого, в январе 2017 года, в Совфеде, Госдуме и правительстве отрицали факт существования такого подразделения. В частности, руководитель комитета верхней палаты парламента по вопросам обороны Виктор Озеров сообщил, что таких войск в структуре армии страны попросту нет, хотя и признал при этом, что в соответствии с доктриной информбезопасности России, задача защиты информации перед государством всё же ставится, поэтому соответствующие силы и средства для этого должны быть предусмотрены.

В мирное же время российская сторона не вмешивается в работу информационных систем, как в военные, так и в гражданские. Нет доказательств российских атак на системы управления или хищения информационных ресурсов, подчеркнул сенатор. Кроме того, Александр Шерин, первый замглавы думского комитета по обороне, уверенно сообщил о том, что никаких кибервойск в России нет. Тем не менее, необходимость в создании такого инструмента существует во всех странах, которые стремятся получить статус сверхдержав.

Также не подтвердил существование кибервойск и замминистра связи России Алексей Волин, сославшись на то, что соответствующая информация в его ведомстве отсутствует. По данным агентства Solar Security, как таковых «военных хакеров» в составе киберкомандования любой страны не существует, поскольку шпионаж и информационные войны являются работой органов технологической разведки, представленной, как правило гражданскими структурами, которые не могут использовать текущие военные бюджеты. В агентстве подчеркнули, что следует разделять такие направления работы, как защита информационной инфраструктуры и организация кибератак. Ни одна страна мира пока не признала, что она осуществляла информационные атаки на другие государства, констатировали в Solar Security.

Место армии России в глобальной кибервойне

О серьёзности противостояния в информационном пространстве можно судить по созданию киберподразделений и структур, осуществляющих пропаганду и контрпропаганду в других странах, в том числе учреждаемых специально для противодействия России. Наиболее масштабная работа в этом плане ведётся в США.

В составе американской армии функционирует Кибернетическое командование, подразделения которого, состоящие из восьми бригад, по некоторым данным, уже участвовали в атаках на информационные системы, в том числе Ирана. Созданы и работают системы SMISC и Global Engagement Center, направленные на выполнение задач американской пропаганды и противодействие ответным мерам стран-противников. Данные структуры работают с популярными интернет-ресурсами и социальными сетями. Кроме того, недавно создан Центр противодействия российской пропаганде, учреждённый по предложению американского Сената.

В Евросоюзе запущен специальный отдел EastStratCom Task Force. В Латвии в 2015 году открылся Центр стратегических коммуникаций НАТО - спецподразделение для информационной борьбы с Россией. Годом позже Совбез Украины призвал к созданию мощной информационной армии для противостояния Москве.

Мэтью Берроуз, бывший аналитик ЦРУ и эксперт The Atlantic Council, заявил, что Россия достаточно конкурентоспособна в плане возможностей в сфере кибервойны. Российское государство в информационной борьбе однозначно сильнее Китая, признал специалист и добавил, что Москва проводит свои операции на высоком уровне.

Потенциал России прокомментировал и командующий Центром киберобороны армии Китая генерал У Цзинтян. Он сказал, что особенность россиян заключается в их непредсказуемости и серьёзных способностях. Именно этим поясняется разработка и реализация программы по привлечению российских хакеров американцами к выполнению своих задач. Кибервзломщики из России - вне конкуренции, заверил китайский военный.

Ещё в 2012 году Пентагон обнародовал отчёт, в котором указал, что в киберпространстве основными противниками США являются РФ и КНР, поскольку только эти страны смогут адекватно действовать на полях сражений информационной войны. В настоящее время кибервойска создаются как в России, так и в Китае, однако эта работа носит больше характер ответа на новые стратегические инициативы Вашингтона. На очереди - начало работы по созданию специальных военных структур в странах НАТО, Бразилии, Индии и Японии.

Агентство Zecurion и другие аналитические конторы на основании информации о военных бюджетах стран мира, стратегий безопасности в кибернетической сфере, справочных данных подсчитали численность войск информационных операций в разных государствах, а также предположительные объёмы их финансирования. Как уже упоминалось выше, бюджет российского подразделения численностью в тысячу человек составил $300 млн в год.

Очевидно, что количество военных в составе информационных войск и масштабы финансирования в разных странах создаются, исходя из разных подходов к формированию войск, поскольку они различаются по количеству и при этом не наблюдается никакой прямой зависимости между бюджетами и численностью личного состава киберподразделений.

По мнению же отечественных экспертов, на нынешнем этапе по уровню развития войск информационных операций Россия входит в мировой топ-5 вместе с США, КНР, Южной Кореей и Великобританией. Стартовала гонка информационных вооружений. В ней развитие российского военного потенциала берёт вектор на применение высоких технологий и переходит в виртуальную реальность одновременно с другими крупными военными игроками мира.

Согласно многочисленным свидетельствам СМИ, США в сфере сетевой борьбы являются силой, практически не имеющей себе равных во всем мире. Совершенно очевидно, что Россия, выступающая в качестве одного из основных соперников Америки, не может сидеть сложа руки, когда речь идет о такой стратегически важной сфере. В ближайшее время правительство и военные силы РФ примут ряд мер, направленных на всестороннее отражение американской киберугрозы посредством ускоренного наращивания военной кибермощи под прямым руководством армии. Вашему вниманию предлагается специальный репортаж «Кэцзи жибао».

На недавнем заседании Совета безопасности РФ президент Путин заявил, что необходимо повысить степень готовности к эффективному парированию угроз в киберпространстве, а также уровень защиты информационных систем стратегических объектов. Он также отметил, что информационные атаки уже применяются для решения военных и политических задач, причем их поражающая сила может быть выше, чем у обычных видов оружия. Подобное выступление Путина совпало по времени с прогремевшим на весь мир скандалом, связанным с американской программой PRISM. Смелое разоблачение, сделанное бывшим сотрудником ЦРУ Эдвардом Сноуденом, не только открыло миру неприглядную правду о позиции США в вопросе о хищении секретной информации, но и заставило все страны трезво взглянуть на реальную мощь США в сфере сетевой борьбы.

В ближайшее время правительство и военные силы РФ примут ряд мер, направленных на всестороннее отражение американской киберугрозы посредством ускоренного наращивания военной кибермощи под прямым руководством армии. Согласно заявлению представителя Министерства обороны РФ, российская армия в этом году создаст войска нового типа, которые будут отвечать за информационную безопасность страны. Их основными обязанностями будут контроль и обработка информации, поступающей из внешних источников, а также борьба с киберугрозами. «Другими словами, это что-то наподобие американских кибервойск», - сказал он.

«Большая тройка»

Концепция создания киберкомандования была принципиальным образом утверждена на одном из заседаний Министерства обороны РФ еще прошлым летом. На фоне агрессивного наступления США на сетевое пространство эта концепция стала быстро превращаться в реальность. Директор института политического и военного анализа, член академии военных наук Александр Шаравин сделал сенсационное заявление о том, что Министерство обороны получало предложение о создании подобного командования уже 10 лет назад. Он также отметил, что в скором времени подобное командование все же появится в России. «Защита наших киберсетей - задача не только наших вооруженных сил, это задача всего государства, всех наших силовых ведомств. Кибервойна уже идет, поэтому на подобные командования возлагается задача не только по защите, но и при необходимости по нанесению каких-то ответных ударов», - заметил эксперт.

Согласно данным российской газеты «Известия», министр обороны РФ Шойгу уже поручил главному оперативному управлению, организационно-мобилизационному управлению и ряду других ассоциированных структур как можно быстрее завершить проработку создания киберкомандования. «Известия» также сообщают, что если план, представленный главным оперативным управлением, будет одобрен политическим руководством страны, то «черновой» вариант киберкомандования появится уже до начала 2014 года.

Что же касается полномочий этой структуры, то вице-премьер и председатель ВПК Дмитрий Рогозин в беседе с военным аналитиком подчеркнул, что служебные полномочия киберкомандования будут покрывать не только военные цели, но и защиту гражданской инфраструктуры страны. На данный момент некоторые силовые ведомства РФ уже создали свои собственные механизмы противодействия киберугрозам. Например, у МВД есть управление «К», у ФСБ - Центр информационной безопасности. Специалист по информационной безопасности Илья Скачков убежден, что хоть силовые ведомства и будут в дальнейшем уделять сетевому пространству все больше внимания, их деятельность не будет пересекаться. Управление «К» расследует компьютерные преступления на территории нашей страны и привлекает преступников к ответственности. Центр информационной безопасности противодействует в виртуальном пространстве иностранным спецслужбам, экстремистским и преступным организациям, угрожающим национальной и экономической безопасности России. Киберкомандование Министерства обороны будет сдерживать киберугрозы при попытках открытых посягательств на интересы России со стороны других государств.

После создания киберкомандования при Министерстве обороны в своем базовом виде сложится организационная схема распределения российских сил влияния на сетевое пространство: появится «большая тройка» из организаций, привязанных к разным силовым ведомствам. У каждой из этих трех структур в сети своя, четко определенная сфера полномочий и интересов, каждая из них будет заниматься своим делом. Все это позволит эффективно минимизировать затраты и внутренний износ, возникающие при неясном позиционировании и нечетком разграничении сфер ответственности, значительно повысит эффективность использования средств сетевой борьбы. При этом армия берет на себя наиболее близкую к практике войны задачу - борьбу с кибердавлением со стороны других государств. Поэтому мы можем с уверенностью утверждать, что появление в рядах российской армии кибервойск в полном смысле этого слова - вопрос ближайшего будущего.

«Концепция применения кибероружия разработана шесть - семь лет назад. Сейчас это оружие является вторым по значимости после ядерного», - заявил российской газете «Взгляд» руководитель Центра военного прогнозирования и доцент факультета мировой политики МГУ Анатолий Цыганок.

«Кибероружие активно применяется в военных конфликтах, - продолжил эксперт, - последний пример - в ходе интервенции США в Ливии, где они контролировали не только воздушное пространство (они нарушили всю систему ПВО), но и телекоммуникационные сети. Они входили в ливийские телесети и передавали передачи для местного населения».

Создание «научных рот» - укрепление армии талантливыми кадрами

Кибервойска - наукоемкий род войск, поэтому создать его можно только при наличии большого числа талантливых кадров. Чтобы учредить киберкомандование и создать «кибер-армию», военные силы России предприняли целый ряд шагов в направлении укрепления армии способными специалистами, и создание «научных рот» - самый последний из них. Минобороны стало набирать людей для создания этих оперативных войск нового типа в тот же день, когда президент Путин прочитал свою речь на заседании Совета безопасности РФ. Первая подобная рота официально начнет работу уже осенью этого года, изначально в нее войдут 35 выпускников местных ВУЗов.

Сообщают, что идея о создании «научных рот» была высказана на встрече министра обороны Шойгу с ректорами ВУЗов. Ее суть в том, чтобы привлечь студентов региональных ВУЗов к службе в армии, где они в то же время будут вести научно-исследовательскую работу по заказу Минобороны. После того как Минобороны получило подобное предложение, Шойгу объявил «большую охоту» на программистов. По словам Шойгу, это связано с тем, что в ближайшие пять лет армии потребуется большой объем новых программных продуктов. «Хотелось бы, чтобы с появлением научных рот сформировалось и новое поколение людей, которые будут двигать военную науку», - отметил министр.

Несмотря на то, что в рамках первоначальной идеи о создании «научных рот» их сфера приложения не ограничивается программированием, позиция Шойгу ясно дает нам понять, что на данном этапе важнейшей целью учреждения этих рот является именно привлечение гражданских специалистов IT высокого класса. И если оглянуться на слова, сказанные в тот же день президентом Путиным, то становится очевидно, что суть «научных рот» как раз в подготовке кадров будущей «киберармии».

Если сравнивать с другими странами мира, то в России подготовка специалистов IT сферы ведется на достаточно высоком уровне, и каждый год ВУЗы страны выпускают большое число способных специалистов, готовых к работе в сферах программного обеспечения или сетевых технологий. Создание «научных рот» упирается именно в это: используя образовательный потенциал ВУЗов страны, самыми разными способами изыскать кадры для нужд армии в надежде на то, что удастся в самый кратчайший срок набрать людей, необходимых для создания «киберармии», и таким образом обойти проблему нехватки специалистов, связанную с недостаточным образовательным потенциалом самой армии.

Россия копила опыт сетевой войны в ходе реальных конфликтов

Несмотря на то, что у России никогда еще не было официальной «киберармии», в последние годы средства сетевой борьбы всегда оказывались в этой стране на передовой внешнеполитического противостояния, и России удалось добиться в этом направлении значительных успехов. Примерами могут служить сетевые войны, которые Россия вела с Эстонией и Грузией. В апреле 2007 года Эстония приняла решение перенести памятник советскому Воину-Освободителю, ранее находившийся в центре Таллина, на военное кладбище.

Подобный шаг со стороны эстонских властей подтолкнул русских граждан Эстонии к широкомасштабным беспорядкам, в то же время вызвав шквал яростной критики со стороны российского правительства. 26 апреля примерно в 10 часов вечера, когда ничего не предвещало беды, сайты эстонских госучреждений внезапно стали «тонуть» под лавиной запросов, идущих со всего мира. Один за другим атаке подверглись правительственные сайты, сайты банков и СМИ - ни один из сайтов госучреждений не избежал этой участи. В стране воцарился хаос. Уже после инцидента министр обороны Эстонии на одной международной конференции заявил, что эта серия кибератак на правительственные сайты была «никем не замеченной Третьей мировой войной».

8 августа 2008 года, когда проблема Южной Осетии привела к перестрелке между российскими и грузинскими войсками, крупномасштабной атаке подверглись уже грузинские сайты. Целями кибернападения стали сайты банков, СМИ, телекоммуникационных и транспортных компаний, была полностью парализована система правительственных ресурсов. Взломали даже личную страницу президента Саакашвили: хакеры разместили на ней коллаж из тщательно отобранных фотографий, указывавших на сходство между Саакашвили и Гитлером. Поскольку правительственные ресурсы и информационные ресурсы практически не работали, у Грузии не было возможности использовать интернет, чтобы распространять точную информацию о конфликте, дала сбой машина политической агитации. Таким образом Россия не просто победила в вооруженном конфликте, но и выиграла борьбу за общественное мнение, одержала победу в психологической войне.

Несмотря на то, что нет прямых доказательств, свидетельствующих о том, что атаки были проведены с ведома правительства России, цели, масштаб и сила атак говорят нам о том, что все это не могло быть просто проделками каких-то отдельных хакеров. Сейчас есть основания полагать, что определенная часть средств сетевой борьбы, активно использовавшихся в прошлых сетевых войнах, будет принята на вооружение и в официальной «киберармии», а накопленный в предыдущих конфликтах опыт сыграет важную роль в становлении этого нового рода войск.

Огромные резервы развития

«Всем известно, что русские сильны в математике, - говорил бывший глава Управления «К» Борис Мирошников. - Наши программисты лучшие в мире, поэтому и наши хакеры лучшие в мире». Это вовсе не пустая похвальба, российские хакеры добились огромного «признания» на международной арене, их исключительное мастерство признается множеством специалистов по сетевым технологиям.

Под руководством замминистра обороны Павла Попова создано три подразделения, занимающихся исследованиями в сфере высоких технологий, информатизацией и связью. Еще одна структура Минобороны проводит набор специалистов по , умеющих анализировать хакерское ПО и декодировать телекоммуникационные протоколы.

В Министерстве обороны России сформированы органы военного управления, ответственные за информационные и телекоммуникационные технологии, инновационные исследования и робототехнику. Как следует из обновленной информации на сайте ведомства, куратором этих подразделений является заместитель министра генерал-полковник Павел Попов , перешедший в Минобороны с должности замминистра в ноябре 2013 г.

Попов – ветеран МЧС. С 1993 г. он работал в Восточно-Сибирском региональном центре министерства, а в 1999 г. возглавил Сибирский центр. В 2004-2008 гг. руководил Академией гражданской защиты МЧС, после чего был назначен заместителем министра. В МЧС помимо прочего он отвечал за информатизацию и связь.

Управления Минобороны, связанные с ИТ, телекоммуникациями, роботами и инновациями, объединены в Систему перспективных военных исследований и разработок (СПВИР). Также в эту систему входят Научно-исследовательский центр «Бюро оборонных решений» в Москве и Отдел инновационных разработок в . Планируется создание региональных структур в Екатеринбурге, Новосибирске и Владивостоке.

Три полковника
Начальником Главного управления развития информационных и телекоммуникационных технологий – одного из трех ключевых подразделений, подотчетных Попову – назначен полковник Сергей Валюнин . Само управление, по информации с сайта Минобороны, было сформировано в марте 2014 г. К его основным задачам относится проведение в министерстве единой военно-технической в сфере развития информационных, вычислительных и телекоммуникационных технологий.

Сергей Валюнин родился в 1969 г. в г. Луга Ленинградской области. В 1991 г. окончил Киевское высшее зенитное ракетное инженерное училище по специальности автоматизированные системы обработки информации и управления. До 2014 г. служил на различных военных должностях в Приволжско-Уральском, Ленинградском, Московском и Западном военных округах.

По информации «Независимой газеты», Валюнин является племянником экс-главы Генштаба Николая Макарова. До назначения руководителем ИТ-управления он работал начальником Вычислительного центра Вооруженных сил.

Главный научно-исследовательский испытательный центр робототехники Минобороны – еще одно подразделение, курируемое Павлом Поповым – возглавляет полковник Роман Климов . Центр существует с 1 июня 2013 г., а в феврале 2014 г. ему был присвоен статус отдельного юрлица и форма федерального государственного бюджетного учреждения.

Основная цель деятельности центра - проведение прикладных научных исследований и испытаний в области разработки и создания военного назначения и осуществление функций головной научно-исследовательской организации Минобороны в области робототехники.

Роман Климов родился в 1973 г. в г. Краснодар. Получил два высших образования – в Краснодарском высшем военном командно-инженерном училище ракетных войск и в Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского. В 1996-2013 гг. Климов сделал карьеру от инженера до начальника отдельной инженерно-испытательной части на космодроме « », после чего и был назначен руководителем робототехнического центра Минобороны.

Третье подразделение, подотчетное Павлу Попову, пока не имеет постоянного руководителя. В качестве врио начальника Главного управления научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий (инновационных исследований) Минобороны на сайте ведомства указан Вячеслав Преснухин .

Сергей Валюнин, Роман Климов и Вячеслав Преснухин (слева направо) возглавляют ключевые подразделения Системы перспективных военных исследований и разработок Минобороны

Полковник Преснухин родился в 1966 г. в городе Армавире Краснодарского края. В 1988 г. окончил Ростовское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск, а в 2006 - Военную академию Генштаба. С 1992 г. его деятельность была связана с образованием и наукой. Непосредственно перед переходом в Минобороны Преснухин работал замруководителя кафедры военной акмеологии и кибернетики в Военной академии РВСН имени , имеет ученую степень кандидата технических наук и звание профессора.

Основное предназначение управления, возглавляемого Вячеславом Петрухиным, - организация в Минобороны инновационной деятельности, перспективных исследований и разработок, сопровождение передовых программ и научных проектов, а также их внедрение.

В частности, Минобороны ожидает, что благодаря деятельности управления будут разработаны перспективные образцы вооружений, военной и специальной техники (ВВСТ), организован сбор и анализ передовых отечественных и мировых достижений в области прорывных и высокорискованных исследований, разработок и технологий. Кроме того, управление планирует создать единый информационный ресурс по технологиям военного, специального и двойного назначения.

Отметим, что при предыдущем руководстве Минобороны его центральный аппарат не уделял столь значительное внимание передовым разработкам, а информатизацией ведомства руководили гражданские специалисты. В качестве замминистра эту деятельность курировал выходец из ФНС Дмитрий Чушкин , а департаментом ИТ и телекоммуникаций руководил Виктор Ряснов , также ранее работавший в налоговой службе. Вслед за министром Анатолием Сердюковым в конце 2012 г. они покинули Минобороны.

Кибер-бойцы на службе Минобороны
О конкретных планах перечисленных хай-тек подразделений Минобороны пока не сообщалось. Тем временем, необычная активность замечена со стороны другой структуры министерства - Центра специальных разработок. Информация о нем на официальном сайте Минобороны отсутствует, цели и задачи публично не объявлены, входит ли он в Систему перспективных военных исследований и разработок, не известно.

В 2013-2014 гг. этот Центр разместил на порталах по поиску работы, а также на сайтах нескольких вузов ряд вакансий для специалистов по электронике, телекоммуникациям и . Каких-либо иных специалистов в ИТ или других областях деятельности Центр специальных разработок публично не ищет.

В частности, Центру «требуются специалисты с хорошими знаниями в области анализа исходных кодов различных программных продуктов для интересной работы в области ИБ». Помимо прочего, такие эксперты должны будут заниматься анализом патчей, уязвимостей и эксплойтов (программ для проведения компьютерных атак).

Еще одна вакансия Центра адресована специалистам по цифровой обработке сигналов и методам защиты информации, передаваемой по системам связи. Они должны уметь кодировать-декодировать и анализировать телекоммуникационные протоколы, разрабатывать аппаратно-программные средства мониторинга сигналов и данных в сетях.

Кроме этого, Центр ищет системных программистов ИБ-модулей под Windows и Linux, а также мобильные ОС Android и iOS, разработчиков ПО для смарт-карт и систем их безопасности, аналитиков для микропроцессоров.

На вопросы CNews о том, в каком количестве и для каких проектов министерство набирает экспертов по информационной безопасности, в Центре специальных разработок Минобороны отвечать отказались.

В описании вакансий говорится, что Центр является не коммерческой организацией и создан для решения долгосрочных задач. Офис, в котором придется работать ИБ-специалистам, расположен в районе станции метро Водный стадион.

В середине мая прошла информация, что в Российской армии созданы кибервойска. Сообщалось, что главное предназначение нового типа войск – защита военных систем управления и связи от виртуального терроризма. Состав и структура войск информационных технологий пока держатся в секрете, о руководителе новой структуры известно только то, что у него генеральское звание. По некоторым данным, в задачу этих войск будет входить как защита от кибератак, так и их проведение. «Наша Версия» разбиралась, зачем России понадобились солдаты в Интернете.

Напомним, что речь о создании кибервойск идёт уже не первый год. Эксперты не раз заявляли о необходимости повышать уровень защиты информационных систем стратегических объектов и уметь отражать высокотехнологичные угрозы. Скандал, связанный с американской программой PRISM, о которой рассказал бывший сотрудник ЦРУ Эдвард Сноуден, снял камуфляж и наглядно продемонстрировал уровень напряжённости в киберпространстве. Эксперты заявляют, что информационные атаки уже применяются для решения военных и политических задач. Это напрямую касается России – сегодня отмечается стремительный рост хакерских атак на различные объекты информационной инфраструктуры. В российских спецслужбах отмечают, что только на сайты президента, Госдумы и Совета Федерации ежедневно осуществляется до 10 тыс. атак.

Киберармии появились во всех развитых странах

Нарушение работоспособности информационных систем уже сегодня может реально отражаться на боеготовности армии. В российских Вооружённых силах в последнее время усиливается информационная составляющая: внедряются автоматизированные системы боевого управления, активно идёт компьютеризация, появляются цифровые виды связи. С одной стороны, это делает намного эффективнее систему руководства войсками, но в то же время в разы возрастает и опасность, что в момент боевых действий противник одной удачной кибератакой выведет из строя всю электронику. Причём чем выше компьютеризация, тем тяжелее будут последствия. По оценкам экспертов, кроме всего прочего информационные технологии становятся довольно перспективным направлением в военной разведке. Уже существуют методики по определению движения и сосредоточения движения войск по IP-адресам выхода в Интернет и вышкам сотовой связи. И социальные сети становятся эффективным инструментом для отслеживания передвижения, изучения обстановки в войсках и даже для вербовки агентуры.

Не случайно одновременно с широким распространением компьютерных технологий практически все современные армии поставили задачу создания информационных войск. В некоторых странах эти киберподразделения уже активно применяются. Лидер в этой сфере, без сомнений, США, где ещё в 2009 году были созданы подразделения по ведению боевых действий на просторах Интернета. Их основные задачи – проведение кибератак и защита военных компьютерных сетей США. В киберкомандовании есть отдельные подразделения для сухопутных войск, ВВС, флота. Также известно, что информационные технологии в военных целях всё активнее использует Китай. Хакеры из Поднебесной регулярно осуществляют кибернападения на информационные сети своих противников. По некоторым оценкам, в китайских киберподразделениях может быть занято до 6 тыс. человек. Британское правительство включает киберугрозы в число наиболее опасных для общества угроз наравне с терроризмом и природными катаклизмами. В 2013 году появились сообщения, что и Великобритания начала создавать свою киберармию. О создании подобных подразделений также задумался и Израиль.

Учебная база подготовки солдат для киберармии

Противоречивая информация о создании в России кибервойск появляется регулярно. Почти тут же вслед за очередным таким сообщением следуют опровержения, и такой информационный пинг-понг продолжается уже несколько лет. Обращает на себя внимание, что такая своеобразная подача противоречивой информации сама по себе очень похожа на операцию кибервойск.

Нужно отметить, что кибервойска – наукоёмкий род войск, поэтому главная его составляющая – это хорошо подготовленные кадры. В штаты войск информационных операций наряду с программистами необходимо будет вводить высококвалифицированных математиков, инженеров, криптографов, связистов, переводчиков и других вспомогательных специалистов. В прошлом году было заявлено о создании «научных рот», эксперты расценили этот шаг как создание учебной базы для подготовки солдат киберармии. Это является косвенным подтверждением информации, что в настоящее время в структурах Минобороны существуют экспериментальные подразделения, основным предназначением которых является создание защиты от кибер-

Нужно напомнить, что наиболее детально о том, что в России появятся войска информационных операций, сообщалось летом прошлого года. В конце же прошлого года появлялась информация, что министр обороны Сергей Шойгу поручил Генштабу завершить проработку создания киберкомандования.

Идея создания такой структуры действительно серьёзно прорабатывается, утверждают эксперты. Частично подобного рода задачи Минобороны уже выполняет, возможно, теперь решено передать их в компетенцию отдельной независимой структуры. По плану пилотный проект киберкомандования должен был появиться в начале 2014 года. Однако официально подтверждено, что в России подразделения по борьбе с киберугрозами пока имеют только ФСБ и МВД. В их задачи входит отражение атак на сайты органов власти и управления, а также вторжений, направленных на нарушение функционирования крупных кредитно-банковских структур, объектов экономической и социальной сферы, систем жизнеобеспечения.

Россия ведёт войны в Интернете силами хакеров-добровольцев

Несмотря на то что у России нет официальной киберармии, в последние годы в сетевом противостоянии России удалось добиться значительных успехов. Эксперты говорят, что главная заслуга в этом самоорганизовывающихся на почве патриотизма российских хакеров. Действительно, российские компьютерные пираты добились серьёзного «признания» на международной арене, их исключительное мастерство признаётся множеством специалистов по сетевым технологиям. Примерами эффективных кибервторжений служат события в Эстонии и Грузии. Напомним, что 26 апреля 2007 года Эстония приняла решение перенести памятник советскому Воину-освободителю, ранее находившийся в центре Таллина, на военное кладбище, что вызвало недовольство как русскоязычных граждан Эстонии, так и россиян. На следующий день правительственные сайты, электронные ресурсы госучреждений, банков и СМИ подверглись массированной DoS-атаке, которая на несколько часов практически парализовала жизнь в стране. В ответ на это на следующий год в Таллине НАТО открыло свой Кооперативный центр киберзащиты, который занимается теперь усилением информационной безопасности стран альянса. Здесь, на границе с Россией, демонстративно проводятся международные учения по киберобороне. А 8 августа 2008 года, когда события в Южной Осетии привели к перестрелке между российскими и грузинскими войсками, крупномасштабной атаке подверглись уже грузинские сайты, была полностью парализована система правительственных ресурсов.

Последняя тенденция – резкое увеличение людей, которые отстаивают российскую позицию в комментариях к публикациям на интернет-порталах крупных западных СМИ. Всплеск произошёл сразу после присоединения Крыма к России и последовавшей за ней резкой реакции западных СМИ на происходящее. Учитывая, что подобные комментарии читают большинство пользователей, можно утверждать, что они по своему влиянию на читателя зачастую не уступают самой публикации.