Сейчас в России благодаря Украине уже почти все знают, что такое "Оранжевая революция", но мало кто знает, с чего всё начиналось и как вообще ЦРУ пришло к такой схеме смешения неугодной власти и установки марионеточных режимов. Всё началось в Иране в 1953 году, когда американцы совместно с британцами решили свергнуть премьер-министра Моссадыка, который посмел национализировать нефть в стране. В этой замечательной статье рассказано, как происходила операция АЯКС, кто был действующими лицами, и как всё было организовано.

Премьер-министр Ирана Мохаммед Моссадык

Великая обида

Спросите любого политолога или экономиста о теме, способной сегодня радикально порушить status quo мирового порядка, и получите незамедлительный ответ: «Иран». Не кризис недвижимости, не виртуализация системообразующей валюты, не задолженность стран третьего мира, а именно стремление Соединенных Штатов во что бы то ни стало спровоцировать Иран на непродуманные действия, которые сойдут предлогом для развязывания военной агрессии.
Не сомневаюсь, что вдумчивый читатель расценивает «иранскую атомную бомбу» именно так, как она того заслуживает - в качестве бледной театральной декорации. Также очевидно, что за внешней иррациональностью американской реакции проглядывает, как это всегда и было, приземленный фактор - пресловутая нефть. Однако накал страстей вокруг Ирана столь велик, что однозначно сигнализирует о нешуточном эмоциональном переживании. Таком, например, как желание отомстить. И таящейся за этим желанием обиде.

Нечто подобное мы уже наблюдали в драме Саддама Хуссейна, главная проблема которого, в глазах Америки, заключалась, разумеется, не в геноциде курдов, а в том, что иракский лидер сначала был «своим сукиным сыном», а потом вышел из-под контроля, проявив тем самым черную неблагодарность. За это и был наказан.

С Ираном отношения у Штатов и сложнее, и трагичнее. Американская обида слагается из утраты американскими нефтяными компаниями контроля над иранской нефтью в результате исламской революции 1979 года и захвата в ноябре того же года 63 заложников в посольстве Тегерана, которых выпустили спустя 444 дня (!) лишь после того, как были разморожены восемь миллиардов иранских денег, хранящихся на счетах американских банков. Добавьте сюда несмываемый позор спасательной операции «Орлиный коготь» (апрель 1980-го), закончившейся гибелью восьми военнослужащих, взрывом самолета, потерей пяти вертолетов и секретной документации ЦРУ, и вы получите установку на мщение, растянувшуюся на десятилетия.

На другом - иранском - полюсе напряжения притаилась встречная обида, причем настолько болезненная и так глубоко укорененная в сознании персидского народа, что ни о каком примирении в ближайшие годы говорить не приходится. Можно предположить, что обида эта как-то связана с шахом Мохаммедом Реза Пехлеви, который на целую четверть века превратил страну в сырьевой придаток США и Великобритании, а свой народ передал в руки тайной полиции «Савак», обученной самым изысканным пыткам из арсенала гестапо.

Что-то в этой версии, однако, вызывает сомнения. В самом деле: разве Мохаммед не являлся законным наследником Реза Шаха, любимцем нации и оплотом чистоты исламской религии? При чем тогда тут Америка и не забываемая обида на нее?

Операция «Аякс» стала первым успешным государственным переворотом, осуществленном ЦРУ в стране третьего мира без применения прямой вооруженной интервенции. Устранение от власти в 1953 году иранского премьер-министра Мохаммеда Мосаддыка прошло со столь мизерными материальными издержками, столь гладко и столь триумфально, что схема, основанная на диверсионных наработках операции «Аякс», на долгие годы закрепилась лейтмотивом внешней политики Соединенных Штатов. Единственное, чего не учли американские стратеги, так это долгой исторической памяти: «Аякс» поныне расценивается иранцами как величайшее национальное оскорбление, затмевающее по унизительности даже бесчинства британцев в период «Великой Игры»1. Именно «Аякс», а не личность шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, разжигает ненависть Ирана к Америке, бесконечно затрудняя примирение, столь необходимое для сохранения стабильности во всем мире.

Нерешительные шахи

Закат великой Персидской империи совпал с восшествием на трон династии Каджаров (1796 год). Две с половиной тысячи лет триумфальной экспансии и доминирования в Средней Азии сменились безуспешными попытками противостоять натиску Российской империи. Военные походы графа Зубова (1796), фельдмаршала Гудовича (1806) и генерала Котляревского (1810-1813) лишили Персию части кавказских территорий (Азербайджан, Дагестан, Восточная Грузия - Гулистанский мир, 1813). Победы генерала Ермолова довершили начатое: Туркманчайский мир (1828) закрепил за Россией Эриванское и Нахичеванское ханства, Тебриз, наложил на шаха гигантскую контрибуцию - 20 миллионов рублей серебром, предоставил России эксклюзивное право на содержание флота в Каспийском море и обеспечил русским купцам беспрепятственную торговлю на всей территории Персии.

Горести территориальных уступок России на севере Персии дополнились британским финансовым порабощением на юге страны. Необходимо отметить, что Британская империя после сокрушительных поражений в Афганистане (первая англо-афганская война 1838-1842 годов, завершившаяся полным истреблением гарнизона в четыре с половиной тысячи человек и обоза из 12 тысяч, включая женщин и детей, и следом - не менее бесславное поражение во второй войне 1878-1881 годов) изменила тактику противостояния России в Центральной Азии, сделав ставку на кулуарные интриги, шпионские диверсии, подкуп должностных лиц персидского двора и финансовую экспансию.

«Великая Игра» закончилась подписанием в 1907 году англо-русского соглашения, по которому Персию условно разделили на три сферы влияния: юг отошел Британии, север - России, а посередине сохранилась узкая полоска, символизирующая не столько независимость некогда великой империи Сефевидов, сколько буферную зону между внутренне непримиримыми европейскими державами.

Сложившаяся де-факто финансовая зависимость Персии от Британии никак не отразилась в англо-русском соглашении, однако в исторической перспективе оказалась более страшным ярмом, чем территориальные аннексии.

В 1901 году повязанный по рукам и ногам денежными обязательствами шах Моззафар аль-Дин Шах Каджар предоставил британскому финансисту Уильяму Ноксу д’Арси в обмен на смехотворную сумму в 10 тысяч фунтов стерлингов 60-летнюю концессию на добычу нефти на территории в 480 тысяч миль. Выражаясь простым языком - подарил на обозримое будущее всю персидскую нефть.

Три года спустя д’Арси продал за 100 тысяч фунтов контрольный пакет акций своего проекта «Бирманской нефтяной компании», принадлежащей шотландцу Дэвиду Сайму Каргиллу, а та, в свою очередь, учредила в 1909 году «Англо-персидскую нефтяную компанию» (APOC), назначив д’Арси директором. В 1911 году нефтяные вышки соединили нефтепроводом с перерабатывающим заводом в Абадане, и черное золото полилось полноводной рекой в закрома Империи Никогда Не заходящего Солнца.

Империя в этом контексте помянута не всуе: уже на втором году успешной нефтедобычи правительство Британии по подсказке первого лорда Адмиралтейства Уинстона Черчилля APOC национализировало - под предлогом обеспечения бесперебойных поставок топлива доблестному британскому флоту.

Чудовищная расточительность британской концессии стала очевидна персидскому двору уже на второй день после того, как потекла нефть. Безумный шах давно приказал долго жить (в 1907 году), а его несчастная страна на ближайшие полвека оказалась повязанной кабальными обязательствами. Это ж надо было так постараться: по договору д’Арси британские концессионеры сулили Персии 16 процентов от чистой прибыли, причем нигде не указывалось, каким образом эта прибыль должна рассчитываться! Широка душа Востока, что уж там говорить!

Первая мировая война лишь усугубила положение Персии: Британия не только экспроприировала де-факто недра страны, но и безраздельно хозяйничала на всей территории. Под предлогом противостояния большевикам, захватившим власть в России, британская армия установила контроль над персидской железной дорогой, а заодно - и над всеми торговыми операциями и перемещением грузов.

«Мост к победе»

Шах Мохаммед Реза Пехлеви (на фото) стал для Великобритании ключевой фигурой в борьбе с неуправляемым извне премьер-министром Мосаддыком, весьма популярным в народе. В 1921 году Реза Хан, бригадный генерал персидской казачьей гвардии, созданной по образу и подобию казачьих подразделений царской армии России, совершил военный переворот, поставив точку в жалкой истории династии Каджаров. О том, кто стоял за переворотом, можно догадаться по рапорту, отправленному в министерство обороны 8 декабря 1920 года командующим британской армией в Персии генералом Эдмондом Айронсайдом: «На наш взгляд, управление казачьей бригадой следует поручить такому персидскому офицеру, который избавил бы нас от лишних затруднений и обеспечил достойный и почетный вывод британских войск». Запись в дневнике Айронсайда проливает свет и на само назначение: «Я незамедлительно принял решение назначить Реза Хана командующим казачьей бригады, хотя бы на ближайшее время». Смотрящим за персидским бригадным генералом - в должности финансового администратора - назначили подполковника Генри Смита.

Единственное, чего не учли британцы, так это амбиций Реза Хана. Он не только захватил власть в Тегеране и отправил в европейское изгнание последнего шаха Каджаров, но и основал новую династию - свою собственную: 12 декабря 1925 года Меджлис торжественно провозгласил генерала казачьей бригады правителем Персии под именем Реза Шах Пехлеви.

Политика модернизации Персии новым шахом во многом напоминает турецкие инициативы Кемаля Ататюрка: интенсивное строительство путей сообщения, включая транс-иранскую железную дорогу, учреждение Тегеранского университета, введение современной системы образования, запрет на ношение традиционного персидского платья и замена его европейскими костюмами, отмена женской чадры.

Не обошел Реза Шах Пехлеви вниманием и удавку «Англо-персидской нефтяной компании». Для начала он отменил в одностороннем порядке концессию д’Арси (1932 год), скромно запросив вместо 16 процентов 21. Формальным предлогом для демарша послужило снижение отчислений Персии с прибыли APOC от добычи нефти в 1931 году до совсем уж смехотворной суммы - 366 тысяч 782 фунта! Это при том, что в том же году в британскую казну компания перечислила налогов в размере 1 миллион фунтов.

Изменение процента с 16 до 21 показалось Британии неслыханной наглостью и святотатством. Она обратилась в Гаагский арбитражный суд, который, однако, умыл руки, предложив сторонам самостоятельно устранять «финансовые разногласия». В этот момент Реза Шах Пехлеви сделал хитроумное телодвижение в сторону Германии, которая спала и видела, как бы добраться до нефтяных запасов Персии, столь необходимых для развития ее промышленности.

Считается, что Британия испугалась заигрываний Персии с Германией и пошла на уступки, подписав в апреле 1933 года новое соглашение, однако беглого взгляда на документ достаточно, чтобы усомниться в этом предположении. Судя по всему, Британия приберегла такие козыри в игре против шаха (которого, не будем забывать, она же и привела к власти), что надежды Персии на счастливое нефтяное будущее развеялись в пух и прах. Согласно новому соглашению по APOC, концессия хоть и сокращалась с 480 тысяч квадратных миль до 100 тысяч, однако продлевалась на новые 60 лет (!) при гарантии ежегодных минимальных отчислений в казну Персии в размере 750 тысяч фунтов стерлингов. APOC не только получила возможность отобрать для своей концессии самые нефтеносные участки, но и оговорила освобождение от таможенных обложений и импортных пошлин, а заодно добилась и отказа Персии от права расторгать договор в одностороннем порядке. После заключения нового соглашения Персия сменила имя на Иран (1935 год), «Англо-персидская нефтяная компания» превратилась в «Англо-иранскую» (AIOC), а Британия на долгие годы получила бесперебойный и - главное! - эксклюзивный источник топливного снабжения своей экономики.

В августе 1941 года непредусмотрительные заигрывания Реза Шаха Пехлеви с немцами (накануне войны Германия являлась уже крупнейшим торговым партнером Ирана) аукнулись молниеносной оккупацией Ирана Британией и СССР под предлогом обеспечения бесперебойных поставок топлива, оружия и продовольствия Красной Армии, принявшей на себя главный удар вермахта. Разговор шел нешуточный, взрослый, потому обошлись без куртуазности: шаха-модернизатора, чтобы не путался под ногами, заставили отречься от власти и выслали сначала на Маврикий, а потом и вовсе в Южную Африку. Власть передали безвольному и пугливому мальчику - сыну шаха Мохаммеду Реза Пехлеви (сентябрь 1941 год).
Дабы иранский народ не слишком печалился по поводу оккупации отечества вопреки его нейтральному статусу, союзники торжественно провозгласили Иран «Мостом к победе» (The Bridge To Victory) - обстоятельство, скрасившее на некоторое время послевоенную судьбу проходного государства.

К 1947 году территорию Ирана покинули последние подразделения советских и британских войск. Как и после окончания Первой мировой войны, физическое присутствие «старых добрых друзей» сменилось их «духовной» опекой: Британия оплела Иран гигантской сетью «инженеров», «геологов», «нефтяников» и прочих шпионов и агентов влияния, а СССР подарил коммунистическую партию Туде вместе с источником антиимпериалистических брожений в северных провинциях и перманентной угрозой расширить идеологический контроль до самого Тегерана.

Духовное возрождение Ирана связано с именем доктора Мохаммеда Мосаддыка (1881–1967). Сын принцессы из рода Каджаров и министра финансов Персии получил блестящее университетское образование во Франции и Швейцарии и по возвращении на родину (1914) декларировал программу национального возрождения, основанную на трех принципах: уничтожение коррупции, сокращение правительственных расходов и ликвидация иностранного влияния в политике и экономике.
«Для того чтобы Иран сумел адаптировать современную европейскую систему политики и права, ему необходимо предпринять единственный шаг - заставить всех, включая иностранцев, уважать законы и отказаться от предоставления особых привилегий кому бы то ни было» - какая благородная и равно недостижимая аксиома!

После окончания Второй мировой войны Мосаддык возглавил нефтяную комиссию Меджлиса, которая на протяжении пяти лет занималась детальным изучением юридических оснований и обстоятельств подписания нефтяных соглашений между Ираном и Великобританией. На поверхность всплыл пышный букет из подкупа должностных лиц, коррупции министров, шантажа и прямых угроз. Вклад доктора Мосаддыка в историю материализовался 15 марта 1951 года, когда Меджлис единодушно проголосовал за национализацию всей иранской нефтяной индустрии.

Будучи человеком цивилизованным, Мосаддык категорически отвергал методы большевистской конфискации, а потому предложил AIOC провести переговоры по определению справедливой компенсации за национализированные активы. AIOC от переговоров категорически отказалась, а правительство Великобритании ввело эмбарго на международные поставки иранской нефти, блокировало Персидский залив кораблями Королевского флота и подало иск в Гаагский Международный суд ООН от имени AIOC. Суд иск отклонил.

28 апреля 1951 года на волне неслыханной народной популярности Мохаммед Мосаддык был единодушно назначен Меджлисом премьер-министром Ирана. Популярность на родине перекликалась с международным признанием: журнал «Time» помещает изображение Мосаддыка на обложку и присваивает ему титул Человека Года (1951).

Разумеется, никакой международный авторитет «супостата» не остановил бы британцев от прямой вооруженной интервенции и оккупации страны, по которой они давно привыкли прохаживаться, как по Пиккадилли. Другое дело - Советский Союз! Если бы не эти проклятые недавние союзники, вооруженные атомной бомбой и решимостью искоренять империализм в каждом закутке планеты!
Ситуация сложилась патовая: Мосаддык настаивал на обсуждении компенсации за национализацию, AIOC по имперской привычке соглашалась лишь на увеличение иранской доли, а беспомощные британские эсминцы прожигали дорожающее с каждым днем топливо на рейде Персидского залива.

Американская мулета

На втором году успешной нефтедобычи «Англо-персидской нефтяной компании» сэр Уинстон Черчилль решил, что пришло время ее национализировать. Этот шаг имел далеко идущие последствия...Читатель наверняка обратил внимание на то, что в рассказе про обиду Ирана на Америку последняя появляется на сцене только под самый занавес. В этом обстоятельстве, безусловно, сказывается гениальность британского Льва, сумевшего решить личные проблемы таким образом, чтобы подставить лишь свою бывшую колонию! Несмотря на то, что операция «Аякс» была задумана Лондоном, исполнение ее доверили агентам ЦРУ, которым британские коллеги из SIS3 оказывали посильную координационную поддержку, скромно оставаясь в тени. В результате в мероприятиях по свержению правительства Мосаддыка Соединенные Штаты засветились по столь полной программе, что историческая память иранцев сублимировала AIOC, из-за которой, собственно, вся каша и заварилась, зациклившись на обиде и ненависти к Америке.
Убедившись в неэффективности экономического эмбарго и военной блокады Ирана, Британия вспомнила, наконец, о своем главном историческом коньке - подковерных диверсиях. Поскольку простой вариант - подкуп - с Мосаддыком не проходил (слишком уж глубоко засели в отпрыске монаршего рода Каджаров ядовитые идеи парижской Свободной школы политических наук и швейцарского университета Невшатель!), пришлось разрабатывать схему-многоходовку, предусматривающую замену недружелюбного политика человеком, способным без танков и бомбардировок разрешить экономические затруднения Британии.

Альтернатива Мосаддыку напрашивалась сама собой - шах Мохаммед Реза Пехлеви, посаженный британцами в 41-м году на трон попавшего в немилость батюшки. Пикантность ситуации, однако, заключалась в том, что шах Мохаммед формально и без того уже числился главой государства, хотя де-факто и был отстранен от управления - не столько энергичным премьер-министром, сколько ограничениями конституции. Затруднения с конституцией, однако, не шли ни в какое сравнение с масштабом популярности Мосаддыка, которого безоговорочно поддерживали националисты, религиозные деятели, члены Меджлиса и широкие народные массы. В подобных обстоятельствах формального смещения с премьерского кресла было явно недостаточно. Для успеха операции требовалась еще и всесторонняя дискредитация: Мосаддыка надлежало представить антиисламистом (чтобы поссорить с муллами), коммунистом (чтобы поссорить с националистами) и республиканцем (чтобы поссорить с простым народом, в сознании которого институт шахской власти пользовался священным статусом).

Трудно поверить, что все эти, казалось бы, неподъемные задачи были с блеском решены за неполных два месяца! Правда, на доведение операции до ума британскому подрывному гению потребовалось два с лишним года. Первый подкат к Соединенным Штатам (1951 год) потерпел неудачу: президенту Гарри Трумэну приглашение американских нефтяных компаний разделить в случае успеха с AIOC иранскую концессию безусловно понравилось, однако не настолько, чтобы перевесить интуитивные опасения (оказавшиеся пророческими!) поссориться с иранским народом.

Второй подкат оказался дальновиднее: в разговоре с новоизбранным президентом Дуайтом Эйзенхауэром экономические аспекты операции британцы оставили на десерт, предложив основным блюдом мнимую поддержку Мосаддыком партии Туде и не менее мнимые его симпатии к коммунизму. «Промедление смерти подобно! Если не вмешаться сейчас, Иран окончательно подпадет под влияние Советов и окажется за Железным Занавесом! Разумеется, вместе со своими несметными запасами нефти», - сия незамысловатая логика действовала на Эйзенхауэра похлеще мулеты. Немаловажным фактором оказалось и присутствие на переговорах братьев Даллесов - Джона Фостера, госсекретаря Белого Дома, и Аллена, директора ЦРУ, в послужном списке которых, разумеется, совершенно случайным образом оказалась служба в юридической конторе Sullivan and Cromwell, представляющей интересы… Standard Oil of New Jersey, десятилетиями мечтавшей пробиться на иранский нефтяной рынок!

Точное время - полночь!

Cекретный доклад агента ЦРУ Дональда Уилбера, озаглавленный как на духу - «Свержение премьер-министра Ирана Мосаддыка» - начинался весьма откровенными пассажами: «В конце 1952 года стало очевидно, что правительство Мосаддыка в Иране: не добивается взаимопонимания по нефтяному вопросу с заинтересованными западными странами; доводит незаконное дефицитное финансирование до опасного уровня; нарушает иранскую конституцию, продлевая пребывание премьер-министра на посту; руководствуется мотивами, продиктованными стремлением Мохаммеда Мосаддыка к упрочению личной власти; ведет безответственную политику, основанную на эмоциях; ослабляет власть шаха; доводит состояние иранской армии до опасной грани и поддерживает тесные связи с коммунистической партией Туде. Перечисленные обстоятельства свидетельствуют о реальной угрозе перехода Ирана по ту сторону Железного Занавеса. Если это случится, Советы будут праздновать победу в холодной войне, а Запад потерпит серьезное поражение на Среднем Востоке. Единственной возможностью исправить ситуацию является проведение тайной операции, план которой изложен в настоящем документе».

Доклад был написан в марте 1954 года, а предан гласности в октябре 1969-го, после того как Уилбер переквалифицировался из блестящего диверсанта в блестящего писателя и лектора. Классифицированный материал получил «добро» на публикацию от родного разведуправления, как нам представляется, по простой причине: в то прямолинейное время у людей еще не возникало путаницы в головах от плюрализма мнений, характерного для современной эпохи единого информационного пространства. 40 лет назад люди верили только в собственную правду и оценивали мир по собственной шкале ценностей.

Это сегодня нам кажется, что «политика, основанная на эмоциях», определяла всего лишь желание Ирана положить конец концессии, основанной на ушлости британских шпионов и ростовщиков, сумевших в начале ХХ века опутать незадачливого шаха долговыми обязательствами и замазавших взятками его придворную свиту. У современников и соотечественников Дональда Уилбера претензии Мосаддыка на справедливый раздел иранских недр не вызывали ничего, кроме холодного раздражения. В равной мере не смущало их и противоречие между анонсированной борьбой за всемирное торжество демократии и свержением демократически избранного правительства с последующей реставрацией монархии.

Непутевые русские обречены на нескончаемые сомнения в своей правоте, усугубленные оглядкой на чувства и переживания посторонних народов. А для здравомыслящего британца или американца подобная нерешительность - проявление презренной слабости: «Мы должны привести к власти правительство, готовое подписать справедливое нефтяное соглашение, превратить Иран в экономически прочное и финансово благополучное государство, а также дать решительный отпор коммунистической партии, окрепшей до опасных пределов», - радует начальство Дональд Уилбер.

Доклад Дональда Уилбера интересен не столько детективным сюжетом, сколько изложением алгоритма, по которому впоследствии на протяжении более полувека будут совершаться практически все государственные перевороты в мире. Разведывательные ведомства США и Британии настолько вдохновились успехом в Иране, что буквально через несколько месяцев применили аналогичные наработки в Гватемале, а затем, после очередного триумфа, положили «Аякс» в основу всех цветочно-бархатных революций.

Подготовка

Секретную операцию «Аякс» доверили провести Кермиту «Киму» Рузвельту, внуку президента Теодора Рузвельта, а по совместительству кадровому офицеру ЦРУ. Офицеру, впрочем, бездарному.Предварительные наброски «Аякса» были сделаны в апреле 1953 года, подробный план разработан в мае, а уже в середине июня, после молниеносного утверждения операции правительствами Великобритании и США, подготовка к свержению иранского премьер-министра шла полным ходом.

Возглавить операцию доверили Кермиту Рузвельту, по прозвищу «Ким» - внуку президента Теодора Рузвельта и кадровому офицеру ЦРУ. На первый взгляд, назначение выглядело странным, поскольку разведчиком «Ким» был бездарным, что, кстати, подтвердилось уже в самом начале операции. 19 июня 1953 года Рузвельт прибыл в Иран под именем Джеймса Локриджа, наладил связи с британским разведцентром в Тегеране и приступил к энергичному вживанию в столичный бомонд на предмет подкупа обширнейшего контингента политиков, редакторов газет, издателей, журналистов, священнослужителей, генералов и бандитов. Коррупции в операции «Аякс» отводилось центральное место, поэтому и деньги «Киму» выделили по тем временам немалые - один миллион долларов.

Стартовой площадкой для налаживания высокопоставленных связей Кермит Рузвельт избрал турецкое посольство, в котором практически безвылазно провел июль месяц. Деловые ленчи и расслабленные вечерние приемы «Ким» разбавлял элегантными теннисными партиями, на одной из которых он, собственно, и провалился. Запоров в очередной раз свою подачу, агент Джеймс Локридж с воплем «Черт бы тебя побрал, Рузвельт!» метнул ракетку в сетку. Легенда гласит, что «Киму» удалось вернуть на место отвисшую от удивления нижнюю челюсть дипломатической публики, присутствовавшей на матче, байкой о том, что, будучи идейным членом Республиканской партии, он пропитался такой ненавистью к президенту-демократу Франклину Делано Рузвельту (слегка так скончавшемуся восемью годами ранее!), что использовал его имя в качестве самого грязного ругательства.

Уж не знаю, могла ли кого-то убедить подобная чушь, но факт остается фактом: до майора Исаева Кермиту Рузвельту был явно далеко. Ну да не велика потеря: для успеха «Аякса» вполне хватало таланта Дональда Уилбера и энергичных ребят из британской резидентуры. Кермит Рузвельт в операции «Аякс» выступал одновременно и в роли доверенного лица Белого дома, и в роли «смотрящего», обеспечивающего справедливый для Британии распил иранского добра в ситуации, когда оперативная инициатива полностью находилась в руках Центрального разведывательного управления.

План операции «Аякс» предусматривал отработку трех тем: инструктаж генерала Фазлолла Захеди, определенного союзниками на роль нового премьер-министра, благословение государственного переворота шахом Мохаммедом Реза Пехлеви и подготовка общественного мнения.

Приятнее всего оказалось работать с Фазлоллой Захеди, который согласился на предложение подсидеть Мохаммеда Мосаддыка из чисто идейных соображений. Не все, однако, было так просто. Боевой товарищ Реза Хана по персидской казачьей гвардии, генерал Захеди был пламенным патриотом и искренне ненавидел британцев за самоуправство на его родине. Когда в 1941 году союзники заставили шаха-модернизатора отречься от власти в пользу сына и выслали его на Маврикий, Фазлоллу Захеди арестовали за компанию и вывезли в Палестину, где продержали до конца войны под домашним арестом. Стоит ли удивляться, что генерал Захеди непритворно приветствовал решение Мосаддыка аннулировать концессию Англо-иранской нефтяной компании? Захеди даже занимал короткое время пост министра внутренних дел в правительстве человека, которого собирался теперь устранить от власти с помощью ненавистных британцев и американцев! Поистине непостижима душа Востока!

Впрочем, специалисты из Лэнгли в гробу видели тонкости переживаний своего протеже. В случае генерала Захеди вполне хватало его ненависти к коммунизму и личной неприязни к Мосаддыку. К тому же новому премьер-министру отводилась роль сугубо второстепенная: после путча главной фигурой в Иране должен был стать шах Реза Пехлеви, а не генерал со сложным мировоззрением.

По иронии судьбы самые большие сложности возникли там, где их меньше всего ждали: с Мохаммедом Реза Пехлеви. Проблем с шахом разработчики «Аякса» не предвидели, поскольку по сценарию переворота от него не требовалось никакого прямого участия. Пугливому шаху всего-то полагалось поставить подпись под фирманом1 о смещении Мосаддыка и назначении на должность премьер-министра генерала Захеди. Тот факт, что по иранской конституции шах не назначает премьер-министра, а лишь утверждает по результатам голосования в Меджлисе, борцов за мировую демократию мало беспокоил: разве кто-то помнит о таких мелочах, как конституция, в момент изъявления народной воли на улицах, охваченных революционным задором?! Тем самым задором, обеспечением которого в поте лица занимался Кермит Рузвельт, раздавая в самые хлебные недели июля и августа по миллиону реалов!

Как только, однако, дошло до дела, шах наотрез отказался подписывать что бы то ни было до получения безоговорочных гарантий британского и американского правительств в том, что они не оставят верховного властителя Ирана один на один со своим народом и армией. По сути, львиная доля усилий, предпринятых в рамках операции «Аякс», пришлась на уговоры шаха подписать злополучный фирман. Достаточно сказать, что в ключевые моменты операции Мохаммед Реза Пехлеви предавался паническому бегству с последующим глубоким залеганием на дно - телефон не отвечает, почта не работает, гонцы не находят - по меньшей мере три раза!

Гарантии постоянно паникующему шаху предоставил Дуайт Эйзенхауэр, заявивший: Соединенные Штаты не будут сидеть сложа руки и наблюдать, как Иран падает за Железный Занавес. Первой уговорщицей шаха ЦРУ назначило его родную сестру Ашраф Пехлеви. Планировалось, что офицер британской разведки Дарбишир и офицер ЦРУ Мид встретятся 10 июля с принцессой в Париже, где она постоянно проживала, и введут в курс дела. В назначенное время принцессы в Париже не оказалось, и потребовалось пять дней на то, чтобы отыскать ее на Ривьере. Поначалу Ашраф вежливо отказалась от участия в операции, однако, как пишет Уилбер в своем докладе, «официальные представители провели с ней еще две встречи, после которых она согласилась выполнить все, о чем ее просили».

25 июля принцесса Ашраф прилетела в Тегеран, явилась во дворец и попыталась доказать брату, что Мосаддык - враг народа, а Захеди, напротив, лучший друг, поэтому без правильного фирмана Ирану светлого будущего не видать. Мохаммед Реза Пехлеви на сестру сначала наорал, а потом выгнал из дворца, призвав не совать нос в дела, в которых она ничего не понимает. Ашраф обиделась, сказала, что инициатива с фирманом исходит вовсе не от нее, а от «официальных лиц в США и Британии», села на самолет и улетела обратно в Париж.

Шах не поверил, хотя и насторожился. Второй заход обеспечил генерал Норман Шварцкопф3, бывший глава американской жандармской миссии в Иране, которого шах любил и уважал. Шварцкопф навестил Реза Пехлеви во дворце, подробно изложил ему план операции и попросил подписать, помимо фирмана об увольнении Мосаддыка и назначении Захеди, еще и обращение к армии с призывом оставаться верной короне и не мешать народному волеизъявлению. Шах обещал подумать после того, как ему предоставят гарантии прямой поддержки операции правительствами США и Британии.

Гарантии предоставила государственная радиостанция BBC и лично президент Дуайт Эйзенхауэр. В оговоренный с шахом день в эфире вместо традиционной фразы «Время - полночь» прозвучало кодовое изменение текста: «Точное время - полночь!» Американский президент поступил не менее элегантно: во время выступления 4 августа в Сиэтле на конвенции губернаторов штатов он на ровном месте отложил в сторону текст доклада и заявил, что Соединенные Штаты не будут сидеть сложа руки и наблюдать, как Иран падает за Железный Занавес.

Шах выразил свое глубокое удовлетворение приведенными гарантиями, заявил о намерении незамедлительно подписать необходимые фирманы и… скоропостижно уехал в Рамсар, королевскую резиденцию на берегу Каспийского моря! До запланированного начала путча оставалось шесть дней.

Пугливого монарха добила… шахиня Сорейя! Дональд Уилбер признается в своем докладе, что в лице легендарной красавицы ЦРУ и Ми-6 обрели неожиданного соратника, и участие Сорейи в выбивании нужных фирманов из Мохаммеда Реза Пехлеви явилось для всех «аяксовцев» полной неожиданностью. Как бы там ни было, но 13 августа начальник охраны шаха полковник Насири доставил из Рамсара генералу Захеди долгожданные указы: все было готово для начала путча.

Первый блин

От шаха Пехлеви требовалось лишь подписать фирман, однако в ключевые моменты операции он предавался паническому бегству с последующим глубоким залеганием на дно.В предельно сжатые сроки (полтора месяца) Кермит Рузвельт провел колоссальную работу по подкупу членов Меджлиса, издателей, редакторов и видных журналистов. По оценке Уилбера, накануне путча на содержании ЦРУ находилось более 80% столичных газет и журналов! Каждое утро пресса Тегерана сотрясала общественное мнение язвительными интервью депутатов, недовольных политикой Мосаддыка, и скандальными разоблачениями неприглядной жизни «коррумпированного премьер-министра и его сподвижников». Практически все эти истории являли собой чистую дезинформацию, высосанную из пальца «писателями» в Лэнгли. Там же, в штаб-квартире ЦРУ, штатные «рафаэли» выдавали на гора тонны карикатур и шаржей, которые попадали в Тегеран по каналам дипломатической почты и сразу же развозились по редакциям газет и журналов.

По улице разгуливали демонстранты, якобы из партии Туде, выкрикивающие лозунги в хорошо продуманной последовательности: «Да здравствует Мохаммед Мосаддык! Да здравствует Советский Союз! Коммунизм победит!» Одна за другой взлетали в воздух по всей стране мечети, на развалинах которых тут же находились заботливо оставленные улики, ведущие прямиком в коммунистическое логово. Разъяренные муллы предавали по горячим следам анафеме премьер-министра, закрывающего глаза на бесчинства боевиков-атеистов, не погнушавшихся поднять руку на святая святых - молельные дома Аллаха и пророка его Мухаммеда.

Лучшие умельцы Лондона и Нью-Йорка изготовляли шаблоны иранских банкнот, которыми заваливали внутренний рынок, стимулируя невиданную инфляцию, добивавшую иранскую экономику не хуже эмбарго и морской блокады4. Ничто, однако, не сравнится по блеску подрывного гения с театральной постановкой, организованной Уилбером на главной торговой улице Тегерана Лалезар. Сначала на деньги Кермита Рузвельта были наняты боевики многочисленной бандитской группировки, которые отправились прочесывать улицу, круша на своем пути витрины всех магазинов, избивая прохожих, стреляя в мечети и радостно скандируя замысловатую фразу: «Мы любим Мосаддыка и коммунизм!» Через пару часов навстречу погромщикам двинулись бойцы из враждующей группировки, чьи услуги были втайне проплачены, разумеется, внуком американского президента. Кончилось все тем, что бандота устроила в самом центре Тегерана многочасовое побоище с пальбой и пожарами - и все это для того, чтобы следующим утром столичные газеты смогли злорадно обвинить правительство Мосаддыка в неспособности контролировать ситуацию в городе и обеспечить безопасность мирного населения.

Подготовка к перевороту внутри страны дополнялась энергичными телодвижениями за ее пределами. Попки-политики всех уровней и национальностей, выступая на форумах, конференциях и в текстах правительственных коммюнике осуществляли в нужные моменты вброс нужных фраз, настраивающих общественное мнение против премьер-министра Ирана и подготавливающих спокойную реакцию на грядущие политические перемены.

Невозможно представить, что столь интенсивная и всесторонняя подготовка могла окончиться неудачей. Тем не менее, именно так и вышло во время первой попытки переворота, состоявшейся 16 августа 1953 года! По утверждению Кермита Рузвельта, провал операции был вызван не столько утечкой информации из стана заговорщиков (как заявил начальник канцелярии Мосаддыка, генерал Тахи Риахи, о путче, назначенном на полночь, он знал уже в пять часов вечера 15 августа), сколько полной неспособностью офицеров из окружения генерала Захеди к решительным действиям. «Нам пришлось приложить максимум усилий для того, чтобы объяснить говорливым и зачастую нелогичным персам, какие конкретно действия требуются от каждого из них», - писал в своем докладе Дональд Уилбер.

Фрустрация американского шпиона становится понятной после прочтения официального коммюнике правительства Мосаддыка о подавлении государственного переворота - более смехотворного исхода многомесячных усилий не мог бы себе представить даже Гораций5: «16 августа 1953 года в 1 час ночи полковник Намири (начальник монаршей гвардии) появился рядом с домом премьер-министра вместе с четырьмя грузовиками солдат, двумя джипами и бронетранспортером. Намири заявил, что доставил письмо Мохаммеду Мосаддыку, однако был незамедлительно арестован и разоружен»!

В самом деле, Намири привез Мосаддыку фирман шаха об освобождении от должности, однако сделал это в самый неподходящий момент, поскольку появился у дома премьер-министра до того, как туда подтянулось армейское подразделение подполковника Занд-Карими, обеспечивавшего боевое прикрытие заговорщиков.

Игра с добиванием

Сценарий был отработан до мелочей.

В столицу стянули войска. Кто-то пальнул в воздух, потом в толпу... К вечеру 19 августа 1953 года Мохаммед Мосаддык сдался на милость победителей.Провал «Аякса» в первом приближении смотрелся подлинной катастрофой: узнав об аресте Намири, шах тут же сбежал в Багдад, а затем в Рим, где в интервью журналистам заявил о невозможности возвращения на родину в обозримом будущем! Генерал Захеди впал в тяжелую депрессию, а его ближайшие соратники ушли в глухое подполье. Оценив обстановку как безнадежную, штаб-квартира ЦРУ издала приказ о прекращении операции «Аякс» и немедленной эвакуации ключевых агентов из Ирана.

Отказ Кермита Рузвельта исполнить приказ своего непосредственного начальства и свернуть операцию косвенным образом подтверждает нашу гипотезу об особых отношениях отпрыска благородной фамилии с Туманным Альбионом. Можно, конечно, предположить, что в Рузвельте взыграли амбиции и ему просто захотелось доказать, что провал был вызван не слабой подготовительной работой, за которую он отвечал, а бездарным исполнением распределенных ролей иранскими марионетками. Подобная гипотеза, однако, кажется нам неуместной в случае кадрового офицера разведки высшего эшелона. Кермит Рузвельт пошел на страшный риск, и личные мотивы едва ли могли уравновесить катастрофические последствия для карьеры и биографии в том случае, если бы его демарш не увенчался успехом. Полагаю, что единственным основанием подобного риска могли служить резоны глубоко надличностные и масштабные. Борьба с мировым коммунизмом? Я вас умоляю! Зато защита интересов Империи, в которой никогда не заходит солнце, выглядит весьма убедительно.

Как бы там ни было, но в последующие три дня - 16, 17 и 18 августа - Кермит Рузвельт со товарищи довел операцию «Аякс» до победного конца: добился устранения Мосаддыка от власти, назначения Захеди на должность премьер-министра и триумфального возвращения шаха!
Ставка во втором тайме была сделана на массовые выступления трудящихся, которых дружными колоннами вывели на улицы Тегерана, выдав предусмотрительно каждому на руки дневную заработную плату. Поводом к демонстрации послужило якобы насильственное изгнание Мосаддыком родного шаха. Люди разгуливали в праздничных нарядах (еще бы: лишний оплаченный выходной!), многие вообще не догадывались о смысле манифестаций.

Умелыми действиями специалисты по управлению людскими массами направили демонстрантов к зданию Радио Тегерана, у которого аккурат в этот момент совершал обращение к нации, стоя на танке, генерал Захеди (знакомая картинка, не правда ли?). Другая часть манифестантов перераспределилась на парламентскую площадь, где купленные политиканы забрызгивали слюной микрофоны, призывая шаха поскорее вернуться и наказать вероломного предателя Мосаддыка. Третья часть гуляющего народа стекалась непосредственно к дому премьер-министра.
Параллельно в столицу стягивались войска, подконтрольные Захеди. Знающие люди пальнули в воздух… Еще раз … и еще… потом снова пальнули, только не в воздух, а прямо в толпу. Гулко отозвались на призыв поддержать народную революцию танки. Кто-то крикнул: «Долой Мосаддыка, кровавого преступника!» Толпа бросилась врассыпную, однако наткнулась на заградотряд… «Проклятые сатрапы Мосаддыка стреляют в собственный народ!» - зычно рявкнул доброхот из числа осведомителей британского разведцентра.

К вечеру 19 августа вокруг резиденции Мосаддыка лежало более сотни трупов. По всему городу - еще 200. Дом премьер-министра был окружен танками и охвачен пламенем. Вчерашний народный избранник и герой Ирана Мохаммед Мосаддык сдался на милость победителей.

Aftermath

Премьер-министра Мосаддыка судили за государственную измену и приговорили - страшно подумать! - к трем годам тюремного заключения. После отсидки и до самой смерти в 1967 году он оставался под домашним арестом.

22 августа обалдевший от неожиданно свалившегося успеха и еще не до конца верящий в победу шах Мохаммед Реза Пехлеви вернулся на родину из Италии. Журналистам шах сказал так: «Мой народ продемонстрировал верность монархии, и два с половиной года лживой пропаганды не отвратили его от меня. Моя страна не захотела принять коммунистов и сохранила мне верность». Кермиту Рузвельту шах сказал так: «Своим троном я обязан Богу, моему народу, моей армии и тебе!»

Очень скоро жизнь в Иране обрела достоинство в том виде, как его представляли себе на Западе: Англо-персидская нефтяная компания, переименованная в «Бритиш Петролеум» (сюрприз-сюрприз!), поделилась иранским черным золотом сначала с американцами, а потом и с подоспевшими на пир голландцами-французами; следом за нефтью в долгосрочную концессию (на четверть века!) отправилась вся остальная иранская экономика; шах Мохаммед Реза Пехлеви забыл о былой своей пугливости, создал тайную полицию «Савак» и застращал любимый народ невиданными репрессиями; любимый народ вспомнил о справедливом Мохаммеде Мосаддыке, горько вздохнул и… избрал себе нового защитника - неподкупного и принципиального Айатоллу Рухолла Хомейни!

Операция «Аякс» или «Boot» («Дать пинка»).
Организованный спецслужбами
Великобритании и США государственный переворот в Иране в 1953 году,
повлёкший свержение демократически избранного правительства
Национального фронта Ирана. Операция получила название «Аякс» в честь
двух персонажей древнегреческой мифологии - участников Троянской войны
(Аякс Великий, Аякс Малый). В британской Секретной разведывательной
службе (SIS) операция была названа «Boot» в значении «дать пинка». Это
был план свержения премьер-министра Ирана Мохаммеда Мосаддыка и завладения иранской нефтью.

Мохаммед Мосаддык, народный избранник и герой Ирана.
Главные апологеты операции: Госсекретарь США при президенте Дуайте Эйзенхауэре Джон Фостер Даллес и его заместитель Уолтер Беделл Смит . Смит незадолго до этого перешёл в Госдепартамент с поста главы ЦРУ. ЦРУ возглавил Аллен Даллес ,
младший брат Джона Фостера. По плану американцы должны были действовать
совместно с SIS, имевшей в Иране хорошо организованную разведывательную
сеть.

Секретная разведывательная служба (SIS) .Создана в 1909 г.
Штаб-квартира: Воксхолл-кросс, 85, Лондон.



52-й Госсекретарь США (1953-1959)
2-й Директор ЦРУ (1950 -1953
при президенте Гарри Трумэне.

3-й директор ЦРУ (1953 -1961)
при президентах Дуайте Эйзенхауэре и Джоне Ф. Кеннеди.
Глава операции - Кермит Рузвельт
(прозвище Ким), внук президента Теодора Рузвельта и кадровый офицер ЦРУ.
Рузвельт прибыл в Иран под именем Джеймса Локриджа, наладил связи с
британским разведцентром в Тегеране, начал подкуп обширнейшего
контингента политиков, редакторов газет, издателей, журналистов,
священнослужителей, генералов и бандитов. Коррупции в операции
«Аякс» отводилось центральное место. На эти цели Киму выделили один
миллион долларов, в те времена очень большие деньги.

Кермит Рузвельт,
один из первых технологов по организации «майданов».
Повод к войне : национализация
нефтяной промышленности Ирана 15 марта 1951 г., которая
контролировалась английским капиталом, меджлисом (парламентом) Ирана. В
1952 г. Иран разорвал дипломатические отношения с Великобританией,
которая обратилась в Международный суд ООН, затем с жалобой в Совет
Безопасности ООН.
Принятию санкций против Ирана воспрепятствовали СССР и Индия .
В ответ Англо-иранская нефтяная компания задействовала механизм
мирового бойкота иранских нефтепродуктов. Иран не смог самостоятельно
продавать свою нефть. Уровень добычи нефти упал с 666 тыс. баррелей в
день в 1950 до 20 тыс. - в 1952 г. Обеспокоенные возможностью перехода
Ирана в зону влияния СССР и потерей доступа к нефти, англичане и
американцы приняли решение о свержении Мосаддыка.
Методика информационной войны.
В предельно сжатые сроки Кермит Рузвельт
провел колоссальную работу по подкупу членов меджлиса, издателей,
редакторов и видных журналистов. Накануне путча на содержании ЦРУ находилось более 80% столичных газет и журналов .
Пресса Тегерана наполняла общественное мнение интервью депутатов,
недовольных политикой Мосаддыка. Журналисты разоблачали
«коррумпированного премьер-министра и его правительство». Статьи,
карикатуры и шаржи попадали в Тегеран по каналам дипломатической почты и
сразу же развозились по редакциям газет и журналов (Источник: Почему
Иран и США враги // Военное обозрение, сентябрь 2012 / http://topwar.ru/18800-pochemu-iran-i-ssha-vragi.html).
Это была информационная война, продуманная в Лэнгли, штаб-квартире ЦРУ,
с целью свержения законных, но неугодных Западу правительств.

Штаб-квартира ЦРУ в городе Лэнгли, штат Вирджиния, в 8 милях от Вашингтона.
Место, где пишутся «цветные революции».
Методика провокаций с целью организации путча.
Разделяй и властвуй: По улице
разгуливали демонстранты, якобы из партии Туде, выкрикивающие лозунги:
«Да здравствует Мохаммед Мосаддык! Да здравствует Советский Союз!
Коммунизм победит!». Специальные провокаторы взрывали по всей стране
мечети, на развалинах которых оставляли улики связи погромщиков с СССР и
коммунистами. Цель была достигнута: муллы предали анафеме
премьер-министра Мохаммеда Мосаддыка, связанного с
коммунистами-атеистами.
Параллельно в Лондоне и Нью-Йорке
изготовляли иранские банкноты, заваливали ими внутренний рынок,
спровоцировали гиперинфляцию, добивавшую иранскую экономику наряду с уже
объявленными санкциями.
Первый Майдан, организованный Соединенными Штатами Геноцида
На деньги Кермита Рузвельта были наняты
боевики. 15 августа первая группа бандитов начала крушить витрины
магазинов, избивать прохожих, расстреливать мусульман в мечетях,
скандировать: «Мы любим Мосаддыка и коммунизм!». Вторая группа
погромщиков была двинута через несколько часов навстречу первой.
Кончилось всё по плану: многочасовое побоище с пальбой и пожарами. Утром
столичные газеты обвинили Мосаддыка в неспособности контролировать
ситуацию в городе и обеспечить безопасность мирного населения. 16, 17 и
18 августа Ким Рузвельт довёл операцию до конца. На улицы Тегерана были
выведены трудящиеся. Каждому рабочему на руки выдали дневную заработную
плату. Люди пришли в праздничных нарядах, многие даже не догадывались о
смысле манифестаций и радовались проплаченному лишнему выходному дню.
Специалисты по управлению людскими массами направили толпу к зданию
Радио Тегерана, где, стоя на танке, к ним обратился Фазлолла Захеди,
корпусной генерал и крупный помещик. В это время в столицу стягивались
войска, подконтрольные Захеди. В 1941 году Захеди командовал исфаханской
дивизией, коллаборационист. За сотрудничество с гитлеровцами в годы
Второй мировой войны был арестован англичанами и выслан в 1943 г. на три
года в Палестину. С 1947 по 1949 гг. проживал во Франции. В 1949 г
вернулся в Иран, где сразу же получил должность начальника полиции, а с
1951 г. - министра внутренних дел. Кермит Рузвельт с уверенностью
опирается на бывшего нациста и делает его одним из руководителей
«августовского путча» в 1953 г.
Итог операции
У власти утвердилось правительство
генерала Ф. Захеди. Поддержавшие его офицеры получили награды.
Выступления сторонников Мосаддыка пресекали военные. К вечеру 19 августа
вокруг резиденции Мосаддыка лежало более сотни трупов. По всему городу -
еще 200. Дом премьер-министра был окружён танками и охвачен пламенем.
Операция «Аякс» / «Дать пинка» была окончена. В результате переворота
был свергнут народный избранник Мухаммад Мосаддык. Премьер-министром
Ирана англо-американцы поставили нациста Фазлоллу Захеди.

Фазлолла Захеди (1897 - 2 сентября 1963, Женева)
В 1953-55 гг. Фазлолла Захеди был
постоянным представителем Ирана в европейском отделе ООН. 5 декабря 1953
года были восстановлены дипломатические отношения с Великобританией. 10
апреля 1954 года заключено соглашение об образовании международного
консорциума для разработки иранской нефти. По этому соглашению 40 %
досталось Англо-иранской нефтяной компании, 40 % - пятёрке американских
компаний (Gulf Oil, Socal, Esso, Socony, Texaco), 14 % - компании Shell,
6 % - французской компании. В сентябре 1954 года консорциум заключил
соглашение с иранским правительством. 1 ноября Англо-иранская нефтяная
компания была переименована в British Petroleum Company.
А вот и главный итог войны:
«Англо-иранская компания» переименовывается в «Бритиш Петролеум», 1954 г.


http://isrtm.ru/post/169

В результате военного переворота, устроенного с 15 по 19 августа 1953 года офицерами иранской армии, пало правительство, которое возглавлял чрезвычайно популярный в те годы в Иране политик-националист Мохаммед Моссадык.

В уличных беспорядках погибли, по разным данным, от 300 до 800 человек. Именно тогда, из-за активной роли в перевороте британской и американской разведок, в иранском обществе начала стремительно расти ненависть к западным странам и их политико-культурному влиянию, 26 лет спустя вылившаяся в Исламскую революцию 1979 года, в результате которой в стране к власти пришел режим радикальных аятолл .

В начале 50-х годов в Иране, до этого бывшем не более чем одной из многочисленных площадок для военно-политического соревнования ведущих мировых держав, особенно во время второй мировой войны, когда страну фактически оккупировали войска СССР и Британской империи, произошел всплеск национального самосознания. Глава Национального фронта Ирана Мохаммед Моссадык, ставший премьером весной 1951 года, подписал закон о национализации нефтяных месторождений, которые принадлежали Англо-Иранской нефтяной компании, сегодня известной под названием BP. Он выслал из Ирана всех британских специалистов и советников, а в 1952 году вообще разорвал с Лондоном дипломатические отношения. В 1953 Моссадык изгнал из Тегерана молодого шаха Мохаммеда Резу Пехлеви, заявив, что монарх должен был царствовать в Иране, а не управлять им.

В ответ Великобритания добилась эмбарго на импорт иранской нефти почти всеми западными странами, и ее добыча в Иране почти прекратилась. Одновременно Лондон и Вашингтон, ранее соперничавшие за влияние на Среднем Востоке, начали планировать совместное свержение Моссадыка. Будущая смена власти в Иране в США, где президентом стал Дуайт Эйзенхауэр, получила название "Проект "Аякс", а в Великобритании, где правительство с конца 1951 года вновь возглавил Уинстон Черчилль – "Операция "Сапог". Ведущая роль в перевороте отводилась иранским военным-монархистам во главе с генералом Фазлоллой Захеди , бывшим главой МВД и министром иностранных дел. ЦРУ и МИ-6 установили контакты с главарями тегеранской организованной преступности, которые занялись антиправительственной пропагандой на улицах.

"Уличный лидер" Шабан Джафари, по кличке "Шабан Безбашенный" - один из лидеров переворота 1953 года

19 августа путчисты, сначала почти оказавшиеся на грани провала (16 августа офицер, явившийся взять премьера под стражу, сам был арестован), все-таки свергли Моссадыка, который, впрочем, пострадал намного меньше, чем можно было бы представить – его продержали три года в тюрьме, после чего сослали под домашний арест в имение под Тегераном. Он умер в 1967-м. Нефтяные поля Ирана вновь перешли во владение британских и американских компаний, а шах вернулся в Тегеран, с этого момента получив фактически всю полноту власти в стране, несмотря на то что формально Иран оставался конституционной монархией. Мохаммед Реза Пехлеви начал политику вестернизации государства, вызвавшую отторжение большей части общества. Уже в 1957 году с его ведома в Иране была основана тайная полиция САВАК , которую называли "иранским гестапо".

Переворот 60-летней давности выплеснулся далеко за границы Ирана, изменив расстановку сил и геополитический ландшафт на всем Среднем и Ближнем Востоке, считает американский политолог Марк Гасиоровски , автор книги "Мохаммед Моссадык и переворот 1953 года в Иране":

"Этот переворот устранил с политической сцены умеренную, светскую часть иранских политиков, место которых в 60-е и 70-е годы прошлого века, в качестве главных элементов оппозиционного движения, заняли радикальные исламисты и радикальные левые, из Моджахедин-э Хальк, "Организации моджахедов иранского народа".

После переворота любые по-настоящему демократические силы исчезли с политической сцены, что, конечно повлияло на внутреннюю политику страны самым кардинальным образом в последующие годы"

Мохаммед Моссадык - "Человек года" по версии журнала Time, 1953

С Марком Гасиоровски согласен и американский журналист Стивен Кинзер , написавший книгу "Вся шахская рать: американский переворот и корни ближневосточного терроризма":

"Если смотреть с точки зрения истории, этот переворот вовсе не принес пользы Соединенным Штатам. Исламская революция в 1979 году стала прямым следствием постоянного роста репрессивного характера шахского режима – а шах пришел к власти именно в результате этого переворота. Страной начали править фанатики, крайне агрессивно настроенные по отношению к США, которые больше 30 лет потратили на то, чтобы подорвать американское влияние во всех уголках мира".

Марк Гасиоровски обращает внимание на два разных мотива, которыми Вашингтон и Лондон руководствовались, занявшись подготовкой переворота в Иране: британское желание вернуть под контроль иранские нефтяные богатства и американский страх перед экспансией СССР в регионе. Однако в долгосрочной перспективе, по его мнению, Вашингтон и в этом допустил стратегическую ошибку – хотя бы потому, что США потеряли в Иране и соседних странах репутацию защитника демократических ценностей и принципов:

"В результате переворота весь регион поляризовался и оказался одним из главных полей сражений "холодной войны". А изначально ведь именно поэтому США и пытались его организовать – потому что опасались коммунистического влияния в Иране и надеялись превратить эту страну, вместе с Турцией и Пакистаном, в единый бастион, противостоящий угрозе со стороны Советского Союза".

Ответ СССР на события в Иране был вполне предсказуем: после 1953 года на Ближний и Средний Восток поток советских советников, оружия и денег хлынул еще сильнее. Одновременно Советский Союз надолго получил в руки прекрасные козыри в идеологической войне против стран Запада. Как считает Стивен Кинзер , переворот в Иране был первой серьезной, и успешной, пробой сил для ЦРУ, созданного в 1947 году:

"Если бы иранский план сорвался, то вся концепция тайных операций, которая стала неотъемлемой частью внешней политики Америки, начиная с 50-х годов, возможно, могла бы так и не превратиться в реальность".

​ Как напоминает Стивен Кинзер, после свержения правительства Мохаммеда Моссадыка в 1953 году при участии ЦРУ в 1954 году был организован военный переворот в Гватемале, совершена попытка отстранения от власти в 1957 году президента Сирии Шукри аль-Куатли, а в 1961 году – неудачная интервенция на Кубе, в районе Плая-Хирон. Страх США перед "покраснением третьего мира", которое действительно происходило стремительными темпами, затмил все иные соображения. В Вашингтоне, где вовсю царил дух маккартизма, военно-политические решения начали принимать неприкрытые "ястребы".

Потом Белый дом и Госдепартамент в течение десятилетий отрицали свое участие в упомянутых событиях – пока в 2009 году президент США Барак Обама не признал активную роль ЦРУ в подготовке переворота 1953 года в Иране. В Великобритании же в 2011 году документы о ведении пропагандисткой войны против правительства Моссадыка своей Персидской службой обнародовала государственная корпорация ВВС.

Русская служба РСЕ/РС

В августе 1953 года государственный переворот, тайно организованный МИ-6 и ЦРУ, сверг народное националистическое правительство Ирана под руководством Мохаммеда Мосаддыка и привел к власти шаха Пехлеви, установившего диктатуру, поддерживающуюся пытками и репрессиями. Режим шаха получил полную политическую и экономическую поддержку со стороны Великобритании и США, включая его самый жестокий компонент - тайную полицию САВАК.

ЦРУ традиционно считается организатором переворота 1953 года. Тем не менее, рассекреченные британские документы показывают не только то, что Великобритания была главным зачинщиком переворота, но и то, что значительную финансовую поддержку переворота оказала Британия. Черчилль однажды сказал агенту ЦРУ, ответственному за операцию, что "не было ничего лучше, чем служить под вашим командованием в этом великом предприятии”.

Прелюдия к скрытым действиям

В начале 1950-х годов англо – иранская нефтяная компания (AIOC) – позже переименованная в Бритиш Петролеум - которая управлялась из Лондона и принадлежала британскому правительству и британским частным гражданам, контролировала основной источник дохода Ирана: нефть. AIOC называлась самими британцами "великой иностранной организацией, контролирующей экономическую жизнь и судьбу Персии".

Иранские националисты возражали против того, что доходы AIOC от иранской нефти были больше, чем доходы иранского правительства, с прибылью в размере 170 миллионов фунтов стерлингов только в 1950 году. Иранскому правительству выплачивались роялти в размере 10-12 % от чистых поступлений компании, в то время как британское правительство получало 30% этих поступлений в виде налогов.

Британский министр топлива и энергетики объяснил, что иранцы “конечно, имеют моральное право на роялти” за добычу нефти, но сказать, что “морально они имеют право на 50% или...даже больше прибыли предприятий, в которые они не внесли никакого вклада, является чушью”.

Британский посол в Тегеране отметил: “очень важно не допустить уничтожения персами их главного источника прибыли, нефтяной промышленности, путем национализации. Они должны понять, что не в состоянии сами управлять нефтяной промышленностью, но могут пользоваться техническими достижениями Запада.”

Иранцы также критиковали низкие заработные платы местных рабочих AIOC, ужасные жилищные условия, а также то, что англо-иранская нефтяная компания фактически контролировала и правила в тех частях страны, где находятся нефтяные месторождения. В ответ на претензии по поводу жилья иранских рабочих, британский чиновник прокомментировал: ”ну, это как раз то, как живут все иранцы". AIOC рассматривала иранцев как ”просто свиней".

Приоритет Британии состоял в том, чтобы поддержать политическую “стабильность”, помогая иранским парламентариям “сохранить существующий социальный порядок, от которого они (британцы) так сильно выигрывают”. Одно из различий с Национальным фронтом (возглавляемым Мосаддыком) заключалось в том, что его члены “не использовали государственные должности для незаконного обогащения ”, - в частном порядке признал посол Великобритании в Иране. В результате Фронт получил широкую поддержку среди народа и интеллигенции. В качестве премьер-министра ему удалось во многом сломать феодальную систему и пошатнуть позиции крупных феодалов, купцов и связанной с ними бюрократии, которые тормозили развитие страны.. Вопреки британской пропаганде, правительство Мосаддыка было демократическим, народным, националистическим и не связанным с Москвой. Британцы отмечали, что, “ многие в Иране видят его как мессию”.

Но Мосаддык перешел черту, что касается Великобритании, национализировав имущество AIOC в мае 1951 года. В следующем месяце лейбористское правительство Эттли начало разработку планов по его свержению, отправив в Иран преподавателя из Оксфорда, обеспеченного значительными суммами денег.

Мохаммед Мосаддык

Мосаддык предлагал компенсацию британскому правительству за национализированное имущество, но Великобритания потребовала либо дачи новой нефтяной концессии, либо урегулирования, которое включало бы компенсацию за потерю будущих прибылей. Другими словами, иранцы должны были либо отказаться от национализации и вернуться к предыдущему положению, либо компенсировать AIOC не только свои инвестиции, но и всю нефть, которую она добыла бы в ближайшие 40 лет.

Национализация с последующей компенсацией рыночной стоимости была совершенно законным делом в международном праве, но это не имело значения для британских планировщиков. Британия “не считает, что следует вообще вести какие-либо дела с Мосаддыком ”. Вместо этого Министерство иностранных дел отметило, что “есть надежда на политические изменения, которые приведут к власти умеренные элементы”.

Первым шагом, предпринятым для устранения угрозы независимого развития, было прекращение добычи и экспорта нефти на месторождениях, принадлежащих британцам, что лишило Иран его основного источника дохода вплоть до переворота 1953 года. Это было сделано, зная, что ”результатом может быть банкротство Персии, что, возможно, приведет к революции". Другие, в основном американские, нефтяные компании также отказываются приобретать персидскую нефть, чтобы показать другим странам-экспортерам нефти урок из персидского непослушания.

Второй шаг – планирование тайных операций по смене политической власти в стране. ”Нашей целью в течение некоторого времени было назначение Сайида Зия премьер-министром", отметило Министерство иностранных дел в сентябре 1951. Зия не имел “народной поддержки” , и его назначение “скорее всего спровоцировало сильное общественное недовольство, чреватое беспорядками ”. Но для внешнеполитического ведомства Зия был " единственным человеком, который мог и хотел бы урегулировать нефтяную проблему в выгодную для англичан сторону” и способствовать “будущей стабильности” Ирана.

Третьим вариантом было прямое военное вмешательство, особенно военная оккупация района вокруг Абадана, крупнейшего в мире нефтеперерабатывающего региона и ‘’сердца’’ AIOC.

По словам министра иностранных дел, это:

“продемонстрирует раз и навсегда, что нельзя затрагивать экономические интересы Великобритании, особенно нефтяные. Это приведет к падению Мосаддыка и замены его режима на более договороспособное...это как ожидается, окажет благотворное влияние на весь Ближний Восток и другие места, как свидетельство того, что нарушение интересов Великобритании интересов не может быть оставлено безнаказанным”.

Были разработаны планы войны против Ирана. Но в конце концов внешнеполитическое ведомство признало этот вариант как "совершенно невыполнимый", поскольку считалось, что Иран сможет эффективно противостоять сравнительно небольшому количеству войск, которые может развернуть Великобритания. США также были против применения силы британцами, и президент Трумэн направил личное послание на этот счет Эттли. Министр иностранных дел Великобритании и министр обороны высказались за применение военной силы для захвата нефтяных объектов. Вариант военной интервенции оставался открытым до сентября 1951 года, когда Лондон, наконец, решил эвакуировать британский персонал и продолжить тайные операции.

После победы на всеобщих выборах в следующем месяце Черчилль ругал своих предшественников, “которые трусливо сбежали из Абадана, хотя силовой ответ позволил бы быстро разрешить все проблемы ". ”Если бы мы поступили в Абадане также как в Исмаиле, - объяснил Черчилль своему министру иностранных дел Энтони Идену, - никаких бы трудностей с персами у нас бы не было“. (Речь шла о британской акции в Исмаиле, Египте, в январе 1952 года. После того, как египетские повстанцы напали на британскую военную базу, британские солдаты заняли город, окружили полицейский штаб и приступили к планомерной зачистке города, убив пятьдесят человек и ранив сто, в результате принудив египтян к капитуляции)

Предпочтение диктатору

Целью Великобритании было установить "более разумное правительство", объяснил министр иностранных дел Энтони Иден. “Наши политики” , позже британский чиновник напомнил, “хотели избавиться от Мосаддыка как можно скорее” . Советник посольства Великобритании полковник Уилер пояснил, что ”смена правительства почти наверняка может быть осуществлена без каких-либо затруднений или помех". Таким образом, к ноябрю сотрудник Министерства иностранных дел сообщал, что “неофициальные усилия по подрыву правительства Моссадыка продвигаются вперед”. После провала переговоров по нефти главный британский переговорщик сообщил шаху, что единственным решением было организовать сильное правительство в условиях военного положения и заключить плохих парней (Моссадыка и его сторонников) в тюрьму на пару лет или около того". Посол Великобритании в Тегеране согласился, отметив, что если только шаха можно заставить занять силовую позицию, есть хороший шанс избавиться от Мосаддыка ". Затем новое правительство должно "принять решительные меры против отдельных радикалов".

С 1952 года Британия отдала предпочтение "некоммунистическому перевороту, предпочтительно во главе с шахом". Посольство Великобритании в Тегеране четко понимало, что ”это будет означать авторитарный режим".

Британские планировщики не питали иллюзий по поводу шаха. Они отметили, что ”главная претензия его политических критиков заключается в том, что он хочет монополизировать власть в своих руках и использовать ее для своего блага".

Как и в случае тайных операций в Индонезии в 1965 году, Великобритания поддержала установление диктатуры перед лицом популярных националистических альтернатив. Переворот может быть успешным, отметили планировщики, ”при условии, что будет найден сильный человек, соответствующий задаче переворота". Этот "сильный человек" будет "править во имя шаха". Документы показывают, что посол в Тегеране предпочел "диктатора“, который ”осуществит необходимые административные и экономические реформы и урегулирует нефтяной вопрос на разумных условиях".

Внешнеполитическое ведомство заявило, кто может быть таким разумным новым силачем: генерал Захеди, который должен был стать премьер-министром после переворота. Захеди в свое время отсидел в британской тюрьме в Палестине за пронацистскую деятельность в годы ВМВ. Он был известен как безжалостный и манипулятивный и был начальником полиции в Тегеране, где отличился потрясающей жестокостью. Британцы предлагали выделить 20 млн. фунтов стерлингов генералу после захвата власти.

Фазлолла Захеди

К марту 1952 года посольство Великобритании сетовало на то, что иранская армия “вряд ли предпримет открытые действия против Мосаддыка”, но что ее позиция может стать “более позитивной по отношению к нашим интересам”. Шах также, как сообщается, будет противостоять британскому давлению, но при этом надо дать понять “ что мы желаем свержения Мосаддыка как можно скорее”.

Официальный представитель посольства Великобритании Сэм Фалле встретился с Захеди 6 августа и записал, что последний готов принять участие в перевороте. Фалле предложил Захеди сообщить об этом США. Посол подтвердил, что Захеди "собирается контактировать с американским посольством и не желает казаться английским ставленником".

В октябре 1952 года иранское правительство закрыло британское посольство, утверждая что там проводилась шпионская деятельность, и, таким образом, сняло прикрытие для британской тайной деятельности. В ноябре группа из МИ-6 и МИДа встретилась с ЦРУ и предложила совместное свержение иранского правительства на основе хорошо продуманных планов Великобритании. Британским агентам в Иране был предоставлен радиопередатчик для поддержания контакта с МИ-6, в то время МИ-6 предоставил ЦРУ связь со своими контактами и агентами в Иране.

Британцы осуществляли широкомасштабный подкуп иранской элиты: старших офицеров армии и полиции, депутатов и сенаторов, мулл, торговцев, редакторов газет и государственных служащих, а также общественных лидеров. ” Эти силы", - пояснил агент МИ-6, - "должны были взять контроль над Тегераном, предпочтительно при поддержке шаха, но в случае необходимости и без него, и арестовать Мосаддыка и его министров”.

3 февраля 1953 года британская делегация встретилась с директором ЦРУ и Государственным секретарем США, а глава операции со стороны ЦРУ Кермит Рузвельт был направлен в Иран. 18 марта “ЦРУ было готово подробно обсудить с нами план свержения Мосаддыка" , и в апреле было официально согласовано, что приемлемым кандидатом на его смену является генерал Захеди. К тому времени британские и американские агенты также были вовлечены в планы похищения ключевых чиновников и политических деятелей. В одном случае начальник полиции был похищен, подвергнут пыткам и убит.

Окончательно сигнал к началу организации переворота был дан США в конце июня. К тому времени Великобритания уже представила ЦРУ “полный план”. Вскоре последовало разрешение Черчилля, и дата была назначена на середину августа. В том месяце Кермит Рузвельт встретился с шахом, директор ЦРУ посетил некоторых членов семьи шаха в Швейцарии, а генерал армии США прибыл в Тегеран, чтобы встретиться с шахом и генералом Захеди.

Сигнал для начала переворота был согласован с Би-би-си; последний согласился начать вещание новостей на Персидском языке не с обычного “сейчас полночь по лондонскому времени” , а с “сейчас ровно полночь” . Услышав эти передачи, шах бежал из страны и подписал два пустых указа, которые должны были быть заполнены в нужное время: один заключался в отправлении в отставку Мосаддыка, другой назначал Захеди новым премьер-министром. Многолюдные демонстрации прошли на улицах Тегерана, финансируемые ЦРУ и МИ-6; по словам ответственного сотрудника МИ-6, 1 миллион долларов был в сейфе в посольстве США, а 1,5 миллиона фунтов стерлингов были доставлены Великобританией своим агентам в Иране. По словам тогдашнего агента ЦРУ Ричарда Коттама,

" эта толпа, которая пришла в Северный Тегеран и была решающей в свержении, была толпой наемников. У нее не было идеологии. Эта толпа была оплачена американскими долларами, и сумма денег, которая была использована для оплаты их услуг, была очень большой”.

Одним из ключевых аспектов сюжета было представить толпу как сторонников иранской Коммунистической партии, Туде, чтобы обеспечить подходящий предлог для переворота, который бы ‘’спас’’ страну от ‘’коммунистической угрозы’’. Агенты, работающие на британскую разведку, выдавали себя за коммунистов и совершали провокационные действия: в частности, осквернения мечетей и нападения на мулл.

Рузвельт, глава операции со стороны ЦРУ, направил своих посланников к командующим некоторых провинциальных армий, поощряя их двинуть войска в Тегеран. В результате армейские части разбили сторонников Мосаддыка, убив более 300 человек. Американский генерал позже свидетельствовал, что “действия иракских военных координировались нами. Также мы предоставили им необходимое снабжение ”.

Однако вклад Великобритании также был значительным. Один из британских агентов, Шапур Репортер, который впоследствии стал советником шаха, был награжден рыцарским званием, прежде чем стать главным посредником в продаже британского оружия шахскому режиму, в частности, танков Чифтен. Через два года после переворота главой МИ-6 по окончании операции стал директор Королевского института международных отношений, одного из ведущих британских научно-исследовательских институтов.

Как и в любой другой британской и американской военной интервенции до распада СССР, сценарий защиты от “коммунистической угрозы " был развернут как официальная история. Реальная угроза национализма (и более грязные цели, такие как защита нефтяных доходов) были преуменьшены или удалены из картины, представленной общественности. Согласно тайной телеграммы британского МИДа в посольство в Вашингтоне: “необходимо любой ценой, чтобы правительство Его Величества не попало в положение, которое было бы представлено как империалистическая атака на националистическую Персию.”

Существует два варианта официальной истории. Первый заключается в том, что переворот был ответом на предстоящий захват власти коммунистической партией Туде, которая имела тесные контакты с Советским Союзом. Второй заключается в том, что Туде господствовала в правительстве Мосаддыка и что правительство готовилось учредить в Иране советскую республику. Все эти утверждения были ложными.

В сентябре 1952 года британский посол признал, что Туде “сыграла в значительной степени пассивную роль, довольствуясь тем, что поддержали общие начинания Мосаддыка. Но они не были движущей силой правительства”. Посольство США заявило за три месяца до переворота, что ”было мало свидетельств того, что в последние месяцы Туде набрала необходимую силу для взятия власти, хотя ее постоянное проникновение в иранское правительство и другие институты [продолжалось]".

Что касается попытки переворота Туде, то в докладе разведки Госдепартамента отмечается, что открытая попытка Туде взять власть “вероятно объединит всех не-коммунистов всех политических взглядов и приведет...к энергичным усилиям по уничтожению Туде силой, а противостоять такому давлению коммунисты, очевидно, еще не готовы”. Кроме того, силовая стратегия захвата власти путем переворота не была частью стратегии Туде и не существует каких-либо доказательств, что местные коммунисты действительно готовили переворот.

В своем тайном планировании британцы намеренно разыграли сценарий коммунистической угрозы для американцев, чтобы убедить их помочь свергнуть Мосаддыка. Один документ отмечает, что, предлагая американцам свержение Мосаддыка, “мы могли бы сказать, что, хотя мы, естественно, хотим решить нефтяной вопрос, мы отмечаем, что первая и самая важная цель заключается в том, чтобы не допустить советизации Ирана”. Агент МИ-6 полагал, что ”американцы с большей вероятностью будут работать с нами, если они будут рассматривать переворот как противостояние коммунизму, а не восстановления позиций AIOC".

” Я обязан своим троном богу, моему народу, моей армии – и вам", - сказал шах руководителю операции ЦРУ, ответственному за переворот; под “вами " он имел в виду США и Великобританию.

Теперь, когда ”диктатор" был поставлен в соответствии с пожеланиями Министерства иностранных дел, стабильность может быть восстановлена, первоначально под руководством нового премьер-министра генерала Захеди. В следующем году было заключено соглашение о создании нового нефтяного консорциума, контролирующего добычу, ценообразование и экспорт иранской нефти. Это обеспечило Великобритании и США по 40% прибыли каждому. Действительно, 40% прибыли для США была ценой, которую Великобритания тайно (и неохотно) согласилась заплатить США в обмен на помощь в свержении Мосаддыка.

Те, кто до сих пор не сильно знакомы с историей и политикой могут учиться, что называется, на ходу. Правил не так уж и много. Одно из них следующее – если произошел переворот или «народная революция» в стране богатой ресурсами или занимающей важное стратегическое положение – ищи иностранный след. Ищи, кому это выгодно.

В 99% случаев иностранный след имеется. Его отрицают, смеются, возмущаются, снова отрицают. Но спустя много десятилетий признают.

Наши британские «партнеры» и американские «друзья» признались ещё в одном государственном перевороте. Информацию опубликовала британская Би-Би-Си, в честности и непредвзятости которой не может сомневаться ни один рукопожатный демократ.

« , впервые признав свою роль в организации государственного переворота в Иране в 1953 году. Демократически избранный премьер-министр Ирана Мохаммед Моссадык был отстранен от власти после того, как заявил о своих планах по национализации нефтяной промышленности страны.

Документы были опубликованы Архивом национальной безопасности в связи с 60-летием переворота. Эти документы ЦРУ по новейшей истории Ирана датируются серединой 1970-х гг. В выдержке одного из них утверждается, что «военный переворот был осуществлен под руководством ЦРУ». На роль США в иранских событиях 1953-го года ссылались в своих публичных выступлениях госсекретарь Мадлен Олбрайт в 2000 году и президент Барак Обама в 2009 году, однако до сих пор спецслужбы не комментировали этот вопрос.

Кроме того, из документов следует, что британская разведка MИ-6 работала тогда в тесном взаимодействии с американскими спецслужбами. По словам редактора найденных документов Малкольма Бирна, они важны не только потому, что проливают свет на работу спецслужб, но и потому, что о событиях 1953-года до сих пор часто рассуждают все заинтересованные стороны, включая нынешние власти Ирана…

Моссадык победил на выборах в 1951 году, после чего в Иране прошла национализация нефтяной промышленности, которую до этого контролировала британская Англо-персидская нефтяная компания (позже ставшая BP)…

«Иран встал перед реальной угрозой оказаться за железный занавесом. Если бы так произошло, это бы означало победу СССР и стало бы мощным ударом по позициям Запада на Ближнем Востоке», — поясняет автор одного из документов Дональд Уилбер. «Ничто, кроме как план тайных действий, приведенный ниже, не сможет исправить существующее положение дел», — говорится в одном из документов. Далее следует описание действий ЦРУ, которое готовило переворот, размещая очерняющие Моссадыка истории в иранской и американской прессе. ЦРУ и MИ-6 оказали поддержку сторонникам беглого шаха Мохаммеда Резы Пехлеви и организовали акции протестов против политики Моссадыка. На сторону манифестантов перешла армия, и к 19 августа 1953 года все члены правительства Моссадыка либо бежали из страны, либо были арестованы. Шах Пехлеви вернулся в Иран и стал союзником США до своего свержения в 1979 году в результате исламской революции».

Собственно говоря, ничего нового Би-Би-Си не рассказало. То, что в 1953 году именно англосаксы свергли президента Ирана, который посмел у «Бритиш Петролеум» (Би-Пи) отобрать контроль над персидской нефтью было известно всегда. Новость только в том, что это теперь признали сами организаторы переворота.

В этой связи мне хотелось отметить три момента.

1. С 1953 по 1979 год США и Англия контролировали Иран и его нефть. В 1979 году этот контроль потеряли, в результате исламской революции. Отсюда и ненависть к Ирану.
2. Революция в Иране в 1979 году стала для американцев неожиданностью. Парадокс в том, что они сами запустили процессы смещения шаха, чтобы поменять его на другую проамериканскую силу, но более исламско-фундаменталистскую, но процессы вышли из под контроля. Вашингтону нужен был более религиозный режим в Иране, чтобы Иран активнее вмешался в ход событий в Афганистане, куда вошли наши войска. В итоге США сами организовали переворот, в ходе развития которого они потеряли Иран. Отсюда не просто ненависть, а еще и жуткая обида и возмущение США в отношении Ирана.
3. Обратите внимание на точную дату переворота в Иране в 1953 году. Вот даже не зная, её можно «предсказать». Почему? Потому, что за спиной президента Массадыка, который национализировал нефтяные богатства Ирана в 1951 году стоял СССР. А точнее – товарищ Сталин, который не переставал наносить Штатам удар за ударом. Победа Мао в гражданской войне в Китае (1949), помощь Китаю и Корее в войне против США (Корейская война 1950—1953), национализация нефти в Иране (1951—1952). Пока был жив товарищ Сталин, США не могли сделать в Иране переворот, там работали наши спецслужбы. Значит, переворот мог быть ТОЛЬКО после смерти Сталина. Так и есть. Иосифа Виссарионовича отравили в марте 1953 года, и тут же летом 1953 года ЦРУ и Ми-6 устроили волнения в Западном Берлине, а 19 августа свергли законного президента Ирана. И вернули себе иранскую нефть.

Вот так, изучая, казалось бы, события далеких дней, в чужой стране мы можем понять и оценить, КТО был таким руководителем СССР-России, при котором наши «партнеры» не могли творить все, что хотят и грабить другие народы.