Современное государство и церковь

2.2 Взаимоотношения церкви и государства на современном этапе российской истории

Сегодня проблема взаимоотношений церкви и государства остра как никогда. По данным опросов населения, подавляющее большинство россиян так или иначе осознают себя православными. Если принять во внимание, что крупнейшей и наиболее структурированной религиозной организацией в нашей стране является Русская православная церковь (Московский патриархат), осуществляющая активные контакты с государством, то становится очевидной необходимость особого подхода к изучению взаимоотношений церкви и государства. Ведь Россия - светское государство, не закрепляющая ни одну религию в качестве государственной. Данный подход должен лечь в основу более взвешенной, предсказуемой и оправданной государственной политики в этой области.

Повсеместное строительство и возрождение храмов, рост авторитета и влияния Русской Православной Церкви стали приметой нашего времени.

Сегодня церковь является одной из хранительниц традиционных духовных ценностей в России и оказывает значительное влияние на формирование и развитие ее государственности и культуры. В этом заключается социально-историческая роль Русской Православной Церкви - равенство религий, религиозных объединений перед законом.

В союзе Церкви и государства, как он сложился на Западе, Церковь была исторически более старшим партнером, чем европейские государства. Их союз выражался конкордатом - юридическим документом. Церковь, несмотря на полное единство с государством, была самостоятельным общественным союзом и свои корни имела в общественности, а не в государстве. Это облегчило Церкви возможность в конце XIX века выйти из-под опеки государства и осознать себя как независимый институт гражданского общества.

Отделившись от государства, современная Церковь в лице ее священнослужителей отстаивала и отстаивает в своих отношениях с властью конституционное право верующих исповедовать свои религиозные убеждения и влиять на жизнь общества. Более того, государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его отношения к религии. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признаку в том числе религиозной принадлежности.

С одной стороны, государство больше не ставит своей целью защиту и поддержку христианства. Однако государство должно поддерживать и защищать религиозные и культурные формы жизни своих граждан. Сегодня христианство уже не является доминирующей религиозной силой. С другой стороны, несмотря на то, что государство самостоятельно, без участия Церкви, стало мирской силой, Церковь не может сложить с себя религиозную ответственность за положение общества.

Общество может принимать хорошие или плохие решения, будучи носителем решений, общество в то же время зависит от ценностей, которые ему необходимо изобретать, а потом следовать им в поте лица своего, если оно хочет стать ответственным обществом.

Ответственное общество требует от Церкви, общества и государства соответствующего поведения и создания соответствующих структур. Во-первых, это поддержание диалога. Ведь Церковь получает свой авторитет в государстве не автоматически - только потому, что она Церковь, а лишь в том случае, если она предлагает то, что люди считают полезным для благополучия своего существования. Только в таком случае неверующий или инаковерующий человек увидит, что за намерениями, идеями и целями Церкви скрывается то, что является важным также для него. В этом диалоге Церковь, общество и государство встречаются на одном уровне.

Государство особенно уважает религиозные традиции в том случае, если культура народа и общества была сформирована религиозным наследием. В то же время государство должно защищать также права религиозных меньшинств. Государство отвечает на готовность церквей к диалогу передачей определенных социальных сфер под ответственность Церкви. Исходя из принципа субсидиарности от лат., государство передает церкви некоторые сферы ответственности в области среднего и высшего образования, здравоохранения и т.д., а также предоставляет Церкви соответствующее финансирование. Таким образом, под эгидой Церкви возникают своеобразные островки, на которых она имеет возможность наглядно продемонстрировать свою заботу о благе человека. Конечно же, Церковь должна следовать определенным государственным предписаниям, действующим в данных социальных сферах.

В свою очередь, священнослужители обязаны уважать соответствующие требования, связанные с несением воинской службы, однако получают широкие возможности для оказания духовной поддержки своим последователям, проведения диалога и предоставления помощи всем желающим. Таким образом, церкви получают уникальную возможность, работая в общественных институциях, деятельно служить людям и обществу в духе христианства. Они помогают государству, создавая внутренние островки, на которых особенным образом практикуются христианские нравственные ценности. Христианские и прочие конфессии (иудеи, мусульмане), а также другие организации, в частности Красный Крест, могут получить статус корпорации публичного права и осуществлять свою деятельность при условиях поддержки и защиты со стороны государства.

В современном мире государство обычно является светским и не связывает себя какими-либо религиозными обязательствами. Его сотрудничество с Церковью ограничено рядом областей и основано на взаимном невмешательстве в дела друг друга. Однако, как правило, государство сознает, что земное благоденствие немыслимо без соблюдения определенных нравственных норм - тех самых, которые необходимы и для вечного спасения человека. Поэтому задачи и деятельность Церкви и государства могут совпадать как в достижении земной пользы, так и в осуществлении спасительной миссии Церкви.

Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение. В то же время Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или иных случаях, однако право решения этого вопроса остается за государством. "Государство не должно вмешиваться в жизнь Церкви, в ее управление, вероучение, литургическую жизнь, духовническую практику и так далее, равно как и вообще в деятельность канонических церковных учреждений, за исключением тех сторон, которые предполагают деятельность в качестве юридического лица, неизбежно вступающего в соответствующие отношения с государством, его законодательством и властными органами. Церковь ожидает от государства уважения к ее каноническим нормам и иным внутренним установлениям".

Оптимальное государственное устройство должно, с одной стороны, обеспечивать человеку возможность свободного развития, а с другой - ограничивать зло, проистекающее из двойственной природы человека.

Во всех областях регламентации жизни общества за цель следует принимать не абстрактное понятие высшего блага, а наименьшее зло в обществе. Из этого нужно исходить, говоря о фундаментальных правах и свободах человека в нашем обществе. Некоторые ограничения в свободе слова и еще больше в свободе действия должны существовать. Государство должно нести контролирующую функцию, но таковая применяется исключительно по отношению к внешним проявлениям деятельности человека, включая соблюдение его гражданами очевидных и однозначных истин, выраженных еще в ветхозаветных заповедях: "Не убий", "Не укради". Внутренняя же жизнь человека, его убеждения, его вера не должны контролироваться государством. Не должно быть никаких ограничений свободы мысли, совести. Естественной границей свободы одного человека может считаться только свобода другого человека и ничто другое.

Отделение от государства означает, что государство не вправе вмешиваться в дела Церкви, если ее организации не нарушают законы Российской Федерации, а Церковь не вправе вмешиваться в осуществление политической власти и иную деятельность государства.

Взаимоотношения между государством и церковью в России никогда не были однозначными. Особенно сложными стали отношения в советский период истории - от практически полного отрицания церкви государством до признания важной ее роли в развитии общества.

В последнее время, и этот факт очевиден даже самым непосвященным, роль церкви в обществе, а, значит, и государстве значительно возросла. И в первую очередь это касается Русской Православной Церкви. Это произошло не случайно, ведь большинство населения России считают себя православными, а, следовательно, адептами именно Русской Православной Церкви.

Характер современных отношений церкви и государства достаточно сложен и своеобразен. И здесь можно назвать два основных на сегодняшний день фактора.

Во-первых, регулирование отношений между государством и церковью осуществляется посредством законодательного регулирования. Начиная с Основного закона государства - Конституции РФ, происходит закрепление взаимоотношений, касающихся вероисповедной политики, свободы совести, деятельности религиозных организаций в России.

Второе обстоятельство - это отделение церкви, и, прежде всего, Русской Православной Церкви, от государства, и, при этом, освобождение церкви от государственного контроля, управления.

Российское государство не вмешивается в дела церкви, дает развиваться и действовать по своему усмотрению, при этом не допуская нарушений церковью государственных интересов, интересов общества и человека.

Такой подход государства к отношению с церковью вполне понятен. Ведь сегодня церковь, это не только хранительница традиционных духовных ценностей, оказывающая значительное влияние на формирование культуры, но и активный участник общественно-политической жизни страны, самостоятельный субъект, наделенный определенными полномочиями и имеющий определенный авторитет. А, следовательно, как и другие субъекты должен соблюдать "правила игры", устанавливаемые государством с целью поддержания соответствующего политического порядка. В противном случае привнесение вероисповедного компонента в политическую борьбу может превратить его в религиозно окрашенное противостояние, имеющее весьма серьезные негативные последствия для общества в целом.

государство церковь российская правовая

Государство и церковь в первой половине 19 века

В 1801 году, после убийства императора Павла, на российский престол взошел его сын АлександрI. В начале царствования император мало интересовался церковными делами. Ближайшее его окружение составляли католик князь А...

Государство и церковь: основные принципы взаимодействия

По нашему мнению, отношение государства к церкви определяется двойственным отношением: 1. как к лицу (юридическому лицу), и тогда его нужно определять положение церкви в государстве; 2. как к союзу (объединению людей одной веры)...

Демократия и проблемы формирования правового государства на современном этапе развития общества

Идея правового государства до 1987 года официальной идеологией отвергалась и оценивалась как идеалистическая и буржуазная...

Значение теории государства и права

При освещении этого вопроса, прежде всего, необходимо разобраться, что же понимается под задачами и функциями теории государства и права. Задача - это цель, стоящая перед исследователями данной научной области...

Истоки и этапы становления идеологии белорусского государства

Третий период реформирования системы власти и управления начался со второй половины 1994 года и продолжался до ноября 1996 года, и по праву может считаться периодом становления идеологии белорусского государства на современном этапе...

История теории государственного права

Источники семейного права

Русское семейное право на современном этапе характеризуется не только принятием нового Семейного кодекса, есть правовое регулирование этой области права на самом высоком конституционном уровне...

Свобода совести и вероисповедания? личные неотчуждаемые принадлежащие каждому от рождения права человека? находит своё отражение, прежде всего, в принципах, закрепленных во Всеобщей Декларации прав человека...

Конституционно-правовое регулирование взаимоотношений церкви и государства

Законодательство Российской Федерации о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях состоит из соответствующих норм Конституции Российской Федерации, Гражданского кодекса Российской Федерации...

С прекращением в декабре 1991 г. существования СССР перед его преемницей - Российской Федерацией - встал вопрос об организации новой системы государственной службы. Это было связано, в первую очередь...

Характеристика формы российского государства на современном этапе

В самом общем понимании государство представляет собой аппарат управления делами общества и защиты прав личности от произвола со стороны других лиц, органов и организаций. Современное государство имеет сложную структуру и включает...

В ходе истории по-разному складывались взаимоотношения между светскими властями и представителями веры. Государство и церковь поочередно становились на разные ступени влияния на общественное мнение и руководство страной в целом. Если посмотреть развитие истории, то мы убедимся, что изначально государства, как такового, не было. Семья была ячейкой общества и существовала тогда лишь патриархальная По промыслу Божию, и в связи с усложнившимися общественными связями, государство начало постепенно складываться уже после того, как братья Иосифа уходят в Египет, во времена Судей.

По-разному действуют государство и церковь. Формы взаимоотношений между ними вызваны разными их природами. Если Церковь создана самим Богом, и целью ее есть спасение людей для вечной жизни, то государство создано людьми, не без промысла Божия, и целью его является забота о земном благополучии людей. То есть, при видимом различии этих двух ведомств, также прослеживается их явное сходство - оба они призваны служить на пользу людям. Но Церковь ни в коем случае не должна брать на себя государственные функции, касающиеся борьбы с грехом методами насилия, принуждения или ограничения. Так же и государство не должно мешать работе церкви, его забота соблюдать уважение к церковным законам и помогать в вопросах нравственного развития населения.

Отношения государство и церковь в средневековье были устроены так, что церковь занимала лидирующие позиции над И притом это касалось не только христианства, то же самое происходило и в исламе, и в буддизме. Церковь принимала участие и в законодательной, и в судебной деятельности, во многом привнося влияние религиозных идеалов и принципов в государственную управленческую политику. Политика внутри церкви и межцерковная в том числе, часто меняли весь ход истории государств. Стоит только вспомнить раскол церкви, приведший, в свою очередь к политическому и правовому расколу в Европе.

В советское время началось гонение на церковь, государству не нужен был конкурент в борьбе за влияние на сознание народных масс, оно хотело единоличной власти. Государство и церковь в то время полностью разошлись по разные стороны баррикад. Новое государство не хотело делить сферы влияния, не хотело иметь церковь под боком, как духовный и нравственный контроль своим поступкам и принимаемым мерам. Такой контроль мог стать которая бы проявляла истинное лицо и действия правящей власти, а кому это было нужно? Выгоднее было объявить разрушать храмы и вести всяческое гонение на последователей веры.

По большому счету, государство и церковь должны быть взаимодополняемы, ведь они оба призваны нести и заботиться о них. Церковь - духовная составляющая общества, а как может общество быть отделенным от государства? И как может церковь влиять на нравственное развитие человека, находясь вдали от общества, не оказывая влияния на его развитие и не контролируя духовной чистоты власти? К тому же, если государство принуждает верующих поступать вразрез с заповедями Божьими, к греховным действиям, церковь должна стать на защиту своей паствы, вступив в переговоры с действующей властью или, при необходимости, обратиться к мировому общественному мнению.

Если учесть, что государство и церковь призваны нести людям добро, то у них есть общие сферы взаимодействия. Это касается таких областей, как миротворчество, дела милосердия, сохранение нравственности, духовное и культурное образование, охрана и развитие культурного наследия, поддержка семьи, попечение о заключенных. Чтобы избежать смешения в сферах деятельности и не привести церковную власть к мирскому характеру, клирикам запрещено принимать участие в государственном управлении, дабы они неустанно находились при исполнении своих прямых церковных обязанностей.

Сегодня часто говорят о том, что Церковь вмешивается в дела государства, что Церковь и государство срослись. Так ли это на самом деле? Какое правовое наполнение имеет положение об отделении Церкви от государства? Нарушает ли принцип светскости сотрудничество государства и Церкви в определенных областях? Каков опыт иных стран в выстраивании отношений между церквями и государством? Об этом рассуждает профессор Сретенской духовной семинарии Михаил Олегович Шахов .

Порознь, но в соработничестве

С точки зрения права, утверждение о том, что сегодня мы наблюдаем сращивание Церкви и государства, абсолютно неверно. Русскую Православную Церковь нельзя считать государственной. В тех странах, где Церковь государственная, правовые отношения между этими двумя институциями иные, чем те, которые установились в Российской Федерации сегодня. Примером того, что такое государственная Церковь, отчасти может служить Синодальный период в истории Русской Церкви (1700-1917), когда структура, управляющая Церковью - Святейший Правительствующий Синод, - была частью государственного бюрократического аппарата («ведомством православного исповедания»), а во главе Церкви стоял государственный чиновник - обер-прокурор.

Нетрудно заметить, что сегодня церковно-государственные отношения совершенно иные. Они определяются Конституцией РФ и действующим законом о свободе совести.

Статья 14 Конституции РФ декларирует отделение религиозных объединений от государства. Это значит, что вопросы вероучения, богослужения, внутреннего управления в Церкви, в частности рукоположения священников и архиереев, перемещение с прихода на приход, с кафедры на кафедру, лежат вне компетенции государства. Государство их регулированием не занимается, в дела Церкви не вмешивается - и не имеет права вмешиваться.

Очень важный момент: в Российской Федерации нет обязательного в системе государственного образования. При этом напомню, что школьный предмет , на который в полемическом запале иногда указывают, - это курс, включающий шесть модулей, из которых, во-первых, только четыре дают сведения о конкретной религии, а во-вторых, за родителями закреплено право выбрать для преподавания своим детям один из модулей, в том числе и модуль «Основы светской этики». Учитывая такой формат этого школьного предмета, очень большой натяжкой видится толкование его как формы обязательного государственного религиозного воспитания. Такового в нашей стране нет.

Как нет и других составляющих системы государственной церковности:

Государственного бюджетного финансирования деятельности Церкви, в том числе выплаты заработной платы священнослужителям из бюджетных средств;

Прямого представительства Церкви в Федеральном Собрании. В странах, где произошло или сохраняется сращивание государства и Церкви, в той или иной форме есть прямое, закрепленное, как правило, законом, право Церкви делегировать своих представителей в законодательные органы власти, в иные государственные органы власти и управления.

Церковь в России не является частью государственного механизма и не наделена какими-либо властными функциями

Да, при обсуждении каких-либо законодательных инноваций, при принятии важных решений государственные органы прислушиваются к мнению Церкви, учитывают его; на стадии обсуждения какого-либо закона к Церкви могут обратиться за консультациями. Но Церковь не является частью государственного механизма и не наделена какими-то властными функциями.

Те, кто говорит о нарушении принципа отделения Церкви от государства, о сращивании Церкви и государства, указывают на определенные явления, которые, тем не менее, лежат в конституционных рамках и не противоречат принципу независимого существования Церкви и государства. Есть государственная материальная поддержка Церкви в сфере сохранения культурного наследия (реставрация храмов и монастырей, которые признаны объектами культурного наследия). Есть государственная поддержка социально значимой деятельности Церкви в области образования, просветительства, социального служения. Но эта форма сотрудничества и соработничества государства с Церковью признана во всем мире, в том числе и в тех странах, в которых, как и в нашем государстве, осуществлен принцип отделения Церкви от государства, разграничения их властных полномочий и сферы компетенции.

В вероисповедной политике нашего государства есть определенные приоритеты: учитывается, что роль Православия в истории нашей страны, в развитии ее культуры огромна, она несоизмерима с той ролью, которую играли иные вероисповедания; что православных среди населения нашей страны большинство. И конечно, формат диалога государства с Православной Церковью не может быть абсолютно таким же, как формат диалога между государством и какими-то религиозными новообразованиями, имеющими законное право на существование - но вовсе не на такое приоритетное внимание и заботу государства, как те религии, которые составляют основную часть исторического и культурного наследия народов нашей страны.

В Европе только два государства в Конституции определяют себя как светские: Франция и Турция

Хотелось бы несколько слов сказать по поводу термина «светское государство», используемого в статье 14 Конституции РФ. Этим термином любят манипулировать те, кто недружественно относится к соработничеству Церкви и государства, упирая на то, что вышеупомянутая статья гласит: «Российская Федерация - светское государство». Термин этот, кстати, в нашей Конституции 1993 года появился впервые в истории России. Никогда раньше, даже при советской власти, не декларировалось, что у нас светское государство. Более того, в Европе еще только два государства в Конституции определяют себя как светские: Турция и Франция.

Размытость понятия “светское государство” приводит к манипулированию им

Проблема в том, что светский характер государства конституционно закреплен, но не разъяснен. Что и позволяет представителям антиклерикальных кругов тут и там усматривать нарушения принципа светскости государства, потому что очень легко обвинять в нарушении того, что не имеет конкретных границ.

Я вообще сомневаюсь в абсолютной необходимости декларировать конституционно принцип светскости. Мною была опубликована , где я предлагал поразмыслить об этом.

Напротив, принцип отделения Церкви от государства, по моему мнению, должен быть сохранен в российской Конституции. Государство не должно вмешиваться в жизнь Церкви, Церковь должна оставаться внутренне свободной. И в этом смысле принцип отделения - это скорее благо, чем зло для Церкви. Хотя в России принцип отделения неизбежно вызывает ассоциации с Лениным, с его декретом об отделении Церкви от государства и с последующим антирелигиозным погромом. Но в современных условиях этот принцип имеет совершенно иное содержание, он соблюдается, и нет оснований говорить о его нарушении, о каком-то антиконституционном сращивании Церкви и государства.

А как в других странах?

Сравнение - лучший способ понимания каких-либо дефиниций. И потому, чтобы разобраться, что же такое государственная Церковь и что такое светское государство, обратимся к примеру других стран.

Выше я упомянул, что во Франции, как и в России, конституционно закреплен светский характер государства. При этом сегодня во Франции всё больше говорят о светскости «понимающей» или «дружественной» по отношению к религиям, а не о светскости антиклерикальной.

Замечу, что Франция - страна с очень противоречивым наследием в области государственно-конфессиональных отношений. С одной стороны, на протяжении многих веков эта страна традиционно католическая. Во времена средневековья она даже именовалась старшей дочерью Католической церкви, будучи одним из оплотов католицизма. Но с другой стороны, Франция - это свободомыслие, Просвещение, масонство, антиклерикализм, революция с ее антикатолическим погромом, атеизм и т.д.

Во Франции католические соборы, храмы, часовни - собственность местных властей (коммун) или государства

Положение о светском характере Французской республики в конституцию этой страны было внесено после Второй мировой войны. Но ранее, в 1905 году, был принят закон об отделении церквей от государства (кстати, он послужил примером нашим большевикам 13 лет спустя; правда, антиклерикальные идеи этого французского закона они углубили и развили). Закон 1905 года привел к конфликту с Католической церковью. В результате его последующего урегулирования получилось так, что примерно 40 тысяч католических соборов, храмов, часовен, построенных до 1905 года, оказались в собственности местных властей (коммун) или государства. При этом нельзя считать, как полагают некоторые, что эти храмы были национализированы. Национализация свершилась еще во время революции. Но до отделения католические приходы и епархии были на положении государственных религиозных организаций (с учетом условий заключенного Наполеоном I Конкордата с Папой), а после принятия Закона 1905 года Католическая церковь отказалась создать негосударственные религиозные объединения и принять в их собственность церковные здания. Они оказались на попечении государства, но юридический статус их иной, чем тот, какой возникает при национализации. Местные власти несут на себе бремя расходов по охране, ремонту, реставрации, содержанию этих 40 тысяч объектов, начиная от Нотр-Дам-де-Пари и кончая какими-нибудь небольшими часовнями в провинции. Католическая церковь, кстати, этой ситуацией весьма удовлетворена и отнюдь не горит желанием изменить положение.

Франция, несмотря на свою светскость, содержит военных капелланов в армии

Франция, несмотря на свою светскость, содержит военных капелланов в армии, обеспечивая тем самым свободу вероисповедания для военнослужащих. В государственных школах не преподают Закон Божий, но там есть курс основ знаний о религии. При этом не надо забывать, что во Франции существует очень мощная система негосударственных католических школ. Они дают образование очень высокого уровня и потому весьма популярны. Так что далеко не все французские дети получают светское религиозно нейтральное воспитание.

Совершенно другая система в Великобритании, где есть государственная церковь. Но особенность Великобритании в том, что это страна, состоящая из нескольких частей: собственно Англии, Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии, и Англиканская церковь - государственная в этой стране только в Англии в узком смысле слова. Она имеет государственный статус, англиканские епископы занимают по должности места в Палате лордов. У Англиканской церкви есть право регистрации браков, которая имеет юридическую силу. Церковное право церкви Англии входит в государственную правовую систему. Но в то же время мало кто знает, что государственная церковь Англии не является бюджетно финансируемой, то есть, несмотря на свой государственный статус, она содержится в основном на пожертвования своих прихожан, своих верующих, а не на средства бюджета.

В других частях Соединенного Королевства Англиканская церковь не является государственной. В Шотландии формальный статус государственной имеет Пресвитерианская церковь, но фактически она обладает большой автономией и мало зависима от государства.

Что касается образования, то для Великобритании характерна сильная доля негосударственного образования, в том числе религиозных школ, по преимуществу англиканских, хотя и католических немало. Так что в этой стране значительная часть детей получает образование и воспитание именно в негосударственном секторе, сопряженное с добровольным религиозным образованием.

Несколько слов о Федеративной Республике Германии. В соответствии с конституционными положениями этой страны, здесь нет государственной церкви. Наиболее крупными являются две «Большие церкви» - Евангелическо-лютеранская и Римско-католическая. Германская система отличается тем, что церкви, которые «по своему устройству и числу членов дают гарантию длительного существования», могут претендовать на получение статуса так называемых публично-правовых корпораций. Этот статус не имеет прямого аналога в российском законодательстве. Чтобы понять, что это такое, поясню на следующем примере: публично-правовой корпорацией является Коллегия адвокатов, она дает разрешения заниматься адвокатской практикой тем, кто является ее членом, и, соответственно, лишает этого права тех, кого исключает из своих рядов; при этом решения Коллегии имеют юридическое значение не только для ее участников, но и принимаются во внимание органами государственной власти. Для церквей в Германии статус публично-правовой корпорации означает возможность собирать церковный налог. В Германии граждане, которые являются членами церквей, имеющих статус публично-правовой корпорации, помимо подоходного налога, через государственную систему уплачивают церковный налог. Правда, в связи с этим уже многие годы имеется следующая устойчивая тенденция: немцы, не желающие платить церковный налог, подают заявление о выходе из Лютеранской или Католической церкви.

В Германии сотрудничество в социальной сфере является одним из ключевых моментов в государственно-конфессиональных отношениях

Германскую систему иногда называют кооперационной, так как сотрудничество в социальной сфере является одним из ключевых моментов в государственно-конфессиональных отношениях. Церкви, имеющие статус публично-правовых корпораций, активно занимаются социальным служением. Тут и церковные больницы, медицина, работа с престарелыми, бездомными, сиротами и так далее. И в значительной мере эта социальная деятельность церквей получает сильную государственную поддержку и финансирование.

Статусом публично-правовых корпораций в разных землях Германии обладают более 100 различных конфессий и религиозных организаций

Добавлю еще одну важную подробность. Авторы различных проектов по введению в России статуса традиционных религий или привилегированного положения наиболее укорененных религий часто ссылаются, например, на Германию, говоря, что в этой стране статус публично-правовых корпораций дан только традиционным для населения страны Лютеранской и Католической церквям. Но на самом деле в Германии статусом публично-правовых корпораций в разных землях обладают более 100 различных религиозных организаций самых разных конфессий, включая те, которые у нас были бы названы нетрадиционными. Германский опыт не столь однозначен, чтобы быть скопированным и перенесенным на российскую почву. Такие религиозные объединения, как мормоны или «Свидетели Иеговы», иногда небезуспешно добиваются в отдельных землях ФРГ получения статуса публично-правовых корпораций. Повторюсь еще раз: свыше 100 различных религиозных организаций разных конфессий имеют такой статус.

Что касается образования, то школа в Германии в основном государственная, и там преподается изучение религии без какого-либо конфессионального воспитания.

В Италии имеет место определенная иерархия в правовом положении церквей

Иной опыт в Италии, где имеет место определенная иерархия в правовом положении церквей. В этой стране в рамках конкордата в наиболее привилегированном положении находится Католическая церковь. За ней следует 11 конфессий, которые подписали договор с государством и в силу этого обладают некоторыми расширенными полномочиями, в том числе правом на получение доли от подоходного налога. (Итальянские налогоплательщики вправе выбрать, направляют ли они небольшую (0,8%) долю подоходного налога на церковные нужды или же государству на социальные программы.) Далее идут зарегистрированные в качестве религиозных организации, не подписавшие договор с государством. И еще ниже те, кто действует на правах некоммерческих объединений, без признания их религиозными. То есть в Италии есть некая пирамида конфессий, и, в зависимости от положения на той или иной ступени этой пирамиды, конфессии имеют более или менее привилегированное положение.

Можно ли учесть этот опыт нам? Давайте посмотрим, к чему такая система привела. В группу 11 конфессий, заключивших договор с итальянским государством и стоящих по правовому положению близко к положению Католической церкви, входят вальденсы, адвентисты седьмого дня, пятидесятники, иудеи, баптисты, лютеране, далее следует Итальянская митрополия Константинопольского Патриархата, мормоны, Новоапостольская церковь, буддисты и индуисты. Как видим, в статус привилегированных в Италии попадают и те, кого мы обычно именуем «новыми религиозными движениями».

Сходную картину можно наблюдать и в Испании, где тоже есть иерархия конфессий. На первом месте стоит Католическая церковь, которая, однако, не является государственной. Ее статус определен условиями Конкордата. Далее следуют три конфессии, признанные укорененными в Испании и заключившие договоры с государством о своем правовом положении: Федерация евангелических общин, Федерация иудейских общин и Исламская комиссия. Кроме трех конфессий, уже заключивших договоры с государством, получившими «явное укоренение» признаны: мормоны (2003), «Свидетели Иеговы» (2006), буддисты (2007), православные (2010).

Стран, где религия имеет статус государственной, становится всё меньше

Стран, где религия имеет статус государственной, становится всё меньше. Такими пока остаются Дания, Греция, в Конституции которой сказано, что господствующей религией в этой стране является Восточно-Православная Церковь Христова. Близкий к государственному статус имеют Лютеранская церковь и Православная Церковь в Финляндии.

Можно ли усмотреть какую-либо тенденцию в том, как в европейских странах сегодня изменяются отношения между церквями и государством? Да, прослеживается определенная линия. В тех странах, где ранее существовало привилегированное положение либо Римско-католической церкви, либо одной из протестантских церквей, происходит постепенный отказ от статуса государственной церкви и всё больше и больше нивелируются права доминирующей церкви - церкви большинства населения - и церквей религиозных меньшинств. Характерный пример - Швеция, где Церковь Швеции в 2000 году была лишена статуса государственной. Те государственные функции, которые ранее на нее возлагались, в том числе в части ведения регистрации актов гражданского состояния и соответствующих архивов, были переадресованы государству.

Эту тенденцию можно увидеть и в том, как изменялись в XX веке церковно-государственные отношения в Италии, современную систему которой я характеризовал выше. По конкордату 1929 года признавался единственной религией итальянского государства. В новом конкордате 1984 года от этого положения отказались, равно как и в таких католических странах, как Испания и Португалия, где предшествующие конкордаты закрепляли уникальное, особое положение Католической церкви.

Так что общая тенденция такова: отказ от особого статуса государственной церкви и от наделения ее какими-то особыми полномочиями, которые существенно отличали бы ее положение от положения других конфессий, религиозных меньшинств.

Что касается юридического статуса, который имеет та или иная Поместная , то правовой суверенитет на территории государства принадлежит государственной власти. Следовательно, она и определяет правовой статус Поместной Церкви, предоставляя ей полноту возможностей для нестесненного исполнения ею своей миссии или ограничивая эти возможности. Государственная власть тем самым перед лицом Вечной Правды выносит суд о себе самой и в конце концов предрекает свою судьбу, но Церковь не вправе отказывать государству, даже дискриминирующему ее, в повиновении. Выше требования лояльности стоит только данная Церкви Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах.

Взаимоотношения Церкви и государства развивались в контексте истории, в ходе которой государство возникло и видоизменялось. Развивая учение Христа о правильном отношении к государственной власти, апостол Павел писал: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак отдавайте всякому должное: кому поґдать, поґдать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (). Апостолы учили христиан повиноваться властям независимо от их отношения к Церкви. В апостольский век Христова была гонима и местной иудейской властью, и государственной римской. Это не мешало мученикам и другим христианам тех времен молиться за гонителей и признавать их власть.

Государство как необходимый элемент жизни в испорченном грехом мире, где личность и общество нуждаются в ограждении от опасных проявлений греха, благословляется Богом. Анархия – отсутствие надлежащего устроения государства и общества, – а равно призывы к ней и попытка ее установления противоречат христианскому миропониманию (). не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти, независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее, «дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте» ().

Таким образом, не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение. В то же время Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или иных случаях, однако право авторитетного решения этого вопроса остается за государством. Государство не должно вмешиваться в духовную жизнь Церкви, в ее вероучение, литургическую жизнь и духовническую практику, равно как и вообще в деятельность канонических церковных учреждений, за исключением тех ее сторон, которые предполагают деятельность в качестве юридического лица, неизбежно вступающего в соответствующие отношения с государством, его законодательством и властными органами. Церковь вправе ожидать от государства уважения к ее каноническим нормам и иным внутренним установлениям.

Во избежание смешения церковных и государственных дел и для того, чтобы церковная власть не приобретала мирского, светского характера, каноны возбраняют клирикам брать на себя участие в делах государственного управления. 81-е Апостольское правило гласит: «Не подобает епископу, или пресвитеру вдаватися в народныя управления, но неупустительно быти при делах церковных». О том же говорится и в 6-м Апостольском правиле, а также в 10-м правиле Седьмого Вселенского Собора.

Святые каноны воспрещают священнослужителям обращаться к государственной власти без дозволения церковного начальства. Так, 2-е правило Сардикийского Собора гласит: «Аще который епископ, или пресвитер, или вообще кто-либо из клира без соизволения и грамот от епископа области, и наипаче от епископа митрополии, дерзнет пойти к царю: таковой да будет отрешен и лишен не токмо общения, но и достоинства, какое имел… Аще же необходимая нужда заставит кого идти к царю: таковой да творит сие с разсмотрением и с соизволением епископа митрополии и прочих тоя области епископов, и да напутствуется грамотами от них».

Модели взаимоотношений между Православной и государством формировались как на основе церковных представлений об идеале таких отношений, так и на основе исторической реальности.

В православной традиции сформировалось определенное представление об идеальной форме взаимоотношений между и государством. В то же время в истории этот идеал осуществлялся не часто, если вообще осуществлялся. Поскольку церковно-государственные взаимоотношения – явление двустороннее, то исторически указанная идеальная форма могла быть выработана лишь в государстве, признающем Православную Церковь величайшей народной святыней, иными словами, в государстве православном. Причем, если в государстве, где Православная Церковь имеет официальный статус, связанный с особыми привилегиями, существуют такие религиозные меньшинства, права которых вследствие этой привилегии ущемлены, то трудно говорить о том, что церковно-государственные отношения урегулированы идеальным образом. Поэтому, очевидно, лишь монорелигиозное, моноконфессиональное православное государство может без ущерба для справедливости и общего блага своих граждан строить отношения с Церковью идеальным образом.

В Византии были выработаны основные принципы церковно-государственных отношений, зафиксированные в канонах и государственных законах империи, отраженные в святоотеческих писаниях. В своей совокупности эти принципы получили название симфонии Церкви и государства. Суть симфонии составляют обоюдное сотрудничество, взаимная поддержка и взаимная ответственность без вторжения одной стороны в сферу исключительной компетенции другой. Епископ подчиняется государственной власти как подданный, а не потому, чтобы епископская власть его исходила от представителя государственной власти. Точно так же и представитель государственной власти повинуется епископу как член Церкви, ищущий в ней спасения, а не потому, чтобы власть его происходила от власти епископа. Государство при симфонических отношениях с ищет у нее моральной, духовной поддержки, ищет молитвы за себя и благословения на деятельность, направленную на достижение целей, служащих благополучию граждан, а Церковь получает от государства помощь в создании условий, благоприятных для благовествования и для духовного окормления своих чад, являющихся одновременно гражданами государства.

В 104-м (93-м) правиле Карфагенского Собора выражена мысль о том, что благочестивые носители государственной власти призваны быть защитниками Церкви: «Царскому человеколюбию предлежит попещися, чтобы Кафолическая , благочестною утробою их родившая, и крепостию веры воспитавшая, была ограждена их промышлением, дабы в благочестивыя их времена, дерзновенные человеки не возгосподствовали над безсильным народом, посредством некоего страха, когда не могут совратити оный посредством убеждения».

В 6-й новелле святого Юстиниана сформулирован принцип, лежащий в основе симфонии Церкви и государства: «Величайшие блага, дарованные людям высшею благостью Божией, суть священство и царство, из которых первое (священство, церковная власть) заботится о божественных делах, а второе (царство, государственная власть) руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни. Поэтому ничто не лежит так на сердце царей, как честь священнослужителей, которые со своей стороны служат им, молясь непрестанно за них Богу. И если священство будет во всем благоустроено и угодно Богу, а государственная власть будет по правде управлять вверенным ей государством, то будет полное согласие между ними во всем, что служит на пользу и благо человеческого рода. Потому мы прилагаем величайшее старание к охранению истинных догматов Божиих и чести священства, надеясь получить чрез это великие блага от Бога и крепко держать те, которые имеем». Руководствуясь этой нормой, император Юстиниан в своих новеллах признавал за канонами силу государственных законов.

Классическая византийская формула взаимоотношений между государственной и церковной властью заключена в «Эпанагоге» (вторая половина IX в.): «Мирская власть и священство относятся между собою, как тело и душа, необходимы для государственного устройства точно так же, как тело и душа в живом человеке. В связи и согласии их состоит благоденствие государства». Ту же мысль находим и в актах Седьмого Вселенского Собора: «Священник есть освящение и укрепление императорской власти, а императорская власть посредством справедливых законов управляет земным».

Классическая византийская симфония в Византии не существовала в абсолютно чистой форме. На практике она подвергалась нарушениям и искажениям. Со стороны государственной власти не один раз Церковь оказывалась объектом цезарепапистских притязаний. Суть их заключалась в том, что глава государства, царь, претендовал на решающее слово в устроении церковных дел. Помимо греховного человеческого властолюбия у таких посягательств, всегда воспринимавшихся как незаконная узурпация, была еще и историческая причина. Христианские императоры Византии были прямыми преемниками языческих римских принцепсов, которые среди многих своих титулов имели и такой: pontifex maximus – верховный первосвященник. Эта традиция, в ослабленной форме, время от времени проявлялась и в действиях некоторых христианских императоров. Всего откровеннее и опаснее для Церкви цезарепапистская тенденция обнаруживалась в политике императоров-еретиков, в особенности в иконоборческую эпоху.

У русских государей, в отличие от византийских василевсов, не было наследия языческого Рима. Поэтому симфония церковной и государственной власти в русской древности осуществлялась в формах более правильных и церковных. Впрочем, отступления от нее также имели место, хотя в одних случаях носили индивидуальный характер (тираническое правление Иоанна Грозного), в других имели характер более мягкий и сдержанный, чем в Византии (например, в столкновении царя Алексея Михайловича с патриархом Никоном).

Взаимоотношения между государственной властью и Православной составляли стержень политической системы Российского государства. В допетровской России царская власть была ограничена не только традиционным, обычным правом, но и принципиальной независимостью от царя высшей церковной власти – освященного Собора и патриарха. Несколько попыток московских государей узурпировать власть над Церковью явились лишь посягательством на норму, на право, а нормой все-таки оставалась симфония, суть которой с лапидарной ясностью была сформулирована Большим Московским Собором 1666–1667 гг.: «Да будет признано заключение, что царь имеет преимущество в делах гражданских, а патриарх – церковных, дабы таким образом сохранилась целой и непоколебимой во век стройность церковного учреждения».

Между тем на европейском Западе, в лоне Католической Церкви, в средневековье не без влияния творения блаженного Августина «О граде Божием» сложилась доктрина «двух мечей», согласно которой обе власти, церковная и государственная, одна непосредственно, а другая опосредованно, восходят к Римскому епископу. Светские государи в средневековом Риме считались вассалами папы; папы усваивали себе тогда право не только короновать императоров и королей, но и лишать их престолов. Развитию католической доктрины о светском принципате пап, об их абсолютной церковной и светской власти способствовало то обстоятельство, что первый средневековый император Запада Карл Великий, в отличие от византийских василевсов, не был прямым преемником римских императоров и императорскую корону получил от папы, который в его лице одному из многих «варварских» королей даровал титул императора Рима.

Притязания пап натолкнулись, естественно, на сопротивление светских государей – императоров, особенно Генриха IV, а также королей, мелких феодальных князей, вольных городов. Могучим средством пап в борьбе со светскими государями был интердикт – запрет совершать богослужения в той или иной стране до тех пор, пока подданные не свергнут своего отлученного папой монарха. Но в отстаивании своего приоритета папы и католические епископы прибегали и к материальным средствам, к применению вооруженной силы. В результате Католическая этатизировалась. Папы стали полновластными монархами над значительной частью Италии – папской областью, остатком которой является современный Ватикан; многие епископы, в особенности в феодально раздробленной Германии, были князьями, имевшими государственную юрисдикцию на своей территории, свои правительства и свои войска, которыми они предводительствовали в многочисленных войнах с другими епископами, с герцогами и маркграфами, с вольными городами и королями, с самими императорами.

Реформация не оставила почвы для сохранения государственной власти папы и католических епископов на территории реформированных стран. В ХVII–ХIХ вв. и в католических странах правовые условия изменились настолько, что на практике Католическая была устранена от государственной власти. Однако помимо государства Ватикан остатком средневековой доктрины «двух мечей» остается практика заключения Римской курией договоров в форме конкордатов с государствами, на территории которых находятся католические общины. Вследствие этого правовой статус католических общин регулируется в данных странах уже не одними внутренними законами государства, а и международным правом, к области коего относятся конкордаты.

В странах, где победила Реформация, а в ХVI–ХIХ вв. также и в некоторых католических странах в государственно-церковных взаимоотношениях установился принцип территориализма, суть которого заключается в полном государственном суверенитете на государственной территории, в том числе над находящимися на ней религиозными общинами. Девизом этой системы взаимоотношений стали слова «cujus est regio, illius est religio» (чья власть, того и религия). При последовательном своем осуществлении эта система подразумевает удаление, изгнание из государства приверженцев иного вероисповедания, чем носитель высшей государственной власти (в ходе Реформации и контрреформации изгнание и даже избиение иноверцев предпринимались не раз). Однако в жизни прочно утвердилась смягченная форма осуществления этого принципа – так называемая государственная церковность, когда религиозная община, к которой принадлежит государь, официально именуемый главой Церкви, и которая обыкновенно составляет большинство населения, пользуется преимуществом государственной Церкви, а права иных религиозных общин оказываются ограниченными, урезанными. Сочетание элементов этой системы церковно-государственных взаимоотношений с остатками традиционной, унаследованной от Византии симфонии, составило своеобразие правового статуса Православной Церкви в России синодальной эпохи. Властной рукой Петра была отодвинута с авансцены национальной жизни. И сам он, и его преемники смотрели на Церковь не столько как на высочайшую святыню народа, воплощающую в себе весь смысл его существования, как это было на Руси искони, со времен ее Крещения, сколько как на одну из опор государства, причем – и это было худшей чертой послепетровской системы церковно-государственных отношений – саму нуждавшуюся в опеке и надзоре со стороны правительства. Для этого и был сломан старый строй церковного управления, органично сочетавший в себе соборное начало и первосвятительское возглавление, а на его месте была учреждена синодальная система с обер-прокурорским контролем.

От византийской симфонии сделан был шаг в сторону системы государственной церковности протестантских немецких княжеств эпохи абсолютизма. Хотя унаследованная от Византии симфония Церкви и царства оставалась и после Петра высшим идеалом, но в своей юридической реализации и политической практике этот идеал подвергся радикальной деформации. До Петра I служение Богу и Церкви сознавалось и носителями государственной власти, и всем русским народом как высший смысл и высшая цель самого существования государства, как конечное основание для всякого государственного деяния. После Петра правительство России ставило перед собой вполне секулярные, вполне автономные от религиозной санкции цели, а привилегированный статус Православной Церкви, ее «господствующее» в сравнении с другими религиозными общинами положение находило себе оправдание уже только в том, что Православие, согласно Основным законам Российской империи, являлось вероисповеданием государя и большинства его подданных. В российское законодательство вошло положение о главенстве императора в Церкви. Восходит оно к «Акту императора Павла о престолонаследии». В «Акте…» говорится о невозможности восшествия на Российский престол лица, не принадлежащего к Православной Церкви. Соответствующее место включает в себя и усвоение российскому государю статуса главы Церкви: «Когда наследство дойдет до такого поколения женского, которое царствует уже на другом престоле, тогда предоставлено наследующему лицу избрать веру и престол, и отрещись вместе с наследником от другой веры и престола, если таковой престол связан с законом (подразумевается вероисповедание, в данном случае не православное. – В.Ц.), для того что государи Российские суть главою Церкви, а если отрицания от веры не будет, то наследовать тому лицу, которое ближе по порядку». Это положение о невозможности занимать Российский престол особе, не принадлежащей к Православной Церкви, повторяет соответствующее место из завещания императрицы Екатерины I, составленного в 1727 г.: «Никто никогда Российским престолом владеть не может, который не греческого закона».

Содержание положения «Акта…» относительно вероисповедания государя отразилось в 42-й статье «Основных законов», помещенных в «Своде законов Российской империи», первое издание которого вышло в 1832 г.: «Император яко христианский государь есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в Церкви святой благочиния» (положение заимствовано из «Духовного регламента»). А в примечании к этой статье сказано: «В сем смысле император в Акте о наследии престола 1797 г. апр. 5 именуется главою Церкви». Таким образом, вносится известное ограничение в формулу относительно главенства государя в Церкви. Формула императора Павла лишается силы прямого закона, становясь только толкованием одной из статей «Основных законов».

Для православного канонического правосознания допустима лишь такая интерпретация положения о главенстве императора в Церкви, которая подразумевает возглавление и представление императором сословия мирян, но не епископата. В таком смысле и интерпретировалось соответствующее положение в канонической и юридической литературе XIX в. большинством авторов. Так, А.Д. Градовский в своем толковании 42-й статьи «Основных законов» писал: «Права самодержавной власти касаются предметов церковного управления, а не самого содержания положительного вероисповедания, догматической и обрядовой стороны… Таким образом, компетенция верховной власти ограничивается теми делами, которые вообще могут быть предметом церковной администрации, т.е. не предполагают актов, по существу своему принадлежащих органам Вселенской Церкви, Вселенским Соборам» . Некоторые авторы, однако, настаивали на том, что, хотя император и не может издавать законов о вере, устанавливать догматов, ему, однако, принадлежит в Церкви полнота власти, в том числе и законодательной. Так, Н.С. Суворов писал: «Император законодательствует в Церкви, поскольку она есть юридический порядок, основанный на традиционном Православии, не изменяя этого традиционного Православия и не внося в него новых догматов, но регулируя церковную жизнь в духе этого Православия» . По интерпретации П.Е. Казанского, «Император – не посторонняя Православной Церкви государственная власть, но именно глава Церкви… По наиболее распространеннному воззрению, государь император наследует в этом отношении власть византийских императоров».

Очевидно, что в поликонфессиональных государствах система государственной церковности, но крайней мере в ее традиционных формах, не может быть органичной, поскольку предполагает зависимость прав граждан от их вероисповедания. В Соединенных Штатах Америки, которые с самого начала своей истории представляли собой многоконфессиональное государство, утвердился принцип радикального отделения Церкви от государства, предполагающий их обоюдное невмешательство в дела друг друга, свободу и независимость религиозных общин, нейтральный по отношению ко всем конфессиям характер государства. Впрочем, абсолютный нейтралитет едва ли вообще достижим. Всякому государству приходится считаться с реальным религиозным составом своего населения. Ни одна христианская деноминация в отдельности не составляет большинства в Соединенных Штатах, однако решительное большинство жителей США составляют все-таки именно христиане. Отсюда – присяга президента на Библии , официальный выходной день в воскресенье и так далее.

У принципа отделения Церкви от государства есть, однако, и иная генеалогия. На европейском континенте он явился результатом антиклерикальной, или прямо антицерковной борьбы, хорошо известной из истории французских революций. Когда отделяется от государства не ввиду поликонфессиональности населения страны, а потому, что государство связывает себя с той или иной антихристианской либо вообще антирелигиозной идеологией, уже нет возможности говорить о нейтралитете такого государства, о его чисто светском характере. Для Церкви это обыкновенно влечет за собой стеснения, ограничения в правах, дискриминацию или прямые гонения.

История ХХ в. явила в разных странах мира много роковых примеров антицерковной политики правительств, самые острые – в нашей стране, где события 1917 г. внесли радикальные перемены в церковно-государственные отношения. Декретом от 20 января 1918 г. Православная была отделена от государства, но при этом не получила прав частного религиозного общества. Между тем после Октябрьского переворота над легальным существованием Православной Церкви в России нависла прямая угроза. Большевистская программа в области церковно-государственных взаимоотношений в основных чертах была реализована уже в январе 1918 г.

«Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви» не только обозначал формальный, юридический разрыв многовекового союза между и государством, разрыв, предрешенный уже Февральской революцией; он легализовал гонения на Церковь. Православная Церковь была отделена от государства, но при этом не получила прав частного религиозного общества. Принципиальное отличие советского законодательства «о культах» от правового режима отделения Церкви в таких государствах, как США или Франция, заключалось в последних параграфах декрета, положения которых неизменно воспроизводились в более поздних актах: «Никакие церкви и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущества существующих в России церквей и религиозных обществ объявляются народным достоянием». Храмы Божии, святые иконы, священные сосуды отнимались у Церкви. Церковь лишалась всякой собственности. Правда, по декрету, Церковь могла продолжать пользоваться и храмами, и богослужебной утварью, но лишь «по особым постановлениям местной или центральной государственной власти». Декрет запрещал религиозное воспитание и образование детей в школе. «Преподавание религиозных вероучений, – говорится в нем, – во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается». Этот декрет явился юридической подготовкой к изъятию церковных ценностей, к закрытию монастырей и духовных школ, к кощунственным осквернениям святых мощей угодников Божиих, к противоправным судам и расправам над священнослужителями и благочестивыми мирянами.

Русская Православная на Соборе 1917–1918 гг. не признала законности декрета, как не признавала она до заявлений патриарха 1923 г. законности советской власти вообще. Свой взгляд на правомерные отношения Церкви она выразила в «Определении о правовом положении Православной Российской Церкви», принятом 2 декабря 1917 г. Своеобразие этого документа заключается в том, что, с одной стороны, он не воспроизводит схему церковно-государственных отношений, существовавшую в Российской империи, а с другой – вполне игнорирует и складывавшуюся на исходе 1917 г. реальную политическую и законодательную ситуацию. Уже Временное правительство рядом актов – ликвидацией церковно-приходских школ, провозглашением Закона Божия факультативным предметом – сделало решительный шаг в сторону неконфессионального государства. Атеистическая и прямо богоборческая программа большевиков, захвативших власть в октябре 1917 г., была хорошо известна и раньше, а теперь начала проводиться в жизнь.

Поместный Собор, таким образом, решал вопрос об отношениях между и государством, отвлекаясь от сложившейся ситуации, решал его принципиально, иными словами, предлагал идеальную норму таких взаимоотношений. В «Декларации», которая предваряла «Определение», требование о полном отделении Церкви от государства сравнивается с пожеланием, «чтобы солнце не светило, а огонь не согревал. Церковь, по внутреннему закону своего бытия, – говорится далее в тексте «Декларации», – не может отказаться от признания просветлять, преображать всю жизнь человечества, пронизывать ее своими лучами».

Основные положения «Определения», принятого Собором, гласили:

«1. Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство. 2. Православная Церковь в России в учении веры и нравственности, богослужении, внутренней духовной дисциплине и сношениях с другими автокефальными Церквами независима от государственной власти и, руководствуясь своими догматико-каноническими началами, пользуется в делах церковного законодательства, управления и суда правами самоопределения и самоуправления […] 4. Государственные законы, касающиеся Православной Церкви, издаются не иначе, как по соглашению с церковною властью […] 7. Глава Российского государства, министр исповеданий и министр народного просвещения и товарищи их должны быть православными […] 9. Православный календарь признается государственным календарем. 10. Двунадесятые праздники, воскресные и особо чтимые Православною дни признаются в государстве неприсутственными днями […] 12. Добровольный выход из Православия допускается не ранее достижения возраста, установленного для вступления в брак. Прежде этого возраста дети могут оставить Православие только по желанию родителей, и притом лишь в случае оставления Православия самими родителями; от детей, достигших 9-летнего возраста, требуется их согласие […] 14. Церковное венчание по православному чину признается законною формой заключения брака […] 18. Учреждаемые Православной Церковью низшие, средние и высшие школы, как специально-богословские, так и общеобразовательные, пользуются в государстве всеми правами правительственных учебных заведений на общем основании. 19. Во всех светских государственных и частных школах воспитание православных детей должно соответствовать духу Православной Церкви; преподавание Закона Божия для православных учащихся обязательно как в низших, так и в высших учебных заведениях, содержание законоучительских должностей в государственных школах принимается за счет казны. 20. Удовлетворение религиозных нужд членов Православной Церкви, состоящих в армии и флоте, должно быть обеспечено заботой государства; каждая воинская часть должна иметь православное духовенство…».

Советское государство совершенно игнорировало позицию Поместного Собора в своем законодательстве. В Конституцию РСФСР 1918 г. и последующие советские конституции неизменно входили фундаментальные положения декрета 1918 г., устанавливавшие драконовский режим для Православной Церкви и иных религиозных общин в России и Советском Союзе. Впрочем, в одном отношении Конституция 1918 г. отличалась в лучшую сторону от «сталинской» Конституции и позднейших советских конституций – в 1918 г. большевики еще не запрещали «религиозную пропаганду».

8 апреля 1929 г. президиум ВЦИК принял постановление «О религиозных объединениях», по которому религиозным общинам дозволялось лишь «отправление культов» в стенах «молитвенных домов», просветительская и благотворительная деятельность категорически воспрещалась. Духовенство устранялось от участия в хозяйственных и финансовых делах так называемых двадцаток. Частное обучение религии, дозволенное декретом 1918 г. «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», теперь могло существовать лишь как право родителей обучать своих детей.

Частичная нормализация церковно-государственных отношений в 1943 г. почти не отразилась в законодательных актах, которым в ту пору важного значения не придавали. получила относительно сносные условия для своего существования через административные распоряжения властей. В 1945 г. Совнарком СССР принял секретное постановление, которым предоставил исполнительным органам религиозных организаций «права ограниченного юридического лица». Они касались «приобретения транспортных средств, аренды, строительства и покупки в собственность строений для своих нужд, производства церковной утвари, предметов религиозного культа и продажи их обществам верующих». Зловещее постановление 1929 г. в послевоенные годы практически игнорировалось, хотя не было отменено.

О нем вспомнили в разгар хрущевских гонений на Церковь. 31 марта 1961 г. в Совет по делам Русской Православной Церкви были приглашены Святейший Патриарх и находящиеся в Москве постоянные члены Синода. Председатель Совета предложил архипастырям провести коренную реформу приходского управления: «Надо пересмотреть отдельные пункты «Положения об управлении Русской Православной », чтобы во главе общины был исполнительный орган, а не настоятель церкви». Юридическим аргументом, который использовал представитель государственной власти, было требование привести «Положение об управлении Русской Православной Церковью» в строгое соответствие с постановлением ВЦИК и Совнаркома РСФСР от 1929 г. «О религиозных объединениях», по которому священнослужители как лица, лишенные избирательного права, устранялись от участия в хозяйственных делах религиозных общин, хотя это постановление находилось в грубом противоречии с Конституцией СССР 1936 г., предоставившей всем гражданам одинаковые права. 18 июля 1961 г., в день памяти преподобного Сергия Радонежского, в Троице-Сергиевой Лавре состоялся Архиерейский Собор, который вынужден был внести радикальные изменения в 4-ю часть «Положения об управлении Русской Православной Церковью», продиктованные советом и негативно сказавшиеся на приходской жизни.

После отставки Хрущева прямые гонения на остановились, но ее правовой статус оставался прежним. Закрыт был путь и к пересмотру решений Архиерейского Собора 1961 г. В 70-х гг. церковная жизнь оставалась относительно стабильной и протекала без потрясений, подобных тем, какие выпали на долю Церкви десятилетие назад, в годы хрущевских гонений. Государственная политика по отношению к Церкви оставалась в основных своих чертах неизменной, какой она сложилась после отставки Хрущева: жесткий, тотальный контроль за всеми проявлениями церковной жизни, противодействие попыткам расширить сферу дозволенного для Церкви, но без массовых репрессий против духовенства или верующих мирян, без массового закрытия церквей и без шумных пропагандистских атеистических кампаний.

Ничего нового, касающегося статуса религиозных общин, не внесла в советское законодательство и принятая в 1977 г. очередная Конституция СССР, 52-я статья которой гласила: «Гражданам СССР гарантируется свобода совести, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Возбуждение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями запрещается. Церковь в СССР отделена от государства и школа от Церкви». Неравноправие граждан СССР в зависимости от их отношения к очевидным образом вытекало из этой статьи Конституции, несмотря на декларируемый в иных местах этого документа принцип равенства всех граждан СССР независимо от национальности, расы, пола, отношения к религии. Граждане с атеистическими убеждениями, согласно Конституции, могли свободно пропагандировать их, а верующим предоставлялось лишь право «отправлять религиозные культы». Столь откровенное неравноправие граждан разных категорий сообщало Советскому Союзу черты сословного государства.

Значительные перемены в правовом статусе Русской Православной Церкви и других религиозных объединений произошли на исходе существования Советского Союза. 1 октября 1990 г. был принят закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях», утвердивший за отдельными приходами, церковными учреждениями, в том числе и Патриархией, права юридического лица. У Церкви появилось право иметь в собственности недвижимость, защищать свои интересы в судебном порядке, религиозные организации могли теперь участвовать в общественной жизни и пользоваться средствами массовой информации. Исключительно важное положение нового закона содержалось в статье 6, которая, хотя и подтверждала принцип отделения школы от Церкви, тем не менее открывала юридическую возможность для религиозного обучения детей. «Религиозные организации, имеющие зарегистрированные в установленном порядке уставы (положения), вправе в соответствии со своими установлениями создавать для религиозного образования детей и взрослых учебные заведения и группы, а также проводить обучение в иных формах, используя для этого принадлежащие или предоставляемые им в пользование помещения». Закон запрещал командованию воинских частей препятствовать участию военнослужащих в богослужениях в свободное время; он дозволял совершение «религиозных обрядов» в больницах, госпиталях, домах для престарелых, в тюрьмах и лагерях, причем администрации этих учреждений предписывалось оказывать содействие в приглашении священнослужителей. Новый закон сохранял прежний Совет, но менял его функции, лишал его властных полномочий по отношению к религиозным организациям: «Государственный орган СССР по делам религий является информационным, консультативным и экспертным центром».

Новый закон был более благоприятным для Церкви, чем действовавшее до тех пор постановление ВЦИК 1929 г., но действовал он недолго – всего 15 месяцев, ровно столько, сколько оставалось существовать СССР.

Спустя месяц после издания союзного закона был принят российский закон «О свободе вероисповеданий». Он не предусматривал уже правительственного учреждения, подобного Совету по делам религий; вместо него в Верховном Совете была образована Комиссия по свободе совести и вероисповеданиям. Положение об отделении школы от Церкви формулировалось в российском законе в более деликатной форме: «Государственная система образования и воспитания носит светский характер и не преследует цели формирования того или иного отношения к религии». При этом, однако, преподавание вероучения на факультативной основе допускалось в любых дошкольных и учебных заведениях и организациях. Преподавание же «религиозно-познавательных, религиоведческих и религиозно-философских дисциплин» могло входить в учебную программу государственных учебных заведений.

В 1997 г. был издан новый, ныне действующий закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», вызвавший острую дискуссию в печати и поддержанный Священноначалием Русской Православной Церкви, православным духовенством и церковным народом.

Помимо режима отделения Церкви от государства, существует также форма церковно-государственных взаимоотношений, которая носит промежуточный характер между радикальным отделением Церкви от государства, когда Церковь имеет статус частной корпорации, и государственной церковностью. Речь идет о статусе Церкви как корпорации публичного права. В этом случае Церковь может иметь ряд привилегий и обязанностей, делегированных ей государством, не являясь государственной в собственном смысле слова. Так, в ФРГ Католическая, Евангелическая и некоторые другие Церкви имеют статус корпораций публичного права, в то время как другие религиозные общины от государства полностью отделены и рассматриваются как частные корпорации. Законодательный опыт Германии в области установления правового статуса религиозных общин может быть поучителен и для российского законодателя, тем более что особое значение Православной Церкви для России подчеркнуто в преамбуле к ныне действующему закону «О свободе совести и о религиозных объединениях». Очевидно, что соответствующее положение, содержащееся в преамбуле, не должно оставаться только декларацией, оно должно влиять на законодательство и отражаться как в конкретных правовых нормах, так и в реальной политике государства.

В современном мире, где достижение свободы совести ста­ло непременным условием на пути создания демократичес­кого, гражданского общества, а вопросы религии и церкви тесно связаны с мироощущением человека, рассмотрение вза­имоотношений между церковью и государством, определение функций и роли религии в обществе становится особо акту­альным. В сегодняшней России церковь представляет собой не только религиозное, но и мировоззренческое, социо-куль­турное явление. Несмотря на то, что существуют различные концепции понимания перспектив развития религии, ее сущ­ности в жизни человека, все исследователи сходятся в одном - церковь как социальный институт, как тип религиозной организации является неотъемлемым элементом гражданско­го общества. Религия и церковь существуют в обществе в качестве специфического феномена, как одно из проявлений жизни социального организма.

Как соотносятся между собой церковь, государство и гражданское общество? Несмотря на то, что религиозные институты играют столь важную роль в общественной жиз­ни, а также являются одной из составляющих любого обще­ства, они не тождественны гражданскому обществу. Государ­ству, особенно тоталитарному, свойственно незаслуженно присваивать себе прерогативы духовного мира в ущерб церк­ви. Гражданскому обществу, которое на первое место вы­двигает социальную и духовную свободу своих институтов, свойственно слишком настойчиво отстаивать свою автономию, недооценивая меру своей духовной ответственности. Религи­озным же институтам свойственно излишне прямолинейно отождествлять себя с миром духовных и моральных ценнос­тей, забывая о своих земных задачах. Каждый из этих трех элементов - государство, гражданское общество и церковь - выполняют только им присущие функции, однако данные формы человеческой самоорганизации неразрывно связаны между собой. [Гражданское общество: Мировой опыт и проблемы России. М., 1998. С. 158]. Привычная дихотомическая схема "церковь - государство" уже кажется устаревшей. Речь идет о трихото­мии "религиозные институты - государство - гражданское общество". [Становление гражданского общества в России: (Правовой ас­пект) / Под ред. О. И. Цыбулевской. Саратов, 2000. С. 27].

С начала 1990-х гг. религия стала влиятельным факто­ром общественной жизни и государственной политики. Пос­ле принятия ряда новых законов, касающихся свободы со­вести, в России начался бурный рост активности многих кон­фессий. Первым законодательным актом в этой области стал Закон СССР 1990 г. "О свободе совести и религиозных орга­низациях". 25 октября 1990 г. в РСФСР был принят Закон "О свободе вероисповеданий". Российская Конституция 1993 г. провозгласила принцип свободы вероисповедания. Согласно ст. 28. Конституции РФ каждому гражданину гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Законодатели пытались устранить все ранее существовавшие отступления от демо­кратических принципов, создать условия для беспрепятствен­ного осуществления свободы совести.

Статья 14 Конституции РФ 1993 г. провозглашает Рос­сию светским государством и закрепляет отделение религи­озных объединений от государства. Но не является ли дан­ное положение абстракцией и действительно ли государство не вмешивается в сферу религии, а церковь - в политичес­кую жизнь? Не противоречит ли ст. 14 Конституции РФ, декларирующей равенство всех религий перед законом и не­возможность существования в России государственной или обязательной религии, Федеральный закон "О свободе сове­сти и религиозных объединениях"?

В настоящее время правовое положение церкви в Россий­ской Федерации регулируется Федеральным законом "О свободе совести и религиозных объединениях", принятым Госу­дарственной Думой 19 сентября 1997 г. [СЗ РФ. 1997. № 39. Ст. 4465]. Реализация закона на практике доказала, что действующий закон не оправдал возлагавшихся на него надежд. В период обсуждения дву­смысленность ряда его принципиальных статей вызвала ост­рую дискуссию в печати. Принятый в первом чтении текст закона (от 23 июня 1997г.) подвергся критике не только со стороны видных политических деятелей России, но и, например, со стороны Папы Римского Иоанна Павла II и Прези­дента США Б.Клинтона. После многочисленных протестов религиозных меньшинств и правозащитной общественности Президент России Б. Н. Ельцин наложил вето на принятый депутатами Государственной Думы вариант закона и предложил представителям крупнейших религиозных конфессий подготовить новый проект закона.

К сожалению, авторы закона слишком поспешно предста­вили его недоработанный вариант с многочисленными про­ белами и противоречиями на повторное рассмотрение Думы. Новый вариант закона устранил некоторые недостатки ста­рого, однако, по определению депутатов фракции “Яблоко” выступивших в Думе против данного проекта, сохранил пря­мую дискриминацию граждан по религиозному признаку. Тем не менее 19 сентября 1997г. Государственная Дума при­няла новый текст Закона "О свободе совести и религиозных объединениях" большинством голосов, 24 сентября закон был
одобрен Советом Федерации и 26 сентября подписан Президентом.

Несмотря на всю остроту борьбы, которая сопровождала принятие закона, он не способствовал нормализации религи­озной обстановки. И сегодня, как весьма справедливо отме­чают многие аналитики, окончательный текст закона толь­ко усложнил Межконфессиональные отношения и привел к нарушению прав человека в нашей стране. [Красиков А. Свобода совести в России // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1998. № 4 (25); 1999. № 1 (26)]

Однако закон имеет целый ряд положительных сторон. Одной из основных норм закона стало подтверждение права каждого человека "на свободу совести и свободу вероиспове­дания, а также на равенство перед законом, независимо от отношения к религии и убеждений". Признавая особую роль православия в России, закон отдает дань уважения другим христианским конфессиям, а также исламу, буддизму, иуда­изму и иным религиям, составляющим неотъемлемую часть исторического наследия народов России.

Статья 2 закона подчеркивает, что "установление преиму­ществ, ограничений или иных форм дискриминации в зави­симости от отношения к религии не допускается", а "ничто в законодательстве о свободе совести... не должно истолко­вываться в смысле умаления или ущемления прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, гарантированных Конституцией Российской Федерации или вытекающих из международных договоров Российской Фе­дерации". Тем не менее уже несколько лет не прекращают­ся споры вокруг некоторых положений закона.

В чем основные недостатки Федерального закона "О сво­боде совести и религиозных объединениях"? В данном зако­не, как и ранее в царской России, устанавливается иерар­хия конфессий, ущемляющая традиционные религии (кроме православия), исторически существовавшие на территории страны, а в качестве главной религии признается правосла­вие. Хотя ст. 4 закона прямо провозглашает, что "Россий­ская Федерация - светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной".

Однако закон в перечне основных конфессий России во­обще не упоминает, например, о существовании в стране протестантизма и католицизма. К сожалению, законодатели не разобрались в понятиях "христианство" и "православие": так, в преамбуле, подчеркивая особую роль православия и, таким образом, возводя православие в ранг государственной религии, они поставили его даже выше христианства, хотя православие, как известно, является частью христианской религии. [Религия: История и современность / Под ред. Ш. М. Мунчаева. М., 1998. С. 235]

Уже в преамбуле к закону подчеркнуто особое значение православной церкви для России. С одной стороны, особая роль православия в истории Российского государства и его духовной культуры несомненна. Как справедливо считают представители Русской Православной Церкви, положение, содержащееся в преамбуле, не должно оставаться только дек­ларацией, оно должно влиять на законодательство и отра­жаться как в конкретных правовых нормах, так и в реаль­ной политике государства.

С другой стороны, в современном гражданском обществе подобный закон должен прежде всего защищать права и ре­лигиозные свободы каждого человека, способствовать возрож­дению и объединению всех религиозных объединений в Рос­сии.

Закон ущемляет право на свободу совести многих верую­щих, прежде всего неправославного исповедания. Во многих регионах страны уже вступили в силу законы, запрещающие деятельность не православных миссионеров. В период острой дискуссии, развернувшейся вокруг закона, законодатели ут­верждали, что право человека и гражданина на свободу со­вести, и свободу вероисповедания закон ограничивает лишь в той мере, в какой это необходимо для защиты основ кон­ституционного строя, нравственности, здоровья,; прав и закон­ных интересов человека и гражданина, обеспечения оборо­ны страны и безопасности государства (ст. 3 п. 2). Однако в правовом государстве, закон не должен способствовать росту религиозного подполья, расширению базы зарубежных и оте­чественных религиозных организаций, не желающих действо­вать в рамках российского законодательства.

Основное отличие Федерального закона от законодатель­ства о церкви зарубежных стран состоит в том, что данный закон закрепил превентивные полномочия правоохранитель­ных органов, тогда как зарубежное законодательство исклю­чает любые формы воздействия исполнительной власти на конфессиональные объединения.[Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. N» 4. С. 19-25]

Не случайно экспертное заключение экспертов Палаты по правам человека Политического консультативного совета при Президенте РФ указывает на то, что особенно, неправослав­ные христиане (протестанты, католики) и мусульмане огра­ничены в своих правах в соответствии с данным законом. Практически полное игнорирование иных вероисповеданий и конфессий в основном нормативном правовом акте о сво­боде совести - Федеральном законе "О свободе совести и религиозных объединениях" свидетельствует о том, что его авторы руководствовались собственными религиозными пред­почтениями и политической конъюнктурой и не стремились создать закон, в полной мере гарантировавший всем право реализовать свободу совести.

Эксперты Палаты пришли к выводу, что отдельные ста­тьи закона (ст. 6, ст. 9 п. 1, ст. 11 п. 5, ст. 27 п. 3) проти­воречат Всеобщей декларации прав человека, Международному пакту о гражданских и политических правах, Декла­рации ООН о ликвидации всех форм нетерпимости и диск­риминации на основе религий и убеждений, - Итоговому до­кументу Венской встречи 1989 г. СБОЕ, Конвенции СНГ о правах и основных свободах человека, Конституции РФ.

Согласно закону все религиозные объединения делятся на две группы: религиозные организации, обладающие всеми правами (ст. 8), и религиозные группы, права которых су­щественно ограничены (ст. 7). Стать организацией группа может только в том случае, если сможет предоставить справ­ку от местных властей о существовании в данной местности не менее 15 лет (ст. 9), Опасность, исходящая, по мнению Русской Православной Церкви, со стороны иностранных религиозных групп, была одной из причин того, что в закон было включено данное ограничение на деятельность неправославных религиозных организаций, активно поддержанное православной церковью.

К наиболее спорным положениям закона относятся, на­пример, п. 5 ст. 11, согласно которому для государственной регистрации местной религиозной организации учредителям необходимо представить в соответствующий орган юстиции документ, подтверждающий существование религиозной груп­пы на данной территории на протяжении не менее 15 лет, выданный органом местного самоуправления, или подтверж­дающий ее вхождение в централизованную религиозную орга­низацию, выданный ее руководящим центром.

Таким образом, закон обязывает верующих представить документ, подтверждающий существование в организованной форме их объединения в течение 15 лет, но не устанавлива­ет порядка его выдачи государственными органами, что на практике может привести не только к произволу местной исполнительной власти, но и к поражению в правах всех религиозных объединений, не имеющих в настоящее время централизованных структур, зарегистрированных более 15 лет назад.

Кроме того, закон распространяет испытательный срок не на новые религии, а на организованные формы совместного исповедания веры последователей любых религий. Тем самым вводится ущемление прав верующих на образование новых общин уже известного вероисповедания, так как на них так­же распространяется 15-летний срок. Преимущества, устанав­ливаемые для централизованных религиозных организаций, влекут за собой дискриминацию государством тех граждан, которые хотели бы свободно выйти из централизованной орга­низации и образовать новую, не меняя своей религии и убеж­дений.

Определенные сомнения у аналитиков вызывает и п. 3 ст. 27, согласно которому религиозные организации, не име­ющие документа, подтверждающего их существование на со­ответствующей территории на протяжении не менее 15 лет, пользуются правами юридического лица при условии их ежегодной, перерегистрации до наступления указанного 15-лет­него срока.

Иными словами, все религиозные организации и входя­щие в них граждане, которые не могут документально до­казать свое существование в течение последних 15 лет, до истечения 15-летнего срока фактически теряют свое равен­ство перед законом по сравнению с другими гражданами. Все граждане - последователи религиозных организаций, не мо­гущих документально доказать свое существование в течение 15 лет, лишаются гарантированного Конституцией РФ (ст. 59) и международными обязательствами России права на альтер­нативную гражданскую службу.

Из ст. 27 фактически вытекает, что религиозные органи­зации, не сумевшие представить документ, подтверждающий их существование не менее 15 лет, не вправе преподавать религию в государственных школах и создавать собственные образовательные учреждения; проводить обряды в тюрьмах, больницах, домах престарелых, интернатах, детдомах; про­изводить, приобретать, экспортировать, импортировать и рас­пространять религиозную литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения и учреждать необходимые для этого предприятия; учреждать средства массовой информации; приглашать; иностранных граждан и создавать при себе представительства иностранных религиозных организаций. Таким образом, в самом законе вводится понятие неравенства религиозных объединений пе­ред законом, а все религиозные организации фактически делятся на два вида: пораженные в правах и не пораженные в правах.

Еще одним положением закона, наиболее часто подвер­гающимся критике, является отсутствие в законе указаний на свободу атеистических убеждений. Пожалуй, сегодня, когда государственные органы и отдельные политики активно сотрудничают с религиозными организациями, понятие ате­изма во многом потеряло свою актуальность. Вместе с тем атеистическая идеология - это одна из граней свободы со­вести, а граждане, придерживающиеся атеистических взгля­дов, должны иметь право на уважение и защиту своих прав.

Очевидно, что сегодня взаимоотношения между церковью и государством развиваются и еще находятся в стадии ста­новления. Не случайно, текст Федерального закона "О сво­боде совести и религиозных объединениях", утвердивший авторитет православия и ограничивший распространение дру­гих вероучений, явился плодом нелегкого компромисса за­конодателей и религиозных организаций, общественности и правозащитников. Учитывая то, что реализация закона на практике уже вскрыла его недостатки, а отдельные нормы, ставшие предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, и по сей день вызывают многочисленные споры, представля­ется разумным внести в него определенные изменения.

Закон "О свободе совести и религиозных объединениях" должен содержать нормы прямого действия при регулировании всех важнейших общественных отношений в религиоз­ной сфере и исключать возможность их неоднозначного тол­кования. Принципы свободы совести, провозглашенные: за­конодательно, должны воплощаться в реальности и соответ­ствовать конституционным и международным нормам. Огра­ничения в деятельности религиозных организаций, которые существовали в тоталитарном советском государстве, не дол­жны повторяться в современном обществе.

К сожалению, как со стороны государственных органов, так и со стороны церкви отсутствует активное стремление внести поправки в действующий закон, скорректировав тем самым и государственно-церковные отношения. Назрела, на­конец, необходимость создать научно обоснованную, базирующуюся на законодательной основе концепцию отношений государства и церкви. Следует привести и региональное за­конодательство о свободе совести в соответствие с Конститу­цией РФ и Федеральным законом "О свободе совести и ре­лигиозных объединениях".

Отделение церкви от государства должно; предусматривать не только нейтралитет государства в вопросах веры, но и невмешательство государства, его органов и должностных лиц во внутрицерковную деятельность и в отношение граждан к религии. В свою очередь, церковь не должна вмешиваться в дела государства, выполнять какие-либо государственные функции и получать от государства материальную поддерж­ку [Конституционное право России / Под ред. Е.И. Козлова, О.Е. Кутафинова. М., 1998. С. 149] . Понимание свободы религии как необходимого элемен­та свободы совести подразумевает существование демократи­ческих прав и свобод, дающих право каждому человеку вы­бирать и исповедовать любую религию.

9. Свобода мысли и слова. Мысль - неотъемлемое свойство каждого человека. В этом отношении законодательного закрепления свободы мысли не требуется. Человека можно заставить говорить не то, о чем он думает, но заставить человека думать или не думать по желанию невозможно. По-другому обстоит дело со свободой слова. Судьба у свободы слова и демократии общая: одно не может существовать без другого. Признание свободы слова требует и признания ее ограничения. Конституция гарантирует свободу слова, но и сразу же закрепляет невозможность пропаганды или агитации, возбуждающие разного рода вражду и ненависть. Многообразие проявления свободы слова дает основание отнести ее в равной степени и к личным и к политическим правам. Так и произошло и со статьей 29 Конституции РФ, которая гласит, что:

1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.

2. Не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.

4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.

5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.

б) политические права и свободы:

Данные права могут быть реализованы как индивидуально, так и совместно с другими людьми. Отличительной чертой политических прав от личных является то, что многие из первых принадлежат исключительно только гражданам РФ. Основные политические права начинают действовать непосредственно с момента достижения гражданином Российской Федерации совершеннолетия. Это прямо выражено в ст.60 Конституции Российской Федерации, которая гласит, что:

Гражданин Российской Федерации может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет.

Именно с достижения 18-летия гражданина устанавливается полная дееспособность гражданина. Дееспособность - юридическая возможность своими действиями создавать или изменять права и обязанности. В этом и есть отличие от правоспособности, которая присуща человеку с рождения и является неотъемлемой частью правового статуса человека. Достигнув совершеннолетия, гражданин Российской Федерации осуществляет права во всех областях политической, экономической и личной жизни и несет ответственность за результаты своих действий.

1. Свобода печати и информации. Данный вопрос свободы печати и информации является, бесспорно, главным в проблеме демократии. Поскольку без последнего невозможно ни гражданское общество, ни правовое государство. Первооснова этой свободы зафиксирована в статье 29, ч.4 Конституции. Особое значение принадлежит в рассматриваемом вопросе средствам массовой информации (СМИ). В частности это закреплено в Законе о средствах массовой информации от 27 декабря 1991 г. Однако, государство вправе налагать на СМИ некоторые обязанности, такие как освещение деятельности государственных органов. Единственным правительственным институтом, противостоящем злоупотреблениям СМИ является Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации.

2. Право на объединение. Право на объединение - одно из самых всеобъемлющих политических прав граждан, затрагивающее основные аспекты политической жизни граждан. Его цель состоит в том, чтобы обеспечить возможность участия каждого в политической и общественной жизни, а так же юридически установить создание разного рода общественных объединений.

Конституция Российской Федерации, Закон "Об общественных объединениях" и КЗоТ Российской Федерации закрепляют за гражданам право на общественные объединения, общественные движения, партии, профсоюзы, предпринимательские объединения, общества и ассоциации.

Ст.30 Конституции Российской Федерации применяет формулировку "каждый гражданин Российской Федерации имеет право на объединение..." - это значит, что каждый человек, законно находящийся на территории Российской Федерации и обладающий всеми ее правами и обязанностями имеет право создавать общественные объединения и организации для реализации своих общественных, социальных и политических интересов. Право на объединения имеют как российские граждане, так и лица без гражданства, исключением являются политические партии, права на создание и участие, в которых имеют только граждане Российской Федерации. Принятие или вступление гражданина в общественную организацию осуществляется на добровольных началах в соответствиями с условиями, записанными в ее уставе. Ни кто не может быть принужден к вступлению в какие-либо общественные организации, а так же пребывания в них. Право на общественные объединения предоставляет гражданину широкий спектр реализации своих интересов непосредственно или вместе с общественной организацией. Конституция Российской Федерации гарантирует свободу деятельности общественных объединений. Это означает, что общественные объединения создаются без предварительного разрешения государственных органов. Право на объединение не является абсолютным правом и может подвергнуться определенным ограничениям. Эти ограничения устанавливаются Конституцией Российской Федерацией.

В частности на основании ст.56 Конституции Российской Федерации отдельные ограничения устанавливаются в условиях чрезвычайного положения. Конституция также устанавливает нормы об условиях образований общественных объединений и предъявляемых к ним требованиям. В части пятой статьи 13 запрещается создание и деятельность объединений, цели и действия которых направлены на насильственное свержение основ конституционного строя, нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание национальной и религиозной розни.

Закон устанавливает, что отказ в регистрации общественного объединения по мотивам нецелесообразности не допускается. Отказ о регистрации дается в письменной форме и может быть обжалован в суде и не является препятствием для повторной сдачи документов, при условии устранения оснований, вызвавших отказ.

Законодательством устанавливается также ограничение права на объединение для судей, работников правоохранительных органов и военнослужащих. Согласно Закону РФ от 26 июня 1992г. "О статусе судей в Российской Федерации", судьи не принадлежат к политическим партиям и движениям. В Законе "О прокуратуре Российской Федерации" (ст.4), предусматривается, что в органах прокуратуры не допускается создание и деятельность политических партий и организаций. Такая деятельность не допустима и в органах МВД (Закон "О милиции" ст. 20). В соответствии с Законом Российской Федерации "Об обороне" в вооруженных силах Российской Федерации не допускается деятельность общественных и иных организаций и объединений, преследующих политические цели. Военнослужащие могут состоять в общественных объединениях, которые не преследуют политические цели, имеют право участвовать в их деятельности, не находясь при исполнении обязанностей военной службы. (Ст. 9 Закона "О статусе военнослужащих"). В статье 5 Закона "Об общественных объединениях" от 14 апреля 1995г., принятом Государственной Думой формулируется понятие общественного объединения:

"Это добровольное, некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов и для реализации общих целей, указанных в уставе общественного объединения".

Учредителями по существующему законодательству Российской Федерации являются как физические, так и юридические лица. Причем их должно быть не менее трех человек (кроме политических партий и профсоюзов). Общественные объединения действуют и создаются на основе равноправия, самоуправления, законности и гласности.

3. Право на мирные собрания и публичные манифесты. В Российской Федерации это право принадлежит только ее гражданам. В Конституции это право выражено в статье 31, содержание которой гласит:

Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирования.

Целью таких действий является обсуждение проблем, представляющих общие интересы, выражение поддержки политики властей или протеста против нее, стремление сделать свою позицию достоянием общественности. Проведение публичных мероприятий регламентируется Указом Президента РФ о порядке организации и проведения митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования от 25 мая 1992 года. При проведении данных мероприятий, их участники обязаны соблюдать общественный порядок. Государство гарантирует право на проведение публичных мероприятий. Государственные и должностные лица и граждане не вправе препятствовать этим мероприятиям. Запрещение возможно лишь только в строго определенных случаях.

4.Право участвовать в управлении делами государства. Данное право закреплено в ст.32 ч.1 Конституции РФ, суть которой заключается в:

1. Граждане Российской Федерации имеют право участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей.

А также развивает, содержащуюся в ст. З Конституции положение о народовластии. Данное право непосредственно вытекает из статьи 21 Всеобщей декларации прав человека, а так же из статьи 25 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Участие граждан в управлении делами своего государства, будь то непосредственно (т.е. путем референдума, выборов или личного участия в деятельности органов государства) или через избираемых ими же представителей в органах государственной власти или местного самоуправления, является выражением суверенитета народа и формой осуществления им своей власти.

Существуют две формы непосредственного осуществления народом принадлежащей ему власти, имеющие наибольшую социальную значимость: референдум и выборы.

Референдум есть голосование по тому или иному вопросу; решения, принятые на референдуме, сами по себе обладают юридической силой и в каком-либо утверждении не нуждаются. Согласно Конституции, референдум назначается Президентом Российской Федерации в порядке, установленном федеральным конституционным законом.

Выборы - наиболее часто и широко применяемая форма непосредственной демократии. Ими охватывается сложный процесс, именуемый избирательной кампанией, которая начинается с назначения даты выборов и завершается определением итогов голосования. Выборы - один из важнейших способов формирования государственных органов, замещения должностей. Свободными считаются выборы, которые проводятся без какого - либо принуждения относительно как явки на выборы, так и голосования («за» или «против»). Наибольшую свободу выбора дает наличие нескольких баллотирующихся кандидатур,

Именно референдум обеспечивает наиболее полное участие граждан в управлении делами государства.

5. Право избирать и быть избранным. Избирательное право граждан наступает с момента их совершеннолетия, когда гражданин становится полностью дееспособным лицом и имеет право в полной мере пользоваться политическими правами и свободами. Следует отметить, что право гражданина быть избранным в органы государственной власти и местного самоуправления (ст. 32 ч.2, 3 Конституции РФ) наступает либо с 18 лет (пассивное избирательное право), либо позднее и с наличием особых прав (постоянное проживание на территории Российской Федерации непосредственно перед выборам, а так же обладание гражданством РФ). В частности можно привести пример, что для избрания в депутаты Государственной Думы - обязательный возрастной ценз составляет 21 год, согласно части 1 ст.97 Конституции РФ; для осуществления полномочий Президента Российской Федерации обязательно постоянное проживание на территории Российской Федерации не менее 10 лет и возрастной ценз при этом составляет 35 лет, хотя еще существуют иные данные для избрания и осуществления полномочий (наличие опыта работы в руководящих структурах, высокая правовая грамотность).

Участие же в референдуме имеет низший возрастной ценз, который составляет в России всего 18 лет и не сопряжено для гражданина России ни с какими другим ограничениями.

Можно сказать, что всеобщее избирательное право не означает, что не существует никаких ограничений в этой области. В частности, это касается граждан, которые не способны по своему умственному или же психическому состоянию в полной мере осуществлять свои гражданские права и исполнять гражданские обязанности (за ними в судебном порядке признается недееспособность - т.е. они не могут выступать в качестве субъекта правовых отношений).

Ограничению своих гражданских прав подвергаются также лица, содержащиеся в данный момент под стражей, т.е. в отношении которых есть законное постановление (решение) суда, которое уже вступило в силу. Однако лица, находящиеся под следствием, если в отношении их еще не вынесен приговор суда и они не признаны виновными в том или ином преступлении, которое влечет за собой лишение свободы, имеют полные избирательные права. Ограничение их избирательных прав во внесудебном порядке является актом произвола.

6. Равный доступ к государственной службе. Обратимся теперь к праву граждан на равный доступ к государственной службе. Это одна из новых норм для Конституции Российской Федерации. Ее включение означает не только приведение Конституции и законодательства в соответствии с нормами международного права, но и снятие ограничения на партийность (обязательное членство в КПСС), национальность, родственники за границей и т.д.

Это право означает равенство исходных возможностей и отсутствие дискриминации, по каким - либо признакам.

Право поступления на государственную службу имеют граждане Российской Федерации, достигшие 18 лет, но не старше 60 лет, если иное не установлено законами Российской Федерации. Не допускается установление при приеме на государственную службу, каких бы то ни было прямых или косвенных ограничений в зависимости от расы, пола, национальности, языка, социального происхождения, имущественного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям. Не следует забывать, что во всем мире существует система конкурсов, тестирования, собеседований. Ограничением на прием на государственную службу может служить отсутствие соответствующего образования, опыта работы, квалификации по государственной должности.

7. Право участвовать в управлении правосудия. Участие граждан в отправлении правосудия долгое время имело форму выборов народных судей и народных заседателей либо участия в работе суда в качестве судей и народных заседателей. В настоящее время осуществляется в России поэтапное введение института присяжных заседателей, назначаемых путем жребия для участия в рассмотрении конкретного дела и вынесения решения по существу (виновен - невиновен) как основы приговора суда (ст. 123 ч.4 Конституции). Это так же предусматривает открытое разбирательство дел во всех судах, что предполагает пассивное участие граждан в правлении правосудия.

Суд присяжных заседателей образуется при краевом, областном, городском суде и действует в составе судьи и 12 присяжных заседателей; в его работе обязательно участвуют государственный обвинитель и защитник.

8. Право обращений. Конституционно закрепленное право граждан на коллективные обращения (ст. 33 Конституции РФ) является важным средством защиты прав свобод граждан. Данное право закреплено в ст. 33 Конституции:

Граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления.

Обращения граждан содержат неодинаковую информацию, не совпадают по общественной направленности. Они различаются по своей юридической направленности и влекут разные правовые последствия. Термин "обращение" носит собирательный характер. В обращениях граждан могут содержаться жалоба в связи с тем или иным нарушением их прав, инициативное предложение, заявление и пр. Действующее законодательство не дает определения понятий "жалоба", "предложение", "заявление". Однако многолетняя судебная практика выработала свои критерии их разграничения.

Предложение - это такой вид обращения, который, как правило, не связан с нарушением прав граждан, в нем обычно ставится вопрос о необходимости решения конкретной технической, научной, творческой, юридической проблемы, об улучшении деятельности государственного органа, органа местного самоуправления, общественной организации и т.д.

Заявление - обращение гражданина в государственные органы, органы местного самоуправления, общественные организации с просьбой о реализации принадлежащего ему права, предусмотренного Конституцией или текущим законодательством (право на получение пенсии, на очередной отпуск, на обмен жилой площади).

Жалоба - обращение гражданина в государственные органы либо органы местного самоуправления с требованием о восстановлении права или законного интереса, нарушенного действиями юридических или физических лиц. Это важное средство защиты прав, свобод и законных интересов граждан. Жалоба всегда содержит информацию о нарушении субъективных прав обратившегося или прав других конкретных лиц.

Право на обращение закреплено не только за гражданами, но и за общественными организациями, в частности, творческие союзы, а так же учреждения, предприятия и должностные лица в целях защиты своих прав и интересов, прав и интересов своих членов. Закреплено право на коллективные обращения, когда затрагиваются законные интересы группы лиц (петиции).

Нормативным актами предусмотрено право граждан (юридических лиц) осуществлять обращения в письменной и устной форме, а за соответствующими лицами закреплена обязанность эти обращения принимать в порядки и сроки, установленные законодательством. В частности, предложения граждан рассматриваются в срок до одного месяца, за исключением тех предложений, которые требуют дополнительного изучения, о чем сообщается лицу, внесшему предложение. Заявления же граждан решаются в срок до одного месяца со дня его поступления, а те, которые не нуждаются в проверке, - безотлагательно, но не позднее 15 дней со дня получения заявления. Предложения и заявления граждан рассматриваются теми органами, к непосредственному ведению которых относятся, затрагиваемы в них вопросы.

В отличие от предложений - жалобы подаются в инстанции, вышестоящие по отношению к тем, действия которых подлежат обжалованию. Закон запрещает направлять жалобы граждан тем органам, на действия которых направлена эта жалоба. Наряду с административным порядком рассмотрения жалоб на незаконные действия должностных лиц и органов государства, существует судебный порядок обжалования таких действий. В частности, за гражданам РФ Закон закрепляет право непосредственного обращения в судебные органы на незаконные действия. Что же касается действий, которые могут быть обжалованы в суд, то их перечень закреплен в ст.2 Закона "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27.04 1993 года:

Статья 2. Действия (решения), которые могут быть обжалованы суд.

К действиям (решениям) государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений, предприятий и их объединений, общественных объединений и должностных лиц, которые могут быть обжалованы в суд, относятся коллегиальные и единоличные действия (решения), в результате которых:

1) нарушены права и свободы гражданина;

2) созданы препятствия осуществлению гражданином его прав и свобод;

3) незаконно на гражданина возложена какая-либо обязанность или

4) он незаконно привлечен к какой-либо ответственности.

Если гражданин не согласен с решением суда - он может обжаловать его в вышестоящую инстанцию.

в) экономические, социальные права и культурные права:

1. Право на экономическую деятельность. Данное право предусматривает свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной, не запрещенной законом экономической деятельности - ст.34 Конституции РФ. К этому праву относится также положения 8 -ой статьи Конституции, где гарантируются: единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности, а также защита равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности.

Признание права на экономическую деятельность порождает для государства определенные обязанности, выступающие как гарантия этого права. В то же время оно подлежит некоторым ограничениям: запрещаются определенные виды экономической деятельности (производство оружия, наркотиков, изготовление орденов и т.д.), а также предполагает наличие лицензии на право ею заниматься. Конституцией РФ запрещается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

Субъектом права на экономическую деятельность являются любые лица, неограниченные законом в своей правоспособности (содержание правоспособности закреплено в ст. 18 ГК РФ).

Экономическая деятельность включает в себя и внешнеторговую деятельность, которая регулируется Федеральным законом (О государственном регулировании внешнеторговой деятельности), подписанный Президентом РФ 14 октября 1995 года.

Данное право регулируется, прежде всего, Гражданским кодексом Российской Федерации, Федеральными законами (О производственных кооперативах) от 8 мая 1996 года. (Об акцизах) от 7 марта 1996 года, а также Комплексной программой мер по обеспечению прав вкладчиков и акционеров, утвержденная Указом Президентом РФ от 21 марта 1996 года.

2. Право частной собственности. Оно принадлежит каждому и является одной из
основ конституционного строя, как это установлено в ст.8 и 9.Закрепление в Конституции
этого права означало не только признание основного права демократического режима, но
и основания перехода к рыночной экономике, к свободному гражданскому обществу.
Охрана права частной собственности осуществляется уголовным, гражданским,
административным и иными законодательствами, в том числе и земельным, т.к. земля
является объектом частной собственности. Статья 35 устанавливает две юридические
гарантии:

Никто не может быть лишен своего имущества иначе, как по решению суда;

Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

Однако та же Конституция устанавливает и ограничение - владение, пользование и распоряжение частной собственностью осуществляется их собственниками свободно, если это не наносит вреда окружающей среде, а также не нарушает прав и свобод иных лиц.

3. Трудовые права и свободы. Эта группа прав и свобод включает в себя: свободу
труда; право на труд и на защиту от безработицы; право на забастовку; право на отдых.
Указанное разграничение произведено на основе статьи 37 Конституции РФ, которая
гласит:

1. Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к трубу, выбирать род деятельности и профессию.

2. Принудительный труд запрещен.

3. Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было "дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.

4. Признается право на индивидуальные и коллективные трудовые споры с использованием установленных федеральным законом способов их разрешения, включая право на забастовку.

5. Каждый имеет право на отдых. Работающему по трудовому договору гарантируются установленные федеральным законом: продолжительность рабочего времени, выходные и праздничные дни, оплачиваемый ежегодный отпуск.

Соответствующие права предусмотрены и регулируются правилами возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденными постановлением Верховного Совета Российской Федерации 24 декабря 1992 года (с изменениями и дополнениями, внесенными Федеральным законом от 24 ноября 1995 года), Основами законодательства Российской Федерации об охране труда, принятой 6 августа 1993 года и рядом других нормативных актов, в том числе и КЗОТом.

4. Защита материнства, детства и семьи. В соответствии со статьей 38 Конституции
РФ:

1. Материнство и детство, семья находятся под защитой государства.

2. Забота о детях, их воспитание - равное право и обязанность родителей.

3. Трудоспособные дети, достигшие 18 лет, должны заботиться о нетрудоспособных родителях.

Охрана материнства и детства осуществляется и другими отраслями права. Государство всемерно содействует укреплению семьи, устраняет дискриминацию при вступлении в брак, утверждая равенство прав мужчины и женщины, основывающих семью. Этому способствует Семейный кодекс. Жилищный кодекс и другие нормативные акты.

5. Право на социальное обеспечение. В каждом государстве есть люди, которые в
силу болезни или старости, а также по причине других обстоятельств не в состоянии
обеспечить свое существование сами. Общество не может бросить таких людей на
произвол судьбы и поэтому создает государственную систему по их обеспечению
материальными благами за счет общества. В России тоже существует такая система, также
и право на социальное обеспечение, зафиксированное в ст.39 Конституции.

Закон устанавливает возраст, с наступлением которого люди получают право на получение пенсии - 60 и 55 лет для мужчин и женщин соответственно. Пенсионное законодательство в нашей стране подробно детализировано, основным актом является Закон РСФСР о государственных пенсиях от 20 ноября 1990 г. (с дополнениями).

Закон о занятости населения в Российской Федерации от 19 апреля 1991 г. с дополнениями от 15 июля 1992 г. ввел пособия по безработице. Указ Президента РФ о совершенствовании системы государственных социальных пособий и компенсационных выплат семьям, имеющих детей, и повышении их размеров от 10 декабря 1994 г. установил ежемесячное пособие на каждого ребенка в возрасте до 16 лет. Существуют также пособия по временной нетрудоспособности, а также ряд других пособий. Выплаты по пособиям производятся из средств федеральных учреждений.

6. Право на жилище. Закрепление права на жилье - одно из самых необходимых жизненных благ, основа нормальной жизнедеятельности гражданина и поэтому закреплено в ст.40 Конституции. Это право имеет ряд конституционных гарантий:

-никто не может быть произвольно лишен жилья;

-органы государственной власти и местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на.жилье;

-малоимущим, а также иным, названным в законе гражданам, нуждающимся в жилье, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов, в соответствии с установленными законом нормами.

7. Право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Действующая Конституция
предоставляет право на медицинскую помощь государственных и муниципальных
учреждениях здравоохранения бесплатно, за счет средств бюджета, страховых взносов и
других поступлений. В РФ также финансируются федеральные программы охраны и
укрепления здоровья населения, принимаются меры по развитию государственной,
муниципальной, частной системы здравоохранения, поощряется деятельность,
способствующая укреплению здоровья человека, развитию физической культуры и
спорта, экологическому и санитарно - эпидемиологическому благополучию (ст.41
Конституции РФ).

Помимо гарантии, закрепленной в ч.3, рассматриваемой статьи, существуют следующие законы: Основы законодательства Российской Федерации о физической культуре и спорте 1992 года, Закон РСФСР о санитарно - эпидемиологическом благополучии населения от 19 апреля 1991 года. Федеральный закон о природных лечебных ресурсах, лечебно - оздоровительных местностях и курортах от 23 февраля 1995 года и другие.

8. Право на благоприятную окружающую среду. Статья 42 Конституции РФ:
Каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.

9. Право на образование. Данное право имеет большое значение в жизни людей.
Конституция РФ гарантирует общедоступность и бесплатность дошкольного, основного
общего и среднего профессионального образования в государственных или
муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях. Основной Закон РФ
содержит положения о высшем образовании: каждый вправе на конкурсной основе
бесплатно получить высшее образование в государственном или муниципальном
образовательном учреждении (ст.43 Конституции РФ).

Основные принципы образовательной системы определены Законом об образовании от 13 января 1996 года. Отношение в области высшего и послевузовского профессионального образования регулируются Федеральным законом "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" от 22 августа 1996 года.

10. Свобода творчества. Данная свобода, закрепленная в ст.44. ч.1 Основного Закона РФ означает, что ни органы государственной власти, ни органы местного самоуправления не вправе вмешиваться в творческую деятельность граждан.

Конкретные правовые гарантии содержаться в Основах законодательства Российской Федерации о культуре, принятых в 1992 г., а также в Законе РФ об авторском праве и смежных правах, где установлены права, вытекающие из свободы творчества.

11. Право на участие в культурной жизни. Означает право граждан на свободное посещение театров, художественных выставок, музеев (ст.44, ч.1). Как и свобода творчества, право на участие в культурной жизни закреплено в Основах законодательства о культуре, где сказано, что культурная деятельность является неотъемлемым правом каждого гражданина независимо от его происхождения, пола, расы и т.д.