Оно случилось. Твой дом разрушен, земля сожжена, оружие унесла река, скот погиб. Всё, что ты строил и растил много лет, больше не существует...

Говорит шаман индейского племени лакандонов (потомки майя):

«Оно случилось. Твой дом разрушен, земля сожжена, оружие унесла река, скот погиб. Всё, что ты строил и растил много лет, больше не существует.

Подойди сюда.

Здесь горит мой костёр и здесь ждёт тебя моя песня.

Всё, что когда-то родилось на этой земле и в этом небе, обязательно умрёт, чтобы дать жизнь тому, что родится потом.

Таков закон.

День сменяет ночь; семя, упавшее в землю, умирает, давая рождение новому урожаю - так было всегда, так будет вечно.

Ты застываешь в ужасе, когда видишь свои потери, ты не хочешь в них верить. Открой глаза и смотри. Твоя жизнь изменилась. Изменилась мгновенно. Твоего прошлого больше нет.

Плачь! То, что разрушено или умерло, должно быть оплакано.

Плачь! Твои слёзы, словно дождь, смоют пепел, щепки и камни, они омоют твои раны, они унесут прочь то, за что ты ещё пытаешься держаться.

Плачь! И пусть дождь будет сильным! Ты можешь сотрясать небо своим воем и грозить ему кулаками, топтать ногами землю и падать на нее в отчаянии!

Плачь! А я буду петь свою песню. Рано или поздно дождь прекратится!

Ты встанешь с земли и увидишь на небе радугу! Зазеленеет трава и первый цветок расцветёт на пепелище.

Ты увидишь, как жизнь возвращается к тебе!

Ты засучишь рукава и построишь новый дом, выкуешь себе оружие и разведешь скот.

Ты почувствуешь радость в своем сердце и поймешь, что все было так, как и должно было быть.

Ты поднимешь руки к Небу и поблагодаришь его за посланные тебе испытания!

Ты выжил, ты стал мудрее, ты живёшь дальше!

Запомни три важных урока

1. Уходит только то, в чем заканчивается жизнь. Оно становится жёстким, неповоротливым и, в конце концов, умирает.

2. То, что ты создаёшь, содержит частицу тебя, но не является тобой. Твоя мудрость и твоя страсть всегда с тобой. Ничего не потеряно, когда ты не теряешь себя.

3. «Ты - часть жизни. Позволь себе меняться и течь вместе с ней». Возьми жизнь в союзники.»

Записано Еленой Марчевской во время посещения племени лакандонов, потомков майя, в штате Чапас, Мексика опубликовано Если у вас возникли вопросы по этой теме, задайте их специалистам и читателям нашего проекта

© Елена Марчевская

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet

Индейцы племени майя, которые проживают в сельской местности Сальвадора, не так давно собрались в одном из небольших государства с целью совершения важнейшего ритуала. Колдуны, шаманы и многие сочувствующие им деятели представителей племени майя собрались оказать возможную помощь президенту Соединенных Штатов Обаме, чтобы тот, наконец-таки, начал принимать только мудрые решения в политике и экономике. Эти решения должны будут станть полезными не только народу США, но и гражданам всех остальных государств.

Для проведения этого ритуала собрались только лучшие и самые опытные представители племени майя. Они-то и провели в конце весны 2011-го года древнейший ритуал, который издалека напоминал костюмированное шоу с элементами настоящего ведьминого шабаша. Эта красочная церемония была проведена, как и положено, у древнего и священного алтаря, расположенного примерно в 25-ти километрах от столицы — города Сан-Сальвадора.

В таком безусловно ответственном мероприятии приняли участие целых пять шаманов Сальвадора с огромным опытом. Они были одетые не хуже узнаваемых голливудских актёров. Группа шаманов бросала в священный огонь разведенного костра благовонные травы, источающие манящий запах свечи, а также бобы какао. Это создавало такую ароматическую ауру, которая заставляла всех присутствующих на этом чудном сборище гостей почувствовать себя в древней эпохе, миновавшей несколько сотен лет назад.

Все эти религиозно настроенные индейцы – потомки великих майя – буквально с яростью призывали небесных покровителей, властелинов бурлящих вулканов, вечных заснеженных вершин, солнечного света и вселенской тьмы помочь американскому президенту в его праведном правлении на своем посту. Шаманы потрясая своими могущественными жезлами справедливости взывали небеса к тому, чтобы те не оставляли Барака Обаму особенно в те моменты, когда ему приходится принимать важнейшие политические решения.

Это мероприятие прошло в рамках проведения празднеств, посвященных одному из главных и любимейших праздников все коренных народов Латинской Америки – дню весеннего равноденствия. Церемонию посетили многочисленные местные жители, которые тоже решили одеться празднично и присоединиться к совершающим свой таинственный и красочный обряд шаманам. Народ также простирал руки к небу с молитвой о помощи Бараку Обаме. На церемонии по непроверенным данным оказались и представители американских секретных служб, которые, якобы были должны обеспечить полноценную подготовку визита американского президента в государство Сальвадор. Эта Центральноамериканская небольшая страна должна была стать последней в его турне по региону.

ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ МАЙЯ

Потомки индейцев майя, как и других коренных народов, до сих пор населяющих Америку, вовсе не потеряли своего желания влиять не только на повышение урожая, но и на мировую политику. С большим воодушевлением шаманы майя проводили свой обряд с целью повлиять на правильность решений высшего руководства Соединенных Штатов.

Современные майя сегодня, в основном, проживают на территории полуострова Юкатан (Гватемала) и в Белизе. Здесь их количество приравнивается к семистам тысячам человек. В Мексике потомков древнейшей цивилизации осталось около 670-ти тысяч. При этом сегодняшние майя умудряются сочетать свои древние культовые обряды с католической религией. Конкистадоры и миссионеры в 16-м веке постарались, чтобы насаждать среди майя христианство, однако оно здесь имеет свой неповторимый колорит.

То, что осталось от древней цивилизации, памятники, храмы, развалины, сегодня находится, главным образом, на территории современной Мексики, в штатах Кампече, Юкатан, Кинтано Роо, Табаско и Чьяпосе. Помимо Мексики, Белиза и Гватемала, потомков майя можно встретить в Сальвадоре и Гондурасе.

Древние майя проживали в доколумбову эпоху в горной местности юга Мексики, Гондураса, Гватемалы и Сальвадора. Затем они стали активно осваивать тропические леса в этих районах. Это освоение продолжалось в течение второго тысячелетия до момента наступления новой эры. В 1-м тысячелетии новой эры культура народа майя достигает своего расцвета. Археологи называют этот период развития майя классическим. На сегодняшний день археологи знают о сотнях поселений тех времен, о десятка достаточно крупных городов майя. В отдельных регионах города майя достигают пиковой точки развития от 200-го до 650-го г.г. н.э., а в других – до 800-го года н.э.

КУДА СГИНУЛИ МАЙЯ?

В конце I тысячелетия большинство крупных городов майя в южных областях (Белиз, Мексика, Гватемала) опустели, а в оставшихся царил настоящий упадок. Большинство учёных считают, что крупные города майя, относящиеся к классическому периоду могли исчезнуть вследствие ряда факторов социального и экономического характера.

В то время как на территории Центральной Америки, как мы ее теперь называем, появились первые испанцы, майя здесь оставалось не так много, причем они были раздроблены, и каждое отдельное государство воевало с соседними. В эпоху «Большой Конкисты» смогло сохранить свою независимость лишь племя ица, столица которого находилась в городе Тайясаль. Так продолжалось вплоть до 1697-го года.

Майя после прихода европейских завоевателей начинали интенсивно вымирать. Ученые связывают это с эпидемиями колоссальных масштабов. Многие болезни, привезенные из Старого Света, были неведомы майя, и как от них лечиться, они тоже не знали. Войны также выкашивали население их племен. По оценкам испанцев после первого века конкисты выжить смогли лишь около 10% майя. Испанцы насильственным путем прививали майя католическую веру, уничтожали их храмы, памятники. Кроме того, вся правящая элита майя тоже была уничтожена. Такое отношение касалось не только майя, но и других индейских народов, населявших Латинскую Америку.
Однако к концу 18-го столетия численность майя стала понемногу расти, и многие представители майя старались передать будущим поколениям свои традиции и верования.

Как известно, майя и до прихода европейцев обладали весьма обширными знаниями. После того, как с их культурой познакомились европейские ученые, майя даже назвали высокодуховным народом. Это, правда, не мешало майя совершать человеческие жертвоприношения, поливая ступени своих пирамид кровью жертв.

Однако майя можно считать по-настоящему развитым в научном смысле слова народом. Они умели составлять календари сельскохозяйственных циклов, пользовались весьма интересной системой счета. Политическое устройство их государств было очень сложным. Майя умело пользовались астрономическими наблюдениями, добились уникальных результатов в проектировании и постройке монументальных сооружений.

Майя пользовались многообразными ритуалами, которые походи на ритуалы других народов Мезоамерики. Религиозная система племени майя жива и по сей день. Ее обряды близки многим миллионам жителей Латинской Америки. Сегодняшние майя постарались сохранить все то, что им передали и великие предки.

Сегодня известно о четверке книг майя, написанных еще до того момента, когда Колумб прибыл на эти земли. Книги эти посвящены религиозным проблемам. Стоит отметить, что большая часть литературы майя (сводов, кодексов, сборников ритуалов) были уничтожены конкистадорами еще в 16-м столетии. Именно поэтому нынешнее представление о народе майя носит несколько половинчатый характер. Мы может любоваться красотой сооружений майя, читать сделанные ими надписи, наблюдать за игрой света и тени у пирамид, но это все равно не дает полного суждения об эпохи расцвета майя. До сих пор ученые пытаются разгадать тайные тексты, высеченные на камне, чтобы дать ответ на то, кем на самом деле были древние майя.

No related links found



Колесо времени
Шаманы Древней Мексики: их мысли о жизни, смерти и Вселенной

"Скоро Бесконечность поглотит меня, и я хочу подготовиться к этому..."

Доктор антропологии Карлос Кастанеда был учеником дона Хуана Матуса, индейского шамана из Мексики. Новая книга Карлоса Кастанеды "Колесо времени" представляет собой собрание главнейших афоризмов и высказываний из восьми его прежних книг, описывающих классическую подготовку инициации шамана, которую он проходил под руководством дона Хуана Матуса в течение тринадцати лет.

Дону Хуану Матусу удалось ввести Карлоса Кастанеду в мир шаманов Древней Мексики - основателей его линии шаманов. Он утверждал, что мир шаманов подчиняется иной когнитивной системе, отличающейся от той системы познания, которая господствует в повседневном мире. Судя по тому, что узнал в процессе своего обучения Карлос Кастанеда, мир шаманов Древней Мексики действительно подчиняется системе познания, совершенно отличной от нашей собственной.

Просматривая цитаты из "Колеса времени", Карлос Кастанеда осознавал, что в методе преподавания дона Хуана Матуса не было ничего случайного, хотя в то время его указания казались Карлосу Кастанеде импровизированными. Однако это обучение проводилось в соответствии со скрытыми побудительными причинами, определяемыми той традицией, что была приведена в действие мексиканскими шаманами много тысячелетий назад.

Опираясь на один из принципов системы познания мира шаманов, шаманы назвали бы ту структуру, которая просматривается в размещении афоризмов в этой книге, колесом времени - для тех людей такая концепция была не умозрительной и не теоретической, а столь же прагматичной, какими были они сами. Время является для шаманов совершенно понятной формой упорядоченности энергии, которую человек может почти непосредственно осязать и приводить в движение. Благодаря развиваемой в течение всей жизни невероятной силе сосредоточения эти шаманы действительно были способны осязать колесо времени и перемещать его настолько сильно, что цель вызванного ими смещения, какой бы она ни была, можно ощутить даже в наши дни.

Введение

Приведенный здесь набор избранных изречений был выбран из первых восьми книг о мире шаманов Древней Мексики. Эти важнейшие принципы извлекались непосредственно из тех пояснений, которые я, как антрополог, получал от своего учителя и наставника дона Хуана Матуса, индейца из племени яки и мексиканского шамана 1 . Он относил себя к линии шаманов, возникновение которой уходит в прошлое к тем шаманам, что жили в Мексике в давние времена.

Дон Хуан Матус ввел меня в этот мир - который, разумеется, был миром шаманов древности - самым действенным из доступных ему способов. Таким образом, ключевую позицию в моем обучении занимал сам дон Хуан. Он знал о существовании иной реальности - о мире, не являющемся ни иллюзией, ни плодом буйного воображения, поскольку для дона Хуана и его спутников-шаманов (их было пятнадцать) мир шаманов древности был настолько же реальным и прагматичным, насколько это вообще возможно.

Работа над данной книгой началась с очень простой попытки выбрать из традиции этих шаманов краткие концепции, афоризмы и мысли, которые могли бы стать интересным материалом для чтения и размышления. Однако в процессе работы произошло непредвиденное изменение этой цели: я осознал, что сами эти высказывания насыщены невероятной Силой. Они таили в себе скрытый ход мыслей, которого я прежде не замечал, и очерчивали то направление, в котором пояснения дона Хуана вели меня в течение тех тринадцати лет, когда я был его учеником.

Эти цитаты лучше любых общих теоретических рассуждений раскрывают непредсказуемый и несгибаемый образ действий, которому следовал дон Хуан, чтобы поддержать и ускорить мое погружение в его мир. Я не подвергаю сомнениям тот факт, что поскольку дон Хуан следовал такой линии действий, то она в точности совпадает с тем подходом, с помощью которого его собственный учитель ввел в мир шаманов самого дона Хуана.

Образ действий дона Хуана Матуса заключался в намеренных попытках ввести меня в то, что он называл иной системой познания. Под системой познания он понимал стандартное определение познания: "процессы, несущие ответственность за осознанность в повседневной жизни и включающие в себя память, личный опыт, восприятие и искусное использование какого-либо синтаксиса". Дон Хуан утверждал, что система познания шаманов Древней Мексики действительно отличалась от системы познания обычного человека.

В соответствии со всеми присущими мне, как человеку, изучающему общественные науки, логичностью и здравомыслием, мне пришлось отвергнуть его утверждение. Время от времени я настойчиво заявлял дону Хуану, что все его утверждения нелепы. Мне они казались, в лучшем случае, интеллектуальными заблуждениями.

Чтобы рассеять мое доверие к обычной системе познания, позволяющей нам постигать окружающий мир, потребовалось тринадцать лет тяжелого труда с его и моей стороны. Эта перемена вызвала у меня весьма странное состояние; состояние кажущегося недоверия к прежде безоговорочному согласию с познавательными процессами повседневного мира.

После тринадцати лет тяжелых столкновений я против своей воли осознал, что дон Хуан Матус действительно исходил из совершенно другой точки зрения. Это означает, что шаманы Древней Мексики на самом деле опирались на совершенно иную систему познания. Признание этого опустошило меня до глубины души. Я чувствовал себя предателем. Мне казалось, будто я высказываю самую ужасающую ересь.

Почувствовав, что ему удалось сломить мое яростное сопротивление, дон Хуан вогнал свою точку зрения в самые глубины моего существа, и в отношении мира шаманов мне пришлось безоговорочно признать, что шаманы-практики оценивали мир с такой точки зрения, которую невозможно было описать с помощью привычных нам концепций. К примеру, они воспринимали энергию так, как она течет во Вселенной, - энергию, свободную от ограничений влияния общества и синтаксиса; чистую, вибрирующую энергию. Они называли это актом видения.

Основная цель дона Хуана заключалась в том, чтобы помочь мне воспринять энергию так, как она течет во Вселенной. В мире шаманов такое восприятие энергии является первым обязательным шагом к еще более захватывающей и свободной точке зрения иной системы познания. Чтобы добиться от меня реакции видения, дон Хуан воспользовался другими, чуждыми элементами познания. Один из важнейших таких элементов он называл перепросмотром; этот метод представляет собой систематическое тщательное изучение собственной жизни, фрагмент за фрагментом, которое проводится не с позиции оценивания или поиска ошибок, а с точки зрения попытки постичь свою жизнь и изменить ее ход. Дон Хуан утверждал, что, как только практикующий начнет взирать на свою жизнь в той отстраненной манере, какой требует перепросмотр, он уже не сможет вернуться к прежнему образу жизни.

Видеть энергию так, как она течет во Вселенной, означало, по словам дона Хуана, способность видеть человеческие существа в облике светящегося яйца, или светящегося шара энергии, и различать в этом светящемся шаре энергии определенные черты, свойственные всем людям в целом - например, точку повышенной яркости в достаточно ярком светящемся энергетическом коконе. Шаманы утверждали, что именно в этой точке повышенной яркости, которую они называли точкой сборки, и собирается восприятие. Логическое развитие этой мысли означает, что в этой точке повышенной яркости вырабатывается наша система познания мира. Каким бы странным это ни казалось, дон Хуан Матус был прав в том смысле, что именно так все и происходит.

Таким образом, процесс восприятия шаманов существенно отличался от восприятия обычного человека. Шаманы утверждали, что прямое восприятие энергии привело их к тому, что они называли энергетическими фактами. Под энергетическими фактами они понимали вызываемое непосредственным видением энергии зрелище, которое приводит к окончательным и несократимым выводам - эти выводы не подчиняются логическим соображениям или попыткам согласовать их с привычной нам системой интерпретации.

Дон Хуан говорил, что для шаманов его линии энергетическим фактом было то, что окружающий нас мир определяется процессами познания и эти процессы не являются неизменными - они не есть нечто непреложное. Эти процессы зависят от подготовки, они связаны с практичностью и пользой. Эта мысль получает свое развитие в другом энергетическом факте: процессы привычного нам познания представляют собой только следствия воспитания - и ничего больше.

Дон Хуан Матус без тени сомнения знал, что его рассказы о системе познания шаманов Древней Мексики - именно то, что происходит в действительности. Помимо прочего, дон Хуан был нагвалем; для шаманов-практиков это понятие означает естественного лидера - человека, способного наблюдать энергетические факты без вреда для самого себя. Таким образом, он был наделен умением успешно проводить своих собратьев по таким путям мышления и восприятия, какие просто не поддаются описанию.

Принимая во внимание все факты системы познания, о которых рассказал мне дон Хуан, я пришел к выводу о том, что важнейшим элементом такого мира является идея намерения - сам дон Хуан придерживался того же мнения. Для шаманов Древней Мексики намерение представляло собой некую силу, которую они могли визуализировать, когда видели энергию так, как она течет во Вселенной. Они называли это всепроникающей силой, вовлеченной в любой аспект времени и пространства. Это та движущая сила, что кроется за всем сущим. Невообразимо важным открытием тех шаманов стало то, что это намерение - чистая абстракция - тесно связано с человеком. Человек всегда мог манипулировать намерением. Шаманы Древней Мексики осознали, что единственный способ повлиять на эту силу связан с безупречным поведением. Только самый дисциплинированный практик способен совершить этот подвиг.

Другим невероятно важным элементом этой странной системы познания шаманов было понимание и использование концепций времени и пространства. Для них время и пространство были совсем не теми явлениями, которые являются частью нашей жизни всего лишь потому, что они представляют собой неотъемлемую часть привычной нам системы познания. Стандартное определение времени для обычного человека звучит так: "непространственный континуум, в котором события происходят в несомненно необратимой последовательности и развиваются от прошлого - через настоящее - к будущему". Пространство определяется как "бесконечная протяженность трехмерного поля, в котором существуют звезды и галактики; Вселенная".

Для шалманов Древней Мексики время представляло нечто схожее с мыслью - это мысль, возникающая в мышлении чего-то такого, что непостижимо в своем величии. Логическим доказательством для них служило то, что сам человек, будучи частью этой мысли, протекающей в мышлении неких непостижимых для его разума сил, удерживает в себе небольшой процент этой мысли - и при определенных обстоятельствах выдающейся дисциплины этот процент можно вернуть назад.

Пространство было для этих шаманов абстрактным миром деятельности. Они называли его бесконечностью и ссылались на него как на общий итог всех усилий живых существ. Для них пространство было чем-то более доступным, почти приземленным. Судя по всему, они извлекли из абстрактного определения пространства большую практическую пользу. Согласно тем версиям, о которых говорил дон Хуан, шаманы Древней Мексики, в отличие от нас, никогда не считали время и пространство туманными абстракциями. Для них и время, и пространство - несмотря на непостижимость их определений - были неотъемлемой частью человека.

У этих шаманов был еще один элемент познания под названием колесо времени. Они объясняли понятие колеса времени, рассказывая, что время похоже на туннель бесконечной длины и ширины - туннель с зеркальными бороздками. Каждая бороздка бесконечна; бесконечно и их число. Сила жизни принудительно заставила живые существа всматриваться в одну бороздку. Всматриваться только в одну бороздку означает оказаться пойманным в ее ловушку, жить этой бороздой.

Окончательная цель воина заключается в том, чтобы посредством акта глубокой дисциплины сфокусировать свое непоколебимое внимание на колесе времени и заставить его повернуться. Те воины, которые добились успеха в повороте колеса времени, могут увидеть любую бороздку и извлечь из нее все, что угодно. Свобода от зачаровывающей силы взгляда в одну бороздку означает, что воины могут смотреть в любом направлении и видеть, как время отступает от них или приближается.

С такой точки зрения, колесо времени оказывает непреодолимое влияние, простирающееся на всю протяженность жизни воина и за ее пределы - как в случае собранных в этой книге выражений. Они выглядят сплетенными в кольцо, живущее своей жизнью. Согласно объяснению в системе познания шаманов, это кольцо и является колесом времени.

Таким образом, под влиянием колеса времени цель этой книги стала отличной от первоначального замысла. Сами изречения и только они стали господствующим фактором и вызвали у меня стремление оставаться как можно ближе к тому стилю, в каком они были даны мне - а давались они в духе умеренности и предельной прямоты.

Я безуспешно пытался сделать еще кое-что: распределить высказывания по ряду категорий, которые облегчили бы их чтение. Однако подобная классификация изречений оказалась неприемлемой. Я не нашел подходящего способа разделения чего-то настолько неопределенного и обширного, как целостный мир познания, на какие-либо произвольные смысловые категории.

Мне оставалось просто двигаться вслед за высказываниями и позволить им самим создать набросок очертаний мыслей и ощущений шаманов Древней Мексики в отношении жизни, смерти, Вселенной и энергии. Эти мысли связаны с тем, как шаманы понимали не только саму Вселенную, но и протекающие в нашем мире процессы жизни и сосуществования. Еще более важно то, что они указывают на возможность одновременного использования двух систем познания без какого-либо ущерба для личности.

Важнейшие понятия из "Учения дона Хуана"

Сила зависит лишь от того, какого рода знанием владеет человек. Какой смысл в знании вещей, которые бесполезны? Они не готовят нас к неожиданной встрече с неизвестным.

Ничто не дается даром в этом мире, и приобретение знания - труднейшая из всех задач, с какими человек может столкнуться.

Человек идет к знанию так же, как он идет на войну - полностью пробужденный, полный страха, благоговения и безусловной решимости. Любое отступление от этого правила - роковая ошибка, и тот, кто ее совершит, непременно доживет до дня, когда горько пожалеет об этом.

Только выполняющий эти четыре условия - быть полностью пробужденным, полным страха, благоговения и безусловной решимости - застрахован от ошибок, за которые придется платить; лишь при этих условиях он не будет действовать наугад. Если такой человек и терпит поражение, то он проигрывает только битву, а об этом не стоит слишком сожалеть.

Слишком сильное сосредоточение на себе порождает ужасную усталость. Человек в такой позиции глух и слеп ко всему остальному. Эта странная усталость мешает ему искать и видеть чудеса, которые во множестве находился вокруг него. Поэтому кроме проблем у него ничего не остается.

Любому, кто приступает к учению, приходится выкладываться настолько, насколько он способен, и границы обучения определяются собственными возможностями ученика. Именно поэтому разговоры на тему обучения лишены всякого смысла. Страхи перед знанием - дело обычное; все мы им подвержены, и тут ничего не поделаешь. Однако каким бы устрашающим ни было учение, еще страшней представить себе человека, у которого нет знания.

Сердиться на людей означает считать их поступки чем-то важным. Настоятельно необходимо избавляться от подобного ощущения. Поступки людей не могут быть настолько важными, чтобы отвести на задний план единственную жизненно важную альтернативу: наши неизменные встречи с бесконечностью.

Любой путь - лишь один из миллиона возможных путей. Поэтому воин всегда должен помнить, что путь - это только путь; если он чувствует, что это ему не по душе, он должен оставить его любой ценой. Любой путь - это всего лишь путь, и ничто не помешает воину оставить его, если сделать это велит ему его сердце. Его решение должно быть свободно от страха и честолюбия. На любой путь нужно смотреть прямо и без колебаний. Воин испытывает его столько раз, сколько находит нужным. Затем он задает себе, и только самому себе, один вопрос: имеет ли этот путь сердце?

Все пути одинаковы: они ведут в никуда. Есть ли у этого пути сердце? Если есть, то это хороший путь; если нет, то от него никакого толку. Оба пути ведут в никуда, но у одного есть сердце, а у другого - нет. Один путь делает путешествие по нему радостным: сколько ни странствуешь - ты и твой путь нераздельны. Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один путь дает тебе силы, другой - уничтожает тебя.

Это мир счастья, где между вещами нет различия, потому что там некому спрашивать о различии. Но это не мир людей. Некоторые люди наивно верят, что они живут в двух мирах, что они могут выбирать между мирами, но это только их самонадеянность. Для нас существует лишь один-единственный мир. Мы - люди, и должны безропотно следовать миру людей.

У человека есть четыре врага: это страх, ясность, сила и старость. Страх, ясность и сила могут быть побеждены, но не старость. Это самый жестокий враг, которого нельзя победить, можно лишь оттянуть свое поражение.

Комментарии

В абстрактном характере высказываний из первой книги, "Учение дона Хуана", заключена сущность всего, что говорил дон Хуан в самом начале моего ученичества. По полному тексту книги видно, что дон Хуан очень много рассказывал о союзниках, растениях силы, Мескалито, "дымке", ветре, речных и горных духах, духе чаппараля и так далее. Позже, когда я спросил его, почему он уделял такое внимание этим явлениям, но не обращался к ним впоследствии, он невозмутимо признался, что в начале моего обучения погрузился во весь этот псевдошаманский вздор только ради меня.

Я был ошеломлен. Меня удивило то, как он может высказывать такие утверждения, представляющие собой откровенную неправду. Однако он действительно имел в виду именно то, что сказал, а я, без сомнений, был тем самым человеком, который мог засвидетельствовать достоверность его слов и расположения духа.

Не относись к этому так серьезно, - смеясь, сказал он. - Занятия всей этой чепухой всегда развлекали меня, а с тобой было еще веселее, так как я знал, что делаю это для твоей же пользы.

Для моей пользы, дон Хуан? Что за ерунда?

Да, для твоей пользы. Я обманывал тебя, удерживая твое внимание теми предметами твоего мира, которые вызывали у тебя глубокий интерес, - и ты проглатывал все целиком: и наживку, и леску, и поплавок.

Все, что мне было нужно, - твое безраздельное внимание. Но как я мог добиться его от такой недисциплинированной натуры? Ты сам вновь и вновь говорил мне, что приезжаешь потому, что считаешь мои рассказы об этом мире захватывающими. Однако ты не знал, как выразить, что испытываемый тобой интерес основан на том факте, что ты смутно согласен с каждым моим словом. Ты думал, что эта неясность, разумеется, и является шаманизмом, и тянулся к ней - потому и приезжал.

Ты поступаешь так с каждым, дон Хуан?

Не с каждым, так как ко мне приходит не каждый, и, прежде всего, меня самого интересует далеко не каждый. Меня интересовал и интересуешь ты, ты один. Мой учитель, нагваль Хулиан, обманул меня точно так же. Он воспользовался моими чувственностью и жадностью. Он обещал озолотить меня и свести меня со всеми прекрасными женщинами, которые его окружали. Он пообещал мне богатство, и я попался на удочку. Так с незапамятных времен обманывали всех шаманов моей линии. Шаманы моей линии - не учителя или гуру. Им плевать на широкое распространение своих знаний. Им нужны только преемники, а не какие-то люди, смутно заинтересованные в этих знаниях по неким интеллектуальным соображениям.

Дон Хуан был прав, когда говорил, что я полностью попался на его удочку. Я действительно полагал, что нашел шамана и превосходный источник антропологической информации. Именно в то время под покровительством и влиянием дона Хуана я исписывал целые дневники и собирал старинные карты, на которых были указаны местоположения городов индейцев яки на протяжении долгих столетий, начиная с иезуитских летописей конца XVIII века. Я отметил все эти города, выявил самые незначительные изменения и ломал голову над тем, почему эти города меняли свое положение и при каждом таком смещении образуемый ими узор становился несколько иным. Псевдоразмышления о разумности и обоснованных сомнениях раздавили меня. Я собрал тысячи листков сжатых записей и предположений, извлеченных из различных книг и летописей. Я был настоящим студентом факультета антропологии. Дон Хуан раздувал мое воображение всеми доступными средствами.

На пути воинов нет добровольцев, - сказал мне дон Хуан, делая вид, что что-то объясняет. - Человека приходится выводить на путь воина против его воли.

Дон Хуан, что мне делать с теми тысячами записей, которые я собрал в результате твоего обмана? - спросил я его в тот раз.

Его ответ стал для меня настоящим потрясением.

Напиши о них книгу! - сказал он. - Я уверен, что если ты начнешь ее писать, то все равно никогда не воспользуешься своими записями. Они бесполезны - но кто я такой, чтобы говорить тебе об этом? Придумай сам. Однако не пытайся писать книгу так, как это делает писатель. Сделай это как воин, как воин-шаман.

Что ты имеешь в виду, дон Хуан?

Не знаю. Сам разбирайся.

Он был абсолютно прав. Я так и не воспользовался теми записями. Вместо этого я неожиданно для самого себя написал книгу о непостижимых возможностях существования иной системы познания.

Важнейшие понятия из "Отдельной реальности"

Воин знает, что он только человек. Его единственное сожаление заключается в том, что жизнь коротка и он не успеет прикоснуться ко всему, что ему нравится. Но и это для него не проблема; это просто сожаление.

Чувство собственной важности делает человека безнадежным: тяжелым, неуклюжим и пустым. Быть воином означает быть легким и текучим.

Когда видишь поля энергии, человеческие существа выглядят как световые волокна, похожие на белую паутину, очень тонкие. Они тянутся от головы к пупку, и человек похож на яйцо из текучих волокон; руки и ноги подобны светящимся протуберанцам, вырывающимся в разные стороны.

Видящие видят, что любой человек постоянно находится в контакте со всем остальным миром. Правда, связь эта осуществляется не через руки, а с помощью пучка длинных волокон, исходящих из середины живота. Этими волокнами человек соединен со всем миром, благодаря им он сохраняет равновесие, они придают ему устойчивость.

Когда воин научится видеть, он увидит, что человек - это светящееся яйцо, будь он нищий или король. А что можно изменить в светящемся яйце? Что?

Воина никогда не беспокоит его страх. Вместо этого он думает о чудесах видения полей энергии! Все остальное - пустяки, пустые украшения.

Только дырявый горшок может пытаться стать человеком знания по своей воле. Трезвомыслящего человека нужно затягивать на путь хитростью. Найдется масса людей, которые с радостью захотят учиться, но эти не в счет. Обычно они уже с трещиной. Как пересохшая бутыль из тыквы, которая с виду в порядке, но начинает течь в ту же минуту, как только в нее наливают воду и появляется давление. Через минуту ее нужно вновь наполнять водой.

Когда человек не имеет отношения к видению, вещи выглядят в основном одними и теми же в то время, когда он смотрит на мир. С другой стороны, когда он научится видеть, ничто не будет выглядеть тем же самым все то время, что он видит эту вещь, хотя она остается той же самой. С точки зрения видящего, человек выглядит как светящееся яйцо. Всякий раз, когда вы видите одного и того же человека, он выглядит как светящееся яйцо, хотя не то же самое светящееся яйцо.

Шаманы Древней Мексики назвали союзниками те необъяснимые силы, которые действовали под их руководством. Они назвали эти силы союзниками, поскольку считали, что могут использовать их так, как им захочется, - эти представления оказались почти смертельными для шаманов, так как те, кого они называли союзниками, представляют собой лишенные телесной оболочки существа, населяющие Вселенную. Современные шаманы называют их неорганическими существами.

Спрашивать, в чем заключается предназначение союзников, - все равно что задавать вопрос о смысле деятельности человека в этом мире. Мы существуем, вот и все. Подобно нам, союзники тоже существуют - и, возможно, они появились здесь задолго до нас.

Выть воином - это самый эффективный способ жить. Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение. Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и колебания. Впереди - еще миллионы решений, каждое из которых ждет своего часа. Это - путь воина.

Когда воина начинают одолевать сомнения и страхи, он думает о своей смерти. Мысль о смерти - единственное, что способно закалить наш дух.

Смерть находится везде. Она может принять вид зажженных фар машины, которая въезжает на холм позади нас. Она может оставаться видимой некоторое время, а потом исчезнуть в темноте, как если бы она покинула нас на время, но она опять появляется на следующем холме, чтобы потом исчезнуть вновь.

Это огни на голове смерти. Она надевает их наподобие шляпы, прежде чем пуститься в галоп. Эти огни она зажгла, бросившись в погоню за нами. Смерть неуклонно преследует нас, и с каждой секундой она все ближе и ближе. Смерть никогда не останавливается. Просто иногда она гасит огни. Но это ничего не меняет...

Воин должен прежде всего знать, что его действия бесполезны, но он должен выполнять их, как если бы он не знал об этом. Это то, что шаманы называют контролируемой глупостью.

Глаза человека предназначены для выполнения двух функций: одна из них - видеть энергетические потоки Вселенной, а другая - "смотреть на вещи в этом мире". Ни одна из них не является лучше или важнее другой, но тренировать глаза только для смотрения - это постыдная и бессмысленная потеря.

Воин живет действием, а не думанием о действии или думанием о том, что он будет думать, когда закончит действовать.

Воин выбирает путь с сердцем и следует по этому пути. Когда он смотрит, он радуется и смеется; когда он видит, он знает. Он знает, что жизнь его закончится очень скоро; он знает, что он, как любой другой, не идет никуда; и он знает, что ничто не является более важным, чем что-то другое.

У воина нет ни чести, ни достоинства, ни семьи, ни имени, ни родины. Есть только жизнь, которую нужно прожить. В таких условиях контролируемая глупость - единственное, что может связывать его с ближними.

Ничто не имеет особого значения, поэтому воин просто выбирает какой-то поступок и совершает его. Но совершает так, словно это имеет значение. Его контролируемая глупость заставляет его говорить, что его действия очень важны, и поступать соответственно. В то же время он прекрасно понимает, что все это не имеет значения. Так что, прекращая действовать, воин возвращается в состояние покоя и равновесия. Хорошим было его действие или плохим, удалось ли его завершить - до этого ему нет никакого дела.

Воин может вообще не совершать никаких поступков. Тогда он ведет себя так, словно эта пассивность реально имеет для него значение. Он прав и в этом случае, потому что и это тоже контролируемая глупость.

В жизни воина не может быть пустоты. Его жизнь заполнена до краев. Все заполнено до краев, и все равнозначно. Для него нет ни побед, ни поражений, ни пустоты. Все заполнено до краев и все равно, и его борьба стоит его усилий.

Обычный человек слишком озабочен тем, чтобы любить людей, и тем, чтобы его любили. Воин любит, и все. Он любит всех, кто ему нравится, и все, что ему по душе, но он использует свою контролируемую глупость, чтобы не беспокоиться об этом. Что полностью противоположно тому, чем занимается обычный человек. Любить людей или быть любимым ими - это еще далеко не все, что доступно человеку.

Воин принимает ответственность за все свои действия, даже за самые пустяковые. Обычный человек занят своими мыслями и никогда не принимает ответственности за то, что он делает.

Обычный человек является либо победителем, либо побежденным и, в соответствии с этим, становится преследователем или жертвой. Эти два состояния превалируют у всех, кто не видит. Видение рассеивает иллюзию победы, поражения или страдания.

Воин знает о своем ожидании и знает, чего он ждет. Когда он ждет, у него нет желаний, и поэтому, какую бы малость он ни получил, это всегда больше, чем он может взять. Если он хочет есть, то справится с этим, потому что не страдает от голода. Если он ранен, то справится с этим, потому что не страдает от боли. Быть голодным или страдать от боли означает, что человек - не воин, и сила голода или боли может разрушить его.

Самоограничение - самый худший и самый злостный вид индульгирования. Поступая подобным образом, мы заставляем себя верить, что совершаем нечто значительное, чуть ли не подвиг, а в действительности только еще больше углубляемся в самолюбование, давая пищу самолюбию и чувству собственной важности.

То, что воин называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля - это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит ему, что он повержен. Воля - это то, что делает его неуязвимым. Воля - это то, что позволяет шаману пройти сквозь стену, сквозь пространство, в бесконечность.

Когда человек выбирает путь воина, он становится полностью бодрствующим, в полной мере осознавая, что обычная жизнь навсегда оставлена позади. Средства обычного мира больше не являются для него щитами, и он должен выбрать новый способ жизни, если он хочет выжить.

К тому моменту, когда человек осознает устрашающую природу знания, он осознает и то, что смерть на этом пути - верный попутчик, незаменимый партнер, который всегда рядом. Смерть является главным фактором, превращающим знание в энергию, в реальную силу. Прикосновением смерти завершается все, и все, чего она коснулась, становится Силой.

Только принятие идеи смерти может дать воину отрешенность, достаточную для того, чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться. Он знает, что смерть следует за ним по пятам и не даст ему времени ни за что зацепиться, поэтому он пробует все, ни к чему не привязываясь.

Мы - люди, и наша судьба, наше предназначение - учиться ради открытия все новых и новых непостижимых миров. Воин, научившийся видеть, узнает, что непознанным мирам нет числа и что все они - здесь, перед нами.

"Смерть - это вращение; смерть - это сияющее облачко над горизонтом; смерть - это мой разговор с тобой; смерть - это ты и твои записи в блокноте; смерть - это ничто. Ничто! Она здесь, хотя ее нет здесь вообще".

Дух воина не привязан ни к индульгированию, ни к жалобам, как не привязан он ни к победам, ни к поражениям. Единственная привязанность воина - битва, и каждая битва, которую он ведет, - его последняя битва на этой земле. Поэтому исход ее для него практически не имеет значения. В этой последней битве воин позволяет своему духу течь свободно и ясно. И когда он ведет эту битву, он знает, что воля его безупречна. И поэтому он смеется и смеется.

Мы непрерывно разговариваем с собой о нашем мире. Фактически, мы создаем наш мир своим внутренним диалогом. Когда мы перестаем разговаривать с собой, мир становится таким, каким он должен быть. Мы обновляем его, мы наделяем его жизнью, мы поддерживаем его своим внутренним диалогом. И не только это. Мы также выбираем свои пути в соответствии с тем, что мы говорим себе. Так мы повторяем тот же самый выбор еще и еще, до тех пор, пока не умрем. Потому что мы продолжаем все тот же внутренний диалог. Воин осознает это и стремится прекратить свой внутренний диалог.

Мир - это все, что заключено здесь. Жизнь, смерть, люди и все остальное, что окружает нас. Мир необъятен и непостижим. Мы никогда не сможем понять его. Мы никогда не разгадаем его тайну. Поэтому мы должны принимать его таким, как он есть, - чудесной загадкой.

Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более важными, чем мир. И, таким образом, воин относится к миру как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, - как к бесконечной глупости.

Комментарии

В высказываниях из "Отдельной реальности" начинает с примечательной ясностью проявляться то настроение, с каким шаманы Древней Мексики относились ко всем своим усилиям, связанным с намерением. Рассказывая о древних шаманах, сам дон Хуан подчеркивал, что чрезвычайно интересным для современных практиков аспектом того мира было острое, как бритва, осознание, которое шаманы древности развили в отношении всеобщей силы под названием намерение. Они поясняли, что связь каждого из тех людей с этой силой была настолько чистой и четкой, что они могли в свое удовольствие влиять на все вокруг. Дон Хуан говорил, что намерение тех шаманов, доведенное до такой отточенной глубины, было единственной помощью, какая только существовала у современных практиков. Он выразил это обыденными словами, сказав, что если бы современные практики были честными перед самими собой, то заплатили бы любую цену за то, чтобы иметь возможность жить под зонтиком такого намерения.

Дон Хуан утверждал, что каждый, кто проявляет хотя бы легкий интерес к миру шаманов древности, незамедлительно втягивается в круг их острого, как бритва, намерения. Для дона Хуана их намерение было чем-то столь неизмеримым, что ни один из нас не способен с этим бороться. Кроме того, он рассудительно говорил, что с таким намерением не нужно бороться, так как это единственное, что следует принимать в расчет; оно было сущностью мира тех шаманов - мира, к которому современные практики стремятся больше, чем к чему-либо иному, что только можно вообразить.

Настроение высказываний из "Отдельной реальности" создано вовсе не моим собственным намерением. Это настроение проявилось независимо от моих целей и желаний. Можно сказать, что оно оказалось совершенно противоположным моим замыслам. Скрытый в тексте книги загадочный виток колеса времени внезапно пришел в движение и проявился в состоянии напряженности - того напряжения, которое определило направление моих усилий.

Если говорить о моих ощущениях в то время, когда я писал "Отдельную реальность", то я могу правдиво утверждать, что считал себя счастливчиком, погруженным в антропологическую полевую работу, так что мои чувства и мысли были настолько далеки от мира шаманов древности, насколько это вообще возможно. У дона Хуана было иное мнение. Будучи закаленным воином, он знал, что я едва ли смогу освободиться от магнетической тяги намерения, созданного теми шаманами. Я погружался в него независимо от своего желания и от того, верил в него или нет.

Такое положение дел вызвало у меня подсознательную тревогу. Это было не то беспокойство, какое можно было бы определить или выявить - его трудно было даже осознать. Оно пронизывало все мои поступки, не предоставляя мне никакой возможности осознанно поразмыслить о нем. Могу лишь сказать, что я был смертельно напуган, хотя не смог бы объяснить, чего именно боюсь.

Я много раз пытался проанализировать это ощущение страха, но мгновенно начинал испытывать утомление и усталость. Я сразу понимал, что мои вопросы к самому себе безосновательны и излишни, в результате чего прекращал попытки анализа. Я обратился к дону Хуану с вопросами о моем состоянии, желая получить от него совет и поддержку.

Ты просто боишься, - сказал он. - Вот и все. Не пытайся определить загадочные причины своего страха. Загадочная причина находится прямо перед тобой, в пределах досягаемости - это намерение шаманов Древней Мексики. Ты имеешь дело с их миром, и этот мир время от времени показывает тебе свое лицо. Разумеется, тебе трудно выдержать такое зрелище. Впрочем, временами это трудно и для меня. Любому из нас тяжело его выдержать.

Ты говоришь загадками, дон Хуан.

Да, пока это кажется загадкой. Когда-нибудь ты все поймешь. Сейчас просто глупо пытаться говорить об этом или что-то объяснять. Все, что я попробую объяснить тебе, будет лишено смысла. В данный момент какие-нибудь непостижимые банальности показались бы тебе бесконечно более осмысленными.

Он был совершенно прав. Причиной всех моих страхов действительно была одна банальность, которой я стыдился тогда и стыжусь сейчас, - я боялся одержимости демонами. Этот страх возник у меня еще в детстве: все необъяснимое, разумеется, становилось чем-то злым и пагубным, что стремилось погубить меня.

Чем пикантнее становились пояснения дона Хуана, связанные с миром древних шаманов, тем острее становилось мое ощущение необходимости защитить себя. Это чувство невозможно было выразить словами. Это была не просто потребность защититься; скорее, это было желание уберечь достоверность и неоспоримую ценность того мира, в котором живут человеческие существа. Единственным знакомым мне миром был мой мир. Если он подвергался опасности, у меня немедленно возникала реакция - она проявлялась в том особом страхе, который я никогда не смогу объяснить. Он был похож на тот страх, какой, должно быть, испытывает человек при попытке объять собственную беспредельность. Это не был страх смерти или увечья - нет, нечто неизмеримо более глубокое. Он был настолько глубок, что любой шаман-практик запутался бы при любой попытке осмыслить его.

Ты окольным путем пришел прямо к понятию воина, - сказал дон Хуан.

В то время он уделял концепции воина бесконечное внимание. Он говорил, что воин, разумеется, представляет собой нечто большее, чем просто принцип. Это образ жизни; этот образ жизни является единственным средством, сдерживающим страх, и единственным каналом, с помощью которого практик может обеспечить свободное течение своей деятельности. Без концепции воина было бы невозможно преодолеть все камни преткновения на пути знания.

Дон Хуан определял воина прежде всего как бойца. Это особое настроение, которому способствует намерение шаманов древности, и любой человек способен перейти к этому настроению.

Намерение тех шаманов, - говорил дон Хуан, - было таким отточенным, таким мощным, что уплотняло структуру воина, хотя сам практик мог об этом даже не подозревать.

Коротко говоря, для шаманов Древней Мексики воин был настолько согласованной с протекающей вокруг него битвой, настолько бдительной боевой единицей, что в его чистейшей форме воину не нужно было ничего лишнего для того, чтобы выжить. Не было необходимости делать воину какие-либо подарки, ободрять его словами или действиями или пытаться утешать и воодушевлять его - все это уже встроено в структуру самого воина. Поскольку эта структура определялась намерением шаманов Древней Мексики, они заранее позаботились о том, чтобы в нее вошло все, что только может понадобиться. Окончательным результатом стал боец, сражающийся в одиночестве и обеспеченный в рамках его безмолвных убеждений всеми побудительными силами, необходимыми для продвижения вперед без жалоб и потребности в одобрении.

Лично мне концепция воина показалась захватывающей - и, одновременно, одной из самых пугающих, с какими я когда-либо сталкивался. Я считал, что, если приму этот принцип, то он обратит меня в слепое подчинение, не оставив ни времени, ни возможности осмотреться, возразить или выразить недовольство. Высказывание жалоб было привычкой всей моей жизни, и, честно говоря, я готов был бороться не на жизнь, а на смерть, чтобы сохранить ее. Я считал высказывание недовольства признаком чувствительного, смелого и честного человека, не испытывающего колебаний при выражений своих убеждений, симпатий и антипатий. Если всему этому предстояло превратиться в боевую единицу, то я потерял бы больше, чем мог себе позволить.

Такими были мои невысказанные мысли. И все же я завидовал целеустремленности, спокойствию и безупречности воина. Одним из величайших средств, которыми воспользовались шаманы Древней Мексики для укрепления концепции воина, была идея отношения к смерти как к спутнику, наблюдающему за нашими поступками. Дон Хуан говорил, что, как только человек принимает этот принцип - пусть даже в самой мягкой форме, - возникает мост над пропастью, разделяющей наш мир повседневных занятий, и то, что находится впереди, но не имеет названия - то, что теряется в тумане и кажется несуществующим. Это нечто настолько неясно, что его нельзя использовать как точку отсчета, и все же оно есть, оно бесспорно существует.

Дон Хуан утверждал, что единственным существом на земле, способным пересечь этот мост, является воин: безмолвный в своей борьбе; неукротимый, так как ему нечего терять; работоспособный и действенный, так как ему предстоит обрести все.

Важнейшие понятия из "Путешествия в Икстлан"

Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни все что угодно. В любое время. Мгновенно.

Человек не должен беспокоиться о том, чтобы сделать фотографии или магнитофонные записи. Все это излишества спокойной жизни. Во всем, что мы делаем, по-настоящему необходимо лишь одно - "дух". Человек должен беспокоиться лишь о духе, который убывает.

Воин не нуждается в личной истории. В один прекрасный день он обнаруживает, что в ней нет никакой нужды, и просто избавляется от нее.

"Я собираюсь взять твоего отца в качестве примера, чтобы проиллюстрировать мою точку зрения на личную историю. Твой отец знает о тебе все. Поэтому ты для него - как раскрытая книга. Он знает, кто ты такой, что из себя представляешь и чего стоишь. И нет на земле силы, которая могла бы заставить его изменить свое отношение к тебе.

Естественно, такое интимное знание о тебе есть и у всех твоих друзей. У каждого, кто тебя знает, сформировался определенный образ твоей личности. И любым своим действием ты как бы подпитываешь и еще больше фиксируешь этот образ. Личная история постоянно нуждается в том, чтобы ее сохраняли и обновляли. Поэтому ты рассказываешь своим друзьям и родственникам обо всем, что делаешь. С другой стороны, для воина, у которого нет личной истории, нет необходимости в объяснениях, его действия не могут никого рассердить или разочаровать, а самое главное - он не связан ничьими мыслями и ожиданиями".

Когда отсутствует какая бы то ни было определенность, мы все время алертны, мы постоянно готовы к прыжку. Гораздо интереснее не знать, за каким кустом прячется кролик, чем вести себя так, словно тебе все давным-давно известно.

Пока человек чувствует, что наиболее важное и значительное явление в мире - это его персона, он никогда не сможет по-настоящему ощутить окружающий мир. Точно зашоренная лошадь, он не видит в нем ничего, кроме самого себя.

Смерть - наш вечный попутчик. Она всегда находится слева от нас на расстоянии вытянутой руки, и смерть - единственный мудрый советчик, который всегда есть у воина. Каждый раз, когда воин чувствует, что все складывается из рук вон плохо и он на грани полного краха, он оборачивается налево и спрашивает у своей смерти, так ли это. И его смерть отвечает, что он ошибается и что кроме ее прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Его смерть говорит: "Но я же еще не коснулась тебя!"

Если воин что-то решил, он идет до конца, но при этом он непременно принимает на себя ответственность за то, что он делает. Что именно воин делает - значения не имеет, но он должен знать, зачем он это делает, и действовать без сомнений и сожалений.

В мире, где за каждым охотится смерть, нет времени на сожаления или сомнения. Время есть лишь на то, чтобы принимать решения, И не важно, в чем будут заключаться эти решения. Ничто не является более или менее серьезным и важным, чем что-то другое. В мире, где смерть - это охотник, нет больших или малых решений. Единственное решение заключается в том, что воин должен встретиться лицом к лицу со своей неотвратимой смертью.

Воин должен учиться быть доступным и недоступным на поворотах пути. Для воина бессмысленно непреднамеренно оказываться доступным в любое время, точно так же, как совершенно бессмысленно прятаться, когда все вокруг знают, что сейчас он прячется.

Для воина быть недоступным - значит прикасаться к окружающему его миру бережно. Съесть не пять перепелов, а одного. Не калечить растения лишь для того, чтобы сделать жаровню. Не подставляться без необходимости силе ветра. И, превыше всего, - ни в коем случае не истощать себя и других. Не пользоваться людьми, не выжимать из них все до последней капли, особенно из тех, кого любишь.

Беспокойство неизбежно делает человека доступным, он непроизвольно раскрывается. Тревога заставляет его в отчаянии цепляться за что попало, а зацепившись, он уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился. Охотник-воин, с другой стороны, знает, что в его ловушки еще не раз попадет дичь, поэтому он не беспокоится. Беспокоиться - это значит становиться доступным, неосознанно доступным.

Быть недоступным - вовсе не означает прятаться или скрываться. И не означает, что нельзя иметь дело с людьми. Охотник-воин недоступен потому, что не выжимает из своего мира все до последней капли. Он слегка касается его, оставаясь в нем ровно столько, сколько необходимо, и затем быстро уходит, не оставляя никаких следов.

Быть воином-охотником - значит не просто ставить ловушки. Охотник добывает дичь не потому, что устанавливает ловушки, и не потому, что знает распорядки своей добычи, но потому, что сам не имеет никаких распорядков. И в этом - его единственное решающее преимущество. Охотник не уподобляется тем, на кого он охотится. Они скованы жесткими распорядками, путают след по строго определенной программе, и все причуды их легко предсказуемы. Охотник же свободен, текуч и непредсказуем.

Для обычного человека мир кажется странным своим свойством либо нагонять скуку, либо быть с ним не в ладах. Для воина мир странен, потому что он огромен, устрашающ, таинствен, непостижим. Воин должен с полной ответственностью отнестись к своему пребыванию здесь - в этом чудесном мире, сейчас - в это чудесное время.

Воин должен научиться отдавать себе отчет в каждом действии, сделать каждое действие осознанным. Ведь мы пришли сюда ненадолго, и времени, которое нам отпущено, слишком мало, действительно слишком мало для того, чтобы прикоснуться ко всем чудесам этого странного мира.

Поступки обладают силой. Особенно когда тот, кто их совершает, знает, что это - его последняя битва. В действии с полным осознанием того, что это действие может стать для тебя последней битвой на земле, есть особое всепоглощающее счастье.

Воин должен сосредоточить внимание на связующем звене между ним и его смертью, отбросив сожаление, печаль и тревогу. Сосредоточить внимание на том факте, что у него нет времени. И действовать соответственно этому знанию. Каждое из его действий становится его последней битвой на земле. Только в этом случае каждый его поступок будет обладать силой. А иначе все, что человек делает в своей жизни, так и останется действиями глупца.

"Смерть ожидает нас, и то, что мы делаем в этот самый миг, вполне может стать нашей последней битвой на этой земле. Я называю это битвой, потому что это - борьба. Подавляющее большинство людей переходит от действия к действию без борьбы и без мыслей. Воин-охотник же, наоборот, тщательно взвешивает каждый свой поступок. И поскольку он очень близко знаком со своей смертью, он действует рассудительно, так, словно каждое его действие - последняя битва. Только дурак может не заметить, насколько воин-охотник превосходит своих ближних - обычных людей. Воин-охотник с должным уважением относится к своей последней битве. И вполне естественно, что последний поступок должен быть самым лучшим. Это доставляет ему удовольствие. И притупляет страх".

Воин - это безупречный охотник, который охотится на силу; он не опьянен и не безумен, у него нет ни времени, ни желания добиваться чего-то обманом, лгать самому себе или совершать неверные действия - ставки слишком высоки. Ставками являются его безупречная и избавленная от излишеств жизнь, которую он так долго укреплял и совершенствовал. Он не собирается отбрасывать это, совершая какие-нибудь глупые просчеты или ошибочно принимая одно за другое.

Человек, любой человек, заслуживает всего, что составляет человеческую судьбу, - радости, боли, печали и борьбы. Но природа поступков человека не имеет значения, если он действует как подобает воину.

Если дух его разрушен, ему нужно просто укрепить его - очистить и сделать совершенным. Укрепление духа- единственное, ради чего действительно стоит жить. Не действовать ради укрепления духа - значит стремиться к смерти, а стремиться к смерти - значит не стремиться ни к чему вообще, потому что к ней в лапы каждый из нас попадает независимо ни от чего. Стремление к совершенствованию духа воина - единственная задача, достойная нашего времени, достойная нас как человеческих существ.

Нет в мире ничего более трудного, чем принять настроение воина. Бесполезно пребывать в печали и ныть, чувствуя себя вправе этим заниматься, и верить, что кто-то другой что-то делает с нами. Никто ничего не делает ни с кем, и менее всех - с воином.

Воин - прежде всего охотник. Он учитывает все. Это называется контролем. Но, закончив свои расчеты, он действует. Он отпускает поводья рассчитанного действия, и оно совершается как бы само собой. Это - отрешенность. Воин никогда не уподобляется листу, отданному на волю ветра. Никто не может сбить его с пути. Намерение воина непоколебимо, его суждения - окончательны, и никому не под силу заставить его поступать вопреки самому себе. Воин настроен на выживание, и он выживает, выбирая наиболее оптимальный образ действия.

Воин - всего лишь человек, просто человек. Ему не под силу вмешаться в предначертания смерти. Но его безупречный дух, который обрел силу, пройдя сквозь невообразимые трудности, несомненно способен на время остановить смерть. И этого времени достаточно для того, чтобы воин в последний раз насладился воспоминанием о своей силе. Можно сказать, что это - сговор, в который смерть вступает с тем, чей дух безупречен.

Воспитание не имеет никакого значения. То, что определяет наш путь, называется личной силой. Личность человека - это суммарный объем его личной силы. И только этим суммарным объемом определяется то, как он живет и как умирает.

Личная сила - это чувство. Что-то вроде ощущения удачи или счастья. Можно назвать ее настроением. Воин - это охотник за силой. На нее необходимо охотиться и накапливать ее в течение целой жизни борьбы.

Воин действует, как если бы он знал, что он делает, даже когда на самом деле он не знает ничего. Обычный человек по-разному действует в отношении того, что считает правдой, и того, что считает ложью. Воин действует безупречно в обоих случаях.

Воин не испытывает угрызений совести за что-либо содеянное, так как оценивать собственные поступки как низкие, отвратительные или дурные означает приписывать самому себе неоправданную значительность.

Весь смысл заключается в том, чему именно человек уделяет внимание. Мы либо делаем себя жалкими, либо делаем себя сильными - объем затрачиваемых усилий остается одним и тем же.

Люди говорят нам с момента нашего рождения, что мир такой-то и такой-то и все обстоит так-то и так-то. У нас нет выбора. Мы вынуждены принять, что мир именно таков, каким его нам описывают.

Искусство воина состоит в сохранении равновесия между ужасом быть человеком и чудом быть человеком.

Комментарии

К тому времени, когда я писал "Путешествие в Икстлан", вокруг меня воцарилась самая загадочная атмосфера. Дон Хуан Матус принял в отношении моего повседневного поведения определенные чрезвычайно прагматичные меры. Он очертил некоторые принципы деятельности и хотел, чтобы я неукоснительно следовал им. Он поставил передо мной три задачи, имеющие самое отдаленное отношение к моему миру обыденной жизни - или к какому-либо миру вообще. Он хотел, чтобы в обычной жизни я любыми доступными способами старался стирать свою личную историю. Затем он потребовал, чтобы я отбросил свои привычные действия, а в завершение сказал, что мне нужно расстаться с чувством собственной важности.

Как мне добиться всего этого, дон Хуан? - спросил я его.

Не представляю, - ответил он. - Никто из нас не имеет никакого представления о том, как сделать это прагматично и эффективно. И все же, начиная действовать, мы делаем это, даже не понимая, что именно нам помогло.

Сейчас ты столкнулся с тем же затруднением, с каким в свое время встретился я сам, - продолжал он. - Уверяю тебя, что это затруднение вызвано полным отсутствием в нашей жизни представления о том, что заставляет нас меняться. Когда учитель поставил передо мной эту задачу, мне потребовалось для ее решения только одно: понимание того, что это можно сделать. Как только я понял это, у меня все получилось - сам не знаю, как именно. Я бы посоветовал тебе поступить точно так же.

Я принялся высказывать самые надуманные жалобы, ссылаясь на то, что занимаюсь изучением общественных наук и привык к обоснованным практическим указаниям, которые опираются на практические методы, а не на нечто туманное и основанное на магических приемах.

Говори, что хочешь, - смеясь, ответил дон Хуан, - а когда твой поток жалоб иссякнет, забудь о сомнениях и делай то, о чем я тебя попросил.

Дон Хуан был прав. Все, что было необходимо мне - вернее, все, что было неявно необходимо какой-то загадочной части меня, - уловить саму идею. Тому "я", которого я знал всю свою жизнь, было нужно нечто намного большее, чем просто идея: ему требовалась подготовка, понукания и руководство. Однако успехи настолько заинтриговали меня, что выполнение задачи стирания привычных действий, потери чувства собственной важности и отказа от личной истории превратились в подлинное удовольствие.

Ты стоишь прямо перед путем воинов, - походя сказал дон Хуан, поясняя мне эти таинственные успехи.

Он медленно и методично направлял мою осознанность ко все более сильной сосредоточенности на абстрактном уточнении той концепции воина, которую называл путем воинов. Он объяснил, что путь воинов представляет собой совокупность идей, утвержденных шаманами Древней Мексики. Они выстроили эту структуру благодаря своей способности видеть энергию так, как она течет во Вселенной. Таким образом, путь воинов представлял собой наиболее гармоничное сочетание энергетических фактов - несократимых истин, определяемых исключительно направлением течения энергии во Вселенной. Дон Хуан категорически заявлял, что в пути воинов нет ничего такого, что можно было бы оспорить или изменить. Он являлся единственной в своем роде совершенной структурой, и любой, кто следовал по этому пути, овладевал энергетическими фактами, не допускающими ни возражений, ни рассуждений в отношении их действенности и значимости.

Дон Хуан сказал, что шаманы древности назвали эту структуру путем воинов, так как она охватывала все яркие возможности, с которыми воин может столкнуться на пути знания. В своих поисках таких возможностей эти шаманы были чрезвычайно внимательными и методичными. По словам дона Хуана, они действительно были способны включить в свои абстрактные построения все, что в человеческих силах.

Дон Хуан сравнил путь воинов с величественным сооружением, любой элемент которого является опорным; единственная функция каждого элемента заключается в том, чтобы поддержать душу воина в его роли инициированного шамана и сделать его движения легкими и исполненными значения. Он недвусмысленно заявил, что путь воинов был жизненно важным построением, без которого новообращенные шаманы затерялись бы в беспредельности Вселенной.

Дон Хуан назвал путь воинов венцом славы шаманов Древней Мексики. Он считал его их важнейшим вкладом, самой сутью их трезвости.

Неужели путь воинов так невероятно важен, дон Хуан? - однажды спросил его я.

- "Невероятно важен" - это просто слова. Путь воинов - это все. Это воплощение умственного и физического здоровья. Я не могу объяснить этого иначе. То, что шаманы Древней Мексики создали такое построение, означает для меня, что они находились на вершине своего могущества, на пике счастья, в высшей точке радости.

На том уровне прагматического согласия или отрицания, на который, как мне казалось, я опустился в то время, точное и беспристрастное приятие пути воина было для меня совершенно невозможным. Чем больше дон Хуан рассказывал о пути воинов, тем сильнее становилось мое ощущение того, что в действительности он просто пытается окончательно вывести меня из равновесия.

Таким образом, руководство дона Хуана было скрытым. Оно проявлялось в колоссальной ясности, однако, хотя я сам того не осознавал, изречениями из "Путешествия в Икстлан" дон Хуан стремительно подталкивал меня вперед, разгонял до огромной скорости, стоял у меня над душой. Время от времени я считал, что либо уже оказался на грани настоящего согласия с существованием иной системы познания, либо был настолько равнодушен к происходящему, что не заботился о том, каким именно образом это происходит.

Разумеется, я в любой миг мог уйти от всего этого, но это было бы неразумно. То ли опека дона Хуана, то ли интенсивное применение концепции воина каким-то образом укрепили меня до такой степени, что я уже не испытывал прежнего страха. Я оказался в ловушке, но на самом деле это уже не имело никакого значения. Я понимал только то, что останусь рядом с доном Хуаном.

Важнейшие понятия из "Сказок о силе"

Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека - это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя. Разница между этими понятиями огромна. Самоуверенность означает, что ты знаешь что-то наверняка; смирение воина - это безупречность в поступках и чувствах. Обычный человек цепляется за подобного себе человека, воин цепляется за бесконечность.

Есть множество вещей, которые воин может делать в определенное время, из тех, которые несколько лет назад показались бы ему безумием. Сами по себе эти вещи не изменились, изменилось его представление о себе. Невозможное тогда стало вполне возможным сейчас.

Единственно возможный для воина курс - это действовать неуклонно, не оставляя места для отступления. Он достаточно знает о пути воина, чтобы поступать должным образом, но его старые привычки и повседневная рутина жизни могут препятствовать ему на его пути.

Если воин в чем-то добивается успеха, то этот успех должен приходить мягко, пусть даже с огромными усилиями, но без потрясений и навязчивых идей.

Именно внутренний диалог прижимает к земле людей в повседневной жизни. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий. Вход в мир шаманов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог.

Ключом к шаманизму является изменение нашей идеи мира. Остановка внутреннего диалога - единственный путь к этому. Все остальное - просто разговоры. Все, что бы вы ни сделали, за исключением остановки внутреннего диалога, ничего не сможет изменить ни в вас самих, ни в вашей идее мира.

Главная помеха для воина - внутренний диалог: это ключ ко всему. Когда воин научится останавливать его, все становится возможным. Самые невероятные проекты становятся выполнимыми.

Воин берет свою судьбу, какой бы она ни была, и принимает ее в абсолютном смирении. Он в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов.

Смирение воина и смирение нищего - невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволяет опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.

Утешение, небеса, страх - все это слова, которые создают настроения, которым человек учится, даже не спрашивая об их ценности. Так черные маги завладевают его преданностью.

Окружающие нас люди являются черными магами. И тот, кто с ними, тот тоже черный маг. Задумайтесь на секунду. Можете ли вы уклониться от тропы, которую для вас проложили ваши близкие? Нет. Ваши мысли и поступки навсегда зафиксированы в их терминологии. Это рабство. Воин, с другой стороны, свободен от всего этого. Свобода стоит дорого, но цена не невозможна. Поэтому бойтесь своих тюремщиков, своих учителей. Истратьте времени и сил, боясь свободы.

Слабая сторона слов в том, что они заставляют нас чувствовать себя осведомленными, но когда мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на мир, они всегда предают нас, и мы опять смотрим на мир как обычно, без всякого просветления. Поэтому воин предпочитает действовать, а не говорить. В результате он получает новое описание мира, в котором разговоры не столь важны, а новые поступки имеют новые отражения.

Воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все.

Знание - это наиболее пугающая вещь, особенно для воина. Но если воин однажды принимает пугающую природу знания, то он отбрасывает саму возможность ужасаться. Знание для воина является чем-то таким, что приходит сразу, поглощает его и проходит.

Знание приходит, летя, как крупицы золотой пыли, той самой пыльцы, которая покрывает крылья бабочек. Так что для воина знание похоже на ливень, на пребывание под дождем из крупиц темно-золотой пыли.

Всегда, когда прекращается внутренний диалог, мир разрушается, и на поверхность выходят незнакомые грани нас самих, как если бы до этого они содержались под усиленной охраной наших слов.

Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире.

Воины выигрывают свои битвы не потому, что они бьются головами о стены, а потому, что берут их. Воины прыгают через стены; они не разрушают их.

Воин должен культивировать чувство, что у него есть все необходимое для этого экстравагантного путешествия, которым является его жизнь. В случае воина все, что для этого нужно, - это быть живым. Жизнь - это маленькая прогулка, которую мы предпринимаем сейчас, жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет.

Понимая это, воин живет соответственно. Поэтому можно смело сказать, что опыт всех опытов - это быть живым.

Обычный человек считает, что индульгировать в сомнениях и колебаниях - это признак чувствительности и духовности. Правда состоит в том, что обычный человек очень далек от того, чтобы быть чувствительным. Он обманывает себя не намеренно, но его маленький разум превращает себя в чудовище или святого, но на самом деле он слишком мал для такой большой формы, какую заполняет чудовище или святой.

Быть воином - это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечная битва, которая будет длиться до последнего момента. Никто не рождается воином, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Мы сами себя делаем тем или другим.

Воин умирает трудным способом. Его смерть должна бороться с ним. Воин не отдается смерти так просто.

Человеческие существа - это не объекты. Они - круглые, светящиеся существа, не объекты, а чистое осознание, не имеющее ни плотности, ни границ. Представление о плотном мире лишь облегчает наше путешествие на земле, это описание, созданное нами для удобства, но не более.

Наш разум заставляет нас забыть, что описание - это только описание, и, прежде чем осознать это, человеческие существа сами заключают себя в заколдованный круг, из которого они редко вырываются в течение отпущенного им времени жизни.

Люди - воспринимающие существа. Однако воспринимаемый ими мир является иллюзией - иллюзией, созданной описанием, которое им внушали с момента, когда они появились на свет.

Мы, светящиеся существа, рождаемся с двумя кольцами силы, но для создания мира используем только одно из них. Это кольцо, которое замыкается на нас в первые годы жизни, есть разум и его компаньон, речь. Именно они, столковавшись между собой, и состряпали этот мир при помощи описания и его догматических и незыблемых правил, а теперь поддерживают его.

Секрет светящихся существ заключается в том, что у них есть кое-что такое, что почти никогда не используется, - воля. Уловка шаманов - это та же уловка обычного человека. У обоих есть описание мира. Обычный человек поддерживает свое при помощи разума, а шаман - при помощи воли. Оба описания имеют свои законы, и эти законы поддаются восприятию. Но описание шамана гласит, что воля более всеобъемлюща, чем разум.

Воин позволяет себе воспринимать и поддерживать оба описания - мира разума и мира воли. Это единственный способ использовать повседневный мир как вызов и как средство накопить достаточно личной силы для обретения целостности самого себя.

Только воин может выстоять на пути знания. Воин не жалуется и ни о чем не сожалеет. Его жизнь - бесконечный вызов, а вызовы не могут быть плохими или хорошими. Вызовы - это просто вызовы.

Основное различие между воином и обычным человеком заключается в том, что воин все принимает как вызов, тогда как обычный человек принимает все как благословение или проклятие.

Воин должен быть текучим и изменяться в гармонии с окружающим миром, будь это мир разума или мир воли. Реальная опасность для воина возникает тогда, когда выясняется, что мир - это ни то и ни другое. Считается, что единственный выход из этой критической ситуации - продолжать действовать так, как если бы ты верил. Секрет воина в том, что он верит, не веря. Разумеется, воин не может просто сказать, что он верит, и на этом успокоиться. Это было бы слишком легко. Простая вера устранила бы его от анализа ситуации. Во всех случаях, когда воин должен связать себя с верой, он делает это по собственному выбору. Воин не верит, воин должен верить.

Смерть - это необходимая добавка к "должен верить". Без осознания смерти все становится обычным, незначительным. Мир потому и является неизмеримой загадкой, что смерть постоянно выслеживает нас. Без осознания присутствия нашей смерти нет ни силы, ни тайны. Долг верить, что мир таинствен и непостижим, - это выражение самого глубокого предрасположения воина.

Сила всегда открывает воину кубический сантиметр шанса. Искусство воина состоит в том, чтобы быть непрерывно текучим, иначе он не успеет ухватиться за этот шанс.

Обычный человек привык осознавать только то, что считает важным для себя. Но настоящий воин должен осознавать все и всегда.

Целостность самого себя - очень таинственное дело. Нам нужна лишь малая часть ее для выполнения сложнейших жизненных задач. Но когда мы умираем, мы умираем целостными. Шаман задается вопросом: если мы умираем с целостностью самих себя, то почему бы тогда не жить с ней?

Для воина главнейшим правилом в жизни является выполнять свои решения столь тщательно, что ничто, случившееся в результате его действий, не может его удивить и уж тем более - истощить его силы.

Когда воин принимает решение, он должен быть готов к смерти. Если он готов умереть, то не будет никаких ловушек, никаких неприятных сюрпризов и никаких ненужных поступков. Все должно мягко укладываться на свое место, потому что он не ожидает ничего.

Воин, как учитель, прежде всего, должен обучить своего ученика одной возможности - способности действовать, не веря, не ожидая наград. Действовать только ради самого действия. Успех дела учителя зависит от того, насколько хорошо и насколько грамотно он ведет своего ученика именно в этом особом направлении.

В помощь стиранию личной истории воин, как учитель, должен обучить своего ученика трем техникам. Они заключаются в избавлении от чувства собственной важности, принятии ответственности за свои поступки и использовании смерти как советчика. Без благоприятного эффекта этих техник стирание личной истории может вызвать в ученике неустойчивость, ненужную и вредную двойственность относительно самого себя и своих поступков.

Нет никакого способа избавиться от жалости к самому себе, освободиться от нее с пользой. Она занимает определенное место и имеет определенный характер в жизни обычного человека - определенный фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. Такова ее история. Если человек меняет фасад жалости к самому себе, то он убирает и ее выдающееся положение. Фасады изменяют, изменяя использование элементов самого фасада. Жалость к себе полезна для того, кто ею пользуется, потому что он чувствует свою важность и считает, что заслуживает лучших условий, лучшего обращения. Она еще и потому имеет значение, что человек не хочет принимать ответственность за поступки, которые побуждают его жалеть самого себя.

Изменение фасадов жалости к себе означает только то, что воин переносит прежде важные составляющие на второй план. Жалость к самому себе по-прежнему остается чертой его характера, однако теперь она занимает место на заднем плане - подобно тому, как представления о надвигающейся смерти, о смирении воина или об ответственности за свои поступки когда-то тоже существовали на заднем плане и никак не использовались до тех пор, пока воин не стал воином.

Воин признает свою боль, но не индульгирует в ней. Поэтому настроение воина, который входит в неизвестность, - это не печаль. Напротив, он весел, потому что он чувствует смирение перед своей удачей, уверенность в том, что его дух неуязвим, и, превыше всего, полное осознание своей эффективности. Радость воина исходит из его признания своей судьбы и его правдивой оценки того, что лежит перед ним.

Комментарии

"Сказки о силе" отмечают мой полный провал. В то время, когда происходили описанные в этой книге события, я страдал от тяжелого эмоционального сдвига, переломного момента воина. Дон Хуан Матус покинул этот мир, оставив в нем четырех своих учеников. Дон Хуан использовал ко всем личный подход и поставил перед каждым свою задачу. Я считал эту задачу неким плацебо, не имеющим никакого значения в сравнении с тяжестью нашей потери.

Никакие надуманные задачи не могли смягчить горечь от ощущения того, что нам никогда уже не увидеть дона Хуана. Моей первой просьбой к дону Хуану, разумеется, стали слова о том, что я хотел бы отправиться вместе с ним.

Ты еще не готов, - сказал он. - Будь реалистичен.

Но я мог бы приготовиться в мановение ока, - заверил его я.

Не сомневаюсь. Если ты и будешь готов, то только не для меня. Мне требуется совершенная действенность. Мне нужны безупречная воля, безупречная дисциплинированность. Этого у тебя еще нет. Они появятся, ты движешься к ним, но сейчас их у тебя еще нет.

Но ведь ты смог бы забрать меня с собой, дон Хуан - даже если я еще не готов и не совершенен.

Думаю, да, но я не стану этого делать. Это оказалось бы для тебя постыдным расточительством. Поверь мне, ты потерял бы все. Не настаивай. Назойливость не относится к миру воинов.

Этого заявления было достаточно, чтобы я прекратил свои просьбы. Однако внутренне я с тоской желал уйти вместе с ним, выйти за пределы всего, что я знал и считал нормальным и реальным.

Когда наступил тот миг, когда дон Хуан окончательно покидал этот мир, он превратился в какую-то разноцветную газообразную светимость. Он стал чистой энергией, свободно текущей во Вселенной. В тот момент мое ощущение потери стало таким нестерпимым, что мне захотелось умереть. Я позабыл обо всем, что говорил дон Хуан, и без малейших колебаний решил броситься в пропасть. Я рассчитывал, что если сделаю это, то в миг смерти дон Хуан обязан будет взять меня с собой и спасти хотя бы те крохи осознания, что во мне остались.

Однако по каким-то причинам, необъяснимым как с точки зрения убеждений моей обычной системы познания, так и с позиции системы познания мира шаманов, я не погиб. Я остался один в мире повседневной жизни, а три мои когорты рассеялись по всему миру. Я стал незнакомцем для самого себя, и это сделало мое одиночество еще более горьким.

Я считал себя неким провокатором, каким-то шпионом, которого дон Хуан по неясным соображениям оставил здесь после себя. Высказывания из книги "Сказки о силе" показывают неведомое качество этого мира - не мира шаманов, а мира обыденной жизни, которая, по словам дона Хуана, так же загадочна и богата, как и все остальное. Чтобы насладиться чудесами мира повседневной жизни, нужно только одно: достаточная отрешенность. Однако еще больше отрешенности нам необходимы достаточные страсть и отрешенность.

Чтобы этот мир, который кажется таким банальным, смог распахнуться и явить нам свои чудеса, воин должен любить его, - предупреждал меня дон Хуан.

Когда он произнес эти слова, мы находились в пустыне Соноры.

Быть в этой дивной пустыне и смотреть на эти изрезанные пики ненастоящих гор, которые на самом деле созданы потоками лавы давно исчезнувших вулканов, - это очень тонкое ощущение, - говорил он. - Замечать, что некоторые из кусков обсидиана возникли при таких высоких температурах, что на них еще сохранились признаки их происхождения, - это славное чувство. В них полно силы. Бесцельно бродить среди этих изрезанных вершин и находить те куски кварца, что способны ловить радиоволны, - вот что замечательно. Единственным недостатком этого величественного пейзажа является то, что переход к чудесам этого мира - к чудесам любого мира, - требует, чтобы человек был воином: молчаливым, собранным, отрешенным, закаленным под натиском непознанного. Ты еще недостаточно закален, и потому твой долг заключается в поиске полноты - только после этого ты можешь говорить о путешествии в Бесконечность.

Тридцать пять лет своей жизни я провел, добиваясь зрелости воина. В поисках этого ощущения закаленности под натиском непознанного я посетил места, не поддающиеся никаким описаниям. Я уходил туда незаметно и без приглашения, и точно так же возвращался назад. Воины действуют бесшумно и одиноко, и, когда воины уходят или возвращаются, они делают это так незаметно, что никто об этом не знает. Добиваться зрелости воина иным путем означало бы действовать напоказ, и потому это недопустимо.

Изречения из "Сказок о силе" стали для меня самым острым напоминанием о том, что намерение тех шаманов, которые жили в Мексике в древности, по-прежнему безупречно в своем проявлении. Колесо времени неуклонно движется вокруг меня, заставляя всматриваться в те бороздки, которые остаются логически связанными, хотя в их отношении любые слова бессильны.

Достаточно сказать, - говорил однажды дон Хуан, - что беспредельность этого мира, будь то мир шаманов или обычных людей, настолько очевидна, что только заблуждение не позволяет нам этого заметить. Попытка объяснить заблуждающимся существам, что значит затеряться в бороздках колеса времени, - самое бессмысленное, что только может делать воин. Таким образом, он полностью убеждается, что эти путешествия представляют собой единственную принадлежность его состояния воина.

Важнейшие понятия из "Второго кольца силы"

Человек становится мужественным, когда ему нечего терять. Мы малодушны только тогда, когда есть еще что-то, за что мы можем цепляться.

У воина нет возможности отдавать что бы то ни было на волю случая. Воин реально влияет на результаты событий силой своего осознания и своего несгибаемого намерения.

Если воин хочет отдать долг за все то добро, которое для него сделали, и у него нет возможности сделать это по отношению к конкретному человеку, который когда-то помог ему, он может сделать свой вклад в человеческий дух. Это может быть очень немного, но, сколько бы он ни вложил, этого всегда будет более чем достаточно.

После описания мира в очень прекрасной и просвещенной манере ученый в пять часов уходит домой отдыхать от своих замечательных построений.

Человеческая форма представляет собой существующий во Вселенной и связанный исключительно с человеческими существами конгломерат энергетических полей. Шаманы назвали его человеческой формой, потому что за время жизни человека эти энергетические поля искажаются и контролируются привычками и неверным использованием.

Воин знает, что измениться он не может. Но хотя ему это прекрасно известно, он все же пытается изменить себя. Это единственное преимущество, которое воин имеет перед обыкновенным человеком. Воин не испытывает разочарования, когда, пытаясь измениться, терпит неудачу.

Чтобы вспугнуть человеческую форму и стряхнуть ее, воины должны быть безупречны в своем стремлении измениться. После долгих лет безупречности наступит такой момент, когда человеческая форма уже не может выдержать ее и уходит. Это означает, что придет такой миг, когда энергетические поля, искажавшиеся в течение жизни под влиянием привычек, распрямляются. Несомненно, при таком распрямлении энергетических полей воин испытывает сильное потрясение и даже может погибнуть, однако безупречный воин непременно выживет.

Единственная свобода для воина состоит в том, что он должен быть безупречным. Безупречность является не только свободой, но и единственным способом вспугнуть человеческую форму.

Любой привычке для функционирования необходимы все ее составные части. Если некоторые части отсутствуют, привычка разрушается. Привычка нуждается во всех своих составных частях, чтобы оставаться живой.

Битва происходит именно здесь, на этой земле. Мы - человеческие существа. Кто знает, что ожидает нас и какого рода силу мы можем иметь?

Мир людей поднимается и опускается, и люди поднимаются и опускаются вместе со своим миром. Воинам незачем следовать за подъемами и спусками их ближних.

Ядром нашего существа является акт восприятия, а магической тайной нашего бытия - акт осознания. Восприятие и осознание является обособленной нерасчленимой функциональной единицей.

Мы делаем выбор только один раз. Мы выбираем быть воином или быть обычным человеком. Другого выбора просто не существует. Не на этой земле.

Путь воина приводит человека в новую жизнь, и эта новая жизнь должна быть полностью новой. Он не может вносить в эту новую жизнь свои уродливые старые пути.

Особое значение воины всегда придают первому событию из любой серии событий, так как оно является подлинным знаком. Воины рассматривают такое событие как программу или карту того, что должно произойти впоследствии.

Человеческим существам нравится, когда им говорят, что следует делать, однако еще больше им нравится сопротивляться и не делать того, о чем им говорили. Именно поэтому они прежде всего запутываются в ненависти к тому, кто им советует что-то делать.

Каждый имеет достаточно личной силы для чего угодно. В случае воина фокус состоит в том, чтобы отвернуть свою личную силу от своих слабостей и направить ее к своей цели воина.

Все могут видеть, хотя мы выбираем не помнить, что мы видим.

Комментарии

Прежде чем я написал "Второе кольцо силы", прошли годы. Дон Хуан давно ушел, и изречения из этой книги представляют собой воспоминания о том, что он когда-то говорил, - воспоминания, вызванные новыми обстоятельствами, новым этапом развития. В моей жизни возник еще один персонаж. Это был член когорты дона Хуана - Флоринда Матус. Все ученики дона Хуана понимали, что после ухода дона Хуана Флоринда по каким-то причинам осталась здесь, чтобы завершить последнюю часть нашей подготовки.

Ты не достигнешь полноты, пока не научишься без уязвленности принимать распоряжения от женщины, - говорил дон Хуан. - Однако эта женщина не должна быть случайной. Она должна быть особенной, она должна обладать силой и такой безжалостностью, которая не позволит тебе стать той шишкой, которой ты видишь себя в мечтах.

Конечно, я посмеялся над этими словами. Я подумал, что он просто шутит. Однако истина заключалась в том, что он совсем не шутил. Однажды вернулись Флоринда Доннер-Грау и Тайша Абеляр, и мы отправились в Мексику. В Гвадалахаре мы вошли в универсальный магазин и нашли там Флоринду Матус, самую замечательную женщину, какую мне только доводилось видеть: очень высокая, пять футов одиннадцать дюймов ростом, худая, угловатая, с прекрасным и очень молодым, несмотря на возраст, лицом.

Ага! Вот вы где! - воскликнула она, увидев нас. - Три мушкетера! "Пеп-бойз": Ини, Мини и Мо! А я вас повсюду ищу!

Без лишних разговоров она взяла руководство в свои руки. Флоринда Доннер-Грау, разумеется, была вне себя от радости. Тайша Абеляр вела себя, по обыкновению, очень сдержанно, а я был обижен, почти разъярен. Я понимал, что такая расстановка не сработает. Я был готов к стычке с этой женщиной с того самого мига, когда она раскрыла свой дерзкий рот и ляпнула всю эту чушь: ""Пеп-бойз": Ини, Мини и Мо".

Однако неожиданные черты, которые были у меня в запасе, пришли мне на помощь и не позволили мне проявить гнев или раздражение, и я прекрасно сошелся с Флориндой - лучше, чем можно было мечтать. Он руководила нами железной рукой. Она стала непререкаемой царицей наших жизней. У нее были сила и отрешенность, позволившие ей на самом тонком уровне провести работу по нашей настройке. Она не позволяла нам впадать в жалость к себе или высказывать жалобы, когда что-то было нам не по нраву. Она была совсем не похожа на дона Хуана. Ей не хватало его трезвости, однако этот недостаток уравновешивался другим качеством: она была невероятно быстрой. Чтобы разобраться в любой ситуации и мгновенно начать делать то, чего от нее ожидали, ей было достаточно одного взгляда.

Одним из ее излюбленных трюков - я получал от него безграничное удовольствие - был сухой, официальный вопрос, обращенный к аудитории или к той группе людей, с которой она разговаривала: "Известно ли кому-то из присутствующих о давлении и вытеснении газов?" Она задавала этот вопрос с совершенно серьезным лицом. После того как аудитория откликалась возгласами: "Нет! Не известно!", она говорила: "Значит, я могу рассказать то, что считаю нужным?" - и она действительно делала это, то есть "высказывала" все, что считала нужным. Временами она выкидывала такие возмутительные номера, что я катался по полу от смеха.

Другим ее классическим вопросом была фраза: "Известно ли кому-то хоть что-то о сетчатой оболочке у шимпанзе? Нет?" - после этого Флоринда принималась нести всякую чушь о сетчатке шимпанзе. Это был самый счастливый и насыщенный период в моей жизни. Я был ее поклонником и преданным сторонником.

Однажды у меня появился свищ на бедренной кости - результат давнего падения в лощину с колючими кактусами, когда в мое тело впилось около семидесяти пяти иголок. Одна из них то ли не была извлечена полностью, то ли оставила в ране грязь или осколок, что и привело годы спустя к возникновению свища.

Пустяки, - сказал мой врач. - Это просто гнойник, и его нужно вскрыть. Очень простая операция. Чтобы вычистить его, мне понадобится всего пара минут.

Я посоветовался с Флориндой, и она сказала:

Ты - нагваль. Ты либо выздоровеешь, либо умрешь. Никакой двусмысленности, никакой раздвоенности в поведении. Если ты, нагваль, идешь к врачу, чтобы он вскрыл тебе свищ, то, похоже, ты потерял свою силу. Нагваль умирает от свища? Какой позор!

Другие ученики дона Хуана, кроме Флоринды Доннер-Грау и Тайши Абеляр, не обращали на Флоринду никакого внимания. Она была для них пугающей фигурой. Она никогда не дала бы им той свободы, какую они считали своим правом. Она никогда не потакала их притворным играм в шаманизм и прерывала их деятельность всякий раз, когда они отклонялись от пути воинов.

Борьба между учениками описана в тексте "Второго кольца силы" более чем откровенно. Ученики дона Хуана были проигранной ставкой, переполненной вспышками самовлюбленности, во время которых каждый тянул других в своем направлении и подчеркивал собственную значимость.

Все, что происходило в нашей жизни с того момента, случалось под глубоким влиянием Флоринды Матус, хотя она никогда не выходила на первый план. Она всегда оставалась фигурой в тени - мудрой, веселой и безжалостной. Мы с Флориндой Доннер-Грау полюбили ее так, как не любили больше никого; перед своим уходом она оставила Флоринде Доннер-Грау свое имя, драгоценности и деньги, изящество и находчивость. Я чувствовал, что вряд ли когда-нибудь напишу книгу о Флоринде Матус. Единственной, кто мог бы сделать это, является Флоринда Доннер-Грау - ее подлинная наследница, дочь среди дочерей. Я был как Флоринда Матус - только фигура на заднем плане, поставленная туда доном Хуаном, чтобы разрушить одиночество воина и порадоваться моему путешествию по земле.

Важнейшие понятия из "Дара Орла"

Искусство сновидения - это способность владеть своим обычным сном, переводя его в контролируемое состояние сознания при помощи особой формы внимания, которое называется вниманием сновидения, или вторым вниманием.

Искусство сталкинга - это совокупность приемов и установок, позволяющих находить наилучший выход из любой мыслимой ситуации.

Каждый, кто хочет следовать пути воина, должен освободиться от страсти владеть и цепляться за вещи.

Видение является знанием на уровне тела. Ведущая роль зрения воздействует на знание тела и создает иллюзию, что оно связано с глазами.

Потеря человеческой формы подобна спирали. Она дает воину свободу помнить себя как конгломерат полей энергии, а это, в свою очередь, делает его еще более свободным.

Воин знает, что он ждет, и он знает, чего он ждет, и, пока он ждет, он насыщает свои глаза миром. Для воина окончательное выполнение его задачи является наслаждением, радостью бесконечности.

Ход жизни воина неизменен. Вызов в том, насколько далеко уйдет он по узкой дороге, насколько безупречным он будет в пределах этих нерушимых границ...

Действия людей не влияют на воина, потому что у него больше нет никаких ожиданий. Странный покой становится руководящей силой его жизни. Он воспринял одну из концепций жизни воина - отрешенность.

Сама по себе отрешенность еще не означает мудрости, тем не менее является преимуществом, позволяя воину мгновенно переоценивать ситуацию и пересматривать свою позицию. Чтобы пользоваться этим дополнительным преимуществом адекватно и правильно, необходимо, однако, чтобы воин непрестанно сражался на протяжении всей своей жизни.

Я уже отдан силе,
что правит моей судьбой.
Я ни за что не держусь,
поэтому мне нечего защищать.
У меня нет мыслей,
поэтому я увижу.
Я ничего не боюсь,
поэтому я буду помнить себя.
Отрешенный, с легкой душой,
я проскочу мимо Орла,
чтобы стать свободным.

Намного легче двигаться в условиях максимального стресса, чем быть безупречным в обычных обстоятельствах.

Человеческие существа разделены надвое. Правая сторона, которую называют тональ, схватывает все, что может воспринимать интеллект. Левая сторона - нагваль - царство, черты которого неописуемы, мир, который невозможно заключить в слова. Левая часть до какой-то степени воспринимается (если это можно назвать восприятием) всем нашим телом, - отсюда его сопротивление концептуализации.

Все способности, возможности и достижения шаманизма, от самых простых до самых немыслимых, заключены в самом человеческом теле.

Сила, правящая судьбой всех живых существ, называется Орлом. Не потому, что это орел или что-то еще, имеющее нечто общее с орлом либо как-то к нему относящееся, а потому, что для видящего она выглядит как неизмеримый иссиня-черный Орел, стоящий прямо, как стоят орлы, высотой уходя в бесконечность.

Орел пожирает осознание всех существ, мгновение назад живших на земле, а сейчас мертвых. Они летят к клюву Орла, как бесконечный поток мотыльков, летящих на огонь, чтобы встретить своего хозяина и причину того, что они жили. Орел разрывает эти маленькие осколки пламени, раскладывая их, как скорняк шкурки, а затем съедает, потому что осознание является пищей Орла.

Орел - сила, правящая судьбой живых существ, - видит всех этих существ сразу и совершенно одинаково. Поэтому у человека нет никакого способа разжалобить Орла, просить у него милости или надеяться на снисхождение. Человеческая часть Орла слишком мала и незначительна, чтобы затронуть целое.

Хотя Орла и не волнуют обстоятельства жизни любого живого существа, каждому из них он сделал дар.

По-своему, своими собственными средствами, каждое из них, если пожелает, имеет власть сохранить силу осознания, силу не повиноваться зову смерти и тому, чтобы быть пожранным. Каждому живому существу была дарована сила, если оно того пожелает, искать проход к свободе и пройти через него. Для того видящего, который видит этот проход, и для тех существ, которые прошли сквозь него, совершенно очевидно, что Орел дал этот дар для того, чтобы увековечить осознание.

Проскочить к свободе не означает вечной жизни в том смысле, как обычно понимается вечность - как непрерывная бесконечная жизнь. Воин просто сохраняет осознание, обычно распадающееся в момент умирания. В момент перехода тело во всей его полноте озаряется знанием. Каждая клетка мгновенно осознает себя и целостность всего тела.

Дар Орла, свобода, - это не награда, не подарок, это шанс иметь шанс.

Воин никогда не бывает осажденным. Находиться в осаде означает, что имеешь какую-то личную собственность, которую могут подвергнуть осаде. У воина же ничего в мире нет, кроме его безупречности, а безупречности ничто угрожать не может. Однако в битве за собственную жизнь воин должен стратегически использовать все допустимые средства.

Первым принципом искусства сталкинга является то, что воин сам выбирает место для битвы. Воин никогда не вступает в битву, не зная окружающей обстановки.

Отбрасывать все лишнее - второй принцип искусства сталкинга. Воин ничего не усложняет. Он нацелен на то, чтобы быть простым.

Всю имеющуюся в его распоряжении сосредоточенность он применяет к решению вопроса о том, вступать или не вступать в битву, так как каждая битва является для него сражением за свою жизнь - это третий принцип искусства сталкинга. Воин должен быть готовым и испытывать желание провести свою последнюю схватку здесь и сейчас. Однако он не делает это беспорядочно.

Воин расслабляется, отходит от самого себя, ничего не боится. Только тогда силы, которые ведут человеческие существа, откроют воину дорогу и помогут ему. Только тогда. Это и есть четвертый принцип искусства сталкинга.

Встречаясь с неожиданным и непонятным и не зная, что с этим делать, воин на какое-то время отступает, позволяя своим мыслям бродить бесцельно. Воин занимается чем-то другим. Тут годится все что угодно. Это - пятый принцип искусства сталкинга.

Шестой принцип искусства сталкинга: воин сжимает время, даже мгновения идут в счет. В битве за собственную жизнь секунда - это вечность, которая может решить исход сражения. Воин нацелен на успех, поэтому он экономит время, не теряя ни мгновения.

Чтобы применять седьмой принцип искусства сталкинга, необходимо использовать все остальные принципы, - он сводит воедино предыдущие шесть: сталкер никогда не выдвигает себя на первое место. Он всегда выглядывает из-за сцены.

Применение этих принципов приводит к трем результатам. Первый - сталкер обучается никогда не принимать самого себя всерьез, уметь смеяться над собой. Если он не боится выглядеть дураком, он может одурачить кого угодно. Второй - сталкер приобретает бесконечное терпение. Он никогда не спешит и никогда не волнуется. Третий - сталкер бесконечно расширяет свои способности к импровизациям.

Сталкеры обращены лицом ко времени наступающему. Обычные люди смотрят на время, уходящее от нас. Только воины могут менять направление и поворачиваться лицом к надвигающемуся на нас времени.

У воинов только одна цель - их свобода. Умереть и быть съеденным Орлом - это не вызов. С другой стороны, проскочить мимо Орла и стать свободным - исключительная доблесть.

Когда воины говорят о времени, они не имеют в виду что-то такое, что измеряется движением часовой стрелки. Время является сущностью внимания, из времени состоят эманации Орла, и, по существу, когда входишь в любой аспект "другого я", то знакомишься со временем.

Воин не может больше плакать, и единственным выражением боли является дрожь, приходящая откуда-то из самых глубин Вселенной, как если бы одна из эманаций Орла была болью, и, когда она достигает воина, дрожь воина бесконечна.

Джеймс Уинслоу Доу

:::

Статьи и материалы

:::

Статья представлена в рамках сессии Компаративного исследования месоамериканских целителей на 97-й ежегодной встрече Американской Антропологической Ассоциации в декабре 1998 года (со 2 по 6 декабря), Филадельфия, Пенсильвания. Позже статья была опубликована в книге «Месоамериканские целители» (2001) под редакцией Брэда Р. Хьюбера и Алана Р. Сандстрома.

Шаманизм

О пределение шамана далеко от точности. Некоторые считают, что существует множество типов шаманов. Липп (см. Гл.6) описывает некоторые из этих доводов. Это обширная тема, но для данной статьи определение людей, занимающихся этим, необходимо лишь в контексте мексиканских культур. Один из простых путей определения шаманов заключается в определении того, чем они занимаются. В общем, шаманы являются целителями, специализирующимися на символическом лечении, воздействуя разумом на тело. Основным инструментом для мексиканского шамана является магический ритуал. Однако, не каждый магический целитель является шаманом. Существуют магические целители, например, медиумные или паранормальные хирурги, чья работа не является частью местной традиции и, следовательно, они не могут называться шаманами. В Мексике термин шаман обозначает магического целителя, который работает в современной индейской культурной традиции.

В сё же, не все целители в индейских сообществах являются шаманами. Существуют также не-магические целители. Например, у кора есть травники, костоправы, акушерки и молельщики (Mellado et al. 1994:69). Целители в Пичатаро, сообщество пурепеча [тараски – прим. Sam ], в основном являются травниками, чьей основной функцией является восстановление телесного баланса, которое было расстроено питанием, внешними факторами как, например, погода или эмоциональным расстройством (Garro 1986:352). У чичимек-хонас есть акушерки, травники и костоправы. Основным отличием этих целителей и шаманов является то, что они не пользуются магическим ритуалом, несмотря на то, что оперируют внутри современной индейской культурной традиции.

Д ругим обычным способом, по которому определяют шаманов в Мексике, является способ получения ими целительской силы. Мадсен (1955:48) определяет шамана как человека, который получает силу для целительства непосредственно от сверхъестественных существ через сны, видения или духовную одержимость. Это противопоставляет их костоправам, травникам и т.д., которые приобретают свою силу от познания природы целебных средств и методов их применения. Существование этих, других, типов целителей в местной традиции показывает на то, что натуралистические философии являются частью месоамериканского мышления (Cosminski 1976; Ortíz de Montellano 1975) и что шаманы являются лишь одним из типов целителей. Всё же, поскольку они имеют дело с эмоциональным миром вне обычного понимания, их зачастую считают самыми могущественными целителями.

Ш аманы также могут использовать и не-магические средства, например, лечебные травы, но их они используют в общем контексте магического лечения. И хотя пациенту может стать лучше в связи с биомедицинским воздействием трав, ему или ей это представляется как часть результата от всего магического пути решения проблемы. Шаманами могут быть и акушерки, как, например, у тепеуа. У тепеуа и шаманы и акушерки зовутся одинаково - hat"aku·nu". Когда они являются полу-пророками и высоко чтимыми, их называют lak"ainananin (Williams 1963:141). Если женщина акушерка у тепеуа замужем за шаманом, то её также называют шаманом.

Различия в описаниях шаманизма

Р азличия в литературе по шаманским верованиям и практикам в центральной и северной Мексики происходят вследствие: (1) настоящих суб-культурных различий либо (2) различных способов интерпретирования и описания одних и тех же вещей разными антропологами. Обычно антрополог по культуре концентрирует своё внимание на правдивом описании культуры и не особо печётся о схожести его или её описании с описанием других культур, сделанными другими антропологами. К сожалению существует множество способов описания схожих верований и ритуалов; таким образом, тот кто пытается сравнить магию и религию должен изрядно потрудиться, чтобы отделить то, что действительно отлично от того, что просто является таким вот этнографическим стилем. Возьмём, например, следующие описания «очищения» в культурах пурепеча и тотонаков.

Пурепеча: «очищение» является обычным ритуалом там, где живут пурепеча. На их территориях его связывают с магическо-религиозной практикой, целью которой является не только предотвращение, исцеление и диагностика болезни, что схоже с другими традиционными медицинскими практиками в Мексике, но также и «исцеление дома», процедура которого включает в себя вынос из дома зараженных и «заколдованных» предметов. Другими словами, концепция, лежащая в основе этого ритуала, не менялась, поскольку в обоих случаях концовка исцеления одинакова, будь то одушевлённый предмет или неодушевлённый, например, дом, мильпа и пр. (Mellado et al. 1994:684, перевод автора).

Тотонаки: чистка, или по сути очищение, состоит из очень быстрого обнесения вокруг тела человека, особенно вокруг головы, лица, а затем спины, животного (курицы или молодки), растения (веток специально предназначенных для этого ритуала растений) или предметов (свечей), которые затем поднимают вверх. – Если это существует, то очищение может быть профилактическим – Объекты, с помощью которых проводили очищение, затем выбрасывают в отдалённом месте, подальше от дома (Ichon 1974: 251, перевод автора).

С равнивать подобную этнографию трудно и нет для этого лёгкого способа. Нужно оценивать, что является общим, а что отличается только после полного прочтения материала. Делая сравнения между деревнями и людьми, необходимо принимать в расчёт то, что было фокусом этнографа, который редко пользуется стандартными формами для обзора и исследования. Один этнограф может недосмотреть что-то, что являлось фокусом внимания другого этнографа и наоборот. Если нельзя сделать сравнения из-за нехватки материала, то это ещё не означает, что сравниваемых предметов не существует.

Степень шаманизма в центральной и северной Мексике

П од впечатлением рассказов Карлоса Кастанеды в США сформировался образ мексиканского шамана как одинокого, социально маргинального человека, верующего в то, что он может превращаться в животного и выражающего минимальную озабоченность по поводу людей своего сообщества. На самом деле всё совершенно иначе. Мексиканские шаманы являются уважаемыми в своих сообществах людьми. Их назначением и духовностью восхищаются. Они могут и не вылечить, могут разочаровать некоторых людей, но по большей части их уважают как врачей в Западной культуре.

Н е все индейские культуры центральной и северной Мексики придерживаются одного типа шаманов. Поверхностный анализ привёл меня к выводу о двух следующих типах: традиционный тип и курандеро тип.

Традиционные шаманы

свою работу основывают на когерентных нехристианских религиозных верованиях. Они работают с традиционными мифами, имеющие доколумбовые корни. Традиционный шаман является религиозным лидером и их можно в сравнении друг с другом разделить иерархически по духовным достижениям. Традиционный шаман также является пастором для своих последователей и сообщества его могут приглашать для руководства религиозными церемониями подношения или исполнения других общественных работ. Ценят традиционного шамана за то, что он или она имеют силу над невидимым духовным миром, известным каждому по мифам.

Шаманы курандеро

практикуют магическое исцеление без авторитета и престижа религиозного лидера своих сообществ. Они оперируют различными народными поверьями, в том числе колониальными испанскими и современными деревенскими. Мифическая основа их ритуалов более размыта. Шаманов курандеро часто подразделяют на специалистов согласно виду ритуального целительства. Например, у рарамури есть курандеро травники, курандеро массажисты и детские курандеро (Mellado et al. 1994:707). Шаманы курандеро есть там, где индейские культуры подверглись большему европейскому влиянию, в основном в центральной Мексике. В тех культурах акушерки, травники, костоправы, певцы, читающие молитвы и врачи массажисты также выполняют многие целительские функции. Магические целители, шаманы курандеро, не имеют крепких связей с изначальным индейским мировоззрением.

М ифы, которые являются основанием для шаманского целительства, не являются мёртвой литературой, а представляют собой верования, продолжающие ежедневное развитие посредством видений и логической донаучной философией. Шаманы осуществляют лишь условный, спорный, контроль над пониманием их пациентов (Brown 1988). Каждый процесс целительства предоставляет возможность переделывания и расширения мифической базы для шаманских исцелений.

Т радиционного шаманизма придерживаются в основном группы, которые были подвержены минимальным изменениям от влияния гасиенд 18 и 19 столетия. Эти культуры в основном расположены на гористых территориях к востоку и западу от центральной Мексики (см. рис.1). Традиционные шаманы есть у: науа, сьерра ниан ниу (сьерра отоми), тотонаков, теенек (уастеки/хуастеки), тепеуа, кора и уичолей. Все эти шаманские традиции восходят корнями к доколумбовым культуре.

Рис.1. Расположение индейских культур, чьи шаманы описываются в этой статье. Районы разбиты на север (С), запад (З), центр (Ц) и восток (В).

Концептуальные модели заболевания

З а шаманским целительством стоит модель построения мира. Шаманизм базируется на законах природы, как их видят индейцы. Это традиционное мировоззрение по существу является анимистическим. Люди верят, что оживлённые силы содержатся во всём живущем и во всех движущихся объектах. Оживлённые силы являются первоосновой жизни. Оживлённую силу часто называют душой или альмой на европейских языках, но такой перевод искажает его значение в силу неуместного христианского подтекста. Антропологи иногда концептуализируют идею оживлённых сил как посещение шаманом другого мира духов. Моё понимание философии таково: силы являются частью нашего мира, но простой человек нечувствителен к ним. Так, традиционный шаман ищет большей осведомлённости о том, что в нашем мире, нежели, что в другом. Как отметил Игер Вальдес (Eger Valdez, 1996:300), философия является глубоко экологической и наиболее подходящей для культур, зависящих от заготовки продовольствия и сельского хозяйства в целом, нежели от науки и промышленности.

Н е затронутая проникновением извне анимистическая философия относительно проста. Все вещи движутся и действуют поскольку их оживлённые силы дают им возможность так поступать. В местном индейском мировоззрение не делается различий между символическим и физическим воздействием или между психологической или лекарственной причинностью. Все значительные действия являются результатом работы оживлённых сил. У этих сил есть и своя иерархия – на вершине находятся солнце и луна, на её дне – камни. Оживлённые силы людей расположились посередине этой иерархии. У людей есть власть над камнями, у которых нет оживлённых сил, но нет сил изменить движение солнца или звёзд, у которых мощная оживлённая сила. Люди доминируют над животными. Существа более сильные доминируют над людьми.

Т радиционный шаман способен видеть и манипулировать оживлёнными силами. Традиционные шаманы находятся в поисках знаний о силе, хотя шаманы курандеро также придерживаются этой концепции. Поиски знания у традиционных шаманов не только являются практическими средствами для исцеления, но также и духовно вознаграждаются для шаманов. Сообщество вовлечено в поиск и считает это религиозным призванием. Традиционный шаман в ответ на такую поддержку проводит ритуалы для сообщества. Традиционный шаман также является религиозным лидером.

Ш аманская магия не противоречит наблюдению Малиновского о том, что магия в общем является продолжением человеческих усилий там, где обычная прикладная наука бессильна (1948:30). Когда в одном сообществе есть и травник и шаман, то с обычной медицинской проблемой, где колдовство не подпадает под подозрение и когда положительный эффект от обращения вполне ожидаем, обращаются к травнику. Когда болезнь оказывается трудноизлечимой, то обращаются к шаману, который и имеет дело с скрывающимися за этим оживлёнными силами. Разница между травником и шаманом заключается в том, что травник ограничивает себя назначением ботанического лечения пациенту и избегает контакта с оживлёнными силами. Шаман, с другой стороны, противостоит оживлённым силам.

Т радиционные шаманы используют видения и транс для того, чтобы видеть и иметь дело с оживлёнными силами. В западном регионе шаманы отправляются на поиски видений; например, некоторые шаманы уичолей отправляются в леса, чтобы посоветоваться с волками получить волчью силу (Eger Valdez 1996:273-274). На востоке шаманы входят в транс во время ритуалов. Галлюциногены, например, пейот (Furst 1972), дурман и марихуана (Emboden 1972:229) помогают добиться видения и их считают за духовные существа на свой манер. Самым примечательным галлюциногенным растением на западе и севере является пейот (Furst 1972). Первым из не индейцев кто исследовал поиск видений уичолей был Фернандо Бенитес (1968). Видения вызванные пейотом несут пророческое послание с символами мифов уичолей (Benzi 1969). На востоке сьерра ниан ниу и тепеуа используют марихуану (Williams 1963:215-221). Её также используют и на западе. Ещё в 1902 об использовании марихуаны сообщал Лумгольц (Emboden 1972:229). Там её называли роза мария. На востоке её называют санта роза. Вообще, марихуана, растение старого света, похоже местами заменила собой такие растения нового света как пейот, дурман, вьюнок и галлюциногенные грибы, то ли из-за лучшего эффекта, то ли просто из-за недостатка других галлюциногенов.

В качестве духовного лидера традиционные шаманы могут вести паломников к местам духовной силы. Под таким руководством простой человек может стать сведущим в оживлённых силах даже если сам не является шаманом. Шаманы уичолей совершают с группами последователей паломничество к местам, где они собирают пейот. Посредством молитв и ритуалов, ландшафт воссоздаётся в качестве мифического места уичолей, называемого Вирикута (Wirikúta) (Furst 1972; Myerhoff 1974). Кора также верят в Вирикуту и их шаманы видят её во время нахождения в трансе (Mellado et al. 1994:80).

В восточной части центральной Мексики, сьерра ниан ниу совершают паломничество в мифическое место, называемое «México Chiquito» или «Mayonikha» (Galinier 1990:313). На самом деле существуют несколько пещерных мест поклонений в священных горах на той территории, которые служат в качестве мифических мест. Разница между паломничеством или простым путешествием в горное место поклонения заключается во времени подготовки к мероприятию и по длине совершаемого путешествия. Майоникха (Mayonikha) имеет отношение к месту древней церкви или двойной церкви (Galinier 1990:313). Поскольку в доколумбовом Теночтитлане (Мехико) главный ацтекский храм был двойным, то Мехико Чикито (маленькое Мехико) в качестве места паломничества повторяет традицию паломничества к ацтекскому двойному храму в Теночтитлане. Память о древнем Мехико Сити как о месте паломничества до сих пор жива в терминологии сьерра ниан ниу. Сегодня Мехико зовётся Mändä (Середина), в сокращённом виде от Ra Mändä Zäna (Середина Луны), что относит нас к древнему названию озера на котором был воздвигнут Теночтитлан – озеро Луны. Ещё одним легендарным местом паломничества сьерра ниан ниу является Ла Лагуна (Озеро), где живёт богиня пресной воды Maka Xumpø Dehe.

С ьерра ниан ниу и науа верят, что оживлённую силу человека охраняют духи животных-спутников (тонали). Дух спутника-животного рождается в то же время, что и сам человек. Их редко когда видят, но они помогают человеку преодолевать трудности на жизненном пути сверхъестественно. Шаманы могут видеть духов спутников-животных и работать с ними.

В ласть над манипулированием оживлёнными силами подразумевает возможность манипуляцией ими как в благих целях, так и нет. Отсюда и распространённое поверье в мексиканских субкультурах в колдовство. Даже если в субкультуре есть множество католических поверий, тем не менее в ней часто сохраняется концепция колдовства. Например, магические целители пурепеча имеют дело со злым глазом, очищают пациентов от «зла» (maleficios ) и избавляются от «отвратительных вещей» (cochinadas ), которые могут оказаться в их домах из-за врагов (Mellado et al. 1995:), и это несмотря на то, что большинство пурепеча считают себя католиками.

М ексиканские индейцы часто отличают «хорошую» болезнь, которую можно вылечить лекарствами, от «не хорошей», которая лечится только шаманскими ритуалами – подобное отличие возможно появилось и усилилось под воздействием успехов современной биомедицины. Например, сьерра ниан ниу говорят, что «хорошая» болезнь насылается Богом, который также разместил на земле и средства, травы и лекарства, при помощи которых их можно вылечить (Dow 1986:9). Однако, когда обнаруживается, что болезнь была послана злыми существами или наслана злыми людьми, а не Богом, то здесь уже необходимо вмешательство шаманов, поскольку подобные болезни не подвергаются лечению обычными средствами. Кора верят, что колдовство не может быть вылечено лекарствами, даже если симптомы такие же как и у обычной болезни (Mellado et al. 1994:73). Шаманы лечат устойчивые болезни, которые не поддались обычному лечению и которые по убеждению людей являются результатом некого невидимого зла.

М оральные грехи пациента могут привести к болезни. В индейских культурах центральной и северной Мексики есть множество правил вежливого и воспитанного поведения. В некоторых культурах считается, что нарушение этих правил может привести к болезни. Болезни у нарушивших правила зависят от степени аморального проступка. Особенно озабочены болезнями, причинами которых является неправильное поведение, теенек и кора. Теенек верят, что нарушение правил, преднамеренно ли по колдовству или случайно по ошибке, всегда приводит к болезни (Alcorn 1988:21).

Злые существа

В индейском мировоззрении существуют недоброжелательные и злые существа, которых можно подразделить следующим образом:

1. малые боги,
2. ветерки,
3. злые духи животных-спутников,
4. меняющие формы ведьмы.

М алые боги разнятся от места к месту. Люди верят, что они с готовностью представляют свои услуги колдунам. Среди теенек они известны как «каратели» (Alcorn 1988:231). Часто они могут управлять ветерками, неистовыми бесплотными существами, которые нападают на всех. Сьерра ниан ниу вырезают бумажные фигурки злых существ, таких как Владыка евреев, Царица земли, Молния и Радуга (Sandstrom and Sandstrom 1986:152).

Д ухи животных-спутников колдунов являются злыми. Например, в мифах уичолей в качестве любимцев колдунов перечисляются совы и лисицы. Сьерра ниан ниу также указывают на этих двух духов спутников-животных. Другие животные живут в ещё более ужасной области. Некоторые люди верят в кошмарные кровососущие существа, обычно в виде грифов и сов, которые могут принимать, а могут и не принимать человеческое обличие (Nutini 1993). Иногда в фольклоре определённой культуры сложно отличить этих кошмарных созданий от духов животных-спутников колдуна.

Нападение

Атаки бестелесных существ

В етерки, или ветры, являются злыми существами, которые нападают на подошедших близко к ним людей. И хотя есть множество свидетельств того, что поверья в ветерки является распространённым, самому поверью дают столь разные словесные характеристики, что не всегда легко в них разобраться. Сьерра ниан ниу зовут их дахи (dähi ), ветра, и считают, что они живут в каньонах. Нападают они неожиданно и болезненно, как бешеные собаки (Dow 1986:92). Матлацинки верят, что ветерки живут в каньонах или возле источников воды (Mellado et al. 1994:372).

В етерки ассоциируются с мёртвыми. Они могут бродить там где кто-то умер. Они могут быть там куда ударила молния. Матлацинки отличают несколько видов ветерков: ветерок молния, ветерок гром, ветерок сильного внезапного испуга (espanto ), речной ветерок и ветерки, насланные проклятьем (Mellado et al. 1994:368). В основном ветерки бывают в тёмных и сырых местах, а также где сквозняки и где кто-либо умер. Они похожи на тёмный прохладный ветер, который продувает землю непосредственно перед грозой. Некоторые пурепеча в отдалённых горных зонах наподобие Чарапана до сих пор верят в существо Мирингу или Мирингуа, «трикстер», ветерок, который появляется в качестве лёгкого ветра, высушивающего растения (Mellado et al. 1994:667). Шаманы тотонаков изображают ветерки человекоподобными фигурками (Ichon 1974:271). Сьерра ниан ниу используют бумажные фигурки (Dow 1986:32). У сьерра ниан ниу Гром и Молния являются малыми богами, распоряжающимися ветерками.

Т отонаки, как и другие индейцы, считают, что ветерки в основном злые, но они также говорят, что некоторые хорошие вещи, например, деревянная лошадь, используемая в танце Сантьягуэрос (Santiagueros), заполнены ветерком. По этой причине танцоров, имевших контакт с той лошадью, необходимо очистить. Тотонаки подразделяют ветерки по силе на две категории. У некоторых людей, например, шаманов, у некоторых животных, например, кохолите (cojolite – птица вида Penelope purpuracens ) и у определённых объектов сильные ветерки и особенно опасные. Другие ветерки – слабее. Контакт с мертвецом и участие в религиозных церемониях также могут быть причиной захвата ветерками (Ichon 1974:249). Это соответствует идее о сильных, опасных и бездушных ветерках. Они злые в том плане, что контакт с ними влечёт за собой болезнь, а не в том плане, что они сами наносят ущерб.

В индейском мировоззрении ветерки являются категорией злых существ, ассоциируемых с богами грозы. Синкретизм этого представления с европейскими гуморальными медицинскими теориями о ветерке затмевает лежащую за этим индейскую концепцию, которая видна в тех культурах, где до сих пор практикуют традиционные шаманы. Например, поверья науа долины Мехико приводят к следующему определённому описанию ветерков.

Э нанитос [карлики], также известные как «los aires [ветерки]», описывали в Текоспа как маленьких мужчин и женщин, ростом около 45 сантиметров, носящих длинные волосы, одетых и живущих как индейцы Текоспы и говорящих на языке отоми. Они живут в пещерах в холмах и горах, где они хранят большие бочки, в которых находятся облака, дождь, молния и гром. Когда энанитос злятся на человека, то они дышат на того, тем самым насылая на него обычную болезнь, известную как «aire de cuevas » [пещерный ветерок]. Этой болезни обычно подвергаются плохие люди, которые обижают энанитос, вторгаясь в их пещеры, пронося пищу возле их пещер и не предлагая им ни кусочка, и указывая на и призывая радугу. «Aire de cuevas» редко бывает с фатальным исходом если больного лечит целитель, специализирующийся на лечении этой болезни. (Madsen 1955:49-50)

В етерки считают «среди самых трудных для понимания концепций болезней» (Adams and Rubel 1967:338), но здесь есть чёткое указание на воду, сырость и грозы. Собрав воедино эти поверья, можно прийти к выводу, что концепция ветерков основана на людском поверье о том, что утопленники и люди умершие в грозу отправляются жить с водными богами и могут возвращаться досаждать живым людям.

Н а западе центрального региона, уичоли верят в «колдовство» (tkiguo re или hechizos ), т.е. в схожее с ветерками. Они верят, что их предки насылают колдовство на тех людей, которые не живут хорошей жизнью, чтобы мучить их. Идея о ветерках не фигурирует отчётливо в рассказах про целительство уичолей, но подобные ветеркам образы есть в уичольских мифах. Мифического основоположника колдовства Kiéri Téwiyári также называют «Дерево Ветров» и он может являться ветерком (Furst and Myerhoff 1972:73).

Атаки с использованием предметов

С реди индейцев центральной и северной Мексики существует распространённое поверье о том, что болезнь могут вызвать имплантированные в тело предметы или предметы, находящиеся в или возле дома. Считается, что предметы, находящиеся внутри тела, невидимы для глаз обычного человека. Только шаман может увидеть их и извлечь. Что это за предмет можно понять лишь вытащив его. Например, шаманы пополока находят в телах своих пациентов ногти, шипы магея и камни (Jäcklein 1974:262). Шаманы сьерра ниан ниу находят кусочки испорченной крови и плоти (Dow 1986:108). Шаманы тепеуа находят небольшие кости, зёрна кофе, кукурузы или деньги (Bower 1946:682). Эти предметы имеют небольшой размер, определённо инородны человеческому телу и иногда противны. Они являются причиной боли, которую испытывает пациент. Бауэр (1946:682) обнаружил ироническую деталь в поверьях тепеуа. Богатый человек может дико страдать от размещённых в его теле денег. Человек, наживший состояние на торговли зёрнами кофе, может страдать от внутренних кофейных зёрнах. Можно сказать, что тепеуа верят в сверхъестественное нивелирование богатства. Они считают, что богатые платят болезненно-мучительную цену за их богатство.

К олдовские предметы, с другой стороны, не находятся в теле. Они являются причиной болезни, будучи рядом с жертвой. Индейцы считают, что колдуны создают такие предметы для проведения атак на жертвы. Нечто похожее на воздействие радиоактивных наземных мин. Колдовские предметы символизируют наносимые повреждения жертве. Например, у сьерра ниан ниу ими могут быть повреждённые бумажные фигурки.

Диагноз

Ш аманское исцеление в центральной и северной Мексике начинается с консультации (consulta ). У консультации есть несколько важных аспектов. Во-первых, тоже самое испанское слово используется для описания визита к биомедицинскому доктору; следовательно, консультацией является визит к человеку со специальным профессиональным знанием. Во-вторых, посредством видений шаман может также совещаться с другими более сильными существами. Консультация является связью между уровнями в иерархии живущих существ. Это является необходимым первым шагом в целительстве, связывающим пациента с существами, которые могут ему/ей помочь. По этим причинам консультация практически всегда включает в себя прошения и подношения. Пациентом или его/её семьёй обычно приносятся подарки в виде рома, фимиама и других атрибутов, которые предлагаются сверхъестественным силам, которые будут помогать в исцелении. Шаманы науа в Сьерра Норте де Пуэбла используют гадание по зёрнам кукурузы, чтобы узнать кто именно из святых будет помогать пациенту (Huber 1990:161). Связь пациента и шамана с высшими силами является почти рефлексивным актов в этих культурах, где о присутствии сверхъестественного постоянно напоминается посредством сотен небольших алтарей в домах, у дорог и в общественном транспорте.

В о время консультаций больший уклон может делаться в сторону связи шамана с высшими существами, как в случае с кора. Шаманы кора попросят своих клиентов сделать подношения пиноле (pinole – поджаренный ломтик из кукурузной муки с сахаром), денег и хлопка. Хлопок для шаманов кора является важным инструментом и символом. Его считают священным поскольку он сделан из тонких нитей, которые в размотанном виде могут достигнуть небес (Mellado et al. 1994:80). Хлопок связывает уровни иерархии живых существ и впитывает болезнь во время целительных церемоний. Во многих шаманских ритуалах клиенты обеспечивают их проведение необходимыми материалами, поскольку именно клиенты являются просящими и материалы подносятся в качестве подарков.

Д иагноз зависит от знаний о том, как разные болезни себя проявляют. Шаман приобретает эти знания посредством обучения, видения и опыта. Каждая болезнь проявляется по-разному. В каждой культуре развилась своя отличная диагностическая традиция. Например, матлацинки проверяют глаза, чтобы увидеть подвергся ли человек атаке со стороны ветерков или нет. Если ветерок нападал, то глаза выглядят «печальными», а пациент aventado , синдром, включающий в себя нарушение пищеварения, тошноту, потерю аппетита (анорексию) и усталость (Mellado et al. 1994:372). У сьерра ниан ниу симптомом для ветерка является резкая и сильная боль (Dow 1986:93). А шаманы папаго просто осматривают пациента, чтобы сообщить вызвана ли болезнь колдовством. Как именно это происходит этнографам до сих пор не объяснили (Mellado et al. 1994:609).

С лабость и депрессия могут быть истолкованы как симптомы потери оживлённых сил. Потеря оживлённой силы, потеря души, является серьёзной болезней, которая лечится практически всеми шаманами. Во многих случаях потеря души является сущностью недуга. Если оживлённую силу не вернуть, то пациент умрёт. Дон Флориберто, шаман пополока, говорит об этом следующее:

Больным человеком является просто тот, кто потерял частичку своей души, которую можно представить как нечто похожее на воздух, и от тебя [шамана] зависит найти тот дух животного, который унёс душу. Чтобы это выполнить, шаман преследует в горах существо на четырёх лапах, птицу, рептилию или насекомого, кто по его ощущению является душой пациента и хватает существо, чтобы вернуть пациенту.

П редварительное очищение может выявить природу заболевание. Например, во время консультаций шаманы кора проводят хлопком вдоль тела пациента, а затем кладут его на белую салфетку и помещают на алтарь. Он выдувает дым из своей трубки на пациента и, махая своими орлиными перьями, зачитывает следующую молитву:

Бог, кто является моим отцом, Бог, кто является моим братом, Бог, кто является моей матерью, так, посредством твоей мудрости, мы хотим знать причину этой болезни. Мы умоляем тебя оказать нам услугу и найти то крохотное место, откуда пришло это зло. Ты определённо тот, кто сгоняет души земли и мы не знаем являются ли они причиной этой беды.

З атем для определения диагноза исследуется хлопок. Если на волокне, например, посередине есть грязное пятно, то это означает, что больной подвержен опасности умереть; если отметка не очень большая, надежда на его выздоровление ещё остаётся.

Ш аманы науа используют схожий метод с яйцом. Яйцо водят вокруг тела не прикасаясь к нему, а затем слегка прикасаются в тех местах, где пациент чувствует боль. Шаман трясёт яйцом возле своего уха, чтобы услышать подобрались ли с тела пациента ветерки. Ветерок будет звучать как будто это вода внутри яйца. Затем яйцо разбивают в стакан наполовину заполненный водой. Содержимое исследуется и, на основании увиденного, делается вывод о природе болезни. Пена и пузырьки свидетельствуют о сердечных проблемах. Внутренние раны могут быть видны в желтке. Белок яйца указывает на различные ветерки, которые напали на пациента. «Ветерки мёртвых» выглядят как зажжённые свечи, длинные камни или мёртвое тело, лежащее на улице. «Ветерки каньона» выглядят как места на полях, каньон или источник на склоне горы. Другим важным результатом увиденного может быть заключение о том, является ли болезнь «горячей» или «холодной» (Alvaraez 1987:147-151).

Ш аманы науа на востоке щупают пульс пациенту, чтобы определить болен тот или нет. Они утверждают, что кровь пациента уличает колдуна, наславшего болезнь. Шаманы сьерра ниан ниу, тотонаки и уастеки часто для диагностики болезни используют кристаллы. По их словам кристаллы, сделанные из кварца или цветного стекла, имеют магическую силу выявления болезни внутри тела. В действительности, кристаллы находят в земле или их дарят преданные последователи. Обычно кристалл расположен у свечи возле пациента. Свет, прошедший через кристалл, выявляет нахождение и природу болезни. Тотонакские кристаллы хранятся в салфетке или в раскрашенной тыкве на алтаре. Перед использованием кристалла, тотонакский шаман проносит его сквозь дым фимиама и затем он/она окунает его в белый ром, чтобы «дать ему попить» (Ichon 1974:267).

В сегда важны для таких случаев видения шаманов. В диагностическом процессе шаманы часто прибегают к использованию видений. Шаманы говорят, что в этих видениях они высматривают символы. Например, для шаманов рарамури о колдовстве свидетельствуют следующие символы в видениях: сжигание волос жертвы на кресте, оживление больной коровы, либо вымывание рекой одежды человека (Mellado et al. 1994:715). Ветерки для шаманов сьерра ниан ниу представляются в образе тонких свиней, танцоров в маске или чёрных коров (Dow 1986:94). Символы в видениях различаются от шамана к шаману и от культуры к культуре.

Лечение

Ш аманские диагноз и лечение происходят одновременно. Шаман начинает лечение как только проявляет себя болезнь. Как только узнаётся большее количество информации, то может начаться или быть установлено новое лечение. Лечение логически связано со способом осмысления болезни. Болезни в редких случаях бывают простыми, поэтому и лечение может быть сложным. Пациент и его семья обеспечивают материалами для лечения. Шаман говорит им, что надо купить и когда начнётся ритуал, также шаман получает вознаграждение за его/её труд. Среди сьерра ниан ниу вознаграждение взимается согласно полученного пациентом результата от лечения (Dow 1986:41).

Региональные различия в методах и верованиях

П о всей центральной и северное Мексике, как и в других частях Месоамерики, разбросано множество мест поклонений, где местные сверхъестественные существа подпитывают свои силы. На востоке особенно удобными для мест поклонений считаются пещеры, горы и озёра. Ниан ниу и науа поклоняются богу солнца на вершинах гор. Пещеры являются жилищем для богов дождя, земли и гор. Озёра и источники могут быть домом для богини пресной воды. Шаманы ниан ниу и науа совершают совместные паломничества в места поклонения (Sandstrom 1991:300, связавшись лично). Традиционные шаманы и их последователи оставляют в этих местах подношения, а шаманы читают молитвы.

В горах на западе есть места поклонений существ покровителей, например, волков (Eger Valdez 1996:275). Северный шаман папаго сказал следующее:

Я не могу говорить об этой богине, поскольку у меня нет на то разрешения моих старейших. Если старейшины разрешат, то я смогу рассказать о ней. Могу лишь сообщить, что она очень красивая, в синем наряде с длинными ожерельями из бусин, и что она является в пещере Ла Петака, где был найден похожий на неё камень. Моими молитвами являются песни на языке о’отам и я произношу их в горах. Моими алтарями являются пустыни и холмы (Mellado et al. 1994:).

П роцесс целительства протекает в доме пациента, либо в специально предназначенной для этого части дома шамана. В каждом месте где протекает лечение должен быть алтарь (см. рис.2).

Т радиционные шаманы также проводят ритуалы в молельнях или специальных храмах одной какой-либо местной родственной группы, более репрезентативной группы соседей или даже всей деревни. Они также могут использовать и католические церкви для своих ритуалов. Алтари являются сложным комплексом. Как и в христианских церквях, их размещают там, где находятся сверхъестественные существа. На алтарях шаманов можно найти образы покровительствующих существ. Утварью шаманов служат прутья, стрелы, кристаллы, бумага, трубки, перья и другие предметы. Другие предметы, например, камни и яйца могут принимать символическое значение. Обычно во время целительства в той или степени присутствует и табак. В качестве очищающего средства часто используется белый ром (aguardiente).

П редметы, используемые шаманами в ритуалах, в различных культурах не одни и те же. Большее количество ритуальных предметов используется в восточных, западных и центральных районах в отличие от северных, возможно из-за того, что центральная Мексика всегда была более технологически развита и сложна. В центральной Мексике есть различия в атрибутах восточной части или западной. На востоке тотонаки, тепеуа, сьерра ниан ниу, теенек и науа для представления оживлённых сил используют маленькие человекоподобные фигурки. Кристаллы используются для диагноза. Сьерра ниан ниу, северные науа и тепеуа используют бумажные человекоподобные фигурки. Шаманы тотонаки используют фигурки из цельных предметов. Сьерра ниан ниу до сих пор для изготовления некоторых из фигурок производят бумагу из коры деревьев. В центральном районе ритуальные атрибуты не настолько утончены. Например, пурепеча для гадания используют игральные карты.

В горах западного района шаманы кора и уичолей используют во время проведения своих церемоний стрелы для обета, орлиные перья, росписную пряжу и хлопок. Кора изготавливают амулеты из тел хамелеонов, чтобы отражать воздействие колдовства (Mellado et al. 1994:609). К церемониальной стреле уичолей привязана связка ястребиных, орлиных перьев или перьев индеек. К перьям также могут быть прикреплены и предметы силы – например, трещотки гремучей змеи или миниатюрные оленьи капканы (Myerhoff 1974:110).

Р азличия восточных и западных частях Мексики также проявляются и в поверьях. На востоке в большей степени верят в духов животных-спутников. Считается, что они помогают и пациенту и шаману. На западе большее внимание уделяется молитвам богам. Животные там, например, волки и олени, выступают в качестве существ покровителей. Кора очень сильное внимание уделяют связям между пациентом и их богами. У уичолей самыми сильными целителями являются их moro "o ká te (мн.ч. от mora "oká me) – шаманы, которые представляются как самые близкие к богам люди. В центральных и северных районах Мексики очень сильны и важны католические поверья.

Потеря оживлённой силы (потеря души)

В осстановление оживлённой силы пациента зависит от того каким образом она была потеряна в первом месте. Оживлённую силу можно потерять случайно, либо её могут выкрасть. Существует распространённое поверье, что причиной потери силы может стать внезапный испуг (espanto или susto ). В этом случае, когда под угрозой желание жить, оживлённую силу необходимо восстановить как можно быстрее. Теенеки верят, что подобные потери не появляются вследствие совершения проступков, отступления от добродетели, а являются частью жизни. Другими естественными болезнями для теенек являются ранения, корь, нападение злых ветров и простуда (Alcorn 1988:217).

Е сли оживлённая сила пациента истощилась из-за внезапного испуга или была потеряна без причины, то лечение восстановит её. Широко распространено мнение о том, что если не лечить потерю силы, то это может послужить причиной смерти. На поиски потерянной силы может быть отправлены духи животных-спутников шамана. Восстановительные церемонии успокаивают и ободряют пациента. Шаманы кора сидят одни рядом с их серьёзно больными пациентами и часами монотонно распевают, пытаясь вступить в контакт с богами «над их головами» и под землёй для того, чтобы восстановить оживлённую силу пациента. Шаман входит в транс и может совершить путешествие в Вирикуту, мифический мир кора, чтобы вернуть назад оживлённую силу пациента (Mellado et al. 1994:80).

Е сли оживлённую силу украли, то возникает противостояние между укравшим её и целителем. Кража оживлённой силы является подлым и низким актом колдовства. Шаманы сьерра ниан ниу посылают своих могущественных духов животных-спутников для сражения с духами животных-спутников колдуна, чтобы перехватить оживлённую силу пациента (Dow 1986:63).

П оскольку восстановление оживлённой силы пациента является фундаментальной целью шаманского целительства, то ритуал для её восстановления часто является частью более обширного ритуального комплекса. Например, целительство у тотонаков делится на 4 фазы: очищение, восстановление оживлённой силы, омовение и восстановление силы травами (Ichon 1975:251). Шаманы сьерра ниан ниу могут восстановить оживлённую силу во время любого ритуала – для этого им надо изготовить белую бумажную фигурку, олицетворяющую оживлённую силу, окружённую духами животных-спутников пациента (см. рис.3).

Рис.3. Бумажная фигурка сьерра ниан ниу, представляющая оживлённую силу пациента с духами животных-спутников.

Ритуал очищения (лимпиа – Limpia )

Р итуал очищения (лимпиа) изгоняет внедрённую болезнь или невидимое колдовство. Ритуал высасывания избавляет от твёрдых предметов. В таблице 1 сравниваются лечения очищением и высасыванием.

Таблица 1. Характеристики лечения очищением и высасыванием.

	Очищение	Высасывание
Цель	Извлечение болезни из тела	Извлечение болезни из тела
Физическая природа извлекаемой болезни	Невидимая, подобная воздуху, воздух либо ветерок	Видимая, твёрдая
Моральное качество извелекаемой болезни
Оживлённый статус извлекаемого	Оживлённый и более могущественный в сравнении с обычным человеком, необходимо участие шамана	Неоживлённый, но находящийся в теле, необходима магия для извлечения
Способ появления извлекаемого у пациента	Появляется по собственной воли пациента или ведомое более сильным существом, может быть наслано колдовством	Появляется случайно или может быть наслано колдовством

Р итуал очищения, вне всякого сомнения, является самым распространённым ритуалом магического лечения в Мексике. Часто на местных языках он имеет названия, ассоциативно связанное с очищением, выметанием или фиксированием. В основном целью очищений является избавление от ветерков, наиболее распространённых невидимых существ, вторгшихся в тело. Ритуал существует в различных формах, различаясь по тому, основывается он на чисто индейских поверьях или на поверьях с большой долей христианского влияния. Центральной частью очищения является проведение ритуальным объектом, этаким «магнитом», вокруг тела пациента для привлечения и впитывания оживлённой болезни. Ритуальные объекты различаются в зависимости от культур. На востоке и в Уастека это в основном антропоморфные фигурки. В центральном районе и среди науа Сьерра Пуэбла ими часто выступают куриные яйца. На западе ими обычно являются орлиные перья или стрелы для обета. Христианская форма лимпии широко распространена в центральном регионе – здесь используют объекты, освещённые священником или свечи для обета, которые находились перед образом святого и тем самым были освещены.

Р итуал очищения обычно является частью более обширного комплекса целительства, в который часто включается восстановление оживлённой силы и различные субритуалы, различающиеся в зависимости от культуры и также зависящие от мнения шамана, что именно необходимо в каждом конкретном случае. Ритуалы очищения также могут быть частью диагноза. Примерами того, как очищение вносит свой вклад в диагноз являются способы исследования хлопка у кора и яйца у науа. Магическое лечение всегда начинается в срок и может стать частью диагноза.

Н а востоке у науа из Уастека, у ниан ниу и тепеуа для очищений используются бумажные фигурки. Фигурки вырезаются для представления оживлённых сил ветерков и злых божков, контролирующих их. Сьерра ниан ниу выполняют двухуровневое очищение – малое и большое. Малое очищение проще, для его исполнения требуется меньшее количество личных вещей и поэтому оно менее дорогое. Для большого очищения требуется весь набор фигурок, представляющих злых божков, например Радугу, Гром, Владыка евреев и Санта Катарина. Необходимо отметить, что фигурки, представляющие оживлённые силы существ, не являются существами сами по себе, но дают шаману магическую власть над ними. В большом очищении используется упакованная в бумагу живая чёрная молодка (курица). Молодка легко умирает после того как ветерки изгоняют из пациента в связку, что усиливает веру в избавление от болезни с возможным летальным исходом. Тотонаки также в ритуалах очищения используют живых куриц. «Магнитом» у тотонаков являются травы или свечи для алтаря.

О бычной практикой для восточного региона является выброс подальше от дома пациента связок этих «магнитов», которые приманили собой ветерки. Их могут выбросить в каньон; считается, что ветерки живут в каньонах. Их могут повесить на дереве на западном склоне горы, чтобы бог солнца смог забрать ветерки во время своего путешествия в подземный мир. Их не следует оставлять возле тех мест, где проходят пути людей, но это возможно если пациент захочет отомстить тому человеку, который по его мнению наслал на него болезнь. В этом случае после серьёзной консультации с шаманом, связку могут положить рядом с домом врага.

В центральном регионе целью очищения у матлацинка является избавление от ветерков, которых по обыкновению считают холодными. Совершаются несколько видов очищения. При наиболее часто практикующемся очищении используется яйцо наряду с chile ancho и/или chilaca . Другой вид называется выметание (barrida ) – здесь используются травы и цветочные ветки perch , romero и cempoalxuchitl ; или santamaría и ruda . Те же травы иногда используются и в большом очищении у сьерра ниан ниу (Dow 1986:102). Ветки символизируют собой очищение, поскольку ветками других растений ежедневно подметают дома и очищают кожу в банях потения.

В западном регионе во время терапевтического очищения кора используют священные перья ястребов или орлов. Во время очищения их богам обильно возносятся молитвы. У уичолей очистительный ритуал также непрост. Во время диагностической фазы используются зеркало диаметром 4 сантиметра, прут с прикреплёнными к нему 8 орлиными перьями, свечка, стрела и распятие. Зеркало кладётся на грудь пациента. Остальные предметы проводят над телом пациента и кладут рядом с зеркалом. Затем шаман ждёт видения, которое позволит определить природу заболевания. Если «колдовство» проявляется, то шаман очищает пациента своими орлиными перьями и стрелой. После шаман выбрасывает деньги и свечу в море, а пациент берёт стрелу, чтобы затем поднести её в качестве подношения тем богам, которые ответственны за исцеление (Mellado et al. 1994:291).

Высасывание

В ысасыванием является шаманское лечение для внедрённых объектов. Объектами сначала умело оперируют внутри тела и подводят их к поверхности. Затем шаман прикладывает свои губы к коже и высасывает объект. Для этих целей можно использовать и специальную трубочку. В культуре тотонаков шаманы женщины для высасывания используют губы или кулак; в то время как шаманы мужчины используют тростник. Только шаманы мужчины могут использовать тростник, потому что тростник ассоциируется с богом солнца, мужским и самым важным божеством (Ichon 1974:283). Можно использовать и руку для визуального эффекта, но веры в избавлении от невидимого зла часто бывает достаточно, чтобы освободить от боли.

Ш аманы теенек проводят кристаллом над телом. Затем шаманы всматриваются через кристалл на тело пациента, освещённое свечёй или пламенем сосновой щепки, и высасывают болезнь через тростник. В центральном регионе, в долине Мехико, целители науа совмещают использование яйца в качестве «магнита» и процесса высасывания. Шаман наполняет свой рот водой и, приставляя одну сторону яйца к голове пациента, высасывает яйцо с другой стороны. Подобная процедура повторяется и на других частях тела, например, на висках, локтях, ладонях и там где чувствуется боль. Ветерок просачивается через яйцо в воду, скопленную во рту у целителя, которую затем он сплёвывает после высасывания на пол (Madsen 1955:53). Яйцо, как и курица, живой предмет, символизирует оживлённую ищущую пищу природу ветерка.

Колдовство

В центральной и северной Мексике верование в колдовство практически универсально. Оно представляет собой разлад в хороших общественных отношениях; оно сосредотачивается вокруг осуждения другого члена сообщества. Обычной побудительной причиной для колдовства является зависть. Например, рарамури верят, что зависть может заставить человека положить злой объект (mal puesto ) на пути своей жертвы. Они считают, что это может привести к страданиям жертвы от болезни, которая может иметь летальный исход если вовремя её не вылечить. Они говорят, что колдовство подобно чёрному мотыльку, который залетел в сердце жертвы; только шаман может извлечь его оттуда (Mellado et al. 1994:714). Папаго считаю, что причиной колдовства также может быть и желание совратить супруга другого человека.

В общем, мексиканские индейцы обычно верят, что если человек испытывает боль и страдает, то он является жертвой колдовства. Несмотря на эти весьма распространённые поверья, можно обнаружить лишь единицы колдунов, а то и ни одного. Так кто они и где они? Большинство из них, очевидно, существуют лишь в сознании их предполагаемых жертв и шаманов их лечащих. Лишь немногие запечатлены в этнографической литературе о действительных актах колдовства. Есть две возможные причины этого: 1) на самом деле очень мало настоящих актов колдовства происходит и 2) все подобные акты тщательно утаиваются, чтобы избежать возмездия. Возможно, большинство подобных актов колдовства совершаются обиженными участниками, которых не признают в качестве шаманов. Они могут заручаться помощью шаманов, но они вероятнее всего являются либо новичками, либо проживают в другой местности, там где их не достанет возмездие. Лучшими свидетельствами того, что подобные акты колдовства существуют являются признания некоторых шаманов в том, что они иногда практикуют это и материальные свидетельства, которые можно изредка обнаружить. Например, однажды я прогуливался за кладбищем сьерра ниан ниу и нашёл несколько бумажных фигурок, которые были частично сожжены и искалечены (см. рис.4). Сами фигурки не были также хорошо выполнены как те фигурки шаманов, которых я знал. И хотя они были выполнены на дилетантском уровне, намерение было очевидным. Ветерки мёртвых были вызваны для нанесения вреда несчастной жертве.

Ц елительская сила предполагает наличие силы нанесения вреда. Таким образом, у шаманов есть своя профессиональная этика, как и у докторов. Проблема отмщения атакующему соседу или другому человеку отделена этическим мнением. Этой силой могут воспользоваться по настоянию пациента, но она не является частью лечения. Большинство шаманов не одобряют использование колдовства в отместку. Оно может привести к кровной вражде и нанесению вреда большей части сообщества. В тех сообществах где практикуют шаманы экономика слабо развита и у большинства людей небольшое материальное состояние. Эти сообщества небольшие, деревенские и часто перенаселённые. Люди здесь шпионят друг за другом. Контакты между родами могут привести к разногласиям и зависти. Люди подозрительно относятся к тем соседям, кто не является совершенно полезным; накапливается негодование. Соседи и родственники могут попытаться отобрать друг у друга небольшие кусочки земли. Задачей шамана заключается в остужении страстей людей и в исцелении психических расстройств. Таким образом, шаманы в целом не желают вовлекать себя в разногласия и диспут, насылая болезни и вылечивая их. Они вынуждены работать с широко распространённым мнением о колдовстве, но лишь в случае каких-либо экстраординарных событий могут воспользоваться этим.

Д он Флориберто, шаман пополока в восточном регионе, признался в колдовстве, но лишь в исполнении заказов, отправляемых по почте. Он мог исполнить колдовской ритуал для удалённых людей, отправивших ему в письме подробности заказа и деньги (Jäcklein 1974:208). В деревне горных ниан ниу Шучитлана в Мескитале люди верят в колдовство, но никаких практикующих шаманов или колдунов поблизости от деревни нет. Чтобы встретиться с шаманом или колдуном жители вынуждены будут совершить многочасовое путешествие на автобусе в Уастека (Tranfo 1974:236). В Шучитлане вообще нет шаманов. Там где быстрые культурные изменения создают стресс, как, например, в этом месте, люди становятся очень нервными касательно возможного колдовства и, как следствие, целители не могут здесь безопасно практиковать под страхом обвинения в колдовстве. Рост капиталистических методов производства может создать стресс у людей, что может вылиться в обвинениях в колдовстве. Айзек (1996) рассказывает о случае, когда конфликты среди ремесленников пурепеча в растущей туристической ремесленной индустрии привели к обвинениям в колдовстве.

Л ечением колдовства у сьерра ниан ниу является магическое приношение шаману колдовского депозита, где его и нейтрализуют. Депозитом обычно является набор деформированных бумажных фигурок, которые наносят повреждения оживлённым силам пациента. Восстановительная церемония длится всю ночь. Она может быть частью местного цветочного ритуала, называемого костюмбре (costumbre). Посередине ночи шаман отправляет своего сильного духа животного-спутника, чтобы тот пролетел над землями и отследил колдовство. Всем участникам сообщается оставаться внутри оратории шамана, потому что снаружи затаилось и поджидает зло. Слышится стук в дверь. Шаман открывает её и заносит плохо пахнущий пучок бумаги. Пучок вносят внутрь и нейтрализуют, задувая его белым ромом.

С амый обычный способ колдовской атаки – это натравить на жертву ветерки. В этом случае для избавления от ветерков используется очищение. У папаго есть шаманы, специализирующиеся на лечении колдовства. Они просят жертву носить амулет, сделанный из головы хамелеона, и молиться богине Кива (Quiva) (Mellado et al. 1994:609).

Другие услуги, оказываемые шаманами

Т радиционные шаманы являются специалистами в умелом обращении с невидимыми оживлёнными силами. К ним приходят и со многими другими проблемами оживлённого мира, помимо болезней. Шаманы сьерра ниан ниу и тотонаков используют свои силы для обнаружения воров. Некоторые тотонакские шаманы специализируются на ворах. Они прикрепляют шнур к образу Сан Антонио, который отслеживает вора. Вора также можно заставить испытывать боль до тех пор пока он не вернёт украденную вещь. Если шаманы сожгут перед образом нефть, то вор умрёт (Ichon 1974:283).

Б ольшую часть работы шамана в качестве целителей включает в себя религиозное консультирование семей и отдельных людей. Целительские церемонии вносят большой вклад в успокоении личности и придания уверенности. Пациента заверяют, что все силы природы теперь мобилизованы на борьбу с его/её болезнью. Местным богам могут быть вознесены молитвы.

Р азрыв любовных отношений в семье может вылечиться магией. Сьерра ниан ниу верят, что шаманы могут заставить людей любить, либо возбудить страсть друг к другу путём манипулирования их оживлёнными силами. Клиенты приходят к шаманам сьерра ниан ниу с надеждой на то, что на своенравного супруга повлияют и тот вернётся назад. Это совершается посредством ритуала, в котором вырезают бумажные фигурки, представляющие оживлённые силы пары. Во время церемонии эти две бумажные фигурки соединяют. С любовной магией, которая не смогла воссоединить ранее влюблённую пару, обращаются очень аккуратно из-за того, что та потенциально может вызвать гневную вспышку ревности и нарушение супружеской верности.

В общественно-религиозных церемониях шаманы часто выступают в качестве религиозно-магических специалистов. Традиционные шаманы центральной и северной Мексики равносильны местным священникам. В западном регионе самые уважаемые шаманы уичолей, моро ‘о ка те (moro "o ká te ), учатся, чтобы достигнуть духовное просвещение и поэтому у них есть иерархия по духовным познаниям и достижениям. О восточном регионе Алан Сандстром (1991:300) пишет, что около 25 шаманов науа и ниан ниу собрались вместе, чтобы организовать паломничество к священному озеру. Они вырезали свыше 25 000 бумажных фигурок во время подготовки к путешествию. Это было главным религиозным событием в обоих культурах.

У шаманов обычно есть группа последователей, для которых они проводят церемонии поклонения. Контекст подобных церемоний зависит от степени соперничества с христианской религией. В церемонии, ведомыми шаманами, могут быть вовлечены все жители деревни, либо одна или две семьи. Там где соперничества со стороны церкви меньше – там традиционные шаманы проводят большие ритуалы сообщества. Фактически всегда организатором и спонсором таких ритуалов являются другие люди, не шаманы. Организатором ритуала может быть как всё сообщество, так и одна семья. Ритуал даёт организатору признание и престиж, и обеспечивает возможностью показать всем кто богаче. Традиционный шаман, как человек лучше всех знающий о существах, которым поклоняются, будет руководить церемонией. Например, шаманы сьерра ниан ниу проводят церемонии поклонения местным богам, называемым антигуа (antiguas ), и главным богам: Богиня Пресной Воды, Дедушка Огонь, Бог Заступник, Бог Земли и Солнечный Крест. Антигуа представлены небольшими семейными образами. У науа южного Уастека, например, шаманы проводят основной фестиваль середины зимы, посвящённый Тонантсих, богини матери, и фестиваль благословления зёрен в конце сухого периода (Sandstrom 1991:279-296). Моро ‘о ка ме (moro "oká me ) уичолей исполняет свои обязанности и обучает традиционным уичольским верованиям в туки (tuki ), храм сообщества уичолей (Myerhoff 1974:95).

И з-за конкуренции со стороны христианской религии, римской католической церкви и различных форм евангелического протестантства, участие шаманов в общественных церемониях уменьшается. Эти внедрённые религии имеют значительное политическое влияние. Римская католическая церковь является религией доминирующей европейско-мексиканской культуры и считается престижной в связи с ассоциацией с богатством и политической властью. Существует также индейская форма католицизма, в которой католические образы включены в местную систему фиест. Степень проникновения христианских идей и форм в индейскую мексиканскую культуру сильно различается даже в одном и том же культурном регионе. Такое проникновение является результатом некоторых интересных комбинаций христианства и индейских религиозных ритуалов. Например, в Тенанго де Дориа мажордом сьерра ниан ниу прежде чем облачить образ святого в церкви должен отнести его одеяние к горному потоку и промыть там в священной воде богини Пресной Воды. Шаманы участвуют в тех общественных ритуалах, где требуется их знание об индейских богах и оживлённой силе и там, где влияние христианской церкви незначительно.

Социальный статус шамана

У частие женщин в шаманской деятельности в культурах центральной Мексики отличается в зависимости от культуры. У уичолей шаманов женщин лишь несколько. Мелладо et al. (1994:279) считают, что это мужское занятие; однако Миерхофф упоминает о существовании и шаманов женщин (Myerhoff 1974:96). Она подмечает, что эта профессия открыта для женщин, как практически и во всех местных культурах. Шаманы уичоли градируются по степени профессионализма, правда трудно определить, кто из них является сертифицированным шаманом, а кто - нет. Очевидно, что у шаманов женщин нет такого же статуса как у шаманов мужского пола. Поскольку у шаманов уичолей есть множество функций служителей культа, их культура согласуется с высказыванием Хьюбера (1990:170) относительно науа – шаманы мужчины более тяготеют к функциям священнослужителей, в то время как шаманы женщины только занимаются лечением и не участвуют в публичных церемониях.

С реди науа Сьерра де Пуэбла преобладают шаманы женщины (Huber 1990:160). Местные жители иногда считают, что шаман мужчина более силён как воитель против зла; однако, шаманов женщин в то же время больше из-за того, что они являются более профессиональными. Бауэр (1946:680) пишет о том, что у тепеуа женщина акушер ассистирует шаману мужчине. Дон Антонио, шаман сьерра ниан ниу, выражая мужскую предвзятость, говорит, что шаманизм является тяжёлой и опасной работой и что женщины иногда недостаточно сильны для этой работы (Dow 1986:131). Несмотря на это, среди сьерра ниан ниу есть немало удачно практикующих шаманов женского пола. В центральных и северных мексиканских культурах многие целители и большинство акушеров, шаманы они или нет, являются женщинами.

О снова верования в шаманское целительство поддерживается мифами. У каждого шамана есть свой миф, который поясняет как он стал лечить и как он приобрёл силу. Этот персональный миф должен концептуально отличаться от настоящего процесса обучения, во время которого шаманы на самом деле приобретают свои навыки. Мендельсон (1965:217) пишет о месоамериканских шаманах следующее: «На самом деле, хоть и не веруя в шаманизм сам по себе, мы должны согласится с тем, что все шаманы тем или иным способом действительно обучались у существующих учителей». Персональный миф обычно повествует о драматическом испытании, в котором человек почти умирает и осознаёт, что его или её судьба – быть целителем. Если свернуть с этого пути, который был предначертан опекающим существом, то это может навлечь гнев того существа на человека и возможно стать причиной его смерти. Этот миф широко используется и служит для подчёркивания шаманских сил. Например, Дон Солтеро, традиционный шаман науа, был атакован карликами дождя. Они согласились вылечить его от смертельной болезни только тогда, когда тот согласился стать целителем (Madsen 1955:50).

М иф разрабатывается во время периода инициации, в котором новичок посвящает себя этой профессии. Новые шаманы науа северной Сьерры де Пуэбла вступают в квазиминимальный период, когда они решают становиться или нет целителями. Помогает им определить будущее таматиниме (tamatinime ), мудрые сильные духи, живущие в пещерах, ручьях, водопадах, лесах и океанах (Huber 1990:1959). Когда теенек сражён болезнью наподобие безумия или потери сознания, целитель может определить, что он должен стать целителем, чтобы вернуть свою душу на место. Приносится в жертву курица и изучается содержимое её желудка. Если находят колючки, то человеку предназначено стать колдуном. Если находят кварцевые кристаллы, то человеку суждено стать целителем (Alcorn 1984:241-243). У тепеуа болезненное состояние человека или его мистические сны служат индикаторами того, что он желает стать шаманом (Williams 1963:142).

П роцесс обучения на самом деле начинается с участия в целительских церемониях, часто в рамках одной семьи. Многие дети шаманов сами становятся шаманами. Позже ребёнок может стать помощником шамана. Алкорн (1984:239) сообщает о «свободном обучении» у теенек. Шаманы новички кора принимают дар целительства от бога. Затем они учатся у другого опытного целителя или начинают самообучение (Mellado et al. 1994: 69). Наконец, новички начинают сами практиковать целительство. Если это происходит удачно, то растёт их репутация и они получают признательность сообщества. В некоторых сообществах есть и не заслужившие репутацию шаманы, которые неудачно практикуют и их не признаёт сообщество. Таким людям надо прекращать эту деятельность до обвинения в колдовстве.

Цитируемая литература

Adams, Richard N., and Arthur J. Rubel. (1967). Sickness and Social Relations. In Handbook of Middle American Indians, Vol. 6. R. Wauchope, ed. Austin: Univ. of Texas Press.

Alcorn, Janis B. (1984). Huastec Mayan Ethnobotany. Austin: University of Texas Press.

Alvarez Heydenreich, Laurencia. (1987). La Enfermedad y la Cosmovision en Hueyapan, Morelos . México, D. F.: Instituto Nacional Indigenista.

Benitez, Fernando. (1968). En la tierra magica del peyote. In Los indios de Mexico . Mexico , D.F.: Biblioteca Era. Ensayo.

Benzi, M. (1969). Voisins des Huichols sous l"effet du peyotl. Hygiene Mentale . 1969, 58(3), 61-97.

Bower, Bethel . (1946). Notes on Shamanism among the Tepehua Indians. American Anthropologis t 48:680-683.

Brown, Michael Forbes. (1988). Shamanism and its Discontents. Medical Anthropology Quarterly 2(2):102-120.

Cosminsky, S. (1976). Introduction to reprint edition. In The Ethno-Botany of the Maya . R. L. Roys. Reprint edition of Middle American research Series No. 2, Tulane Univ. New Orleans . Institute for the Study of Human Issues.

Dow, James W. (1986). The Shaman"s Touch: Otomí Indian Symbolic Healing . Salt Lake City: University of Utah Press.

Eger Valdez , Susana. (1996). Wolf Power and Interspecies Communication in Huichol Shamanism. In People of the Peyote: Huichol Indian History, Religion, and Survival , Stacy B. Schaefer and Peter T. Furst. (eds.). Albuquerque: University of New Mexico Press.

Emboden, William A. Jr. (1972). Ritual Use of Cannabis Sativa L.: A Historical-Ethnographic Survey In . Peter T. Furst, ed. N. Y: Praeger.

Furst, Peter T. (1972). To Find Our Life: Peyote among the Huichol Indians of Mexico . In Flesh of the Gods: The Ritual Use of Hallucinogens . Peter Furst, ed. N. Y: Praeger.

Furst, Peter T., and Barbara Myerhoff. (1972). El mito como historia: El ciclo de peyote y la datura entre los huicholes. In El Peyote y Los Huicholes . Salomón Nahmad Sittón, Otto Klineberg, Peter T. Furst, and Barbara G. Myerhoff. México, D. F.: Sep Setentas.

Galinier, Jacques. (1990). La Mitad del Mundo: Cuerpo y Cosmos en los rituales Otomíes . México, DF: Universidad Nacional Autónoma de Mexico, Centro de Estudios Mexicanos y Centroamericanos, Instituto Nacional Indigenista.

Garro, Linda C. (1987). Intercultural Variation in Folk Medical Knowledge: A Comparison between Curers and Noncurers. American Anthropologist 88(2):351-370.

Howells, William. (1949). The Heathens: Primitive Man and His Religions . Garden City, NY: Doubleday Anchor.

Huber, Brad. (1990). The Recruitment of Nahua Curers: Role, Conflict, and Gender. Ethnology 29(2):159-176.

Ichon, Alain. (1973). La Religión de los Totonacas de la Sierra . Serie de Antropología Social No. 16. México, D. F.: Secretaría de Educación Pública y Instituto Nacional Indigenista.

Isaac, Claudia B. (1996). Witchcraft, Cooperatives, and Gendered Competition in a P"urepecha Community. Frontiers
16. (2/3):161-189.

Jäcklein, Klaus. (1974). Un Pueblo Popoloca. Serie

Madsen, William. (1955). Shamanism in Mexico . Southwestern Journal of Anthropology 11:48-57.

Malinowski, Bronislaw. (1948). Magic Science and Religion In Magic Science and Religion and Other Essays. New York: Doubleday Anchor.

Mellado C., Virginia, Armando Sánchez R., Paolo Femia, Alfredo Navarro M., Enrique Erosa S., Daisy Mary Bonilla C., Marina del Socorro Domínguez H. (1994). La Medicina Tradicional de los Pueblos Indígenas de México. México D. F.: Instituto Nacional Indigenista.

Mendelson, Michael. (1965). Ritual and Mythology In Handbook of Middle American Indians, Vol. 6. Manning Nash, ed. Austin: University of Texas Press.

Myerhoff, Barbara. (1974). Peyote Hunt: Sacred Journey of the Huichol Indians. Ithaca: Cornell University Press.

Nutini, Hugo G. (1993). Bloodsucking witchcraft: an epistemological study of anthropomorphic supernaturalism in rural Tlaxcala. Tucson: University of Arizona Press.

Ortiz de Montellano, Bernard. (1975). Empirical Aztec Medicine. Science 188:215-220 Sandstrom, Alan R. (1991). Corn is Our Blood: Culture and Ethnic Identity in a Contemporary Aztec Indian Village . Norman: University of Oklahoma Press.

Sandstrom, Alan R., and Pamela E. Sandstrom. (1986). Traditional Papermaking and Paper Cult Figures of Mexico . Norman: University of Oklahoma Press.

Tranfo, Luigi. (1974). Vida y Magia en un Pueblo Otomí del Mezquital. México D. F.: Instituto Nacional Indigenista y Secretaría de Educación Pública.

Williams García, Roberto. (1965). Los Tepehuas. Xalapa, Ver.: Universidad Veracruzana

Автор - Джеймс Уинслоу Доу,
Университет Окленд, Рочестер, шт. Мичиган, США.
Перевод с англ.яз. - Sam (), 2008.
Источник - Dow, James W.

Эзотерическое путешествие к шаманам Мексики с целью получения нового мистического опыта, изучения древних традиций и интеграции их в свою жизнь.

Описание

Снаряжение

Информация

Шаманские практики притягивали людей раньше и продолжают тревожить наши умы и в век прогресса и технической революции. Почему это так? Что такого знают шаманы, что заставляет нас преодолевать тысячи километров?

Ответ на этот вопрос мы узнаем в Мексике. Стране из нашей детской мечты, которую мы решили осуществить. А помогут нам в этом индейские шаманы племен Масатеков, Мишкеков, Уичоли и, конечно, майя:)!

Мы сможем наполнить себя новым знанием и энергией. И открыть тайны, которые древнее, чем наша история. И узнать многое про себя.

Мехико - Теотиуакан - Уатлю - Мехико - Чальма - Мехико - Вирикута - Сан Луис - Мехико

День 01: Москва - Мехико
Прилёт в Мехико. Размещение в отеле в центральной части столицы в районе Колония Рома. Знакомство с городом, посещение главной площади Сокало - бывший центр империи Ацтеков.

День 02: Мехико
Продолжение знакомства с городом. Посещение антропологического музея и леса Чапультепек.

День 03: Мехико - Теотиуакан
Выезд в древний город Теотиуакан. Изучение этого легендарного места. Посещение тропы Мертвых, восхождение на пирамиды Луны и Солнца, посещение других важных объектов древнего города.

День 04: Теотиуакан - Уатлю
Выезд в Уалтлю. Этот небольшой городок прославился на весь мир, когда люди впервые услышали о чудесных свойствах местных грибов, и удивительной шаманской традиции Масатеков, использующих грибы и другие священные растения в своей практике. Размещение в отеле. Первое знакомство с городком и шаманкой Хулией.

День 05: Уатлю
Завтрак. Знакомство с городком. Вечером участие в шаманской грибной церемонии под руководством Доньи Хулии.

День 06: Уатлю
Отдых. Усвоение и осмысление полученного трансперсонального опыта. Знакомство с окрестностями этого удивительного городка. Выезд на водопад - сакральное место для Масатеков.

День 07: Уатлю
Завтрак. Возможны личные консультации и лечение у шаманки. Вечером - вторая шаманская церемония с грибами. Донья Хулия использует семь видов грибов, способных погружать человека в глубокий транс. Она называет грибочки святыми детками.

День 08: Уатлю - Мехико
Интеграция полученного опыта. Выезд в Мехико. Размещение в отеле в районе Колония Рома. Продолжение знакомства со столицей.

День 09: Мехико - Чальма
Выезд в Чальму. Размещение в отеле. Выезд в Малиналько. Посещение храма Дракона и пирамиды Ацтеков. Вечером участие в шаманской церемонии Темаскаль под руководством опытного мастера Габриеля.

День 10: Чальма
Знакомство с окрестностями. Поход на место силы в горах. Вечером участие во второй шаманской церемонии Темаскаль.

День 11: Чальма - Мехико - Вирикута
Выезд в Мехико. Выезд в Вирикуту - священную для индейцев Уирариков (Уичолей) пустыню. Размещение в отеле. Первое знакомство с новым местом.

День 12: Вирикута
Знакомство с пустыней Вирикута под руководством французского исследователя шаманизма Хикури - Пьера Анри Винона. Пьер Анри последние годы проживает в Мексике в пустыне Вирикута. Мы увидим, как в естественных условиях растёт священный кактус Пейот. Поучаствуем в сборе Пейота. Проведём ритуальное знакомство с этим сакральным растением.

День 13: Вирикута
Продолжение знакомства с пустыней Вирикута. Вечером участие в сакральной церемонии Хикури в традиции мексиканских индейцев Уирарика. Церемония будет длиться более суток.

День 14 Вирикута
Отдых, усвоение полученного на пейотной церемонии опыта. Общение. Продолжение знакомства с этим легендарным местом.

День 15 Вирикута
Поход на священную гору Уирариков Кемадо. Этот поход занимает целый день и является одним из важнейших ритуалов в традиции Уичолей. Участие в церемонии Хикури на вершине горы.

День 16 Вирикута - Сан Луис - Мехико
Выезд в Сан Луис Потоси. Вылет в Мехико. Размещение в отеле. Продолжение знакомства с одним из самых больших городов на планете.

День 17 Мехико - Москва
Мы летим домой! Перегруженные впечатлениями и сувенирами.

Снаряжение и экипировка практически полностью совпадают со списком для Непала, за исключением нескольких изменений:

Вместо рюкзака можно взять чемодан. Причем, старайтесь брать с запасом свободного места - это для сувениров).

Спальник брать не нужно, мы ночуем в отелях, так что он не понадобиться

Непромокаемая одежда и чехлы на рюкзаки берем, так как дожди будут.

Мембранные курточки и штанишки - берем.

Средство от москитов берем.

Имеет смысл взять одежду для прогулок по городу и на побережье, так что в отличии от Индии берем шортики и маечки на бретельках и купальники!

Можно взять зонт или купить его на месте.

Фотографии 3х4, 4 штуки.

ВАЖНО - максимально разрешенный вес багажа на трансатлантических авиалиниях составляет 23 кг, (а ведь обратно захочется еще и сувениров привести!). Так что планируйте свой багаж, исходя из требований авиакомпаний (доплата за перевес довольно высока)

*ВАЖНО!!! Программа путешествия и маршрут могут быть изменены в связи с погодными и транспортными условиями. Подробнее об этом аспекте на оргсобрании).

Да, еще - наш маршрут не имеет категории сложности и доступен любому человеку, не обремененному серьезными заболеваниями, типа инвалидность и кома.

Особое внимание стоит обратить на шаманские церемонии. Используемые в них средства могут вызывать различные состояния, психические и физические. Имеет смысл отдавать себе отчет в том, для чего вы принимаете в них у частие и какие последствия это может вызвать. Подробнее о нюансах можно будет узнать на оргсобрании или по телефону.

В любом случае - ПОЛЬЗУЙТЕСЬ ЗДРАВЫМ СМЫСЛОМ!

СТОИМОСТЬ

Ориентировочная стоимость путешествия составит 6000 долларов. Точная сумма будет известна ближе к дате оргсобрания. В стоимость путешествия включены:

авиаперелет Москва - Мехико - Москва

внутренние авиаперелеты

все трансферы по Мексике

проживание в отелях

визы

медицинская страховка