Лужин преступление и наказание плохие поступки. Образ Лужина в романе "Преступление и наказание"
Образ Лужина в романе «Преступление и наказание» занимает важное место. Этот герой является отрицательным, но при этом довольно ярким и интересным. Характеристика Лужина - одна из распространенных тем сочинений по литературе.
Собирательный образ
В описании облика своих героев Достоевский особое значение придавал глазам. Взгляд раскрывал и внутренний мир персонажа, и отношение самого автора к нему. Но о глазах Лужина в романе ничего не сказано. Этот персонаж являет собой бездуховную личность, примеры которой стали во множестве появляться во времена Достоевского. В нем нет такой сложной противоречивости, как, например, в Свидригайлове. А потому характеризовать его взгляд писатель не стал.
Образ Лужина в романе «Преступление и наказание» строится на описании внешности и некоторых неблаговидных поступков. Этого достаточно для того, чтобы сделать вывод - герой этот является примитивной посредственностью, и такие, как он, появлялись не только во второй половине девятнадцатого века, но и значительно позже, во все переломные моменты в экономической и политической сфере страны.
Кто такой Лужин?
Этот человек решает жениться на сестре главного героя - Дуне Раскольниковой. В будущей невесте его, прежде всего, привлекает не душевная красота. Ее он разглядеть не в состоянии в силу собственной бездуховности. Дуня бедная, а стало быть, будет покорной женой. Образ Лужина в романе «Преступление и наказание» некоторую роль играет в построении сюжета.
Раскольников идет на преступление ради созданной им самим идеи. Но подталкивает его на злодеяние нужда, в которой пребывает не только он, но и его семья. Стать женой Лужина для Дуни - значит, принести себя в жертву ради брата.
Внешний облик
Лужин - нувориш. Этот человек только начинает «выбиваться в люди». И всем своим внешним обликом он хочет обратить внимание окружающих на свое приобретенное благосостояние. Образ Лужина в романе «Преступление и наказание» сводится к описанию одежды и работы парикмахера, который проводит над головой и бакенбардами этого господина весьма тщательные манипуляции. У него приятная внешность, лет ему около сорока пяти, но выглядит он несколько моложе. Одежда его безупречна и имеет модный покров.
Произведение Достоевского более ста лет вдохновляет театральных постановщиков и кинематографистов. Образ Лужина в романе «Преступление и наказание», фото которого можно увидеть выше, в представлении художников являет собой фигуру довольно однозначную. Он внешне приятен, но за его обликом нет ничего. И именно поэтому он так настойчиво завивается у парикмахера и столь тщательно подбирает себе предметы гардероба. На это делает акцент сам автор, и эти свойства не остаются незамеченными другими героями романа.
У него золотой лорнет, от его батистового платка пахнет духами, а на пальце он носит массивный, чрезвычайно красивый перстень. Все же образ Лужина в романе «Преступление и наказание» кратко можно выразить в следующих словах: клеветник и недостойных человек. Именно так называют его главные герои произведения, и таким его изображает сам автор.
Лужин и Раскольников
Эти герои в произведении на первый взгляд не имеют ничего общего. Раскольников мучается из-за своих идей. Он так и не смог реализовать их. Лужин же спокоен и рассудителен. Ему неведом идеализм поклонников наполеоновского гения. Он лишь делец, которому знакома философия «мелкого эгоизма». С подобным образом мыслей можно жить долго и счастливо, не терзаясь и не страдая. Но мелкий эгоизм имеет нечто общее с идеей о «право имеющих». Сходство заключается в отвержении основных христианских принципов.
Раскольников испытывает к Лужину неприязнь еще до первой встречи. Он узнает о роли этого господина в судьбе сестры из письма матери. Чувство, которое главный герой испытывает при знакомстве, напоминает брезгливость. Но позже он с ужасом замечает, что между ними есть нечто общее.
Достоверно и реалистично создал Достоевский образ Лужина в романе «Преступление и наказание». Краткое содержание характеристики героя изложено в этой статье. Но необыкновенную способность писателя выражать самые глубинные и тонкие стороны действительности можно прочувствовать лишь после прочтения романа полностью. Реализм Достоевского является неповторимым явлением не только в русской, но и в мировой литературе.
Петр Петрович Лужин - один из тех героев романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», чей путь совершенно не приемлет ни Родион Раскольников в своих метаниях и поисках истины, ни сам автор. Лужин - человек преуспевающий, делец новой, капиталистической формации. Он служит на государственной службе и в то же время успешно занят частным бизнесом. В Петербурге он собирается открыть адвокатскую контору, здесь же собирается жениться на сестре Раскольникова, Дуне, и устроить новую квартиру. Он благополучен, имеет средства, тщательно и по моде одет, гордится своими прогрессивными убеждениями. Но его любовь к прогрессу не скрывает его нравственного убожества - этому человеку чужды милосердие и сострадание к ближним. Он выбрал Дуню своей невестой из того расчета, что девушка благородного происхождения, красива и образованна, но бесприданница и в жизни многое претерпела, - а значит, будет всем обязана своему благодетелю. Он говорит об экономическом преуспевании общества, проповедуя открытый эгоизм и отрицая библейские заповеди, считая необходимым прежде всего «возлюбить» самого себя и заботиться только о своем благополучии. Поняв, что Родион против их с Дуней брака, Лужин начинает интриговать, стремясь поссорить Родиона с сестрой и матерью, чтобы ослабить его влияние. Наконец, чтобы скомпрометировать Соню, Петр Петрович идет на откровенно подлый поступок: подбросив ей деньги, он обвиняет Соню в краже. Соня представляется Лужину серьезной помехой, оказывающей свое влияние на Родиона, а следовательно, и на Авдотью Романовну. Для своего обвинения Лужин выбирает напряженный драматический момент: скандал Катерины Ивановны и квартирной хозяйки на поминках по отцу Сони. В присутствии множества народа Лужин рассказывает, как пригласил Соню в свою комнату, дал ей десятирублевый билет на поминовение отца, а потом обнаружил, что один из сторублевых билетов исчез. Соня страшно смущена и напугана: как верующий человек, она в жизни не брала чужого, но как доказать свою правоту, если все окружающие «глядели на нее с такими ужасными, строгими, насмешливыми, ненавистными лицами»? Она хочет отдать Лужину полученные от него десять рублей, но больше ей нечего сказать в свое оправдание. Драматизм сцены усиливается тем, что хозяйка собралась позвать полицию, как требует Лужин, а Катерина Ивановна швыряет ему в лицо его десятирублевую бумажку. Она в гневе кричит, что Соня не воровка, и предлагает обыскать ее карманы И вот тут-то из кармана Сони и вылетела сложенная сторублевая купюра. Петр Петрович торжествует, хозяйка требует полицию, Катерина Ивановна взывает к защите присутствующих. Лужин готов великодушно простить Соню, так как ему важно было ее скомпрометировать и он добился своей цели: все пожалели Соню, но подумали, что она воровка. Лишь случайность расстроила его замыслы: появившийся Лебезятников оправдал Соню. Он видел, как Лужин сам подсунул Соне злополучный билет, но думал, что Петр Петрович поступил так из благородства. Теперь Лебезятников понял, как обманулся он в этом человеке, и не боится сказать Лужину в глаза, что он лжец и клеветник. Эпизод заканчивается благополучным выяснением отношений: Катерина Ивановна рада, что есть кому защитить Соню, а Раскольников обличает Лужина в его тайных замыслах.
Значение этого эпизода в романе важно для полного завершения автором характера Лужина: тип предприимчивого дельца, эгоиста и низкого, подлого человека с нравственной стороны достоин только презрения и осуждения. Для Родиона Раскольникова это совершенно очевидно, он отвергает этот путь, считая его для себя совершенно неприемлемым. Эта сцена также передает динамику развития сюжетной линии истории семьи Мармеладовых, напряженность и драматизм той атмосферы, в которой происходят события. Трагическая судьба Сони, Катерины Ивановны вызывает сочувствие читателя, а авторское изображение психологии героев - восхищение особенностями художественного мастерства Ф.М. Достоевского.
Достоевский был поистине Мастером Слова. В его произведениях даже второстепенные персонажи были выписаны ярко, зримо, значимо. Вот и образ и характеристика Лужина в романе «Преступление и наказание» изображены настолько полно, хоть и несколькими, можно сказать, скупыми штрихами, что вполне можно говорить о том, что Петр Петрович, равно как и Свидригайлов, является «тенью», пародией на главного героя романа Родиона Раскольникова.
Портрет Лужина
Это господин лет сорока пяти, у него чин надворного советника (в противовес бедному студенту - брату невесты Лужина). Чин этот автоматически гарантировал в то время носителю право на потомственное дворянство, к такому господину обращались «ваше высокоблагородие». И какая же ирония, даже сатира звучала в таком обращении применительно к Петру Петровичу, который на самом деле внутренним, душевным благородством не блистал.
Здесь ярко видна разница между внешним, присвоенным извне званием, описанием, портретом и настоящей внутренней сутью, которая является разительный контраст с портретом.
Это был господин немолодых уже лет, чопорный, осанистый, с осторожною и брюзгливою физиономией...", «Всё платье его было только что от портного, и всё было хорошо, кроме разве того только, что всё было слишком новое и слишком обличало известную цель. Даже щегольская, новехонькая, круглая шляпа об этой цели свидетельствовала: Петр Петрович как-то уж слишком почтительно с ней обращался и слишком осторожно держал ее в руках. Даже прелестная пара сиреневых, настоящих жувеневских, перчаток свидетельствовала то же самое, хотя бы тем одним, что их не надевали, а только носили в руках для параду. В одежде же Петра Петровича преобладали цвета светлые и юношественные. Лицо его, весьма свежее и даже красивое, и без того казалось моложе своих сорока пяти лет. … Если же и было что-нибудь в этой довольно красивой и солидной физиономии действительно неприятное и отталкивающее, то происходило уж от других причин.
– Достоевский не случайно даже портрет Лужина расписывает очень подробно, словно это портрет главного героя, хотя Петр Петрович таковым вовсе не является.
Вся суть описания этого господина сводится к той же двойственности: «для параду» все в Лужине имеется, а за фасадом – просто тьма и отрицание.
Писатель не только сам рисует портрет персонажа, многое можно узнать и по отзывам, характеристикам, которые дают Петру Петровичу те, кто его знает: Свидригайлов, например, Лебезятников и другие. Реплики знающих Лужина только подчеркивают противоречия между внешностью и внутренней сутью этого персонажа.
Что за человек Петр Петрович Лужин
Он довольно обеспеченный, дворянин, выбившийся «в люди» - «из грязи в князи», малообразован, но - умен, ум свой ценит. У Лужина присутствует комплекс нарциссизма – Петр Петрович довольно часто любуется собой, нередко - перед зеркалом, гордится придуманной своей теорией. Он высокомерен, любит деньги, тщеславен, однако бывает несколько угрюм.
Не чурается господин и покрасоваться перед другими, любит, чтобы его слушали со вниманием. Лужин расчетлив, прагматичен, во многих вещах - прямолинейно-примитивен.
Адвокат и любовь
Прагматизм и примитивность способствовали выработке особой теории, которую Лужин придумал и объяснял другим персонажам романа. По этой своей теории он и выбрал расчетливо себе невесту. Сказать, что выбор состоялся по любви - значит оскорбить саму любовь. Петр Петрович хладнокровно и по расчету избрал для себя девушку благородную, умную, красивую, но - бедную. В соответствии со своей теорией Лужин рассчитывал на то, что Дуня будет благодарить его всю жизнь, будет из чувства признательности выполнять безропотно все, что он захочет, что прикажет, что потребует. Девушка должна была добровольно стать его рабыней, служанкой, женой-любовницей, домработницей и т.д. А он будет властвовать вволю, удовлетворять все свои прихоти, желания, тешить свое самолюбие.
С помощью невесты, а в будущем – жены Авдотьи Романовны, хорошенькой, умной, обаятельной и благодарной ему вечно, Петр Петрович рассчитывал продвинуться в высшее общество. Лужин понимал прекрасно, что женщинами возможно «весьма и весьма» много выиграть. Прелестная, добродетельная и образованная женщина могла удивительно скрасить его дорогу в высший свет, привлечь к нему важных людей, создать ореол… и вот всё рушилось!...".
Лужинская теория
Теория махрового эгоиста - «теория целого кафтана». Она гласит, что каждый человек должен любить только себя, преследовать и продвигать, блюсти только свои интересы. И когда человек, любя себя, станет и дела свои только обделывать как следует, то и кафтан его останется цел.
Лужинская «экономическая теория» оправдывает совершенно любую эксплуатацию других людей, выстроена теория на голом расчете и только личной выгоде. По ней получается, что тот, кто стоит хотя бы чуть выше на социальной лестнице, имеет деньги, власть, имеет полное право использовать хоть жену, хоть приятелей, хоть тех, кто ниже него в сословных чинах, так, как ему вздумается, захочется и только ради собственной выгоды и достижения собственных целей. Можно переступить через любого, кто ниже тебя, можно пройти хоть по трупам, в принципе - можно даже и убить, если это поспособствует личной его выгоде.
П.П. - отражение главного героя и не только
Понятно, что в чем-то теория Лужина перекликается с теорией Раскольникова. Только теория студента отличается бескорыстием помыслов, не проповедует достижение личных только эгоистических целей. Достоевский в романе развил мысль о том, что теория «наполеонизма», весьма модная в то время, не имеет своего логического конца и жизнь любого человека вне зависимости от происхождения, звания, чина, достатка и проч. священна.
Преступление же, вне зависимости от цели его совершения, все равно будет наказано либо человек преступивший придет через раскаяние и страдание к очищению и прощению.
Лужин, живущий исключительно ради себя, и Свидригайлов, проповедующий, что
“единичное злодейство допустимо, если главная цель хороша”
Т.е. преступление опять же ради удовлетворения своих прихотей.
Раскольников же в этих персонажах как в кривом зеркале видит себя, хоть его цель, по сути: преступление оправдано, если совершено ради блага других сверхчеловеком. Потому что Аркадий Иванович, что Петр Петрович - оба одинаково Родиону неприятны и омерзительны, причем Лужин является жалкой карикатурой даже на Свидригайлова.И он не внутренне, на уровне подсознания сначала, а позже понимая четко и ясно отвергает все эти теории, через страдание приходит к раскаянию и покаянию, к полному душевному преображению через любовь.
Роман Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» «построен», как считают многие читатели, на теории и ее разоблачении главного героя Родиона Раскольникова. Но если прочитать роман внимательно, можно увидеть, что теория есть не только у Раскольникова. Чем-то подобным владеют еще несколько героев. Один из них - Лужин Петр Петрович.
Лужина нельзя отнести к главным героям, это второстепенный персонаж, но у него особенная роль. Лужин является носителем некой «экономической» теории - теории «целого кафтана»: «возлюби самого себя…ибо все на свете на личном интересе основано». Он подтверждает мысль о благополучии человека за счет других, главное в жизни деньги, определенный расчет, нажива, карьера. Кстати, имя Петр да еще и Петрович, что имеет перевод «камень», подтверждает пустоту души героя. Только что фамилия - Лужин - ограничивает его в человеческом видении мира и ассоциируется с грязной лужей, раздражающей окружающих.
Первое знакомство читателя с Петром Петровичем происходит заочно. Частичную характеристику его персоны мы получаем из письма Пульхерии Александровны, матери Раскольникова, к сыну. Она представляет Лужина благородным человеком и описывает его только с положительной стороны: «человек он деловой и занятый…дорожит каждою минутой… хотя и небольшого образования, но умный и, кажется, добрый». Но Раскольников уже из письма матери понимает, что это за человек на самом деле. При встрече с ним Родион только утверждается в своем мнении: «К черту этого Лужина!..»
Решение Лужина жениться на Дуне, сестре Раскольникова, объяснимо его же собственной теорией. Девица должна быть красива, умна, но бедна до крайности. Петр Петрович будет выступать в роли благодетеля, а это при таких условиях легко и благородно. Дуня устраивала его во всех отношениях: «...такое-то существо будет рабски благодарно ему всю жизнь за его подвиг и благоговейно уничтожится перед ним, а он-то будет безгранично и всецело владычествовать!..» К тому же за счет Дуни он хотел устроить свою карьеру. В Петербург Лужин приехал, чтобы открыть адвокатскую контору, а в обществе «обаяние прелестной, добродетельной и образованной женщины могло удивительно скрасить его дорогу, привлечь к нему, создать ореол…»
Лужин оказался скупым, тщеславным да к тому ж еще и подлым человеком. При последнем свидании с Дуней и ее матерью (там же присутствовал и Раскольников со своим другом Разумихиным) вся мелочность натуры Лужина открылась присутствующим. Его бездуховность, любовь к деньгам, но не более, открыла, наконец, Дуне глаза, и она прогнала его со словами: «Низкий вы и злой человек!».
Его поступок в отношении Сони Мармеладовой - «девицы отъявленного поведения», как выразился Лужин, - вызывает ненависть у Раскольникова, недоумение у Лебезятникова, ужас у самой Сони. С какой целью он пытался обвинить Соню в воровстве, которого она не совершала? Искал новую жертву для своих «благодеяний»?
Образ Петра Петровича Лужина в романе достаточно прост. Ф.Достоевский представил в нем членов общества того времени, выбравшихся из нищеты и ставшими господами за счет «целых кафтанов». Приоритеты и ценности упираются только в одно - деньги и власть над малоимущими. Нет любви, нет души, каменное сердце, не способное к сочувствию и благу для людей.
Лужин - самый ненавистный Достоевскому образ в романе. Без Лужина картина мира после поражения в «Преступлении и наказании» была бы неполной, односторонней. По фатальной, непонятной и неприемлемой для Раскольникова закономерности все причины вели к тому, чтобы торжествующим следствием, венцом всего сущего оказался именно Лужин, то, что он представляет, что за ним стоит.
Лужин взошел в провинции, там он накопил свои первые, видимо уже значительные, деньги. Он полуобразован, даже не очень грамотен, но он кляузник, крючок и теперь, в перспективе новых судов, решил переехать в Петербург и заняться адвокатурой. Лужин понимал, что в пореформенной обстановке, в нарождающемся капиталистическом обществе адвокатура обещает и жирные куски, и почетное положение рядом с первыми людьми потускневшей дворянской элиты: «...после долгих соображений и ожиданий, он решил наконец окончательно переменить карьеру и вступить в более обширный круг деятельности, а с тем вместе, мало-помалу, перейти и в более высшее общество, о котором он давно уже с сладострастием подумывал... Одним словом, он решился попробовать Петербурга» (6; 268).
Лужину сорок пять лет, он человек деловой, занятой, служит в двух местах, чувствует себя достаточно обеспеченным, чтобы завести семью и дом. Лужин решил жениться на Дуне, потому что понимал: красивая, образованная, умеющая держать себя жена может очень помочь его карьере, как жена из рода князей Мышкиных помогла возвышению Епанчина. Однако по сравнению с Епанчиным Лужин слишком еще Чичиков, расчетливость его не может еще освободиться от природного сквалыжничества. Невесту с матерью он отправил в Петербург по-нищенски. В Петербурге он поместил их в подозрительных нумерах купца Бакалеева, лишь бы вышло подешевле. Он рассчитывал на беспомощность, беззащитность и совершенную необеспеченность своей будущей жены.
Управляла им, однако, не только скаредность. Лужин был из мещан типа Млекопитаевых («Скверный анекдот»). Равенство он понимал по-своему. Он хотел стать равным с более сильными, с вышестоящими. Людей же, которых он обогнал на жизненном пути, он презирал. Мало того, он хотел над ними властвовать. Чем ниже была социальная трясина, из которой он поднялся, с тем большей жестокостью хотел он показать свой вес, тяжесть своих ударов. Его тешило чувство хищнической самоудовлетворенности, торжество победителя, столкнувшего другого вниз, на дно, чтобы занять его место. Вдобавок он еще требовал благодарности от зависимых и «облагодетельствованных». Отсюда и замысел, лелеемый им в браке с Дуней, замысел, который он почти что и не скрывал: Лужин «выразился, что уж и прежде, не зная Дуни, положил взять девушку честную, но без приданого, и непременно такую, которая уже испытала бедственное положение; потому, как объяснил он, что муж ничем не должен быть обязан своей жене, а гораздо лучше, если жена считает мужа за своего благодетеля» (6; 62).
Невесте он угрожает, что бросит ее, если она не будет слушаться, не порвет с Родей, ради которого-то она и решилась принять его руку.
«Человек он умный, - говорит о Лужине Раскольников, - но чтоб умно поступать - одного ума мало». Ум Лужина был коротенький, слишком определенный, ум практически-рационалистический, копеечно-расчетливый, лишенный интуиции и не считающийся с соображениями сердца, чурающийся незнаемого и всего того, что не складывается, как костяшки на счетах.
Лужин - русская разновидность французского буржуа, как его понимал Достоевский и как описал его и «Зимних заметках о летних впечатлениях». Лужин менее отесан, менее культурен, он стоит не в конце, а в начале процесса. Лужин блестит, как новенький грош, он даже может быть назван красивым, но вместе с тем его красивая и солидная физиономия производила неприятное, даже отталкивающее впечатление. Он подловат, не брезглив морально, сеет сплетни и выдумывает сплетни. Лужин не понимает ни бескорыстной честности, ни благородства. Разоблаченный и выгнанный Дуней, он полагает, что может еще все поправить деньгами. Ошибку свою он и видел преимущественно в том, что не давал Дуне с матерью денег. «Я думал их в черном теле попридержать и довести их, чтоб они на меня как на провидение смотрели, а они вон!.. Тьфу!.. Нет, если б я выдал им за все это время, например, тысячи полторы на приданое, да на подарки... так было бы дело почище и... покрепче!» (6; 254).
Ум Лужина весь ушел в собственность, в сколачивание капиталов, в делание карьеры. Выскочка, нувориш, и он по-своему ломал старую патриархальную цельность, и он себя причислял к «новым людям» и думал оправдать свою грязную практику современными теориями. Лужин называл себя человеком, разделяющим убеждения «новейших поколений наших». Его надежды на успех в самом деле были связаны с видоизменившимися временами, и понятно почему: в старой Руси, с ее крепостническими правами, привилегиями, традициями, да и дворянскими нормами чести и облагороженного поведения, ему нечего было делать и не на что было рассчитывать. В старой Руси он остался бы в лучшем случае преуспевшим Чичиковым, в пореформенной России он станет преуспевающим адвокатом или грюндером - или тем и другим вместе, да еще призванным к пиршественному столу общественным деятелем либерального толка. Лужин лишен совести, рефлексии, он убежден, что все таковы, как он, он не скрывает, что присматривается к новым идеям для своих эгоистических целей. В «идеях» Петр Петрович Лужин не выходил за пределы затверженных трафаретов и пошлых общих мест: «...распространены новые, полезные мысли, - самодовольно декламировал он, - распространены некоторые новые, полезные сочинения, вместо прежних мечтательных и романических; литература принимает более зрелый оттенок; искоренено и осмеяно много вредных предубеждений... Одним словом, мы безвозвратно отрезали себя от прошедшего, а это, по-моему, уже дело-с...» (6; 123).
Лужин тянулся к «молодым нашим поколениям», потому что предполагал в них силу. Он страховался на случай более радикальных перемен, чтобы при всех поворотах колеса быть наверху, в выигрыше. Нечистые средства нечистой деятельности заставляли его бояться истинной демократической общественности, гласности, разоблачений. Поэтому он искал связей, конечно, безобидных и некомпрометирующих, с «иными любопытными и баснословными кружками»: «Слышал он, как и все, что существуют, особенно в Петербурге, какие-то прогрессисты, нигилисты, обличители и проч. и проч., но, подобно многим, преувеличивал и искажал смысл и значение этих названий до нелепого. Пуще всего боялся он, вот уже несколько лет, обличения, и это было главнейшим основанием его постоянного, преувеличенного беспокойства, особенно при мечтах о перенесении деятельности своей в Петербург» (6; 273).
Лужин искал контактов с «молодыми поколениями», однако, не только из страха перед возможными, хотя и неясными ему общественными и политическими переменами.
Лужин был и туповат, и малообразован, и писал дореформенным, кляузным слогом, но понимал, что время требует идеологии. Ведь даже книгопродавец с толкучего рынка Херувимов и тот «теперь в направление полез». Лужин менял кожу, становился либеральным витией, ему необходима была «платформа», притом «прогрессивная», «передовая».
Простейший закон мимикрии подсказывал, что «идеологию» надо искать не в старозаветных прописях, а в современной науке, в политической экономии, в утилитарной философии, формулы которых приобрели значение разменной монеты, употребляемой каждым в соответствии с его позицией и уровнем его развития.
Вот в эти-то соответствующим образом интерпретированные формулы Лужин вцепился со всей силой, с некоторой даже страстью. Теорию разумного эгоизма и вытекающую из нее теорию солидарности интересов Фейербаха - Чернышевского Лужин знал понаслышке, из тертых и перетертых разговоров, и воспринимал на свой лад, как обоснование индивидуалистического эгоизма и как принцип преследования каждым своих частных целей, как принцип буржуазной политической экономии: laissez faire, laissez passer Достоевский. Контекст творчества и времени. СПб., 2005. С. 343.
Он согласен был освободить себя от всех стеснений, налагаемых религией, традицией, общественной моралью; ему выгоден был закон всеобщего разъединения и волчий закон всеобщей свалки: у него уже подросли клыки, и он был твердо убежден, что в войне всех против всех он будет в числе победителей. Восторженность и мечтательность Лужин никогда не принимал всерьез, к тому же восторженные мечтатели явно потерпели поражение в только что закончившейся политической и социальной битве; по Лужину, это и не могло быть иначе. Из всего движения шестидесятых годов он извлек один урок: обогащайтесь!
Собеседники Лужина, Раскольников и Разумихин, живо раскусили его, живо поняли, что он превращает принцип общего блага, исповедуемый социалистическими «молодыми поколениями», в, принцип социальной антропофагии, исповедуемый нарождающейся русской буржуазией.
Достоевский был великий мастер монологов, диалогов и бесед многих лиц. Он обрывает начатую нить теоретического социально-философского разговора и перебрасывает ее на всех интересовавшую тему загадочного убийства Алены Ивановны, тайну которого пока что знал лишь один Раскольников. Новое направление разговора вызывает, казалось бы, весьма разумное и актуальное замечание Лужина. «Не говорю уже о том, - продолжает он, - что преступления в низшем классе, в последние пять лет, увеличились; не говорю о повсеместных и беспрерывных грабежах и пожарах; страннее всего то для меня, что преступления и в высших классах таким же образом увеличиваются и, так сказать, параллельно» (6; 134).
Лужин приводит примеры, взятые из уголовной хроники начавшегося пореформенного периода: студент ограбил почту, люди из достаточной и образованной среды подделывают деньги и облигации, «в главных участниках один лектор всемирной истории» и т.д. и т.д. Да и Алена Ивановна убита человеком не из низов, потому что мужики не закладывают золотых вещей, резонно заканчивает он.
Лужин теряется в объяснении причин фактов, пугающих его, как собственника.
Разумихин дает ответ, хотя и окрашенный в славянофильско-почвеннические тона, но в основе своей верный: возмущающая Лужина уголовщина растет из обуявшей всех «западной» жажде денег, из той же самой идеологии и психологии, которыми до краев наполнен Лужин.
Лужин делает неосторожный ход; человек середины, человек общих мест, он, вопреки только что проповеданной им теории, изрекает обывательски-лицемерную сентенцию: «Но, однако же, нравственность? И, так сказать, правила...» (6; 135).
И тут Раскольников, с торжеством, ловит и добивает его:
«Да об чем вы хлопочете?.. По вашей же вышло теории!.. доведите до последствий, что вы давеча проповедовали, и выйдет, что людей можно резать...». Лужин протестует, Зосимов считает, что его пациент хватил через край, Лужин «высокомерно» парирует: «На все есть мера... экономическая идея еще не есть приглашение к убийству...». «А правда ль, что вы, - завершает круг Раскольников, - правда ль, что вы сказали вашей невесте... что всего больше рады тому... что она нищая... потому что выгоднее брать жену из нищеты, чтоб потом над ней властвовать... и попрекать тем, что она вами облагодетельствована?..» (6; 135).
Разумихин и Раскольников рассудили верно: убийство из-за денег, грабеж откровенный или прикрытый, «покупка» жены - в нравственном отношении явления одного и того же порядка. Лужин не имеет ничего общего и с исканиями новой правды и новой справедливости. Лужин - «примазавшийся». Лужин - человек чужого, противоположного и враждебного лагеря, использующий, когда ему выгодно и до тех пор, пока ему это выгодно, и «новые идеи».
Даже Андрей Семенович Лебезятников и тот отмежевывается от Петра Петровича Лужина - Достоевский проводит между ними разграничительную черту. «Лебезятников, - читаем мы в романе, - ...тоже начинал отчасти не терпеть своего сожителя и бывшего опекуна Петра Петровича... Как ни был простоват Андрей Семенович, но все-таки начал понемногу разглядывать, что Петр Петрович его надувает и втайне презирает и что «не такой совсем этот человек». Лебезятников пробовал излагать Лужину систему Фурье и Дарвина, но Петр Петрович слушал «как-то уж слишком саркастически, а в самое последнее время - так даже стал браниться» (6; 253). А ведь Лебезятников - только карикатура, только передатчик с третьего голоса мировоззрения, с которым хочешь не хочешь, а приходилось считаться и с которым Лужин действительно не имел никаких точек соприкосновения.
Лужин - человек того лагеря, к которому принадлежал франт, преследовавший на бульваре обманутую и обольщенную девушку. И даже хуже. Франт был обуян похотью, Лужин - страстью к наживе, он действовал по строгому расчету выгод и невыгод, по которому погубить или сожрать человека ему ничего не стоило. Лужин оклеветал Соню и обвинил ее в краже, чтобы устроить свои дела, чтобы дискредитировать Раскольникова и вернуть себе «этих дам». В мелодраматической и в то же время трагической сцене рассерженный, возмущенный Лебезятников разоблачает подлость Лужина и тем окончательно доказывает, что между Лужиным и нигилизмом, даже в самых вульгарных формах, а la Eudoxie Кукшина (из «Отцов и детей»), нет ничего общего, что между ними пропасть. Разумихин говорит Дуне: «Ну, пара ли он вам? О, боже мой! Видите... хоть они у меня там все пьяные, но зато все честные, и хоть мы и врем, потому ведь и я тоже вру, да довремся же наконец и до правды, потому что на благородной дороге стоим, а Петр Петрович... не на благородной дороге стоит...» (6; 186).
«Они» - это участники вечеринки, на которую приглашен был и Раскольников, социалисты, анархисты, «почвенники», Порфирий Петрович, наконец, люди с тревожной совестью, в ошибках, в уклонениях «взыскующие града». Лужин же ищет денег и только денег. Лужина на протяжении романа три раза выгоняют, три раза открещиваются от него: один раз его выгоняет Раскольников, да еще грозит спустить с лестницы кувырком, второй раз Дуня: «Петр Петрович, подите вон!» А третий раз - Лебезятников: «Чтобы тотчас же духу вашего не было в моей комнате; извольте съезжать, и все между нами кончено!» (6; 289).
Но Лужин - луженый, с него взятки гладки. В нем сидит еще и поручик Пирогов, только опять-таки не бессознательный, а расчетливый, злой и жестокий. Его разоблачат, ему скажут, кто он и что он, ему плюнут в лицо, он только утрется и пойдет дальше своим путем. «Они», честные, не преуспеют в жизни, многие из них наденут на себя терновый венец политических мучеников, - Лужины же суть единственные победители, выходящие из всех схваток невредимыми и с прибылью, знающие, что, несмотря на их либеральную фразеологию, предержащие власти с ними, предержащие власти на страже их интересов.
Лужина нельзя недооценивать. Достоевский отвел ему большую роль в образно-семантической системе романа. Лужин - ключ к пониманию сущности действительности, складывавшейся после поражения революционно-демократического движения шестидесятых годов на почве начавшихся буржуазных реформ. Семья Мармеладовых, семья Раскольниковых, девушка, «попавшая в процент», свидетельствуют о той юдоли скорби и страдания, в которой пребывает большинство, лучшие, милые и беззащитные, трудом и самоотверженностью которых держится мир. Лужин показывает, во что реально оборотились надежды, разбуженные шестидесятыми годами. Лужин - это буржуа.
Лужина только схватили за руку, а он уже переходит в наступление, обвиняя своих разоблачителей в безбожии, в вольнодумстве и в возмущении против общественного порядка. Изумленный, растерянный Раскольников получает наглядный урок - каков мир не только в настоящем, но и в будущем, какой стала Россия в результате поражения демократии шестидесятых годов, какой она станет в дальнейшем процессе капиталистического развития и капиталистической дифференциации.
