Референдум в ираке кто за автономность. Что курдский референдум означает для будущего ирака

При разделе территорий они планируют прихватить с собой и ряд не включённых в автономию районов - например, нефтяную житницу Ирака - провинцию Киркук. Всё это может спровоцировать новые военно-политические конфликты в регионе. Однако без поддержки извне курды на отделение вряд ли решатся. RT разбирался, кто выступает за, а кто против появления на карте курдского государства.

• Reuters

Государство в государстве

В сентябре 2017 года в Курдском автономном округе Ирака должен состояться референдум о независимости региона. Об этом 7 июня договорились глава автономии Масуд Барзани и руководители курдских партий Ирака.

Кроме того, партии договорились о дате выборов президента автономии - голосование назначено на 6 декабря 2017 года. Не исключено, что эти выборы состоятся уже в суверенном государстве, превратить в которое Иракский Курдистан планируют власти автономии.

• Reuters

Впрочем, неизвестно, смогут ли курдские политики добиться этой цели. Очевидно, что инициатива по отделению Иракского Курдистана натолкнётся на сопротивление Багдада и вызовет серьёзное раздражение других региональных держав. Ситуацию осложняют внутриполитические разногласия в Иракском Курдистане.

Сейчас курдские партии, главным образом Патриотический союз Курдистана (ПСК) и Демократическая партия Курдистана (ДПК), формируют совместную команду для проработки деталей предстоящего плебисцита.

От участия в переговорах отказались две партии - Движение за перемены («Горран») и Исламская группа Курдистана (ИГК).

Референдум в Иракском Курдистане завершился вполне предсказуемым результатом. Курды всегда хотели получить независимость, о которой мечтали долгие годы и приближали этот день, как только могли. Что будут делать теперь власти Ирака? Как посмотрят на это в Анкаре? Как изменится положение сил на Ближнем Востоке? Выгодно ли это США?

На сегодняшний день 93% участников референдума сказали «да» независимости региона. Проголосовали «против» 6,71% избирателей. Но подсчет все еще продолжается, хотя безусловное лидерство за сторонниками независимости. Всего в референдуме приняли участие порядка 3,3 млн. человека, а явка составила 72,16%. Правда, никто не гарантирует, что после референдума регион сразу получит независимость. Но слово будет сказано!

Иракский Курдистан: боеспособная армия имеется, нефтяные месторождения как основа экономики – тоже. С безопасностью и общественным спокойствием тоже все в порядке, что удивительно для ближневосточного региона. Задатки для создания и развития национального государства имеются, впрочем, как и проблемы с внешним признанием.

Ирак: в Тегеране не смирятся с потерей региона и утратой контроля. Любое сопротивление постараются подавить. Федеральный суд Ирака накануне запретил властям ИК проводить референдум о независимости. Причина: он противоречит иракской конституции, поэтому его итоги не признают.

Анкара: Турция против референдума, так как видит в нем угрозу для своей безопасности. Турки уже закрыли «Хабур» - один из крупнейших КПП на границе с Ираком, обещая прекратить транзит нефти из Курдской автономии из-за референдума. Турецкое правительство называет референдум незаконным.

Ближний Восток: в целом, курды пока не добились особых успехов в войне за независимость. Турецкие курды проигрывают, сирийские вроде захватили ряд территорий под шумок гражданской войны, но вряд ли смогут удержать их. Только иракские курды контролируют и управляют своей территорией, но не могут выйти из-под контроля Тегерана. Референдум 2017 года, правда, может многое изменить: пешмерга, правительство и политики объединились.

Лига арабских государств и Иран раскритиковали желание курдов обрести свободу. Багдад на пару с Анкарой даже санкциями пригрозил.

США: «глубоко разочарованы»! Прогнозируют нестабильность в регионе, но отношения с Иракским Курдистаном разрывать не станут. Им курды нужны в качестве антииранского плацдарма, тогда и поддержку им обеспечат. Но проблема в том, что это не в интересах самих курдов.

Россия: мы являемся ключевым инвестором в этой стране, опережая по этому показателю и Штаты, и Турцию. Референдум мы не осуждаем, а просто наблюдаем со стороны за волеизъявлением курдского народа.

Дружественные отношения портить незачем, да и позиции России в регионе только укрепятся. Не стоит забывать и про наш интерес к курдским месторождениям. Соглашение о сотрудничестве в сфере разведки и добычи углеводородов мы уже подписали этим летом.

В ближайшее время положение дел на Ближнем Востоке вряд ли сильно измениться. Курды сделали пока первый шаг к получению независимости: провели референдум и зафиксировали свои территориальные приобретения.

Теперь Эрбиль получит возможность поторговаться с Багдадом на равных (почти!). Иракским властям придется сделать выбор: или военный конфликт с Иракским Курдистаном, или же предоставление ему де-факто независимости при юридическом нахождении в составе Ирака.

Барзани поступил дальновидно, защитив свои тылы. Багдаду придется выбирать и вступить в диалог с Эрбилем. Надавить на курдов не смогут, значит, придется договариваться. Россия же поступила мудро, когда не стала критиковать выбор курдского народа.

В иракском Курдистане 25 сентября состоялся референдум по вопросу о независимости. Около четырёх миллионов жителей, имеющих иракские паспорта, выразили своё мнение насчет того, стоит ли им оставаться в составе Ирака или создать своё государство.

Сама постановка вопроса неоднозначна. Фактически курды - самый большой в мире народ, не имеющий собственной государственности, - впервые за сто лет смогли официально и законно высказаться по насущной проблеме, ведь после соглашения Сайкс-Пико 1916 года курды были разделены между Турцией, Ираком, Ираном и Сирией, а ранее попытки получения независимости жёстко пресекались.

Хотя в Уставе ООН говорится о праве народов на самоопределение, Генеральный секретарь организации Антониу Гутерреш отнесся к данному референдуму со скепсисом и просил отложить его проведение. Подобные просьбы поступили от администрации США и правительств ряда европейских стран. Хотя Вашингтон на протяжении тридцати лет активно поддерживал курдов в Ираке, в том числе поставками оружия, в данном вопросе Белый дом оказался на стороне Багдада. За этим решением видно не столько желание контролировать весь Ирак, что у США не получается, сколько отсутствие стратегического видения и приемлемых политических методов.

Несмотря на протест Багдада, а также соседних Турции и Ирана, референдум состоялся. По данным избирательной комиссии Курдистана, в нём приняли участие 72.16 % населения, из них 92,7 % сказали «да». Для Турции и Ирана результаты референдума являются поводом для беспокойства в отношении своих территорий, населенных курдами, однако подходы двух стран отличаются.

Тесные связи курдов с Ираном были установлены ещё при шахе, до исламской революции 1979 года. Позже Иран поддерживал курдов во время десятилетней ирако-иранской войны, активизировались контакты и в последнее время - в 2014 г. в связи с продвижением «Исламского государства» (организация запрещена в России) Тегеран стал больше взаимодействовать с иракскими курдами по линии безопасности. На данный момент иранско-иракская граница в районе Курдистана открыта, через неё продолжают идти автокараваны с нефтью.

Турция имеет больше поводов для беспокойства в связи с действиями Рабочей партии Курдистана на своей территории. Конечно, идеальный проект независимого Курдистана подразумевает объединение всех четырёх зон - Бакур, Машуд, Рожава и Рожилат (буквально: Север, Юг, Запад, Восток), т. е. турецкой, иракской, сирийской и иранской территорий, населённых курдами. Однако сегодня такие воображаемые проекты, как правило, далеки от практического воплощения.

Что касается Багдада, его беспокоит не только возможность окончательного отделения Курдистана, но и потери других земель, которые официально не входят в зону ответственности Курдского регионального правительства. Постановка вопроса на референдуме была такой, что в нём упоминалась не только официальная курдская автономия в составе Ирака, но и курдские территории за пределами этой зоны.

Сложность в том, что границы некоторых территорий до сих пор не определены и являются спорными. Курдская сторона утверждает, что при Саддаме Хусейне большое количество курдов было выселено с их мест исторического проживания. Особенно это касалось нефтеносных районов в окрестностях Киркука. На их место были переселены лояльные режиму арабы. Багдад ответил на это постановлением парламента об отправке в эти районы, где находятся отряды пешмерга, военной силы. Кроме того, Багдад дал трое суток на то, чтобы курды передали полный контроль над границей и аэропортами в Эрбиле и Сулеймании.

Правда, ввод войск на спорные территории нарушает статью 9 Конституции Ирака, где сказано, что "Вооруженные силы Ирака и силы безопасности не могут быть использованы против какой-либо части Ирака". Поэтому курды постановление иракского парламента не признают. В зоне Киркука сконцентрировано около 80 тысяч бойцов пешмерга, готовых противостоять Багдаду. По всей видимости, однако, никаких реальных действий против курдов предпринято не будет. Показательно, что, несмотря на серьезные риторические угрозы со стороны Турции, полёты в Курдистан из этой страны не отменены. Продолжают летать самолеты и из ряда европейских государств.

Кстати, в самом Курдистане считают, что ключевой игрок, который может поставить точку в решении вопроса о курдской независимости, это не США, а Иран. По крайней мере, так говорят инсайдерские источники из Эрбиля.

Однако в происходящем можно разглядеть не только тенденцию к распаду Ирака, но и возможность создания политического субъекта иного типа, а именно конфедерации. После демонтажа светской государственности страна была разорвана конфессиональными противоречиями. Если курды смогли выделиться и солидаризоваться на основе своей этнической идентичности, то арабское население было ввергнуто в войну по религиозному признаку. Поскольку США после оккупации при создании нового правительства сделали ставку на шиитов, это привело к дисбалансу и радикализации суннитов, в том числе к выступлениям «Аль-Каиды». В какой-то мере способствовало это и созданию ИГ, костяк которого составили офицеры-баасисты Саддама Хусейна. Больше всего в этой бойне пострадали арабы-христиане, а во время экспансии ИГ и йезиды - представители древнейшей религии, близкой к зороастризму.

При создании конфедерации возможно выделение суннитского и шиитского регионов. Ныне претензии курдов касаются не только постоянных задержек платежей за проданную нефть, но и банальных бюрократических проволочках, коррупции, а также проблем безопасности. Модель конфедерации могла бы стать решением не только для Ирака, но и послужить примером для других государств региона, которому присущи высокие уровни этнорелигиозного напряжения.

Разведывательно-аналитическая компания «Стратфор» ещё до проведения референдума отмечала роль России в перекраивании энергетической карты Ближнего Востока. Например, проект "Роснефти" в иракском Курдистане предусматривает годовую добычу 30 миллиардов кубических метров газа, создание новой инфраструктуры и её интеграцию в существующие трубопроводы. При этом часть топлива будет поставляться на местные заводы и распределительные участки, а другая транспортироваться в сторону Турции и далее в Европу. Соответственно, Анкара, испытывающая энергетический голод и давно потребляющая нефтяные ресурсы Курдистана (трубопровод Киркук - Джейхан с участком Так Так -Хурмала, введенным в 2013 г.) станет более лояльна к Эрбилю.

Ещё одна компания, ранее работавшая в Курдистане, это Pearl Petroleum Co. из ОАЭ. Есть договорённость, что часть активов этой компания будет использована для проекта, над которым работает «Роснефть». Такая связка может стать дополнительной гарантией стабильности региона.

Несмотря на все настоятельные рекомендации правительства Ирака и мирового сообщества отменить референдум о независимости Иракского Курдистана, глава последнего Масуд Барзани остался верен своим обещаниям. 25 сентября в стране началось всенародное голосование, где людям предстоит ответить на один вопрос: «Вы хотите, чтобы регион Курдистан и курдские территории за его пределами стали независимым государством?» К каким последствиям может привести референдум, рассказывает политолог Иван Коновалов .

Наталья Кожина, АиФ.ru: Иван Павлович, о своем желании провести референдум Барзани заявлял еще в 2014 году, как вы думаете, почему он осуществляет задуманное именно сейчас?

Иван Коновалов: Напомню, что не так давно Барзани заявлял, что если ему сделают некое предложение, то референдум может и не состояться. Восток — дело тонкое. А глава Иракского Курдистана всегда играл на струне референдума, выгадывая для себя те или иные политические преференции не только со стороны Запада, но и от других игроков, ведь, по сути, нет ни одной страны, которая поддержала бы это голосование, оно же является бомбой замедленного действия и может вызвать эффект домино.

— Могут ли курды, проживающие на территории Сирии, Турции и Ирана последовать примеру Иракского Курдистана?

— Иракский Курдистан — фактически независимая территория, созданная с помощью США. Но везде, где проживают курды, очень разные условия. Более того, у самих курдов разные задачи и уровень сплоченности. В этой связи говорить о том, что кто-то сразу последует за Иракским Курдистаном, не приходится.

При этом в Сирии складывается довольно интересная ситуация, ведь США манкировали союзническими взаимоотношениями с Турцией и сделали ставку на курдов. Естественно, для Анкары есть вполне законные опасения, что американцы могут и дальше развить ситуацию с курдской автономией в Сирии, и в случае если это будет им выгодно, то даже пестовать создание некоего независимого государства. Но, с другой стороны, сирийские курды не едины, там есть разные силы.

Повторю, говорить о том, что кто-то немедленно последует за Иракским Курдистаном, не стоит. Опасения всех стран связаны скорее с тем, что данный референдум может создать прецедент, а значит, впоследствии другие курды будут стремиться к независимости.

— Ряд стран уже заявил, что не собирается признавать референдум, как на этом фоне дальше будет действовать Барзани?

— Для Барзани сейчас важно получить поддержку самого Иракского Курдистана. Он хочет доказать заинтересованным странам, что иного пути, помимо независимости, нет, народ голосует именно за это. Его мало интересует, признает кто-то референдум или нет. И если говорить откровенно, то маловероятно, что вообще кто-то из стран реально признает данное голосование. Но волеизъявление курдского народа произойдет. Доказательство того, что они хотят быть независимыми, будут предъявлены международному сообществу. Есть же прецеденты: Южный Судан отделился от Судана.

Кроме того, напомню об одной долгоиграющей и малореализуемой перспективе, которую все-таки обсуждают некоторые эксперты: объединение курдских территорий в одно большое государство. Но опять же это предположение, поскольку курды очень сильно отличаются друг от друга.

— Возможен ли военный конфликт из-за референдума? Или страны, которые выступают против голосования, ограничатся лишь словами осуждения?

— Иракская армия слишком слаба для этого. Что касается внешних игроков, то некие двусмысленные заявления на этот счет (впрямую пока никто ничего подобного не озвучил) были. Однако, когда сам референдум пройдет, это не значит, что тут же потребуется военная интервенция разных стран, которые в этом не заинтересованы. Голосование никто (кроме курдов) не признает, а значит, руководству Иракского Курдистана придется соотносить свои желания и требования с общеполитической обстановкой и точно так же договориться с Турцией и другими странами. Напомню, что на территории Иракского Курдистана находятся три турецкие базы, при этом Рабочая партия Курдистана является враждебной для Анкары, а Иракский Курдистан — нет. Захочет ли Барзани терять свои довольно неплохие отношения с Турцией? Сомневаюсь. Не надо думать, что референдум пройдет, курды проголосуют за независимость и все тут же на них нападут. Конечно, нет. Барзани референдум нужен, чтобы показать желание народа Иракского Курдистана и закрепить его. Вряд ли этот тонкий и умный политик сам верит в то, что референдум будет признан, он все прекрасно понимает.

• Переводчик: nessie264

Оригинал публикации:What the Kurdish Referendum Means for the Future of Iraq

10 апреля 2003 года я ехал по дороге к западу от Киркука, ожидая, что город захвачен курдской пешмергой; я опасался, что можем приехать туда до того, как иракская армия уйдёт или будет разбита. Мы не видели ни одной машины, ехавшей навстречу нам из Киркука, а это могло означать, что боевые действия всё ещё идут.

По сторонам мы видели брошенные лагеря армии Ирака, но мародёров не было - плохой знак в Ираке в военное время, где только крайняя опасность удерживает мародёров от попытки захватить самую богатую добычу. Мы толковали о том, как быть, когда навстречу нам показалась машина, ехавшая из Киркука; её водитель высунулся в окно и крикнул: «Всё закончилось - дорога в Киркук открыта».

В самом городе - разгул мародёрства; растаскивали всё, от матрасов до пожарных машин. Я видел, как два грабителя угоняют большой жёлтый бульдозер, который они только что украли. Отряды курдской пешмерга взяла город несколько часов назад, заявив, что пришла сюда, чтобы заполнить вакуум власти, оставшийся после распада иракской армии и чтобы восстановить порядок, хотя почти ничего не делала для того, чтобы остановить мародёров.

Пешмерга неоднократно обещала американцам, что у неё нет планов захватить Киркук и, даже сейчас она утверждала, что это только временная оккупация. Старший курдский офицер, стоя на развалинах канцелярии губернатора, заявил мне, что «мы ожидаем, что часть наших людей будет выведена через 45 минут».

Четырнадцать лет спустя курды по-прежнему контролируют Киркук, нефтяную столицу северной части Ирака со смешанным населением из курдов, арабов и туркменов, а также большую часть этой провинции. Лидеры возглавляемой США коалиции во время вторжения боялись, что если курды захватят город, это спровоцирует вторжение Турции, поскольку Турция объявила, что не потерпит подобной вещи. Я написал статью с описанием курдского захвата города под заголовком «Курдская победа вызывает страхи турецкого вторжения».

Журналисты, пишущие о Киркуке, часто называли его «пороховой бочкой» из-за имеющихся этнических и религиозных разногласий наряду с его нефтяным богатством, которое хотели бы контролировать так много различных сторон.

Это клише полезно для журналистов, пишущих в целом об Иракском Курдистане, поскольку оно предполагает, что взрыв произойдёт, хотя и неизвестно, когда именно. Снова и снова предсказания турецкого вторжения или войны между пешмергой и армией центрального правительства Ирака за спорные территории оказывались ложными или преждевременными.

Референдум о независимости контролируемой курдами территории, назначенный на 25 сентября, - последнее из событий, объявленных угрозой стабильности Ирака и доброй части Ближнего Востока. Редко когда демократическое голосование на таком небольшом куске территории вызывает такое единодушное осуждение со стороны такого количества мировых держав, включая США, Великобританию, Германию и Францию.

Белый дом в своём заявлении обращает внимание «лидеров Регионального правительства Курдистана, что референдум отвлекает от усилий по разгрому ИГИЛ* и установлению стабильности на освобождённых территориях. Проведение референдума на спорных территориях носит чрезвычайно провокационный и дестабилизирующий характер».

Региональные державы, такие как Турция и Иран, так же требовали, чтобы референдум был отменён и угрожают возмездием, если этого не будет сделано. В Багдаде премьер-министр Хайдер Аль-Абади осудил его, а Верховный суд вынес постановление, сто референдум «неконституционен». Но, несмотря на все эти крики и ярость, похоже, что голосование состоится.

Странность этой истерической реакции в том, что референдум не имеет обязательной силы и не обязывает президента регионального правительства Масуда Барзани делать что-то конкретное для достижения самоопределения. Он сам сказал, что цель голосования - «заявить миру, что мы хотим независимости», добавив, что зарубежные державы полагали, что призыв к референдуму это всего лишь «карта давления», уловка для получения уступок от Багдада.

Продвигаясь дальше с референдумом, он уверен, что твёрдо поставил курдскую независимость на повестку дня. Как бы то ни было, а он продемонстрировал, что международное сообщество боится всего, что дестабилизирует Ирак и что сотрудничество с курдами не может считаться само собой разумеющимся.

Среди иракских курдов Барзани уже восстановил свою репутацию как образцовый носитель идеи курдского национализма, бросая вызов угрозам и уговорам о переносе или отмене референдума. Даже курдские лидеры выступали против него, так как слишком рискованно призывать отдать как можно больше голосов за независимость, поскольку этим можно подорвать требование о создании курдского государства.

Кроме того, национальный вопрос отвлекает внимание от коррумпированности и некомпетентности регионального правительства Курдистана и ужасного состояния экономики. Барзани назначил президентские и парламентские выборы на 1 ноября, когда он и его Курдская демократическая партия получат преимущество из подавляющего голосования «за» на референдуме, проведённом 35-ю днями ранее.

Политический ландшафт в северной части Ирака меняется и другим образом. ИГИЛ отступает, а в четверг иракская армия начала наступление против последнего из оставшихся значительных анклавов в Хавии, к западу от Киркука.

Как всегда, просчитать политический и военный баланс сил в Ираке сложно из-за такого количества участвующих игроков, и то, как они объединятся, непредсказуемо. Как, например, отреагирует Абади на такое подозрительное отношение к нему со стороны регионального правительства? Его войска только что одержали историческую победу над ИГИЛ, после девятимесячной осады захватив Мосул. Он не хочет потерять полученный им тогда кредит доверия, когда с ним вступит в конфронтацию Барзани.

С другой стороны, окончательный успех в Мосуле зависит от поддержки с воздуха со стороны возглавляемой США коалиции. Без неё военная мощь центрального правительства на данный момент слишком скромна, чтобы оно могло применить военный вариант против курдов.

Это ещё одна причина, почему курдское руководство может проявить осторожность после референдума, полагая, что отмены в последнюю минуту не будет: слишком много они могут потерять. Требование курдами самоопределения не похоже на то, как это было у алжирцев и вьетнамцев после Второй Мировой войны, поскольку, во многих отношениях региональное правительство Курдистана уже и так имеет большую независимость, и пользуется ей с 2003 года. Это правительство политически и в военном отношении сильнее, чем многие члены ООН. Но правда и то, что реальная доля политической власти курдов в номинально коалиционном правительстве в Багдаде сокращается. По существу, Ирак - уже это две страны, несмотря на сохраняющиеся внешние признаки унитарного государства.

Реальное ограничение для самоопределения для Иракского Курдистана в том, что, независимо от референдума, он останется мелкой рыбёшкой в водах, кишащих акулами. США и их союзникам после разгрома ИГИЛ курды будут больше не нужны в той степени, как сейчас. Центральное правительство Ирака будет сильнее, а не слабее. Самый безопасный курс для курдов по-прежнему - это конфедеративное соглашение о разделении власти с Багдадом, но до сих пор ни та, ни другая сторона не проявила желания, чтобы это произошло.

Примечание:

Подпишитесь на нас