2003-07-21T12:32Z

2008-06-05T20:15Z

https://сайт/20030721/409496.html

https://cdn22.img..png

РИА Новости

https://cdn22.img..png

РИА Новости

https://cdn22.img..png

Умер журналист-международник Томас Колесниченко

1190

20 июля на 73 году ушел из жизни известный журналист-международник Томас Анатольевич Колесниченко, сообщили РИА "Новости" в понедельник в пресс-службе Торгово-промышленной палаты России. Более тридцати лет его профессиональной жизни были связаны с ведущей в советский период газетой "Правда". Он был ее редактором, представлял советскую журналистику в странах Центральной и Восточной Африки, США, Великобритании. За работу в "горячих точках" он был отмечен государственными наградами. Колесниченко, как эксперт и политический обозреватель выступал на ЦТ, был советником председателя правительства РФ. На последнем месте работы, возглавляя департамент информации и связи с общественностью ТПП РФ, он сумел создать команду, работающую творчески, четко, слаженно. Во многом благодаря ему имидж Торгово-промышленной палаты в последние годы оказался на достойном уровне, подчеркнули в пресс-службе. "Томас Колесниченко всегда будет жить в своих очерках, книгах, пьесах, стихах и в наших сердцах", -...

МОСКВА, 21 июля. /Корр. РИА "Новости"/. 20 июля на 73 году ушел из жизни известный журналист-международник Томас Анатольевич Колесниченко, сообщили РИА "Новости" в понедельник в пресс-службе Торгово-промышленной палаты России.

Более тридцати лет его профессиональной жизни были связаны с ведущей в советский период газетой "Правда". Он был ее редактором, представлял советскую журналистику в странах Центральной и Восточной Африки, США, Великобритании.

За работу в "горячих точках" он был отмечен государственными наградами.

Колесниченко, как эксперт и политический обозреватель выступал на ЦТ, был советником председателя правительства РФ.

На последнем месте работы, возглавляя департамент информации и связи с общественностью ТПП РФ, он сумел создать команду, работающую творчески, четко, слаженно. Во многом благодаря ему имидж Торгово-промышленной палаты в последние годы оказался на достойном уровне, подчеркнули в пресс-службе.

"Томас Колесниченко всегда будет жить в своих очерках, книгах, пьесах, стихах и в наших сердцах", - говорится в сообщении ТПП.

Прощание с Томасом Анатольевичем Колесниченко состоится 22 июля в 13 часов 30 минут в Центральной клинической больнице.

2003-07-21T12:32Z

2008-06-05T20:15Z

https://сайт/20030721/409496.html

https://cdn22.img..png

РИА Новости

https://cdn22.img..png

РИА Новости

https://cdn22.img..png

Умер журналист-международник Томас Колесниченко

1190

20 июля на 73 году ушел из жизни известный журналист-международник Томас Анатольевич Колесниченко, сообщили РИА "Новости" в понедельник в пресс-службе Торгово-промышленной палаты России. Более тридцати лет его профессиональной жизни были связаны с ведущей в советский период газетой "Правда". Он был ее редактором, представлял советскую журналистику в странах Центральной и Восточной Африки, США, Великобритании. За работу в "горячих точках" он был отмечен государственными наградами. Колесниченко, как эксперт и политический обозреватель выступал на ЦТ, был советником председателя правительства РФ. На последнем месте работы, возглавляя департамент информации и связи с общественностью ТПП РФ, он сумел создать команду, работающую творчески, четко, слаженно. Во многом благодаря ему имидж Торгово-промышленной палаты в последние годы оказался на достойном уровне, подчеркнули в пресс-службе. "Томас Колесниченко всегда будет жить в своих очерках, книгах, пьесах, стихах и в наших сердцах", -...

МОСКВА, 21 июля. /Корр. РИА "Новости"/. 20 июля на 73 году ушел из жизни известный журналист-международник Томас Анатольевич Колесниченко, сообщили РИА "Новости" в понедельник в пресс-службе Торгово-промышленной палаты России.

Более тридцати лет его профессиональной жизни были связаны с ведущей в советский период газетой "Правда". Он был ее редактором, представлял советскую журналистику в странах Центральной и Восточной Африки, США, Великобритании.

За работу в "горячих точках" он был отмечен государственными наградами.

Колесниченко, как эксперт и политический обозреватель выступал на ЦТ, был советником председателя правительства РФ.

На последнем месте работы, возглавляя департамент информации и связи с общественностью ТПП РФ, он сумел создать команду, работающую творчески, четко, слаженно. Во многом благодаря ему имидж Торгово-промышленной палаты в последние годы оказался на достойном уровне, подчеркнули в пресс-службе.

"Томас Колесниченко всегда будет жить в своих очерках, книгах, пьесах, стихах и в наших сердцах", - говорится в сообщении ТПП.

Прощание с Томасом Анатольевичем Колесниченко состоится 22 июля в 13 часов 30 минут в Центральной клинической больнице.

yanek (Россия)
ТРЕТЬЯ ЖЕНА ВЛАДИМИРА ВОЙНОВИЧА
(отрывок из документального рассказа)

Речка Пахра

Вместо предисловия. Дачный кооператив «Советский писатель», что на Пахре, расположен через забор от дома отдыха ФСБ России. Пару лет назад его руководители позволили себе некоторую вольность в ужесточении режима передвижения по берегу реки, где привыкли гулять проживающие в дачном кооперативе известные писатели, драматурги, режиссеры, журналисты и просто граждане.
Виктория Токарева попросила меня оказать содействие в написании коллективного письма в ФСБ России.

…В доме у Тодоровских, лет десять тому назад, я впервые увидел Владимира Войновича. К моему удивлению, тот не о книгах новых говорил, а о своих новых картинах. Владимир Николаевич принес из автомобиля картины, расставил и разложил их в гостиной. Картины мне понравились оригинальностью сюжетов и исполнения. Со слов Войновича, его картины хорошо продаются как в Европе, так и в Москве.
Однако давайте все по порядку.

Владимир Войнович родился в Душанбе, в семье журналиста в 1932 г. В 1941 г. с родителями переехал в Запорожье. После войны часто менял место жительства, работал пастухом, столяром, плотником, слесарем и авиамехаником. В 1950 г. Войнович призывается в армию, по время службы старается овладеть мастерством стихосложения.
В 1960 г. устроился редактором на радио. Вскоре написал стихи для песни о космонавтах, получившей всесоюзную известность.
Я верю, друзья,
Караваны ракет
Помчат нас вперёд
От звезды до звезды.
На пыльных тропинках
Далеких планет
Останутся наши следы…
В том же году написал повесть «Мы здесь живем», которая была опубликована в журнале «Новый мир» в начале 1961 г. и также способствовала укреплению славы писателя.
С 1962 г. Войновича приняли в союз писателей СССР. В конце 1960-х принимал активное участие в движении за права человека, что вызвало конфликт с властями. За свою правозащитную деятельность и сатирическое представление советской действительности писатель подвергался преследованию — в 1974 г. исключён из союза писателей СССР.
В 1980 г. был вынужден эмигрировать за пределы Советского Союза. С 1981 года был лишён советского гражданства по указу Л. Брежнева. В 1980—1992 г. жил в эмиграции в ФРГ, затем в США. Сотрудничал с радио «Свобода».
Лауреат Государственной премии России (2000)
. Отец — Николай Павлович Войнович (1905—1987)
. Мать — Розалия Клементьевна Гойхман (1908—1978)
. Ирина Даниловна Войнович (Брауде), вторая жена (1938—2004)
. Марина, дочь от первого брака (р. 1958)
. Павел, сын (р. 1962)
. Ольга, дочь (р. 1973)
. Светлана Колесниченко, третья жена.
О третьей жене Войновича Светлане хотелось бы рассказать подробнее.
Владимир Николаевич говорит:
- Я сторонник крепких браков, таких, которые на всю жизнь. Впрочем, сам я был женат трижды. Но по разным причинам. Первый раз я женился легкомысленно, поскольку сразу после армии. Со второй моей женой мы жили долго и счастливо. И лишь только после ее смерти я на склоне лет женился в третий раз. Моя нынешняя супруга — Светлана Яковлевна Колесниченко — тоже написала одну книгу. Жена не стала брать мою фамилию…
Книга, написанная Светланой Яковлевной, называется «Есть любовь на земле…» и посвящена ее покойному мужу, известному журналисту-международнику Томасу Колесниченко. Здесь воспоминания о нем близких, коллег, друзей. Таких, как Евгений Примаков, Зураб Церетели и многих других. Здесь его голос в статьях, стихах, эссе. Целью автора книги является утверждение любви - бессмертного чувства там, где прошла смерть. Умер Томас Колесниченко в 2003 году в возрасте 73 лет.
«Светлана Яковлевна — вдова известного журналиста-международника Томаса Колесниченко и правнучка Георгия Мартыновича Лианозова, того самого российского промышленника, давшего в XIX веке название подмосковному селу, а ныне уютному столичному району. Далеко не все в жизни этой женщины было гладким, но, однажды ворвавшись, постоянно поселилась в ее душе радость, поскольку познала она бесценный, посылаемый лишь немногим дар небес — безумно полюбить и быть настолько же любимой. Генеалогическое древо Лианозовых уходит корнями в начало XIX века, где на берегах Каспийского моря среди бакинских армян заметным предпринимателем считался Степан Лианозьян — основатель рыбопромыслового дела и рыболовецких верфей в Астраханской губернии. Его потомок — Георгий Мартынович Лианозов, нефтепромышленник, основатель и председатель «Русского нефтепромышленного общества», владелец рыболовных «Лианозовских промыслов», охвативших все иранское побережье Каспия. Это он начал заниматься сбытом рыбопродуктов, и особенно знаменитой «серой» зернистой икры осетровых пород в Центральной России и Западной Европе. Сначала в Москве, а потом в Петербурге и Париже открываются «Икорные дома Г.М. Лианозова и Ко».

Мартын Георгиевич — старший сын Георгия Мартыновича и дедушка Светланы Яковлевны, был известен, как очень образованный человек, свободно говорящий на семи языках. Избранницей его стала Вера Николаевна Коншина, отец которой известен, как один из основателей Третьяковской галереи.

Когда в России произошла революция, мир семьи Лианозовых в полном смысле этого слова рухнул. Дедушка Светланы Яковлевны, увлеченный идеей социализма, сделал шокировавший многих поступок. Вернувшись из эмиграции на родину, он, как управляющий и главный держатель акций, передал советской власти все рыбные промыслы Лианозовых, лишив тем самым огромного состояния не только себя самого, но и своих братьев Степана и Лиона. Такой подарок был «щедро» оценен В.И. Лениным, который определил Мартыну Георгиевичу пенсию в 600 рублей. Ему также дали комнату в коммуналке. К слову будет сказано, не смотря ни на что, Мартын Георгиевич ни разу не пожалел о содеянном.

Тем временем, оставшись в Иране одна, бабушка Светланы Яковлевны вышла замуж за сенатора Тегерана Бушехри. Впоследствии их сын Мехди женился на иранской принцессе Ашраф Пехлеви (отсюда родство с венценосной особой). Шестидесятые годы прошлого века стали знаковыми для Светланы Яковлевны — в 1968 году она встретилась с Томасом Колесниченко, после чего ее жизнь коренным образом изменилась. Благодаря знакомству с Томом, благодаря охватившему их обоих невероятному чувству, она прожила яркую, счастливую жизнь», пишет о ней одна из московских газет.
Светлана Колесниченко занимается предпринимательством и достаточно успешно (видимо сказывается купеческое прошлое ее предков). У нее ресторан и магазины, торгующие элитными, дорогими спиртными напитками.
Как рассказали мне старожилы дачного поселка «Советский писатель» сосватала Владимира Войновича и Светлану Колесниченко Виктория Токарева.
После женитьбы у Войновича появилась возможность не заботиться о добывании денег и завершить написание третьей книги об Иване Чонкине, а также написать новую книгу под названием «Автопортрет».
Светлана Яковлевна получила в мужья знаменитого писателя.
Прежде, чем идти к Войновичу с письмом я посмотрел в Интернете несколько его последних интервью и понял, что нынешнюю власть он не любит. Причем ничуть не меньше, чем советскую.
На вопрос журналиста о его отношении к власти, Владимир Войнович ответил:
"Разница между советским режимом и нынешним в том, что тот был идеологическим, а этот сам не знает, какой он. Его лидеры и значительная часть общества строят капитализм, но с большой теплотой и нежностью вспоминают подвиги во имя коммунизма. Поклоняются одновременно Богу в трех лицах и дьяволу в двух: Ленина и Сталина. Но и царские останки перезахоронены с большими почестями. И вообще, как поется в моем варианте гимна: «народ под флагом трехцветным с орлом двухголовым и гимном советским шагает вразброд». Советская система в последние годы своего существования одряхлела и раздражала практически всех, чего не скажешь о нынешнем режиме. Значительная часть народа, кого кризис пока не задел, довольна своей жизнью и властью, что видно по рейтингу наших двух правителей. Демократии у нас практически нет, и правители для нас сами себя выбирают. Зато есть свободы, которых при советской власти быть не могло. Можно ездить за границу, торговать, носить узкие штаны, длинные прически, короткие юбки, танцевать буги-вуги и подавать заявки на проведение гей-парадов. Свобода слова сильно урезана, но на одной радиостанции, в одной газете и в одном журнале, кто-то что-то себе еще позволяет. И в Интернете остались лужайки, где можно порезвиться. Пока большую часть народа все это более или менее устраивало, и он охотно безмолвствовал. Однако столько же, сколько СССР, нынешний режим не проживёт: в последнее время всё очень ускорилось, процессы идут очень быстро.
Что касается меня, то я жалею только о том, что революция, на которую было похоже общественное бурление конца восьмидесятых и начала девяностых, не состоялась. Я ведь возвращался не в Советский Союз, а в возрождавшуюся и желавшую, как мне казалось, очеловечиться Россию и сам хотел принять в этом процессе участие. Увы, многие обманулись. И я в их числе".
Вооружившись этой информацией, я позвонил Владимиру Николаевичу и договорился о встрече. Виктории Токарева ранее предупредила его о моем визите. Он пригласил меня к себе на дачу. Мне было известно, что дача на самом деле принадлежит Светлане Колесниченко, его теперешней жене. Практически напротив дачи Колесниченко стоит дом Эльдара Рязанова, в котором я неоднократно бывал.
Владимир Войнович встретил меня у калитки и пригласил в дом. Когда мы, расположившись за столом, приступили к обсуждению письма, со второго этажа спустилась Светлана Яковлевна. Она была в красивом, ярком халате, высокая, стройная, со следами былой красоты на лице. Она смотрелась явно моложе своего возраста.
Присев на стул, она спросила, обращаясь ко мне:
- Вам чай или кофе?
- Если можно, то кофе, - ответил я.
- Приготовьте, пожалуйста, гостю кофе, - сказала она кухарке и повернулась к нам с явным намерением принять участие в беседе.
В это время Владимир Николаевич закончил чтение письма.
- В концовке многовато эмоций, - сказал он. - Письмо должно быть более сухим и деловым по стилю. Тем более, что пишите вы КаГеБэшникам.
- Виктория считает, что, поскольку пишут письмо люди творческие, то эмоции не повредят. В качестве справки скажу, что сейчас нет КГБ, а есть Федеральная Служба Безопасности, то есть ФСБ!
- По своей сути одно и то же. На мой взгляд, сейчас они у власти, и никто не заставит их выполнить нашу просьбу. В этом ведомстве ничего не меняется со времен Сталина.
- На мой взгляд, многое изменилось. Ведь я сам полковник ФСБ, а пришел к вам с письмом.
На лице Войновича отразилось явное удивление, возможно даже некоторое смущение. Он посмотрел на свою жену. На ее лице - никаких эмоций. Светлана Яковлевна повернулась к деревянному столику на колесиках, уставленному бутылками с дорогими виски, взяла начатую бутылку, налила немного в стакан, взяла его и поднялась по лестнице в спальню.
Мы остались вдвоем.
Войнович спросил меня:
- Так, Вы, что, против своих?
- Я за своих. Но против злоупотреблений власти. Любого ведомства. В том числе моего родного.
Владимир Николаевич был явно разочарован моим ответом. Молча пододвинул письмо, взял ручку и поставил свою подпись.

yanek (Россия)

Выпускница 1988 года на факультете международной журналистики МГИМО Вероника Боровик-Хильчевская сразу после окончания института была принята на должность корреспондента в журнал "Новое время". Уже в 1991-м её пригласил на работу американский канал NBC, где она в качестве корреспондента представляла Москву. В 1994-м Вероника Боровик-Хильчевская вернулась в Россию, чтобы вести на ВГТРК две студийные программы - "Аттракцион" и "Формула-730". Но ещё до этого момента и она, и её муж Артём Боровик, также окончивший МГИМО и занимавшийся международной журналистикой, начали сотрудничество с холдингом Юлиана Семёнова "Совершенно секретно".

Романтическая история

Познакомились Артём Боровик и Вероника Хильчевская в детстве. Встречались в Америке, поскольку отец Вероники, Юрий Хильчевский, был дипломатом, а отец Артёма, Генрих Боровик, - журналистом-международником. Между ними несколько раз появлялась взаимная симпатия. Однако Вероника Боровик-Хильчевская вышла замуж сначала за сына другого политика - знаменитого обозревателя Томаса Колесниченко. Когда Артём сделал ей предложение в первый раз, она как раз и была замужем. У неё уже сын подрастал.

Артём сознавался позднее, что уже в шестилетнем возрасте Вероника ему очень нравилась. Но, может быть, по шутливому предположению жены, это была тогда старшая сестра Вероники Боровик-Хильчевской - Ирина. Однако Вероника помнит эту детскую встречу в американском специальном пионерском лагере, где отдыхали дети советских дипломатов.

Они виделись не слишком часто, но каждый раз охотно общались, как будто соскучились. Словом, были друзьями. Когда Вероника заканчивала школу, Артём назначил девушке первое свидание, заехал за ней после отзвеневшего "последнего звонка". Хотели посидеть в кафе, но испугались длинной очереди и выпили шампанское прямо в машине безо всяких фужеров. Веронике, надо сказать, этот способ ухаживания понравился не очень. Потом они некоторое время не виделись, у каждого была собственная личная жизнь. Вероника Боровик-Хильчевская, во всяком случае, уже начала её выстраивать. Она пока не воспринимала отношение к ней Артёма всерьёз, вышла замуж за другого и родила сына.

Отношения

А через несколько лет они встретились в курортной Пицунде. Именно тогда, наверное, вспомнив шестилетнюю девочку в далёкой Америке, Боровик почему-то заговорил по-английски. И прозвучало предложение стать его женой. Это была очень трогательная речь, полная воспоминаний о том времени, когда они были детьми и десятилетнему мальчику очень понравилась шестилетняя девочка. Словом, Артём Боровик целиком и полностью открыл своё сердце для того, чтобы Вероника Боровик-Хильчевская вышла замуж второй раз. Предложение руки и сердца сделать замужней женщине всегда трудно. Возможно, ещё и поэтому был выбран иностранный язык, знакомый им двоим с детства. Вероника это начинание поддержала и тоже по-английски с сожалением ответила, что она замужем и мужа любит, а потому вынуждена ответить отказом. Так и закончилась неудачей эта первая попытка сближения.

Прошло ещё несколько лет. Сама судьба распоряжалась их встречами, а потому и бороться было бесполезно. Хотя... Для людей их круга пространство сильно ограничено. Куда не пойдёшь - всюду знакомые дипломаты, журналисты-международники, политики, бизнесмены... Для следующей встречи инициативу проявила уже Вероника Боровик-Хильчевская. Вышла она из стен их совместной альма-матер на стажировку, и лучше редакции газеты "Советская Россия", где в международном отделе работал Артём, места не нашла. А потому обратилась к старому доброму другу за помощью. Артём обрадовался и, конечно же, посодействовал. Они сработались. Сделали вместе несколько номеров, все остались довольны. Стажировка неумолимо заканчивалась, и Артём сделал Веронике очередное предложение руки и сердца. Теперь по-русски. Вероника обещала подумать.

Второе замужество

А потом они начали встречаться более или менее постоянно, быстро привыкли друг к другу, нашли много общего и в мировоззрении, и в характерах, и в привычках. И пришли к выводу, что гораздо лучше будет, если они проживать будут вместе. В этот же вечер Артём и его родители должны были ехать в гости. Нужно сказать, что мнимое отшельничество сына их весьма волновало, и они ненавязчиво подыскивали ему невесту. Поход в гости в этот вечер был частью этого предприятия. Там ждала хорошая девушка, которую Артёму прочили в жёны. Генрих Аверьянович был уверен в успехе и на обратном пути разговаривал только о том, что это прекрасный выбор. Артём согласился, что девушка очень хороша. Повздыхал и поставил родителей в известность, что с сегодняшнего дня будет жить с дочерью их хороших друзей Хильчевских.

Родители, если выразиться интеллигентно, изумились, а если не слишком стесняться в выражениях - были в шоке. Но ещё интереснее отреагировали родители Вероники Боровик-Хильчевской. Личная жизнь сейчас значила для них очень много. Юрий Михайлович, находившийся в тот момент в Париже, был, мягко говоря, озадачен. Рада Ивановна, правда, созналась, что Артём ей нравится, и пусть молодёжь поступает так, как кажется правильным. Родители этой пары общались всю жизнь, были дружны, и решение детей сильно осложнило эти отношения. Такого поворота событий никто не ожидал, а потому возникли непонимания. Однако жених был крайне настойчив, решителен и смог на своём настоять. Он даже слетал в Париж и уверил будущего тестя, что намерения у него самые серьёзные, торжественно попросил руки его дочери. И Юрий Михайлович сдался.

Свадьба

Свадьба прошла в московском кафе на Кропоткинской - в первом корпоративном. Жених взял на себя все расходы, поскольку только что была издана его первая книга про Афганистан. Гонорар в "Совершенно секретно" был неплохим настолько, что Артём в характере ультиматума заявил, что более ни он, ни Вероника копейки у родителей не возьмут и будут рассчитывать только на себя. Молодой жене это понравилось, она зауважала мужа ещё более.

В это время основная работа Артёма была в журнале "Огонёк" у Коротича, а Вероника работала архивариусом. В Париж или на Багамы молодая пара не поехала, свадебное путешествие - исключительно запоминающееся! - они романтично провели в Ленинграде. Через несколько лет закрепили свои отношения венчанием в храме подворья монастыря Троице-Лыково в Строгино. Прошло несколько счастливых лет, а романтическое настроение всё не заканчивалось. Вероника и Артём решили ещё раз пожениться как-то иначе, по другому обряду. Но Бог отвёл. В Лас-Вегасе, где это планировалось, слишком много людей, сутолока помешала.

Холдинг "Совершенно секретно"

Очевидно, там происходили какие-то действительно совершенно секретные события, особенно во время болезни знаменитого "отца Штирлица", связанные со странной гибелью его окружения, его странным отходом от дел, странной потерей собственности, да и гибелью странной тоже, о чём тихонько по углам до сих пор шепчется интернет. В итоге в 1997-м Вероника Боровик-Хильчевская стала коммерческим директором данного холдинга, а в 2000-м - и его президентом. Но нас, разумеется, интересует более всего её личная жизнь, как теперь принято.

Раньше народ изнутри спалила бы классовая ненависть, а теперь судьбы девочек и мальчиков-мажоров вызывают сначала зависть, а потом - желание подражать. Так настраивают наши умы массмедиа, и у них получается (правда, подражать получится не у всех). Вероника Боровик-Хильчевская очень уверенно, ступень за ступенью, поднималась по карьерной лестнице. Естественно - членство в Союзе журналистов и даже в Евразийской академии телевидения. Даже место в Высшем совете малоизвестной либеральной партии "Гражданская сила" недоумения не вызывает. Естественны и награды от журналистики, полученные в 2005 и 2006 годах.

Деньги

Интересно другое. В холдинг "Совершенно секретно" входит ежемесячная одноимённая газета, еженедельно выходящий "Вестник", журнал "Лица", телепрограмма, издательство детективной и криминальной литературы. Всё это требует непрекращающихся финансовых вливаний. Пишут, что после смерти Семёнова холдинг развиваться перестал. А после смерти Боровика состояние холдинга стало более устойчивым.

Эдуард Лимонов уверен, что и при живом "отце Штирлица", но уже отошедшим от дел по причине инсульта, все эти три года его "империя" на глазах разрушалась. Сейчас Вероника Юрьевна Боровик-Хильчевская имеет состояние, оценивающееся "Форбс" до пятнадцати миллионов долларов. У вдовы знаменитого журналиста Артёма Боровика оказалась поистине великолепная деловая хватка. Всё дело в том, что здесь безусловное значение имеет выбор направления деятельности.

Семейство

Биография Вероники Боровик-Хильчевской начиналась в Киеве, где она родилась в 1964 году. Юрий Хильчевский - отец Вероники - чрезвычайный и полномочный посол, дипломат, представлявший СССР в Организации Объединённых Наций (ООН). Было бы очень странно, достанься ей какая-либо малоизвестная судьба. Дипломатов и политиков было в стране не слишком много, все они друг друга знали, ибо дело делали одно и то же. В свою компанию практически никого и никогда не брали со стороны. У Генриха Боровика, председателя Комитета защиты мира (СССР), было двое детей - Артём и Марина. Дочь стала женой Дмитрия Якушкина, сына генерала КГБ, впоследствии журналиста от нашей страны в Париже, Артём женился на Веронике Боровик-Хильчевской. И Томас Колесниченко - отец её первого мужа - не прохожий с обочины, а знаменитый политический обозреватель.

Однако, несмотря на такую семейственность, все эти современные ребятишки-мажоры, знакомые друг с другом с детства, - это только отзвук, только тень настоящих монстров. Вот Семёнов - это был глыба, конечно. Такие ничего не боятся, ни связей странных, ни расследований смертельных (как раз расследовалось пресловутое "золото партии", когда у Семёнова случился внезапный инсульт). Зато Боровик был по-современному умён. Но и он иногда затевал то, что приводило к поражению. Так и не понял никто, почему он погиб. Странно. Как если бы Вероника Боровик-Хильчевская вышла замуж за приёмщика стеклотары.

Супруги

Артём Боровик журналистом был прекрасным и менеджером ещё лучшим. У него было очень хорошее чутьё. Все эти качества и у Вероники присутствуют. Но и она ошибается. Например, была уверена, что никогда не проиграет в судах по поводу скандальных публикаций СМИ холдинга и даже заявила об этом в нескольких интервью. Дело "Альфа-групп" не даст соврать. Это интересная история, и ниже об этом будут подробности.

В 90-х не убивали из-за власти или из-за несчастной любви. Убивали только из-за денег, и эти убийства стали почти обыденными. Боровик, Листьев, Старовойтова... Политика? Нет. Только деньги, у всех убийств причина одна. А началось всё со смерти окружавших Юлиана Семёнова людей, контролировавших империю "Совершенно секретно". И кто там кого убил - осталось тайной совершенно секретной. Да и не слишком интересной. Нас более всего интересует красивая и успешная женщина - Вероника Боровик-Хильчевская, личная жизнь её. Всё остальное - суета, к тому же, слишком сложная.

2000-й

В марте 2000 года у Артёма была очень важная деловая встреча с богатейшим бизнесменом Зией Бажаевым - главой компании группы "Альянс". Они встретились на борту самолёта "Як-40" в Москве и направились в Киев (сплетничают, что им понадобились якобы находившиеся там детские фото Путина, на самом деле это наверняка было очередное выпрашивание денег - холдинг без спонсорских вливаний развалился бы очень быстро). Самолёт упал, едва поднявшись в воздух. Погибли все. И пережить эту гибель было трудно даже совсем посторонним людям, простым читателям и телезрителям, что уж говорить о жене, оставшейся с двумя маленькими сыновьями на руках. И холдингом.

Дети Вероники Боровик-Хильчевской теперь видели мать ещё реже. Взять на себя такую огромную и далеко не благополучную махину - дело вовсе не женское, но Вероника сделала выбор. Конечно, она много чудила, и самое главное - не только поначалу. Что-то у неё выходило хорошо сразу. Например, вручение премии "Лица", да и всё, что связано с пиаром или организацией праздников. А вот главное направление, соответствующее названию "Совершенно секретно", касающееся расследований, громких дел, криминала - это получилось не очень. Да и в организации праздников, иногда эксцентрики, перебор... Вспомнить презентацию книги Патриарха в Храме Христа Спасителя - как был удивлён Алексий II, увидев там негритянский католический хор с поздравлениями. Мягко скажем - неожиданное решение. Но Вероника Боровик-Хильчевская именно их и любит. Поиски смысла иногда заводят в тупик.

В Тибет

Смысл жизни после гибели любимого мужа, конечно же, приходилось искать. Бросить курить, не есть мясо и пирожные, поехать в Индию к Далай-ламе или работать, работать, работать. Веронике приходилось трудно. Поскольку вдова осталась с холдингом "Совершенно секретно", для публики она была ещё интереснее как человек влиятельный и не бедный. Повсюду о ней сплетничали: "Скажите, за кого Вероника Боровик-Хильчевская вышла замуж? За Марка? Кто это?" Но теперь информация о личной жизни бизнес-вумен ни в один источник не поступает. Вероника закрылась. И даже вездесущий Интернет мало что может рассказать.

А вот о делах холдинга информации предостаточно. Газета "Версия", существующая в его составе, ещё при живом Артёме Боровике опубликовала весьма скандальную статью Олега Лурье о депутатском запросе Виктора Илюхина в правоохранительные органы относительно методов работы бизнесменов из "Альфа-Групп". Несколько лет во всех самых высоких кабинетах страны депутатский запрос замалчивали. Затем только вышла первая статья "Версии" - в 1999-м. Нужно сказать, что тема запроса действительно важна. Там приводятся доказательства и прилагается досье на всех трёх руководителей группы "Альфа" со сведениями о том, что бизнес эта компания выстраивает на торговле наркотиками. Статья тогда не "выстрелила", то есть, конечно же, случился, но все высокие кабинеты промолчали. И, конечно же, на Боровика крепко обиделись Пётр Авен, Герман Хан и Михаил Фридман, не последние бедняки в стране.

Продолжение давней истории

Статья вышла в 1999-м. Артём Боровик погиб в 2000-м. Молчание продолжалось. И в 2002-м вышла вторая статья Олега Лурье, где уже прямо обвинялись и Михаил Фридман, и Пётр Авен в связях с криминалом и торговлей наркотиками. Теперь концерн "Альфа-Групп" подал в суд. И дважды проиграл газете "Версия" в гражданском суде. Тогда бизнесмены подали иск в суд арбитражный, и касался он только защиты деловой репутации. Были наняты за несколько сотен тысяч фунтов стерлингов бойцы независимого детективного агентства Kroll, наверняка ещё что-то в России предпринималось, и газета этот важный суд проиграла.

Размеры выплат были установлены просто неслыханные: 172 000 фунтов стерлингов - агентству из Англии, которое расследовало это дело, по три миллиона рублей каждому из руководителей "Альфа-Групп". Они решением были удовлетворены. Ещё бы. Арбитражный суд даже депутата Виктора Илюхина, по материалам запроса которого писались обе статьи, как свидетеля вызывать не счёл нужным. То есть, исход дела был предрешён. Лурье, узнав об этом, тоже отказался участвовать в судебном разбирательстве, что Вероника Боровик-Хильчевская сочла недопустимой нелояльностью по отношению к холдингу. Все сотрудники, которых когда-то кропотливо набирал в редакцию газеты Артём Боровик, были сразу или постепенно из газеты выдавлены. Вероника тогда заявила, что "Версия" обязательно останется политически острой. Но и это не случилось. Есть надежда, что в личной жизни повезло.

Вспоминает Зураб Церетели

Расскажу одну курьёзную, можно сказать остросюжетную, историю, в которую мы однажды попали в Нью-Йорке. Правда, здесь не обошлось без женского коварства - нашей американской знакомой Микки Леви. В своё время с ней меня познакомил Илья Глазунов. Микки - талантливый, интересный человек, в Москве она защитила докторскую диссертацию по Шекспиру. Она очень помогала мне в Америке, переводила все разговоры, ведь я совсем не знал английского языка.

Я, Микки и Том - бывший тогда корреспондентом "Правды" в Штатах - много общались, часто собирались вместе. Однажды Микки пригласила нас в гости, а мы с томом уже договорились идти в баню. Микки попробовала переубедить нас, сказала, что она уже накрывает на стол, но мы настаивали на своём. Но вдруг, довольно неожиданно, огорчённая Микки повеселела и, главное, взяла инициативу на себя, дав адрес бани, где нам "должно было понравиться". Она сказала, что ждёт нас в гости после бани. Мы взяли адрес и поехали.

Вступив на порог указанного нами заведения, где якобы находились финские бани, мы ещё ничего не подозревали. Раздевшись, пошли дальше. Проходя по странному коридору с небольшими кабинками, в которых сидели здоровые мужики и с нескрываемым интересом глазели на нас, я почувствовал себя неловко и спросил Тома, не кажется ли ему странной вся эта обстановка. Том успокоил меня, сказав, что я, мол, привык к серным баням, а здесь всё по-другому. Тем не менее, чувство беспокойства меня уже не покидало. На вопрос Тома одному из мужчин, где же непосредственно баня, Том получил вместе с ответом шлепок по ягодице. Видимо, солидная упитанность и пышные формы Тома очень вдохновили этого мужчину. Однако вместо того, чтобы, наконец, понять ситуацию, мы словно под гипнозом пошли дальше.

Войдя в указанную нам кабину с душем, мы сели, непонятно чего ожидая. К нам подошёл огромный негр, встал под душ напротив, поиграл рельефными мускулами, повернулся спиной, потом обратно, словно продемонстрировав своё тело. "Вы кто?" - вдруг спросил великан. "Мы русские", - хором ответили мы с Томом. "Как хорошо, заметил он, - русских я ещё не пробовал".

Путь из этой кабинки до выхода был самым быстрым в моей жизни и, подозреваю, в жизни Тома тоже. Мы бежали, то и дело обгоняя друг друга, и, вероятно, были похожи на персонажей фильмов Чарли Чаплина, с невероятной скоростью отрывающихся от погони. Под всеобщее улюлюканье я и Том миновали злополучные коридоры с кабинами и буквально пулей вылетели на улицу почти голые, впрыгнули в белый "кадиллак" Тома и рванули прочь. Микки и её муж, заранее ожидавшие примерно такого финала, тем не менее, чуть не умерли со смеху, когда увидели нас на пороге в одних трусах, да и наши лица, видимо, о многом говорили.

В общем, когда шутит женщина, мужчинам бывает не до смеха. Кстати, эту историю мы с Томом долго никому не рассказывали - тогда, в 1980-м, посещение подобного заведения могло нам дорого обойтись.

Как Томас Колесниченко и Евгений Примаков привели в замешательство контрразведку

Вспоминает Евгений Примаков: Как я был рад, когда узнал, что Том во время своей поездки по странам Африки приедет на несколько дней ко мне в Каир, где я работал собкором "Правды". Наутро я показываю Тому достопримечательности Каира. Был неимоверно горд, что сидел за рулём новой редакционной машины. Том, который был виртуозным водителем, вздрагивал при каждом моём - тогда ещё неопытного шофёра - стремлением показать, насколько приёмистый двигатель у новенького "форда фалкона". А когда я провожал его на аэродром, он попросил у меня "порулить" этим прекрасным автомобилем. Я умилился и дал. Приехав на место, Том сказал: "Слава Богу, остался жив. Водитель ты хреновый. Но машина великолепная!"

Перед отъездом из Каира моя жена Лаура, с которой Том тоже был по-настоящему в дружеских отношениях, за обедом предложила нам померяться силами в поэзии: три минуты на создание стиха о Сфинксе или Нифертити. Том сразу же сочинил: ".. ракетопланы на орбите, но мне милее всех чудес твоя улыбка, Нифертити". Я удовлетворился о Сфинксе чем-то вроде этого: "Из веков пришедший стих в каменной облатке". Лаура решила не нарушать "нашу бескорыстную дружбу" и объявила победителями сразу двоих: его - за талант, а меня - за отсутствие комплексов. Через пару дней я получаю написанную клером (русский текст латинскими буквами) телеграмму Колесниченко из Аддис-Абебы: "Из веков пришедший псих, на ж… заплатка. Женя, не пиши стихи в каменной облатке". Как мы смеялись над этим текстом. А может быть, контрразведывательным службам было не до смеха - они разбирали "шифр", чтобы докопаться до истинного смысла телеграммы.

Как Томас Колесниченко и Илья Глазунов заработали бесплатный ужин в ресторане "Прага"

Воспоминания Ильи Глазунова: Для нас были памятны приезды в Москву друга Томаса - Льва Володина, журналиста, аккредитованного "Комсомольской правдой" в Венгрии. Лев считался у нас миллионером, мы ликовали, когда он нам дарил по импортной рубашке. Юмор, подачки, анекдоты, "советчина" и антисоветчина - всё было! Лёва нередко приглашал нас отобедать в ресторан "Прага", неподалёку от Дома полярника, где жил тогда Колесниченко. Володин, холостяк, приезжая на 3-5 дней в Москву, застенчиво посмеиваясь, предупреждал: "Ребята, сегодня я буду с девушкой. Только что познакомился. Она обо мне ничего не знает - вы должны поработать". Том весело откликался: "За каждую историю у нас с Ильёй право заказать то, что мы хотим, ещё и ещё раз". Шевеля пшеничными усами, Лёва соглашался: "Только не разоряйте. Не забывайте: советский журналист за границей получает меньше, чем мусорщик в Будапеште, а многие мои коллеги собачьи консервы жрут - на машину копят". Сидя на открытой веранде ресторана "Прага", любуясь вечерней Москвой, мы чопорно здоровались с очередной избранницей Лёвы и, жадно заглотив суп, принимались за "работу". Глядя на даму обескураживающе честными глазами, Том спрашивал: "А вам Лёва не рассказывал разве, что с ним произошло в Париже?" - И приступая ко второму, "искренне" удивляясь, продолжал: - Ну как же, дело было у Эйфелевой башни. Глубокой ночью при свете фар Лёва увидел удивительно красивую девушку, которая молила о помощи. В этот самый момент наш друг заметил в боковом зеркале мчащуюся из-за угла машину. Это был шикарный "ролс-ройс". Лёва успел только открыть дверцу и крикнуть: "немедленно садитесь!"

Я тут же шёпотом добавлял, что Лёва говорит по-французски с парижским акцентом, поэтому французы обычно принимают его за парижанина.

А девушка, - продолжал Том, - задыхаясь от страха, пролепетала: "Я дочь сенатора, меня хотят похитить…"

Не буду утомлять вас длинными рассказами о придуманных нами похождениях Льва Володина. Предполагаю, что сегодня они могут стать "бестселлерами" на лотках у всех станций метро!

…Между тем новая знакомая Льва не сводила с него восторженных глаз, а сам он на наш вопрос: "Может закажем ещё по бифштексу и мороженное?" - милостиво кивал. Он бывал порою и сам потрясён запутанностью детективных сюжетов, придуманных нами в его "биографии". Однажды, наблюдая, как наша новая парочка уселась в такси и помчалась по Арбату, я, вытирая слёзы смеха, спросил Тома, как это он так лихо придумал историю приключений Льва в Ливерпуле. Том с шутливой назидательностью ответил: "Ты гениальный художник, а я гениальный журналист, и потом - надо читать Агату Кристи, а не только Юлика Семёнова".

Томас Колесниченко и "профессиональное гусарство"

Вспоминает Валентин Зорин: Вспоминаю такой случай. Находясь в командировке в Нью-Йорке, я обосновался в квартире Томаса, где находился и корпункт "Правды". Однажды мы загуляли. Я знал, что рано утром ему предстоит передать в газету большой материал, и поэтому несколько раз пытался прервать веселье, но Том только отмахивался. Спать улеглись мы поздно ночью, а часа через два раздался звонок из редакции. Томас взял трубку и принялся диктовать стенографистке. Диктовал он довольно долго - материал, видимо, должен был быть объёмным. И при этом, что для меня, тоже не новичка в журналистике, было непривычным, не заглядывая ни в какой текст, что называется наизусть. Ни одного листочка бумаги перед ним не было.

"Вот так надо работать", - закончив диктовку, довольный произведённым эффектом, сказал Томас и лёг досыпать. Я же, профессионально уязвлённый, решил прояснить ситуацию. Покопавшись в ящиках письменного стола моего друга и на стоявшей рядом книжной полке, я обнаружил толстую пачку книг и журналов по теме, которой была посвящена корреспонденция. В книгах было полно закладок, а многие строки подчёркнуты.

Пример, как мне позже стало ясно, типичный. За внешней лёгкостью и показной беззаботностью был неустанный систематический труд. И, конечно, высокое профессиональное мастерство.

Позволю себе здесь небольшое отступление и вспомню один из первых в моей журналистской жизни уроков. Будучи студентом МГИМО, я проходил практику в "Правде", где трудились тогда самые искусные журналистские перья страны. Случилось это, если мне не изменяет память, в конце 40-х годов. Написав небольшую статейку, я отнёс её к курировавшему меня старейшине тогдашних правдистов Дауду Иосифовичу Заславскому. Кстати, с ним ещё в революционные годы вёл газетную полемику В.И. Ленин. Прочитав моё писание, мэтр спросил, сколько времени я над ним трудился. Услышав, что толи два, толи три дня, он сказал: "Возможно, это будет напечатано, но не вздумайте после этого считать себя журналистом. Любой грамотный человек, получив тему и несколько дней для воплощения, создаст примерно то, что написали вы. Сегодня около двенадцати часов ночи В. М. Молотов позвонил по правительственной вертушке дежурившему по номеру международному обозревателю газеты Якову Зиновьевичу Викторову и, наскоро продиктовав ему несколько фраз, сказал, что передовая статья завтрашнего номера газеты должна быть посвящена этой теме. До начала печатания тиража оставалось 35 минут. Объяснять это Молотов Викторов предусмотрительно не стал. Он побежал в наборный цех и, держа в руках листочек с наспех записанными немногими словами, продиктовал передовую "Правды" прямо в машину. Наутро статья стала мировой сенсацией. Вот это я называю одним ударом и по шляпку заколотить! Когда научитесь так - можете считать себя журналистом".

Техникой журналистского мастерства, о которой говорил старый правдист, Томас Колесниченко владел в совершенстве. Работал он весело и, казалось бы, легко. Во всяком случае, он иронизировал над нами, часто корпевшими над своими опусами, утверждая, что делает всё, что называется, "с лёту". Такое профессиональное гусарство было ему свойственно.

Томас Колесниченко родился 22 августа 1930 года. В 1954-м окончил МГУ, получив диплом историка. Работал в журнале "Международная жизнь", в Издательстве восточной литературы и, наконец, в газете "Правда". Скоро его направили в командировку в страны Центральной и Южной Африки.

Работа была не только напряженной, но и просто опасной - там в начале 60-х шла вооруженная борьба за независимость, и Томас Колесниченко показал себя человеком не робкого десятка. За самыми горячими материалами он нелегально переходил границы Южно-Африканского Союза и попадал за это в тюрьму, летел на зафрахтованном им одномоторном самолете на восставший Занзибар, ходил партизанскими тропами с отрядами ангольских повстанцев. Пули свистели рядом. За работу в "горячих точках" он был отмечен государственными наградами. Выпустил несколько книг, которые переводились на иностранные языки - "Гром над Родезией", "Границу переходят в полночь", "Вторая жизнь Патриса Лумумбы". Одну из книг в те годы он написал вместе с другом и соавтором Евгением Примаковым.

Уже позже, когда в 1986 году американцы нанесли воздушный удар по Ливии, Колесниченко одним из первых примчался из Москвы в разбомбленный Триполи - за те репортажи из Ливии он был удостоен премии Союза журналистов имени Воровского. Чрезвычайно плодотворной была его работа корреспондентом "Правды" в США. Его часто приглашали выступать на телевидение, где он вел передачи "Международной панорамы" и участвовал во многих других.

Томас Колесниченко выделялся и как руководитель отдела международной информации, созданного по его инициативе в "Правде". Он всегда искал новые темы для репортажей и новые формы подачи материала, был неистощим на выдумку, не терял юношеского задора, был веселым, остроумным собеседником, человеком, любившим жизнь. Поэтому вокруг него всегда было много молодежи. Несмотря на разницу в возрасте, многие обращались к нему на "ты", обращались запросто: "Том". И он не возражал. Оценкой его труда в "Правде" стало назначение политическим обозревателем газеты. Самого высокого официального ранга для работника СМИ в советские времена - "политический обозреватель - удостоились всего несколько человек.

В период 90-х Томас Колесниченко трудился в ИТАР-ТАСС. В 1998 году, после назначения Евгения Примакова премьер-министром России, Колесниченко работал советником Председателя Правительства РФ. В 2001 году взялся за новое дело - стал директором департамента информации и связей с общественностью Торгово-Промышленной Палаты РФ. Умер 20 июля 2003 года и будто бы сказал накануне: "Господи, подари мне ещё немного жизни!".

В 2004 году в издательстве "Совершенно секретно" вышла книга воспоминаний о нём "Есть любовь на Земле… Памяти Томаса Колесниченко".