Метафизическая школа это направление в английской поэзии первой половины 17 века. Ее основоположником считается Джон Донн (1572-1631). В нее включают Джорджа Герберта (1593-1633), Ричарда Крэшо, Генри Воэна (1622-95), Эндрю Марвелла (1621-78), Томаса Траэрна (1637-74), Эдварда Герберта (1582-1648), Генри Кинга (1592-1669), Авраама Каули (1618-67), Джона Кливленда (1613-58). Понятие «школы» в применении к этим поэтам условно . Несмотря на ряд общих черт, объединяющих их как поэтов барокко, они отличаются друг друга и как группа никогда не объединялись. Для них характерны религиозная тематика, мистические настроения, от Донна они восприняли лирическую интенсивность поэзии, концентрацию на личном опыте, помогавшем им осмыслить мир и найти в нем свое место, драматизм, игру ума, склонность к парадоксам, увлечение изощренными метафорами кончетто, трудно расшифровываемыми символами и аллегориями. В поэзии метафизической школы (прежде всего Донна) сочетались ренессансная традиция со средневековой концепцией мира, наука и теология, логика, трезвые аналитические суждения с всплесками страсти, чувственность и платонизм, идеализация и цинизм, душевный разлад и поиски духовной гармонии, размышления о смерти с гедонистическим мировосприятием, что придает их поэзии особую амбивалентную тональность, источником которой был «метафизический Разум», «ирония» (wit), основанные на принципе слияния противоположностей (в последнем из «Благочестивых сонетов», 1618, Донна есть строка: «О, чтобы досадить мне, противоположности сливаются воедино»). В эссе «Замечание к двум одам Каули» (1938) Т.С.Элиот дал тройное определение «wit»: «священная легкость», возникающая на основе сочетания двух позиций трагической и комической, равновесие эмоционального и интеллектуального начал, исключительная способность создания целостности чувства из самых разнородных элементов.

Единство противоположностей - любви и смерти, внесение комического, пародийного в сюжеты, в иные времена воспринимаемые сугубо серьезно - таков один из источников «иронии», позволяющей видеть явление с разных сторон и испытывать сразу несколько разнородных чувств; поэт свободно играл противоположностями, его «ирония» была разрушительна для догматического мышления и связана со способностью ощущать свое «я» многосторонним, многогранным. Ирония давала метафизической школе возможность подняться над хаосом мира, взглянуть на этот падший, раздробленный мир как бы со стороны, скептически оценить его возможности, оставаясь вместе с тем в его пределах. Если в раннем творчестве Донна нашли выражение контрасты спиритуализма и чувственности, рефлексия, дисгармоническое ощущение непрочности мира, типичные для маньеризма, то для его поздней лирики, как и творчества его последователей, характерна барочно-религиозная завершенность «иронического» отношения к жизни: в отличие от ренессансного антропоцентризма возникает новый синтез, по-новому определено место человека во вселенной. Идеологическая основа их поэзии - не только кризис гуманизма Возрождения, но и конец тысячелетнего средневекового миропорядка. Для метафизиков, особенно Донна, характерно стремление вместить новые знания о человеке, природе, обществе в рамки средневековых воззрений, соединить разнородные явления в пределах вечного божественного порядка. Определение «метафизика» как синоним избыточной философичности впервые употребил, характеризуя поэзию Донна, Джон Драйден. Позднее Сэмюэл Джонсон в «Жизнеописаниях поэтов» (1779-81) обвинил поэтов 17 века, прежде всего Донна и Каули, в злоупотреблении сложными, надуманными, неестественными метафорами-концептами. Поздние поэты-метафизики - Дж.Кливленд, Э.Бенлоуз, Д.Реветг отличались крайне усложненной манерой письма, их творчество свидетельствовало о своеобразном вырождении «метафизической традиции». В поэзии Кливленда, пародировавшего своих предшественников, некогда смелые открытия Донна превращаются в штампы.

После недолгого успеха в 1630-40-е поэзия Донна и его последователей была забыта. Долгое время считали, что английская поэтическая традиция от елизаветинцев сразу перешла к поэзии эпохи Реставрации, а творчество Донна и его «школы» было отклонением от основной линии развития поэзии в Англии. А.Поуп переделывал сатиры Донна, его «Песни и сонеты» (посмертно 1635), подгоняя их под мерки просветительского классицизма. Высоко оценили Донна романтики Ч.Лэм и Т.Де Квинси; тонко и точно высказывался о лирике Донна и его младших современников С.Т.Колридж. Дж.М.Хопкинс в своих экспериментах обращался к творчеству Дж.Герберта. Важнейшую роль в возрождении интереса к поэтам-метафизикам сыграли Г.Герберт Грирсон, опубликовавший сначала в 1912 академическое издание поэзии Донна, а в 1921 антологию «Метафизическая лирика и стихотворения XVII века», и, главное, эссе Элиота «Метафизические поэты», впервые напечатанное в «Тайме литерари сапплемент» 20 октября 1921 как рецензия на книгу Грирсона. В нем он рассматривал поэзию метафизиков как «прямое, нормальное развитие» традиции предшествующего ей века. «Открытие» Элиотом поэзии Донна проходило на общей волне реабилитации барокко в европейском общественном мнении, в духе того направления в изучении барокко, которое сближало по аналогии 17 век с 20 в. Поэзия «метафизиков» с ее напряженным ощущением времени, жизни и смерти оказалась созвучной атмосфере 1920-х. «Но слышу мчащих все быстрей крылатых времени коней», - цитирует герой романа Э.Хемингуэя «Прощай, оружие!» строчку из стихотворения Марвелла. Хемингуэй заимствовал из прозы Донна название для романа «По ком звонит колокол» и эпиграф к нему: «Нет человека, который был бы как остров…». Донн и метафизики сыграли важную роль в изменении манеры позднего У.Б.Йейтса и оказали влияние на английских поэтов - У.Эмпсона, Р.Грейвза, Р.Боттрелла, У.Х.Одена, С.Спендера, С.Д.Льюиса, Д.Томаса.

Словосочетание метафизическая школа произошло от английского metaphisycal school.

12. Поэзия Донна (проблематика, поэтика, жанры).

Общие сведения: 1572 – 1631

Джон Донн принадлежит к плеяде поэтов-метафизиков , а если быть точнее - возглавляет ее. Он является одним из самых крупных представителей этого поэтического литературного течения. Поэтические открытия Донна породили в Англии целое направление: так называемую "метафизическую поэзию", в рамках которой развивалось творчество таких больших поэтов, как Джордж Герберт, Томас Кэрью, Генри Воэн, Эндрю Марвелл - не говоря о множестве фигур менее значительных.

Джон Донн полностью соответствовал духу своего времени – XVII века, эпохи научных открытий, переосмысления культурных и интеллектуальных достижений Ренессанса, эпохи сомнений и поисков. Донн известен широкому читательскому кругу как автор, обладающий широким творческим диапазоном: его поэтический репетуар представлен любовными стихами, элегиями, поэмами и песнями, сатирами, религиозными сонетами и проповедями.
Биография. Родился и был воспитан в католической семье, и это воспитание давало о себе знать в течение почти всей жизни Донна, хотя он впоследствии и сменил вероисповедание , что повлекло за собой духовный кризис. Поэт изучал языки, юриспруденцию и богословие. Он также весьма активно интересовался поэзией и театром. В молодости Донн путешествовал по Европе и принял участие в двух военно-морских экспедициях (это важно, потому что “по мотивам” этих путешествий будут написаны два послания – “Шторм” и “Штиль”). Казалось бы, все складывалось вполне удачно, пока в 1601 году Донн не вступил в тайный брак с племянницей своего покровителя Анной Мор. После этого все надежды поэта на светскую карьеру рухнули, и около десяти лет его семья жила в крайней бедности. В 1615 году поэт принял сан священника и вскоре прославился как один из лучших проповедников во всей Англии. В 1621 году он стал настоятелем Собора апостола Павла , к тому времени уже давно отвергнув, по его собственным словам,“возлюбленную моей юности Поэзию” ради “жены моей зрелости Богословия”.

Хронология творчества. Текстологи, сличив сохранившиеся рукописи и изучив многочисленные аллюзии на события эпохи, доказали, что Донн стал писать уже в начале 90 х годов XVI века. Его первую сатиру датируют 1593 годом . Вслед за ней поэт сочинил еще четыре сатиры. Кроме них из под пера поэта в 90-е годы также вышло довольно много стихотворений в других жанрах: эпиграммы, послания, элегии, эпиталамы, песни и т д. Донн писал их, как бы намеренно соревнуясь со Спенсером, Марло, Шекспиром и другими поэтами-елизаветинцами, что делает его новаторство особенно очевидным.

Проблематика. Донн на 8 лет младше Шекспира, но принадлежит уже к иному поколению. Скорее, возраст Гамлета (30 лет) близок к возрасту Донна (они современники, Гамлет написан в 1600 г., Донну тогда около 30). Для Донна, как и для шекспировского героя, “вывихнутое время” вышло из колеи и место стройной гармонии мироздания занял неподвластный разумному осмыслению хаос, сопровождающий смену эпох истории. Болезненно чувствуя несовершенство мира распавшегося, по его словам, на атомы, поэт всю жизнь искал точку опоры. Внутренний разлад и порожденный им неустанный поиск — главный мотив его поэзии.

Жанры поэзии Донна. Сатиры . В сатирах Донн берет за образец не национальную, но древнеримскую традицию Горация и Ювенала и преображает ее в духе собственного видения мира. Отказавшись от стилизации под аллегорию или пастораль, Донн обращается к изображению реальной жизни елизаветинской Англии. Принципиально новым было здесь и авторское отношение к герою сатирику. Если в ренессансной сатире он благодаря своему моральному превосходству обычно возвышался над людьми, которых высмеивал, то у Донна он превосходит их скорее в интеллектуальном плане, ибо ясно видит, что они собой представляют. Тема лживости, крючкотворства, продажности и жадности судей , занявшая вскоре важное место в комедиях Бена Джонсона и Томаса Мидлтона, впервые возникла в поэзии Донна. Постепенно объектом сатиры становится вся елизаветинская Англия 90-х годов. В отличие от поэтов старшего поколения, воспевавших это время как новый “золотой век”, который принес стране после разгрома Непобедимой армады (1588) счастье и благоденствие, Донн снимает всякий ореол героики со своей эпохи. Подобный скептицизм был явлением принципиально новым не только в поэзии, но и во всей английской литературе.Особенно интересна в плане дальнейшей эволюции Донна его третья сатира (о религии), где поэт сравнивает католическую, пуританскую и англиканскую церкви. Ни одна из них не удовлетворяет поэта, и он приходит к выводу, что путь к истине долог и тернист.

Послания . Радикальным образом переосмыслил Донн и жанр послания (эпистолы). Послания его старших современников обычно представляли собой возвышенные комплименты влиятельным особам и собратьям по перу. Донн намеренно снизил стиль жанра, придав стиху разговорно-непринужденный характер. В этом поэт опирался на опыт Горация , называвшего свои эпистолы “беседами”. Так, в послании к Генри Уоттону, сравнив жизнь в деревне, при дворе и в городе, Донн советует другу не придавать значения внешним обстоятельствам и избрать путь нравственного самосовершенствования. В моральном пафосе стихотворения, в его проповеди стоического идеала явно ощутимы реминисценции из Горация.

Среди ранних посланий Донна бесспорно лучшими являются “Шторм” и “Штиль” (1597), которые составляют объединенный общей мыслью диптих. Стихии бури и штиля противоположны друг другу, и их броский контраст высвечивает главную тему диптиха— хрупкость человека перед лицом непостижимой для него вселенной , его зависимость от помощи свыше.

Элегии . Принципиально новыми для английской поэзии 90-х годов XVI века были и элегии Донна. Элегии Донна посвящены любовной тематике и носят полемический характер: поэт дерзко противопоставил себя недавно начавшемуся всеобщему увлечению сонетом в духе Петрарки (здесь можно вспомнить о 130м сонете Шекспира, том, который “Ее глаза на звезды не похожи,/ Нельзя уста кораллами назвать ”). С присущим его эпохе свободным отношением к заимствованию Донн берет у Овидия ряд персонажей и некоторые ситуации. В элегиях английского поэта появляются и привратник, и старый ревнивый муж, и девица, которая изменяет ему. Действие элегий Донна разворачивается в современном Лондоне.

Иным, чем у Овидия, было и отношение поэта к чувству. Приняв идею любви как забавной игры, он лишил ее присущей Овидию эстетизации. В противовес петраркистам Донн сознательно снижает образ возлюбленной, смело акцентируя плотскую сторону любви. Некоторые строки Донна были настолько откровенны, что цензура выкинула пять элегий из первого издания стихов поэта.

Сонеты и песни. В 90-е годы Донн обращается и к другим жанрам любовной лирики. Стихотворения о любви он продолжал писать и в первые два десятилетия XVII века. “Блоха”, первое стихотворение цикла в издании 1635 года, переосмысляет распространенный в эротической поэзии XVI века мотив: поэт завидует блохе, касающейся тела его возлюбленной. Донн же заставляет блоху кусать не только девушку, но и героя, делая насекомое символом их плотского союза (перевод Кружкова, на мой взгляд, уныл, лучше читайте перевод Бродского – прим.автора. А английский оригинал круче всего – читайте его – прим. редактора ).

“Песни и сонеты” ничем не похожи на елизаветинские циклы любовной лирики, такие, скажем, как “Астрофил и Стелла” Сидни. Основная тема “Песен и сонетов” — место любви в мире, подчиненном переменам и смерти, во вселенной, где царствует “вышедшее из пазов” время. Герой цикла, познавая самые разные аспекты любви, безуспешно ищет душевного равновесия.

Исследователи обычно делят стихотворения цикла на три группы.

1. Уже знакомая традиция Овидия. Таких стихотворений довольно много, и они весьма разнообразны по характеру. Среди них – как шутливое обращение к Амуру (“Ростовщичество Амура”), так и разочарование в любви (“Алхимия любви”).

2. Донн, резко отмежевавшийся от современных подражателей Петрарки, самым неожиданным образом обращается к традиции итальянского поэта и создает собственный вариант петраркизма. Стихотворения этой группы обыгрывают типичную для традиции Петрарки ситуацию—недоступная дама обрекает героя на страдания, отвергнув его любовь. Но Донн более ироничен. Это позволяет ему сохранять должную дистанцию и с улыбкой смотреть на отвергнутого влюбленного. Сам влюбленный по большей части мало похож на томного воздыхателя. Он способен с остроумием анализировать свои чувства (“Разбитое сердце”) и даже назвать себя дураком (“Тройной дурак”). Есть даже такие стихи, в которых отвергнутый возлюбленный идет искать утешения у другой женщины.

3. Популярная в эпоху Ренессанса традиция неоплатонизма. Итальянские неоплатоники обосновали весьма сложное учение о любви как о единстве любящих, мистическим образом познающих в облике любимого образ Творца. Неоплатоническая доктрина послужила для Донна исходным моментом развития. И тут Донн тоже воспроизводит достаточно широкий спектр отношений любящих. В некоторых стихах поэт утверждает, что любовь — непознаваемое чудо. В других стихотворениях Донн изображает любовь возвышенную и идеальную, не знающую телесных устремлений (“Подвиг”, “Мощи”). В любви духовное и телесное не только противостоящие, но и взаимодополняющие друг друга начала.

Как единство духовного и чувственного начал показана любовь в лучших стихотворениях цикла. Среди них “С добрым утром”, где герой размышляет о смысле взаимного чувства, неожиданно открывшемся любящим, “Годовщину” и “Восходящему солнцу”, где любовь противопоставлена бренному миру, “Растущую любовь”, где меняющееся с течением времени чувство все же остается неизменным в своей основе, и “Прощание, возбраняющее печаль”, где герой доказывает, что союзу любящих не страшна никакая разлука.

Поэмы . Поэмы Донна “Первая годовщина” (1611) и “Вторая годовщина” (1612), посвященные памяти юной Элизабет Друри, дочери одного из покровителей поэта — сложнейшие произведения Донна, в которых сочетаются черты элегии, медитации, проповеди, анатомии и гимна. Здесь в наиболее очевидной форме проявилась энциклопедическая эрудиция автора. Кончина четырнадцатилетней девушки, которую поэту ни разу не довелось встретить, служит поводом для размышлений о мире, смерти и загробной жизни. Сама же Элизабет Друри становится образцом добродетелей, которые человек утратил после грехопадения, а ее прославление гиперболизировано.

Религиозная лирика. В начале XVII века поэт обратился и к религиозной лирике. Раньше других стихотворений он сочинил семь сонетов, названных им “ L а Согопа” (“корона, венок”). Этот маленький цикл написан именно в форме венка сонетов, где последняя строка каждого сонета повторяется как первая строка следующего, а первая строка первого из них и последняя последнего совпадают.

“Священные сонеты” – следующий религиозный цикл - по своему художественному уровню вполне сопоставимы с лучшими из светских стихов поэта. Однако и тут Донн переосмыслил традицию, подчинив ее своей индивидуальности. Весь маленький цикл проникнут ощущением душевного конфликта, внутренней борьбы, страха, сомнения и боли.

Гимны . Самые поздние из стихотворений поэта—это гимны. Их резко выделяют на общем фоне лирики Донна спокойствие и простота тона. Стихотворения исполнены внутренней уравновешенности. Им чужда экзальтация, и тайны жизни и смерти принимаются в них со спокойной отрешенностью . Столь долго отсутствовавшая гармония здесь наконец найдена.

В последнее десятилетие жизни он почти не писал стихов, но поэзия в этот период уступила место прозе , где настроения, воплощенные в гимнах, получили дальнейшее развитие.

Значение творчества Донна. Новаторство лирики Донна заключалось прежде всего в том, что, стремясь воспроизвести интонацию живой речи, он ввел в стихи нечто вроде речитатива (ага, ага) . Для достижения нужного эффекта Донн смело вводил разговорные обороты, элизию, менял ударения и использовал мало характерный для елизаветинцев е njambement , то есть перенос слов, связанных по мысли с данной строкой, в следующую. Понять просодию Донна часто можно, лишь прочитав то или иное стихотворение вслух. Донна больше интересовала мысль, чем стройная классическая музыкальность стиха.

От произведений поэтов старшего поколения стихи Донна отличало также его пристрастие к особого рода метафоре, которую в Англии того времени называли концепт (со nceit ). При употреблении метафоры обычно происходит перенос значения и один предмет уподобляется другому, в чем-то схожему с ним, как бы показывая его в новом свете и тем открывая цепь поэтических ассоциаций. Внутренняя механика концепта более сложна. Здесь тоже один предмет уподобляется другому, но предметы эти обычно весьма далеки друг от друга и на первый взгляд не имеют между собой ничего общего. В качестве примера можно привести уподобление душ любящих ножкам циркуля, скрепленным единым стержнем (“Прощание, возбраняющее печаль”).

В поэтическом мышлении Донна тонко развитая способность к анализу сочеталась с даром синтеза. Расчленяя явления, поэт умел и объединять их. Тут ему помогало его остроумие , которое он понимал как особого рода интеллектуальную деятельность, особое качество ума (wit ). Благодаря искусству остроумия поэт, оставаясь частью этого падшего, раздробленного мира, в то же время глядел на него как бы со стороны и скептически оценивал его.

(История всемирной литературы. –Т. 4.–М., 1987.–С. 181 – 183)

Крупнейшей фигурой среди английских писателей начала века был Джон Донн (1572 – 1631). Он стал известен более или менее широкому кругу читателей только в XVII в. Но большая группа лучших произведений Донна относится к 90-м годам XVI в. Это прежде всего лирический цикл «Песни и сонеты». Любовная лирика с ее всепобеждающей чувственной страстью, с ее языческим преклонением перед возлюбленной относится еще полностью к поэзии Ренессанса. Черты ренессансного реализма живут в сатирах поэта; в них содержатся живые зарисовки обычаев, нравов и типов английского общества на рубеже XVI-XVII вв. Весьма примечательны элегии Донна. Поэт придал этому жанру глубину и эмоциональность непосредственного восприятия действительности, культивируемую в английской элегии последующих времен. Сильна традиция Ренессанса и в двух эпистолах Донна–«Шторм» и «Штиль», которые могли бы быть сочинены и автором «Бури». Но уже в них начинает звучать тема ничтожества и бренности земного существования, появляются сетования на жалкую человеческую натуру.

Эта тема становится основной в его большой лирической поэме «Путь души» (1601) и особенно в «Анатомии мира» (1611), исступленной иеремиаде о бренности и ничтожности человека. С огромной горечью пишет поэт о бессилии и слабости смертного, о трагизме его заблуждений, о тщете его порывов и о ничтожности его познаний и свершений. С самоубийственным пафосом топчет Донн человеческое достоинство и все ценности гуманизма, разрушает гордый образ человека, созданный Ренессансом, воспевает человека, осознавшего свою зависимость от провидения божьего, с болезненным умилением рисует он человека как червя, пресмыкающегося в грязи и крови. В этих произведениях автор мучительно расстается с иными идеалами, которые были дороги ему ранее. Здесь звучит историческое раскаяние флагелланта, бичующего себя за свои мнимые грехи, бесконечно соблазнительные для него и теперь и потому особенно страшные. Поэмы Дж. Донна воспринимаются тем более трагично, что они создаются почти в то же время, когда Шекспир отстаивает идеалы гуманизма в «Буре» и «Цимбелине», а Бен Джонсон формирует свою эстетику, верную примату несокрушимого разума.

Личная интеллектуальная драма Донна, вероятно, была обострена еще и тем, что, приняв по настоянию короля Якова I сан священника, он стал со временем одним из самых популярных проповедников в духе англокатолицизма, должен был вновь и вновь напоминать самому себе и пастве, восхищенной его искусством, о незыблемости и твердости своей веры. Поэзия Донна несет на себе печать кризиса сознания, взаимоотрицающие противоречия, в ней затронута тема необходимости смирения жалкого человека перед всесильной мощью божества. Донн твердо избирает для себя путь служителя церкви и проповедника. Постепенно его поэзия удаляется от былых ренессансных тем, и ее основными образами становятся жалкий, грешный, легкомысленный человек, раб божий, и всемогущее, всевидящее беспощадное начало, к которому направлены помыслы лирического героя поэта, измученного сомнениями в себе и в тех гуманистических идеях, которые были для него еще недавно святыней. Навсегда одним из ярчайших примеров кричащих противоречий в мировой литературе останутся поэзия и проповеди Донна, в которых заключены и непосредственный лиризм, глубокий психологизм, и воинствующая мистика.

Но эти противоречия не в силах заслонить ни силу поэтического таланта Донна, ни остроту его стихотворных сатир и проповедей, в которых переданы реальные черты английской действительности его эпохи.

Острая противоречивость мировоззрения Донна воплощена в хаотичных и гротескных образах его поэзии. Корабль, захваченный бурей, трясется, как больной лихорадкой; трюм, наполняющийся водой, как пораженные водянкой внутренности больного. Смерть уподобляется приступу тошноты; матросы, истомленные тропическим зноем, –библейские отроки в пещи огненной. Суда–это застывшие в штиле острова, и человек в своем одиночестве подобен острову.

Если юный Донн погружался в литературную традицию античности и мыслил образами античной поэзии, то на склоне лет уйдя в традицию схоластической церковной словесности, поэт подчинил ей свои парадоксы (в 1600 г. вышла книга прозы Донна «Парадоксы и проблемы»). На вопрос: «Почему природа есть наш наихудший вожатый?» - он отвечал вполне в духе Алкуина: «Может ли она быть вожатым всех творений земных, если сама была сотворена?»

Круг мистических богоискательских настроений, восторг религиозного самоуничижения, ощущение своего времени как катастрофы, спасение от которой надо искать в вере, истерическая напряженность идей и формы, склонность к парадоксу и постоянной игре на поэтической и мыслительной контроверзе, витиеватое многословие сближают поэзию Донна с теми явлениями западноевропейской литературы, характерными для конца XVI в. и далее для XVII столетия, которые обычно называются литературой барокко. В качестве параллелей возникают в этой связи творчество Гонгоры и Кальдерона в Испании, поэзия Марино в Италии, творчество А. Грифиуса и Вторая силезская школа в немецких землях, религиозная поэзия на рубеже XVI-XVII вв. и прециозная литература во Франции. На этом фоне Дж. Донн –звезда первой величины.

Настроения и образы поэзии и проповедей Донна оказали серьезное воздействие на литературные круги 20-х и особенно 30-х годов XVII в. (сборник стихов Донна вышел только в начале 30-х годов, а дотоле они были известны в рукописи). С влиянием Донна связывают целую школу английской поэзии середины XVII в., называемую иногда «школой остроумия» («school of wit»), иногда –школой «поэтов-метафизиков». Первое название пошло от распространенной в те годы тенденции вводить в поэзию остроумные и замысловатые парадоксы, остроты, строить целые стихотворения как развернутый афоризм (сходные явления в итальянской поэзии XVII в. назывались кончетти; отсюда другое название «школы остроумия»–консейтизм). «Метафизической школой» последователей Донна определил впервые Дж. Драйден. Это было повторено известным филологом XVIII в. С. Джонсоном и закрепилось за группой поэтов XVII в., для творчества которых характерна атмосфера мистицизма, религиозно-этических исканий, поэтического самоуглубления. В эту группу в первую очередь входят поэты Дж. Герберт (1593 – 1633), Г. Воган (1622 – 1695), Р. Крешоу (1613 –1649), Ф. Квэрлз (1592 – 1644).

Несмотря на различные религиозные взгляды, «поэты-метафизики» действительно объединены обращением к лирике, пронизанной богоискательскими настроениями. Миру земных страстей и утех они противопоставляли напряженное созерцание, молитвенный экстаз –мучительную христианскую самооценку, в свете которой тщетой и обманом представала земная деятельность. Мотивы отшельничества, осуждение суетной жизни свойственны «поэтам-метафизикам». Природа для них–храм или молельня. Их стихи часто выливаются в жанр поэтической молитвы, исповеди или высокого морального размышления. В любом жизненном явлении «поэты-метафизики» ищут прежде всего некий скрытый мистический смысл, раскрытие которого и превращается в задачу, решаемую поэтом. «Поэты-метафизики» охотно разрабатывают и углубляют технику поэтической аллегории, унаследованную от средневековой, религиозной лирики и претворяют ее в систему девизов и эмблем, образов, имеющих сокровенный религиозный смысл. Особенно широко представлен эмблематизм как одна из важных и оригинальных сторон поэзии «метафизиков» в творчестве Ф. Квэрлза. В творчестве «метафизиков» многое типологически сходно с мистической поэзией испанского барокко и особенно с немецкой поэзией Второй силезской школы.

Несмотря на творческую односторонность и стилистическое однообразие, «поэты-метафизики» в какой-то мере расширили проблематику английской поэзии, закрепили в ней жанр философской лирики, определили психологическую тенденцию, вывели поэзию за пределы сравнительной жанровой узости, наметившейся к исходу XVI столетия.

Поэты-метафизики

От Джона Донна до Гамлета Исаханлы

Появление термина метафизика относят к концу XVI века, но в литературе он начинает применяться по отношению к английским поэтам первой половины XVII века, которых принято называть поэтами метафизической школы, признанным главой которой считается Джон Донн.

Метафизическую поэзию считают явлением общеевропейским, хотя такой подход, на наш взгляд, не приемлем, так как ни поэзия, ни философия, ни даже "псевдофилософская поэзия", как иногда называют метафизику, принадлежностью одной литературы, одного континента быть не может. Истинная поэзия - достояние всего человечества. Такая поэзия носит в себе философское начало. И отсюда, думается, начинается основное противоречие. Одни противопоставляют философию метафизике, другие ставят между ними знак равенства. Так, утверждается, что "Поэзия, метафизика - разные способы прочтения шифров трансценденции . Философ пытается делать это сознательно, поэт бессознательно реализует целое в своем произведении" (2, с.9)

Применительно к литературе под метафизической поэзией чаще всего подразумеваются произведения, в которых мир познается большей частью не только путем логических построений, и не только чувствами. В такой поэзии эти два начала, две пути познания как бы органически сочетаются, благодаря чему наблюдается определенная амбивалентность, многозначность поэтического высказывания: видимое, внешнее в определенной степени контрастирует с тем, что спрятано глубже и не всегда доступно непосвященному.

Любая настоящая поэзия несет в себе философское начало, так как хочет познать непознаваемое. А это позволяет утверждать, что такая поэзия метафизична.

Под понятием метафизическая поэзия в литературоведении подразумевается английская барочная поэзия первой половины XVII века. А поэты этой поры, исповедовавшие неоплатонические взгляды, называются поэтами-метафизиками. Но такие взгляды гораздо раньше были характерны восточным мистикам, суфиям, суфийской поэзии, что само по себе не дает право сужать круг поэтов-метафизиков до английской, даже общеевропейской поэзии конкретного исторического периода.

В метафизической поэзии ведущим становится смысл, поиски на определенные вопросы бытия, и отсюда размышления над проблемой утраты целостности самого мироздания. Кроме того, в данной поэзии остро чувствуется тема одиночества. Одиночество в культурном измерении - частый гость мира ученых, пророков и реформаторов, особенно если они видят свои расхождения с основными культурными течениями, пытаясь прийти к ценностям, забытым или отвергнутым широкой публикой (4)

Джон Донн - поэт на все времена. Стихи его "обращены к женщине или к Богу, и поныне звучат страстно и увлекательно. Донн пишет :

"Мой друг, я расстаюсь с тобой

Не ради перемен.

Не для того, чтобы другой

Любви предаться в плен.

Но наш не вечен дом,

И кто сие постиг,

Тот загодя привык

Быть легким на подъем(1, с.39)

Казалось бы, все просто, ситуация весьма обыденна по сравнению с разумом, который, проводя параллели между явлениями, далекими друг от друга, сближает их, открывая с неожиданной стороны, в чем проявляется метафизическое остроумие.

А это расширяет границы познания, позволяет охватывать значительное смысловое пространство.

О метафизической поэзии заговорили и в ХХ веке, узрев его проявление у многих поэтов разных литератур. А это позволяет констатировать, что характерной особенностью метафизической поэзии является ее парадоксальность в любом проявлении.

Проходят годы, меняется эпоха, параллельно меняется и характер поэзии и философского осмысления мира и мироздания, отношение человека к создателю, Богу. Естественно, одной и той же меркой подходить к поэзии средних веков и поэзии XXI века невозможно. Но, тем не менее, определенные цепочки логического и чувственного осмысления остаются.

Поэт-метафизик XVII века ищет, прежде всего, некий скрытый мистический смысл, на решение которого направлены его основные усилия.

В настоящее время можно говорить о поисках смысла бытия и путях реализации данной задачи. При таком подходе можно утверждать, что метафизическая поэзия имеет место и в наши дни.

И ученый, и поэт по сути занимаются одним и тем же - ищут ответы на поставленные жизнью вопросы, стремятся разгадать тайны мироздания, жизни, смысла самой жизни. И не на все вопросы можно ответить путем логических построений. Тут логические суждения у поэта сочетаются с чувственным постижением. И именно такое постижение смысла бытия является основным показателем метафизичности поэзии.

Сказанное во многом присуще поэзии азербайджанского математика и поэта Гамлета Исаханлы , который в своей поэзии пытается найти ответ на вопросы, на которые люди искали ответы тысячелетиями. Но эти вопросы при жизни каждого нового поколения возникали снова и снова, ибо каждый из них для каждого человека имеет свое индивидуальное наполнение, изначально несколько отличающееся от общего. Ответы на подобные вопросы могут звучать неодинаково, ибо, как говорит поэт:

"Сколько в мире тайн? Считаем...

Книги умные читаем...

На природу уповаем,

Истиной не дорожим...

Этот мир - непостижим! (3)"

"Этот мир - непостижим",- утверждает поэт. Co гласно поэтической мысли Исаханлы человек приходит в мир, стремится постичь его, открывая для себя каждый день все новые и новые грани, оттенки мира, через бабушкины, дедушкины сказки отправляется в мир чудес, потом сталкивается с жесткой действительностью и до конца своего земного пути пытается понять, что же такое жизнь. И все же до конца разгадать эту загадку не может. В математике ответом некоторых задач является бесконечность. Таким же бесконечным процессом является постижение, познание жизни. Можно прожить и пятьдесят лет, и сто... Но раскрыть до конца суть этой жизни невозможно, но стремиться к нему надо, ибо, возможно, именно в этом и заключается смысл жизни.

Одним из весьма примечательных стихотворений Гамлета Исаханлы является "Корни". Благодаря предельной смысловой наполненности каждой строки, каждого слова стихотворение выделяется из потока современной псевдофилософской поэзии. Поэт не философствует, а ищет, опять-таки, смысл жизни.

"Когда-то с матерью родной

Я был единым целым...

Мы были две души в одной,

Единокровным телом.

Она была мой небосвод,

Моя земля и пища.

Я наливался в ней, как плод,

Сокрытый в корневище.

И разрывать единства связь

Была такая мука!

Длиною в жизнь разлука... (3)" Родился я... И родилась

Рождение человека осознается и как разлука с матерью. Парадоксальное суждение, что непосредственно перекликается с поэтикой поэтов-метафизиков.

Жизнь - это путь от рождения до смерти, на этом пути человек постепенно расходует отпущенный ему срок. Но самое главное: на что и как расходовать этот бесценный дар? Но что ждет его в конце этого пути и стоит ли бояться этого конца? В этом для Гамлета Исаханлы тайны нет. От рождения до смерти человек проходит путь развития, движется вперед и выше. Впереди его, скорее всего, ждет еще более высокая ступень, если земную жизнь он прожил как подобает носителю высокого звания человек.

Но между рождением и смертью - полюсами жизни - находится сама жизнь. В чем же ее смысл? Может, в постоянном движении и продвижении? Человек постоянно куда-то стремится, идет, едет, расширяя горизонты своего мировидения.

Тамилла Алиева

План

1. Основные факторы, определившие своеобразие английского барокко.

2. Отношение Джона Донна к елизаветинской поэтической традиции.

3. Поэтическое новаторство Джона Донна:

Барочное «остроумие»;

Художественные функции метафор-концептов;

Обогащение поэтической лексики;

Влияние философии неоплатонизма;

Изменения в жанровом мышлении.

4. Барочность мироощущения в религиозной лирике.

5. Донн и Шекспир.

Консультация

Джон Донн (1572-1631) – английский поэт. Родился в семье зажиточного купца. Окончил школу юриспруденции в Лондоне. Принимал участие в военных экспедициях британского флота к Кадиксу и Азорским островам. Некоторое время был секретарем лорда Эджертона. Лишился этого места, когда стало известно о тайном браке поэта с племянницей Эджертона. В 1615 году принял сан священника. В 1621 году стал настоятелем собора Святого Павла и занимал этот пост до самой смерти.

При жизни Донна было опубликовано лишь несколько стихотворений, остальные были известны в списках. Впервые собрание стихов было опубликовано уже после его смерти в 1633 г. Точная датировка создания многих стихотворений раннего периода творчества неизвестна. Донн обращался к различным популярным жанрам елизаветинской литературы: сатирам, сонетам, элегиям, песням, посланиям и т.д. Но многие из традиционных жанров под его пером претерпевали существенные изменения. Как одну из характерных тенденций его творчества можно отметить отказ от музыкальности елизаветинской лирики и ориентацию на разговорную речь. И хотя Донн способен был сочинять и очень мелодичные стихотворения, особенно в жанре песни, все же в его поэзии преобладают интонации разговорной речи, а многие стихотворения напоминают драматические монологи.

Близостью к драматическим монологам определяется и своеобразие донновских сатир. В качестве главного героя в них выступает ироничный и остроумный рассказчик, способный несколькими штрихами набросать картины из жизни Лондона, портреты современников и выставить в комичном или гротескном виде – в зависимости от ситуации – их пороки.

Драматизация стихотворного текста у Донна проявляется не только в ритме и интонациях, но дает о себе знать и в его героях. Они чем-то схожи с актерами, произносящими заученные слова со сцены. И хотя у читателя порой и возникает ощущение предельной интимности поэтических монологов английского автора, оно очень быстро исчезает. Становится ясно, что это лишь иллюзия интимности. Герой никогда не забывает об аудитории, и это накладывает отпечаток на его поведение и речь. «Театрализация» и «карнавализация» изображаемой жизни была особенно близка барочному искусству, в русле которого развивалось и творчество Джона Донна. Значительные изменения в жизни европейского общества и кризис традиционной картины мира, спровоцированный волной научных открытий, породили впечатление хаотичности и неустойчивости мироздания. В стихотворении «Анатомия мира» Донн так передает впечатления своих современников, которым выпало жить в «эпоху перемен»:

Все в новой философии сомненье:

Огонь былое потерял значенье.

Нет Солнца, нет Земли - нельзя понять,

Где нам теперь их следует искать.

Все говорят, что смерть грозит природе,

Раз и на небе и на небосводе

Так много нового; мир обречен,

На атомы он снова раздроблен,

Все рушится и связь времен пропала,

Все относительным отныне стало...

Отношение к жизни как к театральному действию также должно было передать это новое состояние мира.

Вторжение нового побуждает к пересмотру литературного опыта предшественников. Джон Донн уже иначе подходит к традициям елизаветинской любовной лирики. Во многих его ранних стихотворениях высмеиваются приемы, которые от многократных повторений утратили жизненную силу. Чрезмерной идеализации любовных отношений он противопоставляет нарочитую эротичность своих произведений, примером могут служить такие стихотворения, как «Любовная наука», «На раздевание возлюбленной», «Любовная война». В противовес рыцарской верности в служении прекрасной даме призывает к постоянной смене партнеров («Перемена»). Вместе с тем поэт не сводит любовь лишь к плотским отношениям; подлинное чувство между мужчиной и женщиной, по его представлению, невозможно без духовной связи, которая нередко трактуется им в духе философии неоплатонизма как союз душ («Экстаз», «С добрым утром»).

Новые качества приобретает у Донна и сама пародия. Если Шекспир в 130‑м сонете («Ее глаза на звезды не похожи...»), выявляя пустоту поэтических штампов, показывает, что с их помощью невозможно создать образ реального человека, то Донн уже пользуется иными приемами. Так, в стихотворении «Анаграмма» автор шутливо предлагает поменять местами традиционные эпитеты женской красоты: глаза сделать маленькими, а рот - большим, красным цветом наделить не щеки, а волосы, черным - не брови, а зубы и т.п. Подобного рода игра была характерна для искусства барокко. В литературе барокко родился и особый вид метафоры (сравнения) - концепт, или кончетто. В такой метафоре важно не сравнение одного предмета или явления с другим, а значима сама неожиданность сопоставления далеко отстоящих и ничем не похожих, казалось бы, понятий и волна ассоциаций, которая рождается в сознании читателя, пытающегося отыскать между ними сходство. Из концептов Донна наиболее известным является концепт из стихотворения «Прощание, запрещающее печаль», построенный на уподоблении душ влюбленным ножкам циркуля. Концепты Донна обычно отличают интеллектуальность и развернутость (иногда один концепт составляет структурную основу содержания целого стихотворения).

Использование метафор-концептов в поэзии Джона Донна - это одно из проявлений нового типа художественного мышления, который формируется в искусстве барокко. Очень часто этот тип мышления определяют как «остроумие». Остроумие предполагает способность видеть мир в совершенно новых и неожиданных ракурсах, воспринимать его как что-то развивающееся и движущееся. Оно опирается на иные представления о гармонии, отличные от представлений предшествующего периода. Барочная гармония заметно тяготеет к парадоксальному и асимметричному. В произведениях Донна влияние новых принципов поэтического мышления сказывается в самых разных элементах. Например, в его стихах часто можно встретить весьма изощренную систему аргументации и доказательств. Однако логика поэта очень парадоксальна и необычна. Герой может использовать весь арсенал схоластической логики для того чтобы убедить возлюбленную раздеться («На раздевание возлюбленной»). Несовпадение по масштабу средств и цели (в этом тоже можно усмотреть тяготение к асимметрии) придает логическим построениям оттенок абсурдности. Или же логические выводы могут не совпадать с устоявшимися мнениями и представлениями, и потому также кажутся странными.

В более поздний период своего творчества Донн обращается к религиозным темам. Приблизительно около 1601 г. он создал цикл стихотворений, получивший название «Священные сонеты». Эти сочинения отличает такая же страстность и напряженность чувства, какая была характерна для ранней любовной лирики, только теперь его любовь обращена не к женщине, а к Богу. В «Священных сонетах» поэт также использовал опыт религиозной медитации, которую разработал и ввел в религиозную практику христианской церкви основатель ордена иезуитов Игнатий Лойола. Для практикующего эту форму медитации необходимо было создать в своем воображении какую-то сцену из Нового Завета, поместить себя среди действующих лиц, а затем проанализировать свои переживания и извлечь из анализа полезные для души нравственные истины. Нередко поэт в «Священных сонетах» следует этой же схеме.

Джон Донн и его последователи значительно обогатили словарь поэзии. В их произведениях они охотно прибегают к научным понятиям, используют медицинскую, военную терминологию, а также слова, имеющие отношение к юриспруденции, торговле и многим другим сферам.

Донн считается основателем школы «метафизической поэзии» в английской литературе. Первыми по отношению к поэзии начала XVII века этот термин использовали Джон Драйден и Сэмюэль Джонсон. Они вкладывали в него негативный смысл: под «метафизической» они имели в виду чрезмерно усложненную, лишенную логической ясности и гармоничности поэзию. Тем не менее, этот термин закрепился в истории литературы. Помимо Донна к поэтам-метафизикам относят Э. Марвелла, Дж. Герберта, Г. Воэна, Р. Крэшо и некоторых других поэтов.

Вопросы для самоконтроля

1. К каким поэтическим жанрам обращался Джон Донн в своем творчестве?

2. Какие черты елизаветинской поэзии пародирует он в своих стихотворениях?

3. Что нового появляется в стихотворном ритме произведений Донна?

4. Каким образом в религиозной лирике сказывается влияние «духовных упражнений» Игнатия Лойолы?

5. Кто впервые и с каким значением использовал понятие «метафизическая поэзия» по отношению к творчеству Джона Донна?

6. Что такое «метафизический стиль»?

7. Что нового внес Донн в разработку жанра сонета?

Вопросы, задания и материалы к занятию

Для ответов на вопросы и выполнения заданий используйте материалы, которые предложены на диске.

1. Прочитайте стихотворение Джона Донна «С добрым утром». К каким жанровым традициям обращается здесь поэт? В чем своеобразие концепции любви в данном стихотворении? Как происходит ее раскрытие в содержании? Охарактеризуйте хронотоп стихотворения. Какие концепты использует поэт в тексте? Какой концепт является центральным в стихотворении «С добрым утром»?

John Donne THE GOOD-MORROW I wonder by my troth, what thou, and I Did, till we lov"d? were we not wean"d till then? But suck"d on countrey pleasures, childlishly? Or snorted we i"the seaven sleepers den? "Twas so; But this, all pleasures fancies bee, If ever any beauty I did see, Which I desir"d, and got, "twas but a dream of thee. And now good morrow to our waking soules, Which watch not one another out of feare; For love, all love of other sights controules, And makes one little roome, an every where. Let sea-discoverers to new worlds have gone, Let Maps to others, worlds on worlds have showne, Let us possesse our world, each hath one, and is one. My face in thine eye, thine in mine appears, And true plaine hearts doe in the faces rest, Where we can finde two better hemispheares Without sharpe North, without declining West? What ever dyes, was not mixt equally; If our two loves be one, or thou and I Love so alike, that one doe slacken, none can die.

Джон Донн С ДОБРЫМ УТРОМ Да где же раньше были мы с тобой? Сосали грудь? Качались в колыбели? Или кормились кашкой луговой? Или, как семь сонливцев, прохрапели Все годы? Так! Мы спали до сих пор; Меж призраков любви блуждал мой взор, Ты снилась мне в любой из Евиных сестер. Очнулись наши души лишь теперь, Очнулись - и застыли в ожиданье; Любовь на ключ замкнула нашу дверь, Каморку превращая в мирозданье. Кто хочет, пусть плывет на край земли Миры златые открывать вдали - А мы свои миры друг в друге обрели. Два наших рассветающих лица - Два полушарья карты безобманной: Как жадно наши пылкие сердца Влекутся в эти радостные страны! Есть смеси, что на смерть обречены, Но если наши две любви равны, Ни убыль им вовек, ни гибель не страшны. Пер. Г. Кружкова

2. Прочитайте стихотворение Донна «Сон». В чем, по-вашему, своеобразие разработки темы сновидения Донном в отличие от Шекспира и Сидни?

Джон Донн СОН Любовь моя, когда б не ты, Я бы не вздумал просыпаться: Легко ли отрываться Для яви от ласкающей мечты? Но твой приход - не пробужденье От сна, а сбывшееся сновиденье, Так неподдельна ты, что лишь представь Твой образ - и его увидишь вьявь. Приди ж в мои объятья, сделай милость, И да свершится все, что не доснилось. Не шорохом, а блеском глаз Я был разбужен, друг мой милый, То - ангел светлокрылый, Подумал я, сиянью удивясь; Но, увидав, что ты читаешь В моей душе и мысли проницаешь (В чем ангелы не властны) и вольна Сойти в мой сон, где ты царишь одна, Уразумел я: это ты - со мною, Безумец, кто вообразит иное! Уверясь в близости твоей, Опять томлюсь, ища ответа: Уходишь? Ты ли это? Любовь слаба, коль нет отваги в ней; Она чадит, изделье праха, От примеси Стыда, Тщеславья, Страха. Быть может (этой я надеждой жив), Воспламенив мой жар и потушив, Меня, как факел, держишь наготове? Знай: я готов для смерти и любови.

Филип Сидни СОНЕТ 39 Приди, о Сон, забвение забот, Уму приманка, горестей бальзам, Свобода пленным, злато беднякам, Судья бесстрастный черни и господ! От жгучих стрел твой щит меня спасет. О, воспрепятствуй внутренним боям И верь, что щедро я тебе воздам, Когда прервешь междоусобья ход. Согласен я, чтоб ложе ты унес, Опочивальню тихую мою, И тяжесть в веждах, и гирлянды роз; А если все тебе я отдаю, Но не идешь ты, как молю о том, - Лик Стеллы в сердце покажу моем. Вильям Шекспир СОНЕТ 43 Смежая веки, вижу я острей, Открыв глаза, гляжу, не замечая, Но светел темный взгляд моих очей, Когда во сне к тебе их обращаю. И если так светла ночная тень - Твоей неясной тени отраженье, - То как велик твой свет в лучистый день. Насколько явь светлее сновиденья! Каким бы счастьем было для меня - Проснувшись утром, увидать воочью Тот ясный лик в лучах живого дня, Что мне светил туманно мертвой ночью. День без тебя казался ночью мне, А день я видел по ночам во сне.

3. Прочитайте первый из «Священных сонетов» Джона Донна. Найдите в нем жанровые черты сонета (формальные и содержательные). Обратите внимание на систему противопоставлений и сравнений в сонете. Найдите в произведении черты молитвы (обращение к Богу, называние Его свойств, формулировку просьбы).

Обратите внимание на соединение в первой строке сонета двух положений, внутренняя связь между которыми уже является доказательством бессмертия Человека (1. Человека создал Бог. 2. Может ли Божественное создание быть несовершенным?) Сопоставьте призыв последней строки сонета с просьбой, сформулированной во второй строке. Готов ли поэт пройти через боль при исправлении его несовершенства, что необходимо для достижения бессмертия?

John Donne HOLY SONNETS Thou hast made me, And shall thy worke decay? Repaire me now, for now mine end doth haste, I runne to death, and death meets me as fast, And all my pleasures are like yesterday; I dare not move my dimme eyes and way, Despaire behind, and death before doth cast Such terrour, and my feeble flesh doth waste By sinne in it, which it t"wards hell doth weigh; Onley thou art above, and when towards thee By thy leave I can looke, I rise againe; But our old subtle foe so tempteth me, That not one houre my selfe I can sustaine; Thy Grace may wing me to prevent his art, And thou like Adamant draw mine iron heart.

Джон Донн СВЯЩЕННЫЕ СОНЕТЫ Ты дал мне жизнь - ужели дашь мне сгинуть? Исправь меня, исход ко мне спешит, Бегу на смерть, а смерть навстречь бежит, Приелось все, и пыл успел остынуть. Тускнеет взгляд, и мне его не сдвинуть - Ни вспять, где страх, ни встречь, где смерть страшит Грех плоть мою ослабшую крушит - Столь тяжек он, что ада мне не минуть. Там, в выси, ты один. Позволишь взор Воздеть горе - сумею вновь подняться. Но старый супостат наш столь хитер, Что без опоры час не продержаться. Лишь мощь твоя от ков его хранит: Железо сердца манишь, как магнит. Пер. А. Ларина

Прочитайте сонет VII. Проанализируйте, каким образом сказалось влияние принципов религиозной медитации в содержании этого стихотворения?

С углов Земли, хотя она кругла,

Трубите, ангелы! Восстань, восстань

Из мертвых, душ неичислимый стан!

Спешите, души, в прежние тела! -

Кто утонул и кто сгорел дотла,

Кого война, суд, голод, мор, тиран

Иль страх убил... Кто Богом осиян,

Кого не скроет смерти мгла!..

Пусть спят они. Мне ж горше всех рыдать

Дай, Боже, над виной моей кромешной:

Там поздно уповать на благодать...

Благоволи ж меня в сей жизни грешной

Раскаянью всечасно поучать:

Ведь кровь Твоя - прощения печать.

Пер. Д. Щедровицкого

4. Какие черты в приведенных стихотворениях Донна позволяют отнести их к барочной литературе?

5. Познакомьтесь с отзывами о метафизической поэзии и творчестве Джона Донна различных критиков. Что общего вы обнаружили в них? Как менялась с течением времени оценка метафизической поэзии?

Похожая информация.