Иоанн мейендорф - православие и современный мир. Иоанн мейендорф - живое предание Отец иоанн мейендорф: жизнь, посвященная науке и служению церкви

Бизнес идеи

Соблазн полного отождествления с миром – с государством, с нацией, с партиями, с идеологиями, с политикой, с общественной деятельностью, с общественным успехом – есть всегдашний соблазн для церковных людей…

Чаще государство и различные идеологии навязываются Церкви сами и пользуются Церковью для своих целей.

Если Церковью пользуются другие, то она не может более выполнять своего служения Богу и миру.

Протопр. Иоанн Мейендорф. «Святейший Патриарх Тихон – служитель единства Церкви». 1990 г.

В оформлении обложки использована фреска «Пятидесятница» работы Е.П. Озолиной в церкви Трех Святителей Свято-Владимирской духовной семинарии в Крествуде. Фото: Glen Mules

Историческая теология отца Иоанна Мейендорфа

Протопресвитер Иоанн Мейендорф (1926–1992) – последний выдающийся представитель русского православного богословия в XX веке. Он завершает эпоху русского зарубежного богословия. Его имя находится в одном ряду с такими богословами, как протоиерей Сергий Булгаков, протоиерей Георгий Флоровский, А.В. Карташев, В.Н. Лосский, архимандрит Киприан (Керн), протопресвитер Николай Афанасьев, архиепископы Кассиан (Безобразов) и Василий (Кривошеин), протопресвитер Александр Шмеман. Единственным из них он дожил до начала церковного возрождения в России, в которое все они так верили и на которое каждый по-своему работал. Он стал его свидетелем и надеялся быть участником, однако скоропостижная кончина воспрепятствовала этому. Отец Иоанн принадлежит к поколению тех людей русской эмиграции, которые родились уже в изгнании. Его жизнь связана с Францией до самой середины века и с послевоенной Америкой, куда он переехал в 1950 году. Образование он завершил в Старом Свете, а полноценное применение его знания получили уже в Новом. Богословскую выучку о. Иоанн прошел в Свято-Сергиевском православном богословском институте в Париже; здесь же прошли первые годы его преподавания. Научные дипломы и степени он получал в светских институтах Франции – в Сорбонне и в Практической школе высших исследований. В 1958 году он защитил в Сорбонне докторскую диссертацию, посвященную жизни и богословию свт. Григория Паламы.

За несколько лет до того И.Ф. Мейендорф женился, а годом ранее принял священство и вскоре переехал в Америку, став профессором церковной истории и патристики в Свято-Владимирской православной богословской семинарии в Нью-Йорке. С этим учебным заведением была связана вся его последующая жизнь; после смерти о. Александра Шмемана о. Иоанн стал его преемником на посту декана семинарии (1984–1992), оставив эту должность незадолго до собственной кончины. Годы, проведенные о. Иоанном Мейендорфом в Америке, стали временем интенсивных научных изысканий, творческого труда, преподавания, пастырских забот и активной международной церковной и академической деятельности.

Своей научной судьбой и многогранным церковным служением о. Иоанн Мейендорф явил образ православного историка и богослова, обладающего высоким авторитетом в самых разных слоях современной российской церковной аудитории, отмеченной большим разнообразием мнений, пристрастий и предпочтений. Если отвлечься от острых вопросов о Церкви в современном мире, освободиться от проблем взаимоотношений православия с другими христианскими конфессиями, то в академическом плане научную деятельность о. Иоанна следует отнести к исторической теологии. Вот в этом аспекте мы и попытаемся рассмотреть его творчество, а также проследить оказанное им влияние на современные церковные процессы.

Под исторической теологией понимается такой тип богословского исследования, в котором совмещаются два направления работы – историческое и богословское, причем их долевое соотношение у разных богословов варьируется; у одних историческое преобладает над богословским, у других, напротив, богословское имеет явное преимущество перед историческим. В лице о. Иоанна мы имеем счастливый случай естественного и сбалансированного сочетания прекрасного и академически безупречного историка с проницательным и церковным богословом. Определяющим признаком исторической теологии является присущий ей исторический характер, признание за историей важнейшего фактора религиозной жизни, собирающего в себе совокупность опыта священного. Применительно к христианскому богословию это означает принятие за отправную точку познания исторического факта пришествия Бога в мир, события Боговоплощения («богословие фактов», как любил его определять о. Иоанн вслед за о. Георгием Флоровским). История же охватывает и последующие судьбы христианской общины, включает в себя историю Церкви, историю богословия, опыт богообщения, присутствие Бога в мире и мира в Боге. Все богатство накопленного христианского опыта составляет церковное наследие, к которому постоянно обращается историческая теология для его изучения, восприятия, приобщения и тем самым продолжения в дальнейшей истории. Подавляющее большинство книг и статейных публикаций о. Иоанна Мейендорфа выполнены в ключе историко-теологического исследования. Два тысячелетия существования христианства представляют для него вселенную богословских смыслов и духовных прозрений. Пристальное изучение и актуализация этой истории для современности составляют основное содержание научных изысканий о. Иоанна.

Историческая теология характерна для традиционных христианских конфессий, прежде всего для православия и католичества. В меньшей степени она присуща протестантизму, что легко объяснимо, если принять во внимание, что для исторической теологии точкой отсчета служит Предание в его исторической протяженности и материальной конкретности. Как бы по-разному ни понимали Предание православные и католики, они согласны в одном: церковная история содержит нестираемые преломления Истины, как она явилась древним поколениям верных. Их опыт драгоценен для обеих традиций. Те и другие мыслят себя в единстве и преемстве со своими предками и предшественниками, обогащаясь полученным от них наследием. Потому так богата историко-теологическая традиция в обеих научных школах. Иначе воспринимается фактор истории протестантскими мыслителями и верующими. История, безусловно, имеет и для них свою ценность, однако точкой отсчета во всяком богословском суждении служит фактор личного опыта, непосредственного восприятия священного, которым одарен всякий человек. Поэтому здесь преимущество остается за другим типом богословского исследования, тем, что принято называть философской теологией; она явно преобладает в англо-американской и немецкой богословской науке, в значительной мере связанной с протестантизмом. Историческая теология в этой традиции сводится к специальной дисциплине «истории догматов» (Dogmengeschichte), носящей в основном отрицательный по отношению к истории характер.

Для исторической теологии характерен определенный набор принципов и основные области применения. Двойные обязательства – исторические и теологические – предписывают соблюдение требований, с одной стороны, добротного исторического исследования, с другой – применимости полученных в ходе исторического исследования результатов для установления вневременной богословской истины. Вместе с тем историческая теология несет на себе признаки собственной историчности, иными словами, она является частью той самой единой истории, которую сама же и изучает. В богословских категориях это означает ее непременную принадлежность церковной традиции; в этом отношении она оказывается составной частью того великого Предания, в изучение которого погружена. Закономерным следствием этого факта является принципиально церковный и конфессиональный характер исторической теологии. У нее же есть и преимущественные области познания. Это прежде всего и больше всего Священное Предание – его природа и судьбы – вопросы его развития и неизменности, наконец, это всегда болезненные вопросы вероучительной истины и инакомыслия.

Отец Иоанн Мейендорф по всем признакам принадлежит к богословской традиции исторической теологии, имеющей глубокие корни в русском православии. Среди его прямых предшественников – знаменитые богословы старшего поколения протоиерей Георгий Флоровский, В.Н. Лосский и другие. С о. Георгием Мейендорфа связывали особенные отношения; влияние идей, важнейших публикаций и личного общения с ним имело для формирования о. Иоанна ключевое значение. Поэтому в одном из своих последних выступлений он признается: «Я являюсь абсолютно и почти безоговорочно учеником отца Георгия Флоровского…» Он действительно оказался наследником и продолжателем того дела, вдохновителем которого был о. Георгий Флоровский, всю свою жизнь стремившийся разгадать божественную загадку истории. Многолетние размышления привели о. Георгия к ясному пониманию богословия истории как наиболее полного постижения историчности мироздания, как главной характеристики существования человека . Его главный тезис таков: высший смысл истории – это смысл богословский, поскольку начало и конец истории, ее Альфа и Омега – это Божественный Логос, и этому пониманию соответствует развернутая им программа богословских исследований, получившая несколько неточное название «неопатристический синтез». Суть ее сводится к набору требований, стоящих перед богословской наукой: 1) историчность, 2) метафизичность, 3) экзистенциальность. Эта программа явно вписывается в рамки исторической теологии. В соответствии с этой программой работали и продолжают работать многие православные исследователи и богословы. Отец Иоанн Мейендорф – один из ее выдающихся сторонников и исполнителей.

Совершенно в духе о. Георгия он говорит о богословском призвании христианского историка и историчности богословского сознания. Сверстники и свидетели жизни о. Иоанна протоиерей Николай Лосский и протопресвитер Борис Бобринский вспоминают, как он «часто говорил, что богослов не может не быть историком, так как всякое догматическое определение, уточнение или церковное высказывание всегда рождается в определенном историческом контексте и отвечает на вызовы, искажающие чистоту православного созерцания и исповедания веры. Вместе с этим о. Иоанн считал, что историк церкви обязан быть богословом: если он не богослов, то он рискует не понять категорий, с которыми ему приходится иметь дело, и тогда его историческая наука будет чисто феноменологической и исключительно человеческой» . Этой двугранностью – историка и богослова – отмечена научная и духовная позиция о. Иоанна в ее единстве и непротиворечивости; обе стороны друг друга взаимно обогащают и обосновывают.

Отец Иоанн, с одной стороны, прекрасный историк, зарекомендовавший себя как проницательный наблюдатель близких и удаленных во времени процессов церковной жизни. Его историческая компетентность охватывала почти все времена и регионы истории христианства. Он обладал глубоким знанием древних источников, дошедших до нас на языках христианской древности, а также великолепно ориентировался в богатой научной традиции их изучения, которая сама по себе насчитывает уже почти полтысячи лет интенсивного развития. С другой стороны, он проницательный и яркий богослов, никогда не снимавший с себя этой высокой ответственности. И его понимание требований, стоящих перед православным богословием, осознание призвания христианской мысли были для него вполне ясными и неоднократно отчетливо им формулировались. Такое сочетание делает его вклад драгоценным достоянием православной науки.

Отцу Иоанну глубоко чужда охранительная позиция «повторительного» богословия, как он любил называть тот способ уклонения от богословской ответственности, приверженцы которого при решении всякой духовной или научной проблемы удовлетворяются ссылкой на древний авторитет или ограничиваются формальным воспроизведением древней богословской мудрости. Такому богословствованию присуща ложная консервативность; оно оказывается «закрытым» богословием. В действительности для подобного подхода историческая ценность древнего христианского наследия безразлична; при нем исторические факты воспринимаются как самодостаточные истины, лишенные внутреннего объема и собственной судьбы. Отец Иоанн придерживался принципиально иной позиции. Для него характерно богословие «открытое», отзывчивое на современные запросы, щедрое в своих ответах благодаря надежной опоре на неисчерпаемые богатства церковной традиции. Он высоко ценил свойство открытости в христианстве и повсюду в церковной истории обнаруживал ее признаки. Узкая историческая специализация в христианской науке, снимающая с себя призвание к истолкованию своего предмета, погружению в его подлинную реальность, а с другой стороны, освобождающая себя от отклика на беды современности, на скорби окружающего мира, как кажется, глубоко чужда о. Иоанну и как ученому, и как христианину.

В его творчестве богословские прозрения находили свое подтверждение на историческом материале, а историческая интуиция руководствовалась богословскими ориентирами. Такова характерная для его научной методологии «двуприродность». В сложнейшем вопросе о содержании паламитских споров и их историческом значении, к чему мы теперь переходим, о. Иоанну удалось сформулировать хотя и вероятные, но очень правдоподобные гипотезы и объяснения. Понятно, что исторические догадки и подтвержденные предположения всегда оставляют место для уточнения и даже возможного последующего опровержения. Но существенно другое: богословское объяснение происходивших в прошлом драматических событий объясняет многое и в современности; оно способствует лучшему пониманию общего хода мировой истории. И этому отвечают главные труды о. Иоанна.

В качестве своей докторской диссертации в Сорбонне в 1958 году о. Иоанн представил развернутое исследование жизни, трудов и богословия великого православного святого XIV века – святителя Григория Паламы. Отметим мимоходом, что именно эта область исследований о. Иоанна составила его заслуженную славу как историка и богослова. Ему, в частности, принадлежит честь первого полного критического издания оригинального текста важнейшего произведения Паламы – «Триад в защиту священнобезмолвствующих», а также их перевод на французский язык и комментарии . С жизнью святителя Григория связан ключевой эпизод в истории православного богословия, в котором плотно переплелись философские, аскетические, общественные и исторические линии. Речь идет об эпизоде в церковной истории Византии, получившем название по имени этого святого – паламитские споры. Дискуссия развернулась вокруг вопроса о своеобразной методике православной молитвы, применявшейся как афонскими монахами, так и мирянами византийской столицы; по одному из элементов, точнее по высшему этапу этой молитвы – безмолвию (греч. ἡσυχία) – сама практика получила название исихастской, а вызванное ею более широкое явление – исихазм. Для исихастской молитвы было характерно сочетание психосоматических приемов с достоверным опытом духовного созерцания и приобщения к нетварному Божественному Свету. Своими корнями эта практика уходила в глубокую древность христианской духовности, однако у некоторых образованных людей и отдельных церковных иерархов той эпохи она вызывала подозрения. Григорий публично выступил на защиту этого учения, подведя под него богословское основание. Таким образом возник основной корпус его сложнейших богословских произведений. Паламитские споры завершились официальным церковным признанием правоты Паламы и его сторонников. Успех был закреплен на ряде авторитетных церковных соборов; памяти победителя был отведен особый день церковного почитания – второе воскресенье Великого поста. Эффект от победы сказался в разных областях церковной и общественной жизни Византийской империи. Отец Иоанн в ряде своих исследований показал, как торжество паламитов помимо прочего сказалось в политическом укреплении окраин православного мира, в частности, с этим он связывал такие, как кажется, удаленные события, как победа в Куликовской битве и последующее объединение Руси, централизация церковной власти и расцвет церковных искусств в творчестве Феофана Грека и преподобного Андрея Рублева. Однако достигнутая высота богословского учения на длительное время оказалась достоянием лишь немногих образованных богословов. В жизни православия оно продолжительное время оставалось почти незамеченным, хотя сама молитвенная практика сохранялась в различных православных общинах на протяжении столетий до новых расцветов православной духовности.

Несомненная научная и духовная заслуга о. Иоанна заключается в новом открытии паламитского богословия, в его развернутом изложении и широкой исторической интерпретации. В нем о. Иоанн видит «конструктивный ответ на вызов, брошенный христианству Новым временем, – личностно-бытийное богословие и освобожденную от платоновского спиритуализма аскетику, целиком включающую человека в новую жизнь» . Исторический подвиг паламизма имеет важное значение и для современного свидетельства православия; на основании этого синтеза богословия и духовной практики может быть построена современная стратегия православного богословия, которую принято называть неопаламизмом

Иоанн Мейендорф (1926 -1992) - протопресвитер, специалист с мировым именем в области патристики и византийской истории, один из самых замечательных православных богословов нашего времени. Отец Иоанн Мейендорф родился 17 февраля 1926 г. в гор. Нейли (Верхняя Сена, Франция) в семье русских эмигрантов. Он учился в Православном богословском институте Святого Сергия в Париже, в Школе практического богословия в Сорбонне, где в 1959 г. защитил докторскую диссертацию о богословских воззрениях святого Григория Паламы. В том же году, после рукоположения во иерея, он был приглашен в Свято-Владимирскую Духовную Академию в Нью-Йорке для преподавания истории Церкви и патрологии.

Он преподавал также в Гарвардском, Колумбийском, Фордовском университетах США. В 1977 г. отец Иоанн был избран членом-корреспондентом Британской Академии. Он был почетным доктором Университета Нотр-Дам (Индиана, США), Богословского института Епископальной Церкви в Нью-Йорке и Православной Духовной Академии в Санкт-Петербурге. Отец Иоанн Мейендорф долгое время возглавлял Отдел внешних сношений Православной Церкви в Америке.

Был одним из инициаторов создания канонической организации этой Поместной Церкви (начало которой восходит к утвержденной в 1794 г. Русской миссии на Аляске), получившей свою автокефалию от Московского Патриархата в 1971 г. С 1968 по 1976 гг. он возглавлял комиссию «Вера и Устройство» Всемирного Совета Церквей, членом Центрального Комитета которого являлся.

Отец Иоанн был в числе инициаторов создания в 1953 году Синдесмоса v Всемирной федерации православной молодежи, ее первым секретарем, а затем председателем. С мая по июнь 1992 г. протопресвитер Иоанн Мейендорф был ректором Свято-Владимирской Духовной Академии.

Книги (6)

Брак в православии

Цель книги - раскрыть брак как таинство, т. е. углубиться в тот аспект его, которого не касаются ни психология, ни физиология, ни социология.

Однако автор убежден, что православное понимание таинства брака предполагает единственно возможное в христианстве отношение к наиболее жгучим проблемам современности. Это понимание, безусловно, расходится с тем, которое признано традиционным в западном христианстве. В этом различии таится, возможно, путь для практического преобразования брака в западном обществе.

Введение в святоотеческое богословие

Предлагаемый конспект курса лекций по патристике основан на студенческих записях лекций, прочитанных в Свято-Владимирской Духовной академии (Нью-Йорк) в 1979-1981 гг.

Предложенный курс не претендует на всеобъемлющий научный охват относящегося к предмету материала. Скорее цель его заключается в том, чтобы определить историческую обстановку, основные направления богословской мысли и главные вопросы, нуждающиеся в объяснении и обсуждении.

Византия и Московская Русь

Книга о истории русской православной церкви. Вернее - очерк по истории церковных и культурных связей в XIV веке.

Это время становления независимой Московии, раздираемой междоусобицами и давлением враждебных народов. Время борьбы с татарами и Куликовской битвы; время падения Византии, и установления патриаршества на Руси.

Живое предание. Свидетельство православия в современном мире (часть)

Данная работа является четвертой главой сборника: Протопресвитер Иоанн Мейендорф. Живое Предание. Свидетельство Православия в современном мире.
Богословие
Смысл предания
Писание, Предание и Церковь
Предание и догмат
Предание и предания
Православная Церковь и миссия: прошлое и перспективы нашего времени

Православное свидетельство в современном мире
Духовное и культурное возрождение XIV века и судьбы Восточной Европы
Православное богословие в современном мире
Св.Григорий Палама, его место в Предании Церкви и в современной истории

Отец Иоанн Мейендорф родился 17 февраля 1926 г. в гор. Нейли (Верхняя Сена, Франция) в семье русских эмигрантов. Он учился в Православном богословском институте Святого Сергия в Париже, в Школе практического богословия в Сорбонне, где в 1959 г. защитил докторскую диссертацию о богословских воззрениях святого Григория Паламы . В том же году, после рукоположения во иерея, он был приглашен в Свято-Владимирскую Духовную Академию в Нью-Йорке для преподавания истории Церкви и патрологии. Он преподавал также в Гарвардском, Колумбийском, Фордовском университетах США. В 1977 г. отец Иоанн был избран членом-корреспондентом Британской Академии. Он был почетным доктором Университета Нотр-Дам (Индиана, США), Богословского института Епископальной Церкви в Нью-Йорке и Православной Духовной Академии в Санкт-Петербурге.

Отец Иоанн долгое время возглавлял Отдел внешних сношений Православной Церкви в Америке. Он был одним из инициаторов создания канонической организации этой Поместной Церкви (начало которой восходит к утвержденной в 1794 г. Русской миссии на Аляске), получившей свою автокефалию от Московского Патриархата в 1971 г. С 1968 по 1976 гг. он возглавлял комиссию «Вера и Устройство» Всемирного Совета Церквей, членом Центрального Комитета которого являлся. Отец Иоанн был в числе инициаторов создания в 1953 году Синдесмоса v Всемирной федерации православной молодежи, ее первым секретарем, а затем председателем. С мая по июнь 1992 г. протопресвитер Иоанн Мейендорф был ректором Свято-Владимирской Духовной Академии. Последние три года жизни он много раз посещал Москву и Санкт-Петербург, читая лекции, проповедуя.

Протопресвитер Иоанн скончался в Монреале (Канада) в возрасте 66 лет от тяжелой болезни. Его последними словами были: «Икона Евхаристии (Eucharist’s icon)». Специалист с мировым именем в области патристики и византийской истории, один из самых замечательных православных богословов нашего времени, он проведен в последний путь главой Американской Православной Церкви митрополитом Вашингтонским Феодосием, который совершил чин погребения в часовне Свято-Владимирской Духовной Академии в Крествуде (Нью-Йорк, США).

Научные труды, публикации:

Труды отца Иоанна Мейендорфа переведены на 12 языков мира, его перу принадлежат такие исследования, как «Введение в учение Григория Паламы » (Сеиль, 1959), «Святой Григорий Палама и православная мистика» (Сеиль, 1959), перевод и критическое издание «Триад в защиту священнобезмолвствующих святого Григория Паламы» (в 2 тт., Лувэн, 1959), «Православная Церковь вчера и сегодня» (Сеиль, 1960, 2-е изд. 1969), «Православие и Католицизм» (Сеиль, 1965), «Христос в византийском богословии» (Сэрф, 1969), «Введение в византийское богословие» (Сэрф, 1975), «Брак: его перспектива в Православии» (YMCA-Press, 1986), множество статей. На английском языке вышли в свет книги «Византия и возвышение Руси: исследование византийско-русских отношений в XVI веке» (Garvard University Press, 1980), «Византийское наследие в Православной Церкви» (Изд-во Семинарии Святого Владимира, 1981), «Единство империи и христианское разделение. Церковь в 450-680 гг. н.э.» (Изд-во Семинарии Святого Владимира, 1981), а также сборники статей, изданные в Свято-Владимирской Духовной Академии: «Живое предание» (1978), «Соборность и Церковь» (1983), «Свидетельство миру» (1987), «Видение единства» (1987).

Живое предание

Свидетельство Православия в современном мире

Предисловие

Сегодня к российскому читателю приходит книга статей профессора протопресвитера Иоанна Мейендорфа. Его рассказ о пройденном пути, о своих предках публикуется как приложение к книге. Поэтому мы не будем подробно останавливаться на биографических данных. Отец Иоанн, как говорили в советское время, был широко известен в узких церковных и научных кругах не только как активный церковный деятель, но и как ученый–византинист, как православный богослов, который представлял Православную Церковь на международных богословских форумах. Он был человеком широких церковных взглядов и активной жизненной позиции. Консерваторы в СШЛ обвиняли его едва ли не в сотрудничестве с богоборческой властью в СССР, вменяя ему и отцу Александру Шмеману в вину дарованную в начале 70–х Автокефалию Православной Церкви в США. А богоборческая власть не простила ему послесловия, которое он написал в 1977 году к книге Льва Регельсона «Трагедия Русской Церкви». После этого о. Иоанна перестали пускать в СССР. Вновь он приехал в Россию лишь после падения богоборческого режима.

Книга «Живое предание» вобрала в себя статьи протопресвитера Иоанна Мейендорфа на богословские темы, разбросанные по различным англоязычным и русским журналам. Впервые она вышла в Санкт–Петербурге в начале 90–х годов. Парадоксально, но парижанка Л.А. Успенская перевела с английского даже те статьи, которые были написаны отцом Иоанном по–русски. Это безусловно снижает ценность петербургского издания. Еще при жизни отца Иоанна в Париже вышла его книга «Византия и Московская Русь» в самиздатском переводе, сделанном в Москве. Отец Иоанн был крайне раздосадован качеством перевода и тем, что ему не предоставили возможность отредактировать его. Об этом он с огорчением говорил автору этих строк во время своего последнего приезда в Россию. Печально, но перевод повторили и лишь слегка отредактировали в издании, предпринятом Свято–Тихоновским богословским институтом в 2003 году.

«Живое предание», которое читатель держит в руках, бережно воспроизводит статьи отца Иоанна, написанные им по–русски. Переводы с английского заново отредактированы Еленой Дорман. Этот сборник удивительно актуален сегодня, когда многими православными в нашем стремительно меняющемся обществе потеряны святоотеческие ориентиры. Книга отца Иоанна Мейендорфа, охватывающая двухтысячелетний путь христианства, как восточного, так и западного, действенно помогает нашим современникам обрести верные пути. Статьи сборника отличают глубокое знание истории христианства, богословское чутье и доступное изложение. Книга издана благодаря помощи фонда Religious Books for Russia.

Cepгей БЫЧКОВ, доктор исторических наук

ВВЕДЕНИЕ

Как православному человеку хранить свою веру и свидетельствовать о ней в изменчивом мире двадцатого столетия? На этот вызов нашего времени может быть только один ответ - живое Предание.

Всякое православное богословие и всякое православное свидетельство непременно традиционны в том смысле, что они соответствуют не только Священному Писанию, но и опыту Отцов Церкви и святых, а также постоянному священнодействию смерти Христа и Его Воскресения в богослужении Церкви. Однако термин «традиционное богословие» может означать и богословие мертвое, если традиционность отождествляется с простым повторением. Такое богословие может оказаться неспособным увидеть вопросы своего времени, может противопоставить новым ересям вчерашние аргументы.

Но мертвый традиционализм не может быть истинно традиционным. Святоотеческое богословие характеризуется прежде всего тем, что оно смогло ответить на вызовы своего времени, сохраняя при этом верность изначальной, апостольской вере. Итак, просто повторять то, что сказали Отцы, значит изменять их духу и тому замыслу, который они воплотили в своем богословии.

Великие отцы–каппадокийцы четвертого века, свв. Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский, являются подлинными столпами православного христианства потому, что они сумели соблюсти веру перед лицом двух великих опасностей. Первой была арианская ересь, отрицавшая Божество Христа, второй - вызов, брошенный древнегреческой философией, имевшей большое влияние. Эта философия царила над умами просвещенных людей в течение столетий; и именно из–за своей привлекательности, традиционности, престижности она мешала многим грекам принять новую библейскую веру учеников Христовых. Обе эти проблемы Отцы видели ясно и отвечали на них компетентно. Они не просто анафематствовали ариан, а создали положительную и современную терминологию для разъяснения тайны Святой Троицы, ту терминологию, которая запечатлена в Символе веры. Они не просто отрицали ценность греческой философии, но показали также, что лучшие ее прозрения могут быть успешно использованы в христианском богословии, при условии, что высшим критерием истины признается Евангелие Христово.

Таким образом, быть «традиционным» значит для нас подражать Отцам в их творческом труде, рассуждении и богословской интуиции. Как они, мы должны посвятить себя делу спасения людей от заблуждений, а не просто держаться за отвлеченные и декларативные истины. Мы должны подражать их направленности на понимание своих современников и употреблять категории и термины, доступные и привычные современному миру. Истинное Предание - это всегда живое предание. Оно изменяется, всегда оставаясь одним и тем же. Предание меняется не потому, что изменения претерпевает его существенное содержание, а потому, что оно оказывается в разных ситуациях. Его содержание не есть нечто абстрактное; это Сам Живой Христос, сказавший: «Аз есмь Истина».

В этой последней четверти двадцатого века Православная Церковь и православное богословие оказались в совершенно особом положении раздробленности и обособленности. В Восточной Европе, где живет большинство православных христиан, политические условия крайне затрудняют всякое выражение живого богословия. Церковь выживает в ограниченных рамках богослужебной жизни, которую государство терпит как отживший музейный экспонат. Однако многие признаки указывают на то, что духовный потенциал Православия, хранимый прежде всего в замечательном динамизме его богослужения, останется незатронутым. Более того, трагическая и искусственная изоляция православных общин может в один прекрасный день оказаться провиденциальной. Отъединение Православия от остального мира, как это сделало в прошлом турецкое иго, может означать защиту его от искушений и шатаний современного западного секуляризма.

Совсем иным является наше положение на Западе. Нашей полной умственной свободе не мешают никакие формальные ограничения. Это не значит, что мы не стоим перед искушениями, и часто более тонкими и в известном смысле более опасными, чем те, которым подвержены наши православные братья в Восточной Европе. Так, наш богослужебный кризис и тот канонический хаос, в котором мы живем, ясно показывают, что мы не используем Богом данную нам свободу во славу Божию.

Задача живого богословия, выражающего единое и живое Предание Церкви, заключается в том, чтобы определить проблемы нынешнего дня и дать на них ответ в соответствии с требованиями единой истины Христова Евангелия. Необходимость справиться с этой задачей становится тем более очевидной, что внеправославное христианство, а также светский нехристианский мир предоставляют нам множество благоприятных возможностей ясно свидетельствовать о православии. Настоящая книга содержит несколько докладов, прочитанных автором на экуменических собраниях и во время межконфессиональных диалогов. У нас нет, однако, никаких оснований для православного триумфализ–ма в смысле каких–либо конкретных достижений. Следует признать, что участие разных Православных Церквей и многих православных богословов в экуменическом движении за последние десятилетия не привело к значительным результатам в развитии западного богословия.

Примером могут служить многие годы «дружбы» между Православием и англиканством. Но ни дружба эта, ни серьезные предупреждения православных не помешали недавним событиям в Протестантской Епископальной Церкви Америки. Епископалы одобрили священство женщин, а также отвергли предложение (имевшее в виду предполагавшееся сближение с Православием) отказаться от латинской вставки филиокве в Символе веры. Если наши англиканские друзья в большинстве своем столь очевидно равнодушны к традиционной позиции Православия, то как можно ожидать более положительного отношения от многочисленных протестантских общин, с представителями которых мы встречаемся на различных экуменических собраниях? Это очевидное отсутствие интереса к современному свидетельству Православия со стороны того, что можно назвать западно–христианским богословским и экклезиологическим истеблишментом, приводит иногда и самих православных к отрицательному и пессимистическому суждению об экуменическом свидетельстве Православия. Однако, прежде чем впадать в такой пессимизм, следует подумать о более «кафолическом» понятии ответственности Церкви в современном мире. Не обязательно ограничиваться формальной структурой экуменического движения.

МЕЙЕНДОРФ ИОАНН ФЕОФИЛОВИЧ - православный богослов, византинист, церковный историк, протопресвитер, барон.

Из ро-да Мейендорфов . Ро-дил-ся в се-мье русских эмиг-ран-тов. В дет-ст-ве при-слу-жи-вал чте-цом и ипо-диа-коном при митрополите Евлогии (Ге-ор-ги-ев-ском) в Алек-сан-д-ро-Нев-ском со-бо-ре в Па-ри-же. Окон-чил ис-то-ри-ко-фило-ло-гический факультет Сор-бон-ны (1948 год), Православный Свято-Сергиевский богословский ин-сти-тут (1949 год), Прак-тическую шко-лу выс-ших ис-сле-до-ва-ний (1954 год). В Свято-Сер-ги-ев-ском институте слу-шал лек-ции епископа Кассиана (Без-обра-зо-ва), ар-химандрита Киприана (Кер-на), про-то-прес-ви-те-ров В.В. Зеньковского и Н.Н. Афанасьева, а так-же А.В. Карташёва, В.В. Вейдле. Од-на-ко главным сво-им учи-те-лем Мейендорф счи-тал протоирея Г. Флоровского, от ко-то-ро-го ус-во-ил лю-бовь к свя-то-отеческому на-сле-дию и по-ни-ма-ние важ-но-сти осу-ще-ст-в-ле-ния в бо-го-слов-ском твор-че-ст-ве так называемого не-опат-ри-стического син-те-за. Пре-по-да-вал в Свя-то-Сер-ги-ев-ском институте греческий язык и ис-то-рию Церк-ви (1950-1959 годы). Из-брав об-ла-стью на-уччных ис-сле-до-ва-ний ис-то-рию и бо-го-слов-ское со-дер-жа-ние исихазма, за-щи-тил в Сор-бон-не дис-сер-та-цию о бо-го-сло-вии святейшего Григория Паламы, по-лу-чил док-тор-скую сте-пень (1958 год). Один из ини-циа-то-ров соз-да-ния Синдесмоса (с 1953 года его пер-вый ге-не-раль-ный сек-ре-тарь, в 1954-1964 годах пред-се-да-тель).

В 1959 году в Па-ри-же ру-ко-по-ло-жен в диа-ко-ны, в свя-щен-ни-ки. В том же го-ду пе-ре-ехал в США. В Свя-то-Вла-ди-мир-ской ду-хов-ной се-ми-на-рии в Нью-Йор-ке, где стал про-фес-со-ром пат-ро-ло-гии и ис-то-рии Церк-ви, про-дол-жал раз-ви-вать на-учные тра-ди-ции Свя-то-Сер-ги-ев-ского института. Пре-по-да-вал так-же в ря-де американских университетов: Ко-лум-бий-ском, Гар-вард-ском , Фор-дем-ском и других. Член Ис-пол-ни-тель-но-го ко-ми-те-та США по ви-зантийским ис-сле-до-ва-ни-ям. Мейендорф был при-нят в клир Русской ми-тро-по-лии в Аме-ри-ке; с 1964 года про-тои-е-рей. Ак-тив-но уча-ст-во-вал в про-цес-се ус-та-нов-ле-ния ав-то-ке-фа-лии Православной церкви в Америке (1970 год). Пе-ре-во-дил пра-во-слав-ное бо-го-слу-же-ние на английский язык. В 1960-1970-е годы при-ни-мал дея-тель-ное уча-стие в ра-бо-те Всемирного совета церквей, при этом кри-ти-ко-вал ру-ко-во-дство ВСЦ за ли-бе-раль-ный под-ход в ре-ше-нии бо-го-слов-ских во-про-сов и за из-лиш-нюю по-ли-ти-за-цию эку-ме-нического дви-же-ния. По-сле смер-ти про-то-прес-ви-те-ра А. Шмемана Мейендорф стал его пре-ем-ни-ком в долж-но-сти де-ка-на (ру-ко-во-ди-те-ля) Свя-то-Вла-ди-мир-ской се-ми-на-рии (1984-1992 годы). С 1990 года про-то-прес-ви-тер. В по-след-ние го-ды жиз-ни Мейендорф по-лу-чил воз-мож-ность ре-гу-ляр-но бы-вать в Рос-сии. За несколько ме-ся-цев до смер-ти ос-та-вил долж-ность де-ка-на, стре-мясь це-ли-ком по-свя-тить се-бя цер-ков-но-на-учной ра-бо-те.

Мейендорф из-вес-тен как ве-ду-щий спе-циа-лист в об-лас-ти ис-то-ри-ко-бо-го-слов-ско-го ана-ли-за иси-хаз-ма. В 1959 году он под-го-то-вил пер-вое из-да-ние важ-ней-ше-го тек-ста ви-зантийского иси-хаз-ма - «Три-ад в за-щи-ту свя-щен-но-без-молв-ст-вую-щих» святейшего Гри-го-рия Па-ла-мы, в том же го-ду отдельной мо-но-гра-фи-ей вы-шла его док-тор-ская дис-сер-та-ция - «Introduction а̀ l’е́tude de Grе́goire Pala-mas» («Вве-де-ние в изу-че-ние Гри-го-рия Па-ла-мы»). Эти тру-ды Мейендорфа вы-све-ти-ли в на-сле-дии святейшего Гри-го-рия син-тез свя-то-отеческого уче-ния о раз-ли-че-нии в Бо-ге сущ-но-сти и энер-гий, о дос-туп-ных для хри-стиа-ни-на пу-тях бо-го-по-зна-ния, о так называемой ум-ной мо-лит-ве. Ис-сле-до-ва-ние иси-ха-ст-ско-го дви-же-ния, в том числе в его про-ти-во-пос-тав-лен-но-сти западно-ев-ропейскому гу-ма-низ-му, Мейендорф про-дол-жил в пе-ри-од жиз-ни в США. Кро-ме то-го, основными об-лас-тя-ми его на-учных ис-сле-до-ва-ний в это вре-мя ста-ли христология, ли-тур-гическое бо-го-сло-вие (та-ин-ст-ва Ев-ха-ри-стии и бра-ка). В 1980-е годы он об-ра-тил-ся к те-ме иси-ха-ст-ских влия-ний в славянском ми-ре, пре-ж-де все-го на Ру-си («Ви-зан-тия и воз-вы-ше-ние Ру-си», 1981 год). По-след-ний боль-шой труд Мейендорфа - «Един-ст-во Им-пе-рии и раз-де-ле-ние хри-сти-ан. Цер-ковь в 450-680 годы по-сле Рождества Христова» (1988 год).

Сочинения:

St. Grégoire Palamas et la mystique or-thodoxe. P., 1959;

Byzantine hesychasm: his-torical, theological and social problems. L., 1974;

Жи-вое пре-да-ние: Сви-де-тель-ст-во Пра-во-сла-вия в со-вре-мен-ном ми-ре. СПб., 1997;

Ии-сус Хри-стос в вос-точ-ном пра-во-слав-ном бо-го-сло-вии. М., 2000;

Вве-де-ние в свя-то-оте-че-ское бо-го-сло-вие. Минск, 2001;

Ви-зан-тий-ское бо-го-сло-вие: Ис-то-ри-че-ские на-прав-ле-ния и ве-ро-уче-ние. М., 2001;

Ис-то-рия Церк-ви и вос-точ-но-хри-сти-ан-ская мис-ти-ка. М., 2003;

Рим - Кон-стан-ти-но-поль - Мо-ск-ва. Ис-то-ри-че-ские и бо-го-слов-ские ис-сле-до-ва-ния. М., 2007.