Философ который сидел в бочке. Диоген, его жизнь и взгляд на мир

В Греции не только бочек не было, но скорее всего и Диогена никогда не существовало. Отсутствие трудов автора в оригиналах однозначно предполагает фальсификацию или фантазии некоторых более поздних авторов. Почему то наши историки совсем не допускают наличия литературной беллетристики в стиле исторической фантазии, хотя примеров есть огромное количество. Прогуливающиеся под сенью портиков или проживающие в бочках древнегреческие мыслители мимоходом совершают великие открытия, не имея никаких приборов кроме солнечных часов и измеряют расстояния делая невероятные расчеты по скорости передвижения верблюжьих караванов. Маленький народец не знающий технологий обработки металла и живущий натуральным хозяйством, видимо страшно разбогатев на продаже козьего сыра вдруг выставляет стотысячную армию тяжелой пехоты (знаменитую македонскою фалангу) и бросает к ногам своего молодого царя весь цивилизованный мир. Неважно что совершенно невозможно с помощью дерева и меди сделать копье длиной 15-17 метров, неважно, что во всей Греции той эпохи невозможно было произвести медь, бронзу, а тем более черную бронзу. Ибо невозможно сделать бронзу без развитой металлообработки черных металлов (т.е. сталь нужна) печи для добычи олова нужны из полиметаллической руды, а черная бронза это вообще высший пилотаж даже сегодня. Неважно что в 1914 г. вся Греция с большим трудом смогла поставить под ружье 84 тыс. пехотинцев. Список можно продолжать очень долго. Вся историческая наука оперирует данными придуманными на мягких диванах и в теплых кабинетах. Дайте сотне атлетов щиты весом 15 кг., каски весом 6-7 кг. копье весом 4-5 кг., доспехи медные еще на 10 кг, мечи весом 3-4 кг. три дротика весом более 1500 гр. каждый, нож, заплечный ранец с запасом еды на три дня и проведите строем под солнцем или дождем по непаханому полю, заросшему бурьяном и кустарником и вы поймете, что даже римские легионы - просто бред. Я уж не говорю о том, чтобы построить их в черепаху. Постойте с щитом весом 15 кг подняв его над головой хотя бы 10 мин. даже без всего остального. Простой пример, по ценам середины 15 века один лист пергамента стоил 17 золотых монет. Из-за страшной дороговизны книга в сто страниц имела цену среднего баронства. На чем были записаны (внезапно утерянные)оригиналы трудов римских историков? Тем более в сотни томов. Куда исчезли два корабля папирусов из Египта, которые Наполеон вывез во Францию. Что в них на самом деле записано? Зачем Великая Инквизиция сожгла ВСЕ древние книги, даже королевские библиотеки? Зачем сожгли во время реформы все летописи и рукописи на Руси?

А реально это невозможно сделать. Все уничтожено или спрятано. Можно только отрицать очевидные глупости. А в исторических опусах куда не ткнись - сплошной бред. С таким же успехом можно изучать историю по "Властелину колец". Результат будет аналогичен. Зачем далеко ходить. Я проживаю во Франции и могу с полной уверенностью сказать, что в этой стране нет свободы слова вообще, но ведь и в России ее то же нет. Одни и те же события трактуются совершенно по разному. Если убрать даты, имена и названия из текстов об одном и том же событии, то вы ни за что не поверите что речь идет об одном и том же. Даже события глобальные освещаются совершенно по разному.

Ответить

А его ученик Диоген Синопский дал своей жизнью образец кинического мудреца, что послужило источником для множества связываемых с Диогеном анекдотов, которыми изобилует соответствующая глава в известной книге Диогена Лаэртского. Именно Диоген низвел до крайности свои потребности, закалял себя, подвергая свое тело испытаниям. Например, летом он ложился на раскаленный песок, зимой же обнимал запорошенные снегом статуи. Жил он в большой глиняной круглой бочке (пифосе). Увидев, как один мальчик пьет воду из горсти, а другой ест чечевичную похлебку из куска выеденного хлеба, Диоген выбросил и чашку, и миску. Он приучал себя не только к физическим лишениям, но и к нравственным унижениям. Он просил подаяние у статуй, чтобы приучить себя к отказам, ведь люди подают хромым и нищим и не подают философам, потому что знают, что хромыми и нищими они еще могут стать, а мудрецами – никогда. Диоген довел до апогея презрение своего учителя Антисфена к наслаждениям. Тот говорил, что «предпочел бы безумие наслаждению». Диоген же находил наслаждение в самом презрении к наслаждению. Он учил бедных и униженных противопоставлять презрению со стороны богатых и знатных презрение к тому, что те ценят, и при этом не призывал их следовать его образу жизни с его крайностями и экстравагантностями. Но только чрезмерным примером можно научить людей соблюдать меру. Он говорил, что берет пример с учителей пения, которые нарочно поют тоном выше, чтобы ученики поняли, в каком тоне нужно петь им самим.

Диоген в своей бочке. Картина Ж. Л. Жерома, 1860

Сам же Диоген в своем опрощении доходил до полного бесстыдства, он бросал вызов обществу, отказываясь соблюдать все правила приличия, навлекая тем самым на себя град насмешек и провокационных выходок, на которые всегда отвечал с необыкновенной находчивостью и меткостью, смущая тех, кто хотел его смутить. Когда на одном обеде ему, называвшему себя собакой, швырнули кости, он подошел к ним и помочился на них. На вопрос: если он собака, то какой породы? – Диоген спокойно отвечал, что когда голоден, он мальтийской породы (т. е. ласков), а когда сыт, то милосской (т. е. свиреп).

Своим выходящим за всякие рамки дозволенного поведением Диоген подчеркивал превосходство мудреца над обыкновенными людьми, которые заслуживают лишь презрения. Однажды он стал звать людей, а когда те сбежались, набросился на них с палкой, говоря, что звал людей, а не мерзавцев. В другой раз он при дневном свете искал с зажженным фонарем человека. В самом деле – так называемые люди соревнуются, кто кого столкнет в канаву (вид состязаний), но никто не соревнуется в искусстве быть прекрасным и добрым. В своем презрении к людям Диоген не делал исключения ни для жрецов, ни для царей. Когда Александр Македонский однажды подошел к нему и сказал: «Я – великий царь Александр», Диоген, нимало не смутившись, ответил: «А я собака Диоген». Когда в другой раз Александр Македонский , подойдя к гревшемуся на солнце Диогену, предложил ему просить у него, что он хочет, Диоген отвечал: «Не заслоняй мне солнца». Все это якобы произвело на македонского царя такое большое впечатление, что тот сказал, что если бы он не был Александром-царем, то хотел бы быть Диогеном.

Александр Македонский выказывает почтение Диогену. Картина Ж. Реньо

Став рабом некоего Ксениада (Диоген был захвачен пиратами и продан в рабство), философ применил к детям своего хозяина прекрасную систему воспитания, приучив их к скромной пище и к воде, к простоте в одежде, занимаясь с ними и физическими упражнениями, но лишь настолько, насколько это надо для здоровья; он обучал их знаниям, сообщая им начальные сведения в краткой форме для удобства запоминания и приучая их выучивать наизусть куски из творений поэтов, наставников и самого Диогена. Рабство не унизило Диогена. Отказываясь быть выкупленным из рабства своими учениками, он хотел показать, что философ-киник, будучи даже рабом, может стать господином своего господина – раба своих страстей и общественного мнения. Когда его продавали на Крите, он попросил глашатая объявить о том, не хочет ли кто купить для себя хозяина.

Выше всех форм культуры Диоген ставил философию. Сам он обладал поразительной силой убеждения, никто не мог противостоять его доводам. Однако в философии Диоген признавал лишь ее нравственно-практическую сторону. Он философствовал своим образом жизни, который он считал наилучшим, освобождающим человека от всех условностей, привязанностей и даже почти от всех потребностей. Человеку, сказавшему, что ему нет дела до философии, Диоген возразил: «Зачем же ты живешь, если не заботишься, чтобы хорошо жить?» В превращении философии в практическую науку Диоген превзошел Антисфена. Если Антисфену философия давала, по его словам, «умение беседовать с самим собой», то Диогену философия дала «по крайней мере готовность ко всякому повороту судьбы».

Вместе с тем Диоген интересовался теоретической философией и выражал свое отрицательное отношение как к идеализму Платона , так и к метафизике (как антидиалектике) Зенона , причем как словами, так и действиями. Когда кто-то утверждал, что движения не существует, Диоген встал и начал ходить. Когда Платон рассуждал об идеях, придумывал названия для «стольности» и «чашности», Диоген сказал, что он стол и чашу видит, а стольности и чашности не видит. Диоген систематически насмехался над Платоном, называя его красноречие пусторечием, коря его за суетность и за пресмыкательство перед сильными мира сего. Со своей стороны, Платон, не любивший Диогена, называл его собакой, обвинял в тщеславии и в отсутствии разума. Когда Диоген голый стоял под дождем, то Платон сказал тем, кто хотел увести киника: «Если хотите пожалеть его, отойдите в сторону», – имея в виду его тщеславие. (Так же и Сократ сказал однажды Антисфену, выставляющему напоказ дыру в своем плаще: «Сквозь этот плащ проглядывает твое тщеславие!».) Слова Диогена о том, что он не видит ни чашности, ни стольности, Платон парировал словами: «Чтобы видеть стол и чашу, у тебя есть глаза, а чтобы видеть стольность и чашность, у тебя нет разума». Платон назвал Диогена «безумствующим Сократом».

Отвергая все виды социального неравенства между людьми, не отрицая, однако, рабства, высмеивая знатное происхождение, славу, богатство, Диоген отрицал и семью, и государство. Единственным истинным государством он считал весь мир и называл себя «гражданином мира». Он говорил, что жены должны быть общими. Когда некий тиран спросил его, какая медь лучше всего годится для статуй, Диоген отвечал: «Та, из которой отлиты Гармодий и Аристогитон » (знаменитые афинские тираноубийцы). Диоген умер девяносто лет от роду, задержав дыхание. На его могильном памятнике была изображена собака. Его сочинения до нас не дошли.

Как собирательный образ киника Диоген выведен у Лукиана . Там Диоген говорит своему собеседнику: «Ты видишь перед собой космополита, гражданина мира... Воюю же я... против наслаждений... Я – освободитель человечества и враг страстей... хочу быть пророком правды и свободы слова». Далее говорится о том, что станет с его собеседником, коль скоро он захочет быть киником: «Прежде всего я сниму с тебя изнеженность... заставляю тебя работать, спать на голой земле, пить воду и есть, что попало. Богатства свои ты бросишь в море. Ты не будешь заботиться ни о браке, ни о детях, ни об отечестве… Котомка твоя пусть будет полна бобов и свертков, исписанных с обеих сторон. Ведя такой образ жизни, ты назовешь себя более счастливым, чем великий царь... способность краснеть навсегда сотри со своего лица... На виду у всех смело делай то, что другой не сделал бы в стороне».

Его сочинения до нас дошли только в пересказах. По преданию, философ жил в глиняной бочке на афинской площади. Точнее, вероятно, Диоген жил в глиняном сосуде – пифосе. Эти сосуды обычно имели высоту 1,5 - 2 метра, закапывались в землю и использовались для хранения зерна. Диоген разместил свой пифос на центральной площади города Коринфа и, находясь в нём или же рядом с ним, лёжа давал советы горожанам. Странствуя по Греции, он называл себя гражданином не государства-полиса, а всего космоса – «космополитом»… Проповедовал аскетизм.

По преданию, на вопрос, почему люди подают милостыню нищим и убогим, но не помогают философам, Диоген ответил: «Богатые знают, что бедными и больными они могут стать, но мудрецами – никогда…

По другому преданию, когда Диогена спросили, где он будет жить, если украдут его бочку, тот ответил: «Останется ведь место от бочки!»

«Хрисипп и Диоген были первыми авторами - и притом наиболее последовательными и непреклонными, - выразившими презрение к славе».

Мишель Монтень, Опыты, М., «Альфа-книга», 2009 г., с. 604.

«Славу Антисфена превзошёл его ученик Диоген . Это был «молодой человек из Синопа на Эвксине, которого он (Антисфен) невзлюбил с первого взгляда; это был сын менялы с сомнительной репутацией, сидевшего в тюрьме за порчу монеты. Антисфен гнал юношу прочь, но тот не обратил на это внимания. Антисфен побил его палкой, но тот не сдвинулся с места. Ему нужна была мудрость, и он считал, что Антисфен должен ему её дать. Целью в жизни у него было делать то же, что делал его отец, - «портить монету», но в гораздо более широком масштабе. Он хотел бы портить всю «монету», имеющуюся в мире. Любой принятый штамп фальшив, ложен. Аюди со штампом полководцев и царей, вещи со штампом чести и мудрости, счастья и богатства - все это были низменные металлы с фальшивой надписью».

Он решил жить, как собака, и поэтому его назвали «киником», что означает «собачий». Он отвергал все условности, касающиеся и религии, и манер, и одежды, и жилища, и пищи, и приличий. Говорят, что он жил в бочке, но Гилберт Мюррей уверяет, что это ошибка: то был огромный кувшин, какие употреблялись в первобытные времена при погребениях. Он жил, как индийский факир, подаянием. Он заявлял о своём братстве не только со всем человеческим родом, но также и с животными. Он был человеком, рассказы о котором собирались ещё при жизни. Широко известен тот факт, как Александр посетил его и спросил, не хочет ли он какой-либо милости. «Только не заслоняй мне свет», - ответил Диоген.

Учение Диогена никоим образом не было тем, что мы теперь называем циничным, как раз наоборот. Он пламенно стремился к добродетели, в сравнении с которой, как он утверждал, все земные блага ничего не стоят. Он искал добродетель и моральную свободу в освобождении от желания: будьте безразличными к благам, которыми одарила Вас фортуна, и Вы освободитесь от страха. В этом отношении, как мы увидим, его доктрина была воспринята стоиками, но они не пошли за ним в отказе от прелестей цивилизации.

Диоген считал, что Прометей был справедливо наказан на то, что принёс человеку искусства, породившие сложность и искусственность современной жизни. В этом он напоминает последователей даосизма , Руссо и Толстого , но более устойчив во взглядах, чем они. Хотя он был современником Аристотеля , его доктрина по своему характеру принадлежит к эллинистическому веку. Аристотель был последним греческим философом, чьё мироощущение было жизнерадостным; после него все философы в той или другой форме проповедовали уход от жизни . Мир плох, давайте научимся быть независимыми от него. Внешние блага непрочны, они - дары судьбы, а не вознаграждение за наши собственные усилия. Только субъективные блага - добродетель или довольство, достигнутые путем смирения, - прочны, и только они поэтому имеют цену для мудреца. Сам Диоген был человеком, полным энергии, но его учение, как и все доктрины эллинистической эпохи, должно было привлекать людей утомлённых, у которых разочарование убило естественную активность. И, конечно, оно не было рассчитано на то, чтобы развивать искусство или науку, дело управления государством или любую другую полезную деятельность, за исключением протеста против могущественного зла».

Энциклопедичный YouTube

• 1 / 5

  На его могиле был воздвигнут мраморный памятник в виде собаки, с эпитафией :

  Пусть состарится медь под властью времени - всё же
  Переживёт века слава твоя, Диоген:
  Ты нас учил, как жить, довольствуясь тем, что имеешь,
  Ты указал нам путь, легче которого нет.

  Сочинения

  Диоген Лаэртский всё же сообщает, ссылаясь на Сотиона, о 14 сочинениях Диогена, среди которых представлены как философские работы («О добродетели», «О добре» и т. д.), так и несколько трагедий. Обратившись, однако, к обширному числу кинических доксографий, можно прийти к заключению о существовании у Диогена вполне сформированной системы взглядов.

  Аскетизм

  Случаи из жизни Диогена

  • Однажды, уже будучи стариком, Диоген увидел, как мальчик пил воду из горсти, и в расстройстве выбросил из сумы свою чашку, промолвив: «Мальчишка превзошёл меня в простоте жизни». Он выбросил и миску, когда увидел другого мальчика, который, разбив свою плошку, ел чечевичную похлебку из куска выеденного хлеба.
  • Диоген просил подаяние у статуй, «чтобы приучить себя к отказам».
  • Когда Диоген просил у кого-нибудь взаймы денег, то говорил не «дайте мне денег», а «дайте мои деньги».
  • Когда Александр Македонский пришёл в Аттику , то, разумеется, захотел познакомиться с прославленным «маргиналом » как и многие прочие. Плутарх рассказывает, что Александр долго ждал, пока сам Диоген придёт к нему засвидетельствовать своё почтение, но философ преспокойно проводил время у себя. Тогда Александр сам решил навестить его. И, найдя Диогена в Крании (в гимназии неподалёку от Коринфа), когда тот грелся на солнце, подошёл к нему и сказал: «Я - великий царь Александр». «А я, - ответил Диоген, - собака Диоген». «И за что тебя зовут собакой?» «Кто бросит кусок - тому виляю, кто не бросит - облаиваю, кто злой человек - кусаю». «А меня ты боишься?» - спросил Александр. «А что ты такое, - спросил Диоген, - зло или добро?» «Добро», - сказал тот. «А кто же боится добра?» Наконец, Александр сказал: «Проси у меня чего хочешь». «Отойди, ты заслоняешь мне солнце», - сказал Диоген и продолжил греться. На обратном пути, в ответ на шутки своих приятелей, которые потешались над философом, Александр якобы даже заметил: «Если бы я не был Александром, то хотел бы стать Диогеном». По иронии судьбы Александр умер в один день с Диогеном 10 июня 323 года до н. э.
  • Когда афиняне готовились к войне с Филиппом Македонским и в городе царили суета и волнение, Диоген стал катать по улицам туда и сюда свою глиняную бочку, в которой жил. На вопрос, для чего он так делает, Диоген отвечал: «У всех сейчас хлопоты, потому и мне нехорошо бездельничать, а пифос я катаю, потому что ничего другого у меня нет».
  • Диоген говорил, что грамматики изучают бедствия Одиссея и не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире и не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того, что у них под ногами; риторы учат правильно говорить и не учат правильно поступать; наконец, скряги ругают деньги, а сами любят их больше всего.
  • Фонарь Диогена, с которым он бродил среди бела дня по людным местам со словами «Ищу Человека», стал хрестоматийным примером ещё в античности.
  • Однажды, помывшись, Диоген выходил из бани, а навстречу ему шли знакомые, которые только собирались мыться. «Диоген, - спросили они мимоходом, - как там, полно народу?». «Полно», - кивнул Диоген. Тут же ему встретились другие знакомые, которые тоже собирались мыться и тоже поинтересовались: «Привет, Диоген, что, много людей моется?». «Людей - почти никого», - покачал головой Диоген. Возвращаясь как-то раз из Олимпии , на вопрос, много ли там было народу, он ответил: «Народу много, а людей совсем мало». А однажды он вышел на площадь и закричал: «Эй, люди, люди!»; но когда сбежался народ, Диоген напустился на него с палкой, приговаривая: «Я звал людей, а не мерзавцев».
  • Диоген то и дело занимался рукоблудием у всех на виду; когда афиняне по этому поводу замечали, мол, «Диоген, всё понятно, у нас демократия и можно делать что хочешь, но не перегибаешь ли палку?», он отвечал: «Вот бы и голод можно было унять, потирая живот».
  • Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: «Человек есть животное о двух ногах, лишённое перьев», Диоген ощипал петуха и принёс к нему в школу, объявив: «Вот платоновский человек!» На что Платон к своему определению вынужден был добавить «…и с плоскими ногтями».
  • Однажды Диоген пришёл на лекцию к Анаксимену Лампсакскому , сел в задних рядах, достал из мешка рыбу и поднял над головой. Сначала обернулся один слушатель и стал смотреть на рыбу, потом другой, потом почти все. Анаксимен вознегодовал: «Ты сорвал мне лекцию!» «Но что стоит лекция, - сказал Диоген, - если какая-то солёная рыбка опрокинула твои рассуждения?».
  • Диоген, увидев, как рабы Анаксимена Лампсакского носили много­численные пожитки, спросил, кому они принадлежат. Когда ему ответили, что Анаксимену, он возмутился: «И не стыдно ему, владея таким имуществом, не владеть самим собой?».
  • На вопрос, какое вино ему пить вкуснее, он ответил: «Чужое».
  • Однажды кто-то привёл его в роскошное жилище и заметил: «Видишь, как здесь чисто, смотри не плюнь куда-нибудь, с тебя станется». Диоген осмотрелся и плюнул ему в лицо, заявив: «А куда же плеваться, если нет места хуже».
  • Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!».
  • К надписи одного новобрачного, написавшего на своём доме: «Зевесов сын, Геракл победоносный, здесь обитает, да не внидет зло!» Диоген приписал: «Сперва война, потом союз».
  • Увидев неумелого стрелка из лука, Диоген уселся возле самой мишени и объяснил: «Это чтобы в меня не попало».
  • Однажды Диоген просил подаяния у человека со скверным характером. «Дам, если ты меня убедишь»,- говорил тот. «Если бы я мог тебя убедить,- сказал Диоген,- я убедил бы тебя удавиться».
  • Кто-то попрекал его порчей монеты. «То было время,- сказал Диоген,- когда я был таким, каков ты сейчас; зато таким, каков я сейчас, тебе никогда не стать». Кто-то другой попрекал его тем же самым. Диоген ответил: «Когда-то я и в постель мочился, а теперь вот не мочусь».
  • Увидев сына гетеры , швырявшего камни в толпу, Диоген сказал: «Берегись попасть в отца!».
  • В большой толпе народа, где также находился Диоген, какой-то юноша непроизвольно выпустил газы , за что Диоген ударил его палкой и сказал: «Послушай, мерзавец, неужели не сделав ничего, чтобы дерзко вести себя на публике, ты начал показывать нам здесь своё презрение к мнениям [большинства]?» .
  • Однажды философ Аристипп , который нажил состояние, восхваляя тирана, увидел, как Диоген промывает чечевицу, и сказал: «Если бы ты прославлял тирана, тебе не пришлось бы питаться чечевицей!» На что Диоген возразил: «Если бы ты научился питаться чечевицей, то тебе не пришлось бы прославлять тирана!».
  • Однажды, когда Антисфен замахнулся на него палкой, Диоген, подставив голову, сказал: «Бей, но ты не найдешь такой крепкой палки, чтобы прогнать меня, пока ты что-нибудь не скажешь». С этих пор он стал учеником Антисфена и, будучи изгнанником, повёл самую простую жизнь.

  Афоризмы

  • Обращайся с вельможами, как с огнём; не стой ни очень близко, ни слишком далеко от них.
  • Протягивая руку друзьям, не сжимай пальцы в кулак.
  • Бедность сама пролагает путь к философии; то, в чём философия пытается убедить на словах, бедность заставляет осуществлять на деле.
  • Неграмотных и непросвещённых вы обучаете так называемым изящ­ным искусствам, чтобы у вас, когда понадобятся, под руками были образованные люди. Почему же вы не перевоспитываете дурных, чтобы потом воспользо­ваться ими, когда появится нужда в честных людях, так же как вы нуждаетесь в головорезах, захватывая чужой город или лагерь?
  • Злословец есть самый лютый из диких зверей; льстец - самый опасный из ручных животных.
  • Быстрее всего стареет благодарность.
  • Философия и медицина сделали человека самым разумным из животных; гадание и астрология - самым безумным; суеверие и деспотизм - самым несчастным.
  • Те, кто содержат животных, должны признать, что скорее они служат животным, чем животные им.
  • Смерть - не зло, ибо в ней нет бесчестья.
  • Философия даёт готовность ко всякому повороту судьбы.
  • Я - гражданин мира.

  ДИОГЕН СИНОПСКИЙ

  (род. ок. 400 или 412 гг. – ум. ок. 323 г. (ок. 330–320 гг.) до н. э.)

  Греческий философ-киник, который практиковал крайний аскетизм, доходящий до эксцентричного юродства.

  Диоген Синопский – наиболее прославившийся из трех древнегреческих философов, носивших имя Диоген (еще известны Диоген Аполлонийский и Диоген Лаэртский. Все они жили в разное время, не состояли между собой в родстве и не были знакомы).

  Как-то Александр Македонский подошел к Диогену и спросил его, что он, Александр, может сделать для философа. В ответ он услышал: «Отойди в сторону и не загораживай мне солнце!»

  Этот исторический анекдот как нельзя лучше характеризует самого Диогена и философию, которую он исповедовал.

  Родился Диоген Синопский около 400 или 412 года до н. э. в древнегреческом портовом городе Синоп (Понт) на Черном море. Отец его был менялой в этом же городе и фальшивомонетчиком. По крайней мере, так пишет тезка Диогена Синопского – Диоген Лаэртский – в своем труде “Vitae philosophorum” (его труд «Жизнь и мнения прославленных философов» появился около 220 г. до н. э.). Отца будущего философа разоблачили и заключили в тюрьму, где он и скончался. Диоген долго колебался – продолжать или нет опасное занятие отца? Но как-то на храме Аполлона он прочел изречение: «Лучше подделывать монеты, чем истину», после чего отбросил все сомнения и занялся ремеслом отца. Диогена уличили в преступлении и изгнали из города. (В Древней Греции за подделку денег приговаривали не только к изгнанию, но и к смертной казни, так что новоявленному фальшивомонетчику, можно сказать, повезло.)

  Диоген пришел в Афины и увлекся философией таких мудрецов, как Сократ, Платон, Аристипп, Эсхин, Эвклид и Антисфен. Однако вскоре он проникся презрением ко всем им, кроме Антисфена, основателя школы киников.

  Школа киников представляла собой течение в греческой философии, исповедующее отрицание всего материального в жизни: богатства, удовольствий, а также моральных канонов и т. д. Диоген из всех известных приверженцев этого течения был самым ярым сторонником такого стиля жизни. Даже его учитель Антисфен, основоположник философии, был менее склонен к крайностям.

  С Антисфеном Диоген общался охотно, но хвалил, впрочем, не столько его самого, сколько его учение, полагая, что только оно раскрывает истину и может принести пользу людям.

  «Богатство, имущество, родные, близкие, друзья, слава, привычные ценности, общение с другими – все это чужое, – говорил Антисфен. – Зато каждому человеку принадлежат его представления. Они абсолютно свободны, никому не подвластны, никто не может им ни помешать, ни заставить воспользоваться ими иначе, чем человек этого хочет».

  Сравнивая же самого Антисфена с его учением, Диоген нередко упрекал того в недостаточной твердости и, порицая, называл своего учителя боевой трубой – шума от нее много, но сама она себя не слышит. Антисфен терпеливо выслушивал его упреки, так как восхищался характером ученика.

  Узнав, что, по Платону, человек определяется как двуногое животное, лишенное перьев, Диоген ощипал петуха и, принеся его в Академию, объявил: «Вот человек Платона». (После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями».)

  Когда Платон распространялся о своих идеях и говорил о «стольности» и «чашности», Диоген заметил: «Что касается меня, то стол и чашу я вижу, а вот “стольности” и “чашности” – нет». На что Платон ему якобы ответил, что для чаши и стола у Диогена есть глаза, а для «чашности» и «стольности» у него нет разума.

  Диоген и его последователи – странствующие наставники истины – проповедовали довольство малым. Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, философ выбросил из сумы свою чашку, промолвив: «Мальчик превзошел меня простотой жизни».

  Подтверждая личным примером необходимость сбросить оковы цивилизации, уродующей людей, и возвратиться в лоно природы, Диоген поселился в бочке, вернее, в большой глиняной амфоре для хранения жидкостей, вина или зерна – пифосе. Полагая, что добродетель состоит в воздержании, в отсутствии потребностей и в жизни, сообразной с природой, он довел свой аскетизм до крайних пределов.

  Его проповеди, обычно строившиеся в форме непринужденной беседы со слушателями, больше всего были популярны среди городских низов, и большинство горожан любили чудака. Так, например, когда какой-то мальчишка разбил его бочку-амфору, они высекли злоумышленника, а Диогену дали новую бочку.

  Многие киники жили подаянием, но в этой своей бедности были, следуя и подражая Диогену, довольно остроумны. Один из них, Телес (III ст. до н. э.), говорил богачу: «Ты даешь щедро, а я принимаю мужественно, не пресмыкаясь, не роняя своего достоинства и не ворча».

  Меткие выражения киников, их остроумные шутки, обличительные сатирические выступления, в которых чередовались стихи и проза, встречали живой отклик среди народа.

  Самому Диогену приписывают многие изречения. Однажды, например, когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, философ воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»

  Как-то он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал; тогда философ принялся свистеть по-птичьему; собрались люди, и Диоген пристыдил их за то, что ради пустяков они сбегаются, а ради важных вещей не пошевелятся.

  Когда кто-то привел философа в роскошное жилище и не позволил плевать, он тут же сплюнул в лицо спутнику, заявив, что не нашел места хуже.

  Чудак без стеснения занимался у всех на глазах мастурбацией и мочился, как собака, что вызывало неприятие окружающих.

  Платон прозвал его «беснующимся Сократом».

  Диоген просил подаяния у статуи; на вопрос, зачем он это делает, философ ответил: «Чтобы приучить себя к отказам».

  Он просил милостыню у скряги, тот колебался. «Почтенный, – сказал Диоген, – я же у тебя прошу на хлеб, а не на склеп!»

  На вопрос, почему люди подают милостыню нищим и не подают философам, он ответил: «Потому что они знают: хромыми и слепыми они, может быть, и станут, а вот мудрецами – никогда».

  Человеку, спросившему, в какое время следует завтракать, он ответил: «Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда можешь».

  Когда философ завтракал на площади, зеваки столпились вокруг него, крича: «Собака!» – «Это вы собаки, – сказал Диоген, – потому что толпитесь вокруг моего завтрака».

  Кто-то пожалел Диогена за его изгнание. «Несчастный, – ответил он, – ведь благодаря изгнанию я стал философом».

  На вопрос, что дала ему философия, чудак ответил: «По крайней мере, готовность ко всякому повороту судьбы».

  Человеку, сказавшему: «Мне дела нет до философии!», он возразил: «Зачем же ты живешь, если не заботишься, чтобы хорошо жить?»

  Феофраст в своем «Мегарике» рассказывает, что Диоген понял, как надо жить в его положении, когда поглядел на пробегавшую мышь, которая не нуждалась в подстилке, не пугалась темноты и не искала никаких мнимых наслаждений. По некоторым сведениям, он первым стал складывать вдвое свой плащ, потому что философу приходилось не только носить его, но и спать на нем. Он носил суму, чтобы хранить в ней пищу, и всякое место было ему одинаково подходящим и для еды, и для сна, и для беседы. Поэтому философ говаривал, что афиняне сами позаботились о его жилище, и указывал на портик Зевса и на Помпейон.

  Тем, кто боялся недобрых снов, Диоген говорил, что они не заботятся о том, что делают днем, а беспокоятся о том, что приходит им в голову ночью.

  Видя, что в Мегарах овцы ходят в кожаных попонах, а дети бегают голыми, Диоген сказал: «Лучше быть у мегарца бараном, чем сыном».

  Когда кто-то задел его бревном, а потом крикнул: «Берегись!» – он спросил: «Ты хочешь еще раз меня ударить?» По другой версии, человека, который толкнул его бревном, а потом крикнул: «Берегись!», Диоген сначала ударил палкой и затем тоже крикнул: «Берегись!»

  На вопрос, по какому месту лучше получать удары, он ответил: «По шлему».

  Говорят, чудак среди бела дня бродил с фонарем в руках, объясняя свои действия словами: «Ищу человека».

  А однажды он голый стоял под дождем, и окружающие жалели его; бывший свидетелем этого Платон сказал им: «Если хотите пожалеть его, отойдите в сторону», имея в виду его тщеславие.

  По неподтвержденным данным, у Диогена была жена Памфила и дочка Милена. И это несмотря на то, что чудак отрицал, наряду с богатством и почестями, также и науку, и частную собственность, и брак.

  Видя, как кто-то совершал обряд очищения, Диоген сказал: «Несчастный! Ты не понимаешь, что очищение так же не исправляет жизненные грехи, как и грамматические ошибки».

  Однажды он просил подаяния у человека со скверным характером. «Дам, если ты меня убедишь», – говорил тот. «Если бы я мог тебя убедить, – сказал Диоген, – я убедил бы тебя удавиться».

  Как-то он возвращался из Лакедемона в Афины и на вопрос: «Откуда и куда?» – ответил: «Из мужской половины дома в женскую».

  На вопрос, откуда он, чудак говорил: «Я – гражданин мира».

  Кто-то приносил жертвы, моля у богов сына. «А чтобы сын был хорошим человеком, ради этого вы жертв не приносите?» – поинтересовался Диоген.

  Увидев неумелого стрелка из лука, он уселся возле самой мишени и объяснил: «Это чтобы в меня не попали».

  «Когда мир благоденствует?» – спросили как-то Диогена. «Когда его цари философствуют, а философы царствуют», – ответил мудрец.

  Если Диоген нуждался в деньгах, он не говорил, что одолжит их у друзей; он говорил, что попросит друзей возвратить ему долг. Философ проповедовал: «Любовь к деньгам есть мерило всякого порока».

  Он удивлялся, что историки изучают бедствия Одиссея, но не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире, а не могут сладить с собственным нравом; астрономы следят за Солнцем и Луной, а не видят того, что у них под ногами…

  Вернувшегося из Олимпии философа спросили, мол, много ли там было народу, на что он ответил: «Народу много, а людей немного».

  Некий «прыгун» сказал Диогену:

  – Как жаль, Диоген, что ты с такой закалкой никогда не участвовал в Олимпийских состязаниях. Наверняка ты был бы первым!

  – Зато я участвую в состязаниях более важных, чем Олимпийские.

  – В каких же это? – не понял «прыгун».

  И, укоризненно качнув головой, Диоген ответил:

  – Вы же знаете: я состязаюсь в борьбе с пороками.

  Одна из притч Диогена гласит:

  «Владелец несметных богатств созвал на пир гостей со всех земель, всех народов и языков, всякого звания, пола и возраста. Будучи щедрым, он выставил перед гостями обильные угощения и каждого оделил тем, что ему всего полезнее. Приглашенные наслаждались и благодарили хозяина. Но вот нашелся среди них один, кому показалось мало того, что назначалось ему, и он стал захватывать то, что назначалось для его соседей, даже не подумав, что отнимает, в том числе, у слабых и больных, а также у маленьких детей. И стал он отнятое пихать себе в рот до тех пор, пока желудок не извергнул все это обратно!.. Так вот, щедрый владелец богатств – это природа, гости на ее пиру – все люди и народы мира, а алчный – это богатей, который отнимает у всех, кто слабее их!»

  Диоген отличался лысиной и носил длинную бороду, дабы, по его словам, не изменять вида, данного ему природой; был сутул до сгорбленности, из-за этого смотрел всегда исподлобья; ходил, опираясь на палку, в верхней части которой находился сук, куда Диоген вешал свою котомку странника.

  После смерти учителя, философа Антисфена, основателя школы киников, чудак решил, что больше ни с кем общаться не стоит. И отправился в новые странствия.

  Однажды Диоген плыл на корабле, как вдруг в районе о. Крит на судно напали пираты. В итоге философ вместе с другими бедолагами в качестве раба попал на невольничий рынок. Последующая сценка основана на древних свидетельствах и легендах, рисует незаурядный облик этого чудака.

  «Хотя Диоген изнывал от зноя, он весело улыбался. Потом без разрешения хозяина уселся на песок.

  – Куд-да! – зарычал на него работорговец. – Кто тебя, сидячего, здесь увидит?!

  – Почему же? – возразил философ. – Рыба лежит, а своего покупателя находит!

  Работорговец удивленно захохотал и позволил пленнику сидеть. Тут Диоген, приободряя заморенных жарой невольников, закричал на весь базар: «Эй, люди! Вы что же носы повесили?.. Уж не потому ли, что не в силах дольше слушать голодное урчанье собственного чрева? Ничего, это дело поправимое!» И, обращаясь к работорговцам, продолжал: «Граждане наши хозяева! Послушайтесь голоса разума! Ведь овец и поросят вы откармливаете на совесть, как и подобает делать рачительным владельцам, не так ли? Так не глупо ли тогда человека, самого дорогого из животных, морить на продаже голодом?!»

  В толпе послышался смех рабов и их хозяев, потому что шутку любят все. И подобревшие работорговцы сказали: «А ведь, пожалуй, их и в самом деле не мешает покормить!»

  Утолив слегка голод и жажду, повеселевшие невольники со всех сторон благодарили сидящего Диогена. Тогда его хозяин, снисходя к такому необычному рабу, спросил:

  – А что ты умеешь делать, старик?

  – Я? – переспросил Диоген, отправляя в рот остатки поданных ему оливок. – Властвовать над людьми!

  Торговец захохотал:

  – Ты, конечно, шутишь?

  – Нисколько.

  – Да кто же купит раба, который корчит из себя господина?

  – Как раз такого-то купят всех быстрей, – ответил Диоген. – Ведь обычный раб не в диковинку. Впрочем, ты можешь сам в этом убедиться, стоит только тебе объявить обо мне.

  – Нет уж! Если хочешь, сам о себе объявляй. А я погляжу, что из этого выйдет!

  Диоген поднялся и громко закричал на весь базар:

  – Кто хочет купить себе хозяина?! Кто хочет купить хозяина, спешите сюда!

  Все вокруг потешались, но тут к чудаку приблизился какой-то пожилой человек и смеясь спросил:

  – Уж не ты ли и есть хозяин, продающий себя?

  – Представь себе, это я! – гордо ответил Диоген.

  – А я, – вмешался здесь работорговец, – хозяин этого «хозяина»! Беру за него три мины!

  Покупатель в сомнении покачал головой, собираясь отойти, но чудак задержал его:

  – Это совсем недорого, клянусь богами! Ведь три мины – стоимость рабочей лошади, а я умом скакун!

  Улыбнувшись, покупатель сказал:

  – Прекрасно! И куда же скачет твой ум?

  – В просторы философии, милейший!

  – Ты изучаешь явления космоса?

  – Диалектика мертвой материи меня не занимает. Диалектика души – вот предмет моих занятий!

  – Что ж, в таком случае ты сгодишься моим сыновьям как воспитатель. Согласен?

  – Согласен, – сказал Диоген, – но с одним условием…

  Вокруг рассмеялись, а хозяин Диогена насмешливо сказал:

  – Этот тип еще смеет условия ставить!

  – Да, ставлю условие, – упрямо кивнул Диоген.

  – Какое? – спросил покупатель.

  – Следовать за мной и делать только то, что я тебе скажу…

  И снова в толпе рассмеялись, а покупатель, желая намекнуть на пословицу, что яйца курицу не учат, насмешливо продекламировал:

  – Вспять потекли источники рек!

  – Ты прекрасно знаешь Еврипида, господин хороший, – угадав, чей это стих, сказал Диоген. – Но позволь тебя спросить, если ты нанял, к примеру, врача, а он предупредил тебя, что нужно следовать его советам, ведь ты не стал бы упрекать его изречениями Еврипида?

  И, пристально вглядевшись в Диогена, покупатель сказал:

  Когда работорговец ушел, Диоген спросил нового хозяина:

  – На какую кличку ты отзываешься?

  – Я торговец Ксениад.

  – А моя кличка – Собака. Не удивляйся, это мое прозвище, а звать меня Диоген, что значит богорожденный! – И он с шутливым величием поднял вверх палец. – Так куда мы отправляемся?

  – Ко мне домой, в Коринф.

  – Прекрасно! – одобрил Диоген. – Я всю Элладу обошел, а быть в знаменитом Коринфе мне до сих пор не довелось».

  Евбул в книге «Продажа Диогена» рассказывает, как философ воспитывал сыновей Ксениада. Он обучал их, кроме всех прочих наук, ездить верхом, стрелять из лука, владеть пращой, метать дротики; а потом, в палестре, он велел наставнику закалять их не так, как борцов, но лишь настолько, чтобы они отличались здоровьем и румянцем. Он учил, чтобы дома ребята сами о себе заботились, чтобы ели простую пищу, коротко стриглись, не надевали украшений, не носили ни хитонов, ни сандалий, а по улицам ходили молча и потупив взгляд. Дети запоминали наизусть многие отрывки из творений поэтов, историков и самого Диогена; все начальные сведения он излагал им для удобства запоминания кратко. Обучал он их также и охоте. Ученики в свою очередь тоже заботились о наставнике и заступались за него перед родителями. Тот же автор сообщает, что у Ксениада философ жил до глубокой старости.

  Учениками Диогена считаются также Стильпон Мегарский, Онесикрат, спутник Александра Македонского и др.

  Умер философ 13 июня 323 года, съев сырого осьминога и заболев холерой; но есть и другая версия: смерть наступила «от задержки дыхания». Сыновья Ксениада похоронили Диогена в Коринфе с большой пышностью.

  Соотечественники воздвигли ему много памятников и на одном из них, на родине философа в г. Синопе, вырезали эпитафию:

  Время точит и камень, и бронзу,

  Но слова твои, Диоген, жить будут вечно!

  Ведь ты учил нас благу довольствоваться малым

  И наметил пути продвижения к счастливой жизни!

  И в завершение рассказа о великом чудаке мы приведем еще несколько его изречений:

  «Злословец есть самый лютый из диких зверей, а льстец – самый опасный из ручных животных».

  «Обращайся с сановниками, как с огнем: не стой ни очень близко, ни очень далеко от них».

  «Демагоги – это прислужники толпы, а венки – прыщи славы».

  «Солнце заглядывает в ямы с навозом, но не оскверняется».

  «Протягивая руку друзьям, не надо сжимать пальцы в кулак».

  «Образование сдерживает юношей, утешает стариков, бедных обогащает, богатых украшает».

  «Любовь проходит с голодом, а если ты не в силах голодать, петлю на шею – и конец».

  «Влюбленные мыкают горе себе на радость».

  Антон Павлович Чехов сказал о Диогене: «Свободное и глубокое мышление, которое стремится к уразумению жизни, и полное презрение к глупой суете мира – вот два блага, которых никогда не знал человек. И вы можете обладать ими, хотя бы вы жили за тремя решетками. Диоген жил в бочке, однако же был счастливее всех царей земных».

  Из книги Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы автора Левицкий Геннадий Михайлович

  Скиталец Диоген Поздоровавшись, царь спросил Диогена, нет ли у него какой-нибудь просьбы: «Отступи чуть в сторону, – ответил тот, – не заслоняй мне солнца». Плутарх. Александр В Киликии на пути Александра встретился город Анхиал. Основал его, по рассказам, ассириец

  Из книги 100 великих оригиналов и чудаков автора Баландин Рудольф Константинович

  Диоген Диоген Синопский. Худ. Д.У. Уотерхаус, XIX в.Великий полководец Александр Македонский, ученик Аристотеля, будучи в Коринфе, пришел в кипарисовую рощу на окраине города, встал перед большой глиняной бочкой-амфорой и представился:– Я – Александр, великий царь

  Из книги 50 знаменитых чудаков автора Скляренко Валентина Марковна

  ДИОГЕН СИНОПСКИЙ (род. ок. 400 или 412 гг. – ум. ок. 323 г. (ок. 330–320 гг.) до н. э.) Греческий философ-киник, который практиковал крайний аскетизм, доходящий до эксцентричного юродства.Диоген Синопский – наиболее прославившийся из трех древнегреческих философов, носивших имя

  Из книги Хроники Фаины Раневской. Все обязательно сбудется, стоит только расхотеть! автора Орлова Елизавета

  Живу, как Диоген… Я знаю, что была любима и вождями, и публикой, и критикой. Рузвельт отзывался обо мне, как о самой выдающейся актрисе XX века. А Сталин говорил: «Вот товарищ Жаров - хороший актер: понаклеит усики, бакенбарды или нацепит бороду. Все равно сразу видно, что это

  Из книги От Диогена до Джобса, Гейтса и Цукерберга [«Ботаники», изменившие мир] автора Циттлау Йорг

  Только не уходить в себя: Диоген и киники В некоторые периоды истории ботаники могли развиваться и совершенствоваться особенно хорошо. Конечно, это эпоха компьютера и Интернета с такими яркими фигурами, как Билл Гейтс и Марк Цукерберг. В ранней истории также известен

  Из книги Моя жизнь. Фаина Раневская автора Орлова Елизавета

  Живу, как Диоген… Я знаю, что была любима и вождями, и публикой, и критикой. Рузвельт отзывался обо мне, как о самой выдающейся актрисе XX века. А Сталин говорил: «Вот товарищ Жаров – хороший актер: понаклеит усики, бакенбарды или нацепит бороду. Все равно сразу видно, что это