Среди тех, кто начинал вместе с Владимиром Ильичем Лениным борьбу за создание социал-демократической партии, а затем стал его оппонентом, немало ярких политических деятелей, представителей партий, предлагавших в свое время альтернативные большевистским варианты развития страны.

Среди них, одной из самых ярких фигур, был Юлий Осипович Мартов (наст. фам. Цедербаум) (1873 - 1923). В. И. Ленина и Ю. О. Мартова называли друзьями-врагами. Когда Мартов умер в 1923 г. в Берлине, куда он смог выехать на лечение по настоянию Ленина вопреки мнению ЦК, больному Ленину об этом не сказали, поскольку боялись, что ему от этой вести станет хуже. Политические взгляды Мартова и Ленина поначалу сходились: оба были марксистами. Их сблизило общее понимание задач революционной борьбы, и осенью 1895 г. на совместном совещании Центральной группы петербургских марксистов, руководимой Лениным, и кружка Мартова была достигнута договоренность о создании единой общегородской организации, поставившей своей целью развертывание массовой политической агитации среди рабочих, известной под названием: "Союз борьбы за освобождение рабочего класса". Затем, период подготовки и начала издания газеты "Искра" и журнала "Заря" стал временем наибольшей близости Ленина и Мартова. Они вместе дружно и самозабвенно работали в редакции, вели переписку с корреспондентами, организовывали конспиративные связи, подолгу беседовали. Мартов был одним из немногих людей, с которыми Ленин был дружески на "ты". Однако именно в этот период выявились первые серьезные разногласия между ними по ряду теоретических и практических вопросов революционного движения. Вся дальнейшая история их отношений явилась отражением той борьбы, которая велась на протяжении многих лет между большевиками и меньшевиками.

Мартов Ю. О. Записки социал-демократа. М., 1924.

Мартов Ю. О. Избранное. М., 2000.

"Политическое положение очень скверно": Письма Ю. О. Мартова к Г. В. Плеханову. 1906 г. // Исторический архив. 1998. № 2. с. 62 - 71.

Иоффе Г. З. Ленин и Мартов: друзья-враги // Беседа с Г. З.

Иоффе / Вел И. Солганик // Аргументы и факты. 1990. № 17.

Никитин В. Ленин и Мартов: несостоявшийся диалог о новой экономической политике // Диалог. 1991. № 10. С. 64 - 67.

Лев Мартов (настоящее имя Юлий Осипович Цедербаум) - участник социал-демократического движения с 1892 г.; с 1895 г. - член Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». С 1901 г. член редакции «Искры». С 1903 г. один из лидеров меньшевиков. С 1920 г. в эмиграции.

Юлий Осипович Цедербаум родился 24 ноября 1873 года в Константинополе, в большой зажиточной семье сотрудника Русского общества пароходства и торговли. В 1877 году семья была вынуждена покинуть Турцию в из-за русско-турецкой войны.

После окончания одесской гимназии в 1891 году Мартов поступил на естественный факультет Петербургского университета, где он участвовал в студенческих кружках. В 1892 году, проштудировав "Капитал" Маркса, стал убежденным марксистом и основал Петербургскую группу "Освобождение труда", за что был арестован и выслан в Вильно.

Работая в виленской и петербургской социал-демократических организациях, проявил оригинальность мышления и талант публициста, выдвинувшись в первые фигуры социал-демократии. Он стал одним из создателей партии еврейского пролетариата "Бунда". В 1895 вместе с В. И. Лениным основал "Союз борьбы за освобождение рабочего класса".

В январе 1896 года был арестован и после года тюремного заключения сослан на 3 года в Туруханск, где нажил туберкулез. После окончания ссылки в 1900 году и неудачной попытки издания нелегальной газете в России уехал за рубеж и участвовал в создании газеты "Искра" и журнала "Заря". В 1903 году на II съезде РСДРП Мартов разошелся со своим ближайшим другом В.И. Лениным по важнейшим вопросам социал-демократического движения, став идеологом, публицистом и руководителем меньшевиков. В отличие от Ленина Мартов полагал, что партия должна быть демократичной и действовать преимущественно легально.

После Манифеста 17 октября 1905 года Мартов вернулся в Россию: работал в исполкоме Петербургского Совета рабочих депутатов, в редакции газеты "Начало", руководил деятельностью меньшевистских центров. Весной 1906 был арестован и выслан за границу.

С начала первой мировой войны Мартов отрицал ленинский лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую. Участвовал в международных социалистических конференциях, где выступал за справедливый, демократический мир. Февральская революция 1917 года застала Мартова в Швейцарии. В начале мая он смог вернуться в Россию. Мартов выступил против революционного оборончества и вхождения социалистов в коалиционное Временное правительство. Понимая, что прямая поддержка Временного правительства большинством меньшевистско-эсеровского Совета, с одной стороны, и безумное стремление к захвату власти большевиками - с другой ведут Россию к катастрофе, Мартов, после июльских событий и выступления Л.Г. Корнилова, заявил о необходимости перехода власти в руки революционно-демократического правительства, чтобы не допустить раскола между меньшинством пролетариата и крестьянско-солдатским большинством. Позиция Мартова не устраивала ни меньшевистско-эсеровские круги, ни большевистских лидеров. Активный противник Октябрьской революции, Мартов покинул II съезд Советов, когда загремели пушки "Авроры".

Мартов объяснил, почему он не принял новую власть: "Дело не только в глубокой уверенности, что пытаться насаждать социализм в экономически и культурно отсталой стране - бессмысленная утопия, но и в органической неспособности моей помириться с тем аракчеевским пониманием социализма и пугачевским пониманием классовой борьбы, которые порождаются, конечно, самим тем фактом, что европейский идеал пытаются насадить на азиатской почве... Для меня социализм всегда был не отрицанием индивидуальной свободы и индивидуальности, а, напротив, их высшим воплощением... Мы идем через анархию, несомненно, к какому-нибудь цезаризму ".

Пока была возможность, Мартов боролся с большевиками политическими средствами, но в июне 1918 года меньшевиков обвинили в союзе с А.В. Колчаком и в организации восстаний. В 1920 году Мартов уехал за границу, будучи уже очень больным человеком. Понимая "почвенность" большевизма, Мартов был убежден, что насильственное ниспровержение новой власти бесперспективно и до последней возможности выступал за демократизацию советского строя.

Оставил интересные воспоминания "Записки социал-демократа".

Юлий Осипович умер в одном из санаториев Шварцвальда 4 апреля 1923 г. После смерти он был кремирован и похоронен в присутствии М. Горького в Берлине.

Ленинизм и политические взгляды
На II съезде РСДРП , который был организован при большом участии Мартова, между ним и Лениным произошёл раскол. Сторонников Ленина стали называть большевиками , а мартовцев - меньшевиками . После съезда Мартов вошёл в бюро меньшевиков и в редакцию новой «Искры» . Участвовал в революции 1905, член Петербургского совета. На Женевской конференции меньшевиков (апрель - май 1905 г.) настаивал на выборности всех партийных органов. Что же касается его отношения к Ленину, то в статье «На очереди» впервые для определения взглядов Ленина он ввёл термин «ленинизм».

Вернувшись в октябре 1905 г. в Россию вместе со своим другом и соратником Ф. Даном , Мартов участвовал в работе Петербургского Совета рабочих депутатов, вошёл в Организационный комитет (меньшевистский партийный центр), работал в редакциях газет «Начало» и «Партийные известия». С декабря 1905 г. стал членом ЦК объединенной РСДРП, отвергал тактику бойкота Государственной думы, активно выступал на митингах и собраниях.

В 1906 г. он дважды подвергался аресту. В феврале содержался в одиночной камере, затем - под надзором полиции. А в июле по решению Особого совещания был приговорён к трёхгодичной ссылке в Нарымский край, которая в сентябре была заменена высылкой за границу. Сначала Мартов жил в Женеве , затем в Париже . В 1907 г. он присутствовал на V съезде РСДРП. На Штутгартском конгрессе 2-го Интернационала вместе с Лениным и Р. Люксембург он внёс радикальные поправки в резолюцию об отношении к войне.

Эмиграция
…старое знамя меньшевизма оказалось для него слишком дорогим. Это политически и погубило его. При всех своих блестящих способностях Мартов смог только от времени до времени подниматься и сверкать своим тонким политическим умом, но потом снова шел ко дну, потому что его всегда тянуло в бездну это несчастное пристрастие к меньшевистскому знамени как таковому.
C 1907 в эмиграции, примыкал к сторонникам легальной деятельности РСДРП (т. н. «голосовцам»). В 1912 г. Мартов участвовал в Августовской конференции социал-демократов в Вене, где выступал с докладом об избирательной тактике. В 1913 г. вошёл в Заграничный секретариат Организационного комитета. В начале мировой войны он стоял на интернационалистских позициях, находился на левом фланге меньшевизма. Он работал в редакции парижских газет «Голос» и «Наше слово», откуда вышел в марте 1916 г. из-за разногласий с Л. Троцким . Во время Первой мировой войны был её противником. Участвуя в Циммервальдской (1915 г.) и Кинтальской (1916 г.) конференциях социалистов, Мартов высказывал мнение, что вслед за империалистической войной неизбежно наступит период гражданских войн и ликвидации капитализма. После Февральской революции 9 мая вернулся в Россию, так же, как и Ленин, проехав через Германию. Несмотря на огромный авторитет, Мартов сыграл в революции значительно меньшую роль, чем другие меньшевики - И. Г. Церетели , Ф. И. Дан или Н. С. Чхеидзе , хотя и вошёл во Временный Совет Российской республики, т. н. «Предпарламент». К Октябрьской революции отнёсся отрицательно, ушёл с делегацией меньшевиков со II съезда Советов . Выступал против ограничения большевиками свободы слова, против арестов видных деятелей (не только меньшевиков и эсеров, но также буржуазных партий и беспартийных). Осудил разгон Учредительного собрания . В марте 1918 г. Мартов переехал в Москву, где находился ЦК РСДРП, и возглавил редакцию газеты «Вперёд», с помощью которой ещё пытался вернуть результаты революции в демократическом направлении. Он опубликовал разоблачающие И. Сталина материалы об участии того в экспроприациях 1906-1907 гг. и исключении его из партии через несколько лет (Ленин в своё время писал о Мартове: «У каждого насекомого своё оружие борьбы: есть насекомые, борющиеся выделением вонючей жидкости»). Сталин подал на Мартова в суд за клевету, процесс окончился «общественным порицанием» Мартову.

По книге британского историка Саймона Монтефиоре "Молодой Сталин" об этом указывается так: "Юлий Мартов опубликовал в 1918 году статью, в которой писал, что Сталин не имеет права занимать правительственные посты, так как был исключен из партии в 1907-м. Тогда выяснилось, что Сталин действительно был исключен из партии, но не ЦК, а низовой организацией Тифлиса. Сталин утверждал, что это исключение незаконно, поскольку и в Тифлисе, и в Баку организации РСДРП контролировались меньшевиками".

Поздние годы жизни

Мартов выступал против заключения мирного договора России с Германией . В мае 1918 г. был делегатом Всероссийского совещания меньшевиков. 14 июня 1918 г. его исключили из состава ВЦИК вместе с рядом других меньшевиков по обвинению в содействии контрреволюции, в поддержке белочехов, участии в антисоветских правительствах, образовавшихся на востоке страны, в организации восстаний против Советской власти. В конце 1918 г. он всё же пришел к выводу о необходимости принять «Советский строй как факт действительности», по-прежнему требуя его демократизации. Он был одним из авторов платформы РСДРП меньшевиков «Что делать?», требовавшей от Советской власти демократизации политического строя, отказа от национализации значительной части промышленности, изменения аграрной и продовольственной политики. C 1919 член ВЦИК, в 1919-1920 - депутат Моссовета. Летом 1919 г. он был избран действительным членом Социалистической академии, в 1920 г. редактировал сборник «Оборона революции и социал-демократия».

В сентябре 1920, будучи смертельно болен туберкулёзом, эмигрировал. В Германии к нему присоединился высланный из России Ф. И. Дан, и их работа продолжалась в Заграничном бюро ЦК меньшевиков . Сразу после приезда в Берлин Мартов с согласия ЦК партии основал журнал «Социалистический вестник» , и его статьи регулярно печатались на страницах этого журнала. Всего вышло в свет 45 его статей и заметок, в которых он старался понять и объяснить большевизм, в котором видел «потребительский коммунизм». Впоследствии «Социалистический вестник» стал центральным органом партии (главный редактор Соломон Шварц), во многом определял политическую линию ЦК меньшевиков. Вокруг журнала сформировался эмигрантский партийный центр РСДРП, получивший название Заграничная делегация.

Сочинения
Мартов Л. Современная Россия. - Женева: Союз русских социал-демократов, 1898. - 66 с.
Мартов Л. Красное знамя в России: Очерк истории русского рабочего движения / С предисл. П. Аксельрода. - Женева: Революционная организация «Социал-демократ», 1900. - 64 с.
Мартов Л. Политические партии в России. - СПб.: Новый мир, 1906. - 32 с.
Мартов Л. Механика хозяйственного строя. - Саратов: Возрождение, 1917. - 24 с.
Мартов Л. Мировой большевизм / С предисл. Ф. Дана. - Берлин: Искра, 1923. - 110 с.
Мартов Ю. О. Письма 1916-1922 / Ред.-сост. Ю. Г. Фельштинский. - Benson: Chalidze Publications, 1990. - 328 с.
Мартов Ю. О. Избранное / Подгот. текста и коммент. Д. Б. Павлов, В. Л. Телицын. - М.: [Б./и.], 2000. - 644 с.
Мартов Ю. О. Записки социал-демократа / Сост. П. Ю. Савельев. - М.: РОССПЭН, 2004. - 544 с.
Мартов Ю. О., Потресов А. Н. Письма 1898-1913. - М.: Собрание, 2007. - 464 с. - ISBN 978-5-9606-0032-3
Литература
Мартов и его близкие: Сб. / Подгот. к печати Г. Я. Аронсон, Л. О. Дан, Б. Л. Двинов, Б. М. Сапир. - Нью-Йорк, 1959. - 170 с.
Getzler J. Martov: a political biography of a Russian social democrat. - Cambridge, Cambridge U.P.; Melbourne, Melbourne U.P., 1967. - 246 p.
Урилов И. Х. Ю. О. Мартов: историк и политик / И. Х. Урилов. - М.: Наука, 1997. - 471 с.
Савельев П. Ю. Л. Мартов в советской исторической литературе / П. Ю. Савельев // Отечественная история. - 1993. - № 1. - С. 94 - 111.
Казарова Н. А. Ю. О. Мартов. Штрихи к политическому портрету / Н. А. Казарова. - Ростов-на-Дону: РГПУ, 1998. - 168 с.
Liebich A. Martov’s Last Testament // Revolutionary Russia. - 1999. - Vol.12. - № 2. - P.1 - 18.
Ольховский Е. Р. Ю. О. Мартов и семья Цедербаумов / Е. Р. Ольховский // Петербургская историческая школа: Альманах: Памяти В. А. Ежова. - СПб., 2001. - С.132 - 152.
Из архива семьи Цедербаум / Сост. В. Л. Телицын, Ю. Я. Яхнина, Г. Г. Животовский. - М.: Собрание, 2008. - 463 с.

В ссылке он пишет ещё две книги: «Рабочее дело в России» и «Красное знамя в России».
В январе 1900, по окончании сибирской ссылки, Мартов направился в Полтаву, в апреле того же года участвовал в Псковском совещании, на котором обсуждался вопрос о создании общерусской политической газеты «Искра». Затем заключил «тройственный союз» в поддержку газеты с А. Потресовым и В. Лениным.
Он активно работал по подготовке к изданию газеты «Искра» и журнала «Заря». Редакция газеты с 1901 базировалась в Германии. В августе 1901 туда приехал Мартов. Он поддерживал тесный контакт с Лениным.

На II съезде РСДРП, который был организован при большом участии Мартова, между ним и Лениным произошёл раскол. Сторонников Ленина стали называть большевиками, а мартовцев - меньшевиками.
После съезда Мартов вошёл в бюро меньшевиков и в редакцию новой «Искры». Участвовал в революции 1905, член Петербургского совета.
На Женевской конференции меньшевиков (апрель - май 1905) настаивал на выборности всех партийных органов. Что же касается его отношения к Ленину, то в статье «На очереди» впервые для определения взглядов Ленина он ввёл термин «ленинизм».
В 1906 он дважды подвергался аресту. В июле по решению Особого совещания был выслан за границу. Сначала Мартов жил в Женеве, затем в Париже.
В 1907 он присутствовал на V съезде РСДРП.
В 1912 Мартов участвовал в Августовской конференции социал-демократов в Вене, где выступал с докладом об избирательной тактике. В 1913 вошёл в Заграничный секретариат Организационного комитета. Во время Первой мировой войны был её противником.

Участвуя в Циммервальдской (1915) и Кинтальской (1916) конференциях социалистов, Мартов высказывал мнение, что вслед за империалистической войной неизбежно наступит период гражданских войн и ликвидация капитализма.
После Февральской революции 9 мая вернулся в Россию, так же, как и Ленин, проехав через Германию.
Несмотря на огромный авторитет Мартов сыграл в революции значительно меньшую роль, чем другие меньшевики - И. Г. Церетели, Ф. И. Дан или Н. С. Чхеидзе.
К Октябрьской революции отнесся отрицательно, ушёл с делегацией меньшевиков со II съезда Советов. Выступал против ограничения большевиками свободы слова, против арестов видных деятелей (не только меньшевиков и эсеров, но также буржуазных партий и беспартийных). Осудил разгон Учредительного собрания.
В марте 1918 Мартов переехал в Москву, где находился ЦК РСДРП, и возглавил редакцию газеты «Вперёд», с помощью которой ещё пытался вернуть результаты революции в демократическом направлении. Он опубликовал разоблачающие И. Сталина материалы об участии того в экспроприациях 1906-1907 и исключении его из партии через несколько лет.

Мартов выступал против заключения мирного договора России с Германией. В мае 1918 был делегатом Всероссийского совещания меньшевиков.
В конце 1918 он всё же пришел к выводу о необходимости принять «Советский строй как факт действительности», по-прежнему требуя его демократизации. C 1919 член ВЦИК, в 1919-1920 - депутат Моссовета.
В сентябре 1920 будучи смертельно болен туберкулёзом эмигрировал. В Германии к нему присоединился высланный из России Ф. И. Дан, и их работа продолжалась в Заграничном бюро ЦК меньшевиков. Сразу после приезда в Берлин Мартов с согласия ЦК партии основал журнал «Социалистический вестник», и его статьи регулярно печатались на страницах этого журнала. Всего вышло в свет 45 его статей и заметок, в которых он старался понять и объяснить большевизм, в котором видел «потребительский коммунизм».
В 1922 Мартов при помощи М. Горького пытался предотвратить расправу над правыми эсерами в России.

Юлий Осипович Мартов умер в одном из санаториев Шварцвальда 4 апреля 1923.
После смерти он был кремирован и похоронен в присутствии М. Горького в Берлине.

В. Ленина и Ю. Мартова называли друзьями-врагами. Когда Мартов умер в 1923 г. в Берлине, больному Ленину об этом не сказали, поскольку боялись, что с ним может случиться удар.

Политические взгляды Мартова и Ленина поначалу сходились: оба были марксистами. Но затем из одной, марксистской идеологии выросли две другие противоположные друг другу - демократический социализм (меньшевизм) и революционный социализм (большевизм). О том, каковы были основные расхождения между двумя этими идеологиями, наш корреспондент И. СОЛГАНИК беседует с доктором исторических наук Г. ЙОФФЕ.

Расхождения между Лениным и Мартовым я бы объединил в три группы в соответствии с хронологией. Первая - расхождения по организационному вопросу, которые обнаружились на II съезде РСДРП (1903 г.).

Ленин утверждал, что в условиях самодержавия пролетарская партия должна стать "организацией профессиональных революционеров", дисциплинированной, выстроенной сверху вниз: "идея централизма должна пронизать собою весь устав". Основная область деятельности партии - нелегальная, подпольная. А легальные организации должны играть вспомогательную роль - прикрывать нелегальное ядро.

По этому поводу меньшевистская новая "Искра" в 1903 г. писала: "Ленин хочет такую партию, которая представляла бы собою огромную фабрику во главе с директором в виде ЦК, а членов партии превратить в "колесики и винтики".

Мартов говорит также о "гипертрофии централизма" ленинского плана, о том, что ленинская чрезмерно нейтралистская организация опасна тем, что в ее центре может оказаться "неспособное лицо".

Вслед за Троцким Мартов обвиняет Ленина в "бонапартизме", в том, что он хочет установить в ЦК свое господство. Ленин отвечает: "До какой степени глубоко мы расходимся здесь политически с тов. Мартовым, видно из того, что он ставит мне в вину это желание влиять на ЦК, а я ставлю себе в заслугу то, что я стремился и стремлюсь закрепить это влияние организационным путем".

Видимо, Ленин был по-своему последователен и логичен, учитывая, что главной своей целью он ставил вооруженное восстание, захват власти большевиками - демократическая партия вряд ли могла бы этого достичь.

Конечно, у Ленина была своя логика и своя правота. Но несомненно также и то, что ленинская модель, выдвинутая еще в книге "Что делать?", а затем предъявленная на II съезде РСДРП, позднее привела к превращению партии в закрытую, ограниченную, полностью находящуюся под контролем "вождя" организацию. Ленинская модель повышала "боевую готовность" партии, но сужала ее демократизм.

А теперь - точка зрения Мартова. Он считает, что партия должна быть демократичной, массовой, включать всех, кто хочет помочь освобождению рабочего класса, и действовать легально. А подпольные партийные организации нужны для того, чтобы помогать открытой массовой партии.

Мартов тоже был по-своему логичен и по-своему прав. Его модель перекрывала пути гипертрофированному централизму в партии, должна была усилить ее демократический характер. Да, она могла снизить "боевитость" партии, но зато исключала авторитарные тенденции, превращение в "винтики" рядовых членов.

Как известно, на II съезде РСДРП формула Ленина получила большинство. Мартов остался в меньшинстве. Так в связи с расхождением по оргвопросу возникли два течения в российской социал-демократии - большевизм и меньшевизм.

Наверное, самые глубокие расхождения между большевиками и меньшевиками были не в их конечной цели (социализм), а в том, что значил для них социализм и какими методами его хотели строить. Ленинцы считали, что этой цели смогут достичь, только взяв власть в свои руки. Ленинская установка, начиная со II съезда партии, была неизменной: власть через вооруженное восстание ("коренной вопрос всякой революции есть вопрос о власти"). Мартов был против вооруженного восстания.

Не получается ли так, что в этом вопросе Мартов был марксистом больше, чем Ленин? По Марксу, общество не может перескочить через естественные фазы развития, и революция может произойти только в индустриально развитой стране в результате развития самого капиталистического общества, его внутренних законов. По Ленину - революция может произойти и в отсталой стране в результате вооруженного переворота.

Отвечая на этот вопрос, скажу о второй группе расхождений между Мартовым и Лениным, которые можно назвать политико-стратегическими.

Почему Ленин стремился создать боевую партию профессиональных революционеров? Потому, что с ее помощью большевики рассчитывали свергнуть царизм и прийти к власти, добиться, по мысли Ленина, относительно быстрого перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.

Меньшевики, в том числе Ю. Мартов, исходили из того, что буржуазная революция должна привести к власти буржуазное правительство, которое будет содействовать капиталистическому развитию страны. Социал- демократия в этих условиях должна играть роль политической оппозиции. Задачу социалистического преобразования страны социал-демократы могут поставить лишь после того, как для этого вызреют экономические и общественные условия.

Конечно, концепция Мартова выглядит более марксистски-ортодоксальной, концепция Ленина - более новаторской.

Мы всегда подчеркивали идеологическую природу расхождений Ленина и Мартова, что, безусловно, справедливо, но неоправданно игнорировали разницу их темпераментов, которая тоже имела немалое значение. Ленин был человеком огромной воли, беспощадным к противникам, резким в высказываниях. О Мартове один из его сподвижников, меньшевик Д. Далин писал: "Мартов был скорее человеком интеллекта, чем большой воли. Больше мыслитель и писатель, чем генерал, он пользовался авторитетом благодаря уму и страстной преданности своей идее, но нуждался в коллеге-вожде, который при нем держал бы в руках разветвленный аппарат, вел практическую работу...".

Была ли, по-вашему, демократическая альтернатива Октябрю, идея которого, как известно, не находила полной поддержки даже среди большевиков, не говоря уже о других партиях?

Мы наконец подошли к последней группе противоречий между большевиками и меньшевиками.

Мартов вернулся в Россию из Швейцарии спустя месяц после Ленина - в мае 1917 г. Вот отрывок из его письма в Швейцарию, написанного летом: "Страна разорена (цены безумные, значение рубля равно 25 - 30 коп., не более). Город запущен до страшного, обыватели всего страшатся - гражданской войны, голода, миллионов бродящих солдат и т. д. Если не удастся привести очень скоро к миру, неизбежна катастрофа. Над всем тяготеет ощущение чрезвычайной "временности" всего, что свершается. Такое у всех чувство, что все это революционное великолепие на песке, что не сегодня - завтра что-то новое будет в России - то ли крутой поворот назад, то ли красный террор считающих себя большевиками, но на деле настроенных просто пугачевски".

Уже в начале июля Мартов выдвинул идею единения всех демократических сил, создания однородного социалистического правительства. Эта идея отмежевала Мартова от правых меньшевиков, которые вошли в коалицию с буржуазными партиями, и прежде всего - кадетами, но в то же время и от большевиков, требовавших, как известно, передачи всей власти только Советам.

Между тем политический компромисс, без преувеличения, мог бы стать поворотным пунктом в революции: обеспечить ее мирное развитие и предотвратить гражданскую войну. Но компромисс не состоялся. Опасаясь быстрой большевизации масс и Советов, правые меньшевики и эсеры к концу сентября 1917 г. вернулись к политике правительственной коалиции с кадетами. С одной стороны, это окончательно их скомпрометировало и связало с обанкротившимся Временным правительством, с другой - еще больше толкнуло массы к большевикам под их радикальные лозунги (мир, хлеб, земля), а самих большевиков - Ленина, Троцкого и других резко сдвинуло влево, к идее вооруженного восстания против Временного правительства как единственному способу разрешить социальный и политический кризис.

Отчаянные попытки Мартова уже в дни восстания мирно разрешить кризис путем переговоров представителей всех социалистических партий и создания "общедемократического правительства" не увенчались успехом. Правые меньшевики и правые эсеры в знак протеста против восстания покинули II съезд Советов, оставив "поле революции" большевикам. Большевики также отвергли примиряющее предложение Мартова.

- "Мы открыто ковали волю масс на восстание, - заявил Троцкий на II съезде Советов, - наше восстание победило. Теперь нам предлагают: откажитесь от победы, заключите соглашение. С кем? Вы - жалкие единицы, вы - банкроты, ваша роль сыграна, отправляйтесь туда, где вам отныне надлежит быть: в сорную корзину истории".

Альтернативные варианты предлагает большевикам и Викжель: создать "однородное социалистическое правительство" из всех советских партий, поскольку "образовавшийся в Петрограде Совет народных комиссаров, как опирающийся только на одну партию, не может встретить признания и опоры во всей стране".

Демократическое крыло ЦК партии большевиков - Каменев, Зиновьев, Рыков, Ногин также требуют создать "правительство из советских партий", поскольку вне этой коалиции есть только один путь - "сохранение чисто большевистского правительства средствами политического террора". Но Ленин настаивает, что "без измены лозунгу Советской власти нельзя отказываться от чисто большевистского правительства".

То есть получается, что если до Октября 1917 г. демократические альтернативы были, то после него их уже не было.

Ретроспективно можно, конечно, об этом сожалеть, но тогда каждая партия действовала сообразно своим политическим интересам. Увы, для многих партийных лидеров они оказались важнее будущего страны. Впрочем, будущее виделось им по-разному. Те, кто выступал за блок партий (меньшевики), видели в нем гарантию против раскола демократических сил, способного довести страну до гражданской войны. Те, кто был настроен радикально и шел на разрыв с "буржуазными соглашателями" (большевики), также считали, что только на этом пути возможно будет парализовать силы контрреволюции и предотвратить гражданскую войну.

А теперь - последний вопрос. Каково было отношение Мартова, для которого не было "социализма без демократии и демократии без социализма", к диктатуре пролетариата?

Многие западные советологи называют учение о диктатуре пролетариата "тоталитарной философией власти", поскольку эта диктатура организована таким образом, что ее, по Ленину, может непосредственно осуществлять не сам пролетариат, а только его "авангард" - партия большевиков, а партией, в свою очередь, руководит ЦК. "Партией, собирающей ежегодные съезды (последний: 1 делегат от 1000 членов), руководит выбранный на съезде Центральный Комитет из 19 человек, причем текущую работу в Москве приходится вести еще более узким коллегиям, именно так называемым "Оргбюро" (Организационному бюро) и "Политбюро" (Политическому бюро), которые избираются на пленарных заседаниях Цека в составе пяти членов Цека в каждое бюро. Выходит, следовательно, самая настоящая "олигархия". Ни один важный политический или организационный вопрос не решается ни одним государственным учреждением в нашей республике без руководящих указаний Цека партии", - писал в 1920 г. Ленин, впоследствии сам ставший заложником этой системы.

Правые меньшевики считали Октябрь солдатским бунтом, авантюрой, а установившуюся систему - террористической партократией. Но отношение Мартова к Октябрю было далеко не столь однозначным. Выступая на экстренном съезде партии меньшевиков в конце ноября 1917 г. Мартов говорил: "Месяц, прошедший со дня большевистского переворота, достаточный срок, чтобы убедить каждого в том, что события этого рода ни в коем случае не являются исторической случайностью, что они являются продуктом предыдущего хода общественного развития". Спустя некоторое время он писал Аксельроду в Стокгольм: "Мы не считаем возможным от большевистской анархии апеллировать к реставрации бездарного коалиционного режима, а лишь к демократическому блоку. Мы за преторианско-люмпенской стороной большевизма не игнорируем его корней в русском пролетариате, а потому отказываемся организовывать гражданскую войну против него...". Но до конца своих дней Мартов страдал от того, что Октябрю не суждено было стать общедемократическим, создавшим правительство из всех социалистических партий.

В 1920 г. Мартову по просьбе ЦК меньшевиков был выдан заграничный паспорт для участия в работе съезда Независимой германской социалистической партии в городе Галле.

В Россию он не вернулся. В Берлине издавал журнал "Социалистический вестник", тяжело болел и умер в 1923 г. от туберкулеза.