Журнал «Душа» — на встречу с Господом. Во лжи уличил митрополита тихона дьякон из бердска

Диакон Олег Рыжков за издание журнала «Душа» получил награду от епископа Барнаульского и Алтайского Сергия

Из бердских храмах неожиданно исчез православный сборник «Душа», который издается в Бердске и распространяется не только по всей России, но и за рубежом. В «Курьер. Среда. Бердск» обратились с просьбой выяснить, почему издания нет и в новосибирских церквях. Найти его теперь можно только на стойках в магазинах и других общественных местах. Кстати, издатели «Души» получили разрешение от «Курьер. Среда. Бердск» распространять сборник через редакционные стойки.

Православный сборник издается уже 8 лет. Он печатается в типографии «Советская Сибирь», а редакция дислоцируется в Бердске. Главным редактором «Души» является бердчанин Олег Рыжков, дьякон храма в Тальменке, которая относится к Алтайской епархии. Издается он на средства благотворителей.

Сборник является крупнейшим православным изданием в России. И вышел в свет после того, когда патриарх Кирилл разрешил издавать независимую православную прессу, не являющуюся епархиальной. По словам Олега Рыжкова, сборник официально зарегистрирован как СМИ.

— 180 тыс. экземпляров распространяются в разных регионах России, во Франции, в США и других странах с периодичностью раз в месяц. Издание имеет официальный гриф синодального информационного отдела РПЦ. И по церковным канонам оно должно распространяться во всех православных храмах. Но в Новосибирской епархии митрополит Тихон запретил, — рассказал «Курьер. Среда. Бердск» дьякон Рыжков.

По его словам, с момента запрета в 2015 году он добивается объяснения. Но, говорит, ни от главы митрополии, ни от епархиальной администрации внятного ответа так и не получил. Как сообщил Рыжков, митрополит Тихон обвинил его в нарушении российского законодательства, издав соответствующее постановление. Но не объяснил суть.

— Я спрашивал, по какой статье, по решению какого суда, по какому поводу - ответа нет. Никогда никакой государственный орган ко мне не имеет претензий, как и синодальный информационный отдел Русской православной церкви, — заявил Олег Рыжков.

Он предполагает, что так митрополит Новосибирский и Бердский Тихон мстит ему за критику.
— Я не раз высказывал свое мнение относительного того, что происходит в Новосибирской епархии. Видимо, из-за неприязненного ко мне отношения и появился запрет, — пояснил «Курьер. Среда. Бердск» алтайский дьякон.

Он выступает против ценников в храмах. В церквях Новосибирской области торгуют обрядами и таинствами, что, по мнению Рыжкова, категорически недопустимо.

— Брать деньги за таинство крещения, венчания или соборования по канонам церкви запрещено. Должны быть добровольны пожертвования. Священник обязан сказать прихожанину, что его «услуга» ничего не стоит. Если вы хотите заплатить, кладите в ящичек столько, сколько посчитаете нужным. Никаких ценников, установленных сумм быть не должно вообще, — категоричен дьякон.

По его мнению, во многих храмах фарисействуют, вывешивая «примерный размер пожертвований». Ценники устанавливают разные: 800 рублей — соборование, 1300 — венчание, 1000 — крещение.

— Для меня это неприемлемо. Меня тошнит, когда я вижу в храме «тарифы». И в Новосибирской епархии торгуют таинствами с попустительства митрополита. В любой храм новосибирской митрополии зайдите и увидите — везде, даже в кафедральном соборе висят ценники, — высказался Олег Рыжков.

После того, как на эту тему вышла статься в журнале «Душа», владыка Тихон вызвал к себе дьякона и показал ему документ, которым указал убрать из храмов все ценники. Однако и по прошествии трех лет после встречи ничего не изменилось. Храмам деньги, разумеется, нужны и на содержание, и на отдачу процентов епархии. Но зарабатывать деньги путем продажи таинств, по мнению Рыжкова, недопустимо. Он привел в поддержку своей позиции примеры из Евангелия.

— Во многих храмах Новосибирской митрополии, в том числе и в Бердске соборование превращают в шоу. Помазованием и молитвами, считается, человек может излечиться от болезней, простятся забытые грехи. Это великое таинство, которое совершается с больными людьми. А нас два раза в год в посты собирают огромное количество людей, которые в массе своей даже не понимают, зачем они пришли. Они воспринимают это как какой-то магический обряд — заплатить деньги, взять свечу, постоять, поглазеть и уйти «без грехов». При это мало кто из них живет христианской жизнью, исповедуется, причащается. А священники, помазывая маслом, даже не объясняют смысл обряда. Главное — собрать деньги. Пришло 50 человек, каждый заплатил по 800 рублей. Вот и посчитайте, — высказался дьякон.

После того, как приносить в храмы новосибирской митрополии сборник «Душа» запретили, Олег Рыжков их туда не приносит — все равно выбросят. Но, говорит, бесплатно доносить до людей православные идеи в других местах и других епархиях РПЦ ему не запрещено.

— В сборнике мы публикуем статьи самых лучших священников, лучшее о православии. И там, где есть понимание, где идут навстречу, где ждут «Душу», там мы ее распространяем. А где есть желание выяснить личные отношения, как в Новосибирске, мы ее и не навязываем. Повлиять или кого-то заставить я не могу, — рассказал «Курьер. Среда. Бердск» дьякон храма в честь Нисхождения Святаго Духа села Тальменка Алтайской митрополии.

Большую часть времени Олег Рыжков проводит в Бердске, где занимается выпуском православного сборника. На службу в Тальменку ездит по выходным и праздникам.

— Я не раскольник. И против церкви никогда не пойду, иначе я ушел бы из дьяконов. Нужно понимать, что не РПЦ виновата в тех негативных моментах, в которых ее обвиняют и зачастую правильно. Это не церковь виновата, а отдельные люди. Ведь РПЦ — это сообщество людей тоже грешных. И на церковь обращают столько внимания, потому что там меньше той пакости, которая происходит в мире. Поэтому, когда священник что-то плохое совершает, это становится резонансным событием, — сделал вывод клирик Олег Рыжков.

», посвященная издаваемому по благословению Высокопреосвященнейшего Тихона, митрополита Новосибирского и Бердского журналу «Душа - встреча с Господом ». Даже при самом поверхностном просмотре всего одного июльского номера журнала сразу бросилось в глаза, что издание совершенно беззастенчиво нарушает 148-ю статью УК РФ, устанавливающую уголовную ответственность за оскорбление религиозных чувств верующих. Журнал, например, о самом почитаемом мусульманском пророке Магомете совершенно открыто пишет, что он не являлся пророком, что «плодами» его дел были смерть, разрушение и разврат». Что «мусульманство носит тоталитарный и в определенных условиях далеко не мирный характер, а значит, в тех жестоких и страшных делах, которые происходят в арабском мире и других странах, в том числе и в России, виноваты не просто отдельные террористы или банды и радикально настроенные религиозные фанатики-одиночки, а сама религия, которую они используют или исповедуют, и ее основатели». Если это не основания применить 148-ю статью, тогда что? При этом тут же рядом можно было прочитать, что «нельзя оскорблять чью-то религию, религиозных деятелей, святыни, смеяться над ними, как это, к сожалению, часто бывает».
Но вот 7 декабря выходит распоряжение по Новосибирской митрополии ее главы митрополита Новосибирского и Бердского Тихона, которым он запрещает распространять в Митрополии журнал «Душа - встреча с Господом » за публикацию материалов, «противоречащих законодательству Российской Федерации». В самую пору писать заметку под рубрику «Газета выступила - что сделано ». Однако если судить по разъяснениям, данным на распоряжение митрополита на сайте Собора во имя святого благоверного князя Александра Невского, не мы, слава Богу, виноваты в закрытии журнала. Процитируем руководителя созданного при Соборе информационно-консультационного центра по вопросам сектантства Олега Заева:
«Пользуясь случаем, со своей стороны, хотелось бы привлечь внимание тех читателей журнала, которые могут быть вовлечены в движение в защиту журнала. Практически во всех номерах журнала «Душа », на протяжении длительного времени печатались статьи профессора Московской духовной семинарии Осипова А. И.
Прилагаю написанное в 2014 году письмо ИКЦ по вопросам сектантства от 21 июля № икц-014-1/14, в котором приводится ссылка на «Открытое письмо профессору А. И. Осипову » монаха Венедикта, насельника Свято-Успенской Почаевской лавры. В письме на 25 печатных листах приводится достаточно аргументированный критический разбор утверждений Алексея Ильича Осипова, изложенных в его книге «Из времени в вечность: посмертная жизнь души » (издательство Сретенского монастыря, 2011 г.).
Также читателям предлагаю для прочтения брошюру игумена Нестора (Кумыша) «О вечности. Заметки о последней книге А. И. Осипова », вышедшей по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира в 2013 году (изд. «САТИСЪ », Санкт-Петербург) и рекомендованную к публикации Издательским советом Санкт-Петербургской епархии Русской православной церкви.
Более глубокий богословский анализ заблуждений профессора Осипова А. И. (теологумены, сотериология, эсхатология, Таинства и различные вопросы в духовной жизни) можно получить на сайте: http://www.uchenie- osipova.ru».
В свое время, помнится, медиалицом Русской православной церкви был отец Андрей Кураев. Его деятельность не прошла даром, в интернете много свидетельств людей, которые пишут, что именно благодаря его лекциям (которые вполне можно считать проповедями), они и пришли в Церковь и к Вере. Сейчас отец Кураев в опале, и его в телевизоре заменил замечательный теолог - профессор Осипов. Пока, видимо, рано говорить о том, что и он тоже уже в опале, по крайней мере, профессор продолжает работать в Московской духовной семинарии. Во-вторых, в числе приведенных Олегом Заевым ссылок нет мнения председателя Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского патриархата Всеволода Чаплина. О том, что не все так просто, говорит и такой факт: в четверг разъяснения Заева были удалены с сайта Собора Александра Невского. Да и вообще, насколько их можно было считать официальными? В распоряжении митрополита нет ни слова об Осипове и его заблуждениях, зато есть совершенно однозначная формулировка: «В связи с публикацией материалов, противоречащих законодательству Российской Федерации ».
Конечно, нас можно обвинить в том, что мы вмешиваемся во внутрицерковные дела. Но ведь в последнее время и Русская православная церковь вмешивается в гражданские дела достаточно активно. Да и сама церковь разве не часть общества? Ну, не часть же (согласно Конституции) государства?
В конце мы хотели бы привести цитаты из статьи Алексея Осипова «Идеология и православие - земное и Небесное », опубликованной в июльском номере журнала «Душа - встреча с Господом ». (Мы их уже приводили, но хочется еще раз.) По Осипову идеология - это не просто земное, ее вообще следует «называть скорее язычеством». «Христианство, - пишет он, - чем дальше от своего зарождения, тем все больше сползает в идеологию... Идет потрясающий процесс обмирщения христианской жизни... Кто распял Христа? Первосвященники, священники, богословы, монахи. Если сейчас бы пришел Христос, то и от нас бы Ему досталось очень крепко. Правда, и нам бы досталось, не знаю, какой бы Он кнут сделал сейчас... »

Письмо в редакцию:

Здравствуйте, уважаемая редакция журнала “Фома”.

Я – студентка, учусь в Москве. Нередко захожу в церковь возле нашего института. Несколько раз даже была на службе. Мне очень понравилось. Восхищает пение, торжественность, старинные иконы… Но все же у меня остаются вопросы и недоумения.

Насколько я понимаю, в Церкви спасают душу, поэтому пренебрежительно относятся к своему телу и различным телесным удовольствиям. Конечно, я осознаю, что есть много таких удовольствий, которые действительно являются грехом. Но почему отсюда следует, что нельзя красиво и модно одеваться, делать себе красивую прическу или иметь последнюю модель сотового телефона? Я увлекаюсь психологией и знаю, что из-за этого возникают серьезные психологические травмы. Ведь человек не может жить без земных радостей, но поскольку все они в Православии считаются грехом, человек испытывает стыд за то, что пользуется ими. В результате развиваются неврозы.

Я с большим доверием отношусь к публикациям в “Фоме” и надеюсь, что вы ответите на мой вопрос (далеко не праздный для меня). Может быть, я ошибаюсь? Как же действительно Православие относится к человеческому телу и земным радостям? Можно ли спасать душу без пренебрежения к ним?

Анна, Москва

Христианство считает, что тело – темница души? Христианство запрещает людям любые телесные радости? Христианство призывает ненавидеть свое тело? Это мифы о христианстве. А как же на самом деле?

“Всегда радуйтесь” (1 Фес 5:16)

Протоиерей Николай Емельянов

Есть православное вероучение, а есть примитивные стереотипы о Православии. К числу таких стереотипов относится и мнение, будто в Православии все земные радости считаются грехом.

Прежде, чем перейти непосредственно к этому вопросу, необходимо сказать, что чем серьезнее вопрос, тем труднее ответить на него в двух словах. Порой вообще никаких слов бывает недостаточно, потому что человек должен дорасти до ответа, самостоятельно почувствовать его, выстрадать.

Конечно, это не значит, будто у Церкви нет ответа насчет “отношения к человеческому телу”. Существует учение Церкви, которое говорит об этом достаточно определенно. В каждом учебнике православной догматики есть глава о значении тела в жизни человека. Однако прочитать главу из учебника и даже понять внутреннюю логику текста – это вовсе не значит принять ее. Понять, как ответы из учебника применить к реальной жизни – задача куда более трудная. Каждый, кто искренне задумывается над сложными мировоззренческими вопросами, должен, во-первых, искать ответ не только в теории, но и в положительном жизненном опыте, а во-вторых, никогда не доверять “общепринятому мнению”.

Автор письма, Анна, ставит проблему очень четко: “в Церкви спасают душу, поэтому пренебрежительно относятся к своему телу и различным телесным удовольствиям”. Из письма видно, что Анну это обстоятельство смущает.

Для начала необходимо разобраться, что именно подразумевается под “пренебрежительным отношением” и в чем это отношение выражается.

Все мы осознаем, что есть в жизни ценности, ради которых стоит пренебречь любыми телесными удовольствиями, а иногда и своим телом.

Донор отдает тяжелобольному человеку свою кровь, мать, вынашивая ребенка, ограничивает себя во многом, порой жертвует и своим здоровьем ради здоровья детей, наконец, солдат жертвует своей жизнью, защищая Родину. С другой стороны, есть немало таких телесных удовольствий, которые несомненно являются грехом. Например, любого рода наркотики, обжорство, половая распущенность и т.п. Такие “удовольствия” требуют не просто пренебрежительного отношения, но твердого и бескомпромиссного отвержения.

С этим-то все ясно, но Анна имеет в виду нечто другое.

Пытаясь конкретизировать вопрос, она пишет: “Разве нельзя красиво и модно одеваться, делать себе красивую прическу или иметь последнюю модель сотового телефона?” Казалось бы, вопрос очень простой и ответ на него самоочевидный: “Конечно, можно!” Здравый смысл подсказывает, что лучше одеваться красиво, а не безобразно, лучше красиво причесаться, а не ходить растрепанной и, наконец, последняя модель сотового телефона может быть удобнее предыдущих.

Христианство никогда не идет против здравого смысла, когда речь идет о правильном выборе. Проблема в другом: как выбирать?

Вопрос о сотовом телефоне – это, наверное, самый простой пример. Нередко оказывается, что последняя модель телефона – далеко не самая лучшая, удобная и удачная. Выбирая ее лишь потому, что она последняя, т. е. из какого-то мелкого тщеславия, мы можем пренебречь более важными вещами. Но сотовый телефон – это, конечно, мелочь: занятой человек возьмет последнюю модель, просто чтобы не тратить время на поиски. Намного труднее ответить на вопрос “можно или нельзя” или “что лучше”, когда речь идет о покупке действительно нужных вещей – или не очень нужных, но желанных. В этой ситуации проблема выбора может быть гораздо сложнее.

Мне знакома еще с советских времен одна православная многодетная семья, в которой отец – доктор наук, профессор, всегда достаточно хорошо зарабатывал, чтобы большая семья ни в чем не нуждалась. Однажды старшие дети спросили маму, почему она не купит в прихожую приличный абажур вместо примитивного пластмассового? Она ответила, что лучше купит килограмм масла и отдаст семье соседей, тоже многодетной, но очень нуждавшейся. Дети выросли, у них свои счастливые семьи, свои квартиры. В доме родителей, да и в квартирах взрослых детей давно висят дорогие люстры, но я знаю, что эти мамины слова дети помнят. Возникает вопрос какой абажур в той конкретной ситуации был лучше: из венецианского стекла или пластмассовый?

Вопрос об одежде гораздо сложнее.

Чаще всего, выбирая одежду, мы прежде всего обращаем внимание на то, как будем в ней выглядеть, а не на качество материала, пошива или даже на удобство. Выходит, что этот вопрос напрямую связан с отношениями между людьми. Можно сказать, что одежда – это один из способов общения. Показательно, что Анна начала свой вопрос именно с красивой и модной одежды, а не с сотового телефона.

Есть старая шутка, связанная с тем, что в православном богословии есть две конкурирующие между собой традиции понимания человеческой природы: как двухсоставной (из души и тела) или как трехсоставной (из духа, души и тела). Так вот, говорят, что

женская природа бесспорно трехсоставная, т. к. она состоит из души, тела и платья. В этой шутке есть доля истины.

Любая девушка прекрасно знает, что в зависимости от того, что на ней надето и как она выглядит, она будет очень по-разному себя вести, т. е. по-разному строить свои отношения с людьми. И решая, что можно надеть, а что нельзя, православный человек должен исходить из того, как его одежда повлияет на эти отношения, в какую сторону их направит.

Конечно, никто не станет спорить с тем, что одежда должна быть красивой.

Чем красивее старается вести себя человек, тем красивее будут его отношения с окружающими. Однако Анна говорит не только о красивой одежде, но и о модной. Что же это значит? Если пытаться объяснить понятие “моды”, то придется признать, что по существу оно близко двум понятиям: “как все” и “современный”.

Заметим, что мода бывает разной, и современная мода нередко делает ставку на подчеркнутое уродство, эпатаж. В этом, без сомнения, выражается неуважение, а то и презрение к окружающим, чего ни Православие, ни любой нормальный человек одобрить не могут. Так что ни в коем случае нельзя ставить знак равенства между модой и красотой.

Во-вторых, попробуем понять, что означает “быть модным” в плане человеческих отношений.

Казалось бы, стремление быть “как все” не только в одежде, но и вообще в жизни, помогает найти общий язык с любым человеком. Но на самом деле это приводит к страшной нивелировке. От каждого, независимо от его желания, требуется соответствие какому-то стандарту. Этот стандарт всегда будет очень низким, потому что должен быть общедоступным. Более того, если кто-то посмеет подняться чуть выше, то он уже не “как все” и “модное” общество его отвергает. Для тех, кто хоть сколько-нибудь задумывался о своей душе, очевидно, что этим “как все” мы готовы оправдать любые свои грязные чувства или поступки. Поэтому

христианство вообще очень настороженно относится к любым формам призыва быть “как все”. В частности, по отношению к моде.

Стремление “быть современной” на деле часто означает “быть без комплексов” в самом вульгарном смысле этого выражения. Когда модная одежда провоцирует нечистое и нецеломудренное отношение к женщине, христианство не может этого одобрить. Оно слишком высоко ценит женское достоинство. В этом случае стремление “быть модным”, “быть современным” ведет к потребительскому, то есть дьявольскому отношению людей друг к другу, в противоположность христианскому жертвенному и бережному. Исходя из этого принципа – жертвенного и бережного отношения к человеку, -Церковь всегда призывает к скромности не только в одежде, но и вообще в жизни.

Анна спрашивает не только про одежду и телефон. В ее письме упомянута еще и прическа. Об этом стоит поговорить отдельно, хотя это может кому-то показаться странным. Действительно, чем вопрос о прическе отличается от вопроса об одежде? Казалось бы, тут действует тот же принцип: можно то, что красиво и скромно, нельзя то, что или безобразно, или вызывающе. Тем не менее отличие есть. Прическа – это уже не какая-то деталь одежды, это часть нашего тела. И здесь уже нужно говорить о том, как христианство призывает относиться к своему телу.

Так как же Православие относится к телу? На этот вопрос есть прямой ответ в Новом Завете. Апостол Павел в первом послании к Коринфянам говорит о человеческом теле как о “храме Святого духа” (1 Кор 6:19). При таком понимании ни о каком пренебрежении телом не может быть и речи! Напротив, апостол Павел требует не просто бережного отношения к телу, но скорее благоговейного, как к святыне. Поэтому последний вопрос из письма Анны – можно ли спасать душу без пренебрежения к телу? – получает немедленный ответ. Нельзя спасти душу, пренебрегая и не заботясь о своем теле!

В этом вопросе Церковь всегда была последовательна. Отношение к телу в христианстве определяется тем, что Бог стал человеком. У Него было такое же тело, как у всех нас. Причем Церковь с первых дней своего существования отвергла учение о неком “небесном”, “сверхъестественном” происхождении тела Иисуса Христа или о том, что Его воплощение было всего лишь иллюзией. Христианство, в отличие от некоторых восточных религий, утверждает, что одна душа без тела даже и человеком называться не может. Смерть – разлучение души с телом – неестественное и временное состояние людей, и наступит день всеобщего воскресения, когда свои же, но преображенные тела получат все люди.

Почему же так устойчив стереотип, что христианство презирает тело и гнушается любыми проявлениями человеческой телесности? Здесь поистине дьявольская подмена понятий “заботы” и “пренебрежения”. Нам навязывается весьма характерное понимание этой заботы. Во-первых, подправить тело на свой вкус, то есть раскрасить, лакировать, переделать непонравившиеся части или заменить искусственными имплантантами и т.д. Во-вторых, беречь его только для себя, то есть не рожать детей, побольше отдыхать. Физически изнурять свое тело можно только на спортивных тренажерах, но ни в коем случае не на тяжелой работе или в служении ближним. Наконец, просто необходимо культивировать все телесные желания.

Христианское понимание заботы о своем теле прямо противоположное. Во-первых, надо стремиться не переделывать, а максимально сохранять и беречь свое тело, которое дано Богом, как драгоценный дар. Во-вторых, надо беречь его не для себя только, а для своих близких, то есть сохранить здоровье и телесную чистоту для своих детей, для мужа или для жены, для служения Богу и людям. Наконец, необходимо разумно ограничивать свои телесные желания: в развлечениях – чтобы сохранить достаточно энергии и вкуса к труду и заботе о ближних, в пище – чтобы не уподобиться животному, в половой жизни – воздерживаться до брака, чтобы обрести одну единственную, уникальную любовь, а в браке – чтобы учиться беречь и любить своего супруга.

В письме Анны говорится и о том, что православный человек стыдится земных радостей и потому, с точки зрения психологии, должен страдать неврозами. Парадоксально, но Церковь знала об этой опасности задолго до того, как психология стала наукой. В одном очень древнем памятнике монашеской литературы есть рассказ об охотнике, который набрел на известный строгостью своего устава монастырь. Он был очень недоволен тем, что глава монастыря – игумен шутил и смеялся с монахами. Это не помешало игумену заметить смущение гостя и он попросил охотника натянуть тетиву своего лука как можно сильнее. Потом он спросил: “А что будет, если ее натянуть еще сильнее?” Охотник ответил, что тетива порвется. Тогда игумен объяснил, что то же самое будет с монахами, если они лишатся простых и чистых радостей!

На самом деле земных радостей Православие не стыдится и грехом их не считает и считать не может, потому что радость создана Богом. Но Церковь учит нас, что не всякое телесное удовольствие бывает в радость, а только такое, которое связано с ответственным, осторожным и бережным отношением к ближним и к себе самому. И, в конечном итоге, только те “земные” радости действительно ценны и вечны, которые несут на себе отсвет Радости Небесной.

Она появилась на свет в рождественские дни 1887 года, 28 декабря, в селении Лальск Архангельской губернии, вдалеке от холмов Грузии. Но благочестивые рабы Божии Алексей и Анна окрестили девочку в честь просветительницы древней Иверии, святой Нины. Словно предчувствовали, какой путь предстоит пройти их единственной дочери. Путь не физический – с одного края земли на другой, но путь духовный – путь несения своего креста во дни гонений на Святую Церковь.

Ей предстоял подвиг, подобный свершенному ее небесной покровительницей. С одной лишь разницей: равноапостольная Нина принесла свет Веры Христовой язычникам; мученица Нина Кузнецова поддерживала мерцающий огонек Истины тогда, когда, казалось, что весь мир погрузился во тьму.

Нине Кузнецовой не суждено было принять иноческий постриг. Вместо монастырских стен и тихой келии ей пришлось жить в миру до последнего дня своей земной жизни. Все ее существо с малых лет стремилось к монашеской отрешенной от мирской суеты жизни. Духом она всегда была монахиней, но смиренно несла свой крест среди мира, который вполне справедливо почитал ее за блаженную.

И в самом деле, казалось бы, когда вокруг рушились прежние устои и веками сложившиеся православные традиции русского народа, когда речь шла о том, чтобы как-то приспособиться к новым условиям и постараться примитивно выжить в «мясорубке», уготованной правительством своим гражданам, Нина лишь укреплялась в своем устремлении ко Христу. Веру ее не могли поколебать ни угрозы властей, ни невзгоды. Она лишь возрастала в вере по мере того, как вокруг нее сгущались тучи.

Еще в детстве она впитала в себя благодатный воздух молитвы и Святого Писания. Купаясь в родительской любви, она – единственная дочь в семье – могла бы вырасти изнеженным парниковым цветком. Но вместо этого стала настоящей истовой молитвенницей, внимание которой ничто не привлекало больше, чем духовное делание. Свет Христовой Веры всей своей красотой и силой проник и осветил ее чистую детскую душу, воссияв в ней навеки.

Для православной царской России столь сильное воздействие веры на душу человеческую не могло считаться чем-то из ряда вон выходящим. Православие естественным образом являлось частью общественной жизни, пронизывая все социальные слои: даже в небольшом селении Лальск насчитывалось шесть храмов. И все-таки именно тогда, в отроческие годы блаженной Нины, плевелы заразной революционной болезни уже расползлись по всей России. До сатанинского разгула оставалось совсем немного времени.

Девица Нина Кузнецова жила, словно не замечая вокруг мирской суеты. Кроме Бога и служения Ему для нее ничего в мире не существовало. Отец, видя непреклонное стремление дочери к духовным исканиям, выделил для нее амбар в качестве кельи, где была устроена обширная библиотека духовных книг. Чтение святых отцов – вот, что занимало молодую девушку, а не вполне понятные в ее возрасте поиски женихов, любование на себя зеркало и досужие разговоры с подружками. Уже тогда она, как добрая самарянка, стала принимать у себя странников и обездоленных.

В самые трудные для Церкви времена она, будучи душой инокиней, сделала свое обиталище, своего рода, неприступной цитаделью православной веры, создав в нем если не скит, то, по крайней мере, странноприимный дом. Кроме обычных богомольцев, нуждавшихся в ночлеге, а также женщин, чьи мужья были арестованы, а имущество конфисковано, у нее нашли приют два игумена из закрытого еще в начале 20-х годов Коряжемского монастыря.

Отцы Павел и Нифонт (настоятель и казначей бывшего монастыря) жили по строгому монастырскому уставу, а вместе с ними и Нина, неизменно встававшая с монахами на молитву в 2 часа ночи. Строгая постница, она не пила ни молока, ни чая, не ела сладкого, вся ее пища состояла из сухарей, размоченных в воде. И это притом, что в доме всегда на столе стоял горячий самовар, а вокруг него постоянно сидели приглашенные Ниной люди и угощались. Благодаря некоторым малознакомым богомольцам, в доме всегда были съестные припасы: гости по возможности оставляли хозяйке излишки хлеба, муки или крупы. В собственном доме она спала не на кровати, а свернувшись калачиком в углу, прямо под умывальником, натянув на голову одеяло.

Жизнь, которую, не скрываясь, вместе с дочерью вели старики Кузнецовы, жизнь во спасение души, привлекала внимание не только людей верующих, но и тех, кто по долгу службы должен был отвратить людей от Бога. В 1932 году престарелых родителей Нины заключили в тюрьму, где они и предали свои души Господу. Нина была арестована вместе с ними, но вскоре отпущена по причине болезни – именно тогда ее разбил паралич.

После болезни она едва с трудом могла сама за собой ухаживать (для крестного знамения она вынуждена была левой рукой поддерживать правую), стоять на службах ей было тяжело, поэтому обычно Нина всегда устраивалась на клиросе. И, несмотря на то, что пребывала там с закрытыми глазами, не спала, а внимательно следила за богослужением, помогая псаломщику. С детства знавшая наизусть Псалтырь и молитвы, она отлично ориентировалась в церковном уставе. Так, что старенький и подслеповатый отец Павел зачастую обращался к ней за помощью, когда что-то забывал в порядке ведения службы.

В ее немощи, благодаря которой ей была дарована недолгая свобода, видится Божий промысел. Еще пять лет после первого ареста блаженная Нина вела борьбу не на жизнь, а на смерть с богоборческими властями, хотя, скорее всего, сама она не видела в этом никакого подвига. Тем не менее, при повторном аресте в октябре 1937 года ей были предъявлены обвинения в том, что она, немощная больная женщина, организовала кампанию, направленную на срыв мероприятий властей по закрытию последнего собора в Лальске.

Мало того, она хлопотала об открытии новых храмов. И когда?! В то время, когда вокруг храмы только взрывались, разрушались и осквернялись. Также в вину блаженной Нине вменялось то, что она предоставляла свой дом для собраний верующих, собирала подписи, подавала прошения об освобождении заключенного под стражу псаломщика Андрея Мелентьева. НКВД хотел приклеить Нине Кузнецовой ярлык контрреволюционного элемента, противостоящего коммунистическим идеям. И хотя блаженная была также далека от политики, как и от мира, она как могла в меру своих небольших сил и возможностей, пыталась вести цивилизованный диалог с властями, для чего писала письма в Москву, собирала и отправляла в столицу ходоков. Но разве возможно человеческим языком уговорить бешеного пса, для которого не существует ничего кроме собственной злобы?

Тройка НКВД присудила пожилой женщине восемь лет исправительных работ. По сути дела, на каторгу отправили инвалида, которому не лес валить, а в палате под наблюдением врачей нужно находиться. Но Бог милостив. Исповедница отошла ко Господу 14 мая 1938 года, вынеся всего полгода лагерных лишений.

Стала бы Нина Кузнецова блаженной в наше время, когда нет гонений на христиан, когда открыты храмы, когда каждый православный может исповедовать свою веру, никого и ничего не стесняясь? Без всякого сомнения, святая точно также несла бы свой крест, поскольку борьба не окончена. Враг рода человеческого всего лишь мимикрировал, забившись в телевизионные экраны, ночные клубы, на страницы желтой прессы, полки торговых центров и в витрины автомобильных салонов.

Очарование материальных благ, которые «тля тлит», способно заслонить свет Истины гораздо сильнее, чем идеологические шоры. Значит, блаженная Нина и сейчас поступала бы точно так же, как при богоборческой власти, творя молитву и дела милосердия в неразрывности друг от друга. Как бы не были малы ее физические силы, святая мученица хранила и хранит для людей один из тех лучиков Истины, бесчисленное множество которых составляет ослепительный и необоримый Божественный Свет. Свет Любви Создателя к Своему творению. Свет, без которого нет жизни.

Подготовили Алексей и Галина Коршун