Реформация и ее «апостолы. О полемике между мартином лютером и эразмом роттердамским

Я начал слушать курс про реформацию: Brad S. Gregory, The History of Christianity in the Reformation Era (История христианства в эпоху реформации). Прослушал про Мартина Лютера и его дискуссию с Эразмом Роттердамским о свободе воли. Ниже несколько ссылочек из Рунета на эту тему.

Неплохая информация с Немецкой волны

‘Церковники, указывая на растущую воинственность Лютера, открыто намекали на порочное влияние Эразма. Крылатым стало выражение «Эразм снёс яйцо, а Лютер его высидел». Эразм защищался, как мог: «Из яйца, которое я снёс, должна была появиться курица, а Лютер высидел бойцового петуха».’

‘В нарочито академическом стиле Эразм указывает на главный пункт расхождения с Лютером – на доктрину божественного предопределения. По мнению Эразма, гуманист не может принять её, не принося в жертву достоинство и ценность человека, у которого, настаивает он, и после грехопадения сохранились добрая воля и склонность к нравственному самосовершенствованию. В противном случае, человек способен творить лишь зло и не может нести за него ответственность, а, следовательно, никто не вправе призывать грешника к покаянию. Бога, наказывающего им же сотворённых людей за грехи, которых они не могут избежать, следует признать существом, лишённым морали, недостойным ни почитания, ни восхваления. Приписать такое поведение «небесному Отцу» – значит впасть богохульство, считает Эразм. Сознание человека настаивает на признании некоторой меры свободы, без которой он превратился бы в неодушевлённый предмет. Во всяком случае, заключает Эразм, давайте признаем наше невежество, нашу неспособность примирить человеческую свободу с божественным предначертанием и принципом общей причинности, но всё же отвергнем предположение, которое делает человека куклой, а Бога – тираном.’

‘Лютер соглашается со своим оппонентом в том, что проблема свободной воли и Божьей благодати – ключевая для христианства. Далее Лютер с присущей ему воинственностью утверждает абсолютную суверенность воли Бога, который «ничего не предвидит по необходимости, а знает всё, располагает и совершает по неизменной, вечной и непогрешимой Своей воле. Эта молния поражает и начисто испепеляет свободную волю». Воля же человеческая «находится где-то посередине, между Богом и сатаной, словно вьючный скот. Если завладеет человеком Господь, он охотно пойдёт туда, куда Господь пожелает… Если же владеет им сатана, он охотно пойдёт туда, куда сатана пожелает». Далее Лютер делает категорический вывод: «Свободная воля без Божьей благодати ничуть не свободна, а неизменно оказывается пленницей и рабыней зла, потому что сама по себе она не может обратиться к добру».’

Обсуждение между православными и протестантами, где вначале приведены цитаты Эразма и Лютера

«О рабстве воли». Мартин Лютер против Эразма Роттердамского.
http://www.cirota.ru/forum/view.php?subj=44369&order=asc

Д.Ю. Дорофеев.
Эразм Роттердамский и Мартин Лютер о свободе и благодати, гуманизме и вере

Начало Реформации принято исчислять с 31 октября 1517 года, когда 34-летний монах Мартин Лютер, преподаватель университета в саксонском городе Виттенберге, прибил к дверям дворцовой церкви свои 95 тезисов против индульгенций, то есть отпущения грехов за деньги, и других злоупотреблений римско-католической церкви, нарушения ею религиозной чистоты вероучения.

Архиепископ Майнцкий отослал тезисы папе в Рим, дерзкий монах был призван к ответу.

Курфюрст саксонский выдать Лютера папским "органам" отказался, а тот пошел еще дальше – выступил против тезиса о божественности папской власти, говоря, что этому тезису всего 400 лет, а в греческой церкви он вовсе не был в ходу.

Сочинения Лютера, написанные простым, грубоватым, народным языком получили широчайшее, небывалое распространение. Издаваемые в Базеле сторонниками великого гуманиста Эразма Роттердамского (автора "Похвального слова глупости" и других памфлетов), эти поистине революционные произведения распространились в великом множестве по Швейцарии, Франции, Англии, Нидерландам.

Говорили, что "Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел".

Лютер требовал совершенно изменить стиль деятельности церкви и ее организацию. Он призывал отстранить папу от решения светских вопросов, оставив ему только церковные, уничтожить индульгенции и церковные наказания, сократить число кардиналов и сотрудников папской курии, прекратить вмешательство Рима в дела германской церкви.

Лютер дерзко заявлял, что каждый христианин - это по сути своей священник, потому что он внутренне научается Богом, и особые священнослужители не нужны. Лютер говорил, что каждый мирянин имеет право читать Библию, хотя папа Иннокентий III в 1200 году это запретил, чтобы исключить ее критику.

В довершении ко всему, Лютер отверг безбрачие священников и в 1525 году женился на бывшей монахине Екатерине фон Бора.

За все это он был осужден папой, но не только не прекратил свою деятельность, а публично, перед городскими воротами Виттенберга, сжег папскую буллу!

Сторонники Лютера множились, ими становились даже государи, в том числе курфюрст Саксонии. Лютеранство в его стране стало господствующей религией в 1525 году. В том же году лютеранским стало герцогство Пруссия. Спустя два года учение приняли ландграф Гессенский и герцог Брауншвейг-Люнебергский, затем оно распространилось на большую часть Мекленбурга, Остфридляндии и германской части Силезии. Лютеранскими стали Ансбах, Люнебург, Ангальт, города Нюрнберг и Рейтлинген, учение Лютера утвердилось в Дании и Швеции.

Реформаторы выступали против «порчи церкви», требовали очистить ее от «вавилонской блудницы» и «антихриста» – так называли в памфлетах предреформационной эпохи римскую церковь и папу.

Священники имели особое положение и власть в обществе. Все миряне, включая самых знатных, обязаны были подчиняться церковным распоряжениям. Поэтому дворяне не просто завидовали могуществу и богатствам церкви. Они были недовольны тем, что их могли привлекать к церковному суду. Горожане же то и дело вступали в конфликты с высшими церковнослужителями. А всего более страдало от власти церкви крестьянство, подчиненное епископам, аббатам и другим иерархам.

В Германии в 1522-23 произошло рыцарское восстание, а в 1524-25 - крестьянское.

Оба были подавлены князьями. Первое потому, что у «офицеров» не было «рядовых». Второе – потому, что у «рядовых» не было «офицеров». Обстоятельства вполне понятные, так как союза между этими людьми не было и быть не могло.

Лютер выступил против восставших. К этому времени он уже изменил свои демократические взгляды и пришел к убеждению, что реформацию церкви и вообще всей жизни должна произвести государственная власть.

Но почему мы говорим о реформаторах, а не о протестантах? А вот почему.
Название «протестантов» получили пятеро князей (в том числе курфюрст Саксонский и ландграф Гессенский) и 14 городов (в частности, Нюрнберг, Ульм и Страсбург), которые на имперском сейме 1529 года в городе Шпейре отказались осудить лютеранство.

После многочисленных вооруженных конфликтов был в 1555 году заключен в Аугсбурге религиозный мир. Но он был фактически лишь перемирием. К тому же в договоре были статьи, стеснявшие свободы протестантов не-лютеран (т.е. сторонников швейцарского теолога Ульриха Цвингли, деятеля более революционного и республиканского, чем Лютер, и кальвинистов – последователей француза Жана Кальвина).

Кальвинизм, более жесткое, аскетическое и одновременно значительно более революционное учение, нежели лютеранство, во второй половине XVI столетия охватил почти всю Европу. Во Франции их называли гугенотами, в Шотландии пресвитерианами, в Нидерландах и Германии реформатами, в Польше и Литве гельветами. Нужно слушаться Бога больше, чем людей, - учили кальвинисты.

Католическая церковь старалась искоренить любое протестантство и повсюду восстановить власть папы. Этим занимались орден иезуитов и инквизиция. Началась контрреформация. Мадрид и Вена дали контрреформации военную силу.

А протестантов поддерживали Франция (до 1610 г., когда был убит король Генрих IV), Нидерланды и Англия, потом Дания, Швеция.

Медленно и все неотвратимее разделенная религиозным противостоянием Европа шла к ужасающей по своим разрушительным последствиям 30-летней войне. И так как протестанство было наиболее сильно в Германии, именно этой стране предстояло стать ареной боев. В 1608 году организовалась Протестантская лига во главе с Пфальцем, год спустя - Католическая уния во главе с Баварией.

После смерти императора Рудольфа II (1612) новый император Матфей не стал соблюдать Грамоту величества, которую Рудольф дал чешским протестантам в знак признания за Чехией (Богемией, как звалась эта страна по имени древнего кельтского племени бойев) религиозной свободы. Возмущенные протестанты собрались в 1618 году в Праге и потребовали выполнения грамоты.

Они выбросили из окон в крепостной ров двух наместников императора Матфея, отменили власть Габсбургов над Богемией, создали свое временное правительство и армию. А королем избрали 23-летнего курфюрста Фридриха V Пфальцского.

Матфей вступил с восставшими в переговоры, но в марте 1619 года умер. Императором стал под именем Фердинанда II эрцгерцог Фердинанд Штирийский, внук Фридриха I из дома Габсбургов. По праву наследования он получил Австрию, Богемию и Венгрию. Восставшие не признали его власть.

Военные действия охватили Чехию, Силезию и Моравию. Протестанты были оттеснены к Праге и 8 ноября 1620 года возле Белой Горы совершенно разбиты лигистами (войсками Лиги) под командованием Иоанна-Церкласа Тилли. Новоявленный король-курфюрст Фридрих Пфальцский бросил свое войско и бежал. После поражения протестантов император Фердинанд II Габсбург полностью лишил Чехию самостоятельности и включил ее в наследственные земли своей династии, а протестантство стал жестоко искоренять.

Но война не утихла. Протестанты собрали новое войско. Сначала оно нанесло лигистам крупное поражение 27 апреля 1622 года, а потом было разбито войсками Тилли в двух сражениях – 6 мая и 20 июня.

Многие историки считают свирепого, "страшного", как называли его протестанты, Тилли (1555-1632) самым крупным полководцем той войны.

Он родился в имении своих знатных родителей близ Брюсселя, воспитывался в иезуитской школе и стал фанатичным католиком. Начав военную карьеру простым солдатом, был храбр и необыкновенно набожен. Дослужившись до офицера, остался прямодушным, справедливым к подчиненным и бескорыстным.

В 1610 году поступил на службу к герцогу Максимилиану I Баварскому и совершенно по-новому организовал его войско: в Баварии вместо наемной появилась национальная армия. Все взрослое население страны обучалось военному делу. Дворянство призывалось в кавалерию, горожане и крестьяне в пехоту. Такая армия была дисциплинированной и стойкой.

Чтобы окончательно расправиться с восставшими, Фердинанд II предложил Фридриху Пфальцскому, так недолго побывшему королем Чехии, перемирие и переговоры. Тот согласился и по доверчивости отпустил союзные войска герцога Христиана Брауншвейгского. Как только они ушли, император вторгся во владения Фридриха и полностью их оккупировал, отобрал у него титул курфюрста (конечно, соблюдая внешние формальности) и передал своему тезке-католику Максимилиану Баварскому.

Так коллегия курфюрстов стала иметь католическое большинство, и выбор императора из дома Габсбургов был обеспечен.

Во время боев выдвинулся другой выдающийся полководец-католик, Альбрехт-Венцеслав-Евсевий Валленштейн (1583-1634). Он происходил из древнего богемского дворянского рода. Хотя родители его были протестантами, в 16-летнем возрасте после смерти отца он был отдан в иезуитское училище и там принял католичество. В 1606 году Валленштейн вступил в армию императора Матфея, отличился при осаде города Грана в Венгрии, за что получил чин капитана.

Благодаря богатству, уму и храбрости Валленштейн стал играть заметную роль при дворе императора. Во время кратковременной войны герцога Фердинанда Штирийского против Венеции в 1617 году Валленштейн сформировал на свои деньги отряд из 200 кавалеристов. Придя к герцогу с отрядом, Валленштейн заслужил его особое расположение. Став императором, Фердинанд возвел Валленштейна в графское достоинство, назначил канцлером и начальником всей моравской милиции. А за успешные действия против протестантов дал чин генерал-майора, должность губернатора Моравии, титулы герцога Фридлянского и имперского князя Саганского. Валленштейн стал одним из богатейших людей Австрии.

Все это сделало его крайне высокомерным. Он говорил с людьми кратко, отрывисто и, как пишет один из его биографов, «будучи вообще щедр, отличался крайней суровостью, даже жестокостью в наказаниях».

Он был высок, крепкого сложения, с величавой осанкой, холодным и всегда серьезным лицом, никогда не смеялся. Его небольшие черные глаза смотрели столь пронзительно, что мало кто был способен выдержать его взгляд. В боях показывал отменное бесстрашие, а в передышках заботился о своих солдатах и офицерах, щедро им платил. Его имя сделалось повсюду известным, и служить у Валленштейна считалось большой честью.

На помощь германским князьям-протестантам пришел датский король Христиан IV, тем более, что распространение католичества угрожало его стране Дании. Увы, он потерпел поражение от Валленштейна и Тилли, отступил за Эльбу и войну прекратил.

Тем временем император отобрал у герцогов-протестантов Ютландии и Мекленбурга их владения. Он отдал Мекленбург Валленштейну вместе с титулом герцога Мекленбургского и званием «генерала океанического и Балтийского морей». Высокомерие Валленштейна стало после этого просто непереносимым.

Союзники – германские князья-лигисты – обратились с жалобами к императору, и тот отправил Валленштейна в отставку. Полководец презрительно-равнодушно выслушал императорский указ и уехал в Прагу. После его отъезда дела у католических войск пошли плохо, тем более, что в войну вступила Швеция.

Шведский король Густав-Адольф заявил, что берет протестантов под свою защиту, высадился на острове Узедом и выгнал католические войска с побережья Балтики и из Померании. Бранденбургский курфюрст Георг-Вильгельм, хотя и был протестантом, пытался сохранить нейтралитет. Он требовал, чтобы воюющие оставили его страну в покое. Не тут-то было! Вооруженные силы Бранденбурга были слишком слабы, чтобы не пустить иностранные войска на свою территорию.

Да и вообще случилось невероятное: солдаты и офицеры курфюрста перешли на сторону шведов. Произошло это так. Густав-Адольф, хотя и был женат на его сестре, высадился в Пруссии и занял город Пиллау. На недоуменное письмо шурина ответил, что сделал это не из вражды, а ради удобства войны с поляками. Возмущенный Георг-Вильгельм двинул свои войска из Бранденбурга в Пруссию. Но там солдаты и офицеры увидели, что их послали сражаться с единоверцами-протестантами, – и сдались без выстрела. Курфюрст остался без армии!

А Густав-Адольф перестал доверять ему и занял крепость Шпандау под Берлином. Но так как Георг-Вильгельм отказывался пропустить шведов через свои владения, он лишил помощи Магдебург, осажденный католическими войсками Тилли. Город пал в мае 1631 года, был разграблен и сожжен.

Впрочем, спустя полгода шведы уничтожили армию Тилли в сражении при Брейтенфельде. Вместе с саксонскими войсками они вошли в Богемию, заняли Прагу, а весной следующего года в Баварии еще раз разгромили Тилли. Увы, в ноябре шведский король, этот талантливейший военачальник, пал в сражении, где шведы взяли верх над католической армией.

Смерть короля Густава-Адольфа спасла Габсбургов. Военные действия на некоторое время затухли. Потом война вновь вспыхнула, император пригласил Валленштейна командовать, но, испугавшись слишком большой власти, которую он получил, предательски с ним расправился: заговорщики-офицеры убили своего главнокомандующего.

Но сил воевать уже ни у кого не было. Курфюрсты саксонский и бранденбургский заключили с императором мир в Праге. Другие князья тоже постепенно с ним замирялись.

За тридцать лет чудовищному опустошению подверглись Саксония, Бавария, Вюртемберг, Моравия, Силезия, Богемия. Население Вюртемберга уменьшилось с 400.000 до 48.000, население Баварии – тоже десятикратно.

Вестфальский мир 1648 года установил в Священной Империи свободу для всех религий – католической, лютеранской, кальвинистской, – запретил государям устанавливать для своих подданных обязательную. Полученная князьями независимость разбила Германию на множество отдельных государств и резко ограничила власть императора. Нидерланды и Швейцария получили полную независимость от Габсбургов.

Франция и Швеция гарантировали соблюдение условий договора, за что были щедро вознаграждены германскими землями.

Франция - Лотарингией и Эльзасом.

Швеция – Передней Померанией, Висмаром, герцогствами Бременским и Верденским, 5 миллионами талеров контрибуции. Теперь она господствовала над устьями всех рек Германии и большей частью побережья Балтийского моря.

Христианский гуманист

Дезидерий Эразм (1469-1536) был незаконнорожденным сыном священника. Несколько лет он обучался у Братьев общинной жизни. Современное Посвящение в духе *Фомы Кемпийского также оказало на него влияние, хотя он и отвергал некоторые аспекты учения Братьев. Он с неохотой поступил в один из их монастырей, однако вскоре получил разрешение покинуть его. После некоторого времени учебы в Париже, начиная с 1495 года, он становится вольным ученым, путешествующим по всей Европе. Некоторое время он был профессором в Кембридже. С 1521 года он поселяется в Базеле, однако в 1529 году, недовольный развитием Реформации, он переселяется в близлежащий католический Фрайбург. В 1535 году он возвращается в Базель и в следующем году умирает.
Эразм был самым известным богословом своего времени. Он был убежденным христианским гуманистом, верившим в то, что лучше всего можно провести реформы в церкви с помощью изучения Библии на еврейском и греческом языках и учения первых Отцов церкви. Он был мастером сатиры. Один из его современников заметил, что "когда юмор освещал его сознание, только тогда он становился поистине глубоким мыслителем". Сатира его была направлена против злоупотреблений в современной ему церкви: скандальной жизни папы и духовенства, духовного состояния монастырей и непонятного средневекового схоластического богословия.
Сам же Эразм предпочитал мирную реформу церкви.
Таким образом, Эразм заложил основы протестантской реформации. Как говорит поговорка, "Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел". В первые годы Реформации папский агент в Германии писал в Рим, что сатира Эразма наносит папству больше вреда, чем разоблачения *Лютера. Эразм не поддерживал Лютера безоговорочно. Он одобрял стремление последнего к проведению реформ, однако не мог последовать за ним, так как не принимал разрыв с папством и разделение церкви. В первые годы Реформации Эразм воздерживался от критики Лютера и тем самым очень сильно помог ему в опасное и критическое время. Однако в 1524 году Эразм поддался давлению со стороны папы и написал сочинение против учения Лютера об оправдании верой. Лютер не замедлил с ответом, и отношения между двумя великими людьми были навсегда испорчены, хотя Эразм и оставался в хороших отношениях с коллегой Лютера, *Меланхтоном.
Эразм был плодовитым писателем и опубликовал множество трудов:
· "Похвала Глупости" была написана в 1509 году в доме его друга Томаса Мора и была ему посвящена. Среди всего прочего это была блестящая сатира на монахов и богословов. Среди всех сочинений Эразма в настоящее время это самое читаемое.
· В 1516 году Эразм опубликовал издание Нового Завета на греческом языке со своим собственным латинским переводом. Это было самое первое печатное издание Нового Завета на греческом языке. Работа эта была поспешной, и Эразм основывался только на нескольких манускриптах. В последующие издания были внесены исправления. Цель Эразма состояла в том, чтобы сделать Библию доступной для каждого человека. "Я желал бы, чтобы для Бога пахарь пел текст из Писания на пашне, а ткач подпевал бы ему в тон своему челноку". Это издание греческого Нового Завета побудило многих людей обратиться к протестантизму.
· В 1517 году появилось анонимное сочинение под названием "Юлий, отлученный от небес". В этом сочинении известный папа Юлий II появляется перед вратами рая и требует, чтобы ему открыли. Ему было в этом отказано. Эразма считали автором этого произведения, хотя он сам это отрицал.
· Эразм руководил изданием различных трудов первых Отцов церкви. Это было частью его программы реформ церкви: возвращение к Писанию и к учению первых Отцов церкви.
· В 1524 году Эразм написал антилютеровский трактат "О свободе воли".

Эразм порвал с Лютером, однако остался другом других реформаторов, например, Меланхтона. Среди его учеников были католические, лютеранские и реформатские богословы. Сам же он отдавал предпочтение либеральной католической реформе, в то время как протестантизм сталкивался с неимоверно догматическим и совершенно нелиберальным католицизмом. Эразма поддерживали папы, однако его учение было осуждено в 1527 году в Париже. С началом контрреформации его идеи стали считаться опасными, а его книги в 1559 году поместили в "Индекс запрещенных книг".

; но это верно лишь настолько, насколько гуманисты интересовались и занимались религиозными и церковными вопросами и разрешали их в духе, близком к одному из трех направлений реформационного движения. Влияние гуманизма обнаруживается во всех направлениях религиозной реформации. Настоящим родоначальником протестантской теологии был, например, гуманист Эразм Роттердамский . Говорили, что Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел, или что Лютер высосал весь яд из сочинений Эразма. Несомненна также более тесная связь большей части проявлений антитринитаризма XVI в. с религиозным вольномыслием итальянских гуманистов.

Впрочем, вопрос о взаимных отношениях реформации и гуманизма, имеющий свою особую литературу, отличается большой сложностью и окончательно еще не выяснен в науке. Вопреки мнению многих протестантских писателей, готовых свести всю роль гуманизма к подготовке реформации, оба направления, по своим конечным стремлениям, были диаметрально противоположны между собой. Гуманизм был родоначальником всей светской культуры нового времени, и естественным его продолжением было "просвещение" XVIII в., тогда как реформацией завершается религиозное развитие, характеризующее Средние века . Гуманисты были поглощены интересами земной жизни, реформаторы исходили из идеи загробного спасения; последние искали опоры для своих стремлений в Библии , первые обращались преимущественно к классическим писателям древности. Одни хотели прежде всего восстановить первоначальную чистоту христианской веры, другие - возродить науки и искусства античного мира. Вот почему гуманизм и реформация очень часто находились в антагонизме.

Несомненно, влияние гуманизма на реформация сказалось в области умственных орудий, без которых нельзя было совершить преобразование религии (лучшее знание древних языков, обращение к отцам церкви, писавшим в древности, новые приемы комментирования Св. Писания и т.п.). У гуманистов и реформаторов часто были общие враги (монахи, схоластики и т. п.). Наконец, оба движения, несмотря на все свое различие, роднились проявлявшимся в них индивидуализмом, этим отличительным (по сравнению со средними веками) признаком нового времени. В протестантизме , провозгласившем оправдание посредством веры, и особенно в сектантстве проявлялся религиозный индивидуализм, которым отличались и гуманисты. Появление религиозных реформаторов, возникновение сект, распространение гуманизма - все это было результатом совершившегося в конце средних веков умственного и нравственного развития западноевропейского общества.

Использованные материалы

• Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.

Выдвинутая Мартином Лютером концепция «внутренней» свободы вызвала бурную дискуссию в интеллектуальных кругах Европы. И действительно, трудно отделаться от мысли, что призыв Лютера примириться с фактической («светской») несправедливостью, терпеть любые насилия равносилен отказу от идеала подлинной свободы, разрыву с наследием гуманизма и свободомыслия. Так считали и большинство тех, кто был взращён на идеалах Ренессанса. Пожалуй, наиболее полно эта коллизия отразилась в полемике между двумя самыми выдающимися умами 16 века – Эразмом Роттердамским и Мартином Лютером.

Первоначально Эразм не придавал особого значения проповедям Лютера: его мало волновала перепалка по поводу продажи индульгенций, хотя сам факт выступления против Ватикана он приветствовал. Позже его всё более настораживало то, что виттенбергский проповедник подчёркивал безнадёжную испорченность человеческой природы и враждебно относился к разуму и философии, к античности с её идеалом гордого и уверенного в своих силах человека.

Эразм и Лютер были людьми очень разными. Лютер с гордостью подчёркивал своё крестьянское происхождение. Он часто прибегал к народному немецкому языку и не стеснялся в выражениях. Когда, например, в 1520 году папские сановники, стремясь сгладить конфликт, уговорили Лютера написать Папе Римскому примирительное письмо, чтобы Папа мог отозвать буллу об отлучении, Лютер опубликовал «Открытое письмо Папе Льву Десятому». В нём он, выражая Папе всяческое уважение, едва ли не по-отечески советует отказаться от власти и довольствоваться маленьким приходом. Папа, мол, человек неплохой, а вот Церковь... Далее в письме говорится: «Всем совершенно ясно, что Римская Католическая Церковь, некогда святейшая из Церквей, превратилась в самый безнравственный вертеп разбойников, в наипостыднейший бордель, в царство греха, смерти и преисподней. Это столь отвратительно, что даже сам антихрист, если бы он пришёл, не смог бы ничего добавить к этому злу». Понятно, что после такого письма примирение не состоялось.

Эразм был кумиром интеллектуальных кругов, «аристократом духа». Он писал на изящной латыни, приводившей в трепет космополитическую элиту европейских университетов. Эразм старался избегать острых конфликтов. Он поддерживал дружеские отношения с Папой Львом Десятым и регулярно получал стипендии от сиятельнейших особ.

В своё время Лютер восторженно принял новый перевод Евангелия с греческого на латинский язык и комментарии, изданные Эразмом. Он первым написал письмо выдающемуся гуманисту. Эразм ответил осторожным одобрением его взглядов, хотя по-отечески и пожурил Лютера за несдержанность и резкость выражений. Однако выступления Лютера становились всё более воинственными и вызывали всё большую тревогу у Эразма. В 1519 году Эразм в личных письмах к друзьям советует им не публиковать новые работы немецкого реформатора, а через 2 года открыто отмежевался от Лютера. Лютер обозвал его «трусливым пацифистом» и больше к этой теме не возвращался. Эразм, по-видимому, также не горел желанием возобновить контакты.

На этом бы всё, пожалуй, и завершилось, но в дело вмешались посторонние силы. Церковники, указывая на растущую воинственность Лютера, открыто намекали на порочное влияние Эразма. Крылатым стало выражение «Эразм снёс яйцо, а Лютер его высидел». Эразм защищался, как мог: «Из яйца, которое я снёс, должна была появиться курица, а Лютер высидел бойцового петуха». Тем не менее, Церковь во главе с новым Папой Климентом Седьмым оказывала на Эразма всё больший нажим, стараясь использовать его авторитет, чтобы ослабить влияние Лютера. Поэтому прославленному гуманисту пришлось написать работу «О свободе воли».

В нарочито академическом стиле Эразм указывает на главный пункт расхождения с Лютером – на доктрину божественного предопределения. По мнению Эразма, гуманист не может принять её, не принося в жертву достоинство и ценность человека, у которого, настаивает он, и после грехопадения сохранились добрая воля и склонность к нравственному самосовершенствованию. В противном случае, человек способен творить лишь зло и не может нести за него ответственность, а, следовательно, никто не вправе призывать грешника к покаянию. Бога, наказывающего им же сотворённых людей за грехи, которых они не могут избежать, следует признать существом, лишённым морали, недостойным ни почитания, ни восхваления. Приписать такое поведение «небесному Отцу» – значит впасть богохульство, считает Эразм. Сознание человека настаивает на признании некоторой меры свободы, без которой он превратился бы в неодушевлённый предмет. Во всяком случае, заключает Эразм, давайте признаем наше невежество, нашу неспособность примирить человеческую свободу с божественным предначертанием и принципом общей причинности, но всё же отвергнем предположение, которое делает человека куклой, а Бога – тираном.

Сочинение Эразма, многократно переизданное, произвело сильное впечатление на интеллигентские круги, хотя многие ревнители католицизма были разочарованы примирительным и нарочито философским тоном работы. Просвещённая Европа замерла в недобром предчувствии. Год спустя Лютер ответил яростным посланием под названием «О рабстве воли».

Лютер соглашается со своим оппонентом в том, что проблема свободной воли и Божьей благодати – ключевая для христианства. Далее Лютер с присущей ему воинственностью утверждает абсолютную суверенность воли Бога, который «ничего не предвидит по необходимости, а знает всё, располагает и совершает по неизменной, вечной и непогрешимой Своей воле. Эта молния поражает и начисто испепеляет свободную волю». Воля же человеческая «находится где-то посередине, между Богом и сатаной, словно вьючный скот. Если завладеет человеком Господь, он охотно пойдёт туда, куда Господь пожелает... Если же владеет им сатана, он охотно пойдёт туда, куда сатана пожелает». Далее Лютер делает категорический вывод: «Свободная воля без Божьей благодати ничуть не свободна, а неизменно оказывается пленницей и рабыней зла, потому что сама по себе она не может обратиться к добру».

Но почему же Божественная благодать распространяется не на всех? Почему многие люди обречены на вечную погибель? Лютер отвечает на это, что мы знаем лишь Евангелие. Оно, однако, не открывает нам всю волю Бога. Помимо Писания, имеется ещё и сфера Божественной величественности и природы, скрытый ум Бога, который выше нашего познания и понимания, спорить о котором не наше дело. Прилагаемый к божественным делам, пишет далее Лютер, человеческий разум слеп, глух и нечестив. Эти вещи выше разума и могут быть охвачены только верой и посредством просветления духа. А это позволяет нам верить в то, что Бог благостен, даже если бы Он разрушил весь мир. И тот факт, что Бог не предотвратил греха Адама, остаётся божественной тайной. Мы не можем говорить: Бог должен делать так, потому что это благо. Напротив, уверен Лютер, это благо, потому что Он так делает. Бог имеет абсолютное право делать всё, что Он хочет, иначе Он не Бог.

Здесь совершенно очевидно, что Лютер во многом воспроизвёл идеи блаженного Августина, предвосхитив догмат Кальвина о предопределении. И всё же, кто оказался прав в этом споре? Скорее всего, победителя не было. Эразм с позиций разума пытался «критиковать» доктрину Лютера, воплотившую личный выстраданный опыт богопознания, а поэтому для Лютера окончательную и не поддающуюся никакому пересмотру. Иными словами, Лютер отвергает не только выводы, но и сам характер аргументации грозного противника. Он не отыскивает доводы, согласующиеся с логикой и критериями человеческого разума, поскольку безоговорочно доверяет страстной, не подлежащей сомнению вере во всемогущего и милосердного Бога. Любые ссылки на человеческие представления о свободе, равенстве и справедливости для Лютера – пустые слова. Он был уверен, что «если бы Его (Бога) справедливость была бы такой, что человеческий разум мог бы понять, что она справедлива, то, конечно, она не была бы божественной и нисколько не отличалась бы от человеческой справедливости».

В принципе, оба оппонента были правы – каждый в своей области. Эразм представлял «христианский гуманизм», отстаивавший свободомыслие и право разума авторитетно толковать и оценивать Священное Писание. Лютер представлял фанатичную веру, «веру сердца», признающую разум лишь в той мере, в которой он эту веру подтверждает. Эразм пытался объяснить учение Христа, Лютер же – изъяснить его. Эразм рассуждал как религиозный философ, Лютер – как мистический богослов. Эразм и Лютер как бы находились в двух разных пластах культуры, грань между которыми стереть невозможно. Лютер понимал это и поэтому писал: «Просвещённостью, талантом, числом приверженцев, авторитетностью и всем прочим – ты и сам это понимаешь – я тебе уступаю. Но если бы я тебя спросил, что значат три вещи: откровение Духа, чудеса и святость, то – насколько я тебя знаю по твоим письмам и книгам – окажется, что ты столь невежествен, столь неучён, что едва ли сможешь хоть что-нибудь объяснить».

Напрасно Эразм приводил доводы, апеллирующие к разуму и логике, пытался сопоставить различные мнения. «Я», – заключает Лютер, – «не сопоставлял мнения, а утверждал и утверждаю и не хочу, чтобы кто-то принимал решение, но советую всем покориться». Эразм говорил с позиции интеллектуала, способного встать над непосредственными религиозными переживаниями, подвергнуть философскому анализу. В этом смысле он предвосхитил эпоху Просвещения с её культом разума. Однако в богобоязненном 16 веке богословские споры не волновали широкие массы, а рассудительность и аргументация «от ума» воспринимались как изъяны подлинной веры. Поэтому именно Лютер, страстно и агрессивно выражавший непосредственный опыт богопознания, стал выразителем мироощущения народных масс.