Немцы начали войну с СССР, когда у Вермахта еще не было на вооружении средне-тяжелого танка "Пантера". Производство этой боевой машины было развернуто в Германии только к концу 1941 года. Выпускался танк "Пантера" массовой серией, на заводах Круппа в 1942-43 году. Всего было выпущено около 6 тысяч единиц. Как только производство "Пантеры" вышло на запланированный уровень, эти танки стали появляться на всех европейских фронтах. В 1943 года в битве на участвовали двести танков "Пантера", не считая эвакуационных и командирских машин.

Осенью 1941 года немцы поняли, насколько для них опасен танк Т-34 они забили тревогу и приостановили выпуск танка, массово сходившего с конвейера. В течение четырех месяцев "Пантеру" усовершенствовали и таким образом был разработан практически новый 35-тонный танк с тем же именем. Его и запустили в серию. Танк "Пантера" создавался в противовес танку Т-34. Немецкие конструкторы кое в чем даже скопировали советский Т-34, моторный отсек и главные линии трансмиссии. Но сходство на этом заканчивалось. К тому же работали на бензине, а советские на дизельном топливе.

В полном боевом снаряжении танк "Пантера" весил 45 тонн, это была слишком тяжелая машина, но уменьшать ее вес можно было только за счет брони, а на это не решились. Всем бронелистам башни придали наклон, для лучшего отражения снарядов прямого попадания. Длина танка составила 6860 мм, ширина 3280 мм, высота 2990 и расстояние от земли до корпуса, то есть клиренс - 565 мм. Пушка была почти двухметровой длины. Боекомплект орудия состоял из 81 бронебойного снаряда, что позволяло вести достаточно продолжительный бой. Кроме пушки танк "Пантера" был вооружен двумя пулеметами.

Силовая установка танка состояла из 12-ти цилиндрового 700-сильного бензинового двигателя, с которым "Пантера" шла по шоссе со скоростью около шестидесяти км/час. Защита машины была скомпонована из фасонной катаной брони с состоял из брони 40 мм, а лобовая часть была толщиной 60 мм. Башня в бортах несла броню сечением 45 мм, а лоб башни и маска орудия - 110 мм. Пантеры выдерживала вес, и маневренность машины была на достаточно хорошем уровне. Однако экипажу из 5 человек приходилось мириться с теснотой в боевом отсеке.

В начале 1943 года Вермахтом было принято решение модернизировать "Пантеру" с учетом условий Восточного фронта. Появился танк "Пантера 2", переработка коснулась в основном защиты башни, для которой была значительно усилена броня. Лобовая броня стала толщиной 125 мм, а пушечная маска получила броню толщиной 150 мм. "Пантера 2" стала весить 47 тонн. Увеличение веса компенсировали новой силовой установкой, на танк установили двигатель Майбах мощностью 900 л.с. и восьмиступенчатую трансмиссию с гидравликой.

Заменили и орудие, была установлена 88 мм КВК, более скорострельная и обладающая высокой бронебойной силой. Также машину оснастили приборами ночного видения и телескопическим дальномером. Компания Рейнметалл предложила установить на танк систему ПВО с зенитным обеспечением. Но на этом этапе разработка нового танка "Пантера 2" остановилась по причине сложной обстановки для немецкого командования на всех фронтах. Хотя немецкий танк "Пантера" в его первоначальном виде продолжали выпускать вплоть до окончания войны.

Немецкий средний танк периода Второй мировой войны. Данная боевая машина была создана фирмой MAN в 1941-1942 годах как основной танк Вермахта. «Пантера» была оснащена орудием меньшего калибра чем Тигр и по немецкой классификации считалась - танком со средним вооружением (или по простому- средним танком). В советской танковой классификации «Пантера» считалась тяжёлым танком, обозначали его как Т-6 или Т-VI. Тяжёлым танком она считалась и у союзников по антигитлеровской коалиции. В ведомственной сквозной системе обозначений военной техники нацистской Германии «Пантера» имела индекс Sd.Kfz. 171. Начиная с конца зимы (27 февраля) 1944 года фюрер приказал применять для наименования танка только название «Пантера».

Впервые «Пантера» применялась во время битвы на Курской дуге, потом танки данного типа активно эксплуатировались вермахтом и войсками СС на всех европейских театрах военных действий. По мнению целого ряда экспертов, «Пантера» была лучшим немецким танком Второй мировой войны и одним из лучших в мире. В то же время танк обладал целым рядом недостатков, был сложен и дорог в строительстве и эксплуатации. На основе «Пантеры» производились противотанковые самоходные артиллерийские установки «Ягдпантера» и целый ряд специальных машин для инженерных и артиллерийских частей Вермахта.

История создания

Разработки по проектированию нового среднего танка, предназначенного для замены PzKpfw III и PzKpfw IV, стартовали в 1938 году. Проект такой боевой машины массой 20 тонн, над которым трудились фирмы «Даймлер-Бенц», «Крупп» и MAN, получил обозначение VK 20.01. Создание новой машины продвигалось довольно медленно, потому что надёжные и проверенные в боях средние танки вполне отвечали требованиям немецких военных. Но, к осени 1941 года конструкция шасси была в основном проработана. Однако к этому времени ситуация изменилась.

После начала войны с Советским Союзом немецкие войска повстречались с новыми советскими танками - Т-34 и КВ. Изначально советская техника не заинтересовала немецких военных, но к осени 1941 года темпы немецкого наступления стали падать, а с фронта стала поступать информация о существенном превосходстве новых советских танков - особенно Т-34 - над машинами Вермахта. С целью изучения советских танков немецкими военными и технарями была создана спецкомиссия. В неё вошли ведущие немецкие конструкторы бронетанковой техники (в частности Ф. Порше и Г. Книпкамп). Немецкие инженеры детально изучили все достоинства и недостатки Т-34 и других советских танков, после чего приняли решение о необходимости принятия в немецком танкостроении таких новшеств, как наклонное размещение брони, ходовая часть с большими катками и широкими гусеницами. Работы над 20-тонным танком были свёрнуты, вместо этого 25 ноября 1941 года фирмам «Даймлер-Бенц» и MAN был дан заказ на создание прототипа 35-тонного танка с применением всех этих конструктивных решений. Перспективный танк получил условное обозначение «Пантера». Для определения наиболее подходящего для вермахта прототипа также была создана «Панцеркомиссия» из ряда видных военных деятелей Третьего рейха.

Весной 1942 года оба подрядчика показали свои прототипы. Опытная машина фирмы «Даймлер-Бенц» внешне сильно напоминала Т-34. В своём стремлении добиться сходства с «тридцатьчетвёркой» они предложили даже оборудовать танк дизельным двигателем, хотя большая нехватка дизельного топлива в Германии (оно в подавляющем большинстве шло на нужды подводного флота) делало данный вариант абсолютно бесперспективным. Адольф Гитлер проявлял большой интерес и склонялся к данному варианту, фирма «Даймлер-Бенц» даже получила заказ на 200 машин. Но всё же в итоге заказ был аннулирован, а предпочтение было отдано конкурирующему проекту фирмы MAN. Комиссия отметила целый ряд преимуществ проекта MAN, например более удачную подвеску, бензиновый двигатель, лучшую манёвренность, меньший вылет орудийного ствола. Также были мнения, что схожесть нового танка с Т-34 приведёт к путанице боевых машин на поле боя, а следовательно и потерям от своего же огня.

Прототип фирмы MAN был сделан целиком в духе немецкой танкостроительной школы: переднее размещение трансмиссионного отделения и заднее - моторного, индивидуальная торсионная «шахматная» подвеска конструкции инженера Г. Книпкампа. В качестве главного вооружения танк оснащался указанной фюрером 75-мм длинноствольным орудием фирмы «Рейнметалл» (Rheinmetall). Выбор в пользу небольшого калибра определялся желанием получить высокую скорострельность и большой перевозимый боезапас внутри танка. Интересно, что в проектах обеих фирм немецкие инженеры сразу же отказались от подвески типа Кристи, применявшейся в Т-34, сочтя её конструкцию негодной и устаревшей. Над созданием «Пантеры» трудилась большая группа сотрудников фирмы MAN под руководством главного инженера танкового отдела фирмы П. Вибикке. Также огромный вклад в проектирование и создание танка внёс инженер Г. Книпкамп (ходовая часть) и конструкторы фирмы «Рейнметалл» (орудие).

После выбора прототипа стартовала подготовка к быстрейшему пуску танка в серийное производство, которое стартовало в первой половине 1943 года.

Производство

Серийное производство PzKpfw V «Пантера» продолжалось с января 1943 года по апрель 1945 года включительно. Помимо фирмы-разработчика MAN «Пантеру» производили такие известные немецкие концерны и предприятия, как «Даймлер-Бенц», «Хеншель», «Демаг» и др. Всего в создании «Пантеры» учавствовало 136 смежников, распределение поставщиков по узлам и агрегатам танка было таким:

Бронекорпуса - 6;
-двигатели - 2;
-коробки перемены передач - 3;
-гусеницы - 4;
-башни - 5;
-вооружение - 1;
-оптика - 1;
-стальное литьё - 14;
-поковки - 15;
-крепёж, прочие узлы и агрегаты - остальные предприятия.
Кооперация в создании «Пантеры» была очень сложной и довольно развитой. Поставки важнейших узлов и агрегатов танка дублировались, делалось это для того, чтобы избежать перебоев в снабжении при разных нештатных ситуациях. Это оказалось очень полезным, поскольку местоположение принимавших участие в процессе производства «Пантеры» предприятий было известно командованию военно-воздушных сил союзников, и почти все они испытали на себе довольно успешные бомбовые удары противника. В итоге руководство Министерства вооружений и боеприпасов Третьего рейха было вынуждено вывезти часть производственного оборудования в небольшие поселения, менее привлекательные для массированных бомбовых ударов союзников. Также производство узлов и агрегатов «Пантеры» был организован в различного рода подземных укрытиях, ряд заказов был отдан мелким предприятиям. Поэтому начального плана по выпуску 600 «Пантер» в месяц ни разу достичь так и не удалось, максимум серийного производства пришёлся на июль 1944 года - тогда заказчику было сдано 400 машин. Всего было произведено 5976 «Пантер», из них в 1943 году - 1768, в 1944 году - 3749, в 1945 году - 459. Таким образом, PzKpfw V стал вторым по численности танком Третьего рейха, уступив по объёмам выпуска лишь PzKpfw IV.

Описание конструкции

Броневой корпус и башня

Корпус танка делался из катаных поверхностно закалённых броневых плит средней и низкой твёрдости, соединённых «в шип» и сваренных двойным швом. Верхняя лобовая деталь (ВЛД) толщиной 80 мм имела рациональный угол наклона в 57 град. относительно нормали к горизонтальной плоскости. Нижняя лобовая деталь (НЛД) толщиной 60 мм монтировалась под углом 53 град. к нормали. Полученные при обмере трофейной «Пантеры» на полигоне в Кубинке данные несколько отличались от вышеприведённых: ВЛД толщиной 85 мм имела наклон 55 град. к нормали, НЛД - 65 мм и 55 град. соответственно. Верхние бортовые листы корпуса толщиной 40 мм (на поздних модификациях - 50 мм) наклонены к нормали под углом 42 град., нижние монтировались вертикально и имели толщину 40 мм. Кормовой лист толщиной 40 мм наклонён к нормали под углом 30 град.. В крыше корпуса над отсеком управления были люки-лазы для механика-водителя и стрелка-радиста. Крышки люков приподнимались вверх и сдвигались в сторону, как и на современных танках. Кормовая часть корпуса танка разделялась броневыми перегородками на 3 отсека, при преодолении водных преград ближние к бортам танка отсеки могли заполняться водой, но в средний отсек, где находился двигатель, вода не попадала. В днище корпуса были оборудованы технологические люки для доступа к торсионам подвески, спускным кранам системы питания, охлаждения и смазки, откачивающей помпе и спускной пробке картера коробки переключения передач.

Башня «Пантеры» представляла собой сварную конструкцию из катаных броневых листов, соединённых «в шип». Толщина бортовых и кормовых листов башни 45 мм, наклон к нормали 25 град.. В передней части башни в литой маске оборудовалась пушка. Толщина маски орудия 100 мм. Вращение башни происходило при помощи гидравлического механизма, осуществлявшего отбор мощности от двигателя танка; скорость вращения башни зависела от оборотов двигателя, при 2500 об/мин время поворота башни составляло 17 секунд вправо и 18 секунд влево. Помимо этого был предусмотрен и ручной привод вращения башни, 1000 оборотов маховика соответствовала повороту башни на 360 град.. Башня танка была неуравновешена, из-за чего её поворот вручную при крене более чем 5 град. был в принципе невозможен. Толщина крыши башни равна 17 мм, на модификации Ausf. G её увеличили до 30 мм. На крыше башни оборудовалась командирская башенка, с 6 (позднее с 7) смотровыми приборами.

Двигатель и трансмиссия

На первых 250 танках оборудовался 12-цилиндровый V-образный карбюраторный двигатель Maybach HL 210 P30 объёмом 21 л. С конца весны 1943 года его заменил Maybach HL 230 P45. На новом двигателе были увеличены диаметры поршней, рабочий объём двигателя возрос до 23 л. По сравнению с моделью HL 210 P30, на которой блок цилиндров был алюминиевым, эта деталь у HL 230 P45 делалась из чугуна, из-за чего масса двигателя возросла на 350 кг. HL 230 P30 развивал мощность 700 л. с. при 3000 об/мин. Максимальная скорость машины с новым двигателем не увеличилась, но запас тяги вырос, это разрешило более уверенно преодолевать бездорожье. Интересная особенность: коренные подшипники коленчатого вала двигателя были не скольжения, как это принято везде в современном двигателестроении, а роликовыми. Таким образом создатели двигателя экономили (ценой повышения трудоёмкости изделия) невозобновляемый ресурс страны - цветные металлы.

Трансмиссия состояла из главного фрикциона, карданной передачи, коробки переключения передач (КПП) Zahnradfabrik AK 7-200, механизма поворота, бортовых передач и дисковых тормозов. Коробка передач - трёхвальная, с продольным расположением валов, семиступенчатая, пятиходовая, с постоянным зацеплением шестерён и простыми (безынерционными) конусными синхронизаторами для включения передач со 2-й по 7-ю. Картер коробки скоростей - сухой, масло очищалось и подавалось под давлением прямо в точки зацепления шестерён. Управлять танком было очень легко: выставленный в нужную позицию рычаг КПП вызывал автоматический выжим главного фрикциона и переключение нужной пары.

КПП и механизм поворота делались в виде единого агрегата, это уменьшало количество центровочных работ при сборке танка, но демонтаж габаритного узла в полевых условиях был довольно трудоёмкой операцией.

Приводы управления танком - комбинированные, с гидросервоприводом следящего действия с механической обратной связью.

Ходовая часть

Ходовая часть танка с «шахматным» размещением опорных катков конструкции Г. Книпкампа обеспечивала хорошую плавность хода и более равномерное распределение давления на грунт по опорной поверхности в сравнении с другими техническими решениями. С другой стороны, данная конструкция ходовой части была сложна в производстве и ремонте, а также имела большую массу. Для того, чтобы заменить один каток из внутреннего ряда нужно было сначала демонтировать от трети до половины внешних катков. На каждый борт танка приходилось по 8 опорных катков большого диаметра. В качестве упругих элементов подвески применялись двойные торсионы, передняя и задняя пара катков оснащалась гидравлическими амортизаторами. Ведущие катки - передние, со съёмными венцами, зацепление гусениц цевочное. Гусеницы стальные мелкозвенчатые, каждая из 86 стальных траков. Траки литые, шаг трака 153 мм, ширина 660 мм.

Вооружение

Главным вооружением танка была 75-мм танковая пушка KwK 42 производства фирмы «Рейнметалл-Борзиг». Длина ствола орудия 70 калибров / 5250 мм без учёта дульного тормоза и 5535 мм вместе с ним. К главным конструктивным особенностям пушки относятся:

Полуавтоматический вертикальный клиновый затвор копирного типа;
-противооткатные устройства:
-гидравлический тормоз отката;
-гидропневматический накатник;
-подъёмный механизм секторного типа.
Ведение огня из орудия было возможно только снарядами с электрозапальной втулкой, кнопка электроспуска располагалось на маховике подъёмного механизма. В критических ситуациях экипаж включал прямо в цепь затвора орудия индуктор, «кнопка» которого, срабатывавшая от удара ногой наводчика обеспечивала выстрел в любой ситуации - качнувшаяся в поле постоянного магнита катушка соленоида давала необходимую ЭДС электрозапалу снаряда. Индуктор включался в цепь затвора при помощи штепселя, как настольная лампа. Башня была оснащена устройством продувки канала орудия после выстрела, оно состояло из компрессора и системы шлангов и клапанов. Воздух для продувки отсасывался из короба гильзоулавливателя.

Боекомплект пушки состоял из 79 выстрелов для модификаций A и D и 82 выстрелов для модификации G. В боекомплект входили бронебойные снаряды Pzgr. 39/42, подкалиберные снаряды Pzgr. 40/42 и осколочно-фугасные Sprgr. 42.

Выстрелы укладывались в нишах подбашенной коробки, в боевом отделении и отделении управления. Орудие KwK 42 имело мощную баллистику и на момент своего создания было способно поражать практически все танки и САУ стран антигитлеровской коалиции. Лишь появившийся в середине 1944 года советский танк ИС-2 со спрямлённой ВЛД имел лобовое бронирование корпуса, надёжно защищавшее его от снарядов пушки «Пантеры» на главных дистанциях боя. Американские танки M26 «Першинг» и малосерийные M4A3E2 «Шерман Джамбо» также имели броню, которая была способна защитить их в лобовой проекции от снарядов KwK 42.

Таблицы бронепробиваемости для 75-мм танковой пушки KwK 42

Показанные данные относятся к немецкой методике измерения пробивной способности. Показатели бронепробиваемости могут довольно заметно отличаться при применении различных партий снарядов и различной по технологии изготовления брони.

С пушкой был спарен 7,92-мм пулемёт MG-34, второй (курсовой) пулемёт располагался в лобовом листе корпуса в бугельной установке (в лобовом листе корпуса была оборудована вертикальная щель для пулемёта, закрываемая броневой заслонкой) на модификации D и в шаровой установке на модификациях A и G. Командирские башенки танков модификаций A и G были приспособлены для оборудования зенитного пулемёта MG-34 или MG-42. Общий боекомплект патронов для пулемётов составлял 4800 патронов у танков Ausf. G и 5100 для «Пантер» Ausf. A и D.

В качестве средства обороны от пехоты танки моделей A и G оборудовались «устройством ближнего боя» (Nahkampfgerat), мортиркой калибра 56 мм. Мортирка размещалась в правой задней части крыши башни, в боекомплект входили дымовые, осколочные и осколочно-зажигательные гранаты.

«Пантеры» модификации D оборудовались бинокулярным телескопическим ломающимся прицелом TZF-12, на танки модификаций A и G монтировался более простой монокулярный прицел TZF-12А, который представлял собой правую трубу прицела TZF-12. Бинокулярный прицел обладал кратностью 2,5х и полем зрения 30 град., монокулярный - переменную кратность 2,5х или 5х и поле зрения 30 град. или 15 град. соответственно. При изменении угла возвышения орудия отклонялась только объективная часть прицела, окулярная продолжал оставаться неподвижной; благодаря этому достигалось удобство работы с прицелом на всех углах возвышения пушки.

Также на командирские «Пантеры» стали устанавливать новейшую технику - приборы ночного видения: на командирские башенки монтировались инфракрасные прожектора-осветители мощностью 200 Вт плюс приборы наблюдения, которые позволяли осматривать и наблюдать за местностью с дистанции 200 метров (при этом водитель такого прибора не имел и управлял машиной, руководствуясь указаниями командира).

Чтобы вести стрельбу ночью, был необходим более мощный осветитель. Для этого на полугусеничном бронетранспортере SdKfz 250/20 был оборудован инфракрасный прожектор Uhu мощностью 6 кВт, обеспечивавший работу прибора ночного видения на дистанции 700 метров. Испытания его прошли удачно, и фирма Leitz-Wetzlar произвела 800 комплектов оптики для ночных приборов. В ноябре 1944 года панцерваффе получили 63 «Пантеры», оборудованные первыми в мире серийными активными приборами ночного видения.

ТТХ

Боевая масса, т: 44,8
-Компоновочная схема: отделение управления спереди, моторное сзади
-Экипаж, чел.: 5

Размеры:

Длина корпуса, мм: 6870
-Длина с пушкой вперёд, мм: 8660
-Ширина корпуса, мм: 3270
-Высота, мм: 2995
-Клиренс, мм: 560

Бронирование:

Тип брони: катаная низкой и средней твёрдости поверхностно закалённая
-Лоб корпуса (верх), мм/град.: 80/55 град.
-Лоб корпуса (низ), мм/град.: 60/55 град.
-Борт корпуса (верх), мм/град.: 50/30 град.
-Борт корпуса (низ), мм/град.: 40/0 град.
-Корма корпуса (верх), мм/град.: 40/30 град.
-Корма корпуса (низ), мм/град.: 40/30 град
-Днище, мм: 17-30
-Крыша корпуса, мм: 17
-Лоб башни, мм/град.: 110/10 град.
-Маска орудия, мм/град.: 110 (литая)
-Борт башни, мм/град.: 45/25 град.
-Корма башни, мм/град.: 45/25 град.

Вооружение:

Калибр и марка пушки: 7,5 cm KwK 42
-Длина ствола, калибров: 70
-Боекомплект пушки: 81
-Пулемёты: 2 х 7,92 MG-42

Подвижность:

Тип двигателя: V-образный 12?цилиндровый карбюраторный
-Мощность двигателя, л. с.: 700
-Скорость по шоссе, км/ч: 46
-Скорость по пересечённой местности, км/ч: 25-30
-Запас хода по шоссе, км: 250
-Удельная мощность, л. с./т: 15,6
-Тип подвески: торсионная
-Удельное давление на грунт, кг/кв.см.: 0,88

История создания танка PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Одним из самых больших потрясений, испытанных немецкими бронетанковыми войсками за всю историю Второй мировой войны, стала, без сомнения, первая встреча с русским танком Т-34-В своих мемуарах "Воспоминания солдата" рассказывает, как в октябре 1941 г. под Мценском «большое количество русских Т-34 были брошены в бой и вызвали тяжелые потери среди немецких танков». Далее Гудериан признает, что если до этого момента немцы считали свои танки намного превосходящими любую бронетехнику противника, то с появлением у русских Т-34, ситуация совершенно изменилась.

Причем, по мнению Гудериана, если бы высшее командование не столь кичилось своим несомненным преимуществом, немцам удалось бы избежать горечи разочарования. Эта мысль подтверждается приведенном в воспоминаниях рассказом о том, как в апреле 1941 г. по личному приглашению Гитлера советская делегация посетила немецкие танкостроительные заводы и танковые школы. Гудери-ан откровенно рассказывает, что русские неоднократно давали понять, что немцы водят их за нос, скрывая свои новейшие конструкции танков, которые Гитлер лично распорядился им показать. Они не могли поверить, что PzKpfw IV на самом деле являлся на тот момент самым лучшим и самым тяжелым немецким танком. Такой скептицизм заставил многих, в том числе и самого Гудериана, сделать вывод о наличии у русских более тяжелых и современных танков, чем те, которыми на тот момент располагал Третий рейх.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Однако победоносное начало операции «Барбаросса», когда немцам удалось с легкостью сокрушить русские бронетанковые силы, развеяло эти подозрения. Вот почему встреча с Т-34 стала настоящим шоком. Ситуация ycугублялась необходимостью принимать ответные меры в крайне сжатые сроки. В своем рапорте на имя командующего группой армий Гудериан потребовал как можно скорее прислать на фронт специальную комиссию, чтобы обсудить проблему на месте. 20 ноября 1941 г. комиссия, в которую вошли представители от Управления вооружения сухопутных войск и министерства вооружения, а также ведущие конструкторы танков, (А именно: Профессор Фердинанд Порше (NiebeLungenwerke); инженер Освальд (МАН) и доктор Адерс (Henschel.)) и представители крупнейших танкостроительных фирм, прибыла во 2-ю танковую армию. Члены комиссии не только осмотрели подбитые танки, но и поговорили с солдатами и офицерами танковых частей, непосредственно принимавших участие в противоборстве с «тридцатьчетверками».

Любопытно, что мнения военных и конструкторов оказались диаметрально противоположными. Офицеры-фронтовики единодушно предложили скопировать Т-34 и немедленно начать выпуск точно таких же танков в Германии, однако конструкторы и производители восприняли подобное предложение в штыки. Описывая этот конфликт в своих мемуарах, Гудериан всецело становится на сторону производителей. Он утверждает, что конструкторами двигало не «отвращение к подражанию», но ясное представление технической невыполнимости поставленной военными задачи. В частности, в качестве силовой установки у Т-34 использовался не карбюраторный двигатель, как у всех немецких танков, а алюминиевый дизельный мотор. Однако дефицит цветных металлов в Германии делал производство таких моторов невозможным. Кроме того, немецкая легированная сталь, качество которой неуклонно снижалось по причине уже упоминавшегося отсутствия сырья, значительно уступала русской.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

В результате было принято компромиссное решение: во-первых, начать производство уже разработанной ранее конструкции танка «Тигр» весом почти 60 тонн, а во-вторых, сконструировать более легкий тип танка весом около 35 тонн, который должен был стать прототипом будущей «Пантеры».

25 ноября 1941 г. Управление вооружения сухопутных войск дало фирмам «Даймлер-Бенц АГ» и МАН задание на проектирование нового среднего танка. Условия тактико-технического задания были следующими:
ширина до 3150 мм;
высота - 2990 мм;
минимальная толщина лобовой брони -60 мм;
борта и корма - по 40 мм;
форма корпуса рациональная, заимствованная у Т-34;
двигатель мощностью 650-700 л. с;
максимальная скорость - 55 км/час,
крейсерская скорость - 45 км/ч.
Проекту дали общее название VK 3002. Собственно, VK3001 был создан в октябре 1941 г. и представлял собой логическое развитие проекта варианта штурмового танка, разработанного еще в 1937 г. Несмотря на то что проект VK 3001 имел немало общего с будущими танками "Пантера», самое большое влияние он оказал на создание тяжелых танков Тигр.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Фирма «Даймлер-Бенц АГ» представила проект VK 3002 (DB), который весил 34 тонны и внешне очень сильно напоминал Т-34. В отличие от всех немецких танков проект «Даймлер-Бенц АГ» имел заднее расположение моторно-трансмиссионного отделения и ведущих колес, в качестве силовой установки использовался дизельный двигатель «Даймлер-Бенц" MB 507, а в ходовой части опорные катки большого диаметра собирались попарно в тележки и подвешивались в шахматном порядке на листовых рессорах, Вооружать новый танк предполагалось 75-мм пушкой с длиной ствола 48 калибров.

35-тонный проект фирмы МАН, VK 3002 (MAN), созданный под руководством инженера Пауля Вибике, был гораздо более похож на традиционные немецкие боевые машины. Силуэт танка был несколько шире и выше, чем у Т-34, корпус имел наклонные бронелисты; а просторная башня несколько смещалась назад, для того чтобы установить длинноствольное (70 калибров) 75-мм орудие. В кормовой части устанавливался карбюраторный двигатель «Май-бах» HL 210, механик-водитель и стрелок из пулемета располагались в переднем отсеке. Опорные катки также располагались в шахматном порядке, но имели индивидуальную торсионную подвеску.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Разумеется, процесс создания нового танка не мог обойтись без вмешательства Гитлера. Вначале фюреру приглянулся проект «Даймлер- Бенц АГ» с тем, однако, условием, что разработчики заменят танковое орудие на более мощное. Фирма уже получила заказ на создание 200 усовершенствованных боевых машин типа VK 3002 (DB), когда в дело вмешалось Управление вооружения сухопутных войск. Как выяснилось, высокопоставленные чины управления отнеслись к проекту "Даймлер-Бенц" АГ» весьма скептически.

Во-первых, их смущал силуэт, так сильно напоминающий Т-34, что в боевых условиях танки легко можно было перепутать. Во-вторых, как уже говорилось, оснащение танка дизельным двигателем создавало множество дополнительных проблем. В итоге мнение представителей заказчика стало склоняться к проекту фирмы МАН. Оставалось лишь убедить Гитлера изменить точку зрения. Самое большое влияние на фюрера произвел тот довод, что в маленькой башне танка VK 3002 (DB) будет невозможно установить требуемое мощное орудие. Отныне проект «Даймлер-Бенц» был окончательно похоронен.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Управление вооружения сухопутных войск рекомендует фирме МАН как можно скорее изготовить прототип своего танка из не-
броневой стали. Уже в сентябре 1942 г. прототип V-1 был отправлен на испытательный полигон под Нюрнбергом. Второй прототип V-2 испытывался на танкодроме в Куммерсдорфе. Испытания проводились под руководством главного инженера Г. Книпкампфа (Стоит заметить, что конструктор Книпкампф был одной из ключевых фигур в развитии немецкого танкостроения в предвоенный период и в годы Второй МИРОВОЙ войны. С 1936 г. он работал в проектном отделении Управления вооружения сухопутных войск, оставаясь главным инженером этого учреждения весь военный период. Книпкампф был автором множества технических новшеств в танкостроении, в частности, именно он разработал базовый вариант шасси с опорными катками большого диаметра, которые впоследствии применялись на танках типа "Пантера" и "Тигр".), который лично принимал участие в разработке ходовой части проекта МАН.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

В результате прототип МАН был утвержден для запуска в серийное производство и получил обозначение PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171). Первоначально предполагалось производить по 250 боевых машин нового типа в месяц, но уже в конце 1942 г. эта цифра была увеличена до 600. Поскольку ресурсы фирмы MAN были явно недостаточны, чтобы обеспечить такие объемы производства, к выпуску «Пантер» пришлось подключить и «Даймлср-Бенц АГ». Спустя еще какое-то время серийным производством «Пантер» стали заниматься еще два промышленных гиганта - ганноверский МНХ и «Хеншель и сын АГ» (Кассель) и позднее DEMAG, а также множество более мелких фирм, выполнявших отдельные заказы головных производителей.

В середине июля 1941 г. фирма «Рейнметалл-Борзиг» получила заказ на разработку и создание танкового орудия, способного пробить 140-мм броню с расстояния 1000 м, и попутно подготовить проект башни, приспособленной для оснащения такой пушкой. К началу 1942 г. был создан прототип 75-мм пушки KwK L/60, однако на поведенных испытаниях орудие не достигло требуемой бронепробиваемости, поэтому «Рейнметалл-Борзиг* получил категоричный приказ до июня 1942 г. довести длину ствола до 70 калибров. Заказ был выполнен в срок, и на сей раз орудие полностью удовлетворило заказчика. 75-мм танковая пушка KwK 42 была запущена в серийное производство. Первоначально она снабжалась однокамерным дульным тормозом, который впоследствии был заменен двухкамерным. Это было, без преувеличения, мощнейшее орудие, наводившее ужас на танковые силы и пехоту союзников.

Так началось производство танка, который многие эксперты и специалисты считают лучшей боевой машиной второй мировой войны. Всего было выпущено более 6000 танков "Пантер", быстро завоевавших славу самых простых в производстве немецких танков. В самом деле, на создание двух «Пантер" требовалось столько же времени, как и на производство одного "Тигра". Серийное производство началось с выпуска фирмой МАН 20 машин, получивших обозначение PzKpfw V Ausf А (хотя, как мы увидим в дальнейшем, впоследствии они получат новое наименование). Танки "Пантера" PzKpfw V Ausf В коротко можно охарактеризовать как модификацию с коробкой передач «Maйбax»-OVLAR. Поскольку эта модификация оказалась неудачной, в действующие части танки версии В так и не попали.

В некоторых источниках указывается, что 20 танков Ausf А на деле были так называемой нулевой серией. Это утверждение базируется на том факте, что танки, не имеющие никаких отличий от прототипа, не могут считаться «версией*. Поскольку танки PzKpfw V А в самом деле представляли собой точные копии прототипа VK 3002, с данной точкой зрения вполне можно согласиться. По данным отечественных источников, фирмы MHX, Daimler-Benz, МАН и Henschel изготовили с 11 января 1943 г. но 23 апреля 194 5 г. по разным данным от 5992 до 6042 средних танков PzKpfw V "Пантера». - Прим. ред.

Первые "Пантеры" оснащались карбюраторным двигателем "Майбах" HL 210 Р45 и коробкой передач ZF 7. Толщина лобовой брони составляла 60 мм. Эти машины оснащались 75-мм пушками KwK 42 с однокамерным дуль-ным тормозом L/70. С начала 1943 г. в конструкцию " Пантер" вносятся некоторые изменения: например, благодаря увеличению расточенных отверстий цилиндров, объем двигателя увеличивается с 21 до 23 литров и получает обозначение "Майбах" HL 230 Р 30. Другие изменения касались увеличения бронирования лобовой части танка (до 80 мм), а также смещения командирской башенки немного вправо (в целях упрощения производства башни).

Внешний вид семейства танков "Пантера" по модификациям

До сих пор неизвестно, какие танки получили (и получили ли) обозначение PzKpfw V С. Можно только предполагать, что это обозначение было зарезервировано за другими модификациями танков. Так или иначе, но первой
крупносерийной версией "Пантеры" стала Ausf D.

Для того чтобы избежать путаницы, с февраля 1943 г. танки PzKpfw V Ausf D стали обозначать PzKpfw V Ausf D2 (танками PzKpfw V Ausf D1 оказались соответственно бывшие PzKpfw V Ausf А). Танки новой модели производили все четыре крупные танкостроительных фирмы -МАН, «Даймлер-Бенц АГ», «Хеншель и сын АГ» и МНХ. За девять месяцев - с января по сентябрь 1943 г. - они выпустили более 600 новых машин. Однако такая спешка самым неблагоприятным образом сказалась на качестве первых крупносерийных «Пантер». Практически все они обладали низкой технической надежностью и, прежде всего это касалось трансмиссии и ходовой части. Во многом это было связано с конструкторским просчетом, предполагавшим использование для «Пантер» той же трансмиссии и рулевого управления, что и для прежних, легких, немецких танков. При этом совершенно упускалось из виду то обстоятельство, что более тяжелой машине с более мощным двигателем требуется соответствующая конструкция ходовой части.

Тест-драйв танка "Пантера"

То же самое относилось и к двигателю «Майбах» HL 230 Р 30 мощностью 700 л. с, который поначалу сильно перегревался, а нередко даже воспламенялся. Изменения, произведенные в танках PzKpfw V Ausf D2, затронули в основном командирскую башенку и дульный тормоз пушки KwK 42, который стал двухкамерным. Толщину лобовой брони увеличили до 80 мм. Установили новую коробку передач "Майбах" АК 7-200, впоследствии се монтировали на танках «Пантера» Ausf А и G. На танках PzKpfw V Ausf D выпуска первой половины 1943 г. устанавливалась командирская башенка со смотровыми щелями, прикрывавшимися 50-мм бронестеклом, как на тяжелых танках PzKpfw IV Ausf H1. На первых «Пантерах» монтировались две 3-ствольные 90-мм пусковые установки NbK 39 для дымовых гранат.

Броня танков PzKptw V Ausf D, выпущенных во второй половине того же 1943 г., покрывалась циммеритовой обмазкой, кроме того, на эти машины навешивались 5-мм броневые экраны - фальшборта. К особенностям танков модели D2 относятся: отсутствие шаровой установки курсового пулемета MG 34, который размещался внутри корпуса (и только для стрельбы вставлялся в специальную бойницу, закрывавшуюся бронекрышкой); наличие в левом борту башни круглого ложа для удаления стреляных гильз, а также бойниц для стрельбы из личного оружия в бортах и на корме башни. Кроме того, на этих машинах имелись сдвоенные выхлопные трубы, расположенные симметрично на кормовом бронелисте. Танки модификации D2 последних выпусков имели выхлопные трубы, прикрытые специальными пламегасителями и бронекожухами. Всего был выпущен 851 танк PzKpfw V Ausf D1 и D2.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

В марте 1943 г. Гудериан, недавно назначенный генерал-инспектором бронетанковых войск, предоставил Гитлеру доклад, в котором изложил свои взгляды на перспективы развития немецких бронетанковых войск на 1943-1945 гг. Трезво оценивая реальную ситуацию, Гудериан прямо заявил, что не считает целесообразным боевое использование технически несовершенных «Пантер» вплоть до июля-августа 1943 г. (Стоит заметить, что Гудериан с огромной ответственностью относился к внедрению в действующие части новых экземпляров боевой техники. Доказательством этому служат страницы его дневника. Так, 15 июня генерал-инспектор бронетанковых войск записывает: "Занимался нашими подопечными детьми - «-Пантерами», у которых оказались не в порядке боковые зубчатые передачи и выявились недостатки в оптике». Все это заставляет Гуде-риаиа на следующий же день доложить об этом Гитлеру, добавив, что «Пантерам» требуется дополнительная доработка, прежде чем они смогут быть с успехом использованы на Восточном фронте.)За этот период, по мнению генерал-инспектора, необходимо устранить существующие технические недостатки новых танков. Однако Гитлер и слышать не хотел ни о какой отсрочке, хотя, как выяснилось впоследствии, осторожные прогнозы Гудериана оказались даже чересчур оптимистичными.

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Вот что записал в своем дневнике подполковник фон Грюндхерр непосредственно после первого боевого использования «Пантер» на Восточном фронте ("Впервые «Пантеры» приняли участие в боевых действиях во время Курской битвы, сроки которой гитлеровское командование специально перенесло, чтобы иметь возможность бросить против советских войск свои новые танки. Итоги Курской битвы подтвердили все самые мрачные опасения Гудериана. Танки "Пантеры" были определенно не готовы к боевому применению. Так, при выдвижении танковой бригады в исходное положение для наступления примерно одна четверть машин просто вышла из строя в результате технических неполадок.)

«...Честно говоря, я просто не мог удержаться, чтобы не сказать несколько слов об этой печальной истории, имя которой «Пантера». Все произошло именно так, как я и предполагал... Сколько людей возлагали особые надежды на применение этого нового, еще ни разу не испробованного оружия! Надо ли говорить, какое удручающее воздействие оказало на них

понесенное поражение... А все начиналось с приказа фюрера, с тех сверхъестественных ожиданий, которые он породил... У меня просто не укладывается в голове, как можно создавать мощное, современное, дорогое оружие, и одновременно снабжать его абсолютно ненужным бензиновым насосом, кучей лишних прокладок и прочей дребеденью?! У меня нет ни тени сомнения в том, что большая часть технических неполадок проистекает из-за применения негодных материалов, которые не соответствуют элементарным требованиям качества. Особого внимания заслуживает «эффективность» применения "Пантер*,-язвительно замечает автор и продолжает: С расстояния 7224 м Т-34 поражал их с одного выстрела» ("Цитируется по изданию: The Ordnance Department Planning Munitions for War. У меня тем не менее есть серьезные сомнения в достоверности приведенных в документе цифр. Можно допустить, что Т-34 поражали "Пантер" с расстояния 1737 или даже 2650 м, однако цифра 7224 м представляется мне совершенно фантастической.)
Из 200 танков, дебютировавших под Курском, 160 вышли из строя к концу первого же дня, а еще через 9 дней в строю осталось всего 43 «Пантеры».

Немецкий средний танк T-V Panther "Пантера" PzKpfw V «Пантера» (SdKfz 171)

Многие сломались уже по пути от железной дороги до линии фронта, а большой вес машин значительно затруднил буксировку... " По данным отечественных источников, в операции "Цитадель" приняли участие 196 танков PzKpfw V Ausf D, из которых немцы потеряли только по техническим причинам 162 "Пантеры". Всего же в боях на Курской дуге вермахт безвозвратно потерял 127 "Пантер". См. Барятинский М. Тяжелый танк "Пантера».М„ 1997.C. 19- - Прим. ред.

Справедливости ради следует сразу сказать, что впоследствии большая часть этих проблем была успешно устранена, и «Пантеры» снискали заслуженную славу лучшего боевого танка вермахта. Впрочем, как мы увидим в дальнейшем, и в ходе дальнейшей эксплуатации «Пантер» экипажам и конструкторам приходилось зачастую сталкиваться с различными техническими проблемами.

Экипаж "Пантеры" Ausf А позирует на корме своего танка. Вы видите, как один из танкистов, переводит зенитный пулемет MG-34. установленный на защитной турели FliegerBeschussgerat, в положение для стрельбы по воздушным целям. С конца 1943 г. такими установками для зенитных пулеметов оснащались многие PzKpfw III; PzKpfw IV, "Пантеры" и "Тигры". (Фото из архива Хорcта Ребеншталя.)

В конце августа - начале сентября 1943 Г. началось производство следующей версии «Пантеры» -PzKpfw V Ausf А (а не Е, как следовало бы ожидать). Новая «Пантера», как и предыдущие, выпускалась уже известными нам четырьмя фирмами (МАН, МНХ, DEMAG, «Даймлер-Бенц АГ»). Было произведено всего около 1788 танков этой модели. Отличительными особенностями "вторых А" была прежде всего новая усовершенствованная командирская башенка, пришедшая на смену прежней, получившей за свой громоздкий цилиндрический силуэт шутливое название «мусорный ящик». Некоторые изменения коснулись также расположения и оснащения смотровых щелей. Башенка оборудовалась 7 перископами и зенитной турелью Fliegerbeschussgerat для пулемета MG-34. Съемный курсовой пулемет MG-34 был заменен стационарным пулеметом в шаровой установке, а вместо бинокулярного прицела TZF 12 у наводчика появился монокулярный типа TZF 12а. Собственный перископ получил и заряжающий орудия. Другие незначительные изменения коснулись расположения боеукладок, ликвидации лючков в боковых стенках башни для стрельбы из личного оружия и изменение угла вертикального наведения башенного орудия. (В танках «Пантера» модели D2 угол возвышения орудия был -8° +20°; в модели А -8° +18°) В целях упрощения процесса производства «Пантер» и решения проблемы соответствия увеличившегося веса танка конструкции его подвески пришлось увеличить количество (с 16 до 24) и изменить расположение подшипников опорных катков. Изменилась система выхлопа, состоявшая теперь из 2 выхлопных труб и 2-3 дополнительных.

Самой многочисленной модификацией «Пантер» стали машины Ausf G. С марта 1944 г. по апрель 1945 г. фирмы МАН, МНХ и «Даймлер-БенцАГ» выпустили 3740 танков этого типа. PzKpfw V Ausf G имели усиленное бронирование-лоб башни до 110 мм, борт (50 мм вместо прежних 40) и больший наклон бортов (61°), в то время как Ausf D и А имели угол наклона 50°. Ддя данного варианта конструкторы предусмотрели новый тип лобовой брони, бронезащита которой была усилена за счет ликвидации прямоугольного смотрового отверстия механика-водителя. Вместо смотрового отверстия водитель получил вращающийся перископ, закрепленный на потолке боевого отделения. Изменилась также форма входных люков для механика-водителя и стрелка в подбашенной коробке. Откидные люки стали снабжаться специальными пружинами, значительно облегчающими открывание-закрывание, были внесены изменения в конструкцию вентиляторов, жалюзи двигателя, выхлопных патрубков и т. д. Боекомплект увеличился с 79 до 82 артиллерийских выстрелов, а на ряде танков пушки получили новую конструкцию маски со специальным выступом, защищающим основание башни от заклинивания при попадании снаряда. На последних экземплярах данной модели стандартная коробка передач ZF АК7-200 была заменена на ZF AK 7-400. Кроме того, в последних машинах версии G предполагалось использование приборов ночного видения и других технических новшеств, которые, впрочем, так и не удалось внедрить в жизнь вплоть до самого конца войны. В ноябре 1944 г. 63 танка «Пантера» Ausf G получили первые в мире серийные пассивные ИК - приборы ночного видения FG 1250, позволявшие вести наблюдение за полем боя на дальность до 700 м.
27 февраля 1944 г. Гитлер своим распоряжением запретил использование обозначения PzKpfw V, предписав отныне называть новый танк только «Пантерой». Соответственно и машина PzKpfw V Ausf G с этих пор стала называться «Пантера» Ausf G.

Общее описание танка PzKpfw V "Пантера"

Как мы уже видели, благодаря стараниям главного инженера Г. Книпкампфа и «танковот комитета» конструкция «Пантеры» осталась традиционной для немецких танков. Отделение управления в передней части танка, в котором размещались главный фрикцион, коробка передач, механизм поворота, органы управления, приборы, курсовой пулемет, часть боекомплекта, радиостанция и места механика-водителя и стрелка-радиста. В средней части танка располагалось боевое отделение. В башне размещалось вооружение -пушка и спаренный с ней пулемет, приборы наблюдения и прицеливания, механизмы вертикального и горизонтального наведения, места командира танка, наводчика и заряжающего. В корме располагалось моторное отделение, отделявшееся от боевого металлической противопожарной перегородкой. Однако новый танк оказался суще-ственно больше и тяжелее всех предыдущих образцов.

Вид на место заряжающего орудия. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Вид на место заряжающего. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Вид на место механика-водителя (слева) и стрелка-радиста (справа), в центе можно наблюдать элементы трансмиссии. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Еще один вид на место мехвода и стрелка-радиста. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Вид на место командира танка. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Вид на место командира танка. Командир танка у приборов наблюдения. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Танк "Пантера" в разрезе (Panther)

Вид на казенную часть пушки танка. Отчетливо виден прицел наводчика. Внутри танка "Пантера" (Panther)

Рабочее место механика-водителя оборудовалось слева. Прямо перед ним была установлена прямоугольная смотровая щель, защищавшаяся 24,8-мм бронированной крышкой, приводившейся в движение с помощью рычага. Во время остановки водитель пользовался двумя неподвижными перископами, установленными в крыше его отсека, причем один перископ направлялся вперед, а второй - чуть левее. Однако вся эта система обеспечивала весьма посредственный обзор, поэтому на «Пантерах» Ausf G смотровая щель была ликвидирована и заменена вращающимся перископом. Место механика-водителя было устроено следующим образом, направо шли: рычаг ручного тормоза, левый рычаг поворота танка, педаль главного фрикциона; педать тормоза; педаль акселератора; правый рычаг поворота танка; регулировочное устройство колодочного тормоза; рычаг переключения передач; впереди - панель контрольных приборов (со спидометром, тахометром, датчиком давления масла и амперметром). Кроме этого, на приборной доске имелась кнопка включения электростартера, но в холодную погоду (зимой) или в случае если в танке разрядились аккумуляторы, приходилось пользоваться инерционным стартером. Стартер приводился в движение заводной ручкой, крутить которую приходилось сразу двум членам экипажа, поэтому в последних модификациях «Пантеры* эта система была заменена повой, более простой в эксплуатации.

В правой части отделения управления находилось места стрелка-радиста. На первых образцах «Пантер» пулемет MG-34 был съемным, стрельба из него велась через специальную амбразуру в броне. На последующих модификациях устанавливался курсовой пулемет в шаровой установке. По правую руку радиста размещалась радиостанция, а сверху находились перископы, точно такие же, как и у водителя. И механик-водитель, и стрелок-радист имели собственные эвакуационные люки, расположенные в передней части крышки корпуса. На ранних «Пантерах» для входа и выхода из машины крышки люков приподнимались вверх и отводились в сторону с помощью специального подъемно-поворотного механизма. В Ausf G устанавливался более удобный механизм, при котором люки откидывались на петлях, снабженных пружинами.

Между радистом и водителям размещалась восьмискоростная (семь передних и одна задняя) коробка переключения передач типа ZF АК 7-200. Коробка переключения передач была довольно сложной в управлении, поэтому от водителя требовалось особое мастерство. От коробки передач крутящий момент посредством редуктора передавался расположенным спереди ведущим колесам. Механизм поворота состоял из двух планетарных редукторов. К бортовым передачам мощность передавалась короткими поперечными валиками с зубчатыми муфтами на концах, при помощи которых можно было пустить то или иное ведущее колесо против хода, чтобы замедлить гусеницу с требуемой стороны и тем самым осуществить более крутой поворот. Такое нововведение позволило значительно увеличить радиус поворота танка (5 м на первой скорости и 80 м - на седьмой). Ведущие колеса имели два съемных зубчатых венца с 17 зубцами. Приводы управления танком - комбинированные, с гидросервоприводом следящего действия с механической обратной связью. Механик-водитель управлял машиной с помощью штурвала.

Ходовая часть "Пантеры" . Подвеска торсионная. Ходовая часть применительно к одному борту имела восемь сдвоенных обрезиненных опорных катков большого диаметра, установленных в шахматном порядке. Такая конструкция подвески была очень сложной в производстве, зато обеспечивала исключительно плавный и ровный ход танка. На "Пантерах" более поздних модификаций применялась принципиально новая конструкция подвески с цельнометаллическими опорными катками. Как мы увидим в дальнейшем, впоследствии такие катки будут применяться и на «Тиграх», гусеницы, мелкозвенчатые шириной 660 мм состояли из 86 звеньев. Ведущие колеса высоко подняты над землей. Натяжение регулировалось при помощи задних направляющих колес.

Подвеска танка "Пантера" (ходовая часть)

Вид на подвеску танка "Пантера" снизу. Правда, на снимке танк "Тигр", но у него подвеска была аналогична "Пантере", разница состояла лишь в том, что применяли два последовательных торсиона, что позволило еще больше снизить жесткость подвески танка.

Башня танка "Пантера" . Башня со сплошным поликом устанавливалась в центре танка и приводилась во вращение гидроприводом. В литой маске башни монтировалась 75-мм пушка KwK 42 L/70 с вертикальным клиновым затвором и автоматикой копирного типа. Слева устанавливался телескопический прицел, справа - спаренный с пушкой башенный пулемет MG-34. Угол возвышения орудия составлял от -8° до +20°. Стенки башни состояли из двух больших бронированных плит, которые сзади слегка сближались и имели форму усеченного конуса с соединением в шип и наклоном стенок 65°, наклон крыши не превышал 6°. В башне размещались вооружение, приборы наблюдения и прицеливания, механизмы вертикальной и горизонтальной наводки и рабочие места трех членов экипажа (командира, наводчика и заряжающего). Место командира оборудовалось сзади, непосредственно под командирской башенкой, перед ним находилось место наводчика - с левой стороны, а с правой стороны башни - место заряжающего. Сиденья членов экипажа вращались вместе с башней. Казенная часть орудия разделяла боевой отсек башни на две части.

Башня танка "Пантера"

Башня танка "Пантера" с вращающейся корзиной.

Командирская башенка танка "Пантера"

Дульные тормоза орудий танка "Пантера"

Первоначально командирская башенка высотой 26 см имела 6 перископических приборов наблюдения, которые закрывались 56-мм стальным кольцом, движущимся по диаметру башенки и приводившим в движение при помощи ручного механизма. Эта конструкция подверглась модернизации, и уже на «Пантерах» Ausf А командирская башенка оборудовалась более совершенной системой наблюдения. Над люком на зенитной турели Fligerbeschussgeral монтировался пулемет MG 34, из которого можно было вести огонь по воздушным целям. Первые "Пантеры" имели весьма несовершенные системы наблюдения, не соответствующие изменившемуся силуэту и увеличившейся высоте танка, так что экипаж испытывал большие трудности при движении и во время боя. На приведенном ниже рисунке хорошо видно, в какой кошмар превращалось наблюдение, когда танк оказывался на пересеченной местности или за гребнем высоты. В последующих вариантах PzKpfw V эти замечания были учтены, в частности место заряжающего стало снабжаться собственным перископом.

Мертвое (не просматриваемое) пространство у танков "Пантера"

Вначале танки PzKpfw V Ausf D оснащались бинокулярным прицелом TZF 12, но впоследствии на Ausf А и G этот прицел заменили на монокулярный TZF 12а. Прицел оснащался специальными шкала-ми для каждого вида снарядов (бронебойных, подкалиберных, куммулятивных и пр.). Специальная шкала с двойным увеличением применялась и для наведения пулемета. При изменении вертикального угла установки вооружения изменялось и положение объективной части прицела, в то время как окулярная часть оставалась неподвижной, что обеспечивало возможность работы с вооружением на всем диапазоне вертикального угла наведения без изменения положения наводчика. Вращение башни осуществлялось гидравлическим приводом, который приводился в действие от коробки передач. Таким образом, при выключенном двигателе вращение башни приходилось осуществлять вручную.

Для того чтобы совершить быстрый поворот башни, водителю и наводчику приходилось действовать сообща. На большой скорости, при числе оборотов порядка 2500 в минуту, полный поворот башни выполнялся за 17-18 секунд, а если число оборотов в минуту падало до 1000, на эту операцию уходило уже 92-93 секунды. Последний рывок всегда делался вручную, при этом ручку маховика ручного привода со стороны наводчика необходимо было перевести в вертикальное (нейтральное положение). Если требовалось повернуть башню влево, рычаг оттягивали назад, а при движении вправо - вперед. Разворот 7,5-тонной башни вручную было непростым делом, требовавшим не только силы, но и выносливости. Достаточно сказать, что полный поворот маховика ручного привода обеспечивал поворот башни всего на 0,36°. При этом из-за неуравновешенности башни ее поворот вручную при крене танка свыше 5° был невозможен.

Положение орудия относительно корпуса танка PzKpfw V Ausf D определялось с помощью двух круглых шкал, разбитых по
принципу циферблатно-часового типа и расположенных возле прицела. Левый циферблат имел две шкалы - внутреннюю, разбитую на 12 делений, и внешнюю, делившуюся на 64 деления. Правый циферблат градуировался на тысячные доли. На шестеренку, установленную на внутренней стороне командирской башенки, также наносилась шкала, разбитая на 12 делений. Эта шкала действовала по принципу «против часовой стрелки", то есть при повороте башни шкала поворачивалась в строго противоположную сторону, однако с той же скоростью. Цифра 12 всегда находилась на осевой линии танка и обозначала направление его движения. Исходя из этих ориентиров, командир мог давать указания наводчику. В танках последующих моделей А и G в этой сложной системе целеуказания отпала необходимость, поскольку место командира стало оснащаться более совершенной оптикой, так что он мог, не высовываясь из танка, осуществлять руководство огнем.

Пушка танка "Пантера" . Несколько слов о башенном орудии, производившемся на заводах концерна "Рейнметалл-Борзиг», - 75-мм пушка KwK 42 L/70, общая длина которой составляла 5,85 м, была действительно грозным орудием. При угле встречи 60° бронебойно-трассирующий снаряд, пущенный из этой пушки, пробивал броню толщиной 90 мм С расстояния 457 м, 80 мм броню тот же снаряд пробивал на дальности 915 м. С расстояния 800 м пушка могла поражать советский танк Т-34, а с расстояния 1000 м с легкостью выводила из строя американские «Шерманы». Электроспуск увеличивал меткость стрельбы. Правильно установленная и наведенная пушка могла натворить и гораздо больших бед.

Виды масок пушек танка "Пантера"

Танковая 75-мм пушка KwK 42 L/70 танка "Пантера"

В боекомплект пушки входили следующие типы артиллерийских выстрелов. «Пантеры» Ausf А и D оснащались боекомплектом в 79 артиллерийских выстрелов, расположенных в боеукладках в нижней части боевого отделения В боевых машинах последующих Ausfz (G), их число было увеличено до 82. Выстрелы укладывались в ниши подбашенной коробки, в отделении управления и в боевом отделении. В специальных коробках хранились 4200 патронов для пулеметов. (Поданным отечественных источников, боекомплект для танковых пулеметов у PzKpfw V Ausf А и D составлял 5100 патронов. а у PzKpfw V Ausf G - 4800 шт. См. Panzer Kampfwagen V-Пантера». История создания и применения. М.. Восточный фронт, I995.C. 8. - При,», ред.)

На первых «Пантерах» по обе обеим сторонам башни устанавливались по три дымовых гранатомета NbK 39 калибра 90 мм. Короткий ствол ставился под углом 60°. Гранатометы могли не только создавать дымовую завесу, но и поражать противотанковые орудия осколочно-фугасными гранатами вражескую пехоту. На танках более поздних модификаций дымовые гранаты отстреливались изнутри танка.

Башенные дымовые гранатометы NbK 39 калибра 90 мм устанавливаемые на танк "Пантера"

Как уже отмечалось выше, вплоть до появления «Пантеры» Ausf А заряжающий не имел собственного перископа, а в случае необходимости срочно покинуть танк использовал в качестве эвакуационного люка большое круглое отверстие для выброса наружу стреляных снарядных гильз, расположенное в задней части башни. Рядом с этим отверстием первоначально располагался маленький лючок для стрельбы из стрелкового оружия. Точно такой же лючок, прикрытый съемной крышкой, имелся и в левой части башни. В «Пантерах» Ausf G эти лючки были ликвидированы. Машины этого типа имели также дополнительный вентилятор боевого отделения, установленный в левой части крыши башни. Загазованность боевого отделения снижалась специальным агрегатом для продувки ствола пушки после выстрела сжатым воздухом и отсоса пороховых газов из короба гильзоулавливателя. В башне было три замка - в правой передней части находился башенный замок, еще один замок был на пушке и третий - крепился на лобовой части крыши танка. Ствол в башне фиксировался в походном положении под углом 0 градусов при помощи специальной цепочки и зажимной гайки. В то же время для этой же цели в передней части крыши корпуса служила жестко закрепленная откидная стойка для фиксации ствола в походном положении.

Моторный отсек танка. В кормовой части танка размещался 12-цилиндровый карбюраторный двигатель «Майбах» HL 230 Р30 мощностью 700 л.с. и максимальным числом оборотов в 3000. Доступ к двигателю осуществлялся через большой люк в крыше моторного отделения. Моторный отсек делился на три отделения, разделенных водонепроницаемыми переборками. Два крайних отделения при преодолении водных преград могли заливаться водой. Центральное отделение со смонтированным двигателем «Майбах» HL 230 Р30 было загерметезировано. Боковые отделения сверху закрывались броневыми решетками, четыре из них служили для притока воздуха, охлаждавшего радиаторы, а две средние - для его отвода. Недостатком двигателя были его большие размеры и связанная с этим теснота в моторном отсеке. В результате двигатель плохо охлаждался и частенько летом температура воды в системе охлаждения превышала норму в 80 °С. По этой причине в танке предусматривалась особая система пожаротушения, вступавшая автоматически в действие, как только температура двигателя поднималась выше 120 °С. Система действовала следующим образом. Как только температура двигателя зашкаливала за критическую, на приборной доске водителя загоралась аварийная лампочка, сигнализируя о том, что двигатель требуется немедленно охладить. Одновременно шесть насадок на топливном насосе и карбюраторе начинали разбрызгивать особую противопожарную смесь *СВ*.

Топливо (730 л бензина) перевозилось в пяти бензобаках, размещавшихся в моторном отсеке следующим образом: по два с каждой стороны и один сзади. Расход топлива варьировался от 0,25 л на 1 км при движении по шоссе до 0,14 л на 1км при движении но пересеченной местности. "Пантеры" могли развивать максимальную скорость 46 км/ч при запасе хода (расстоянии, которое танк может пройти по шоссе без дополнительной заправки) 200 км.

Кроме этого, конструкторы "Пантер" предусматривали, что машина сможет переходить вброд реки, глубина которых в месте пересечения не превышала 1,9 м. Однако эта цифра оказалось несколько завышенной, а реальная глубина, которую «Пантеры* смогли перейти вброд составила около 1,7 м. 1,9 м смогли преодолеть лишь улучшенные модификации «Пантер» - командирские и разведывательные танки (о них разговор пойдет дальше).

Танки "Пантера" могли также погружаться полностью, но только в случаях, когда глубина не превышала 4 м. Впрочем, немецким конструкторам так и не удалось до конца разработать такой вариант и превратить «Пантеры" в настоящие «плавающие танки ".

Бронирование танка. «Пантера» Ausf G имела очень хорошую бронезащиту из катаных броневых листов, установленных под рациональными углами. Верхний лобовой лист корпуса располагался под углом 38° к горизонтали, нижний - под углом 37°. Нижние бортовые листы - вертикальные, верхние наклонены под углом 48°, кормовой лист - под углом 60°. В одном из первых советских рапортах о появлении новых танков на вооружении вермахта определяли твердость лобовой брони приблизительно в 262 НВ по шкале Бринелля.

Дополнительные броневые экраны толщиной 5 мм обеспечивали защиту верхней части шасси и ослабляли эффект воздействия кумулятивных снарядов.
В конце 1944 г. англичанам удалось захватить танк Пантера Ausf G и они провели его полное исследование. Вот какие выводы были сделаны по результатам тестирования «Танк неуязвим для снарядов, противотанковой артиллерии кал. 37-57 мм, однако при обстреле танка из авиационных пушек с самолета под углом 30° попадания снарядов в воздухозаборные отверстия моторного отсека привели к серьезному разрушению радиатора танка. Еще более крупных повреждений можно достичь путем обстрела танка с воздуха 20-мм осколочно-фугасными снарядами.
Как осколочно-фугасные, так и бронебойные снаряды, пущенные из полевых орудий крупного калибра и попавшие в лоб корпуса ниже горизонтали танкового орудия, вполне могут пробить броню, поразить крышу боевого отделения или привести к заклиниванию башни. Поражения в борта могут привести к воспламенению боекомплекта.
Катаные броневые листы довольно хрупки, что делает менее защищенные участки танка особо уязвимыми. Так, крышу башни легко пробить как при помощи осколочно-фугасных снарядов, так и огнем с самолета. Тем не менее сблокированные стыки танка, соединенные в шип и сваренные двойным швом, обеспечивают ему большую прочность и позволяют сохранять общую устойчивость даже в случае разрушения сварных швов бронелистов.
Лобовая атака, обстрел танка из противотанковых гранатометов РIАТ не приносят успеха, гораздо эффективнее представляется его обстрел с бортов.
Противотанковые мины, даже весом 1,8-6,8 кг, могут привести к повреждению гусениц лишь в том случае, если сдетонируют точно посередине последних...
В заключение следует отметить, что конструкция этого танка поистине уникальна, его устойчивость и прочность превышают все существовавшие до сих пор образцы. Особенно впечатляет эффективный метод блокировки плит танка. Опираясь на результаты проведенных испытаний, можно со всей определенностью утверждать, что немецкий танк «Пантера» является самым грозным оружием вермахта. Безусловно, и оно имеет свои слабые места, однако было бы непростительной ошибкой недооценивать опасность, которую может представлять "Пантера", особенно при надлежащей защите своих бортов».

_________________________________________________________________________
Источник данных: Цитата из журнала "Бронеколлекция" М.Братинский (1998. - № 3)

Нацистская Германия вступила в войну с Советским Союзом, не располагая танками массой более 25 т, с более мощным вооружением, нежели короткоствольные 75-мм орудия KwK 37 L/24. В концепции блицкрига не находилось места для тяжелых машин: считалось, что 37-50-мм пушки средних танков PzKpfw III пригодны для борьбы с любой бронетехникой, состоявшей на вооружении армий противника (хотя уже в ходе французской кампании силы панцерваффе столкнулись с машинами, имевшими противоснарядное бронирование), а в качестве средств огневой поддержки и уничтожения укреплений найдут успешное применение PzKpfw IV (тяжелые, согласно ранней классификации) и штурмовые орудия с 75-мм пушками. Параллельно велись конструкторские работы над первыми тяжелыми танками - Durchbruchwagen, VK 3001 (H) и VK 3001 (Р).

Действительно, PzKpfw III и IV вполне результативно проявили себя против устаревшей польской, в меньшей степени - против британской и французской бронетехники, а также - советских Т-26, БТ-5 и БТ-7. Но вскоре после начала агрессии против СССР германские танковые части столкнулись с неожиданным противником - средними Т-34, тяжелыми КВ-1 и штурмовыми КВ-2. Первый из них, которому предстояло стать самым массовым танком Второй Мировой войны, превосходил своих соперников по мощи вооружения, технологичности и защите; что же касается КВ, то, несмотря на их значительные недостатки по части надежности, преимущество этих машин в отношении Pz III и IV было столь подавляющим, что в ряде случаев одиночные советские танки сдерживали наступление целых немецких дивизий.

Ко всему прочему, в первый год войны в СССР продолжалось масштабное производство техники нового поколения, доля которой в войсках к началу Великой Отечественной войны была относительно невелика. В столь невыгодных условиях требовалось срочное перевооружение германской армии. Стала очевидной необходимость модернизации уже состоявших на вооружении образцов (в первую очередь Pz IV, чьи противотанковые возможности находились на невысоком уровне, в то время как его конструкция позволяля установить более мощное вооружение) и перехода к новой модели основного среднего танка.

Одним из первых предложенных решений явился выпуск технологической копии Т-34, однако военное руководство Германии отказалось от этого варианта. Причиной тому являлось не неподготовленность немецкого ВПК к освоению простой и дешевой советской машины, но ряд иных причин. Во-первых, промышленные стандарты разнились (например, калибр орудия), и для модификации Т-34 под принятые в Германии нормативы требовалось время и создание некоторых новых узлов. Во-вторых, немцев не совсем устраивала конструкция раннесерийного Т-34, характеризовавшегося крупными дефектами: несовершенством приборов наблюдения и прицеливания, дискомфортными условиями работы экипажа и недоработками отдельных элементов силовой установки. Наконец, советский двигатель В-2 работал на дизельном топливе, в то время как его постоянно недоставало.

Поэтому Управление Вооружений предпочло объявить о начале проектирования принципиально нового среднего танка. Работы над прототипами VK 2401 (Krupp) и VK 2001 (MAN) были свернуты за бесперспективностью, а 25 ноября 1941 г. концернам MAN и "Даймлер-Бенц" выдали заказ на подготовку технических проектов и постройку прототипов основного среднего танка, сформулировав следующие обязательные к выполнению требования: масса - около 30 т, вооружение - длинноствольное 75-мм орудие, бронирование - 40 мм, мощность двигателя - до 700 л. с., скорость движения по шоссе - 55 км/ч. Подразумевалось также внедрение удачных решений, опробованных на Т-34, как-то: рациональные углы наклона бронеплит и широкая гусеничная цепь. Танк разработки "Даймлер-Бенц" получил обозначение VK 3002 (DB), а производства MAN - VK 3002 (MAN) (цифра 30 означала рассчетную массу, 02 - серию опытных машин).

Уже в феврале 1942 г. "Даймлер-Бенц" представил свой рабочий образец танка А. Гитлеру. VK 3002 (DB) внешне и по компоновке очень сильно напоминал Т-34. Практически идентичной оказалась форма корпуса (за исключением размещения двигателя, выхлопные клапаны которого выводились на борт), заднее расположение трансмиссии и ведущего колеса, размещение и вид башни, смещенной вперед. 75-мм пушка с однокамерным дульным тормозом крепилась в орудийной маске сложной формы, опять же напоминающей Т-34 обр. 1940 г. Ходовая часть на один борт состояла из четырех сдвоенных обрезиненных катков большого диаметра на рессорной подвеске и трех поддерживающих катков. Боевая машина произвела благоприятное впечатление на главу Третьего Рейха, и вскоре он отдал распоряжение о производстве первой партии из 200 VK 3002 (DB).

Однако Управление Вооружений выразило несогласие с Гитлером, сочтя более подходящим вариант MAN, еще не выполненный даже в протитипе. VK 3002 (MAN) по массе выходил за пределы техзадания (полный вес составлял 35 т), отличался сложностью конструкции, но, с другой стороны, его достоинства, (выразившиеся в первую очередь в большем резерве для модернизации и запасе хода), уравновешивали недостатки. Для согласования мнений по выбору одного из двух VK 3002 была учреждена комиссия, 13 мая 1942 г. вынесшая свое постановление, по которому предпочтение отдавалось прототипу фирмы MAN. Одним из условий, повлиявших на выбор, считается сходство VK 3002 (DB) с его советским аналогом, хотя оно несколько надумано - в военной действительности огонь мог ошибочно вестись по своим машинам вне зависимости от их сходства с БТТ противника.

Инженеры "Даймлер-Бенц" попытались довести свой опытный танк до уровня конкурента. Дизель заменялся на бензиновый двигатель, в ходовую часть вносились принципиальные изменения: торсионная подвеска с шахматным расположением дорожных колес соответствовала варианту MAN. Впрочем, на исправление всех недочетов требовалось время, причем характеристики бронирования по-прежнему уступали бы VK 3002 (MAN). В итоге единственный экземпляр "Даймлера" отправился на утилизацию, а в серию пошел танк VK 3002 (MAN).

До начала производства базовая модель подверглась усовершенствованиям: на порядок усилилась защищенность, а по требованию А. Гитлера предполагалась даже установка орудия KwK 42 L/100, которое на тот момент еще пребывало в разработке. В итоге вместо первоначально запланированного 30-тонного среднего танка на вооружение панцерваффе была принята машина массой 43 т, адекватная не Т-34, а, скорее, КВ-1. По германской классификации танки подразделялись на легкие, средние и тяжелые не в зависимости от боевого веса, но от калибра основного оружия, и "Пантера" была отнесена к классу средних машин. В отечественной традиции ее, все же, с достаточными на то основаниями оценивали как тяжелый танк, и автор не видит причин для отказа от этого мнения.

Летом 1942 г. Министерство Вооружений утвердило план выпуска - согласно ему, к маю следующего года в линейные части должны были поступить 250 "Пантер". Но лишь в январе 1943 г. первые готовые машины покинули заводские цеха. 20 танков установочной серии, обозначавшихся как Sd. Kfz. 171 Ausf. A, отличались от полноценных боевых "Пантер" более тонкой броней корпуса - до 60 мм (по некоторым сообщениям, из неброневой стали) и орудием KwK 42 с однокамерным дульным тормозом от KwK 40 L/43. Предполагается, что PzKpfw V Ausf A не принимали участия в боевых действиях и использовались лишь для обучения экипажей. По другим данным, один танк данной разновидности был захвачен советской армией на Курской дуге, что заставляет предполагать об отдельных случаях их присутствия на фронте.

Всего за время войны регулярные части и войска СС получили немногим менее 6000 PzKpfw V всех модификаций, произведенных фирмами MAN, "Даймлер-Бенц", "Хеншель" и MNH.

Компоновка "Пантеры" типична для германских танков: в отличие от Т-34, трансмиссия вынесена в переднюю часть корпуса. За наклонным лобовым листом располагались рабочие места стрелка-радиста (справа) и механика-водителя (слева), обслуживавших, соответственно, радиостанцию и курсовой пулемет, и механизмы управления. В крыше корпуса над ними находились овальные люки, открывавшиеся при их повороте на шкворнях. За местами водителя и радиста на стеллажах в вертикальном положении укладывалась часть боекомплекта к пушке.

Боевое отделение в средней части машины включало в себя места остальных членов экипажа: с левого борта - командира, с правого - наводчика, в задней части башни - заряжающего. Моторное отделение - в корпусе позади боевого - вмещавшее в себя двигатель и топливные резервуары, отделялось от боевого изоляционной перегородкой.

Основным вооружением Pz V стало 75-мм орудие KwK 42 L/70 (длина ствола - 70 калибров) с традиционным двухкамерным четырехоконным дульным тормозом. Угол возвышения изменялся в пределах от -8 до +18/+20 (на Ausf D) градусов. По своим показателям поражения брони KwK 42 значительно опережала как пушки средних Pz IV Ausf G-J - KwK 40 L/43-48, так и советские Ф-34 калибра 76,2 мм, которыми вооружались советские Т-34. Преимущество объяснимо большей начальной скоростью снаряда и высоким качеством боеприпасов. На расстоянии 1 км бронебойный трассирующий снаряд пробивал более 110 мм катаной стали, подкалиберный - 140 мм. Осколочно-фугасный снаряд, однако, особо не отличался от своих подобий. В полный боезапас входило 79 выстрелов (на Ausf G - 82). Вспомогательное вооружение для борьбы с пехотой и легкобронированными целями - два 7,92-мм пулемета MG 34. Первый был спаренным со стволом пушки в орудийной маске, второй, в лобовом листе, первоначально монтировался в бугельной (амбразурной) установке без возможности вертикального наведения, а позднее, когда боевой опыт показал невысокую эффективность и неудобство прицеливания - в шаровой установке. Боекомплект к пулеметам насчитывал 5100 патронов (на Ausf G за счет его уменьшения до 4800 патронов освободилось место для дополнительных 75-мм выстрелов).

Корпус "Пантеры" образовывался наклонными катаными бронеплитами из легированной стали, соединявшимися герметично при помощи сварки. Верхний лобовой лист, склоненный под углом 55 градусов, имел толщину 80 мм (приведенная толщина - 143 мм), а на модели Ausf G его нарастили до 85 мм (155 мм приведенной толщины), что обеспечило очень достойный на то время уровень защиты, хотя он несколько снижался за счет ослабленных зон - вырезов под установку пулемета и наблюдательный прямоугольный люк водителя. Нижний лобовой лист был несколько тоньше - около 60 мм. Бортовые плиты 40-мм толщины (позднее - 50-мм) и задняя стенка корпуса с обратным углом наклона отличались, напротив, относительно высокой уязвимостью. Ранние версии Pz V отличались и таким недостатком, как большой зазор между ходовой частью и верхним бортовым листом. С середины 1943 г. танки получали дополнительную защиту от кумулятивных боеприпасов - съемные металлические экраны из 5 секций. Тонкая 16-мм броня крыши нередко деформировалась в результате попаданий массивных снарядов, что могло приводить к поломкам ряда механизмов (в т. ч. привода поворота башни) или заклиниванию посадочных люков.

Сварная шестигранная башня "Пантеры" имела небольшие габариты, наклонные стенки и почти отвесную лобовую плиту. Орудие закреплялось в цилиндрической маске со 100-мм броней, образовывавшей заман на стыке с подбашенной коробкой, что привело к изменению ее формы на модификации Ausf G. Сама лобовая бронеплита, в зависимости от серии, имела 100- или 110-мм толщину. Борта и задняя часть башни защищались 45-мм броней, причем на модели Ausf D в них находились круглые отверстия для стрельбы из личного оружия (по одному на борт) и лючок для выброса гильз с левой стороны. В ходе боев проявилось опасное ослабление брони из-за нарушения ее цельности, и на всех остальных версиях борта башен выполнялись монолитными. Погрузочный люк в задней стенке, тем не менее, оставили. Крыша башни, составленная из двух плоскостей, имела 16-мм бронирование. Командирская башенка, смещенная к левому борту, на Pz V Ausf D копировала таковую у "Тигра"; позднее ее сменила новая башенка куполообразной формы с 7 призматическими приборами наблюдения вместо 6 щелевых.

Живучесть танка в бою повышалась за счет 6 гранатометов для постановки дымзавес, но сказывалось несовершенство дымовых снарядов того времени - продолжительность действия этих оптических помех была невелика. Многие танки почти полностью (за исключением верхних частей корпуса и башни) покрывались антимагнитной пастой "циммерит" для защиты от мин.

На "Пантере" продолжила свою эволюцию схема ходовой части Книпкампа: применительно к одному борту она состояла из 16 опорных катков перекрестного расположения на торсионной подвеске. Литые катки выполнялись с наружным обрезиниванием, имели простую вогнутую форму. В опытном порядке была выпущена небольшая партия машин с цельнометаллическими дорожными колесами со стальными бандажами и внутренней амортизацией. Подвеска обеспечивала высокую проходимость и скорость хода при движении по пересеченной местности, но сложность ее изготовления и обслуживания ставили эти позитивные особенности под вопрос: так, при подрыве на мине требовалась замена одного-двух колес, и, если основная ударная сила взрыва приходилась на внутренний ряд подвески, обязателен был демонтаж от трети до половины катков. Гусеничная цепь из 86 звеньев приводилась в движение ведущими колесами переднего расположения с цевочным зацеплением. Широкие траки с мощными грунтозацепами способствовали лучшей проходимости вне дорог с твердым покрытием, нежели у танков старых моделей Pz III и IV.

В качестве силовой установки на Pz V нашел применение бензиновый 12-цилиндровый V-образный двигатель HL 230P30 фирмы "Майбах" мощностью 700 л. с. при 3000 об/мин. Удельная мощность машины, таким образом, равнялась 15,5 л. с./т. В систему охлаждения входили 4 радиатора и 2 вентилятора, выведенные на крышу МТО. Выхлопные патрубки в количестве двух на кормовом листе в ходе совершенствования "Пантеры" претерпевали некоторые изменения, в т. ч. оборудование пламегасителями. Коробка передач АК 7-200 в отделении управления позволяла регулировать ход на 7 ступенях. Основные нарекания вызывала трансмиссия, отличавшаяся невысокой надежностью, и предпринимались попытки найти замену карданной передаче, но дальше экспериментов с гидростатической и гидропневматической трансмиссией работы не продвинулись по финансовым и техническим соображениям.

Одним из наиболее интересных технических новшеств, впервые внедренных на немецком тяжелом танке, по праву считается прибор ночного видения. Работы над этим устройством велись начиная со второй половины 1930-х гг. и привели к созданию активного ПНВ с приемлемыми характеристиками. В конце 1944 г. после успешно выдержанных испытаний началась установка приборов на танки, и в качестве носителя была выбрана именно "Пантера" Ausf G. Оснащение ПНВ прошли около 50 машин. Сама система представляла из себя инфракрасный прожектор подсветки наружного размещения и конвертор изображения, выводящий обозреваемый в ИК-лучах вид на экран. В своем основном варианте под индексом FG 1250 прибором пользовался только командир танка; в другой комплектации аналогичные устройства получали и наводчик с водителем. "Пантеры" с ПНВ впервые приняли бой в Арденнском контрнаступлении и, по некоторым данным, в битве у оз. Балатон и показали себя очень эффективно.

Что же касается боевого пути танка в целом, то начался он в 1943 г., когда развернулось масштабное немецкое наступление на Курско-Орловском направлении. Здесь, в ходе подготовки к последней попытке перехватить инициативу в войне, сосредотачивались части, укомплектованные новейшими танками и САУ: помимо "Пантеры", на Курской дуге боевое крещение приняли "Фердинанды", "Насхорны", "Хуммели" и "Брюммбэры". PzKpfw V в числе 200 машин, из которых 4 являлись командирскими, стали основой матчасти 39-го танкового полка 48-го танкового корпуса и были задействованы на южном участке сражения.

Предполагалось, что Pz V двинутся в наступление вслед за более мощной техникой на наиболее опасные направления. Однако на деле из-за потерь, понесенных передовыми частями, их бросили в бой уже вскоре после начала операции "Цитадель" - 5 июля, и к началу августа в рабочем состоянии осталось лишь около 10% штатного состава, причем 127 (по другим данным - 156) машин оказались утраченными безвозвратно: в их число вошли сгоревшие и не подлежащие восстановлению, а также оставленные либо взорванные при отступлении Pz V.

Лобовая броня корпуса не пробивалась огнем советской артиллерии, представленной главным образом 76,2-мм дивизионной пушкой ЗИС-3. Даже 122-мм снаряды гаубицы М-30 и 85-мм зенитного орудия вызывали лишь деформацию брони. Нижний лобовой лист, впрочем, не выдерживал их обстрела, но на него приходилась лишь небольшая часть попаданий. Борта поражались вышеперечисленными полевыми орудиями с дистанции около 1000 м, а на расстоянии 300 м и менее - и 45-мм пушкой обр. 1942 г. Обнаружилась недостаточная защищенность башни: даже в ее лобовой детали находились ослабленные зоны, а снаряды, срикошетировавшие от цилиндрической маски, могли ударить в крышу корпуса в районе отделения управления. Зафиксирован даже случай сквозного пробития маски орудия 45-мм подкалиберным снарядом. Советские противотанковые ружья против "Пантеры" были практически бесполезны, за вычетом нескольких случаев особо точных попаданий на дистанции менее 100 м.

В отношении танковых боев очевидно доминирование Pz V над советскими Т-34-76 обр. 1942 г., КВ-1 и КВ-1с. Средние Т-34 могли быть подбиты "Пантерой" на удалении 1-1,5 км, поэтому лишь небольшая часть уничтоженных Pz V приходится на танковые дуэли. В то же время, полевая артиллерия применялась вполне успешно - несмотря на хорошие приборы наблюдения, обнаружение замаскированных позиций орудий являлось затруднительным, что позволяло советским артиллеристам подпускать вражеские танки на должное расстояние и вести огонь в уязвимые зоны. В большинстве своем поражение "Пантеры" в борт на участке МТО приводило к возгоранию, в отличие от "Тигра" с 80-мм бортовой защитой. Значительная часть потерь обусловлена подрывами на противотанковых минах; при этом, как правило, повреждалась только ходовая часть, в то время как днище оставалось целым. Наконец, частым явлением был выход из строя по техническим причинам, связанным с дефектами силовой установки: под кинетическим воздействием нарушалась целостность топливных насосов и маслопроводов с появлением течи, заклинивал двигатель и т. д. По завершении Курской битвы Главное автобронетанковое управление организовало изучение трофейных "Пантер" и их испытания. Тогда же началось комплектование первых советских частей, оснащенных захваченными Pz V. Они доверялись только опытным экипажам и использовались главным образом в противотанковых целях.

Не слишком результативный дебют нового оружия вынудил немцев принять меры к улучшению конструкции, а для восполнения боевых потерь планировался выпуск 250 "Пантер" в месяц. Появилось предложение снять с производства средние Pz IV в пользу Pz V, но в итоге из-за очевидной нерациональности идеи и дороговизны "Пантер" от нее отказались. С осени 1943 г. в серию пошла модернизированная "Пантера" Ausf A.

В дальнейшем бои с участием Pz V на Восточном фронте велись с переменным успехом. Господство "Пантеры" в оборонительных боях против бронетехники сменялось серьезными потерями в наступлении. Точные данные об их применении крайне тенденциозны и требуют источниковедческой критики. Очевидно лишь, что до начала 1944 г. советская армия не располагала адекватной техникой для борьбы с этим тяжелым танком. Обстановка несколько выправилась с введением в строй Т-34-85: хотя его 85-мм орудие ЗИС-С-53 уступало KwK 42 по бронебойному воздействию, а броня была тоньше, массовость производства советской машины уравняла противников. То же относится и к малочисленным тяжелым танкам ИС-1. А вот ИС-2, напротив, мог уничтожить "Пантеру" с 1,5-2 км попаданием в лоб башни, в то время как германский танк поражал соперника без должной вероятности (из-за неравномерности защиты ИСа) на расстоянии около 1 км (при этом в принципе не имея возможности пробить более половины проекции башни и всю ВЛД советского тяжелого танка). Следует отметить, что больший боекомплект Pz V и лучшие его прицелы вносили свои коррективы, но, с другой стороны, при атаках на больших курсовых углах преимущество "Иосифа Сталина" возрастало на порядок.

К середине 1944 г. советские войска получили также ряд новых САУ, спроектированных в том числе и для противодействия тяжелым танкам: СУ-100, ИСУ-122 и ИСУ-152, из которых наиболее эффективным истребителем танков считалась вторая. Использование штурмовой авиации против Pz V в основном не приносило особых успехов.

В ином положении оказались войска союзников. Здесь первый опыт использования "Пантер" относится к наступлению в Италии. Короткоствольные пушки "Шерманов" и "Кромвеллей" давали шанс на уничтожение Pz V лишь на ближних дистанциях при ударе с фланга или тыла, и победа над одной "Пантерой" могла стоить пяти М4. Ситуация повторилась во время высадки в Нормандии, когда единственными танками, относительно пригодными для борьбы с ней, могли считаться только "Шерманы-Файерфлай" с 17-фунтовыми английскими орудиями, а позднее - А34 "Комет" и САУ M36 "Слаггер". Союзников (в частности, англичан) выручал лишь высокий уровень подготовки экипажей, а также авиация. Полноценный боевой танк Запада, равный по возможностям "Пантере", - М26 - практически не участвовал в боевых действиях; случаи его столкновений с немецким аналогом неизвестны.

Вплоть до завершения боев 11 мая 1945 г. в Чехословакии "Пантеры" активно воевали на всех фронтах: именно на них сделало свою последнюю ставку военное руководство Германии, и за весну 1945 г. ценой неимоверных усилий армия получила более 500 новых танков. Никому из сателлитов нацистской Германии Pz V не достались. После войны довольно много танков этого типа перешло к государствам-победителям, и некоторое время они состояли на вооружении Франции, Чехословакии и Венгрии.

Последний эпизод с участием Sd. Kfz. 171 едва не состоялся в 50-х гг. В период Войны в Индокитае КНР предоставила партизанам Вьетнама несколько танков ИС-2, с которыми пришлось столкнуться французам. Рассматривалась возможность снять оставшиеся "Пантеры" с консервации и отправить их для защиты колониальных интересов, однако меру сочли не совсем адекватной. Война вскоре подошла к концу с обретением независимости бывших французских владений, и двум старым врагам не довелось еще раз встретиться на поле боя.

Многочисленные усовершенствования в ходе развития модели не могли полностью удовлетворить всем требованиям и устранить все недостатки конструкции. Принципиально новой модификацией должна была стать PzKpfw V Ausf F, специально для которой разрабатывалась новая "узкая" башня "Шмальтурм 605" концерна "Даймлер-Бенц". Ее отличали меньшие габариты, плоская крыша, иное устройство командирской башенки, лобовая деталь толщиной 120 мм и новое крепление орудия - "горшковая" манжета. В качестве вооружения фигурировала новая 75-мм пушка KwK 44 фирмы "Шкода" - длиной 70 калибров, без дульного тормоза. Прицел наводчика был перенесен к центру башни, спаренный пулемет - в лобовую плиту. Защита корпуса также была усилена (120 мм - лоб, 60 мм - борт,30 мм - крыша). Планировалась также замена силовой установки и типа опорных катков. Но вплоть до конца войны корпус так и не был подготовлен, а башни испытывались на версии Ausf G. В серию улучшенная "Пантера" уже пойти не могла из-за недостатка времени и состояния промышленности, и информация о ее участии в последних боях, видимо, не соответствует истине.

О замене своему танку германские конструкторы впервые задумались уже в 1943 г., хотя о полном обновлении речь не велась. Новый танк, названный "Panther II", по ряду ответственных узлов (ходовая часть, основное вооружение, внутреннее оснащение) унифицировался с разрабатываемым в то время "Тигром-II". В башне, подобной "Шмальтурму", но с 150-мм фронтальной броней и гнутыми бортовыми листами, устанавливалась длинноствольная 88-мм пушка KwK 43. Корпус отличался от предшественника лишь размерами и защитой; в ходовую часть входили 14 штампованных катков со стальными ободами. Серийные танки (их выпуск поначалу назначался на весну 1944 г., позднее - на конец года) должны были иметь 900-сильный двигатель. Но в 1944 г. закончили лишь сборку одного корпуса, и проект вскоре был приостановлен. Единственный прототип испытывался с башней PzKpfw V Ausf G, причем выявилась масса недостатков по части надежности и мобильности, присущие и "Тигру-II". Он был захвачен американскими войсками на полигоне и ныне экспонируется в Музее Пэттона в Форт-Ноксе.

На смену "Пантере-II" в отдаленной перспективе (осень 1945 г.) создавался и один из объектов стандартизированной серии Entwicklung ("E") - тяжелый танк Е-50 с рассчетной массой 50-60 т, по своему устройству очень напоминающий "Пантеру-II". Изменилась подвеска, которая должна была состоять из 6 сдвоенных катков. В качестве вооружения рассматривались новые 75-мм или 88-орудия. Е-50 не дошел даже до этапа полноразмерного макета.

Шасси "Пантеры" представляло из себя вполне подходящую основу для сооружения многочисленных боевых и специальных машин. Из них производились крупными или ограниченными сериями лишь четыре, немногим более - воплощены в опытных образцах. Количество же проектов, оставшихся только в чертежах или предварительных эскизах, как и их разнообразие и оригинальность, напротив, весьма внушительны.

Командирский танк Panzerbefehlswagen V (Sd.Kfz 267) отличался от базовой модели дополнительным оборудованием связи и сокращенным до 64 либо 70 (в зависимости от модификации) боекомплектом. В экипаж входили три радиста, по совместительству обслуживавших вооружение. БРЭМ Panzerbergerwagen V (нередко называемый Bergepanther) появилась на свет в 1943 г. На тот момент вермахт не располагал машинами, пригодными для эвакуации поврежденных "Пантер" и "Тигров", за исключением тягачей Sd.Kfz.9 с тяговым усилием 18 т (для буксировки одного тяжелого танка требовалось как минимум три таких полугусеничных машины). "Бергепантеры" развивали 40-тонное тяговое усилие, а машины позднего выпуска оснащались также подъемным краном для демонтажа двигателя или башни. Оборонительное вооружение состояло из пулемета MG 34 за небольшим бронещитком.

Машина наблюдения Beobachtungspanther предназначалась для обозревания поля боя с закрытых позиций и корректировки артогня. KwK 42 замещалась деревянным муляжом, оставалось лишь вспомогательное вооружение. Эта модель получила очень совершенные перископические приборы наблюдения. Выпуск составил 41 единицу.

Тяжелый истребитель танков Panzerjager V Jagdpanther проектировался в 1942-1943 гг. фирмой "Даймлер-Бенц" и производился до начала 1945 г. (числом 384 единицы). Вместо башни устанавливалась полностью забронированная рубка со скошенным лобовым листом 80-мм толщины, бортовые ее плиты выполнялись цельными с корпусом. Вооружалась "Ягдпантера" 88-мм пушкой PaK 43/3 L/71 и в таком качестве стала одной из лучших противотанковых САУ Второй Мировой (с ней сопоставима лишь СУ-100, уступившая по части брони, но с более мощным орудием, относившаяся, впрочем, к самоходным орудиям среднего класса). Отметим также, что в 1944 г. был предложен проект "Ягдпантеры-II" с передним расположением МТО и смещенной к корме узкой надстройкой, вооруженной 128-мм пушкой PaK 44.

На этом перечень серийных разработок исчерпывается. Среди прототипов и проектов наиболее многочисленны самоходные орудия: гаубицы, мортиры, штурмовые САУ, истребители танков.

Одним из наиболее интересных вариантов САУ на базе "Пантеры" является артиллерийский дуплекс фирмы "Крупп", состоявших из противотанкового 128-мм орудия K43/44 L/61 с цилиндрическим перфорированным дульным тормозом и 150-мм гаубицы sFH 18М, подлежавших замене и рзмещавшихся в легкобронированной рубке без защиты крыши и кормы. Проект не был утвержден из-за слабого бронирования.

Позднее компания "Рейнметалл" предоставила ТТХ и чертежи своего истребителя танков "Скорпион", также со 128-мм пушкой, выгодно отличавшегося от изделия "Круппа" наличием кругового бронирования. Последняя фирма, в свою очередь, выполнила проектирование тяжелой САУ "Штурмпантера" с короткоствольной 150-мм штурмовой гаубицей StuH 43/1 (как у штурмового танка "Брюммбэр") в слегка переконструированной штатной башне. Ни одна из этих разработок не была реализована.

В отличие от перечисленных моделей, зенитная САУ Grille 10 существовала в виде нескольких прототипов (ни один из которых, к сожалению, не дошел до наших дней). Ее 88-мм зенитное орудие в неподвижной рубке хорошо подходило для защиты стационарных объектов от тяжелых бомбардировщиков, но не для войск на марше, подвергавшимся ударам штурмовой авиации. В конце 1943 г. к разработке зенитной самоходной установки с малокалиберными автоматами Управление вооружений привлекло "Крупп" и "Рейнметалл". Уже весной 1944 г. их работы вылились в проект САУ "Коэлиан" с двумя 37-мм пушками FlaK 44, параллельно разрабатывался и его усиленный вариант с 55-мм автоматами. Финал войны застал оба варианта так и не сошедшими с чертежных досок.

Чешское предприятие "Шкода" также приняло участие в создании боевых машин на шасси "Пантеры", спроектировав бронированную РСЗО. На место башни помещалась полноповоротная установка со 105- или 150-мм реактивными снарядами в направляющих рамах.

Сегодня в исторических и технических музеях мира находится немало "Пантер" всех модификаций, несколько "Бергепантер" и "Ягдпантер". В России единственный PzKpfw V Ausf G демонстрируется в Музее БТВТ в подмосковной Кубинке.

Комментарии 1 : 09.07.2017 15:34 : 30.05.2017 16:42 Цитирую майор На испытаниях в 44г ИС пробивал лоб "тигр 2" с 600 м, пантера пробивала тот же танк со 100м В лоб ни одной советский пушкой калиберным снарядом при угле атаки 30 градусов Королевкий тигр не пробивался. В т.ч. и пушкой Пантеры. Цитирую Сергей Сиволобов Литую 160мм расширенную маску орудия ИС-2, выпуска конца 44-го, мало вообще что пробивало. Танковая 88-мм пушка KwK43 калиберным снарядом при угле атаки 30 градусов пробивала маску орудия ИС-2 с 1800 м. 88-мм KwK36, со 100 м. 75-мм KwK 42 Пантеры имела бронепробиваемость лучше KwK36 и маску орудия ИС-2 пробивала тоже. Цитирую Сергей Сиволобов А снаряд от Д-25Т, пролетая по своим делам, частенько прихватывал с собой башню "Пантеры", правда уже несколько разукомплектованную. На испытаниях два последовательных попадания 122-мм снарядов сорвали 7,5 тонную башню Пантеры с погона и сдвинули ее на 50-60 см. И всё. Учите физику. Цитирую Сергей Сиволобов На войне как на войне. Такова селявуха))). А в рунете, как в рунете. Люди новые, а сказки старые. : 30.05.2017 15:15 Сходство VK 3002 (DB) с его советским аналогом Попытались довести свой опытный танк до уровня конкурента. Немецкий средний (тяжелый по советской и американской классификации тех лет) танк Pz.V якобы аналог и конкурент советского довоенного арттанка НПП Т-34/76. Скоро видимо и до "пришельцы везде вокруг нас" недалеко. Одним из первых предложенных решений явился выпуск технологической копии Т-34, однако военное руководство Германии отказалось от этого варианта. Причиной тому являлось … Единственной причиной было то, что это обычная утка, запущенная Отделом агитации и пропаганды ЦК КПСС. В итоге вместо первоначально запланированного 30-тонного среднего танка на вооружение панцерваффе была принята машина массой 43 т Так и было запланировано. А басни в статье чуть выше про 30 тонн, это просто басни Совагитпропа. Чтобы как-то "пристегнуть" Т-34 к Пантере. Типа, "скопировали гады". В марте 1942г. немцы приняли на вооружение легкий (по их национальной классификации) танк Pz.KpfW.IV Ausf.F2/G. В СССР этот танк называли "средним". Летом того же года на вооружение панцерваффе поступил тяжелый (по их нац. классификации) танк Pz.KpfW. VI «Tiger». В СССР этот танк называли "немецким тяжелым". Место среднего (по их нац. классификации) танка пустовало до 1943г, до появления Pz.KpfW. V «Panther». Однако за ним заранее был зарезервирован индекс "V". В СССР этот танк называли "немецким средним". Из-за того, что Pz.IV в СССР называли по советской классификации "средним", а не "немецким легким", чуть позже родилась байка рунета о том, что якобы немцы свои танки классифицировали по калибру пушки. : 30.05.2017 14:48 Германские танковые части столкнулись с неожиданным противником - средними Т-34, тяжелыми КВ-1 и штурмовыми КВ-2. Вообще-то Т-34/76 был арттанком НПП. Визави немецких Pz.KpfW.IV Ausf.F1 и Pz.KpfW.III Ausf.N. Такие танки по ходу войны переродились в штурмовые САУ. В панцерваффе. У РККА тоже были неплохие рубочные и башенные штурмовые САУ (СУ-85, ИС-1, Т-34/85 (Д-5Т)), но использовались они всегда не по назначению. И назывались по-другому. И даже делались для другого. А на роль "советской штурмовой САУ" была определена мало на что годная самоходная пушка СУ-76. КВ-1 был танком прорыва. Ну, почти. По ходу войны танки этого класса были заменены на тяжелые танки. В панцерваффе это были Pz.KpfW.VI «Tiger» и Pz.KpfW.VI «Tiger II». У американцев M26 Pershing. У британцев сразу после войны A41 Centurion. В СССР не было ничего. Уровень технологического развития СССР в те годы тяжелые танки создавать не позволял. КВ-2 был башенным тяжелым артсамоходом. На смену ему пришли СУ/ИСУ-152. Первый из них, которому предстояло стать самым массовым танком Второй Мировой войны, превосходил своих соперников по мощи вооружения, технологичности и защите. Чушь просто поразительная. УГ обыкновенное названо чем-то хорошим. что же касается КВ, то, несмотря на их значительные недостатки по части надежности, преимущество этих машин в отношении Pz III и IV было столь подавляющим. Э-гэ-гэ. А какие преимущества у него были в сравнении с немецкими мотоциклетками. Это просто дух захватывает. Однако он позиционировался, как визави Pz.KpfW.VI «Tiger». А в сравнении с ним это было очередное УГ обыкновенное. в ряде случаев одиночные советские танки сдерживали наступление целых немецких дивизий. А чего не армий? Или фронтов? МасштабнЕЕ надо фантазировать. : 21.09.2016 23:11 Литую 160мм расширенную маску орудия ИС-2, выпуска конца 44-го, мало вообще что пробивало. А снаряд от Д-25Т, пролетая по своим делам, частенько прихватывал с собой башню "Пантеры", правда уже несколько разукомплектованную. На войне как на войне. Такова селявуха))). : 21.09.2016 20:24 Цитирую Сергей Сиволобов Ну захотелось человеку с помощью цифр в табличках сравнить в дуэльной ситуации 2 танка. Я поэтому и написал что чувствуется дух ВОТ(да да те самые "танки"))). Но у него даже к цифрам подход какой то странный- вот и не выдержал)) : 21.09.2016 18:43 Вот пишут умные люди про танки. Столько интересного узнаешь. А уж сравнивать разные машины,многие вообще несопоставимые, так медом не корми. О каком ИС-2 речь идет? Машина начала 44-го и выпуска конца этого года- две большие разницы. Разные корпуса,башни,орудия,прицелы,боеприпасы- экипажи только считай одни, наши парни советские. : 21.09.2016 18:17 Цитирую Vincant Вы можете представить,для чего создавались "Пантера" и "ИС-2"?Без сарказма спрашиваю,без обид.Просто,сопоставить историю создания,параллельные проекты,боевое применение,штатную организацию?Вобщем,для чего немцы делали,а для чего мы? : 21.09.2016 15:40 Цитирую Vincant Не совсем понял какое приимущество получает ИС-2 когда его обстреливают на курсовых углах? Ведь он легко тогда пробивается в щеки корпуса по обе стороны от влд. И второе - говорите ИС-2 бил Пантеру в лоб башни с 1,5км... так и Пантера точно так же била в лоб литую 100мм-ю башню. ВЛД оба танки имели прочное Так что лобовое бронирование +- одинаковое. Только пушка Пантеры более точная и главное скорострельнее в 3 раза, а это решает. Первый выстрел может быть пристрелочным и сразу второй по башне... и кстати.. еще подкалиберы с пробитием 170мм на 1000м тоже давайте не забывать. Что то опять ВОТ повеяло... Ну ладно может ошибаюсь. Подкалиберный пантеры пробивал 170 мм с 500м а не с 1000(и то по немецким методам вычисления) Броня лба корпуса ИС в 1.5 РАЗА толще пантеры- это разве "+- одинаковое" ? На испытаниях в 44г ИС пробивал лоб "тигр 2" с 600 м, пантера пробивала тот же танк со 100м, это разве одинаковое пробитие? "благодаря" дульному тормозу после выстрела поднималось облако пыли/снега, то есть необходимо было или переехать или ждать пока пыль осядет- так что реальная скорострельность почти равна. : 20.09.2016 18:42 Не совсем понял какое приимущество получает ИС-2 когда его обстреливают на курсовых углах? Ведь он легко тогда пробивается в щеки корпуса по обе стороны от влд. И второе - говорите ИС-2 бил Пантеру в лоб башни с 1,5км... так и Пантера точно так же била в лоб литую 100мм-ю башню. ВЛД оба танки имели прочное Так что лобовое бронирование +- одинаковое. Только пушка Пантеры более точная и главное скорострельнее в 3 раза, а это решает. Первый выстрел может быть пристрелочным и сразу второй по башне... и кстати.. еще подкалиберы с пробитием 170мм на 1000м тоже давайте не забывать. : 02.07.2016 21:12 Цитирую думающий У нас в ссср была такая пропаганда опошлить заслуги своего народа. Чтобы оправдать свои промахи в начале войны.Россия единственная страна где до сих пор нет правды о ВОВ. У нас архивы не открывают, а информацию вбрасывают порциями и только ту которая нужна. Вы видимо хотели сказать"правды о 2 мировой войне" ? Так открою Вам- в каждой стране есть тайны, касающиеся ВМВ, не раскрытые до сих пор. Всего 1 пример- для чего было до самой смерти держать старичка Гесса в тюрьме? видимо много чего знал "ненужного" о роли Великобритании в войне. И еще- в каком месте "в ссср была такая пропаганда опошлить заслуги своего народа"? я лично вырос в СССР, ходил в советские школы, но что то не припомню подобной "пропаганды" 1

RSS лента комментариев этой записи

Можно сказать, что всё началось с желания Гитлера поразить русских в летнем наступлении массированным применением новой техники. В общем-то, причины такого желания вполне понятны – «фронтовые испытания» «Тигров» под Ленинградом в количестве нескольких штук выглядели чередой «заплывов» тяжёлых танков по болотистой местности под огнём русской противотанковой артиллерии без всяких видимых успехов.

Однако желание фюрера привело сразу к нескольким последствиям.

Во-первых, ожидание, пока новая техника накопится в достаточных количествах, вело к постоянному отодвиганию сроков наступления до после-послезавтра – в мемуарах Манштейна соответствующая глава названа «Роковое промедление».

Во-вторых, это же вело к тому, что устранение различных проблем – а новая техника без глюков встречается чаще в сказках, чем в реальной жизни, – было принесено в жертву темпам производства. В результате приехавшие на Курскую Дугу «Пантеры» первой массовой серии Ausf. D страдали множеством «детских болезней», а говоря проще, часто ломались. Как при минимальном воздействии противника, так и сами по себе.

«Пантеры» перед отправкой на фронт

Ещё одной проблемой стала организационная структура подразделений для новых танков. К этому моменту командование панцерваффе уже успело более-менее определиться с «Тиграми» – для них формировались отдельные тяжелотанковые батальоны (Schwere Panzer Abteilung), которые придавались «обычным» частям для их качественного усиления, или роты, также включавшиеся в состав уже существующих танковых или моторизованных дивизий вермахта или ваффен-СС. Но «Пантеры» планировались для замены основных «рабочих лошадок» панцерваффе – PzKpfw III и PzKpfw IV. Казалось, было бы логично попробовать перевооружить новыми танками одну из уже существующих частей – или несколько, но частично. В пользу этого решения говорил и тот факт, что учебные батальоны, где осваивались «Пантеры», создавались на основе танковых батальонов из фронтовых дивизий. К июню 1943 таких учебных батальонов было восемь, однако получить всю положенную по штату технику и более-менее (причем скорее «менее», чем «более») освоиться с ней успели только два первых – 51-й и 52-й. Они и поехали на Восточный фронт. А вот дальше всё стало, как заметила Алиса из книги Л. Кэрролла, «Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее!».

Pz.Kpfw. V “Пантера» Ausf D с бортовым номером №121 из Pz.Abt. 51 выдвигается к линии фронта

Оба «пантерных» батальона объединили в полк – 39-й танковый полк, под общим командованием майора Лаукерта. На момент начала «Цитадели» в нём было 200 новых танков – по 96 в каждом батальоне и 8 «штабных». Танковый полк у немцев являлся главной ударной силой танковой дивизии. Главной, но далеко не единственной – ещё в начале строительства своих танковых частей немецкие командиры вполне чётко понимали, что много танков – это просто много танков, орда, способная чаще бесполезно сгореть, чем решить поставленные задачи. Танкам нужна помощь артиллерии, чтобы подавить вражеские противотанковые пушки, нужны сапёрные части, которые расчистят минные поля впереди, нужна пехота (с приставкой «мото-», на бронетранспортёрах или хотя бы грузовиках), чтобы «зачистить» и закрепить успешный удар танкового кулака, своя разведка… в общем, нужно много. Именно наличие этого «много» в 41-м позволяло немецким дивизиям успешно отражать контрудары советских мехкорпусов, взламывать оборону стрелковых дивизий и уходить всё дальше на восток. Но строить вокруг 39-го полка новую дивизию «с нуля» времени уже не было. Вместо этого был сделан «хитрый ход конём» – «пантерный» полк передали на усиление панцергренадёрской дивизии «Великая Германия» из состава 48-го танкового корпуса. В этой дивизии, разумеется, имелся свой танковый полк, а командовал им полковник фон Штрахвиц – один из, как принято говорить, перспективных командиров, получивший за весенние бои под Харьковом очередную награду – Мечи к Дубовым листьям Рыцарского креста. Учитывая его боевой опыт и более высокое, чем у Лаукерта, звание, фон Штрахвиц вполне мог рассчитывать, что «Пантеры» передадут ему хотя бы в оперативное подчинение. Однако командование рассудило иначе, и чтобы не «перегружать» Штрахвиц дополнительным руководством двумя сотнями новейших танков, оба полка объединили в 10-ю танковую бригаду, назначив её командиром ещё одного полковника – Деккера. Что подумал по этому поводу Штрахвиц, достоверно неизвестно, но, судя по дальнейшим событиям, бурной радости эти штабные игрища у него не вызвали совершенно.

Впрочем, Деккер тоже вряд ли долго радовался своему новому назначению – если радовался вообще. Решение о формирование бригады было принято буквально в последние дни перед «Цитаделью». Назначенные в штаб 10-й танковой бригады офицеры даже не успели прибыть на фронт до начала наступления, отсутствовала также положенная – и жизненно необходимая для нормального функционирования штаба – техника. Несколько автомашин «позаимствовали» из «пантерных» батальонов и одним mittlerer Kommandopanzerwagen (передвижной командный пункт на базе бронетранспортёра Sd. Kfz.251) поделились камерады из «Великой Германии». Свежеиспечённому комбригу оставалось лишь уповать, что подчинённых ему трёх сотен танков более чем достаточно для проламывания любой обороны – даже при неизбежных при таком раскладе сложностях с управлением.

Но к «Цитадели» весной-летом 1943 года активно готовились и по другую сторону фронта.

Противником немецкого 48-го танкового корпуса на первом этапе сражения должна была стать 6-я гвардейская армия генерал-лейтенанта И. М. Чистякова. Поскольку участок 6-й армии считался одним из наиболее «танкоопасных» направлений Воронежского фронта, созданию мощной противотанковой обороны здесь уделялось особое внимание даже по сравнению с остальными участками будущей «огненной дуги». С марта по июль армия закапывалась в землю. Как вспоминал Чистяков: «Конца-краю нет, роем, как кроты, день и ночь ». Усилиями десятков тысяч людей местность превращалась в лабиринт траншей, противотанковых рвов, заграждений, окопов для танков и позиций артиллерии, ПТОП-ов – противотанковых опорных пунктов – и, конечно же, минных полей. Кроме обычных мин, закладывались также МОФ – минно-огневые фугасы, сочетание мин с зажигательными бутылками, – управляемые минные поля и усиленные заряды, в качестве которых использовались трофейные снаряды немецкой тяжёлой артиллерии. Часть мин была передана в подвижные отряды заграждений для создания минных полей прямо в ходе боя – их работу впоследствии назвали «нахальным минированием».

Установка сапёрами противотанковых мин перед началом немецкого наступления

По подходам к противотанковым рвам и минным полям, дорогам и просто участкам проходимой для танков местности предусматривалось ведение артогня с закрытых позиций. Например, так выглядели боевые задачи одной из батарей 138-го гвардейского артполка:

1. Командиру 7-й батареи поддержать действие 3/199 гв.сп огнем всей батареи и минротами, входящими в состав батальона.

Основное направление; отм.172.2, допсектор вправо – Ямное.

• а) не допустить прорыва пехоты и танков противника из направлений: Высокое, Казацкое, Пушкарное, Стрелецкое-Драгунское.
• б) подготовить огни: НЗО «Е» – перекрыть дорогу выс.230.8, НЗО «Ж» – сев.выход из рощи (кв.2904), НЗО «З» – мост сев. 400 м. отм. 191.8.
• в) внутри обороны: НЗО «Ж»-1 – перекрыть дорогу с отм.219.8, НЗО «З»-1 вост-центр Триречное.
• г) подготовить СО-106-центр Ямное, СО-107-центр Казацкое, СО-108-центр Пушкарное, СО-109-центр Высокое, СО-110-сев.опушка рощи юго-зап. 0,8 км.отм.165.2, СО-111–сев.отроги оврага сев.зап. 1 км.отм.216.1, СО-112-сев.опушка рощи сев.вост. 1,5 км.выс.230,8.
• д) подготовить ПЗО; «Тигр» – по дороге из Бутово на выс.246,0 (первый рубеж сев.выходы из Бутово), ПЗО «Тигр-1» – по дороге Бутово-Дубрава (1-й рубеж курган +0,5 сев.вост 0,5 км. Выс. 244,5), ПЗО «Слон» – по дороге Казацкое-Триречное (1-й рубеж юго.зап. 0,8 км.отм.200.0) ПЗО «Слон-1» – по дороге Триречное-Дмитровка (1-й рубеж южн. 0,5 км. отм. 214,1), ПЗО «Лев» – по дороге Драгунское-Ольховка (1-й рубеж юго.зап. 0,5 км.отм.215,4) ПЗО «Лев-1» – по дороге Драгунское-Ольховка (1-й рубеж вост. 0,4 км. выс 226,4).

Подготовить ДОН-32 – перекр.дороги выс. 223.2, ДОН-36 – мост сев. 0,7 км. отм. 151,2 .

Две упоминаемые в этом документе деревни – Бутово и Драгунское – находились на нейтральной полосе, в промежутке между линиями обороны советских и немецких войск. Перед началом Курской битвы они были заняты частями боевого (передового) охранения – двумя батальонами 67-й стрелковой дивизии.

Ещё одним средством, приготовленным для «горячей» встречи немецких танков, стали подразделения истребительно-противотанковой артиллерии – полки (иптап) и бригады (иптабр). 6-я гв. армия получила две бригады противотанкистов (27-ю и 28-ю) и два отдельных полка.

И, конечно же, одним из главных средств борьбы с танками противника должны были стать наши собственные танки. В составе 6-й гвардейской перед началом Курской битвы числились два отдельных танковых полка, танковая бригада и полк самоходок. Достаточно незначительные силы по сравнению с накапливающейся по ту сторону линии фронта немецкой танковой армадой. Чудес от них и не ждали, хребет немецким «кошкам» должна была ломать дубина потяжелее – позади 6-й армии заняла вторую полосу обороны 1-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта М. Е. Катукова.

Ход боевых действий 4 июля 1943 г.

Хотя официальной датой начала сражения на «Огненной Дуге» считается 5 июля 1943-го, для солдат армии Чистякова этот бой начался раньше. Еще 4 июля во второй половине дня немцы атаковали части выдвинутого перед основной линией обороны передового охранения. Им очень нужны были выгодные позиции для атаки на основную линию советской обороны, им требовалось подтянуть ближе к нашему переднему краю часть артиллерии для артподготовки наступления. Особенно были нужны места для наблюдательных пунктов, откуда бы линия советской обороны просматривалась как можно дальше.

В 16.00 4.7.42 года авиация противника численностью 23 ХЕ-11, 30 Ю-87, 45 Ю88, 2 МЕ-110 и 2 МЕ-109 – произвела массированную бомбардировку Бутово, выс. 230.8. Одновременно с налетом авиации противник сделал 30-и минутный шквальный артминогонь по районам Бутово, выс.230.8 и боевым порядкам 196 и 199 гв.сп. До 16.30 под прикрытием артминогня подтянул 15 танков и до двух полков мотопехоты к боевым порядкам ПО в Бутово и боевым охранениям 196 и 199 гв.сп.

В 16.30 начал атаку переднего края ПО. Пехота противника была прижата к земле перед проволочным заграждением и уничтожалась всеми огневыми средствами. 6 танков противника прорвались через передний край обороны, вышли в район церкви Бутово, к КП командира батальона; 5 танков прорвались в район МТС Бутово. Бой продолжался до 19.00. Противник, пытаясь сломить сопротивление нашего ПО в лоб, не имел успеха. Бросив новые силы, сбил боевые охранения 196 и 199 гв. сп при непрерывной бомбардировке с воздуха, зашел с флангов и в тыл ПО в Бутово, окружив его.

Дальнейшее продвижение вперед было приостановлено ружейно-пулеметным и артминогнем и задержан на рубеже: «Пол.ст.» МТС Бутово, выс.238.4, Лог Крутой.

В течение ночи продолжал бой с окруженным передовым отрядом в Бутово. Брошенный в контратаку взвод танков 245 ТП, разведрота и рота 196 гв.сп обеспечили выход из окружения части сил ПО в Бутово и присоединиться им к основным силам, находящимся в обороне .

За этими короткими сухими строками донесения штаба 67-й гвардейской стрелковой дивизии осталась драма, которой хватило бы не на один десяток голливудских блокбастеров. Ещё до начала «Цитадели» отчаянное сопротивление передовых батальонов заставило сбоить немецкий часовой механизм. Затяжной бой «съел» светлые часы долгого летнего дня – и выдвигавшаяся ночью на бывшую «нейтралку» немецкая артиллерия «запуталась» в минных полях, вдобавок создавая заторы на немногих расчищенных сапёрами дорогах и мешая выдвигаться на рубеж атаки танковым частям. По скучившимся в наспех проделанных проходах колоннам продолжала вести огонь советская артиллерия. Успеть хоть что-то увидеть с захваченных высот в темноте артиллерийским наблюдателям, разумеется, тоже не очень-то удалось – а времени уже не оставалось. В 04.00 5 июня 1943 операция «Цитадель» началась.

По планам командования 48-го танкового корпуса «Пантеры» 10-й бригады совместно с танками «Великой Германии» должны были наступать на участке между сёлами Черкасское и Коровино, оборонявшиеся частями 67-й и 71-й гв.сд. Классический удар по стыкам соединений до этого дня обычно приносил успех – а тот факт, что в атаку шло более трёх сотен танков, большая часть которых были новейшими и «непробиваемыми», должен был гарантировать победу и в этот раз.

Возможно, если бы в штабе 48-го тк или где-то повыше знали о русской пословице «гладко было на бумаге, да забыли про овраги », то план выглядел бы иначе.

Для начала, «Пантеры» просто опоздали к началу атаки. 39-й полк прибыл в район сосредоточения у деревни Мощёное поздно вечером 4 июня, потеряв по дороге от станции выгрузки две «Пантеры», сгоревшие от пожара в моторном отсеке. Ещё несколько машин выбыли из строя из-за технических проблем. В итоге, когда «Пантеры», наконец, закончили заправку и начали выдвигаться, на часах уже было 08.15, а боеготовых танков у фон Лаукерта стало 184.

Впрочем, спешить ему было в тот момент особо некуда.

В полутора километрах перед советскими траншеями поле пересекал овраг с родниками. Готовясь к отражению немецкого наступления, солдаты Чистякова дополнительно вырыли противотанковый ров, соединив его с уже имевшимся оврагом – так, чтобы ручей превратил дно рва в болото. Получившееся «блюдо» щедро присыпали минами и пристреляли артиллерией.

Ход боевых действий 5–6 июля 1943 г.

Именно в этот ров упёрся на рассвете 5 июля танковый полк фон Штрахвица. Попытка форсировать преграду самостоятельно привела лишь к тому, что несколько танков остались на дне рва и на подходах к нему – подорвавшись на минах или просто застрявшими. Тем временем мотопехота «Великой Германии» уже успела «постучаться лбом» о засевших в Черкасском гвардейцев. В донесении штаба 67-й сд это было отмечено как: «Артминогнем и ружейно-пулеметным огнем пехота противника прижата к земле перед проволочным заграждением ». Атаки без поддержки танков на хорошо подготовленную оборону стоили дорого – атаковавший Черкасское батальон меньше чем за два часа потерял около 150 человек.

Немцы отчаянно пытались протолкнуть через ров хотя бы часть танков, но получалось у них это плохо.

10.45. «Великой Германии» удается переправить через сильно заболоченную балку очень незначительное количество танков. Один «тигр» провалился, и поэтому задерживается все движение. Саперы лихорадочно работают по сооружению переправ, однако весь материал, только что вложенный в переходы, тонет в глубокой грязи. Танковый полк «пантер» все еще находится южнее выс. 229.8. Форсирование балки потребует значительно больше времени, чем предполагалось ранее. На застрявшую перед балкой технику и танки дивизии произведены интенсивные и очень мощные налеты самолетов врага, которые привели к высоким потерям, особенно в офицерском составе. Штаб гренадерского полка получил прямое попадание вражеского снаряда - адъютант полка и два других офицера погибли .

«Пантеры» добрались до злосчастного рва примерно в 14.00. В книге американского историка Роберта Форчика (Robert Forczyk) этот эпизод описан следующим образом:

Как и прочая бронетехника, 39-й танковый полк, столкнувшись с этим неожиданным препятствием, застопорился и начал сбиваться в кучу. Сапёры «Великой Германии» к моменту прибытия «пантер» уже признали эту часть рва непроходимой для танков и разыскивали другие пути обхода. После короткого замешательства кто-то из командиров – фон Лаукерт или командир 51-ого батальона Мейер – решил попытаться пересечь овраг. Несколько «пантер» 1-й и 2-й роты двинулись по узкой полосе, расчищенной сапёрами от мин, но быстро увязли в густой грязи на дне оврага.

Увидев этот конфуз, обер-лейтенант Гельмут Лангхаммер попытался увести свою замыкающую 4-ю роту в западном направлении, чтобы пересечь овраг в другом месте. Но выбранный им путь очень быстро закончился на минном поле. Сам комроты был ранен, а его танк вышел из строя.

Очень скоро примерно 25 «пантер» из 51-го танкового батальона и штаба бригады были обездвижены сочетанием грязи, мин и технических неисправностей. «Пантеры» не могли маневрировать на скользких склонах – при попытках выбраться от нагрузки начали крошиться зубья ленивцев у ведущих колес. Советская артиллерия начала обстрел огромной массы неподвижных танков в их зоне поражения. Хотя броня «пантер» должна была надёжно защищать от артобстрела, танк Лангхаммера № 401 был уничтожен удачным рикошетом в нижний бронелист. Многие другие танки были повреждены, и минимум шесть танкистов убиты.

Судя по всему, в упомянутые 25 «Пантер» входят не только потери у противотанкового рва, но и на всём маршруте выдвижения от Мощёного. Но в любом случае, к полудню 5 июля счёт для «Пантер» выглядел совершенно неутешительно – ещё не сделав и одного выстрела по врагу, 39-й полк «усох» почти на четверть.

76-мм орудие с расчётом на позиции в ожидании атаки немецких танков

Это явно был не тот результат, на который надеялось немецкое командование, посылая в бой две сотни новейших танков.

Операция «Цитадель» едва началась, а заботливо составленный немецкими штабистами график уже напоминал сломанный будильник. По плану село Черкасское должно было быть взято уже к 10.00, однако и спустя час и позже атакующая село мотопехота исправно продолжала «залегать у проволочных заграждений». А бронированный кулак 10-й танковой бригады, который должен был проложить ей дорогу сквозь русские позиции, продолжал стоят перед злосчастным рвом – и не просто стоять, а медленно, как снеговик под солнцем, истаивать под артогнём и налётами штурмовиков.

Исправить положение с застрявшими танками «Великой Германии» удалось лишь к полудню, когда к работе над переправами приступили присланные 48-м тк дополнительные сапёрные подразделения. К 15.00 сапёры смогли навести через ров несколько переправ, по которым в течение следующего часа удалось протолкнуть 30 «пантер» и 15 танков из полка Штрахвица. Затем переправы вновь перестали функционировать и, судя по всему, ввести их в строй до наступления темноты немцам так и не удалось.

18.30. У мд «Великая Германия», несмотря на применение тяжёлых тягачей (для «тигров»), мост снова утонул в грязи.

Между тем именно «Великой Германии» с 10-й бригадой отводилось ключевое место в планах 48-го танкового корпуса. Без успеха на её участке – центральном в полосе наступления 48-го тк – продвижение у соседей могли так и остаться узкими клиньями в советской обороне, которые в любой момент могли быть «срезаны под корень» фланговыми ударами советских войск. Поводов опасаться подобного гвардейцы Чистякова к этому моменту дали уже более чем достаточно, причём уже с утра в контратаках участвовала не только пехота, но и танки. Поэтому дальнейшим продвижением на флангах было решено пожертвовать, чтобы помочь застрявшей у Черкасского «ВГ». Теперь на село шли танки сразу двух немецких дивизий – «Великой Германии» и 11-й танковой.

Советские командиры тоже вполне чётко понимали необходимость как можно дольше удержать немцев на первой линии обороны. Ещё в первой половине дня командир 67-й сд отправил в бой приданные ему резервы – 245-й танковый полк, 1440-й сап (самоходки СУ-76 и СУ-122) и два дивизиона «Катюш» 5-го гв. миномётного полка. Командующий 6-й армией Чистяков дополнил советский вклад на чашу весов «гирей» 27-й истребительно-противотанковой бригады.

Именно лендлизовским М3с «Ли» и М3л «Стюарт» 245-го полка пришлось первыми из советских танков вступить в бой с «Пантерами».

Рота танков М3с «Генерал Ли» выдвигается на передовую, 5 июля 1943 г.

В боевом донесении 67-й стрелковой дивизии действия танкистов уместились в коротком абзаце:

Танки совместно с резервом командира дивизии контратаковали пр-ка, ворвавшегося на выс. 237.8 и зап.орк.Черкасское.

Потери: 17 танков. Убитыми – 5, ранеными – 12.

Уничтожено: 28 танков пр-ка, из них 1 танк Т-6, 4 противотанковые пушки ».

Полковник Деккер в своем описании был куда более эмоционален:

«Не зная о наших новейших орудиях, восемь танков «Генерал Ли» приблизились к нам примерно на 2200 метров. Всего несколькими удачными попаданиями мы их уничтожили - они вспыхнули, подобно бенгальским огням на рождественской елке. Один из них был поражен метким выстрелом моего танка .

Подобное описание выглядит не очень правдоподобно – хотя технически «Пантеры» и могли поразить М3с с такой дистанции, очень сомнительно, чтобы наводчикам удалось подобное в первом же бою. Скорее всего, расстояние до советских танков было меньше, и намного. Кроме того, командир 10-й танковой бригады «забыл» упомянуть, что кроме его любимых «Пантер» по машинам 245-го тп вели огонь и танки фон Штрахфица.

Радостный оптимизм Деккера вполне понятен – если бы полковник не нашёл подходящего сюжета для песенки «Всё хорошо, прекрасная маркиза», то доклад о «достижениях» новейших танков под его непосредственным командованием пришлось бы исполнять на мотив песенки о десяти негритятах.

Пока они ехали к линии фронта, две сгорели, несколько сломалось.

184 пантеры поехали в атаку утром 5-го и наткнулись на овраг.

Пока они искали брод, 25 танков застряли, подорвались на минах или сломались…»

Фактически эпизод с расстрелом восьми лендлизовских танков был единственным светлым пятном в описании действий «пантерного» полка в первый день наступления. Большая часть новых танков так и не сумели вступить в бой с противником. Те же 30 «Пантер», которые сумели переправиться через ров, после отражения контратаки 245-го тп вскоре приняли участие в очередной попытке взять Черкасское. Однако, пытаясь обойти позиции держащего село 196-го стрелкового полка, танки «Великой Германии» попали под перекрёстный огонь выдвинутых к месту прорыва противотанкистов из 27-й иптабр и находившейся в самом Черкасском батареи 128-го артполка. Можно с достаточно большой уверенностью предположить, что большая часть (если не все) сообщений о подбитых в этом бою Т-6 относится как раз к «Пантерам» – поскольку о них информации ещё не было, всякий незнакомый немецкий танк автоматически считался «Тигром». К тому же, в адской каше разрывов снарядов, ракет «Катюш» – бивших в тот день по скоплениям танков прямой наводкой – и бомб, вряд ли кто-то из бойцов был озабочен стопроцентно точным опознанием мелькавших сквозь дым угловатых силуэтов с крестами на бортах. Вспоминать о том, что несколько груд застывшего перед их позициями горелого железа выглядели чуть иначе, чем привычные «трёшки» и «четвёрки», они будут уже потом – те, кто выйдет живым из боя.

“Пантеры» с бортовыми номерами 732 и 721 из Pz.Abt. 52 во время паузы перед боями

Про «взять к 10:00» давно уже никто не вспоминал – схватка за клочок земли, состоящий из воронок и траншей, но всё ещё обозначенный на штабных картах как «д.Черкасское», продолжалась и после заката.

196 гв.сп в течение дня вёл непрерывный бой с превосходящими силами противника, наступающего на Черкасское и Ярки. Потеряв в бою более 2/3 своего личного состава и материальной части, все станковые и ручные пулемёты, миномёты и артиллерию, оставил Черкасское и Ярки и занял оборону на рубеже: выс.232.4, 600 м вост. Выс.246.0.

В результате боя уничтожено более 1500 солдат и офицеров противника, подбито 3 танка.

Эта оперсводка была составлена штабом 67-й дивизии в два часа ночи 6 июля. Но приказ на отход ночью дошёл не до всех, кто продолжал сражаться в себе – по немецким данным, бой за Черкасское прекратился лишь на рассвете.

Вечером 5 июля наши части, отошедшие к выс. 232, 4 приняли ожесточённый бой с атаковавшими их немецкими танками. При этом своеобразный реванш над «Пантерами» смогли взять танки 245 тп. В 17:00 все оставшиеся танки 2-й тр 245-й тп – 7 «Стюартов» (да, да – не «Ли», а лёгких «Стюартов», М3с были выбито днём) – «заняли оборону на выс. 232,4 с задачей поддержать пехоту 196 гв. СП огнём с места. В результате боя подбито и сожжено 5 танков противника, уничтожено до роты пехоты. Рота потеряла: 1 танк сгорел, один подбит ».

Этот же эпизод в документах 10 тбр описан намного страшнее:

В 20.00 получено сообщение, что 51 тб 39 тп достиг Ярки, но высоту 232,4 б-н взять не смог из-за сильного оборонительного огня 10 врытых танков противника на высоте .

Хотя в итоге первого дня «Цитадели» 48-му танковому корпусу и удалось прорвать первую линию советской обороны, вряд ли у его командования был повод радоваться как достигнутым результатам, так и их цене. Оставалось лишь надеяться, что уж теперь-то смертельный капкан рвов и минных полей преодолён, и бронированный кулак, пусть и «слегка» потрёпанный, наконец-то сможет показать высокий класс танкового удара.

Стоит заметить, что размер этого «слегка» точно неизвестен до сих пор, и тем более сомнительно, что его представляли в ночь с 5-го на 6-е в штабе 48-го тк. Возможно, к ним уже поступила информация из танкового полка «Великой Германии» – 87 боеготовых танков. Полк фон Штрахвица закончил переправу через овраг ещё поздним вечером – в полосе соседней 3-й танковой дивизии, используя построенные ею же мосты – и таким образом получил достаточно времени, в том числе и на выяснение реального положения с матчастью. «Пантерному» 39-му полку также пришлось переправляться у более удачливых соседей из 3-й танковой дивизии. Этот процесс затянулся до самого утра 6-го, и у Деккера с его куцым «штабом», равно как и у комполка Лаукерта, просто не было возможности определить, сколько машин будут готовы к дальнейшим действиям. Число боеготовых «Пантер» утром 6 июля в различных источниках варьируется в очень широком диапазоне. На основании имеющихся у них на данный момент фактов авторы склоняются к точке зрения, что в «пантерном» полку осталось не более 50–80 боеготовых танков.

За ночь немцы с большим неудовольствием выяснили, что русские минные поля отнюдь не заканчиваются сразу за передним краем – ими была щедро усеяны практически все пригодные для действий танков участки местности. Единственная подходящая для дальнейшего наступления в северо-восточном направлении дорога Бутово-Дуброво находилось в полосе наступления 11-й тд. и в течение ночи усиленно расчищалась от мин сапёрными частями этой дивизии. Однако на рассвете командир «Великой Германии» – которая пока ещё продолжала считаться главной ударной силой 48-ого тк, – воспользовавшись админресурсом в виде командования корпуса, попросту «отжал» выгодный маршрут у соседней части. В качестве компенсации 11-й танковой была обещана помощь в разминировании от сапёрных подразделений корпуса.

По новому плану наступление 10-й танковой бригады должно было начаться в 10:40. Однако фактически вышло так, что ещё в 09:35 (а возможно, и ещё раньше) танковый полк фон Штрахвица уже вступил в бой и начал продвигаться вперёд.

Уничтоженная Pz.Kpfw. V “Пантера» Ausf D с бортовым номером 434 из Pz.Abt. 51

Pz.Kpfw. V “Пантера» Ausf D с бортовым номером №312 из Pz.Abt. 51

Что касается «Пантер», то уверенно можно сказать одно – если кто-то из офицеров 48-го тк знал загадочную историю «исчезновения Норфолкского полка», то наверняка вспоминал её в этот день, и не один раз. В книге переговоров штаба 48-го тк после упоминания, что около 05:00 «Пантеры» находятся около хутора Ярки, следуют лишь сетования на отсутствие связи. Не смог наладить контакт со «штабом» Деккера и формально подчинённый ему фон Штрахвиц. Фактически связь с 39-м танковым полком пропала и не восстанавливалась до второй половины дня – всё это время «Пантеры», в лучших традициях киплинговской кошки, «гуляли сами по себе».

Расчёт 45-мм противотанкового орудия 53-К готовится к бою

В уже цитировавшейся ранее книге Роберта Форчика «приключения» полка Лаукерта утром 6 июня описаны следующим образом:

«Пантеры» фон Лаукерта потерялись, двинувшись вперёд по незнакомой местности без ориентиров. Полк был развёрнут в двойную колонну, за исключением передовой роты, двигавшейся строем «клин». Поскольку «Пантеры» шли без пехоты, они не замечали никаких признаков противника до тех пор, пока в двух километрах к востоку от Черкасского не въехали прямиком на минное поле. Насколько танков были моментально обездвижены. Идущий головным батальон майора Герхарда Теббе встал в зоне поражения, и советская артиллерия начала обстрел попавшего в ловушку подразделения немцев. В первом бое «Пантер» против Т-34 «тридцатьчетвёрки» 14-го танкового полка начали расстреливать часть колонны «Пантер» с фланга с дистанции 1000 –1200 метров. Хотя советский артогонь не был особенно точен, «Пантеры» стояли неподвижно, подставив противнику тонкую бортовую броню. «Пантера» обер-фельдфебеля Герхарда Бреме, командира взвода в 5-й роте 52-го танкового батальона, по-видимому, стала одной из первых, уничтоженных Т-34, когда 76-мм бронебойный снаряд пробил левый борт и зажёг один из топливных баков. Бреме удалось покинуть горящий танк, но спустя 12 дней он умер в госпитале от ожогов.

Осознав, что Теббе потерял управление, ветеран из 8-й роты оберлейтенант Эрдманн Габриель принял командование на себя, пытаясь вывести танки из-под огня.

Здесь стоит отметить два следующих момента. Форчик, писавший книгу «Пантеры» против Т-34», счёл достоверными впечатления немцев о том, что их противников в этом бою были именно «тридцатьчетвёрки». Однако 14-й танковый полк из 3-го мехкорпуса, по советским данным, вступил в бой только вечером, около 18:00. Из известных нам сведений от советских частей можно заключить, что «Пантеры» угодили под огонь уже знакомых им по вчерашнему вечеру противотанкистов из 27-й иптабр и тяжёлой артиллерии 6-й армии, прикрывавших минные поля в направлении на Дуброво.

Также из послевоенных рассказов танкистов 52-го батальона следует, что выражение «потерял управление» довольно слабо характеризует случившееся с майором Теббе. В частности, вышеупомянутый Эрдманн Габриель вспоминал этот эпизод куда более эмоционально:

Тяжёлая артиллерия противника вела исключительно точный огонь по нашим скучившимся танкам. От перового же залпа моя рота потеряла два танка – один свалился в глубокую траншею, а второй – танк командира 4-го взвода обер-фельдфебеля (в оригинальном письме на английском указано звание Master Sergeant) Грунда – был полностью разрушен прямым попаданием, весь экипаж погиб. Поскольку ситуация была исключительно опасная, а приказов от командира батальона не поступало, я подбежал к его танку так быстро, как только смог. Требовалось срочно покинуть обстреливаемый участок, чтобы избежать дальнейших потерь. Когда я заглянул сверху в башню, то увидел, как командир батальона дрожал от ужаса. Это был майор Теббе из танкового училища в Путлосе, которого я помнил ещё капитаном в то время, когда учился там. Он был прислан вчера вечером для замены заболевшего перед самым наступлением командира батальона Сиверса. Было ясно видно, что боевое крещение, которое ему пришлось испытать в первый день на фронте, оказалось чересчур сильным. После того как я объяснил ему, что мы должны немедленно начать движение, чтобы предотвратить дальнейшие бессмысленные потери (прим. автора – можно только догадываться, в каких именно выражениях Габриэль пытался донести эту мысль до впавшего в ступор от испуга комбата!), он смог выдавить в ответ: «Да, Габриэль, выводите батальон!»

Впрочем, долго побыть в роли комбата обер-лейтенанту не довелось – очень скоро снаряд противотанковой пушки пробил левый борт и рванул в боеукладке. Заряжающий погиб на месте, остальным танкистам удалось выбраться из горящей машины, «отделавшись» ожогами – больше всех досталось наводчику, на следующий день скончавшемуся в госпитале.

Расчет 152-мм гаубицы-пушки ведёт огнонь по противнику

Пока лишённые даже подобия командования «Пантеры» пытались выбраться из обстрела, танковый полк фон Штрахвица поначалу действовал более успешно – его полку вместе с частями 11-й тд удалось прорвать линию обороны 67-й дивизии. Тех самых частей, что только прошлой ночью вышли из боя, потеряв две трети состава. Правда, быстрого прорыва вглубь не получилось и у него – дорогу на Дуброво прикрывали 245-й отп, 1440-й сап и 1837-й иптап. Остановить немцев эти потрёпанные части не могли, но вместо стремительного броска «Великой Германии» пришлось медленно прогрызаться вперёд. Примерно в 12:30 полк «ВГ» вышел к противотанковому рву перед высотой 241,1, однако, напоровшись на всё те же минные поля и огонь артиллерии, откатился назад. Видимо, к этому моменту терпение командования 48-го тк окончательно исчерпалось – командир 10-й бригады Деккер был вызван в штаб корпуса, а руководство бригадой перешло к фон Штрахвицу. Но для «Пантер» эта запоздалая смена коней на переправе уже ничего не решала – число боеспособных танков 39-го продолжало сокращаться, к вечеру 6 июля в строю их осталось около 40, а к вечеру 7 июля – всего лишь 10. И хотя в дальнейшем за счёт оперативного ввода в строй подорванных на минах и неисправных танков немецким ремонтникам удавалось поддерживать численность «Пантер» на уровне 20–40 машин, они могли добиться лишь тактических успехов. Единственный день, когда ввод в бой почти двух сотен новейших танков мог изменить весь дальнейший ход сражения на Курской дуге – 5 июля 1943 года, – стал для «Пантер» днём навсегда упущенных возможностей.