Русский полководец. Генерал-фельдмаршал.

Пётр Александрович Румянцев родился в Москве. Получил хорошее домашнее образование и первый военный опыт под руководством отца, генерала А.И. Румянцева — сподвижника и активного участника Северной войны против Швеции. По традиции того времени сын именитого отца в шесть лет был записан в гвардию и в 1740 году произведён в офицеры.

Во время Русско-шведской войны 1741-1743 годов находился в рядах русской действующей армии при своём отце. Положение родителя обеспечило Петру достойную карьеру. В 18 лет Пётр Румянцев в чине полковника был назначен командиром Воронежского пехотного полка, и вскоре его полк оказался среди лучших.

В 1748 году участвовал в походе русских войск на Рейн, однако участвовать на стороне Австрии в боевых действиях против французской армии им не пришлось. Этот поход во многом содействовал окончанию войны за Австрийское наследство 1740-1748 годов.

Семилетняя война 1756-1763 годов, в которой участвовало пол-Европы, стала для Румянцева настоящей боевой школой. Он быстро выдвинулся на командные должности в действующей армии, сперва успешно командуя пехотной бригадой, а затем дивизией.

19 августа 1757 года на территории Восточной Пруссии вблизи современного российского города Черняховска русская 55-тысячная армия генерал-фельдмаршала С.Ф. Апраксина при 79 орудиях перешла прусскую границу и двинулась к городу Кенигсбергу. Однако путь к нему был перекрыт войсками фельдмаршала Левальда (24 тысячи человек при 64 орудиях). Русский главнокомандующий решил обойти позицию неприятеля и, переправившись через реку Прегель, расположился на отдых.

Узнав об этом от своей разведки, фельдмаршал Левальд тоже перешёл на противоположный берег реки и неожиданно атаковал русские войска, которые выстраивались для продолжения походного марша к Алленбургу. Главный удар пришёлся на 2-ю дивизию генерала Лопухина, которая только что начала движение в походном строю. В первые минуты нападения пруссаков Нарвский и 2-й гренадерский полки потеряли до половины своего состава. Русская пехота развернулась в боевой порядок и отразила в центре все атаки неприятеля, но правый фланг лопухинской дивизии остался открытым.

В такой критической ситуации командир пехотной бригады 1-й дивизии генерал Румянцев проявил инициативу и повёл бригаду в бой. Румянцевские полки, сумев быстро продраться через заболоченный лес, неожиданно нанесли удар во фланг атакующей прусской пехоте. Этот удар, поддержанный всей русской армией, и склонил чашу весов в её пользу. Войска фельдмаршала Левальда, потеряв около 5 тысяч человек и 29 орудий, в беспорядке отошли к Велау, своей тыловой базе. Русские, потерявшие 5,4 тысячи человек по вине главнокомандующего, преследовали их вяло.

После одержанной победы Апраксин неожиданно для всех отвёл русскую армию из Восточной Пруссии, за что был снят с должности и обвинён в государственной измене.

1 августа 1759 года у деревни Кунерсдорф восточнее города Франкфурта-на-Одере состоялось второе большое сражение Семилетней войны. Тогда на поле битвы сошлись королевская армия Пруссии под командованием Фридриха II и русская армия под командованием генерал-аншефа П.С. Салтыкова с союзным австрийским корпусом.

В этом сражении Румянцев командовал войсками, оборонявшими высоты Гросс-Шпицберг; ружейными залпами в упор, артиллерийским огнём и ударами они отбили все атаки прусской пехоты и кавалерии. Попытки Фридриха II овладеть Гросс-Шпицбергом в конечном итоге обернулись полным разгромом прусской армии.

После этой победы генерал-поручик П.А. Румянцев получил под своё командование отдельный корпус, с которым в 1761 году осадил мощную прусскую крепость Кольберг (ныне польский город Колобжег) на берегу Балтийского моря. В ходе Семилетней войны русские войска дважды неудачно осаждали эту приморскую крепость. В третий раз Кольберг был с суши блокирован 22-тысячным (при 70 орудиях) румянцевским корпусом с суши, а с моря — балтийской эскадрой вице-адмирала А.И. Полянского. В морской блокаде участвовал и отряд союзного шведского флота.

Гарнизон Кольбергской крепости насчитывал 4 тысячи человек при 140 орудиях. Подступы к крепости прикрывал хорошо укреплённый полевой лагерь, расположенный на выгодной для обороны возвышенности между рекой и болотом. Оборону в лагере держал 12-тысячный корпус принца Вюртембергского. Пути сообщения Кольберга с прусской столицей Берлином прикрывались королевскими войсками (отдельными отрядами) численностью в 15-20 тысяч человек.

П.А. Румянцев, прежде чем осадить неприятельскую крепость, обучил свои войска атаковать колоннами, а лёгкую пехоту (будущих стрелков-егерей) — действовать в рассыпном строю на сильно пересечённой местности, и только после этого направился к Кольбергской крепости.

При поддержке корабельной артиллерии и десанта моряков корпус Румянцева овладел передовыми полевыми укреплениями пруссаков и в начале сентября вплотную подошёл к лагерю принца Вюртембергского. Тот, не выдержав обстрелов русской артиллерии и видя готовность противника идти на штурм его лагеря, в ночь на 4 ноября скрытно отвёл свои войска от крепости.

Русские заняли вражеские лагерные укрепления и осадили крепость со всех сторон, начав её бомбардировать с суши и с моря. Принц Вюртембергский вместе с другими королевскими военачальниками не раз пытался помочь осаждённым, но успеха не добился. Казачьи разъезды вовремя сообщали Румянцеву о приближении пруссаков, и их всегда встречали во всеоружии. 5 декабря кольбергский гарнизон, не выдержав осады, капитулировал перед русскими. Для Пруссии сдача этой крепости стала огромной потерей.

В ходе Семилетней войны генерал Румянцев выдвинулся в число лучших полководцев императрицы Екатерины II.

В 1764-1796 годах П.А. Румянцев был президентом Малороссийской коллегии, не оставив при этом службы в армии. Одновременно он являлся и генерал-губернатором Малороссии, которому подчинялись расквартированные там войска.

С именем Румянцева связано законное установление крепостного права на Украине в 1783 году. До этого украинские крестьяне были формально лично свободными людьми. Сам граф Румянцев относился к числу крупнейших помещиков-крепостников Российской империи. Императрица Екатерина II одаривала своих фаворитов, приближённых ей лиц и военачальников-победителей многими тысячами душ крепостных, поместьями, деревнями.

Как глава Малороссии Румянцев много сделал для подготовки вверенных ему войск к войне с Турцией. Императрица Екатерина II решила отвоевать у Оттоманской Порты Северное Причерноморье, чтобы обеспечить России выход в Чёрное море и одновременно покончить с набегами крымчаков, на протяжении нескольких веков тревоживших приграничные территории Российского государства.

В начале первой Русско-турецкой войны 1768-1774 годов малороссийский генерал-губернатор стал командующим 2-й русской действующей армии. В 1769 году он возглавил экспедиционные войска, направленные для взятия турецкой крепости Азов. В августе того же года был назначен командующим 1-й русской армии. Во главе её добился своих главных побед — в сражениях при Рябой Могиле, Ларге и Кагуле. Во всех трех сражениях Румянцев, избрав наступательную тактику, продемонстрировал умение маневрировать войсками и добиваться полной победы над превосходящими силами противника.

Рябой Могилой называется курган на правом берегу реки Прут близ устья реки Калмацуй (Лимацуй). Неподалёку от этого кургана 17 июня 1770 года русская армия нанесла полное поражение турецким войскам и конной армии крымского хана. 1-я армия генерал-аншефа П.А. Румянцева насчитывала около 39 тысяч человек при 115 орудиях. 11-го числа она сосредоточилась на восточном берегу Прута перед полевыми укреплёнными позициями неприятеля. Против русских стояли 22 тысячи турок и 50 тысяч конных крымских татар при 44 орудиях. Командовал этими силами крымский хан Каплан-Гирей.

Несмотря на численное превосходство неприятеля, Румянцев решил внезапной атакой овладеть его укреплениями. Для этого он разделил свою армию на четыре отряда. Главные силы, которыми командовал сам Румянцев, и отряд генерала Ф.В. Боура предназначались для атаки с фронта. Двум другим отрядам — генерала Г.А. Потёмкина и князя Н.В. Репнина (вместе с конницей генерала И.П. Салтыкова) предстояло нанести удар во фланг и тыл.

Русские пошли в наступление на рассвете. Главные силы своей фронтальной атакой отвлекли внимание хана Каплан-Гирея от своих флангов. Отряды Потёмкина (переправившиеся через Прут южнее неприятельского лагеря) и Репнина сразу же создали угрозу окружения для султанского войска, и то обратилось в бегство. Русская конница преследовала бежавших на протяжении 20 километров.

После победы у Рябой Могилы румянцевская армия двинулась на юг. Второе сражение состоялось 7 июля на берегах реки Ларга, впадавшей в Прут. Здесь генерал-аншефу Румянцеву вновь противостоял хан Каплан-Гирей, правитель Крымского ханства. На сей раз он имел под своими знамёнами 65 тысяч крымской конницы, 15 тысяч турецкой пехоты при 33 орудиях.

Противник укрепился в лагере вблизи устья Ларги на её противоположном берегу, ожидая подхода русской армии. План Румянцева был таков. Дивизии генерал-поручика П.Г. Племянникова (около 6 тысяч человек при 25 орудиях) предстояло сковать противника атакой с фронта. Главные же армейские силы должны были нанести мощный удар по правому неприятельскому флангу.

Ночью русские войска, оставив в походном лагере разложенные костры, переправились через Ларгу и построились перед ней в дивизионные каре с артиллерией и кавалерией между ними. Каждое из трех дивизионных каре в сражении действовало самостоятельно. На всякий случай был создан сильный резерв. Сражение началось в 4 часа утра. Под прикрытием огня 7 батарей главные силы румянцевской армии начали обходной манёвр.

Хан Каплан-Гирей напрасно посылал против наступавших каре свою огромную конницу. Она наносила удары то во фланг, то в тыл русским каре, но каждый раз отходила с большими для крымчаков потерями. Особенно трудно пришлось дивизии генерала Репнина, наступавшей на левом фланге главных сил. Она порой оказывалась в полном окружении вражеской лёгкой конницы.

В конце концов обстрелянная продольным огнём выдвинутой вперёд батареи майора Внукова и атакованная кавалерией генерал-поручика Салтыкова и пехотной бригадой генерал-майора А.В. Римского-Корсакова крымская конница отхлынула к своему укреплённому лагерю. В это время на штурм его решительно пошли батальоны Племянникова и в ходе первой же штыковой атаки ворвались в лагерь. Турецкая пехота, не принимая рукопашного боя, первой обратилась в бегство. За ней бежала и крымская конница.

К 12 часам дня сражение на берегах реки Ларга завершилось полной победой русского оружия. Только поспешное отступление позволило туркам и крымской коннице избежать больших потерь. Их потери составили свыше тысячи человек убитыми и до 2 тысяч пленными. Трофеями победителей стала вся артиллерия противника, 8 знамён и огромный обоз. Потери русских войск составили всего 90 человек, настолько ощутимым оказалось их превосходство в умении профессионально сражаться над турецкой пехотой и крымской конницей.

Войска крымского хана Каплан-Гирея, разгромленные в сражениях при Рябой Могиле и на реке Ларге, оказались лишь авангардом турецкой армии под командованием великого визиря Халиль-паши. Она ещё только переправлялась через полноводный Дунай и сосредоточивалась в южной части Бессарабии.

Турки поджидали подхода противника в хорошо укреплённом полевом лагере восточнее деревни Вулканешти (ныне Республика Молдова). Армия Халиль-паши насчитывала до 50 тысяч пехоты, преимущественно янычарской, 100 тысяч конницы и 130-180 орудий. Почти 80-тысячная конница крымского хана держалась невдалеке от турецкого лагеря около озера Ялпуг, готовая ударить армии Румянцева в тыл и овладеть его обозами.

Русский командующий знал о численном превосходстве армии Халиль-паши, однако решил первым атаковать его укреплённый полевой лагерь. Прикрывшись 11-тысячным отрядом с тыла от крымской конницы, Румянцев повёл в наступление главные силы своей армии: 21 тысячу пехотинцев, 6 тысяч кавалерии и 118 орудий.

В ночь на 21 июля русские войска пятью колоннами выступили из походного лагеря у селения Гречаны (Гризешти). Перейдя через Траянов вал, они вновь построились в дивизионные каре. Кавалерия расположилась между ними и позади каре. Две трети сил отряжались для удара по левому флангу противника. Тяжёлая кавалерия и артиллерийская бригада генерала П.И. Мелиссино составили армейский резерв.

С 6 до 8 часов утра русские войска выдвигались на исходные позиции для штурма лагеря великого визиря. За это время многотысячная турецкая конница неоднократно обрушивалась на медленно двигавшиеся по степи каре. Приблизившись к укреплениям противника, русские пошли на приступ. Во время атаки каре генерал-поручика Племянникова 10-тысячный отряд янычар успешно контратаковал и сумел ворваться в каре и расстроить его ряды. Тогда Румянцев ввёл в действие артиллерию Мелиссино, а из резерва дивизии генерала Олица — 1-й гренадерский полк, который с ходу пошёл в штыковую атаку на янычарскую пехоту. На помощь была брошена и резервная кавалерия.

Каре Племянникова, оправившись после удара янычар, снова двинулось вперёд. Янычарам пришлось отступить за укрепления лагеря. Вскоре начался общий штурм турецкого лагеря. Янычары были выбиты из своих окопов. Около 10 часов утра турецкая армия, не выдержав натиска русских и ярости рукопашных схваток, в панике бежала. Великий визирь Халиль-паша потерял возможность управлять своими войсками и тоже поспешил к спасительным берегам Дуная, где стояла мощная турецкая крепость Измаил. Крымский хан со своей конницей так и не решился ввязаться в сражение и отошёл подальше от Кагула к Аккерману (ныне Белгород-Днестровский).

Румянцев отправил часть своих войск преследовать турок. Через два дня, 23 июля, русские настигли их на переправах через Дунай у Картала и нанесли им ещё одно поражение. Верховный визирь вновь оказался бессильным — его воины отказались ему повиноваться, думая только о том, как бы добраться до правого берега Дуная.

На сей раз неприятельские потери оказались огромными: около 20 тысяч человек убитыми и пленными. На поле битвы турки бросили 130 орудий, прихватив с собой лишь малое число лёгких пушек. Потери победителей составили около 1,5 тысячи человек. Трофеями русских вновь стали обоз султанской армии и её походный лагерь со многими тысячами палаток и шалашей.

Императрица Екатерина II щедро наградила русских военачальников и за Кагульскую победу. Пётр Александрович Румянцев был удостоен ордена Святого Георгия 1-й степени. Он стал вторым человеком в истории России, получившим такую высокую награду. Первым была сама государыня, которая собственной державной рукой возложила на себя орденские знаки 1-й степени.

Продвигаясь вдоль реки Прут, русская армия достигла берегов Дуная и заняла левый берег её нижнего течения. Чтобы заставить Турцию признать себя побеждённой в войне, Румянцев, теперь уже генерал-фельдмаршал, повёл свои войска к крепости Шумлу. Русские, переправившись через Дунай, оказались на болгарской земле.

Это вынудило Оттоманскую империю заключить с Россией Кючук-Кайнарджийский мирный договор, который закреплял за Россией статус черноморской державы. В ознаменование одержанных побед русский полководец в 1775 году, по указу императрицы, стал именоваться Румянцевым-Задунайским.

По окончании войны на Петра Александровича было возложено командование тяжёлой кавалерией русской армии.

В начале новой Русско-турецкой войны (1787-1791) Румянцев-Задунайский был назначен командующим 2-й русской армии. Однако из-за конфликта с фаворитом императрицы Григорием Потёмкиным Румянцев-Задунайский вскоре был отстранён от командования армией и в 1789 году отозван с театра военных действий для исполнения генерал-губернаторских обязанностей в Малороссии.

П.А. Румянцев-Задунайский внёс большой вклад в развитие русского военного искусства. Он прекрасно организовал процесс обучения регулярной армии, применял новые, более прогрессивные формы ведения боя. Являлся приверженцем наступательной стратегии и тактики, которые в дальнейшем усовершенствовал другой великий русский полководец — А.В. Суворов.

Впервые в истории военного искусства Румянцев-Задунайский применил дивизионные каре в сочетании с рассыпным строем стрелков, что означало отход от линейной тактики.

Русский полководец написал несколько военно-теоретических работ. Его «Инструкции», «Обряд службы» и «Мысли» нашли своё отражение в воинских уставах русской армии и повлияли на её организацию во второй половине XVIII столетия.

Алексей Шишов. 100 великих военачальников

2.1.2. Граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский (4 (15) января 1725), село Строенцы, ныне в Приднестровье — 8 (19) декабря 1796, село Ташань, Зеньковский уезд, Полтавская губерния) — русский военный и государственный деятель, на протяжении всего правления Екатерины II (1761-96) управлявший Малороссией. Во время Семилетней войны командовал взятием Кольберга. За победы над турками при Ларге, Кагуле и др., которые привели к заключению Кючук-Кайнарджийского мира, удостоен титула «Задунайский».

Кавалер орденов российских Святого Апостола Андрея, Святого Александра Невского, Святого Георгия 1-го класса и Святого Владимира I степени, прусского Чёрного орла и Святой Анны I степени. Почётный член Императорской Академии наук и художеств (1776 год).

Неизвестный художник. Портрет генерал-фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского На портрете Румянцев изображен в фельдмаршальском мундире, украшенном золотым шитьем по воротнику, бортам и рукавам. Поверх кафтана надеты ленты орденов св. Андрея Первозванного и св. Георгия 1 класса. На груди фельдмаршала — шитые звезды этих наград. (Конец XVIII века, Государственный военно-исторический музей А. В. Суворова, Санкт-Петербург)

Родился в селе Строенцы Рыбницкого района, где его мать, графиня Мария Андреевна Румянцева (в девичестве — Матвеева), временно проживала, ожидая возвращения мужа генерал-аншефа А. И. Румянцева, ездившего в Турцию по поручению царя Петра I (в честь которого и был назван). Его дедом по материнской линии был известный государственный деятель А. С. Матвеев . Существует версия (поддерживавшаяся рядом историков, в том числе великим князем Николаем Михайловичем), что Мария Андреевна Матвеева была любовницей Петра I, а сын Марии Андреевны Петр Александрович был внебрачным сыном великого императора. Крестной матерью будущего полководца стала императрица Екатерина I.

В десятилетнем возрасте был записан рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк. До 14 лет жил в Малороссии и получал домашнее образование под руководством своего отца, а также местного педагога Тимофея Михайловича Сенютовича. Отец мечтал о дипломатической карьере для сына, недаром уже в 14 лет тому посчастливилось в составе посольства побывать в Прусском королевстве. В 1739 году он был назначен на дипломатическую службу и зачислен в состав русского посольства в Берлине. Оказавшись за границей стал вести разгульный образ жизни, поэтому уже в 1740 году за «мотовство, леность и забиячество» был отозван и зачислен в Сухопутный шляхетский корпус.

Painting of Taras Shevchenko (1830 — 1847)

В корпусе Румянцев проучился лишь 2 месяца, приобретая себе известность неусидчивого и склонного к шалостям кадета, а затем покинул его, пользуясь отсутствием отца. Приказом генерал-фельдмаршала Миниха Румянцев был отправлен в действующую армию в чине подпоручика.

Первым местом службы Петра Александровича стала Англия, где он участвовал в русско-шведской войне 1741—1743 годов. Отличился во взятии Гельсингфорса. В 1743 году в чине капитана своим отцом был послан в Петербург с известием о заключении Абоского мирного договора. Императрица Елизавета Петровна при получении этого донесения произвела юношу сразу в полковники и назначила командиром Воронежского пехотного полка. Также в 1744 году она возвела его отца — генерал-аншефа и дипломата Александра Ивановича Румянцева, — принимавшего участие в составлении договора, в графское достоинство вместе с потомством. Таким образом, Пётр Александрович стал графом.

Однако, несмотря на это он продолжал весёлую жизнь так, что его отец писал: «мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел ваших не слышать, или отречься от вас…».

На забавы Румянцев был просто неистощим. Так, однажды вздумалось ему в костюме Адама обучать солдат перед домом одного рев¬нивого мужа. Другому, искусив его жену, молодой гуляка заплатил двойной штраф за причиненное оскорбление и в тот же день вновь вызвал даму на свидание, сказав рогоносцу, что тот не может жаловаться, ибо «получил уже вперед удовлетворение». Вести о про¬казах Румянцева дошли до императрицы. Но Елизавета Петровна не стала сама принимать меры, а из уважения к его отцу — графу Александру Ивановичу отправила виновного на расправу к нему.
К чести Петра Александровича, он и в полковничьем чине был покорен перед отцом, как малый ребенок. Правда, когда Румянцев-старший приказал слуге принести розги, сын попытался было напомнить о своем высоком чине. «Знаю, — отвечал отец, — и уважаю мундир твой, но ему ничего не сделается — а я буду наказывать не полковника». Петр Александрович повино¬вался. А потом, как сам рассказывал, когда его «порядочно припопонили», закричал: «Держите, держите, утекаю!» и спасся от дальнейшей экзекуции бегством.

Румянцев-Задунайский Петр Александрович (Государственный Русский музей)

В этот период Румянцев женился на княжне Екатерине Михайловне Голицыной (1724—1779), дочери генерал-фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына и Татьяны Борисовны, урождённой Куракиной (ее матерью была Ксения Фёдоровна Лопухина (1677—февраль 1698), родная сестра Евдокии Лопухиной, первой жены Петра I).

Брак несколько смягчил славу первого в Петербурге буяна, кутилы и волокиты, которую Петр Румянцев стяжал в предыдущие годы, несмотря на свое солидное положение полкового командира. Исполинского роста красавец, наделенный богатырской силой, лихостью и неуемной русской удалью, к тому же в совершенстве владеющий шпагой и попадающий из пистолета в подброшенную монету, он долго был неизменным персонажем столичной скандальной хроники. Имя его гремело по всему Петербургу, на него даже жаловались императрице, так что Елизавета Петровна вынуждена была просить отца подействовать на полковника-сына… Впрочем, гнев государыни был скорее показным (лихие богатыри и победители женских сердец были всегда ей симпатичны).

Соколов Петр Иванович (исторический живописец). Румянцев-Задунайский Петр Александрович (1787, Государственная Третьяковская галерея, с мраморного бюста Ф.И. Шубина (1777)

В 1748 году принимает участие в походе корпуса Репнина на Рейн (в ходе войны за Австрийское наследство 1740—1748 годов). После смерти отца в 1749 году вступил во владение всей собственностью и избавился от легкомысленного поведения.

К началу Семилетней войны Румянцев имел уже чин генерал-майора. В составе русских войск под командованием С. Ф. Апраксина он в 1757 году прибыл в Курляндию. 19 (30) августа отличился в сражении при Гросс-Егерсдорфе. Ему было поручено руководство резервом из четырёх пехотных полков — Гренадерского, Троицкого, Воронежского и Новгородского, — который располагался по другую сторону леса, окаймлявшего Егерсдорфское поле. Сражение продолжалось с переменным успехом, и когда русский правый фланг под ударами пруссаков начал отступать, Румянцев без приказа по собственной инициативе бросил свой свежий резерв против левого фланга прусской пехоты.

Сражение при Гросс-Егерсдорфе

Участвовавший в этом сражении А. Т. Болотов позже писал об этом: «Сии свежие полки не стали долго медлить, но давши залп, с криком „ура“ бросились прямо на штыки против неприятелей, и сие решило нашу судьбу и произвело желаемую перемену». Таким образом, инициатива Румянцева обусловила перелом в битве и победу русских войск. Кампания 1757 года на этом завершилась и русская армия была отведена за Неман. В следующем году Румянцеву было присвоено звание генерал-поручика, и он возглавил дивизию.

В августе 1759 года Румянцев со своей дивизией участвовал в Кунерсдорфском сражении. Дивизия располагалась в центре русских позиций, на высоте Большой Шпиц. Именно она стала одним из главных объектов атаки прусских войск после смятия ими левого фланга русских. Дивизия Румянцева, однако, несмотря на сильный артиллерийский обстрел и натиск тяжёлой кавалерии Зейдлица (лучшие силы пруссаков), отбивала многочисленные атаки и перешла в штыковую контратаку, которую возглавил лично Румянцев. Этот удар отбросил армию Фридриха, и она стала отступать, преследуемая кавалерией. Во время бегства Фридрих потерял свою треуголку, которая ныне хранится в Государственном Эрмитаже. Прусские войска понесли тяжёлые потери, в том числе была уничтожена кавалерия Зейдлица. Сражение при Кунерсдорфе выдвинуло Румянцева в число лучших командиров русской армии, за него он был награждён орденом Святого Александра Невского.

Alexander Kotzebue (1815-89). Battle of Kunersdorff (1848)

Последнее крупное событие Семилетней войны, в ходе которой ставка была сделана не на осаду и взятие крепостей как прежде, а на ведение скоростной маневренной войны. В будущем эта стратегия была блестяще развита великими русскими полководцами Суворовым и Кутузовым.

Вскоре после взятия Кольберга скончалась императрица Елизавета Петровна, и на трон вступил Пётр III, известный симпатиями к Пруссии и Фридриху II. Он вывел уже почти одержавшие полную победу над пруссаками русские войска и вернул прусскому королю завоёванные земли. Пётр III наградил П. А. Румянцева орденами Святой Анны и Андрея Первозванного и присвоил ему чин генерал-аншефа. Исследователи полагают, что император планировал поставить Румянцева на руководящее место в планируемом им походе на Данию.

Когда вступила на престол императрица Екатерина II, Румянцев, предполагая, что его карьера кончена, подал прошение об отставке. Екатерина удержала его на службе, и в 1764, после увольнения от должности гетмана Разумовского, назначила генерал-губернатором Малороссии, дав ему обширную инструкцию, по которой он должен был способствовать более тесному соединению Малороссии с Россией в отношении административном.

Pyotr Alexandrovich Rumyantsev-Zadunaisky

В 1765 году прибыл в Малороссию и, объехав её, предложил малороссийской коллегии произвести «генеральную опись» Малороссии. Так возникла знаменитая Румянцевская опись. В 1767 году была созвана в Москве комиссия для составления уложения. Различные классы малорусского народа также должны были послать в неё своих представителей. Политика Екатерины II, которую проводил Румянцев, заставляла опасаться, что в комиссии могут быть заявлены просьбы о сохранении малорусских привилегий; поэтому он тщательно следил за выборами и составлением наказов, вмешивался в них и требовал суровых мер, как это было, например, при выборе депутата от шляхетства в городе Нежине.

В 1768 году, когда вспыхнула турецкая война, был назначен командующим второй армией, которая призвана была только охранять русские границы от набегов крымских татар. Но вскоре императрица Екатерина, недовольная медлительностью князя А. М. Голицына, командовавшего 1-й действующей армией, и не зная, что ему удалось уже разбить турок и овладеть Хотином и Яссами, назначила на его место Румянцева.

Несмотря на свои сравнительно слабые силы и недостаток продовольствия, он решил действовать наступательно. Первая решительная битва произошла 7 июля 1770 года при Ларге, где Румянцев с 25-тысячным войском разбил 80-тысячный турецко-татарский корпус.

Ещё более прославила его имя победа, одержанная им 21 июля над вдесятеро сильнейшим неприятелем при Кагуле и вознесшая Румянцева в ряд первых полководцев XVIII века. После этой победы Румянцев шёл по пятам неприятеля и последовательно занял Измаил, Килию, Аккерман, Браилов, Исакчу. Своими победами оттянул главные силы турок от Бендерской крепости, которую 2 месяца осаждал граф Панин и которую взял штурмом в ночь на 16 сентября 1770 года.

Даниэль Ходовецкий (1726-1801) Romanzoff"s Sieg über die Türken den 1. August 1770 am Kahul (Engraving 1770)

В 1771 году перенёс военные действия на Дунай, в 1773 году, приказав Салтыкову осадить Рущук и послав к Шумле Каменского и Суворова, сам осадил Силистрию, но, несмотря на неоднократные частные победы, не мог овладеть этой крепостью, так же, как и Варной, вследствие чего отвёл армию на левый берег Дуная.

Валькер. Румянцев-Задунайский Петр Александрович

В 1774 году с 50-тысячным войском выступил против 150-тысячной турецкой армии, которая, избегая битвы, сосредоточилась на высотах у Шумлы. Румянцев с частью своего войска обошёл турецкий стан и отрезал визирю сообщение с Адрианополем, что вызвало в турецкой армии такую панику, что визирь принял все мирные условия. Так заключен был Кучук-Кайнарджийский мир, доставивший Румянцеву фельдмаршальский жезл, наименование Задунайского и другие награды. Императрица увековечила победы Румянцева памятниками-обелисками в Царском Селе и в Санкт-Петербурге, предлагала ему «въехать в Москву на триумфальной колеснице сквозь торжественные ворота», но он отказался. После турецких войн Екатерина II добавила к его имени слово «Задунайский» в честь его походов за Дунай.

ШУБИН Федот Иванович (1740-1805) Генерал -фельдмаршал граф П. А. Румянцев-Задунайский. (1778. Мрамор)

В феврале 1779 года указом императрицы Екатерины II Румянцев был назначен наместником Курского и Харьковского наместничеств, а также Малороссии. Граф руководил подготовкой открытия Курского и Харьковского наместничеств в 1779 — начале 1780 года, после вернулся в Малороссию и подготовлял постепенно введение в ней общерусских порядков, что и совершилось в 1782, с распространением на Малороссию российского административно-территориального деления и местного устройства. Пребывание Румянцева в Малороссии способствовало соединению в его руках громадных земельных богатств, которые отчасти были приобретены путём покупки, отчасти путём пожалования.

Неизвестный художник. Портрет генерал-фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского (2-ая а.18в., Донецкий художественный музей)

С началом в 1787 году новой русско-турецкой войны сильно располневший, малоподвижный Румянцев был назначен командовать 2-й армией при главнокомандующем князе Потёмкине, который управлял соседними с Малороссией землями — Новороссией. Это назначение глубоко оскорбило Румянцева, который не считал Потёмкина профессиональным военным. Как отмечает «Большая советская энциклопедия», он «вошёл в конфликт с главнокомандующим Г. А. Потемкиным и фактически устранился от командования», а «в 1794 номинально числился главнокомандующим армией, действовавшей против Польши, но по болезни не выезжал из имения»

Хааке И.-И. (Haacke или Haake I.-I.)Румянцев-Задунайский Петр Александрович (Государственная Третьяковская галерея.)

Потемкин устроил так, что он не мог ничего делать: ему не давали ни войск, ни провианта, ни боевых припасов, ни случая сражаться. В 1789 г. ему надоело командовать воображаемой армией против неприятеля, которого нельзя было открыть; он не находил возможности выйти с помощью какой-нибудь смелой импровизации из круга, в который его замкнули, и стал просить отставки. На этот раз просьбу поспешно исполнили. Он удалился в свое малороссийское имение Ташань, где выстроил себе дворец в виде крепости и заперся в одной комнате, не выходя из неё никогда. Он делал вид, что не узнает собственных детей, которые жили в бедности, и умер в 1796 г., пережив всего несколькими днями Екатерину.

К. Валишевский. «Вокруг трона».

Умер в деревне и в одиночестве. Похоронен в Киево-Печерской Лавре у левого клироса соборной церкви Успения, которая была взорвана во время Второй мировой войны.

«Этому победоносному полководцу — победившему, впрочем, одних турок — может быть, недоставало другого театра, где бы он мог развить свои стратегические способности, которых дунайская кампания не могла осветить в достаточной степени», — пишет Казимир Валишевский.

Field Marshall P. A. Rumyantsev"s victories in the Turkish War, 1774, Russia, by J. K. Jaeger - National Museum of Finland

При жизни и сразу после смерти Румянцев был излюбленным объектом воспевания со стороны придворных поэтов, и в первую очередь Державина. Император Павел I, вступивший на престол за месяц до кончины Румянцева, назвал его «русским Тюренном» и повелел своему двору носить по нему траур три дня. А. С. Пушкин назвал Румянцева «перуном кагульских берегов», Г. Р. Державин сравнил его с римским полководцем IV века Камиллом.

В 1799 году в Петербурге на Марсовом поле был установлен памятник П. А. Румянцеву, представляющий собой чёрный обелиск с надписью «Румянцева победам» (сейчас находится в Румянцевском сквере на Университетской набережной).

Румянцевский обелиск на Васильевском острове (1798—1801).. A 1830s lithography of Karl Beggrov (1799-1875) by drawing of Vasiliy Sadovnikov

Румянцевский обелиск до 1818 г. стоял на Марсовом поле

В 1811 году издан анонимный сборник «анекдотов, объясняющих дух фельдмаршала Румянцева». В нём приводятся факты, свидетельствующие, что знаменитый полководец живо чувствовал все ужасы войны. Те же черты его засвидетельствовал и Державин в относящейся к Румянцеву строфе оды «Водопад».

Г.Р.Державин
Водопад

Блажен, когда стремясь за славой
Он пользу общую хранил
Был милосерд в войне кровавой
И самых жизнь врагов щадил;
Благословен средь поздних веков
Да будет друг сей человеков.

Именем Румянцева была названа одна из операций Великой Отечественной войны — по освобождению Белгорода и Харькова в 1943 году.

Портрет Румянцева изображён на купюре 200 рублей, а также на памятной серебряной монете 100 рублей Приднестровской Молдавской Республики.

27 мая 2010 года был открыт бронзовый памятник на территории Бендерской крепости в городе Бендеры, Приднестровье

Бюст П.А. Румянцеву в Бендерах

П. А. Румянцев-Задунайский на Памятнике "1000-летие России" в Великом Новгороде

В браке с Екатериной Михайловной, до развода в 1756 г., родились последние представители рода Румянцевых, причём все трое по неизвестным причинам остались холосты:

2.1.2.1. Михаил (1751—1811).
2.1.2.2. Николай (1751—1826), канцлер, меценат, основатель Румянцевского музея.
2.1.2.3. Сергей (1755—1838), дипломат, писатель, организатор Румянцевского музея в Петербурге. русский государственный деятель.

Когда заходит речь о самых известных и успешных полководцах в истории России, имя Петра Александровича Румянцева редко называется в числе первых. Между тем именно он явился основоположником принципов наступательной стратегии и тактики, которые принесли славу русской армии.

А вот самого Румянцева слава не то чтобы обошла, но получил он её явно в меньшей степени, чем того заслуживал. Тому было много причин, в том числе и непростой характер самого военачальника...

Пётр Александрович Румянцев родился 15 января 1725 года в семье генерал-аншефа Александра Ивановича Румянцева и его супруги Марии Андреевны Румянцевой .

Согласно распространённой версии, Пётр Румянцев появился на свет в Приднестровье, в селе Строенцы, где Мария Румянцева дожидалась возвращения мужа, посланного императором Петром I с дипломатической миссией в Турцию. Впрочем, по другой версии, родился Пётр Румянцев в Москве.

Принадлежность к древнему роду Румянцевых сулила маленькому Пете большую карьеру на государственной службе. Некоторые, однако, полагают, что его происхождение было ещё более знатным.

Дело в том, что, по свидетельству современников, Пётр Великий питал к жене своего сподвижника Александра Румянцева самые нежные чувства. Проще говоря, Марию Румянцеву называли любовницей императора. В связи с этим некоторые считали, что отцом Пети был вовсе не генерал-аншеф Румянцев, а Пётр I.

Хулиган и мот

Новорожденного действительно назвали в честь императора, а крёстной матерью его стала жена Петра I, будущая императрица Екатерина I .

С воцарением в 1730 году императрицы Анны Иоанновны Румянцевы попали в опалу и несколько лет провели в ссылке на территории Саровского уезда.

Это, однако, не помешало записать 10-летнего Петю в лейб-гвардии Преображенский полк.

Сам мальчик при этом никак не стремился соответствовать ни высокому происхождению, ни большим надеждам родителей. Пётр рос самым настоящим хулиганом, который наводил ужас на округу и заставлял отца с матерью краснеть от стыда.

В 1739 году 14-летний подросток, получивший домашнее образование, был определён на службу в дипломатическую миссию России в Берлине.

Отец рассчитывал, что этот статус образумит сына, но получилось наоборот — европейский воздух свободы ударил Петру в голову, и юноша пустился во все тяжкие. Спустя год из дипломатической миссии Пётр Румянцев был уволен с формулировкой «за мотовство, леность и забиячество». Хулигана и бузотёра определили для обучения в Сухопутный шляхетский корпус.

И напрасно — единственным человеком, который находил на него управу, был Румянцев-старший. Папа попросту порол сына, как сидорову козу, и на какое-то время это помогало.

А в шляхетском корпусе без надзора отца Пётр Румянцев продолжал развлекаться, да так, что всего за четыре месяца от его шалостей взвыли самые опытные и стойкие преподаватели, взмолившиеся — заберите его от нас, ради Бога, пока от учебного заведения хоть что-то осталось.

Из подпоручиков в полковники за два года

В 1741 году Петра Румянцева произвели в подпоручики и отправили в действующую армию, на русско-шведскую войну. И здесь произошло неожиданное — вчерашний хулиган превратился в весьма способного и смелого молодого офицера, отлично проявившего себя под Вильманстрандом и Гельсингфорсом.

16-летний подпоручик делил со своими солдатами тяготы службы, не брезговал есть из солдатского котла, строго следил за тем, чтобы его подчинённые всегда были одеты, обуты и накормлены.

За два года войны Пётр Румянцев вырос в чине до капитана и был удостоен высокой чести — ему поручили доставить в Петербург донесение о заключении Абосского мира, завершившего русско-шведскую войну.

По прибытии в Петербург молодой офицер получил чин полковника и был назначен командиром Воронежского пехотного полка.

Можно было бы сказать, что императрица Елизавета Петровна рассмотрела в 18-летнем офицере полководческий дар, но на самом деле головокружительным карьерным ростом Пётр Румянцев был обязан в данном случае фамилии. Елизавета Петровна, в отличие от предшественницы, благоволила Румянцевым, особенно отцу Петра, и именно с этим связано было присвоение высокого чина сыну.

«Или уши зашить, или отречься от вас...»

В 1744 году родители женили 19-летнего полковника на Екатерине Голицыной — дочери ещё одного петровского сподвижника и выдающегося русского полководца князя Михаила Михайловича Голицына .

Брак этот оказался неудачным — молодые люди друг к другу никаких чувств не испытывали, и их отношения всегда оставались холодными, несмотря на то, что у них родилось трое сыновей.

От нелюбимой жены Пётр Румянцев уходил в загулы, причём в столь разудалые, что о них судачила вся Россия. Сама императрица в письмах к Румянцеву-старшему советовала сечь потерявшего всякий стыд полковника. А Александр Иванович Румянцев однажды с горечь сказал сыну: «Мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел ваших не слышать, или отречься от вас...»

В 1749 году Александра Ивановича Румянцева не стало. И только тут стало ясно, насколько он много значил для сына. Смерть отца оказалась для Петра Румянцева настоящим потрясением, после которого он совершенно изменился. Вчерашний гуляка стал серьёзным человеком, целиком посвятившим себя военной службе.

В начале славных дел

В 1755 году Петру Румянцеву был присвоен чин генерал-майора, а годом спустя началась Семилетняя война, в ходе которой и раскрылся в полной мере его полководческий дар.

30 августа 1757 года в сражении с прусской армией при Гросс-Егерсдорфе генерал Румянцев командовал резервом из четырёх пехотных полков — Гренадёрского, Троицкого, Воронежского и Новгородского, — который располагался по другую сторону леса, окаймлявшего Егерсдорфское поле.

В разгар битвы, когда русский правый фланг под ударами пруссаков начал отступать, Румянцев без приказа по собственной инициативе бросил свой свежий резерв против левого фланга прусской пехоты. Залп и штыковая атака солдат Румянцева склонили чашу весов в сражении в пользу русской армии. Пётр Румянцев был произведён в генерал-поручики и получил под командование дивизию.

В 1758 году имя Румянцева стало наводить страх на опытных прусских военачальников. Уже в январе того года войска русских генералов Румянцева и Салтыкова заняли всю Восточную Пруссию. Летом 1758 года генерал Румянцев во главе конницы прикрывал манёвры русской армии и не дал пруссакам ни единого шанса нанести удар по основным силам.

После битвы при Цорндорфе генерал Румянцев в очередной раз продемонстрировал умение ставить пруссаков в тупик: прикрывая отход основных сил, 20 спешенных драгунских и конно-гренадёрских эскадронов отряда Румянцева задержали на целый день 20-тысячный прусский корпус.

Как генерал Румянцев уничтожил гордость прусской армии

12 августа 1759 года произошло сражение при Кунерсдорфе, в котором лучшим силам прусской армии Фридриха II противостояли союзные русско-австрийские силы.

Дивизия Румянцева располагалась в центре русских позиций, на высоте Большой Шпиц. Прусская армия проломила левый фланг и ударила по дивизии Румянцева. На его солдат обрушилась артиллерия противника, после чего свой страшный удар нанесла прославленная прусская тяжёлая кавалерия под командованием Фридриха Зейдлица .

Казалось, выдержать этот натиск невозможно, но русские не сдавали позиций. А в решающий момент Пётр Румянцев лично повёл своих солдат в штыковую контратаку. Армия Фридриха стала отступать, а затем и вовсе побежала. Бежал и прусский король, потеряв на поле боя свою знаменитую треуголку, ставшую трофеем русской армии. А кавалерия Зейдлица, гордость прусской армии, была наголову разбита.

За победу при Кунерсдорфе Пётр Румянцев был награждён орденом Святого Александра Невского.

Румянцев на поле сражения действовал нешаблонно, заставляя противника запутаться в своих же собственных перестроениях. Его действия не просто привели к поражению прусской армии, они полностью развеяли миф о том, что стратегия и тактика армии Фридриха II являются лучшими в мире.

Взятие Кольберга

В 1761 году генерал Румянцев сыграл ключевую роль в последнем крупном сражении Семилетней войны — осаде и взятии Кольберга. Румянцев с 18 тысячами русских войск отдельно от остальной их части подошёл к Кольбергу и атаковал укреплённый лагерь принца Вюртембергского (12 тысяч человек), прикрывавший подходы к городу. Взятием лагеря Румянцев начал осаду Кольберга. Помощь в блокаде города ему оказывал Балтийский флот. Осада длилась 4 месяца и закончилась 16 декабря капитуляцией гарнизона. Осада оказалась трудной — крепость была мощной, имела большие запасы продовольствия и боеприпасов, а в тылу русских войск эффективно действовали прусские отряды. Военный совет за эти 4 месяца три раза принимал решение о снятии блокады, такую же рекомендацию давал и главнокомандующий русскими войсками Бутурлин, но Румянцев наперекор всем продолжал осаду, заставив Кольберг капитулировать, После победы было взято 3000 пленных, 20 знамён, 173 орудия.

Репродукция с картины Александра Коцебу «Взятие крепости Кольберг»

О Румянцеве заговорили как лучшем полководце Европы, который существующие военные модели заменил совершенно новыми тактическими и стратегическими приёмами, в частности ведением скоростной маневренной войны. Эти приёмы впоследствии развил и довёл до совершенства Александр Суворов .

Король Пруссии Фридрих II считал войну проигранной и подумывал об отречении от престола. Спасти его могло только чудо. Оно и произошло. Тяжело больная императрица Елизавета Петровна успела получить от Румянцева донесение о взятии Кольберга, но на следующий день умерла.

Полководец против переворота

Новый император Пётр III , страстный поклонник Фридриха II, немедленно прекратил войну, вернул все территории, завоёванные русскими, и предложил пруссакам военную помощь в борьбе со вчерашними союзниками России.

Русская гвардия восприняла это как оскорбление. Какие эмоции внутри переживал сам Пётр Румянцев, известно только ему. Но вот странная штука — вчерашний хулиган, не признававший никаких правил, на сей раз оказался одним из тех русских генералов, которые последовали старой военной мудрости «Приказы не обсуждаются — приказы выполняются».

Румянцев, произведённый в генерал-аншефы, был назначен главнокомандующим русской армией в Померании и готовился вместе со вчерашними врагами вторгнуться в Данию.

За этой подготовкой и застал его переворот 1762 года, в ходе которого на трон взошла Екатерина II .

И опять генерал Румянцев повёл себя так, как не ожидали от него — новой государыне он не присягал до тех пор, пока не стало известно о смерти Петра III.

Такое демонстративное неодобрение государственного переворота могло обернуться для Петра Румянцева серьёзными последствиями. Не дожидаясь их, генерал подал в отставку, полагая, что его карьера закончена.

Однако новая императрица посчитала, что терять такого ценного человека, как Румянцев, недопустимо, несмотря на то, что ей, разумеется, поведение генерала в ходе переворота было не слишком приятно.

Генерал-губернатор Малороссии

В 1764 году Пётр Румянцев был назначен генерал-губернатором Малороссии с предписанием о содействии более тесному соединению Малороссии с Россией в административном отношении. Эту должность Пётр Румянцев занимал до самой смерти.

Румянцев проявил себя талантливым администратором, начав, так сказать, с проведения инвентаризации. Была осуществлена «генеральная опись» Малороссии, вошедшая в историю под именем Румянцевской описи. Это позволило впервые установить точную численность населения региона, а также его имущественное состояние.

При Румянцеве Малороссия, до того являвшаяся, как сейчас говорят, «дотационным регионом», превратилась в развитый «регион-донор».

В 1768 году началась русско-турецкая война, на первом этапе которой Румянцеву было доверено командование Второй армией, на которую возложили вспомогательные функции.

Однако медлительность и нерешительность командующего главными силами князя Голицына заставила Екатерину II заменить его на Румянцева.

Румянцев остался верен тактике, принесшей ему успех в годы Семилетней войны — нужно действовать быстро, решительно, двигаясь вперёд.

Турецкий кошмар

18 июля 1770 года при Ларге 25-тысячный корпус Румянцева разбил 80-тысячный турецко-татарский корпус.

1 августа 1770 года на реке Кагул 32-тысячная армия Румянцева, располагавшая 118 орудиями, сошлась в битве со 150-тысячной турецкой-татарской армией, имевшей 140 орудий. Несмотря на подавляющее численное превосходство врага, отлично обученные и хорошо организованные солдаты Румянцева нанесли поражение противнику, обратив его в бегство. Соотношение потерь выглядело просто невероятным — менее 400 у русских против 20 000 у турок.

С этой победой личным письмом Румянцева поздравил даже старый противник — прусский король Фридрих.

Румянцев продолжал преследовать турок, беря город за городом, приводя армию противника в совершенное расстройство.

Война, тем не менее, растянулась на несколько лет, поскольку турки, располагая большим резервом живой силы, рассчитывали на коренной перелом ситуации.

В 1774 году Румянцев с 50-тысячным войском выступил против 150-тысячной турецкой армии, которая, избегая битвы, сосредоточилась на высотах у Шумлы. Румянцев с частью своего войска обошёл турецкий стан и отрезал визирю сообщение с Адрианополем, что вызвало в турецкой армии такую панику, что визирь принял все мирные условия.

21 июля 1775 года был заключён Кучук-Кайнарджийский мирный договор. В тот же день императрица Екатерина II именным Высочайшим указом повелела генерал-фельдмаршалу графу Петру Александровичу Румянцеву присоединить к фамилии его наименование «Задунайский» («для прославления опасн. перехода его через Дунай») и именоваться графом Румянцевым-Задунайским; пожаловала грамоту с описанием его побед, фельдмаршальский жезл с алмазами («за разумн. полководство»), шпагу с алмазами («за храбр. предприятия»), лавровый и масленичный венки, украшенные алмазами («за победы»), и такой же крест и звезду ордена Андрея Первозванного. Императрица также подарила полководцу деревню в Белоруссии в 5 тысяч душ, 100 тысяч рублей из кабинета на построение дома, серебряный сервиз и картины для убранства комнат. Также императрица увековечила победы Румянцева памятниками-обелисками в Царском Селе и в Санкт-Петербурге. Ему даже предложили «въехать в Москву на триумфальной колеснице сквозь торжественные ворота», но Румянцев отказался.

Румянцев и фаворит

Пётр Александрович Румянцев достиг зенита своей славы. К должности генерал-губернатора Малороссии он добавил должности наместника Курского и Харьковского, благодаря чему вскоре стал владельцем огромного состояния и громадных земельных владений. При этом, что характерно, вверенные его руководству территории успешно развивались, а не приходили в упадок.

С началом новой русско-турецкой войны в 1787 году Румянцев вновь был назначен командующим второй армией, на сей раз при командующем главной армии Григории Потёмкине .

Однако новая кампания славы Румянцеву не принесла — 62-летний военачальник сильно располнел, стал малоподвижен, часто болел. Но главное, у Румянцева не сложились отношения с Потёмкиным. Пётр Александрович не считал фаворита императрицы профессиональным военным и тяготился подчинением ему. Потёмкин, в свою очередь, мечтал о личных триумфах, на пути к которым считал Румянцева помехой.

Фактически Румянцев благодаря Потёмкину был лишён каких-либо полномочий и связан в своих действиях. В 1789 году фельдмаршал подал прошение об отставке, которое было удовлетворено.

Особая честь

Он уехал в Малороссию, в имение Ташань, которое более не покидал. В 1794 году он был назначен главнокомандующим русской армией, действовавшей против Польши, но на деле это было номинальное назначение — Румянцев не покидал своего имения.

Он жил в полном одиночестве, не принимая даже собственных детей, и умер 19 декабря 1796 года. Полководец был похоронен в Киево-Печёрской лавре.

О том, каким был авторитет Румянцева в Европе, свидетельствуют два эпизода. Австрийский император Иосиф II за своим обеденным столом всегда держал лишний прибор — как он говорил, для Румянцева, мысленно полагая его присутствующим за своей трапезой.

Когда в 1776 году фельдмаршал Румянцев приехал в Берлин, его старый противник, король Пруссии Фридрих II устроил ему такой приём, которого никогда не удостаивал ни одну коронованную особу. В честь героя Кунерсдорфа и Кагула полки прусской армии прошли парадным маршем, причём на военном смотру обязан был присутствовать весь немецкий генералитет.

Румянцев (Румянцев-Задунайский) Петр Александрович (4 (15) января 1725, Строенцы, Молдавия - 8 (19) декабря 1796, Ташан, Украина), граф, генерал-фельдмаршал, выдающийся русский полководец и государственный деятель.

Родился в старинной дворянской семье. Его отец, генерал-аншеф Александр Иванович Румянцев был сподвижником Петра I , участником всех важнейших сражений Северной войны и Персидского похода, впоследствии кaзанским губернатором и сенатором. Его мать Мария Андреевна - внучка А. С. Матвеева, в семье которого воспитывалась мать Петра I, царица Наталья Кирилловна. Молва того времени считала Петра Александровича сыном императора. Крестной матерью младенца бьла Екатерина I . Петр Александрович уже в шесть лет был зачислен в полк. Дома его обучали грамоте и иностранным языкам, а в 1739 г. причислили к российскому посольству в Берлине, видимо, полагая, что пребывание за границей будет способствовать его образованию. Тут вырвавшийся из-под строгого отцовского надзора юноша вполне проявил свой характер безудержного мота и повесы и был отозван в Петербург для продолжения учебы в Шляхетском корпусе. Но, видимо, и в столице он так компрометировал отца своим поведением, что тот отослал его в далекий полк в Финляндию.

С началом русско-шведской войны 1741-1743 гг. Румянцев принял участие в боевых действиях в чине капитана. Последовавший затем Абоский мир был подписан его отцом, который послал сына к императрице с текстом договора. На радостях Елизавета Петровна произвела восемнадцатилетнего капитана сразу в полковники. Важный чин не умерил, однако, его энергии, и слух о скандальных похождениях Петра Александровича дошел до ушей императрицы; та велела отцу наказать сына, что послушный генерал и исполнил, собственноручно выпоров восемнадцатилетнего полковника розгами.

С началом Семилетней войны Румянцев, уже генерал-майор, своими действиями сперва сыграл решающую роль в победе под Гросс-Егерсдорфом, затем участвовал в походе в Восточную Пруссию, взятии Тильзита и Кенигсберга, отличился при Кунерсдорфе, а в 1761 г. штурмом захватил ключевую для победы над Пруссией крепость Кольберг. Но в тот момент, когда донесение Румянцева о штурме Кольберга печаталось в сенатской типографии, умерла императрица Елизавета Петровна. Взошедший на престол Петр III вызвал его в Петербург, произвел в генерал-аншефы и приказал возглавить армию против Дании.

В марте 1762 г. Румянцев отправился в Померанию, где занялся подготовкой войск. Здесь его застала весть о перевороте в Петербурге. Румянцев остался верен присяге и не стал приносить новой, пока не получил известия о смерти Петра III. Присягнув же Екатерине II, он стал проситься в отставку. Однако императрица отвечала ему, что он напрасно полагает, будто фавор у бывшего императора будет поставлен ему в вину и что, напротив, он будет принят в соответствии со своими заслугами и чинами. Свою роль в таком отношении к Румянцеву сыграло, возможно, то, что его сестра Прасковья (1729-1786), жена графа Я. А. Брюса с 1751 г., была статс-дамой и близкой подругой Екатерины II. Впрочем, Петр Александрович не спешил и возвратился в Петербург лишь в следующем году, чтобы затем вскоре снова попроситься в отпуск. В конце 1764 г. Румянцев был назначен генерал-губернатором Малороссии и президентом Малороссийской коллегии.

Это назначение последовало за уничтожением гетманства и свидетельствовало о высочайшем доверии императрицы, снабдившей Румянцева пространной секретной инструкцией. Основное значение его новой миссии состояло в постепенной ликвидации остатков украинской автономии и превращении Малороссии в заурядную губернию Российской империи. Результатом его деятельности было исчезновение традиционного административного деления Украины, уничтожение следов былой казачьей «вольницы» и распространение крепостного права. Румянцев немало постарался также для улучшения системы сбора с украинцев государственных податей, почтовой связи и судопроизводства. Одновременно он пытался бороться с пьянством и время от времени добивался для жителей подвластного ему края налоговых льгот.

Однако настоящий «звездный час» Петра Александровича пробил с началом в 1768 г. русско-турецкой войны. Правда, первый год войны он провел в должности командующего 2-й армией, которой в планах петербургских стратегов отводилась вспомогательная роль. Но поскольку и на этом посту он оказался активнее А. М. Голицына, командовавшего 1-й армией, то к началу второй кампании Румянцев заступил на его место. Переформировав и значительно укрепив армию, генерал весной 1770 г. перешел в наступление и одержал ряд блестящих побед сперва у Рябой Могилы, затем у Ларги, где турки потеряли около 3 тысяч человек против ста убитых русских и, наконец, у р. Кагул. В последующие несколько месяцев армия Румянцева успешно продвигалась вперед, захватывая новые и новые крепости. И хотя война продолжалась еще несколько лет, в течение которых полководец продолжал командовать русскими войсками с тем же блеском, судьба ее была решена именно при Ларге и Кагуле. Когда же в июле 1774 г. Румянцев заключил выгодный для России мир, императрица написала ему, что это «знаменитейшая услуга... пред нами и отечеством». Год спустя во время официального празднования в Петербурге победы над турками Петр Александрович получил фельдмаршальский жезл, почетный титул - Задунайский, осыпанные алмазами звезду ордена Андрея Первозванного, лавровый венок и масличную ветвь и, по обычаю тех времен, пять тысяч душ крестьян.

Вернувшись после войны к своим прежним обязанностям малороссийского генерал-губернатора, Румянцев, однако, вскоре был несколько оттеснен на задний план появлением на российском политическом небосклоне Г. А. Потемкина. В соперничестве с ним прошло около двадцати последующих лет жизни полководца, а когда в 1787 г. началась новая война с турками, не желавший находиться в подчинении у фаворита Румянцев сказался больным. Но и уже после смерти Потемкина, получив в 1794 г. назначение командующим войсками, посылавшимися в Польшу на подавление восстания Т. Костюшко, Румянцев принять его не смог и руководил армией лишь формально, отдав бразды правления в руки А. В. Суворова .

Как полководец, теоретик и практик военного искусства Румянцев стал одним из инициаторов перехода от линейной тактики к тактике колонн и рассыпного строя. В боевых порядках он предпочитал использовать дивизионные, полковые и батальонные каре, отдавал предпочтение легкой кавалерии перед тяжелой. По его мнению, следовало равномерно распределять войска на театре военных действий, был убежден в преимуществе наступательной тактики перед оборонительной, большое значение придавал подготовке войск, их моральному духу. Свои взгляды на военное дело Румянцев изложил в «Правилах генеральных» и «Обряде службы», которые оказали значительное влияние на Г. А. Потемкина и А. В. Суворова.

В 1799 г. на Марсовом поле в Петербурге был установлен памятник Румянцеву в виде невысокой черной стелы с надписью: «Румянцева победам». В настоящее время памятник находится в Румянцевском сквере на Университетской набережной.

Аннотация. В статье освещаются жизненный путь, боевой, полководческий и педагогический опыт фельдмаршала П.А. Румянцева.

Summary . The article highlights the life way, combat, military and teaching experience of Field Marshal P.A. Rumyantsev.

полководцы и военачальники

ФОМИН Валентин Антонович - профессор кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Военного учебно-научного центра Сухопутных войск «Общевойсковая академия ВС РФ», полковник в отставке, кандидат исторических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ

(Москва. E-mail: [email protected])

победы русской армии стяжали ему мировую славу

Фельдмаршал П.А. Румянцев

Пётр Александрович Румянцев родился 4(15) января 1725 года в Москве. Отец его Александр Иванович, один из ближайших помощников Петра I, был способным военным администратором и дипломатом. Мать Мария Андреевна слыла для своего времени прекрасно образованной. Всё это во многом определило жизненный путь и убеждения будущего полководца. С малых лет Александра определили рядовым в лейб-гвардии Преображенский полк с пребыванием под опекой родителей. Когда ему исполнилось 14 лет, отец отправил его в Берлин для приобретения навыков дипломатической службы, но вскоре возвратил в Петербург для поступления в сухопутный кадетский корпус. В 1740 году, не дождавшись окончания учёбы, юный Румянцев по ходатайству был произведён в прапорщики. С 1741-го служил в Финляндии при отце уже капитаном. В 1743-м (в чине полковника) был назначен командиром Воронежского пехотного полка, в 1748-м участвовал в походе русских войск на Рейн.

Первые серьёзные шаги на полководческом поприще он делал во время так называемой Семилетней войны*, командуя бригадой, затем дивизией. Особенно отличился Румянцев под Грос-Егерсдорфом (1757 г.) и Кунесдорфом (1759 г.), где русские войска нанесли сокрушительное поражение прусской армии Фридриха II. В 1761 году во главе корпуса Румянцев успешно руководил осадой и взятием крепости Кольберг.

В 1764 году его назначили (без оставления военной деятельности) президентом Малороссийской коллегии и генерал-губернатором Малороссии. Однако «поле брани снова позвало его на ратные подвиги». С началом Русско-турецкой войны 1768-1774 гг. «президент-военачальник» командовал 2-й армией, а затем (1769 г.) возглавил экспедицию по взятию Азова с последующим назначением командующим 1-й армией.

За победы над турками при Ларге и Кагуле П.А. Румянцев получил фельдмаршальский жезл, а вскоре почётное добавление к своей родовой фамилии - «Задунайский» и назначение на должность командующего тяжёлой кавалерией.

С началом очередной Русско-турецкой войны 1787-1791 гг., снова командуя 2-й армией, он, войдя в конфликт с главнокомандующим Г.А. Потёмкиным, «самоустранился от обязанностей военачальника», за что в 1789 году был отозван с фронта «к управлению Малороссией». Пять лет спустя «отставной фельдмаршал» активно участвовал в подготовке войск, направлявшихся в Польшу для подавления восстания под руководством Т. Костюшко. Хронология его полководческой деятельности «обозначена» многочисленными наградами: орденами Св. Андрея Первозванного, Св. Георгия 1-й степени, Св. Владимира 1-й степени, Св. Александра Невского 1-й степени, золотым оружием (дважды), иностранными орденами.

Проявив себя как искусный предводитель войск на поле брани, талантливый воспитатель подчинённых, даровитый администратор и дипломат, Пётр Александрович приобрёл известность и как интересная, яркая личность. Умный от природы, живой, острый на язык, глубоко образованный, мужественный, безгранично энергичный, горячий патриот, требовательный начальник, но простой в общении, он внушал глубокую симпатию близко соприкасавшимся с ним людям. Эту одарённость он развил и углубил хорошим образованием, обширной начитанностью как по общим, так и по чисто военным вопросам.

Вместе с тем Румянцев зарекомендовал себя суровым и требовательным, применяя даже тяжёлые наказания, по делу, конечно. Почитая заветы Петра I, он искренне любил русского солдата. Подчинённые знали это и любили его за справедливость. «По-петровски» заботясь о солдате, он был неумолим по отношению к тем, кого уличал в обкрадывании солдат, а после удачных сражений, желая поощрить особо отличившихся, иногда выдавал за свой счёт денежные награды.

Своих солдат-ветеранов Пётр Александрович знал в лицо, по фамилии и имени. Впрочем, это присуще всем великим полководцам, да и их «солдатское чувство братства» особенно горячо воспринималось рядовыми. За это солдаты любили Петра Великого, Суворова, Кутузова. Про Румянцева ветераны говорили: «Он настоящий солдат».

Ему как наставнику и воспитателю подчинённых достались «лихие времена». Петровские порядки в русской армии, которые сплачивали солдат и матросов, покрывших себя бессмертной славой на поле сражения у Полтавы, на Балтийском море, у мыса Гангут, в годы царствования Анны Иоанновны (1730-1740), при которой в войсках командовали немецкие генералы, были заменены презрением к солдату, ограблением его, жестокими наказаниями, бессмысленной тупой муштрой, неудобным обмундированием. Чтобы превратить замордованного солдата, полуграмотного офицера и малоискусного генерала в выдающихся по мужеству и боевому мастерству героев, требовались иные подходы в воспитании и боевой учёбе. За время своей 56-летней военной службы Румянцев принял довольно заметное участие в этой огромной работе. Прежде всего он разработал «человечную систему» воспитания войск, стремясь развить в каждом солдате сознательное отношение к воинскому долгу, высокие моральные качества. Прямым выводом отсюда явилось формирование инициативности, чувства товарищеской спайки и взаимной поддержки, прочной связи между офицером и солдатом, «смелости в натиске и стойкости в обороне»1.

Особое значение полководец придавал воспитанию патриотических чувств воинов, считая, что «Родина и Честь прежде всего». Оценка солдата как сознательного защитника Отечества, вера в его силы и моральную стойкость были основой, на которой строилась военная система П.А. Румянцева. В этом полководец непосредственно продолжал традиции Петра I. «Если положение военного человека в государстве считается сравнительно с другими людьми беспокойным, трудным и опасным, - отмечалось в “Инструкции ротным командирам”, - то в то же время оно отличается от них и неоспоримою честью и славою, ибо воин превозмогает труды часто несносные и, не щадя своей жизни, обеспечивает сограждан, защищает их от врагов, обороняет отечество»2.

Инструкция, исходя из «Обряда жизни», требовала уважения к рядовым, повышения их чувства собственного достоинства. Забота о солдате, его физическом здоровье, бытовом благоустройстве, госпитальном обслуживании выдвигалась как первый долг командира. Во всём этом звучат мотивы, получившие дальнейшее развитие в деятельности Суворова, который не без основания называл Румянцева своим учителем.

Важным моментом в воинском воспитании Румянцев считал всемерное развитие у солдат сознательного отношения к своим обязанностям и «всегда старался возбудить в подчиненных» гордость «почетным званием воина», «благородное соревнование» и чувство собственного достоинства3.

Другим направлением укрепления воинской доблести у солдат было широкое культивирование боевых традиций каждой воинской части, её боевого прошлого. «Надлежит внушать солдату любовь и привязанность к полку, в котором служит, - указывалось в “Инструкции ротным командирам”, - объясняя ему полковую историю, с тем чтобы каждый честь, заслуженную полком, на себя переносил». А это значило, что в поступки каждого солдата необходимо «внедрять» инициативу, сметливость, выносливость и все остальные качества храброго и стойкого воина.

Первостепенное значение Румянцев придавал укреплению дисциплины в армии. Он говорил, что душой службы является дисциплина, а её фундаментом - воспитание. В системе воспитания дисциплинированности он умело сочетал методы убеждения и принуждения. Кроме того, требовал беспрекословно выполнять все приказы и распоряжения командиров и начальников. «В особенности же надлежит каждому толковать, как необходимо нужен строй и порядок и что оными победы также получаются, как и храбростью, одна же храбрость без них ни к чему не служит». Преимущество такого метода воспитания было очевидно. Если солдаты в соответствии с румянцевской системой будут иметь амбицию и «сохранять строй непоколебимо», то никакие «превосходные силы» их не одолеют, и ничто против них не устоит.

Румянцев считал, что воинскую дисциплину, которую он называл душой службы, необходимо «в самом высшем градусе» сохранять. В своих приказах фельдмаршал неоднократно указывал, что «все успехи от доброго порядка, послушания и равенственного отправления службы зависят… и тем взаимная доверенность между командующим и войском и спокойствие оных утверждается»4. Не отказываясь от применения физических наказаний, он устанавливал индивидуальную ответственность за совершённые проступки, стараясь при этом свести наказания за нарушения дисциплины до минимума: «Наказания должны делаться за каждую вину, разбирая оную»; «За маршировку и за приёмы отнюдь не бить, а показывать, как их должно делать»; «Наказывать должно неряху, пьяницу, но надлежит наблюдать, чтобы наказания не переходили в жестокость»; «Этим человека не поправишь, а только в лазарет отошлёшь»5. Требуя от офицеров уважения к солдату и постоянного общения с солдатской массой, фельдмаршал укреплял армию «обоюдной связью любви и послушания» между командным и рядовым составом и воспитанием сознательности солдат, с которыми систематически проводились беседы «о службе, о повиновении, о приверженности к государю и отечеству, о сохранении присяги и верности»6. Его забота о солдатах проявлялась в «облегчении им службы», введении удобного обмундирования, сокращении телесных наказаний, что укрепляло дисциплину.

Хотя Румянцев не был так близок к солдатам, как это получалось у его учеников Суворова и Кутузова, но всё же, повторимся, пользовался большой популярностью в армии, и его личное влияние на солдатские массы было огромно. Не случайно, по некоторым известиям, рядовые восторженно приветствовали его после победы у Кагула его же словами: «Ты - прямой солдат», «Ты - истинный товарищ»7.

Большое значение в воспитании войск и в повышении их боеспособности имело стремление Румянцева ослабить противоречия между «офицерством» и солдатским составом, комплектовавшимися из разных классов.

Как и для Петра I, для Румянцева русский солдат был не бессловесным автоматом, предназначенным под угрозой жестоких наказаний только выполнять приказания начальства, а представителем русского народа, призванным к великому и почётному делу защиты Отчизны, исполненным готовности сложить свою голову на поле брани. Он рассматривал солдата как своего боевого товарища, от доблести которого целиком зависит успех в бою. Подобного отношения требовал и со стороны офицеров. «Инструкция ротным командирам» вменяла им в обязанность знать всех солдат своего подразделения в лицо, по имени и фамилии, их семейное положение и насущнейшие нужды, постоянно заботиться о «солдатском благополучии». <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http : www . elibrary . ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Коробков Н.А. Фельдмаршал П.А. Румянцев-Задунайский. М.: Огиз, 1944. С. 20.

2 Там же. С. 21, 22.

3 «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа П.А. Румянцева–Задунайского». СПб., 1811. С. 22.

4 Военный сборник. 1871. Кн. 11. С. 3.

5 Клокман Ю.Р. Фельдмаршал Румянцев в период русско-турецкой войны 1768-1774. М., 1954. С. 171.

6 Фельдмаршал Румянцев (1725-1796 гг.). Сб. документов и материалов. М.: Огиз, 1947. С. 12, 13.

7 «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа П.А. Румянцева-Задунайского». С. 22.