31 августа исполняется 20 лет Хасавюртовскому перемирию, завершившему первую чеченскую войну, очередной этап большой северокавказской трагедии. Доперестроечный Грозный, кампании 1995-1996 и судьба известной правозащитницы и журналистки Натальи Эстемировой, в той или иной степени, оказались фактами биографии жителя старинного среднеуральского городка.

Утро псового лая

Доска от патронного ящика, брошенная в предутренний костер, разгораясь, приняла форму усыхающей в огне костистой медвежьей лапы, и я вспомнил задержанного нашими бойцами пожилого боевика. Скованный наручниками, сидя у огня, чуть раскачиваясь, он почти беззвучно шептал: "Говорил я им - не будите русского медведя. Пусть себе спит. Так нет - выгнали его из берлоги". Чеченец с тоской смотрел на трупы своих. Вся его разведгруппа была уничтожена, попав в засаду, которую им грамотно приготовил спецназ внутренних войск. То же самое, только другими словами, говорил объявившему газават Дудаеву профессор Абдурахман Авторханов. "Берегите Чечено-Ингушетию от новой трагедии. Решайте вопросы кризиса власти в рамках Конституции", - сказал он в 1991 году. Но Джохар все равно призвал под ружье десятки тысяч людей. Многих из этих чеченских "волков" и "волчат" порвали "медвежьи лапы".

Авторханов, настрадавшийся историк, знающий Россию и свой народ, предлагал взять на вооружение восточную мудрость и дипломатию. Но руководство боевиков переоценило себя. Именем Авторханова они назвали проспект Ленина. Тогда еще Грозный не был разрушен. Сейчас, в отступающей тьме и тумане, прячущем от наших глаз Сунжу и развалины домов по её берегам, город потрясал неприкаянностью, беззащитностью перед силой двух сторон.

В первую войну 1994-1995 годов наш отец воевал против российских оккупантов и героически погиб в июне 1995 года, будучи командиром чеченской армии. В начале ноября 1999 года из-за приближающихся федеральных оккупационных войск, я был вынужден уйти в горы, оставив дома 16-летнего брата в надежде, что его-то уж они не тронут. Но юный возраст не спас моего брата — он пропал без вести, увезенный федералами весной 2000 года. С тех пор о нем нет никаких известий. В горах я примкнул к отрядам Хамзата Гелаева…

О боях за село Комсомольское весной 2000 года и русском плене рассказывает участник чеченского Сопротивления Руслан Алимсултанов.

В начале марта 2000 года, подрываясь на минах, отряд Гелаева вошел в село Саади-Котар (Комсомольское). И почти сразу же начался непрерывный ракетно-бомбовый удар по селу. Как позже выяснилось, нас там ждали. Артиллерийский обстрел был не менее мощным чем ракетно-бомбовый удар. Отряд понес большие потери, оказавшись в окружении, или, как говорили русские, — «мышеловка захлопнулась». Помочь раненым не было никакой возможности, так как обстрел не прекращался круглыми сутками, и уже не оставалось медикаментов. Многие из нас погибли из-за отсутствия медицинской помощи, а многих раненых добивали федералы.

Я был свидетелем, как наших раненых ребят давили гусеницами танков, добивали прикладами автоматов и даже саперными лопатками. Подвалы, в которых мы прятали раненых с оторванными конечностями, закидывали гранатами или сжигали огнем. А обстрел села не прекращался и к середине марта почти все остававшиеся в живых, были ранены и истощены голодом и холодом. Группа, в которой я находился, 20 марта, к обеду, была окружена танками со всех сторон. Сопротивление было бесполезно. Если до этого шли равные бои, как и положено в любой войне, и гибли не только наши ребята, но и противник, то теперь началась простая бойня.

Нам было предложено сдаться, заверив, что нам будет сохранена жизнь, а раненым оказана помощь. Командир ОМОНовцев, они называли его между собой Александр, сообщил нам, что Путин издал указ об амнистии для ополченцев и мы поверили ему, о чем не раз потом сожалели. Посовещавшись между собой, мы стали вытаскивать из подвалов своих раненых, и складывать оставшееся у нас оружие. Если б только мы могли предвидеть, что нас дальше ожидало….

Нас всех собрали на поляне за селом и связали за спиной руки кому стальной, кому колючей проволокой. После этого нам стали в упор простреливать руки и ноги. Некоторым простреливали коленные чашечки, при этом насмехаясь: «Хочется еще свободы? А чем она пахнет? И где же ваш Гелаев?»

В тот момент все мы горько сожалели, что сдались живыми. Всех тяжело раненых и потерявших конечности, они добивали у нас на глазах, не позволяя при этом ни отвернуться, ни закрывать глаза. А добивали прикладами автоматов и саперными лопатками, нанося удары по ранам.

Когда мне прострелили руку и начали бить по ней, я потерял сознание, и очнулся только под вечер, в куче трупов. Я увидел, что над живыми все еще продолжаются пытки. Моя правая рука была вся перебита и привязана к левой руке стальной проволокой. Один из ОМОНовцев заметил, что я пришел в себя, и спросил, смогу ли я идти. На мой утвердительный ответ последовал приказ двигаться к машинам, стоящим поодаль, в метрах 50-ти от нас. Рядом со мной лежал еще один раненый парнишка лет 17-18, у него нога одна была вся раздроблена. Указав на него, военный сказал мне, доведешь до машины, он останется жить. Так как мои руки были связаны сзади, я спросил у парня, сможет ли он меня обхватить за шею, он утвердительно кивнул. Я нагнулся к нему, он обхватил меня за шею, и мы с ним двинулись к машине. Вдруг раздалась автоматная очередь, и парень сполз с меня на землю. Я выпрямился и оглянулся. Как раз в то время, когда солдат готовился еще раз спустить курок, к нему кинулся другой и, перехватив автомат, крикнул, что есть приказ - «не всех стрелять!» Смотрел я на мертвого парня и думал, что даже имени его не знал, и спросить не успел.

Я повернулся и продолжил путь, который лежал через коридор из солдат с дубинками и прикладами готовыми обрушиться на мою спину и голову. Поодаль увидел наших ребят, копавших ямы. Я подумал, что они копают могилы для того, чтобы похоронить валяющиеся кругом изувеченные трупы наших ребят, сдавшихся вместе со мной в плен.

Одного из копавших я узнал. Его звали Беслан. Он был рослый и сильный не по годам, Ему всего лишь было 18 лет. Когда я попросил, чтобы его повезли вместе с нами, мне ответили, что нет приказа забирать сразу всех. Позже я узнал, — из тех, знакомых мне лично, в том числе и Беслан, числятся без вести пропавшими. Мне стало понятно, что оставшиеся копали могилы для себя.

Медленным шагом вступил я в «коридор» и сразу же был оглушен ударом приклада в голову. Очнулся от тряски и увидел, что лежу, придавив собой раздробленную ногу Бакара, своего товарища по несчастью. Машина была буквально забита ранеными ребятами, сильно трясло и чувствовалось, что везут нас по проселочным дорогам. По дороге многие из нас то теряли сознание, то приходили в себя, Так мы попали в фильтрационный пункт «Интернат» в городе Урус-Мартан. Но о своем местонахождении мы узнали гораздо позже.

Машина въехала во двор и остановилась. Открылись двери машины и мы увидели, что находимся перед высоким зданием. Кругом было много военных, все люди в возрасте, скорей всего, это были работники спецслужб. Двое военных поднялись к нам в кузов, и начали сбрасывать нас на землю. И мы, искалеченные, должны были подниматься и бежать к дверям здания. Кто замешкается, получал шквал ударов. Я кое-как поднялся и пошел, куда было приказано бежать, а многих потом заносили внутрь здания уже без сознания. В лагере нас систематически избивали и пытали, добиваясь от нас ответа на вопрос, где Хамзат Гелаев. Офицеры говорили, что будут держать нас здесь, пока мы не умрем от гангрены. Никакой медицинской помощи от них мы не получали, они даже таблетку от боли не давали.

Сколько это длилось я даже не знал, так как больше времени проводил без сознания, пока однажды не очнулся в больнице. Мне показалось, что это чудный сон, когда я услышал родные голоса и увидел над собой людей в белых халатах. К тому же я понял, что руку мою врачи все-таки спасли.

Понемногу я вспомнил, что было до того, как я попал в больницу. Вспомнил о том, как к нам в камеру пришел человек в белом халате, который был представлен как фельдшер, но, осмотрев наши раны, он никакой помощи не оказал, и только сказал, что раны серьезные и нам просто ампутируют конечности. Я так и думал, что останусь без правой руки, так как все предплечье у меня было раздроблено, да к тому же меня постоянно били по этой ране.

Несколько дней спустя меня и еще нескольких ребят наспех забрали из больницы. Оказалось, что за нас родственники уплатили большой выкуп. Ужасная реальность закончилась, но в голове кошмар продолжается, приходя ко мне в моих снах. Наверное, мучительные и страшные воспоминания еще долго будут преследовать меня и моих товарищей.

Валера - офицер подмосковного спецназа. По долгу службы ему приходится бывать во многих переделках. Чемпион многих соревнований по дзюдо, инструктор рукопашного боя, росту не очень высокого, но сбит крепко и вид имеет весьма внушительный, все время сосредоточен, из породы молчунов.

Через друга разведчика пришел к Православной вере, полюбил паломничества к святым местам - в Переяславский Никитский монастырь, Оптину пустынь, а излюбленным местом стала Свято-Троицкая Сергиева лавра, где он часто исповедовался и причащался, советовался со старцем Кириллом.

И вот третья командировка в Чечню. До этого ни единой царапины, хотя и боевые операции весьма и весьма «крутые». Господь берег русского солдата. Сейчас же до отправки с Казанского вокзала Валера провел двое суток в лавре, исповедовался, причащался, окунался в святом источнике, ночевал же на лаврской колокольне. Напутствуемый благословениями лаврских старцев, Валерий вместе с Борисычем - другом-сотаинником, приведшим его к вере, отправился на электричке из Сергиева Посада в Москву. По дороге Борисыч подарил ему кожаную тисненую иконку Святого Благоверного Великого Князя Александра Невского, с оборота которой был подшит кусочек ткани.

Что это за материя? - спрашивает друга Валера.

Тут надо сказать, что за несколько лет до этого настоятель кафедрального собора г. Новосибирска протоиерей Александр Новопашин вез из Питера благословение владыки Иоанна, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского - величайшую святыню Русской земли - частицу мощей победителя Невской битвы и Ледового побоища. Приняв святыню, в дороге батюшка постоянно и благоговейно служил молебны. Многоценные мощи были завернуты в особый плат. Потом, когда мощи доставили в собор, плат этот разделили между прихожанами. Вот частица этого покрова и была подшита к кожаной иконке Святорусского Великого Князя-Воителя Александра. Об этом и поведал Валере его сердечный друг, напутствуя соратника своей самой дорогой святыней, какой до сих пор владел.

В один из дней трехмесячной кавказской командировки воинской части, в которой служил Валерий, от командования поступил приказ: взять штурмом укрепленную в горах базу - около четырехсот боевиков со складами вооружения, снаряжения и провианта. Начальством планировалось в начале провести мощную артиллерийскую подготовку вместе с ударом штурмовой авиации. Но случилось непредвиденное для спецназа: ему не оказали никакой поддержки ни авиация, ни артиллерия.

Выдвигались длинной колонной на бэтээрах ближе к вечеру, чтобы рано поутру прибыть на место. Об этой операции стало известно чеченцам, и в горном ущелье они сами устроили коварную засаду для российских воинов. Колонна двигалась змеей в узком ущелье. Слева - обрыв глубокого ущелья, где далеко внизу шумел горный поток. Справа вздымались вверх отвесные скалы.

Ребята подремывали на броне, было еще достаточно времени до места назначения. Вдруг - гром выстрела прозвучал впереди колонны, и колонна остановилась. Передний бэтээр, на котором ехал командир, густо задымил, через клубы черного дыма прорывались языки пламени. Почти одновременно выстрел из чеченского гранатомета в хвост колонны. Задымил и последний бэтээр. Колонну зажали с обеих сторон. Места для засады лучше не бывает. Наши как на ладони: ни вперед, ни назад. Чечены прячутся за камнями и ведут оттуда интенсивный огонь. Валера спрыгнул с бэтээра за колеса, механически взглянув на часы. И тут началась какофония. Русских буквально начали расстреливать в упор. Практически не было возможности отвечать. Валера подумал, что это и есть, наверное, его последний час, а точнее - минуты. Никогда еще в жизни смерть не стояла так близко.

И тут он вспомнил о благословенной иконке Великого Князя Александра Невского. Лихорадочно достав ее с груди, успел только подумать слова молитвы: «Князь - воин русский, помогай!» И начал креститься. Был на какое-то мгновение в молитвенном забытьи, потом оглянулся, и увидел, что лежавшие рядом спецназовцы, глядя на него, тоже крестятся. И после молитвы начали дружно отвечать на чеченские выстрелы из автоматов и подствольных гранатометов, над головами же дружней заработали бэтээровские крупнокалиберные пулеметы. И тут случилось чудо. Откуда шли сзади колонны, со стороны чеченов, стал стихать огонь. Подобравшись, схватив погибших и раненых - вырвались назад. А были обречены! Минимальные потери: трое убиты, в том числе командир, два механика-водителя, и пятеро раненых. Валерий опять посмотрел на часы; бой продолжался 20 минут, а казалось, что целую вечность.

После боя, когда вернулись на базу, ребята как один говорили: «Господь сохранил». Через 2 дня была проведена ранее намечавшаяся артподготовка. В лагерь боевиков вошли, не сделав ни единого выстрела из автомата или подствольника. Груды навороченных тел вперемешку с бытовым мусором и ни одного живого бандита. Вот такой случай конкретной помощи небесных покровителей русскому воинству.

И в связи с этой историей вспомнилось другое. Есть в Центральной России мотострелковая часть, где духовной жизни священник вел миссионерскую работу. Ребята - и офицеры и солдаты,- стали молиться, исповедоваться, причащаться, вошли в навык утренние, вечерние молитвы, чтение акафистов. Подразделение полка переводят в Чечню. В одном из тяжелых боев взяли в плен трех полевых командиров. Держали взаперти. Когда офицеры и солдаты вставали на молитву, из-за решетки неслась грязная ругань. Но постепенно, видя дух наших воинов, ругани стало меньше. И однажды чечены просят их крестить, дабы и им сделаться воинами Христовыми. Крещенные, они были выпущены на свободу, двое потом вернулись в часть. Мне неизвестна их дальнейшая судьба...

Юрий ЛИСТОПАД

В подмосковном ресторане выстрелами из пистолета был убит лидер украинской организации «Оплот» Евгений Жилин. Мотив убийства неизвестен, стрелявший с места преступления скрылся

Лидер украинской организации «Оплот» Евгений Жилин (Фото: ИнА «Украинское фото»)

Жертвой перестрелки в ресторане «Ветерок» в подмосковном поселке Горки-2 оказался глава украинской общественной организации «Оплот» Евгений Жилин, сообщает «Интерфакс» со ссылкой на источник в правоохранительных органах.

«Сегодня вечером в ресторане «Ветерок», расположенном в поселке Горки-2 на Рублево-Успенском шоссе в Подмосковье, неизвестный преступник произвел несколько выстрелов из пистолета в двух посетителей, после чего скрылся», — сказал собеседник агентства.

По его словам, от полученных ран скончался 40-летний гражданин Украины, председатель харьковской организации «Оплот» Евгений Жилин, известный как противник Евромайдана. Его спутник Андрей Козырев был доставлен в ближайшую больницу, уточнил собеседник агентства.

О том, что убитый — руководитель «Оплота», рассказал также источник ТАСС . «По предварительным данным, убитый — Евгений Жилин, руководитель украинской организации «Оплот», — рассказал собеседник агентства.

​По факту стрельбы в ресторане возбуждено уголовное дело. В поселке Горки-2 введен план «Перехват», рассказал собеседник ТАСС . Источник уточнил, что следователи изучают все возможные версии убийства, включая его общественную деятельность. «Приоритетной пока нет», — пояснил он. Правоохранители изымают записи с камер видеонаблюдения в поселке.

Ранее , что в заведение зашел неизвестный мужчина и расстрелял из огнестрельного оружия двоих посетителей. В результате один скончался на месте, а второй получил тяжелые ранения, однако фамилии участников инцидента названы не были.

Правоохранительные органы Украины подозревали Жилина в финансировании террористических организаций, пишет «Украинская правда» . Военная прокуратура сил АТО вызвала его на допрос 30 августа. В сентябре 2015-го Служба безопасности Украины заблокировала несколько банковских счетов, которыми пользовался лидер «Оплота». Сообщалось, что всего на счетах родственников Жилина в банковских учреждениях заблокировано более 1,75 млн гривен.

В ноябре 2014 года Жилин рассказал телеканалу «Дождь» , как вместе с нынешним лидером самопровозглашенной Донецкой народной республики (ДНР) Александром Захарченко бойцы «Оплота» захватили здание горсовета в Донецке. «Все надеялись, что будет, как в Крыму. Обратимся к России — и все будет хорошо. «Оплот» была чуть ли не единственная общественная организация, которая имела силовой блок на тот момент. И мы захватили здание городской администрации и защищали его, чтобы никто не грабил», — рассказывал Жилин. Захарченко в то время был лидером донецкого «Оплота» и, по описанию Жилина, подчинялся ему.

После того как Захарченко возглавил ДНР, Жилин был назначен старшим советником по экономике самопровозглашенной республики.

В январе 2016 года ​Печерский районный суд Киева заочно арестовал руководителя общественной организации «Оплот» Жилина. Его обвинили в «насильственном противодействии массовым акциям активистов Евромайдана», а также в «незаконном похищении человека по предварительному сговору группой лиц, которое сопровождалось причинением потерпевшему физических страданий».

Кроме того, СБУ заявляла, что раскрыла схему финансирования харьковского «Оплота». По версии следствия, лидер «Оплота», используя счета девяти фиктивных фирм, за два года только из легального оборота в коммунальной сфере вывел более 100 млн гривен. Общий объем средств, прошедших через фирмы, подконтрольные Жилину, превысил 1 млрд гривен, заявляли в СБУ.

Жилин был уволен на пенсию по выслуге лет из Управления по борьбе с организованной преступностью (УБОП) УМВДУ в Харьковской области в 2010 году. В том же году в Харькове был создан «Оплот» как общественная организация, через год был открыт одноименный спортивный клуб. Кроме этого, в корпорацию Жилина, по данным украинских СМИ, входили благотворительный фонд «Оплот», юридическая компания «Оплот», аудиторская фирма «Оплот-аудит», информационное агентство «Оплот-Инфо».

Во время акций протеста на Украине в 2013-2014 годах члены «Оплота» выступали на стороне Антимайдана. Правоохранительные органы Украины считают, что «Оплот» причастен к похищению и избиению проукраинских активистов. С начала боевых действий в Донбассе возник батальон «Оплот», который воюет на стороне ополченцев.

Прошел год с начала карательной операции киевских властей на востоке Украины. О том, с чего начинался Евромайдан, как весь этот год жили донбассцы, как шла борьба за русский язык и право называться русскими, как формировалось ополчение, рассказал в прямом эфире видеоканала сайт председатель общественной организации "Оплот" Евгений Жилин.

Источник: фотоархив Pravda. Ru

— Евгений, чем занимается ваша организация "Оплот"?

— Организация "Оплот" изначально была организована мной в 2011 году, после того, как я ушел на пенсию из органов внутренних дел. Я ее создал для того, чтобы отстаивать свои интересы, убеждения, с которыми я работал в органах внутренних дел. Первоначально мы помогали семьям погибших сотрудников милиции в Харькове. Оказывали помощь ежемесячно. Потом я занялся бизнесом, появились хорошие финансовые результаты, и мы стали помогать афганцам, которые пришли с войны без рук, без ног, без глаз, и еще тогда потеряли возможность зарабатывать себе на жизнь.

Получается, работал вместо них — "за други своя", как говорится. Таким образом я выполнял свой солдатский и офицерский долг перед этими людьми.

В дальнейшем наша деятельность заключалась в том, что мы отстаивали интересы русскоязычного населения Украины. Мы поддерживали президента Украины Януковича, после того, как он подписал закон о языке, собирали подписи в поддержку русского языка, а также мы боролись с неофашизмом всеми доступными законными способами.

Так, мы обжаловали решение местных советов о переименовании улицы Мира в улицу СС Нахтигаль на западной Украине, выиграли этот суд. Когда на Украине начали выбирать куда двигаться — евроинтеграция или интеграция с Россией и Евразийским союзом — я прекрасно понимал, что для Украины губительно движение исключительно в Европу, потому что вся экономика Украины завязана на России, здесь — наши деньги, наши интересы. Мы не против двигаться в Европу, но вместе с Россией.

Поэтому мы собирали подписи, хотели провести референдум, хотели показать всему миру, что народ Украины против навязанного курса евроинтеграции.

Когда президент приостановил свое движение в сторону евроинтеграции, мы были очень довольны, считали, что одержали победу законными методами. Мы никогда не прибегали для отстаивания своих интересов к какому-то насилию, хотя я занимался патриотическим воспитанием, готовил людей для службы в армии. Когда начался Майдан, стали выступать люди, которые хотели заставить президента принять курс евроинтеграции, мне это казалось проявлением демократии. Так же и мы выходили и говорили, что мы — против евроинтеграции.

Но законы совместного проживания говорят о том, что все-таки меньшинство должно подчиняться большинству, тогда мы будем уживаться. Но когда мы решили провести референдум, куда Украине двигаться, куда большинство людей хотят идти — в союз с Россией или с Европой, этот референдум был заблокирован. Потому что сторонники евроинтеграции знали, что они проиграют на этом референдуме.

Когда начались насильственные действия против работников милиции, мирное выражение взглядов закончилось, я выступил с обращением, призвал людей разойтись с Евромайдана.

После этого я приехал в Киев. В политическом руководстве Украины не нашлось людей, которые были бы готовы просто выходить и говорить правду. Многие разъехались, политическая элита оказалась не способна бороться за свои убеждения.

Сам того не желая, я оказался впереди. Простые люди, которые разделяли мои взгляды, увидели во мне какую-то силу, поняли, что я человек простой и прямой. Поэтому "Оплот" приобрел очень большую поддержку среди обычных людей на территории всей Украины, хотя изначально он создавался как Харьковская общественная организация.

Начали звонить люди со всей Украины, в том числе, из Донецка, Луганска, Одессы, Житомира. Приезжали люди, просили их назначить руководителями "Оплота" в своих регионах. Одним из них был Александр Захарченко. Мы с ним пообщались, мы с ним были единого мнения о происходящем, он готов был бороться, сражаться, а не просто отсиживаться. Поэтому я принял решение, что он будет возглавлять "Оплот" в Донецке. Также поддерживают наши идеи и работают Игорь Безлер и Александр Беднов.

— Прошел год после того, как Турчинов с Порубием ввели войска на Донбасс. Почему именно в этих областях возникло военное противостояние?

— Такое противостояние могло произойти на территории всей юго-восточной Украины. Люди в Харькове, Запорожье, Днепропетровске, других областях были не менее настроены против этой власти. В Донецке и Луганске, наверное, началось потому, что там, надо отдать должное, появился Стрелков Игорь Иванович. Протест был народный. Но была и заслуга Стрелкова. Люди готовы были мирным путем доказывать свой протест, выходили на площадь.

В Харькове по 10-20 тысяч человек собирались, люди говорили: "Мы против этого". Но их никто не слышал. Наши люди не готовы были убивать ради своих убеждений. Они надеялись на то, что власть, какая бы ни была, их услышит.

Произошел редерский захват предприятия под названием "Украина" , но работники вышли и сказали: Мы, может быть, и готовы это принять, но только мы — против фашизма, против неонацизма, это — в нашей крови. Но до народа новой власти не было дела. А в Харькове не было Стрелкова, который был готов к вооруженному сопротивлению. Стало понятно, что протестное движение может быть подавлено только вооруженным путем. Украинская власть не хотела ни с кем считаться, слушать аргументы, решила задавить это силой, как их кураторы — американцы — поступали везде. Но Стрелков спутал им все карты.

— Как вы считаете, Стрелков — террорист, который был направлен российскими спецслужбами, или это наш Че Гевара, революционер?

— Стрелков как Че Гевара. Я лично с ним не знаком, но опосредованно мы знакомы. Он не был направлен российскими спецслужбами, Стрелков — искренне убежденный человек. В его действиях были какие-то ошибки, с которыми я не согласен, но именно Стрелков сделал то, что многие хотели сделать, но не решались.

Назвать его террористом сложно, потому что он борется за русских людей, он встал и сказал: Я готов за русских драться до смерти и убивать любого, кто посмеет убивать русских за то, что они русские. Это правильный лозунг. Он вышел против людей, захвативших власть незаконным путем вооруженного переворота.

Юридически их власть незаконна. Это было признано, просто не было воли других государств этот переворот победить, задушить его. А вот Стрелков вышел сказал: Король-то голый! Эта власть ненастоящая. Я против нее и готов это отстаивать с оружием в руках. Естественно, Европа и Америка будут назвать его террористом. А мы, простые русские люди, должны сказать спасибо Игорю Ивановичу за то, что он назвал белое белым и боролся с черным, что с оружием в руках отстаивал интересы простых русских людей.

— Как в центральной и западной частях Украины относятся к этой войне? Есть ли понимание того, что надо отпускать русских, или считают, что надо подчинить и украинизировать эти территории и людей?

— Средний класс не хочет воевать, хочет стабильности, но их мнения никто не спрашивает. Воевать они не хотят. В Донбассе не было ни одной мобилизации, но людей, которые хотят воевать за русский мир, — масса. Их просто уже не берут, не пускают, потому что перенасыщена армия ДНР и ЛНР. А людей, которые хотят воевать за Украину, нет.

В эту армию надо загонять насильственно под угрозой привлечения к уголовной ответственности. Но люди полностью находятся под властью режима, который жестко контролируется США. Для них Украина — такая же страна, как Филиппины или как Гвинея. Все решается в госдепартаменте, и им неинтересно мнение украинцев. Они сами делают и преподносят лживые телевизионные программы, постановочные кадры, фальшивые соцопросы.

Я знаю многих людей по всей Украине, говорил с ними. Украинцы хотят мира и спокойствия, хотят работать и зарабатывать, хотят дружбы с Россией, со своим братским народом, но телевизионно создается другое мнение. Конечно же, война, которая затянулась, отсутствие победы во многих уже рождает ненависть, в том числе к ДНР и ЛНР, потому что они видят в этом источник своих проблем.

Потому что людям говорят: вы мало получаете денег из-за Донбасса, вас не могут лечить, потому что — Донбасс, потому что его поддерживает Россия. Такой алгоритм запускается, это твердится постоянно и внушается людям.

А на самом деле поднялись простые, обычные люди — шахтеры и другие рабочие. Оказалось, что даже у контрабандистов, полубандитов с непонятным прошлым в душе — любовь к своей земле намного больше, чем у так называемой элиты, которая сбежала. Им побоялись сначала давать оружие, не поверили сначала, именно потому и было отдано столько городов, в которых люди голосовали за независимость Донбасса.

Потом, в дальнейшем, их начали переподготавливать, в том числе с моим участием, и давать оружие. Жизнь не стоит на месте, сейчас перемирие, и есть реальная власть Захарченко в ДНР и Плотницкого в ЛНР.

Не всегда власть поступает правильно, по моему мнению, не совсем так, как нужно. Ведь везде — тоже разные люди у власти. Простые жители ждали другого, люди ждали честности большей и порядочности. На сегодня не до конца выстроена в правовом плане государственность, что меня лично очень тревожит.

Я не понимаю, почему создали следственные органы, но не создали суды, как людей можно сажать в тюрьму, но не иметь возможности их дальше судить, чтобы человек имел возможность доказать свою невиновность. Конечно, еще все можно исправить, в любом случае когда-то это будет все исправлено, и в любом случае — в ДНР и ЛНР лучше потому, что сегодня там будут праздновать 9 мая, там уважают ветеранов и память о них. Будет праздник День Победы, и это значит, есть надежда, что будет все хорошо.