Когда должны выйти из храма оглашенные. Оглашенные

Кто такие оглашенные в православной Церкви? «Помолитесь, оглашенные, Господу», – каждый день за Божественной литургией произносит диакон, а после этой соборной молитвы – ектений – говорит: – «Оглашенные, изыдите!» Человеку, искусному в словесности, этот возглас может резануть слух; ведь словарь русского языка С. И. Ожегова дает понятию «оглашенный» толкование «ведущий себя бестолково, шумно, сумасбродно». Разве место таким в храме? Да, любопытные перемены претерпевает порой значение некоторых слов. В церковнославянской филологии глагол «оглашать» значил «изустно наставлять в первоначальных истинах веры», а прилагательное «оглашенный» имело смысл «желающий принять Святое Крещение и учащийся христианским догматам». Видимо, некоторые их этих людей оставили своеобразный след в истории, что и привело к появлению нового смысла слова…

В древней Церкви крестили не всех подряд. Желающий приступить к купели Крещения должен был ясно себе представлять содержание христианской веры, чтобы от всего сердца на вопрос: «Веруешь ли Христу?» дать ответ: «Верую Ему, как царю и Богу!» Поэтому те, кто лишился христианского воспитания, а также обращаемые от иудеев и язычников научались догматам веры от епископов, пресвитеров и катехизаторов. Оглашение длилось долго, иногда несколько лет. В течение этого времени оглашенные не имели права присутствовать на сердцевине богослужения – Таинстве Евхаристии – вместе в верными христианами. Чтобы не лишить их совсем общения с Церковью, творцы богослужебных чинов свели в первую часть литургии песнопения поучительного характера и чтение Священного Писания, и назвали ее «литургия оглашенных».

Но когда время богослужебного назидания истекает, и наступает священный и страшный момент единения с Богом, люди с неомытой водами Крещения душой не должны стать его свидетелями. Поэтому диакон сначала произносит ектению об оглашенных, а затем побуждает их удалиться. В первые века христианства словами не ограничивались, а проходили по храму с рассмотрением, не остался ли кто из некрещеных.

Сейчас порядки изменились. Свидетелями Божиих Тайн становятся все желающие, даже те, кто заглянул в церковь из праздного любопытства. Давно утрачен и сам институт оглашения, хотя многие священнослужители чувствуют потребность его возродить. Почему же сохранился этот возглас диакона и молитва Церкви об оглашенных?

Дореволюционная «Настольная книга священнослужителя» говорит: «В разных местах земного шара много иноверцев обращается к Православной Церкви, переходят в Православие и многие из инославных христиан; наша же Церковь заботится о всех своих чадах, где бы они ни были, и молитвенно ходатайствует пред Просветителем душ и телес о всех оглашенных, невзирая на то, что они могут быть отделены громадными пространствами; кроме того, оглашенными являются дети, получившие православное имя через чин наречения младенца, но еще не крещеные… В виду всего этого молитвы об оглашенных никогда не утратят своей силы и значения и будут оставаться в чине литургии, пока будет существовать на земле Церковь Христова».

Оглаше́нные (греч. κατηχούμενοι (катихумени) - получившие устное наставление, оглашенные) – лица, наставляемые в православной вере или уже получившие предварительное устное наставление (), готовящиеся к принятию .

Оглашенный – кандидат к . В древней оглашенными назывались христиане, еще не принявшие крещение, но уже получившие наставление в вере. В отличие от «верных» или уже крещеных христиан, оглашенные не считались духовно возрожденными членами Церкви. При всем том они несомненно принадлежали Церкви (хотя и внешним образом, по выражению свв. отцов, пребывали в преддверии Церкви), причислялись к христианам, осеняли себя крестным знамением, участвовали в определенной части литургии.

Часть литургии, в которой принимали участие оглашенные, получила название «литургии оглашенных». В ней диакон призывал молиться верных об оглашенных, чтобы Господь помиловал их, огласил их словом истины, открыл им Евангелие правды, соединил их в Своей Святой Соборной и Апостольской Церкви, спас, заступил и сохранил Своею 6лагодатью. Священник также молился об оглашенных, призывая Бога приобщить их Церкви и сопричислить избранному стаду, чтобы и они славили вместе с верными пречестное имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Затем диакон призывал: Оглашенные, изыдите! И вслед за тем, второй раз: Оглашенные, изыдите! И потом в третий раз: Оглашенные, изыдите! да никто от оглашенных, одни только верные, вновь и вновь Господу помолимся! После ухода оглашенных на занятия по начиналась литургия верных.

С широким распространением христианства институт оглашенных постепенно становился излишним. «Когда в V и VI веках греко-римское язычество почти совершенно исчезло и большая часть варварских народов перешла в христианство, само собою разумеется, перестали существовать и переходящие в зрелом возрасте в христианство оглашенные, как таковые, –говорит Епископ . – Особенно этому способствовало возникновение обряда крещения детей, который в Апостольских постановлениях (VI, 15) упоминается как апостольский обычай, узаконенный некоторыми церквями еще с III века, а начиная с V века сделавшийся общим». Другой, не менее важной причиной исчезновения института оглашенных стало исчезновение распространившегося в 4 веке обычая взрослых откладывать свое крещение на неопределенное время, в расчете с помощью крещения, принятого в конце жизни, получить отпущение всех грехов.

«Слово κατηχούμενοι, находящееся в Священном Писании (; ; ср. Деян.18:25:), обозначает тех лиц, которые, чтобы быть принятыми в Христианскую , должны изучать христианское учение (; ср. Деян.18:25: κατηχημένος τήν οδόν τού Κυρίοu). Следовательно, это были, так сказать, кандидаты на крещение. Обучение христианскому учению называлось κατήχησις или λόγος κατηχητικός (institutio catechetica), a также κατηχισμός. Учитель лиц, готовящихся к крещению, назывался κατηχητής или κατηχιστής (catechista). Место же, где происходило обучение, называлось κατηχουμενείον.

Оглашенные, или катихумены, разделялись обычно на несколько разрядов: на два, иногда на три, на четыре, и даже на пять. Мы придерживаемся мнения средневековых греческих комментаторов: Зонары, Вальсамона, Аристина и , которые подразделяют их на два разряда. В толковании данного Никейского правила Аристин говорит: “есть два рода оглашенных, одни – только что вступившие (οί μέν γάρ άρτι προσέρχονται), а другие, которые сделались более совершенными (τελεώτεροι), так как достаточно обучены истинам веры.” То же говорят Зонара и Вальсамон в толковании 5-го правила Неокесарийского Собора и то же повторяет в толковании этого правила Аристин. Ссылаясь на толкования упомянутых комментаторов, то же говорит и в своей Алфавитной Синтагме. Следовательно, оглашенные разделяются на два разряда. Когда какой-либо язычник или еврей заявлял о своем желании вступить в число оглашенных, то он должен был обратиться к какому-либо христианину из мирян или же к диакону, который, ручаясь за его доброе намерение, приводил его к подлежащему пресвитеру или епископу (Апостольские постановления, VIII, 32). Епископ или пресвитер, убедившись в добром намерении такового, читал ему предписанную молитву, осенял его крестом и вводил его в первый разряд оглашенных, которым преподавались первые истины христианского учения. Они назывались άκροώμενοι (audientes), так как им разрешалось приходить в к литургии и слушать чтение Священного Писания и Евангелия, после чего они тотчас должны были выходить из храма. В первом разряде оглашенные обыкновенно оставались три года (Апостольские постановления, VIII, 32), хотя это время могло быть сокращено или продолжено сообразно с усердием и поведением данного лица. В тех случаях, когда катихит видел, что его ученики достаточно ознакомлены с начальными сведениями из христианского учения и что они достойны по своему доброму поведению, он разрешал им перейти во второй разряд оглашенных, где последним обширно излагалось христианское учение и особенно изъяснялся со всеми подробностями символ веры. Они назывались έυχόμενοι (orantes), потому что могли молиться с верными и после Евангелия, или γονυκλίνοντες (genuflectentes), потому что преклоняли колена, когда им во время литургии читалась молитва, или еще συναιτούντες (competentes) и τελεώτεροι (perfectiores, electi). Они оставались в церкви до тех пор, пока диакон во время литургии не обращался к ним со словами: “оглашенные изыдите,” после чего они удалялись из храма. Продолжительность их пребывания на этой степени также зависела от их усердия к учению и от их поведения. Оглашенным первого и второго разряда в церкви было отведено место вместе с кающимися второй степени, т.е. в притворе (νάρθηξ, πρόναος) перед местом, назначенным для крещения (κολυμβήθρα), близ главного входа в церковь».

Если спросить человека, изредка посещающего церковь, кто такие оглашенные, то чаще всего на ум придет только идиома «орет как оглашенный». Мы применяем поговорку, когда хотим сказать, что кто-то ведет себя неподобающим образом, шумит, нарушает покой. Но откуда взялась сама поговорка? Кто такой оглашенный и почему он орет?

B I веке, когда родилась новая религия - христианство, к вопросу принятия этой веры люди подходили очень серьезно. Для всех новообращенных это был сложный, а иногда и опасный выбор, полное изменение жизненного пути. За принадлежность к христианской общине могли отправить в тюрьму, подвергнуть мучительным истязаниям и даже убить. В те времена храмы у христиан были тайными, и чаще всего это были даже не храмы, а комнаты, спрятанные в толще стен, или же подземные убежища, пещеры. К вере люди приходили в сознательном возрасте, и не все, решившие стать христианами, выдерживали такую подпольную жизнь. Христиан ненавидели все: иудеи - за то, что их соотечественники предались опасной ереси, язычники - за то, что новоявленная иудейская секта не признавала их языческого пантеона.

Трудный выбор

Так что прежде чем креститься в новую веру, будущие члены общины проходили довольно внушительный испытательный срок. Сначала они внимали словам уже крещеных собратьев, усваивали основные правила, то есть проходили так называемую катехизацию - обучение основам христианства. Заявить священнику, что они все знают и все понимают и поэтому хотят получить крещение, новички не могли. Крещение в древней церкви проводили всего пару раз в год, когда набиралось достаточное количество желающих. И крестить могли только самых достойных - тех, у кого горячая вера в сердце и кто может ответить на вопросы священника. А все остальные старались жить в согласии с установлениями христианства, заучивали молитвы, запоминали значение церковных событий - то есть учились быть христианами. Иногда обучение затягивалось на долгие годы. В христианской общине желающие креститься не занимали полноправного места. Они считались новичками и даже не вполне христианами - ведь на них еще не сошел Святой Дух, они еще не были крещены. В Римской империи этих новичков называли катехуменами, то есть проходящими период подготовки к таинству Крещения - катехизацию. У нас это непонятное русским слово перевели как «оглашение», а катехуменов стали называть оглашенными, то есть высказавшими желание стать христианами, но еще ими не ставшими.

До крещения все катехумены считались язычниками. Общины были тогда неприветливы к новичкам: мало ли какое зло принесет новичок сообществу. Было немало случаев, когда язычники крестились, а потом снова возвращались к старой вере. Некоторые крестились и раскрещивались не один раз. Поэтому на Первом Вселенском соборе было особо оговорено - не принимать в общину без испытательного срока. А все случаи крещения язычников сразу же или вскоре после изъявления желания строго осудили. Священников, нарушивших это правило, могли даже изгнать из клира. А новичкам предписывалось ходить на все огласительные проповеди в течение месяца. Потом и вовсе определили срок обучения - не менее трех лет. Уж за три года любой новичок разберется, готов ли он стать христианином. Катехумены старались принимать участие в жизни церковной общины, но к некоторым обрядам их не допускали. Например, они не имели права присутствовать на всей литургии и могли находиться вместе с крещеными лишь на той ее части, которая так и называлась - «литургия оглашенных». В этой части литургии священник молился о скорейшем принятии оглашенных в лоно церкви. А потом обряд продолжался только для верных - дьякон трижды провозглашал: «Оглашенные, изыдите!», и в храме оставались только крещеные. Литургия для них так и называлась - «литургия верных».

Не допущенные к литургии

Равенства не было и среди самих катехуменов. К только что пришедшим относились с недоверием, приглядывались, подвергали испытаниям. Причем просто так явиться в общину они не могли. Будущего христианина приводил к священнику или епископу верующий мирянин или дьякон. Священник оценивал кандидата, читал ему соответствующую молитву, осенял крестным знамением и благословлял обучаться основам веры. У таких новичков пока что было одно право - внимательно слушать и запоминать. Их так и называли - аудиенты, то есть слушающие. В храме они присутствовали только на чтении священных текстов. По мере обучения аудиенты переходили в более высокий разряд новичков - оранты (молящиеся), поскольку они уже могли участвовать в некоторых обрядах, молиться вместе с верными, вставать на колени, поститься, участвовать в литургии оглашенных, но не принимали причастия. Они изучали Символ веры и священные тексты.

Ни аудиенты, ни оранты не могли стоять в храме рядом с крещеными. Им было отведено особое место вместе с кающимися в грехах - в притворе, рядом с главным входом. В среднюю часть храма, где молились верные, их не допускали.

В древности крестили обычно на праздники Пасхи или Крещения, и к этому дню готовились очень тщательно. Перед обрядом оглашенные должны были исповедоваться священнику в своих грехах, а тот принимал решение, насколько велика тяжесть этих грехов и можно ли кандидата допустить к обряду крещения. Кандидат честно рассказывал о том, что побудило его прийти в церковь, а священник выяснял, не существует ли препятствий для крещения, и если катехумен прошел испытание, то его допускали к обряду. Нельзя, например, перейти из католичества в православие через крещение. Нельзя вернуться в свою веру после извержения из церкви. В ранней церкви повторное крещение не поощрялось. Но когда церковь заняла устойчивое место и язычников не осталось, повторное крещение стало считаться недопустимым. Не могли крестить катехумена, если тот был нерадив во время обучения или же не принимал каких-то догматов церкви. Это означало бы принять в общину негодного члена, или хуже того - будущего еретика. Отказывали в крещении человеку, который не желал принимать участия в делах своей общины. Отказывали и тем, кто изо всех сил стремился получить крещение, но продолжал вести грешную и безнравственную жизнь. Существовал целый список занятий, которые не позволяли даже искренне верующему принять крещение - проституция, совершение абортов, блудная жизнь, волхвование и чародейство, сутенерство и т.п. И был только один способ пройти обряд крещения - принести покаяние. Впрочем, покаяние священниками не всегда принималось на веру.

Препятствием для крещения считалась и преждевременная смерть катехумена. Священник мог крестить человека, находящегося на смертном одре, но никак не мог окрестить умершего, даже если тот был при жизни оглашенным. Однако вполне разрешалось крестить невменяемых, если они прежде были оглашенными!

Как только оглашенный проходил обряд крещения, он превращался в равноправного члена общины. Хотя и после обряда должен был пройти завершающий этап катехизации.

Было бы желание

Когда христианская церковь стала господствующей, то нужда в оглашении взрослых отпала. Таковых стало столь мало, что в какой-то момент перестали даже строить притворы, где они бы находились во время церковных обрядов. Крестить стали во младенчестве. И от оглашенных осталось только название. Но необходимость в обучении катехизису осталась. Правда, теперь катехизация касалась детей. В католичестве в положенном возрасте дети проходят обряд конфирмации и становятся полноправными членами церкви.

Взрослые в католичестве принимают крещение крайне редко. Предварительно они проходят евангелизацию, то есть учатся самым азам веры. Потом получают название катехуменов и более серьезно приобщаются к вере, в конце этого этапа они получают новое имя. Завершает подготовку к крещению долгий период молитвы и очищения души от скверны безбожия. Теперь человек готов принять крещение и влиться в ряды христиан. За долгие годы существования христианства изменилось и отношение к катехуменам, не успевшим креститься при жизни. Теперь считается, что внезапно умерший катехумен как бы уже был крещен, поскольку получил «крещение желанием».

В некоторых христианских конфессиях крещение могут принять только взрослые люди, которые хорошо понимают, какой ответственный шаг делают.

Николай КОТОМКИН

20.01.2015 0 3986

Если спросить человека, изредка посещающего церковь, кто такие оглашенные, то чаще всего на ум придет только идиома «орет как оглашенный». Мы применяем поговорку, когда хотим сказать, что кто-то ведет себя неподобающим образом, шумит, нарушает покой. Но откуда взялась сама поговорка? Кто такой оглашенный и почему он орет?

B I веке, когда родилась новая религия - христианство, к вопросу принятия этой веры люди подходили очень серьезно. Для всех новообращенных это был сложный, а иногда и опасный выбор, полное изменение жизненного пути. За принадлежность к христианской общине могли отправить в тюрьму, подвергнуть мучительным истязаниям и даже убить.

В те времена храмы у христиан были тайными, и чаще всего это были даже не храмы, а комнаты, спрятанные в толще стен, или же подземные убежища, пещеры. К вере люди приходили в сознательном возрасте, и не все, решившие стать христианами, выдерживали такую подпольную жизнь.

Христиан ненавидели все: иудеи - за то, что их соотечественники предались опасной ереси, язычники - за то, что новоявленная иудейская секта не признавала их языческого пантеона.

Трудный выбор

Так что прежде чем креститься в новую веру, будущие члены общины проходили довольно внушительный испытательный срок. Сначала они внимали словам уже крещеных собратьев, усваивали основные правила, то есть проходили так называемую катехизацию - обучение основам христианства. Заявить священнику, что они все знают и все понимают и поэтому хотят получить крещение, новички не могли. Крещение в древней церкви проводили всего пару раз в год, когда набиралось достаточное количество желающих.

И крестить могли только самых достойных - тех, у кого горячая вера в сердце и кто может ответить на вопросы священника. А все остальные старались жить в согласии с установлениями христианства, заучивали молитвы, запоминали значение церковных событий - то есть учились быть христианами. Иногда обучение затягивалось на долгие годы. В христианской общине желающие креститься не занимали полноправного места.

Они считались новичками и даже не вполне христианами - ведь на них еще не сошел Святой Дух, они еще не были крещены. В Римской империи этих новичков называли катехуменами, то есть проходящими период подготовки к таинству Крещения - катехизацию. У нас это непонятное русским слово перевели как «оглашение», а катехуменов стали называть оглашенными, то есть высказавшими желание стать христианами, но еще ими не ставшими.

До крещения все катехумены считались язычниками. Общины были тогда неприветливы к новичкам: мало ли какое зло принесет новичок сообществу. Было немало случаев, когда язычники крестились, а потом снова возвращались к старой вере. Некоторые крестились и раскрещивались не один раз. Поэтому на Первом Вселенском соборе было особо оговорено - не принимать в общину без испытательного срока. А все случаи крещения язычников сразу же или вскоре после изъявления желания строго осудили.

Священников, нарушивших это правило, могли даже изгнать из клира. А новичкам предписывалось ходить на все огласительные проповеди в течение месяца. Потом и вовсе определили срок обучения - не менее трех лет. Уж за три года любой новичок разберется, готов ли он стать христианином. Катехумены старались принимать участие в жизни церковной общины, но к некоторым обрядам их не допускали.

Например, они не имели права присутствовать на всей литургии и могли находиться вместе с крещеными лишь на той ее части, которая так и называлась - «литургия оглашенных». В этой части литургии священник молился о скорейшем принятии оглашенных в лоно церкви. А потом обряд продолжался только для верных - дьякон трижды провозглашал: «Оглашенные, изыдите!», и в храме оставались только крещеные. Литургия для них так и называлась - «литургия верных».

Не допущенные к литургии

Равенства не было и среди самих катехуменов. К только что пришедшим относились с недоверием, приглядывались, подвергали испытаниям. Причем просто так явиться в общину они не могли. Будущего христианина приводил к священнику или епископу верующий мирянин или дьякон. Священник оценивал кандидата, читал ему соответствующую молитву, осенял крестным знамением и благословлял обучаться основам веры. У таких новичков пока что было одно право -внимательно слушать и запоминать.

Их так и называли - аудиенты, то есть слушающие. В храме они присутствовали только на чтении священных текстов. По мере обучения аудиенты переходили в более высокий разряд новичков - оранты (молящиеся), поскольку они уже могли участвовать в некоторых обрядах, молиться вместе с верными, вставать на колени, поститься, участвовать в литургии оглашенных, но не принимали причастия. Они изучали Символ веры и священные тексты.

Ни аудиенты, ни оранты не могли стоять в храме рядом с крещеными. Им было отведено особое место вместе с кающимися в грехах - в притворе, рядом с главным входом. В среднюю часть храма, где молились верные, их не допускали.

В древности крестили обычно на праздники Пасхи или Крещения, и к этому дню готовились очень тщательно. Перед обрядом оглашенные должны были исповедоваться священнику в своих грехах, а тот принимал решение, насколько велика тяжесть этих грехов и можно ли кандидата допустить к обряду крещения. Кандидат честно рассказывал о том, что побудило его прийти в церковь, а священник выяснял, не существует ли препятствий для крещения, и если катехумен прошел испытание, то его допускали к обряду.

Нельзя, например, перейти из католичества в православие через крещение. Нельзя вернуться в свою веру после извержения из церкви. В ранней церкви повторное крещение не поощрялось. Но когда церковь заняла устойчивое место и язычников не осталось, повторное крещение стало считаться недопустимым.

Не могли крестить катехумена, если тот был нерадив во время обучения или же не принимал каких-то догматов церкви. Это означало бы принять в общину негодного члена, или хуже того - будущего еретика. Отказывали в крещении человеку, который не желал принимать участия в делах своей общины. Отказывали и тем, кто изо всех сил стремился получить крещение, но продолжал вести грешную и безнравственную жизнь.

Существовал целый список занятий, которые не позволяли даже искренне верующему принять крещение - проституция, совершение абортов, блудная жизнь, волхвование и чародейство, сутенерство и т.п. И был только один способ пройти обряд крещения -принести покаяние. Впрочем, покаяние священниками не всегда принималось на веру.

Препятствием для крещения считалась и преждевременная смерть катехумена. Священник мог крестить человека, находящегося на смертном одре, но никак не мог окрестить умершего, даже если тот был при жизни оглашенным. Однако вполне разрешалось крестить невменяемых, если они прежде были оглашенными!

Как только оглашенный проходил обряд крещения, он превращался в равноправного члена общины. Хотя и после обряда должен был пройти завершающий этап катехизации.

Было бы желание

Когда христианская церковь стала господствующей, то нужда в оглашении взрослых отпала. Таковых стало столь мало, что в какой-то момент перестали даже строить притворы, где они бы находились во время церковных обрядов.

Крестить стали во младенчестве. И от оглашенных осталось только название. Но необходимость в обучении катехизису осталась. Правда, теперь катехизация касалась детей. В католичестве в положенном возрасте дети проходят обряд конфирмации и становятся полноправными членами церкви.

Взрослые в католичестве принимают крещение крайне редко. Предварительно они проходят евангелизацию, то есть учатся самым азам веры. Потом получают название катехуменов и более серьезно приобщаются к вере, в конце этого этапа они получают новое имя. Завершает подготовку к крещению долгий период молитвы и очищения души от скверны безбожия.

Теперь человек готов принять крещение и влиться в ряды христиан. За долгие годы существования христианства изменилось и отношение к катехуменам, не успевшим креститься при жизни. Теперь считается, что внезапно умерший катехумен как бы уже был крещен, поскольку получил «крещение желанием».

В некоторых христианских конфессиях крещение могут принять только взрослые люди, которые хорошо понимают, какой ответственный шаг делают.

Николай КОТОМКИН

Крещение — одно из семи Таинств Церкви, в котором человек облекается во Христа, умирает для греховной жизни и воскресает в новую духовную жизнь. Взрослый человек, наученный горьким опытом жизни без Бога и возжелавший жизни по Евангелию, как правило, подходит к Таинству Крещения вдумчиво и с благоговением. Но таких немного. Абсолютное большинство новокрещенных сегодня — это маленькие дети, чьи родители и восприемники очень слабо представляют себе, какой важный шаг собираются совершить. Увы, для многих наших соотечественников, которые считают себя православными, крещение ребенка становится первым, но и последним шагом на пути воцерковления. Вот почему из семидесяти процентов россиян, которые в соцопросах называют себя православными христианами, только от двух до четырех процентов являются людьми по-настоящему церковными. Для того чтобы исправить эту ненормальную ситуацию, когда крещение совершается в основном над теми, кто не имеет веры, начиная с 2011 года все желающие креститься или крестить своих детей должны пройти обязательные огласительные беседы.

С момента введения огласительных бесед прошло уже пять лет. Стали ли они тем средством, которое помогает людям находить дорогу к Богу и Церкви? Чтобы разобраться в этом, корреспондент «Православной веры» посетил нескольких таких бесед в храме святых равноапостольных Мефодия и Кирилла при Саратовском государственном университете.

Халява, приди?

Перед священником, который ведет огласительные беседы, стоит сложная задача: за полтора-два часа рассказать людям, которых он видит в первый — и, может быть, в последний — раз в жизни, об основах христианской веры. Но прежде всего он должен понять, с какой целью пришли эти люди. Казалось бы, цель очевидна: они хотят, чтобы их ребенок стал чадом Церкви, пришел к Богу. В реальности, к сожалению, не все так радужно.

У всех пришедших есть заготовленный — «благочестивый» в их понимании — вариант ответа на вопрос: «Зачем вы здесь?». Как правило, они говорят, что хотят, чтобы их сын или дочь стали ближе к Богу, стали, как и наши предки, христианами, получили защиту свыше, обрели веру. Но священник почему-то не принимает такой ответ и продолжает выпытывать: а что это значит, по-вашему, «быть ближе к Богу», что значит «обрести веру»? Что стоит за словом «вера» лично для вас?

Нужно сказать, что встречи, на которых я присутствовала, складывались по-разному. В одном случае между настоятелем храма протоиереем Кириллом Краснощековым и аудиторией довольно быстро наладился контакт. Диалог развивался легко, и священнику удалось рассказать многое о том, что такое православные Таинства, для чего строятся храмы (нет, совсем не для того, чтобы ставить в них свечки, а для того, чтобы совершать Таинство Евхаристии), ознакомить слушателей с тем, как совершалось крещение в эпоху гонений на христиан, объяснить, для чего нужен восприемник (вовсе не для того, чтобы дарить подарки на именины, а чтобы поручиться за нового члена Церкви, свидетельствовать перед общиной, что крещение совершается с серьезными намерениями). Батюшке удалось коснуться даже такого деликатного вопроса, как понимание греха в современном обществе. Это был один из самых трудных моментов встречи. Люди, которые пришли сюда, пока еще не готовы к тому, чтобы их спросили о грехах прямо, как происходит это на исповеди. Но и обойти молчанием этот вопрос нельзя, потому что понятие о грехе и норме даже среди людей крещеных сегодня размыто. Отец Кирилл очень коротко и как бы невзначай, не обращаясь ни к кому конкретно, перечислил все наиболее распространенные сегодня грехи, которые препятствуют человеку войти в церковную жизнь. Один из присутствующих легко признался: «Было дело, батюшка, грешен, жил в блудном сожительстве, но сейчас брак зарегистрирован».

Вторая беседа сложилась драматичнее. Между слушателями и священником сразу возникла стена отчуждения, которую так и не удалось преодолеть.

В ходе беседы выясняется, что один из присутствующих в последний раз исповедовался и причащался десять лет назад в пятнадцатилетнем возрасте, а потом, фактически, ушел из Церкви, но не видит в этом никакой преграды для того, чтобы крестить своего сына. История в общем-то обычная. Ходил в храм, пока был ребенком — родственники водили, а потом вырос и «поменял приоритеты».

— А почему Вы перестали ходить в храм?

Отец Кирилл вынужден задать этот неприятный, прямой вопрос, и его собеседник переходит в наступление:

— Я перестал ходить в храм из-за поведения некоторых священнослужителей.

Человек обижен и замыкается в себе.

Будущая крестная, студентка одного из саратовских вузов, не может сформулировать ответ на вопрос о том, что лично для нее означает быть верующей.

— Ну, я просто верую… А Бог помогает мне, например, когда нужно сдать экзамен.

— А может, лучше учить как следует? А то некоторые студенты суют зачетку в форточку и кричат: «Халява, приди!». Говорят, тоже помогает. Чем же тогда вера в Бога отличается от веры в халяву?

Девушка молчит. К разговору подключается дама постарше. Для нее вера — это интеллектуальная убежденность в том, что Иисус действительно существовал.

— Но ведь, как говорил апостол Иаков, и бесы веруют и трепещут (см.: Иак. 2, 19). Значит ли это, что бесы — верующие? Разве то, что они знают о наличии Бога, как-то их меняет? — спрашивает отец Кирилл.

— Ну, тут уже от самого человека зависит.

— Правильно, так значит вера — это не только убежденность в том, что Бог есть. Это еще и готовность жить по вере. А что значит для Вас жить по вере?

— Соблюдать заповеди…

— А какие Вы знаете заповеди?

— Возлюби ближнего своего, не убий, не укради.

— Это верно. Но для того, чтобы не убивать и не красть, не обязательно веровать во Христа, достаточно чтить Уголовный кодекс. А вот возлюбить ближнего своего — это близко… Но вот ведь вопрос: а кто наш ближний? Кого мы должны возлюбить?

— Ближние — это моя семья… Друзья.

— Нет, чтобы любить близких, совсем не нужно быть христианином. И атеисты любят своих детей, своих родителей. Чтобы отвечать любовью на любовь, нам не нужен Бог. А Бог нужен для того, чтобы соблюсти другую заповедь: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас (Мф, 5 , 44). Вот эту заповедь без Бога исполнить невозможно.

После беседы слушатели ведут себя по-разному. Кто-то подходит к батюшке с личными вопросами. Если такие вопросы у человека появляются, это уже большая победа. Кто-то задерживается у свечного ящика, чтобы купить будущему крестнику рубашку и крестик, посмотреть книги. Кто-то выходит из храма в явном раздражении «на попа», который вместо того, чтобы дать им справку и отпустить с миром, «читает мораль».

Непросто даются эти беседы и священнику. Глядя на отца Кирилла, можно подумать, что он не с людьми поговорил, а фуру разгрузил. Спрашиваю батюшку: что за люди приходят на огласительные беседы? Что ими движет: искренний интерес? Или они просто исполняют инструкцию?

— 50 на 50. В половине случаев удается достучаться до людей. Бывают совершенно поразительные моменты, когда люди на первой исповеди (крестные родители и родители младенца перед Таинством Крещения должны исповедаться и причаститься. — Авт. ) искренне говорят о своем желании воцерковиться. Конечно, не у всех на это хватает сил, и мы не всех из них потом видим в нашем храме. Но есть же надежда, что они придут через несколько лет. Главное — зерно посеяно, и можно надеяться, что когда-нибудь оно прорастет. Бывают и другие ситуации: люди досиживают первую беседу с каменными лицами и на вторую уже не приходят.

Священник имеет право отказать в крещении, когда видит, что оно совершается по соображениям, не имеющим ничего общего с православной верой, если человек продолжает упорствовать в своем заблуждении, не собирается менять свою жизнь. Хотя гораздо чаще такие люди просто сами уходят и больше не возвращаются.

Крещеные, но о Христе не знающие

Беседа показывает, что будущие крестные родители очень слабо подготовлены к своей роли. Никто из присутствующих не читал Евангелие; даже фоновых знаний, которыми, казалось бы, должен обладать каждый человек, выросший на русской литературе, у них почти нет. И вопрос священника: «Кем вы считаете Иисуса Христа? — ставит людей в тупик. Видно, что им непонятна сама постановка проблемы, что они задумываются о том, Кто же такой Христос, впервые. И те, кто пытается выкрутиться, исходя из того, что мельком прочитали в Интернете или услышали по телевизору, дают ответ, с исповедованием православной веры несовместимый: Христос — это человек, выбранный Богом для несения определенной миссии. В чем именно заключается эта миссия, отец Кирилл даже не рискует их спросить.

Это не означает, конечно, что перед нами убежденные еретики. Эти люди просто никогда не задумывались о столь сложных вещах. И хотя сегодня можно, что называется, «в один клик» получить всю необходимую информацию об основах православного вероучения, у них, видимо, просто не возникало потребности это сделать.

— Вопросы, связанные с исповеданием веры, очень сложны, — говорит отец Кирилл. — И если человек раньше об этом не задумывался, ему будет очень сложно выразить свою мысль, объяснить свои чувства. Безусловно, мы должны учитывать, что у людей, приходящих на огласительные беседы, разное образование, не обязательно высшее. Поэтому задача бесед, как я себе ее представляю, не проверить знания людей, а пробудить в них интерес, показать им, что они ничего не знают о своей вере, но должны узнать. Большинство из будущих крестных, приходящих на беседы, крестились в начале 90-х годов прошлого века, когда храмов было мало, священников не хватало, и крестили по несколько десятков человек за раз. Эту волну называют «Вторым Крещением Руси». Действительно, Русь прошла второе Крещение, но воцерковления не произошло. Задача, которая стоит перед нами сегодня, — это внутренняя миссия, направленная на воцерковление уже крещенных людей. Лучшей мотивации для этого, чем огласительные беседы, я не знаю. В этих беседах заложен колоссальный миссионерский потенциал, потому что это редчайший случай, когда людям от священника нужно нечто важное и они в принципе готовы его выслушать. И даже если беседа складывается для них неожиданным образом, от идеи окрестить ребеночка они не отказываются. А значит, с ними можно дальше вести диалог.

Работа над ошибками

Вторая из обязательных огласительных бесед посвящена тому, как будет проходить Таинство Крещения. Ее проводит клирик храма священник Андрей Солодко. Те, кто приходит на вторую беседу, должны были выполнить «домашнее задание»: прочитать хотя бы одно из Евангелий и подготовиться к исповеди и Причастию. Отец Андрей спрашивает: «Справились?». Оказывается, Евангелие не прочитал никто. К исповеди и Причастию готовы два человека. Остальные сослались на занятость. Удивляться этому не приходится. Даже прихожанам с многолетним церковным стажем порой сложно побороть собственную духовную расслабленность и теплохладность. Что уж говорить о тех, кто заходит в храм от случая к случаю! Не будет преувеличением сказать, что исповедь и Причастие для них — подвиг.

И все-таки видно, что предыдущая беседа с отцом Кириллом не прошла для них даром. Теперь на вопрос о том, кто такой Иисус Хрис-тос, они отвечают более уверенно: совершенный Бог и совершенный Человек. Конечно, говорить о том, что эти беседы полностью раскрыли для них мир православной веры, было бы самообманом. Лучший результат, на который можно рассчитывать, — эти люди впервые задумаются о том, что значит быть верующим человеком, о том, что Бог — это серьезно, а храм — не магазин, в котором продаются наши национальные обереги.

Главное — желание

Священники говорят, что двух огласительных бесед катастрофически мало. Ведь, допустим, в III веке оглашенные посещали христианские богослужения в течение нескольких лет, прежде чем их допускали к Таинству Крещения. Но реалии сегодняшнего дня таковы, что даже на две беседы будущие крестные выкраивают время с трудом.

Нам было интересно узнать, какие впечатления остались у тех, кто прошел хотя бы этот этап подготовки.

— Я понял, что мне еще очень далеко до того, чтобы назвать себя православным христианином, — говорит Сергей. — Я вообще ничего о своей вере не знаю. Мне через неделю крестить ребенка, а я совершенно не готов. Как я могу поручиться за маленького человека, стать его наставником?

Но есть люди, для которых огласительные беседы стали началом настоящего воцерковления.

— Церковная традиция в нашей семье не прерывалась, — рассказывает Маргарита, прихожанка храма во имя святых равноапостольных Мефодия и Кирилла. — Основам веры учил меня папа, но он не настаивал, чтобы я ходила в храм, исповедовалась и причащалась, предоставив мне полную свободу. И так получилось, что я только заходила в храмы, наблюдая за тем, что там происходит, со стороны. Мне трудно было подойти к священнику, поговорить с ним откровенно о моей жизни — я просто боялась. Именно огласительная беседа, на которую я пришла в храм во имя святых равноапостольных Мефодия и Кирилла перед крещением моего ребенка, помогла мне снять этот барьер. Мне понравилось, что батюшка (это был настоятель храма отец Кирилл) не читал лекцию о том, что я и так знала, но задал мне удивительно точные и правильные вопросы о моей жизни. Все сразу встало на свои места. Вопросы священника пробудили мою совесть, и дальше уже она подсказала мне, что нужно делать, чтобы быть ближе к Богу. А еще батюшка объяснил мне, что значит храм в жизни верующего человека. И я поняла, что не надо путешествовать по разным церквям, нужно выбрать один храм, который станет для меня домом. И сейчас, когда я прихожанка того храма, где проходила огласительные беседы, и уже многих здесь знаю, я действительно чувствую, что храм — это не просто место, куда можно заходить время от времени, но это важная, если не главная, часть моей жизни.

— Меня всегда тянуло в церковь, но когда я заходила в храм, мне там становилось плохо, — подхватывает разговор прихожанка того же храма Лариса. — У меня темнело в глазах. Однажды при мне у девушки загорелась шуба. Что-то меня в церкви все время пугало и словно что-то в нее не пускало. И первый опыт участия в огласительной беседе, на которую я пришла как будущая крестная, оказался не очень удачным. Батюшка нас, наверное, встряхнуть хотел, а получилось, что напугал. Он говорил о том, что все мы грешники, что нам грозит смерть и адские муки. Я после этого отказалась быть крестной. Но спустя некоторое время мы с моей сестрой пошли на беседу в другой храм, там их вел священник, с которым я вместе училась в светском вузе. И на этот раз все было иначе. Мои страхи прошли. Я стала готовиться к исповеди и Причастию. Первая исповедь стала для меня серьезным испытанием. Ее принимал тот самый батюшка, который напугал меня на первой огласительной беседе, хотя он служил в другом храме, и я никак не ожидала его здесь увидеть. Но на исповеди он раскрылся совсем с другой стороны: внимательно меня выслушал и поддержал. И с этого момента я стала регулярно ходить в церковь. Не все мне дается легко, но все можно преодолеть с помощью Божьей. С тех пор, как я впервые переступила порог храма, прошло три года, я до сих пор очень многого не знаю о нашей вере, но я учусь — постоянно.

На каждой Литургии мы слышим слова «Оглашенные, изыдите!», после чего начинается Литургия верных. Что нужно для того, чтобы спустя какое-то время оглашенные присоединились к числу верных, чтобы, уйдя из храма после огласительной беседы, они захотели вернуться?

Отец Кирилл считает, что главное в огласительных беседах — не снабдить пришедших неким набором фактов, но сформировать у них правильное понимание того, что они делают.

— Крещение — это не частная треба. Неправильно говорить: «Мы хотим крестить своего ребенка», правильно: «Мы хотим, чтобы нашего ребенка приняли в члены Церкви». Ну и, конечно, очень многое зависит от того, кто ведет беседу, как он к этому относится — формально или нет. Я не перестаю удивляться опыту апостолов. Как они за несколько десятилетий смогли создать церковные общины по всей Римской империи? Причем эти общины формировались из людей, которые рвали связь с верой предков, часто становились изгоями в обществе и семье, подвергались гонениям. А Церковь росла как на дрожжах! Это, конечно, возможно только Святым Духом, Который действовал, наверное, более ярко, чем в наши дни. И абсолютным самоотвержением. Как говорил апостол Павел: Я стал для всех всем, чтобы спасти хотя бы некоторых (1 Кор. 9, 22).

Газета «Православная вера» № 12 (560)