Архимандрит никодим. Подлинное лицо и личина митрополита Никодима (Ротова)

Это рассказ об одном из самых ярких людей ХХ века - митрополите Никодиме (Ротове) . Он прожил всего сорок девять лет, но очень многое успел. Владыка Никодим был одним из тех, кто сохранил Церковь в страшные годы хрущевских гонений.

Он воспитал целое поколение пастырей, которые сегодня служат Христу и определяют курс корабля нашей Церкви. Его учеником был нынешний Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Митрополит Никодим (в миру Борис Георгиевич Ротов) родился в 1929 году в деревне Фролово Рязанской области в семье служащего. По окончании средней школы поступил в Рязанский педагогический институт. В 1947 году принял монашеский постриг. Служил священником в Ярославской епархии, в 1955 г. заочно окончил Ленинградскую духовную академию. В 1970 г. защитил докторскую диссертацию. С 1957 года - архимандрит, с 1960 г. - епископ Подольский, затем Ярославский и Минский, с 1963 г. - Ленинградский.
В том же году, в возрасте 33 лет, возведен в сан митрополита. С 1956 по 1959 год возглавлял Русскую духовную миссию в Иерусалиме, с 1960 по 1972 годы - Отдел внешних церковных сношений Русской Православной Церкви. С 1963 года также председатель комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства. С 1974 года патриарший экзарх Западной Европы.
В 1975 году был избран президентом Всемирного совета церквей - экуменической организации, объединяющей христиан разных конфессий.
Перенес несколько инфарктов и скоропостижно скончался от сердечного приступа 5 сентября 1978 года в Риме.

В юности я задавался вопросом: зачем в православной традиции существуют столь торжественные богослужения, когда поет несколько хоров, служит несколько архиереев, масса прихожан - не протолкнуться… Гораздо лучше молиться в маленьком домовом храме: там чувствуешь невероятный духовный импульс. Ответ на этот вопрос я совершенно неожиданно получил от приснопамятного и глубоко, сыновне мною почитаемого митрополита Никодима (Ротова), иподиаконом которого я состоял в мои семинарские и академические годы. Однажды, в начале Великого поста, после чтения канона Андрея Критского, Владыка, по своему великопостному обычаю в черном клобуке с крестом, сел в машину. Он был заметно утомлен и чем-то озабочен. Однако, узнав, что я еще ничего, кроме церквей, в Ленинграде не видел, он попросил водителя своего автомобиля проехать по самым красивым местам вечернего города. Проезжая около Исаакиевского собора, я и задал Владыке свой наболевший вопрос. На это он мне ответил: «Знаешь, у меня как-то был разговор с Жариновым (уполномоченный совета по делам религии по Ленинграду и Ленинградской области). Он пытался мне запретить привлекать студентов из Академии к активному участию в богослужениях в Троицком соборе Александро-Невской Лавры: “Зачем вам это надо?”. Я ему ответил: “Мне как правящему архиерею это нужно, и студенты будут ходить на ежедневные и праздничные богослужения в Троицкий собор. Нет причин это запретить”. А тебе я скажу, что торжественное богослужение в таком соборе, как Троицкий, - это на сегодня одна из возможностей Церкви свидетельствовать о своем присутствии в обществе. Церковь есть духовная лечебница. Мы должны лечить общество, даже будучи сами видимо слабыми. А если люди не будут знать, что мы есть, то как лечить? Запомни, богослужение на сегодня - наше главное свидетельство, и чем оно уставнее и торжественнее, тем оно действеннее».
Наш разговор шел в один из самых сложных периодов в истории Русской Церкви, это было время после хрущевских гонений.

Благословение

Мы познакомились в Троице-Сергиевой Лавре, куда я приехал с поручением от митрополита Иосифа из родной Алма-Аты. Стояла весна, Пасхальные дни, канун недели Жен-мироносиц. Поздним вечером, когда никого уже не было, я прогуливался по территории Лавры. Вдруг из Патриарших покоев выходит митрополит Никодим, без посоха, в белом клобуке. Несет огромную хрустальную вазу. Я подхожу к нему, прошу благословения. Он ставит вазу на ступеньки Михеевской церкви, благословляет, вновь берет вазу и начинает расспрашивать, откуда я, где учусь, какие у меня иностранные языки, что собираюсь делать в жизни… Я рассказываю об институте (в то время я учился в Алма-Атинском институте иностранных языков), о том, что через год, видимо, буду поступать в семинарию. Я так был поглощен разговором, что - верх моей неучтивости! - даже не предложил Владыке донести его вазу!
Через год, когда я уже стал семинаристом Троице-Сергиевой Лавры, меня вызвали к инспектору семинарии и спросили, откуда я знаю митрополита Никодима. Я очень удивился этому вопросу. Оказалось, что Владыка приглашает меня к себе: ежегодно в январе у него проходили встречи с участием представителей разных конфессий, и он вызывает меня к себе, в свою московскую резиденцию в Серебряном бору, чтобы помогать при приеме гостей. Я поехал, был принят хорошо, как старый знакомый. Вечер прошел, и я, благословившись, уехал, будучи уверен, что это был разовый визит. Но меня вновь вызвали к Владыке, в Отдел внешних церковных сношений. Митрополит Никодим ехал на богослужение в Елоховский собор, нужно было его сопровождать. Во время службы я держал Владыке служебник, поскольку ничего больше пока не умел. Он стал все чаще приглашать меня, обучать и спустя какое-то время взял в штат иподиаконом.

Интронизация Патриарха Пимена

В «Стреле»

У Владыки был сложный график жизни. Рабочую неделю он трудился в Москве. По завершении этих трудов, то есть в пятницу вечером, мы брали его чемоданчик-дипломат и посох и летели с ним на Ленинградский вокзал, на «Красную стрелу». Успевали всегда в последнюю минуту перед отправлением, а иногда и в последнюю дверь последнего вагона. Садились в купе… И тут он вновь брался за работу - до четырех утра читал документы. Я должен был их подавать и раскладывать. По прибытии в Ленинград он с самого утра был занят епархиальными вопросами. День напролет принимал людей. Потом служил всенощную; потом, иногда не имея времени даже поесть, опять до глубокой ночи занимался епархиальными делами. Затем уходил молиться, готовиться к Литургии, в третьем часу ложился спать, утром служил, и опять - дела, дела… Вечером, около двенадцати, мы снова опрометью мчались на вокзал, влетали в «Красную стрелу» и возвращались в Москву. Такой ритм, конечно, подорвал его здоровье. Но иначе он не мог. Святейший Патриарх Алексий (Симанский) в то время был болен, и митрополит Никодим вынужден был административно активно ему помогать. Но главное - ему нужно было сохранить Церковь, поставить ее на такой уровень, чтобы светское общество считалось с нею.
Владыка был очень требовательным в работе. Однажды, отправляясь в Ленинград, он велел мне взять с собой полученные к Рождеству поздравления, целую кипу. Казалось бы, переписка второстепенной важности… В Ленинграде он не успел просмотреть эти письма, и я оставил их там, в кабинете. По возвращении в Москву в начале рабочего дня митрополит Никодим вызвал меня и спросил, где поздравления. Я объяснил, что они в Ленинграде. Владыка вспылил: «Я сказал тебе взять их туда, но не говорил, чтобы ты их там оставил!» Один из конвертов, от митрополита Сурожского Антония, срочно понадобился ему. Он разошелся, даже кулаком по столу ударил: «Ты мне сегодня не нужен больше, иди!» Я вышел на улицу, подумал-подумал… поймал машину и рванул в Шереметьево. Пришел в «Интурист», поплакался какой-то тетушке, которая там работала. И она посадила меня на самолет в Ленинград. Там я снова поймал машину, примчался на Обводный канал, влетел в кабинет, забрал письма - и тут же назад в аэропорт. Часам к восьми вечера я уже был в Москве. Митрополит Никодим был еще на рабочем месте. Я постучал, вошел, молча отдал письма. Он посмотрел на меня, все сразу понял и сказал: «Прости меня, брат, Христа ради. Я зря на тебя накричал. Это была моя вина: я должен был сказать, чтобы ты взял письма обратно». Митрополит счел нужным извиниться! При всей своей строгости он был очень справедливый человек.

Моя диаконская хиротония. Рукополагает митрополит Никодим. Никольский собор Санкт-Петербурга. Пасхальная ночь 1970 г.

Что такое «духовный тонус»

Владыка Никодим умел говорить с совершенно разными людьми на доступном им языке. Помню нашу поездку в Голландию, где мы были на приеме у наследной тогда принцессы Беатрикс, нынешней королевы, и принца Клауса. С наследной принцессой он тогда беседовал как князь Церкви. А с бабушкой из Углича, простой прихожанкой, митрополит говорил как пастырь добрый. Он, кстати, помнил по именам всех своих прихожан, поздравлял их с именинами, слал телеграммы… Он знал на память и весь церковный календарь, любую дату. Богослужебные тексты произносил наизусть. Церковная жизнь, любовь к красоте богослужения были заложены в нем генетически, наверное, далекими предками из Рязани. Но самое важное, думаю, было в том, как он относился к Евхаристии. Владыка причащался каждый день. От нас, иподиаконов, он требовал: если мы участвовали с ним в богослужении, то обязательно причащаться. Он держал нас в «духовном тонусе», говорил: «Вы же будете священниками, вы должны заранее себя готовить к этому. Литургия - это вершина вашего дня, вашей недели. Готовиться к ней - что в гору идти: трудно, но нужно добраться до этой вершины». И мы готовились. Иногда в поезде с ним вместе читали правило ко Святому Причащению, которое он также знал на память, и если мы запинались или ошибались в ударении - всегда поправлял. Когда я жаловался, что не успеваю готовиться, он говорил: «Перераспредели время». Когда не удавалось быть на всенощной, он велел вычитывать службу. Он сам жил в ритме Церкви и требовал этого от других. И я с благодарностью вспоминаю эту школу.
Владыка целиком отдавал себя служению Христу и Церкви. Служение это пришлось на тяжелейшие годы - эпоху хрущевских гонений. Оно стоило ему четырех инфарктов… На пятом инфаркте, в сорок девять лет, он скончался. Это возраст святителя Василия Великого, отца Церкви, апологета, автора богослужебных текстов, которого Владыка очень чтил.
Теперь нередко приходится слышать слова осуждения в адрес митрополита Никодима: в сотрудничестве с властью, в «папизме», в тайной принадлежности иным конфессиям… От этого становится больно. Думаю, так рассуждают люди, пришедшие в Церковь после 1988 года, не заставшие гонений. Слава Богу, что теперь в России руководители государства ходят в храм, нет необходимости крестить детей тайно, на дому и никому не приходит в голову снести посреди Москвы храм. Но так, увы, было не всегда. И если в хрущевские годы хоть что-то осталось от Русской Церкви, то это во многом заслуга владыки Никодима. Его осуждают и за то, что он много занимался миротворческой работой. Но ведь в то время это была единственная маленькая щелочка, через которую Церковь могла проникнуть в общество. Приходилось это использовать. Мы участвовали во всех экуменических и миротворческих форумах, в Христианской мирной конференции, встречались с представителями разных конфессий. Благодаря этому было очевидно, что Церковь в СССР есть, и власти уже не могли втихую ее уничтожить.

«Простые» правила

У меня не раз возникал вопрос: неужели митрополит Никодим совсем не боится властей? Он настолько ярок и заметен, деятелен, настолько неудобен компартии, глава которой обещал показать по телевизору последнего попа… И я спросил: «А что если с вами произойдет то же, что с митрополитом Иосифом (Черновым)?» Владыка Никодим хорошо знал этого удивительного человека с крайне непростой судьбой. Митрополит Иосиф провел в лагерях более двадцати лет, вышел оттуда физически покалеченным. Он был образованным, мудрым человеком, обладал даром красноречия, притягивал к себе людей - таких компартия не щадила. И вот владыка Никодим, который уже болел тогда, лежал в постели, посмотрел на меня и ответил: «Митрополит Иосиф пережил это? Пережил. И я переживу. Разница может быть только в том, что сейчас я лежу на хорошей подушке, а там вместо нее под головой окажется камень».
За несколько дней до смерти митрополит Никодим назвал мне простое правило. Я пришел к нему в больницу в Праге, в обыкновенную, ничем не примечательную палату, принес огромный, красивый букет цветов. Он от души расхохотался и сказал: «Ну что ты, я же монах, а ты мне цветы принес!» На что я ответил: «Владыко, а знаете, митрополит Иосиф учил меня, что дамам и архиереям можно дарить цветы, это знак хорошего тона». (Владыка Иосиф действительно очень любил цветы, их ему дарили прихожане, ими у него всегда был украшен Престол.) В тот день митрополит Никодим дал мне такой совет: «Никогда не будь в жизни ни пессимистом, ни оптимистом, но будь твердым реалистом. Не надо видеть мир в одних лишь розовых тонах, это провоцирует ошибки, но и не нужно видеть черное там, где его нет. Прежде чем что-то предпринять, попытайся реально оценить обстановку». Через два дня после нашего разговора он получил известие о кончине папы Павла VI и не раздумывая отправился на похороны в Рим. Врачи предупреждали Владыку, что поездка может повредить его здоровью. Но он ответил, что едет в город апостола Петра и ничем не рискует. Путешествие в Рим стало для него последним.

У митрополита Никодима было еще одно важное правило, руководство в жизни. Это слова апостола Павла: Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор 9 :22). Для нас, его учеников, он стал примером служения Христу, величия Церкви, Торжества Православия. Великим архиереем Русской Церкви сложного ХХ века.

В связи с общеизвестными обстоятельствами нашего бренного мира - вашему вниманию, знакомьтесь, мой личный герой, митрополит Никодим (Ротов).

Почему герой - скажу ниже. А пока о принципе:
искать неизвестных широкому кругу лиц героев для себя лично и брать от них лучшее = это правильная христианская установка. Среди моих неизвестных героев и Юлия (Рейтлингер), и Жозеф де Местр, и Семен Франк, - и многие и многие другие, малоизвестные или и совсем неизвестные православной общественности лица.

Никодим (Ротов), монах, митрополит Святой Церкви - является исключением из этого принципа - поскольку он широко и повсеместно известен среди всего черного духовенства всей Православной Церкви планеты Земля. Извините за пафос - но это именно так, другими словами не скажешь.

Чем владыка Никодим известен и чем дорого автору текста лично?

Никодим был призван в 1947 году на служение Богом - в самый трудный период сталинского всевластия.
Тогда молодой монах быстро продвинулся по карьерной лестнице - потому что других монахов, старой генерации всех убили.
И соответственно, на расстрельное место монаха Православной Церкви особо не торопились. Это была своего рода гарантия репрессий в том или ином виде, вплоть до пули в голову. Такова была практика эффективного менеджера тов Сталина.

Взлет начался не сразу, - а только через 12 лет, в 1957, - когда молодого и подающего надежды Никодима возвысил митрополит Николай (Ярушевич). Опять "повезло" нашему герою - он попал в самые жернова хрущевского гонения, когда безумный кукурузник решил уничтожить Святую Церковь за 20 лет и построить свой кукурузный коммунизм.

Сам Всемилостивый Господь вмешался в этот замысел (мое мнение) - и разрушил его через известный Карибский кризис 1963, когда мир стал на грань ядерной войны между США и СССР. Никита Хрущев сам заварил эту кашу, но расхлебать ее пришлось Никодиму (Ротову). Именно тогда Никодим проявил себя как дипломат председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) РПЦ. Тогда церковные конференции были очень-очень-очень интересными! Настолько, что в них принимали участие высшие руководители политической полиции двух антагонистов, КГБ и ЦРУ соответственно.

Мы до сих пор точно не знаем, что там произошло - но факт, что с этого момента разрешили рукополагать молодых образованных епископов. И это всецело заслуга Никодима (Ротова). Замысел Хрущева был прост - старые епископы умирают, а новых нету = вот и Церкви конец. Но не сложилось кукурузная идиллия, в чем роль главы ОВЦС: спасение всей Церкви и активное влияние на примирене сторон в Карибском кризисе.
Это общеизвестно и не-удивительно тем, кто знает церковную историю.

Почему герой мой личный - вот напишу, то что мало кто знает, скорее мое оценочное суждение, ощущение.
Полагаю, что Никодим (Ротов) разрушил фундамент атеизма в душах целой плеяды деятелей политической полиции, КГБ!
Он уничтожил в них коммунизм простыми интеллектуальными доводами. Бог разумеется уничтожил - но через Никодима.
Доказательство косвенные, но реальные: Юрий Андропов, председатель КГБ, генсек ЦК КПСС и лютый враг Церкви - фактически до конца жизни воевал с призраком Никодима, с его делами. Никодим поставил четкую цель подменить атеизм Христианством в СССР, - и почти достиг цели. После Никодима - никого из лидеров Церкви не подпускали и на пушечный выстрел к реальному управлению страной.

Поставьте себя на место Андропова - Вы всю жизнь воплощали идеалы строителя коммунизма, - а тут вдруг приходит некий молодой монах и все разрушает, не оставляет камня на камне от ваших жизненных целей. Он еще и результативно доказывает полезность религии в практическом решении Карибского кризиса - где СССР должен был погибнуть.

Именно в 1957 два молодых функционера противоположных мировоззрений встали у руля внешней политики ССР - Андропов как заведующий отделом социалистических стран ЦК КПСС и Ротов - как заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС).

Мое предположение - что заочный спор между ними длился всю жизнь и Никодим Ротов выиграл его!
Выграл у целой плеяды лучших интеллектуалов КГБ, чем и предопределил в значительной мере крах всей этой системы.
Никодим их запугал! Именно запугал, обличив ложность атеизма и разрушив замок коммунизма, построенный на крови и слезах.

Замечу - что ярая, неукротимая ненависть владыки Никодима к работникам спецслужб была общеизвестной.
Мелкие чины КГБ его просто боялись до дрожи в коленках.
Последнее - исторический факт.

Так вот чтобы запугать такую структуру как КГБ - нужно было очень презирать свою собственную жизнь - в пользу блага Церкви.

Вот исходя из этого, я лично ценю Никодима (Ротова). К тому же, значительная часть епископата РПЦ была поставлена митрополитом Никодимом - от того ее представители и получили название "никодимовцы". Одним из них и является нынешний патриарх Кирилл (Гундяев).

Сам пытаюсь наследовать методологию Никодима (Ротова) относительно элитариев. Именно его влиянию автор текста обязан своими взглядами на епископат и его роль в борьбе против атеистического Государства за интерсы Церкви и народа.

Если говорить в научном, эклезиологическом аспекте - то митрополит Никодим (Ротов) является последователем той православной политической теологии, которую пытался вести Иоанн Кронштадский (мало-успешно, к сожалению).
Успехи и неудачи Никодима (Ротова) проистекали из того сложного и героического времени - в котором Владыка исполнил свой долг перед Богом.

Да помянет раба своего Никодима за вышеуказанное Всесвятой Господь в Царствиии Своем!
***

Этот экскурс в историю есть необходим в связи с весьма прискорбными последними событиями в РПЦ.
Память митрополита Никодима пытаются очернить некие силы, - которые развязали клеветническую кампанию против всего (sic!) епископата РПЦ и против самого Патриарха Кирилла.

Цель атакующих,(насколько я понимаю) - ни много ни мало - разрушение самого Патриаршества через возвращение государственного контроля над Церковью в лице Обер-прокурора (как это было в Российской империи).
Этот дух является четко антихристианским, клеветой и оскорблением всех православных мучеников ХХ столетия и приведет к разрушению Церкви и Российской Федерации, как это уже было ранее.

Исторический преступник, Обер-Прокурор Священного Синода г-н Победоносцев несет всецело отвественность за разрушение православной Российской Империи и бездействие православных в этой катастрофе библейских масштабов.
Очень похоже на то, что сейчас некие силы в РПЦ пытаются свергнуть Кирилла (Гундяева) и вернуть госконтроль в духе Победоносцева за Церковью в своих частных интересах.
Именно для этого они очерняют память Никодима (Ротова)!

У меня нет никаких сентиментов относительно нынешнего главы РПЦ - из общеизвестных соображений.
Тем более высших епископов РПЦ и в частности ее украинского крыла. Однако свидетельствую: очернение памяти Никодима (Ротова) - это атака на всю Святую Церковь!
Имеющий уши да услышит!

Мой призыв к настоящим никодимовцам будет прост, в духе самого Владыки:
братья - встаньте и сделайте то, что велит вам ваша совесть!

Отрадно мне, что уже вижу, как подтягивается тяжелая артиллерия к этой ситуации.
Личная благодарность тем, кто уже пошел в ответный стык.

Верующим РПЦ скажу следующее:

1. 100% епископата РПЦ - это верующие люди. Даже если их вера не всегда на высоте.
2. 99% из мне известных епископов - это достойные христиане, искренние братья во Христе.
Лично со некоторых беру пример (см начало поста о принципе поисках героев).
Те проблемы, которые так бессмысленно и огульно подняты - они вечны, какая-то часть иерархов может падать, все мы люди.
Но эта часть микроскопична в том ракурсе, как это подано клеветниками.

Одно дело - любовь к автомобилям, что является данью духа стяжательства.
И совсем другое - то, в чем безосновательно обвинили высших епископов РПЦ и весь епископат сегодня.

Потому покидать Святую Церковь на основании вышеуказанной лжи считаю тяжкой ошибкой.

Епископ Русской Православной Церкви; с 1960 по 1972 председатель Отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии.

Борис Георгиевич Ротов родился 15 октября 1929 в деревне Фролово, Кораблинского района Рязанской области, согласно легенде, в семье секретаря Рязанского обкома ВКП (б); книга Человек Церкви, составленная митрополитом Ювеналием, о родителе будущего митрополита говорит так: «Отец, Георгий Иванович, работал в Рязанском Губернском Земельном управлении инженером-землеустроителем».

По окончании средней школы юноша поступил в Рязанский педагогический институт на факультет естествознания.

19 августа 1947 принял монашеский постриг; рукоположен во иеродиакона архиепископом Ярославским и Ростовским Димитрием (Градусовым; в схиме - Лазарь) и причислен к Ярославскому архиерейскому дому. Как вспоминал сам Никодим в речи при наречении, 9 июля 1960, в Трапезном храме Троице-Сергиевой Лавры, «на служение Святой Церкви я вступил, когда приснопоминаемый мною схиархимандрит Лазарь облек меня в иночество» Своё иноческое имя Никодим он позднее оформил и как гражданское имя.

20 ноября 1949 архиепископом Димитрием рукоположен во иеромонаха и назначен настоятелем храма в честь Рождества Христова в селе Давыдове Толбухинского р-на Ярославской области.

Некоторое время состоял вторым священником Покровского храма в Переславле-Залесском.

7 августа 1950 назначен настоятелем храма в честь Святого Димитрия царевича в Угличе и благочинным Угличского округа.

В том же году поступил на заочный сектор Ленинградской духовной семинарии, по окончании которой был зачислен студентом Ленинградской Духовной Академии.

В январе 1952 иеромонах Никодим назначен клириком кафедрального собора в Ярославле и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского; затем ключарем собора.

С декабря 1954 - исполняющий обязанности настоятеля.

В 1955 окончил Ленинградскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия.

25 февраля 1956 назначен членом Русской Духовной миссии в Иерусалиме, а затем заместителем начальника Миссии.

31 марта 1957 митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) возвёл отца Никодима в сан игумена и возложил на него палицу.

25 сентября 1957 назначен начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме; возведён в сан архимандрита Митрополитом Назаретским и всея Галилеи Исидором по просьбе Патриарха Алексия (Симанского).

В марте 1959 архимандрит Никодим по возвращении в Москву назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии.

С 4 июня 1959 - заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) - митрополита Николая (Ярушевича) - с сохранением за собою должности заведующего канцелярией Московской Патриархии.

21 июня 1960 состоялось решение Священного Синода об освобождении от должности митрополита Николая (Ярушевича), что было сделано по прямому требованию Куроедова, Председателя Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР. На его место был назначен архимандрит Никодим с возведением в сан епископа Подольского.

10 июля 1960 в Троицком соборе Троице-Сергиевой Лавры хиротонисан сонмом епископов во главе с Патриархом Алексием I во епископа Подольского, викария Московской епархии; как Председатель ОВСЦ епископ Никодим вступил в управление приходами Русской Православной Церкви в Венгрии, Финляндии и Японии.

16 марта 1961 на заседании Священного Синода Патриарх Алексий предложил, чтобы «лица, занимающие должности Управляющего делами Московской Патриархии и Председателя ОВЦС Московской Патриархии, были в епископском сане и состояли в звании Постоянных Членов Священного Синода», в связи с чем Синод постановил «утвердить в звании Постоянных членов Священного Синода <...> епископа Ярославского и Ростовского Никодима».

14 мая 1963 Священный Синод постановил «согласно поданному прошению освободить Преосвященного архиепископа Ярославского и Ростовского Никодима от должности председателя Издательского отдела».

3 августа 1963 назначен Председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства, в которую тогда была преобразована Комиссия по межхристианским связям при Священном Синоде; возведён в сан митрополита и назначен на Минскую и Белорусскую кафедру.

7 октября 1967 назначен по совместительству управляющим Новгородской епархией с титулом «Ленинградский и Новгородский».

С 4 по 19 июля 1968 возглавлял делегацию Московского Патриархата на IV Ассамблее ВСЦ в Упсале, Швеция; избран в состав Центрального Комитета ВСЦ; в том же году избран Председателем Комитета продолжения работ Христианской Мирной Конференции (ХМК).

20 марта 1969 назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную подготовительную комиссию Святого Всеправославного Собора и утвержден председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства.

16 декабря 1969 назначен председателем комиссии по изучению вопроса о прославлении в лике святых приснопамятного архиепископа Японского Николая.

17 марта 1970 ему поручено временное управление Патриаршими приходами Северной и Южной Америки.

В апреле 1970 в Соединенных Штатах Америки подписал соглашение с митрополитом Нью-Йорским Иринеем об условиях дарования автокефалии Американской митрополии.

В апреле 1972 в числе прочих религиозных деятелей СССР подписал Проект письма, осуждавшего «клеветническую» деятельность А. Солженицына..

30 мая 1972 освобождён от должности Председателя отдела внешних церковных сношений, согласно прошению в связи с перенесенной тяжелой болезнью; оставлен председателем комиссии Св. Синода по вопросам христианского единства.

С 23 ноября по 10 декабря 1975 возглавил делегацию Русской Церкви на V Генеральной Ассамблее ВСЦ в Найроби; был избран Президентом Всемирного Совета Церквей.

[править] Внешнеполитическая деятельность

Возглавлял делегации Московского Патриархата на Всеправославных Совещаниях 1961, 1963, 1964 и 1968 годов.

Сыграл ключевую роль в переговорном процессе, в результате которого было урегулирован канонический статус - с точки зрения Московского Патриархата - Митрополичьего Округа в Северной Америке (Русской Православной Греко-Кафолической Церкви в Америке): последней была дарована автокефалия Патриаршим и Синодальным Томосом в 1970, учреждавшим Автокефальную Православную Церковь в Америке.

Наибольший интерес традиционно вызывают осуществлявшиеся Никодимом Ротовым от имени Московского Патриархата сношения с Ватиканом. Характерно, что Иоанну XXIII он посвятил монографию, изданную уже посмертно.

Анализ документов свидетельствует, что каким бы ни было его личное отношение к Римской Церкви, политика, проводившаяся Никодимом всегда была в русле внешнеполитической линии руководства СССР, не имевшего дипломатических отношений со Святым Престолом и до августа 1962 полагавшего Ватикан одним из центров глобального «антисоветского влияния».

Первые выступления Никодима по вопросу не отличаются по своей тональности от речей других иерархов Патриархии в послевоенный период, разоблачавших «не только антихристианскую, но даже и аморальную сущность папизма».

Так, в своём Докладе Мир - последование Христу на Первой Всемирной общехристианской конференции в защиту мира 14 июня 1961 Никодим говорил:

Две тенденции усматриваются в развитии папской системы - тенденция к утверждению владычества папы над Церковью и миром и тенденция к провозглашению папской непогрешимости в делах веры. Папская теория есть наиболее яркое и сконцентрированное выражение того духа внешнего законничества и обмирщения, который проник в значительной степени в учение и жизнь Католической Церкви. <...> Стремление к владычеству земному кидало и кидает Римскую Церковь в самый центр политической международной борьбы. Это стремление заставляло и заставляет и поныне Папский Рим быть двигающей силой различных агрессивных политических ассоциаций и действовать во вред христианству, подрывать сымые корни христианской веры и сегодняшней великой миссии церковного общения. <...> Загипнотизированная перспективой полноты папской власти, римская курия своими земными интересами и связями прочно вросла в старый строй жизни, неразрывно связала себя с империалистическими замыслами и доселе остается глухой, и чаще враждебной, к морально-социальным запросам масс, борющихся за идеалы свободы, равенства и братства.

В связи с подготовкой Второго Ватиканского Собора, секретарь по вопросам христианского единства кардинал Августин Беа предложил представителям Православной Церкви присутствовать на Соборе в качестве наблюдателей; предложение было прежде всего обращено Константинопольскому Патриархату - Патриарху Афинагору. В ЖМП № 5 1961 появилась редакционная статья Non possumus, которая, перечислив обычные пункты православной критики католицизма, отвечала на приглашение кардинала: «Московская Патриархия отвечает кардиналу Беа: NON POSSUMUS!»

Летом 1962 начало меняться отношение к Папе Римскому руководства СССР. «Советские дипломаты и спецслужбы начали наводить мосты для контактов с Ватиканом, глава которого в тот период - „красный папа“ Иоанн XXIII также старался наращивать мирные усилия».

Во время конфиденциальной встречи в августе 1962 в Париже секретаря Комиссии по содействию христианскому единству Й. Виллебрандса с Никодимом (Ротовым) выяснилось, что «Кремль мог бы согласиться на присутствие наблюдателей Русской Православной Церкви на Втором Ватиканском Соборе, если бы Ватикан смог гарантировать, что этот Собор не станет антисоветским форумом».

В сентябре 1962 в интервью французскому журналисту Жану Гулье Патриарх Алексий говорил о близости Церквей «друг другу в области вероучительной и литургической». Статья Non possumus была официально объявлена частным мнением её автора А. В. Ведерникова.

27 сентября - 2 октября 1962 Й. Виллебрандс официально посетил Москву, где 30 сентября «присутствовал в церкви Петра и Павла в Лефортове за литургией, которую совершал архиепископ Никодим»; 10 октября Священный Синод постановил принять приглашение Ватикана прислать наблюдателеей, определив состав делегации: протоиерей Виталий Боровой и архимандрит Владимир (Котляров).

12 октября 1962, совершенно неожиданно для всех прочих поместных православных Церквей, делегация РПЦ отбыла из Москвы в Рим на первую сессию Собора, открывшегося 11 октября.

«Тем временем, накануне вечером, патриарх Афинагор телеграфировал в Рим, что главы православных церквей, включая патриарха Московского, решили не присылать наблюдателей».

Протопресвитер Сергий Голованов пишет: «Тайным условием Никодима было отказ Ватикана от критики внутренней политики в СССР, в первую очередь религиозной несвободы, и прекращение моральной помощи религиозным диссидентам (имелись в виду подпольные епископы и священники УГКЦ). <...> Визиты Никодима в Рим странным образом совпадали с волнами гонения на религиозных диссидентов в СССР, в том числе на украинских греко-католиков. На вопли русских эмигрантских газет: „Куда не доехал красный танк, туда дошел красный митрополит!“ уже никто не обращал внимания».

По утверждению дочери Н. Хрущёва, Рады Хрущёвой, во время состоявшейся 7 марта 1963 года аудиенции у Папы Иоанна XXIII, на которой были её муж, тогда главный редактор «Известий» Алексей Аджубей , она сама и некий иезуит русского происхождения «отец Кулик», Аджубей передал Папе письмо Хрущева; а Папа, по её словам, «вручил ему своё письмо для моего отца, которое написал на кириллице в нашем присутствии».

Вторая сессия Ватиканского Собора открылась 29 сентября 1963 года. Митрополит Никодим «15 сентября 1963 года нанёс визит вежливости Его Святейшеству Папе Павлу VI, который принял его в частной аудиенции <...> возложил цветы на могилу Папы Иоанна XXIII и совершил литию об упокоении его души». Примечательно, что Патриарх Афинагор даже не послал поздравлений по случаю избрания Павла VI и не направил представителя на его интронизацию.

В 1963 в Риме начались переговоры между Ватиканом и СССР об установлении дипломатических отношений. В них участвовали посол СССР в Риме С. П. Козырев и кардинал Беа. Как и первая аналогичная попытка в средине 1920-х, переговоры закончились безрезультатно из-за нежелания советского руководства облегчить положение верующих в СССР.

Обстоятельства смерти митрополита Никодима весьма подробно изложены в № 11 ЖМП за 1978 год.

Никодим был в Ватикане во главе делегации Русской Церкви по случаю интронизации папы римского Иоанна Павла I 3 сентября 1978.

5 сентября, в 10-м часу утра во время аудиенции у Папы, на которую митрополит Никодим пошёл, невзирая на то, что, по свидетельству очевидцев, выглядел очень уставшим, с ним случился сердечный приступ - мгновенная остановка сердца. Приступ произошёл, когда Никодим представлял Папе архимандрита Льва (Церпицкого). «Папа прочитал отходные молитвы и молитву об отпущении грехов. Прибыл государственный секретарь кардинал Иоанн Вилло и также совершил молитву у тела почившего митрополита.»

Внезапная смерть Никодима породила конспирологическую версию об отравлении русского митрополита ядом, предназначенным якобы понтифику . Действительно, во время аудиенции незадолго перед приступом Никодиму принесли кофе, однако версия его случайного или намеренного отравления не находит никаких официальных и документальных подтверждений.

Прощание было и в Риме, отпевание в Ленинграде.

То, где и как произошла смерть, произвело недоумение в среде Русской Церкви; характерны слова архиепископа Василия Кривошеина в его воспоминаниях :

Это случилось в Ватикане, в присутствии Папы, вдали от своей епархии и вообще от православных. Конечно, всякая смерть есть тайна Божия, и является дерзновением судить, почему она случается в тот или иной момент и что она означает, но лично я (и думаю большинство православных) восприняли её как знамение Божие. Может быть, даже как вмешательство Божие, как неодобрение той спешки и увлечения, с которыми проводилось митрополитом дело сближения с Римом. Все его поездки на поклон к Папе, причащения католиков и даже сослужения с ними, и всё это в атмосфере одновременно скрытости и демонстративности. Правы мы были или не правы, - один Бог это может знать. Но таково было наше непосредственное подавляющее православное переживание.

Оценки митрополита Никодима как при его жизни, так и по смерти, - весьма различны. Большинство священнослужителей, выпестованных и поставленных им (как, например, митрополиты Ювеналий (Поярков), Кирилл (Гундяев), архимандрит Августин (Никитин)), полагают его выдающимся церковным деятелем и личностью своего времени. О заслугах Никодима говорится, в частности:

Известно ли вам, что именно благодаря митрополиту Никодиму в 60-е годы были спасены наши духовные школы? Знаете ли вы, что митрополит Никодим спас наш епископат? Ведь Хрущев однажды заявил, что через 20 лет покажет по телевидению последнего попа. Проводилась страшная антирелигиозная кампания, планировалось закрытие духовных школ. Совет по делам религий имел указание от Политбюро не рукополагать священников в епископы. Ожидалось, что старые епископы вымрут и церковь погибнет. Но неутомимая деятельность митрополита Никодима принесла свои плоды. Он сумел доказать, что для поддержания международного престижа Русской Православной Церкви необходима плеяда молодых, грамотных епископов. И буквально пробил рукоположение. Этих епископов называли никодимовцами и подозревали в грехах только из-за духовной близости с митрополитом.

В консервативных кругах Русской Церкви преобладает негативная оценка: в вину ему ставится, прежде всего, экуменизм и в особенности его увлечение католичеством. О последнем с некоторым недоумением пишет в своих воспоминаниях о нём архиепископ Василий Кривошеин.

Что многих из нас смущало (как в России, так и на Западе), так это увлечение митрополита Никодима католичеством! Увлечение это было во многом иррациональное, почти патологическое. Началось оно не сразу и с каждым годом всё более развивалось. Думаю, что вначале на него повлиял А. Л. Казем-Бек. Помню как ещё в 1960году в Москве, в разгар хрущёвского гонения на Церковь, он развивал мне мысль, что нам не нужно искать сближения с ВСЦ (это не серьёзная организация), а вот католики - это другое дело, они нам могут помочь и сними нужно объединяться. Говорят также, что длинная, в 600 страниц, магистерская диссертация митрополита Никодима в значительной степени была написана Казем-Беком. Полагаю, что к католицизму митрополита Никодима прежде всего привлекало имевшееся у него представление о нем как о могущественной, строго дисциплинированной единой Церкви. Напрасно мы много раз ему говорили, что такая картина не соответствует современной действительности, что сейчас в католической Церкви дисциплина подорвана хуже, чем в Православии. Говорили ему, что священники служат мессу, как кому вздумается, а богословы отрицают основные догмы веры. Митрополит Никодим ни за что не хотел отрешиться от сложившегося у него убеждения на католицизм! На него действовала внешность.

По смерти Патриарха Алексия I возникла реальная возможность, что патриархом будет избран митрополит Никодим. В Обращении к Поместному Собору 1971 г. «По поводу новоявленного лжеучения митр. Никодима (Ротова)» священника Н. Гайнова и мирян Ф. Карелина, Л. Регельсона и В. Капитанчука делалась попытка показать, что митрополит Никодим с группой богословов на протяжении ряда лет «развивал и насаждал в Русской Церкви новое, соборно не обсуждавшееся учение в духе апокалиптического религиозного коммунизма, в котором давалась новая догматическая формулировка тех основ христианской веры, которые не были сформулированы в Догматах Вселенских Соборов.»

«Всемогущим ересиархом», «никодимовщиной» называет его и его деятельность православный публицист К. Ю. Душенов, оппозиционно настроенный по отношению к руководству Московской Патриархии. В СМИ выплеснулись обвинения Никодима в гомосексуализме, использующие клише неясного происхождения - «никодимов грех».

Если формально подходить к вопросу о принадлежности человека к нетрадиционалам, то под такое определение можно подвести подавляющее число канонизированных святых в христианских церквях и не меньшее число почитаемых мудрецов в прочих верованиях. Мерзавцы, допущенные к средствам массовой информации, не редко так и поступают. Публику они обычно подкупают трёпом о смутных признаках гомосексуальности по Зигмунду Фрейду и под эту сурдинку приписывают давно умершим людям свойства матёрых уголовников - насильников, жуликов, совратителей и т.д. Ведь гомосексуалисты в традиционном обществе часто представляются исключительно последними человеческими отбросами - монстрами или мозгляками самого низкого пошиба.

Вот и поговорим подробнее о гомосексуализме как о проверенном временем средстве компрометации личности в обывательской среде, т.е. в глазах большинства.

Бесспорно, не дело лезть без спросу в интимную жизнь любого человека, в том числе священника, тем более церковного архиерея, тем более одной из величайших мировых исторических личностей XX столетия, во многом определившего лик современной России. Мы и не станем этого делать уже потому, что никто ничего не знает наверняка. Но поскольку вопрос о возможности или невозможности плотской гомосексуальной жизни этого гениального человека церковники в пылу идейной борьбы сами вытащили на свет Божий и теперь энергично мусолят в СМИ, обойти его просто невозможно.

Речь, конечно, идёт о тридцать первом митрополите Ленинградском и Ладожском (Новгородском), седьмом патриаршем экзархе Западной Европы - Никодиме (Ротове). Официально он пятнадцать лет (с 9 октября 1963 г. по 5 сентября 1978 г.) являлся вторым по значению архиереем Русской Православной церкви (РПЦ) после патриарха, реорганизовал внутреннюю жизнь РПЦ и через подвластный ему Отдел внешних церковных связей РПЦ (ОВЦС) вёл активную мировую политику согласно мудрому руководству Коммунистической партии Советского Союза. Неофициально Никодим почти двадцать лет возглавлял Русскую Православную церковь, сохранил её от хрущёвского погрома и сотворил такой, какой мы её видим в начале XXI в. Согласно ряду конспирологических трудов очень серьёзных и уважаемых исследователей митрополит Никодим наравне и в дуэте с Ю.В. Андроповым стал разработчиком проекта К-17 - плана переустройства мира после неизбежного краха СССР и создания единого политического пространства Европы во главе с Россией и Германией в противовес США. Он же первым начал претворять этот план в жизнь, отчего и погиб самым таинственным образом на сорок девятом году жизни.

Поскольку во времена хрущёвских гонений и после них лишь внешняя политика позволяла православной церкви предъявлять миру сам факт своего существования на этом свете, именно митрополит Никодим в течение почти двух десятилетий был ликом русского православия на планете. Противниками и обличителями внутри церкви он объявлен главным экуменистом в истории РПЦ и ведущим религиозным оправдывателем Советской власти. Время его безраздельного главенства в церкви эти люди иначе как «никодимовщиной» не называют, а его учеников, ставших в наши дни ведущими архиереями РПЦ во главе с патриархом Кириллом, объявили «никодимянами».

Ныне никодимяне активно готовят основания для канонизации митрополита Никодима, а их противники запустили в мир самый веский аргумент против канонизации - слух о мелких гомосексуальных делишках архиерея. Исторически личность митрополита Никодима столь грандиозна, что и младенцу ясно - ради того дела, которому он служил всю свою жизнь, этот великий человек никогда не стал бы опускаться до подобной сексуальной ничтожности. Сплетни о его сексуальных похождениях скорее соответствуют социальному положению и интеллектуально-моральному состоянию тех, кто их распускает. Не тот масштаб личности и не те великие возможности самореализации были у него, чтобы митрополит подвергал свои созидания риску разоблачения в условиях гонений - и всё ради того, чтобы в порядке расслабления лишний часок полапать парочку хорошеньких келейников.

Патриарх Кирилл так определил историческую роль митрополита Никодима и причины его столь сильного влияния на воцерковлённую молодёжь: «Он был, возможно, первым из иерархов послереволюционной Русской православной церкви, кто сумел выйти за пределы того подобия социальной резервации, в которой государство определило пребывать православию, и сделать шаг навстречу обществу и властям, дабы постараться включить их в некую систему отношений диалога и партнёрства с церковью. По тем временам подобный замысел мог восприниматься не иначе как утопия или даже авантюра. Однако ныне, с высоты опыта минувших с тех пор двух десятилетий, мы можем определенно утверждать: воистину, он сумел с помощью Божией совершить невозможное, утверждая идею самостоятельности церкви в условиях, враждебных не только подобным действиям, но и самим намерениям их совершить. В этом и состоял глубокий провиденциальный смысл церковного служения владыки Никодима.

Почему в обстоятельствах повсеместно насаждавшейся всеобщей приниженности, нивелированности и безгласия вокруг владыки Никодима стала группироваться способная религиозная молодежь? Полагаю, что эти люди искали человека, который стал бы для них неким спасительным островком свободы, по которой узнаётся истинный дух церкви. Все мы знали, что такой человек есть и что он способен в случае опасности оборонить наше малое стадо Христово от злобы мира сего. И то обстоятельство, что митрополит Никодим покинул нас так рано, сражённый седьмым инфарктом, красноречивее всяких слов свидетельствует о том, сколь велик был его подвижнический труд, сколь сложна выпавшая на его долю миссия и сколь близко принимал он к своему израненному сердцу заботы о воспитании нового поколения людей церкви».

Однако невозможно отрицать и тот факт, что именно в годы правления митрополита Никодима в РПЦ сложилась и окончательно оформилась т.н. «голубая» группировка. Общество знает, что она есть, знает, что по внутренним законам монашества сведения о гомосексуалистах в церкви не подлежат разглашению, знает и о том, что с появлением интернета в СМИ всё чаще прорывается информация о закрытой жизни монашеской общины. Но один Бог ведает, что там происходит на самом деле. Моё дело не доказывать, а пересказать слухи с непременным указанием на их сомнительные стороны.

Борис Георгиевич Ротов (будущий митрополит Никодим) родился 15 октября 1929 г. в деревне Фролово Кораблинского района Рязанской области. По сей день ходят слухи, будто отцом будущего монаха был секретарь Рязанского обкома ВКП(б). В действительности отец его, Георгий Иванович Ротов, был армейским офицером, следовательно, большевиком и атеистом. Мать его, Елизавета Михайловна (урождённая Сионская), до 1927 г. трудилась учительницей, но после рождения дочери Леночки стала домохозяйкой. Великую роль в судьбе будущего митрополита сыграла его бабушка по матери Елена Николаевна Сионская, которая была вдовой сельского священника. Она тайком от родителей крестила внука в церкви иконы Божьей Матери Тихвинская села Пехлеце, а со временем приобщила ребёнка к православной вере.

Когда началась Великая Отечественная война, мальчик входил в подростковый возраст. Ротовым повезло. Фашисты вплотную подошли к Рязани, но взять город не смогли - в ноябре 1941 г. они приблизились к городу на 30 км., а в начале декабря враг был отброшен прочь в ходе контрнаступательной операции Красной армии под Москвой. Правда, город был подвергнут массированным бомбардировкам, от которых погибло большое число мирных жителей. Долгое время Рязанская область находилась в прифронтовой полосе, и там были развёрнуты большие эвакогоспитали нескольких фронтов. Там же всю войну велось формирование и пополнение воинских частей, отправлявшихся на передовую. Так что Борис находился в центре народной трагедии, своими глазами видел самую жуткую её изнанку.

Отец мальчика воевал до победного конца, а сын учился в школе. Ещё в третьем классе Боря вступил в пионеры, не раз избирался председателем совета отряда. Кто учился в советской школе, знает, что таковыми классные руководители старались делать лучших учеников.

Никто в школе не подозревал, что все годы войны Бориска тайком от семьи и друзей ходил в единственный тогда не закрытый храм Рязани - Скорбященский, в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте». Молился за отца и за победу. Там на усердного паренька обратил внимание епископ Рязанский и Касимовский Димитрий (Градусов), и знакомство их сыграло в жизни Бориса решающую роль. Ведь епископ был ведущим сторонником экуменизма в РПЦ. В этом духе он и стал взращивать себе преемника - юного Ротова.

Тем временем изменилась политика Советской власти в отношении РПЦ. 4 сентября 1943 г. И.В. Сталин впервые лично встретился с руководством Московской патриархии во главе с местоблюстителем патриаршего престола митрополитом Сергием (Страгородским). На этой встрече было решено: избрать нового патриарха (после кончины патриарха Тихона <Беллавина> в апреле 1925 г. обязанности патриарха исполнял его местоблюститель); открыть новые духовные учебные заведения; создать орган для взаимодействия РПЦ с правительством - Совет по делам Русской православной церкви при СНК. Уже 8 сентября 1943 г. состоялся собор епископов, на котором был избран патриарх Сергий (Страгородский). 12 сентября 1943 г. в Елоховском соборе прошла его торжественная интронизация.

Однако уже в мае 1944 г. умер патриарх Сергий. Новый патриарх Алексий I (Симанский) был избран 4 февраля 1945 г. на первом Поместном соборе патриаршей церкви. О Поместном соборе и избрании патриарха по заказу государства был снят документальный фильм, в котором режиссёр отвёл существенное место речи тогда уже архиепископа Димитрия (Градусова) в поддержку кандидатуры Алексия I. Фильм показывали в рязанских кинотеатрах. Борис смотрел его несколько раз, ведь кинокартина пришлась на его возростн;й психологический перелом - мальчик загорелся идеей служения церкви, Отечеству и народу.

Ещё бы! Ведь молитвы Бориса были услышаны - весной 1945 г. отец его Георгий Иванович, живой и здоровый, с победой вернулся домой.

Через два года, весной 1947 г. Ротов-младший окончил десятый класс и в июне уехал поступить в Московский медицинский институт. К счастью, экзамены он провалил (велика возможность того, что преднамеренно) и вернулся в Рязань. Тем же летом по настоянию родителей молодой человек с успехом сдал экзамены и поступил на факультет естествознания Рязанского государственного педагогического института.

Тем же летом, 19 августа 1947 г., на праздник Преображения Господня, архиепископ Димитрий (Градусов) тайно постриг Бориса Ротова в монахи под именем Никодим. В постриг мальчик просился с 1944 г., но духовный пастырь уговаривал его подождать. А теперь восемнадцатилетний юноша сразу же был рукоположен в иеродиаконы с причислением к Ярославскому архиерейскому дому, т.е. дал обет безбрачия. Противники архиепископа утверждают, что все обряды были выполнены тогда с нарушением канона, т.е. были еретичны и не действительны. Не удивительно, что распространители гомосексуальной версии выдвигают предположение, будто содомитские наклонности Бориса проявились со времени его знакомства с епископом Димитрием.

До ноября 1949 г. тайный монах-иеродиакон продолжал обучение в педагогическом институте. Ротов был уважаемым активистом, его избрали членом, а затем заместителем председателя профкома факультета. Но в начале второго курса руководство института узнало, что Борис регулярно посещает церковь. Было принято решение об отчислении парня. Отец еле уговорил ректорат не изгонять сына, но с условием, что в церковь Борис больше никогда не пойдёт. Дома Георгий Иванович сделал сыну жёсткое внушение, и молодой человек дал обещание отказаться от веры. На самом деле он продолжил тайком молиться и ходить в церковь. Вскоре после этого скандала, перед самой Пасхой, студенту Ротову поручили сделать антирелигиозный доклад. Он отказался. В тот раз дело обошлось нестрогим внушением со стороны руководства.

В начале третьего курса Никодим (теперь уже перейдём к его монашескому имени) принял окончательное решение посвятить жизнь служению Богу. В ноябре 1949 г. он сказал родителям, что хочет съездить в Москву к родственникам. 19 ноября утром Борис вроде бы отправился на вокзал, а на самом деле ушёл к архиепископу Димитрию. 20 ноября Никодим был рукоположен в иеромонахи. Он навсегда покинул родительский дом. В тот же день новоиспечённый священник Никодим (Ротов) стал настоятелем самого дальнего храма епархии - в честь Рождества Христова в селе Давыдове Ярославской области.

Нет смысла подробно расписывать церковную карьеру Никодима. Взлёт его был молниеносный, но вполне объяснимый - до кончины в апреле 1956 г. своего любимца продвигал архиепископ Ярославский и Ростовский Димитрий (Градусов). Делать это было не сложно. Церковь испытывала великую нехватку в кадрах, особенно в молодых священниках, владевших иностранными языками. Умница Никодим оказался полиглотом и овладевал языками на лету. Зато духовное образование он получил заочное, оставаясь священником в различных церквях: в течение 1950 - 1952 г. он обучался в Ленинградской духовной семинарии, а затем с 1952 г. до октября 1955 г. - в Ленинградской духовной академии.

Уже в начале 1956 г. Никодима направили в Русскую духовную миссию в Иерусалиме, через полтора года его возвели в сан архимандрита и назначили начальником миссии. На годы его послушания пришлись резкое обострение арабо-израильского противостояния и Суэцкий кризис (1956-1957 гг.). Отношение израильских властей к СССР и к РПЦ было, мягко говоря, негативным. Никодиму довелось проявить недюжий дипломатический талант, чтобы сохранить наши позиции на Святой земле. Тогда же архимандрит Никодим стал первым представителем патриархии РПЦ, посетившим православные монастыри на горе Афон и встретившимся там с монахами, которые жили в русских монастырях с дореволюционных времён. Именно благодаря этой поездке Никодима началось возрождение русского Афона.

В 1960-х гг., когда в Греции в результате государственного переворота установилась хунта «чёрных полковников», правительство страны решило провести на Афон скоростное шоссе и таким путём ликвидировать убежище отшельников. Монахи обратились за защитой к РПЦ. Всю международную работу по спасению горы отшельников провёл митрополит Никодим. Он лично встречался с главарями хунты и настоял на том, чтобы строительство отменили.

В марте 1959 г. архимандрит был отозван в Москву, где его назначили сразу на два важнейших поста - заведующим канцелярией Московской патриархии и заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений.

Приближалось время т.н. хрущевских гонений. Председатель ОВЦС митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) находился в остром конфликте с высшей партийной номенклатурой. 21 июня 1960 г. его отстранили от всех должностей и отправили на покой. Новым председателем ОВЦС назначили тридцатилетнего архимандрита Никодима (Ротова). Отечественные историки церкви утверждают, что с этого назначения начались:

1) хрущевские гонения на православную церковь;

2) новая эпоха в истории Русской православной церкви, связанная с именем митрополита Никодима.

В октябре 1961 г. состоялся XXII съезд КПСС, принявший Третью программу партии и Устав, в который вошёл Моральный кодекс строителя коммунизма. Для осуществления намеченных планов важнейшими задачами определили тогда ликвидацию религиозных организаций в стране и всеобщий переход населения на позиции атеизма. Сложность достижения намеченных целей заключалась в том, что после «разоблачения» культа личности Сталина власть не могла применить к священникам репрессивные методы уничтожения. Надо было сделать так, чтобы церкви самоликвидировались.

Для этого правительство приняло два важнейших установления:

1) церковь лишалась права финансово-административного управления внутрицерковными делами и права владения материальным имуществом; отныне священники становились арендаторами ритуальных зданий, а её финансами и имуществом стали распоряжаться чиновники;

2) епископат лишили права назначать и перемещать священников.

Обе функции передали в ведение государственных чиновников - уполномоченных Совета по делам религий. Другими словами, церковных иерархов разом лишили какой-либо власти, передав её государству. Епископату же предложили согласиться с таким положением дел, иначе бы их объявили вне закона.

Патриарху Алексию I шёл тогда восемьдесят пятый год. Он был стар, физически слаб и болен. Вся тяжесть руководства РПЦ в условиях вопиющих гонений, ханжески прикрытых советским законодательством, всё руководство выживанием священников в условиях клеветы и поношений и бесправия епископата легли на плечи заведующего канцелярией Московской патриархии архимандрита Никодима.

О великой успешности его деятельности говорит уже то, что в течение последующих трёх лет Никодим был последовательно возведён в сан епископа, архиепископа и митрополита: вначале Минского (Белорусского), затем Ленинградского и Ладожского (с 1967 г. митрополит Ленинградский и Новгородский) - это уже второй по значению в РПЦ сан после патриарха. Никодим стал митрополитом Ленинградским и Ладожским, когда ему шёл тридцать четвёртый год.

Какой же путь выживания церкви нашёл Никодим? Ответ на этот вопрос дал недавно патриарх Кирилл: «Однако богослужебного подвига было недостаточно для того, чтобы реально и эффективно влиять на власть, иметь возможность самостоятельно назначать священников, выдвигать православную молодежь, защищать верующих от произвола светской администрации. Здесь требовались иные рычаги воздействия. Внутри государства, провозгласившего своей идеологической целью истребление Церкви, обрести их не представлялось реальным. И владыка Никодим как председатель Отдела внешних церковных сношений приходит к выводу, что гонимая Церковь имеет возможность найти точку опоры только в своей зарубежной деятельности. Ибо власти, утеснявшие Церковь и систематически нарушавшие права верующих, очень хотели выглядеть поборниками свободы, справедливости и демократии в глазах внешнего мира. И потому они были крайне чувствительны к реакции на происходившее в стране со стороны так называемого мирового общественного мнения.

Учитывая это обстоятельство, владыка Никодим начинает активно развивать внешние связи Московского патриархата, причем не только с православными церквами, но также и с инославными. Он содействует вступлению нашей церкви в международные христианские организации, где голос русского православия начинает звучать все сильнее и убедительнее. В немалой степени благодаря победительной притягательности и обаянию личности самого митрополита многие зарубежные религиозные деятели начинают обращать своё внимание на жизнь нашей церкви, интересоваться её проблемами, напрямую обращаться по поводу этих проблем к государственной власти. При всей непереносимости положения, в котором находилась наша церковь, она оказывается в поле зрения мирового христианского сообщества, постепенно осознающего свою ответственность за судьбу православия в России. Русская церковь получает действенную моральную поддержку в своём неявном противостоянии “царству кесаря”. Именно благодаря внешнему фактору в церковно-государственных отношениях нередко удаётся остановить руку гонителей. Внешний фактор оказался почти единственным, помогшим выжить церкви. И митрополит Никодим использовал его на благо православия в полной мере» .

Накануне возведения в сан митрополита тогда ещё архиепископ Никодим был назначен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства и вплотную приступил к своей экуменической деятельности. Именно она сделала митрополита объектом многочисленных конспирологических версий.

Деятельность его в этом направлении оказалась необычайно тяжкой. Значительная часть священства полагала митрополита Никодима вероотступником и христопродавцем. Что уж говорить о распропагандированных прихожанах. Лучше всего о травле, развернувшейся против Никодима, рассказывает легенда о встрече митрополита со старицей Пелагеей Рязанской. Якобы в 1965 г. митрополит Никодим пришёл к прозорливой старице, а она крикнула на него: «Сдохнешь, как собака, у ног своего папы!» Когда точно родилась эта легенда, сказать не могу, но скорее всего, уже после кончины митрополита - в назидание всем экуменистам.

Будучи еще в сане архиепископа Никодим заприметил в Ленинградской семинарии семнадцатилетнего смышлёного паренька Владимира, которого сразу же стал опекать. Паренёк был скромный, старательный, имел блестящие задатки учёного и оратора (что очень важно для священника), да ещё имел весьма привлекательную внешность. По советским законам в ближайшее время он обязан был уйти на три года в армию, и только после этого продолжить духовное образование. Однако хлопотами Никодима семинарист получил освобождение. 3 апреля 1969 г. двадцатилетний Владимир был пострижен уже митрополитом Никодимом в монахи с наречением имени Кирилл. Через четыре дня покровитель рукоположил его в иеродиаконы, а ещё через два месяца - во иеромонахи. На следующий год Кирилл экстерном закончил Духовную академию, подчинённую Никодиму, и сразу стал профессорским стипендиатом, преподавателем догматического богословия и помощником инспектора. Одновременно его назначили представителем РПЦ в международной православной молодёжной организации «Синдесмос», благодаря чему смог путешествовать по всему миру в свите митрополита Никодима.

С 30 августа 1970 г. иеромонах Кирилл стал личным секретарём митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима. Через год он был уже архимандритом и представлял РПЦ при Всемирном Совете Церквей (ВСЦ) в Женеве.

Когда его любимцу исполнилось двадцать восемь, митрополит Никодим назначил Кирилла ректором Ленинградских Духовных Академии и Семинарии. Продолжился быстрый иерархический рост фаворита. Уже в 1978 г. Кирилл стал архиепископом, заместителем Патриаршего экзарха Западной Европы (т.е. того же митрополита Никодима), а также заместителем начальника ОВЦС. Дальнейшее продвижение Кирилла к сану патриарха шло без поддержки его скончавшегося покровителя. Мог бы совершить подобный скоростной взлёт к иерархическим высотам любой другой семинарист, будь он даже семи пядей во лбу? Сомнительно? На этом и строят свои гомосексуальные измышления конспирологи различных мастей.

Однако ответ здесь прост, если мы обратимся к внутренней жизни церкви. К началу хрущёвских гонений средний возраст епископата РПЦ был свыше семидесяти лет. Отняв у епископата власть, государство перекрыло церкви любую возможность иерархического роста церковников внутри страны. Ведь Хрущёв не просто так говорил, что к 1980-у году по телевизору покажут последнего отечественного попа - к этому времени старые должны были умереть, а молодых некому и негде было воспитывать.

Никодим и здесь нашёл выход. Священники, направлявшиеся из СССР в зарубежные миссии, стали сотрудничать с КГБ. Для этой работы требовалась патриотично настроенная молодёжь, которую возможно было воспитать только в пределах собственной страны. Тех, кого посылали за рубеж, следовало представлять миру должным образом - власть вынуждена была соглашаться на возведение молодёжи в сан. Получив сан и отбыв своё послушание в других странах, молодые епископы возвращались в СССР и возглавляли определённые им епархии. Ко времени кончины Никодима средний возраст русского православного епископата был уже порядка пятидесяти лет.

С духовными учебными заведениями, закрыть которые требовал Хрущёв, Никодим поступил ещё хитрее. Руководство КПСС поддерживало национально-освободительную борьбу в Африке и Латинской Америке. Никодим повелел открывать в семинариях и Академии группы для религиозных студентов из африканских стран. Закрыть такие учебные заведения власть не решилась.

Самое обидное, что все эти разумные для своего времени, спасительные решения, сегодня враги митрополита Никодима и никодимян вывернули наизнанку и представляют теперь как ересь и великие грехи. С их точки зрения, лучше бы загнали церковь в подполье и носа не улицу не высовывали бы.

В силу специфики его послушания, митрополит Никодим много ездил по заграницам. Каждый его приезд освещала центральная пресса той страны, куда он прибывал. Представляли его одинаково: в начале служения - «к нам приехал полковник КГБ», ближе к завершению - «к нам приехал генерал КГБ». В принципе, сотрудничество с Комитетом госбезопасности Никодим и не скрывал. Семинаристы и слушатели академии даже дали ему прозвание «митрополит ленинградский, ладожский и лубянский». В каком военном чине он был и был ли в чине, не известно. А факт его кэгэбистской службы подтверждён «Частным определением Комиссии Президиума Верховного Совета России по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП (без указания точной даты)» за 1992 г. Более того, на Никодиме лежит обвинение в том, что он стал той трещиной, через которую в РПЦ ринулись священники-конформисты - сексоты советских спецслужб. Об этом (без прямого указания на митрополита Никодима) сказано в том же «Частном определении…»: «Так, по линии Отдела внешних церковных сношений выезжали за рубеж и выполняли задания руководства КГБ агенты, обозначенные кличками “Святослав”, “Аламант”, “Михайлов”, “Топаз”, “Нестерович”, “Кузнецов”, “Огнев”, “Есауленко” и другие. Характер исполняемых ими поручений свидетельствует о неотделённости указанного Отдела от государства, о его трансформации в скрытый центр агентуры КГБ среди верующих. Через посредство агентуры держались под контролем международные религиозные организации, в которых участвовала и РПЦ: Всемирный Совет Церквей, Христианская Мирная Конференция, Конференция Европейских Церквей; Политбюро ЦК КПСС, председатель КГБ СССР Ю. Андропов докладывал ЦК КПСС о том, что КГБ держит под контролем отношения РПЦ с Ватиканом». Как видим, список агентов открывает «Святослав». Тайна этого оперативного имени раскрыта - митрополит Никодим. С конца 1960-х гг. Никодима стали ещё обвинять в воспитании целой группы архиереев, готовых ради карьеры предать православие и в организации гонений на твёрдых в православии архипастырей и пастырей (говоря обыденным языком - на «прямолинейных дураков»).

Весной 1972 г. у Никодима случился первый инфаркт. Он вынужден был уйти с поста главы ОВЦС, передав его другому своему духовному сыну митрополиту Тульскому и Белёвскому Ювеналию (Пояркову). Однако контроль за ведомством Никодим не оставил, даже усилил. Об этом, в частности, написал в своих воспоминаниях о мудром митрополите архиепископ брюссельский и бельгийский Василий (Кривошеин): «“- Но, - начал он объяснять с какой-то даже наивностью, - это не нужно понимать, будто бы его;понизили;, нет, только перераспределили работу, а он всё равно будет стоять во главе”. “Кому же писать по делам?” - спросил я его. “Митрополиту Ювеналию, а в случае чего важного - мне”, - был ответ».

Когда позволило здоровье, а именно, 3 сентября 1974 г. Никодима назначили экзархом Западной Европы. Заместителем себе митрополит взял верного епископа Кирилла (Гундяева).

Однако здоровье Никодима ухудшалось. За пять лет (с 1974 по 1978 г.) у него случилось ещё пять инфарктов.

6 августа 1978 г. умер римский папа Павел VI (Монтини). Никодим был его личным другом и, хотя сам чувствовал себя не лучшим образом, настоял на своём участии в погребальных торжествах в Риме. 10 августа 1978 г. вопреки православным установлениям он отслужил панихиду на гробе католика Павла VI. 12 августа православный митрополит участвовал в отпевании покойного.

3 сентября 1978 г. состоялась интронизация нового римского папы Иоанна Павла I (Лучани). На ней присутствовала делегация РПЦ во главе с митрополитом Никодимом. 5 сентября 1978 г. римский папа принимал делегации некатолических церквей и христианских организаций. Во время аудиенции русской делегации был подан кофе. В момент, когда митрополит Никодим рекомендовал папе второго члена русской делегации - архимандрита Льва (Церпицкого), он внезапно умолк и рухнул бездыханный к ногам Иоанна Павла I. Вскрытие показало, что у Никодима случился седьмой, в этот раз обширный инфаркт. Митрополиту шёл тогда сорок девятый год.

8 сентября гроб с телом усопшего был доставлен в Троицкий собор Александро-Невской Лавры, где 10 сентября было совершено отпевание покойного. Погребён митрополит Никодим на братском кладбище Александро-Невской лавры.

Всё бы ничего, но 28 сентября 1978 г. от такого же обширного инфаркта (если верить профессорам, производившим вскрытие) умер папа римский Иоанн Павел I. Ему шёл шестьдесят пятый год и понтификат его продлился всего тридцать три дня.

Скорее всего, и русский митрополит, и римский папа были отравлены одним и тем же ядом - средством, которое спровоцировало сердечный приступ и бесследно растворилось в крови. К 1978 г. такие яды уже имелись в арсеналах спецорганов.

Убийство Иоанна Павла I фактически доказано, но никогда не будет признано католической церковью, поскольку в нём замешаны высшие иерархи, включая преемника погибшего - римского папу Иоанна Павла II (Войтылу). Причины понятны - Иоанн Павел I намеревался провести церковные реформы, для чего с ходу занялся банками, обслуживавшими Ватикан, на предмет неслыханно огромного разворовывания казны. Беспокоила папу и теснейшая связь католических иерархов с мафией. Действовал он столь энергично, что в Ватикане мгновенно сложился заговор.

Но зачем потребовалось убивать русского митрополита? На этот счёт существует несколько версий.

Первая, сомнительная. Отравить папу предполагали во время приёма делегации из СССР, чтобы в случае обнаружения яда смерть главы католического мира возложить на КГБ. Ведь митрополит Никодим был широко известен в мире как генерал чекистов. Поскольку по ходу приёма подавали кофе, отраву внесли в предназначенную папе чашечку. Однако произошла какая-то путаница, и кофе папы достался митрополиту Ленинградскому и Новгородскому.

Вторая версия появилась сравнительно недавно, когда в открытый доступ стали попадать материалы о некоем «проекте К-17». Разработчиками его называют Ю.В. Андропова и митрополита Никодима. Якобы они не раз встречались на конспиративных квартирах, беседовали и оба пришли к выводу, что крах СССР скор и неизбежен. Встал вопрос, как спасать Россию в постсоветское время. Тогда и появился экуменический проект - воспользоваться идеей объединения всех христианских церквей под формальным главенством папы римского. Главенство Ватикана приходилось признать по той причине, что Запад никогда не пошёл бы на признание главенства РПЦ, а компромисс был жизненно необходим. По «проекту К-17» при подобном устроении церкви становилось более реальным объединение Европы под эгидой России в совместном противостоянии США и англосаксам в целом. Технически предполагалось:

1) добиться тайного избрания митрополита Никодима генералом ордена иезуитов (высказано предположение, что эта цель к 1978 г. была достигнута);

3) после избрания он предполагал провести Восьмой Вселенский собор церквей, на котором следовало добиться воссоединения католической и православной церквей;

4) после этого Никодим мог бы претендовать на избрание папой римским.

При осуществлении «проекта К-17» нынешний Европейский Союз находился бы под протекторатом России.

Бредовый, неосуществимый план. Но сегодня сам факт его существования обсуждается вполне серьёзными исследователями вроде Сергея Кургиняна.

Так вот, для начала осуществления «проекта К-17» необходимо было провести операцию по возведению на папский престол своего человека. Потому так активно разъезжал по миру глава ОВЦС митрополит Никодим. Его ставленник был избран в 1978 г. - папа римский Иоанн Павел I…

Двойное убийство в Ватикане разрушило «проект К-17», и Андропову пришлось от него оказаться.

Есть вариации этой версии. В частности, предполагают, что Павел VI тайно возвёл Никодима в католические кардиналы ещё в конце 1950-х гг. Потому Никодим сразу претендовал на место папы римского - но православного папы римского! Сорвали этот проект иллюминаты и агенты масонской ложи Пропаганда 2, отравив обоих претендентов на папский престол - уже избранного и возможного. Это вроде бы совсем фантастическая версия, однако о чём-то подобном не раз говорил великий знаток римской курии гениальный итальянский писатель Умберто Эко и взял за основу романа «Ангелы и демоны» американский писатель Дэн Браун.

Вот сколько тайн окутывает жизнь и смерть митрополита Никодима. Но причём здесь гомосексуализм?

В 1998 г. серьёзно заболел патриарх Алексий II. В московских кулуарах началось бурное обсуждение возможной кандидатуры нового патриарха. Среди таковых числились и архиереи - духовные дети митрополита Никодима. И тогда в газете «Совершенно секретно» № 5 за 1998 г. появилась статья журналиста Алексея Сергеевича Челнокова «Никодимов грех митрополита N», в которой рассказывалось о гомосексуальных страстях среди иерархов РПЦ. Утверждалось, что зачинателем «голубого лобби» в отечественной православной церкви является митрополит Никодим, любимцем которого с конца 1960-х гг. был пятый председатель ОВЦС Московской патриархии с 1989 г. митрополит Кирилл - тогда главный претендент на патриарший престол. Напомню, сам Никодим был вторым председателем ОВЦС.

В статье рассказывалось следующее (да простят меня читатели за столь длинное цитирование чужого текста, но публикация та весьма важна для данного повествования).

Некий псаломщик Игорь Р., служивший в Ленинграде, поведал автору о своём житие-бытие, в частности о том, что хотел перейти служить в другой храм - поближе к дому. Он обратился за благословением на переход к настоятелю, ответ которого обескуражил молодого человека.

«- В тот приход не ходи, - отрезал батюшка, - вые...т.

То есть почему? - Молодой человек решил, что ослышался.

А вот так, возьмут и натуральным образом вые...т.

Оказалось, о том храме в церковной среде ходила дурная молва. Утверждали, что его настоятель подпаивал юных служек и насиловал их.

Почему ж никто не жалуется?

Жаловались владыке, да у того один ответ: “Христос терпел и вам велел. Такое твоё послушание”. Они с настоятелем друзья-келейники.

Игорь остался, хотя до храма ему приходилось добираться два часа».

Далее рассказывалось об убийстве священнослужителя-гомосексуалиста, совершённом парнями-проститутками. О том, как священник-гомосексуалист заманивал к себе подростков и лапал их ночью в постели, за что те пырнули его ножом… После такой преамбулы рассказчик перешёл на архиереев, и рассказал автору о некоем «Нифонте», «который после Отечественной войны был чуть ли не вторым человеком в Русской Православной Церкви. <…> Он пришёл в церковь со школьной скамьи и сделал головокружительную карьеру. Его называли идеологом, генератором идей. Был дружен с Ватиканом, отчего подозревался в тайных симпатиях к католикам (кстати, скоропостижно скончался на аудиенции у папы римского)». Прозрачнее намёков не бывает.

«Нифонт» «более всего прославился как “ревностный пастырь, с любовью заботящийся о духовном воспитании своей паствы, будь то в пределах сельского прихода или в пределах митрополии и экзархата”. Многих он рукоположил в священники, многих поставил епископами.

На хиротонии (посвящении в епископы) любил с лукавой улыбкой цитировать: “Никто да не пренебрегает юностию твоею”.

Он много ездил - по России и зарубежью. В поездках его всегда сопровождали келейники, стройные безусые юноши (что само по себе не вызывает протеста). Но в середине 60-х поползли дурные слухи. Один молодой монах неожиданно совершил смертный грех - наложил на себя руки. Случай чрезвычайно редкий в монастырях. Разбираться приехали из Совета по делам религий, представители Священного Синода. Сгоряча решили расстричь игумена. Потом выяснилось, что монах перед смертью прислуживал нашему герою в одной из поездок. Шум как-то разом смолк, о неприятном инциденте приказали забыть, но церковный мир, как уже говорилось, чрезвычайно узок, и нет в нем тайн, не ставших явными.

“Нифонта” считают создателем “голубого лобби” в лоне Русской Православной Церкви. В своё время оно яростно боролось за патриарший престол, но, слава Богу, тогда верх взяли здоровые силы».

Как же действуют ныне наследники «Нифонта» (митрополита Никодима)?

Об этом рассказал некий священник - отец К., перешедший из московской патриархии в другую православную юрисдикцию. Он якобы неоднократно бывал на монастырских трапезах, которые неизменно завершались оргиями. В частноти, этим особенно знаменит настоятель монастыря Г., «человек необузданный, окружил себя юными служками, которых, по его словам, “пользовал”, прежде чем познакомить с некоторыми наезжавшими архипастырями.

Несколько лет назад настоятель Г., ставший к тому времени епископом, попал в историю: один отрок, не выдержав сексуальных домогательств, наложил на себя руки. Г. перевели в Сибирь, где он вернулся к прежнему баловству. Только на этот раз не учёл крутого сибирского характера. Местные священники, собравшись на очередную трапезу у содомита епископа, устроили тому “тёмную”. Прямо из архиерейских палат Г. увезли в больницу с множественными переломами рёбер и челюсти. Скандал выплеснулся на необъятные просторы матушки России. И что же? Г. перевели на Дальний Восток.

Увы, в Московской Патриархии, - комментирует отец К., - существует мощная круговая порука. В частности, Г. поддерживают и никогда не “сдадут” два архиерея, которые сейчас здравствуют и находятся на самой вершине церковной власти.

Их имена, естественно, называть не буду. Скажу лишь, что они находились в тесной связи с покойным архиереем “Нифонтом”. Одному более шестидесяти лет. Другой на десять лет младше. Но их жизненные траектории когда-то сошлись на “прогрессисте”. Оба в церкви с юных лет. Первый с середины 1940-х служил в алтаре кафедрального собора в одном древнем русском городе. Затем был посвящён в чтеца, а вскоре после этого принял монашество (вспомним: в эти годы в этом же соборе служил член Священного Синода “Нифонт”). В начале 1960 года наш герой назначен в Отдел внешних церковных сношений (через два месяца после прихода туда “Нифонта”). Другой, младший, в середине 1960-х гг. поступил в Ленинградскую духовную семинарию, когда в северной столице уже обосновался “Нифонт”. Затем “Нифонт” постригает его в монахи, и он становится личным секретарём патрона. С тех пор их судьбы неизменно связывают общие дела - в ОВЦС, в деятельности, связанной со Всемирным советом церквей, и т. д. (совершенно очевидно, что автор ведёт речь о митрополитах на то время Ювеналии и Кирилле - главных никодимянах. - А.Б.)

Эти высокопоставленные священнослужители, по словам отца К. и других осведомлённых лиц, вышли из кельи “Нифонта”. Оба архиерея - младший и старший - блестяще образованные люди, обременённые высокими ответственными должностями. Их часто можно видеть на экранах телевизоров произносящими благостные речи о непорочной жизни во Христе. Сведущие люди при этом кисло усмехаются.

Они, как было заповедано, “не пренебрегают юностью твоею”, обласканы и окружены почётом. Гомосексуализм, процветающий в некоторых монастырях и общинах, они почитают послушничеством. Оттуда, из тёмных келий, не доносится ни звука. Кому жаловаться?

Зато перед “истинными послушниками” открываются широкие горизонты. Их назначают настоятелями в богатые приходы. Их переводят в Москву, где они получают квартиры и ведут почти светский образ жизни. На них опираются в своей борьбе за власть в церкви.

Единственная печаль заключается в том, что, несмотря на радужные перспективы, и совратители и совращенные, как показала жизнь, остаются в “группе риска”. Остаётся определить, какова она по численности, эта “группа”. Утверждают, что не менее трети от списочного состава (всего в епископате РПЦ около ста пятидесяти человек)».

Как видим, весь материал в статье изложен обтекаемо, без подлинных имён и точных указаний. Как бы есть, но что и как - умолчим. Во избежание судебных тяжб в конце публикации дан P.S. «Оговоримся: все вышеизложенное не должно восприниматься как компрометация Святой Церкви. Увы, надо признать, что пороки одинаково затронули духовенство и Запада, и Востока. Но есть надежда…».

А в подкрепление вышесказанного на той же странице еженедельника опубликовано интервью некоего бывшего иподьякона Романа Южакова под названием «В церковной среде процветает гомосексуализм». Здесь уже всё было сказано прямым текстом.

В те времена очень многих удерживала от вступления в клир необходимость пройти через “поповку” - так называют в храме комнату для священнослужителей. Известно было также, что среди священнослужителей было много внедрённых агентов госбезопасности или просто неверующих людей, которые, естественно, плевали на традиционную христианскую этику.

Особенно дурной репутацией пользовались отделы Московской Патриархии, где праздношатались номенклатурные монахи, для которых иноческие обеты являлись лишь карьерным моментом их биографии, ступенью к епископству. Это были совершенно светские люди, лишённые нормальной сексуальной и семейной жизни со всеми вытекающими отсюда последствиями, в частности, в их среде процветал гомосексуализм.

Многим молодым неофитам духовники также не советовали идти и в монастыри. Особенно страшная ситуация была в Псково-Печерском монастыре. Монахи жаловались, что настоятель, пользуясь своей дружбой с уполномоченным Совета по делам религий, безнаказанно закатывал настоящие оргии, а недовольных этим иноков избивал и просто изгонял из монастыря. Да и в Загорске, честно говоря, тоже было много чего...

Помню, как в 1990 году, будучи в Чехословакии на международной конференции “Христианство в современном мире”, я разговорился с одним православным священником, учившимся в своё время в Троице-Сергиевой лавре. “Что, - спросил он, - у вас всё по-прежнему курить нельзя, а;никодимов грех; совершать можно?” Кстати, тогда были выборы патриарха, и священник добавил по этому поводу: “Если патриархом будет избран митрополит N (он назвал имя человека с ужасной для монаха репутацией. - Р.Ю.), это осложнит отношения патриархии со многими православными церквами”.

Что такое “никодимов грех”?

Содомия. Именно покойному митрополиту Никодиму (Ротову) приписывалось внедрение в церковную жизнь, мягко говоря, не евангельских принципов монашеского общежития. Не слух ли это? Увы, не слух, а свидетельства разных людей, ставшие тем, что ещё называется устным церковным преданием, которое в церковной среде обладает силой факта. К сожалению, в православном церковном предании митрополит Никодим остался далеко не святым человеком.

В чём, по-твоему, причина моральной деградации ряда православных иерархов и священнослужителей?

Понимаешь, власть предержащим было выгодно иметь на ключевых церковных постах людей с каким-либо пороком - как для того, чтобы посредством шантажа управлять ими, так и для того, чтобы просто разлагать изнутри церковь. Эта политика стала осуществляться едва ли не сразу после легализации в 1943 году московской патриархии, но с митрополитом Никодимом она приобрела особенно одиозный характер и, к сожалению, плоды моральной деградации части церковной иерархии мы пожинаем и поныне».

Публичный поток огульных обвинений покойного митрополита Никодима и никодимян в насилиях над послушниками замер сразу же, как стало известно о выздоровлении патриарха. Впрочем, в этом винили (именно винили!) патриарха Алексия II. В действительности же сплетни переместились на кухни россиян, и далее происходило всё согласно знаменитой арии Дона Базилио из оперы «Севильский цирюльник»:

Клевета вначале сладко
Ветерочком чуть-чуть порхает
И как будто бы украдкой
Слух людской едва ласкает
И журчит как ручеёк.

Тихо, тайно, полегоньку
Проползает всюду-всюду,
Незаметно, потихоньку,
Постепенно всему люду
Ум и сердце наполняет.
И из уст в уста летает,
Как затверженный урок.

Всё сильнее с каждым часом,
Возникает толкованье!
Вот гремит уж общим гласом,
Стало общим клеветанье.
Вот, как буря, разразилось,
Загремело, покатилось
Неудержанной волной.
Гул сильней всё нарастает, -
В ужасе трепещут люди!

И, как бомба разрываясь,
Клевета всё потрясает
И колеблет мир земной.
И, как бомба разрываясь,
Клевета всё потрясает
И колеблет мир земной.

Тот же, кто был цель гоненья,
Претерпев все униженья,
Погибает в общем мненье,
Поражённый клеветой.
Да, клеветой!

Вот таким взрывом стали публикации в блоге протодиакона Андрея Кураева против лобби «голубых епископов», которые, по словам протодиакона, составляют как минимум 40 % епископата РПЦ. Остальные 60 % епископов их якобы покрывают во имя сбережения церкви. Организатором и первым руководителем этого «голубого лобби» Кураев назвал митрополита, действовавшего изначально по поручению КГБ.

«Чтобы не возвращаться вновь к неприятной теме, помещу присланное мне открытое письмо:

“Отец Андрей, тема для меня, как и для многих, очень важная. Отчего, и именно в последние пару-тройку лет, идёт нарастание негатива по отношению к геям? О себе. Мне 55 лет. В Ленинграде, в 1976 году я крестился на дому. Крестил меня священник отец Лев Конин, тогда запрещённый в служении, но уже выпущенный из психушки. Скажу от себя, что на меня он произвёл очень сильное отношение, но, к сожалению для меня, его вскоре выслали из Союза в преддверии Олимпиады во Францию, и мы больше с ним не общались. Мой крёстный отец был псаломщиком в церкви Кулич и Пасха, где я познакомился с отцом Василием Ермаковым, о котором до сей поры вспоминаю с благодарностью и уважением. Крёстный мой до службы псаломщиком (не самая лучшая карьера?) был келейником у митрополита Никодима, о влиянии которого на современную Русскую православную церковь Вы знаете больше, чем я. Скажу, что епископа Выборгского я видел не один раз, с моим крёстным он был, можно сказать, другом. Секретарём Владыки в то время был иеромонах Симон, нынешний архиепископ Бельгийский. К чему я всё это? Просто мать Ростислава, моего крёстного, была неизлечимо больна, и я выполнял обязанности сиделки, кухарки и т.д. И вот один раз она сказала мне такую вещь - Ростислав был;сослан; в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, Владыки, домогательствам. Мать Ростислава была из;духовных;, но, тем не менее, женщиной весьма взбалмошной. Я не особо ей поверил (70 на 30), и задал вопрос об этом Ростику (так его звали близкие). Его реакция была такова, что 70 процентов превратились в 100. Я точно знаю, что митрополит Никодим Ротов, умерший на приёме у папы Римского в присутствии о. Льва Церпицкого, самый великий деятель Русской православной церкви за последние 50 лет, был безусловно гомосексуалистом. Оценок ставить не буду, не моё это дело.

К чему тут я? Оказалось, что я тоже гей, хотя на то время я этого не осознал. Не осознавший себя я (одной фразой) поехал в город Киров, что на реке Вятка, и перед рождеством 1979 года туда прибыл. Епископ Хрисанф принял меня так, как принял бы правильный (не Милонов) праведник, - незнакомому человеку около полуночи открыли дверь, впустили, накормили и уложили спать. Утром я поехал вместе с келейниками и иподиаконами Владыки на службу в единственный тогда в Кирове собор. Через несколько дней Владыка отправил меня служить псаломщиком в Слободской, в огромный Екатерининский собор, где я увидел впервые единственного святого, которого я в жизни видел - отца Аполлинария Павлова. И надо же было так случиться, что именно там всё ЭТО и произошло. То, что я знал и до этого, стало для меня реальным.

Отец Андрей, я был гомосексуалистом (не понимаю этих игр в;гомосексуал;, просто;гей; писать проще), начиная лет с 10. Я просто не ставил это во главу угла. Я думал, что все так и вырастают, да, в общем, меня это и не интересовало. Я жил в военном городке в центре Петрозаводска (отсюда, кстати, и Владыка Хрисанф, который в нашем городе был архимандритом), в двух-этажном доме, таких домов было штук 12. С демографией всё было очень неплохо, и во дворе мальчишек было очень много. Так вот, с половиной из них, во время нашего общего созревания, или даже до, у меня был какой-то секс-контакт до проникновения не доходило. Это казалось, а, возможно, и было, довольно естественным, и никто из нас об этом не очень задумывался. Никто из этих мальчишек, насколько я знаю, геем не стал, кроме меня, который геем, насколько я сейчас понимаю, был с рождения, хотя доказать это трудно по прошествии стольких лет.

Представляете, как долго я убегал? Я даже в конце концов женился, у меня два ребёнка, но, когда младшему из них было три года, я ушёл из семьи и стал жить с мужчиной, и брак этот (не надо придавать сакрального значения тому, чего нет, а именно слову;брак; только на том основании, что Христос освятил вино в Кане Галилейской) длится уже 24 года. Дети меня понимают, я люблю своих внуков, старший из которых скоро будет учиться в православной школе, что мне не очень нравится, но возражать я не буду.

Почему Вы, заступившийся, хотя бы частично, за пусек, почему Вы ничего не скажете ничего о идиотской травле геев, какой не было и в СССР, когда существовала почти не работающая статья?

Почему молчит Патриарх, который был когда-то рукоположен митрополитом-гомосексуалистом, (это не упрек, но Кирилл ведь всё знал) величайшим деятелем Русской православной церкви, а теперь бесстрастно наблюдает за тем, как его клир проповедует ненависть?

Ладно, я знаю, что не наследую Царствия Божиего, но ведь, согласитесь, это моё личное дело. Я рискую только тем, что окажусь в аду с такими малосимпатичными лицами, как блудники просто, идолослужители, прелюбодеи, малакии (а таковых, насколько я понимаю, уж настолько много, что и сосчитать нельзя), воры, лихоимцы (осуждённые или нет?), пьяницы (ну уж тут вы меня не смешите, треть России сюда прикатит), злоречивые (да уж ладно, стерпим), хищники (а вот кто это такие, я даже и понять не могу, думаю, что и Вы тоже). Я знаю, что не наследую Царства Божия только потому, что я родился геем, и я с этим смиряюсь. Но Вы лично, отец Андрей, неужели не можете понять, что это моё личное дело, и тот, кто на меня будет охотиться только за то, что я такой, уже совершенно определённо окажется в аду?

Многое ещё хотелось бы сказать, но надо закончить, и закончить лучше всего, по-моему, так: ;Итак во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки; (Мф.7:12).

Отец Андрей, это открытое письмо”.

***
Благодарю о. Святослава за указание на судьбу конкретного человека, который был близок к митр. Никодиму, но стал истинным подвижником и никаких подозрений не вызывал. Это архим. Авель. Со своей стороны вспоминаю архим. Зосима Сокура. Этот подвижник тоже был келейником м. Никодима. И, конечно, для предложенной автором письма версии никак не подходит наш нынешний Патриарх» .

Ответ на пост Кураева дал известный в православных кругах блогер Kalakazo (подлинное своё имя он скрывает):

«22 декабря минувшего года протодиакон Андрей Кураев опубликовал письмо “анонима”, уличающего митрополита Никодима Ротова в следующем:

“Мой крестный отец был псаломщиком в церкви Кулич и Пасха, где я познакомился с отцом Василием Ермаковым, о котором до сей поры вспоминаю с благодарностью и уважением. Крёстный мой до службы псаломщиком (не самая лучшая карьера?) был келейником у митрополита Никодима, о влиянии которого на современную русскую православную церковь Вы знаете больше, чем я. Скажу, что епископа выборгского я видел не один раз, с моим крёстным он был, можно сказать, другом. Секретарем владыки в то время был иеромонах Симон, нынешний архиепископ Бельгийский. К чему я всё это? Просто мать Ростислава, моего крёстного, была неизлечимо больна, и я выполнял обязанности сиделки, кухарки и т.д. И вот один раз она сказала мне такую вещь - Ростислав был;сослан; в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, владыки, домогательствам. Мать Ростислава была из;духовных;, но, тем не менее, женщиной весьма взбалмошной. Я не особо ей поверил (70 на 30), и задал вопрос об этом Ростику (так его звали близкие). Его реакция была такова, что 70 процентов превратились в 100. Я точно знаю, что митрополит Никодим Ротов, умерший на приёме у папы Римского в присутствии о. Льва Церпицкого, самый великий деятель русской православной церкви за последние 50 лет, был безусловно гомосексуалистом. Оценок ставить не буду, не мое это дело....” http://diak-kuraev.livejournal.com/566085.html

Сего дни получил от известного церковного историка, и прямого очевидца тех же самых событий, пространный комментарий, совсем иначе расставляющий точки над i в этой престранной истории:

Я не случайно хотел его полностью в контексте прочитать, а не в пересказе, а то Шаргунов-младший на;Эхе; тему письма помянул, задал диакону всея Руси вопрос, да тот отмахнулся, не стал отвечать про письмо, где покойный Никодим (Ротов) недобрым словом помянут.

То есть, что значит помянут, он прямо назван автором письма митрополитом-гомосексуалистом, рукоположившим нынешнего патриарха Кирилла.

Сказал это, конечно же, не Кураев, а анонимный автор;открытого; письма. Кураев в своем тексте даже маленькую иезуитскую оговорку сделал, что дескать не все в окружении святителя были (или стали) голубыми, вот например, Авель (Македонов)... ;И, конечно для предложенной автором письма версии никак не подходит наш нынешний Патриарх;. (Ох, лукавый Курай! Не даром, что татарская рожа.)

Но теперь не о Кураеве, а об авторе письма, Кураевым опубликованном. Я не стану разбирать его откровения сделанные диакону и признание в гомосексуализме, это дело пастырей, сексопатологов и его собственной совести. Но в своём письме он пишет о том, что был крещён заштатным ленинградским священником Львом Кониным (до его выезда из СССР), а его крёстным отцом (восприемником) был некий Ростислав. Здесь всё похоже на правду.

Далее, внимание! Ростислав, служил псаломщиком в ленинградской церкви;Кулич и Пасха;. Но до этого, как утверждает автор письма, Ростислав якобы был келейником митрополита Никодима! Это либо ошибка по неведению, либо сознательная ложь!

Келейниками Никодима, начиная с 1969 по 1978 год, были: священник (из белого духовенства), студент IV курса Академии отец Максим (фамилию запамятовал); студент ЛДА иеромонах Дамаскин (Бодрый) - впоследствии епископ; студент ЛДС. Николай Церпицкий, впоследствии иеромонах Лев - ныне епископ; студент ЛДС Николай Тетерятников (ныне протоиерей); студент ЛДА иеромонах Марк (Смирнов); студент ЛДА иердиакон Маркелл (Ветров) - ныне епископ; и иеромонах Симон (Ишунин) - ныне епископ.

Теперь пора открыть читателям кто такой Ростислав. Это Ростислав Иванов, поступивший в ЛДС в 1969 г. и короткое время, до призыва в армию, бывший иподиаконом митрополита Никодима. При личном знакомстве Ростислав постоянно подчёркивал, что является родственником погибшего в советское время епископа Сергия (Зинкевича), что обеспечивало ему до некоторой степени авторитет и известность в церковной среде. Демобилизовавшись из рядов СА, Ростислав Иванов продолжил свое обучение в ЛДС, но в связи с какими-то нарушениями дисциплины (сейчас трудно всё досконально вспомнить) он был из семинарии исключен. Именно поэтому он вынужден был служить в храме как псаломщик. Никогда он не был келейником митрополита или его личным секретарём.

При этом надо отметить, что келейник или секретарь митрополита это штатный сотрудник епархиального управления. Действительно он входит в его личное окружение. Иподьяконы из числа учащихся и студентов выполняют свои функции только во время богослужения и изредка привлекаются к тем или иным послушаниям в покоях митрополита, например, к приёму гостей по церковным праздникам. Т.е. функции и степень приближения к епископу у келейника и иподьякона сильно отличаются. Здесь, кстати, можно отметить, что Кураев в очередной раз ошибается, утверждая, что Иван Сокур (впоследствии схимник Зосима) был келейником у Никодима. Он был только иподьяконом и довольно короткое время.

То, что все учащиеся и студенты - ленинградцы знали друг друга, в этом нет ничего особенного. Никодим уделял им своё внимание и всегда беседовал с абитуриентами перед экзаменами, а многим, если знал их как прихожан кафедрального собора, давал рекомендацию при поступлении. Таким образом, не вызывает сомнений, что Ростислав Иванов и Кирилл Гундяев знали друг друга, но они никогда не были друзьями, что утверждает аноним в своём письме. К моменту поступления Иванова, Кирилл уже окончил Академию, был пострижен в монахи и посвящён в сан священника. В это время он писал своё кандидатское сочинение и готовился к преподавательской деятельности. Тем более это маловероятно в момент, когда Кирилл становится ректором и епископом Выборгским. Т.е. в период с 1975-1978 гг., когда, как пишет автор письма, секретарём Никодима был иеромонах Симон (Ишунин). И тому есть очень веские причины, о которых будет сказано ниже.

Что касается самих обвинений Никодима, которые построены на словах Ростислава Иванова и его матери: ;Ростислав был "сослан" в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, Владыки, домогательствам;. Если речь идёт о тяжело больной (она страдала онкологическим заболеванием), умирающей женщине, как утверждает сам автор письма, с весьма;взбалмошным характером; - то такие заявления принимать на веру достаточно некритично. Подтверждение самого;Ростика; - это не доказательство, а скорее толкование имевших место событий - его исключение из семинарии.

При этом, стоит подчеркнуть, что автор письма привёл правдивые факты из своей биографии и биографии Р. Иванова. Действительно, его мать страдала раком и медленно умирала. Но только он не договаривает, что сам Ростислав мало уделял внимание матери, что в соседней комнате, рядом с которой умирала мать;Ростика;, тут же сидела компания его друзей по церковно-диссидентской тусовке, которые, не взирая на трагическую ситуацию, предавались поклонению Бахусу, курили и спорили о проблемах церковного возрождения в СССР. Не поэтому ли автор письма оказался в роли сиделки? Если уж описывать эту историю, то писать её надо до конца.

После смерти матери Ростислав;ударяет во вся тяжкая;, начинает пить и продавать оставшиеся от матери ценные вещи. Дело доходит до икон, а их в доме было довольно много. Таким образом, он попадает в круг людей, занимающихся скупкой, воровством и фарцовкой иконами. Далее следует попытка ограбить одного ленинградского коллекционера, на которой преступная группа, в которую Иванов входил как;наводчик;, арестована. А потом было следствие, тюрьма, суд и несколько лет уголовного наказания в исправительно-трудовом учреждении.

Замечу, что никакой политики здесь не было. Обычное бытовое преступление. Для сомневающихся в правдивости этой истории, советую за справкой обратиться к Татьяне Горичевой или к Евгению Пазухину, которые вместе с Ростиславом Ивановым были участниками т.н. ;религиозно-философских семинаров; и могут подтвердить как историю кончины его матери, так и историю его преступления и наказания.

В настоящее время Ростислав Иванов сменил фамилию, он теперь Зинкевич. В монашестве его зовут Павел. Он ни много, ни мало архиепископ Истинно-православной церкви. http://ipckatakomb.ru/pages/868/ О нём, кстати, упоминал один из авторов Вашего блога. Он написал: ;Ростик нашелся!;

Почему я всё это здесь рассказал?

Во-первых, потому что всякая история требует полноты и не терпит односторонности.

Во-вторых, стоит задуматься, может ли такой источник, несознательно или осознанно искажающий истину, быть принят во внимание? (Что, конечно, не значит снять саму проблему существования голубого лобби в РПЦ.)

В-третьих, неужели этого не знал или не мог заподозрить;великий протодиакн всея Руси;, когда опубликовал это письмо - urbi et orbi ?

Тогда с какой же целью он это сделал...? Я полагаю, что ответ заведомо известен. Это просто месть, очень тонко направленная и хорошо продуманная по последствиям. Это месть всем иерархам, которые не оценили гениальность диакона и лично месть Кириллу, который, конечно, долго взирал сквозь пальцы на высказывания своего протодиакона, а теперь вот не защитил его от профессорской отставки в МДА.

Теперь мы точно знаем, что отец Андрей человек талантливый и хорошо образованный, но безмерно амбициозный и мелочно мстительный.

В известном кинофильме, снятым по роману Владимира Богомолова;Момент истины;, герой произносит кодовые слова: ;Бабушка приехала;, а здесь мы можем завершить другой фразой: ;Ростик нашелся!;» .

Следует обратить внимание на то, что первые публичные выступления с обвинениями (!) митрополита Никодима в гомосексуализме появились в либеральных СМИ. Далее борьбу против никодимян повели с двух сторон - либералы и религиозные архиортодоксы.

Невольно возникает когнитивный диссонанс.

Пусть митрополит Никодим был гомосексуалистом, шпионом, экуменистом, тайным католиком и т.д. Но этот человек вернул человечеству русский Афон, куда теперь ежедневно стремятся многочисленные православные паломники. Этот человек отстоял Афон в психологическом противостоянии один на один с вождями хунты «чёрных полковников». Этот человек в дни суэцкого кризиса отстоял в тяжелейшей борьбе земли русской православной церкви, которые по сей день пребывают в нашей собственности. Этот человек в тридцать лет был избран семидесяти-восьмидесятилетними физически слабыми иерархами русской церкви и практически в единоборстве с Президиумом ЦК КПСС спас русскую православную церковь, стоявшую на краю гибели в годы хрущевских гонений. Один человек при малой поддержке гонимых одержал победу в противостоянии с гигантским атеистическим государством, миллионами голосов с ненавистью заклинавшими: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!!!» И не важно посредством чего, какими методами он это сделал. Главное, что он спас и создал условия для выживания русской православной церкви во времена гонений и для её нынешнего возрождения. Более того, этот человек взрастил новый боевой православный епископат, защищающий церковь единым строем, а не канючащий и причитающий «со слезами на очах» каждый в свою одиночку. Это всё сделал скверный гомик (предположительно) митрополит Никодим.

А что сделали в этой жизни для мiра хорошие, правильные во всём обличители его? Накропали полные злобы писульки (при этом они полагают себя истинными православными!) и беспрестанно жалуются на то, что их притесняют. И всех вокруг притесняют. И что все вокруг еретики. И что весь православный клир еретики, потому что не знают и не понимают верную веру и давно продались масонам и католикам. Да ещё философствуют, вроде протодиакона Андрея Кураева, в усладу интеллигентствующим «интеллектуалам» «о булгаковском справедливом сатане в “Мастере и Маргарите”». Предшественники их прятались от властей в сибирских землянках да в полуразваленных городских квартирках почитавших их старушек и ворчали, ворчали, ворчали… После них даже ворчания не осталось - остались лишь ворчащие наследники.

Впрочем, разговор здесь идёт об ином.

Митрополита Никодима прежде всего обвиняют в гомосексуализме, а уже потом в потворстве насильникам из церковников и в греховных связях с келейниками. При этом свечку рядышком с совокупляющимися развратниками никто не держал, но беспрерывно повторяются чьи-то предположения о возможных оргиях, поскольку, видите ли, сплетня в мире священников - всегда есть истинная правда.

Даже если митрополит и был гомосексуалистом, т.е. если Бог попустил ему родиться таковым, без возможности продлить свой род, то получается, что он был преступен уже по факту своего рождения, какое бы предназначение не было ему при этом предопределено свыше. Сублимации и честного исполнения иного предназначения для гомосексуалиста не существует. Если он уродился «голубым», значит он заведомый преступник, ничего благого свершить в жизни он не может, потому что всё, что он делает, делается с единственной целью - получать удовольствие, распространять гомосексуализм по миру и насиловать и развращать несчастных юношей.

Бедный, бедный митрополит! Его жизнь - завидный урок всем честным людям Земли. Его посмертная судьба - жестокое обвинение всем ныне живущим «борцам за правду», «обличителям» и прочим завистникам мёртвым. Ах, как много завидующих славе мёртвых развелось нынче в этом мире…

В последнее время появились «материалы по канонизации» одной из самых пререкаемых фигур новейшей истории Московского Патриархата - митрополита Никодима (Ротова). После Великой Отечественной войны, Львовский собор 1946 года позволил митрополиту Николаю (Ярушевичу) решить проблему униатов. Последующая борьба с безродными космополитами и Архиерейское совещание 1948 года (несмотря на досадные проблемы с Греческими Церквами) были направлены на сохранение чистоты догматического учения Православия.

Прежде всего, экклезиологии, против которого восстали ереси экуменизма и филетизма. Новые проблемы начались с кончиной Иосифа Сталина и приходом к власти демократа и либерала Хрущева, воздвигнувшего, подобно языческим царям древности, новое гонение на Святую Церковь...

Первый Начальник ОВЦС, митрополит Николай (Ярушевич), по ходу дел своего сотрудничества с Советской властью, безусловно, вынужден был идти на многие компромиссы (только не в догматической сфере). Возможно, также и со своей совестью (не нам судить!), однако, его мученическая (на операционном столе) кончина, несомненно, соединила его с Праведными - вот воистину иерарх достойный канонизации, которую прочат его преемнику и сопернику в борьбе за власть в церкви — митрололиту Никодиму (Ротову).

Это иерарх совсем иного склада, не случайно выбранный Хрущевым для «работы» с Церковью, дерзнувший поднять руку на каноническую и догматическую часть Предания Православной Церкви. Некоторые современные церковные историки-подхалимы, которые пишут об этом периоде, пытаются представить сотрудничество митрополита Никодима (Ротова) с Хрущевым в безоблачном стиле нынешнего сотрудничества «чекистов-патриотов» с патриотически настроенной церковной иерархией, с легким грустным налетом либерализма и «общечеловеческих ценностей».

Это является, мягко говоря, грубой псевдоисторической абберацией. Что же касается пререкаемой личности и роли в церковной истории митрополита Никодима (Ротова), то здесь уместно вспомнить русскую поговорку, которая гласит, что «черного кобеля не отмоешь добела». Из книги архиепископа Василия (Кривошеина) «Воспоминание о митрополите Никодиме (Ротове)»:

«В Риме митрополит Никодим стал широко, более или менее без разбора, причащать католиков за православной литургией. Об этом свидетельствуют рассказы множества очевидцев, хотя сам митрополит Никодим не раз пытался это отрицать, но эта ложь только усугубляла соблазн. Уже постановление Священного Синода от 16 декабря 1969 года о допущении католиков к причастию там, где нет католических церквей, вызвало резкую критику против Русской Православной Церкви среди греков и на Афоне.

Но мне удавалось на Всеправославных совещаниях (таких, как Всеправославная комиссия по диалогу с англиканами) защищать доброе имя и Православие Русской Церкви следующей аргументацией:

«Это постановление Синода вызвано совсем особым положением верующих и, в частности, католиков в Советском Союзе. Где, как известно, на протяжении тысяч километров нет ни одной католической церкви или священника. В таких случаях им разрешается давать причастие. Такое же постановление вынес константинопольский Синод и Патриарх Иоаким II в 1878 году относительно армян. Богословски мне трудно оправдать такую икономию, но не могу судить русских иерархов, живущих в современной России, в трудных условиях. Они лучше нас знают, что делают».

Такая аргументация всех удовлетворяла, даже на Афоне. Но все разрушало причастие католиков в Риме митрополитом Никодимом». «А там какая "пастырская икономия" заставляла его причащать католиков, где так много католических храмов?» — спрашивали меня. «Единственный ответ, который я мог дать, был: «Ваши архиереи поступают ещё хуже, когда причащают всех без разбора».

«Наши архиереи, такие как архиепископ Иаков Американский или Афинагор Лондонский, есть предатели Православия, это мы знаем давно (ответил мне на Афоне игумен монастыря Григориат архимандрит Георгий). Но что Московская патриархия, Русская Православная Церковь, которую мы так уважаем за её стойкость в Православии, так поступает в лице митрополита Никодима, эта нас поражает и глубоко огорчает».

Существуют также и другие свидетельства об этих печальных фактах, в том числе, и моего духовного отца в Италии, святогорца архимандрита Нила (Ватопединос), проживающего в настоящее время в Калабрии. Он, будучи молодым человеком, сам явился очевидцем данного факта (причащения латинян) во время служения митрополита Никодима в Риме, в храме на via Palestro.

В этой связи возможная канонизация митрополита Никодима смущает как мою совесть православного клирика, так и совесть миллиона простых людей из церковного народа, живущих в России и иных странах. Ведь невозможно представить такую строку из акафиста «святому»: «Радуйся, Никодиме, латинских еретиков дерзновенно причастивый!» Свое отношение к еретикам Церковь выразила в канонах или церковных законах, согласно с которыми:

1. Нельзя православным молиться с еретиками. «Аще кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме: таковый да будет отлучен». (Правило 10-е Святых Апостолов).

2. Принимать от них дары. «Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или вообще из списка клира, постится с иудеями, или празднует с ними, или приемлет от них дары праздников их, как-то: опресноки, или нечто подобное; да будет извержен. Аще же мирянин: да будет отлучен» (Правило 70-е Святых Апостолов).

3. Допускать их к Таинствам Церкви или самим приступать к еретическим лжетаинствам. «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что либо, яко служителям церкви: да будет извержен». (Правило 45-е Святых Апостолов). Существуют и другие запреты, касающиеся общения православных с еретиками.

4. Брать у еретических священников благословение. «Так как теперь время ереси, то без дознания не должно им говорить: «Благословите, святые», ни испрашивать у них молитвы», - пишет преподобный Феодор Студит.

5. Принимать вместе с ними пищу. Тот же святой говорит: «Если кто вкушает вместе с сочетавшим и прелюбодеев или с другим еретиком безразлично, то не надобно и принимать пищи вместе с таковыми...».

Но во второй половине ХХ в. В Русской Православной Церкви появился архиерей, который дерзнул нарушить правила Святых Апостолов, а так же Вселенских Соборов и Святых Отцов, делая все с точностью до наоборот. Речь идет о митрополите Никодиме (Ротове). «Конец, - как говорят в народе, - делу венец».

Конец Ротова был ужасен. 10 августа 1978 г. вопреки строжайшему запрету Святых Апостолов он отслужил панихиду на гробе папы римского Павла VI. 12 августа так же вопреки канонам он участвовал в его отпевании. А 5 сентября в Ватикане он скоропостижно скончался на приеме у папы Иоанна Павла I у туфли римского понитифика, как верный его пес.

Сбылось пророчество блаженной Пелагии Рязанской, которая предрекла экуменисту страшную и позорную смерть: «Как собака сдохнешь у ног своего папы». Уже после смерти Ротова «Радио Ватикана» объявило, что он был тайным католическим кардиналом.

1. Сотрудничество с КГБ под оперативным псевдонимом «Святослав» («Частное определение Комиссии Президиума Верховного Совета России по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП»).

2. Вовлечение Русской Православной Церкви в еретический Всемирный Совет Церквей, который преподобный Иустин (Попович) назвал «еретическим, гуманистическим и человекоугодническим собором, состоящим из 263 ересей (1961 г.), каждая из которых означает духовную смерть».

3. Совместное служение с еретиками в нарушение церковных законов на Западе и в Ленинградской духовной академии, причащение еретиков Святых Христовых Таин.

4. Воспитание новой прослойки архиереев, готовых ради карьеры предать Православие.

5. Псевдобогословские труды, в которых Ротов оправдывает коммунистический атеизм и призывает к единению со всеми иноверцами и еретиками.

6. Гонение на твердых в Православии архипастырей и пастырей.

Все это ни для кого сейчас не является секретом. Потому было странно слышать, когда 17 июля 2010 года в эфире передачи «Церковь и мир» председатель Отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион в ответ на вопрос со-ведущего программы Ивана Семенова о Никодиме (Ротове) начал его превозносить как подвижника благочестия.

В 1965 г. митрополит Никодим повстречался с блаженной старицей Пелагей Рязанской, которая ему прямо сказала: «Сдохнешь, как собака, у ног своего папы».

И вот, спустя 13 лет митрополит Никодим отправляется в Ватикан на аудиенцию к новому папе Иоанну Павлу I. Полон желаний поскорее приблизить заветное соединение, Ротов исполняет обязательный для всех обряд, целуя папскую туфлю.

После непродолжительной беседы, Ротову стало плохо, и он, склонившись на колени перед римским первосвященником, испустил дух.

При этом папа-еретик прочитал молитву над умирающим митрополитом, а затем, выступая перед кардиналами, Иоанн Павел I сказал:

«Третьего дня скончался в моих объятиях православный митрополит Ленинграда. Какие прекрасные вещи он рассказывал мне о Православной Церкви...»

Что же могло привести в восторг главу латинян? Неужели он, имеющий столь обширные знания в церковной истории, никогда не слышал о Православной Церкви? Конечно же, слышал. Но Ротов проповедал в Ватикане новое, еще неведомое католикам «православие», готовое отвергнуть вековые истины и предательски последовать еретическому папскому учению.

В России настолько были ошеломлены вестью о смерти митрополита Никодима, что многие не поверили и подумали, что Владыка просто решил навсегда остаться в возлюбленном им Ватикане.

Удивительно, что ставленники Ротова не желают видеть в его кончине следствие гнева Божия, но всячески оправдывают своего «авву», оставаясь верными его экуменической ереси. Видимо, в этом и кроется причина официального гонения на блаженную старицу Пелагею, предсказавшую позорную смерть митрополита Никодима и последующее горькое отступничество архиереев - экуменистов.

P.S. Одним из ставленников Никодима Ротова, можно сказать - основным его ставленником, является нынешний патриарх Кирилл (Владимир) Гундяев (Евгений Обухов-Петрник). Как говорится, комментарии излишни.