Истории про дракон и принцесса любовь. Дракон и принцесса (сказка)
Дневник дракона. Первый день лета:
«Сегодня увидел принцессу нашего королевства. Хорошенькая. Правильная. Истошно визжала когда заложил вираж над дворцовым парком, заламывала руки, под конец упала в обморок. Все, решено, ворую». обновила 25.11.2016
Дневник принцессы.
Первый день лета.
«Сегодня увидела нашего дракона. Красивый. Могучий такой. Кружил над нашим дворцовым парком с явным намерением разглядеть меня поближе. Повела себя, как полагается, в полном соответствии с этикетом. Падение в обморок вышло несколько фальшиво, но дракон уже улетал ввысь, надеюсь не заметил. Все, решено, с завтрашнего дня прогуливаюсь по утрам одна, есть шанс что украдет».
Дневник дракона, второй день лета:
«Сегодня с раннего утра летал над дворцом — стража в обмороке, у короля истерика, королева вывесила вместо белого флага собственные панталоны, поразился размеру, видимо король на убой жену кормит. Почему-то во дворце оказалось на удивление много крестьянок, все кряжистые, но с замечательными способностями к бегу. Заметил странность — как птицы сбиваются в косяки в полете, так эти плечистые крестьянки сбивались в ровный строй в процессе побега… Забавно. В девять утра появилась она. Парил над парком в полном восхищении. Она прекрасна. Увидев меня, визжала, заламывала руки, очень долго искала место для падения в обморок… это несколько насторожило, но все равно решение принято — краду!»
Дневник принцессы, второй день лета:
«У него бессонница? Кто встает в пять утра?! А уж дел то наворотил — за три часа папеньке подали рапорт об увольнении все трое последовательно нанятых главнокомандующих, стражи на дворцовых стенах мигрировали из крепости переодевшись в крестьянок, за ними устремился практически весь гарнизон. Одного не могу понять, откуда во дворце столько костюмов крестьянок? Или это стандартный маскировочный костюм наших солдат? Наталкивает на размышления. В девять утра, наконец, привела себя в подобающий вид и прошлась по парку. Сегодня я была великолепна, визжала в строгом соответствии со шкалой страха на уровне «Безумно напугана», заламывала руки так, что сделала бы честь любому столичному театру, но с падением в обморок вышли сложности — в парке падать практически некуда! Куда вообще смотрят садовники?».
Дневник дракона, день третий:
«Сегодня собирался украсть принцессу. Убрал в пещере, съездил в город за продуктами, купил цветов, посмотрел на букет — выбросил в канаву, я все-таки дракон, дарить цветы из цветочной лавки как-то несолидно, лучше оборву клумбу, чтобы цветы были с корнями, грязью и землей, все-таки драконы должны дарить брутальные букеты. Перевел лошадей в дальний грот, провел инструктаж слуг, пришлось лично обучать азам маскировки. Провозился в итоге до ночи, сил лететь за принцессой уже не было, поел и пошел спать».
Дневник принцессы, день третий:
«Весь день ждала дракона. Надела сразу три своих лучших платья, надо же что-то носить у дракона, под платьями были пришиты сумки с другими вещами и косметикой. Приложила неимоверные усилия, чтобы не попасться на глаза отцу и маменьке. Прошлялась весь день по парку, вызывая приступы смеха у залегших под кустами слуг и вернувшихся стражей. Не дождавшись, ушла спать».
Дневник дракона, день четвертый:
«Проснулся как и всегда, потренировался. Обратился в человеческую форму — потренировался, надо обе формы держать в форме. Сосед в дополнение к двум обликам имеет третий — тараканий. Жмет от земли пятьсот раз в драконьей форме, пятьдесят в человеческой, и потом тысячу семьсот в тараканьей. Говорит, сильнее всего ощущает себя именно тараканом. Завидую. Нужно увеличить время медитаций, может удастся освоить еще и третью форму. Потом искупался в водопаде, и полетел за принцессой. Дворцовый парк был пуст. Даже расстроился. Сделал один круг, второй, третий… Понял, что сегодня не судьба. Когда улетал, показалось, что кто-то кричит «Стой». Хм. Сильно удивился. Драконам такое никогда не кричат. Опять засек миграцию крестьянок из королевского замка. Вопрос: Что толпы крестьянок делают во дворце? Неужели и сюда докатилась та скабрезная история про Золушку и спешно догонявшего ее голого принца?»
Дневник принцессы, день четвертый:
«Кто?! В здравом уме?! Прилетает за принцессой в пять часов утра?! Кто?! Да я раньше десяти в принципе не встаю! Он нормальный? Нет, услышав как наш сбегающий в маскировочных костюмах гарнизон поет фальшивыми басами «Ой по утру да за водою» я поняла, что дракон прилетел. Но пока подскочив оделась, пока метнулась в парк — этот уже улетел. Чуть не вышла из образа заорав придурку чешуйчатому «Стой», но вовремя опомнилась. Это ничего, я теперь ученая, ночевать буду в саду, украдет, куда он денется».
Дневник дракона, день пятый:
«Вчера весь день скучал, надо было все же дождаться пока эта засоня проснется и выйдет погулять, хоть бы развлекся истериками и страданием. А так ничего интересного — повторно проинструктировал слуг, у Генри уже очень достоверно выходит образ камня, Фридрих замечательно под замшелый пень мимикрирует, у остальных успехи не столь впечатляющие, но тоже не плохо. Приказал судомойками поизображать женскую истерику — хорошо орали, прочувствованно, правда, сомневаюсь, что принцесса способна на столь витиеватую бранную речь. Придется обучить. Сегодня с утра встал, потренировался, обратился в человека тоже потренировался, вспомнил соседа, позавидовал и уделил медитации больше времени. Потом позавтракал, помня, что эта засоня все равно еще явно спит. После завтрака прилетел сосед, сообщил, что к нему с утра уже три рыцаря наведывались и он славно развлекся. Позавидовал снова. С трудом дождался девяти утра и встал на крыло».
Дневник принцессы, день пятый:
«Это была очень плохая идея про ночевку в парке. Очень. Во-первых, все придворные хлыщи решили, что это намек и бодрой толпой примчались ко мне, петь серенады. И если пение было еще куда ни шло, по крайней мере в сонме голосов нестройного хора каждый особо не выделялся, то вот насилие над лютней мой слух не выдержал. Пришлось гордо подняться и прошествовать обратно во дворец, где не удалось избежать встречи с батюшкой. Папенька посетовал, что нынче драконы разлетались и напомнил мне о скором приезде моего Прынца. Хватило одного воспоминания о прежнем приезде дражайшего жениха, чтобы насилие над лютнями перестало восприниматься таким уж издевательством над музыкальными инструментами. Вернулась обратно в парк, села под надоевшим уже деревом и переглянувшись с несчастными птицами, которым вопли ловеласов тоже были явно не по душе, сообщила, что придется потерпеть. Мы терпели всю ночь. Мы терпели весь рассвет. К сожалению, ловеласы организовали себе подпитку вином и поздним ужином, а потому сил у них хватало. Один раз, наплевав на гордость, сходила к ним, уволокла выпечку и фрукты, вернулась под дерево, поделилась уворованным с птичками, нужно же было хоть как-то компенсировать им моральный ущерб — бедные пернатые в эту ночь даже клювиков раскрыть не смогли. В пять утра дракона не было! А вот предрассветный холод был, я продрогла. В шесть все так же ни одной чешуйки на горизонте. В семь у меня случилась истерика, в восемь продолжилась. В девять озверев от непрекращающегося ора ловеласовых голосов, я встала и отправилась спать.
По всемирному закону подлости именно в тот момент, когда раздосадованная я легла в заполненную водой ванну, дракон соизволил прилететь. Плюнула на него с досады и после ванной отправилась спать. Зря, проспала всего дракона. Радует только одно — у нас больше среди придворных нет ни одного ловеласа.»
Дневник дракона, день шестой:
«Вчера вернулся домой без принцессы. Обидно. Провел очередной смотр умений прислуги маскироваться, утирая скупую слезу послушал женскую истерику в исполнении судомоек, ощутил себя ценителем прекрасного. После чего отправился спать. Да, должен признать, у принцессы неплохой винный погреб, не понятно правда для чего в саду устраивать выставку виночерпиего творчества. Но я приглашение принял, слетел вниз, попробовал каждую бочку до дна. Поинтересовался у седых и дрожащих мужиков с лютнями, к какому хору они принадлежат. Сказали, что состоят в королевском оркестре. Попросил продемонстрировать и вообще приобщить меня к искусству. Поют еще ничего, насилия над музыкальными инструментами я не выдержал, порекомендовал мужикам заниматься усерднее. Для чего слетал, принес им из города учителя музыки. Сказал, что завтра вернусь и проверю. Принцесса совсем соня, так и не пришла. Сегодня к слову ее тоже не было. Ломать дворец, что ли? Так, если завтра ее не будет, придется сходить и поднять соню с постели. Мне скучно, я рыцарей хочу, задолбался уже соседу завидовать!».
Дневник принцессы, день шестой:
«Да, ловеласов у нас уже нет, а вот музыкантов теперь завались! Весь день эти бывшие дамские угодники усердно занимались с учителем музыки, которого откуда-то приволок дракон. Спрашивается зачем?! И да, кажется, я его совершенно не интересую, прилетел сегодня, послушал как придворные кавалеры играют, постоял, подумал, улетел сказал завтра вернется. Какой завтра?! Отец уже понял мой коварный замысел и меня сегодня из комнат вовсе не выпустили! Завтра прибывает мой жених! У меня уже нет времени на завтра!»
Дневник дракона, день седьмой:
«Сегодня утром полетел за принцессой на рассвете. Поразился преображениям во дворце — кругом висят драконоборческие флаги, на стенах стража, которая при виде меня начала наводить орудия, на входе маги… Не понял. Думал слетать к соседу, спросить в чем дело, но тот сам выполз из дворца тараканом и усиками просигнализировал мне не лезть, в смысле все серьезно. Завтра слетаю к нему, узнаю в чем дело. По возвращению домой долго искал слуг — хорошо маскируются, Генри отыскал только по храпу, издаваемому замшелым бревном.»
Дневник принцессы, седьмой день:
«Жених прибыл во дворец ночью. Первым делом без доклада явился в мою спальню, задал пугающий вопрос по поводу моей невинности. Вбежавший следом папенька возмущенно заявил, что «Конечно да!». Осторожно прокравшаяся маменька, задавив своей осторожностью пару-тройку лакеев, робко пролепетала, что не уверена. И пока все изумленно взирали на маменьку, жуткая образина, являющаяся принцем Кенберигейским, первым и непобедимым Драконоборцем, ужасающей татуированной мордой, бородой до груди и лысым черепом, с ревом повторила вопрос, обращенный непосредственно ко мне. Естественно поступила как и полагается любой благовоспитанной принцессе — лишилась чувств. Пока все обеспокоенно носились по моей спальне и дворцу в поисках лекаря, мстительно одной за другой запустила ночными туфельками по лысому татуированному черепу. Но если первый удар принц Кенберигейский пропустил, и ему досталось по затылку, то на второй обернулся и получил туфелькой уже прямо в морду. После чего я вновь продолжила изображать обморок. Увы, это не спасло от приговора: «Невинные девицы, — прорычал мой жених, — привлекают драконов. Для спасения принцессы есть два пути — темное, холодное, наполненное крысами, стонами заключенных, вонью гнилых костей подземелье, или же немедленная свадьба!». Папенька выбрал свадьбу, маменька помчалась заказывать себе платье, я, пользуясь всеобщим шатанием и разбродом сбежала в подземелье, заперлась в камере и всю ночь, несмотря на уговоры советников папеньки и подчиненных принца, отказывалась отдать им ключ. С крысами мы поладили, кости оказались тоже очень даже ничего. На утро принц сообщил всем, что есть в подземелье для принцесс вредно, и поэтому меня пообещали накормить, только если выйду. И вот уже ночь. Я хочу есть! И где, черт побери, мой дракон?!»
Дневник дракона, день восьмой:
«Вчера летал к соседу. Тот как раз только дополз до дома, так как драконью форму принять боялся, в человеческую он из таракана перевоплощается в чем мать родила, так что пришлось поползать. Сообщил мне, что дело дрянь, во дворце тот самый Драконоборец, с ним полсотни боевых магов, три сотни рыцарей и один священник. На мой вопрос для чего самому Драконоборцу священник, уж не для исповеди ли, пояснил, что принц соизволит жениться на принцессе, потому и таскает с собой служителя церкви. А нам мол надо бы лететь отсюда подальше, потому как дело совсем дрянь. Меня из всего этого действительно обеспокоил только один факт — чего это принц к моей принцессе подкатывает? Это моя принцесса. Моййо не трожь лапы убрал! Я собственник, свое отдавать не люблю. Расстроился, полетел во дворец. За пять минут лету спустился, принял человеческую форму и пошел узнавать где моя принцесса. На входе стражники совсем страх потерявши, потребовали документ. А я без крыльев, чешуи и хвоста. Маги набежали, меня схватили, зашвырнули в темницу. Когда оставили в кандалах и массово вышли из камеры, с отвратительным скрежетом захлопнув решетку на последок, сидел и думал про документы. Где бы их взять, в смысле. Слетать к знакомому чернокнижнику, обменять пару чешуек на новый паспорт? Или заплатить золотом всем известному эльфу, который печати подделывает так, что не придерешься? Потом огляделся — подземелье было полуподвалом, что странно, раньше они в нижние уровни сажали, а теперь что? Снял оковы, осторожно прошел к решетке, открыть без скрипа не удалось, пришлось выломать, так тише было. Прошелся по уровню, ради развлечения ломая все решетки по пути, чем до немого крика и мокрых портков перепугал всех заключенных. Спустился в саму темницу, обнаружил массу ноющего народа, среди которого узнал всех советников короля. Чего это они заседания в подвал перенесли? Ремонт у них, что ли? Развернулся, пошел во дворец искать принцессу. И не нашел. Так, я не понял, где моя принцесса?!».
Дневник принцессы, день восьмой:
«Хочу есть, хочу есть, хочу есть, есть хочу… Замерзла! Советники отца достали своим нытьем. Но все это стало мелочью, когда в подвал соизволил спуститься мой жених Боруг Кенберигейский. Великий Драконоборец не упрашивал, он на меня вообще едва ли взглянул, но этого хватило, чтобы все крыски с испуганным писком ринулись прочь, а вот потом принц взялся осматривать решетки. Деловито осматривать. Потрогал железные прутья в руку толщиной, постучал по ним, ощупал стены, ухмыльнулся в бороду, развернулся и сказал советникам отца: «Пусть еще ночь тут посидит, сговорчивее будет. Не кормить. Свадьбу сыграем на рассвете». После чего ушел разбираться с каким-то там побегом одного заключенного и массовым сломом дверей. Я так поняла, что сломанные двери заметили бы раньше, но заключенные их осторожненько вставили обратно, сделали вид, что так и было и в целом отказались покидать свои камеры».
День девятый
Дневник дракона:
«Вчера остался ночевать во дворце. Нет, я бы улетел, но там на кухне так вкусно пахло, что я заглянул к поварам и понял — запахло жаренным. В смысле мою принцессу собираются выдать замуж, ничем иным огромный торт спешно украшаемый кулинарами объяснить было нельзя. И я обиделся. Нет, правда обиделся. Между прочим это моя принцесса, даром я тут что ли пять дней над замком показательно кружил?! Я всем четко дал понять, что принцесса моя.
Принцесса и Дракон
Бывает так, что принцессы и не принцессы вовсе. Эти не принцессы не носят корон, не ездят в экипажах, у них нет слуг и красивого дворца.
Не принцессам приходится убираться в доме, ходить по магазинам, работать - в общем, заниматься самыми обычными обыденными делами. Казалось бы, как тут встретить Дракона... в том - то вся и беда. Дракон сам отыщется. И когда он найдёт свою особую принцессу, он заставит всех остальных принять её, принцесса она или нет.
В детстве я всегда мечтала понравиться отцу. Увы - я не родилась белокурым ангелочком, никогда не умела тихо сидеть в углу, расправлять безупречное нарядное платье, чтобы в любой момент продемонстрировать красивый наряд на красивой девочке.
Хотя платья у меня всё же были. Вместе с хвостиком каштановых волос, разбитыми на площадке коленками и ободранные сандалиями.
Почему -то в этих сандалиях я чувствовала себя куда уверенней, чем в нарядном девичьем платье и белых лаковых туфельках...
Усмехнувшись детским воспоминаниям, я потянулась за чайником, который уже закипал на плите. Скромная однокомнатная квартирка в панельной девятиэтажке, маленькая шестиметровая кухня... - и полная анонимность, несмотря на звучную фамилию. Жаль всё это было терять. Обведя взглядом стены, ставшие уже родными за проведённые 6 лет, я вздохнула: скоро моему тихому времяпрепровождению придёт конец.
Алина, та самая безупречная белокурая сестра, рядом с которой я никогда не выдерживала конкуренции, позвонила пару часов назад с трудновыполнимой для меня просьбой - вернуться в родной город. Она, как никто другой, была в курсе наших сложных взаимоотношений с отцом. Несмотря на запутанную семейную ситуацию, мы с сестрой были очень близки, и если Лина попросила меня приехать, значит, пора собирать сумку.
Сестра объявилась около девяти вечера - я только -только поужинала и как раз читала на кухне книгу, неспешно попивая чай. Полное спокойствие и идиллия. Однако едва высветившийся номер на дисплее сотового меня сразу же испугал - обычно Алина не звонила по будням. Нажав вызов, я уже с первых секунд разговора поняла, что дома что -то стряслось: голос Алины, против обыкновения, был какой то тусклый и не эмоциональный.
Что случилось?- испуганно спросила я вместо приветствия.
Отец попал в больницу после тренировки, - ответила сестра после небольшой паузы. - Опасности нет, но врачи хотят его понаблюдать. Ты можешь приехать, Марина?
Да, -ответила я, прикусив губу. -Конечно.
Ты мне очень нужна здесь. Отца надо удержать в больнице, а затем отправить в отпуск... к тому же возникли кое какие проблемы в клубе.
Какие проблемы?
Приедешь - поговорим, - замялась Алина. -Не стоит такие дела обсуждать по телефону.
Конечно. Вот я балда. Обсудив наиболее важные моменты - из тех, что можно было обсуждать по телефону, мы стали прощаться.
Так когда тебя ждать? -уже прощаясь, поинтересовалась сестра.
Завтра вечером постараюсь быть, - сообщила я, прикинув, что целого дня мне хватит, чтобы утрясти дела на работе и с квартирной хозяйкой.
Отлично, -отрывисто произнесла Алина. - Я буду ждать.
Возвращаться я боялась. Признавшись самой себе в этой постыдной слабости, я уселась на кухне, чтобы составить список всего необходимого, что следовало взять с собой в дорогу. Я надеялась приехать сюда назад, к своей уже налаженной привычной жизни, но особой уверенности в том, что отец даст этому случиться у меня не было. Отец или Тренер - как называли его подопечные - так просто не сдавался, и уж если что и плыло ему в руки, своего не упускал. Вряд ли он так просто отпустит свою блудную дочь, наконец-то вернувшуюся домой...Не то, чтобы я была ему очень важна, но Тренер любил всё держать под своим контролем, и чем ближе осуществлялся этот контроль - тем лучше чувствовал себя отец.
Подумать только, а ведь когда -то я была даже ему за это благодарна- сделав по глупости ребенка молодой наивной официанточке, знаменитый на весь город мастер спорта не стал отказываться от отцовства. И это при том, что сам он в тот момент собирался жениться на очень красивой дочери дипломата - молодые и успешные старались всегда держаться вместе.
Моя мать обручального кольца не заработала, но, к чести отца, денег в доме всегда было достаточно - и мама не надрывалась на трёх работах, как другие матери -одиночки. К тому же, у меня на самом деле был отец- пусть только по выходным и на пару часов - но я всегда его ждала, часами просиживая в коридоре в ожидании его прихода. На тот момент я знала, что у меня есть сестра - отец познакомил нас совсем маленьких - но к Алинке я его не ревновала. Да и кто бы мог ревновать к Алине?
Разница в возрасте у нас была всего лишь полтора года - но я всегда чувствовала себя значительно старше - может, всё дело в характере, а может в обстоятельствах. Алинина мать - дочь дипломата- не могла обойтись без домоправительницы и няни, поэтому сестрёнка всё время была под наблюдением. Я же прибегала из школы и лет с семи сама включала плиту, чтобы разогреть себе обед. Помню, однажды, когда я училась в третьем классе, у мамы на работе был аврал (она в тот момент уже работала не официанткой, а преподавателем в училище), так вот, мама была на работе, и я точно знала, что домой она вернётся только к ночи и очень голодная. Поэтому я решила самостоятельно испечь пирог.
Надо такому случится, чтобы именно в этот вечер к нам в гости заехал отец. Им с мамой пришлось на пару глотать полусырое тесто пирога с полусгоревшим вытекшим вареньем и при этом нахваливать мою стряпню.
После этого мама решила, что пора меня учить готовить - и я совсем превратилась в самостоятельную девицу.
Правда, мама утверждала, что я уже родилась такой - очень я оказалась похожей на отца. Причем, не только по характеру, но и внешне. Ей вторила Ольга -мать Алины - я часто гостила в доме отца. Уже взрослой, я пыталась понять, что чувствовала эта женщина, когда меня видела - слишком ведь была маленькая разница между мной и её дочерью. Как бы то ни было, ко мне она всегда относилась ровно, и вроде бы даже по дружески - но я никогда не знала, сама ли она проявляла такую любезность или это был наказ отца.
Отец к тому времени сильно раскрутился, став ещё более уважаемым человеком в городе. Конечно, настоящим уважением граждан тут и не пахло, но вот что касается власти и денег …Закончив карьеру спортсмена, отец сначала стал тренером, и хотя далеко не каждый хороший спортсмен становится хорошим тренером, у него это получилось, да ещё как... Скоро он стал готовить представителей спецслужб, натаскивая их в рукопашной. С развалом союза Тренер не растерялся -теперь к нему обращались не только представители законных служб, но и некоторые нелегальные группы, которые также нуждались в хорошо обученных бойцах. Имя отца гремело и скоро он стал одним из уважаемых и богатых людей нашего города. К нему приезжали на консультации из Москвы, он сам иногда уезжал на какие то сборы... мы с Линой к тому времени заканчивали среднюю школу и думали, куда податься. Я была старше, но Лине непременно хотелось учиться вместе со мной, так что мы часто просиживали на выходных со справочником, гадая, что же нам выбрать.
Мама говорит, что надо изучать язык, - убеждала меня сестра, шурша тонкими страницами книги. - С языком не пропадёшь.
Это ты не пропадёшь -у тебя дедушка дипломат. А я?
А ты если что, всегда сможешь пойти работать в школу. Учителей иностранного языка всегда ценят.
Ты права, - кивнула я тогда Линке, которая тут же принялась расписывать достоинства английского языка. Самое ожидаемое и распространённое. Вздохнув, я тоже сконцентрировалась на справочнике.
Но жизнь в лице Алинкиной матери преподнесла нам сюрприз - Ольга, которая и сама успела повидать мир, отправила Алинку заканчивать старшие классы в Англию. Сбылась мечта сестры в изучении английского языка. Оставшись одна, я с чего то увлеклась математикой и передумала поступать на ин яз.
Принцесса без головы
— А у тебя до меня были другие принцессы? — спросила принцесса.
— Конечно, — ответил дракон. — Много.
Они сидели на обрывистом берегу, свесив ноги, и кидали в реку камушки.
— И где они все? — принцесса судорожно сгребла камень и, не глядя, зашвырнула подальше.
— Как тебе сказать... — дракон помолчал. — Они все закончились.
— Это потому, что ты живешь дольше людей, да? Это было просто давно?
— Не только, — дракон кинул камушек. Снизу донесся бултых, треск лодки и проклятия. Принцесса смахнула с лица брызги. — Понимаешь, любить трудно. Хочется нежно прижать принцессу к себе и никогда-никогда не отпускать.
— Это я понимаю, — сказала принцесса. Она придвинулась к дракону и нежно прижала к себе его левую лапу. Дракон опасливо покосился. — Ну и что?
— Довольно скоро принцесса начинает шевелиться и пытается вырваться. Ей хочется чего-то еще, а не только быть нежно прижатой, — с третьей попытки дракон высвободил лапу. Принцесса вздохнула и кинула в реку камушек. — Это трудно пережить. Тогда я откусываю принцессе голову. Она перестает вырываться, и я могу ее нежно держать и дальше. Но потом она быстро заканчивается.
Они помолчали, глядя на закат.
— Ты меня любишь? — спросила принцесса.
— Но не так, — ответил дракон. — Не так.
Андрей Новоселов «Любовь»
Мне очень хочется узнать, бывает ли у вас "драконофобия"? И что вы с ней делаете?
Выясняется, что в объятьях дракона прежде всего невероятно тепло. Прям не дует ни с какой стороны, и сквозняк тебе не грозит. А ведь на это тепло мы и летим в поисках любви… Крылышками бяк-бяк-бяк… По мнению продвинутых товарищей, дуры дурами.
Потом драконы восхитительны: они такие огромные, сверкающие, умные, сильные и красивые — их хочется разглядывать, трогать, разговаривать с ними. Гораздо удобнее изучать этот редкий вид, когда ты можешь подобраться близко, совсем вплотную.
На тебя точно не нападет никакой зверь: кому в здравом уме придет в голову шутить с живым драконом? Дождем не мочит, и солнце не сильно жарит. Ты же со всех сторон драконом окружена.))))
Дракон будет тобой восхищаться, не даст тебя никому в обиду, кормить будет вкусным и заботиться — это тебе не какой-нибудь свинопас-забулдыга. Драконы точно знают, что принцессам надо поклоняться и одаривать дарами. Одновременно нежно прижимая, это делать трудно, но драконы справляются. Они специально под это заточены.
Нигде, кроме как в драконьих объятьях, ты не почувствуешь себя такой нужной, значительной, такой необходимой для целого огромного дракона. Иначе зачем бы он стал тебя так прижимать? Или топтать медведя, который посмел на тебя как-то косо взглянуть?
Все принцессы разные, конечно, но основных общих страха два.
Страх оказаться самозванкой. Принцесса до обморока боится, что дракон, прижав ее, поближе разглядит, что она принцесса не настоящая. И все эти кринолины и короны или, наоборот, латы и копье, так, мишура картонная, взятая напрокат. Причем без спросу.
Страх раствориться в любви к дракону до полной утраты головы. Потерять себя как личность, забыть о своих желаниях, целях, намерениях. В сущности, перестать быть, "закончиться". Особенно страшно принцессам, которые уже побывали в железных объятьях не слишком тактичных драконов. Чудом вырвавшись и с трудом снова отрастив голову, они бегут от "нежноприжатости", словно черт от ладана, потому как чувствуют, что любовь и близость для них вроде спиртного. Они как алкоголик, который не может не пить, если перед ним стоит бутылка. Вот шваркнуть ее в порыве об стену — это да, это реально.
Вдруг понимаешь, что заглядывать в лицо своим страхам — это приключение. Начинаешь видеть, почему же ты боишься подойти ближе. И оказывается, что дракона можно спросить, с ним можно договариваться, что он и не думал обнимать тебя до смерти — он просто по-другому не умеет, не пробовал. И уже не надо защищать границы того самого личного пространства вооруженным путем, потому что когда ты ощущаешь их достаточно четко, до драконов тоже внезапно доходит...
— Ай!! Все, сдаюсь, пусти!!! Больно же! Ты мне хвост сломаешь!!
— Сдаешься?? — уточнил рыцарь.
Рыцарь выпустил лапу дракона из болевого захвата и дракон сел, потирая шею.
— Я сразил тебя в честном поединке, — заявил рыцарь.
— Но не честным приемом!! — проворчал дракон.
— Без разницы. Главное, что сразил. Где мой приз?
— Щас вынесу.
Дракон поднялся и, прихрамывая, пошел в пещеру. Через некоторое врямя он появился снова, ведя за руку принцессу.
— На. Вот твой выигрыш.
— Ты что, смеешься??? — завопил рыцарь. — Что мне делать с этой бабой??? Я же тамплиер, служитель церкви!! Где Святой Грааль??
— А я почем знаю?
— А кто должен знать?
Дракон пожал плечами и охнул, когда левое плечо отозвалось болью.
— Парень, это уже твои проблемы. Берешь ее?
— Тьфу на тебя!
Рыцарь грязно выругался, собрал свое оружие, сел на коня и уехал.
— А если бы он пришел за мной? — спросила принцесса.
— Ну, тогда я бы вынес ему грааль, — хмыкнул дракон.
— Не успели, — обреченно выдохнул Рыцарь, глядя в небо.
Дракон с шумом и лязгом опустился на дорогу прямо перед беглецами и склонил голову набок, разглядывая их по-птичьи, одним глазом.
— Шшшшш…
— Я отвлеку его внимание, — прошептал Рыцарь. — А ты беги.
— Без тебя, одна по горам, на ночь глядя? Ни за что!
— Тц-с-с! — произнес Дракон.
— Я не вернусь! — выкрикнула Принцесса, задрав голову к драконьей морде. — И не пытайся меня принудить!
— Пфф! — Дракон фыркнул и скинул со спины увесистый тючок. Потом напружинил лапы, подпрыгнул, хлопнул кожистыми крыльями — и улетел.
— Чего это он? — Рыцарь недоуменно уставился вслед Дракону, потом — на оставленный тюк.
Принцесса развязала бечевку и заглянула внутрь.
— Что там? — спросил Рыцарь.
— Смена белья, жареная курица в пакете, полотенце, зубная щетка и запасная корона, — перечислила Принцесса. — Ну, и так, кое-что по мелочи.
Она затянула бечевку и навьючила тюк на Рыцаря.
— Пойдем, что ли. В горах темнеет рано.
Через четверть часа Дракон снова нагнал убегающих, сунул в руки Принцессе теплый шарфик и снова умчался, что-то сердито ворча под нос.
Петр Бормор
взгляд со стороны
Одного не понимаю,- сказал правый ёжик левому,- почему это он ее принцессой называет, а она его драконом. Вроде все как у нас: самочка вполне заурядная, ни августейшего происхождения, ни особой красоты. А он обычный самец - огнем не пышет и не летает.
Люди... - ответил левый ёжик.- Половины своих проблем они бы не знали, если бы научились называть веши своими именами.
Нумбер уанПринцесса тоскливо посмотрела вниз из окна своей башни.
- И как ты себе это представляешь? - спросила она. - Ты хоть доспехи-то сними.
- Не могу... - покраснел рыцарь. - Честь рыцарская не позволяет разоблачаться в присутствии дамы.
- А выдирать волосы из головы у дамы твоя честь позволяет, да? - истошно завопила принцесса. - Да ты хоть подумай, дурья башка, сколько ты весишь вместе со всем своим железом!
- Сама дура! В пророчестве написано? Написано!
- Которое «проснись, спусти косоньки вниз»? Сразу видно, что мужик писал, - процедила принцесса.
- Да, верно папаша говорит, повывелись нынче нормальные принцессы. Раньше как было? Сидит себе тихо, скромно, гобелены вышивает; приедешь её спасать - она тебе радуется, спасителем называет, а гобеленами уже башня сверху донизу забита. Распродашь их - и денег хватит свадебку приличную отгрохать! А сейчас умные больно стали, - расстроенно махнул рукой рыцарь. - Куда мир катится...
Помолчали.
Принцесса вздохнула.
- Ну, сними ты доспехи всё-таки, - тихо попросила она. - Я отвернусь, смотреть не буду. Правда. Ну, хочешь - в кусты зайди.
- Рубашка на мне несвежая... - смущённо сообщил рыцарь. - Как-никак, три недели к тебе ехал, да всё по лесам, по болотам... нечисти перебил тьму...
- Там ручеёк течёт за башней. Сходи, освежись, рубашку постирай и приходи. Даром, что ли, столько лет ждала...
- Да ты в своём уме, женщина?! - взревел рыцарь. - Мне, благородному, руки стиркой марать? Да меня мой собственный конь засмеёт!
- Не в обиду будет сказано, герой, но воняешь ты сейчас почище любого козла. Обычного, неблагородного. Мне даже отсюда в нос шибает.
- Да? А я уже и привык, не чувствую... Ладно... Жди!
Рыцарь спешился, привязал коня к изгороди и удалился за башню.
Принцесса, проводив его взглядом, перекинула копну своих волос через спинку кресла и начала их расчёсывать.
Когда солнце уже почти касалось земли, а принцесса принялась за последнюю прядь, из-за башни появился рыцарь.
По-прежнему в доспехах.
- Уф! Попробуй-ка в одиночку их снять! - выпалил он, отдуваясь. - Не дотянусь никак, а помочь некому.
- Оруженосца бы хоть с собой взял.
- Да кто ж знал-то, - развёл рыцарь руками.
- Хочешь, дракона позову? Он поможет, у него опыт большой.
- Нет, не надо, - попятился рыцарь. - Ты вот что... дождись меня лучше, слышишь? Я сейчас быстренько домой съезжу, со свитой вернусь, а там разберёмся.
- А сразу со свитой и с оруженосцем приехать нельзя было? - ядовито поинтересовалась принцесса.
- Нельзя! - твёрдо ответил рыцарь. - Ибо нет в том доблести, чтобы ехать освобождать прекрасную пленницу толпой!
- Ну да. А так ты здесь побывать уже побывал, доблесть свою доказал, меня о своём прибытии оповестил. А потому второй раз и с целой армией приехать не зазорно, - заключила принцесса. - Так?
- Верно-верно! - с жаром подтвердил рыцарь. - Я знал, что ты поймёшь! Только смотри, если вдруг тут какие проходимцы будут проезжать - с ними не заговаривай. Тебя уже, считай, я освободил - всё по справедливости!
- Хорошо-хорошо, - кивнула принцесса. - Езжай!
Рыцарь вскарабкался на коня и ускакал тем же путём, каким прибыл.
Дождавшись, пока топот копыт не стихнет вдали, принцесса сунула пальцы в рот и громко свистнула. Спустя минуту перед окошком башни в воздухе завис дракон, мерно взмахивая кожистыми крыльями.
- Ты это слышал? - спросила принцесса.
- От первого до последнего слова!
- И как он тебе?
- Урод первостатейный.
- Вот и я так думаю. Ладно, вариант «выйти замуж» из списка вычёркиваем. Вернётся он не раньше, чем через месяц или два, а мы тем временем... Кстати, перестань временно есть птичек-спамеров. Мне нужен адрес той фирмы, которая волосы на вес покупает.
И принцесса принялась крошить чёрствую булку в кормушку, прикреплённую под окном.
Маргарита Волкова
Это была разминочная:) теперь на "зачёт"
Нумбер ту
Драко-о-о-он!!! Выходи! Сразись со мной и умри!!!
Дракон нехотя выполз из пещеры и оглядел с головы до ног грозящего ему рыцаря.
Маленький, слишком мелкий даже для гнома. Ярко размалёванный щит: розовая бабочка на фоне синего цветочка. Дракон не мог вспомнить, какому дому принадлежит этот герб. Доспехи какие-то странные - сбоку, где нагрудник чуть надорван и выгнут, видно, что они вовсе не из металла, а скорее из крашеного картона. На голове плюмаж, который волочится по земле ввиду низкого роста воителя. В руках меч... деревянный.
- Ты кто? - удивлённо спросил дракон.
- Я - великий воин! Выходи! Сразись со мной! - запищал рыцарь.
Дракон сузил глаза, что-то подозревая; приблизился, аккуратненько двумя когтями взял шлем за гребень и приподнял.
- Девочка?! - он испуганно отпрянул от белокурого существа.
- Неважно! - сердито буркнул рыцарь, выхватывая у дракона свой шлем. - Сражайся и умри!
- Но... зачем?.. Ты же девочка!
- А ты - дракон!
- Я-то - да... но...
Девочка грозно зарычала и ткнула противника деревянным мечом в живот.
- Чего это ты? - удивился тот.
- Хочу тебя, - она не переставала молотить по чешуйчатой броне зверя, - уби-и-и-ить!
- Хм... - дракон задумчиво приложил палец к щеке. - Убить... угу... а зачем?
- Что? Тут? Непонятно?! - говорила она, с трудом переводя дыхание, но не оставляя своего занятия. - Я! Принцесса! Ты! Дракон! Я! Должна! Сразиться! С тобой!
- Не-е-ет, - дракон растянул зловещую пасть в снисходительной улыбке, - ты просто всё перепутала, девочка. Это принцы и рыцари сражаются с драконами. А принцессы... - с лёгкой мечтательностью пояснил он. - Принцессы - они для красоты. Они сидят в башне, в плену, поют, вышивают. Плачут иногда. Ну и - ждут... пока принц или рыцарь их освободит. Тебя что, няни не учили?
- Знаю я это! - ворчала девочка, изменив тактику: теперь она не рубила живот дракона, а колола пальцы его задних конечностей.
- Ой, щекотно!.. - нервно хихикнул дракон.
Он подумал немного, затем наклонился, подставляя воителю свой нос.
- Слушай девочка, а можешь вот здесь порубить?
Нос зудел со вчерашнего вечера, и дракону было неудобно его чесать. Девочка тут же переключилась на новый объект. Дракон закатил глаза от удовольствия и заурчал.
- Ну, так если ты всё знаешь, - продолжил рассуждать ящер, - зачем ты тогда пытаешься меня убить?
- Не!.. хо!.. чу!.. - выкрикнула принцесса, сопровождая каждый слог яростным ударом. - Не хочу, чтобы меня спасали! Не хочу, чтобы за мной пришёл этот вредный принц Ник!
- В чём же его вред? - спросил дракон, ибо его сейчас беспокоило только одно - чтобы нос подольше чесали.
- Во всём! Он меня за волосы дёргает и язык показывает! А если ты меня похитишь, и он меня спасёт, то придётся за него замуж выходить! Я тебя на куски изрублю!
- Значит, ты поэтому решила меня убить?
- Поэтому!
- Странные вы создания, люди. Нет чтобы просто договориться... - проворчал дракон.
Принцесса неожиданно остановилась.
- Ну... - зверь поёрзал, подставляя нос; хотелось ещё. - Руби же!
- Договориться?.. - удивлённо повторила девочка - видимо, эта идея раньше ей в голову не приходила.
- Ну да, - вздохнул дракон, поднимаясь (чесания носа больше не будет). - Поговорить спокойно, как цивилизованные существа, прийти к соглашению.
- А ты умеешь? - недоверчиво сощурилась она.
- Я-то умею. Я ж не человек какой-нибудь. Итак, давай договариваться. Ты меня не убиваешь, а я тебя не похищаю. Хорошо?
Девочка опустила деревянный меч, почесала затылок.
- А гарантия?
- Честное драконье слово!
- А тебе можно верить?
- Конечно! Я же не принц какой-нибудь! Уговор?
- Ну ладно... уговор, - и принцесса, забрав свой шикарный шлем, меч, красивый щит, срывая по пути цветочки, удалилась.
* * * Три года спустя
Драко-о-о-о-о-он! Выходи!!!
Дракон нехотя выполз из пещеры. Пришедшую к нему принцессу трудно было узнать, особенно без шлема, доспехов и плюмажа, но у дракона в запасе, кроме зрения, нюха и слуха, есть ещё и магические инструменты идентификации личности.
- Что? Опять убивать меня пришла? - ворчливо спросил он.
- Нет. Но наш уговор... - принцесса сложила руки на груди и насупила брови, глядя куда-то мимо дракона. - Короче, я передумала... Похищай меня!
- Да что ж такое? - фыркнул он. - Вы, люди, сплошное непостоянство. Теперь, значит, ты хочешь, чтобы тебя похитили?
- Угу.
- И зачем?
- Этот вредный принц Ник сказал, что никогда не женится. А если ты меня похитишь, а он меня спасёт, то ему придётся это сделать!
Она особо выделила слово «придётся».
- То есть... - дракон прекрасно помнил прошлый их разговор, ведь у подобных ему существ отличная память, - сначала ты хотела, чтобы тебя не похитили, чтобы ему не пришлось жениться на тебе. А теперь ты хочешь, чтобы тебя похитили, чтобы ему пришлось жениться?
- Да! То было необдуманное решение. Я была маленькая и глупая. А сейчас я уже взрослая и умная!
- И замуж, значит, хочешь?
- Да. Нельзя же позволять этому вредному принцу Нику делать всё, что ему вздумается.
- И сколько тебе сейчас лет?
- Много! Целых десять!
- Ну да... много... А вредному Нику сколько?
- Одиннадцать!
- Ты знаешь, мне кажется, - дракон задумчиво потёр свой подбородок, - что он ещё слишком мал. Ты-то нет; ты-то, конечно же, взрослая и умная. А вот он... боюсь, ещё маленький и глупый.
- Ты уверен?
- Да. Я слышал, что мальчики взрослеют позже девочек.
- И что теперь делать?
- Давай подождём десять лет. Ровно через десять лет я тебя похищу, и ему придётся тебя спасти. Хорошо?
- А десять лет - это долго?
Дракон задумался. Однажды он проспал десять лет кряду, потом вышел из пещеры и увидел, что вокруг ничего не изменилось.
- Нет, совсем недолго. Уговор?
- Ну ладно... Уговор.
Принцесса отвернулась и побежала в сторону своего замка, срывая по дороге цветочки.
- Эй! Принцесса! - крикнул ей вслед дракон.
- Что?
- Ты, случайно, меч свой не захватила?
- Нет.
- Жаль... А то нос так чешется...
* * * Пять лет спустя
* * * Три года спустя
Драко-о-он! Выходи!!!
- Что-о?! Опя-я-я-я-ять?! - взвыл дракон, не вылезая из пещеры.
- Собирайся! - кричал знакомый, хоть и повзрослевший голос. - Я тебя похищаю!
От удивления дракон пулей выскочил наружу.
- Нет, девочка, ты всё перепутала! Принцессы не похищают драконов! - раздражённо и чуточку тревожно возразил дракон, потому что до этого дня никто не грозился его похитить; мало ли что...
- Придётся, - вздохнула она, оглядывая со всех сторон ящера, словно бы ища, за что его ухватить. - Будет лучше, если ты пойдёшь сам! - наконец сделала она вывод.
- Такого уговора не было!
- Ну, значит, будет!
- А прежние наши договорённости? И вообще, зачем это тебе понадобилось? До такого, надо заметить, ещё никто не додумывался.
- Майкл, - вздохнула принцесса. - Он сказал, что мечта всей его жизни - изучить живого дракона. Но поймать его он никогда не осмелится.
- И что теперь? - возмутился дракон. - При чём здесь ты? А самое главное, при чём здесь я?
Девушка пожала плечами.
- Ещё он сказал, что не женится, пока не осуществит мечту всей свой жизни. А ты... ты просто жертва обстоятельств.
- Ничего ж себе! - присвистнул дракон. - А если эта жертва обстоятельств возьмёт и сожрёт прямо сейчас невесту этого трусливого, как заяц, но наглого, как ёж, Майкла?!
- Что?! - глаза принцессы округлились и недобро засверкали. - Какую такую невесту?! Он уже успел себе невесту найти? Ах, так?!
- Ну... я тебя имел в виду, - стушевался дракон от такой вспышки гнева.
- А-а-а... - девушка вновь погрустнела. - Я - нет. Я не невеста.
- Тогда какой смысл вообще? А если он не оценит? Ты станешь похищать огромное огнедышащее чудовище, рисковать жизнью ради того, кто тебе ещё предложение даже не сделал?
- Ну а как быть, если он сидит себе, и всё! Книжки свои умные читает! Драконами бредит! А меня в упор не замечает!
- А Ник?
- Что - Ник?
- Ну, был же ещё вредный принц Ник. Он куда делся?
- А... - принцесса махнула рукой. - Ник - это Ник. Он мне не нужен.
- Знаешь что, принцесса... Я бы, конечно, мог тебя испепелить... или там - сожрать. Ну, или в башне запереть. Но так как ты ко мне уже в четвёртый раз приходишь, и мне уже как родная, то я тебе, так уж и быть, помогу. Значит, давай так: ты приводишь сюда этого своего Майкла, а я разрешаю ему за мной наблюдать в естественной, так сказать, среде обитания. И тебе хорошо, и риска никакого. Уговор?
- Уговор! - просияла принцесса.
* * * Год спустя
Дракон... - услышал он тихий голос в пещере у себя под ухом. - Подвинься...
Дракон открыл один глаз:
- Ты мне снишься?
- Нет.
Дракон закрыл глаз.
- Ну и?..
- Пришла... вот... Буду у тебя жить.
- А что так?
- Надоели все эти принцы. С тобой спокойнее.
- Так, получается, я тебя похитил? - спросил дракон.
- Нет. Ни в коем случае. Я сама пришла. И смотри, помалкивай, что я здесь! А то ещё явятся, спасители несчастные...
- А ты замуж уже не хочешь?
- Не-а.
- Всё равно ведь через год-два передумаешь.
Принцесса промолчала.
- А ты не боишься?
- Нет.
- Доверяешь мне?
- Конечно. Ты ж не человек и не принц какой-нибудь...
Дракон открыл на этот раз оба глаза, внимательно посмотрел на девушку, прижавшуюся к его большому боку.
- Что? - буркнула она.
Он положил голову на пол пещеры.
- Ничего. Нос почеши.
Владислав Скрипач
В деревню Нижние Подсолнухи давно не заезжали важные гости. Прямо с того дня, когда из темного Ведьминого Леса вылетел огнедышащий дракон. Жил он там довольно давно, но вблизи своего жилища обычно не хулиганил. Соседи бы сказали: «Эка невидаль – дракон! Мало ли по лесам всякой нечисти бегает!» Но жители деревни имели на это свое просвещенное мнение, ибо с их слов дракон был особенным. А почему, узнал первый же рыцарь, прибывший со всей помпой и целой свитой оруженосцев, пажей и прочей прислуги, решив видимо освободить несчастную девицу, которую словно в сказке, утащил извергающий пламя гад.
Собравшись у дома старосты, жители деревни долго судили, поглядывая на лес, за каким чертом дракону, который иногда подворовывал у селян скот, живая девица?!
«За мертвой доблестный рыцарь (как-там-его-звали) не поскакал бы на породистом жеребце в такую даль, ‒ в конце концов заключили они. ‒ Значит, дело не чисто».
Покумекав еще с полчаса, местные разошлись по домам. Вечер подходил к концу, а утро в селе начиналось рано.
О рыцаре не было известий ни на следующий день, ни на день после него. Спустя какое-то время следом за первым рыцарем прискакали еще несколько столь же крепко закованных в железо всадников. И настроены они были куда как решительно. Но ни один из них так и не вернулся. Когда же с ревом и дымом дракон объявился прямо посреди белого дня и опустился в центре деревни у колодца, крестьяне по первости попрятались — поди пойми, чегой-то проклятущей зверюге надобно.
‒ Выходи, добрый люд! – проревел дракон хорошо поставленным голосом. Как там на самом деле звучит «хорошо поставленный голос» никто не знал, но девки заслушались. ‒ Обещаю никого не жрать! Тьфу ты, не есть.
Здесь дракон кривил душой. Человечинку он отродясь не пробовал. Но и разубеждать население Нижних Подсолнухов в своей кровожадности не спешил. Никогда не угадаешь, как с людьми себя вести. А эта дезинформация при любом раскладе ему будет на руку. Хотя с рыцарями это не срабатывает, зря что ли бедолаги столько железа на себя напяливают, что твои раки, взопреешь пока достанешь.
Потихоньку стал выползать народ из укрытий. Глазели, охали, ахали, тыкали пальцами, но близко не подходили. Придерживали детей, так как маленькие сорванцы, по глупости своей малолетней, страха перед чудищем не имели. А Гульвин первенец, так тот уж примеривался забраться к зверюге на хвост, но был пойман матерью и, получив трепку, с воплем убежал за амбары. Вперед протолкнулся Пантус, деревенский староста. Не слишком молод, не слишком стар, а так, в самый раз:
‒ Дело у меня к вам, народ сельскохозяйственный. Весьма щекотливое и необычное, ‒ тут дракон задумался и выпустил из ноздрей струйку дыма. – Поселился в вашем лесу я честь по чести. В самой чащобе непролазной, болотами топкими окруженной. Домик у меня там небольшой, огородик, цветничок, все как у лю… Тьфу! Ну вы меня поняли. Хозяйку привез молодую. Руками делать, правда, ничего не умеет, но учится споро. Ибо страшен я в гневе своем яростном! – Дракон распахнул крылья, закрыв сразу полнеба и выпустил огненный шар. Селяне начали беспокойно поглядывать на дома, погреба и уж совсем тоскливо – в сторону леса.
‒ В общем, — дракон цыкнул сквозь клыки, ‒ жрать ее готовить научите. Да по хозяйству там всякое. А я уж в долгу не останусь, чем могу, помогу. По-соседски.
Народ сперва обалдел, а затем призадумался. Будучи людьми обстоятельными, скоропалительных решений отродясь не принимавшими, им нужен был предмет договора – сейчас и перед глазами. Вести переговоры делегировали все того же старосту Пантуса. Из упрямства старческого, а может, по скудоумию, Пантус переговоры вести отказался. За что тут же узнал все выступающие костяшки в кулаке кузнеца своими ребрами.
‒ Дело это, господине, не быстрое, ‒ слегка заикаясь от пережитого, начал староста, – тут все взвесить требуется…
‒ Чего взвесить нужно ‒ взвесите! – рыкнул дракон, чутко уловив своим драконьим чутьем, куда клонят селяне. – Девка вон, в лесу! Стоит у деревьев, ждет. Вы ее, эта, значит, готовить научите и бельишко стирать. Да, вот еще ‒ если кочевряжиться начнет, так вы ее не жалейте, крапивой приложите, ну, или как там у вас заведено. Даю вам на это мое согласие. А через недельку я ее у вас заберу. Или… ‒ дракон пыхнул дымом сразу из двух ноздрей. Непонятливых не нашлось.
Тяжело взмахнув крыльями, дракон взлетел, подняв в воздух тучу песка и кучу народа. Потирая синяки и ушибы, селяне с неизбывной тоской смотрели в сторону леса, откуда через поле репы шла виновница происшествия. Стоило ей приблизиться, как самые памятливые узнали в ней принцессу Эрмелинду, чей портрет показывал рыцарь. Вид у принцессы был помятый и крайне недовольный.
‒ Ну что уставились, холопы?! – тут же взяла быка за рога принцесса, оглядев притихших крестьян драконьим взором. – Воды мне несите, еды, платья чистого. И побыстрее!
Поначалу не отошедшие от беседы с драконом крестьяне попадали на колени, но затем кузнец, который упал прямо в куст крапивы, вспомнил слова летающего анахронизма:
‒ Народ, что же это?! Пигалица мелкая, ящерица редкозубая, командовать тут удумала?! А ну, бабоньки, покажем гостье дорогой, где баня-то у нас! ‒ и, схватив принцессу, как мешок картошки, кузнец, широко шагая, направился прямиком к реке. Принцесса висела вниз головой и не прекращала столь изобретательно ругаться, что компания деревенских сквернословов шла за ней, радостно развесив уши. Раздался громкий всплеск, короткий полузадушенный вскрик и новый поток брани, быстро, правда, сошедшей на нет.
Дальнейшая жизнь деревни вдруг стала подчинена новому ритуалу. Утром ‒ в поле. В обед — скорей обратно ‒ узнать, что натворила непутевая гостья. И до самого вечера — ухохатываться над ее оплошностями.
Но если первые дни было весело, то дальше бабы забили тревогу – принцесса оказалась на редкость бестолковой. Научить ее готовить оказалось задачей для академии, а не для необразованных крестьян. Со стиркой история была еще грустнее ‒ то белье утопила, то чуть сама не утопла. А третьего дня едва русалки с собой не прихватили, еле отбить успели. Бабы даже схитрить хотели — дай, думают, яичницу научим готовить, и с Богом. Да не тут-то было. Принцесса вроде и старалась, но как сама с печью и продуктами наедине осталась, пожар начался, насилу потушили.
‒ Гонца к дракону слать надобно, ‒ вещал вечером Вилфрид-скорняк. – Не то попомните мое слово, спалит она деревеньку нашу. Пущай забирает непутевую. Толку с нее никакого не будет. А только урон и убытки.
Когда стали решать, кого послать, чуть до драки не дошло. Никто не хотел в болота гиблые лезть и чудищ лесных провоцировать. Вызвался было один – дурачок местный Ховер, но тут, на счастье, дракон явился сам, чем вызвал всеобщий вздох облегчения. Дракон же, видя счастливые лица крестьян, заподозрил неладное:
‒ Померла?!
‒ Да тьфу на Вас, господин дракон, ‒ даже не пытаясь скрыть радость, заявил староста. ‒ Жива-живехонька невеста Ваша. И ручки на месте, и ножки, и… Все, в общем, на месте.
‒ Тогда по какому поводу счастье ваше безмерное рты вам распластывает, ‒ нахмурился дракон, на всякий случай продувая ноздри.
‒ Закончился срок беды нашей, ‒ ляпнул староста и тут же закрыл рот рукой, но было поздно. Суть проклятый ящер схватывал на лету.
‒ Та-а-ак, ‒ растягивая слова, прошипел он. – Ведите ее сюда!
Почти вся деревня сорвалась с места в едином порыве, и вскоре принцесса оказалась перед драконом.
‒ Эрмелинда, любовь моя, ‒ томно начал дракон, ‒ эти люди говорят про тебя всякое. Пролей свет своей искренности на темноту слов непотребную.
Но принцесса так же, как и крестьяне, доведенная до точки кипения, набрала в легкие побольше воздуха и пошла в атаку:
‒ Ах ты, бесстыжий хвостатый обманщик! Чемодан летающий! Обжора чешуйчатый! Ты думаешь, что я, наследная принцесса Скорбург-Пассуанского королевства, буду стоять для тебя у печи, пока ты шляешься по вонючим болотам, мерзкий пожиратель лягушек?! Не бывать этому!!!
На этом месте принцесса топнула ножкой и, отвернувшись от всей компании, зарыдала. В голос. Ошалевший от такого дракон переводил взгляд с принцессы на крестьян, почтительно молчавших во время этой сцены, и обратно. Неожиданно взгляд его упал на стоящую в сторонке вдову Клауса-башмачника, которая учила принцессу домашнему хозяйству. В руках женщина держала поднос, на котором лежал кусок кровяной колбаски и кувшин кваса. В животе дракона заурчало:
‒ К чертям собачьим твое нытье, принцесса, ‒ не выдержал дракон, не отводя глаз от угощения, маячившего за спинами селян. – Пусть будет по-твоему, завтра же отнесу тебя обратно. Дурацкая это была затея, ‒ в сердцах сплюнул он огнем.
– Не каждому дракону нужна принцесса!..
