Дорогие друзья и читатели этого блога, с этой заметки я начинаю цикл публикаций о нашем путешествии по Чечне. Я уверена, что к большинству из вас мои слова относить не надо, но, на всякий случай, хочу предупредить в особенности тех, кто зашел сюда случайно и нашел, по его мнению, отличную площадку для собственных резких и агрессивных националистических высказываний. Любые комментарии оскорбительного характера в адрес людей любой национальности и любого вероисповедания, а также те из них, которые будут направлены на разжигание межнациональной вражды, я буду удалять сразу и без объяснений, а их авторов отправлять в бан.
Надеюсь на понимание.

Наши чеченские приключения начались уже в поезде по дороге в Грозный. В Минеральные Воды, где мы в него должны были сесть, он прибывал в одиннадцать часов вечера и стоял сорок минут. На посадку мы не спешили. Спокойно дошли до вагона, спокойно показали проводнице южной наружности наши билеты, купленные в Москве еще за месяц до путешествия.
- Ой, а вы один? - неожиданно выдала проводница, глядя в упор то на меня, то на Антона. - Нет, вас два! - закончила она свою замечательную фразу. А потом продолжила: Как же быть? У нас только одно свободное место в вагоне.

С этими словами она забрала наши билеты и велела идти за ней.
- Вот ваше купе, - сказала она, когда мы пришли. - Нижнее место свободно.
На верхнем же месте, тоже нашем, на застеленной бельем полке возлежал какой-то парень. Он не спал, но лежал уверенно и прочно. Проводница глянула на него и повернулась к нам.
- Ребят, у нас тут были такие сильные пертурбации. Может, вы посидите до Моздока? Это не долго. А в Моздоке пассажиры выходят, и места освободятся.
- А сколько до Моздока? - спросили мы.
- Недолго. Щас будет Прохладный, а потом Моздок.
Ради интереса, я пошла взглянуть на расписание. До Моздока было совсем "недолго" - всего-то четыре часа, поезд прибывал туда в три ночи! Нормальненько так! Билеты по цене 1570 рублей за штуку в купейный вагон и "посидите четыре часа до Моздока"! Нееее!
Когда проводница снова появилась в вагоне с нашими билетами в руках, мы заявили ей строгим голосом, что сидеть точно не будем, хотим спать и пусть она быстро решает вопрос. Как вариант, я предложила ей забрать парня с нашего места к ней в купе. Но на это она ответила, что и там все занято. В общем, с ней все было понятно. Если в большинстве российских регионов такой приработок проводниц уже либо ушел, либо уходит в прошлое, то в кавказском поезде он до сих пор цвел пышным цветом. Безбилетные пассажиры дают проводнику "на лапу" и тот селит их в свободные или в свое собственное купе. А тут, видимо, нашей проводнице дали "на лапу" сразу много безбилетных пассажиров. И случился этакий овер-буккинг. :)
Впрочем, надо сказать, что проводница здорово испугалась, поняв, что не пустив нас на наши места, есть шанс, что дело может запахнуть керосином. Вдруг пойдем жаловаться начальнику поезда или какому-нибудь жд-начальству в Москве? Она походила где-то с полчаса по вагону с озабоченным видом, а потом постучала в полку, где лежал на нашем месте парень, и протянула:
- Руслан, давай спускайся.
В общем, до Моздока сидел Руслан, а мы уже спокойно доехали до самого Грозного.
...И вот, перрон Грозного. Нас встречал Мансур - друг Дени. Дени - друг Антона - попросил Мансура позаботиться о нас, пока мы будем путешествовать по Чечне, и он со всем своим кавказским гостеприимством взялся за дело. Сначала он повез нас в гостиницу, в которой мы решили остановиться, а так как случилось Первое мая, центр города перекрыли для транспорта, и пока Мансур его объезжал, выискивая лазейки, провел нам небольшую экскурсию.
Остановиться мы решили в недорогой гостиничке "Грозный" неподалеку от популярного рынка "Беркат".
2.

Это было вполне себе приличное пятиэтажное здание с большинством номеров, недавно пережившими ремонт. За 1800 рублей в сутки нам достался как раз один из таких. Единственным минусом этого номера были его небольшие размеры, а все остальное вполне соответствовало гостинице средней руки, включая душ с горячей водой в номере, телевизор, несколько розеток и неплохой вид из окна. Учитывая, что в гостинице мы сидеть не планировали совершенно, а думали возвращаться сюда только на ночь, все это нас вполне удовлетворило. Впрочем, чтобы закончить тему грозненских отелей, скажу, что сейчас их здесь отстроили уже немало. Самый шикарный - это, пожалуй, пятизвездный отель в небоскребе "Грозный-Сити", расположенный на противоположном от мечети "Сердце Чечни" берегу реки Сунжи. На это самом последнем, тридцать втором этаже, находится кафе, откуда открываются умопомрачительные виды на город, мы туда поднимались и делали снимки (но об этом в следующем посте). Проживание в таком отеле стоит 5000 рублей в сутки в одноместном и 7000 рублей в двухместном номере.
На фото он самый темненький из небоскребов, в центре.
3.

Но есть и гостиницы попроще. Так что, на улице точно не останетесь.
Кстати, как вы понимаете, особого наплыва туристов в Чечню нынче нет. Вкладываться в бизнес представители других регионов здесь тоже не торопятся. Тем не менее, отели строят, реставрируют старые, и я бы не сказала, что они пустуют. Например, на те же майские праздники наша гостиница была заполнена под завязку. Однажды утром нам даже не хватило мест, чтобы позавтракать в ее весьма просторном ресторане. А все дело в том, что в Грозном сейчас стало проводиться немало разных мероприятий. Например, мы попали как раз под какой-то местный симпозиум и некий межрегиональный шахматный турнир, на который все и приехали. Что же касается туризма, то в Грозном существует только одна фирма, которая занимается экскурсионным обслуживанием в Чечне. Цены в этой фирме умеренные. Например, взять машину с водителем-гидом и съездить на целый день в Аргунское ущелье стоит 4000 рублей, в то время как таксисты туда возят примерно за 3000-3500 рублей. Тем не менее, даже если сравнить количество туристов сейчас с тем их количеством, которое было еще пару лет назад, то оно все-таки возросло в полтора-два раза. И хотя мы за наши три дня путешествия так и не встретили ни одного туриста, народ, как мне кажется, все-таки потихоньку начинает понимать, что в Чечне сейчас безопасно и пробует осваивать этот регион.
А тут действительно безопасно. По крайней мере, мы убедились в том, что намного безопаснее, чем в той же нашей Москве. Другое дело, что старые стереотипы в отношении Чечни у нас пока еще никуда не делись, и у многих она по-прежнему ассоциируется с самым страшным регионом.
Как я уже говорила, мы попали в Грозный на первомайские праздники. Как и в любом другом городе нашей страны, здесь их тоже отмечали. Насчет субботников не скажу, мы их не застали, они прошли накануне, но говорят, что по распоряжению чеченского президента Рамзана Кадырова, выходило на них практически все трудоспособное население.
4.

Но сейчас я хочу о другом. Так сложилось, что Грозный мы осматривали как раз во время массовых гуляний. Так вот, не было ни одной площадки этих гуляний, не огороженных для безопасности. На входе туда стояли стражи порядка, и пусть рамок металлоискателей здесь не было вообще, сумки проверяли у всех поголовно. Причем, что интересно, у мужчин - мужчины, а у девушек - девушки. Все очень вежливо, тактично, корректно, но строго и так, что ни одна мышь не проскочит!
5.

Таких площадок первого мая в Грозном было порядка десяти, мы сами побывали на двух. Правда, то, что вторая площадка - это тоже площадка с гуляньями, мы поняли не сразу, ибо народа на ней было не больше трех десятков. Однако оцепление там все равно было, и сумки у всех, в том числе, и у нас, тоже проверили.
Не менее мощный контроль мы встретили, когда из Грозного отправились путешествовать по республике. Мы ездили в Аргунское ущелье, в село Хаджи-Эвла (это дорога на Ведено), в Урус-Мартан и потом в Назрань. Так вот, на всех этих направлениях, и я уверена, что на остальных тоже, нам регулярно попадались КПП. Причем, КПП не для галочки, а работающие. На каждом из них машину (если это не была маршрутка) останавливали и у пассажиров проверяли паспорта. У нас тоже. Регулярно!
6.

Вообще, работа в полиции в Чечне считается весьма престижной и одной из самых высокооплачиваемых. Например, если чиновник среднего звена здесь зарабатывает около 15-20 тысяч, то полицейские - 50-60 тысяч. А это, по местному уровню жизни, очень неплохо. Правда, работа в госорганах в Чечне все-таки отличается от такой же работы в других регионах. Как не вертите, но зачистки в горных районах случаются до сих пор. За это и идет доплата.
Пока мы путешествовали по Чечне, нам очень многие жаловались на безработицу. Процент безработицы назывался разный: от 40 до 80. Потом, уже дома покопавшись в интернете, я нашла, что регистрируемая безработица в Чечне, то есть, сюда можно отнести только тех, кто состоит на биржах труда, составляет 25 процентов. Надо ли говорить, что на биржу труда идут единицы? Кстати, это относится и к мужчинам, и к женщинам. В Чечне нет такого правила, чтобы работали только мужчины, а женщины занимались домашним хозяйством. Как нам рассказала одна из женщин - Хеди, с которой мы познакомились в Хаджи-Эвла, "вся проблема в отсутствии рабочих мест: если бы они были, то и мужчины, и женщины шли бы работать".
В общем, работы нет, так как производств тоже практически нет. А на ту работу, которая есть, устроиться с улицы, по мнению многих, очень сложно. Ведь, по кавказским обычаям, все сначала тянут туда своих друзей, знакомых, родственников, включая даже самых дальних. Предпочитают брать не хорошего специалиста, а своего. Так сложилось исторически. Вот, и получается, что многие из Чечни банально уезжают: в Москву, в Питер, в другие богатые российские регионы, наконец, даже в Бельгию. Теперь даже есть прямой автобус Брюссель - Грозный, который ходит два раза в неделю. Встречалось мне в сети расписания таких же автобусов и в другие еврепейские города: в Киев, в Вену, в Бонн, в Париж, в Берлин...
В Аргунское ущелье нас возил дальний родственник Мансура - Заур. Молодой парень, сильный, умный, работящий. Сейчас он подрабатывает в Грозном таксистом на собственной машине. Такса по городу - 100 рублей не зависимо от того, куда вам надо. В день от силы набегает пара тысяч. Такая работа Зауру не нравится, он способен на большее и знает это. Три года он прожил в Брюсселе, строил железную дорогу. Рассказывал нам, что чеченцев вместе с ним работало очень много. Но он сам не только трудился, он еще и путешествовал, его тамошняя зарплата позволяла не только отправлять большую часть денег домой, но и объехать целую кучу европейских стран. А потом у мамы случился инфаркт и Зауру - самому младшему сыну в семье - пришлось вернуться, чтобы заботиться о матери.
Заур и Антон в одной из родовых башен в Аргунском ущелье.
7.

Вот такие дела.
Так что, в целом, Чечня нам не показалась таким уж богатым регионом ни по рассказам людей, ни по тому, что мы увидели сами. Ведь, наверное, о богатстве жителей визуально и с первого взгляда можно судить хотя бы по тем автомобилям, которые бегают по улицам городов и весей. Так вот, по Грозному бегают в основном наши последние "Лады", а по селам и поселкам - те же "Лады", но более древние. Иномарок немного, а те, что есть, далеко не из самых дорогих и новых.
Автостоянка у рынка "Беркат" в Грозном.
8.

Хотя, конечно, в Грозном лишь на самых-самых затрапезных окраинах еще остались не отреставрированные после двух войн дома со следами на фасадах от изрешетивших их пуль. А так, все здания здесь, как с картинки - новые, красивые, нарядные... И не скажешь, что безработица, и что народ не катается, словно сыр в масле.
9.

10.

11.

12.

13.

14.

Простенькая жилая пятиэтажка в районе рынка "Беркат".
15.

Вообще же, как, наверное, везде в нашей стране, многие тут тоже говорят о коррупции. И хотя к своему президенту Рамзану Кадырову показательно относятся более, чем благосклонно, и о нем, и о нашем "горячо любимом" ВВП здесь существуют разные мнения. Правда, услышать их, порой, бывает очень сложно. Люди не любят говорить о политике, а часто просто боятся.
В Грозном мы ни раз встречали надписи на фасадах зданий, на газонах и в разных других местах: "Рамзан, спасибо за Грозный!"
16.

Так же на фасадах повсюду множество плакатов: Ахмат Кадыров, Рамзан Кадыров и Владимир Путин. Либо три сразу, либо два в любой из комбинаций, либо кто-нибудь один.
17.

18.

19.

20.

В городе есть проспект А. Кадырова, музей А. Кадырова...
21.

Площадь А. Кадырова, библиотека А. Кадырова и т.д. и т.п.
22.

Ахмат Кадыров - первый президент Чеченской республики и отец нынешнего президента Рамзана Кадырова - был убил 9 мая 2004 года во время теракта на стадионе в Грозном. С тех пор здесь развился его культ личности. В общем-то, наверное, во многом благодаря Рамзану, который поклялся продолжать дело отца. Но с другой стороны, и Ахмата и Рамзана есть, за что благодарить искренне. Их политика и взаимодействие с правительством России (давайте назовем это так) послужили прекращению войны. А это, согласитесь, при прочих равных - самое главное! Народ устал воевать, ведь буквально в каждой семье за время двух войн не обошлось без потерь. Теперь все хотят мира и спокойствия. И путь, которым эти мир и спокойствие будут достигнуты, для большинства уже не так важен. Об этом нам говорили практически все, с кем приходилось общаться во время нашего путешествия. А один из визави даже сказал так: "Пусть хоть синагоги построят, хоть дворцы себе, лишь бы больше не стреляли!"...
Впрочем, нам, не привыкшим к тому, чтобы видеть портреты президента страны на фасаде каждого здания в родном городе, в первое время было немного не по себе от такого их количества в Грозном и в других населенных пунктах Чечни. Да и проспект В.В. Путина в самом центре Грозного добавил недоумения... Хотя, конечно, не нам судить...
23.

24.

Но, мне кажется, довольно о политике и о сегодняшней ситуации в Чечне. Давайте теперь я расскажу немного о самих чеченцах и о тех современных традициях и обычаях, с которыми мы столкнулись во время нашего путешествия. А начну я, пожалуй, с их внешнего облика. В комментариях к моему предыдущему посту-фотообзору из Чечни один из друзей написал, что, мол, слышал, что в Чечне поголовно все девушки должны ходить в длинных юбках и в платках, что был такой случай, когда девушку без платка не пустили в университет, да и вообще, Рамзан Кадыров ввел что-то вроде дресс-кода, несоблюдение которого влечет за собой всяческие преследования. Так как человек, который это написал, - грамотный и умный, то у меня нет никаких сомнений, что подобную информацию он прочитал в каких-нибудь СМИ, а не сам придумал. В общем, друзья, вот еще один повод послать эти самые СМИ куда подальше и не вестись на публикуемые в них маразмы. По всей видимости, журналисты перепутали режим Кадырова с режимом братьев Ахмадовых, которые вводили его между первой и второй чеченскими войнами в Урус-Мартановском районе, коий тогда был неподконтрольным общему правительству Чечни. Именно там в 1997 году они внедрили шариат, и девушек заставляли носить на улице хиджаб (платок). Сейчас же никакого шариата в Чечни нет, и президент не контролирует то, что носить и что не носить местным женщинам. Хотя, конечно же, большинство из них носят платки в тон к длинным платьям или юбкам. Но мы немало встретили и девушек без платков, и в коротких юбках (до колена и чуть выше), особенно тех, кто помоложе. Причем, встречали мы их, как в Грозном, так и в других городках. Многие женщины очень любят туфли на высоких каблуках и даже на шпильках, но на босу ногу их обычно не носят, а надевают на колготы, кои у них чаще всего почему-то бывают темного цвета.
25.

26.

Кстати, раз уж зашел разговор о моде, то в Грозном есть очень продвинутый Дом моды "Firdaws".
27.

Руководит им жена Рамзана Кадырова - Медни Кадырова. На открытие этого Дома моды в 2009 году в Грозный приезжала целая куча знаменитых модельеров - Вячеслав Зайцев, Роберто Ковалли и многие другие, и теперь тут шьют такие обалденные женские платья, что я, когда их увидела, прямо сама захотела примерить. Но все - исключительно по чеченской исламской моде. Платья длинные, яркие, очень нарядные и стильные. В общем, нет ничего удивительного в том, что несколько лет назад "Firdaws" получил премию "Кутюрье года". Его одежда того стоит! Мы, правда, не попали в сам Дом моды - он в праздники не работал, но через витрину в магазине кое-что подглядели.
28.

29.

Так что, никакого насилия и контроля. Одна сплошная красота! :))
30.

31.

32.

Хотя, надо заметить, что чеченские девушки и женщины абсолютно не носят брюки и уж, тем более, шорты. Майки с открытыми плечами не носят тоже, обычно надевают либо легкие блузки с длинными рукавами, либо с рукавами в три четверти, либо футболки. Что же касается меня, то я сразу спросила Мансура: надо ли мне носить платок и что-то с длинными рукавами? - на что он тотчас же сказал, что не надо, мол, строгих правил никто не придерживается. И я постоянно ходила в джинсах и в футболке, хотя, если бы знала, что можно, то взяла бы с собой платье чуть выше колен. Но перед путешествием я об этом не знала.
Однако, есть в Чечне места, где строгий дресс-код для девушек и женщин все-таки существует. Например, мечети. В Грозном мы с Антоном ходили в самую большую мечеть республики "Сердце Чечни". Уже когда мы только вошли на ее территорию и гуляли по парку с фонтанами, к нам подошел охранник и сказал, что мне нужно надеть платок, так как на территории мечети, даже в парке, девушкам с непокрытой головой быть не положено. Я же, для подобных случаев, с некоторых пор стала возить с собой специальный гардероб: косынку, шаль, которая легко превращается в длинную юбку, и кофту с длинными рукавами. Так что, требования охранника я выполнила. Когда же мы оказались у входа в саму мечеть, женщина - ее работница, сказала мне, что нужно переодеться полностью. Я попыталась достать шаль, но она сию мою попытку пресекла на корню и указала на ширму, которая стояла здесь же: за ширмой можно было взять длинное платье и платок и переодеться. Самое интересное, что, когда мы через день ездили к мусульманской святыне - зиярату Хеди в Хаджи-Эвла, мой наряд наоборот подошел, как нельзя лучше, и меня там даже приняли за недавно пришедшую к вере мусульманку. А тут пришлось облачаться в безразмерное платье и платок. Работница мечети, правда, помогла мне. Оказалось, что платок важно не просто повязать, а повязать так, чтобы была закрыта шея и не были видны волосы. Ну, что ж, надо, так надо!
33.

А, вот, что касается мужчин, то с ними, конечно, все попроще. По улицам они ходят в совершенно обычной одежде, хотя, своего рода, "дресс-код" у них тоже есть. Например, многие любят носить костюмы и белоснежные рубашки даже в жару, некоторые - те, что постарше, надевают длинные рубашки в национальном стиле, а вот ходить в шортах или с голым торсом в Чечне не принято, и мы не видели ни одного чеченского мужчину так одетого.
34.

35.

Многие надевают на голову круглые бархатные шапочки темно-коричневого, темно-синего, темно-зеленого или черного цвета, часто с недлинными кисточками. Кстати, их мы потом видели в продаже на самом обычном рынке.
36.

А вот, футболки и бейсболки с надписью "Чечня", "95 регион" или "Чечня 95" мы там тоже встречали, но их, судя по всему, покупают только немногочисленные туристы, а сами чеченцы уже не надевают.
37.

38.

А еще здесь в моде бороды: и длинные, и такие, что чуть длиннее щетины. Их носят и мужчины в возрасте, и даже молодые ребята.
39.

40.

За все время нашего путешествия мы встречали чеченцев двух визуальных типов. Одни были темноволосыми с тюркскими чертами лица, которых можно было легко спутать с турками или азербайджанцами.
Раисап из Хаджи-Эвла.
41.

Другие - светлые или русые со светлыми же глазами, как мальчик на первом фото, девочка на фото № 31, или вот, Хеди - жена Раисапа.
42.

Правда, у всех них, по крайней мере, у мужчин, одна общая черта тоже была. Это проницательный, орлиный взгляд. Вообще, считается, что чеченцы вовсе не коренные кавказцы. Доказано, что много столетий назад они пришли сюда из Передней Азии, и следы хурритов (а именно их называют ученые в качестве прапредков вайнахских народов) находят в Месопотамии, в Шумерах, в Урарту, в Анатолии, на Сирийском и Армянском нагорьях, в Закавказье и на берегах Средиземного моря. Но во время нашествия татаро-монгольского ига случилось так, что вайнахов окончательно вытеснили в кавказское высокогорье, а на равнинах они были истреблены вместе с другими народами. Быть может, именно это их происхождение и отразилось таким образом на внешности?
В общем, как бы там ни было, но еще интересен другой факт. Мы считаем, что ислам у них - это их коренная религия, однако на самом деле, он - религия принесенная.
43.

И долгое время вайнахи исповедовали христианство, и в горных аулах у многих пожилых женщин, говорят, до сих пор сохранились среди украшений старинные металлические христианские крестики. Впрочем, христианство и пришедший ему на смену ислам долго уживались вместе с самой древней здешней религией - язычеством. И еще в середине 20 века во многих городках и аулах отмечались языческие праздники, соблюдались языческие обряды и традиции. Например, весной чеченцы отмечали праздник в честь богини плодородия и деторождения Тушоли, в мае и в июне особенно почитали бога грома и молнии Села, 22 июня праздновали летнее солнцестояние и приносили жертвы солнцу, были у них праздники, связанные с началом уборки урожая и сенокоса, с пригоном овец с высокогорных пастбищ и много разных других. Сейчас, конечно, их уже вряд ли отмечают даже где-то в самых отдаленных аулах, но тем не менее, дело было и не так давно.
Вообще же, современные чеченцы показались нам очень общительными и образованными людьми. Может быть, так получалось случайно, но практически все, с которыми мы общались, имели высшее образование, отлично знали свою историю, литературу, поэзию и нередко даже цитировали нам какие-нибудь строки из стихотворений. Они знакомились с нами сами. Чаще мужчины, но иногда и девушки. Просто подходили, спрашивали, кто мы и откуда (причем, никого не бесило, когда мы говорили, что мы из Москвы, а в других регионах народ обычно начинает нервничать, а, порой, обвинять нас в том, что мы украли все их деньги - путешественники меня поймут!), нравится ли нам Чечня, что мы видели и что еще хотим посмотреть? Часто рассказывали какие-нибудь местные истории, желали нам удачи, а еще оставляли свои телефоны - на случай, если вдруг нам что-нибудь понадобится. Вообще, людьми они оказались очень гостеприимными. Разговаривали с нами все по-русски. А, в принципе, отлично знали два языка - русский и чеченский, на котором говорили между собой. За все время нам не встретился ни один чеченец, который бы не знал русского.
Кстати, о гостеприимстве. У чеченцев оно в крови. Это повелось издавна. Ведь если гостя не пригласить в дом, оставить ночевать на улице, то в горах, которые здесь почти повсеместно, он может замерзнуть, сорваться в темноте в пропасть, погибнуть. С тех пор это и идет. Точно так же, как и везде, в Хаджи-Эвла с нами познакомился чеченец средних лет по имени Ислам. Он спросил, кто мы и откуда, рассказал несколько местных баек, а затем пригласил нас к себе домой - довез туда на машине, там перезнакомил со всеми родственниками, жена его брата накормила нас необыкновенно вкусным обедом, напоила чаем, потом нас отвезли до развилки в Грозный.
44.

А теперь представьте нечто подобное у нас? Ну, разве что, в каких-нибудь отдаленных селах и деревнях осталось это в традиции. Еще одна история случилась с нами в Урус-Мартане. Там есть обалденно интересный этнографический музей под открытым небом. Его коллекцию собрал хранитель музея Адам Сатуев, причем, начал заниматься этим еще во время войны. Так сложилось, что в этот музей мы попадали первого мая, в праздничный день. С Адамом мы созвонились заранее, и он сказал, что ради нас откроет музей, и мы можем приезжать. Но как раз накануне ему неожиданно пришлось уехать самому, и он перепоручил нас своему сыну Арслану. И вот, Арслан приехал специально в выходной день, чтобы открыть нам музей, все показал и рассказал, а потом отвез в центр города к остановке маршруток, откуда мы собирались вернуться в Грозный. Это - несколько километров от музея. И не взял с нас денег ни за музей, ни за извоз, как мы ему их только не пихали.
Нужно ли отдельно рассказывать о возможностях автостопа в Чечне? Национальное гостеприимство распространяется и на него. Мы ездили автостопом не однократно, нас подхватывала буквально каждая первая машина, стоило нам только встать на обочину и поднять руку.
А вообще, если говорить о езде по дорогам, то, конечно, как и в любой другой республике или даже в стране, здесь существуют свои негласные правила. Подбирать голосующего путника - это одно из них. Но есть и другие. Например, тут совсем не принято пристегиваться. И когда Антон, усевшись на переднем сиденье, по привычке, всегда тянулся за ремнем, абсолютно все водители начинали хихикать и говорили, что делать это вовсе необязательно, нарушением ПДД езда без ремня не считается, и гаишники за нее не штрафуют. Еще одно правило касается отношения местного правительства и президента к автомобилистам. Наиболее актуально это будет, наверное, автомобилистам-москвичам. Помните, что у нас происходит на МКАДе, когда по Рублевке или еще где, едет наш "всенародно любимый"? Правильно, МКАД перекрывают. А еще перекрывают не только сами трассы, по которым он должен промчаться, но и мосты над ними из опасности, что кто-нибудь возьмет да и бросит ему что-нибудь на голову. И стоять, порой, приходится минут по 15-20, если не больше, ждать его сиятельство.
На выезде из Грозного мы видели кортеж Кадырова. Нас и еще несколько машин тормознули и велели остановиться у обочины. Как раз в это время кортеж промчался мимо. Да-да, прямо мимо нас! Всего в нем было машин тридцать, все - черные иномарки. Мчался он со скоростью никак не меньше 200 км в час, однако ж процесс ожидания у нас составил минуты две. Как на светофоре постояли, честное слово! И не боится Кадыров, что кто-то кинет гранату в его кортеж, и уважает автомобилистов - не заставляет перекрывать трассу надолго. Быстро и четко. Всё!
А еще здесь нет пьяных за рулем, нет ДТП из-за этого, и нет пьяных на улицах. И все потому, что алкоголя в свободной продаже в магазинах и в большинстве кафе и ресторанов здесь тоже нет. И вы знаете, никто от его отсутствия особо не страдает. Многие чеченцы, особенно молодежь, с которыми мы разговаривали, нам так и заявляли: "Мы не пили раньше, не пьем и сейчас! Введение сухого закона на нас никак не отразилось!"
...Нам рассказывали, что у чеченцев положено, чтобы они помнили своих предков до седьмого колена. Впрочем, до недавнего времени нужно было помнить предков аж до двенадцатого колена. Только так можно было доказать, что ты принадлежишь к конкретному тейпу. Тейп - это нечто вроде родовой общины, члены которой связаны между собой кровным родством по отцовской линии. Разумеется, всегда существовали определенные правила жизни внутри тейпа. Например, несмотря даже на большие размеры (а иногда одному тейпу принадлежало сразу по несколько аулов, а, порой, даже и больше), внутри тейпа нельзя было жениться и выходить замуж, дабы избежать кровосмешения, но зато всегда можно было рассчитывать в случае необходимости на поддержку от других членов тейпа. Сейчас тейпы в Чечне, по-прежнему, существуют. Раисап из Хаджи-Эвла рассказывал нам, что члены его тейпа живут более, чем в десяти населенных пунктов в окрестностях. Тем не менее, из-за того, что многие чеченцы уезжают за границу или в другие города России, тейповость теряется. Те, кто уже долго живет не на родине, их дети и внуки, далеко не все вспоминают предков до седьмого колена. "Да что уж там, - говорил нам Заур, проживший в Бельгии три года. - Заграница многое меняет. Даже моя мама заметила, что я там утратил какие-то местные привычки и приобрел новые. А ведь всего три года прошло. Конечно, со временем многое забывается!"
Но мне все-таки кажется, что Чечня - это один из немногих регионов России, где традиции и обычаи сохранились гораздо лучше, чем во всех прочих местах. К примеру, здесь, несмотря на всю внешнюю светскость, в воспитании мальчиков и девочек до сих пор делают очень много отличий. Да, конечно, чеченские женщины имеют право работать, а не только вести хозяйство и воспитывать детей. Они и работают. Но все равно при этом мужчина в семье - главный, а хозяйство и дети остаются за женщиной. В Грозном мы видели объявление о приеме на кулинарные курсы девочек с одиннадцати лет.

А еще встречали мелких карапузов возраста нашего Даниила Антоновича (три-четыре года), настолько самостоятельных и имеющих свое собственное мнение, что, порой, это потрясало даже меня - маму очень независимого мальчугана. В общем, в чеченских мальчишках мужчины чувствуются сразу!
46.

Ну, и, разумеется, разница в воспитании мальчиков и девочек сразу видна во взаимоотношениях мужчин и женщин.
47.

Никакого вам феминизма, никакой мужеподобности в женщинах и женоподобности в мужчинах. И, можете закидать меня тапками, но мне это очень нравится! Хотя многих из нашего современного общества, как мне кажется, некоторые моменты могли бы удивить и поразить. Например, такой факт. Если встречаются незнакомые чеченские мужчины и женщины, не связанные родственными узами, то мужчины будут обращаться только к мужчинам, а женщины к женщинам. Нет, конечно, парой незначащих фраз они могут перекинуться и друг с другом, но всякие серьезные вопросы будут решать только со своим полом. И причина вовсе не в том, что мужчины к женщинам относятся пренебрежительно - ничего подобного здесь нет и близко. Просто есть у них такое в этикете - повышенное уважение к чужой даме, вплоть до того, что даже не заговаривать с ней. Кстати, на нас с Антоном эта особенность тоже распространялась. Все дела чеченские мужчины решали с ним, а не со мной, причем, включая даже такие случаи, когда я в чем-то разбиралась лучше. Ну, а женщины, соответственно, со мной, а Антона стеснялись. :)
Кстати, еще одна интересная местная фишка - это танцы. Не знаю, может, и есть в Грозном какие-то ночные клубы, которые принципиально не отличаются от самых обычных наших. Но я сейчас не о них, а о танцах традиционных. Как можно было раньше показать молодому чеченскому парню всю свою удаль перед девушкой, а девушке проявить свою стройность и грацию. Правильно, в танце. Национальный местный танец - это лезгинка. Причем, он жив до сих пор, и его умеют танцевать практически все чеченские юноши и девушки, мужчины и женщины, дедушки и бабушки. И танцуют. Но отнюдь не показушно, как у нас, например, "Калинку-малинку" или "Барыню". Этот танец среди чеченцев жив, и мы сами стали свидетелями этого.
48.

Друзья, на этом самом месте ЖЖ сошел с ума, заявил, что у меня слишком длинная заметка, и отказался ее публиковать дальше. В принципе, я с ЖЖ согласна насчет размера заметки, но и поделить ее на несколько частей, на мой взгляд, тоже совершенно невозможно. Поэтому, тем, кому интересно узнать окончание и досмотреть фото (а их осталось не так уж и много), добро пожаловать сюда - лирушный блог оказался более лояльным.

Журналистка «Радио свобода» рассказала о жизни в Чечне – о сухом законе, борьбе с короткими юбками, преклонении перед главой республики и машинами с «блатными» номерами, которые нельзя фотографировать

За два с половиной часа полета из Москвы в Грозный я успеваю выяснить много интересного. Например, что в Грозном стоит подготовиться к сухому закону. «Кадыров запретил алкоголь, и часть молодежи сидит на таблетках, с этим теперь борются», — сообщает мне молодой человек по имени Аслан. Он рассказывает о своей жизни – как ходил в школу во время войны, а в это время слышались разрывы снарядов, и занятия прекращались, как неделю жил с родителями в палатке в лесополосе. «Какая учеба? Какой английский в школе? Вся надежда на поколение, которое не помнит войны. Если честно, только года два назад стало более или менее спокойно» – говорит Аслан.

В аэропорту Грозного нет и намека на дополнительный контроль. Гостиница «Терек» встречает меня огромным футбольным мячом, вмонтированным в потолок, и портретами Ахмат-Хаджи и Рамзана Кадырова. Здесь останавливался Диего Марадонна и другие звезды футбола. В огромном здании «Терека» с бассейном и бильярдом — только я и мой коллега. Гостиницу построили пару лет назад специально для команды «Терек» – игроки жили здесь, когда приезжали на матчи из Кисловодска, где они постоянно тренируются. «Теперь команда здесь не останавливается. Но местных мы не пускаем, только приезжих», — говорит портье. «А зачем местным гостиница?» – недоумеваю я. «Да устраивали тут оргии. Даже глава республики высказался по этому поводу». Ну, раз глава республики высказался, то меры были приняты – в этом можно не сомневаться.

Стадион "Ахмат-Арена" на 30 тысяч мест

«Если он едет в кортеже и увидит на обочине девушку в короткой юбке, то может сам опустить стекло и начать орать прямо из машины», — рассказывает жительница Грозного по имени Мадина. Впрочем, девушки в коротких юбках и без платков на улицах Грозного — редкость.

Полиция нравов по-чеченски представлена социальной рекламой: на проспекте Путина (бывший проспект Победы) – огромный плакат с надписью на чеченском: «Платок – гордость чеченской женщины». Принадлежит высказывание Рамзану Кадырову. Он же «Р.К.» «РК», «КРА», «РАК» — так в республике называют Рамзана Кадырова для краткости.

"Платок – гордость чеченской женщины"

Черные машины с номерами серии КРА лучше не фотографировать, говорят местные жители. Эта аббревиатура означает «Кадыров Рамзан Ахматович».

Мы едем по центру Грозного, и вдруг водитель начинает ругаться матом: «…,опять кортеж». Дороги перекрыты, и мы стоим в образовавшейся пробке. Наконец, минут через 20 по дороге проносятся три черных джипа. «Это его служба безопасности. А у самого Кадырова в кортеже 25-30 машин», — сообщает водитель.

Я на ходу фотографирую Грозный-Сити. Высотки в 30-40 этажей вызывают нереальное ощущение: мы в Грозном или в Дубае? Согласно местной легенде, Рамзану Кадырову не позволили построить здание в пятьдесят этажей, чтобы оно не было выше, чем в Москве, и на федеральном уровне утвердили проект только на сорок.

Грозный или Дубаи?

В новом Грозном в дождь воды на улицах по щиколотку, а аварии водопровода – не редкость. Так, 30 июня целый день чинили аварию. Это никого не удивляло – рестораны, например, не прекращали работать, предлагали импровизированные рукомойники. «Дома построили, а про канализацию забыли. И дороги быстро сделали, но надолго ли их хватит?», — говорят местные жители «. Недавний сильный ливень, действительно, смыл дорогу к высокогорному селу.

Безработица

Но главная проблема восстановленной Чечни – безработица. Жители Чечни говорят, что сегодня самая высокооплачиваемая работа в Чечне — в силовых структурах. В советское время в Грозном были нефтеперерабатывающие заводы и химическая промышленность, а сегодня нет ничего. Остались только простреленные трубы заводов. «Почему, когда столько всего строится, не восстановить хотя бы один завод?» – этот нехитрый вопрос приходит в голову многим местным жителям.

Грозный, заводской район: от заводов остались простреленные трубы

По мнению бизнесмена и политолога Шамиля Бено, с которым мы встретились в Грозном, Рамзан Кадыров еще молод и ему не приходит в голову: чтобы погулять по паркам и пойти в рестораны вечером, днем люди должны иметь возможность заработать. А советники президента Чечни просто не осмеливаются лезть со свими рекомедациями к руководителю.

Есть и более конспирологическая версия: «Я спрашиваю себя, а может быть, промышленность не дают восстановить специально, чтобы держать Чечню на коротком поводке, зависимой от федеральных дотаций?», — говорит одна местная журналистка. Ее работа состоит в том, чтобы сообщать только позитивные новости, и поэтому не может быть и речи, чтобы привести в этом репортаже ее имя.

Как бы то ни было, около полутора лет назад компания «Роснефть» начала строить в Заводском районе Грозного небольшой нефтеперерабатывающий завод. По данным «Роснефти», сегодня в Чечне добывается около 2 миллионов тонн нефти в год, 90 процентов скважин законсервированы.

Грозный. Стройка нефтеперерабатывающего завода

Бывший министр нефтяной промышленности СССР, академик РАНСаламбек Хаджиев в интервью РС вспоминает:

— В Грозном действовало три нефтеперерабатывающих завода и один химический. Максимально Грозный перерабатывал во времена СССР до 20 миллионов тонн нефти в год. И так продолжалось с 70-х до 90-х годов.

Грозный, заводской район

Это очень большая цифра. Кроме того, была высокая глубина нефтепереработки. Сначала это была собственная нефть. Потом пошла нефть из Западной Сибири, из Баку. В Грозном когда-то был выпущен первый полиэтилен. Сегодня, конечно, грозненские заводы не существуют.

— Как это получилось? Случайно разбомбили?

— Думаю, что специально. В 1995 все заводы удалось сохранить. В голове у всех оставалось советское воспитание, ценность заводов, жалость к человеческому труду. В 2000 году всего этого уже не было. В разгроме заводов участвовали обе стороны конфликта — федеральные силы и боевики. Затем вместе эти заводы дружно развозили на металлолом. Были поделены территории на заводах между федеральными силами и боевиками, и оборудование вывозили через территорию России, в основном через порт в Новороссийске, в Турцию. И вот, грозненские заводы переплавлены в Турции в металл.

Грозный до и после восстановления

— Возможно ли восстановить промышленность сейчас?

— Уже идет восстановление нефтяной промышленности в широком понимании. Восстановлен и начал работать Грозненский нефтяной институт. Профессура воссоздается, вся страна помогает этому институту сегодня. Началось проектирование первого нефтеперерабатывающего завода. Он позволит трудоустроить тысячу человек. Это немного, учитывая, что безработица в различных населенных пунктах достигает 30-60 процентов. Но с чего-то нужно начинать, — говорит Саламбек Хаджиев.

Едва начавшись, стройка НПЗ на окраине Грозного, по словам местных жителей, приостановилась. Получить подтверждение или опровержение этого факта пока не удалось: в пресс-службе заявили, что рассмотрят официальный запрос Радио Свобода в течение полутора месяцев.

Чечня туристическая: мешают только мины

«Я сидел в семи метрах от Ахмата Кадырова, когда его взорвали», — говорит мне портье — в пустой гостинице «Терек» ему скучно и не терпится рассказать о себе. Беслан несколько лет прожил в Европе как беженец и только недавно вернулся в Чечню. Таких вернувшихся «европейцев» я встретила несколько. У кого-то идеальный немецкий, у кого-то – французский, английский, голландский.

Грозный, типичное кафе с почти московскими ценами

Одного из таких «европейцев» по имени Рустам я встретила в «Япона-Хате» – ресторане с передовым оснащением. Меню здесь подают на «Айпаде», а официанта вызывают специальной кнопкой. Цены близки к московским, что, впрочем, типично для восстановленной Чечни, хотя она и страдает от безработицы. Рустам рассказывает, что, вернувшись в Чечню, он работает с французскими специалистами, которых привлекают для строительства горнолыжного курорта в Ведучи – родовом селении Руслана Байсарова . «Давайте проедем туда, это же какой может получиться фоторепортаж!», — предлагаем мы. «Вы знаете, стоит подождать еще пару месяцев. Пока там еще нет стройки, ничего не видно, идут подготовительные геологоразведочные работы», — осторожно отвечает Рустам, и мы никуда не едем.

Строительство туберкулезного диспансера в Грозном

Удастся ли попасть на стройку в районе Итум-Кале даже через пару месяцев? С проникновением корреспондентов в этот район могут возникнуть сложности– даже в Шатойском районе де-факто продолжает действовать режим контртеррористической операции (КТО). А Итум-Калинский – еще дальше по дороге в горы. По словам заместителя главы администрации Шатойского района Шадида Чабагаева, недавно в Итум-Кале журналистов оштрафовали за отсутствие разрешения ФСБ и выдворили оттуда. Правда, официально такие разрешения больше не нужны после формальной отмены КТО, но на месте у силовиков другое мнение.

Шатойский район, "самоходка" на тягаче

В то, что горнолыжный курорт все-таки заработает, не верят даже в окружении Кадырова. Естественно, критики просят не указывать своих имен. Почему же в этот проект вкладывается Руслан Байсаров? Шамиля Бено это не удивляет: социальную ответственность за восстановление Чечни несут все чеченские бизнесмены, считает он.

Шатой: КТО де-факто

Журналист местного СМИ более категоричен: «С чеченским бизнесменом, где бы он ни жил, связвываются люди Кадырова и предлагают инвестировать. Отказаться можно, но…Недавно вкладываться в Чечню отказался нефтемагнат Бажаев, проживающий в Киеве, и в Чечне все, носившие фамилию Бажаев, были уволены со своих должностей». Но это, разумеется, только слухи. Возможно, они возникли на почве того, что Рамзан Кадыров не так давно лично критиковал Бажаева, выступая по телевидению.

Брустверы в Шатойском районе

По дороге из Грозного в Шатой – блок-пост. Человек в форме, помахивая автоматом, удовлетворяется устными объяснениями о цели моего визита и пропускает машину. Дорогу окружают лесистые горы, иногда из-за зелени виден дымок – значит, здесь дислоцированы российские военные. А вот они у дороги в касках, дежурят, обложившись мешками с песком. Мимо на тягаче провозят самоходную артиллерийскую установку (на сленге — «самоходка», дальность стрельбы 13 км.): «Раньше они ездили своим ходом и разбивали дороги, а теперь это запрещено», — рассказывает водитель.

В Шатойском районе бросаются в глаза свежепроложенные газовые трубы. Жители села Вашендарой уверены, что газификацию оплатил швейцарский бизнесмен чеченского происхождения Булат Чагаев, ранее помогавший «Тереку», а теперь оказавшийся в опале (Кадыров лично раскритиковал Чагаева по телевидению). Правда, глава администрации говорит, что газификация прошла в рамках федеральной программы и участие Булата Чагаева, если оно и было, носило неофициальный характер.

Газификация горных сел

Шамиль Бено по этому поводу отмечет, что для чеченца помогать своему родовому селу - естественно, как бы эта помощь ни оформлялась.

С заместителем главы администрации Шатойского района Шадидом Чабагаевым мы встретились в пятницу. Религиозные мусульмане в этот день до намаза не подают женщинам руки.

Шатой до реконструкции

На вопрос, чем сегодня живет район, развито ли сельское хозяйство, как во времена СССР, Шадид Чабагаев машет рукой: «Да какое сельское хозяйство — сенокосные угодья заминированы, мы не можем разводить скот. Такие альпийские луга пропадают…». По словам Шадида Чабагаева, за последний год на минах подорвалось «всего» человек пять.

Шатой сегодня

Шадид Чабагаев успевает пожаловаться, что «молодежь совсем обленилась, сидит на социальных пособиях», затем извиняется и уходит на пятничный намаз.

Почему минные поля не разминированы? Версии у местного населения самые разные, например, такая: наверное, российские власти не уверены, что мины еще не понадобятся. Недавно врачи в Чечне боролись за строительство туберкулезного диспансера . Выделенная под него площадка оказалась заминированной, причем извлечь мины российские военные отказывались, и теперь диспансер строят в другом месте.

Шатойский район

В основном из подорвавшихся на минах молодых людей состоит команда инвалидов, на костылях играющих в футбол на старом стадионе Грозного. В прошлом году они стали чемпионами России.

Команда инвалидов. В основном - подорвавшихся на минах

Лыжная база в Ведучи — не единственный туристический проект в Чечне. Министерство спорта и туризма еще в прошлом году организовало ознакомительную поездку для туроператоров – по Аргунскому ущелью и озеру Кезеной Ам, рассказала корреспонденту РС туроператор Татьяна Яичникова, участвовавшая в поездке. По ее словам, туроператоры были в восторге, и отправить первую организованную группу туристов по этому маршруту помешала только «реорганизация туристической компании («Турометр»). Впрочем, «дикарями» в Чечню уже приезжали канадские туристы и польские байкеры.

Веденский район

Высокогорное озеро Кезеной-Ам расположено в Веденском районе Чечни. Мы добираемся сюда из Грозного через город Аргун и множество сел. В Аргуне строится мечеть по турецкому проекту. «Это мечеть в виде летающей тарелки», — смеясь, отвечает мой провожатый Шарпуди.

Озеро Кезеной-Ам, Веденский район.

По дороге Шарпуди рассказывает, что его деда расстреляли в 30-х как кулака. Отец Шарпуди выкупил тело, чтобы его можно было предать земле согласно адату. Могила была секретной, и только после падения Советской власти ее стало можно посещать открыто.

Озеро Кезеной-Ам, потенциальное направление для туристов

Сегодня мусульманские традиции подчеркнуто соблюдаются. Есть специальное приложение на смартфоне, которое в нужное время поет призыв к намазу. Мечети и молельная комната высоко в горах активно посещаются прихожанами.

А вот запрет на продажу спиртного несколько лицемерен: в Грозном из-под полы можно купить пиво, водку или коньяк «Вайнах». Правда, это не относится к мелким селам.

Аргун, мечеть "в виде летающей тарелки"

В Веденском районе мы проезжаем через множество сел, сияющих восстановленными домами-коттеджами и газовыми трубами. В каждом селе есть улица имени А-Х Кадырова. «Ну и что, а раньше это была улица Ленина», — смеется Шарпуди. По дороге он показывает мне еще одну достопримечательность — дом Шамиля Басаева в Ведено, вернее, его развалины.

Наконец, мы добираемся на горное озеро Кезеной-Ам, где в советское время располагалась олимпийская база по подготовке гребцов. Сейчас здесь пустынно, но уже появилось кафе и почти готовой выглядит небольшая гостиница. Но, конечно, пока это только пейзаж для местных художников и курорт местного значения.

Озеро Кезеной-Ам.

«Дайте мне магнитик с Кезеной-Ам», — прошу я в одом из магазинов Грозного. Но такого не оказывается. Мне предлагают картинки с мечетью «Сердце Чечни» или портрет Ахмата/Рамзана Кадыровых.

Чечня и Болотная

Про Рамзана Кадырова в Чечне ходят легенды. Легко выделить лоялистские: «Он выжимает лежа 180 килограмм». «Он радуется до слез, как ребенок, когда готово новое здание». «Он может приехать на стройку в три часа ночи на каком-нибудь тракторе, чтобы его никто не узнал, и проконтролировать, как идут дела».

«Кадыров – это, конечно, человек уникальный – я имею в виду его кипучую энергию. Вот если бы у него еще было образование!» — говорит один местный житель, предсказуемо не называющий своего имени.

Дом Шамиля Басаева в Ведено

«Были случаи исчезновения людей, причастных и непричастных к подполью», — напоминает журналист Сулим Юнусов, перебравшийся за границу. Среди тех, кто потерял родственников, ходят слухи, что среди пострадавших идет жесткий спор о том, кто имеет право на первоочередную месть властям. Пока, однако, вендетта выглядит немыслимой — на каждом углу в Чечне всем внушается мысль, кто здесь хозяин. А многие чеченцы совершенно искренне признательны Рамзану Кадырову за восстановление Чечни: «Без него ничего бы не было».

«Кадыров добился какой-то стабильности, когда ввел ответственность родственников за то, что их сын ушел в горы. Начались поджоги домов родственников. И это стало действовать. Ужасно: это средневековые методы, но они эффективны», — признается одна из местных журналисток.

Между тем, Чечня с любопытством следит за событиями на Болотной площади и акциями «оккупай», потому что, мысль о том, что не будет Путина — не станет и Кадырова, многим здесь представляется очевидной. Что тогда будет в Чечне, не знает никто. Чеченец Рустам уверен, что мир непрочен, так как Россия не извинилась за злоупотребления в ходе двух войн, а если бы извинилась — то было бы примирение. Я напоминаю Рустаму, что российские власти еще не извинились и за депортацию 1944 . А в Чечне о депортации переиздаются книги, готовится игровой фильм.

В жизни известного чеченского политика существуют семь женщин, чья судьба находится в непосредственной зависимости от его успехов, его здоровья и его долголетия. и его женщины не так давно рассекретились – это его мама, жена и пять дочерей-красавиц. По чеченским обычаям главной в семье всегда остается мама. Ее авторитет непререкаем, к ее мнению прислушиваются даже мужчины. Это она – воспитательница сына-президента, хранительница древних традиций и строгая учительница невестки.

В честь своей матери, Аймани Кадыровой, верной супруги первого президента Чеченской республики, Рамзан Ахметович Кадыров построил мечеть. Это – первый случай в истории мусульманской религии, когда место поклонения Аллаху названо в честь женщины.

В создании храма использованы самые со

Временные материалы и технологии, сделавшие мечеть истиной звездой Востока, сердцем правоверного мира и местом поклонения матерей, потерявших своих близких в братоубийственной войне.

На сегодняшний день великая женщина старается помогать осиротевшим детям – регулярно участвует в благотворительных акциях, посещает больницы и детские приюты.

Медни Кадырова

Со своей супругой нынешний глава Чеченского государства познакомился, когда она училась в школе. Скромная, черноглазая девушка поразила мужественного джигита в самое сердце – он еле дождался, пока Медни закончит школу. С тех пор они неразлучны, и в жизни Рамзана Кадырова других женщин не существует – она мать его детей и верная спутница на протяжении долгих лет.

По чеченскому обычаю, жена не имеет права участвовать в делах супруга, однако такая бессловесная покорность компенсируется подарками – назвать Медни несчастной нельзя.

Она регулярно посещает детские дома и больницы, привозя с собой щедрые пожертвования и с вниманием выслушивая тысячи жалоб. К тому же добрая женщина приняла в своем доме двоих сирот – сыновей боевых побратимов мужа, погибших от рук террористов.

Хотя и своим детьми Аллах семью Рамзана Кадырова не обделил – любимая женщина родила ему 9 детей, оставаясь при этом его нежным приютом после тяжелых трудовых будней.

На сегодняшний день под эгидой Первой леди Чечни разработана целая линия повседневной и праздничной одежды для женщин-мусульманок, что позволило ей зарегистрировать собственный бренд. Успехам жены глава Чеченской республики очень рад, рассказывая в своих интервью, что это поможет ознакомить с мусульманскими традициями весь мир. Он рассчитывает, что пример его супруги заставит современную кавказскую молодежь, в частности, девушек, вести себя скромнее.

Кадыров и многоженство

Особый ажиотаж в открытых средствах массовой информации вызвали неоднократные пожелания Президента чеченской республики об узаконивании многоженства. Многие издания поспешили объявить Кадырова завидным женихом и приписать ему немедленную готовность обзавестись второй женой. Якобы Рамзан Ахметович подыскивает себе красавицу, подходящего происхождения и с соответствующими его положению внешними данными.

Айшат Кадырова беременна

Правда это или нет – неизвестно, однако поползли слухи, что в неофициальных супругах Кадырова числятся:

1. Тина Канделаки. Известная российская и грузинская телеведущая, по словам Ксении Собчак, неоднократно посещала арабские эмираты в обществе президента Чеченской республики, принимала от него ювелирные украшения и антикварную мебель в качестве знаков внимания;
2. Тамила Сагаипова – милая девушка с очень красивым голосом, долгое время являвшаяся звездой чеченской эстрады. Впала в немилость после публикации песенки собственного сочинения и довольно-таки фривольного содержания. Если верить словам девушки, у главы чеченского правительства имеется целый гарем неофициальных жен, которые ей и в подметки не годятся;
3. Замира Джабраилова – победительница конкурсов красоты в Чечне и обладательница приза зрительских симпатий в 2006 году в Москве на «Красе России;
4. Залина Исраилова. По поводу этой девушки и ее гибели разгорелся целый скандал в западных СМИ. Якобы она родила сына от Кадырова, которого тот забрал, а девушку сослал в так называемый лагерь полевой подготовки. Там проживали женщины, по какой-то причине не угодившие Кадырову и подвергавшиеся мучениям и насилию. Залине удалось сбежать, она связалась с известной правозащитницей, которая и поведала миру эту душераздирающую историю. Правда это или нет — неизвестно, только вскоре обе женщины погибли.

«Когда мы вылили подпольное вино в унитаз, он окрасился в кислотно-розовый цвет»

5 октября Рамзану Кадырову исполняется 40 лет. Накануне юбилея вновь избранный глава Чеченской Республики назвал ее «самым стабильным регионом» в Европе.

Наш спецкор изучила тайную жизнь столицы Чечни Грозного, побывав в секретном алкогольном магазине, ночном клубе и узнав особенности местных взаимоотношений полов.

Одним из главных достижений юбиляра стал введенный им семь лет назад «сухой закон» - строже, чем установил в 1985 году Михаил Горбачев для всего СССР. На всю Чечню - всего несколько магазинов, где алкоголь отпускают строго с 8 до 10 - утра. И все же выпить здесь ночью можно, но тост за здоровье именинника поднимать нельзя.

«В глаза не смотри»

В глаза не смотреть, - напутствовал меня радушный чеченец Рустам с бородой «под Рамзана» у входа в послевоенный символ республики - высотку «Грозный-сити». На верхних этажах этих башен - единственное на всю республику место, где легально продают алкоголь не утром, а днем и вечером. Ночью уже не наливают: ресторан закрывается ровно в полночь.

Это устроили для приезжих, чтобы Чечня производила впечатление современного, гостеприимного субъекта, живущего как вся Россия, - объяснил мой провожатый. - Тут действуют свои законы. Соблюдайте их - и произведете на местных хорошее впечатление.

Символ восстановленной республики - высотки «Грозный-сити».

Больше всего правил, конечно, для женщин. Ею в Чечне считаешься с момента полового созревания, то есть с 11–12 лет. Женщина любого возраста и социального положения здесь не ходит одна - ни ночью, ни днем.

Чеченка всегда под присмотром и должна кем-то сопровождаться - мужчиной (он идет впереди), другой женщиной, в крайнем случае ребенком, хоть младенцем. Из мужчин женщину могут сопровождать: муж, брат, отец, родственник, дальний родственник, в крайнем случае добропорядочный многолетний друг семьи, хотя это и нежелательно. У женщины не может быть знакомых мужчин, которых знает только она одна, тем более друзей среди знакомых мужчин.

Мужчине, кроме самых близких родственников вроде мужа или отца, строго нельзя касаться любой женщины, а женщине - мужчины. При встрече знакомые чеченцы, коллеги по работе, соседи по дому, учащиеся одного учебного заведения или их родители, если они разных полов, не целуются, не обнимаются, не хлопают по плечу, не жмут руки.

И что, если женщина пойдет с мужчиной в горы, он руки ей не подаст на опасном переходе?

Не подаст, - отрезал Рустам. - Зачем женщине вообще ходить в горы? Это дело мужчин, это испытание для джигита. Если уж она туда идет, то пусть тоже себя испытывает и не ждет помощи. Подал бы руку, только если бы она в пропасть срывалась, зачем грех на душу брать? Но и то через силу: прикосновение к женщине - оскорбление для нее, значит, ее принимают за особу легкого поведения.

Другой запрет для женщин - не смотреть в глаза постороннему мужчине при общении - тоже просят соблюдать не только местных.

При этом в Чечне все очень вежливые, и женщина должна первая здороваться с любым незнакомым мужчиной в помещении, например, в магазине. Во время приветствия нужно улыбнуться и посмотреть прохожему в глаза, но только в этот раз. Дальше, если незнакомец спрашивает вас, который час, как пройти в библиотеку, вернее, в мечеть, отвечать следует, скромно потупив взгляд.

Так и живут: в том же ресторане в высотках официант-мужчина смотрит на женщину-клиентку или на повариху, а они на него - нет.

В самом центре Грозного, прямо напротив мечети «Сердце Чечни», находится единственное на всю республику место, где открыто наливают после заката.

Вечером для женщин дресс-код тут такой же, что и в дневное время: платье и юбки - ниже колен, лучше до пола; рукав - ниже локтя. Брюки маскируют туникой или кофтой до колен, с блузкой их сочетать вульгарно. Никаких декольте и оголенных спин, на юбке сзади вырез не допускается. Прическа - если не под платком, то хотя бы собрана, никаких распущенных волос.

А вот в этом ресторане нравы распутные, - продолжает Рустам - определить по его взгляду отношение к «распутным нравам» я не могу, так как не смотрю ему в глаза.

Одна его башня отдана под гостиницу - но в ней обычно живет меньше людей, чем посещает ресторан на самом верху.

Вторая башня - бизнес-центр, но офисы по большей части пустуют. Остальные - типа жилые дома, квартиры все выкуплены, по большей части чиновниками или приближенными к власти для видимости заполнения 18–40-этажных зданий. Но в них реально практически никто не живет: у чиновников свои родовые дома, метры в «Сити» нужны для галочки. Депардье именно тут квартиру подарили - он ее продал и больше в республике не появлялся.

Останься французский актер - катался бы в своей башне на чудо-лифте, которому позавидуют даже арабские шейхи.

Система пользования поражает. Вызывая один из четырех лифтов, пассажир уже внизу жмет на номер нужного этажа. Система думает несколько секунд и выдает ответ - придет ли лифт A, B, C или D. Все для того, чтобы женщины и мужчины лишний раз не пересекались: за одну поездку лифт обслуживает одного клиента и не подбирает других «по дороге».

Ислам-лифт довез меня до ресторана, прозванного моим сопровождающим «гнездом разврата». Ассортимент широкий, но бокал дешевого краснодарского красного сухого вина стоит как бутылка дорогого французского шампанского.

Здесь в отдельной зоне разрешается танцевать. Танцы - только бесконтактные, типа лезгинки. Только вот никто из чеченцев на танцполе не отрывался. Приезжие из всего алкоголя скромно заказывали вино.

Какую марку вы вчера брали, говорите? Не помните картинку на этикетке: дерево или домик? - старший менеджер, призванный официантами на помощь, пытался понять, чего же хотят гости. - В бутылке пробка или крышечкой завинчивалась?

«Думала, там правда вино будет?»

Ну, за мирное небо над Грозным! За дружбу народов! - предложил Абдулла, и мы чокнулись бокалами красного.

Гулять в ресторане гостиницы - очень дорого и совершенно не интересно. Напиться и безобразничать там не получится - посиделки происходят под присмотром вооруженной автоматами охраны. Поэтому я «съехала» из комплекса и нашла себе Абдуллу.

Абдулла (слева) и его друзья под шашлык пьют красное - в качестве него вишневый сок.

В Чечне женщина не имеет права самостоятельно знакомиться с мужчиной: их могут свести только друзья или родственники, причем цель у этих знакомств одна - создание семьи. «Просто погулять» с мужчиной нельзя. И до свадьбы все встречи проходят в обязательном порядке в присутствии кого-то еще.

Но для девушек есть лазейка - Интернет. С помощью Сети можно назначить встречу самостоятельно, без посредников. Чеченцы на каких только сайтах не сидят, и все с одной целью - устроить свидание.

Абдуллу я и нашла через соцсети. Посмотреть на него, чтобы решить, можно ли ему меня доверить, вышел, казалось, весь проспект Путина, где живут мои знакомые: на свидание женщина еще должна получить разрешение у тех, кто за ней присматривает. После получаса расспросов друзья моей семьи нас отпустили.

Сначала мы зашли в антикафе - мода на популярные в больших городах заведения, где платишь не за количество съеденного и выпитого, а за проведенное внутри время, наконец докатилось до Грозного.

Внутри шли отчаянные бои в бумажные настольные игры, которые просят привезти при оказии из Америки, как когда-то джинсы. Хит этой осени - бродилка «Африка»: надо с помощью смекалки первым составить определенный маршрут по Черному континенту.

Азартные игры запрещены, но тут ставим по-крупному, - похвастались чеченцы за соседним столиком. Ребят мне разглядывать было нельзя, а их деньги - можно. При ближайшем рассмотрении они оказались не от Банка России, а от «банка приколов».

В Чечне играть на деньги можно, но только на игрушечные. Хит сезона - бродилка «Африка», завезенная из Америки.

Во всех обычных кафе картина та же: никаких сигарет, кальянов, спиртного, игр на деньги. Когда мы обошли все общепиты, Абдулла повез меня в самое гулящее место на самой окраине Грозного - на «улицу шашлыков».

Это один сплошной ряд шашлычных, палаток двадцать. Жарят шашлык из всего, кроме свинины, даже из верблюдов. И маринуют их сотней способов, даже в киви. Уж тут-то, под шашлычок, как не оказаться под полой вину?

Вам красное или белое? - в палатке со звучным названием «Сочный шашлык мощный» выбор поинтереснее, чем в самом «Грозный-сити».

Жарят шашлык из всего, кроме свинины, даже из верблюдов. И маринуют их сотней способов, даже в киви.

Красное! Сухое, если можно! - обрадовалась я.

У нас один вид, - засмеялся мангальщик.

Через три минуты нам принесли кувшин и бокалы для виски - винных у них не было. Мы разлили и чокнулись за мирный Грозный и дружбу народов. Ой, да в стакане же вишневый сок!

Ты что, думала, там правда вино будет? - засмеялся Абдулла. - Не, нельзя у нас нигде, даже на этой улице, но под шашлык иногда хочется. Вот и придумали хитрость: в бокалы наливают сок. Кто хочет красного - вишневый, кто белого - виноградный. Ну, будем!

«Вот же шалавы»

Она сказала, что ей так нравится красный шарик, ох, что творят! - напряженно выговаривал Ибрагим, с которым меня свел его лучший друг Абдулла. Его он рекомендовал как самого отвязного чеченца во всей Чечне. Если и можно отыскать в Грозном тайную ночную жизнь, то только с ним.

В 5 часов вечера мы сидели с Ибрагимом в самом развратном, по его многолетним наблюдениям, месте во всем Грозном - ресторане национальной чеченской кухни в самом центре города, на проспекте Путина. Ресторан этот был отчасти парадным - сюда, как и в «Грозный-сити», водят делегации и важных гостей, но цены здесь в несколько раз ниже. И никакого алкоголя.

Мимо окон то и дело ходил мальчик со связкой красных и белых воздушных шариков. Как только внутрь зашли три громко смеющиеся чеченские девушки на каблуках и в юбках на миллиметр выше колена (допустимый минимум; за два миллиметра выше колена и побибикать из машины могут), зашел и он. Девушки подошли к обедающим чеченским мужчинам, мальчик - за ними.

Вот же шалавы, - зло прокомментировал Ибрагим, когда послушал их разговор на чеченском. - Одна сказала: «Мне так нравится белый шарик». А другая: «Ой, красный шарик - такой красивый». А третья... Цензурных слов нет! Прямо так и попросила ей купить шарик! Они еще смеются! Смеяться женщине в присутствии мужчины вообще запрещено!

Оказалось, в Грозном действуют такие шпионские правила конспирации, что оценил бы сам Штирлиц. Помните, он обращал внимание профессора Плейшнера на условный сигнал - цветочный горшок?

У чеченцев - шарики. Красные, белые - непринципиально, просто эти два цвета продаются на рынке. Если чеченка говорит, что ей нравится шарик, а уж тем более если откровенно просит купить, значит, она легких нравов. Это чуть ли не единственный способ познакомиться вживую (не через Интернет), без посредников в виде родственников или подруг. Только через шарик - прямо в открытую пока еще запрещено.

Самая отчаянная плотская любовь - у чеченок, - делился Ибрагим за столиком, где, по его уверению, между нами сидел шайтан, так как где только двое, там и он.

Шайтан есть, а секса нет. Совсем. В Чечне это слово под запретом. Не произнес его даже Ибрагим, признавшийся, глядя на разврат в кафе, что сам в свои 33 встречается одновременно с шестью (!) женщинами и все - чьи-то вторые или третьи жены, поэтому мужского внимания им не хватает. У мужчин в этом плане две крайности - вот Абдулла в свои 37 все ждет свою единственную и соблюдает целомудрие...

Мужчины сидели вдоль всего проспекта Путина на складных табуретках и в тюбетейках. Когда мы проходили мимо, один из них встал, шагнул в нашу сторону и помахал прямо у меня перед носом увесистой пачкой пятитысячных купюр. Самых настоящих, а не как в антикафе.

Это у нас обмен валют такой, - подсказал Ибрагим. - Обменники тоже есть, но местные меняют по старинке - на улице. Здесь честно и безопасно. И курс хороший. Вообще весь город вечером, наверное, самый безопасный в России: преступность нулевая.

В Москве банкоматы - только в зданиях, здесь - прямо посреди улицы, никем не охраняемые, под прикрытием козырька от бывшей телефонной будки или почтового ящика.

Поэтому я совсем не испугалась, когда в подворотне мы увидели человек двадцать сидящих бородатых молодых чеченцев. Они повскакивали со своих табуреток. Пачек банкнот у них в руках не было.

У этих вообще денег нет, - шепнул Ибрагим. - Это местная биржа труда. Куча молодежи в республике без работы. Вот сидят весь день на табуретках в надежде, что кто-то с рынка подкинет им задание - товар там разгрузить...

Во всем Грозном есть всего два тайных магазина, где после заката отпускают спиртное. Один из них в микрорайоне, где живет Ибрагим. Мы пробирались к нему темными потайными закоулками.

Вот тут у нас бордель, - показал Ибрагим, махнув рукой на неприметное кафе у обочины.

Так туда нам и надо! - никогда еще я не была так близка к тайной ночной чеченской жизни.

Спятила, что ли, - возмутился мой спутник.

Оказалось, борделем в Чечне называют вовсе не бордель (здесь их нет - ни явных, ни тайных), а место, где мужчине с женщиной можно познакомиться без мальчика с шариком.

Официантка в кафе или автомойщица на мойке незаметно на чеке пишет свой номер телефона - и все, считай, она твоя, так как других поводов для знакомства, кроме как для утехи, нет, тут не знакомятся просто так, - раскрыл Ибрагим схему, которой и сам пользовался не раз.

Мы дошли до обычного продуктового магазина (супермаркетов в Грозном тоже нет), и тут впервые Ибрагим попросил меня вести себя тихо и лишних вопросов не задавать:

Если из-за тебя нашу последнюю отдушину закроют, зарэжу, - пошутил он.

Магазин был совсем конспиративным: внутри - обычные ряды со всяким товаром, сонная кассирша. Ибрагим что-то тихо сказал по-чеченски, и вышел хозяин. Он пригласил нас пройти за белую дверь, которая вела как будто на склад...

Мы вошли, белую дверь за нами тут же закрыли. Внутри ее охраняли два чеченца, и я почувствовала, что без покупок мы отсюда точно не уйдем... Ассортимент и правда был на любой вкус. На бесконечных стеллажах от пола до потолка - ящики водки, пива, виски, вина и... Да и все.

Экзотики, вроде текилы, не держим - не берут, - пожал плечами хозяин.

Цены демократичные: бутылка водки - 100 рублей, пива - 50, виски - 2500, вина - 250. Взяли грузинское полусладкое - другого не было.

Пока мы в подпольном алкомагазине пытались отыскать красное сухое, хозяин-чеченец стоял на стреме

Хозяин тщательно завернул бутылку в несколько черных пакетов, хотя камер нигде в магазинах в Грозном нет. На кассе мы просто сказали, что внутри. Кассирша проверять не стала, а хозяина уже рядом не было: в тайных алкомагазинах все на доверии и чека не выдают.

«После второго глотка я начала задыхаться»

Давай, сделай это, - Мурад смотрел выжидающе и одобряюще кивал: мол, смелее. Ибрагим сзади преградил путь к отступлению и жестами подталкивал к своему двоюродному брату. Когда я сделала то, что они хотели, в глазах потемнело...

Они вынудили меня пожать Мураду руку. За четыре дня в Грозном меня не коснулся ни один мужчина, ни одному из них я не посмотрела в глаза - и теперь я чувствовала себя как официантка или мойщица, написавшая на чеке свой номер.

Мурад просил прощения и объяснял, что в Вене, где он, став беженцем тринадцать лет назад, живет и учится на юриста, все так делают - жмут друг другу руки, смотрят в глаза. Даже обнимаются, хотя сам он не пробовал.

Пить вино из тайного алкомагазина Ибрагим повел меня к своему кузену Мураду, который живет один: «тайные ночные клубы» в Грозном если и устраивают, то не в подъездах, не на чердаках или в подвалах, а на квартирах. Но они и правда тайные - никто там не фотографируется, свое времяпрепровождение в соцсетях не афиширует - открыто пить запрещено.

Чеченцы, если хотят оторваться, едут в Пятигорск, - раскрыл все карты Ибрагим. - Это самый развратный город всего Кавказа, там можно все.

Признаться, многие хотели бы в Чечне жить по-светски, но Рамзан не разрешает, - добавил Мурад. - В республике много таких, как я, беженцев, которые выросли в годы чеченских войн в Европе и видели, какая там жизнь. В родной Грозный я приезжаю на два-три месяца в году - навестить родных. У меня тут трое дядюшек, три тети и бабушка. Конечно, скучаю по европейской ночной жизни, в Грозном тоскливо.

Пусть хоть неписаные, но все же законы будут, - возразил Ибрагим.

Для пущего разврата мы включили музыкальный канал, на котором показывали современные видеоклипы. Извивающиеся полуголые девицы в Чечне в присутствии чеченцев смотрятся совсем по-другому. Это телевизионный максимум, позволенный тут, и то это обычное для нас МУЗ-ТВ не в открытом доступе, а на платной спутниковой тарелке. Порноканалы заблокированы даже на них.

Пока Ибрагим горячо комментировал увиденное, Мурад искал, чем бы открыть грузинское полусладкое. Даже такие европейские чеченцы не привыкли пить - в его доме просто не было штопора. Проталкивали пробку пальцами и шариковой ручкой.

Какое вино, такой и штопор

Пить это было невозможно - после одного глотка у меня свело живот, после второго я начала задыхаться. Ибрагим опытным взглядом определил, что, скорее всего, это подделка, синтетическая.

Да уж, - только и сказал Мурад. - Ладно, принесу вам кое-что покрепче и побезопаснее.

Через десять минут он вернулся с двумя чайниками - заварочным и для кипятка. Да, в Грозном, насколько я поняла, нет электрочайников: считается, что женщина не должна отходить от плиты, пока на ней что-то готовится, даже чай, и не стоит таким образом облегчать хозяйке жизнь.

Когда мы вылили вино в унитаз, он окрасился в кислотно-розовый цвет.

За чаем Мурад пожаловался, что держал в доме кальян, купленный в Вене, но его украли друзья - растащили все, кроме одного шланга.

Единственным местом в городе, где можно было покурить кальян, было кафе «Дамаск» на улице Розы Люксембург, но его давно закрыли, - вспомнил Ибрагим. - И сауну с девочками Кадыров закрыл лично. Она досталась нам в наследство от Ханкалы - русской военной базы.

Кроме вина остальное в нашем «тайном ночном клубе» на квартире Мурада было прилично: мы сидели в разных концах комнаты, не танцевали, не смеялись.

Могла бы я сюда прийти в мини-юбке? - поинтересовалась у ребят.

Ты бы не дошла и не доехала, - не раздумывая, сказали они. - Да и дома мы бы тебе переодеться не дали: мы женщин любим, но не хотим, чтобы они в нашем присутствии вели себя так, как в кафе на проспекте Путина. Смеяться в присутствии мужчин, юбка выше колен - это исключено.

А выпить вы бы чеченке позволили, как мне?

Нет! Ни за что! - завелись братья. - Пьющая женщина - это позор! Мы тебе разрешили только потому, что ты не наша, не чеченка, потому что ты сама попросила купить это вино. Если бы не просила, мы бы тебе никогда в жизни его не предложили. Поэтому, собственно, у нас нет ни тайных, ни явных ночных клубов: женщинам там делать нечего, а без них неинтересно. Да и не забывай, что без посредников знакомиться все же нельзя, а главная цель любого ночного клуба - именно познакомиться.

Второй раз за вечер я почувствовала себя как девушка, просящая купить шарик.

Зато в Чечне нет изнасилований, - сменил тему Мурад.

Неправда, есть, - не согласился Ибрагим. - Случаи есть, но они не доходят до полиции, их опережает закон кровной мести. Если изнасилуют чеченку - родня заставит или жениться, или откупиться. Если окажется, что она была девственницей, - сразу убьют.

Мы быстро допили чай - ровно в 23.00 меня нужно было вернуть домой, это крайнее время, до которого в Чечне отпускают гулять женщину. По дороге Ибрагим попросил меня жевать жвачку: если бы чеченцы, друзья моей семьи, учуяли, что от меня пахнет алкоголем, пусть и синтетическим, не пустили бы на порог.

Вернувшись из самого малолюдного и пристойного «ночного клуба» в моей жизни, я все думала, чем же они занимаются по ночам, эти чеченцы, если все, решительно все тут запрещено, а алкоголь - из ацетона.

Рустам растит двоих сыновей, Абдулла нянчит племяшку и мечтает о собственной дочке, Ибрагим с Мурадом - тоже заняты делом.

Как-то чиновники подсчитали, что рождаемость в Грозном превышает среднероссийскую в два раза, а в Чечне за год детей появляется на свет столько же, сколько в Санкт-Петербурге. Хотя город на Неве по численности населения превосходит целомудренную республику в пять раз.

- За полтора летних месяца в Ингушетии убиты две семьи русских учителей. А в минувшую пятницу расстреляли главврача назранской больницы - тоже русскую. Обстановка там обостряется с каждым днем...

Я - президент Чеченской Республики. Для того чтобы обстановка в Ингушетии не была такой, там есть свои МВД, ФСБ, ГРУ, прокуратура, внутренние войска...

- Но президент Ингушетии Мурат Зязиков на днях сказал, что преступной деятельностью в его республике занимаются представители «соседних регионов».

Не думаю, что он имел в виду именно Чеченскую Республику. У убийц на Северном Кавказе одна фамилия - международный терроризм.

- Северный Кавказ может снова взорваться? Ведь в Ингушетии, как и в Чечне когда-то, все чаще убивают именно русских...

Не бойтесь - не взорвется. Запала уже нет. А то, что убивают русских, - это не только дикое преступление, а еще и провокация. Кому-то очень хочется доказать, что русских на Северном Кавказе не любят...

Но не получится - не докажут. И у нас в республике, и, я знаю, в Ингушетии тоже - это праздник, когда русские возвращаются. Мы обязаны их защитить. И мы сделаем это.

Лучшие дня

- Рамзан Ахматович, но вы же терроризм у себя практически задавили.

- Вот вы с Зязиковым дружите. Я даже видел, как танцуете вместе лезгинку. Могли бы что-то ему посоветовать, как задавить бандитизм.

Ну как я могу передавать ему опыт? Он генерал-лейтенант, он более старший, мудрый. А я, наоборот, молодой человек. Поэтому мне приходится брать опыт у него.

- И все же... Что же делать с Ингушетией?

Надо сначала маски снять с лиц.

- Кому?

Тем, кто преступников ловит в Ингушетии. Мы с преступниками боремся без масок. Мы их не боимся. А они нас боятся.

Мурату я посоветовал бы, чтобы он больше работал с народом и жестко поставил задачу перед своими правоохранительными органами: никаких компромиссов с бандитами! Если Мурат так сделает, там будет порядок.

Вон в Питере же работают - задержали там Кумарина. Ничего не побоялись.

- Кумарин - чеченец?

Нет! (Смеется.) Он - питерский.

- Ага, значит, и в Ингушетии порядок можно навести?

Нет проблем. Тем более если будет команда, мы наведем порядок, как дважды два - четыре. Республика-то небольшая...

- А как вы наведете?

Преступников - сажать, бандитов - уничтожать. Да их всех там знают. Трудно, что ли?

- От кого нужна команда?

От Верховного Главнокомандующего.

- А он не давал такую команду?

Пока нет.

- Рамзан Ахматович, вы что-то недоговариваете... С Зязиковым-то обсуждали эти проблемы?

Не обсуждал. У нас с ним сейчас такое: «Салам алейкум!» - «Алейкум ассалам!» И все...

- Так вы поссорились, что ли, с Муратом?

Какой поссорились? Нет, конечно. Наши народы - братья. Мурат - мой брат. И мы при любой обстановке готовы оказывать нашим братьям любую помощь и поддержку. И никто и ничто наши узы не порушит.

- Но лезгинку-то вы с братом Муратом теперь не танцуете...

Да, лезгинку давно мы не танцевали. Наведем порядок там и будем танцевать.

«Трусы - на руку ваххабитам»

- На днях в Ингушетию ввели дополнительные внутренние войска - две с половиной тысячи человек.

Вот только войск мало.

- Увеличить надо, да?

Я не о том. Говорят, что мы у себя в республике задавили терроризм силой. Это правда, но только наполовину. Война начинается с религии, религией ее и надо заканчивать.

Чем туманят нашу молодежь не только в Чечне, но и в Ингушетии, Дагестане эмиссары ваххабизма? Тем, что у нас на Северном Кавказе, так они говорят, отступают от канонов ислама.

- А отступают, да?

Не перебивай - слушай... Вот они говорят молодежи: в Дагестане в гостиницах устраивают публичные дома. И еще девушки ходят по улицам в трусах. Ну в этих, как их, - в шортах, что ли... Это на руку ваххабитам. Вот они и высказывают претензии.

- А что, в шортах нельзя?

У нас так не заведено - не должно быть. Женщина у нас должна быть закрытой, понимаешь?

Вот тебе какие женщины больше нравятся - открытые или закрытые, когда на них много одежды или когда мало?

- Когда мало, а особенно - если совсем...

У тебя тоже испорченный вкус. Ты думаешь, это мелочь. А с таких мелочей все и начинается, понимаешь? По крайней мере на Северном Кавказе. Такой у нас менталитет.

Ваххабизм - это зараза, это война - страшно. Мы объясняем это молодежи - строим мечети, духовные школы, но и о спортзалах тоже не забываем. Тогда молодежь будет молиться, заниматься спортом и не узнает, что такое наркотики и что такое терроризм.

Об этом должны заботиться и президенты наших республик. Если разобраться, они не только политические, но и духовные лидеры. Нам показывает пример и президент Путин, который ходит в церковь, молится. А почему мы должны стесняться своей религии?

Вот я недавно летал в Саудовскую Аравию. Там же развито течение ваххабизма. Я встречался с королем Абдаллой.

Знаешь, я королю сказал: «Уважаемый король! Мы воевали с теми людьми, которые искажали каноны ислама, оскорбляли мусульман, которые зашли и начали ерундой заниматься. Мы победили, мы доказали, что чеченцы - самые-самые чистые, честные мусульмане. За нас вам стыдно не будет, мы свою религию не меняем».

- И что вам ответил король?

Он сказал: вы сделали такое, что обязаны были сделать, это самый правильный ваш выбор, дай Аллах вам мудрости и процветания. И еще сказал, что королевство уважает Путина и Путин уважает королевство.

- Да, Рамзан! А русским-то девушкам можно на Северном Кавказе в шортах?

- (После некоторого раздумья.) Можно. Но когда женщина закрыта, она интереснее.

Только не подумай, что мы боремся только за «чистый ислам». Мы уважаем все религии - строим храмы, вот собираемся синагогу строить.

- Зачем?

В Чечню уже возвращается не только много русских, но и евреев. Мы хотим, чтобы наша молодежь, не важно, какой она национальности, была умной и образцовой.

«Нас к Кондопоге пристегнули»

- Но вы же не будете отрицать, что в карельском городе Кондопоге именно чеченцы спровоцировали драку...

Почему? Кондопога - это не наша вина была, это было безвластие. Давали всем возможность, чем хочешь заниматься, а потом нас к Кондопоге и пристегнули: мол, чеченцы виноваты.

Чтобы такие моменты не допустить, надо работать всем руководителям, всем правоохранительным структурам. Знаешь, чего я боюсь?

- Неужели?

Что в предвыборную кампанию, которая сейчас началась, опять станут разыгрывать «чеченскую карту». Но мы не позволим!

- В смысле?

Мы будем жить. Мы хотим жить. И не надо из каждого чеченца делать бандита. Да и какая разница, где прописан бандит? У бандитов нет ни национальности, ни вероисповедания, ни своего региона.

Те, кто затевает раздоры - в Чечне, Ингушетии или Кондопоге, - как раз и хотят того, что мы начнем делить людей: у кого какая вера и кто какой национальности.

Находятся политики, которые идут на поводу у этой дремучести. А если мы будем их слушать и соглашаться, ни за что не победим - ни терроризм, ни преступность вообще. Нельзя делать политику на межнациональных разборках. Это грозит целостности России.

«Березовского скоро достанут»

- Вы довольны тем, как расследуется дело Политковской?

Ну, конечно, доволен, если есть результаты. Но я очень недоволен, что опять все делают акцент на чеченцах. Если они, если их вина доказана, то это да, так можно было бы акцентировать. А когда по подозрению задержали - это не значит, что предъявили обвинения. Только суд может принять такое решение.

- А почему Рамзан Кадыров не оправдывался, когда говорили, что это он заказал Политковскую?

А кто это говорил - прокурор? Ничего не говорил. Судья? И он обвинения не предъявлял. Это чисто базарные сплетни распространяли.

Ну сколько на меня наговаривали! Что, я по каждому такому наговору буду оправдываться, что ли? Я не адвокат самому себе, мне республику надо восстанавливать.

Нет и примеров, которые говорили бы о моем плохом отношении к Политковской. А наоборот, когда она писала, мне было хорошо.

- Почему?

А не было обоснованности, поэтому обвинения были неправильными. Она абсолютно про меня ничего не знала. Она писала: Кадыров стоит, а милиционеры забирают пьяного милиционера. Ну если он такой, его надо было как-нибудь скрутить. И я там стою - случайно оказался.

И вот потом ролик показывают: Кадыров избивает. Что я буду лезть, если милиция свое дело делает?

Никогда в жизни меня за это никто бы не наказал - виновным я не был, никого не обижал.

- А кто заказал Политковскую?

Сам знаешь кто, кому это надо было - недругам России, Березовскому. Никому, кроме Березовского, это не надо. И убийство Литвиненко - тоже его рук дело.

И еще, я не исключаю, будут такие громкие политические убийства. Когда-то он снабжал деньгами Басаева и Удугова, теперь вот поменял профиль.

- А что можно сделать, чтобы убийств больше не было?

Березовского посадить надо, привести под суд, чтобы он официально покаялся.

- А как его достать?

Ну, достанут - невозможного ничего нет.

- А когда?

Не знаю. Скоро. У нас прокуратура работает, меры предпринимают. Я думаю, у них сил и средств хватит на это. У нас очень сильная прокуратура, а спецслужбы - так вообще уже! Так что, Гамов, не беспокойся - посадят и того тоже.

- Ты что-то знаешь, раз говоришь?

Я ничего не знаю. Если бы я был прокурором, я днем и ночью работал бы, чтобы Березовского достать. Днем и ночью - 24 часа в сутки! Вот так надо.

Он видит, что и какие изменения происходят в России, как она становится на ноги. Березовский с другими горе-политиками разваливал Россию, а Путин ее собирает.

И вот Березовский теперь мешает - чем хуже России, тем лучше для него. Думает, что мешает. А так ничего не может сделать.