Иисус и самарянка у колодца. Встреча христа с самарянкой

Беседа Господа с самарянкой у колодца побуждает нас вспомнить исторический контекст. Самаряне были инородцы и еретики; когда языческие завоеватели выселили народ из Земли Обетованной, они заселили на их место своих языческих подданных. Эти язычники смешались с остатками израильтян - «народом земли»: слишком бедными, неграмотными и незначительными людьми, чтобы возиться с их выселением.

Самаряне поклонялись как Богу Израилеву, так и языческим идолам. Постепенно у них сложился собственный монотеистический культ, опиравшийся на те же книги Моисеевы, - который казался благочестивым иудеям возмутительной пародией.

Отношения между двумя общинами были стабильно плохими. Мы привыкли слышать о «милосердном самарянине», и часто от нас ускользает смысл притчи, который был ясен слушателям Господа: самарянин был последним, от кого иудею стоило бы ждать милости. Поэтому и удивляется, что Господь заговаривает с ней; удивляются и ученики.

У всякого порядочного иудея того времени было по крайней мере три причины не разговаривать с этой женщиной:

Она была полукровка и еретичка.

Она была женщина.

Она была женщина со, скажем мягко, сложной личной жизнью

Собственно, у всякого порядочного иудея того времени было по крайней мере три причины не разговаривать с этой женщиной. Она была самарянка - то есть полукровка и еретичка. Она была женщина. И она была женщина со, скажем мягко, сложной личной жизнью. Пять мужей, и нынешний - не муж, а непонятно кто. Она не приходит к колодцу утром - как все, а тащится днем, по жаре, чтобы не попасться на глаза - и на острые языки - односельчанкам.

Это всё так знакомо: этническая и религиозная неприязнь, пренебрежение к людям, которые выпали из числа благополучных и «порядочных», но в то время самарянке приходилось еще хуже. Традиционное общество более чистое, с одной стороны, но с другой стороны, было более жестоким: женщина, испортившая себе репутацию, навсегда исключалась из числа «приличных». Просто заговорить с ней - уже скандал.

Но Господь смотрит не на это. Он видит в этой женщине человека, бессмертную душу, которую Он пришел спасти для вечности.

Уже в том, что Он говорит с ней, открывается то, как Бог видит людей. На монетах прошлого было изображение правителя, по повелению которого чеканились деньги. Так и каждый человек несет на себе образ Божий. В золотой монете, упавшей в грязь, мы видим золото, а не грязь; мы знаем, что грязь можно смыть. Так и Христос (Который знает про эту женщину всё плохое, что про нее знают люди, и многое сверх этого - Он вообще знает про нее всё) видит в ней, прежде всего, не грязь. Он видит в ней образ Божий, который Он пришел спасти и восстановить.

И самарянка отзывается на это взгляд Божий верой. Мы видим это по тому, как она встречает Его обличение, когда Господь говорит: «У тебя было пять мужей, и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе» (Ин. 4: 18).

Грешница! Дура! Проститутка! Ей указывали на ее грехи, чтобы унизить, пнуть, уязвить.

Так легко обидеться, развернуться, уйти - но самарянка не уходит

Она могла бы взорваться горечью, гневом, обидой - ведь ей наверняка много раз ставили на вид ее неустроенную личную жизнь - с высокомерным презрением, с глумливыми насмешками. Грешница! Дура! Проститутка! Ей указывали на ее грехи, чтобы унизить, пнуть, уязвить. Так легко обидеться, развернуться, уйти - но самарянка не уходит. Она верит, что этот таинственный человек указывает ей на ее грехи не за тем, чтобы унизить или посмеяться, а чтобы спасти.

Вера принимает обличение - потому что доверяет Тому, от Кого они исходят. И женщина не оправдывается, не спорит, не указывает на какие-то смягчающие обстоятельства - она признает: «Господи! вижу, что Ты пророк» (Ин. 4: 19) - и спрашивает о том, чье богопочитание истинное: иудеев или самарян.

И ответ Господа звучит неожиданно - неожиданно и для нее, и для современного читателя. может ожидать тысячу первого раунда полемики между двумя религиозными общинами. Современный читатель ожидает чего-то вроде «да ладно, мы все поклоняемся одному Богу, на самом деле какая разница, на какой горе».

Но Господь не говорит ни того, ни другого. С одной стороны, между богопочитанием двух общин есть разница: иудеи правы, а самаряне неправы. Но с другой - то «спасение от иудеев», которое ожидалось, уже пришло. Оно здесь. Христос есть спасение. Теперь люди из всех народов будут поклоняться Господу в «Духе и истине», а не на той или другой горе.

Да, в этом богословском споре правы иудеи - но есть нечто бесконечно более важное. Вода Жизни, которую даст Христос тем, кто верует в Него. Речь здесь идет о Святом Духе, излияние Которого уже обещано Пророками: «Я изолью воды на жаждущее и потоки на иссохшее; излию дух Мой на племя твое и благословение Мое на потомков твоих» (Ис. 44: 3).

И мы видим, как происходит чудо: женщина униженная и презираемая, которая не смеет прийти к колодцу с утра, чтобы лишний раз не попасться никому на глаза, обретает величайшее достоинство и дерзновение. Она «оставила водонос свой и пошла в город, и говорит людям: пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне всё, что я сделала: не Он ли Христос?» (Ин. 4: 28-29). И в ее свидетельстве есть что-то настолько могущественное, что люди не могут от нее отмахнуться. «Они вышли из города и пошли к Нему» (Ин. 4: 30).

Бедная грешница, но грешница, на которую взглянул Бог, и ее жизнь полностью переменилась. Она не отвернулась от этого взгляда, не оскорбилась на обличение, и спасение достигло ее - и через нее многих других.

Итак, приходит Он в город самаринский, называемый Сихарь, близ земли, которую дал Иаков Иосифу, сыну своему. Был же там источник Иакова. Итак, Иисус, утомившись от дороги, сидел у источника. Было около шестого часа. Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Говорит ей Иисус: дай Мне пить. Ибо ученики Его отлучились в город купить пищи. Говорит Ему женщина самарянка: как Ты, иудей, просишь пить у меня, самарянки? Ибо не имеют иудеи общения с самарянами. Ответил Иисус и сказал ей: если бы ты знала дар Божий и Кто есть говорящий тебе: дай Мне пить, - ты бы просила Его, и Он дал бы тебе воду живую. Говорит Ему женщина: господин, Тебе и зачерпнуть нечем, и колодец глубок. Откуда же у Тебя вода живая? Разве Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам колодец, и сам из него пил и сыновья его и скот его? Ответил Иисус и сказал ей: всякий, пьющий от воды этой, будет жаждать снова; тот же, кто будет пить от воды, которую Я дам ему, не будет жаждать вовек, но вода, которую Я дам ему, станет в нем источником воды, текущей в жизнь вечную. Говорит Ему женщина: господин, дай мне этой воды, чтобы мне не жаждать и не приходить сюда черпать. Говорит ей Иисус: иди, позови мужа твоего и приходи сюда. Ответила женщина и сказала: у меня нет мужа. Говорит Иисус: хорошо ты сказала: у меня нет мужа, ибо было у тебя пять мужей, и тот, который у тебя теперь, тебе не муж. Это ты истину сказала. Говорит Ему женщина: господин, вижу, что Ты пророк. Отцы наши на этой горе поклонялись Богу, а вы говорите, что в Иерусалиме то место, где должно поклоняться. Говорит ей Иисус: верь Мне, женщина, что приходит час, когда не на горе этой и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Вы поклоняетесь тому, чего не знаете; мы поклоняемся тому, что знаем, потому что спасение - от иудеев. Но приходит час, и теперь есть, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо и Отец ищет, чтобы такими были поклоняющиеся Ему. Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в Духе и Истине. Говорит Ему женщина: знаю, что Мессия грядет, называемый Христос. Когда придет Он, то возвестит нам всё. Говорит ей Иисус: это Я, говорящий с тобой. Тут пришли ученики Его и удивлялись, что Он говорил с женщиной. Никто, однако, не сказал: что Ты ищешь? или: о чем говоришь с ней? Оставила тогда женщина свой сосуд для воды и пошла в город и говорит людям: пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне всё, что я сделала. Уж не Христос ли Он? Вышли люди из города и направились к Нему. Тем временем просили Его ученики, говоря: Раввй, ешь! Он же сказал им: у Меня есть пища, которой вы не знаете. Говорили тогда ученики друг другу: не принес ли Ему кто-нибудь поесть? говорит им Иисус: пища Моя - творить волю Пославшего Меня и совершить Его дело. Не вы ли говорите: еще четыре месяца, и жатва наступит? Так вот, говорю вам: поднимите глаза ваши и взгляните на нивы, как они уже побелели к жатве. Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, чтобы вместе радовались и сеющий и жнущий. Ибо здесь оправдывается слово: один сеет, а другой жнет. Я послал вас жать то, над чем не вы потрудились: другие потрудились, и вы вошли в труд их. Из города же того многие самаряне уверовали в Него по слову женщины, свидетельствовавшей: Он сказал мне всё что я сделала. Поэтому, когда пришли к Нему самаряне, они просили Его остаться с ними. И Он остался там два дня. И еще больше народа уверовало по слову Его; и женщине говорили: уже не по твоим рассказам веруем, ибо мы сами услышали и знаем, что Он есть воистину Спаситель мира. (Ин. 4, 5-42)

Впервые ученики Христа стали называться христианами в Антиохии – в Сирии, где они оказались в результате самых первых гонений во второй половине I века. С тех самых пор мы носим на себе имя Христово, а сама Церковь называется «тезоименитым», то есть таким же по имени «местом жительства» Христа Бога. В Духе Святом, Который везде пребывает и все наполняет, Христос живет в Своей Церкви, живет среди нас, живет в людях, которые посвящают ему свои сердца.

В Преполовение Пятидесятницы, на половине пути от Пасхи до дня схождения на учеников Духа Святого, мы вспоминаем беседу Христа с женщиной самарянкой. Известно, что в Евангелии от Иоанна, в котором и рассказана эта история, самый меньший из всех четырех Евангелий словарный запас – всего около 1 000 слов. В то же время именно Евангелие от Иоанна самое глубокое, самое богословское и самое таинственное. И откровением тайны богословия, тайны поклонения Богу является в том числе и запечатленная в нем беседа Христа и самарянки, произошедшая еще в первый год служения Спасителя.

Депортация народов была придумана не в XX веке, древние правители переселяли захваченные народы, чтобы оторвать их от родной земли и лишить корней. Именно таким образом после Вавилонского пленения и сформировалось население Самарии, заселенной язычниками. В дни земной жизни Христа Спасителя Самария была, наряду с Галилеей и Иудеей, одной из трех областей Палестины, ее жители, приняв Моисеев закон, сохранили при этом языческие верования. И хотя самаряне историю своего рода возводили к библейским праотцам, иудеи презирали их и не общались с ними. Самаряне отвечали тем же. Однажды, когда Господь шел из Галилеи в Иерусалим, самаряне не приняли Его. Именно учитывая взаимную неприязнь самарян и иудеев, Господь сделал героем притчи о том, кто нам ближний, доброго самаритянина.

И поэтому однажды, когда после жаркого раскаленного дня уставший от долгого пути Христос присел у колодца и сказал черпавшей из колодца воду самарянке: «Дай мне пить», она была очень удивлена: «Как Ты, будучи иудей, просишь пить у меня?» С этого и началась беседа, которая удивительна среди прочего и тем, что в ней отсутствует причинно-следственная связь: на поставленные вопросы нет прямых ответов, а произносимые в диалоге фразы хотя и идут к определенной цели, тем не менее не связаны внешней логикой. В этом плане беседа с самарянкой похожа на другую беседу – с Никодимом, ему Господь тоже говорил о Духе, и точно так же Никодим, не получая прямых ответов, узнавал нечто большее: ответы Христа были больше его вопросов.

И сейчас Господь не дает ответа удивленной самарянке, почему с ней заговорили, но утверждает, что если бы только женщина знала «дар Божий» – могла осознать, Кто перед ней находится, то сама просила бы у Него и Он дал бы ей живую воду. Женщина выражает сомнение, ведь Господу даже нечем почерпнуть воду, она с иронией (или же она такая доверчивая?) спрашивает «Неужели ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодец, и сам из него пил, и дети и скот его?» Господь же говорит, что та вода, которою даст Он, отличается от воды в колодце: тот, кто будет ее пить, уже не будет жаждать вовек, и эта вода станет в человеке источником вечной жизни. Мы понимаем, что Господь говорит о Духе Святом, мы знаем, что о Духе как воде жизни Господь будет говорить на празднике кущей, но, конечно, этого не знает самарянка, и она просит дать ей эту воду, чтобы ей, бедной, не носить по жаре воду из колодца. В ответ Господь просит, чтобы она позвала мужа. И когда женщина сообщает, что у нее нет мужа, то Господь открывает ей, что Он действительно больше «отца Иакова», потому что Он знает всю ее жизнь, знает, что у нее было пять мужей и того, кто с ней сейчас, законным мужем никак нельзя назвать. И здесь беседа кардинально меняется

Евангелие от Иоанна композиционно и литературно выстроено самым удивительным образом: здесь везде параллели и каждая фраза, каждый рассказ, каждый диалог имеет свои параллели, свое продолжение. В связи с этим вспомним, что и ход беседы с Нафанаилом изменился сразу же после того, как Господь открыл ему то, что и видел и знает его.

И здесь происходит такая же перемена, Господь, открыв женщине, что он знает всю ее жизнь, достучался до ее сердца, и тогда она спросила о самом главном, о том, что есть единое на потребу, – о поклонении Богу. Где поклоняться Всевышнему: на горе Гаризим (как это делали самаряне) или же в Иерусалиме? Господь упрекает самарян, так как «они не знают, чему кланяются», ибо совместили Божию заповедь с идолопоклонством и произносит то, что составляет суть всей беседы: «Наступает время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в Духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе: Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине». И самарянка, которая сначала совершенно не понимала Христа, затем признала Его за пророка, теперь делает предположение, Кто же Он на самом деле: «Знаю, – говорит она, – что, когда придет Христос, то все возвестит нам». И тут Господь открывает, что это – Он, Тот, Кто говорит с нею!

И значит, Он уже возвестил – открыл ей – самарянке и нам – слышащим и читающим Евангелие, тайну Богопоклонения!

Бог есть Дух, Он не ограничен ни временем, ни пространством, и поклоняться Ему нужно ни в том или и ином месте, там или здесь – поклоняться Богу необходимо в Духе и Истине. И время для этого настало тогда, когда Господь – Бог Истинный – пришел в наш мир, это время настало, когда Дух Святой сошел на учеников Христовых в день Пятидесятницы, когда началась земная история Церкви, в которой мы призваны поклоняться Отцу и Сыну и Святому Духу.

И как поразительно и непостижимо избрание Божие! Господь открывает самые возвышенные истины не ученым мужам, посвятившим свою жизнь изучению и толкованию Писания, а самой простой женщине, грешнице, бывшей презренной в глазах иудеев. Даже ученики, когда вернулись из городка и увидели Господа, разговаривавшего с самарянкой, были удивлены этим.

Потомки древних самарян, многие из которых тогда уверовали, что Иисус «истинно Спаситель мира, Христос» до сих пор живут своим обособленным миром вблизи горы Гаризим на территории государства Израиль. Их совсем немного – менее тысячи, и совсем недавно, чтобы разрешить демографическую проблему, доселе закрытое общество было вынуждено набрать жен со стороны – из бывших республик Советского Союза.

А предание донесло до нас имя этой женщины получившей от Господа воду жизни и ставшей мученицей за Христа. Самарянку утопили в колодце, ее имя по-гречески звучит, как «Фотиния», по-славянски – «Светлана». И это опять возвращает нас к Евангелию от Иоанна, ведь согласно ему, «Бог есть Свет и в Нем нет никакой тьмы». Аминь.

Священник, находившийся в караване паломников, отслужил молебен перед колодцем и прочитал евангелие, повествующее знаменательную беседу Иисуса Христа с самарянкой. Вот с этого места, указывая на гору Газирим, она сказала Господу:

Отцы наши поклонялись на этой горе; а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме.

Из Библии известно, что Ковчег Завета, величайшая святыня Израилева, путешествовал и в пустыне, и в Палестине, и в земле Филистимской в продолжении четырех с половиной веков, пока при Соломоне он не остановился на приготовленном для него месте в Святом святых первого храма в Иерусалиме. С этих пор исполняется повеление Господне: «На том только месте, которое изберет Господь в одном из колен твоих, приноси всесожжения твои и делай все, что заповедую тебе» (Второзаконие, XII, 14). Но уже вскоре, приблизительно через двадцать лет, царство еврейское разделилось на два: Иудейское и Израильское. Израильтяне, чтобы не быть в зависимости от иудеев и от их города Иерусалима, где находился храм, создали свой особый жертвенник и тем нарушили повеление Господне. Впоследствии наследники их, собравшиеся из разных народов в Самарии, построили свой храм на горе Гаризим. Таким образом самаряне с древнейших времен стали в положение раскольников по отношению к иудеям. Вот этот-то вопрос многолетней распри на какой горе поклоняться Богу - и предложила самарянка Иисусу Христу; но Божественный учитель решил совершенно иначе.

Поверь мне, - говорит Он ей, - что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будут поклоняться Отцу. Бог есть дух: и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине.

И на горе Гаризим, и в Иерусалиме храмы давно разрушены, кровавые жертвы прекращены, а поклонение Богу распространилось по всей земле в духе и истине.

После молебна народ спускался в пещеру и пил воду из большого железного ведра. Некоторое время колодец был завален, но не так давно его очистили и нашли воду на глубине одиннадцати сажень. Пещера внутри ничем не украшена. При слабом свете лампады мы заметили только две простенькие иконы, может быть, занесенных сюда нашими паломниками. Кругом пещеры видны остатки храма. Позади колодца роща деревьев, к сожалению, загаженная настолько, что неприятно ходить в ней.

К воротам ограды местные жители принесли хлеба и зеленого луку. То и другое паломники быстро раскупили. Пришлось и нам довольствоваться этой скромной пищей. Оно и кстати! Не надо забывать, что именно здесь, когда ученики предлагали Иисусу Христу поесть, он сказал им:

Моя пища есть творить волю пославшего Меня и совершить дело Его.

Расхаживая с «бедуином» между группами паломников, мы увидели интеллигентную девушку, с которой недавно познакомились по пути из Назарета. «Бедуин» подсел к ней на траве и сразу озадачил ее своим замечанием:

Вы знаете, что на этом месте Христос говорил об эмансипации женщин в самом высоком значении.

Как это так? - С нескрываемым изумлением спрашивает девушка.

Вы слышали, батюшка только что прочитал нам беседу Христа с Самарянкой, которая имела пять мужей. Всевидец Христос велел ей позвать своего шестого мужа; но она сказала: «у меня нет мужа». И она была права не называть своего шестого сожителя мужем. С этим и Христос согласился. Как известно из новозаветного писания, «муж есть глава жены». Но разве могут быть эти господа мужьями, которые пресмыкаются у ее ног? Разве они сказали ей истину? Или вели ее по пути к вечному спасению? Но вот перед ней стоит общий Жених всех душ, всех сердец человеческих, Иисус Христос. Он тронул и ее ум, ее сердце, и она сразу почувствовала у себя в голове духовного мужа - ум Христов. Она «обратилась», как Мария Магдалина, когда по воскресении Иисус Христос явился ей близ гроба. Вот почему самарянка не бросилась бежать за своим мужем: Истинный ее Жених-Муж был перед нею и в ее голове. И обратите внимание, она заговорила уже другим языком: «Господи! - говорит Ему, - вижу, что Ты пророк». И тотчас же поверила в Него, как во Христа. Вот тут-то мы и видим пример женской эмансипации. Истина-Христос сразу освобождает ее от всех земных условий, а со смертью своей она переходит в другой век и становится р а в н а а н г е л а м. Там уже не женятся и замуж не выходят. Тогда она будет воистинну свободна и самостоятельна во Христе.

Да, вот вы что! - разочарованно возразила «Бедуину» девушка. - Вы разрешаете женский вопрос, переселяя всех нас Х р и с т о в ы м и н е в е с т а м и в Царство Небесное. Нет, вы дайте нам свободу и самостоятельность теперь, здесь на земле.

Да зачем это вам? - вмешался в их разговор почтенного вида странник из соседней группы: - Разве вас, женщин, может удовлетворить самостоятельность? Вы не знаете своей природы и забыли слово Божие, сказанное еще праматери Еве в раю: «к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою». Дай вам все: самостоятельность, красоту, ум, все таланты, богатство; но если вам не о ком будет болеть сердцем, для кого вы сделались бы самоотверженной рабыней, то ваша жизнь будет неполна, мертва. Если вы этого не чувствуете, то вы еще молоды и не знаете тайны жизни.

Кто это был, говорящий так безапелляционно молодой девушке? - трудно понять. Спросить неловко, а костюм в паломничестве по Палестине ничего не выражает. Многие дамы прикрывают свои головы простым платком, так же как и мужчины интеллигентных профессий одеваются очень скромно. К тому же серая дорожная пыль придает однообразный цвет всем костюмам паломников.

Простите, - обратился он к «бедуину», - если я позволю себе дополнить вашу мысль. Хотя Христос избрал из среды мужчин двенадцать апостолов, но ведь и женщин Он не отстранял от Себя. Пока апостолы здесь ходили в город за пищей и приготовляли ее для Господа, самарянка быстро восприняла своим горячим сердцем Христа и влекла уже к Нему толпы народа. За это и Господь оказывал иногда женщинам предпочтительное внимание и им первым явился по воскресении из мертвых. Наконец, кого же из мужчин Он так превознес, как свою Матерь, Пресвятую Деву Марию, которую мы считаем «честнее херувим и славнее без сравнения серафим?» Тут уже она становится не только равна ангелам, но и повыше их.

«Бедуин» обрадовался новому собеседнику и остался с ним, а я прошел на раньше избранное место под деревом, где странница усердно угощала чаем моего соседа, афонского монаха. Я заметил, что почти все странствующие монахи в Палестине имеют около себя одну, две, или даже небольшую группу женщин, которые заботятся о них, как в былое время они заботились о Христе и апостолах (Луки, VIII, 3). Они помоют монаху белье, починят рясу, накормят, сварят чай. За это он почитает им душеспасительную книжку, расскажет про виденные им святые места, а иногда вместе с ними и помолится.

Я застал своего соседа, когда он говорил своей спутнице о знаменательном значении встречи женщины у источника вод. Он долго ей рассказывал, как Исаак через своего слугу нашел нашел себе невесту у колодца, как Иаков встретил Рахиль, а Моисей - Сепфору. И все они были случайно первыми девицами, пришедшими черпать воду, но по устроению Божию сделавшимися женами великих патриархов избранного народа.

Значит, встреча у колодца - к счастью! - по своему решила странница.

Под впечатлением только что слышанной беседы «бедуина» захотел и я вставить слово, что и Христос, как Божественный Жених, духовно обручил Себе Самарянку у колодца. Но, мне показалось, что мои слова не были оценены по достоинству, и я не нашел ничего лучшего, как залечь спать на камнях под деревом.

Долго я ворочался с боку на бок: мне и жестко было, и холодно, да и беспокоила мысль, что какие-нибудь животные полезут на тебя из камней; но усталость взяла свое, и я задремал под неясный шум тысячи паломников.

Ночью просыпаюсь. Темно. Тихо. Соседей нет. Да и никого нет во всей ограде. Ушли! Весь караван ушел и никто меня не разбудил! Я схватил свой мешок и бросился бежать вдогонку за караваном, как вдруг слышу голос моего проводника Салима:

Иван! Иван!

Оказывается, они полагали, что я раньше ушел пешком с паломниками, и искали меня в передних рядах каравана, но потом «бедуин» вернул его к колодцу поискать меня на дворе, не заснул ли я.

Салим помог мне взобраться на осла, и через час, не больше, мы догнали хвост остановившегося каравана. Темно еще было. Никакого признака рассвета. Идти или ехать по каменистой дороге чрезвычайно трудно.

Отчего остановились? - спросили мы «бедуина».

Ждем сбившихся с пути паломников.

Как так?

И мне рассказали, что и сегодня, как всегда, несмотря на просьбы кавасов и заведывающего караваном, некоторые паломники поднялись среди ночи и, не дожидаясь распоряжения выходить из ограды, отправились в темноте вперед. Вслед за ними потянулась и остальная масса паломников. Но, когда узнали, что передовые ушли куда-то в сторону и заблудились, караван остановился, а кавасов отправили разыскивать нетерпеливых ходоков. Благодаря этой случайной закдержке, я и нагнал паломников.

Караван снова тронулся в путь: должно быть разыскали заблудившихся. В темноте ничего не разберешь. Вот мимо меня промчался на коне кавас и что-то сердито проворчал, надо полагать по адресу паломников.

Дорога сопровождалась крутыми спусками и подъемами. Наконец, стало рассветать, и многие древние старцы облегченно вздохнули. Представитель Палестинского общества нанял десятка два ослов на всякий случай. По указанию доктора все захворавшие или по немощи своей отставшие от каравана были посажены на запасных ослов. А больных, как я раньше замечал, было довольно много. Мне жалко было колоть своего осла в шею, и я понемногу очутился среди отставших и больных. И вот тут-то пришлось мне насмотреться удивительных примеров веры, самоотвержения и терпения. Плетется. например, седая старуха, вся увешанная дорожными принадлежностями. Тяжело для нее идти и по гладкой дороге, а она пробирается между камнями. Но вот села отдохнуть. Караван скрылся за горы. Она покинута. Ее могут ограбить разбойники. Но на первом привале каравана спустя полчаса, вдруг покажется она вдали на холме. Спешит, палочкой помахивает. И кавасы обыкновенно не подымаются дальше в путь, пока не подойдут подобно этой старухе все отставшие паломники.

Первая Пасха

Беседа с Самарянкой
(Матф. 4:12; Марк. 1:14; Луки 4:14; Иоан. 4:1-42)

Все четыре Евангелия говорят об отбытии Господа в Галилею. Св. Матфей и св. Марк отмечают, что это произошло после того, как Иоанн был заточен в темницу, а св. Иоанн добавляет, что причиной этого был слух, что Иисус более чем Иоанн Креститель приобретает учеников и крестит их, хотя Евангелист поясняет, что крестил не Он Сам, а Его ученики. После заточения Иоанна в темницу вся вражда фарисеев устремилась на Иисуса, Который стал казаться им опаснее самого Крестителя, и, так как не пришел еще час Его страданий, Иисус оставляет Иудею и идет в Галилею, чтобы уклониться от преследований Своих завистливых врагов. О беседе Господа с самарянкой, состоявшейся по пути в Галилею, повествует только один Евангелист — св. Иоанн.

Путь Господа лежал через Самарию — область, находившуюся к северу от Иудеи и принадлежавшую прежде трем коленам израильским: Данову, Ефремову и Манассиину. В этой области находился город Самария, бывшая столица Израильского государства. Ассирийский царь Салманассар покорил израильтян и отвел их в плен, а на их месте поселил язычников из Вавилона и других мест. От смешения этих переселенцев с оставшимися евреями и произошли самаряне. Самаряне приняли Пятикнижие Моисея, поклонялись Иегове, но не забывали и своих богов. Когда евреи вернулись из вавилонского плена и начали восстанавливать Иерусалимский храм, самаряне тоже захотели принять в этом участие, но евреи не допустили их, а потому они выстроили себе отдельный храм на горе Гаризим. Приняв книги Моисея, самаряне, однако, отвергли писания пророков и все предания, и за это иудеи относились к ним хуже, чем к язычникам, всячески избегали какого-либо общения с ними, гнушаясь и презирая их.

Проходя через Самарию, Господь с учениками Своими остановился отдохнуть около колодца, который, по преданию, был выкопан Иаковом, у города Сихема, который у св. Иоанна назван Сихарь. Быть может, Евангелист употребил это название в насмешку, переделав его из слова«шикарь» -«поил вином», или«шекер» -«ложь». Св. Иоанн указывает, что «было около шестого часа» (по-нашему — полдень), время наибольшего зноя, что, вероятнее всего, и вызвало необходимость отдыха. «Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды . Ученики Иисуса отлучились в город за покупкой пищи, и Он обратился к самарянке с просьбой: «Дай Мне пить» . Узнав, возможно, по одежде или по манере речи, что обращающийся к ней — иудей, самарянка выразила свое удивление в том, что Он, будучи иудеем просит пить у нее, самарянки, имея в виду ту ненависть и презрение, которые иудеи питали к самарянам. Но Иисус, пришедший в мир спасти всех, а не только иудеев, объясняет женщине, что она бы не стала задавать подобного вопроса, зная, Кто говорит с ней и какое счастье («Дар Божий» ) Бог послал ей в этой встрече. Если бы она знала, Кто просит у нее пить, то сама бы попросила Его утолить ее духовную жажду, открыть ей ту истину, познать которую стремятся все люди; и Он дал бы ей «воду живую» , под чем следует понимать благодать Святого Духа (см. Иоан. 7:38-39)

Самарянка не поняла Господа: под живой водой она разумела ключевую, которая находится на дне колодца, а потому и спросила Иисуса, откуда Он может иметь живую воду, если Ему и почерпнуть нечем, а колодец глубок. «Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его?» (Иоан. 4:12). С гордостью и любовью вспоминает она патриарха Иакова, который в пользование своим потомкам оставил этот колодец. Тогда Господь поднимает ее разум до высшего понимания Его слов: «Всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную» (Иоан. 4:13-14). В жизни духовной благодатная вода имеет иное воздействие, нежели физическая вода в жизни телесной. Тот, кто напоен благодатью Святого Духа, уже никогда не почувствует духовной жажды, так как все его духовные потребности уже полностью удовлетворены; между тем как пьющий физическую воду, а равно и удовлетворяющий какие-либо свои земные потребности, утоляет свою жажду лишь на время, и вскоре «возжаждет опять».

Мало того, благодатная вода будет пребывать в человеке, образовав в нем самом источник, бьющий (буквально с греческого — скачущий ) в жизнь вечную, то есть делающий человека причастником вечной жизни. Все еще не понимая Господа, и думая, что Он говорит о воде обыкновенной, только какой-то особенной, навсегда утоляющей жажду, она просит Господа дать ей этой воды, чтобы избавиться от необходимости приходить за водой к колодцу. Чтобы она поняла, наконец, что говорит не с обыкновенным человеком, Господь сначала приказывает ей позвать своего мужа, а затем прямо обличает ее в том, что она, имея уже пять мужей, живет теперь в прелюбодейной связи.

Увидев, что перед нею пророк, который ведает сокровенное, самарянка обращается к Нему за разрешением проблемы, наиболее мучавшей самарян в их взаимоотношениях с иудеями: кто прав в споре о месте поклонения Богу? Самаряне ли, которые, следуя своим отцам, построившим храм на горе Гаризим, приносили поклонения Богу на этой горе или иудеи, которые утверждали, что поклоняться Богу можно только в Иерусалиме? Самаряне избрали для поклонения гору Гаризим, основываясь на повелении Моисея произнести благословение на этой горе (Втор 11:29). И хотя их храм, воздвигнутый там, был разрушен Иоанном Гирканом еще в 130-м году до Рождества Христова, они продолжали совершать жертвоприношения на месте разрушенного храма. Господь отвечает на вопрос женщины, объясняя что ошибочно было бы думать, будто поклоняться Богу можно только в одном каком-то определенном месте и спорный вопрос между самарянами и иудеями скоро сам собой потеряет свое значение, потому что оба типа богослужения — как иудейское, так и самарянское — прекратятся в недалеком будущем. Это предсказание исполнилось, когда самаряне, истребляемые войнами, разубедились в значении своей горы, а Иерусалим был разрушен римлянами и храм сожжен в 70-м году по Рождестве Христовом.

Тем не менее Господь отдает предпочтение иудейскому богопоклонению, имея, конечно, в виду тот факт, что самаряне приняли лишь Пятикнижие Моисея и отвергли пророческие писания, в которых было подробно изложено учение о Лице и Царстве Мессии. Да и само «Спасение [придет] от Иудеев» , поскольку Искупитель человечества происходит из иудейского народа. Далее Господь, развивая уже высказанную Им мысль, указывает на то, что «настанет время, и настало уже» (ведь Мессия уже явился) время нового, высшего богопоклонения, которое не будет ограничено одним каким-либо местом, а будет повсеместное, поскольку будет в духе и истине. Только такое поклонение истинно, так как оно соответствует природе Самого Бога, Который есть Дух. Поклоняться Богу духом и истиной значит стремиться угождать Богу не одним лишь внешним образом, а путем истинного и чистосердечного устремления к Богу как к Духу, всеми силами своего духовного существа; то есть не путем жертвоприношений, как это делали и иудеи, и самаряне, полагавшие, будто Богопочитание сводится лишь к этому, а познавать и любить Бога, непритворно и нелицемерно желая угодить Ему исполнением Его заповедей. Поклонение Богу «Духом и истиной» отнюдь не исключает и внешней, обрядовой стороны Богопочитания, как пытаются утверждать некоторые лжеучителя и сектанты, но не в этой, внешней стороне Богопочитания заключена главная сила. В самом же обрядовом Богопочитании не нужно видеть ничего предосудительного: оно и необходимо, и неизбежно, поскольку человек состоит не только из души, но и из тела. Сам Иисус Христос поклонялся Богу Отцу телесно, совершая коленопреклонения и падая лицом на землю, не отвергая подобного же поклонения и Себе от других лиц во время Своей земной жизни (см. для примера: Матф. 2:11, 14:33, 15:25; Иоан. 11:32, 12:3; а так же многие другие места в Евангелиях)

Самарянка как бы начинает понимать смысл слов Иисуса и в раздумьи говорит: «Знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все» . Самаряне также ожидали Мессию, называя Его по-своему — Гашшагеб, основывая это ожидание на словах Бытия 49:10 и особенно на словах Моисея во Второзаконии 18:18). Понятия самарян о Мессии не были так испорчены как у иудеев, так как они в Его лице ждали пророка, а не политического вождя. Поэтому Иисус, долго не называвший себя Мессией при иудеях, этой простой самарянской женщине прямо говорит, что Он и есть обещанный Моисеем Мессия-Христос: «[Мессия —] это Я, Который говорю с тобой» . В восторге от счастья, что она видит Мессию, самарянка бросает у колодца свой водонос и спешит в город возвестить всем о пришествии Мессии, Который как Сердцеведец, сказал ей все, что она сделала. Пришедшие в это время ученики Его удивились тому, что их Учитель беседует с женщиной, поскольку это осуждалось правилами иудейских раввинов, наставлявшими: «Не разговаривай долго с женщиной» и «никто не должен разговаривать с женщиной на дороге, даже с законной женой», а так же: «Лучше сжечь слова закона, чем научить им женщину» . Однако, благоговея перед своим Учителем, ученики никак не выразили своего удивления и только попросили Его отведать принесенную ими пищу.

Но естественный голод в Иисусе-Человеке заглушали радость от обращения к Нему жителей самарянского народа и забота о их спасении. Он радовался, что брошенное Им семя уже начало давать свой плод. Поэтому Он отказался утолить Свой голод и ответил ученикам, что истинная пища для Него — исполнение дела по спасению людей, возложенного на Него Богом Отцом. Самарянские жители, идущие к Нему, представляются Иисусу нивой, созревшей для жатвы, тогда как на полях жатва состоится лишь через четыре месяца. Обычно, сеющий зерна и собирает урожай; при посеве же слов в души, духовная жатва чаще достается другим, но при этом и сам посеявший радуется вместе с жнущими, так как сеял он не для себя, а для других. Поэтому Христос и говорит, что Он посылает Апостолов собирать жатву на духовной ниве, которая была первоначально возделана и засеяна не ими, а другими — ветхозаветными пророками и Им Самим. Во время этих объяснений к Господу подошли самаряне. Многие уверовали в Него уже «по слову женщины», но еще больше уверовали «по Его слову», когда, по их приглашению, Он пробыл у них в городе два дня. Слушая учение Господа, они, по собственному признанию, убедились, «что Он истинно Спаситель мира, Христос».

Иисус Христос и самарянка у колодца

Однажды, когда Иисус с учениками возвращался из Иудеи в Галилею, проходил он через Самарию, а между самарянами и иудеями с давних пор существовала рознь. И оказался на пути Иисуса колодец. Устав от долгой дороги, сел Иисус у колодца, а было это около шестого часа. И вот когда ученики Его отлучились в соседний город купить пищи, приходит одна самарянка набрать воды, и говорит ей Иисус: «Дай мне пить».

И ответила ему женщина: «Как же ты, иудей, просишь пить у самарянки. Ведь иудеи не общаются с самарянами».

А Иисус сказал ей: «Если бы ты знала, кто с тобой говорит, то и сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую».

Самарянка же усомнилась, поскольку колодец был глубок, а Иисусу и зачерпнуть было нечем. «Откуда возьмется у Тебя вода живая?» - спросила она.

Иисус ответил ей: «Всякий, кто пьет воду из этого колодца, будет снова испытывать жажду. А тот, кто будет пить воду, которую Я ему дам, больше не будет жаждать никогда. И вода, которую Я дам ему, сделается источником воды, текущей в вечную жизнь». И тогда сказала ему женщина: «Дай мне этой воды, господин, чтобы больше не испытывала я жажды и не приходила сюда черпать».

И сказал ей Иисус: «Настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, потому что таких поклонников и ищет себе Отец. А Я, говорящий с тобою, и есть Мессия, который пришел возвестить об этом». И тогда женщина пошла в город рассказать людям о том, что видела и слышала.

А ученики, вернувшись, предложили Иисусу еду, но он ответил им «У меня есть пища, которой вы не знаете. Моя пища - это творить волю пославшего Меня и совершать дело Его».

Иисус сказал самарянке: - «Вода, которую даю Я, - живая вода»

Вокруг Иисуса с Его учениками собиралось много людей, и Иисус рассказывал им притчи