Что сделала мать тереза. Мать тереза - биография

1). Понт Левек
Этот французский деликатес имеет длинную «родословную». Он известен своим запахом и вкусом уже 8 столетий. В 13-м столетии головкой Понт Левека могли рассчитаться за работу, как деньгами.
Если плесневую кожуру, то внутри будет мягким. Он имеет немного ореховый, слегка фруктовый - вкус.

2). Камамбер
Камамбер делают из непастеризованного коровьего молока. Он созревает всего-то за 3 недели, поэтому мягок и текуч.
Этот сыр - гордость французской молочной промышленности. Сегодня мелкие производители ведут войну с крупными концернами, которые пытаются «опошлить» Камамбер, варя его из пастеризованного, «мертвого» молока.

3). Мюнстер
Рецепт сыра принадлежит монахам-бенедиктинцам: в процессе созревания сырные диски несколько раз переворачивали и протирали водой из местных источников, благодаря чему, сыр покрывался красной плесневой корочкой.
Во Франции любители сыра обзывают Мюнстер «Монстром», из-за невыносимого «амбре» этого деликатесного молочного продукта.

4). Эпуасс
Это мягкий, пикантный французский сыр с отмытой корочкой, рецепт которого был изобретен монахами-цистерцианцами, обосновавшимися в бургундском местечке Эпуасс близ Дижона.
Этот сыр с ярко выраженным ароматом очень любил сам Наполеон Бонапарт. Если Вам удастся понюхать сыр Эпуасс, то Вы поймете, почему Эпуасс во Франции нельзя провозить в общественном транспорте. Сыр готовят из сырого, непастеризованного коровьего молока и вымачивают в местном виноградном самогоне.
Эпуасс - это очень пахучий, почти жидкий сыр.

5). Бри де Мо
Бри де Мо - общепризнанный деликатес. Это деликатный французский сыр, рожденный в одноименной местности близ Парижа. Начиная с 774 года, этот сыр традиционно подавался к столу венценосных особ, а король франков и лангобардов Карл Великий неизменно приходил в восторг от вкуса бри, именуя его самым изысканным в мире.
Следует различать, Бри из пастеризованного молока, который лежит на полках наших супермаркетов и бри из сырого молока. По физическому состоянию это не сыр, а крем какой-то. Снаружи его головки покрыты толстоватым белым слоем плесени, которую можно не выбрасывать, а съедать.

6). Лимбургер
Лимбургер - это самый популярный «вонючий» сыр. Он мягкий, отличается резким ароматом и интенсивным вкусом.
Цвет - нежно-сливочный, корочка съедобная, мягкая, жёлто-коричневая, иногда со следами белой плесени.
Лимбургер ферментируют культурами бактерий Brevibacterium linens.
Но, как только Вы откусите кусочек - перестанете обращать внимание на бактериальную вонь, потому что этот сыр вкусен неимоверно.

7). Тет-де-Муан
Сыр Тет-де-Муан относится к эксклюзивным швейцарским сырам.
Для его приготовления используют коров, полученное исключительно в летние месяцы. Созревает Тет-де-Муан более трех месяцев. Готовый сыр однороден на срезе, отличается плотной консистенцией. В среднем, головка сыра Тет-де-Муан имеет диаметр 10 см и весит 1 кг. Перед подачей на стол Тет-де-Муан режут специальным крутящимся ножом, который нарезает сыр в виде стружки. Тет-де-Муан обладает изумительным ароматом, а его живописная стружка может служить украшением Ваших блюд.

8). Зловонный Епископ
Этот сыр производят из пастеризованного молока коров и вымачивают в соке груш определенного «монастырского» сорта. Из-за чего сыр приобретает оранжевый оттенок и становится очень и очень липким.
Созревание Зловонного Епископа продолжается от 6 до 8 недель. Купив кусочек Епископа, не стоит везти его домой в общественном транспорте - пассажиры вряд ли поймут. Но если дома, на кухне, снять с сыра корочку, то смрад исчезает, а продукт оказывается весьма и весьма нежным на вкус, легко мажется на или крекер.

9). Стилтон
Существует два вида «Стилтона»: хорошо известный голубой «Стилтон» (относится к голубым сырам) и менее известный белый «Стилтон». Изъеденный синеватой плесенью, Стилтон считается «королем английских сыров» - по многим параметрам, в том числе, по своему фирменному запаху. Текстура Стилтона бывает разной - от твердой до очень мягкой, мажущейся. Чем Стилтон старее, чем сильнее он пахнет.
Для фанатов аромата сыра Блю Стилтон выпускается туалетная «О де Стилтон».

В мире выпускается и потребляется множество сортов сыра, которые, мягко говоря, неприятно пахнут. В сравнении со многими из сыроваренных ароматов ношенные 3 дня креповые носки соседа-алкаша — сущие розы (жасмин, османтус, лаванда и т.д.). Выбрать десять самых зловонных сыров мира было непростой задачей.

И вот она, призовая вонюченькая десяточка сырков. Начнем с самых «терпимых».

Что забавно, на вид сыр Талледжио страшнее, чем на вкус. Талледжио любят за его яркую органолептику и мягкую, маслоподобную текстуру. У себя на родине, в Италии, Талледжио становится все моднее и моднее, и популярность сия уже вырвалась в пучину экспорта — ведь сырные гурманы имеются в любой стране, даже в Сомали или Вануату. Поэтому оригинальный Талледжио уже не считается таким уж и дурнопахнущим, скорее — пикантным.

Говорят, что Талледжио изобрели в далеком и мрачном 10-м столетии от рождества Христова. Тогдашние сыроделы оставляли продукт созревать в приморских гротах, периодически обмывая головы сыра губками с соленой морской водой. Сегодня температурные и влажностные кондиции древних пещер воспроизводятся с помощью ультрасовременных автоматов. Может, именно поэтому Талледжио стремительно теряет репутацию деликатеса-вонючки.

9. Стилтон

Изъеденный синеватой плесенью, Стилтон считается «королем английских сыров» — по многим параметрам, в том числе, по своему фирменному запашку. Текстура Стилтона бывает разной — от твердой и крохкой до очень мягкой, мажущейся. Чем Стилтон старее, чем сильнее он пахнет, и тем больше напоминает странное такое маслице.

Для фанатов аромата сыра Блю Стилтон выпускается туалетная вода «О де Стилтон». Нескольких капель сего парфюма превращают пышущего здоровьем молодого британского хулигана в старого заплесневелого холостяка — истого английского джентльмена, сэр.

8. Зловонный Епископ

Один из самых древних сортов сыра на Земле, так называемый Зловонный Епископ известен со времен ордена Цистерцианских монахов (10-11 в.в.). Этот сырок производят из пастеризованного молока коров глочестерской породы и вымачивают в соке груш определенного «монастырского» сорта. Из-за чего Зловонный Епископ приобретает оранжевый оттенок и становится очень и очень липким.

Созревание Зловонного Епископа продолжается от 6 до 8 недель. Лишь по истечении этого периода сыр начинает оправдывать свое название. Многие сравнивают его сильнейший запах с «амбре» несвежих носков. Поэтому, купив кусочек Епископа, не стоит везти его домой в общественном транспорте — пассажиры «зафукают», заставят краснеть. Но если уже дома, на кухне, снять с сыра корочку, то смрад исчезает, а продукт оказывается весьма и весьма нежным на вкус, легко мажется на хлеб или печенье. Как видно на картинке, кило Епископа стоит примерно 1100 российских рублей.

Выпускаемый в Германии, Лимбургер — это, пожалуй, самый популярный из всех сыров с душком. Лимбургер ферментируют культурами бактерий Brevibacterium linens. Эти же микроорганизмы несут значительную долю ответственности за дух человеческого пота. Поэтому, когда люди говорят, что Лимбургер пахнет немытыми подмышками , они почти правы.

Но, как только вы откусите кусочек, вы перестанете обращать внимание на бактериальную вонь — ибо продукт сей вкусен неимоверно, говорят немцы.

6. Рокфор

Самый ужасный «рокфор» варят... в глубинке Украины. Он не только смердит "безбожно", его еще и в рот взять нельзя — сущая кулинарная пытка. Автор статьи лично убедился, что не может килограмм хорошего Рокфора стоить 10 долларов. Ну да ладно, отвлеклись...

Рокфор — один из самых востребованных сыров в мире. Тем не менее, до недавнего времени он был под запретом в Австралии и Новой Зеландии. Производимый из сырого овечьего молока, созревающий в пещерах вблизи деревеньки Рокфор(т) (Южная Франция), этот специфический продукт питания считается... опасным для здоровья. Поскольку молоко перед заквашиванием не пастеризуется, от кусочка зеленоватого Рокфора можно легко подхватить листериоз, бактериальную хворь, которая может быть смертельной. У беременных женщин листерии вызывают выкидыши. Вот вам и деликатесик. Может, австралийцы были правы?

Учтите, это далеко не тот Бри из пастеризованного молока, который лежит на полках наших супермаркетов. Мы говорим о труъ-Бри из сырого молока, который большинство французов, кто явно, кто втайне, но обожает. По физическому состоянию это не сыр, а крем какой-то. Снаружи его головки покрыты толстоватым белым слоем плесени, которую сырные фанатики советуют не выбрасывать, а съедать.

Бри де Мо — общепризнанный деликатес, но если ваш нос особенно не любит запах аммиака, вы даже не захотите приближаться к этому сыру — как аристократ к общественному бесплатному сортиру.

Этот сыр с очень ярко выраженным душком очень любил сам Наполеон Бонапарт. Если вам удастся понюхать сыр Эпуасс, то вы поймете, почему Эпуасс во Франции нельзя провозить в общественном транспорте. Сыр готовят из сырого, непастеризованного коровьего молока и вымачивают в местном виноградном самогоне.

Эпуасс — это очень пахучий, почти жидкий сыр, но если он начнет вонять аммиаком — значит, его пора вынести на помойку. А если он пахнет, как если бы кто-то неделю не мылся в тропическую жару, тогда все окей, приятного аппетита!

3. Мюнстер

Во Франции любители сыра обзывают Мюнстер «Монстром», из-за невыносимого «амбре» этого деликатесного молочного продукта. Мюнстр — чудовищная брынза из сырого молока, которая созревает в сырых подвалах и регулярно вымачивается в рассоле.

Мюнстр пахнет по русским меркам незатейливо — потными ногами.

2. Камамбер

Насыщенный соединениями аммония, хлоридом натрия и янтарной кислотой, Камамбер из Нормандии пахнет, словно аварийный выхлоп из трубы секретного химического комбината. Камамбер делают из непастеризованного коровьего молока. Он созревает всего-то за 3 недели, посему мягок, текуч и кушать его можно только ложкой.

Аромат Камамбера ценители одарили эпитетом «Ноги Бога». Тем не менее, этот сыр — гордость французской молочной промышленности. Сегодня мелкие производители ведут войну с крупными концернами, которые пытаются «опошлить» Камамбер, варя его из пастеризованного, "мертвого" молока.

1. Понт Левек.

Этот чрезмерно, демонично пахучий французский деликатес имеет длинную «родословную». Он известен своим запахом и вкусом уже 8 столетий. В 13-м столетии головкой Понт Левека могли рассчитаться за работу, как деньгами.

Если честно, то и воняет Понт Левек так, словно пролежал восемьсот лет вне холодильника (или в холодильнике, где повесилась огромная жирная мышь).

Если все же захочется вам вкусить Понт Левека, то, дабы избавиться от гнилостного запаха, достаточно сковырнуть плесневую кожуру. Внутри вас ожидает мягкий, многогранный — немного ореховый, слегка фруктовый - вкусище. Понт Левек хорош в компании с листиком салата.

Приятного вам аппетита.

Содержание:

“Господи, позволь мне проповедовать Тебя без проповеди – не словами, а примером, притягательной силой, благотворным действием того, что я совершаю, полнотой Твоего присутствия в моем сердце... ”. Эти слова принадлежат женщине, которой выпала нелегкая и радостная доля нести людям Благую Весть, что Бог есть любовь и смысл жизни каждого смертного лишь в том, чтобы любить и быть любимым. В ХХ веке она стала не просто символом милосердия, но вместе со своими сестрами по вере являла реальную силу, с которой нельзя было не считаться.

Ее называли мать Тереза. Она действительно стала матерью для многих никому не нужных детей – младенцев из мусорных ящиков, маленьких инвалидов и сирот... Маленькая, худощавая, улыбчивая старушка. Проницательный взгляд, подвижное лицо, грубые, непропорционально большие натруженные крестьянские руки. В ее присутствии собеседники ощущали себя осмысленной частью творения – она лучезарно и умно смотрела в лицо мира, смотрела людям в глаза, извиняясь, что вынуждена спешить. Не говорила ежесекундно слов о Боге, но о Нем свидетельствовала своей жизнью. Она радостно делала то, что оказалось за пределами человеческих интересов: говорила никому не нужному, ничем не примечательному нищему, увечному, беспомощному: “Ты не один!”.

Мать Тереза утверждала: “Есть Так много религий и каждая имеет свои пути следования за Богом. Я следую за Христом: Иисус – мой Бог, Иисус – моя Жизнь, Иисус – только Он моя Любовь, Иисус – моё Все во всем...”

Мать Тереза (Агнесса Гонджа Бояджиу) родилась 26 августа 1910 года в городе Скопье, Македония. Она была младшей из троих детей Николы Бояджиу, богатого строительного подрядчика и торговца. Агнес была хорошенькая, послушная, внимательная. Прекрасно пела в церковном хоре, играла на гитаре, помогала маме. То хотела быть писательницей, то учителем музыки, то миссионером в Африке... Девушка была талантлива, ее стихи печатали в местной газете.

Раз в неделю их мать вместе с детьми навещала в городе больных, относила нищим еду и одежду. Мама хотела, чтобы её дети были чутки к человеческой нужде и учились любить своих ближних. Она часто напоминала им: “Вам повезло, вы живёте в красивом доме, у вас есть еда, одежда, вы ни в чём не нуждаетесь. Но вы не должны забывать, что множество людей испытывает голод; есть дети, которым нечего есть, нечего одеть, а когда они болеют, у них нет денег на лечение”.

Трагическим переживанием для семьи стала внезапная смерть отца. Первые годы после его кончины были для семьи очень тяжёлыми, но мать, женщина с сильной верой, умела преодолевать трудности. “Мама учила нас молиться и помогать людям, которым трудно. Даже после смерти отца мы старались быть счастливой семьёй. Мы учились ценить молитву и труд, - вспоминала мать Тереза. - Многие бедняки в Скопье и его окрестностях знали наш дом. Никто никогда не уходил от нас с пустыми руками. Каждый день кто-то с нами обедал, это были бедняки, люди, у которых не было ничего”.

К двенадцати годам Агнес уже знала, что каким-то образом должна посвятить свою жизнь Богу. Ей претило затворничество за высокими стенами обители, а забота о спасении собственной души в тихих монастырских кельях казалась столь же эгоистичной, как и неусыпное бдение по охране собственного богатства.

В восемнадцать лет она покинула тёплый, уютный родительский дом и вступила в ирландский миссионерский орден “Лоретских сестёр”. Год Тереза провела в дублинском аббатстве, изучая английский язык. Она также изучила основы медицины в Сорбонне, и 6 января 1929 г. отплыла в Калькутту. С тех пор её обителью становились уголки, где боль и страдания людей превышали привычный земной градус.

Ее старший брат Лазарь, ученик военной академии, счел поступок сестренки девической блажью, о чем и написал в письме. Ее ответ бесконечно цитируют биографы: “Ты считаешь себя значительным, потому что станешь офицером и будешь служить королю с двумя миллионами подданных? Я же буду служить Королю всего мира”.

Свое служение она начала в Индии – стране, известной своей невероятной нищетой и бедностью. В 30-х годах минувшего столетия Калькутта могла повергнуть в ужас любого европейца. В зарослях кустов на городских улицах водились ядовитые змеи, к стенам дворцов жались жалкие лачуги, люди (миллионами!) рождались, жили и умирали на кучах мусора. Среди таких пейзажей сестра Тереза провела 16 лет, обучая бенгальских девочек истории и географии на их родном языке. Однако ее подвижничество не замкнулось лишь на уличных детях и организации школ.

16 августа 1948 года мать Тереза, добившаяся разрешения Рима стать вольной монахиней-миссионеркой, переодевшись в купленное на рынке дешевое сари белого цвета с голубой каймой, покинула сестринскую обитель. С пятью рупиями в кармане она исчезла в трущобах Калькутты. Как отмечают историки, она сделала это по призыву Христа – следовать за Ним в трущобы, чтобы служить Ему через беднейших. И этому призыву сестра Тереза последовала без колебаний. По ее словам, величайших грех человека – это не ненависть, а равнодушие к своим беспомощным братьям.

Позже она вспоминала: “В монастыре я жила, не ведая трудностей. Никогда и ни в чём я не испытывала нужды. И вот всё изменилось. Я спала, где приходилось, на полу, в трущобах, где по углам скреблись мыши; я ела то, что ели мои подопечные, и только тогда, когда было, что поесть. Но я выбрала эту жизнь, чтобы в буквальном смысле претворить в жизнь Евангелие, особенно эти слова Иисуса: „Алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне“. В самых убогих людях Калькутты я любила Иисуса, а когда любишь, то не испытываешь страданий или трудностей. Тем более, что с самого начала у меня не было времени, чтобы скучать. Моим призванием было служение самым убогим. Я жила, всецело полагаясь на волю Божию, и Господь вёл меня. Я каждую минуту ощущала Его присутствие, видела Его непосредственное вмешательство в мою жизнь”. Она взяла на себя самую страшную, пожалуй, миссию – помогать умирающим уходить в мир иной.

И вот, в один из сентябрьских дней 1946 года сестра Тереза стала свидетельницей ужасной, но вполне обычной для Калькутты истории. К воротам городской больницы сын привез на тачке умирающую мать. Тело несчастной покрывали жуткие струпья, она не могла двигаться. Лепра – недуг страшный, ее жертвы обречены на смерть в полном одиночестве, так как родственники стараются избавиться от прокаженного… В больницу женщину не взяли, сын оставил ее умирать на улице, прямо на залитой помоями мостовой. Умирающая была объедена крысами и муравьями, но ещё жива. Этот полутруп никто не хотел принимать даже в самую скромную больницу. К чему? Несчастной уже не поможешь, а дожидаться, пока она умрёт – слишком дорого, да и лучше лечить других, которые пребывают не в столь плачевном состоянии... Сестра Тереза попыталась ей помочь. Но не все в человеческих силах: “Я не могла возле нее находиться, переносить этот запах. Убежала и стала молиться: “…Дай мне сердце, полное чистоты, любви и смирения, чтобы я могла принять Христа, Христа коснуться, любить Христа в этом разрушенном теле…” Она вернулась, вымыла нищенку, ласково поговорила с ней. “Она умерла с улыбкой, - рассказывала мать Тереза. – Это был для меня знак, что любовь Христова и любовь к Христу сильнее, чем моя слабость”. Так было положено начало “Дому для умирающих бедняков”. Она попросила муниципалитет выделить ей место, куда можно было бы свозить умирающих. Каждый, даже самый последний, уродливый, мало похожий на разумное существо, бедняга был принят в этом доме.

Сестра Тереза вспоминала: “Как-то раз к нам принесли одного человека. Он вопил и стонал; он не хотел умирать. Его позвоночник был сломан в трех местах, все его тело было покрыто жуткими ранами. Его мучения были ужасны. Но он не хотел никого видеть... Ему давали огромные дозы морфия и любви; ему рассказывали о страданиях Того, Кто любил его больше всех на свете. Постепенно он начал слушать и принимать любовь. В последний раз он отказался от морфия, потому что захотел объединиться с Тем, Кто его спас”.

Мать Тереза ухаживала за людьми в последние часы их жизни, чтобы они “умерли красиво”. “Красивая смерть, – говорила она, – это когда люди, которые жили как животные, могут умереть как ангелы… Обращение есть перемена сердца посредством любви... ”.

Вначале жители Калькутты видели в служении этой христианки вызов своей вере. Однако после того, как она подобрала на улице умирающего от холеры жреца языческого храма и на руках внесла его в свой приют, отношение к ней изменилось.

Каждое утро мать Тереза начинала с нескольких часов молитвы. Она не могла выйти к людям, не почистив предварительно свою душу от личных амбиций и людской злобы, что наслаивалась в атмосфере. Зато, когда она со своими верными сёстрами появлялась на улице, радость сочилась из их глаз и изливалась на враждебные лица.

То, что начиналось с двенадцати сестер милосердия, сейчас насчитывает триста тысяч сотрудников, которые трудятся в восьмидесяти странах мира, управляя там детскими домами, клиниками для лечения СПИДа, лепрозориями... В 1979 году матери Терезе была присуждена Нобелевская премия мира «За деятельность в помощь страждущему человеку». Средства, которые должны были быть потрачены на банкет, она попросила передать “моим людям”. Так она называла страдающих.

На церемонии вручения премии она произнесла: “Я выбрала бедность бедных. Но я благодарна за возможность получить Нобелевскую премию во имя голодных, раздетых, бездомных, калек, слепых, прокаженных, всех тех людей, которые чувствуют себя нежеланными, нелюбимыми, забытыми. Людей, которые в обществе стали бременем и отвержены всеми”. Она также изложила свою точку зрения об абортах в Нобелевской лекции: “Я вижу величайшую угрозу миру в абортах, поскольку они представляют собой настоящую войну, убийство, осуществляемое матерью”. Тереза осуждает феминизм, особенно в Индии, призывая женщин строить крепкие семьи, предоставляя “мужчинам делать то, к чему они лучше приспособлены”.

Из Нобелевского лауреатства она “извлекла выгоду”. Полем ее деятельности были горячие точки планеты: Северная Ирландия, Южная Африка, Ливан. O на могла негромко, но властно останавливать войну – пусть ненадолго, как в Бейруте в 1982 году – только на время, необходимое для эвакуации 37 детей из зоны огня, которые были закрыты во фронтовом госпитале. Во время осады Бейрута мать Тереза убедила армию израильтян и палестинских партизан прекратить перестрелку. Это очень мало, ничтожно – по сравнению с глобальными проектами века. Но там, где измеряют ценность души, совсем иные критерии.

В 1985 году мать Терезу пригласили на Генеральную Ассамблею ООН по случаю 40-летия организации. Была одна проблема – по правилам ООН на заседаниях Ассамблеи не полагается молиться. Однако это правило было не способно остановить ее. Она поднялась на трибуну, помолилась, и прочитала собравшимся лидерам стран мира такое послание: “Вы и я должны сделать шаг навстречу друг другу и разделить радость любви. Но мы не можем давать то, чего не имеем сами. Вот почему нам нужно молиться. И молитва даст нам чистое сердце...” Да, где бы ни была эта женщина, она везде оставляла за собой благоухание Божие, Его следы!

Мать Тереза не любила давать интервью. Она знала: нет времени, ее ждут. Ей дарили невероятные машины – она продавала их и на вырученные деньги строила госпиталь. Один репортер, специально приехавший в Калькутту, чтобы взять интервью у матери Терезы, услышал в ответ: “Интервью со мной? Разговаривайте лучше c Богом...” На следующий день он уже помогал сестрам обмывать умирающих и за время своего пребывания в приюте больше ни разу не упомянул об интервью.

Часто ей говорили: “Вы лечите не причину, а следствие. Вы латаете дыры. Ваш труд тонет в океане проблем, которые могут быть решены только совместными усилиями на государственном уровне”. Она не принимала такую критику и считала, что поступает в полном соответствии с буквой и духом Писания. Она это делала для “малых сих”, а значит – для Христа.

“Из-за того, что мы не видим Христа, мы не можем выразить Ему нашу любовь, но ближних всегда можем видеть и по отношению к ним поступать так, как поступали бы по отношению ко Христу, если бы видели Его”. Когда же ей говорили, что ее труд не приносит значительных плодов и бедных становится в мире все больше, она отвечала: “Бог не призвал меня быть успешной – Он призвал меня быть верной”.

У одного журналиста, наблюдавшего ежедневную помощь матери Терезы и сестер ее ордена Милосердия прокаженным, больным и умирающим, вырвалось: “Я бы не сделал этого и за миллион долларов”. “За миллион и я бы не сделала, - ответила мать Тереза, - только бесплатно! Из любви ко Христу!”

Она называла себя карандашом в руках Бога, пишущего миру письмо любви, а ее мысли и высказывания можно найти не только в многочисленных изданиях, но и в папке меню индийского ресторанчика, равно как и на стене основанного ею приюта для умирающих от СПИДа: “Жизнь – это шанс, не упусти его. Жизнь – это красота, удивляйся ей... Жизнь – это долг, исполни его... Жизнь – это любовь, так люби... Жизнь – это трагедия, выдержи ее... Жизнь – это жизнь, спаси ее!.. Жить стоит. Не уничтожай свою Жизнь!”

В бывшем Советском Союзе мать Тереза известна помощью жертвам аварии на Чернобыльской АЭС и пострадавшим при землетрясении в армянском городе Спитак. Тогда туда съехались сотни врачей, спасателей и волонтеров, среди которых была и мать Тереза. Даже в таком пожилом возрасте она продолжала сама оказывать помощь людям.

Из личных дневников матери Терезы узнаем, что часто она боролась с противоречиями, внутренней пустотой, одиночеством, ее преследовали сомнения, на самом ли деле она достойна и способна служить Господу... Однако, выздоравливая в больнице после очередного инфаркта, в своем дневнике, в здравом уме и твердой памяти, она с уверенностью писала: “Кто для меня Иисус?..” И дальше следует потрясающий список: “Иисус – Слово, которое следует произнести. Свет, любовь, мир… Иисус - голодный, которого нужно накормить, жаждущий… Бездомный. Больной. Одинокий! Нежеланный!.. Слепой! Калека! Заключенный!.. Иисуса люблю я всем своим сердцем, всем своим существом. Я все Ему отдала, даже свои грехи... ”.

Незадолго до того, как мать Тереза перешла в вечность один журналист спросил у нее, боится ли она смерти. Она ответила: “Нет, совершенно не боюсь. Умереть – значит вернуться домой. Разве вы боитесь возвращаться домой к своим близким? Я с нетерпением ожидаю смерти, ведь тогда я встречу Иисуса и всех людей, которых во время своей земной жизни я старалась одарить любовью. Это будет чудесная встреча, разве не так?”. Когда она говорила это, её лицо светилось радостью и покоем. На вопрос, были ли у нее выходные или праздники, она ответила: “Да! У меня каждый день праздник!”

Ей открывались двери и х ижин, и дворцов. Именной указатель в любой биографии матери Терезы озадачит самыми невозможными сочетаниями. Она могла не спать много суток подряд, всегда улыбаться, зайти в посольство Ирана и оставить записку аятолле – духовному лидеру м усульман – с просьбой срочно ей позвонить, чтобы обсудить проблему заложников, забыть медаль лауреата Нобелевской премии мира где-то в гардеробе королевского дворца. Эта скромная, незаметная женщина говорила с королями и нищими, выступала перед многочисленными аудиториями. В 1997 году она была награждена высшей наградой США – Золотой медалью Конгресса . Мать Тереза не искала славы, а выполняла свой долг. А все остальное – премии, ордена, речи, признание – было лишь орнаментом, внешней оболочкой, за ко торой скрывалась неустанная и невидимая работа души.

Мать Терезу, которая всегда много и тяжело работала, странствуя по всему миру, однажды все-таки настигла смертельная болезнь. Сердце перестало поспевать за своей хозяйкой. Она отошла в вечность 5 сентября 1997 года, в возрасте 87 лет. Провожать ее в последний путь вышло полтора миллиона человек, сре ди которых были видные политические и религиозные деятели, а также те, кому мать Тереза посвятила всю свою жизнь – сироты, прокаженные и бездомные. Эта маленькая, вся в морщинах сестричка из Калькутты, благодаря своей полной преданности Христу, стала для людей сокровищем, потому что излучала Божью Любовь – единственное спасения для мира. Она возвратила к жизни подлинно христианское понимание благотворительности - сотворение блага не деньгами, не излишками от богатства, а затратами собственной души... Сестра Тереза утверждала: “Видите, я никогда не воображала, что могу изменить мир! Я всего лишь стремилась быть каплей чистой воды, в которой могла бы отражаться любовь Божия. Разве этого мало?! ”. Она ясно дала всем понять, что каждый из нас, последователей Христа, обладает тем малым, но необходимым капиталом любви, который мы должны умело вложить в хорошее дело – для славы нашего Господа. Актуально для нас звучат ее слова: “Вчера ушло. Завтра еще не пришло. Мы имеем только сегодня. Так давайте начнем!”

Мать Тереза Калькуттская (настоящее имя Аньэза (Агнес) Гондже Бояджиу; алб. Anjezë Gonxhe Bojaxhiu, арум. Agnesa (Antigona) Gongea Boiagi). Родилась 26 августа 1910 года в Скопье - умерла 5 сентября 1997 года в Калькутте. Католическая монахиня, основательница женской монашеской конгрегации «Сестры Миссионерки Любви», занимающейся служением бедным и больным. Лауреат Нобелевской премии мира (1979). В 2003 году причислена Католической Церковью к лику блаженных.

Агнес Гондже Бояджиу родилась 26 августа 1910 года в македонском городе Скопье в семье албанки Дранфиле и арумына (влахa) Никола, оба родителя были католиками. У неё была сестра Агата и брат Лазарь. Семья была весьма обеспеченной. Дранфиле много времени посвящала молитве и богослужениям, а также делам милосердия. Бедных радушно принимали в семье Бояджиу, кроме того Дранфиле с детьми посещала несколько бедных семей.

Никола умер при невыясненных обстоятельствах в 1919 г. Дранфиле осталась с тремя детьми, зарабатывала на жизнь шитьём, вышивкой и разной другой работой. Позже она взяла к себе шестерых сирот.

Гонджа с 12 лет стала мечтать о монашеском служении и о том, чтобы поехать в Индию и заботиться там о бедных.

В восемнадцать лет она уехала в Ирландию и там вступила в монашеский орден «Ирландские сестры Лорето». В 1931 году приняла постриг и взяла имя Тереза в честь канонизированной в 1927 году монахини-кармелитки Терезы из Лизье, известной своей добротой и милосердием.

Вскоре орден направил её в Калькутту, где около 20 лет она преподавала в женской школе святой Марии. 10 сентября 1946 года она получила разрешение от руководства ордена помогать бедным и обездоленным Калькутты, а в 1948 году основала там общину: монашескую конгрегацию «Сёстры Миссионерки Любви», деятельность которой была направлена на создание школ, приютов, больниц для бедных и тяжелобольных людей, независимо от их национальности и вероисповедания.

С 1965 года деятельность монашеской конгрегации, основанной Матерью Терезой, переступила границы Индии, в настоящее время она имеет 400 отделений в 111 странах мира и 700 домов милосердия в 120 странах. Её миссии, как правило, действуют в районах стихийных бедствий и экономически неблагополучных регионах.

В 1973 году мать Тереза стала первым лауреатом Темплтоновской премии за прогресс в религии.

В 1979 году матери Терезе была присуждена Нобелевская премия мира «За деятельность в помощь страждущему человеку».

Согласно некоторым источникам, в частном порядке Мать Тереза переживала сомнения и борьбу по поводу своих религиозных убеждений, которые продолжались на протяжении почти пятидесяти лет, вплоть до самой её смерти, в течение которых "она не ощущала присутствия Бога вообще, ни в сердце, ни в причастии" как было изложено её постулатором, канадским священником Брайаном Колодейчуком (Brian Kolodiejchuk). Мать Тереза испытывала глубокие сомнения в существовании Бога и боль из-за отсутствия в ней веры.

В Риме в 1983 году во время визита к папе римскому Иоанну Павлу II у Матери Терезы случился сердечный приступ. После второго приступа в 1989 году ей вживили искусственный кардиостимулятор. В 1991 году после сражения с пневмонией в Мексике она страдала от дальнейших проблем с сердцем. Мать Тереза предложила отказаться от своего положения в качестве главы Ордена милосердия. Но монахини ордена на тайном голосовании проголосовали против.

В апреле 1996 года мать Тереза упала и сломала ключицу. В августе того же года она заболела малярией, а также страдала недостаточностью левого желудочка сердца. Она перенесла операцию на сердце, но было ясно, что её здоровье ухудшается. Когда Мать Тереза заболела, она приняла решение, что будет лечиться в хорошо оборудованной больнице в Калифорнии, а не в одной из своих клиник. Архиепископ Калькутты Генри Себастьян Д’Сауза, говорит, что когда мать Тереза впервые была госпитализирована с сердечными проблемами, он приказал священнику выполнять над ней с её разрешения обряд экзорцизма, потому как считал, что она может быть под угрозой со стороны дьявола.

13 марта 1997 года Мать Тереза сложила с себя обязанности руководителя Ордена милосердия. Она умерла 5 сентября 1997 года. На момент её смерти было более 4000 миссионеров ордена Матери Терезы, работающих в 610 представительствах в 123 странах.

В октябре 2003 года беатифицирована (причислена к лику блаженных) Католической Церковью.

Поэтому было объявлено, что в 2016 году она будет причислена к лику католических святых.

Мать Тереза родилась 27 августа 1910 года в городе Скопье. (Если говорить абсолютно точно, она появилась на свет не 27, а 26 числа. 27 августа ее крестили, И именно день крещения мать Тереза стала считать днем своего рождения.) Ее родители были католиками, Тогда как большинство албанцев в этой части страны придерживались ислама. В то время Скопье принадлежал Оттоманской империи, затем входил в состав Югославии. Сейчас это столица Македонии. Ее имя по рождению Агнес Гонджа Бояджиу.

"У меня было счастливое детство", - вспоминала сама мать Тереза позже. Родители Гонджи были албанцами. Они обосновались в Скопье в самом начале века. Отец - Никола Бояджиу был совладельцем крупной строительной фирмы и преуспевающим торговцем. Он был также членом муниципального совета, знал много языков, часто путешествовал и очень интересовался политикой. Агнес не знала, что такое нужда, пока жила в родительском доме. Семья была не только обеспеченной, но счастливой и по-настоящему дружной.

В семье было трое детей: кроме Агнес Гонджи у родителей были еще старший сын Лазарь и дочь Агата. Все дети были очень привязаны друг к другу и много играли вместе. Позднее Лазарь вспоминал, что в детстве Агнес Гонджа была маленькой розовой толстушкой, к тому же очень смешливой. Потому дома ее и называли Гонджа, что в переводе с албанского означает "бутон цветка".

Мать Гонджи, урожденная Дранафиле Бернаи, была очень красивой женщиной. Будучи ревностной католичкой, она часто брала дочерей с собой на службу в костел, вместе с ними посещала больных и нуждающихся.

В 1919 году, когда Гондже было девять лет, при невыясненных обстоятельствах погиб ее отец. Он был активным деятелем албанского освободительного движения и боролся за присоединение города Скопье к Албании. Существует версия о том, что он был отравлен югославской полицией.

Дранафиле вынуждена была одна воспитывать троих детей. Чтобы дети ни в чем не нуждались, она шила свадебные платья, вышивала и выполняла разную тяжелую работу. Несмотря на занятость она находила время для воспитания детей. Они молились каждый вечер, ежедневно ходили в костел и помогали проводить службы Святой Деве Марии. Агнес любила бывать в костеле. Там она читала, молилась и пела.

Бедняки всегда находили приют, тепло и понимание в доме Бояджиу. Мать Гонджи ухаживала за женщиной-алкоголичкой, жившей по соседству, два раза в день приносила еду и убирала за ней. Она заботилась и о вдове с шестью детьми. Иногда Дранафиле не успевала, и Агнес вместо нее делала эту благотворительную работу. Когда же вдова умерла, ее дети росли в доме Бояджиу, как если бы они были частью семьи.

Лазарь выиграл стипендию для учебы в Австрии, Агата поступила в частную школу, а Агнес - в государственный лицей. Училась она хорошо. Вместе с сестрой они пели в церковном хоре: Агнес сопрано, а Агата - вторым голосом. Гонджа также играла на мандолине.

Гонджа проводила много времени в ордене Святой Девы Марии. Она помогала священнику, который не знал языков, и много читала о словенских и хорватских миссиях в Индии. Каждый год девочка совершала паломничество в Черногорию. Там у иконы Пресвятой Девы Марии она впервые ощутила призыв к служению Богу. Но двенадцатилетней девочке тогда еще не хотелось становиться монахиней, и она заглушила в себе внутренний голос.

После этого Агнес много молилась и рассказала о случившемся матери и сестре. Некоторое время спустя она спросила у священника, как она может быть уверена в том, что действительно слышала голос Божий, на что тот ответил: "Прислушайся к своей душе. Если ты на самом деле счастлива, что Бог призвал тебя служить Ему, Ему и ближнему твоему, значит, это действительно был зов. Радость в твоей душе - это тот самый компас, который укажет тебе дорогу в жизни".

В 1928 году Гонджа окончила среднюю школу в Скопье и задумалась о своем будущем. В выборе жизненного пути на нее повлияли контакты с братством Благословенной Девы Марии - организацией, помогающей бедным в различных странах. Однажды, услышав, как священник ее прихода читает письма от миссионеров из Индии, Гонджа заинтересовалась деятельностью бенгальской миссии.

И снова юная Агнес Гонджа услышала внутренний голос. Он призывал ее стать миссионеркой в Индии. На этот раз девушка не стала противиться зову сердца. После благочестивых размышлений и молитв она решилась "отправиться и поведать о жизни Христа людям". Единственным путем, который давал возможность воплотить в жизнь эту мечту, было вступление в конгрегацию миссионерок Гондже предстояло поехать в Дублин и вступить в ирландский орден сестер Лорето, имевший миссию в Индии. (Свое имя орден получил по названию города Лорето в Италии. По преданию, в этот город ангелы перенесли дом, в котором жила Матерь Божия.) В день отъезда, 25 сентября 1928 года, на вокзале ее провожала вся община: друзья, одноклассники, соседи и, конечно, мать и сестра Агата (которая впоследствии стала переводчицей и диктором радио). На глазах провожавших были слезы…

Поезд повез ее в Загреб, затем через Австрию, Швейцарию и Францию она отправилась в Лондон, а оттуда - в аббатство недалеко от Дублина, где разместился орден сестер Лорето. Там Гонджа провела около двух месяцев, изучая английский язык 1 декабря 1928 года восемнадцатилетняя Агнес Гонджа отплыла из Дублина в Калькутту. Переезд был очень долгим и утомительным. Рождество пришлось встречать без рождественской елки, на борту корабля. В начале 1929 года они достигли Коломбо, потом Мадраса и, наконец, Калькутты. Оттуда она направилась в Дарджилинг - небольшой городок в предгорьях Гималаев. Там среди величественных заснеженных горных вершин стоял монастырь ордена сестер Лорето. В этом монастыре Агнес провела срок послушничества, готовясь к пострижению в монахини. Спустя два года она была направлена помогать сестрам ухаживать за больными в маленькую больницу в городе Бенгале. Бесконечные страдания и нищета людей из бедных кварталов потрясли молодую девушку.