• Как нас обманывает мышление?
• Что лучше: «на 90% без жира» или «10% жира» в продукте?
• Почему мы так часто делаем поспешные выводы?

«Думай медленно… Решай быстро». Даниэль Канеман. Важные идеи за 7 минут

Инсайт 1. «Мы можем быть слепы к очевидному и не замечать этого»

Давайте обратим внимание на то, как работает наш мозг.

При виде женщины нам бросаются в глаза её тёмные волосы и сердитое выражение лица. Мы даже можем представить её резкий и громкий голос.

Так работает Система 1, или быстрое мышление, которое практически не требует усилий и работает в автоматическом режиме.

Другой пример.

Наверняка Вы поняли, что это пример на умножение. Даже попробовали найти примерный ответ.

Это точно не может быть 5, 20 или 120. А если это 568? Для того, чтобы это понять, уже нужно время.

Вы также поняли, что у вас есть выбор: решать это уравнение или нет.

А если нужно решить без помощи калькулятора, то как бы Вы это сделали?

Весь этот процесс - работа Системы 2, или медленного мышления. Он требует серьёзных умственных усилий.

Если ещё кто-то думает - ответ будет 408.

Медленное мышление требует Вашего постоянного внимания. Поэтому когда водитель автомобиля обгоняет фуру по встречке на сложном участке дороги - все пассажиры умолкают.

Когда мы бодрствуем, работают обе системы.
Быстрое мышление автоматически предлагает решение, и в большинстве случаев оно принимается.

Медленное мышление включается тогда, когда быстрого ответа нет. Именно это случилось, когда Вы искали решение примера 17 x 24.

Между системами мышления могут происходить конфликты. Иногда система медленного мышления бывает ленивой и не реагирует на действия, кажущиеся простыми.

Попробуйте быстро решить задачу: мальчик купил ракетку и воланчик. Общая стоимость покупки - 220 рублей, и известно, что ракетка стоит на 200 рублей дороже, чем воланчик. Сколько стоит воланчик?

Ответили, что 20? Но правильный ответ - 10, в то время как цена ракетки - 210.
Наш мозг постоянно обрабатывает большое количество информации, и, если не происходит ничего нового или угрожающего, функционирует быстрое мышление.

Его эффективность напрямую зависит от хорошего настроения и комфортных условий. В такие моменты мы ощущаем состояние «когнитивной легкости». Это позволяет нам чувствовать себя увереннее и совершать меньше ошибок.

Инсайт 2. Остерегайтесь иллюзии истины.

Иногда в деятельность быстрого мышления вторгаются иллюзии, и, чтобы их развенчать, требуется задействовать медленное.

«Москва - столица России», «Луна вращается вокруг Земли», «у курицы четыре ноги».

Потребуется какое-то время, чтобы понять: два первых суждения правдивы, а последнее - нет. Но оно не отбрасывается сразу, так как мы знаем, что у многих животных четыре ноги. Если бы фраза звучала «У курицы три ноги», то быстрое мышление сразу распознало бы её недостоверность.

Главная задача этой системы - определить, что является для нас нормальным. Такими будут считаться события, которые не вызвали удивления.

«“Сколько животных каждого вида взял в ковчег Моисей?”. Мало кто замечает подвох в этом вопросе, носящем название «иллюзия Моисея».

Животных в ковчег набирал не Моисей, а Ной». Но быстрое мышление приняло его как нормальный вопрос, так как Моисей вполне укладывается в библейский контекст.

Похожим образом работает и наше понимание причин происходящих событий.

Родители Виктора приехали с опозданием. Совсем скоро должна была приехать доставка. Виктор рассердился.

На самом деле, причина плохого настроения кроется в опоздании родителей, но если Вы не задействовали медленное мышление, то быстрое даст ответ - опаздывает служба доставки, и это служит причиной расстройства Виктора.

Инсайт 3. Поспешные выводы влияют на наше восприятие.

Ответьте на следующий вопрос: «Будет ли Антон хорошим руководителем? Он умный, ответственный…»

Вам пришел в голову ответ «да»? Может быть, дальше Вы бы узнали, что он «хитрый и подлый»? Быстрое мышление толкает нас к поспешным выводам.

К примеру, если у Вас приятные впечатления о человеке, то любые его действия будут оцениваться как нормальные с большей вероятностью, и наоборот.

«Оценка привлекательности - одна из базовых. Она выполняется автоматически, независимо от желания, и влияет на нас».

Также значение имеет, как именно подается информация.

«Продукты с описанием «на 90% без жира» более привлекательны, чем те, на которых написано: «содержание жира 10%». Эквивалентность формулировок очевидна, но человек обычно видит лишь одну из них, а для него существует только то, что он видит».

Инсайт 4. Часто мы выносим суждения, руководствуясь стереотипами.

Система быстрых решений постоянно оценивает задачи, которые нам, как и животным, издавна были необходимы для выживания. Это позволяло максимально быстро определить хищника или найти добычу.

В суждениях мы руководствуемся определёнными упрощениями – стереотипами. Это позволяет быстро отвечать на простые вопросы: есть ли угроза? Все ли нормально? Не возникла ли подходящая возможность?

Что видно с первого взгляда?

Мы замечаем одинаковую высоту двух столбиков. И это сходство для нас больше, чем сходство столбика слева с кубиками посередине.

Мы даже не осознаем, что количество кубиков в последнем случае одинаковое. Чтобы это понять, нам нужно считать кубики и включать медленное мышление.

Персонаж слева меньше, чем персонаж справа? С первого взгляда это выглядит очевидным. Но если измерить их линейкой, то они одинаковые.

Наша система восприятия автоматически представляет рисунок как трёхмерный и делает выводы исходя из этих данных.

Только опытные художники или фотографы смогут увидеть его как рисунок на плоскости и сравнить фигуры.

Чтобы облегчить нам жизнь, быстрое мышление пытается искать более простые ответы.

Итог. Основная идея.

Быстрое мышление экономит силы и время, но иногда может нас обманывать и мешать успеху.

Медленное мышление требует усилий, но позволяет достичь желаемого и устранить недостатки быстрого мышления.
Всегда важно контролировать процесс принятия решений, но не менее важно уверенно их воплощать.

Помните принцип: «Думай медленно, а решай – быстро!».

Даниэль Канеман

Думай медленно… решай быстро

Памяти Амоса Тверски

Введение

Пожалуй, каждый автор размышляет о том, где читателям может пригодиться его книга. Моя будет полезна у пресловутого офисного кулера, где судачат и обмениваются новостями. Я надеюсь разнообразить набор слов, описывающих суждения и выбор других, новую политику компании или инвестиционные решения коллег. Зачем обращать внимание на пересуды? Затем, что находить и называть чужие ошибки намного легче и приятнее, чем признавать свои. Всегда трудно ставить под сомнение собственные желания и убеждения, особенно в нужный момент, но грамотное чужое мнение может быть полезно. Мы непроизвольно ждем от друзей и коллег оценки наших решений, а потому качество и содержание ожидаемых оценок имеет значение. Необходимость разумно сплетничать - мощный стимул для серьезной самокритики, даже мощнее данного себе на Новый год обещания принимать более взвешенные решения на работе и дома.

Хороший врач-диагност собирает множество названий-ярлыков, связывающих идею болезни с ее симптомами, возможными причинами, предыдущими событиями, путями ее развития и последствиями, а также способами ее излечить или облегчить течение. Изучение языка медицины - неотъемлемая часть изучения ее самой. Более глубокое понимание суждений и выбора требует расширенного - в сравнении с повседневным употреблением - словарного запаса. Разумные сплетни основываются на том, что основную часть ошибок люди совершают по определенным шаблонам. Такие систематические ошибки, называемые искажениями, предсказуемо возникают в одних и тех же обстоятельствах. Например, аудитория склонна более благоприятно оценивать привлекательного и уверенного в себе оратора. Эта реакция получила название «эффект ореола», что сделало ее предсказуемой, распознаваемой и понятной.

Обычно вы можете сказать, о чем думаете. Процесс мышления кажется понятным: одна осознанная мысль закономерно вызывает следующую. Но разум работает не только так; более того, в основном он работает по-другому. Большинство впечатлений и мыслей возникают в сознании неизвестным вам путем. Невозможно отследить, как вы пришли к убеждению, что перед вами на столе стоит лампа, как во время телефонного разговора определили легкое раздражение в голосе жены или как смогли избежать аварии на дороге раньше, чем осознали опасность. Умственная работа, ведущая к впечатлениям, предчувствиям и многим решениям, обычно происходит незаметно.

В этой книге подробно обсуждаются ошибки интуиции. Это вовсе не попытка опорочить человеческий разум - ведь, например, обсуждение болезней в медицинских текстах ни в коем случае не отрицает хорошего здоровья. Бо́льшую часть времени мы здоровы, и наши действия и суждения преимущественно соответствуют ситуации. Идя по жизни, мы позволяем себе руководствоваться впечатлениями и чувствами, и наша уверенность в собственной интуиции обычно оправдана. Но не всегда. Часто мы уверены в себе, даже если неправы, однако объективный наблюдатель с легкостью замечает наши ошибки.

Поэтому я и надеюсь, что моя книга поможет улучшить способность узнавать и понимать ошибки суждений и выбора - сначала у других, а со временем и у себя, - предоставив читателю богатый и точный язык для их описания. В некоторых случаях верное диагностирование проблемы подскажет меры воздействия, которые уменьшат вред, нанесенный неверными суждениями и ошибочными решениями.

Эта книга представляет мое текущее понимание оценочных суждений и принятия решений, сложившееся под влиянием открытий психологии, сделанных за последние десятилетия. Основные идеи, изложенные здесь, возникли у меня в 1969 году, когда я пригласил коллегу выступить на семинаре, проводимом факультетом психологии Еврейского университета в Иерусалиме. Тогда Амос Тверски был восходящей звездой в исследованиях процессов принятия решений - впрочем, как и во всех областях своей научной деятельности, - поэтому я не сомневался, что будет интересно. Умный, общительный и харизматичный, Амос обладал великолепной памятью на шутки и анекдоты, умело применяя их при объяснении важных проблем. Рядом с ним никогда не бывало скучно. Ему тогда было тридцать два, а мне - тридцать пять.

Амос рассказал студентам о программе исследований в Мичиганском университете, призванной ответить на вопрос: «Обладает ли человек интуитивным пониманием статистики?» Про грамматику все было известно: четырехлетние дети в речи соблюдают грамматические правила, не имея представления об их существовании. Но есть ли у людей похожее интуитивное восприятие правил статистики? Амос утверждал, что ответ - «да», с определенными оговорками. Мы провели бурную дискуссию на семинаре и пришли к выводу, что вернее было бы ответить «нет», с определенными оговорками.

После этого мы с Амосом решили, что интуитивная статистика - отличная тема для совместного исследования. В ту же пятницу мы встретились в «Кафе Римон», где любит собираться иерусалимская богема и профессура, и составили план изучения статистической интуиции серьезных исследователей. На семинаре мы пришли к выводу, что наша собственная интуиция ненадежна. За годы преподавания и использования статистики в работе мы так и не приобрели интуитивное ощущение правильности статистических результатов, полученных на малых выборках. Наши субъективные суждения оказывались предвзятыми: мы слишком охотно верили исследованиям, в которых было недостаточно доказательств, да и для своих собственных исследований отбирали недостаточно примеров. Нам захотелось выяснить, страдают ли другие исследователи тем же недугом.

Мы подготовили вопросник с реалистичными статистическими проблемами, возникающими во время исследований. На конференции Общества математической психологии Амос раздал анкеты экспертам, среди которых оказались авторы двух учебников по статистике. Как мы и предполагали, наши коллеги-эксперты существенно преувеличили вероятность того, что первоначальный результат эксперимента будет успешно повторен на маленькой выборке. Вдобавок вымышленная студентка получила отвратительные советы насчет нужного ей количества наблюдений. Как выяснилось, даже у статистиков плохо со статистической интуицией.

Пока мы писали статью, обнаружилось, что нам с Амосом нравится работать вместе. Амос был неисправимым шутником, в его присутствии я тоже острил, и мы с ним работали и одновременно развлекались часами напролет. Удовольствие от совместной работы повысило нашу целеустремленность - гораздо легче добиваться совершенства, если тебе не скучно. Но самое важное было, наверное, в том, что мы не злоупотребляли критикой, хотя оба любили спорить и выискивать ошибки, Амос даже больше, чем я. Тем не менее за долгие годы нашего сотрудничества мы ни разу с ходу не отмели ни одно предположение друг друга. К тому же радовало то, что Амос часто лучше меня понимал смысл моих неопределенных идей. Он мыслил более логично, ориентировался на теорию и всегда придерживался намеченного пути. Я больше опирался на интуицию, основываясь на психологии восприятия - из этой области мы почерпнули много идей. Сходство наших характеров обеспечивало взаимопонимание, а наши различия помогали удивлять друг друга. В конечном итоге мы стали проводить большую часть рабочего времени вместе, часто подолгу гуляя. Четырнадцать лет сотрудничество определяло наши жизни, и в эти годы мы добились лучших результатов за всю свою карьеру.

Выработанная нами процедура соблюдалась много лет. Исследования велись в форме дискуссий, где мы придумывали вопросы и вместе рассматривали наши интуитивные ответы. Каждый вопрос был маленьким экспериментом, и за день мы проводили их множество. Мы не искали единственно правильный ответ на заданные статистические вопросы. Наша цель состояла в распознавании и анализе интуитивного ответа, который первым приходил в голову, который хотелось дать, даже если мы знали, что он неверен. Мы решили - и, как оказалось, правильно, - что интуитивный ответ, пришедший в голову нам обоим, придет в голову и многим другим, а потому легко будет продемонстрировать влияние такой интуитивной реакции на оценочные суждения.

Однажды, к обоюдному восторгу, мы обнаружили, что у нас абсолютно одинаковые дурацкие представления о том, кем станут несколько знакомых нам малышей. Мы опознали трехлетнего адвоката-спорщика, зануду-профессора, чуткого и не в меру любопытного психотерапевта. Мы понимали абсурдность этих предсказаний, но они нам все равно нравились. Было очевидно, что наша интуиция основывалась на сходстве каждого из детей с культурным стереотипом профессии. Это забавное упражнение помогло нам разработать теорию о роли, которую сходство играет в предсказаниях. Потом мы проверили и развили эту теорию при помощи множества экспериментов вроде следующего.

Отвечая на этот вопрос, считайте, что Стива случайным образом отобрали из репрезентативной выборки:

Некто описывает своего соседа: «Стив очень застенчив и нелюдим, всегда готов помочь, но мало интересуется окружающими и действительностью. Он тихий и аккуратный, любит порядок и систематичность и очень внимателен к деталям». Кем вероятнее работает Стив: фермером или библиотекарем?

Все немедленно отмечают сходство Стива с типичным библиотекарем, но почти всегда игнорируют не менее важные статистические соображения. Вспомнилось ли вам, что на каждого мужчину-библиотекаря в США приходится более 20 фермеров? Фермеров настолько больше, что «тихие и аккуратные» почти наверняка окажутся за рулем трактора, а не за библиотекарским столом. И все же мы обнаружили, что участники наших экспериментов игнорировали статистические факты и полагались исключительно на сходство. Мы предположили, что испытуемые использовали сходство как упрощающую эвристику (грубо говоря, сугубо практическое правило), чтобы легче прийти к сложному оценочному суждению. Доверие к эвристике, в свою очередь, вело к прогнозируемым искажениям (постоянным ошибкам) в предсказаниях.

Поступки и действия человека определяются его мыслями. Но способен ли человек контролировать своё постоянно? Зачастую люди совершают иррациональные поступки и принимают . К тому же, у людей имеются две мыслительных системы – медленная и быстрая.

Об этих и других особенностях мышления рассказывает в своей книге «Думай медленно… Решай быстро» Даниэль Канеман. Информация, представленная в этой книге, может показаться парадоксальной и даже несколько шокирующей, но, несмотря на это, написана книга простым, легким и очень интересным языком.

Работа Канемана по достоинству оценена многими людьми, а её практическая ценность просто неоценима. Прочитав эту книгу, вы сможете понять множество мыслительных механизмов и научиться принимать в любой сфере жизни.

О Даниэле Канемане

Даниэль Канеман – израильско-американский , лауреат Нобелевской премии в области экономики. Сделал существенный вклад в развитие психологической экономической теории, объясняющей с позиции экономики и иррациональности отношение людей к риску в процессе принятия решений и управления собственным поведением. Канеман известен также и тем, что вместе с группой других авторов провёл масштабное исследование когнитивной основы в общих заблуждениях человека, результатом которого стала книга «Принятие решений в неопределённости: правила и предубеждения» (Д. Канеман, П. Словик, А. Тверски).

Краткое содержание книги «Думай медленно… Решай быстро»

Книга состоит из введения и нескольких вводных глав, двух больших частей и примечаний. Ниже мы приведём несколько интересных идей автора, подробно описываемых им в своей работе.

Введение

Как правило, человек судит о том, что происходит вокруг него, руководствуясь своей , и тогда правда остаётся за ним. Но бывают ситуации, когда он уверен в себе, даже будучи неправым. И чтобы избежать множества ошибок, человеку необходимо понять, в чём состоят ошибки суждений и выборов у окружающих и у себя. И во многих ситуациях правильная интерпретация проблемы способствует уменьшению вреда, который следует за неправильными суждениями и решениями.

Два режима мышления

Люди обладают двумя системами мышления – «быстрым» мышлением, которое можно назвать эмоциональным, инстинктивным или автоматическим, и «медленным», являющимся и рациональным.

Свойством быстрого мышления является моментальная реакция, а для медленного необходимо выделять энергию и совершать умственные усилия. Быстрое мышление служит основой чувств и впечатлений, а медленное связано с такими ощущениями, как сосредоточенность, выбор, деятельность и т.п.

Конфликт двух мышлений и самоконтроль

Иногда человек чувствует конфликт между тем, что должен сделать, и реакцией, которая стала преградой на пути к этому. И всё дело здесь в самоконтроле, за которое отвечает медленное мышление. Также есть и разница между получаемыми впечатлениями и имеющимися убеждениями, и чтобы уметь противостоять иллюзии нужно научиться не доверять первым впечатлениям. Даже самый правдоподобный ответ не всегда является правильным. Быстрое мышление работает на автомате, и отключить его по мановению волшебной палочки нельзя. Но можно сделать так, чтобы медленное мышление всегда было настороже.

Ассоциативный механизм

Человеческий разум сам устанавливает причинные связи между различными словами, моментально вызывая соответствующую реакцию. Слова связаны с воспоминаниями, которые связаны с чувствами, формирующими телесные реакции. Быстрое мышление держит под контролем многие действия людей, даёт впечатления, формирует убеждения и служит основой выбора. Но оно же является источником как точных суждений, так и регулярных мыслительных ошибок.

Иллюзия истины

Если заставить человека что-то часто повторять, он поверит даже в небылицы, т.к. различить ощущение чего-то знакомого и истину может быть сложно. Даже одной знакомой фразы во всём ложном утверждении может хватить, чтобы в него поверили. С другой стороны, если вы, например, пишите нечто правдивое, это ещё не означает, что вам поверят. Чтобы вам поверили, вы можете применить иллюзию лёгкости, которая достигается путём повышения читаемости текста. В дополнение текст можно сделать более запоминающимся и даже придать ему форму стихов – это сделает его психологически лёгким.

Механизм поспешных выводов

Поспешные выводы могут быть эффективны, если они будут адекватны, плата за совершение ошибки будет приемлемой, а поспешность позволит сэкономить силы и время. Но в незнакомых ситуациях с высокими ставками и ограниченным временем делать такие выводы крайне неэффективно. Чтобы избежать ошибок, необходимо включить медленно мышление, которое поможет отследить правдивость сообщения, избавиться от и сделать свои суждения независимыми.

Эффект привязки

Эффект привязки проявляется в случаях, когда человек сталкивается с произвольным числом перед оценкой неизвестного значения. К примеру, один и тот же дом будет восприниматься по-разному, в зависимости от запрашиваемой за его аренду суммы. Эффект привязки будет появляться вне зависимости от числа, которое может служить решением проблемы (например, сумма, которую человек готов платить за дом). Несмотря на то, что в некоторых ситуациях этот эффект может выглядеть разумным, в большинстве случаев он делает человека внушаемым и позволяет использовать его доверчивость.

Доступность

Под доступностью следует понимать подверженность человека информации, исходящей от СМИ. Например, если в новостях показывают, что упал самолёт или произошёл несчастный случай, люди начинают приобретать страховки, испытывать страх перед полётами и т.д. Люди, которые руководствуются быстрым мышлением, подвержены подобным искажениям в большей степени, нежели те, кто использует медленное мышление.

Как справляться с интуитивными предсказаниями

Довольно часто интуиция и быстрое мышление становятся причиной – предчувствий, оценок, предположений и т.д. Многие выборы по этой причине могут быть неправильными и искажёнными, особенно, если результат благополучного исхода какого-то выбора сулит большие выгоды. Если вы хотите перестать обманывать себя, рассчитывая на молниеносные прогнозы, нужно активизировать медленное мышление.

Переоценка редких событий

Происшествие какого-либо неординарного события, как правило, сопровождается потоком доступных данных, созданных СМИ. Причиной этому служит неконтролируемое, автоматичное и ассоциативное эмоциональное возбуждение (именно поэтому, кстати, терроризм является одним из самых эффективных средств социального воздействия, т.к. эмоциональное возбуждение является причиной защитного поведения). Невзирая на то, что медленное мышление даёт человеку понимание, что шансы на реализацию «страшного» события крайне малы, он не может избавиться от дискомфорта.

Люди часто «перегибают палку», думая, что редкие события обязательно произойдут, и эта переоценка маловероятных событий воздействует на всё, начиная эмоциональным состоянием и заканчивая .

Вывод о двух системах мышления

В книге Даниэля Канемана «Думай медленно… Решай быстро» процесс работы человеческого мозга описывается в форме сложного взаимодействия двух компонентов – медленного и быстрого мышления. Прочитав эту книгу, вы овладеете навыком предугадывания действий этих двух компонентов во всевозможных ситуациях.

Медленное мышление оказывает формирующее воздействие на суждения и выборы, производит оценку идей и чувств, которые возникают посредством быстрого мышления. Но медленное мышление не стоит считать лишь защитником быстрого, ведь в огромном количестве ситуаций оно эффективно блокирует ненужные порывы и глупые мысли, а при помощи оно делает любую деятельность более эффективной и позволяет совершать правильные выборы.

Чтобы делать в своей жизни как можно меньше ошибок, нужно, в первую очередь, помнить о том, ничего не может быть достигнуто без приложения усилий. Наша интуиция может делать нас самоуверенными и категоричными, но не следует доверять ей слепо. Только при помощи намеренных умственных усилий мы сможем видеть ситуации, в которых велика вероятность ошибок. Основным методом, который не позволит ошибке случиться, является распознавание человеком признаков своего нахождения в «опасной зоне», включение медленного мышления и предоставление ему права оценки и выбора.

Текущая страница: 1 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

Даниэль Канеман
Думай медленно… решай быстро

Памяти Амоса Тверски

THINKING, FAST AND SLOW

© Daniel Kahneman, 2011

Школа перевода Баканова, перевод, 2013

© Издание на русском языке AST Publishers, 2014

Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Введение

Пожалуй, каждый автор размышляет о том, где читателям может пригодиться его книга. Моя будет полезна у пресловутого офисного кулера, где судачат и обмениваются новостями. Я надеюсь разнообразить набор слов, описывающих суждения и выбор других, новую политику компании или инвестиционные решения коллег. Зачем обращать внимание на пересуды? Затем, что находить и называть чужие ошибки намного легче и приятнее, чем признавать свои. Всегда трудно ставить под сомнение собственные желания и убеждения, особенно в нужный момент, но грамотное чужое мнение может быть полезно. Мы непроизвольно ждем от друзей и коллег оценки наших решений, а потому качество и содержание ожидаемых оценок имеет значение. Необходимость разумно сплетничать – мощный стимул для серьезной самокритики, даже мощнее данного себе на Новый год обещания принимать более взвешенные решения на работе и дома.

Хороший врач-диагност собирает множество названий-ярлыков, связывающих идею болезни с ее симптомами, возможными причинами, предыдущими событиями, путями ее развития и последствиями, а также способами ее излечить или облегчить течение. Изучение языка медицины – неотъемлемая часть изучения ее самой. Более глубокое понимание суждений и выбора требует расширенного – в сравнении с повседневным употреблением – словарного запаса. Разумные сплетни основываются на том, что основную часть ошибок люди совершают по определенным шаблонам. Такие систематические ошибки, называемые искажениями, предсказуемо возникают в одних и тех же обстоятельствах. Например, аудитория склонна более благоприятно оценивать привлекательного и уверенного в себе оратора. Эта реакция получила название «эффект ореола», что сделало ее предсказуемой, распознаваемой и понятной.

Обычно вы можете сказать, о чем думаете. Процесс мышления кажется понятным: одна осознанная мысль закономерно вызывает следующую. Но разум работает не только так; более того, в основном он работает по-другому. Большинство впечатлений и мыслей возникают в сознании неизвестным вам путем. Невозможно отследить, как вы пришли к убеждению, что перед вами на столе стоит лампа, как во время телефонного разговора определили легкое раздражение в голосе жены или как смогли избежать аварии на дороге раньше, чем осознали опасность. Умственная работа, ведущая к впечатлениям, предчувствиям и многим решениям, обычно происходит незаметно.

В этой книге подробно обсуждаются ошибки интуиции. Это вовсе не попытка опорочить человеческий разум – ведь, например, обсуждение болезней в медицинских текстах ни в коем случае не отрицает хорошего здоровья. Бо́льшую часть времени мы здоровы, и наши действия и суждения преимущественно соответствуют ситуации. Идя по жизни, мы позволяем себе руководствоваться впечатлениями и чувствами, и наша уверенность в собственной интуиции обычно оправдана. Но не всегда. Часто мы уверены в себе, даже если неправы, однако объективный наблюдатель с легкостью замечает наши ошибки.

Поэтому я и надеюсь, что моя книга поможет улучшить способность узнавать и понимать ошибки суждений и выбора – сначала у других, а со временем и у себя, – предоставив читателю богатый и точный язык для их описания. В некоторых случаях верное диагностирование проблемы подскажет меры воздействия, которые уменьшат вред, нанесенный неверными суждениями и ошибочными решениями.

Истоки

Эта книга представляет мое текущее понимание оценочных суждений и принятия решений, сложившееся под влиянием открытий психологии, сделанных за последние десятилетия. Основные идеи, изложенные здесь, возникли у меня в 1969 году, когда я пригласил коллегу выступить на семинаре, проводимом факультетом психологии Еврейского университета в Иерусалиме. Тогда Амос Тверски был восходящей звездой в исследованиях процессов принятия решений – впрочем, как и во всех областях своей научной деятельности, – поэтому я не сомневался, что будет интересно. Умный, общительный и харизматичный, Амос обладал великолепной памятью на шутки и анекдоты, умело применяя их при объяснении важных проблем. Рядом с ним никогда не бывало скучно. Ему тогда было тридцать два, а мне – тридцать пять.

Амос рассказал студентам о программе исследований в Мичиганском университете, призванной ответить на вопрос: «Обладает ли человек интуитивным пониманием статистики?» Про грамматику все было известно: четырехлетние дети в речи соблюдают грамматические правила, не имея представления об их существовании. Но есть ли у людей похожее интуитивное восприятие правил статистики? Амос утверждал, что ответ – «да», с определенными оговорками. Мы провели бурную дискуссию на семинаре и пришли к выводу, что вернее было бы ответить «нет», с определенными оговорками.

После этого мы с Амосом решили, что интуитивная статистика – отличная тема для совместного исследования. В ту же пятницу мы встретились в «Кафе Римон», где любит собираться иерусалимская богема и профессура, и составили план изучения статистической интуиции серьезных исследователей. На семинаре мы пришли к выводу, что наша собственная интуиция ненадежна. За годы преподавания и использования статистики в работе мы так и не приобрели интуитивное ощущение правильности статистических результатов, полученных на малых выборках. Наши субъективные суждения оказывались предвзятыми: мы слишком охотно верили исследованиям, в которых было недостаточно доказательств, да и для своих собственных исследований отбирали недостаточно примеров. Нам захотелось выяснить, страдают ли другие исследователи тем же недугом.

Мы подготовили вопросник с реалистичными статистическими проблемами, возникающими во время исследований. На конференции Общества математической психологии Амос раздал анкеты экспертам, среди которых оказались авторы двух учебников по статистике. Как мы и предполагали, наши коллеги-эксперты существенно преувеличили вероятность того, что первоначальный результат эксперимента будет успешно повторен на маленькой выборке. Вдобавок вымышленная студентка получила отвратительные советы насчет нужного ей количества наблюдений. Как выяснилось, даже у статистиков плохо со статистической интуицией.

Пока мы писали статью, обнаружилось, что нам с Амосом нравится работать вместе. Амос был неисправимым шутником, в его присутствии я тоже острил, и мы с ним работали и одновременно развлекались часами напролет. Удовольствие от совместной работы повысило нашу целеустремленность – гораздо легче добиваться совершенства, если тебе не скучно. Но самое важное было, наверное, в том, что мы не злоупотребляли критикой, хотя оба любили спорить и выискивать ошибки, Амос даже больше, чем я. Тем не менее за долгие годы нашего сотрудничества мы ни разу с ходу не отмели ни одно предположение друг друга. К тому же радовало то, что Амос часто лучше меня понимал смысл моих неопределенных идей. Он мыслил более логично, ориентировался на теорию и всегда придерживался намеченного пути. Я больше опирался на интуицию, основываясь на психологии восприятия – из этой области мы почерпнули много идей. Сходство наших характеров обеспечивало взаимопонимание, а наши различия помогали удивлять друг друга. В конечном итоге мы стали проводить большую часть рабочего времени вместе, часто подолгу гуляя. Четырнадцать лет сотрудничество определяло наши жизни, и в эти годы мы добились лучших результатов за всю свою карьеру.

Выработанная нами процедура соблюдалась много лет. Исследования велись в форме дискуссий, где мы придумывали вопросы и вместе рассматривали наши интуитивные ответы. Каждый вопрос был маленьким экспериментом, и за день мы проводили их множество. Мы не искали единственно правильный ответ на заданные статистические вопросы. Наша цель состояла в распознавании и анализе интуитивного ответа, который первым приходил в голову, который хотелось дать, даже если мы знали, что он неверен. Мы решили – и, как оказалось, правильно, – что интуитивный ответ, пришедший в голову нам обоим, придет в голову и многим другим, а потому легко будет продемонстрировать влияние такой интуитивной реакции на оценочные суждения.

Однажды, к обоюдному восторгу, мы обнаружили, что у нас абсолютно одинаковые дурацкие представления о том, кем станут несколько знакомых нам малышей. Мы опознали трехлетнего адвоката-спорщика, зануду-профессора, чуткого и не в меру любопытного психотерапевта. Мы понимали абсурдность этих предсказаний, но они нам все равно нравились. Было очевидно, что наша интуиция основывалась на сходстве каждого из детей с культурным стереотипом профессии. Это забавное упражнение помогло нам разработать теорию о роли, которую сходство играет в предсказаниях. Потом мы проверили и развили эту теорию при помощи множества экспериментов вроде следующего.

Отвечая на этот вопрос, считайте, что Стива случайным образом отобрали из репрезентативной выборки:

Некто описывает своего соседа: «Стив очень застенчив и нелюдим, всегда готов помочь, но мало интересуется окружающими и действительностью. Он тихий и аккуратный, любит порядок и систематичность и очень внимателен к деталям». Кем вероятнее работает Стив: фермером или библиотекарем?

Все немедленно отмечают сходство Стива с типичным библиотекарем, но почти всегда игнорируют не менее важные статистические соображения. Вспомнилось ли вам, что на каждого мужчину-библиотекаря в США приходится более 20 фермеров? Фермеров настолько больше, что «тихие и аккуратные» почти наверняка окажутся за рулем трактора, а не за библиотекарским столом. И все же мы обнаружили, что участники наших экспериментов игнорировали статистические факты и полагались исключительно на сходство. Мы предположили, что испытуемые использовали сходство как упрощающую эвристику (грубо говоря, сугубо практическое правило), чтобы легче прийти к сложному оценочному суждению. Доверие к эвристике, в свою очередь, вело к прогнозируемым искажениям (постоянным ошибкам) в предсказаниях.

В другой раз мы с Амосом задумались о количестве разводов среди преподавателей нашего университета. Мы заметили, что в поисках ответа начали вспоминать известных нам разведенных профессоров и судили о размерах категорий по тому, с какой легкостью находили примеры. Мы назвали стремление опираться на легкость перебора сведений в памяти эвристикой доступности. В одном из наших исследований мы попросили участников ответить на простой вопрос о словах в обычном английском тексте:

Возьмем букву K.

На каком месте в слове она встретится чаще: на первом или на третьем?

Игроки в скрэбл прекрасно знают, что для любой буквы алфавита гораздо легче вспомнить слово, которое с нее начинается, чем найти то, где она на третьем месте. Поэтому мы ожидали, что респонденты будут преувеличивать частоту, с которой на первом месте появляются даже те буквы (например, K, L, N, R, V ), которые в действительности чаще встречаются на третьем. В этом случае доверие к эвристике опять дает предсказуемое искажение в суждениях.

Еще пример: недавно я уcомнился в своем давнем впечатлении, что супружеская неверность чаще встречается среди политиков, чем среди врачей или юристов. В свое время я даже придумал для этого «факта» объяснения, включая притягательность власти и соблазны, возникающие при жизни вдали от дома. В конечном итоге я понял, что о проступках политиков сообщают намного чаще, чем о проступках юристов и врачей. Мое интуитивное впечатление могло сложиться исключительно под влиянием тем, выбираемых журналистами для репортажей, и из-за склонности полагаться на эвристику доступности.

Мы с Амосом несколько лет изучали и фиксировали искажения интуитивного мышления в различных задачах: расчете вероятности событий, предсказании будущего, оценке гипотез и прогнозировании частотности. На пятом году сотрудничества мы опубликовали основные выводы наших исследований в журнале Science , который читают ученые из разных областей науки. Эта статья под названием «Суждения в условиях неопределенности: эвристические методы и ошибки» полностью приведена в заключительной части данной книги. Она описывает схемы упрощения в интуитивном мышлении и объясняет около 20 искажений, возникающих при формировании суждений c применением эвристики.

Исследователи истории науки часто отмечают, что в любой момент времени в рамках определенной дисциплины ученые преимущественно основываются на одних и тех же основных допущениях в своей области исследований. Социальные науки – не исключение; они полагаются на некую общую картину человеческой натуры, которая дает основу для всех обсуждений конкретного поведения, но редко ставится под сомнение. В 1970-е годы общепринятыми считались два положения. Во-первых, люди в основном рациональны и, как правило, мыслят здраво. Во-вторых, большинство отклонений от рациональности объясняется эмоциями: например, страхом, привязанностью или ненавистью. Наша статья поставила под сомнение оба эти допущения, но не обсуждала их напрямую. Мы задокументировали постоянные ошибки мышления нормальных людей и обнаружили, что они обусловлены скорее самим механизмом мышления, чем нарушением процесса мышления под влиянием эмоций.

Статья вызвала значительный интерес и до сих пор является одной из самых цитируемых в сфере социальных наук (по состоянию на 2010 год на нее ссылалось более трехсот научных статей). Она оказалась полезна ученым в других дисциплинах, а идеи эвристики и искажений нашли эффективное применение во многих областях, включая медицинскую диагностику, юриспруденцию, анализ данных, философию, финансы, статистику и военную стратегию.

К примеру, политологи отметили, что эвристика доступности помогает объяснить, почему некоторые вопросы в глазах общественности находятся на первом плане, а другие остаются в тени. Относительная важность проблем часто оценивается по легкости их вспоминания, а это в значительной степени определяется тем, насколько подробно вопрос освещается в средствах массовой информации. То, что часто обсуждают, заполняет умы, а прочее ускользает из сознания. В свою очередь, СМИ выбирают темы для репортажей, следуя своим представлениям о том, что сейчас волнует публику. Авторитарные режимы неслучайно оказывают значительное давление на независимые СМИ. Поскольку публику легче всего заинтересовать драматическими событиями и жизнью знаменитостей, СМИ часто раздувают ажиотаж. К примеру, в течение нескольких недель после смерти Майкла Джексона было практически невозможно найти телеканал, освещающий другую тему. И наоборот, важным, но не слишком захватывающим вопросам, вроде падения стандартов образования или чрезмерного использования медицинских ресурсов в последний год жизни, уделяется мало внимания. (Я пишу это, понимая, что при выборе примеров «неосвещаемых» вопросов я руководствовался доступностью. Эти темы упоминают часто; есть не менее важные, но менее доступные проблемы, которые мне в голову не пришли.)

Мы не сразу осознали, что главной причиной привлекательности теории эвристики и искажений за пределами психологии оказалась второстепенная особенность нашей работы: наши статьи включали в себя список вопросов, заданных респондентам. Вопросы наглядно демонстрировали читателю, как когнитивные искажения сбивают его собственные мысли. Надеюсь, вы тоже это заметили, когда читали задание о Стиве-библиотекаре, призванное помочь вам уяснить роль сходства в оценке вероятности и увидеть, с какой легкостью игнорируются важные статистические факты.

Ученым из других областей науки – философам и экономистам – использование примеров предоставило необычную возможность отслеживать потенциальные изъяны в своем мышлении. Осознав собственные провалы, исследователи стали охотнее ставить под сомнение распространенное в то время предположение о рациональности и логичности человеческого разума. Выбор способа изложения сыграл ключевую роль: если бы мы сообщили только о результатах обычных экспериментов, статья оказалась бы менее заметной и запоминающейся. Более того, скептически настроенные читатели пренебрегли бы результатами, отнеся их на счет ошибок из-за печально известной безответственности студентов – основных участников психологических исследований. Разумеется, мы выбрали наглядные примеры вместо обычных экспериментов не для того, чтобы впечатлить философов и экономистов, – с наглядными примерами было интереснее работать. Наш выбор, как и многие другие наши решения, оказался удачным. В этой книге постоянно повторяется мысль о том, что везение играет значительную роль в большинстве историй успеха; почти всегда легко определяется тот фактор, незначительное изменение которого превратило бы выдающееся достижение в посредственный результат. Наша история – не исключение.

Впрочем, наша статья понравилась не всем. В частности, некоторые сочли наше внимание к искажениям признаком излишне негативного отношения к разуму. Другие исследователи, напротив, развили наши идеи или предложили для них достоверные замены. В общем и целом современные исследователи согласны с мыслью о том, что наши умы склонны к систематическим ошибкам. Наше исследование оценочных суждений оказало неожиданно сильное влияние на социальные науки.

Завершив обзор принципов формирования оценочных суждений, мы обратили внимание на принятие решений в условиях неопределенности. Мы хотели разработать психологическую теорию принятия решений в простых азартных играх. Например, сделаете ли вы ставку на бросок монеты, если вы выигрываете 130 долларов в случае выпадения орла и проигрываете 100 долларов на решке? Такие простые вопросы давно используют для исследования широкого спектра проблем в области принятия решений: например, какое относительное значение люди придают надежности и сомнительности исходов. Наша методология не изменилась – мы целыми днями выдумывали проблемы выбора и смотрели, совпадают ли наши интуитивные предпочтения с логикой выбора. Здесь, так же как и при исследовании оценочных суждений, наблюдались систематические отклонения в наших собственных решениях и интуитивных предпочтениях, которые постоянно нарушали рациональные правила выбора. Через пять лет после появления статьи в журнале Science мы опубликовали статью «Теория перспектив: анализ решений в условиях риска», где изложили теорию выбора, которая стала одной из основ поведенческой экономики и считается значительней, чем наша работа об оценочных суждениях.

Пока нам с Амосом не мешала география, наш коллективный разум превосходил каждую из своих составляющих, а наши дружеские отношения делали исследования не только продуктивными, но и чрезвычайно занимательными. Именно за нашу совместную работу в области оценочных суждений и принятия решений в условиях неопределенности я получил в 2002 году Нобелевскую премию, которая по праву принадлежит и Амосу. К глубочайшему прискорбию, он скончался в 1996 году, в возрасте пятидесяти девяти лет.

Что происходит сейчас

Эта книга не описывает наши с Амосом ранние исследования; за прошедшие годы с этой задачей достойно справились другие авторы. Моя основная цель – продемонстрировать работу разума с учетом последних открытий в когнитивной и социальной психологии, ведь сейчас мы лучше понимаем не только недостатки, но и чудеса интуитивного мышления.

Мы с Амосом не рассматривали точные интуитивные догадки, ограничившись простым заявлением о том, что для формирования мнений эвристика «довольно полезна, но временами ведет к серьезным системным ошибкам». Мы сосредоточились на искажениях, поскольку считали, что они сами по себе интересны и к тому же служат доказательствами в области эвристики суждений. Мы не задавались вопросом, являются ли интуитивные суждения в условиях неопределенности продуктом изучаемой нами эвристики (теперь ясно, что не являются). В частности, точные интуитивные предсказания экспертов лучше объясняются длительной практикой. Сейчас существует более полное и сбалансированное представление о том, что источниками интуитивных суждений и выборов являются как умения, так и эвристический подход.

Психолог Гэри Кляйн приводит рассказ о пожарных, которые вошли в дом, где горела кухня. Они начали заливать помещение водой, как вдруг начальник пожарной команды закричал: «Уходим отсюда!» Едва пожарные выбежали с кухни, провалился пол. Брандмейстер лишь потом осознал, что огонь был необычно тихим, а уши невероятно обжигало. Эти ощущения, по словам пожарного, задействовали «шестое чувство опасности». Он знал, что есть опасность, но не знал, какая именно. Впоследствии выяснилось, что пожар разгорелся не в самой кухне, а в подвале, под тем местом, где стояли пожарные.

Всем знакомы сходные истории об интуиции экспертов: гроссмейстер, проходя мимо игроков в парке, объявляет, что черных ждет мат в три хода; врач с одного взгляда ставит пациенту сложный диагноз. Интуиция экспертов кажется волшебством, но это не так. В действительности каждый из нас по много раз на дню демонстрирует мастерство интуиции. Мы определяем гнев по первому же слову в телефонном звонке; входя в комнату, понимаем, что речь шла о нас; стремительно реагируем на неуловимые признаки того, что водитель в соседней машине опасен. Наши повседневные интуитивные способности хотя и привычны своей заурядностью, однако не менее удивительны, чем потрясающие озарения опытного пожарного или врача.

Психология точной интуиции не содержит никакой магии. Пожалуй, лучше всех ее кратко описал Герберт Саймон, который, исследуя процесс мышления гроссмейстеров, показал, что после тысяч часов занятий шахматисты иначе видят фигуры на доске. Саймон, раздраженный приписыванием сверхъестественных свойств интуиции экспертов, однажды заметил: «Ситуация дала подсказку, подсказка дала эксперту доступ к информации, хранящейся в памяти, а информация дала ответ. Интуиция – это не что иное, как узнавание».

Мы не удивляемся, когда двухлетний ребенок смотрит на щенка и говорит: «Собака», потому что привыкли к обыкновенному чуду узнавания и называния предметов. Саймон пытается сказать, что чудеса интуиции экспертов носят тот же характер. Правильные интуитивные догадки возникают тогда, когда эксперты, научившись распознавать знакомые элементы в новой ситуации, действуют соответственно. Верные интуитивные выводы приходят в голову с той же легкостью, с какой малыши восклицают: «Собака!»

К несчастью, не все догадки экспертов возникают из профессионального опыта. Много лет назад я встретился с директором крупной финансовой корпорации, который вложил несколько десятков миллионов долларов в акции Автомобильной компании Форда. Я поинтересовался, почему он так решил, и он ответил, что недавно побывал на автомобильной выставке, которая ему очень понравилась. «Какие у них автомобили!» – повторял он в качестве объяснения. Он отчетливо дал мне понять, что руководствовался внутренним ощущением, и был весьма доволен и собой, и своим решением. Мне показалось интересным, что, судя по всему, он не задал себе единственный вопрос, который экономист счел бы самым важным, а именно: «Цена этих акций сейчас ниже себестоимости?» Вместо этого директор прислушался к интуиции – ему понравились автомобили, понравилась компания, понравилась мысль приобрести ее акции. Из известной нам информации о принципах выбора акций можно заключить, что он не понимал, что делает.

Та область эвристики, которую изучали мы с Амосом, не поможет понять, почему этот финансист приобрел акции. В последние годы эвристическая теория развилась, расширилась и способна дать хорошее объяснение подобным действиям. Основным достижением стало то, что сейчас эмоциям отводится гораздо больше места в понимании интуитивных решений и выбора. Решение этого финансиста сегодня объяснили бы эвристикой аффекта, когда решения и суждения выносятся на основании непосредственно чувств приязни и неприязни, практически без раздумий или аргументации.

Столкнувшись с любой задачей – будь то выбор хода в шахматах или решение об инвестициях, – механизм интуитивного мышления включается на полную мощность. Если у человека есть подходящие знания, интуиция распознает ситуацию, и интуитивное решение, приходящее в голову, вероятнее всего, окажется верным. Так происходит с гроссмейстером: когда он смотрит на доску, у него в мыслях возникают только сильные ходы. Когда вопрос трудный и квалифицированного решения нет, у интуиции все равно есть шанс: ответ быстро придет в голову, но это будет ответ на другой вопрос. Перед директором по инвестициям стоял трудный вопрос: «Вкладывать ли деньги в акции компании „Форд“?» Но его выбор определил ответ на другой вопрос, более легкий и родственный исходному: «Нравятся ли мне автомобили „Форд“?» В этом и состоит суть интуитивной эвристики: столкнувшись с трудным вопросом, мы отвечаем на более легкий, обычно не замечая подмены.

Спонтанный поиск интуитивного решения не всегда успешен: время от времени в голову не приходит ни рационально обоснованный ответ, ни эвристическая догадка. В таких случаях мы часто переключаемся на более медленную и глубокую форму мышления, требующую бо́льших усилий. Это и есть «медленное мышление», упомянутое в названии моей книги. Быстрое мышление включает оба варианта интуиции, то есть экспертные знания и эвристику, а также все те абсолютно автоматические действия мозга в области восприятия и памяти, которые позволяют вам вспомнить столицу России или определить, что на столе стоит лампа.

За последние двадцать пять лет многие психологи исследовали различия между быстрым и медленным мышлением. В следующей главе я подробно объясню, почему описываю деятельность разума через взаимодействие двух составляющих: Системы 1 и Системы 2, которые отвечают за быстрое и медленное мышление соответственно. Я говорю об особенностях интуитивного и осознанного мышления так, будто это – черты характера и склонности двух персонажей у вас в голове. По результатам последних исследований складывается картина, согласно которой интуитивная Система 1 влияет на происходящее сильнее, чем вам кажется из опыта, и тайно влияет на множество ваших выборов и суждений. Основная часть этой книги посвящена устройству Системы 1 и ее взаимодействию с Системой 2.

Даниэль Канеман сегодня известен своими знаменитыми книгами. Его работы запоминаются сразу благодаря точному стилю изложения и достоверности информации. Большой проницательностью отличается творческий подход такого автора, как Даниэль Канеман. Книга «Думай медленно… Решай быстро» сегодня пользуется невероятной популярностью. Ее нужно прочитать каждому!

Биографические сведения

Даниэль Канеман - известный американский психолог, автор многочисленных бестселлеров. Он много путешествовал, неоднократно переезжал из одной страны в другую. Чем же примечателен Даниэль Канеман? Биография этого человека свидетельствует в первую очередь о его незаурядной личности. Среди его профессиональных интересов особенно выделяются математика и психология. В последней науке он видел прекрасные возможности для личностного роста и самосовершенствования.

Даниэль Канеман всю свою жизнь посвятил исследованиям. Он получил степень доктора философии и психологии. Весьма выдающимся деятелем науки является Даниэль Канеман. Нобелевская премия только подтверждает его заслуги.

Два типа мышления

Обращаясь к упомянутой выше книге, следует отметить, что ее основной мыслью является следующая: существует два способа восприятия происходящих событий. Сознание человека попеременно пребывает в разных режимах, которые регулируют его поведение и оказывают существенное влияние на эмоциональную сферу. Первый тип мышления характеризуется высокой психической впечатлительностью и называется быстрым. Он отражает состояние на данный момент времени, включается автоматически, инстинктивно.

Когда у человека нет времени размышлять, он часто действует бездумно, опираясь лишь на свои чувства. Второй тип мышления характеризуется большой сознательностью и называется медленным. Он отражает состояние человека, который решил действовать последовательно и обдуманно, без спешки. Функция медленного мышления заключается в том, чтобы помочь личности принять правильное решение. Об этом и рассказывает Даниэль Канеман. Книги его исполнены невероятной мудрости. Эти названия должен знать каждый интеллектуал: «Принятие решений в неопределенности», «Внимание и усилие», «Думай медленно… Решай быстро».

Механизм поспешных выводов

Каждому из нас знакома ситуация, когда мы делаем преждевременные заключения, исходя из какого-то события. Некоторые люди, толком не разобравшись в ситуации, начинают предъявлять окружающим обвинения. Механизм включается тогда, когда мы сравниваем между собой похожие ситуации и проводим аналогии.

Не у всех это получается сделать правильно, так как мозг начинает играть с нами - выдвигать существующие гипотезы, предположения, а также страхи и опасения. Любой человек в первую очередь беспокоится о самом себе и собственном благополучии. Находясь в этом состоянии, он может делать глупости, о чем и рассказывает в книге Даниэль Канеман. «Внимание и усилие» - еще одна его потрясающая работа. Эта книга является не менее известной. В ней изложены основные принципы внимания как познавательного процесса, а также выводы, полученные из авторских исследований.

Эффект привязки

В психологии есть такой феномен, который характеризуется фиксацией на происходящих событиях. Мы привязываемся к внешним условиям и людям, находящимся рядом. Если нас долгое время окружают определенные обстоятельства, то даже при смене их в лучшую сторону будет ощущаться выраженный дискомфорт, волнение. Причины таких чувств заключены во внутренней природе человека - любому хочется чувствовать себя защищенным от всевозможных неприятностей. Люди-консерваторы вообще не любят никаких неожиданностей и стараются все предусмотреть. Однако это не всегда можно сделать. Если у них не получается оградить себя от дополнительных действий, то теряется чувство уверенности в себе, душу заполняет тревога. Особенно доверчивые и внушаемые люди страдают тем, что им достаточно сложно подстроиться к новым условиям и ощущать при этом комфорт.

О существовании этого эффекта и говорит Даниэль Канеман. «Думай медленно… Решай быстро» - это книга для тех, кто испытывает значительные сложности в принятии решения, кому трудно адаптироваться к травмирующим и неожиданным событиям. Автор говорит о том, что мы должны научиться преодолевать в себе эффект привязки и действовать максимально уверенно. Лучше принимать ответственные решения с холодной головой, представлять себе последствия сделанного шага, чем постоянно метаться и сетовать на неудачу. Необходимо тщательно анализировать происходящие события и освобождаться от ненужных привязанностей.

«Задний ум» и рецепты успеха

Несмотря на все трудности, которые преподносит жизнь, человек должен уметь приспосабливаться к новым условиям. В противном случае он постоянно будет жить в переживаниях и разрушающих его внутреннее состояние страданиях. Между тем наше сознание всегда старается просчитать ситуацию заранее, предусмотреть возможные риски и преимущества. Если ничего привлекательного не обнаруживается, то личность считает перемену для себя невыгодной. Даниэль Канеманв книге «Думай медленно… Решай быстро» подчеркивает мысль о внутренней свободе. На этих удивительных страницах автор рассказывает, как не оказаться заложником неприятной ситуации, что следует делать для постепенного изменения способа мышления. Если не работать над своим сознанием, то можно попасть в ловушку ума и большое заблуждение, выйти из которого будет очень непросто.

Рецепт успеха, согласно Даниэлю Канеману, достаточно прост: нужно жить в гармонии с собой, принимать решения взвешенно. Эмоциональная составляющая иногда может значительно навредить, поэтому чувства не всегда следует принимать во внимание. Действовать необходимо только с холодной головой, не поддаваться на собственные страхи и удручающие обстоятельства.

Как относиться к ошибкам

Никто из нас не застрахован от всевозможных проступков. Люди склонны при первой же неудаче обвинять окружающих в сложившейся ситуации. Это категорически неверное поведение. Поиск виноватого не избавит вас от ответственности, не поможет достойно выйти из затруднительного положения. По мнению автора книги, к ошибкам нужно относиться лишь как к необходимым урокам. Не зацикливайтесь на них слишком долго, иначе не останется сил двигаться дальше.

Ошибки должны стать вашими внутренними наставниками, но никак не постоянным укором, от которого нет избавления. Любые промахи показывают верный путь, нужно только уметь его правильно распознать. Если вы не чувствуете в себе необходимых сил, чтобы изменить ситуацию, начните с эффективного самооправдания. Признайте, что сделали ошибку, однако дайте себе право на реабилитацию, второй шанс. Тогда вам проще будет простить других людей, причастных к данной ситуации.

Эффект ореола

Как часто мы в повседневной жизни наделяем окружающих теми чертами и качествами характера, которыми они не обладают. Такое поведение свойственно каждому человеку. На подсознательном уровне мы стремимся приписывать другому мотивы и поведение, свойственные нам самим. Эффект ореола показывает, что людям иногда гораздо проще переступить через собственные интересы, чем разочароваться в окружающих, особенно если это наши кумиры, учителя или друзья. Родственные отношения тоже строятся на многих ожиданиях. Если личность их не оправдывает, мы испытываем сильное разочарование и, прежде всего, в самих себе.

Автор данной книги показывает, насколько опасными для психического состояния могут быть такие потрясения. Душевный комфорт всегда теряется, а вместо него душу заполоняют лишь страхи и неуверенность. Нет необходимости идеализировать людей или обстоятельства, верьте в самих себя, в возможность изменить положение.

Переоценка событий

Она необходима тогда, когда в нашу жизнь входят определенные обстоятельства, которые мы оказываемся не в силах изменить. Человек начинает использовать защитное поведение, чтобы оградить себя от дополнительных переживаний. С помощью рациональной переоценки событий личность может уравновесить собственное мировосприятие и достичь внутреннего равновесия. Главное при этом - постараться найти смысл во всем, что происходит, тогда будет легче жить. Действовать решительно, имея предварительный расчет и не поддаваться сиюминутно возникающим эмоциям - вот чему учит читателей Даниэль Канеман.

«Думай медленно… Решай быстро»: отзывы

Данная книга помогла многим людям изменить отношение к жизни, взглянуть в лицо неблагоприятным обстоятельствам. Она показывает, как мы сами создаем себе дополнительные проблемы, которых можно было бы избежать. Отзывы о книге только положительные. Автор подчеркивает мысль о том, что каждый человек несет ответственность за свой выбор, даже если не осознает этого. Избегать перемен крайне нерационально, но можно принять их во всеоружии, тщательно подготовиться к новым обстоятельствам.

Таким образом, Даниэль Канеман в своей книге предоставляет читателям возможность проанализировать происходящие события, сделать соответствующие выводы. Необходимо учитывать обстоятельства, в которых мы находимся, но при этом научиться не погружаться в них настолько сильно, чтобы не терять присутствие духа.